Из-за своего воспитания в Канзасе и Колумбии Анна Мари, когда речь шла о каком-то собрании, на автомате предлагала свою помощь — зачем квартире простаивать?

Но Энди совсем не одобрял идею, согласно которой в три часа дня в их квартире собирались Джим Грин и все остальные, чтобы состряпать новые личности Энди и другим.

— Это же не вечеринка, Анна Мари, — пытался он объяснить свою позицию. — Это больше информационное собрание.

— А я и не говорю, что это вечеринка, — настаивала на своем она, и понимала, что она гнет свою линию.

— Всего пару закусок и, возможно, стакан белого вина.

Нельзя вечно пить пиво или бурбон.

— Нельзя? — вытаращился он на нее.

— Я думаю, что Джим обидится, — продолжала Анна Мари, — ведь он делает нам колоссальное одолжение, он приехал сюда из самого Коннектикута, а мы ему даже не предложил закуску с паштетом.

— Но мы же не на открытие заведения собираемся, Анна Мари, — не унимался Энди, — тем более, что никто из нас не хочет заляпать свои новые документы, подтверждающие личность, паштетом.

Грин придет сюда со своим оборудованием, раздаст что нужно, расскажет что нужно и все.

И все разойдутся.

Она упрямо покачала головой.

— Ты снова хочешь, чтобы люди пришли к нам домой, сели и поговорили, а потом просто ушли. Никто ничего не поест, не поболтает на отвлеченные темы, ни выпьет ничего, кроме твоего пива.

— Ну наконец-то ты поняла, — выдохнул Энди.

* * *

Но она все равно продолжала сновать туда-сюда, на случай, если кто-то вдруг станет нуждаться в ее услугах хорошей домохозяйки.

Первый прибыл Стэн Марч.

Она поздоровалась с ним у двери.

— Привет, Стэн.

— Ну, наконец-то Бруклин, — выдохнул Стэн, входя в квартиру. — Я всегда считал, что Канарси — очень удобное место для жизни. До Манхэттена добраться — множество вариантов, можно через Флэтлэндз на Флэтбуш, а там на Манхэттенский мост, вот только на Флэтбуш можно немного застрять, поэтому иногда я еду через Рокэуэй авеню на Истэрн Паркуэй, не на Рокэуэй авеню, который идет на Бушвик, на Бушвик точно ехать не надо.

— Я никогда так не езжу, — согласилась Анна Мари.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

Но Стэн еще не закончил свой монолог.

— И что сделал я, — продолжил он, — на Великой армейской площади устроили такой бардак, развалили все перед библиотекой, невозможно проехать, поэтому я поехал по Вашингтон авеню, через автомагистраль Бруклин-Квинс, проезжая по левой стороне Флашинг, и там опять невозможно проехать.

Почему?

Да потому что там демонстрация против центра резерва ВМС, это два квартала направо, но копы не пускают демонстрантов дальше Вашингтона. Я там остановился, а какой-то парень начал мне сигналить. Я вышел из машины, подошел к этому типу и объяснил, что все эти орущие люди, копы и знаки пикета, если он зрячий и не просто умеет давить на гудок, означают, что дальше проехать нельзя.

Он, в конечном итоге, сдвинулся, так что я, наконец, смог выехать, а этот идиот заехал на мое место и начал там кудахтать, наверное, до сих пор там торчит.

— Может бокал вина?

— Потом я поехал под автомагистралью Бруклин-Квинс в Парк, — не унимался Стэн, — а потом на ТИллари, потом на Бруклинский мост, и выехал на Манхэттен.

— Стэн, — остановила его Анна Мари, — ты приехал первым.

— Могло бы быть и хуже.

— Пива? — предложила она.

— Нет, спасибо, — ответил он.

— Мне еще сегодня придется поездить, — и тут зазвонил дверной звонок.

На этот раз это был Тини, в руках у него был маленький, но очень милый букет розовых роз.

— Вот, — сказал он и протянул букет.

— Ой, Тини, спасибо, — улыбнулась она. — Очень мило с твоей стороны.

— Какая-то девица швырнула этим букетом своему парню в лицо, а потом появились копы, — рассказал он. — Я подумал, чего цветам пропадать.

— Ох. Спасибо.

— Всегда пожалуйста.

Тини вошел, но Анна Мари еще не успела закрыть дверь, как на пороге появился Джим Грин. Он улыбнулся:

— Привет, Анна Мари, как дела?

— Нормально, — ответила она и уже было собиралась закрыть дверь, как появился Джон.

— О, — выдохнула она. — Вы вдвоем пришли?

Джон смутился. Нахмурившись, он посмотрел на Джима и сказал:

— Не думаю.

— Нет, — ответил Джим, а Анна Мари, наконец, могла закрыть дверь.

Из глубин квартиры послышался голос Энди:

— Привет, я тут. Кто-нибудь хочет пива?

— Я пас, — ответил Стэн.

— Может чуть позже, — ответил Джон.

— Мы хотим, — ответил Тини, — посмотреть, кем мы станем.

— Скоро узнаете, — ответил Джим.

Он нес в руках дипломат, который затем положил на кофейный столик. Он открыл защелки, поднял крышку, и внутри Анна Мари увидела несколько маленьких конвертов из манильской бумаги, на каждом черными чернилами было написано имя.

Он достал эти конверты из дипломата и протянул каждому по конверту, четыре раза повторив:

— Это тебе.

Все четверо сразу полезли смотреть, что в конвертах.

Энди сел в свое кресло, Тини занял весь диван, Стэн сел в другое кресло, а Джон примостился на батарею.

Когда все расселись и занялись изучением содержимого конвертов, Джим обратился к Анна Мари:

— Ну что, Анна Мари, теперь у тебя побольше развлечений?

— Другого рода развлечения, — ответила она.

— Слушай, если тебе когда-нибудь понадобится исчезнуть, просто дай мне знать, — сказал он.

— Для тебя у меня будет особая система, не как эта.

— Похоже, их это более, чем устраивает, — улыбнулась Анна Мари, Джим улыбнулся в ответ и посмотрел на остальных.

Им очень нравилось содержимое конвертов; они были похожи на детей, открывающих рождественские подарки под елкой, каждый элемент — замечательный сюрприз.

— Паспорт, — в страхе прошептал Энди.

— Надо иметь, — пояснил Джим.

— Джон Говард Рамзи, — прочитал свое имя Джон.

— Да? — удивился Энди. — А кто это?

— Это я, — ответил Джон.

— Не так уж и плохо, — кивнул Энди.

Он прочитал свое имя в паспорте:

— А я — Фредерик Юстэс Блэнчард. Видимо, я Фрэд.

— А я по-прежнему Джон, — почти похвастался Джон. — Легко запомнить.

Голос Тини прозвучал еще ниже, чем обычно:

— Джудсон Отто Своуп.

Кивнув остальным, он сказал:

— Мне нравится это имя.

Не хотел бы себе имя, которое мне не понравится.

— У меня тут написано, что Я Уоррэн Питэр Джилетт, — сказал Стэн. — Думаю, «Питэр» мне запоминать необязательно.

Он посмотрел чуть вверх по левую сторону, словно выглядывая из окна автомобиля.

— Здравствуйте, офицер, я Уоррэн Джилетт.

— Да, вот мои права, — хмыкнул Энди и ухмыльнулся Джиму.

— Ты делаешь фото лучше, чем Мотор Виклз.

— Конечно, — не стал скромничать Джим.

— Я работаю с ценными бумагами, — не то констатировал факт, не то спросил Тини. — Я биржевой маклер?

— Ты в охране ценных бумаг, — очень деликатно поправил его Джим.

— Ты работал на «Секьюритек», фирму, которая занимается промышленным шпионажем, помогает компаниям сохранять их коммерческие тайны.

— И почему я там больше не работаю?

— Компания закрылась, когда оба владельца попали в тюрьму за внутреннюю торговлю.

— А я дворецкий? — уточнил Джон.

Он как будто не знал, как реагировать на этот факт.

— Ребята, вы же хотите, чтобы ваш этот тип нанял вас на работу, так? — спросил Джим.

— Я шофер! — в восторге запищал Стэн.

Он был очень рад.

— Точно, — сказал Джим.

Указав на Энди, он сказал:

— А ты личный секретарь.

По сути, ты и Джон работаете на одного человека, Хилдорг Чк, посла Восткойека в США, в их официальной резиденции в Джорджтауне.

— Как-то у нас было дело с этой страной, — прогрохотал Тини.

— А если они проверят этого посла? — спросил Джон.

Улыбнувшись, Джим покачал головой.

— К сожалению, — сказал он, — его убили, когда он ездил к себе домой на праздники.

Поэтому ты и Джон ищете новую работу.

— Я работал водителем для кинозвезды, — не унимался Стэн, — из «Сентрал Парк Вест».

И почему я на него больше не работаю?

— Его карьера рухнула, — ответил Джим.

— Он уехал из Нью-Йорка, осел в Пасифик Палисейдс, водит машину сам и находится в поисках ролей второго плана.

— А если его проверят? — спросил Стэн.

— Дальше его дел в Лос-Анджелесе они не сдвинутся, — спокойно ответил Джим, — даже про дела в Нью-Йорке не узнают.

— И вся суть в том, — добавил Джон, — что все это по-настоящему.

— Это настоящие люди, — ответил Джим, — настолько настоящие, насколько их такими могут сделать документы.

Все четверо были такими личностями, хотя они не были эти личностями от рождения, но теперь они стали другими личностями.

Но вы должны помнить, что они могут вернуть их себе в любой момент.

— Ну ведь не все четверо сразу, — предположил Энди.

— Нет, но даже один человек может вызвать много проблем.

Стэн засмеялся.

— Могу себе представить, как какой-то парень подходит к Тини, и… как там тебя зовут?

— Джудсон Отто Своуп.

— Точно.

Какой-то парень подходит к Тини и говорит: «Привет, Я Джудсон Отто Своуп».

Тини кивнул.

— Мы сможем этот вопрос обсудить, — сказал он.

— Об этом не стоит беспокоиться, — сказал Энди.

— Нас только что окрестили новыми именами, так что давайте расслабимся и насладимся моментом.

— Окрестили! — воскликнула Анна Мари, вскакивая на ноги.

— Точно, Энди, это же крестины.

Подождите минутку, я сбегаю за шампанским.