— Плохие новости, ваше святейшество, — доложил Неф Дада, войдя в покои короля-бога.

К кровати была привязана девушка знатного рода, Магдалина Дрейк. Сквозь кляп во рту доносились всхлипы. Оба — и она, и король-бог — пока были одеты.

Гэрот сидел на постели рядом с девушкой и гладил ножом ее голые икры.

— Что такое?

— Один из наших шпионов в Часовне, Джесси альʼГвайдин, мертва. Последний раз ее видели в деревне Торрас-Бенд.

— Ее что, убил Темный Охотник?

— Полагаю, да. Наш человек сказал, что Джесси собиралась его изучать, — ответил Неф.

— То есть она пошла в лес и не вернулась.

— Да, ваше святейшество, — подтвердил Неф.

Он потер сутулую спину — чтобы напомнить королю-богу не только о своих годах, но и о тяготах службы Гэроту.

Король-бог яростно ударил ножом в матрац между ног Магдалины, так высоко, что Нефу показалось — в девушку. Она пронзительно завизжала и дернулась, пытаясь увернуться. Гэрот небрежно рассек матрац дальше к ступням, прорезая платье до подола и взметая в воздух перья.

Внезапно он успокоился. Оставил нож, снова запахнул разрезанное платье и нежно положил руку на голое бедро девушки. Та непроизвольно вздрогнула.

— Нет слов, как трудно посылать шпионов в Часовню. Ну почему, Неф, они настойчиво бросают жизни на ветер?

— По той же причине, по которой сначала идут к нам, ваше святейшество: из-за честолюбия.

Гэрот устало глянул на вюрдмайстера.

— Это риторический вопрос.

— Но есть и хорошая новость, — добавил Неф и слегка выпрямился, забывая о спине. — Мы взяли в плен ладешского барда по имени Аристархос. Полагаю, вам захочется допросить его лично.

— Почему?

— Потому что я его смотрел. И то, что видел он, удивительно.

Гэрот сузил глаза.

— Выкладывай.

— Он убежден, что видел носителя ка'кари. Черного ка'кари.

— Хватит на меня смотреть! — рявкнул Стефан, бывший любовник Ви, толстый торговец одеждой. Он клялся, что может ей сказать, кто шинга.

Ви лежала под ним и двигалась с ловкостью атлета и опытом куртизанки, обученной самой Мамочкой К. Однако ее глаза были совершенно бесстрастны. Она не притворялась, что получает удовольствие, отчего у Стефана возникали проблемы. Как и большинство мужчин, он больше болтал, чем занимался делом.

Стефан отвалился от Ви, резкий запах пота пробивался сквозь аромат благовоний. Ви, не удержавшись, снисходительно улыбнулась.

— Я-то думала, покажешь, на что способен.

Стефан вспыхнул.

Интересно, подумалось Ви, почему она над ним издевается? Ведь не лучше и не хуже других мужчин. Надо ведь выяснить, что он хотел сказать. Дразнить не стоит, это лишь затянет дело.

— Распусти волосы, — сказал он.

— Забудь о волосах.

О Нисос. Почему они не дают им покоя? Ви перевернулась и покачала бедрами, увлекая его талантом. Дальше Стефан обо всем забыл.

Учитель, Хью Висельник, привел ее к Мамочке К., когда Ви исполнилось пятнадцать. Куртизанка, понаблюдав, как мокрушник совокупляется с ученицей, заметила:

— Да ты, похоже, детка, ничего не чувствуешь. Это так?

Соврать Мамочке К.? Немыслимо. Ви призналась: да, ее секс был совершенно лишен чувств.

— Что ж, — сказала Мамочка К. — Лучше уже не станешь, но нам подвластно все преодолеть. Магия секса — старейшая из магий. С твоими сиськами и талантом я еще успею слепить из тебя нечто пикантное.

И сейчас Ви применяла свои навыки, шепотом проклиная женоподобного идиота. Слова и цель не совпадали — ей, как и всем женщинам с талантом, чтобы его использовать, надо было говорить. Неважно что.

Стефан застонал, как животное, и кончил почти мгновенно. Пока он лежал в прострации, Ви в отместку насухо вытерлась его изящным плащом и села на постели, скрестив ноги, — под броней наготы.

— Рассказывай, толстяк, — бросила она, глядя на его бледные жировые складки с таким отвращением, что Стефан, устыдившись, отвернулся.

— Ей-богу, неужели ты должна…

— Рассказывай.

Стефан прикрыл глаза.

— Обычно он принимал связных, которые приходили в мой дом. Иногда я подслушивал обрывки фраз, но он всегда был крайне осторожен. Сжег несколько полученных им писем, для разговора со связными всегда выходил из дома. Однако в ночь вторже… освобождения вызвал связного и написал записку. Сейчас.

Прежде чем пойти к столу, Стефан завернулся в плащ. Он достал листок кьюрской рисовой бумаги и протянул его Ви. Листок был чистым.

— Поднеси к свету, — сказал он.

Ви приблизила бумагу к фонарю и рассмотрела слабые отпечатки.

«Спаси, если сумеешь, Логана Джайра, — гласил аккуратный мелкий почерк, — а также девочку и женщину со шрамами. Вознагражу тебя так, что и не снилось».

Вместо имени стояли два символа. Глаз с тяжелым веком, очерчивающий звезду, нарисовали, не отрывая пера от бумаги.

Рядом — звезда с девятью лучами. Первый — символ Са'каге, второй — шинги. Вместе они означали, что в распоряжении получателя — все ресурсы Са'каге.

— Написав записку, он ушел, — продолжил Стефан, — и больше не возвращался. Я сказал, что люблю его, а он даже не удостоил меня взглядом.

— Имя, толстяк. Назови его имя.

— Джарл, — ответил он. — Да простят меня боги… шинга — Джарл.

В полутьме одного из беднейших домов-укрытий, с тараканами и крысами — как и повсюду в Крольчатнике, — Джарл и Мамочка К. встречались с призраком. Тот улыбнулся, втаскивая себя в комнату. Правая нога была в шинах, и он не мог согнуть колено. Правая рука висела на повязке. Сквозь бинты вокруг локтя сочилась кровь. На костыль человек не опирался, а держал его в правой руке. Использовать костыль со стороны разбитого колена он не мог и потому скорее прыгал, чем хромал. Седой, с коротко остриженными волосами, жилистый и мускулистый. Несмотря на серое, искаженное болью лицо, призрак улыбался.

— Гвинвера, — сказал он. — Приятно видеть, что годы тебя пощадили.

Она улыбнулась и, не комментируя его вид — а выглядел он так, будто спал в сточной канаве, и отличная одежда была вся грязной и воняла, — ответила:

— Рада слышать, что не потерял сладкоречив.

Допрыгав до стула, Брэнт Агон сел.

— Слухи о моей гибели и все такое прочее…

— Брэнт, это Джарл, новый шинга. Джарл, это баронет Брэнт Агон, бывший лорд, генерал Сенарии.

— Что я могу для вас сделать, лорд и генерал? — спросил Джарл.

— Ты слишком любезен. Я пришел сюда таким, каким ты меня видишь, не намного лучше. Выгляжу попрошайкой и пришел просить. Я сражался на границах этой страны, всех, какие есть. Сражался на дуэлях. Вел отряды из двух воинов и вел кампании с пятью тысячами. Халидор рассеял наши армии, однако сила Сенарии — в Са'каге, и король-бог это знает. Он уничтожит тебя, если не уничтожишь его первым. Тебе нужны воины, и я — воин. Есть мокрушники, но они не всесильны. Ты же видел несколько недель назад — могут и все испортить. С другой стороны, под моим началом твои воины станут более умелыми и тренированными, будут лучше убивать. Только дай мне место и назначь командовать людьми.

Джарл откинулся на спинку стула и сцепил пальцы. Он долго и пристально смотрел на Агона. Мамочка К. притихла. Она долго была шингой и не могла позволить Джарлу допускать оплошности, но все-таки решилась. Пусть Джарл получит жизнь, власть и мудрость. Она будет помогать до тех пор, пока ему эта помощь нужна.

— Почему вы здесь, лорд Агон? — спросил Джарл. — Почему я? У Тэры Грэзин есть армия. Пойди вы своей дорогой, Са'каге уже годы назад было бы стерто с лица земли.

Мамочка К. вставила:

— Мы слышали, вас убили из засады.

— Меня пощадил Рот Урсуул, — с горечью ответил Брэнт, — в награду за мою глупость. Ведь это я подал мысль, чтобы Логан Джайр взял в жены Дженин Гандер. Думал, если укрепить королевский род, это предотвратит войну. Однако их тоже убили.

— Халидор никогда бы не оставил их в живых, — заметила Мамочка К. — На самом деле для Дженин это счастье. Ее могли взять для утехи Урсуула, и по рассказам, что я слышала…

— Я кое-как уполз домой, — прервал Агон, не желая слушать оправдания. — Жену забрали. Не знаю, убили или взяли для «утех».

— Ох, Брэнт, прости.

Посуровев лицом, он продолжал, не глядя на Мамочку К.:

— Я решил выжить и принести хоть какую-то пользу, шинга. Знатные дома хотят, как обычно, воевать. Герцогиня Грэзин попробует взойти на трон интригами. У них нет желания победить. У меня — есть. У тебя, надеюсь, тоже. Если не победить, так убить как можно больше халидорцев.

— Ты хочешь мне служить или стать партнером? — спросил Джарл.

— Да плевать, — ответил Брэнт.

— И что же дальше, если победим? — допытывался Джарл. — Возьмешься за старое и попытаешься нас устранить?

— Возможно, вы решите, что я слишком опасен, и тоже меня убьете. — Брэнт едва заметно улыбнулся. — Сейчас это меня не беспокоит.

— Что ж, ясно. — Джарл в раздумьях пробежался пальцами по тонким косичкам. — Верность, Брэнт, не разделить. Будешь служить мне и никому другому. Принимаешь?

— Все, кому я клялся в верности, уже мертвы, — ответил Брэнт, пожимая плечами. — Кроме, наверное, жены. Однако есть вопросы. Если ты новый шинга, то кто же тогда прежний? Жив ли еще? Сколько фронтов в этой войне?

Джарл промолчал.

— Я прежняя шинга, — ответила Мамочка К. — Ухожу на покой, и не потому, что Джарл заставляет. Я готовила его годами, однако события ускорили выбор. Наша сила, Брэнт, — Крольчатник, но люди там умирают. Голод — уже забота, однако следом надвигается чума. Короля-бога не волнует, что там происходит. Если мы хотим выжить, а под «мы» я понимаю и Са'каге, и Сенарию, и каждую обездоленную душу в Крольчатнике, — надо что-то менять. Туда еще можно доставить лодки и фургоны. Солдаты проверяют, нет ли в грузах оружия, и требуют взятки, но это можно пережить. Беда в том, что каждый фургон с продовольствием грабят по дороге. Люди голодают, и нет охраны, чтобы пресечь мародерство. Разворуют хоть один фургон, та же участь ждет и остальные. Если так пойдет и дальше, торговцы прекратят любые поставки. Тогда умрут все. Мы уже к этому близки.

— И что же вы собираетесь делать? — спросил Брэнт.

— Мы намерены создать теневое правительство. Меня знают все, — сказала Мамочка К. — Я могу нанять бандитов охранять вагоны, могу рассматривать споры и руководить постройкой убежищ.

— Значит, вы становитесь мишенью, — заметил Брэнт.

— Я и без того мишень, — возразила Мамочка К. — Мы потеряли часть мокрушников, но это не значит, что они убиты. Мокрушники дают обет покорности шинге, скрепленный магией. Король-бог эту связь разбил. Я узнала, что Хью Висельник доложил обо мне королю-богу. Гэрот не верит, что женщина способна быть шингой, и теперь ищет настоящего. Однако в любой день он может передумать — не важно, действую я открыто или остаюсь в тени. Здесь мои руки коротки, поэтому я могу без оглядки делать то, что нужно.

Мамочка К. была спокойна, как и всякий бывалый солдат перед битвой. Она видела, что Брэнт Агон изумлен.

— Назовите мои обязанности.

Джарл сказал:

— Возьмешь моих лучших людей и сделаешь из них охотников за ведьмами. После чего хочу, чтобы ты организовал оборону на случай, если армия войдет в Крольчатник. У халидорцев есть колдуны и солдаты. К ним переметнулась часть наших лучших воинов. Сам я жив до сих пор только потому, что они не знают, кто я. Добро пожаловать на борт!

— С удовольствием.

Брэнт Агон неуклюже поклонился и вслед за громадным телохранителем пошел к выходу.

Когда он ушел, Джарл повернулся к Мамочке К.

— Ты не говорила мне, что вы знаете друг друга.

— Не уверена, что знаю именно такого Брэнта Агона, — отозвалась она.

— Не увиливай.

Легкая улыбка тронула губы Мамочки К., она была довольна и даже горда, что Джарл принимает командование на себя.

— Тридцать лет назад Брэнт в меня влюбился. Я тогда была наивной, думала, что тоже его люблю. А вышло так, что погубила.

— Ты его любила? — спросил Джарл.

Вопрос стал для Мамочки К. доказательством, что выбор преемника сделан верный. Джарл найдет лазейки. Правда, одно дело — восхищаться его способностями, и совсем другое — испытывать их на себе.

Она вновь улыбнулась, но улыбка не коснулась глаз. Джарла вряд ли проведешь и на секунду, однако после стольких лет маска притворства возникала сама собой.

— Не знаю. Не помню. Так ли уж это важно?