Блондинка отключилась мгновенно. Она не была боевым роботом и не обладала повышенной защитой. Так, говорящая кукла для удовольствий. Видимо, кто-то захватил ее с Земли, чтобы развлечь экипаж. В конце концов, омраны тоже всего лишь мужчины.

Угол подставки пробил череп андроида, сделанный из тонкого сплава, и Стелла мягко ткнулась носом Инге в колени. В ее затылке зияла дыра, сквозь которую искрился закоротивший процессор и чувствовался неприятный запашок паленой резины.

Инга столкнула блондинку на пол. Та упала ничком, глухо стукнувшись лбом об пол.

Девушка вздрогнула от этого звука и несколько секунд сидела в прострации, глядя то на свою руку, все еще сжимавшую светильник, то на Стеллу.

Она это сделала. Сделала.

Волосы на затылке блондинки были окрашены в розовый цвет. У андроидов не было крови как таковой. Производители никогда не стремились сделать их идентичными живым людям. Зачем, ведь для этого существовали клоны. Но сейчас Инге казалось, будто она убила не робота — человека.

Судорожно вздохнув, она разжала пальцы. Для этого ей тоже понадобилось сделать усилие, потому что кулак не желал разжиматься.

Лампа упала на пол рядом с блондинкой.

Тишина в каюте стала гнетущей, почти осязаемой.

Дрожа всем телом, Инга сползла с кресла и встала на колени рядом со Стеллой. Потянулась к ней непослушными руками, чувствуя, как собственное сердце буквально выскакивает из груди.

Пульс грохотал в висках, перед глазами двоилось. Ватные ноги не желали держать. Но она должна была это сделать. Должна была обыскать блондинку и найти электронный ключ от всех дверей в адмиральском отсеке.

Инга хорошо запомнила дорогу в шлюзовой отсек, где стояла яхта Алларда. Как чувствовала, что это знание скоро ей пригодится. Когда Аллард вел ее по бесконечным коридорам со множеством поворотом, она тщательно считала эти самые повороты. Но самой приятной неожиданностью было то, что кроме яхты в отсеке находилась еще пара спасательных капсул. А уж чтобы управлять ими большого ума не надо. Главное — вскрыть входной люк и запустить программу автопилота. Бортовой компьютер сам выберет оптимальную траекторию к ближайшей населенной планете.

Почти не дыша, Инга ощупала неподвижное тело.

Аллард открывает двери прикосновением пальцев. Скрытый сенсор просто считывает его биометрические данные — и все.

Но чтобы сделать подобное для Стеллы, пришлось бы перепрограммировать всю систему безопасности отсека. Гораздо легче выдать блондинке скретч-ключ — маленький незаметный чип, вшитый под кожу. Вот только, где именно вшитый?

Он нашелся в левом запястье. Как раз там, где обычно набивались серийные номера и данные владельца.

Стелла не шевелилась, но Инга была уверена, что андроид лишь временно оглушен. Черед пять-десять минут его программа перезапустится, заблокировав испорченный блок, и Стелла будет как новенькая, не считая дыры в голове.

Недолго думая, Инга вспорола запястье блондинки и, брезгливо сморщившись, подцепила чип двумя пальцами. Он был испачкан в водянистой розовой жидкости, заменявшей андроиду кровь. Девушка уже хотела вытереть его об одежду блондинки, но передумала. Ее собственный наряд, как и все, что лежало в нефе, вряд ли годился для путешествия, которое ее ждало.

Стиснув зубы, она стащила со Стеллы ботинки, бежевые брючки с наглаженными стрелками, пиджак и нижнее белье. На секунду в душу закрались горечь и негодование. Чертовы тарианцы! Значит, эта резиновая кукла имеет право носить то, что ей хочется (если андроиду вообще что-то хочется), а она должна ходить, в чем дадут?!

Ну, ничего, пусть амон адмирал теперь сам носит эти шелковые платьица! Ему они будут к лицу!

Злость придала Инге сил. Теперь девушка действовала четко, без раздумий и без лишних эмоций, точно сама стала роботом на какой-то момент.

Переодевшись, она по-быстрому завязала волосы в хвост. Одежда Стеллы сидела на ней чуть мешковато, но, в общем, довольно сносно. Инге было не до эстетики. Она набросила на плечи самый невзрачный схети, надвинула на лоб капюшон и быстрым шагом направилась к выходу.

Руки чуть подрагивали, когда она приложила скретч-ключ к сенсорной панели, скрытой за обшивкой двери. Стопроцентной уверенности, что это подействует — не было. Но ей нужно было во что-то верить. Верить, что она сможет выбраться отсюда вот таким простым способом, всего лишь оглушив андроида.

— Тебе не уйти, — голос Стеллы, раздавшийся за спиной, заставил девушку оцепенеть. — Он не отпустит.

Тон блондинки прозвучал абсолютно спокойно, она даже не сомневалась в своих словах. И от этого философского спокойствия Инге стало по-настоящему страшно. Пальцы, державшие ключ, свело судорогой. Ей пришлось до крови закусить щеку, чтобы не вздрогнуть, не закричать, не выронить чип.

— Посмотрим, — почти прошипела она, не разжимая зубов.

Чертыхаясь, Инга снова и снова водила чипом по сенсорной панели, но ничего не происходило.

— Там нужен голосовой код.

От волнения сердце беглянки пропустило один удар.

Подчиняясь неосознанному порыву, Инга тихо произнесла:

— Так скажи.

За ее спиной Стелла медленно поднялась, опираясь на кресло.

— Арайя.

— Что? — не сдержавшись, девушка обернулась.

— «Любовь» по-тариански.

Отреагировав на голос блондинки, дверь медленно поползла в сторону. Все еще пребывая в шоке, Инга смотрела, как увеличивается проход, не в силах сделать и шагу. Словно все силы, все стремления, все эмоции оставили ее в этот момент.

Арайя…

Так называл ее Аллард.

Так вот, что значило это слово…

— Почему? — прошептала она, вновь поворачиваясь к Стелле. — Почему ты мне помогаешь?

Та стояла у адмиральского стола, совершенно не стесняясь своей наготы.

— Это не помощь. Ты же не успокоишься, пока не поймешь, что бежать некуда?

Инга нахмурилась, оглядывая блондинку подозрительным взглядом. На ее лице и груди виднелись розовые разводы. И девушке на секунду стало стыдно за свои действия, но она усилием воли задушила в себе это чувство.

— Кто сейчас говорит со мной? Аллард? — процедила она, сжимая маленькие кулачки.

— Не важно, — андроид покачала головой. — У вас, у землян, есть поговорка: чтобы удержать, надо отпустить. Иди. Путь открыт. Когда ты вернешься, твой амон будет ждать.

* * *

В рабочем кабинете Лоранда Лест Маррока царила мертвая тишина. Не было слышно ни гула двигателей, ни шума систем жизнеобеспечения. И в этой тишине двое мужчин склонились над экто-экраном, наблюдая за беглянкой, несущейся по коридорам «Аламаута».

Девушка в сером схети с надвинутым на глаза капюшоном почти не скрывалась. Не жалась к стенам, не замирала при каждом шорохе. Нет, она целенаправленно бежала вперед, оставляя за спиной поворот за поворотом. И было похоже, что она отлично знает, куда бежит, и знает дорогу. Незаметный чип в ее руках открывал нужные двери, и она почти не задерживалась, чтобы проверить, нет ли погони.

Нет. Погони она не боялась. Она даже не думала о ней. Потому что все ее существо занимала лишь одна цель: добраться до шлюзового отсека, вскрыть одну из спасательных капсул и убраться с этого корабля. Все равно куда, лишь бы подальше.

— У вашей ливарри отличная память, — хмыкнул канцлер, откидываясь на спинку кресла и бросая на адмирала Сорн Дайлера проницательный взгляд. — А настойчивость и упрямство достойны восхищения. Я бы с удовольствием понаблюдал, что будет дальше, но у нас есть дела поважнее.

Аллард продолжал сидеть, глядя в экто-экран. На его лице не отразилось ни единой эмоции, только линии амуэ слегка потемнели, да плечи напряглись еще больше. Здесь, в кабинете канцлера, он не мог позволить себе спрятаться за защитным экраном. Таковы были правила.

— Она с первого дня думала о побеге, — пробормотал он, чувствуя, как болезненная судорога сжимает горло. Пришлось приложить усилия, чтобы взять себя в руки. Сейчас не время было терять хладнокровие, и не место. — Я должен ее остановить, пока она не навредила себе.

Тонкие губы канцлера дрогнули в полуулыбке. Он покачал головой:

— Боюсь, это невозможно. Я не могу разрешить вам покинуть пост.

— Вам давно об этом известно? — Аллард медленно перевел на него непроницаемый взгляд.

— О чем именно, адмирал? О вашей пагубной страсти или о том, что вы сознательно пошли на преступление ради собственной выгоды?

— Обо всем.

— Скажем так, я догадывался, а сегодня на приеме мои подозрения подтвердились. Но мне и в голову не могло прийти, что адмирал Тарианского флота похитит землянку. И, как я понимаю, без молчаливого согласия наследника здесь не обошлось.

Аллард сжал челюсти так, что на скулах обозначились желваки.

— И… что теперь? — произнес он одними губами. — Стабилизация? Вы именно для этого приказали явиться?

— Нет, вынужден вас огорчить, но к вашим личным делам наш разговор не имеет ни малейшего отношения, адмирал. Вы слишком зациклены на себе.

Девушка на экто-экране уже добралась до шлюзового отсека и теперь, задыхаясь от быстрого бега, ждала, пока он откроется. Но на это требовалось определенное время.

Аллард видел, как с убийственной медлительностью отъезжает тяжелая дверь, как беглянка, согнувшись и упершись ладонями в колени, пытается отдышаться. Но здесь, в стенах этого кабинета, он не мог прочитать ее чувств. Канцлер Маррок заботился о своей безопасности едва ли не с большей паранойей, чем о безопасности принца. И защита, вшитая в эти стены, глушила все проявления амуэ.

Но вот девушка вскинула голову, глядя куда-то поверх двери, и капюшон упал ей на плечи, открывая лицо.

Аллард увидел дорожки слез. Увидел взгляд, полный боли. И вздрогнул, будто прошитый ударом молнии.

Ему пришлось на секунду прикрыть глаза, чтобы справиться с собственными эмоциями. Но они были слишком сильны, а действие препарата, который вколол Лертис, постепенно ослабевало.

Пальцы адмирала медленно сжались в кулаки, оставляя на гладкой поверхности стола глубокие царапины.

— Я должен вернуть ее, — глухо повторил он, глядя прямо перед собой.

— Если вы самовольно покинете пост, это будет конец вашей карьеры. И не только карьеры, позволю заметить.

Аллард медленно перевел взгляд на канцлера. В холодных глазах Лоранда Лест Маррока царило спокойствие истинного амона.

— Вы знаете все, но не собираетесь доносить на меня? — догадался Аллард.

— Нет.

— Могу я узнать, почему?

Канцлер пару секунд смотрел на него, пытаясь прочитать скрытые мысли, потом внезапно подался вперед.

— Я не хочу потерять последнего из Дома Сорн Дайлер, — произнес он ледяным тоном. — Вы нужны здесь. Хватит той ямы, которую вы уже вырыли для себя, адмирал, не стоит ее углублять. С вашей ливарри ничего не случится. Пошлите за ней кого-нибудь из экипажа, а у нас с вами проблемы есть поважнее.

Адмирал все еще пребывал в задумчивости, не зная, как интерпретировать слова канцлера, когда тот снова заговорил:

— Сегодня я получил последние новости с Альфы от своего поверенного. Как вы знаете, некоторое время назад император начал угасать. Именно поэтому Его Высочество приказали изменить курс и возвращаться на Альфу. Но мы не успели. Этой ночью император умер.

Аллард вскинул на него быстрый взгляд. Но канцлер предупреждающе покачал головой:

— Пока эта информация засекречена. Но я обязан был сообщить Его Высочеству. Как вы понимаете, наследник должен вернуться домой как можно скорее, а ваша обязанность, проследить, чтобы с ним ничего не случилось на этом пути.

— Что ж, — пробормотал адмирал, опуская голову в дань уважения усопшему правителю, — этого следовало ожидать. Император был очень стар.

— Почти семьсот лет. Но это еще не все новости.

Шевельнув пальцами, Лоранд Лест Маррок переключил экто-экран на другой канал. Вместо коридоров «Аламаута» Аллард увидел космос, испещренный сотнями звезд, и огромный диск планеты, разделенный надвое светом и тенью. И там, где была эта тень, тревожно мерцали несколько красных точек.

— Наши разведчики заметили корабли шуррангов рядом с Риммориусом. Как думаете, что эти рептилии здесь забыли?

— Падальщики? — Аллард бросил на Маррока недоверчивый взгляд. — Но на наших радарах ничего нет.

Шурранги были не слишком приятной расой рептилоидов, державшейся особняком и подальше от торговых путей. Когда-то тарианцы разбили их звездный флот и отбросили разрозненные остатки далеко на задворки галактики. Теперь шурранги промышляли мелким разбоем и мародерством, но все это происходило на дальних планетах, где действовали свои законы, а межгалактическая полиция никогда не поспевала вовремя.

— В том-то и дело. Эти твари прячутся в поясе астероидов, причем на теневой стороне. Но больше всего меня волнует, почему они появились именно сейчас?

— Это связано с нами?

— Вероятность весьма высока. Уже несколько дней они следуют за нами на безопасном расстоянии. Будто что-то вынюхивают.

— Это невозможно. Маршрут держится в строжайшем секрете. Он известен лишь мне, Его Высочеству и капитану «Аламаута». Все пилоты получают координаты только в момент изменения курса.

— Значит, у них есть информатор.

Канцлер поднялся и сделал несколько шагов, разминая ноги. Потом обернулся в Алларду, который продолжал сидеть, скользя по потемневшему экто-экрану невидящим взглядом.

— Теперь вы понимаете, почему я не могу дать вам разрешение на вылет? Сейчас не время заниматься личными проблемами. Вы должны усилить защитные меры, пока мы не доставим принца на Альфу или не выясним, что нужно здесь этим тварям.

Аллард медленно кивнул, затем перевел на Маррока потухший взгляд.

— Я не могу отправить за ней экипаж, — заговорил он безжизненным тоном, — для них это будет верная смерть. Вы же знаете, мне придется казнить всех, кто увидит ее лицо или коснется хоть пальцем, одного за другим.

Канцлер пожал плечами:

— У вас нет выбора, Дайлер.

— А если я откажусь?

— Вы знаете наши законы. Принудительная стабилизация это меньшее, что может вас ожидать за умышленное невыполнение приказа. Хотите закончить, как ваш отец?

По телу Алларда пробежала судорога, заставив его крепче сжать зубы.

Маррок бил по больному. Сознательно. Бил по ране, которая никак не могла затянуться. Хотя, сам Аллард был уверен, что она давно зажила.

— Чего вы хотите? — процедил он сквозь зубы, пытаясь укротить эмоции, раздиравшие его изнутри.

— Беспрекословное подчинение. И ваш маленький секрет останется между нами.

— Но это не все, что вам нужно. Ведь так? — Он сделал акцент, выделяя каждое слово: — Чего вы на самом деле хотите?

Тонкие губы канцлера раздвинула ледяная усмешка.

— Боюсь, вам лучше об этом не знать.