Итак, сегодня, вероятно, последний день, когда ей удастся сделать это. Неизвестно, что будет дальше. Каким бы хорошим сотрудником ни считалась она у прежнего руководства, новый босс может не принять во внимание его мнение. Недаром же говорят, что новая метла по-новому метет.

Завтра многое прояснится, а сегодня все работники компании пребывали во взвинченном состоянии, не зная, что готовит им день грядущий. У Лавинии тоже душа была не на месте. Как ни старалась она проявить себя в деле, то, что она работает в отделе меньше других, наверняка будет учитываться, если зайдет вопрос о сокращении штатов.

Но не в моей воле предугадать события, и уж тем более изменить их ход, размышляла Лавиния. Что будет, то будет. А пока, раз еще есть возможность уйти пораньше, надо откликнуться на просьбу кузин и встретиться с ними — уж больно они настаивали. К тому же голос Дайанны, когда она звонила, прерывался от неподдельного огорчения. Что же стряслось у ее лучшей подруги? Хотелось бы надеяться, ничего страшного. А сейчас главное не опоздать и не доставить кузинам дополнительных волнений.

— Без пятнадцати пять, — озабоченно нахмурила брови Лавиния, торопливо пересекая холл здания, где работала, по направлению к выходу.

Она опаздывала и поэтому не могла остановиться, чтобы ответить девушке за конторкой, которая завистливо изрекла:

— Так рано сматываешься… Везет же некоторым!

Витторио нахмурился, услышав эти слова. Он стоял в ожидании лифта, и женщина, спешившая к выходу, не видела его. Но он успел ее разглядеть — потрясающе стройная брюнетка с красновато-зотистым блеском в темных локонах, походка которой указывала на решительность характера. Он тут же заставил себя выбросить ее из головы. Что-что, а интрижка ему сейчас совсем ни к чему. Проблем хватает и без того.

Тень озабоченности снова набежала на его лицо. С тех пор как ему удалось убедить своего деда отойти от активных дел, передав Витторио руководство сетью отелей в Штатах, старик задался целью уговорить внука жениться на троюродной, сестре Мариетте. Такой альянс, по мнению деда, смог бы объединить не только две семейные ветви, но и бизнес — принадлежащую ему сеть отелей и унаследованную его кузеном пароходную компанию.

К счастью, Витторио знал, что его дед гораздо меньше привержен традициям, чем могло показаться на первый взгляд. В конце концов, в свое время он позволил дочери, матери Витторио, выйти замуж за американца, выходца из штата Массачусетс.

Несколько неуклюжие попытки добиться брака между ним и Мариеттой, вероятно, лишь позабавили бы Витторио, если бы не одно важное обстоятельство — кузина проявляла к браку даже больший интерес, чем его дед. Всем своим поведением она недвусмысленно давала понять это.

Мариетта была на семь лет его старше, успела побывать замужем за состоятельным итальянцем и овдоветь, оставшись с двумя детьми. Витторио даже подозревал, что именно она вбила деду в голову мысль о необходимости этого союза.

Лифт остановился на верхнем этаже, и Витторио вышел из него. Не время было думать о личных делах. Они могли подождать. Менее чем через две недели он должен быть на принадлежавшем деду острове у берегов Сардинии в Тирренском море, где отдыхала вся семья, с детальным докладом и предложениями, как сделать приобретенные недавно на западном побережье залива Мэн убыточные отели прибыльными.

Хотя Витторио являлся исполнительным директором фирмы, дед считал своим долгом контролировать все его решения. Но в любом случае последнее приобретение обещало быть выгодным — хотя отели были старомодны по архитектуре и внутреннему убранству и ими не достаточно хорошо управляли, они отлично располагались, и это компенсировало все.

Формально не было необходимости приходить в офис до следующего дня, однако что-то побудило Витторио сделать это сегодня, и, судя по всему, не зря. Он, кажется, обнаружил способ повысить прибыльность предприятия. Если все сотрудники имеют привычку «сматываться так рано», как эта молодая женщина, то…

* * *

«Так рано сматываешься!» — эта фраза не выходила из ее головы, когда Лавиния садилась в такси. Если бы! Она была сегодня на работе уже в семь тридцать, как и каждый день в течение последнего месяца, и порой даже не имела времени вырваться на ланч. Все знали, что новый хозяин, руководство фирмы «Отели Святого ангела», — название было образовано от фамилии первого владельца Сантанджело — безжалостно, когда дело касается снижения расходов.

Завтра утром они должны будут впервые увидеть нового босса, и, по правде говоря, Лавинии это совсем не улыбалось. Ходили слухи о предстоящих сокращениях. О том, что старик суров, но что его внук Витторио Фоулстон еще похлеще. Они оба сторонники политики «клиент прав, даже если он не прав», и горе тем сотрудникам, которые забывают это. Правда, может быть, именно поэтому отели Сантанджело так популярны… и прибыльны.

Такси остановилось у итальянского ресторана, в котором ее ждали. Она поспешно открыла сумочку, достала кошелек, расплатилась с водителем и быстро проскользнула в дверь.

— О, Винни, наконец-то ты здесь! Мы уж думали, что ты не придешь.

— Извини, — сказала Лавиния своей лучшей подруге, занимая место за столиком, накрытым на три персоны. — На работе паника. Новый босс должен появиться завтра, — пояснила она, озабоченно сморщив хорошенький носик.

При этом ее ясные голубые глаза, опушенные длинными ресницами, выражали искреннюю тревогу. Ho, осознав, что подруга не слушает, и, увидев, как напряжено и несчастно ее обычно счастливое и безмятежное лицо, спросила:

— Что произошло?

— Я как раз рассказываю Фло, в каком я отчаянии, — ответила Дайанна, кивнув в сторону третьей женщины, сидящей за столом.

Это была кузина Дайанны, старше их по возрасту, с живым, деловым выражением лица.

— В отчаянии? — удивилась Лавиния, откинув назад свои длинные волосы и жадно потянувшись к булочке. Она умирала от голода.

— Из-за Николаса, — пояснила Дайанна слегка дрожащим от волнения голосом.

— Из-за Николаса? — переспросила Лавиния, отложив булочку и сосредоточив внимание на подруге. — Но я думала, что вы собираетесь объявить о вашей помолвке.

— Да, собирались… По крайней мере, Николас хочет этого… — начала Дайанна, но запнулась от волнения, и ее мысль закончила Флоренс.

— Дайанна думает, что у него есть кто-то еще… — произнесла она угрюмо. — Одним словом, он ее обманывает.

Будучи почти на добрый десяток лет старше, чем Дайанна и Лавиния, и имея за плечами неудачное замужество, Флоренс презрительно относилась ко всем мужчинам.

— Но этого не может быть, — возразила Лавиния. — Дайанна сама же мне говорила, как сильно ее любит Николас.

— Я так считала, — согласилась подруга, — особенно после того, как он захотел, чтобы мы объявили о помолвке. Но… эти телефонные звонки! Они не прекращаются. А если я отвечаю, на другом конце бросают трубку. На этой неделе такое случалось трижды. Я спросила Николаса, кто бы это мог быть, а он в ответ: вероятно, ошиблись номером.

— Это вполне вероятно, — попыталась успокоить ее Лавиния, но Дайанна покачала головой.

— Ну нет. Николас сам постоянно крутится возле телефона, а вчера ночью я застала его в гостиной за разговором. Увидев меня, он немедленно положил трубку.

— А ты пыталась поговорить с ним об этом? — спросила Лавиния, проявляя уже большее беспокойство.

— Да, но он сказал, что у меня просто разыгралось воображение, — ответила Дайанна.

— Обычное мужское поведение, — заявила Флоренс с нотками мрачного удовлетворения в голосе. — Мой бывший муж делал все, чтобы убедить меня в том, что у меня паранойя. И чем же все кончилось? Он привел в дом секретаршу!

— Я просто хочу, чтобы Николас был честен со мной, — сказала Дайанна, печально глядя на Лавинию глазами, на которые уже наворачивались слезы. — Если у него есть другая… Нет, я не могу поверить, что он способен на такое. Я думала, он любит меня…

— Уверена, что любит, — снова попыталась успокоить ее Лавиния.

Она еще не видела этого Николаса, но по описаниям подруги ей казалось, что они могли бы стать прекрасной парой.

— Есть только один верный способ проверить это! — воскликнула Флоренс. — Я читала где-то про агентство, которое может установить, изменяет ли вам партнер, — они подсылают к нему девушку, которая пытается соблазнить его. Тебе следует обратиться туда.

— Ну нет, я не могу, — возразила Дайанна.

— Ты должна, — настаивала Флоренс. — Только так ты узнаешь, достоин ли он твоего доверия. Я очень жалею, что сама не сделала этого перед тем, как выйти замуж. Ты должна решиться, — повторила она. Николас еле сводит концы с концами в своем бизнесе, а у тебя приличные деньги, которые ты унаследовала от дяди.

Слушая этот разговор, Лавиния все больше проникалась жалостью к Дайанне. Она очень любила подругу и знала, что та склонна поддаваться влиянию более опытной и взрослой кузины. Лавиния ничего не имела против Флоренс, даже симпатизировала той, но ей не по душе была ее непреклонность. Уж если та вобьет себе что-нибудь в голову, то ничто не способно остановить ее. Не исключено, что именно эта черта характера привела в свое время к краху семейной жизни Флоренс.

Но сейчас, как бы Лавиния ни сочувствовала Дайанне, она не могла больше думать ни о чем, кроме еды. Она была так голодна, что глаза невольно все время обращались к меню.

— Ну что ж, кажется, это вполне здравая идея, — начала соглашаться Дайанна. Но я не уверена, есть ли в нашем городе подобное агентство.

— Зачем тебе агентство? — удивилась Флоренс. — Достаточно иметь привлекательную подругу, которую еще не видел Николас и которая могла бы попытаться соблазнить его. И если он поддастся на ее чары…

— Привлекательная подруга? — задумалась Дайанна. — Уж не Винни ли ты имеешь в виду?

И обе женщины не сговариваясь устремили взоры на Лавинию, которая, изнывая от голода, уже вцепилась зубами в булочку.

— Именно ее, — с жаром заявила Флоренс. — Винни идеально подходит для этой роли!

— Что? — Лавиния чуть не подавилась от неожиданности. — Нет, это несерьезно, — попробовала возразить она. — Нет, нет, ни в коем случае… — повторила она, видя решимость в глазах Флоренс и мольбу — в глазах Дайанны. — Нет, ни за что!

Но соседки по столу, похоже, не слушали ее.

— Дайанна, это же безумие! Разве ты не видишь? — попыталась воззвать Лавиния к здравому смыслу подруги. — Как ты можешь так поступать с Николасом? Ведь ты же любишь его!

— Да, но как вверять свою судьбу человеку, если не знаешь, можно ли ему доверять? — парировала Флоренс, добавив решительно: — Бог мой! О чем тут говорить? Все решено. Теперь нам нужно лишь выяснить, где Винни может как бы невзначай встретиться с Николасом, — и тогда наш план начнет действовать.

— Сегодня у него мальчишник, — робко сообщила Дайанна. — Вчера он мне сказал, что они собираются пойти в этот недавно открывшийся бар. Кто-то из его друзей знаком с хозяином.

— Я не могу это сделать, — настаивала на своем Лавиния. — Это… это… просто аморально. — Она умоляюще посмотрела на Дайанну. — Прости, но…

— А я думала, ты захочешь помочь близкой подруге найти свое счастье. Особенно после того, что она сделала для тебя, укоризненно произнесла Флоренс.

Лавиния виновато потупила взгляд, закусив нижнюю губу безукоризненными белыми зубками. Флоренс права. Она действительно чрезвычайно обязана Дайанне.

Полгода назад, когда они пытались сохранить независимость и не допустить перехода компании под контроль семейства Сантанджело, Лавиния трудилась допоздна, и даже в выходные дни. Бабушка, воспитывавшая ее после развода родителей, серьезно заболела, подхватив вирусную инфекцию, и Дайанна, работавшая медсестрой, все свое свободное время отдавала уходу за бедной старушкой.

Даже сейчас от одной только мысли, к каким последствиям могла привести болезнь, если бы не помощь подруги, Лавинию бросало в холодный пот. Да, она была в неоплатном долгу перед Дайанной. Лавиния обожала бабушку, отдавшую многие годы жизни воспитанию внучки, когда мать, родившая девочку в семнадцать лет, скоро куда-то исчезла, а отец, сын бабушки, уехал в Канаду, где завел другую семью.

— Я понимаю, тебе не нравится эта затея, — тихо сказала Дайанна, — но мне необходимо знать, могу ли я доверять Николасу. — Из ее печальных глаз хлынули слезы. — Он очень много для меня значит. В нем есть все, что мне хотелось бы видеть в будущем муже. Но… но у него было столько девушек до того, как мы познакомились!

Она мгновение молчала, прежде чем добавить:

— Николас клянется, что ни одна из них не значила для него столько, сколько я, и что он любит меня по-настоящему.

В душе Лавиния не была уверена, что могла бы вступить в интимные отношения с мужчиной, не доверяя ему. Но доверие должно быть безоглядным, таким, чтобы не появлялась необходимость подвергать его испытаниям. С другой стороны, может быть, она предъявляет слишком высокие требования к любви? В конце концов, ее родители тоже верили, что любят друг друга, а потом разбежались в разные стороны, бросив ребенка на попечение бабушки.

Милая бабушка! Сейчас, глядя на мокрое от слез лицо подруги, Лавиния, понимала, что у нее нет иного выхода, как только согласиться с планом Флоренс.

— Ну хорошо, — вздохнула она обреченно. — Я сделаю это. — И, выслушав поток искренних благодарностей Дайанны, попросила: — Опиши Николаса, иначе я могу его не узнать.

— Нет, нет! — поспешно заверила ее подруга. — Ты его сразу узнаешь. Он фантастически красив, сексапилен, с густыми черными волосами и с самым чувственным ртом, какой ты только видела. На нем непременно будет голубая рубашка — под цвет глаз. Он всегда так одевается. Я позаботилась и купила ему целую дюжину.

— Во сколько он будет там? — спросила Лавиния деловым тоном: она не хотела преждевременно поддаваться восторгам Дайанны. — Машина, моя в гараже у бабушки, а так как ее дом в пригороде…

— He волнуйся, я сама тебя туда отвезу, — внезапно предложила свои услуги Флоренс, чем очень удивила Лавинию. Кузина Дайанны никогда не отличалась щедростью в отношении других.

— Ну конечно. И Фло же доставит потом тебя домой. Правда, Фло? — сказала Дайанна с неожиданной твердостью в голосе. — У бара нет стоянки такси, а ловить машину поздно ночью небезопасно.

У столика появился официант, застывший в ожидании заказа, но Флоренс решительно покачала головой и заявила:

— Сейчас не время заниматься едой. Винни необходимо вернуться домой, чтобы переодеться. Во сколько Николас собирается быть в баре, Дайанна?

— Около половины восьмого.

— Хорошо, тогда тебе, Винни, следует появиться там в девять. Я заеду за тобой в половине девятого.

* * *

Через два часа Лавиния была готова и уже собиралась спускаться, когда услышала звонок в дверь. Ее бабушка уехала к родственникам в Ньютон, и это могла быть только Флоренс. Немного волнуясь, Лавиния разгладила юбку своего строгого темно-синего костюма и пошла открывать.

На пороге действительно стояла Флоренс. Они решили, что было бы глупо и неосмотрительно брать с собой Дайанну — ее могли там заметить и узнать.

Флоренс внимательно осмотрела Лавинию и озабоченно поджала губы.

— Надень что-нибудь другое, — сказала она. — Ты выглядишь ужасно деловой и неприступной и тем самым только оттолкнешь Николаса. Потом, я думаю, тебе следует использовать другую помаду, скажем, красного цвета, и ярче подвести глаза. Если не веришь мне, почитай это. — И она сунула в руки Лавинии раскрытый журнал.

Та неохотно пробежала глазами статью. И лицо ее покрывалось красными пятнами по мере того, как она узнавала, какие требования предъявляются к девушкам, которых некое агентство нанимает для того, чтобы испытать чувства женихов своих клиенток.

— Ну нет, это не для меня, — решительно покачала она головой. — Что же касается моего костюма, то…

Пройдя в холл и закрыв за собой дверь, Флоренс встала с непреклонным видом перед Лавинией и заявила:

— Ты должна — ради Дайанны! Разве ты не видишь, что с ней происходит и какая беда ей угрожает! Она просто околдована этим парнем: знакома с ним всего ничего, а уже готова отдать ему все деньги до последнего цента, выйти за него замуж, рожать от него детей… Ты в курсе, сколько оставил ей дядя?

Лавиния отрицательно покачала головой. Она знала, как потрясена была подруга, когда стало известно, что дядя, которого Дайанна видела всего несколько раз в жизни, завещал ей все свое состояние, но тактично не спрашивала о причитающейся сумме.

Флоренс, однако, не была столь щепетильной.

— Дайанна получила почти миллион долларов, — сказала она, испытав явное удовольствие от неподдельного изумления, появившегося на лице собеседницы. — Теперь ты видишь, как важно помочь бедной девочке? Я не раз говорила, что ее драгоценный Николас, возможно, совсем не тот, за кого себя выдает, но она и слышать об этом не желает. Сейчас, однако, слава Богу, она почти застукала его, и он начинает показывать свое истинное лицо. Ради ее благополучия, Винни, ты должна сделать все, чтобы доказать: он недостоин ее. Только представь себе, что с ней произойдет в противном случае. Этот проходимец не только разобьет ей сердце, но и уведет все ее деньги, а бедняжка останется ни с чем.

Лавиния все это прекрасно понимала. Ее бабушка жила на небольшую пенсию, и внучка, памятуя о том, как тяжело той пришлось в свое время, теперь старалась не отказывать старушке ни в чем.

Мысль о потере финансовой независимости и чувства безопасности, которое давали деньги, вкупе со словами Флоренс придали ей не только сильный импульс, но и огромное желание защитить подругу.

— Дайанна! Милая доверчивая Дайанна, продолжающая работать медсестрой, несмотря на свалившееся на нее наследство, заслуживала достойного ее мужчины. И если Николас окажется не тем человеком… Ну что же, может быть, это и к лучшему. Пусть подруга узнает о неверности возлюбленного сейчас, а не потом, когда будет слишком поздно.

— Пожалуй, — говорила тем временем Флоренс, — тебе следует надеть что-то вроде топа или даже нечто посексуальнее…

Она запнулась, увидев выражение лица Лавинии.

— Топ? Хорошо, — согласилась та. — Но ничего более сексуального.

Однако, посмотрев на Флоренс, обреченно вздохнула. Бесполезно пытаться объяснять женщине, подобной ее собеседнице, что одежда не играет никакой роли, когда ты от природы и так способна сводить мужчин с ума. Лавиния по собственному опыту знала, что, независимо от того, как одета, может заставить мужчину взглянуть на нее еще раз. И не только взглянуть…

— А вместо пиджака… У тебя же должно быть что-нибудь этакое, — настаивала Флоренс, не желая сдаваться. — Например, кардиган. Ты могла бы надеть его, не застегивая пуговицы.

— Кардиган? Ну конечно, у меня есть кардиган, — сказала Лавиния.

Она купила его холодной весной, когда в офисе ради экономии отключили отопление. Но не застегивать пуговицы?

— И побольше красной губной помады и косметики на глаза, — продолжала Флоренс. — Ты должна сразить его наповал с первого взгляда.

Она несколько замялась, увидев, как недовольно поджала губы Лавиния, и добавила поспешно:

— Это все ради Дайанны, не забывай!

* * *

Выехали они из дому почти в девять часов. Лавиния отказалась перед выходом взглянуть на себя в зеркало. Жуткая помада так стягивала губы, что она с трудом преодолевала искушение вытереть их, пока Флоренс везла ее на машине по улицам города. Что касается кардигана, то она застегнет его немедленно, как только окажется в баре, подальше от глаз Флоренс. Правда, и сейчас кардиган оставлял открытым лишь ложбинку между грудей, но и это было больше того, что обычно Лавиния позволяла себе на людях.

— Ну вот мы и приехали! — торжественно объявила Флоренс, останавливаясь у бара. — Я заеду за тобой в одиннадцать времени у тебя будет вполне достаточно, чтобы осуществить задуманное. Помни, что мы делаем это ради Дайанны.

Мы? Но прежде чем Лавиния успела что-либо сказать, Флоренс уехала.

Мужчина, идущий ей навстречу, остановился на тротуаре и бросил на нее восхищенный взгляд. Непроизвольно Лавиния ускорила шаг, чтобы избежать встречи с ним, и, мечтая в душе остаться незамеченной, направилась к бару.

Флоренс напичкала ее таким количеством инструкций, что даже мысль о том, что ей предстоит сделать, лишала Лавинию всякого мужества. Но она должна была идти туда и употребить все свое обаяние, чтобы проверить чувства Николаса. В противном случае ближайшая подруга останется обманутой, с разбитым сердцем и без своего огромного наследства.

Глубоко вздохнув, Лавиния открыла дверь бара.