Уехать оказалось удивительно легко. Родители не стали удерживать ее.

— Не переживай, — попросил Тони жену, крепко держа ее за руку. — Доченька, молодые люди будут разочарованы, но мы скажем им, что ты спешишь на самолет.

Белла быстро переоделась в брюки и легкий кашемировый свитер в полоску. Мило улыбаясь, она поцеловала на прощание нескольких гостей.

— Ты должна быть следующей, — сказала крестная, обнимая Беллу.

— Разумеется, — не переставая улыбаться, ответила она.

Гил поставил в машину ее сумки. Она поцеловала родителей. Тони потрепал ее по голове. Он всегда так делал еще с детства. Линда взяла его под руку. Белла села в машину. Когда они уезжали, Тони и Линда махали им вслед. Белла улыбнулась.

— Ты очень любишь их.

— Мы все очень любим друг друга. — В ее голосе слышалась тоска.

Гил посмотрел на нее.

— У тебя хорошие отношения с отчимом?

— Да, очень. Так было всегда.

— Ты встречаешься со своим родным отцом?

— Тони — мой настоящий отец. Микки Спенс — просто биологическая случайность.

— Если я правильно тебя понял, то «нет»?

Белла пожала плечами. Почему бы не рассказать ему правду? Завтра она уезжает в Нью-Йорк. Возможно, они больше никогда не увидятся.

— Он был талантом, — начала Белла. — Привлекательный парень с гитарой, который хотел стать рок-звездой. В поисках удачи он колесил по всей Европе. Мама сопровождала его. Она из кожи вон лезла, чтобы содержать нас. А он тратил деньги на запись своих ужасных дисков.

— Ты помнишь его?

— Смутно… Микки приводил домой парней из клуба, в котором играл. Они развлекались ночи напролет. Мы с мамой забивались куда-нибудь в угол, чтобы поспать. Он пугал меня. — Белла посмотрела на Гила. — Ты шокирован?

Он немного помолчал, а потом спокойно спросил:

— А ты хотела меня шокировать?

— Я никогда никому об этом не рассказывала.

Гил выразительно вздохнул.

— Я не думала, что смогу рассказать кому-нибудь о своем отце. Просто меня что-то зацепило. Проклятая свадьба.

Было темно. По крыше машины стучал дождь. Ветер гнул деревья.

— Что с ним стало?

— Он сбежал от нас. Когда Тони решил жениться на моей матери, им пришлось потрудиться, чтобы найти его и получить развод.

— Но он дал ей развод?

— Еще бы. Микки давно мечтал освободиться от жены и ребенка.

— А сейчас?

Белла пожала плечами.

— Я слышала, он управляет кабаре в какой-то гостинице на взморье. Что ж, ему подходит. Жизнь для него — никогда не кончающаяся вечеринка.

Гил поинтересовался:

— А что ты унаследовала от отца?

— Я тоже люблю веселиться, — ответила Белла.

— Вот в чем дело.

— Ты мне не веришь? Тебе стоило прислушаться к тому, что говорили гости. «Назовите двадцать причин, по которым Белла еще не замужем». — Белла засмеялась, но как-то болезненно. Она издевалась над собой.

— Ты бы хотела выйти замуж? — спросил он.

— Кто знает? — Ее снова охватил озноб. Она смотрела в окно. Ветер завывал, как привидение. — Какая ужасная ночь, — проговорила Белла.

На краю дороги образовалась большая лужа. Гил не заметил ее. Сильная волна грязной воды ударила прямо в стекло, рядом с которым сидела Белла. От неожиданности она подпрыгнула. Гил немедленно вырулил на середину дороги.

— Я все время отвлекаюсь. Ты меня отвлекаешь, Белла Кэрью, а водить автомобиль без концентрации внимания нельзя. Это комплимент, — сказал он.

— Разумеется, — равнодушно пожала плечами Белла.

— Да, поверь мне. Меня трудно отвлечь.

— Я польщена, — ответила она вежливо.

Гил вздохнул, но тут же все свое внимание переключил на дорогу.

— Либо дорога исключительно неровная, либо машина не хочет слушаться меня, — объяснил он.

Он сбросил скорость до минимума. Встречный автомобиль тоже замедлил ход. Когда они поравнялись, водитель остановился и опустил стекло.

— Сиди, — попросил Гил Беллу, нажимая на кнопку.

Боковое стекло плавно опустилось, и салон мгновенно наполнился прохладным влажным воздухом.

— Возвращайтесь назад, — прокричал водитель встречного автомобиля. — Дорога блокирована. Река вышла из берегов.

— Спасибо.

Гил поднял стекло и откинулся на спинку сиденья.

— Ты хочешь вернуться?

Она подумала о танцах, которые были сейчас в самом разгаре, и твердо ответила:

— Нет.

Гил не стал спорить, но все же позволил себе заметить:

— Интересный выбор для любительницы повеселиться.

Он развернул машину.

— Я не хочу возвращаться. — почти прокричала Белла.

— Успокойся. Я знаю место, где мы сможем остановиться. Однажды я играл в крикет здесь, в деревне. В пабе есть комнаты. Нам остается только найти его.

Гил молча вел машину. Вдалеке появились мигающие огни уличных фонарей.

— Здесь, — удовлетворенно произнес он.

Дождь настолько усилился, что через лобовое стекло ничего не было видно. Вывеска паба скрипела, раскачиваясь на ветру, как шестилетний сорванец на качелях.

Белла замерзла.

— Больше похоже на конец света.

— Чепуха, — подбодрил ее Гил. — Здесь настоящий курорт. Как только мы войдем внутрь, ты почувствуешь себя лучше.

Он оказался прав.

Внутри пылали два камина, в одном баре посетители играли в дартс, в другом вели милую беседу о весенней садоводческой выставке. Никто не обращал внимания на бурю, бушевавшую за окном. Пока Гил договаривался о комнатах, Белла подошла к камину. Откинув с лица мокрые волосы, она протянула руки к огню.

Мерцающее пламя осветило профиль Гила, поглощенного беседой с хозяином. Нос с горбинкой, глубоко посаженные глаза, страстный рот…

Гил, наверное, почувствовал на себе ее взгляд и поднял глаза. Пол зашатался под ее ногами. Что-то, что всю жизнь дремало внутри, неожиданно проснулось. В душе у Беллы вспыхнул огонь.

Гил отвел взгляд. Но Белла видела, как тяжело он дышит. Похоже, жарко стало не только ей.

Когда Гил подошел к Белле, его дыхание уже было ровным. Он улыбнулся.

— У них есть для нас место. Оно не совсем готово. Сейчас еще не сезон. Я сказал, что нам подойдет.

Белла внимательно выслушала его. Он не упомянул, поселятся они в одной комнате или в разных. Может, у нее есть выбор. Но хочет ли она, чтобы выбор был?

Белла была смущена и растерянна. У нее возникло такое чувство, будто она летит куда-то, не может остановиться и не знает, как найти дорогу обратно.

— Да. Очень хорошо.

Ей трудно было говорить. Голос не слушался.

Гил позвал ее по имени. Он говорил так тихо, что их никто не мог услышать. Белла засмеялась, то ли от восторга, то ли от страха. Но она не могла показать свой испуг. Озорные девчонки не паникуют.

— Выясни, пожалуйста, сможем ли мы поесть, — попросила Белла.

— Хорошо. Я знал, что ты проголодаешься.

Улыбнувшись, она посмотрела Гилу в глаза, тут же потемневшие от желания. Они вели две беседы одновременно. Одну словами, другую — взглядами.

— Откуда ты мог знать?

— Ты ничего не ела за ланчем.

— Ты следил за мной?

— Все время. Я чуть не убил того мальчишку, который все приставал к тебе и просил поиграть.

— Почему?

— Я хотел тебя.

От волнения у Беллы перехватило дыхание, но Гил продолжал разговаривать с ней как ни в чем не бывало.

— Они смогут приготовить только что-нибудь несложное.

Он ласкал Беллу глазами.

Наконец-то ей с трудом удалось успокоиться.

— Прекрасно.

— Так что же заказать?

— На твой вкус.

— Ты доверяешь мне?

Белла выдержала небольшую, но выразительную паузу.

— Мы все еще говорим о еде, не так ли?

Гил невинно смотрел на нее.

— А о чем же еще?

— Суп, — громко попросила Белла.

По его глазам она поняла, что он доведет дело до конца. Он хотел получить ответ на свой вопрос. И ответ зависел от того, что Гил де ла Корт значит для Беллы.

Ужин накрыли в столовой, которую открыли специально для них. Хозяин зажег свечи, принес суп и хрустящий хлеб.

Они сидели и смотрели друг на друга.

— У тебя голубые глаза. Я никогда не смогу их забыть, — нежно сказал Гил.

Неожиданно для себя самой Белла смутилась и опустила глаза. Уткнувшись в тарелку, она сосредоточенно помешивала густую похлебку.

— Почему мы здесь одни? — спросила она.

— Они не ждали гостей. Комнаты сейчас приводят в порядок.

— Комнаты?

Белла вздрогнула и посмотрела на него. Гил решительно встретил ее взгляд.

— Да.

— Но я думала…

Гил наклонился и взял ее за руку.

— Белла, послушай. Ты не хочешь меня, — едва слышно прошептал он.

Она не могла поверить своим ушам.

— Я хочу тебя. — Она отчаянно затрясла головой. — Ты опять играешь со мной.

Гил крепче сжал ее пальцы.

— Посмотри на меня, — попросил он.

Белла подняла голову.

— Любовь моя. — Гил задыхался от волнения. Он говорил быстро, будто боялся, что не успеет сказать что-то очень важное. — Ты для меня самое главное. Я очень хочу, чтобы ты спала со мной. Я надеюсь, что ты тоже этого захочешь. Но есть кое-что посильнее физического влечения. У тебя был чертовски тяжелый день. Я не уверен, что сейчас ты хорошо понимаешь свои желания. Когда мы уезжали с вечеринки, ты хотела одного, а через час можешь пожалеть.

Белла удивленно смотрела на Гила.

Он приблизил к губам ее руку. Не отрывая взгляда от девушки, Гил нежно провел губами по тонким пальцам. Белла ощутила дрожь во всем теле.

— Я просто хочу, чтобы ты сама приняла решение. Выбор остается за тобой.

Слова Гила потрясли Беллу до глубины души.

А Гил между тем взял ложку и начал есть суп. Но другой рукой он продолжал сжимать пальцы Беллы.

Наконец она пришла в себя.

— Ты, наверное, думаешь, что я законченная дура?

Гил с удивлением взглянул на нее.

— Нет. Почему ты так говоришь?

— Ну… — промямлила Белла. — Мне все приходится разъяснять.

— Разъяснять? — недоуменно спросил Гил, затем, улыбнувшись, покачал головой. — Ах, эти комнаты. Но они скорее для моей пользы, не для твоей.

Белла забыла о своем смущении и страхе. Он очаровал ее.

— Таким образом, ты хочешь показать, что это не свидание?

— Пожалуй, — грустно произнес Гил.

— Что ты можешь рассказать мне о себе? — спросила она.

— Что рассказать? — Гил пожал плечами. — До десяти лет я ходил в гениях. Их воспитывают не так, как простых людей. Гении многое знают, но не понимают вещей, которые доступны всем.

Белла не поняла, о чем он говорит.

— Вещи? Какие вещи?

Гил посмотрел вокруг.

— Ну вот, например, зажженные свечи и романтичность. К определенному возрасту многие понимают, что между такими вещами существует связь. Вот, например, ты. Мне же требовались объяснения. — (Белла смотрела на него непонимающими глазами.) — Танцы, поцелуи, — сосредоточенно перечислял Гил. — Секс.

Белла поперхнулась.

— Секс? Ты чувствуешь себя беспомощным, когда дело доходит до секса? — Белла недоверчиво смотрела на чувственный рот Гила.

— Да, когда речь идет о сексе как о средстве общения с другим человеком, — сухим профессорским тоном пояснил он.

— Я не верю, — буркнула Белла.

Гил снова пожал плечами.

— Разве секс можно назвать средством общения? Скорее это просто удовольствие. — Белла наклонила голову и весело захлопала ресницами.

Внимательно посмотрев на нее, Гил грустно вздохнул.

— Посмотри на меня, Белла, — тихо попросил он.

Белла неохотно выполнила его просьбу.

— Все считают, что я великолепен, — пытаясь сохранять спокойствие, говорил Гил. — В каком-то отношении, может, и так. Я быстро решаю математические задачки, что считается весьма полезным талантом в наши дни. На нем я построил и продолжаю строить свой бизнес. Но мне трудно находить контакт с людьми.

— Я не понимаю тебя, — честно призналась Белла.

— Хорошо, попробую объяснить на примере, — снова вздохнул Гил. — У меня есть команда сотрудников, которая продолжает развивать мой бизнес. Все они зависят от меня. Многие из них мои друзья. Но я чуть не потерял свою компанию, так как не видел, что происходит у меня под носом.

Белла пыталась понять, о чем он говорит, но не могла.

— У тебя был роман с кем-то из подчиненных?

— Нет, нет. Я имею в виду не секс. Это совсем иная разновидность поведения. Она ясна любому крепко стоящему на ногах представителю человеческой расы. Эннис, например. А мне — нет. Мне неясно.

Белла все еще ничего не могла понять. Она уставилась на Гила широко открытыми от удивления глазами.

Он методично раскладывал перед собой ножи, вилки, ложки.

— Я слышу слова, но не понимаю, что люди имеют в виду. — Гил попытался улыбнуться. — Мне нужен переводчик. Кто-то вроде тебя.

— Вроде меня?

— Ты человек будущего, — объяснил Гил.

— Ты что, шутишь? Но я же просто ходячее бедствие.

Неожиданно его глаза потеплели. Он улыбнулся.

— Я не согласен.

Беллу опять бросило в дрожь. Она начала говорить:

— Я могу нарядиться в вечерний туалет и ослепить весь мир. Меня ничто не остановит. Даже если я буду выглядеть последней идиоткой.

Она вздрогнула, вспомнив о том, как можно стать полной идиоткой.

Темные глаза Гила сузились.

— Ты говоришь о каком-то особом случае? Не хочешь рассказать мне?

Закашлявшись, Белла отрицательно покачала головой. Даже сейчас она сгорала от стыда, вспоминая ту сцену. Она еще не была готова кому-то рассказать о ней. Даже тому, кто уверен, что у него самого полно несчастий.

— Я не могу, — с трудом выговорила она.

— Уверен, что ты преувеличиваешь, — проговорил Гил. Он видел, как Белла напряжена.

— Нет. Я знаю, ты думаешь… Как ты называл меня в Нью-Йорке? Девушка, которой нравится рисковать.

— Да, — подтвердил он. Его чувственный рот тронула едва заметная улыбка. — Ты хочешь сказать, что я не прав?

— Ах, нет. Ты прав, — с горькой иронией сказала Белла. — С теми, кто любит рисковать, часто приключается что-нибудь не очень приятное. Со мной всегда происходит именно так.

Слова Беллы заставили Гила задуматься.

— По тебе не скажешь, — произнес он после паузы.

Белла пожала плечами.

— Потому что я умею врать.

Гил так сильно ударил кулаком по столу, что зазвенела посуда.

— Вот о чем я хотел тебе сказать.

— Я не понимаю тебя.

— Я знаю, как вести себя с мужчинами, — нетерпеливо заговорил Гил. — Ну, с большинством из них. Но женщины все время что-то скрывают, лукавят, недоговаривают. Я никак не могу их понять.

— Ты прекрасно понимаешь их, — громко перебила его Белла. — Ты прекрасно понимаешь меня.

Теперь настала очередь Гила смотреть на Беллу непонимающими глазами.

— Что?

— «Я не уверен в том, что сейчас ты хорошо понимаешь свои желания. У тебя был чертовски тяжелый день», — процитировала его Белла. — Даже моя мама не заметила, что я готова была отдать все на свете, чтобы сбежать с этого праздника.

Бархатистые карие глаза Гила с золотыми искорками округлились. Теперь его взгляд стал мягче, теплее, оттаял. У Беллы снова перехватило дыхание.

— Ты видел все, — с трудом проговорила она. Оба молчали. Белла взяла его за руку.

— Спасибо за отдельные комнаты, — тихо поблагодарила она. — Но они не понадобятся.

Непогода усиливалась. Дождь пулеметными очередями стучал в окно. Старое здание дрожало от ветра.

— Я как раз зажег свечи у вас в комнатах, — сообщил хозяин, войдя в столовую. — Центральное отопление отключили до утра. Мы перелили кофе из кофеварки в несколько термосов.

Дрожащими пальцами Белла вцепилась в руку Гила.

Он сразу же понял ее жест.

— Спасибо, не нужно кофе. Мы поднимемся наверх прямо сейчас.

— Прекрасно. Я провожу вас.

В комнатах, расположенных по соседству в скрипучем коридоре, несмотря на огонь в каминах, было прохладно.

— Извините, что в номерах холодно, — произнес хозяин. — В одном из них стоит кровать с пологом. Тот, кому она достанется, не замерзнет.

Хозяин пожелал им спокойной ночи. Оставшись одни, они посмотрели друг на друга. Гил взял свечу из руки Беллы и осторожно поставил ее на пол рядом со своей.

Она тихо засмеялась то ли от восторга, то ли от смущения.

Смущение? Неужели искушенная заводила вечеринок смущена? — подумала Белла.

И тем не менее это было так, и она хотела сейчас только одного: поскорее оказаться в его объятиях. Но она не знала, как.

Вероятно, нужно подойти к нему, взять в руки его лицо и целовать его губы до тех пор, пока он не потеряет контроль над собой. А потом все будет прекрасно.

Но что-то, чего раньше Белла никогда не испытывала, заставляло ее стоять на месте и призывало: «То, что сейчас происходит, очень важно для тебя. Не ошибись! Если ты позволишь чувствам взять верх, то проиграешь».

И Гил, Гил, который говорил, что ничего не понимает в сексе и женщинах, спас ее.

— Похоже, мы собираемся согреть друг друга, — шутливо произнес он.

И Белла, хладнокровная, умелая гейша двадцать первого столетия, затрепетала от волнения.

— Иди ко мне.

Он позвал ее уже не шутя, а очень серьезно. Но все еще неуверенно, словно напоминал, что выбор всегда остается за ней.

Так что Белле было очень легко подойти к Гилу и прильнуть к его груди.

Позже, когда свечи погасли, а ветки деревьев продолжали стучать в окно, Белла лежала рядом с Гилом, наблюдая за танцующими бликами огня.

— Ты счастлив? — спросила она, хотя уже знала ответ.

Гил лениво потянулся.

— Я буду.

Белла повернула голову.

— Ты будешь? — делая вид, что сердится, переспросила она. — Будешь? — Она поднялась на локте и посмотрела на него. — Ты провел самую умопомрачительную ночь десятилетия, и все, что ты можешь сказать, — я буду? Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо.

— Что?

— Хорошо, — нежно повторил он. — Как будто все наладилось и проблема решена. Мне просто хорошо.

— Правда? — изумленно спросила Белла.

Она хотела сказать, что испытывает то же самое, что никогда не чувствовала себя так спокойно, так счастливо.

Но день закончился. Чертовски хотелось спать. Белла встряхнула головой, пытаясь проснуться, чтобы сказать Гилу, как она любит его, но сон победил.

Голова Беллы склонилась к его плечу. Гил обнял ее. Дыхание девушки стало спокойным и расслабленным.

Белла спала, а Гил тем временем наблюдал за прыгающими по стене тенями. Сегодня он узнал о Белле то, о чем раньше не мог даже подумать. У его страстной танцовщицы есть секрет, который заставляет ее вздрагивать при одном лишь упоминании.

Какую бы ошибку она ни совершила в прошлом, теперь это не имеет никакого значения. Даже если до сих пор причиняет ей боль. Их совместная жизнь все исправит. Он сделает все возможное.

Я буду оберегать ее, пообещал он себе.

Утром все изменилось.

Проснувшись в незнакомой постели, Белла сначала не могла понять, где находится. Ей было холодно. Разве ее не обнимал кто-то? Она уверена, что провела ночь не одна, хотя немного путалась в деталях.

Белла резко села на постели. Нет, точно, она не собиралась просыпаться сегодня утром одна. Где же Гил?

Она нашла его на улице. Деревня была завалена сломанными ветками, черепицей, сорванной ветром с крыш, камнями и другим мусором. На дороге лежало огромное поваленное дерево. Вокруг молча бродили пять или шесть человек. Все потрясенно молчали.

Все, кроме Гила. У Беллы сложилось впечатление, что он взял на себя руководство. Она уже начинала задаваться вопросом, а из какого же материала он сделан.

Как он мог покинуть ее, не сказав ни слова, и заняться ликвидацией последствий бури? Он успевал следить за всем и всех подбадривал. Если кто-то выпускал из рук пилу или веревку или испуганно озирался вокруг, Гил тут же оказывался рядом.

«Я никогда не делаю двух дел одновременно», — вспомнила Белла.

Гил увидел ее. Он поднял руку и улыбнулся, но улыбка была не та, которой она ждала. Он улыбался ей дружески, так же как всем остальным. Улыбка не говорила ей «Ты особенная» или «Ты моя леди». Она просто говорила: «Привет!»

— Привет! — издали крикнул ей Гил. Он подошел и даже не поцеловал ее. После такой страстной ночи… даже не поцеловал… — Ты встала. Хорошо. С еще одной парой рук дела пойдут быстрее.

На Беллу как будто пролился ледяной душ.

— Пойду надену пальто, — тихо сказала она.