Лантано Гаруваши, с обнаженным мечом на коленях, восседал прямо посреди дороги, по которой шел Кайлар. Рядом с ним, словно огромная гора, возвышалась мощная фигура Фейра Коузата. Они перекрыли узкую тропинку вдоль южной границы леса Темного Охотника. Заметив Кайлара, Фейр решил предупредить Гаруваши и что-то зашептал ему на ухо.
Меч Гаруваши не перепутаешь ни с одним другим оружием. Эфес такой длинный, что его можно держать одной или двумя руками, по желанию владельца. Меч сделан из чистого митрила, на котором золотом выгравированы старинные руны на древнем кьюрском языке. На слегка изогнутом клинке красуется голова дракона, взор которого устремлен на острие. Стоило Кайлару подойти поближе, и дракон выдохнул огненное облако. Языки пламени бежали по клинку, и Кьюр'келестос становился прозрачным и чистым, как стекло. Кайлар подходил все ближе, и огонь распространялся дальше и дальше. Через ка'кари Кайлар увидел Кьюр'келестос в облаках магии.
Именно тогда он понял, что меч явился из другой эпохи. Его сотворила исполненная красоты магия, в которой Кайлар ничего не понимал. Он только чувствовал игривость, великолепие, высокомерие, надменность и любовь. Кайлар знал, что имеет обыкновение впутываться в дела, которые ему не по силам. Именно к ним относится похищение меча у Лантано Гаруваши.
— Сбрось с себя сумрак, Кайлар, или я тебе помогу справиться с этим.
Подойдя на пятнадцать шагов, Кайлар убрал сумрачные тени.
— Значит, маги меня видят, когда для остальных я — невидимка? Черт побери, нечто подобное я подозревал!
Фейр грустно усмехнулся.
— Только один из десяти мужчин и девять из десяти женщин. Я вижу тебя только на расстоянии тридцати шагов. А вот Дориан заметил бы тебя за полмили, даже сквозь стену деревьев. Но я забылся, прости. Баронет Кайлар Стерн Сенарийский, ученик мокрушника Дарзо Блинта, позволь представить тебе непобедимого полководца Лантано Гаруваши из Эну, избранника меча Кьюр'келестос.
Кайлар хлопнул левой рукой по культе правой руки и поклонился на кьюрский манер.
— Великий полководец, о твоей доблести и воинском искусстве ходят легенды.
Гаруваши поднялся и вложил Кьюр'келестос в ножны.
— О тебе, ночной ангел, тоже сложено немало легенд. — Он скривил рот в улыбке и отвесил поклон.
На горизонте уже начало светлеть, однако лес еще был окутан мраком. В воздухе пахло дождем и приближающейся зимой, и Кайлар вдруг подумал, что эти запахи могут стать последними, которые ему доведется ощутить в мире живых. Душу заполнило отчаяние, но, пересилив себя, он улыбнулся.
— Нам нужно решить один вопрос, — обратился он к Гаруваши. — Вернее, несколько вопросов.
— И каких же? — поинтересовался полководец.
«Я могу превратиться в невидимку и сразиться с тобой. Мне даже нет нужды убивать Фейра первым. Но ни один из вас не заслуживает такой смерти».
— Ты владеешь мечом, который нужен мне, — сказал Кайлар вслух.
— А разве ты потерял свой? — удивился Фейр.
Гаруваши сделал жест, приказывая ему замолчать.
— Прости меня, ночной ангел, — обратился он к Кайлару. — Ведь ты не левша, и по движениям я вижу, что ты лишился правой руки совсем недавно. Если ты бросаешь мне вызов, потому что ищешь смерти, я его принимаю. Только сначала объясни, зачем ты так поступаешь?
«Потому что я заключил сделку с Волком».
Всего несколько часов спустя Кайлар нашел записку от Дарзо, которая заканчивалась словами: «Никогда не заключай сделок с Волком».
«Наверное, поэтому я вызываю тебя на бой. Только победить не могу».
«Если я не надумаю протянуть тебе руку помощи», — прозвучал в голове Кайлара голосок ка'кари.
«Что-то ты развеселился», — мысленно обратился он к ка'кари.
Гаруваши молча смотрел на обрубок правой руки Кайлара, а Фейр не скрывал волнения.
Кайлар перевел взгляд вправо и увидел, что на месте обрубка пробивается иссиня-черный металл, который постепенно принимает форму человеческой руки. Он попробовал сжать пальцы в кулак — получилось!
«Решил надо мной подшутить?» — спросил Кайлар у ка'кари.
«Я же не злодей. Между прочим, Джорсин Алкестес не любит, когда его убитые враги оживают. Если ты погибнешь от этого меча, то уже не воскреснешь и останешься навеки покойником».
«Забавно, а вот Волк не сказал об этом ни слова».
Кайлар пошевелил черными пальцами. Да, он их чувствует, но рука почему-то кажется слишком легкой. Конечно же, она внутри пустая, а натянутая кожа тоньше пергамента.
«Эй, раз уж ты решил творить чудеса…» — снова заговорил он с ка'кари.
«Нет, и не проси».
«Ты даже меня не выслушал!»
«Иди сражайся».
Кайлару показалось, что ка'кари вращает глазами. И как ему только удается? Ведь и глаз-то никаких нет!
«Можешь сделать эту штуку чуть тяжелее?»
«Нет».
«Но почему?»
«Я не могу менять свой размер, — откликнулся ка'кари со вздохом. — Послушай, ведь я уже защитил покровом твою кожу, превратил тебя в невидимку, подарил синее пламя и новую руку. Имей совесть!»
«Значит, с моей стороны будет наглостью, если я попрошу, чтобы ты превратился в кинжал и поразил моего врага?»
Ка'кари замолчал и принялся обиженно пыхтеть. Кайлар ухмыльнулся и вдруг понял, что скалит зубы прямо в лицо Лантано Гаруваши, в волосы которого вплетены шестьдесят три смерти, а в глазах отражаются целых восемьдесят две.
— Тебе требуется время на подготовку? — поинтересовался Гаруваши, приподнимая бровь.
— Я готов, — заявил Кайлар, выхватывая из ножен меч.
— Послушай, Кайлар, — обратился к нему Фейр, — что ты собираешься сделать с волшебным мечом?
— Хочу спрятать его в надежном месте.
— Значит, ты собираешься унести его в лес? — Глаза Фейра расширились.
— Пожалуй, туда я его и зашвырну.
— Прекрасная мысль, — заметил Фейр.
— Мысль сама по себе интересная, но далеко не самая удачная, — возразил Гаруваши и в следующее мгновение очутился рядом с Кайл аром.
Мечи скрестились, вызванивая дробное стаккато, предвещающее смерть одного из противников. Кайлар сделал вид, что не решается на ответный удар. Имея дело с таким блистательным мастером, как Лантано Гаруваши, иного выхода нет. Нужно дважды показать свою слабость, чтобы на третий раз захлопнуть ловушку.
Когда Кайлар в первый раз промедлил с ответным ударом, меч Гаруваши скользнул в пустоту и задел ребра. Этим ударом Гаруваши мог покончить с Кайларом, но отскочил назад, опасаясь подвоха.
Кайлар попятился, и Гаруваши позволил ему перегруппироваться. В глазах военачальника читалось неприкрытое разочарование. С того момента, как они скрестили мечи, не прошло и пяти секунд.
Кайлар подумал, что противник слишком уж быстр, и это вызывает подозрение. Он поднес ка'кари к глазам и застыл в изумлении.
— Ты даже не принадлежишь к числу тех, кто наделен талантом! — воскликнул он.
— Лантано Гаруваши магия не нужна! — отрезал полководец. «А вот Кайлару Стерну нужна, да еще как!»
Кайлар ощутил знакомую дрожь, отголосок прошлого. Это страх смерти. Если бы противник держал в руках алитэрский палаш, Кайлар мог бы сокрушить Гаруваши одной силой своего таланта. Но против элегантного кьюрского клинка талант практически бессилен.
— Продолжим, — предложил он Гаруваши.
Поединок возобновился. Гаруваши действовал осторожно и даже временами отступал, желая выяснить, на что способен противник. Ничего подозрительного он не обнаружил, и Кайлар это ясно видел. Совсем скоро Кайлар выдохнется и от отчаяния совершит какую-нибудь глупость. Гаруваши ждет от него именно этого. Скольких отчаявшихся соперников повидал он на своем веку, победив в шестидесяти трех поединках! Наверняка предшественники Кайлара, которым удалось уцелеть после первых ударов клинков, испытывали то же противное сосущее чувство под ложечкой, что и Кайлар. Зачем себя обманывать? Клинки снова завели свою звонкую песню.
Что-то изменилось в лице Гаруваши. Кайлар пока не понимал, что он собирается сделать, но ему стало ясно, что уловка удалась. Полководец думает, что реально оценил силы противника. Что ж, пора заканчивать.
Вдруг послышались удары, отбивающие ритм. Кайлар дождался, когда Гаруваши пойдет в атаку. Какие у него длинные, неестественно быстрые руки! Какая легкость и уверенность в каждом движении!
— Ты его чувствуешь? — спросил Гаруваши, передумав нападать. — Чувствуешь этот ритм?
— Иногда, — пробормотал Кайлар, не отрывая глаз от груди Гаруваши, стремясь не упустить ни одного пульсирующего биения. — Однажды я услышал его, это было похоже на музыку.
— Много людей погибло в тот день? — снова обратился к нему Гаруваши.
Кайлар пожал плечами и промолчал.
— Тридцать горцев, четыре колдуна и халидорский принц, — ответил вместо него Фейр.
Лантано Гаруваши лишь улыбнулся. Осведомленность Фейра его нисколько не удивила.
— И все же сегодня ты сражаешься как-то тупо, словно совсем задеревенел. А знаешь почему? В тот день ты видел смерть так же близко, как и сегодня.
«Нет, неправда. Но тогда я этого не знал».
— Сегодня, — продолжил свою мысль Гаруваши, — ты боишься. И из-за этого ты становишься недальновидным, теряешь способность предугадать действия противника. Все мышцы напряжены, а движения становятся медленными. Если так пойдет и дальше, смерть легко тебя одолеет. Сражайся, чтобы победить, а не проиграть, Кайлар Стерн!
Добрый совет, данный от души человеком, который собирается тебя убить, привел Кайлара в полное замешательство.
— Вот, смотри, — сказал Гаруваши, поднимая Кьюр'келестос, и Кайлар увидел, что лезвие меча затупилось. — Я увижу, когда ты будешь готов.
Фейр прислонился к дереву и стал тихонько насвистывать.
Гаруваши снова пошел в атаку, и через считаные секунды тупой клинок прошелся Кайлару по ребрам. Еще несколько секунд был слышен яростный звон мечей, а потом тупое лезвие задело предплечье и пронзило плечо. Даже сейчас, под градом ударов, Кайлар вспоминал жестокий и беспощадный спарринг с учителем Дарзо. Страх отступил. Вроде ничего не изменилось, но Кайлар стал более выносливым, сильным и быстрым, а также более опытным, чем год назад. И тогда он победил Дарзо. Всего один раз в жизни. Застилавшая глаза пелена исчезла, и сердце колотилось не так бешено, а его удары уже не отдавались молоточками в висках.
— Вот оно! Наконец! — воскликнул Гаруваши.
Кьюр'келестос снова стал острее бритвы, и поединок возобновился.
Кайлар чувствовал присутствие Фейра. Мастер клинка сидел на земле, скрестив ноги, его челюсть отвисла, и он время от времени бормотал не то молитвы, не то заклинания.
Противники стали двигаться быстрее, и в душе у Кайлара наступил покой. Вдруг он понял, что улыбается. Какое безумие! Нет, все так и есть, и губы Гаруваши тоже скривились в усмешке. Здесь чувствовалось присутствие красоты, чего-то драгоценного и очень редкого. Каждый мужчина хотел бы иметь возможность сражаться. Осуществить это на деле могли немногие, и лишь один способен выиграть сражение раз в сто лет. Кайлар не думал, что когда-нибудь встретит мастера, который может сравняться искусством с Дарзо Блинтом, но Лантано Гаруваши, пожалуй, даже превосходит его скоростью и размахом удара.
Кайлар успел нырнуть за молодое деревце, которое Гаруваши в следующую секунду разрубил надвое. Пока полководец отталкивал в сторону рухнувшее деревце, Кайлар предавался своим мыслям. Против Лантано Гаруваши у него был лишь один козырь, не считая способности превращаться в невидимку.
«Нет, не вздумай этим воспользоваться! Это нечестно!» — заволновался ка'кари.
У Лантано Гаруваши отсутствовал опыт сражения с противниками, превосходящими его в мастерстве. Кайлар изучал стиль Гаруваши во всех деталях, что самому полководцу никогда не приходило в голову. Просто не было нужды. Гаруваши всегда действовал открыто, без утайки, полагаясь только на свою сверхъестественную скорость, силу, непревзойденную длину замаха, до совершенства отточенную технику и маневренность. Он всегда был настроен на победу. И вот теперь что-то пошло не так!
Кайлар стал выполнять глубокий выпад, придуманный лордом Амбером, как вдруг изменил направление и, изогнувшись, успел отразить последний удар. Кьюр'келестос просвистел всего в миллиметре от щеки, а его собственный меч рассек плечо Гаруваши. Полководец, не обращая внимания на рану, пошел в контратаку. Кайлар вскинул руку и, не осознавая, что делает, направил ка'кари вверх по режущей кромке.
Вспыхнул ослепительный белый свет и тут же рассыпался на тысячи искр, как будто рука Кайлара превратилась в огромный кремень, столкнувшийся со сталью Кьюр'келестоса. Рука обгорела.
Воины отпрянули друг от друга, и Кайлар понял, что вложи Гаруваши чуть больше силы в удар, и ка'кари перестал бы существовать.
«Пожалуйста, никогда больше так не делай», — прошептал ка'кари.
— Кто тебя научил?
Лицо Гаруваши налилось кровью. Полководец ждал ответа.
— Я…
От смущения Кайлар не находил нужных слов. Нанесенная Кьюр'келестосом рана на левой руке сильно кровоточила.
— Он говорит о проделанной тобой комбинации, — пояснил Фейр. Его глаза расширились от удивления. — Этот прием называется поворотом Гаруваши, и никому не по силам его повторить.
Кайлар снова принял боевую стойку. Страх ушел, а на его место пришло сознание собственного бессилия. Все старания ни к чему не привели. Он применил против полководца все искусство, которым владел, и лишь слегка его оцарапал.
— Никто меня не учил, — ответил он. — Просто по ходу поединка я понял, что нужно сделать именно так.
Гневное выражение исчезло с лица Лантано Гаруваши. Он был человеком внезапно нахлынувших страстей, непредсказуемым, неукротимым и очень опасным. Полководец вынул белый носовой платок, с благоговением вытер Небесный меч, очищая его от крови Кайлара, а потом вложил в ножны.
— Я не стану убивать тебя сегодня, досточтимый Кайлар, и да пребудет в мире твой клинок. Через десять лет ты достигнешь расцвета сил, и вот тогда мы встретимся в Эну и сразимся перед королевским двором. Такие мастера, как мы, заслуживают чести биться в присутствии менестрелей, прекрасных дев и менее искусных воинов. Если ты одержишь победу, можешь взять все, что мне принадлежит, в том числе и священный меч. А если удача улыбнется мне, ты ничего не теряешь, а лишь приобретаешь десять лет жизни и славы. Согласен? Десять лет все будут ждать этого события, о нем сложат легенды, которые станут передавать из поколения в поколение тысячу лет.
Действительно, через десять лет Кайлар будет находиться в расцвете сил, но Гаруваши не сказал, что к тому времени его лучшие годы останутся далеко позади. Сколько ему будет лет, сорок пять? Возможно, тогда Кайлар сравняется с ним в скорости, а у Гаруваши останется непревзойденная длина удара, и они оба наберутся еще больше опыта. И все же время играет на руку Кайлару, а не Гаруваши, и полководец делает ему бесценный подарок. Имеет ли для Волка значение, что Кайлар промедлит еще десять лет? Черт возьми, если Кайлар не свернет себе шею, то, возможно, и не встретится с Волком еще десять лет. С другой стороны, если он примет смерть от волшебного меча, то вообще уже никогда с ним не увидится.
— Скажи, если бы я что-то тебе пообещал, что бы ты предпочел: получить обещанное немедленно или ждать десять лет?
— Если поединок состоится сейчас, ты умрешь, а через десять лет у тебя появится шанс уцелеть.
Всего месяц назад Кайлар преследовал лишь одну цель: убедить Элену, что в восемнадцать лет уже пора расстаться с девственностью. Потом убили Джарла, который вез новость о том, что Логан Джайр угодил в ловушку и сидит в темнице собственного дворца. Клятва верности, принесенная живым и мертвым, поставила перед ним две новые цели, из-за которых пришлось пожертвовать первой. Несмотря на обещание всегда быть рядом, Элену пришлось оставить и идти на выручку Логану Джайру, а также отомстить за смерть Джарла, убив кьюрского короля-бога. За это пришлось заплатить немалую цену: Кайлар потерял руку, магические узы связали его с прекрасным созданием по имени Ви Совари, которое приносит одно несчастье. В довершение ко всему он дал клятву похитить меч Гаруваши.
Сейчас Кайларом владело лишь одно желание — убедиться, что его жертвы не пропали даром, а потом загладить вину перед Эленой.
Девушка вправе наказать его за неверность. Он ясно представил, как Элена с грустью в голосе говорит: «Клятва, которую сдерживаешь, только когда это удобно, и клятвой не считается».
— Я не могу отложить поединок, — обратился он к Гаруваши. — Прости.
— Дело чести? — пожал плечами Гаруваши. — Понимаю. Значит…
— Смотрите! — воскликнул Фейр, стремительно вскакивая с места.
Кайлар повернулся и увидел в десяти шагах от себя разверзшуюся в воздухе дыру, в которой полыхало пламя. А в лесу смеялся длинноносый, лопоухий вюрдмайстер.