Я не знаю, как можно вернуться после такого разговора.

В тот вечер я не стала ужинать. Не могла проглотить ни куска. Я просто пошла в спальню девочек, сидела там, лежала на кровати и думала: «Мы с Алексом расстались?» Я поежилась, эти слова напомнили мне о предчувствии, которое возникло у меня в первый день в этом доме. Я знала, что найду здесь несчастье.

Боже, иногда я ненавидела телепатию. Я лежала, свернувшись на выцветшем синем покрывале, и слушала шум машин. Издалека доносилась рок-музыка. Я хотела бы никогда не встречать Себа. Затем я вздохнула и зачесала волосы назад. Нет, не хотела бы. Я не могла этого хотеть. Я никогда не могла бы этого хотеть.

Неужели мы с Алексом расстались?

Я все время возвращалась к этому, как будто у меня в голове заело пластинку. Ведь мы не могли этого сделать — или могли? Он все еще любил меня, я знала это, и я любила его так сильно, что от одной мысль о том, что я осталась без него, у меня перехватывало дыхание. Несомненно, завтра он придет в себя и поймет, как несправедлив был со мной. Поймет ли? Я спущусь вниз и встречусь с ним взглядом. Я увижу извинение в его глазах, и мы ускользнем куда-нибудь, он обнимет меня и скажет: «Прости, конечно, я доверяю тебе, забудь все, что я сказал».

Я уставилась на потолок, на неровную штукатурку, на тени с дороги, которые подпрыгивали на каждой кочке и яме. Это была приятная мечта, но я чувствовала, что это только мечта. Я никогда не видела Алекса таким злым. Не то чтобы я не понимала, почему он злится. Я знала, что не обрадовалась бы, скажи он мне, что между ним и Карой есть телепатическая связь. Это даже мягко сказано. Эта мысль терзала меня день и ночь, при том что я телепат и знаю, что происходит. Алекс не мог этого сделать. Я не виню его за то, что он так расстроился.

Нет… но я виню его за то, что он не доверяет мне. Несомненно, я испытывала какие-то чувства к Себу, и только то, что я с Алексом, удерживало меня от того, чтобы убежать с ним на край света.

Себ. Я тяжело сглотнула, продолжая лежать неподвижно на кровати. Где-то в глубине души я знала, как сильно мне сейчас хочется связаться с ним телепатически. Он должен был знать, что мы с Алексом поругались. Я знала, что ему интересно. Ему надо было знать, что со мной все хорошо. Даже не осознавая этого, я стала искать его, но затем остановилась, вспомнив, как Алекс сказал: «Если ты подумаешь о Себе прямо сейчас, в душе…» О боже. Теперь я никогда не смогла бы относиться нормально к тому, что раньше казалось мне естественным — этой природной связи между полуангелами, своего рода продолжению нашей дружбы. Я почувствовала себя совсем несчастной и одинокой и уткнулась лицом в подушку.

Послышался легкий стук в дверь.

Я села, у меня забилось сердце. Я точно знала, что это Себ, и я ненавидела чувство облегчения, которое охватило меня. Подтверждалось каждое обвинение Алекса. Но я не могла сдержаться. Мне очень нужен был кто-то прямо сейчас, и я знала, что Себ чувствует это и что он будет здесь. Он ни за что не уйдет.

Я не помнила, чтобы плакала, но на моих щеках были слезы. Я вытерла лицо и вскочила с кровати. Затем оглядела спальню и поправила волосы. Вероятно, они были взлохмачены и выглядели, как куча зажженных спичек.

Я открыла дверь. Себ стоял в коридоре, руки в карманах, каштановые кудри растрепаны. Он с тревогой смотрел на меня.

— Можно войти?

«Боже, я так рада видеть тебя. Пожалуйста, можешь просто обнять меня, можно, я поплачу на твоем плече?» Но я сдержалась и не сказала этого. Я кивнула и шире открыла дверь. Он зашел в комнату, и, поколебавшись, я закрыла за ним дверь. Несмотря на все, сейчас мне нужно было побыть одной. Происходящее между мной и Алексом было только нашим делом.

Мы сели на кровать. Я прислонилась к стене. Несколько минут мы молчали. Мне стало легче от того, что рядом со мной был кто-то, кто понимал меня без слов.

— Вот такая ерунда, — в конце концов сказала я.

Себ скривился.

— Вы поругались из-за меня? Можешь не отвечать, — хмуро добавил он. — Все слышали. Половина команды не могла дождаться, чтобы рассказать мне об этом.

Замечательно. Я сжала кулаки.

— Я не могу его винить за то, что он взорвался, — сказала я. — Ведь он впервые понял, что… — Я остановилась. Я никогда не говорила Себу, что могу чувствовать его, когда его нет рядом. Мне стало жарко.

— Ох, — мягко сказал Себ, проникая в мои мысли. — Думаю, доя него это не просто, — сказал он спокойно. Хотя я знала, что они одинаково не любят друг друга.

— У тебя так же? — спросила я после паузы и вдруг застеснялась. — Я имею в виду — со мной?

Себ медленно кивнул. Он сидел на кровати, опустив одну ногу на пол, а другую подогнув под себя.

— Даже когда я не думаю о тебе, ты все равно в моей голове. — Он слегка пожал плечами. — С любым другим это было бы слишком. Но с тобой это так естественно…

Это было именно то, что я чувствовала. Боже, теперь я поняла, почему Алекс взбесился. Что, если бы у него было так же с Карой?

— Я не знаю, из-за того ли это, что мы оба полуангелы, или… — Себ покачал головой. — Возможно из-за всего, — сказал он.

Хоть он и не договорил, я знала, что он имел в виду Частично, конечно, эта связь существовала, потому что мы были полуангелами и телепатами, но возможно, она была такой глубокой, потому что это были мы. Мы делились близостью.

— Чем все закончилось у тебя с Алексом? — наконец спросил Себ. — До чего вы договорились?

Я усмехнулась и вытерла глаза. Они опять были мокрыми.

— До того, что, надеюсь, не имели в виду.

Не мог же Алекс всерьез рассчитывать, что я буду избегать Себа, единственного полуангела, которого я знала.

Себ молча изучал мое лицо.

— Уиллоу, тебе будет лучше, если я уйду?

Я молчала. «Нет, пожалуйста, пожалуйста».

— Уйдешь? — повторила я.

— Это из-за меня в этом доме все так плохо. — Он нежно смахнул пальцем слезу с моей щеки. — Я не хочу, чтобы ты снова плакала, querida.

Несмотря на душевный хаос, я ощущала смешанные чувства Себа. Как ему тяжело видеть меня несчастной и как он надеется, что у нас что-то будет. Вспомнив слова Алекса и выражение лица Себа утром, я стиснула зубы. Боже, я не хочу, чтобы Себ меня любил. Я не хочу, чтобы он был несчастен из-за меня или почему-либо еще.

— Не важно, как мне будет легче, — выдавила я из себя. — Важно то, что я не хочу, чтобы к тебе относились несправедливо, Себ. Я не могу просить тебя остаться только потому, что хочу этого. Не теперь, когда я… — Я замолчала. Сейчас я впервые сказала ему, пусть и неявно, что знаю, что он ко мне чувствует. И это был первый раз, когда я призналась себе в этом.

Себ понял, что я имею в виду. Он всегда понимал.

— Ты справедлива, — сказал он спокойно. — Ты была добра ко мне с самого начала. Я знаю, что ты любишь Алекса. И я… — Он прикоснулся к моим волосам. Я видела, как дернулось его горло. — Я люблю тебя так сильно, как только можно любить, — наконец сказал он. — Как друг и как брат. Если ты хочешь, я останусь. Я просто не хочу усложнять тебе жизнь.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала я. — Как друга. Я… — Мое горло сжалось. Яне могла закончить. Это было безнадежно. Себ любил меня, а я любила его только как друга. Разговор с Алексом не выходил у меня из головы. Боже, что, если мы и правда расстались?

Я была готова взорваться, Себ подвинулся ко мне на кровати и обнял меня. Я с благодарностью положила голову ему на плечо.

— Я не должна. Не должна позволять тебе этого, — сказала я и расплакалась. — Я не могу ожидать, что ты будешь утешать меня, пока я люблю другого. Это слишком…

— Молчи и дай мне обнять тебя, — твердо сказал он.

Мы долго так сидели и молчали, Себ гладил меня по руке, а я плакала. Его щека касалась моих волос. Я же сосредоточилась на внешнем — на убаюкивающем тепле, когда я прижималась к нему, на покалывании его щетины, на древесном запахе. Я старалась вообще ни о чем не думать.

Наконец он убрал волосы у меня с лица.

— Скоро придут остальные… ты в порядке?

Я кивнула и села ровно, вытирая глаза.

— Я в порядке.

Сею внимательно смотрел на меня. Он знал, что это не так Что это неправда.

— Я хотел бы побыть с тобой немного, — сказал он.

— Знаю. Я в порядке.

Себ попытался улыбнуться. Он все еще обнимал меня. Он придвинулся и поцеловал мои волосы. Его теплые губы прикоснулись к моей голове. Я чувствовала, как сильно он переживает. Это так сильно поразило меня, что я прижалась к нему. Что-то изменилось во мне, и я уняла дрожь, закрыла глаза и дала поцелую Себа успокоить себя.

— Увидимся завтра, — прошептал он.

— Хорошо, — сказала я. — Себ, спасибо.

Он встал и закатил глаза.

— Тебе пришлось бы заколотить дверь, чтобы не впустить меня, querida.

Я обняла колени, наблюдая, как он пересекает комнату. Он так отличался от Алекса со своими растрепанными каштановыми волосами, крепкой спиной и плечами. Когда он подошел к двери, она внезапно резко открылась.

За ней стояла Кара.

Она увидела Себа, меня, пустую комнату и удивленно подняла брови. Она ничего не сказала, так же как и Себ. Я видела, что он хотел было, но потом, думаю, понял, что это бессмысленно. Каре было неинтересно, что он скажет. Вместо этого он посмотрел на меня. Я поняла по его глазам, что он повторяет: «Увидимся завтра», и кивнула.

Когда он ушел, Кара вошла и закрыла дверь. Она облокотилась на нее и скрестила ноги.

— Так-так, — сказала она. — Это интересно.

— Могу поспорить, — коротко сказала я. Я оторвала себя от кровати, открыла ящик комода и достала пижаму.

— Итак… ты теперь с Себом?

Я напряглась и повернулась к ней. Она храбро встретила мой взгляд, ее необычное лицо оставалось непроницаемым. Она была в черных джинсах и розовом топе, который открывал ее гладкое тело. Татуировка УА выглядывала из-под рубашки, и я вдруг яростно возненавидела ее. Татуировка принадлежала Алексу, она ее не заслуживала.

— Нет, — сказала я. — Себ мой друг.

Просто друг, хотя после Алекса он был мне самым дорогим человеком на свете. Язык иногда такой глупый.

— Хорошо, — сказала Кара и посмотрела на ногти. — Просто было интересно. Потому что Алекс, судя по всему, тоже так думает. Но знаешь… Себ провел с тобой около часа из тех двух, что ты тут находишься. Легко может сложиться ложное впечатление.

Я попыталась не обращать внимания на то, что она сказала об Алексе, хотя сердце у меня как будто рухнуло вниз с обрыва.

— В это сложно поверить, но друзья могут находиться в одной комнате и ничего не делать, — сказала я.

Она демонстративно пожала плечами:

— Меня не волнует, что ты делаешь. Но скажу тебе одно: Алексу сейчас ни к чему такие переживания. Так что, если не возражаешь, ты уж определись.

— Я уже определилась! — огрызнулась я. Я сердито стянула футболку, по-детски радуясь, что за несколько недель тренировок пришла в форму. — Ты думаешь, я не знаю, что у тебя виды на Алекса? Я заметила это еще в первый день.

Она медленно кивнула, глядя на меня.

— А ты знаешь, что у него тоже есть ко мне чувства?

На секунду у меня застыла кровь в жилах, но я взяла себя в руки и расхохоталась.

— Это полная ложь. Я телепат, помнишь?

— Хорошо. И что твои телепатические способности рассказывают тебе о его первой влюбленности? Или первом поцелуе?

Я стояла в лифчике и джинсах и тупо смотрела на нее.

— Алекс был влюблен в меня несколько лет, — проговорила она медленно, словно мне все надо было объяснять. — Я ловила его взгляды на себе, а он краснел, это было мило. Сейчас он повзрослел. Но что-то определенно осталось. — Она отошла от двери. Высокая и изящная, как камышовый кот. — Я никогда не пыталась разрушить его отношения, потому что знала, что он счастлив. Но сейчас? Здесь, с тобой? Не-е-ет. — Она покачала стриженой головой. — Уиллоу, ты не делаешь его счастливым. Ты играешь с ним. Ты и другой полуангел. Почему вы просто не сбежите отсюда вместе и не оставите Алекса одного? Это не может продолжаться.

Мой разум словно попал в шторм, у меня закружилась голова.

— Я не играю с ним в игры, — сказала я тихим и даже не дрожащим голосом. — Я люблю Алекса, а не Себа. Неужели это так трудно понять?

Кара фыркнула и отвернулась.

— Да, похоже на то, — холодно сказала она. — Потому что не думаю, что ты можешь разобраться с этим.

Когда я проснулась на следующее утро, Алекс уже ушел.

Я рассчитывала остаться с ним наедине и поговорить, на этот раз спокойно. Но когда я спустилась вниз, его не было. В доме было пусто, хотя в нем было полно людей. Я сделала чашку отвратительного растворимого кофе и медленно выпила ее на кухне, пытаясь смириться с тем, что он ушел куда-то и не сказал мне. Это было даже хуже, чем его вчерашнее прощание: «Желаю счастья в дружбе с Себом».

Вошла Триш с мокрыми после душа волосами. Она увидела меня и замерла.

— Э-э-э, а где Алекс? — спросила я. Мне стало так жарко, что я едва могла говорить.

— Он пошел проверять собор. — Она потянулась мимо меня за хлебом, который стоял на столе. Положив пару кусков в тостер, она внимательно искоса посмотрела на меня. — Вы расстались или как?

— Нет, — коротко ответила я и вышла из кухни.

Я хотела найти Себа, но знала, что все подумают, если увидят нас вместе. Даже не так что все подумают, если только услышат об этом. Наконец я решила пойти в гостиную. Все сидели там, кроме Себа. И тут я с замиранием сердца увидела, что не все. Не было Кары. Само собой, она пошла в собор с Алексом. У меня напряглись мускулы, когда я представила, что они вдвоем и что она ему рассказывает.

Когда я вошла, все замолчали. Сэм уставился на меня. Остальные выглядели не дружелюбнее. Я попыталась не обращать на них внимания и села на подставку для ног, продолжая пить кофе. Телевизор работал. Яне знала точно, о чем там говорили, но это было что-то про Крестоносцев и Правоверных. Показывали сотни людей, в воздухе мельтешили плакаты, люди разъяренно кричали по-испански.

— Тебе не надо быть с Себом? — спросила Лиз. Я посмотрела на нее. Она не сводила с меня глаз. — Я думала, вы продолжаете тренировки с аурой.

— Сегодня у нас тренировка на воздухе, — сказал Себ, появившись в дверях. Он был одет в потертые джинсы и синий свитер, из-под воротника которого выглядывала белая футболка. Он кивнул мне. — Ты готова?

Какое же это было облегчение. Мы не говорили о том, чтобы выйти на улицу, но это была отличная идея. Атмосфера в доме свела бы меня сума, если бы я провела здесь целый день. Я поставила кофе и встала.

— Да, только толстовку накину.

Он подошел, и я почувствовала себя так, будто обнимаю его.

— Когда вернется Алекс? — спросил он остальных, когда я подошла к нему.

Для разнообразия Брендан сидел, не двигаясь, и неотрывно смотрел на экран.

— Он сказал, около трех.

— У вас будет очень и очень много времени, чтобы побыть вдвоем, — протянул Сэм. Он развалился на диване и взглянул на нас. — Не убегайте опять.

Я напряглась, но решила не отвечать.

— Я знаю все твои секреты, — спокойно сказал ему Себ, когда мы собрались уходить. В этом не было абсолютно ничего смешного. Но увидеть тревогу на лице Сэма было бесценно.

Был прекрасный солнечный день, и дул прохладный ветерок Я поменяла ауру на скучный, безжизненный серый и надела толстовку с капюшоном. Когда мы с Себом вышли, я достала телефон и отправила Алексу сообщение, пока могла об этом думать: «Прости, что мы поругались. Нам правда надо поговорить. Я тебя люблю».

Ответ не пришел.

Мы с Себом гуляли кварталами. Потрепанные заведения вокруг превратились в универмаги из невозмутимого старого камня, с яркими вывесками и большими окнами. Тротуар наполнился людьми. Атласные ангельские крылья, портфели, сумки с утренними покупками. Я вертела телефон в руке и смотрела на него каждую секунду, мое сердце медленно умирало в груди.

Наконец Себ аккуратно забрал у меня телефон и положил себе в карман.

— Я сообщу тебе, если что-то будет, — сказал он. — Ты голодна? Давай позавтракаем.

Еще никогда в жизни я не была так не голодна.

— Нет, я в порядке, — сказала я отстраненно.

Но Себ не обратил на это внимание и потащил меня к продавцу тамалес на тротуаре. Я видела, как над его металлической тележкой поднимается пар.

— Ты не ужинала вчера вечером, — сказал он. — Да и я голоден, даже если ты и нет. Составишь компанию? А затем я собираюсь показать тебе el DF. Ты почти его не видела, с тех пор как приехала.

Я криво улыбнулась:

— Ты же ненавидишь Мехико?

Он пожал плечами. Мы ждали тамалес.

— Тут есть приятные места. Единственное правило — не спрашивать, не пришло ли сообщение, хорошо? Обещаю, я скажу тебе. Просто забудь об этом пока.

Я мысленно поблагодарила мир, что в такой день у меня есть Себ рядом. Если бы не он, я бы медленно сходила сума, ожидая Алекса. Вместо этого он показал то, что мне было интересно. Хотя беспокойство не покидало меня ни на секунду, оно не занимало меня полностью. Художественный музей с высоченными потолками и позолотой в стиле барокко. Площадь, на которой руины ацтеков соседствовали со средневековой церковью и современным офисным зданием. Еще одна церковь из камня, которая так опасно накренилась, что я даже боялась заходить в нее.

— Вот что происходит, если строить город в болотистом месте, — сказал Себ, улыбаясь при виде моего испуга.

Мы пошли в парк на другой стороне улицы и сели там у подножия памятника, потягивая колу. Откуда-то доносились звуки гитары, а также запахи мексиканской еды из маленьких палаток К полудню потеплело, Себ снял свитер и повязал его на пояс. Я сделала то же самое с толстовкой. Мы почти не видели ангелов, которые кормились. Город казался спокойнее, чем обычно. Хотела бы я сказать то же про свои мысли.

— Думаю, сегодня ты спас мне жизнь, — сказала я.

— Тогда и свою тоже, — легко ответил он. — Я большой эгоист.

Он сидел, облокотившись на ноги гигантской каменной статуи и вытянув ноги. Я видела, как на него взглянула девушка нашего возраста, когда проходила мимо. Вдруг я опять поняла, каким привлекательным был Себ — худое, накачанное тело, высокие скулы, кудрявая голова.

«А что, если ты будешь не со мной? Ты по-прежнему будешь только дружить с ним?»

Я покраснела и отвернулась, ковыряя пальцы статуи. Когда Алекс спросил меня об этом вчера, я на самом деле не знала, каким был бы мой ответ. Я знала, что с того момента, как коснулась руки Себа и почувствовала его, меня невероятно тянуло к нему. И с каждым днем мы становились все ближе. Он стал частью моей жизни. Я не представляла себя без него. Я вспомнила свой сон и волнение, которое охватило меня вчера.

Боже, не влюбилась ли я в Себа?

Я с ужасом прогнала эту мысль. Нет. Не влюбилась. Потому что я с Алексом, и по-другому быть не может. Я любила Себа только как друга.

Но в животе у меня виновато заныло. Я откашлялась.

— Сколько времени? — спросила я, молясь о том, чтобы Себ ничего не понял.

Он достал мой телефон.

— Начало третьего.

Сообщения по-прежнему не было. Наши взгляды встретились. У Себа был обеспокоенный вид, но я не знала, о чем он думает. Я обрадовалась собственным мыслям.

Я увижу Алекса меньше чем через час. Ожидание смешивалось со страхом. Пустой экран телефона выглядел страшнее, чем крики вчера вечером.

Немного погодя мы с Себом прогулялись по парку до метро и поехали домой. Я сидела на жестком пластиковом сиденье в переполненном вагоне и смотрела на испанские надписи. Дом. Именно так я называла то место, куда мы ехали… но не чувствовала его таким.

— Вот наш план, — сказал Алекс.

Мы сидели в тире вокруг карты собора, нарисованной Карой. Алекс положил руку на стол, темные волосы падали ему на лоб. Он показывал пальцем на алтарь собора.

— Примерно в середине службы проповедник спросит, кто хочет получить благословение от ангелов. Поднимется с десяток людей. Уиллоу, я не хочу, чтобы ты с Себом была в числе первых или последних. Пусть сначала пройдет несколько человек.

Говоря это, он смотрел на меня. У него был спокойный, деловой голос. В глубине серо-голубых глаз я видела мерцание или что-то похожее. Но смотрел он на меня, просто как на члена команды, которому он дает инструкции. Я кивнула, пытаясь сосредоточиться на том, что он мне говорит, а не на своих напряженных мышцах. Каждое слово и каждое действие Алекса подтверждали, что телефон у него не был выключен и мое сообщение не просто растворилось в эфире.

— Я буду сидеть рядом с тобой и Себом. Когда вы встанете, я пойду с вами, — продолжал Алекс. — Уиллоу, я буду с другой стороны, когда тебя будут благословлять, готовый прикрыть вас обоих, если понадобится. Себ, я собираюсь дать тебе пистолет и хочу, чтобы ты провел остаток дня и завтрашний день, тренируясь.

— Да, хорошо, — сказал Себ отстраненно. Хотя мы стояли не совсем рядом, края наших аур соприкасались. Я чувствовала его ненависть к Алексу, которая полыхала внутри него, словно огонь.

— На тебе же это не отразится, Уиллоу, — продолжил Алекс. — Ты сможешь продолжить работу с аурой?

В этой фразе был подтекст, но тон оставался вежливым. Я кивнула:

— Да, думаю, смогу. Может, мне тоже нужно пострелять? — Меня бросило в жар от того, что остальная команда наблюдает за нами. И что темой дня было то, как мы с Себом ушли утром. Кара смотрела в сторону, но когда она скользнула по мне взглядом, ее лицо ничего не выражало.

— Хорошо, если ты считаешь нужным, — сказал Алекс. — Но не прекращай тренировки с аурой. Можешь заниматься и тем, и другим. — Он вернулся к карте и показал на нее: — Сэм, я хочу, чтобы ты и Триш были здесь, на пять рядов позади, в проходе, если вам удастся сесть там. Кара, ты сядешь на первый ряд, как мы и говорили, или по крайней мере так близко, как получится. Уэсли, Брендан и Лиз…

Я перестала обращать внимание на происходящее и просто смотрела на карту. Алекс вернулся домой незадолго до нас. Он сидел у телевизора и смотрел новости с остальными. Был спецвыпуск, посвященный Крестоносцам в борьбе за права человека, они планировали провести завтра митинг во время специальной службы. Но все не особо следили за происходящим на экране. В воздухе витало ужасное ощущение, все ждали нас… еще более ужасным было то, что Алекс нисколько не удивился, когда я ушла с Себом на целый день. Он холодно поздоровался со мной, не пошевелившись. Он сидел на диване с Карой и Сэмом. Было невозможно попросить его уделить мне несколько минут, когда все на нас уставились.

Я посмотрела на шею Алекса, туда, где заканчивался ворот футболки, и меня пронзила ярость. Он правда был готов так легко разрушить все, что у нас было? Как могут два человека, которые так сильно любят друг друга, быть не в состоянии поговорить друг с другом? Тем более что один из них к тому же телепат.

— Ладно, думаю, с планом все, — сказал Алекс и положил карандаш, который держал. — Но я хочу сказать еще кое-что. — Он глубоко вздохнул и оглядел стол. — Многие из вас слышали, как мы с Уиллоу ругались вчера насчет Себа.

Это было последнее, чего я ожидала. Я напряглась, у меня пересохло горло. Команда притихла. Я чувствовала, как аура Себа тянется ко мне, чтобы успокоить.

— Это было личное, касающееся только нас, — продолжил Алекс. — То, о чем мы спорили, не имеет никакого отношения к работе команды. Уиллоу и Себ добывают нам информацию о системе безопасности. Наши жизни в их руках. Я бы не пошел на это, если бы не доверял им полностью. Потому забудьте, что вы слышали. Это не имеет значения.

Воцарилась тишина. На лице Кары было написано, что забыть такое будет непросто, но она кивнула:

— Мы поняли.

Я посмотрела на ее невероятно красивое лицо и на секунду подумала о первом поцелуе Алекса. Это правда была она? Он никогда не говорил мне, что был в нее влюблен. Между тем я почувствовала по настроению, скользнувшему по комнате, что Алекс был немного смущен. Но лишь немного. Наш разговор еще долго не забудут.

— Вот и все, — сказал Алекс. — Теперь приступайте к стрельбе, если надо. Или просто отдыхайте до конца дня. Все, кто хочет прогуляться, гуляйте. Но ходите парами и смотрите друг за другом.

Когда все начали расползаться, я потянулась к Алексу, но он уже уходил из тира.

— Алекс! — позвала я и подбежала к нему. — Алекс, стой.

Он остановился и посмотрел на меня. Я прикоснулась к его руке.

— Слушай, нам правда надо поговорить.

— Не сейчас.

— Нет, нам надо поговорить сейчас. Мы можем пойти в твою комнату. Мы не можем просто…

— Не сейчас, — процедил он и потер лоб, закрыв глаза. Я смотрела на него, опешив от бешенства, звучавшего в его голосе. Он вышел из тира, не дождавшись отпета. Я слышала, как он пошел наверх.

Я замерла. Нет. Это никогда не произойдет, если мы не поговорим в ближайшие двадцать четыре часа. Он не собирался слушать меня. Себ стоял у стола и заправлял патроны. Я посмотрела на него. Он проводил Алекса странным выражением лица. Затем тихонько покачал головой, чтобы избавиться от мыслей. Наши взгляды встретились. Я знала, что у него смешанные чувства, но он показал головой: «Иди за ним».

Наверху было тихо и темно. Все или были внизу, или ушли. Когда я поднялась, то сначала подумала, что Алекс в кладовке, и направилась туда, но затем услышала его голос и похолодела. Он был не в кладовке. Он был в ванной.

Он ругался.

Я стояла перед дверью, мое сердце ныло от внезапного волнения. Я собиралась постучать, но вместо этого положила руку на старую деревянную дверь и сглотнула.

— Алекс, — позвала я.

Нет ответа. Шум усилился. Я сдержалась, чтобы не войти без спроса. Наконец наступила тишина. Послышался шум сливающейся воды в туалете. Шум воды в раковине.

Дверь открылась, на пороге стоял Алекс. Его волосы были черными на фоне неестественно бледной кожи. Лицо было влажным, словно он плескал на него водой.

— Что тебе надо? — спросил он, массируя голову.

— У тебя опять мигрень, — сказала я. Он говорил мне, как она иногда сваливается на него и невозможно предугадать, когда его охватит боль. Сейчас я чувствовала, что у него в голове кинжал. — Ты в порядке?

Он фыркнул и поднял руку.

— Да, я в полном порядке. Уиллоу, правда, чего ты хочешь?

На секунду я поколебалась, подумав, действительно ли у меня есть причины желать поговорить с ним. Но в следующее мгновение я выкинула сомнения из головы.

— Э-э-э… ты не ответил на мое сообщение.

Мне показалось, что весь дом вокруг нас погрузился в выжидающее молчание.

— Я не знал, что сказать, — наконец ответил он.

«А как насчет того, что ты меня тоже любишь и тебе тоже жаль?» — подумала я, но не сказала этого.

— Мы можем просто… спальня девочек пуста. Мы можем пойти туда и поговорить?

У него дернулась щека.

— Я думал, это место зарезервировано для Себа, — ответил он.

Я напряглась. Он как будто ударил меня. Я так и знала, что Кара расскажет ему.

— Ты ошибаешься, — спокойно сказала я. — Он был там прошлым вечером, потому что я была расстроена. Что-то произошло, тебе не кажется?

— Расстроена, — повторил Алекс. — Звучит так, как будто в этом есть моя вина.

— Нет, в этом нет твоей вины, ничего не случилось. — Я замолчала и вздохнула. — Алекс, пожалуйста. Не делай этого! — Я не могла остановиться. Я обняла его за талию и прижалась к нему. — Пожалуйста, я люблю тебя. Знаю, ты тоже меня любишь.

Я взяла его за руки, чтобы он тоже обнял меня. Но Алекс не двигался, я чувствовала, как бьется его сердце.

— Конечно, я люблю тебя, — сказал он. Его голос был таким ровным, как будто он говорил обратное. — Но я сказал вчера вечером все, что думаю, Уиллоу. Я не могу так. А ты только что провела целый день с Себом, как я и говорил. Очевидно, ты сделала выбор.

Я отстранилась и посмотрела на Алекса. Он был серьезен. Он всерьез просил, чтобы я больше никогда не разговаривала с Себом. Я усмехнулась:

— Я должна делать то, что ты говоришь мне, даже если считаю, что ты ошибаешься? Алекс, я знаю, что ты чувствуешь. Правда, знаю. Но Себ просто…

— Да, просто твой друг, — перебил он меня. — Ты говорила мне.

Он опять начал массировать виски, закрыв глаза. Я чувствовала, какая сильная у него боль. Несмотря ни на что, я хотела положить его голову себе на колени и избавить его от боли. Меня охватила тоска, несколько недель назад в его комнате я именно так и делала. Забавно. Все казалось так сложно, а было так просто.

— Я не могу сейчас, и ты не можешь, — сказал он. — Мы должны сосредоточиться на завтрашнем дне. Если нам еще есть что сказать друг другу, то скажем после.

У него было такое красивое лицо, такое родное. Я вспомнила, как мы лежали в палатке в Нью-Мехико, что мы говорили друг другу, как он прикасался ко мне. И что-то внутри меня умерло. Но когда я заговорила, мой голос звучал спокойно:

— Тут не может быть двух мнений. Себ мой друг. Он всегда им будет. Приближается атака на Совет… — Я замолчала, вспомнив, что Себ настаивал, что будет там. — Мы все можем погибнуть. И я не хочу прожить свои, может быть, последние дни, игнорируя того, оком я думаю.

В глазах Алекса было холодное бушующее море.

— Нет, просто игнорируй того, кто тебя любит.

— Это не мой выбор, а твой.

Он фыркнул:

— Да, если ты так хочешь. — Он посмотрел на меня, стиснув зубы. Потом он пожал плечами. — Думаю, на этом все:

— Думаю, да.

Теперь у меня не было сомнений. Мы с Алексом расстались.