Когда Ви проснулась, крепко связанная в лодыжках, коленях, запястьях и локтях, она первым делом увидела женщину средних лет с редкими, уже седеющими каштановыми волосами, дородным телом и осанкой человека, никогда не носившего ничего, кроме практичной обуви. Круглое морщинистое лицо и пронзительный взгляд. Майа не сводила с нее глаз. За спиной Ви горел огонь, рядом лежал сверток — возможно, Ули, которую связали и обездвижили тем же способом.
— Ферт тебя фери! — ругнулась Ви через кляп во рту.
Не просто маленький платочек, закрывающий губы, а серьезный кляп. Такое чувство, будто в рот забили камень, обернутый в платок, и тонкими кожаными ремешками скрепили по всему лицу. Гарантия, что говорить не сможешь.
— Прежде чем начнем, Ви, — сказала женщина, — хочу сообщить тебе что-то очень важное. Если улизнешь от меня — что вряд ли, — не беги в лес. Слышала когда-нибудь о Темном Охотнике?
Ви нахмурилась, что оказалось нелегко с кляпом во рту. Затем решила: терять нечего — пусть старуха говорит, и покачала головой.
— Тогда понятно, почему ты сломя голову мчалась навстречу смерти, — продолжила женщина. — Я сестра Ариэль Вайант Са'фасти. Темного Охотника создал примерно шестьсот пятьдесят лет назад маг по имени Эзра, видимо, самый талантливый маг всех времен. Эзра был на стороне тех, кто проиграл войну Тьмы, один из самых преданных генералов Джорсина Алкестеса. Человек, для которого, казалось, нет ничего невозможного. Все, что бы он ни делал, получалось в высшей степени хорошо. Прошу извинить, в высшей степени — значит, превосходно.
— Я фнаю, фто это фнафит, идиофка, — солгала Ви.
— Что? Ну да неважно. Эзра создал существо, которое чувствовало магию и магических существ, которые ныне вымерли, — крула, ферози, ферали, блэмира. Он создал безупречного охотника и утратил над ним контроль. Охотник начал убивать всех талантливых, затем сбежал, пока Эзра спал. В конце концов они сошлись в битве. Что случилось, никто не знает, очевидцев нет. Тем не менее талантливые дети в Торрас-Бенд перестали умирать, и больше никто не видел ни Темного Охотника, ни Эзру. На самом деле Темный Охотник не погиб. Маг только обнес его барьером. Здесь. В десяти шагах к северу, где мне пришлось убить твою лошадь — о чем я сожалею, — начинается первый охранный круг. Он помечает тебя смертью. Все маги, мужчины и женщины, майстеры, пытавшиеся пройти в лес Эзры, погибли. Сильные маги, уносившие могущественные артефакты, умирали чуть позже. В свою очередь, эти артефакты привлекали других магов, и так далее. Что бы ни происходило в лесу — даже если Темный Охотник просто миф, — никто не возвращался.
Сестра умолкла, затем бодро продолжила:
— Поэтому, если сбежишь, не вздумай идти на север. — Ариэль нахмурилась. — Прости, если я что-то делаю не так. Раньше никогда и никого не похищала. В отличие от тебя.
«Черт!»
— О да. Улиссандре не терпелось рассказать о тебе все, мокрушник.
«Черт-черт!»
— Кстати, об этом. Ты не мокрушник, Ви. И даже не мокрушница. На самом деле ты майа укстра куруккулас, маг-дилетант, дикий маг…
— Да пофла ты! Да пофла ты! — Ви забилась под веревками. Бесполезно.
— Ой! Ты что, не веришь мне? Мокрушник, Ви, даже женской разновидности, может использовать талант, не произнося ни слова. Если ты мокрушник, то почему не бежишь?
Для Ви ничего не было страшнее, чем чувствовать себя беспомощной. Уж лучше пусть Хью гладит ее волосы. Или изнасилует король-бог. Лежа на земле, она дернулась; веревки врезались в кожу. Ви попыталась кричать. Уголок платка попал в горло. Она подавилась, закашлялась, и на мгновение ей показалось, что она вот-вот умрет. Затем продышалась и, обессилев, затихла.
Ариэль нахмурилась.
— Мне вовсе не нравится то, что я делаю. Надеюсь, ты когда-нибудь поймешь это. Я собираюсь вытащить кляп, слышишь? Ты не можешь от меня сбежать, даже с помощью таланта. Усвой это. Так что лучше расставить точки над «и» сейчас, чтобы по возможности избавить тебя от боли. Подозреваю, что первыми словами будут проклятия, а еще ты наверняка попытаешься использовать магию. Поэтому, прежде чем мы начнем, я хотела бы задать один вопрос.
Ви прожигала ее взглядом. Сука! Пусть только вытащит кляп.
— Кто тот исключительно талантливый вюрдмайстер, что наложил на тебя заклятие?
Мысли о побеге разом испарились. Она блефует. Иначе быть не может. Но с какой целью?
Нисос! Что этот подонок с ней сделал? Именно так и поступил бы король-бог — наложил бы на нее поганое заклятие. Разве не померещилось ей нечто подобное тогда, в тронном зале? Что, если это была не игра воображения?
— Заклятие совершенно невероятное, — сказала Ариэль. — Я изучала его последние шесть часов, пока ты была без сознания, и до сих пор не определила, как оно работает. Знаю точно одно: в заклятии поставлены ловушки. И он — заклятие явно носит признаки мужской магии — укрепил его сразу несколькими интересными способами. Среди сестер я считаюсь очень сильной. За последние полсотни летя одна из сильнейших магинь, получивших знак отличия. Тем не менее даже мне не под силу сломать заклятие, это ясно с первого взгляда. Видишь ли, есть Узоры, которые можно распутать, а есть такие, которые приходится рвать, — узлы Фордэна, если угодно. Ты знакома с узлами Фордэна? Ну да неважно. В этом заклятии есть и те и другие. Побочные ловушки можно распутать. Однако основной Узор нужно разрывать — и предельно осторожно. Если я и сумею это сделать, то, скорее всего, ты навсегда останешься с поврежденным рассудком.
— Фынь кля…
— Что? Ах да.
Сестра Ариэль осталась сидеть нога на ногу и что-то пробормотала.
Веревки с лица Ви упали. Она выплюнула носовой платок — ну точно, в нем завернут камень, вот сука! — и вдохнула. К таланту не прикоснулась. До поры до времени.
— Остальные? — Она жестом указала на другие веревки.
— Мм. Извини.
— Трудновато беседовать, лежа на боку.
— Пожалуй, справедливо. Лооваеос.
Тело Ви выпрямилось, и его подтащило к дереву.
— И это твоя наживка? Блеф насчет какого-то заклятия, которое нам не снять, пока не доберемся в Часовню? Откуда не сбежать уже наверняка?
— Именно.
Ви поджала губы. Что это, мысленный образ или вокруг Ариэль и впрямь слабое сияние?
— Хорошая наживка, — признала она.
— Лучше, чем мы предлагаем большинству других девушек.
— Вы всегда похищаете девушек?
— Как я только что сказала, для меня это впервые. До похищения обычно дело не доходит. У сестер, занимающихся вербовкой, масса способов убедить. Считается, что для такой работы я слишком бестактна.
Вот так сюрприз!
— Какова же обычная приманка? — спросила Ви.
— Стать похожими на вербовщиц, которые красивы, очаровательны, уважаемы и — не в последнюю очередь — всегда выбирают свой собственный путь.
— А крючок?.. — спросила Ви.
— Ой, мы продолжаем рыболовные метафоры?
— Что?
— Неважно. Крючок — подневольная служба и опека. Все равно что ученичество. От семи до десяти лет службы, прежде чем станешь полноправной сестрой. Тогда ты свободна.
Ви хватило ее ученичества на десять жизней вперед. Она презрительно усмехнулась.
«Пусть говорит. Может, узнаю, на что способна».
— Ты сказала, что я не совсем мокрушник. Однако я выполняю работу мокрушника.
— Похоже, есть некоторые проблемы с объятиями тьмы.
— Что?
— Я имею в виду невидимость. Она ведь тебе неподвластна. Откуда она знает?
— Это всего лишь легенда. Чтобы поднять расценки. Никто не может стать невидимкой.
— Вижу, потребуется немало времени, чтобы избавить тебя от заблуждений. Настоящие мокрушники могут стать невидимками. А вот маги — нет. Талант должен жить практически в коже. Невидимость требует полного восприятия всем телом, настолько глубокого, что чувствуешь прикосновение света всеми клеточками кожи. Ты другая. В сущности, ты представляешь собой нечто, запрещенное соглашением, подписанным сто тридцать… гм… восемь лет назад. Алитэрцы, скажем, сильно бы перенервничали, если бы подобным образом тебя обучали мы. Понимаешь, овладей ты еще кое-чем, стала бы боевым магом. О, не сомневаюсь, ты доставишь спикеру немало головной боли.
— Да пошла ты! — бросила Ви.
Сестра Ариэль наклонилась ближе и отвесила ей пощечину.
— Ты будешь вежливой.
— Да пошла ты, — безучастно отозвалась Ви.
— Тогда давай кое-что решим, — сказала сестра Ариэль, поднимаясь. — Лооваеос ух браеос лооваеос граакос.
Ви рывком подняло на ноги. Веревки свалились с нее. Из переметной сумы вылетел кинжал и упал к ногам.
К кинжалу Ви не потянулась. Не мешкать ни секунды! Она подстегнула проклятием свой талант, чтобы нанести колоссальный удар в живот Ариэль.
Силой удара сестру подняло в воздух. Ариэль кувырнулась над костром и упала в грязь по другую сторону. Однако Ви не шелохнулась. Даже не пыталась бежать. Она смотрела на руку, повисшую как плеть.
Такое чувство, будто ударила в сталь. Из кожи торчали кости. Запястье сломано, вместо костяшек пальцев — кровавое месиво. Треснули обе кости предплечья. Одна из них подпирала кожу, грозя выскочить наружу.
Сестра Ариэль стояла, отряхивая свободное платье, — пыль летела во все стороны. Она фыркнула, взглянув на Ви, которая баюкала руку.
— Тебе стоило бы серьезно укрепить кости, прежде чем бить с помощью таланта.
— Я так и сделала, — ответила Ви.
От шоковой боли она села, почти упала.
— Тогда тебе нельзя бить защищенную майа. — Глядя на разбитую руку Ви, Ариэль цокнула языком. — Похоже, таланта в тебе больше, чем здравого смысла. Волноваться не о чем, дело житейское. Как с этим справиться, мы знаем. Правда в том, Ви, что основная магия у тебя нетренированна, расплывчата и несравнима с магией обученной сестры. Ты могла бы стать гораздо сильнее. Ты хоть знаешь, как себя лечить?
Ви трясло. Она молча подняла глаза.
— Ну, если считаешь, что рука еще понадобится, могу помочь. Только это больно, а я медлительна.
Ви безмолвно протянула руку.
— Одну секунду. Надо оградить уши Ули, иначе твои крики ее разбудят.
— Я… не закричу, — поклялась Ви.
Вышло так, что она солгала.
Логан застыл. В другое время он, может, попытался бы спустить всех вниз, чтобы опять построить пирамиду, когда Горхи уйдет. Сейчас он знал, что не найдет в себе сил начать все заново.
— Что тут у вас происходит? — рявкнул Горхи.
«Вот те раз! Мы же вели себя тихо. Как он расслышал?»
Вжимаясь в стену, Логан глянул вверх и увидел, что и Фин, и Лили на его плечах делают то же самое.
Горхи прошел последние метры, и пламя факела скользнуло через решетку. Лили была всего в нескольких футах от его сапог. Впрочем, при отвесных стенах под решеткой свет на нее не упадет, пока стражник не подойдет вплотную.
Они услышали, как Горхи принюхался и наклонился вперед. Свет факела ушел в сторону. Послышалась брань.
— Вот животные! Воняете хуже, чем обычно. — Он унюхал Лили! — Почему не моетесь?
Так могло продолжаться долго. Еще немного, и он опорожнит на них свой мочевой пузырь. Логана затрясло от ярости и бессилия. Откуда он взялся, этот Горхи? Глумиться над заключенными — его любимое занятие.
«Иди отсюда. Просто уйди».
— Так что тут происходит? — повторил Горхи. — Я слышал шум. Что вы там затеяли?
Факел опять сместился, и пламя опустилось в опасной близости от Лили. Горхи пошел с факелом вдоль решетки, пристально вглядываясь в Дыру. Он двигался против часовой стрелки, уходя от пирамиды.
Обитатели Дыры замерли. Никто не бранился, не дрался и не ворчал. Тишина. Смертельные поддавки. Наташа стала потихоньку отходить от Логана.
Полоска света прорезала решетку и осветила голову Лили.
— Иди ты к черту, Горхи! — крикнула Наташа. Внезапно свет факела качнулся в сторону от Лили.
— Кто там еще… ах это ты, моя малышка?
— Видишь, Горхи, мое лицо? — спросила Наташа.
Умница!
— Скоро не увидишь ничего, потому что я тебя убью!
Горхи засмеялся.
— Оказывается, у тебя есть рот! Так ведь я в курсе, попользовался им — перед тем как мы тебя сюда бросили. Помнишь?
Новый взрыв смеха.
— Да имела я тебя!
— Было дело, ха-ха. Ты самая горячая сучка, которую я трахал в последние годы. Дала чуток и остальным ребяткам? Не важно, я был первым. Уж первого-то не забудешь никогда. Никогда меня не забудешь. — Горхи снова засмеялся.
Логан восхитился храбростью Наташи. Она дразнила того, кто ее изнасиловал, лишь бы оставить им надежду.
— А как на это смотрит Лили? Уверен, ребятки с большей охотой вставят тебе, чем старой шлюхе. А, Лили? Конкуренция стала жестче? Где ты, Лили?
Он опять сместился, в поисках Лили изучая глубины мрака.
— Я эту суку сбросила в Дыру, — сказала Наташа.
Логана лихорадило так сильно, что он еле стоял на ногах.
— А не врешь? Ну, ты ведь маленькая тигрица. Спорю, даже совратила нашего маленького и непорочного Короля. Эй, Король, ты ее еще не трахнул? Знаю, Лили для тебя дрянновата, но Наташа — совсем другое дело. Нежное мясцо, а, Король? Где ты?
— Иди ты на хер, — сказал в ладонь Таттс, сидевший напротив, через Дыру.
Приглушенный голос прозвучал почти как у Логана. На того нахлынули теплые чувства к обитателям Дыры. Горхи засмеялся.
— Ладно, развлеклись, и будет. Дайте знать, когда проголодаетесь. Я тут съел на ужин лишний кусок мяса и сыт настолько, что впихнуть в себя еще один, пожалуй, не смогу.
Логана покинули силы. Хотелось вскрикнуть — такая была слабость в теле. Он даже не чувствовал, что стоит. Только знал, что если сдвинется, то сразу рухнет. Тело покрылось холодным потом. В глазах — туман.
Спустя миг Логан услышал прерывистое дыхание и вздохи облегчения.
— Он ушел, — сказал кто-то.
Наташа. Она снова стояла рядом с ним, и ее глаза были полны горячих слез.
— Только держись, Логан. Мы рядом.
Что-то громыхнуло по решетке.
— Ты что делаешь? — зашипел Фин. — Лили, какого черта…
— Клянусь, я даже не притронулась к ней! — ответила она.
— Вниз! — крикнул Логан.
Слишком поздно. Послышался звук бегущих шагов, и мгновение спустя у решетки возник Горхи. Факел осветил всю троицу с ног до головы. Стражник резко ударил Лили в лицо древком копья. Пирамида рассыпалась.
Пока на Логана падали тела, придавливая к покатому каменному полу, он успел заметить, что сокровище — ключ, хранимый им столько времени! — вылетело из руки Лили. Ключ звякнул о каменный пол, отскочил и, блеснув в свете факела, упал в Дыру.
Все надежды Логана, все мечты были связаны с этим ключом. Он исчез в Дыре, прихватив их с собой.
Прошла секунда хрупкой тишины: все наблюдали, как ключ ныряет в бездну. Затем, один за другим, обитатели Дыры осознали новую реальность. Такую же, как старая — когда про ключ еще никто не знал. Фин кого-то бил — должно быть, Лили. Затем ударил Логана в лицо.
Остановить его Логан не мог, Фин был чересчур силен. Силы же Логана иссякли. Он безвольно упал.
Раздался нечеловеческий рык, и что-то твердое врезалось в Фина, сбивая с ног. Фин откатился к самому краю Дыры.
Зубастик! Скаля клыки, он присел рядом с Логаном.
Фин на четвереньках вскарабкался выше, отползая от Зубастика. Затем медленно встал.
Логан попытался сесть, но тело отказалось подчиниться. Он не мог даже шевельнуться. Перед глазами все кружилось.
— Я первым возьму новую сучку, — объявил Фин. Боги, будьте милосердны!
— Первым и умрешь, засранец! — крикнула Наташа.
Она дрожала, держа в руке кинжал так, будто не знала, что с ним делать.
Обитатели Дыры — подлые твари! — окружили ее с трех сторон. Наташа отступила к краю Дыры, кинжалом кромсая воздух.
Наверху смеялся Горхи.
— Свежее мясо, ребятки! Свежее мясо!
— Нет, — прошептал Логан. — Нет. Спаси ее, Зубастик. Ну пожалуйста, спаси.
Зубастик не двинулся. Он по-прежнему рычал, отгоняя всех от Логана.
Наташа это заметила. Добраться бы только до той стороны Дыры, где Логан! Тогда страх остальных перед Зубастиком ее спасет. Это увидел и Фин. Он сделал из мотка веревки лассо.
— Выбирай: либо по-хорошему, либо нет. — Фин причмокнул окровавленными губами.
Наташа не сводила взгляда с лассо в его руках, будто позабыв про кинжал. Она посмотрела через Дыру и встретилась глазами с Логаном.
— Прости, Логан, — сказала она. И шагнула в бездну.
Обитатели Дыры вскрикнули, когда она исчезла из виду.
— Заткнитесь и слушайте! — крикнул Горхи. — Иногда можно слышать, как они падают на самое дно.
И все эти негодяи, животные и чудовища, заткнулись и слушали, надеясь услышать, как тело шмякнется о скалы внизу. Обитатели Дыры ворчали привычные ругательства про потерянное мясо и поглядывали на Лили. Слезы Логана были такими же горячими, как и его лихорадка.
— Ну и кто такой этот Логан, черт возьми? — заорал Горхи. — Король, она к тебе обращалась?
Логан закрыл глаза. Какая теперь разница?