— Все на самом деле не так плохо, — утешила я Джулиана, — сегодня же понедельник. У воскресных газет куда больше тираж.

— Нет, это очень плохо, — возразил он. — Всякому, кто имеет к нам хоть какое-то касательство, не составит труда соединить концы с концами.

Зевнув, я откинулась обратно на подушки:

— И все равно это не конец света. К тому же мне казалось, мы, наоборот, старались привлечь к себе внимание.

— Но ведь не в день же моей свадьбы!

Я вновь посмотрела в газету, лежавшую у меня на коленях.

«Что же это за красавчик-хеджевик, который способен ненадолго отвлечься от спасения Уолл-стрит, чтобы узаконить отношения со своей соблазнительной невестой? Любовную парочку, что в последние недели охотно фотографировалась для прессы по всему городу, заметили вчера в внеурочные часы на выходе из Бюро бракосочетаний в центре Манхэттена со свидетельством в руках…»

— А ты никогда не говорил мне, что я соблазнительная! — шутливо укорила я его.

Улыбнувшись, Джулиан оперся коленом на кровать и наклонился меня поцеловать:

— Ты совершенно точно самая соблазнительная женщина из всех, что доводилось мне встречать.

— Мм-м. Ну, ты и сам… очень даже… — провела я пальцами по его плечу.

Он перехватил мою руку:

— Увы, моя радость. У меня сейчас миллион разных хлопот. Тебе еще что-нибудь принести? Как ты себя чувствуешь?

— Отлично. Спасибо за завтрак, — добавила я, взяв в руки кофе с английской булочкой-сконом, что принес мне Джулиан вместе с экземпляром «Пост». — Ой, погоди! — с сомнением посмотрела я на чашку. — Без кофеина?

Джулиан озадаченно застыл.

— Вот черт, я как-то не подумал. Давай сбегаю за другим.

— Не надо, прошу тебя. Ты же не мальчик на побегушках. Выпью, когда вернусь от врача.

Я посмотрела на часы. Было уже семь тридцать. Джулиан, как всегда, поднялся рано, как раз чтобы успеть сходить за газетой и оценить свои «потери».

— Когда мне надо быть готовой?

— Нас ожидают к полудню. Я по пути заберу Артура — он живет в квартале Саттон-Плейс, — а ты можешь привезти Чарли.

Я бодро скинула ноги с кровати, вставая, и тут же ощутила ужасный приступ тошноты.

— Господи! — простонала я и поспешила в ванную.

Джулиан подскочил за мной следом и встал за спиной, удерживая мне волосы.

— Ну что, получше? — спросил он, когда все закончилось.

— Жить буду.

Он протянул мне влажную махровую салфетку.

— Бедняжка Кейт, — с раскаянием произнес он. — Подумать только, что я с тобою сотворил…

— Я же сказала: жить буду. — Я протерла лицо и повесила салфетку на крючок для полотенец. — К тому же я бы все равно ни за что не отказалась ни от одной нашей ночи. Даже если б знала точно, на какую именно грешить.

Джулиан через силу улыбнулся.

— Эрик сидит внизу, ждет, когда ты будешь готова к выходу. Я к десяти вернусь. Успеешь собраться до одиннадцати тридцати?

— Думаю, смогу. — Я потянулась к нему и нежно погладила щеку. — Джулиан, мы правда сегодня поженимся?

Просиявшая на его лице лучистая улыбка, казалось, осветила всю комнату.

— Да, миссис Эшфорд, — кивнул он и, приподняв меня, поцеловал в губы. — Можете не сомневаться.

Джулиан хотел было вместе со мной отправиться этим утром на прием к врачу, но мне удалось уговорить его скоротать это время где-нибудь в другом месте.

— Мне сегодня не будут делать никаких обследований, — объяснила я. — Просто наскоро осмотрят и дадут список рекомендаций и противопоказаний.

На самом деле мне вовсе не хотелось привлекать к этому чье-либо внимание. Вдвоем нас непременно заметят входящими в отделение акушерства и гинекологии: Джулиан стал теперь слишком узнаваем, а мне вовсе не улыбалось, чтобы слухи о моей беременности дошли до родителей раньше, чем я сама их в это посвящу.

То ли я вообще была рада попасть наконец в связи с этим к врачу, то ли наивно недооценивала силу денег и известности, способную устроить визит в последние минуты до начала приема, — во всяком случае, мне показалось, что врач обходилась со мной куда любезнее, чем прежде. Я посетовала, что пропустила назначенные ею противозачаточные, пошутила насчет последствий (мол, «в следующий раз уже не пропущу, обещаю!»), и она приняла это без свойственного ей обычно самодовольного возмущения.

— Что же, я должна лишь вас спросить: рады ли вы этому? — многозначительно воззрилась она на меня.

То есть собираюсь ли я оставить зачатого ребенка?

— Ну, конечно, это была большая неожиданность, но мы уже с ней свыклись, — как можно тверже заявила я. — Так что да. Мы счастливы.

И тут меня начало трясти. Я как будто лишь только что в полной мере осознала этот факт: у нас будет ребенок. Мы, Кейт и Джулиан, скоро станем родителями!

Из клиники я вышла немного оглушенная, уже жалея, что не взяла с собой Джулиана. Эрик ждал меня снаружи — интересно, что он, глядя на меня, подумал! Если он вообще о чем-то думал. Во всяком случае, разговорчивостью парень не отличался.

— Думаю, не помешало бы по дороге домой где-нибудь остановиться и выпить кофе, — сказала я ему сиплым от волнения голосом.

Эрик с присущей ему невозмутимостью кивнул и препроводил меня в «Старбакс».

Я заказала ванильный латте без кофеина и спросила своего телохранителя, не желает ли что-нибудь и он. Эрик, как всегда, отказался. Взяв свой стакан, я в полуоцепенелом состоянии села за столик и принялась просматривать выданные врачом бумажки. Судя по всему, в ближайшие девять недель мне предстояло сделать УЗИ, сдать анализы крови и мочи; далее, отказаться от алкоголя, кофеина и «адвила», больше никакого тунца, печенки, мягкого сыра, никакого мяса средней прожарки, суши — и вообще ничего самого вкусного! Иначе говоря, если сложить все запрещенные продукты и те, от которых меня теперь выворачивало, получалось, что ближайшие семь с половиной месяцев сидеть мне на крекерах да основательно пережаренных стейках.

— Бог ты мой, кого я вижу! Кейт Уилсон! Какое совпадение!

Подняв взгляд, я обнаружила притворно лыбящуюся физиономию Алисии Боксер.

Надо сказать, лицо ее было совсем не то, что прежде. Показательное задержание Алисии по CNBC состарило ее на добрых пять, а то и десять лет. Улыбка сделалась куда более заискивающей, кожа обвисла, вокруг глаз прочно засели морщинки, хотя лоб и носил на себе следы ботокса в виде чересчур неестественной гладкости.

Под мышкой у Алисии виднелся экземпляр сегодняшней «Нью-Йорк пост».

— Алисия? — не веря своим глазам, спросила я.

— Могу подсесть за твой столик?

Я пару секунд подумала. Эрик тут же шагнул вперед и, вопросительно подняв брови, глянул на меня, как будто спрашивал: «Вам угодно, чтобы я перебил ей коленные чашечки, мисс Уилсон?»

— Ого! Это твой телохранитель?

— Ну да. — Я торопливо засунула бумаги в сумочку. — Что же, присаживайся.

Алисия поставила на столик свой кофе и уселась на стул рядом со мной.

— Как я уже сказала: просто потрясающее совпадение! — похлопала она ладонью по газете. — Это ведь о тебе речь? О тебе и Джулиане?

Я хотела было откреститься, но тут же поняла, что мне это совершенно ни к чему.

— Возможно, — ответила я, глотнув кофе.

— Ну что, вынуждена признать: ты победила. То есть я сильно тебя недооценила. И теперь моя жизнь летит ко всем чертям, а ты выходишь за миллиардера. Отлично!

— Алисия, я вовсе этого не хотела. В смысле разрушить твою жизнь.

— А я бы на твоем месте хотела.

— Ну, я же не ты.

Алисия даже рассмеялась.

— Что ты, конечно, нет! В общем, это, видимо, Господь Бог там, наверху, воздает всем по заслугам. И все достается Пегги Сью. — Она отпила кофе и на мгновение задержалась взглядом на газете. — А когда свадьба?

— Уж извини. Большой секрет.

— И у вас настоящая любовь?

— Настоящее не бывает.

— Поди ж ты! — Она откинулась на спинку стула и с любопытством посмотрела на меня, по-попугайски накренив голову набок. — Знаешь, в глубине души я даже за тебя, пожалуй, очень рада. Странно, правда?

— Все-таки я никогда не делала ничего такого, чтобы заслужить от тебя личную вендетту. Я не сговаривалась против тебя с Баннером, не уводила твоих клиентов — ничего подобного.

— Ну да, я, пожалуй, это знала, — кивнула Алисия. — Но я просто жутко разозлилась. Может, и сейчас еще злюсь. Хотя ладно, мне уже пора. Сегодня придут смотреть мою квартиру, а у меня там полный срач.

— Подожди секунду, — спохватилась я. — Знаешь, не хочу, чтобы это прозвучало как-то… Не знаю, но может, я как-то могла бы тебе помочь…

— Что, поработать у меня секретарем на суде? — зло усмехнулась Алисия. — Это ты так ехидничаешь, да?

— Послушай, мне бы не хотелось, чтобы ты это так поняла. В общем, знай, вдруг что-нибудь случится — может, я смогу тебе помочь.

Она с недоверием уставилась на меня. Как мне было ее винить — я и сама-то сильно подивилась тому, что вылетело из моих уст. Однако и мое увольнение, и устроенная ею подстава, и ложные обвинения — все это сейчас казалось таким далеким и незначительным. Мне уже стало жаль Алисию, попавшуюся в ловушку собственной хитрости. Испытывая лишь редкие, едва ощутимые порывы доброты, она теперь отчаянно пыталась пробиться на свет сквозь окутавшую ее пелену безнадежного мрака. Может, я и могла бы ей чем-то помочь. У меня-то все складывалось так потрясающе удачно. Меня согревала любовь Джулиана, я носила под сердцем его дитя. Так что, естественно, мне хотелось добавить в мир добра, каким-то образом привести в равновесие вселенские весы. Точнее, следуя этой логике, принести побольше блага. И искупление души Алисии было бы тут изрядным вкладом.

— Ну, мало ли, — скептически закатила она глаза. — Если что, я дам тебе знать.

Тут я вдруг кое-что вспомнила.

— Знаешь, Алисия, во всей этой истории один вопрос все не дает мне покоя. Уж не знаю почему. Что у тебя такое было на этого трейдера из «Саутфилда», что он согласился тебе подыграть? Что пошел против Джулиана?

— А, ты про Уорвика? Так он сам на меня вышел. Позвонил мне через неделю после того заседания с «ХемоДермой». Ты бы поверила?

— Уорвик? Джефф Уорвик?! Я считала…

— …что весь этот обвал устроил какой-то сопляк-трейдер? Окстись! За всем этим стоял Джефф Уорвик, детка. Он там правил бал. Так что на твоем месте я бы хорошенько прикрывала задницу. Он очень хитрая лиса, и ты ему, — поднялась Алисия из-за стола, прихватив газету, — ну, ни капельки не нравишься. — Сделав паузу, она хихикнула, словно ей на ум вдруг пришло что-то очень забавное. — Знаешь, для хорошей девочки из Висконсина у тебя редкостная способность заводить себе врагов. Бывай, детка, — подмигнула она. — Увидимся.

Я же осталась сидеть, в изумлении отвесив челюсть. Джефф Уорвик? Значит, за всем этим стоял Джефф Уорвик?!

Я знала, что он меня сильно недолюбливает, но чтобы пытаться меня раздавить? Фактически он вышел на Алисию и вместе с ней устроил мне подставу, едва не погубив этой сделкой и самого себя, и Джулиана, но он же должен был понимать, на какой идет риск.

Это если считать, что Алисия говорит правду. К счастью, я не обладала таким лживым и расчетливым образом мыслей, как она, но все равно и представить не могла, зачем ей могло понадобиться мне врать. Разве только ради некоего совершенно абстрактного зла. И хотя Алисия всегда была горазда сделать гадость, ей для того требовался какой-то меркантильный резон. Она не была патологической злодейкой и психопаткой.

Я в оцепенении поглядела на часы. Было около десяти утра, и это означало, что мне надо бы возвращаться домой и готовиться к выходу. К свадебной церемонии.

А потому я подавила в себе тревогу и поднялась, для успокоения попивая на ходу латте и с немалой благодарностью ощущая присутствие Эрика.

Мы спешно миновали несколько кварталов до дома Джулиана. Мозг у меня крутился на огромных оборотах, пытаясь связать концы воедино. То есть Джефф вызвонил Алисию и спланировал всю эту аферу всего лишь после единственной нашей встречи незадолго до Рождества. Что же могло вызвать у него такую мгновенную и глубокую антипатию? Непонятно. А когда в мае наши с Джулианом отношения возобновились, Джефф выслал мне книгу Холландера. Зачем? За что он меня так сильно ненавидит? Почему не хочет, чтобы мы были вместе?

Сбитая с толку, я так напряженно все это обдумывала, что, буквально наскочив на Уорвика на крыльце, на миг решила, что он мне привиделся.

— Джефф! Простите! — воскликнула я, отступив на шаг. — Я вас не заметила!

— Извините, — пробормотал сквозь зубы бледный Уорвик с не меньшей растерянностью, чем я.

— Вы встречаетесь тут с Джулианом, верно я поняла? — Я переправила почти опустевший кофейный стакан в другую руку. Эрик за спиной предусмотрительно сдвинулся на пару шагов.

— Да, хотел принести ему свои поздравления, — с откровенной иронией ответил Джефф.

— Послушайте, вы можете хотя бы попытаться порадоваться за нас? Мы правда любим друг друга. Ведь вы же считаетесь его другом.

— И все-таки, — взволнованно проговорил он, на каждом слове слегка выдавая родной акцент, — мне довелось узнать о вашем бракосочетании от жены, прочитавшей об этом в колонке светской хроники.

— Мы еще даже не сказали об этом моим родителям, Джефф. Это предполагалось сделать сюрпризом. Было бы забавно.

— Все же есть некоторые причины, по которым меня следовало поставить в известность.

— Ах, оставьте, — махнула я рукой. — Я все знаю, Джефф. Знаю, что вы на пару с Алисией спланировали всю эту коварную схему. Знаю, что именно вы послали мне книгу. Возможно даже, вы тот самый тип, что меня преследовал, что рылся в моих вещах. Вы совсем опутали Джулиана тревогами и опасениями — и зачем? Почему вы меня так невзлюбили? Я ведь на самом деле хороший человек. И я сделаю все, чтобы Джулиан был счастлив. Меня совсем не волнуют его деньги. По мне, так лучше бы они утонули на дне океана, честное слово.

Уорвик несколько мгновений изучающе смотрел на меня и наконец медленно произнес:

— Мне не нравится не то, кто вы такая, а то, какая вы.

— А, ну да! Я ж совсем забыла, что вы проплаченный член общества почитателей Флоренс Гамильтон. Да уж, простите, я — не она. Я это я — Кейт Уилсон из Висконсина, и я люблю Джулиана, и по какой-то абсурдной причине он, представьте себе, тоже меня любит. И мы делаем друг друга счастливыми. Так что извините, что я вынуждена вам это говорить, Джефф, но вам придется с этим как-то смириться.

При том, как отразились мои речи на его лице, оно, наверно, было высечено из гранита. Даже от резкого возмущенного клаксона такси в нескольких ярдах от нас Джефф всего лишь легонько моргнул правым глазом. Холодно промолчав в ответ, он отвернулся и сошел с крыльца, не удостоив Эрика и взглядом.

— Подождите, — окликнула я его.

Уорвик, уже поставивший свой начищенный до блеска ботинок на тротуар, остановился и наклонил голову в мою сторону.

— Мне правда жаль, что все так случилось. Несомненно, она была удивительным человеком. Я бы… Я бы, пожалуй, даже хотела ее поблагодарить… — выдала я вдруг, — что она отдала его мне.

На лице его вдруг появилось странное, недоуменное выражение.

— Флора тут значится в самую последнюю очередь, — отрезал он, помотав головой, потом развернулся и быстро ушел.

Что ж, важна была сама попытка. Как гласит одна давняя мудрость: держи друзей близко, а врагов — еще ближе.