Таинственный мир Чарльза Уильямса

Сергей Грищук 

120 лет назад, 20 сентября 1886 года, родился человек, жизнь и смерть которого овеяны ореолом таинственности. Розенкрейцеры считали его своим последователем, хотя он всегда оставался благочестивым христианином. Христиане шарахались от него даже после того, как он покинул оккультный орден, отряхнув пыль со своих ног. Чарльз Уильямс был всюду не к месту и, тем не менее, освещал своим присутствием все вокруг.

Уже в детстве, когда религиозные родители водили маленького Чарльза в церковь, он посещал ее не по принуждению, а из-за тяги к горнему миру, который манил к себе мечтательного ребенка.

Своему духовному формированию мальчик был во многом обязан отцу, держателю небольшого магазинчика художественных товаров. Папа, несмотря на семейные заботы и бизнес, умудрялся писать рассказы, которые охотно публиковали различные лондонские газеты и журналы. Долгие прогулки и задушевные беседы с отцом помогли Чарли открыть для себя величие культуры и начать искать себя в творчестве. К тому времени относятся его первые стихи.

Дальше было обучение в классической школе, которую он окончил с отличием. Затем — поступление в медицинский колледж Лондонского университета, закончить который не удалось из-за недостатка средств.

Так бы Чарльз и проработал всю жизнь продавцом в книжной лавке методистской церкви, если бы не счастливая встреча с директором издательства Оксфордского университета. Новая работа настолько увлекла Уильямса, что он остался в издательстве до самой своей смерти.

Однако любимая работа не могла дать достаточно средств, когда молодой Чарльз женился и у супругов Уильямс появился ребенок. Чтобы подработать, Уильямс занялся преподаванием. С осени 1922 года он читает лекции по английской литературе на вечерних общеобразовательных классах для взрослых. Его тонкий ум, незаурядное ораторское искусство, любовь к предмету и жажда делиться знаниями были по заслугам оценены. На его лекциях всегда было многолюдно. А руководство университета присвоило Уильямсу почетную степень магистра искусств — факт уникальный, если учесть, что Чарльз так и не получил высшего образования.

Началом серьезной литературной деятельности Уильямса принято считать публикацию первого из семи «мистических детективов» — «Война в небесах». Писателю тогда исполнилось 44 года. И, обращаясь к этому жанру, Уильямс хотел на доступном уровне поведать неискушенному читателю о духовном мире, который нас окружает, о его законах и нашем месте в этом невидимом царстве. Благо, печального опыта в этой сфере у писателя было предостаточно: за спиной у Уильямса осталось членство в тайной мистической организации розенкрейцеров(Розенкрейцеры — тайное общество мистиков и алхимиков, основанное в начале XVII веке. Было тесно связано с масонством и расходится с христианством по своей направленности и идеологии).

Что его туда привело — можно только догадываться. Возможно, одной из причин послужила обстановка сухой и окостенелой религиозности, царившая в тогдашней Англиканской церкви, которая и спровоцировала Уильямса на поиск каких­то особых мистических переживаний. Эти поиски и привели тогда еще молодого христианина в оккультный орден Золотой Зари, основанный в 1880 году англиканским священником и масоном А.Ф. Вудфордом. К тому времени в списках ордена числилось немало людей, известных в творческом мире, о которых издатель Уильямс знал не понаслышке. Среди них — ирландский поэт У.Б.Йетс, ставший в 1923 г. лауреатом Нобелевской премии, сэр Артур Конан­Дойль, Г. Р. Хагард, Б. Стокер и многие другие.

Первоначально среди основных задач ордена были занятия так называемым Великим Деланием — достижение контроля над собой и природой, и «установление более тесных и личных отношений с Иисусом». Но позже последовали многочисленные расколы, и благочестивые намерения приблизиться к Спасителю были заменены на поклонение египетской богине Изиде, а члены ордена увлеклись интенсивными поисками философского камня, эликсира жизни, выхода в астрал и другими оккультными практиками. Одно время в членах Золотой Зари состоял Алистер Кроули, сатанист, называвший сам себя «зверем из бездны», которого, впрочем, вскоре изгнали за разнузданное поведение и серию провокационных заявлений.

Наблюдая за всем этим изнутри, Уильямс вскоре без особого сожаления покинул орден, обогатившись практическим духовным опытом, о котором многие люди даже не подозревают. «Он видит, каким злом может обернуться использование подобных (оккультных ­С.Г.) знаний и даваемой ими власти и понимает, как должно поступать человеку, чтобы этого не произошло. Для него словно не существует искушения оккультным, он проходит «сквозь» него точно так же, как и сквозь житейские сложности, возможно потому, что всегда и во всем остается христианином» — резюмирует в предисловии к «Войне в небесах» Н.Григорьева.

Этот роман и положил начало циклу художественных произведений, который сам автор назвал «романтической теологией». О чем они? О вечной битве добра и зла, в которую оказались втянутыми все люди, добровольно решающие, какую из противоборствующих сторон им выбрать. Для большей притягательности сюжет романов закручен вокруг известных символических предметов — это и Святой Грааль, и Камень Соломона, и карты Таро…

Автор показывает, как герои его новелл, вступая в схватку со злом, оказываются не готовыми к столь серьезному поединку. Но в процессе этой борьбы их души меняются. Так либеральный богослов, настоятель сельского прихода, столкнувшись с чернокнижником, который пытается колдовать, используя Святой Грааль, выигрывает поединок ценой собственной жизни («Война в небесах»). В «Иных мирах» главная героиня, весьма далекая от религиозности, берется соединить в себе самой раздробленный на множество частей волшебный Камень Соломона. Она решается поверить в Бога и совершает с его помощью великое таинство, связавшее силы зла, выпущенные было на волю бессердечными учеными. Завершив эту миссию, Хлоя покорно уходит к своему Повелителю…

Для кого­то такой поворот событий воспринимался бы как трагедия, но только не для Чарльза Уильямса, который точно знал, что со смертью человека его бытие не заканчивается. Именно этой теме писатель посвятил книгу «Канун Дня всех святых».

В этом романе некая девушка Лестер Фанивел, погибшая в авиакатастрофе, к собственному удивлению вдруг оказывается в не менее реальном, но потустороннем Лондоне. По воле Провидения, Лестер остается какое­то время вне ада и небесных обителей. Ей позволено достигнуть окончательного примирения с близкими, познать всю глубину любви, обрести покаяние и спасти душу своей подруги из цепких лап черного мага. В результате самоотверженного служения Лестер чародей был наказан, попытка захвата мирового господства провалена, страждущие исцелены, а все, кто помнил и любил девушку при жизни, познали путь, ведущий к Тому, кто Сам и есть Любовь.

Вот так, из книги в книгу, автор повторяет одну и ту же евангельскую мысль: «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Иоанна, 15:13). Он и сам полностью отдавал себя другим: семье, друзьям (первым из которых был Клайв Льюис), студентам и просто читателям своих книг.

Уильямс не боялся проклятий со стороны бывших соратников­оккультистов, пребывая в твердой уверенности, что Его Господин сильнее, чем их Хозяин. Автор пытался расшевелить читателя, давая ему пищу для ума и сердца, напоминая об иной реальности, игнорировать которую нельзя. Побывав в шкуре розенкрейцера, Уильямс пытается предупредить читателя об опасности заигрывания с духовными силами. Он чувствовал ответственность за каждого человека, увлеченного оккультизмом, до которого не мог достучаться. Это была не просто фантастика для писателя, о котором выдающийся английский поэт Томас С. Элиот говорил: «Он был человеком, одновременно живущем и в материальном, и в духовном мире, человеком, для которого оба эти мира были одинаково реальны, потому что на самом деле это один мир».

Покинув Золотую Зарю, писатель очень желал быть принятым в большую христианскую семью, которой, как он надеялся, его переживания и духовный опыт могли принести существенную пользу. В это время Уильямс написал небольшую книжечку «Он сошел с небес» — ясное объяснение одного из основных догматов христианства. Затем из под его пера появляется объемистый труд «Нисхождение Голубя» — исследование, посвященное истории появления и действия Святого Духа в Церкви. В «Видении Беатриче» писатель рассматривает мистический аспект творчества Данте…

Но так уж случилось, что церковная элита не проявляла особого интереса к бывшему розенкрейцеру и его книгам. Да и рядовым прихожанам, погрязшим в религиозной рутине и обрядности, мистика Уильямса была непонятна и вызывала лишь недоверие.

Уильямс не сдавался, продолжая работать и мечтая встретить единомышленников. Провидение и тут помогло писателю, связав его узами дружбы с К.С. Льюисом, оксфордским преподавателем и горячим защитником христианства.

Встреча двух писателей оказалась для Уильямса знаковой: Льюис привел нового знакомого в литературный кружок «инклингов» («Инклинги» — (от англ. Inkling — «намек») небольшой кружок творческих людей, отличавшихся набожностью и веротерпимостью: Льюис был англиканином, Толкин — католиком, Уильямс — христианским мистком и бывшим оккультистом. Все они ставили целью своего общества распространение Благой Вести через понятные для людей образы, но не напрямую, а через аллегории, намеки.). Все друзья были глубоко верующими христианами, что для Оксфорда было большой редкостью. Они собирались дважды в неделю, чтобы поговорить о словесности, истории, философии и богословии. На этих вечерних заседаниях часто рождались идеи шедевров, которыми по сей день зачитываются миллионы людей во всем мире. Именно здесь, в этом маленьком, согретом любовью и пониманием обществе, Уильямс нашел свое духовное пристанище.

Потом была страшная бойня Второй Мировой. Лондон бомбили, и издательство, в котором трудился Уильямс, переехало в Оксфорд. Писатель продолжал писать литературоведческие исследования, эссе, хотя условия для этого были далеко не комфортными. Его кабинетом стала маленькая ванная в съемной комнате. Но все неудобства были мелочью в сравнении с той болью, которую он испытывал, глядя на ужасные последствия войны.

Агония писателя закончилась вместе с войной. Он пережил победу всего на неделю. В Оксфорде до сих пор живет предание: Уильямс предложил Богу свою жизнь за тех, кто страдает на войне, и был услышан. Таким он и остался в памяти человеческой — великий писатель, на могильной плите которого высечены слова: «Чарльз Уильямс, поэт милостью Божьей»

 

 Чарльз Уильямс: штрихи к портрету. Григорий Бондаренко