Цифровой будильник в деревянном футляре, стоявший на ночном столике, мягким баритоном начал отбивать удары: предложение просыпаться, но не требование; сигнал боевой готовности, но не тревоги. Брэндон Камбербридж перевернулся на спину, сладко потянулся, зевнул, открыл глаза и улыбнулся. Наступил еще один прекрасный день.

С тех пор, как он переехал сюда, Брэндон Камбербридж испробовал множество различных будильников, но только после того, как его любимая жена Нелл во время шопинг-тура в Сан-Франциско нашла эти удивительные часы, каждое пробуждение стало для него еще одной чудесной составляющей окружающего дивного мира.

Когда-то давно он попробовал, чтобы гостиничный оператор будил его каждый день ровно в полдень. Но перспектива начинать день с разговора с обслуживающим персоналом, даже еще до того, как он почистит зубы, оказалась для Брэндона крайне неприятной. Он перепробовал массу обычных будильников, но их писк, рычание и кудахтанье заставляли его всякий раз просыпаться с ощущением, что он находится на скотном дворе, а не в раю. Тогда Брэндон раздал все будильники своим подчиненным, испытывавшим проблемы со своевременным приходом на работу (тонкий намек на увольнение) и перешел на радио. Но ни одна из станций не удовлетворяла его: рок и кантри были слишком громкими, религиозная музыка – слишком заунывной, а от электронной и классической музыки он даже не просыпался.

Что бы он делал без Нелл! Его чудесная женушка однажды отправилась в каменные джунгли, чтобы вернуться со сказочным будильником, который в очередной раз этим утром ненавязчиво вернул его из Страны грез.

Словно отвечая на деликатное напоминание будильника, Брэндон Камбербридж, подтянутый загорелый мужчина сорока семи лет, вскочил с кровати и трусцой отправился в ванную, оттуда – на беговой тренажер, затем – в душ, далее – в гардеробную, где надел коричневые слаксы, зеленую рубашку с логотипом отеля и бежевые мокасины, и, наконец,– в уютную столовую. Там, помимо завтрака, его ожидали секретарша, несравненная Шэрон Тистл, и прекрасный вид, открывающийся из его бунгало на Земной Рай – отель «Гайети» с Пушечным озером и казино – здесь, в солнечном-пресолнечном Лас-Вегасе.

– Доброе утро,– пропел он, садясь за стол, на котором ожидали его половинка грейпфрута, два хрустящих сухих тоста, стакан мультиовощного сока и большая чашка кофе.

– Доброе утро.– Шэрон вернула ему улыбку. Привлекательная и крепко сбитая женщина, она непостижимым для Брэндона образом сочетала в себе материнскую заботу и цепкий мужской ум. Перед ней стояла одинокая чашка кофе: она позавтракала уже несколько часов назад, поскольку вела привычный для нормального человека дневной образ жизни, от которого Брэндон отказался семь лет назад, когда принял предложение занять пост управляющего отелем «Гайети». Жизнь в отеле начиналась вечером и бурлила до утра, и Брэндон был убежден, что он, как ответственный за все, должен находиться на посту в самое напряженное время. Таким образом, он приучил свой организм к тому, что ложился спать не позднее четырех утра, а просыпался в полдень. Брэндон наслаждался этим режимом и считал его еще одним преимуществом Рая, в котором обитал.

Поглощая завтрак, он любовался открывающимся видом, который объединял в себе смысл его существования и средства к этому самому существованию. Он с удовольствием наблюдал за гостями, прогуливающимися по безукоризненно ровным асфальтовым дорожкам мимо идеально подстриженных газонов и кустарников, и бассейном, заполненном детворой, несомненно, визжащей от радости. (В его бунгало с кондиционированным воздухом и двойными стеклопакетами не доносилось ни звука, но он был уверен в этом, видя широко открытые, как у птенцов в гнезде, рты детей).

За бассейном располагалось шестнадцатиэтажное желтое здание отеля, имевшее нарочито неправильную форму. Слева виднелись теннисные корты, а справа – трибуны, окружающие Пушечное озеро. Над всем этим возвышалось ярко-синее, без единого облачка, небо Лас-Вегаса в легкой белесой дымке, напоминающей распыленную струю дезодоранта. Если бы окна были открыты, то, помимо воплей резвящихся в бассейне детей, он смог бы услышать трели многочисленных птиц, обитающих на деревьях. Был ли на свете человек, готовый потребовать еще что-то от этой жизни?

Если и был, то точно не Брэндон. Со счастливой улыбкой он съел кусочек грейпфрута (для босса его всегда нарезали дольками) и поинтересовался:

– Ну и что нового?

– Ничего особенного,– доложила Шэрон, перелистывая неизменный блокнот для стенографирования,– кроме Эрла Рэдберна.

– Ах!

Эрл Рэдберн был главой службы безопасности всей корпорации «ТЮИ», то есть фактически ему подчинялась и здешняя охрана. Ее начальник Уайли Бренч был очень толковым парнем, что признавал и Рэдберн, из-за чего и вмешивался в его работу крайне редко.

Поэтому Брэндон предположил:

– Что, плановая проверка?

– Не думаю,– ответила Шэрон.– Он хочет встретиться с вами.

– Хочет? Да кто он такой? – Брэндон осекся и исправился.– Ах, ну да. Важная шишка.

– Что-то вроде этого,– Шэрон лукаво улыбнулась. Вообще понимание с ней было налажено у Брэндона не хуже, чем с любимой женой Нелл, которая сейчас совершала очередной шопинг-тур по задворкам Америки, на этот раз – в Далласе.

– Он прибыл? – Брэндон взял тост.

– Прилетел с Востока рано утром. Мы открыли для него гостевой коттедж.

– Прекрасно.– Брэндон надкусил тост и задумался.

В былые времена не было отбоя от претендентов на проживание в шести гостевых коттеджах, расположенных вокруг Пушечного озера – от нефтяных шейхов до рок-звезд. Но после того, как Лас-Вегас сделал ставку на семейный отдых, наиболее денежные клиенты предпочли отдыхать в других оазисах релаксации – как правило, за пределами Штатов. Теперь коттеджи (в каждом – две-три спальни, сауна, бассейн, спутниковое телевидение, отдельный крытый дворик, полностью оборудованная кухня и штат специально обученной прислуги) по большей части пустовали. Лишь изредка там останавливались первые лица «ТЮИ» и их деловые партнеры. Когда в следующий понедельник прибудет главный босс, Макс Фербенкс, его также планировалось поселить в коттедж – самый лучший.

Но Эрл Рэдберн прибыл в среду, за целых пять дней, что могло свидетельствовать об излишней перестраховке. С наслаждением отпив кофе, Брэндон спросил:

– Вы уже назначили встречу?

– В 15:00.– Незаменимая Шэрон сверилась с блокнотом и уточнила.– Вместе с Уайли Бренчем, в коттедже номер один. Там, где остановится главный босс.

– Ну что же,– вздохнул Брэндон.– Не бывает жизни без скучных встреч. Ничего, переживем.

Снаружи беззвучно вопили дети.

***

Со времен блестящего королевского Версаля, где гондолы возили гостей на пикники по искусственному каналу в форме креста, проходили бутафорские морские сражения с участием настоящих кораблей, а на больших баржах при свете факелов устраивались светомузыкальные феерии, мир не видел таких пышных праздников на воде, какие сегодня проводились на Пушечном озере, на территории отеля «Гайети», что на Стрипе в Лас-Вегасе. В чистейших водах озера, у бетонных берегов, покрытых пластмассовыми папоротниками и плакучими ивами, скользили тысячи рыб, свезенные со всех пяти континентов.

В дальнем конце озера зияло отверстие огромной пещеры, защищенное воротами, которые открывались только для выхода кораблей. Это были большие парусные суда, военные фрегаты, уменьшенные вдвое точные копии таких прославленных кораблей, как «Бон Омм Ричард» Джона Пола Джонса, «Эдвенчер» капитана Кидда и «Голден Хайнд» сэра Фрэнсиса Дрейка. Управляемые радиосигналами, они закладывали крутые галсы вне зависимости от направления ветра, хлопая парусами и давая пиротехнические залпы из всех бортовых пушек, к пущему восторгу заполнявшей трибуны публики. Некоторые мачты даже имели функцию, словно после точных попаданий, валиться на палубу.

Эти морские бои проходили дважды в день: в 16:00 и через полчаса после захода солнца. Дневное представление было посвящено, в основном, показу разнообразных маневров кораблей, а во время вечернего максимально использовалась пиротехника и, по крайней мере, два судна каждый раз были охвачены зрелищными пожарами.

Сражения сопровождались звуковыми эффектами из развешанных на деревьях колонок – тех же самых, которые между представлениями воспроизводили птичий щебет. Из-за стереофонического эффекта зрители затруднялись точно определить, откуда пришел звук, но громкий «бум!» одновременно с облаком белого дыма, выпущенного с корабля, заставляло их предположить, что это как-то взаимосвязано.

Глубина озера колебалась от метра до трех. Туристам запрещалось бросать в него монетки, но они все равно это делали, в результате чего периодически вставала проблема с бездомными, трое из которых уже утонули, пытаясь достать со дна деньги. Однако Пушечное озеро, наряду с моделью действующего вулкана, было одной из главных достопримечательностей Лас-Вегаса, и поэтому жизни нескольких бездомных (которые по определению не были приносящими прибыль клиентами) считались приемлемой ценой за развлечения туристов.

Оригинальный способ попасть в Рай: с руками, полными монет, и легкими, полными воды.

***

Когда ровно в три часа дня Брэндон вошел в просторную гостиную коттеджа номер один, Эрл Рэдберн в коричневом, идеально выглаженном костюме стоял у окна и смотрел на озеро, в данный момент мирное, и здание отеля в форме ленты Мебиуса на заднем плане. Услышав, как вошел Брэндон, Эрл отвернулся от окна и сообщил:

– Мне не нравится это озеро.

– Большинство клиентов в восторге от него.

– Большинству клиентов не нужно охранять человека с состоянием в десять миллиардов долларов.

Не зная, что ответить на такое заявление, Брэндон растерянно заозирался и обнаружил Уайли Бренча, развалившегося на диване и взгромоздившего ноги в ковбойских сапогах на стеклянный журнальный столик. Его бежевая униформа руководителя службы безопасности отеля была по обыкновению строга и опрятна, но на фоне идеального костюма Эрла Рэдберна даже Уайли выглядел неряхой. Если он казался расслабленным, любезным и безмятежным, словно владелец ранчо, чей папа всю жизнь срывал джек-поты в Лас-Вегасе, это означало лишь одно: Уайли чем-то жутко разозлен. И причиной этому явно был Эрл Рэдберн.

И теперь этот хам попытался вывести из себя и Брэндона, но тот не повелся на провокацию, а спокойно ответил, кивнув на озеро:

– Знаете, Эрл, если вы волнуетесь по поводу подводных лодок, которые могут здесь всплыть, похитить мистера Фербенкса и увезти его в Россию, то можете расслабиться. Это озеро ни с чем не соединяется, а в отеле не зарегистрировано постояльцев с подводными лодками.

Проигнорировав слова Брэндона, Эрл отошел от окна и заявил:

– У нас возникла очень серьезная проблема. Здесь и сейчас.

– С которой наши парни,– пояснил Уайли, преувеличенно широко улыбаясь,– справиться не в состоянии.

Эрл, который иногда бывал туповат, принял это заявление за чистую монету.

– Уайли, безусловно, ваши люди будут ядром нашей защитной структуры, поскольку они хорошо знакомы с местностью.

Улыбка Уайли стала широкой, как вход в пещеру, где стояли корабли.

– Мы, цепные псы, будем стеречь эту кость как зеницу ока, Эрл.

Брэндон заметил, что на секунду-другую Эрл потерял самообладание, но его способность концентрироваться оказалась сильнее сарказма Уайли Бренча. Эрл опустился на диван неподалеку от Уайли (но дальше, чем на расстоянии вытянутой руки, отметил Брэндон) и произнес:

– Присаживайтесь, Брэндон, позвольте мне рассказать вам все. Казалось, ничто не может надолго вывести его из себя; так уж он был устроен. Брэндон уселся на некотором удалении от обоих, и Эрл начал:

– Некоторое время назад мистер Фербенкс неудачно пошутил, о чем сейчас сожалеет.

Ага. Хотя сам Брэндон никогда не сталкивался с этой стороной характера своего босса, но по «ТЮИ» давно ходили слухи, что в Максе Фербенксе присутствует некая придурковатость, которая иногда прорывается наружу совершенно грязным и непотребным образом. Он с нетерпением ожидал услышать, что же его хозяин учудил на этот раз, а Эрл продолжал:

– На Лонг-Айленде под Нью-Йорком у компании есть особняк...

– Я был там,– перебил Брэндон,– на нескольких семинарах.

– А мистер Фербенкс был там пару недель назад и поймал грабителя.

Уайли издал удивленный смешок и заметил:

– Надо же, как ему повезло.

– Повезло,– согласился Эрл,– если бы этим все и закончилось. Но он на этом не успокоился и украл у грабителя кольцо.

– Что сделал? – не удержался Брэндон.– Он ограбил грабителя?

– И такое бывает,– хихикнул Уайли.

– Грабитель сбежал от копов, этих провинциальных идиотов, и с тех пор преследует мистера Фербенкса – хочет то ли вернуть кольцо, то ли отомстить.

– Он должен чувствовать себя оскорбленным,– заметил Брэндон.

– Он уязвлен,– согласился Эрл.– В этом мы все уверены.

– Но что вы имели в виду под «преследует»? – поинтересовался Брэндон.– Такого человека, как мистер Фербенкс, невозможно преследовать.

– Этот тип сразу после побега вернулся в дом на Лонг-Айленде, но к счастью, мистер Фербенкс уже уехал. Тогда он собрал банду и влез в апартаменты мистера Фербенкса в Нью-Йорке, где тот тоже отсутствовал. Оба раза было украдено множество драгоценностей, антиквариата и прочего. Затем мистер Фербенкс приехал в Вашингтон, но не стал заезжать в квартиру, где обычно останавливается. Как потом выяснилось, в это время его там поджидал этот мерзавец – неизвестно, один или с дружками. И снова не обошлось без кражи.

– Упорный парень,– отметил Уайли.

– Он создает слишком много проблем. Вот почему мистер Фербенкс засекретил всю информацию о своих передвижениях.

– Я заметил это,– кивнул Брэндон.– И задался вопросом, почему единственным исключением стал его визит сюда.

– Вы правы.

– Да вы никак намерены установить здесь медвежий капкан,– снова развеселился Уайли.

– Что? В моем отеле? – Брэндон не на шутку занервничал.– Эрл, я категорически против! У нас здесь дети! Семьи!

На Эрла это не произвело никакого впечатления.

– Этот парень явится сюда. И тут ничего не поделаешь, Брэндон. Это наша работа – защитить мистера Фербенкса и разобраться с этим грабителем раз и навсегда.

– Но здесь...– Брэндон задыхался, его голос срывался, а в груди образовался какой-то комок.– Здесь, в «Гайети»...

– Брэндон, я понимаю ваши чувства,– вмешался Уайли.– и, поверьте, я чувствую то же самое. Наша первоочередная цель – защита отеля и его гостей...

– Конечно!

– ...но в то же время, мистер Макс Фербенкс – владелец этого отеля и наш босс. Если он в беде, и это единственный способ выручить его, то мы обязаны сделать это.

– Я знал, что могу рассчитывать на вас, Уайли,– заметил Эрл.

«Уайли нравится это,– с ужасом подумал Брэндон.– Он несет всю эту благочестивую чушь про защиту отеля и гостей, но уже почувствовал запах пороха и в восторге от этого. Ручные гранаты в зале игровых автоматов. Минометы в бассейне-«лягушатнике». Подводные лодки в Пушечном озере».

– Уайли, с этого момента,– тем временем распинался Эрл,– мы должны тщательно проверять каждого приезжающего гостя, чтобы быть уверенными, что он – именно тот, за кого себя выдает.

– И еще,– добавил Уайли,– я направлю часть своих людей в штатском, чтобы они покрутились перед отелем на предмет появления подозрительных лиц.

«Уайли забыл про свою первоначальную злость,– понял Брэндон.– Эрл принес сюда войну, и Уайли мгновенно простил ему все».

Он посмотрел в окно на Пушечное озеро и окружающий его Рай. Рядом на диванах два солдата удачи, наклонив головы, увлеченно обсуждали план действий. Вооружение. Посты. Траектории огня. Линии обороны. Патрули по периметру.

О Боже!