Лавка рекомендованного парфюмера обнаружилась в нескольких шагах. Купив все необходимое и посетив сапожника, Эсмиль сгрузила свои покупки на белокурых носильщиков и со спокойной душой собралась возвращаться в гостиницу. Маленький отряд уже покидал шумную ярмарочную площадь, когда внимание девушки привлекли несколько красочных шатров, расположенных на отшибе. Именно там крутились самые громкие зазывалы, слышался заливистый хохот и бренчание бубнов.

– Что там? – поинтересовалась она у мальчишек.

– Да всякие диковинки показывают, – ответил тот, что постарше, – бородатую женщину, женщину-змею, карликов, дрессированных животных…

– И гадалка там есть, – перебил младший. – Говорят, очень хорошая. В прошлом году тоже здесь была. Нагадала нашему отцу, что он разбогатеет за два месяца.

– И что?

– Не поверите, – он озорно тряхнул длинными вихрами, – через два месяца у нас дом сгорел. А когда пепелище разбирали, под половицами нашли целый сундук золота!

– И откуда же он там взялся? – поинтересовался Вирстин.

Парнишка пожал плечами:

– Наверняка от прежних владельцев остался. Там одинокий дед жил, умер от старости, а дом родственники нам почти за бесценок отдали. Правда, сначала весь двор перерыли. Видимо, этот сундук и искали.

– Я хочу увидеть эту гадалку, – озвучила Эсмиль внезапно принятое решение.

Оба охранника окинули ее хмурыми взглядами: ну вот, еще одна задержка. Что еще придумает строптивая девка? И зачем только лэр связался с нею?

Шатер гадалки оказался на редкость скромным, и вокруг него не толпились желающие узнать о своей судьбе. Эсмиль и сама не понимала, что именно подтолкнуло ее прийти сюда, но словно какая-то неудержимая сила тянула ее к невзрачному шатру, стоявшему в стороне от других.

Пригнувшись, она вошла под низкий свод и замерла на пороге, вглядываясь в полумрак. Где-то в глубине помещения мерцал огонек и слышалось тяжелое дыхание. Девушка почувствовала, как по спине пробежал холодок. Что-то, похожее на инстинктивный страх перед неведомым, перекрыло дыхание. Она замерла и уже собиралась шагнуть назад, как вдруг скрипучий старческий голос нарушил тишину:

– Не бойся, девочка, проходи.

Вспыхнул свет. Вернее, сидевшая в кресле женщина поворошила угли в жаровне, заставив их на краткий миг осветить внутреннее убранство шатра и ее саму.

– Можешь ничего не говорить, я знаю, зачем ты здесь.

Эсмиль настороженно приблизилась.

– Садись.

Она машинально упала на предложенный стул и взглянула на гадалку. Перед ней сидела очень старая женщина, чьи длинные седые волосы были заплетены в толстую косу, а тонкие худые руки украшало множество золотых браслетов, тихонько позвякивающих при каждом движении. Тело ворожеи скрывал темный плащ, не дающий рассмотреть даже край одежды, а испещренное морщинами лицо напоминало печеное яблоко. Но ее внешность не вызывала отторжения, наоборот, притягивала взгляд.

– Ты знаешь, зачем я здесь? – недоверчиво спросила Эсмиль.

– Дай мне свои руки.

Девушка протянула раскрытые ладони.

Старая гадалка нагнулась над ее руками, мягко коснулась пальцем центра левой ладони.

– Пресветлая Арнеш, покровительница всех женщин Ангрейда, послала мне видение, – медленно произнесла она, откидываясь назад, – о гордой пташке, залетевшей в наши края. Она маленькая и слабая, но топорщит перышки, чтобы казаться сильнее…

– Что?! – изумленно выдохнула Эсмиль. – О чем это вы?

– О тебе. И о мужчине, который постоянно находится рядом с тобой. У него длинные темные волосы и взгляд ястреба, заметившего добычу, – она вдруг резко подалась вперед, впившись пронзительным взглядом в глаза девушки. – Ястреб-перепелятник летит домой, но в его гнезде притаилась змея! Берегись!

Вспыхнувшие в жаровне угли бросили на лицо старухи красноватый отблеск, и Эсмиль на мгновение показалось, что все морщины с него исчезли, кожа разгладилась, а седые волосы сверкнули ледяным серебром. Всего на мгновение ей почудилось, будто она узнала это лицо, то самое, что видела в каждом храме Амарры – лицо Бенгет. Только не искривленное в кровожадной усмешке, а полное тайного удовлетворения.

Вскрикнув, Эсмиль вскочила на ноги, но худая старческая рука с неимоверной силой удержала ее на месте.

– Слушай, девочка! – старуха наклонилась к самому ее лицу. – Твое будущее зависит от этого человека. У вас одна судьба, одна жизнь на двоих.

– Я не понимаю о чем ты, – девушка отшатнулась.

– Скоро поймешь, – она схватила Эсмиль за руку, заставляя низко наклониться к своему лицу, и девушка вздрогнула, почувствовав кислый запах старческой плоти. – Эрг и Бенгет не знают пощады, люди для них всего лишь фигуры на игральной доске. Но Арнеш может дать тебе шанс. Смири гордыню, открой свое сердце. Сила женщины в ее слабости!

– Ты бредишь, старуха, – Эсмиль вырвала руку из цепких пальцев гадалки и отскочила к выходу. Ее дыхание срывалось от страха, а сердце бешено колотилось.

Хватило лишь легкого вскрика, чтобы в шатер тут же ворвались охранники с мечами наголо. Но странная гадалка неподвижно сидела в своем кресле. В полумраке ее силуэт казался лишь темной кучей тряпья.

– Нам пора, – решительно заявил Вирстин и схватил девушку за руку. Она безропотно подчинилась.

– Можешь и дальше топорщить перышки, гордая птичка, – раздался ей вслед скрипучий старческий смех. – Но придет час, когда ты должна будешь сделать выбор. Смотри, не ошибись…

На улице Эсмиль вырвала руку и вздохнула полной грудью. Неужели то, что сказала эта безумная женщина – правда?! У нее с этим диким, вонючим варваром одна судьба на двоих?! Да нет, такого просто не может быть! Она – гордая, изнеженная аристократка – по воле богов оказалась в теле невольницы, а теперь еще оказывается, что это ее судьба – стать рабыней неотесанного мужлана!

– Идем, – проворчал Вирстин, подталкивая ее вперед. – Его Милость будет недоволен нашей задержкой.

Девушка передернула плечами. Сейчас она меньше всего хотела встречаться с Дарвейном.

Слова старухи не давали покоя. Эрг Громовержец – верховный бог Северного континента. Эсмиль сотни раз слышала, как данганары поминают его. А Пресветлая Арнеш? Это же сестра-близнец Кровавой Бенгет, ее зеркальное отражение, полная противоположность…

Девушка невольно замедлила шаг, задумчиво кивая в такт своим мыслям. В Амарре нет других богов, кроме Матери Сущего, вернее, их давно позабыли. Но здесь совсем другие законы. Мужчины поклоняются богу войны и охоты, женщины – хранительнице домашнего очага. И, судя по всему, Бенгет здесь давно не в почете.

"Никто не услышит твоих молитв, – раздался в ее голове хриплый голос гадалки, – ты можешь кричать до хрипоты, но Бенгет не услышит. Твоей богини здесь нет."

Эсмиль замерла, не веря, что это все происходит с ней. Но голос и в самом деле звучал, его невозможно было перепутать с собственными мыслями. Сжав кулаки, она тряхнула головой, сбрасывая наваждение.

– Ну, чего встала? – недовольный Рикван бесцеремонно подтолкнул ее вперед. – Совсем наш лэр обезумел, если приставил охрану к рабыне.

Девушка молча спрятала лицо в меховой воротник. Ей не хотелось, чтобы данганар увидел улыбку, скользнувшую по ее губам. Пусть думает, что эту стычку выиграл он.

***

Пока проталкивались к гостинице через плотную толпу зевак, Эсмиль не переставала думать о загадочных словах ворожеи. Сейчас, когда первый страх прошел, девушка уже сомневалась, что все это ей не привиделось.

Эсмиль невольно задумалась, какой была та неизвестная девушка, в тело которой она попала? Забитым серым мышонком? Судя по внешности, ей не слишком хорошо жилось. Загрубевшие руки, ногти с заусенцами, мозоли на пятках… Кожа, не знающая ухода, ломкие, тусклые волосы… Если бы не красивый золотистый цвет и природная пышность, были бы похожи на паклю. Девушка вспомнила, как разглядывала свое отражение в небольшом пруду, на одной из остановок. На ее вкус, светлые брови и ресницы делали лицо невыразительным, хотя яркие голубые глаза смотрелись просто бесподобно. Такие большие, наивные. Эсмиль никак не удавалось придать взгляду хоть немного высокомерия. Было похоже, что это лицо принадлежало какой-то малолетней дурочке.

– Что-то мне это не нравится, – пробормотал за ее плечом Рикван, ложа руку на эфес своего меча.

Только сейчас Эсмиль заметила, что они оказались в каком-то странном закоулке, где стены сходились так близко, что с трудом можно было разглядеть небо.

– Что мы здесь делаем? – изумилась девушка. Этот закоулок был ей незнаком.

– Здесь быстрее, чем идти через площадь, – заявил один из носильщиков.

– А это кто?

Идущий впереди Вирстин остановился и поднял руку, заставляя всю компанию замереть на месте. Вдалеке, там, где виднелся выход на оживленную улицу, мелькнули какие-то подозрительные тени.

Сзади раздался странный звук, будто кто-то наступил на битые черепки. Рикван резко развернулся. Еще один неизвестный, шедший за ними по пятам, нырнул к стене и слился с тенью.

– Нас окружают, – тихо, сквозь зубы процедил данганар.

– Грабители? – поинтересовалась Эсмиль.

– Возможно. Вы двое, – Вирстин кивнул на парней, нагруженных покупками, – к стене. Быстро! А ты держись позади, – и он невежливо подтолкнул девушку к носильщикам и развернулся лицом к выходу. Рикван встал рядом с ним плечом к плечу и выхватил меч.

Вместо того чтобы, как всякая нормальная северянка, испугаться и завизжать, ну или тихо потерять сознание, Эсмиль ощутила знакомое возбуждение. Будто крошечные молнии прошли по ее телу от запястий до самых плеч. Рука машинально скользнула на бедро, пытаясь ухватить несуществующий кинжал. Девушка разочарованно скривилась.

Похоже, в подворотне их действительно ожидали грабители. Оба данганара заслонили спинами собственность своего господина и приготовились ее защищать.

Нападавшие атаковали. Их было пятеро – все закутанные в черное с ног до головы, даже лица были закрыты то ли масками, то ли платками. Они двигались быстро и четко, будто точно знали, что идут не грабить, а убивать.

Всего секунда – и клинки скрестились с тяжелым лязгом. Бой начался. Молча, без единого звука. Словно сражались не люди, а тени. Только было слышно, как звенит сталь, да еще дыхание соперников.

Эсмиль стояла, прижавшись к холодной стене. Ее глаза пылали азартом, тонкие ноздри раздувались, грудь вздымалась под красным бархатом. Она не боялась того, что ее охранников могут убить – ей это и в голову не пришло. Все, что сейчас происходило, казалось ей каким-то представлением, наподобие тех, что она видела на Тан-Траши. Запах крови буквально пьянил, обнажая темную сторону ее души.

Один из нападавших, которого теснил Вирстин, уронил свой кинжал. Клинок звякнул, ударившись о мостовую, и молодой данганар тут же ударом ноги отшвырнул его прочь.

Дождавшись, пока противники отвлекутся на схватку, Эсмиль нырнула в просвет между ними и бросилась к оружию, валявшемуся на земле. Охваченная возбуждением, она даже не заметила, как роскошный меховой палантин соскользнул с ее плеч в жидкую грязь. Сейчас все ее мысли были лишь о том, что она сжимала в своей руке.

Схватив кинжал, Эсмиль так и застыла на корточках: разбойник ранил Вирстина в правое плечо, и рука данганара повисла плетью. Он перебросил меч в левую, но противников было двое, они наседали, тесня его с двух сторон. А Рикван был в десяти шагах. У его ног уже валялось два трупа, третий из нападавших яростно отбивался, держа в каждой руке по короткому мечу.

Девушка вновь скрылась в тени стены, никто из мужчин не заметил ее передвижений, слишком уж они были заняты схваткой. Она воткнула кинжал в подол своего платья и вспорола тяжелый бархат. Как только можно передвигаться в этих нелепых юбках, сковывающих движения? И не мудрено, что северные женщины такие клуши! Зачем только она вообще согласилась это надеть? Нет, все-таки лучше родных шаровар и туники еще ничего не придумали!

Вирстин выбил меч из рук одного мерзавца. Безоружный противник отшатнулся на безопасное расстояние, второй атаковал, отвлекая внимание на себя.

За спиной данганара возникла тень. Тускло блеснуло лезвие.

Эсмиль застыла – кинжал!

А Вирстин отбивает очередную атаку! Кровь хлещет из его раны, он уже тяжело дышит, но все еще продолжает сражаться.

Разбойник бесшумно скользнул вперед, собираясь напасть со спины. И Эсмиль, совершенно не думая, бросилась на него.

Точно маленькая дикая обезьянка она запрыгнула ему на спину и крепко обхватила ногами за талию. Левая рука живой удавкой обвила горло мерзавца и сдавила, перекрывая дыхание. Сверкнул зажатый в правой руке кинжал. Короткий замах – и клинок вошел в горло по самую рукоятку…

Эсмиль упала на землю вместе с телом, которое продолжало биться в агонии. Кровь из яремной вены хлестала фонтаном. Горячая красная жидкость обагрила руки, лицо и шею, но девушка только молча вытерла губы и поднялась.

Бой был закончен. Противник Вирстина валялся в грязи, разрубленный практически надвое. Рикван своего не стал убивать, но хорошенько потрепал, а напоследок лишил сознания, ударив по голове пудовым кулаком. Его Милости будет весьма интересно узнать, что это за птица и кто его нанял.

У стены сиротливо валялись брошенные в спешке покупки. Носильщики сбежали, не отработав полученных денег. Эсмиль презрительно скривилась. Мужчины! В ее Доме ни один из рабов или слуг не посмел бы так поступить. Любой из них бросился бы защищать хозяйку и ее собственность ценой своей жизни, избитый, раненный, на последнем издыхании, но не сбежал бы ни за что.

– И что со всем этим делать? – Рикван грубо выругался, ничуть не стесняясь присутствия девушки. – Кто это все понесет?

– Рик, наша птичка завалила этого пройдоху, а ты про шмотки, – Вирстин обтер лезвие меча об одежду убитого и подошел к Эсмиль, которая стояла с недовольным видом, попинывая труп недавнего противника. – Где ты так научилась владеть кинжалом?

Амаррка хмыкнула.

– Думаешь, я всю жизнь горшки чистила или ублажала таких, как твой лэр? Меня саму ублажали. Пятнадцать отборных мужчин, готовых выполнить мою малейшую прихоть. А здесь что? Разбежались, как крысы, – и она с остервенением выдернула кинжал из остывшей плоти.

– Девочка, лучше дай это мне.

– И не подумаю. В мире, где мужчины бегут от опасности, женщина должна уметь себя защитить, – девушка демонстративно засунула кинжал за пазуху.

– Боюсь, лэру это не понравится.

– Жаль вашего лэра. Ничем не могу помочь.

Рикван крепко стянул пленнику руки за спиной его собственным ремнем и грубым тычком вывел из забытья. Вздернул на ноги, сорвал с лица платок, скомкал его и впихнул разбойнику в рот вместо кляпа. Под платком скрывался молодой мужчина неприметной наружности. Щуплый на вид, но отличный фехтовальщик, как недавно выяснил Рикван.

Его собственная рана горела, но он сумел перетянуть ее рукавом, оторванным от своей рубахи. Вирстин тоже перевязал свою рану. Следовало возвращаться и доложить лэру о нападении.

– Кто понесет мои вещи? – настойчиво поинтересовалась Эсмиль.

– Попробуй сама.

Девушка поджала губы. Вот еще! Если и существует мужчина, которому бы она подчинилась, то здесь его нет.

– Наверное, всё-таки вы, – констатировала она, складывая руки на груди, – или я и шагу не сделаю.

– Знай свое место, рабыня! – зарычал Рикван, наступая на нее. Мало того, что мелкая мышь унизила их, вмешавшись в схватку, так еще и строит из себя госпожу. Где это видано? Женщина должна молчать! Повиноваться и молчать!

– Хочешь мне его указать? Ты не посмеешь тронуть меня без позволения своего лэра. Нести я ничего не буду, можете бросить все это здесь. Но предупреждаю, вряд ли ваш лэр будет доволен.

Пока они препирались, Вирстин нашел выход из положения. Коротко хмыкнув, он подошел к пленнику и некоторое время молча разглядывал его. Потом сказал:

– Один носильщик у нас уже есть, – и начал методично цеплять тому на шею завернутые в серую бумагу покупки.

Бедняга судорожно вздохнул, бросая исподлобья мрачные взгляды. Мало того, что не справился с делом, так еще и умереть не сумел. А лэр Дарвейн, говорят, с врагами не церемонится…