— Я не желаю стать свидетелем твоего самоубийства, — заявил Дарзо.

В течение последних трех дней Кайлар с учителем шли на запад. Дарзо направлялся в Сенарию, чтобы наконец повидаться с Мамочкой К., и поэтому решил присоединиться к Кайлару. Дорога была грязной и заснеженной, и путники разбили лагерь, когда до Торрас-Бенд оставалось несколько часов езды, а в сотне шагов от них находился лес Эзры.

Кайлар снял чепрак и расстелил его на поваленном дереве, рядом с разведенным костром.

— Я и не думаю умирать, — возразил он.

— А, значит, у тебя есть план? А я-то решил, что ты обдумываешь его по пути сюда. Впрочем, уже темнеет, и через час сюда явится наш маленький шпион.

От самой Часовни за ними следили, но делали это весьма неумело. Сегодня они скакали во весь опор, стараясь как можно скорее добраться до Торрас-Бенд, и шпионка не могла за ними угнаться.

— Я не верю в существование Хали, — заявил Кайлар.

— Не замечал раньше за тобой склонности к религиозным откровениям, — удивился Дарзо.

— То есть она существует, но не является богиней.

— Как это? — не понял Дарзо.

— Она представляет собой хранилище магии. Волк говорил, что магические силы достигают наивысшей точки, если их питают чувства людей. Сила Хали пополняется поклонением халидорцев. В ее честь они приносят в жертву людей и поют молитву, но на самом деле это вовсе не молитва, а заклинание. Оно опустошает запас глоре вирден, то есть магии жизни, которой обладают люди, и помещает ее в хранилище, из которого майстеры, вюрдмайстеры и король-бог черпают магическую силу для себя. Они могут использовать более сильную магию по сравнению с обычными магами, так как обладают особой способностью забирать магическую силу из окружающего мира. А значит, они могут использовать магию ночью. Неужели не понимаешь? Весь народ распевает заклинание дважды в день. Хранилище магии является основой власти в Халидоре.

— И какое это имеет отношение к твоему стремлению покончить с собой?

— Кьюрох является проклятием для этой власти. Я убедился в этом, когда убил им одного из майстеров. Кьюрох взрывает вир изнутри.

— Прошло всего несколько месяцев, с тех пор как ты убил человека, называвшего себя богом, а теперь намерен разделаться с настоящей богиней. После таких подвигов следует удалиться на покой, если, конечно, ты не придумаешь способ, с помощью которого можно стереть в порошок целые материки.

— Ты знаешь, что это неправда! — вспыхнул Кайлар.

— Значит, ты надеешься отыскать Хали и вонзить ей в грудь Кьюрох? А потом посмотреть, что произойдет?

— Ты снова делаешь из меня дурака, — нахмурился Кайлар.

— Мм… — многозначительно промычал Дарзо.

— Это единственный способ одержать победу раз и навсегда. Вспомни, сколько раз тебе пришлось сражаться против Халидора?

— И вспоминать не хочу, — признался Дарзо.

— Послушай, я потерял Иурес. Знаю, это большая беда. Еще хуже, что ты сам этому способствовал, когда не пожелал объяснить, что такое эта проклятая штука. Иурес в руках у Нефа, и нам придется попотеть, прежде чем удастся его убить.

— Нам? — переспросил Дарзо.

— Если мы разрушим вир, Неф не сможет воспользоваться Иуресом. Даже если он выживет после потери вира и попробует воспользоваться талантом, на это потребуется время. Он станет уязвимым. Учитель, последние три месяца он обдумывал, как проникнуть в лес Эзры и завладеть Кьюрохом. Если Кьюрох и Иурес окажутся в руках одного человека…

— Ни к чему хорошему это не приведет, — согласился Дарзо.

— Произойдет катастрофа! — воскликнул Кайлар.

— Понимаешь ли ты, что если вонзить Кьюрох в центр вира, это может привести к качественным, а не количественным различиям?

— Что? — не понял Кайлар.

Дарзо, не скрывая раздражения, посмотрел на ученика.

— Кьюрох вырвал вир из одного колдуна, и ничего особенного не случилось. Однако если взорвать весь вир, имеющийся в мире, может произойти непоправимое.

— Я не заплачу, если взлетят на воздух все колдуны в мире, — возразил Кайлар.

— А если и ты взлетишь вместе с ними?

— Ну, тогда точно плакать не придется.

— Возможно, тебя не удастся уничтожить полностью. Ты погибнешь и снова вернешься к жизни. Теперь тебе известна цена бессмертия. Хочешь еще раз рискнуть жизнью кого-нибудь из друзей? Черт возьми, а если это окажется моя жизнь? Мне вовсе не хочется жертвовать ею ради твоих прихотей.

— Учитель, нам недаром дана такая сила, и я не хочу терять друзей и сам не ищу смерти. Но если моя смерть изменит жизнь всего народа, если я спасу тысячи людей, разве можно не пожертвовать ради этого своей жизнью?

— Ах ты, дурень! — мрачно усмехнулся Дарзо. — Да понимаешь ли ты, что, даже подтвердись твои предположения, эту затею осуществить невозможно? Подумать только, похитить из самого надежного укрытия меч, за которым гоняются все чародеи в мире! Даже если это удастся, тебя будет преследовать Охотник, пока ты не доберешься до вражеского логова, где идет война, и любая из сторон спокойно прикончит тебя как предателя, шпиона или колдуна, а то и за все вместе.

— Я думал, ты одобришь мой план.

Глаза Кайлара возбужденно блестели.

— Так, похоже, у Волка появились волчата, — рассмеялся Дарзо.

— Надеюсь, мы с ним не встретимся в ближайшем будущем. Но я считал, что, если сумею тебя убедить, он ничего не сможет сделать.

— В чем убедить? — поинтересовался Дарзо.

— Помочь мне, — ответил Кайлар.

— Нет, увольте. На меня не рассчитывай.

— Ты не сможешь отказаться!

— Еще как смогу. Малыш, ты отнял у меня бессмертие, но ко мне возвратилась жизнь, и теперь…

— Ты мой должник! — возмутился Кайлар.

— Не до такой же степени. По твоей милости у меня осталась всего одна жизнь, и я распоряжусь ею по своему усмотрению. Теперь я имею право любить.

А вот у Кайлара такого права не было.

— Мы сможем изменить мир! — настаивал он.

— Малыш, мне много раз доводилось менять мир. Когда-то на месте водоворота Тлаксини пролегал морской путь, а Алитэрская империя простиралась от одного берега моря до другого. Короли-боги угрожали южным землям, и много раз им почти удавалось завладеть ка'кари. А Ладеш был… Одним словом, я внес свою лепту. Пусть рискованными приключениями и опасными авантюрами занимаются молодые люди, а я давно вышел из их возраста. В Сенарии живет женщина, которую я люблю, и мы оба не становимся моложе, так что мне нужно идти.

— Мне без тебя не обойтись! — воскликнул Кайлар, — Разве можно в одиночку похитить из самого надежного укрытия волшебный меч, за которым гоняются все маги мира, да еще ускользнуть от преследований Охотника и попасть в логово врага…

— Разумеется, — подтвердил Дарзо. — Я обучил тебя большинству своих приемов.

— Большинству? — переспросил Кайлар.

— Да. А ты еще придумал немало своих уловок. Послушай, Кайлар, ты больше не ученик.

— Прекрасно, но я не сумею…

— Понимаешь, ты сам стал мастером. Твое обучение завершено.

— Только не пытайся от меня избавиться, — попросил учителя Кайлар.

От слов Дарзо у него защемило сердце.

— Я просто отпускаю тебя на свободу, — объяснил Дарзо.

— Ты все равно лучше меня! — возразил Кайлар.

— И всегда буду, — с улыбкой согласился Дарзо, и Кайлар против воли залюбовался улыбкой учителя, которая так редко появлялась на лице этого сурового и жестокого человека. — Во всяком случае, останусь таким в твоей памяти. Я достаточно умен, чтобы вовремя остановиться, не дожидаясь, когда ты начнешь одерживать надо мной верх. Я проделал славный путь и достиг вершины, от которой начинается спуск вниз.

— Мне у тебя еще учиться и учиться.

— Хорошо, что ты это понимаешь. Значит, и правда кое-чему научился.

— А если меня ждет неудача? — прошептал Кайлар.

— Ну и что? Она никак не повлияет на мое отношение к тебе.

— Но я могу обречь на гибель весь мир! Неужели тебе все равно?

— Сказать по правде, да, если я проведу последние часы в объятиях Гвин. Я хотел бы состариться вместе с любимой женщиной, но умереть примиренным, вместе с ней — тоже неплохо.

— Значит, я остаюсь в одиночестве.

— Я об этом предупреждал, когда ты просился ко мне в ученики.

— Я не знал, что обрекаю себя на вечное одиночество!

— Ой, не хватает только утопить меня в слезах. Хочешь, чтобы тебя пожалели? Расскажи лучше, как ты собираешься проникнуть в лес Эзры.

— С помощью ка'кари, — пожал плечами Кайлар.

— Ага, ка'кари, — констатировал Дарзо, очень напоминая в этот момент Мамочку К. Похоже, старик и правда провел в ее обществе слишком много времени.

— А что? Он поглощает магию и неподвластен ее действию, а кроме того, превращает меня в невидимку. Я что-нибудь придумаю, — стал оправдываться Кайлар.

— Позволь спросить, чей это лес? — осведомился Дарзо. — Ах да, конечно же, Эзры. А кто сотворил ка'кари? Ладно, можешь не отвечать. Разумеется, Эзра.

— Черный ка'кари сделал не Эзра.

— Эзра достаточно хорошо его изучил и создал шесть других ка'кари. Итак, через пятьдесят лет после создания шести ка'кари он является сюда и делает лес неприступной крепостью. Между прочим, отношения между нами не самые теплые. Так неужели ты думаешь, что ему ни разу не пришла в голову мысль о моем появлении в этих краях?

— Да я как-то не подумал…

— Слушай, малыш, твоя необузданная сила и бравада могут напугать до смерти сестер в Часовне, но здесь игра идет по другим правилам. Если тебе удастся преодолеть все уровни защиты, установленные Эзрой, а забросив в лес Кьюрох, ты удесятерил его силу, все равно придется иметь дело с могущественным и коварным существом, которое, возможно, прикончило самого Эзру. Если только он совсем не выжил из ума. В любом случае дикая магия не произведет на Охотника должного впечатления, а твоя невесть откуда взявшаяся уверенность толкает к самоубийству.

Кайлар некоторое время молчал, потом прошептал:

— Меня не остановить.

— Да тише ты, — прошипел Дарзо, — она идет сюда.

Кайлар подкатил ка'кари в центр костра, и пламя свернулось в шарик и мгновенно погасло, погружая поляну в темноту. Кайлар сделал прыжок влево, а Дарзо откатился вправо, когда лиловая вспышка магии прорезала воздух над поляной. Кайлар протянул руку, и ка'кари проник внутрь, наполняя его энергией, полученной от огня.

Он перепрыгивал с дерева на дерево, вонзая черные когти в стволы, и тут увидел женщину-мага, которая, внезапно ослепнув, вертелась вокруг собственной оси. Вокруг женщины рассыпались огненные искры, она в ужасе разбрасывала их во все стороны, и искры собирались в огненные сгустки, похожие на огромные косы, какими выкашивают траву на полях. Выпущенная на волю магия ударялась о деревья, опаляя стволы и образуя облака пара, и только благодаря недавно прошедшим дождям со снегом деревья не загорались. Дарзо лежал на земле, а Кайлар сидел на дереве, и удары магии не причиняли им вреда.

Вскоре талант женщины-мага иссяк, а без солнечного света и огня она не могла его восполнить, и магия быстро угасла.

Оба мужчины подобрались к ней в полной темноте, и, прежде чем лазутчица успела крикнуть, Кайлар прыгнул ей на голову, ухватив за одежду и используя ее тело в качестве опоры. Перевернувшись в воздухе, он опустился на землю, а женщина отлетела на несколько шагов и врезалась в дерево. Она сидела, прислонившись к стволу, и было слышно, как из легких со свистом выходит воздух. Кайлар приземлился на колено и быстро вскочил на ноги. Его лицо осветили язычки синего пламени.

Женщина-маг постепенно приходила в себя, и вдруг на ее коже заиграл вир. Он стремительно поднимался изнутри подобно акуле, всплывающей на поверхность из морских глубин. Сначала вир стал вырисовываться на кончиках пальцев, потом пробежал по кистям рук и запястьям и пошел извилинами вверх. Рукава плаща зашевелились, а вир уже поднимался черными зигзагами по шее и здесь остановился. Дарзо спрятался за стволом дерева, обхватив его руками, и нажал пальцами на две точки на шее женщины-мага. Наткнувшись на препятствие, вир стал разрастаться, подобно речному потоку, на пути которого построили плотину, и колдунья завизжала от боли. Крики становились все пронзительнее, но вскоре затихли. Вир постепенно угасал и наконец совсем скрылся под кожей.

Дарзо вышел из-за дерева и, схватив лазутчицу за шиворот, поставил перед собой и снова нажал пальцами на две точки на шее.

— Один из приемов, которые мне так и не показал? — осведомился Кайлар.

— А ты хотел за пару месяцев обучиться всему, что я умею? — ответил вопросом на вопрос Дарзо. — Виру требуется материальное выражение, и, если он наталкивается на преграду, действие магии тоже прекращается. В этом-то и заключается главный недостаток скрытого вира в семействе Урсуулов.

— А разве она из Урсуулов?

— Трудно найти более удачное применение для дочерей Гэрота, наделенных талантом, — заметил Дарзо.

— Я думал, этих девочек убивают.

— Гэрот не из тех людей, что выбрасывают рабочие инструменты, даже если они затупились. Как тебя звать, милая? — обратился Дарзо к женщине.

Лазутчица молчала, но вместо нее ответил Кайлар:

— Ее зовут Эрис Бюэль. Ах ты, маленькая сучка, не зря мы тебя подозревали!

— Это не поможет тебе спасти драгоценную женушку, — огрызнулась женщина-маг.

В ее глазах горела такая ненависть, что Кайлар почувствовал, как, независимо от воли, начинает действовать дар проникновения в чужую душу. Путь Эрис к власти был выстелен трупами, но среди них не оказалось ни Элены, ни Ви. Кайлар видел многочисленные измены и нарушенные клятвы, а где-то в глубине обнаружился его меч, который воровка передала шпионам Нефа Дады.

Душа Эрис была чернее ночи, и ее следовало призвать к ответу.

— Тебя заждался праведный суд, — объявил Кайлар, вонзая колдунье кинжал в солнечное сплетение.

Эрис захрипела, а ее глаза, переполненные виной за многочисленные преступления, расширились и угасли.

В следующее мгновение Кайлар получил увесистую пощечину, от которой едва устоял на ногах.

— Черт бы тебя побрал, придурок! Нужно было ее допросить! — взревел в бешенстве Дарзо и, схватив Эрис за волосы, встряхнул. — Дай мне ка'кари, Кайлар! Да живее!

Кайлар быстро передал учителю ка'кари, проклиная про себя старого негодяя, который едва не отшиб ему челюсть. Он поднес руку к лицу и почувствовал на щеке что-то липкое. Взглянув на пальцы, Кайлар обнаружил, что на них нет крови.

Дарзо бросил безжизненное тело Эрис на землю.

— Пери-пери и ксантос? — спросил Кайлар, растирая между пальцами золотистую жидкость. Контактный яд, под действием которого он на время потеряет сознание, и в этом нет ничего страшного. Гораздо хуже, что он оставит на лице незаживающие шрамы. — И ты выплеснул его мне в лицо?! — возмутился он.

— Ты заслужил клеймо на физиономии, но, к несчастью, на тебе быстро заживают любые раны.

— За что?

Кайлар чувствовал, как дрожат и слабеют колени.

— Мне нужна эта штука, — заявил Дарзо, поднимая ка'кари. — Приятных сновидений.

Кайлар, скорчившись, рухнул на землю и ударился губой о корень дерева. Рот мгновенно наполнился кровью.

«Старый мерзавец, даже не додумался поддержать», — мелькнула в голове последняя мысль.