Мэнн прошел по улице до конца ряда магазинов и свернул налево. Пройдя половину следующей улицы, он остановился у дома в викторианском стиле под номером 25. Бекки Стэмп, одетая в джинсы и футболку, встретила его в дверях.

— Это ради меня? — спросил он, показывая на футболку, на которой был изображен Брюс Ли. «Сегодня она выглядит особенно аппетитно и сексуально», — подумал он.

— Разумеется. — Бекки усмехнулась. — А вы носите только белые рубашки? — спросила она, приглашая его в дом и закрывая за ним дверь.

— Не всегда — обычно когда не хочется задумываться. Тем более что этот цвет оттеняет мой загар и подчеркивает физическую форму.

Она рассмеялась:

— Вы тщеславны; знаете об этом, Мэнн?

Бекки провела его по узкому коридору мимо открытой соседской двери, откуда грохотала музыка в стиле техно, на второй этаж, в свою квартиру. Они прошли в гостиную. Бекки открыла бутылку вина и налила им по бокалу.

— Чувствуйте себя как дома. Мне надо проверить плиту.

Она вышла на пару минут, дав Мэнну возможность осмотреться. Гостиная была маленькой, но приятно обставленной — некая смесь модерна и антиквариата. На стене висели две очень разные картины: одна — постер Энди Уорхола; вторая — черно-белая фотография пары, прощающейся на вокзале. Бекки явно любит свои безделушки, подумал Мэнн. В трех нишах были выставлены сувениры, привезенные со всех сторон света: черный, вырезанный из дерева бегемот, африканский воин массаи, набор русских матрешек и целое семейство деревянных диких кабанов разных размеров, которые выстроились на полке.

Были также другие фотографии — пейзажные снимки пустынь и лесов — в красивых серебряных рамках. Имелась тут и свадебная фотография более молодой, улыбающейся Бекки со свежем личиком и цветком в волосах до плеч. Мужчина рядом с ней был симпатичным блондином. Красивая пара.

— Выходит, вы много путешествовали? — спросил Мэнн, когда Бекки вернулась. В руке он держал черного бегемота.

— Да, до того как вышла замуж. Мы с Алексом ездили в Индию, на сафари в Кению. Но в последние годы мы почти нигде не были. Алекс и так часто ездит в командировки — ему этого достаточно. Я все собираюсь в новую поездку, но работа меня очень связывает. Вы же знаете, как бывает? Трудно заказывать билеты заранее, когда не представляешь, какое дело тебе попадется. Я много об этом думаю. А бегемот, которого вы держите, из Зимбабве. Мы там провели медовый месяц!

Бекки выглядит печальной, подумал Мэнн, наблюдая, как она подвигает самого маленького кабана к тому, который побольше. Она посмотрела на полки с сувенирами.

— Я смотрю все эти программы про путешествия — у меня настоящая страсть к странствиям, вот только больше никуда не могу выбраться… Надо пойти и довести до ума ужин. Пока можете поставить какую-нибудь музыку, затем приходите поболтать со мной.

Мэнн не торопясь выбрал самые лучшие хиты «Иглз», потом последовал за хозяйкой на кухню. Она чистила лук на гранитной столешнице. Кухня была удобной и красивой — дерево, камень и хром. Слева от входа стойка для завтраков и огромный американский холодильник. Бекки стояла у окна, из которого были видны жилые дома и огороженные садики. Мэнн уселся на стул.

— Помочь?

— Не знаю. Что вы умеете?

— Тереть, резать, открывать бутылки. На самом деле у меня множество талантов.

— И вы достанете свой знаменитый пояс с ножами?

Он рассмеялся:

— Значит, вы все же мной интересовались?

— Кое-что раскопала. — Она улыбнулась.

— Я, как правило, беру что-то из этого пояса, когда уже все остальное использовал.

— Тогда просто посидите. Вы, верно, с ног валитесь от усталости.

— Все нормально. Знаете, я думал о той школе. Больше всего меня поразило то, что сказала секретарша. Она использовала слово «неунывающая», когда описывала Эми. Странно, вы не находите? Что насчет друзей девочки? Вы говорили с кем-нибудь из ее класса?

— Эми жила в комнате с другой девочкой. У них все живут по двое. Время длинных спален со сквозняками давно в прошлом. Сегодня в школе один санузел на две спальни или даже отдельная ванная комната. Я разговаривала с ее соседкой. Довольно нервное создание. Тоже китаянка, в школе недавно. Учителя сказали, ее поселили с Эми, чтобы она скорее привыкла.

Бекки поставила лук жариться и подошла к Мэнну, чтобы долить его бокал.

— Вы думаете, мы найдем ее живой?

— Не знаю, — ответил он. — На данный момент у кого-то и деньги Луна и его дочь. Эти люди не только бросают ему вызов, но и показывают средний палец. Это куда больше, чем просто похищение. Я думаю, нас использовали — мы пешки в игре, правила которой нам не потрудились объяснить. Если мы будем действовать так, как от нас ждут — обычные допросы и так далее, — тогда у нас, черт побери, не будет никакой надежды. Я видел Микки.

Бекки замерла, не успев поднести бокал к губам.

Мэнн пояснил:

— По дороге сюда. Он меня ждал.

— Что он сказал?

— Чайнатаун нервничает. Никто не знает, что за мощная группировка появилась, но Лун явно кого-то здорово достал. Или же грядет новая война за власть. В любом случае это ведет к беде.

— Он серьезный тип, этот Лун?

— Серьезнее некуда.

— Но он же из триады — значит, нарушает закон. Как ему удается оставаться на плаву? Почему его не арестуют?

— У него есть друзья наверху. Он возглавляет многочисленные уважаемые конторы. Он отмывает деньги посредством производства фильмов, контролирует таксистов, ночные клубы и тому подобное. Некоторые из его бизнес-проектов даже имеют правительственную поддержку. — Глаза Бекки расширились. — Да, я знаю, что вы думаете. Но плюс ко всему этому многие подозревают: он крупнейший поставщик людей из Азии в Англию и другие страны Европы.

— Эта торговля сейчас приносит больше прибыли, чем даже наркотики, оружие и отмывание денег, верно?

— Да, верно. Торговля людьми — крупный бизнес, и постепенно становится все крупнее. Девочек похищают по дороге в школу, или их продают собственные матери по цене нового телевизора. Женщин приковывают к кроватям и заставляют работать круглосуточно. Такое становится обычным делом по всему миру.

Бекки содрогнулась.

— Я знаю. У нас здесь такое случается даже в маленьких деревнях. Встречаются несовершеннолетние девушки, которых превращали в сексуальных рабынь. Они в основном из Восточной Европы. Я разговаривала с одной женщиной, которую освободили. Когда-то ее уговорили пересечь границу, чтобы купить какие-то шмотки и затем продать их с лотка соседа, но этот сосед продал ее, стоило ей оказаться в чужой стране.

— Жизнь теперь стоит невероятно дешево. Если мы не образумимся, то станем такими же торгашами, как китайцы, а это будет большой ошибкой…

Он смотрел на Бекки, наблюдая за ее реакцией. Сначала она не знала, улыбаться ли ей, но потом все же улыбнулась. При звуке ключа в замке ее улыбка застыла. Бекки замерла, держа ложку в воздухе и расширив глаза, удивленная звуком захлопнувшейся двери и мужских шагов в коридоре.

— Привет, дорогой, мы здесь! — крикнула она, быстро приходя в себя.

Мэнн с интересом наблюдал за ее реакцией и поражался, что бы все это могло означать.

— Мой муж, Алекс, — сказала Бекки в порядке объяснения. — Не думала, что он сможет… но это очень мило… — Она рассеянно улыбнулась Мэнну, продолжая помешивать в кастрюле.

Мэнн видел, что она встревожена.

В дверях появился Алекс Стэмп.

— Решил заехать и взглянуть на нового напарника своей жены. Привет, я Алекс. — Он крепко пожал Мэнну руку и внимательно посмотрел на него холодными голубыми глазами.

Мэнн ухмыльнулся. Люди всегда стремятся понять, что он собой представляет, — хорошая игра, вот только победитель всегда один.

Первые впечатления: Алекс Стэмп внешне напоминал варана, однако вполне пристойного с виду — дорого одетого, но слегка крупноватого для модной одежды. В спортивном зале он явно предпочитал таскать тяжести в ущерб занятиям аэробикой.

Алекс подошел к Бекки и поцеловал в щеку.

— Привет, детка. Умудрился сократить поездку… но неделя была чертовски трудной… расскажу позже. Все эти деловые встречи… — Он закатил глаза. — Знаете ведь, как бывает? — обратился он к Мэнну. — Работа всегда мешает удовольствиям. В полиции еще хуже. Никогда не женитесь на копе, так ведь, Мэнн? И вообще, почему мы торчим на кухне? Пойдемте в гостиную и расслабимся. Бекки позовет нас, когда все будет готово. Так ведь, детка? — Он снова поцеловал ее в щеку.

— Да, разумеется. — Она смущенно взглянула на Мэнна, который приподнял бровь и усмехнулся.

Алекс подхватил бутылку с вином и бокал для себя и понес все в гостиную.

— Мура, — пробормотал он, выключая музыку. — Бекки говорит, вы работаете над делом, касающимся триад. Правильно?

Мэнн сел на двухместный диванчик из черной кожи. Алекс презрительно фыркнул:

— Никогда не поверю, что у нас могут быть неприятности от триад здесь, в Лондоне. Черт побери, мы же за миллион миль от Гонконга.

— Боюсь, где бы китайцы ни занимались бизнесом, там обязательно есть триады, которые тянут с них деньги.

— Бекки говорит, вы сам наполовину китаец. Как интересно! С чьей стороны?

У Мэнна создалось ощущение, что Алекс задает вопросы только для того, чтобы иметь возможность получше изучить потенциального противника. Не столько варан, сколько велоцираптор, подумал Мэнн, — ищет уязвимые места у своей жертвы.

— Со стороны отца.

— И это имеющее отношение к триадам дело как-то связано с Гонконгом?

— Некоторым образом.

Алекс рассмеялся:

— Не бойтесь, Бекки во сне не разговаривает. Ведь так, дорогая? — спросил он, так как Бекки появилась в дверях с новой бутылкой в руке.

— О чем ты? — не поняла она.

— Я сказал, что ты посвящаешь меня во все твои дела. Разве не так, детка?

Мэнн увидел на ее лице гнев. Она уставилась на Алекса ледяным взглядом.

— Я удивляюсь, как это ты запомнил, что я говорила тебе о приезде Мэнна. Обычно ты вообще меня не слушаешь. — Она сухо улыбнулась. Скорее это был вызов, чем улыбка. Бекки пригвоздила мужа к месту недовольным взглядом, прежде чем подойти и наполнить бокал Мэнна. Затем она уселась напротив него в старинное кресло, которое гармонировало с диваном.

— Мэнн здесь учился, правильно?

— Да, верно. — Мэнн начал ощущать дискомфорт. Он понимал: назревает домашняя ссора и он может попасть в эпицентр урагана.

Алекс допил вино очень быстро — никто даже заметить не успел, что второй бокал опустел. Он постоянно прикасался в своему носу и периодически шмыгал.

— Простудились, Алекс? Весной это часто случается. Или у вас аллергия?

— Что, простите?

— Насморк — простуда или аллергия?

Алекс пожал плечами:

— Аллергия на что-то. Возможно, на пыль, я думаю. Нам нужно завести себе постоянную уборщицу, верно, дорогая?

— Кто-нибудь будет хумус? — Бекки вскочила и исчезла в кухне.

«Интересно, — подумал Мэнн, — у нее взрывной характер или спокойный?» Он подозревал, что Бекки не так легко заставить потерять выдержку на людях.

— Скажите мне, вы все в Гонконге специалисты по кунг-фу? — спросил Алекс, наливая себе еще бокал вина и поднимая его в направлении Мэнна, как будто бросая ему вызов.

— Один мой коллега специалист.

— А… разумеется… Спорт для молодых. — Алекс ухмыльнулся.

— Вероятно, но лично меня больше интересует метание ножей.

Вернулась Бекки с блюдом питы и хумуса.

— Мэнн скромничает. Он отлично владеет огнестрельным оружием и боевыми искусствами; его иногда называют эскрима. — Она взглянула на него. — Я читала об этом в вашей биографии. Ты когда-нибудь слышал об эскрима, Алекс? — Он отрицательно покачал головой, на лице его было выражение, будто он ожидал главного удара. — Это форма уличной борьбы на Филиппинах. Я правильно объясняю, Мэнн? В основном используется для обороны.

— Как раз наоборот. «Атакуй первым» — таков девиз эскрима. Убей, пока тебя не убили. И в основном с помощью ножей. На улице только так и можно выжить.

— Снова ножи… — заметил Алекс. — Ваша специальность…

Мэнн откинулся на спинку дивана и усмехнулся, глядя на Алекса.

— Она у всех должна быть, так ведь? А ваша какая, Алекс?

— Ха-ха… я-то это знаю, а вам придется выяснить. И еще я идеальный муж; ведь так, дорогая?

— Ужин готов, — объявила Бекки. Она встала и, подарив мужу, пожалуй, чересчур сладкую улыбку, направилась в кухню.

Мэнн оставил супругов вскоре после ужина. Домой пошел пешком. Группа мальчиков соревновалась в ловкости, катаясь на скейтбордах по сооруженному кое-как пандусу. Теннисные корты были освещены, а трибуны полностью заполнены. Если не считать смеха девчонок, наблюдавших за выпендриванием мальчишек, и звуков ударов по теннисным мечам, вокруг было тихо. Служащие давно разошлись по домам, наслаждались бокалом вина и ждали начала любимой телевизионной передачи. Джонни мог представить, как шумно сейчас в доме Стэмпов. Наверняка разгорелась колоссальная ссора. Он невольно задумался, отчего ему так сильно не понравился Алекс. Муж Бекки явно лез на рожон. Он из тех, на кого не действовали уговоры и разумные доводы, — резкий, непостоянный. К тому же наркоман, сидит на кокаине. Он даже не отдавал себе отчета, что непрерывно шмыгает носом. Совершенно очевидно, он вернулся домой только для того, чтобы проверить Мэнна. Алекс не доверял жене, причем явно напрасно. А все потому, что сам ходит налево, решил Мэнн.

Его мобильный зазвонил, как раз когда он подошел к дверям своего пансиона. Это был Энджи.

— Рано встал, чтобы позаниматься тай-цзи? — спросил Мэнн.

— Только собирался начать. Нет, я сегодня занят — у нас тут неприятности. Ребята из «Во син син» уложили восьмерых высокопоставленных членов трех других организаций. Похоже, Лун убирает всех, кто, по его разумению, может иметь отношение к «Белому кругу». Мы пока не видели тел, но это еще впереди.

— Стиви замешан?

— Это другой вопрос. Как только началась заваруха, Стиви смылся из города. Вернулся в Великобританию.

— Ладно, я найду его, как только смогу.

— Как там дела у вас? Дождь идет?

— Нет… дождя нет, и, прежде чем ты спросишь, скажу, что сейчас и тумана знаменитого тут не увидишь. Тебе пора прекратить смотреть старые черно-белые фильмы. Я только что познакомился с мужем моей напарницы.

— Хороший малый?

— Скользкий ублюдок…

— Она, должно быть, симпатичная, а?..

Мэнн распрощался и пошел в свою комнату. Ощущение веса прохладных белых хлопковых простыней внезапно заставило его вспомнить об усталости, он лег и мгновенно заснул. Это была его первая ночь в Англии после семнадцати лет отсутствия.

Но выспаться ему не пришлось. В пять утра его разбудил телефон. Звонила Бекки:

— Извини, но произошел пожар. Двенадцать человек погибли… все были прикованы к постелям.