Следующие несколько часов прошли в молчании. Я смотрела в окно на проносящиеся мимо деревья и фермы, с трудом веря в происходящее. Поток машин тем временем увеличился, и шоссе расширилось до шести полос. Я очнулась от своих мыслей и обнаружила, что мы уже на магистрали Нью-Джерси, ведущей в Нью-Йорк. Как только я об этом подумала, справа за окном появились знаменитые нью-йоркские небоскребы, вонзающиеся в небо на горизонте. Алекс поднялся на мост Вашингтона, оплатив проезд наличными. Обогнув северную часть Манхэттена, он направился в Бронкс. Вскоре мы оказались в квартале, полном ветхих зданий и переполненных мусорных баков.

Я откашлялась.

— Я думала, мы едем в Нью-Мексико.

Алекс даже не взглянул на меня.

— Только не в этой машине, они ее видели. — Его голос звучал резко. Похоже, мысль о поездке в Нью-Мексико в моей компании нравилась ему не больше, чем мне.

Заехав на стоянку маленького потрепанного торгового центра, Алекс припарковался и вышел из машины. Я последовала его примеру, поплотнее запахивая на себе джинсовку Еще не стемнело, но мне было не по себе от разрисованных граффити домов и разбросанных повсюду осколков стекла. Если бы я знала, что окажусь в подобном месте, надела бы что-нибудь попросторнее.

Достав из багажника черную нейлоновую сумку, Алекс расстегнул ее и вынул пухлый конверт. Он засунул конверт во внутренний карман куртки, обошел автомобиль и пошарил под водительским сиденьем, извлекая на свет небольшую металлическую коробку. Он сунул ее в сумку, и я заметила там пару джинсов и несколько сложенных футболок. Достав что-то из отделения для перчаток, он переложил все и черную сумку и застегнул молнию, перекидывая сумку через плечо.

— Пошли, — коротко сказал он.

Стараясь не раздражаться на его манеру отдавать приказы, я хотела сказать ему, что он забыл в машине ключи, но поняла, что он сделал это намеренно. Мне по-прежнему было не по себе, и я пошла вслед за Алексом по потрескавшемуся асфальту стоянки, оглядываясь через плечо на сверкающий черный «порше».

— У тебя есть мобильный? — спросил Алекс, подходя к мусорному баку. Я кивнула. — Давай сюда.

— Пожалуйста, — проворчала я. Покопавшись в сумке в поисках моей маленькой синей «Нокии», я вручила телефон ему. Он достал из собственного кармана блестящий и гладкий аппарат и бросил оба телефона в мусорку. С тихим стуком они упали в железный бак

Я уставилась на Алекса.

— Но…

— Они могут выследить нас по ним. — Алекс ускорил шаг, даже не глядя, иду ли я за ним. — Они наверняка уже просматривают твои звонки, чтобы узнать, связывалась ли ты с родными. Не звони домой ни в коем случае. Мы не можем так рисковать.

Я хотела возразить, но слова застряли у меня в горле. Он был прав. Эти люди действительно хотели убить меня.

— Ладно, — тихо сказала я. Я поплелась за Алексом, пытаясь привести мысли в порядок. Мы с тетей Джо никогда не были закадычными подругами, но она наверняка сойдет с ума от волнения, когда я не приду ночевать. А мама… Мое горло сжалось. Заметит ли она? От этой мысли мне стало еще хуже.

Мы дошли до станции метро, и Алекс бегом спустился по ступеням, выложенным цементом. Он купил нам билеты и сунул один мне в руку, не глядя на меня. Я хотела спросить, куда мы едем, но мне хотелось говорить с ним не больше, чем ему со мной.

Мы молча вошли в набитый вагон. Алекс сел, откинувшись на спинку и слегка расставив ноги, постукивая пальцами по бедру, обтянутому джинсами. Изучая его отражение в темном окне с противоположной стороны, я рассматривала его лицо с выступающими скулами и напряженной складкой, залегшей между бровями. Мой взгляд задержался на его губах. Внезапно я осознала, насколько он хорош собой.

Наши глаза встретились в темном окне, и я чуть не подскочила от неожиданности. На секунду Алекс перестал контролировать себя, и я уловила в его взгляде на меня нечто, похожее на участие. Мое сердце забилось быстрее от удивления. Но двери метро захлопнулись, и Алекс отвернулся, нахмурившись и скрестив руки на груди. Вспомнив выражение отвращения на его лице несколько часов назад, я вдруг почувствовала холод и как можно дальше отодвинулась от него на сиденье.

Мы прибыли на Лексингтон-авеню, и Алекс поднялся, не говоря ни слова. Когда мы вышли из метро, солнце уже клонилось к закату, и облака кровавого цвета заслоняли горизонт. Мы были в другом квартале, тоже грязном, но не настолько, как Бронкс. Рассматривая вывески магазинов, я заметила, что они были на двух языках — английском и испанском.

— Э-э… Где мы?

— В испанской части Гарлема, — коротко ответил Алекс.

Казалось, что он сам не знает, куда идет: мы просто брели по улицам. Через некоторое время мы оказались в жилом районе: повсюду были старые дома из коричневого кирпича и припаркованные машины. Вечер был довольно теплый, и люди сидели на ступеньках домов, смеясь и оживленно болтая. Воздух сотрясала рок-музыка с тяжелыми басами и мелодичным испанским пением. Я глазела по сторонам, рассматривая все вокруг. Я еще никогда не чувствовала себя такой блондинкой.

— Бинго, — пробормотал Алекс. Следуя за его взглядом, я увидела «мустанг босс» оливково-зеленого цвета, припаркованный на обочине. На вид модель 1969 или 1970 года, прикинула я. «Мустанг» выглядел немного потрепанным, но все же это была классика — твердые, мужественные линии. На машине висела табличка: «1200 долларов, торг уместен».

На ступеньках соседнего дома потягивала пиво компания парней. Когда Алекс приблизился, они подняли головы.

— Hola, ¿qué tal? — сказал Алекс. — ¿De quién es este coche? — Он указал на «мустанг». Его испанский звучал легко и уверенно.

— Es mío, — сказал один из парней. — ¿Estás interesado?— У хозяина машины были дружелюбные карие глаза и густые темные волосы. Поднимаясь, он вручил свое пиво одному из друзей и подошел к автомобилю. Алекс пожал плечами, следуя за ним.

— Sí, puede que sí. Si me haces un buen precio, podría pagarte ahora mismo.

Я украдкой взглянула на Алекса, пока эти двое шли к машине, легко разговаривая по-испански. Интересно, где он этому научился? Я до сих пор не знала о нем ничего, кроме того, что я ему не особо нравлюсь. Осознав это, я вдруг почувствовала себя очень одинокой. Я отвернулась и прислонилась к кирпичному столбу, крепко обнимая себя за плечи.

Спустя пять минут оживленного торга Алекс отсчитал несколько купюр из пухлого конверта, который держал под курткой. Парень с довольной улыбкой сунул деньги в карман и вручил Алексу брелок с ключами и набором меховых игральных костей.

— Gracias, amigo.

— Gracias, — ответил Алекс, и они обменялись рукопожатиями. Алекс забросил сумку на заднее сиденье, и мы уселись в машину.

— Ограбили кого-то на шоссе, — сказал Алекс себе под нос, заводя двигатель.

— Почему? — тихо спросила я. Он не ответил. Машина издала легкий хрип, и мы свернули на дорогу, оставляя позади мужчин на ступеньках из коричневого кирпича. Я шумно выдохнула, внезапно устав от того, что Алекс не обращает на меня внимания. — Почему ты думаешь, что они украли эту машину?

Мускул на щеке Алекса дрогнул, и он наконец ответил.

— Иначе он бы не продал ее меньше, чем за девятьсот, даже наличными.

— Серьезно? Наверно, он очень хотел от нее избавиться, — пробормотала я.

Алекс взглянул на меня, и я пожала плечами, устраиваясь в кресле. У меня не было настроения объяснять ему, что «мустанг» — находка для коллекционеров и что ходовая часть этой машины была в отличном состоянии, хотя с кузовом не мешало бы поработать. Парень мог продать ее настоящему любителю намного дороже, чем ему заплатил Алекс.

Мы направились к северу, и я заметила на углу «Кмарт» с его знакомой красной вывеской. Я откашлялась.

— Послушай, мы можем остановиться на минуту?

— Зачем?

— Просто… мне кое-что нужно.

Алекс выглядел раздраженным, но покорно заехал на стоянку и припарковал «мустанг».

— У нас нет времени заниматься шопингом.

Я нахмурилась.

— Уж прости меня, пожалуйста, за такую вольность. Только вот у тебя с собой целая сумка вещей, а у меня нет даже чистого белья. Я сейчас вернусь.

Выйдя из машины, я с силой хлопнула дверью. Зайдя в магазин, я нашла отдел с одеждой и быстро выбрала пять пар белья своего размера. Я бы взяла еще футболку, будь у меня больше денег, но их не было, а возвращаться в машину и просить их у Алекса я не собиралась.

Пока я ждала в очереди на кассу мой взгляд упал на заголовок газеты «Мировые новости». Он гласил: «"Ангелы среди нас", — уверяет мать обеспеченной семьи». Я уставилась на заголовок, весь мир словно закружился вокруг меня. Все это правда. И из-за этой правды я сейчас в Нью-Йорке, покупаю дешевое белье, чтобы проехать всю страну с парнем, которого едва знаю.

Я наполовину ангел.

— Вам помочь? — спросила девушка за прилавком. Быстро опомнившись, я направилась к кассе, сжимая в руках маленькие пластиковые вешалки. Я положила их на пластмассовый прилавок

— Да… мне вот это, пожалуйста.

Когда я снова вышла на улицу, Алекс стоял, прислонившись к машине, и пил кофе из «Старбакса». Его волосы ерошил легкий ветерок. Даже просто стоя у машины в потертых джинсах и кожаной куртке, Алекс излучал чувство силы и уверенности — он был явно в ладу со своим телом. Девушка примерно моего возраста окинула его долгим заинтересованным взглядом, но Алекс даже не посмотрел в ее сторону. Мне на секунду стало неловко — он ведь знал, что я покупала белье, — но я быстро прогнала смущение. В конце концов, это не моя вина.

Когда я приблизилась, Алекс посмотрел на меня.

— Чем ты расплатилась?

Я с трудом поборола искушение ответить «деньгами».

— Наличными.

— Если у тебя есть пластиковые карты, не пользуйся ими.

— Может, хватит приказывать мне таким тоном? — твердо сказала я. — Мне и так довольно… трудно сейчас.

Алекс пристально посмотрел на меня. Допив кофе, он выкинул пустой стаканчик в мусорное ведро.

— Тут через улицу есть интернет-кафе, мне надо кое-что проверить. Ты бы предпочла пойти со мной или подождать в машине? — теперь он говорил нарочито вежливо. Мне захотелось ударить его.

— Я пойду с тобой, — сказала я.

Мы перешли дорогу. Кафе оказалось одним из тех мест, где можно купить только газировку и сэндвичи.

— Что ты будешь на обед? — спросил Алекс, оплачивая Интернет на полчаса. — Я больше не хочу останавливаться сегодня.

Я знала, что должна быть голодна — последний раз я ела только яблоко, и то еще утром — но еда совсем не интересовала меня сегодня. Я отрицательно помотала головой. Алекс все равно купил два сэндвича и протянул одну из пластиковых упаковок мне.

— Вот, положи себе в сумку.

Наши взгляды встретились, и я уставилась на него. Мне плевать, насколько он хорош собой — это не дает ему никакого права вот так мной командовать.

Алекс тяжело вздохнул.

— Пожалуйста, — добавил он.

Пару минут спустя он уже сидел за одним из компьютеров, сосредоточенно вбивая что-то в поисковик. Соседний компьютер был свободен. Я села на пластиковый стул рядом с ним и заглянула в монитор Алекса. Я остолбенела, увидев знакомое изображение белой церкви на зеленом холме. Сайт Церкви ангелов!

— Что ты ищешь? — спросила я.

Алекс не ответил, прокручивая вниз главную страницу сайта.

— Отлично, — пробормотал он себе под нос. — Они не теряли времени даром.

Я пораженно уставилась на монитор. У меня в горле внезапно пересохло. С экрана смотрело мое собственное лицо, под которым было написано: «Уиллоу Филдс последний раз видели покидающей парковку Церкви ангелов в Скенектади, штат Нью-Йорк, с темноволосым молодым человеком на автомобиле "порше каррера". Вы видели ее? Пожалуйста, срочно свяжитесь с местным лидером Церкви ангелов для получения информации о том, как ВЫ можете помочь».

— Боже… — выдохнула я. — Но… где они взяли мою фотографию?

Алекс прижал палец к губам.

— Это… книжка с фотографиями, которую выдают в школе.

— Школьный фотоальбом, — сказала я. Он что, так шутит? В любом случае, Алекс был прав: фотография была именно оттуда. — Пойдем, нам пора, — тихо добавила я, оглядываясь вокруг. Внезапно у меня возникло чувство, что все в кафе заняты тем, что разглядывают мое фото на сайте Церкви ангелов.

— Еще нет, — коротко возразил Алекс, отодвигаясь от компьютера. — Было бы неплохо сначала достать тебе темные очки или что-то подобное.

«Темные очки ночью», не к месту вспомнила я название старой песни из 1980-х, пока мы шли обратно к супермаркету. У нас с Ниной было что-то вроде традиции — мы цитировали друг другу строчки из песен. Одна невзначай произносила слова из песни прямо посреди разговора, а другая, уловив цитату, отвечала: «Слушай, мне кажется, есть такая песня». Мои губы задрожали, когда я поняла, что думаю о Нине в прошедшем времени. Что с ней станет, когда она узнает о моем исчезновении?

— Возьми, — сказал Алекс. Мы зашли в «Кмарт», и он снял со стойки гигантские темные очки в голливудском стиле. — А волосы можешь спрятать вот под это. — Он выбрал черную кепку и протянул мне. Тон Алекса был ровным, безразличным. Он даже толком не посмотрел на меня, просто сунул мне вещи, глядя куда-то в пространство. — И тебе бы не помешала другая одежда: они наверняка запомнили, во что ты одета.

Хотя я понимала, что Алекс прав, его слова не вызвали у меня энтузиазма.

— У меня больше нет денег, — сказала я.

— Возьмешь у меня, — коротко ответил он. Я замешкалась. Все это время он так себя вел, что мне не хотелось принимать от него никакой помощи. Алекс с шумом выдохнул.

— Слушай, какой у тебя размер?

— Я найду что-нибудь, — пробормотала я.

Я выбрала две пары джинсов и несколько рубашек. Мне нужен был второй бюстгальтер, и, покраснев, я быстро сняла один с вешалки. Я заметила, что Алекс взглянул на него и сразу отвел глаза, его лицо приняло непроницаемое выражение. Во всяком случае, не мне одной было неловко.

Наконец мы вернулись в машину, и Алекс завел двигатель. Тот натужно закряхтел, и Алекс поморщился.

— Надеюсь, эта колымага доедет до Нью-Мексико, — пробормотал он себе под нос.

Я молча уставилась в окно. Вокруг было полно машин, и мы потратили несколько часов только на то, чтобы выбраться из города. Только к десяти часам вечера небоскребы Нью-Йорка стали удаляться, становясь крошечными, едва различимыми сверкающими звездочками на горизонте ночного неба. Я не сводила с них глаз, сидя вполоборота, пока последний небоскреб не исчез из вида. Это было глупо, но я никогда не жила в большом городе и за всю жизнь приезжала туда лишь несколько раз.

Но у меня было ощущение, что моя прежняя жизнь закончилась навсегда.

Я не собиралась спать в дороге, но, видимо, в какой-то момент просто отключилась. Когда я очнулась, было около трех часов ночи, и наша машина остановилась. Я продрала глаза. Пару секунд я не могла понять, где я, а потом события прошлого дня все разом обрушились на меня. Я села, отбрасывая волосы с лица. Мы стояли на обочине, вокруг была кромешная тьма.

— Где мы? — спросила я.

Алекс откинул водительское кресло, чтобы лечь.

— В Пенсильвании. — Он вытянул ноги, устраиваясь поудобнее на сиденье.

Я вглядывалась в длинные тени за окном. Когда мои глаза привыкли к лунному свету, я начала различать сосны по обеим сторонам дороги. Все вокруг казалось неподвижным, будто мы вдруг оказались в пустоте. Я потерла затекшие руки.

— Тут безопасно для стоянки? Алекс коротко пожал плечами.

— С тех пор как я свернул на эту дорогу, здесь не проехало ни одной машины.

Я украдкой взглянула на его лицо: глаза Алекса были закрыты. Его идеально очерченные губы в серебристом лунном свете казались высеченными из камня.

— А что насчет ангелов? — спросила я.

— Только ты, — ответил Алекс.

Его слова хлестнули меня, словно пощечина.

— Не смешно, — тихо проговорила я.

— А я и не шутил, — коротко сказал он. — Я сканировал все вокруг в поисках ангелов и каждый раз видел только твоего.

Промолчав, я вытянулась на своем кресле, укрывшись джинсовкой. Мой ангел. Как будто он и правда часть меня. Я поежилась, прогоняя эту мысль. Глядя в потолок «мустанга», я изучала круглый пластиковый ободок вокруг лампочки.

— Можно спросить кое-что? — произнесла я через несколько минут.

— М? — хмыкнул Алекс.

— Почему никто, кроме нас, их не видит? Там, в церкви, ангелов видели только Бет и другие новички… и мы с тобой.

Алекс вздохнул, явно прогоняя остатки сна.

— Ангелы невидимы в своем неземном облике. Их видят только те, чью энергию они высасывают, — сказал он. — Я вижу их, потому что много лет тренировался. А ты видишь их из-за того, кто ты такая.

— Ты правда работал на ЦРУ? — спросила я, стараясь не задумываться о том, кто я такая.

— Ага.

— А сколько тебе лет? — спросила я, поднимая глаза на Алекса. Он лежал, расслабившись и сложив руки на груди. Его волосы казались черными в лунном свете.

Последовала пауза. Я почувствовала, что Алекс не хочет отвечать на мой вопрос.

— Семнадцать, — произнес он.

— Ого… ты, наверное, начал совсем рано, — сказала я ошеломленно. — А твой брат, он тоже работает на них?

Этот вопрос был ошибкой. Я сразу почувствовала, как Алекс напрягся, и мои собственные мускулы непроизвольно сжались.

— Может, дашь мне немного поспать? — холодно сказал он.

Значит, с его братом что-то произошло. Меня посетила страшная мысль, что он мертв, и я вздохнула, жалея, что завела этот разговор. Хотя я подозревала, что Алекс воспринял бы в штыки любой мой вопрос — воздух вокруг него просто вибрировал враждебностью. Неужели за всю дорогу до Нью-Мексико он так и не начнет со мной нормально разговаривать?

Я колебалась. Но ведь рано или поздно все равно придется заговорить об этом…

— Ты… не доверяешь мне, да?

Повисло долгое молчание. Наконец, Алекс произнес:

— Я никому не доверяю.

— Да, но мне особенно. Из-за того… — Я с трудом заставила себя произнести это, даже подумать об этом: — Из-за того, кто я такая.

Алекс лежал неподвижно, но при этих словах мускул на его щеке дрогнул. Когда он снова заговорил, его голос звучал сурово.

— Послушай, у меня нет никакого желания с тобой разговаривать, когда в этом нет необходимости. Ты наполовину ангел, а значит, часть тебя ничем не отличается от них. Не думаю, что нам с тобой есть что сказать друг другу.

Я была рада, что Алекс лежал с закрытыми глазами, потому что мои собственные глаза вдруг наполнились слезами.

— Хорошо, — ответила я, чувствуя себя одинокой как никогда. — Если так, то прошу прощения за беспокойство. Этого больше не повторится.

Я повернулась на бок, лицом к окну, и накинула сверху джинсовку. Не знаю, почему я ожидала от него чего-то иного — он ведь уже неоднократно давал понять, что не хочет иметь со мной ничего общего. Но, несмотря на это, мне было больно. Даже очень. У меня в груди заныло: я лежала, глядя на длинные тени сосен у дороги, и мечтала, чтобы на их месте оказались березы в окне моей спальни.

И чтобы я никогда, никогда не залезала в голову Бет Хартли.

Когда Алекс проснулся, еще не рассвело: в окна машины он увидел чистое синее небо, уже не ночное, но еще не дневное. Он потер ладонью лицо и пару минут просто лежал без движения.

Уиллоу спала на соседнем сиденье. Повернувшись к ней, Алекс наблюдал, как ее грудь тихо вздымается и опускается во сне, как ее светлые волосы рассыпались по плечу, как ее стройная фигурка свернулась калачиком под джинсовой курткой. Он тряхнул головой. Боже. Если тогда, в ее кухне, его так тянуло к ней, то сейчас, когда она была совсем рядом, это стало почти невыносимым. Алекс попытался вспомнить, случалось ли с ним что-то подобное раньше, и не смог. В прошлом у него была пара связей с девушками — несколько коротких встреч, когда он был в дороге, — но теперь он не помнил их лиц. А к Уиллоу он даже не прикасался, но был уверен, что не забудет ее лица никогда, что бы ни случилось.

И она была наполовину ангелом.

Алекс вздохнул. Что это вообще значит? Такого просто не могло быть — и все же она была здесь, рядом с ним, в машине. Когда он смотрел, как девушка спит, свернувшись под курткой, она казалась ему совсем близкой, человеческой. Но это было не так. Он знал, что если сконцентрируется на неземной энергии, то сразу увидит ее ангела, который парит над головой Уиллоу, спокойный и безмятежный. Тот же ангел, который внезапно ожил вчера, когда на нее напали… и который выглядел почти так же, как существа, убившие одного за другим всех его близких.

Внезапно Алекс вспомнил, как погиб его отец: задыхаясь в агонии, прямо во время охоты в Северной Калифорнии. К тому времени Мартин совсем потерял рассудок, и ему вообще не следовало выходить на охоту, но он решительно отправился в одиночку, взяв лишь свое ружье. Ангел заметил его и напал раньше, чем кто-то из них понял, что происходит, и успел отреагировать. Он вытягивал из Мартина последние капли энергии своими длинными тонкими пальцами. Они услышали звуки борьбы и кинулись на помощь, но было слишком поздно: отец Алекса умер от сердечного приступа в считанные секунды. Они нашли его на земле, с руками, прижатыми к груди. Потом, всего пять месяцев спустя, не стало Джейка. А началось все с его матери, за несколько лет до этого.

Алекс пристально смотрел на Уиллоу. Сама мысль о порождении ангела и человека была ему отвратительна — это было невозможно, неправильно. Но что путало его гораздо больше — это его собственное влечение к Уиллоу. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы он забыл, кто она такая, и мечтал только о том, чтобы… говорить с ней. Касаться ее. Узнать ее по-настоящему. Он никак не мог с этим смириться. Она наполовину ангел, какого черта его так тянет к ней?! Прошлой ночью он сказал ей правду: он не хотел говорить с ней без крайней необходимости — потому что чувствовал, что стоит ему хоть на секунду ослабить контроль, как он тотчас забудет, что она наполовину такая же, как существа, виновные в смерти его семьи. А он не мог позволить себе забыть об этом даже на секунду. Лучше уж было держаться от Уиллоу подальше и общаться «приказами», как она выражалась.

В любом случае, не следовало так много об этом думать, напомнил Алекс сам себе. Гораздо важнее было добраться до Нью-Мексико и найти Калли. Хотя не похоже было, чтобы Уиллоу представляла какую-то опасность для людей, ангелы явно не случайно так боялись ее. И он изо всех сил надеялся, что они правы. В последние годы УА медленно сдавали позиции: если они как можно скорее не найдут способ серьезно помешать ангелам, то дни человечества сочтены.

Что-то пробормотав во сне, Уиллоу зашевелилась в соседнем кресле, и ее зеленые глаза распахнулись. Алекс быстро посмотрел в окно. Краем глаза он заметил, как ее губы сжались, когда она взглянула на него. Девушка выпрямилась, приглаживая растрепанные со сна волосы. Повисло напряженное молчание. Разумеется, она не забыла, что он сказал ей вчера. Ну и хорошо — так будет проще.

— Нужно найти заправку или что-то еще, где я смогла бы переодеться, — сухо сказала Уиллоу. На ней со вчерашнего дня была фиолетовая юбка и белая блузка, и, когда девушка натянула сверху джинсовку, Алекс невольно засмотрелся на ее шею, белую и нежную, и длинные светлые волосы, рассыпавшиеся по плечам.

— Да, конечно, — сказал он. И, подвинув кресло вперед, завел двигатель.