Мой класс был точно таким, каким я его помнила: потрепанные книги в мягкой обложке на верхней полке шкафа для художественной литературы, белая доска в передней части комнаты. Кто-то написал на ней: Потакетские Тигры еще умеют рычать! Рядом был рисунок тигра, нападающего на ангела.

Но все столы исчезли. Спальные мешки кучковались на ковре, как будто это была гигантская сон-пати. Я лежала без движений в одном из них, прижимая кулаки ко лбу, когда пыталась мысленно сканировать город улицу за улицей.

Я делала это в сотый раз — тщетно. Я не понимала — это потому, что я не могла найти ворота именно таким образом, или потому, что нечего было искать? Мама, где они? — взмолилась я. Ответа не было.

«Ты проснулась?» Прошептала Нина, выныривая из соседнего спального мешка.

Я с трудом сглотнула и открыла глаза. «Да».

«Я тоже не могу спать», — тихо сказала она. «Как ты думаешь, Алекс не возражал бы, если мы вернемся к работе пораньше?»

Не имеет значения, что он думает, хотела я сказать, но остановилась. Поиски в городе последние два дня дали мне слишком много времени, чтобы подумать об Алексе: навязчивые мысли колотились в моей голове, пока они в конец не избили меня.

«Да, я думаю, он будет не против», — сказала я наконец.

Я чувствовала, что Нина пытается решить, говорить ли еще что-нибудь об Алекс и обо мне и почувствовала облегчение, когда она этого не сделала. Она прочистила горло. «Итак, я что-то не поняла. Ты сказала мне вчера вечером, что вы с Себом можете научить людей манипулировать их аурами?»

Я кивнула. «Да, но у нас нет времени для этого — для изучения работы ауры у людей требуются месяцы».

«Ладно, но… ты не можешь это сделать?»

Я нахмурилась, повернув голову к ней. «Что ты имеешь в виду?»

Ее голос был нерешительным. «Ну, если энергия каждого из нас действительно тянется к тебе, то ты не могла бы… я не знаю, использовать это, чтобы захватить все наши ауры, когда ангелы атакуют? Если ты могла бы сделать их действительно невидимыми, так что ангелы не могли бы зацепиться…»

Она замолчала, когда я не ответила. «Забудь об этом». Она попыталась улыбнуться. «Утопающий за соломинку хватается».

«Нет, подожди!» Я вспоминала как однажды, когда мы с Себом были атакованы, он сделал это: схватил обе наши ауры и привлек их так близко к нашим телам, что их не было видно.

Могу ли я это сделать в таком крупном масштабе?

«Я не знаю», сказала я медленно. «Я… я предполагаю, что это возможно». У меня сразу заколотилось сердце. Я закрыла глаза и покопалась в своих мыслях… но обнаружила, что я даже не знаю с чего начать. Как я должна была захватить целый город?

Через несколько минут я открыла глаза. «Это сработало?» — прошептала Нина.

Я ненавидела в ее голосе нотки надежды. Все было настолько плохо, что вся эта надежда тут же угасла. «Нет. Прости».

Вдруг я поняла, что больше не могла этого выносить — я расстегнула спальный мешок, выскользнула наружу и начала натягивать ботинки.

«Нина, слушай, иди к Ионе, хорошо? Пожалуйста. Я хочу, чтобы ты…» Я видела их в коридоре вместе раньше, как Иона коснулся лица Нины. Взгляд в их глазах был таким, что это надорвало мое сердце.

Нина села. «Как насчет тебя?»

«Мне нужно подышать свежим воздухом. Может, попробую еще».

«Но там же холодно!»

«Я знаю, но я должна что-то сделать. И, Нина, разве ты не видишь? Возможно, это последняя ночь, в которой вы с Ионой будете вместе». Я схватила свою парку и, прежде чем Нина смогла возразить, я крепко сжала ее руку и вышла.

Школьная площадка была призрачной в лунном свете. Когда я сидела на одной из качелей, я оттолкнулась ногой от морозной площадки, слегка повернувшись на месте.

Хотя мне было холодно, я продолжала сидеть. Мысленное сканирование города не помогло. Никто никогда не пытался схватить ауры сразу всех, но я пробовала снова и снова, пока мой разум не почувствовал себя выжатой тряпкой.

И теперь не осталось ничего, что я могла бы предпринять до нападения. А это будет скоро, я чувствовала это.

Мы все умрем, подумала я.

Я подняла глаза, воображая, что небо покрыто ангелами с Разиэлем во главе. Если я умру, он тоже, я поклялась себе. Без ворот наш последний шанс победить ангелов мог бы исчезнуть.

Я так устала — усталость, которая не имела никакого отношения к недосыпанию. Я как раз уже собиралась идти помогать с укреплениями, когда услышала шаги. Я подняла глаза от удивления.

Алекс появился из тени и встал передо мной, засунув руки в карманы куртки. «Привет», сказал он.

«Привет», — сказала я после паузы.

Алекс подошел и сел на качели в следующем пролете. Он потер переносицу. «Ты не рассказала мне о базе», — тихо сказал он.

Его лицо в лунном свете было таким же, как я воображала тысячу раз. Я никогда и не думала, что это чувство было так глубоко внутри меня.

Я откашлялась. «Нет. Я подумала, что будет лучше подождать, пока подвернется удобный случай».

Алекс вздохнул и опустил руку. «Да… ты, наверное, была права. Уиллоу, послушай, я…» Он замолчал, как будто подбирал слова. «Ты здесь сидела и сканировала?» — спросил он наконец.

Почему я так жаждал его рук вокруг себя даже сейчас? «Да», призналась я. «Только это без толку».

Он покачал головой, изучая меня. «Боже, ты так похожа на свою мать», — пробормотал он. «За исключением того, что ты еще красивее». Затем его лоб наморщился. «Подожди минуту», сказал он медленно. «Твоя мать. Интересно…»

Почувствовав его внезапное возбуждение, мой собственный пульс прыгнул. «Что?»

Он наклонился вперед, опершись локтями на колени. «Уиллоу, послушай! Твоя мать почувствовала слабую энергию, когда я покидая мир ангелов, взял ее за руки и поцеловал в щеку. Так что, возможно, если ты попытаешься снова связаться с ней, я смогу стать для вас связующим звеном».

Я вспомнила тусклое, душераздирающее чувство ее энергии, которое я получила от чтения Алекса. «Но как это должно сработать?» — спросила я безучастно. «Ты прикасался к ней, а не ко мне. И к тому времени она уже исчезала…»

«Просто попробуй! Что нам терять?» Он протянул мне руку, ладонью вверх и вдруг я была отброшена в памяти назад к тому дню, когда мы впервые встретились. Он протянул мне так ​​же руку.

Я нехотя кивнула. «Хорошо». Когда я повернулась к Алексу, цепи качели перекрутились надо мной. Я взяла его за руку и толкнула свои чувства.

Сконцентрировавшись, я быстро нашла энергию матери, зная наверняка, что не смогу пообщаться: мама была в своем собственном мире. Сосредоточившись на руке Алекса, на той же теплой коже, которая коснулась ее отстраненной сущности в мире ангелов, я мысленно потянулась еще дальше.

Мама? Где ты?

Я задавала вопрос снова и снова. Прошли минуты. Как только я была готова отказаться от этой идеи, внезапно меня охватило чувство, что я еду куда-то очень далеко и очень близко. О боже, она была так близко — ближе, чем я могла себе представить.

Уиллоу?

Это было больше ощущения, чем слова. Но она была там — она ​​знала меня. То же чувство восторга охватило меня, как маленькую девочку, в те редкие, славные дни, когда моя мама реагировала на меня.

«Мам», прошептала я, чувствуя, как рука Алекса сжала мою ладонь.

В моем подсознании слова были ненужными, они не имели значения. Моя энергия сливалась с энергией мамы так же полно, как когда-то у нас Себом. Я сидела, замерев от удивления, когда появились видения: я — маленькая, перед тем, как она полностью погрузилась в себя. И такое непреодолимое чувство любви. На данный момент я не потеряла свою мать: она все еще была там, как я всегда того хотела.

Я хотела, чтобы это длилось вечно, но знала, что у нас нет времени. Мама, где ворота в мир ангелов? Мысленно спросила я. Пожалуйста, мы должны знать!

Я почувствовала, как она напряглась, чтобы сказать мне. Другое видение сменило предыдущее: колыхание зеленых занавесок, подхваченных ветром. Я нахмурилась в замешательстве.

Я не понимаю, подумала я. Это в чьем-то доме? Чьем?

Но она уже начинала исчезать — точно так же, как во сне, который я видела по пути сюда. «Нет!» — закричала я в испуге. «О, мама, подожди, пожалуйста, не уходи…»

Это было так, как будто мы цеплялись друг за друга в буре, которая отстраняла нас дюйм за дюймом. Последнее чувство любви — разочарования — и она исчезла.

«Мам», прошептала я. Открыв глаза, я поняла, что мои щеки были влажными от слез. «Мы… мы общались», — всхлипнула я, проводя ладонями по лицу. «Она пыталась сказать мне, но я не смогла…» Я замолчала, когда у меня сжалось горло. Мама.

Алекс привлек меня к себе прямо на качели, крепко обнимая меня. Из меня вырвалось рыдание. «Она знала, кто я такая», — выдохнула я ему в грудь. «О боже, Алекс, она действительно знала, кто я такая…»

«Я знаю», — прошептал он мне в волосы. «Она так тебя любит — она ​​хотела знать все о тебе».

Я зажмурилась и на мгновение просто прижалась к нему, прислушиваясь к тихим стукам обоих наших сердец, а потом я вспомнила, как лежала на колючем ковре нашей спальни, рыдая, пока не оставалось слез.

Мне показалось, что меня ударили кулаком. Я поморщилась и отпрянула.

«Уиллоу, нет, остановись, пожалуйста, не уходи». Алекс сжал мои руки. «Послушай меня», — сказал он напряженно. «Я понял, хорошо? Я клянусь тебе, я понял, что ты пережила…» Его кадык дернулся, его глаза внезапно стали яркими, когда он коснулся моих волос. «Я никогда не смогу это исправить. Никогда, независимо от того, что я сделаю. Прости… О, Боже, мне так жаль. Но, пожалуйста, не отталкивай меня».

«Не надо, просто… не надо». Я прижала свои пальцы к пульсирующим вискам. «Я сказала тебе, что не могу сделать это сейчас, Алекс».

Голос у него стал ровным. «Атака может начаться в любой момент. Мы можем умереть с этим всем между нами — это то, что ты хочешь?»

И внезапно ярость, которая сидела червем в течение этих дней, прорвалась подобно цунами.

У меня закружилась голова. «Ты издеваешься надо мной», — процедила я. «Ты действительно сидишь и рассказываешь мне, что я должна сделать, прежде чем умру? Ты? Полагаю, у тебя был… контрольный список, не так ли, до того, как ты ушел?»

«Уиллоу…»

«Где в списке говорилось, что я в твоей жизни? Номер три, может быть? Потому что очевидно, один — это солгать мне, и два, должно быть, ты должен был помнить, что ты собираешь взять свой пистолет…»

«Уиллоу!» Он схватил мои руки. «Не делай этого», — сказал он тихо с болью.

«Почему нет? Потому что ты не хочешь этого слышать? Потому что ты хочешь сделать сейчас так, что мы можем просто забыть об этом?»

«Я не это имел в виду!» Раздражение тенью пролегло в его чертах. «Послушай, я знаю, что заслуживаю этого, правильно. Я хотел сказать тебе правду…»

Я вскочила на ноги. Мой голос перешел на крик: «Если бы ты хотел сказать мне, тогда почему ты, струсил? Тебе было легче пойти и убить себя, чем быть честным со мной!»

«Да!» — заорал он в ответ. Это слово отозвалось эхом на игровой площадке. «Да, хорошо? Я был неправ. Что еще я могу сказать? Я бы сделал все, если бы мог стереть этот прошлый год в твоей жизни, но я не могу! Мы застряли в этом!»

«Мы?»

Его глаза вспыхнули, когда он тоже встал. «Да, мы! Или ты думаешь, что это не затрагивает меня тоже? Как ты думаешь, мне это нравится?»

Слова, слетающие с моих губ, выходили глухими и жестокими. «Позволь мне сказать тебе кое-что — ты думаешь, ты это понимаешь? Ты даже не имеешь понятия. Я так любила тебя, Алекс. В тот день часть меня умерла вместе с тобой, и я уже никогда не верну ее».

Алекс с трудом сглотнул. Он стоял и смотрел на меня. «Любила», сказал он тихо.

«Что?»

«Ты сказала, что «любила меня так сильно». Это значит, что уже нет?»

Я обняла себя за плечи. То, что я чувствовала сейчас, было просто хаос. Любовь. Ненависть. Гнев. Печаль.

«Я… даже не знаю, что тебе ответить».

«Уиллоу…» Он потянулся к моей руке. Я отпрянула с яростью близкой к слезам.

«Прекрати! Прекрати прикасаться ко мне, как будто ты имеешь на это право! У тебя больше его нет! Ты растоптал его, когда ты обманул меня и исчез на год!»

Лицо Алекса в серебристом свете выглядело каменным — его руки сжались в кулаки. «А как насчет той ночи?» — спросил он тихим голосом. «Ты сказала, что любишь меня, помнишь?»

Что-то надломилось во мне. «Это не имеет значения!» — закричала я. «Неужели ты не понимаешь? Неважно, что я чувствую к тебе — потому что каждый раз, когда я смотрю на тебя, все, о чем я могу думать, это то, как я плачу по ночам вместо того, чтобы спать! Даже если я люблю тебя, я могу ненавидеть тебя, потому что так оно и есть!»

Мой голос разносился в ночи. Алекс стоял неподвижно, его глаза не мигая смотрели на меня — на его лице отразилась мука. «Отлично. Я понимаю», — наконец сказал он, его тон был неестественно спокойным. «Но я люблю тебя, и это никогда не изменится. Даже если ты будешь ненавидишь меня до самой смерти».

Вздрогнув, я закрыла лицо обеими руками, тяжело дыша. Казалось, все сразу на меня навалилось: Алекс, оборвавшаяся связь с мамой, Разиэль с нападением.

Мама. Разиэль.

Это сильно ударило по мне, выбив из головы все остальное — все на свете. Я ахнула, мои глаза расширились. «О, боже, конечно», — прошептала я. «Я должна поехать в Эдем Скенектади».

«Что?»

Я уже развернулась, когда Алекс бросился за мной и схватил меня за руку. «Скажи мне, что происходит, Уиллоу!»

Я отчаянно пыталась уйти. Слова вырвались помимо моей воли. «Разве ты не понимаешь? Разиэль знал маму. Я должна как-то прочитать его, это единственный способ найти ворота».

«Ты с ума сошла?» Алекс требовательно дернул меня за плечи. «Скенектади полон ангелов! И ты хочешь просто прийти и прочитать Разиэля?»

«У тебя есть идея получше?»

«Тебя убьют», крикнул он категорически.

«А если я не пойду, нас всех убьют!»

Его челюсть сжалась. «Хорошо, я иду с тобой».

«Что?» Это было последнее, чего я хотела. «Алекс, нет, тебе нужно остаться здесь».

Гнев залил его лицо. «Господи, Уиллоу! Если ты думаешь, что я собираюсь просто сидеть здесь, пока ты направляешься в Скенектади…» Он остановился, глядя на меня. «Возможно, ты не слышала меня раньше, но я люблю тебя. Ты не отвяжешься от меня».

Не было времени спорить. «Хорошо», — безысходно сказала я, и мы направились к крытой площадке, где стояли наши внедорожники.