Меня трясло. Сначала от пережитого наслаждения, потом от страха. Я чуть не совершила очередную ошибку, поддавшись минутной слабости! Что это было? Наваждение? Еще чуть-чуть — и я оказалась бы связанной с этим дроу на всю жизнь! Нет, к такому я, пока, не была готова. А эти его слова! Они как холодный душ отрезвили меня, вырвав из чувственного рая. Разве так обращаются с любимой женщиной? Он говорил, что любит, а теперь? Кто я для него? Приз? Трофей? Или женщина, за которую можно умереть? Как такое самопожертвование уживается с язвительностью в одном человеке? Ах, да… он же не человек — дроу… Может, у них это в порядке вещей?

Я замоталась в простыню на манер римской тоги и с настороженностью следила за мужчиной.

Айренир вышел из ванной, встряхивая влажными волосами. Капельки воды прочерчивали блестящие дорожки по его обнаженной груди, и вновь я ощутила, как внутри меня что-то сладко сжимается. Я громко сглотнула, пытаясь отвести взгляд.

Принц несколько мгновений молча следил за мной с таким видом, будто решал важную дилемму, затем взгляд его изменился. Шагнув ко мне, застывшей на кровати, он вдруг с необычайной нежностью скользнул пальцами по моему лицу и с сожалением произнес:

— Я все время забываю, что ты другая. Не такая, как мы.

— Это плохо? — спросила я севшим голосом.

Он слегка скривился, точно съел что-то кислое.

— Я не привык сдерживать себя с женщинами. У нас если девушка приходит к мужчине, значит, она готова на все. Меня уязвил твой испуг. Чего ты боялась? Что я сделаю тебе больно? Или того, что будет потом?

— Не знаю… всего, наверное… я не знаю, что на меня нашло.

— Я дам тебе время подумать. Знаю, что у эльфов все решает мужчина, но у нас женщина выбирает с кем, когда и как. Я мог бы все сделать и без твоего согласия, но не хочу начинать нашу семейную жизнь с насилия и принуждения. Прости, если был настойчив, — и он коснулся легким поцелуем моей макушки.

Ну, вот как его понять?! У меня уже голова кругом!

Я молча следила, как он одевался, совершенно не стесняясь ни моего присутствия, не своего обнаженного тела. Похоже, что ему не привыкать ходить с голым задом перед женщиной. От этой мысли в груди неприятно кольнуло.

Ревность? Я представила, что Айренир только что вылез из чужой постели и это не я, а другая смотрит, как он с ленивой грацией облачается в брюки и камзол, поправляет кружевные манжеты батистовой рубашки… Сразу же захотелось вцепиться зубами в его лицо, ударить, причинить боль… Да что это со мной?! Я сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Физическая боль мгновенно отрезвила меня, заставив сосредоточиться на насущном.

— Айренир, — негромко позвала я.

Он тут же обернулся и посмотрел на меня.

— Тут такое дело, — я замялась, — мне одеть нечего…

— Я прикажу отправить к тебе служанок. В крепости нет гардероба для случайных гостей, разве что военная форма. Но у горничных имеется артефакт для восстановления испорченных вещей, так что не переживай. Твое платье быстро приведут в порядок. И извини, что я с ним так… грубо… Сам не знаю, что на меня нашло… Наверное, просто не ожидал, увидеть тебя здесь, вот и сорвался, — он пожал плечами и криво усмехнулся. — Говорят, близость идеальной пары сносит крышу. Кто знает, может это притяжение между нами не просто так…

Он ушел, а я побрела в ванную, обдумывая его слова. Идеальная пара? Да, эльфийский маг предупреждал, что любовный напиток сделает меня привлекательной для всех мужчин, которые будут мне идеально подходить. Правда, он даже не намекнул об еще одном побочном эффекте: что меня тоже будет тянуть к этим мужчинам! Но разве его действие не должно было уже закончиться?

Брейн тоже набросился на меня как безумный, но после расставания его наваждение рассеялось. И Эрионар… странно, раньше что-то болело внутри при воспоминании о нем, а теперь только едва заметно ноет. И моя влюбленность в него кажется такой надуманной… Неужели у всех так или это только я такая ненормальная? Даже посоветоваться не с кем…

Когда я вернулась в комнату, там уже колдовали две молоденькие горничные: одна над моим платьем, другая над разоренной кроватью, причем обе так мило краснели и отводили глаза, что я сама с трудом осталась невозмутимой. Только дурак не догадался бы, что здесь недавно происходило.

— Прекраснейшая, — девушки присели в легком книксене, — Его Высочество приказали помочь вам и сопроводить в общий зал.

— А что там, в общем зале? — поинтересовалась я.

— Вас ждут к завтраку. Его Величество Даггерт I, Его Высочество кронпринц Айренир и Его Светлость герцог Реульвенейский.

— А это кто такой?

— Младший принц.

— Мерильен?

— Да, Прекраснейшая, по обычаю второй сын короля дроу получает титул герцога Реульвенейского. Но сейчас принц в опале из-за нападения на веров. Король отправил его в нашу крепость в качестве простого офицера, чтобы он «научился слушаться старших»! — и служаночки смущенно захихикали, пряча покрасневшие мордашки. — А он прибыл не один, а со своей эллевиан. Пришлось коменданту крепости срочно «создавать необходимые условия».

— С кем он прибыл? — я насторожилась, услышав незнакомое слово.

— Ну, это дроу так называют своих истинных возлюбленных. Говорят, что это слово еще с дотемноэльфийских времен. После войны, когда Эл'Селверин ушли в эти земли, язык смешался с местными наречиями, но значения некоторых слов остались неизменными.

— Интересно, откуда такие познания у простой служанки? — нахмурилась я.

— Простите, Прекраснейшая, но это все знают!

Да? А вот я не знала…

— А что значит «ани эллевиан»? — осторожно поинтересовалась я.

— Моя возлюбленная.

Больше я ничего не спрашивала, мысленно переваривая услышанное. Так это что, Айренир признал во мне идеальную пару, а не просто одну из…

Действие напитка давно прошло, а наваждение осталось? Или это не наваждение, а истинные чувства? Как узнать? Вчера, когда он кинулся меня спасать, я была уверена в его любви, а сегодня опять сомневаюсь. По каким признакам истинную любовь отличают от влюбленности? Вечное чувство — от временного. Как тут угадать и не поддаться на провокацию?

* * *

Через час я входила в общий зал — огромное помещение, где за длинными столами, поставленными буквой «П» на лавках сидела здоровая половина гарнизона. На узкой стороне, в центре, восседал сам король на внушительном стуле с высокой резной спинкой. По правую руку от него пристроился Айренир, по левую — начальник гарнизона. Я сразу узнала его, хотя видела один раз, да и то мельком. Мерильен отыскался на правом крыле стола, в окружении высших офицеров, тогда как левый занимали мелкие чины. К младшему принцу смущенно жалась вполне здоровая и жизнерадостная Эовен, а место рядом с Айрениром пустовало, видимо, оставленное для меня.

Здесь никто не объявлял вновь прибывших, похоже, что в крепости на военном положении не так строго с этикетом, как во владениях кронпринца. Я молча прошла к королевскому столу и присела в реверансе.

— А вот и наша возлюбленная невестка пожаловала, — кивнул мне Даггерт. — Наслышан, наслышан о ваших подвигах. Мы обязательно обсудим их наедине.

Эти слова были сказаны таким многозначительным тоном, что я невольно вспомнила все свои грехи.

Не поднимая глаз от пола, мышкой скользнула на свободное место, выхватила из рук кронпринца бокал с каким-то зеленым напитком и одним залпом опрокинула в себя. Такое ощущение, будто огонь проглотила!

К горлу подступил дикий кашель, но я усилием воли подавила и его, и подкатившую следом тошноту. И улыбнулась, открыто глядя в глаза короля, который лишь слегка приподнял бровь. Айренир оторопел, остальные бросали на меня изумленные взгляды.

— Вы закусывайте, милая, закусывайте, — ехидно посоветовал Его Величество. — Наш риссарк очень крепкий напиток, не для нежных женских глоток.

Это уж точно, думала я, пытаясь подавить бушевавший внутри пожар. Но дурацкая гордость не позволила показать свою слабость и я лишь покачала головой, когда кронпринц протянул мне стакан с водой.

Когда-то, с братьями я «на спор» граненый стакан «первака» выпила и не поморщилась, потому что надо было «марку держать». Так неужели перед этими дроу спасую?

— Простите, Ваше Величество, — скромно опустив глазки, заявила я голосом примерной девочки, — но у этого напитка вкус не крепче, чем у травяного чая.

Сначала король, а за ним и все остальные разразились громогласным хохотом. Лишь Айренир смотрел на меня с каким-то непонятным выражением и молчал.

— Ну, уважила старика, так уважила, — сквозь смех еле выдавил Даггерт, — давно я так не смеялся! Теперь, девочка, мне не страшно за своего старшего сына. Я точно знаю, что он в надёжных руках!

Отсмеявшись, он смерил меня пристальным взглядом и уже без тени улыбки произнес:

— Ты ешь, не стесняйся, мы с тобой потом посекретничаем, наедине. Расскажешь старику, почему вокруг крепости было землетрясение, и почему моему наследнику потребовалась помощь целителей. И еще… наш оракул просила тебе передать при личной встрече: «Боги в долг не дают, они ссужают под проценты». Ты знаешь, что это значит?

Я отрицательно покачала головой, а внутри у меня все перевернулось, охваченное страхом. Волна ледяного холода прошлась по моей спине, подняв дыбом волосы на затылке.

Нуэд подарила жизнь нам с Айрениром не из альтруистичных побуждений, кто бы сомневался. В конце концов, она богиня, а не меценат. Но только эти слова означают, что теперь она считает наши жизни своей собственностью и распоряжаться ими будет на свое усмотрение. А это уже повод задуматься…

* * *

Мужчины общались между собой довольно непринужденно, перемежая речь грубоватым солдатским юмором и раскатистым смехом. А вот мне было не до веселья.

Я прилежно ковырялась в тарелке, делая вид, что полностью поглощена завтраком, а на самом деле анализировала ситуацию и обдумывала свое дальнейшее поведение.

Слова Даггерта заставили меня по — настоящему испугаться. Если боги дали тебе жизнь в долг, значит, и забрать могут ее в любой момент. И здесь не помогут ни магия, ни богатство, ни связи. Единственный выход — посетить храм самой и через оракула предложить оплату своего долга, не дожидаясь, пока предъявят счет. А поскольку в должниках мы с Айрениром вдвоем числимся, то и паломничество тоже вдвоем совершать придется. Чует мое сердце, что от этого долга мы так просто не избавимся. И еще этот намек на проценты… даже представить боюсь, что с нас потребуют взамен!

Наконец, Его Величество соизволили подняться, давая знак к окончанию трапезы. Пришлось повиноваться и следовать за ним, хотя я с большим удовольствием осталась бы за столом и доела это чудесное жаркое.

В сопровождении Айренира, мы прошли через просторный мраморный холл подземной крепости, тот самый, где еще недавно пережидали нападение его жители, а теперь все блестело идеальной чистотой, и весело играл многочисленными струями фонтан.

Я едва узнала это место. Если тогда оно казалось мрачным и полным боли, то теперь вызывало чувство легкой грусти от пережитых здесь печальных часов.

Широкий коридор упирался в резные двери, на которых обнаружились вплетенные в резной орнамент обереги и заклинания от магического вмешательства. Внутри помещения эти же заклинания прихотливым узором змеились по отделанным белым мрамором стенам, чуть заметно поблескивая серебром. Это была настоящая цитадель в цитадели, самое защищенное место во всей крепости.

— Присаживайся, разговор будет долгим, — Даггерт кивнул на оббитые малиновым бархатом кресла, окружавшие большой стол с овальной столешницей из темного дерева.

Я мельком оглядела обстановку кабинета: удобная мебель, много света, стеллажи с огромными томами. На столе удобно расположено зеркало связи в лаконичной рамке, письменный прибор и стопка гербовой бумаги. А еще странная шкатулка из черного камня с сильнейшими защитными рунами на крышке. От этой шкатулки буквально фонило магией, причем я ощутила ее как личную угрозу.

За моей спиной бесшумно закрылись двери, оставляя кронпринца стоять в коридоре. Похоже, что нам с Его Величеством предстоит конфиденциальный разговор.

— Итак, дорогая невестка, — король откинулся на спинку кресла и одарил меня насмешливым взглядом, — мне уже доложили о прошедших событиях начальник гарнизона и комендант. Теперь хотелось бы услышать твою версию.

Я пожала плечами и с нарочитой аккуратностью разгладила складки платья. Давно мне не приходилось изображать дурочку, надеюсь, король поверит в ту версию, которую я для него приготовила. Если он хоть на миг усомнится в моей невиновности, меня вполне могут ждать здешние застенки и местный палач.

— Это было так ужасно, Ваше Величество! — начала я, надевая на лицо маску невинной овечки. — Я боялась, что мы все погибнем!

— Поэтому ты обманом проникла на поверхность и устроила землетрясение? Знаешь, что бывает за невыполнение приказа в военное время? — хмыкнул он, разглядывая мое смущенно порозовевшее лицо.

— Я всего лишь хотела помочь, но, к сожалению, было слишком много темной энергии и слишком мало светлой. Каюсь, я не смогла удержать темные силы, я еще недостаточно обучена. Но Его Высочество был так благороден, что встал между мной и стихией. Если бы не он….- я многозначительно всхлипнула.

— Ну-ну, не стоит плакать, все уже прошло. Тебе не следовало ввязываться в это противостояние, если ты еще не полностью адаптировала свой темный дар. Насколько я знаю, Айренир взял тебя в помощь целителям, разве не так?

— Да, Ваше Величество, простите за самодеятельность. Но я не смогла удержаться. Начальник гарнизона поднял на стены раненых, которые лежали в лазарете, потому что сражаться было некому. А я смогла остановить штурм и спасти столько жизней, разве вы мне это не зачтете?

Даггерт сухо рассмеялся.

— А ты не так проста, как хочешь показать. И можешь не строить из себя оскорбленную невинность. Ты не проведешь меня своим невинным личиком, только не такого интригана, как я. Не забывай, что приняв трон Тор-на-Дун, я сделал свое тело сосудом для самой сути темных сил. Так что давай поговорим начистоту.

Я хорошо ощутил то возмущение, которое ты устроила в этих скалах. Отголоски землетрясения были слышны на многие километры, а потом в главном храме Рилль'Аргвана впервые за всю нашу историю ожил древнейший артефакт, созданный по легенде самим Разрушителем. Это огромный черный кристалл с таким количеством мелких граней, что их до сих пор никто не сосчитал. Его называют камнем безумных, потому что если долго смотреть на него, то начинаются галлюцинации.

Так вот, этот камень вспыхнул темным пламенем прямо на глазах у жрецов и прихожан, а потом — и очевидцы клянутся в этом — раздался громоподобный голос, гласивший: «Цена назначена!»

Едва верховный жрец успел доложить мне об этом, как из Лирровельенора шпионы донесли, что в главном храме Нуэд тоже произошло нечто необыкновенное: золотая статуя богини ожила на глазах у посетителей храма и произнесла странную фразу: «Жертва принята».

Светлые до сих пор в ужасе! Все длилось несколько мгновений, но мы сопоставили факты и, похоже, что эти два события произошли одновременно, буквально за секунду до того, как тебе удалось остановить разрушения. Наш оракул, тот, что находится в столице, провел тайный ритуал воззвания к богам. Ты знаешь, чего стоят такие ритуалы. Они требуют слишком много крови и сил, а ответ богов я тебе уже передал. Что ты можешь сказать об этом?

Я скривилась, как от зубной боли. Интересно, как король воспримет мое признание? Закосить под дурочку не вышло, скрывать правду — чревато последствиями. Придется обойтись полуправдой, по крайней мере, в том, что касается божественного вмешательства.

— Когда Айренир понял, что я не справляюсь, он замкнул на себя энергетический поток и заземлил его своим телом. За это он чуть не лишился жизни, — начала я тихим голосом, не отрывая глаз от Даггерта, который резко подался вперед и впился в меня пронзительным взглядом. — Я поняла, что он вот-вот умрет, и воззвала к богине Нуэд, прося ее обменять мою жизнь на него. Богиня дала мне кинжал, но почему-то удовольствовалась лишь моим желанием, не приняв жертвы. Вернее, я тогда так подумала. Теперь же мне ясно, что вмешался темный бог, и он желает иной платы за наши жизни. Пока мы не расплатимся с богами, мы живем в долг — и я, и кронпринц. В любой момент боги могут потребовать возвращения этого долга.

— И что ты предлагаешь?

— Совершить паломничество в главный храм и самим спросить у богов, что они желают в обмен на наши жизни.

— Это может быть опасно. Многие умирали на алтаре, так и не дождавшись ответа. Я не могу так рисковать своим наследником.

— Тогда вам придется привыкнуть к тому, что в любой момент боги могут потребовать его жизнь назад.

Даггерт прикрыл глаза, обдумывая сказанное. А я для себя все давно решила, у меня было время подумать, и я поняла, что единственно правильное решение — дать богам то, чего они жаждут.

— Значит так, — произнес король, отстукивая пальцами по поверхности стола, — за то, что по твоей вине пострадал наследник престола, ты будешь наказана. А с долгами придется разбираться, — он поднялся, обошел стол и встал рядом со мной. — Знаешь, что лежит в этой шкатулке? Твое наказание.

Я вздрогнула, стоило Даггерту поднять крышку и показать мне то, что лежит внутри. Это были два простых серебряных обода, обвитые тонкой золотой проволокой, чьи витки плотно прилегали друг к другу, создавая повторяющийся рисунок. Даже самый придирчивый взгляд не нашел бы на них ни места спайки, ни следов ковки или ювелирной обработки, ибо эти артефакты были созданы магией, а не руками умельцев.

— Браслеты подчинения, — прошептала я помертвевшими губами.

— Нет, — Даггерт качнул головой, — я не повторяю прежних ошибок. Это всего лишь ограничители. Они заблокируют потоки магии, оставив тебе лишь необходимый минимум.

— Я не хочу…

— Придется. Или я решу, что ты пыталась убить моего сына. Ты знаешь, что с тобой тогда будет. Нападение на наследника карается смертью. Даже брачный лист не спасет тебя от казни, но сначала тобой займутся палачи. Ты одна во всем мире, Эльсамин, все права на тебя принадлежат нашему роду, никто не встанет на твою защиту. Никто не захочет развязывать новую войну. Ни веры, ни асуры. Поэтому не упрямься и надень браслеты. Тогда я буду спокоен, что моему сыну больше ничего не угрожает.

Закусив губу, я медленно протянула дрожащую руку к шкатулке. А что делать? Сопротивляться и быть обвиненной в попытке убийства королевского наследника? Да я даже не выберусь из этого подземелья! Остаётся лишь надеяться, что Даггерт не обманул, и эти браслеты оставят мне хоть какую-то связь с энергетическими потоками.

Холодный металл скользнул на запястья и тут же сжался, плотно обхватив мои руки. Всего пара минут — и артефакты полностью слились с кожей, растворились в ауре, отрезав меня от внешней энергии Эретуса. Было такое ощущение, словно я только что стояла среди буйства красок и звонких голосов, а затем, в одно мгновение, оказалась в сером нечто, поглощавшем и эти краски, и звуки. Теперь я ощущала лишь тысячную долю той силы, что бурлила вокруг меня.

Захотелось расплакаться от досады, но я не собиралась показывать свою слабость. Если Даггерт так хочет, то пусть думает, что приручил меня. Я сильная, но гибкая, как стальной прут: мою волю можно согнуть на время, но невозможно сломать. Я запомню этот момент, занесу его в свой чёрный список.

— Вот и все, не стоило так трястись, — с напускным весельем произнес король, возвращаясь на свое место. — А теперь будь хорошей девочкой и открой дверь. Наверняка твой муж переживает. Пора нам обсудить подробности вашей семейной жизни и будущего паломничества.

* * *

Дальнейшее напоминало какой-то фарс. Я едва успела отпрыгнуть от двери, как в кабинет ворвался Айренир. В его глазах клокотала буря, грудь вздымалась, как от быстрого бега, а плотно сжатые кулаки говорили о еле сдерживаемом гневе. Охватив мою фигуру цепким взглядом, он бесцеремонно схватил меня за руку и процедил сквозь плотно сжатые зубы:

— Так вот как ты заботишься о моем благополучии!

— Не сейчас, — Даггерт поднял руку, делая предупреждающий жест, но принц не обратил на него ни малейшего внимания.

— Отец! Как ты мог! — прошипел он, глядя в глаза королю.

— Ничего, ты мне еще спасибо скажешь, — проворчал тот, а потом повернулся ко мне и голосом, полным сладкой патоки, произнес:

— Иди к себе, девочка. Этот разговор не для твоих нежных ушек. И помни, о чем мы договорились.

— Нет, — Айренир вцепился мне в плечи и прижал к своей груди, — моя жена останется здесь. Это и ее касается!

— Глупец! — беззлобно бросил ему Даггерт, затем откинулся на спинку кресла и с видимой досадой добавил:- Сам же потом благодарить меня будешь.

— За что? Разве я просил тебя вмешиваться?

— Не будь дураком! Я понимаю, что девочка прекрасна, как сарвейская роза, эх, мне б пятьсот лет сбросить — я б и сам не удержался! Но она манипулирует тобой, а ты ничего не замечаешь. Или не хочешь замечать? Считай, что я сделал тебе одолжение. Благодаря этим милым аксессуарам девчонка станет ласковой и податливой, как и надлежит быть хорошей жене. А ты, наконец-то, исполнишь свой супружеский долг. Я вообще не понимаю, почему ты столько времени тянешь с этим.

Я покраснела от стыда, вспомнив утреннюю сцену, и почувствовала, как горячий палец принца начал успокаивающее поглаживать меня по затылку.

— Вот только не надо меня учить, что мне делать с собственной женой! — проворчал Айренир, зарываясь носом мне в макушку.

— Ты верно заметил, мой мальчик — собственной! Она твоя собственность, если ты забыл об этом. Я не прошу от тебя ничего сверхъестественного, но мне бы очень хотелось, чтобы ты в ближайшее время осчастливил меня известием о внуках.

Это было уже слишком! Вырвавшись из объятий принца, я едко произнесла, глядя на короля:

— Ваше Величество, я вам не мешаю? Может, мне лучше удалиться?

— Девочка, не забывайся! Не в твоем положении дерзить, — и Даггерт наградил меня напряженным взглядом.

Крошечные отголоски силы вокруг меня зашевелились, формируя небольшие завихрения. Их было слишком мало, чтоб нанести хоть какой-то вред, но злость, поднимающаяся у меня внутри, насыщала их недостающей энергией. Стопка бумаги на столе вздрогнула, а в следующий момент разлетелась по всему кабинету точно стайка вспугнутых птиц. Крышка шкатулки с грохотом захлопнулась, а магические светильники замигали, собираясь вот-вот погаснуть.

— А ты сильнее, чем я думал, — задумчиво протянул король. Похоже, эта демонстрация силы ничуть его не удивила. — В принципе, я нечто подобное и ожидал. Ладно, давайте поговорим о делах насущных. Я так понимаю, что сейчас нам нужно решить вопрос с вашим паломничеством?

Я растерялась. Так это что? Он меня специально провоцировал, чтоб узнать, насколько ограничены мои силы? А я-то повелась, как последняя дура! Хорошо хоть сдержалась и не выплеснула все до конца, а то бы он очень удивился и еще что-нибудь навесил на меня. Браслетики-то с небольшим дефектом оказались! Их ограничивающее действие подавлялось сильными эмоциями! В минуты гнева я ощутила, как незримый купол надо мной истончается, давая возможность дотянуться до внешних сил. Так что я не безоружна, хоть и ограничена, будем считать, что на время…

— О каком паломничестве идет речь? — спросил Айренир, усаживая меня в кресло и пристраиваясь на его подлокотнике.

— А ты ничего не знаешь? — Даггерт приподнял одну бровь и осуждающе покачал головой. — Твоя жена предложила богам свою жизнь взамен твоей, но боги такой платы не приняли, а жизни сохранили вам в обмен на что-то другое.

— На что? — нахмурился принц.

— А это вам и предстоит узнать в главном храме. Причем, отправляетесь вы уже завтра и чем раньше, тем лучше. С богами не стоит шутить, тем более, что в это дело вмешался сам Рилль'Аргван, причем по собственной инициативе. И это беспокоит меня больше всего.

— Но я не могу завтра! — возмутился принц. — Крепость практически разрушена, местные маги до сих пор не восстановились. И вообще с этим нападением ничего не ясно… мутное оно какое-то…

— Да, я читал отчет шпионов. Придется усилить внимание за Анторийским герцогством.

— Анторийским?! — встрепенулась я, услышав знакомое название. — Вы думаете, что это герцог Карион был инициатором нападения?

— Я уже ни в чем не уверен, — проворчал Даггерт, — но я бы не удивился. Эриас уже несколько столетий одержим идеей захватить земли Повелителя Эрионара, а его самого протащить в цепях на глазах у всех подданных.

— Но почему?!

— Это давняя история. Лет пятьдесят назад супруга герцога изменила ему с этим асуром, а потом и вообще сбежала к нему. Думала, что быть любовницей Повелителя престижнее, чем женой герцога. Правда, через несколько месяцев вернулась, потому что оказалась беременной. Понятное дело, что это не мог быть ребенок Эрионара: у таких, как он, дети появляются только от истинных пар — виалле, как они их называют. Эриас беглянку принял, но обращаться с ней стал хуже, чем с рабыней. Запер в башне, посадил на хлеб и воду и всячески унижал. Бедняжка не выдержала мучений и умерла. Перед ее смертью, герцогский маг изъял ребенка из ее тела и поместил в магический кокон. Эриас очень рассчитывал на наследника, но и здесь его жена обставила. Родилась девчонка, да еще и вылитая мать! Ох, он рвал и метал! Отправил дочь с глаз долой, но лет через десять успокоился, вернул, всячески обласкал. Но она хоть и похожа на мать, а характером в него пошла: мстительная и злопамятная, настоящая гадюка.

— Вы ее знаете?

— Одно время присматривался, думал сосватать Мерильену. Но мальчишка и так требует присмотра, а с такой женой вообще стал бы неуправляемым. А эта девочка — Эовен — точно его вторая половинка. Ты молодец, что благословила их. Я сегодня пообщался с ней по-родственному: такая милая, вежливая, тихая — то, что нужно этому оболтусу!

— Айренир, — повернулась я к принцу, — а ты рассказал отцу то, что я говорила тебе про герцога?

— Еще не успел, — недовольно ответил тот.

— Чего я еще не знаю? — нахмурился Даггерт, прожигая нас тяжелым взглядом.

— В общем, ничего страшного не произошло, но все было очень странно, — начала я и рассказала всю историю почти с самого начала: как герцог заставил занять место его дочери, как маг уговорил выпить любовный напиток, как прошла обряд обретения в Анторийском замке, как подслушала разговор и узнала о планах герцога, как сбежала с верами… Внезапно я замолчала на полуслове, ошеломленно глядя на короля, а потом хрипло выдохнула:

— Так вот почему он хотел, чтобы именно я подсыпала Эрионару кэрш! Повелитель должен был обезуметь от похоти, обратиться прямо на брачном ложе и разорвать свою виалле, то есть меня…

— Дааа, — протянул король, впечатленный не меньше моего, — отличная месть за поруганное достоинство. Убив свою виалле, дракон сошел бы с ума и не смог обратиться в асура. Его земли остались бы без защиты и стали лакомым куском для эльфов. Похоже, что я недооценил нашего герцога. Он разыграл у меня под носом такую многоходовку, и я точно уверен, что нападение на Рох тоже связано с этим.

— Там не только герцог замешан, — задумчиво произнес Айренир, — орков поддерживали несколько эльфийских магов, причем высшего уровня.

— Магистры? — король вскинул бровь.

— Причем сильнейшие. Думаю, что здесь сам эльфийский король приложил свою руку. Боюсь, как бы нам не навязали новую войну, отец.

— Война? — невесело усмехнулся Даггерт, — нет, сын мой, похоже, что на этот раз Лирровельенор решил поймать рыбку чужими руками. Мы не можем даже выразить ноту протеста: присутствие магов официально не доказано, а в нападении участвовали только орки. Эльфы вне подозрений, нам нечего предъявить их королю. Единственное, что нам остается — это укреплять границы и усиливать форпосты. Но это мы уже обсудили на совете. Эльсамин, спасибо за информацию. Она может оказаться очень важной для нас, ведь от самочувствия Повелителя зависит и наша жизнь. А теперь идите, мне надо подумать.

Мы молча вышли, осторожно прикрыв за собой дверь. Айренир слегка сжал меня в объятиях и вдруг шепнул на ушко:

— Извини, что так вышло с этими браслетами. Обещаю, что добьюсь от отца, чтобы он их снял.

Я стояла в его руках натянутая, как струна, но постепенно напряжение начало отступать, а ситуация казаться не такой уж неприятной. Расслабившись, я сама прильнула к принцу всем телом и мягко мурлыкнула:

— Ну что ты, я тебя совсем не обвиняю! — и тут же захлопнула себе рот, испуганно глядя на смеющегося мужчину: — О, боги, неужели это я сказала? Меня чем-то опоили?!

Отсмеявшись, Айренир вновь привлек меня к себе, зарылся носом в мои волосы, шумно вдыхая их запах и с легким смешком произнес:

— Я же тебе говорил, что ты моя эллевиан, а я твой эллевин. Ты чувствуешь, как связь между нами крепнет, тебя тянет ко мне точно так же, как и меня к тебе. Ты мечешься, как испуганный зверек, боишься собственных чувств. Тебе нужно понять, что это не приворот, не наваждение или гипноз — это воля богов, судьба. Наши пути могли никогда не сойтись, но они соединились. С первой же встречи ты вошла в мою душу и сердце — это было как удар молнией… Я пытался сопротивляться, когда понял, что ты невеста Повелителя но, как видно, от судьбы не уйдешь. Скоро и ты уже не сможешь противиться этому притяжению и придешь ко мне нежная и ласковая. Я буду ждать этого момента, а пока…

Он неожиданно развернул меня лицом к себе, запустил одну руку мне в волосы, а другой сжал талию и резко прижал к своему телу. Не отрывая от меня пристального взгляда, он коснулся моих губ легким поцелуем, скользнул языком, раскрывая их, точно створки раковины, заставляя все мое тело ослабнуть в его руках.

Привычная горячая волна прошлась по мне, вызывая сладостную дрожь. Мои руки взлетели, обвивая крепкую мужскую шею, притягивая его еще ближе. В этот момент я не хотела бороться с собой и своими чувствами, мне нужен был этот поцелуй, нужно было знать, что он нуждается во мне, что он меня любит.

Нет, я еще не готова была признать себя проигравшей в этом противостоянии, но мне требовалось подтверждение, что этот великолепный мужчина зависим от меня. В тот момент мне хотелось стать необходимой ему, как воздух, заполнить все его мысли и желания, чтобы он не мог больше жить без меня!

И именно в этот момент мне было абсолютно наплевать на то, что будет завтра!