Генерал Вильям Хейг вздохнул, взглянув из окна его офиса на серые груды шлака и пыльные небеса Проксимы—3. Почему люди поселились в таком месте как это? Где теперь трава, деревья, тихий пересвист птичьего пения по утрам? Проксима—3 была пустыней; стратегически важной и ценной пустыней, но пустыней все равно.

И, также, это было новым домом для человеческой расы.

С тех пор, как минбарцы победили, а затем уничтожили Землю, человечество было вынуждено рассеяться, везде и повсюду. Многие из колоний уже пали, Орион уничтожен, Марс разрушен, система Веги висела на волоске, и спаслась лишь потому, что нарны установили над ней свое правление. Проксима—3 осталась последним бастионом человеческой мощи, место для последней и лучшей надежды на победу над минбарцами. Высохший, опустошенный, отвратительный мир.

И кто сейчас был последней и лучшей надеждой для человечества? Не сам генерал Хейг, определенно не президент Мари Крейн или вице—президент Морган Кларк. Нет, последней и лучшей надеждой для человеческой расы стал человек, давно уже мертвый в любом смысле, за исключением телесного. Капитан Джон Дж. Шеридан. "Звездный Убийца".

И эта последняя и лучшая надежда уже больше тридцати часов задерживалась с возвращением из рутинной разведмиссии в секторе 14. Он и его "Вавилон" были лучшим, что осталось от некогда могучих Земных Сил. И если и он погиб где—то, то значит, Земные Силы, спустя десять лет после самой Земли, потерпели последнее поражение.

Генерал Хейг не был на Земле во время последней попытки обороны, которой была Битва на Рубеже. Он тщетно пытался защитить колонии Ориона, лишь для того, чтобы минбарцы прошли сквозь их оборону, словно ее и не было. Если бы Шеридан не пришел на помощь, незадолго до его почти апокалиптической атаки на минбарский флот в том, что позже стали называть Битвой за Марс, Хейг погиб бы на Орионе.

Его коммуникатор пискнул и он бросился к столу.

"Самое время, Джон." — подумал он. — "Я слишком стар чтобы ты устраивал мне такие встряски."

Но лицо, появившееся на экране не было лицом Шеридана. Его помощник, командор Корвин.

— Что за... ? — вырвалось у Хейга — Докладывайте, мистер Корвин.

— Наша первоначальная разведка Четырнадцатого показала что район пуст, сэр. Не было никаких признаков вторжения центавриан, но мы повстречались с минбарским крейсером, возможно, также находившимся на патрулировании. Мы уничтожили минбарца в стычке, но "Вавилон" получил серьезные повреждения. Связь вышла из строя, и гипердвигатели были опасно нестабильны. Капитан приказал двигаться к Веге—7 для ремонта. Он отправился на поверхность встретится с Администратором На'Фаром и не вернулся. Я получил его сообщение с приказом увести "Вавилон" от Веги—7, и как раз вовремя — там был минбарский крейсер спрятанный за луной Веги—7.

О капитане Шеридане и лейтенантах Франклине, Кеффере и Коннели нет никаких известий. Возможно они мертвы или захвачены в плен. К счастью, мы смогли закончить большую часть ремонта, и только что вернули в строй систему связи.

Прошу разрешения вернуться к Веге—7 для поиска капитана, сэр, или же спасательной миссии, если потребуется.

Генерал Хейг опустился в кресло и растер глаза.

— В разрешении отказано, командор.

— Но, сэр...

— Я сказал — в разрешении отказано. "Вавилон" слишком важен, чтобы рисковать им. Если Вега—7 скомпроментирована, все что мы можем сделать — уведомить нарнское правительство и оставить этот район. Что касается капитана Шеридана... если он все еще жив, я уверен, он найдет возможность избежать плена или сбежать, и сам добраться сюда. Он очень находчив, как вам и самому отлично известно. Если же он мертв — то я не могу, и не должен позволить вам рисковать единственным сохранившимся тяжелым крейсером в самоубийственном набеге. Нам всем слишком нужен "Вавилон", командор.

— Генерал, прошу вас!

— Это приказ, командор! Вы возвращаетесь на Проксиму—3 немедленно для полного отчета. Приказ понят?

— Да, генерал.

— Хорошо. Хейг закончил. — Экран погас и Хейг в отчаянии обхватил голову руками. Что делать когда потеряна даже последняя надежда? Во—первых, напиться. И во—вторых, попытаться найти что—то, что можно будет сказать жене Шеридана.

Корвин откинулся в кресле перед экраном в рубке "Вавилона".

— Какого черта!... — прошипел он. — Лейтенант, проложите курс к Веге—7 Мы отправляемся за капитаном.

* * *

— Я Сумерки. Я стою меж свечой и звездой. Мы Сумерки. Мы стоим меж тьмой и светом. Я пришла занять место что ждет меня.

Деленн откинула капюшон ее грубой серой накидки и шагнула в колонну света, завершая круг девяти.

— Хорошо, что ты вернулась к нам, Деленн. — проговорил Сатай Леннан справа от нее. — Ты покидаешь нас каждый раз, как тебе выпадает возможность. Надеюсь, это не из—за нашего общества?

— Нет. — сказала она, чуть улыбнувшись. — Я изучала пророчества, Леннан. Это тяжелая и утомительная работа.

— Уверен, что так. — скрежетнул строгий голос с другой стороны круга. — Но есть наши обязательства перед Девятью, и договор, созвавший нас при Валене. Не забывай этого, Деленн. Твой первый долг — перед Советом, не перед твоими личными поисками. Мы все же Девять, не Восемь.

— Я не забываю этого, Синовал. — ответила она, когда воин откинул свой капюшон. — Я лишь пытаюсь служить всем, чем могу.

— Но чему ты служишь больше, Деленн? Совету, или своим собственным интересам?

— Синовал! — прервал Хедронн. — Довольно! Никогда Сатай не подвергали сомнению дела других. Мы должны верить что Деленн служит Валену, как и все мы. А теперь мы должны вернутся к обсуждавшемуся вопросу.

Слишком долго Рейнджеры оставались без вождя и без порядка. Смерть Бранмера значит что нет Энтил'за стоящего против идущего Врага. Мы должны избрать его, и скорее, ибо без Энтил'за нет Рейнджеров. И если мы неспособны избрать Энтил'за, то как же мы сможем избрать вождя, когда закончится траур по Дукхату?

— Кто—либо может найти избранника Бранмера? — спросил Леннан. — Тот... Алит Нерун?

— Нерун сделал свой выбор. — проговорила Деленн, надеясь, что остальные не заметят боль в ее голосе. — Он слышал иной зов. И не в нашем праве подвергать это сомнению.

— Нерун сбежал, — презрительно фыркнул Синовал. — Спрятался от войны, в которой мы должны сражаться. Великая потеря. Он хорошо служил Бранмеру в войне и против землян и против Врага, но если он не желает служить более, то возможно, это сможет другой.

— Но кто? — спросил Леннан. — Никто другой не желает, или не подготовлен, или же недостаточно талантлив, чтобы вести.

— Рейнджеры — воины. — подчеркнул Синовал. — Кто еще должен сражаться против Врага, как не они? И кто сможет вести лучше их, чем воин? Разве не я вел Клинки Ветра в войне с землянами? Разве не служат среди Рейнджеров многие из моего клана? И разве не я говорю здесь за касту воинов? Сатай, я предлагаю себя на место Первого Рейнджера.

— Это невозможно, Синовал, как тебе отлично известно. — сказал Хедронн. — Твой долг Сатай, твои обязанности перед Девятью отказывают тебе в положении Энтил'за.

— Деленн находит время изучать пророчества, и это не освобождает ее от долга Сатай. Возможно, это не так, и в таком случае она должна покинуть это собрание.

— Синовал! Я предупреждал тебя прежде! Среди Сатай не может быть обвинений. Деленн была избрана Дукхатом и она достойно служила нам шестнадцать циклов. Ты был здесь куда меньше нее, и потрудись проявлять к этому уважение.

Хедронн сердито смотрел на Синовала, взгляды воина и мастера скрестились над залом Совета. Деленн смотрела на них с растущим отчаянием. Амбиции Синовала были хорошо известны, и вражда между кастами мастеров и воинов могла взорвать не только Серый Совет, но и весь Минбар вместе с ним. Она не могла позволить воину расколоть Совет, тем более в споре, начавшемся из—за нее.

— Хедронн! Синовал! Совет не место для споров и упреков. — прервала она. — Все мы служим лучшим, чем способны, и так, как способны. Если Синовал уверен, что он лучший выбор на место Энтил'за, то пусть будет так.

— Вы поддерживаете меня? — проговорил Синовал, со вспышкой недоверия в темных глазах.

— Нет. Я поддерживаю Рейнджеров. Я поддерживаю исполнение их задачи, и я поддерживаю то, что будет способствовать ее исполнению. Если вы наилучший выбор для руководства Рейнджерами, как заявляете, то вы должны занять положение Первого Рейнджера. Если же нет — мы уверены, что вы признаете это и оставите это место для более достойного. Чем станет Совет без доверия?

— Глас разума, как всегда. — шепнул Леннан и она улыбнулась в его поощрение.

Синовал неожиданно обернулся, когда юный послушник подошел и заговорил с ним. Его колонна света угасла, и Деленн оставалось лишь смотреть во тьму, где он был. Ей было не по душе этот поворот событий. Когда вновь зажегся свет, она узнала, что выражение триумфа на лице Синовала нравится ей еще меньше.

— Собратья Сатай. — провозгласил он. У меня великие новости. Шеридан, "Звездный Убийца" был захвачен воинами клана Клинков Ветра. Его доставят сюда, в цепях, чтобы он предстал перед нашим судом.

Деленн вздрогнула. "Звездный Убийца"? Она знала о Шеридане, все минбарцы знали о нем, не только за "Черную Звезду", но также и за его атаку на самое сердце Минбара — сам Серый Совет. Менее недели спустя после падения Земли большой минбарский флот обратил свое внимание на человеческую колонию — Марс. Безумная атака Шеридана на этот самый корабль убила двоих из Сатай и позволила множеству беженцев покинуть планету. И, следовательно, именно Шеридан привел в движение события, позволившие Синовалу и Леннану придти к власти.

Когда Деленн взглянула на Синовала, она сомневалась, что воин собирается поблагодарить Шеридана за свое возвышение. Конечно же, нет.

* * *

Ночь опустилась над горняцкой колонией Вега—7, люди уснули. Маркус Коул, шахтер спал и видел сны пьянства и гнева. Его брат Джозеф с женой Катериной спали тревожным, беспокойным сном. Администратор На'Фар спал, преследуемый снами, что снятся любому предателю.

Лейтенантам Франклину и Коннели не удалось уснуть в своей камере — лейтенант Кеффер кричал от боли.

Над маленькой и незначительной колонией соткалось из пустоты нечто древнее и черное, испустившее вопль, разорвавший ночное небо.

Все системы раннего оповещения были уничтожены.

Оно осталось одно в ночи.

За исключением того, что покоилось под поверхностью Веги—7, того что, недавно разбудили горные работы, столь же древнего и темного, похороненного тут на тысячелетие.

Оно ожило.

* * *

— Мое имя Джон Дж Шеридан. Ранг: Капитан, Земные Силы. Мой личный номер...

Деленн смотрела на человека в центре круга с любопытством. Подумать только, что это и есть легендарный Звездный Убийца. Просто человек. Окровавленный, закованный, но не сломленный. Стоящий прямо, даже в его оковах. Нет, это уже был не только человек, это был Звездный Убийца и глядя на него Деленн могла представить себе, что он был способен убивать звезды.

— Мы знаем кто ты, землянин. — оборвал Синовал, говоря на языке Шеридана. Шеридан обернулся к нему и Деленн хватило его мимолетного взгляда, чтобы увидеть чистую ненависть, горевшую в глазах человека. Словно отражение Синовала.

"Один воин другому..." То о чем говорил Нерун, когда рассказывал о побуждениях, толкающих к борьбе и сражениям. Достигнуть самих звезд? "Ненависть и огонь, честь и доблесть, горящие в одном сердце?"

— Это все, что я могу сказать. — ответил Шеридан, явно произнося механически заученную фразу. — Я требую знать, что сделали с моими людьми.

— Они неважны, Убийца. Просто лакеи. Возможно, их убьют. Неважно.

— Ты, ублюдок! —прорычал Шеридан. — Клянусь богом, ты заплатишь за их смерть, За все что ты сделал с Землей, с моим народом, с моей дочерью! Я своими руками вырву тебе глотку!

Синовал усмехнулся.

— Я так не думаю Звездный Убийца, и если уж мы заговорили о возмездии, вспомни, кто в этой войне ударил первым. Кто сделал первый выстрел? Чья кровь на чьих руках? На твоих — достаточно для целого поколения.

"Один воин другому. Они могут быть не одной крови, но одного сердца." Деленн вздрогнула. "Один воин другому. Одного сердца. Одной души? Другой половины души?"

"Вален, нет!"

— Что с вами, Деленн? — спросил Леннан, заметивший ее смятение.

— Мои извинения, Леннан. Я лишь... растеряна. В его голосе столько ненависти... — Теперь он смотрел прямо на нее, и она выдержала его взгляд. — Столько ненависти.

— Он лишь примитивный варвар. — сказал Синовал. — Его язык достаточное тому доказательство. Я не знал, что вы говорите на нем, Деленн.

— Я собрала вместе обрывки. — нерешительно проговорила она.

"Во имя Валена, что если заподозренное мной — правда? Это слишком... слишком непристойно чтобы даже допустить..."

— Надеюсь, его будут держать под стражей, пока мы не решим его судьбу?

— Что здесь решать? Он — Звездный Убийца. Кровь многих на его руках, включая двух, кто прежде стоял здесь. Просто казнить его, и закончим с этим.

— Это может быть преждевременным. — возразила Деленн. — Он может знать, то, что будет нужным для нас. Мы должны получить его знания.

"И я должна проверить мои подозрения. Вален, помоги мне оказаться неправой."

— Я согласен с Деленн. — поддержал Хедронн. — Если, как ты продолжаешь требовать, Синовал, мы атакуем остатки землян, нам понадобятся его знания.

— Пусть так. — признал Синовал. — Но все же здесь не место для человеческого отродья. Оно лишь для нас. Его отправят на поверхность.

— Это будет мудро. — согласилась Деленн. Она смотрела, как Шеридана уводят двое послушников. Его ненависть была почти физически ощутима.

"Во имя Валена, кто способен на такую ненависть?"

И — память: Дукхат лежащий на ее руках, люди, кто сделал это все еще рядом. И вопрос заданный ей. Вопрос... и ответ. "Убейте их! Убейте их всех!"

— Итак. — произнес Хедронн. — Место Энтил'за... .

* * *

"Мое имя Джон Дж. Шеридан. Ранг : Земные Силы, Капитан. Мой личный номер...

... валяй, Джонни, повторяй эту поговорку. Может быть, она поможет тебе остатся в здравом уме, пока они не решат тебя прикончить."

Его первым воспоминанием после удара и бесчувствия на Веге—7 было пробуждение в крошечной комнате.

Все пропахло минбарцами, бесящий запах, напоминавший ему гвоздичное масло и сталь. Он не знал, сколько пробыл там, но помнил, как затем он был выставлен перед кругом Девяти — тот самый легендарный Серый Совет, не иначе, — а потом отправлен оттуда в эту холодную, темную, маленькую камеру где—то на поверхности.

Он пробовал бродить по ней — восемь шагов в длину, шесть в ширину, а когда это уже не могло развеять его скуку он попытался вспомнить Анну — не ту, кем она была сейчас, ту кем она была, когда они встретились, представленную ему его сестрой Элизабет.

Когда не помогло и это, он обратился к его дочери, которую тоже звали Элизабет, и ко времени, когда он видел ее в последний раз, погребенной под тоннами рухнувшего камня, когда минбарцы бомбили Орион—7. Он тогда не смог найти ее тело.

Не только его дочь умерла в тот день. То же самое стало и с его женой... где—то внутри себя, она сломалась и выстроила стены вокруг всего, чем она была и чем могла быть, и единственным, что допускалось за них было пьянство.

Он считал, что он сам точно так же умер в тот день, и его стены были такими же как и ее, но за его — допускалась лишь война. Последняя атака в секторе 14 на центавриан. Самоубийственная атака на корабль Серого Совета при Марсе. Освобождение генерала Хейга с Ориона.

В своем сердце, капитан Джон Дж Шеридан был мертв, впрочем, таким теперь было все человечество, лишь с небольшими различиями.

Он вздрогнул от щелчка открывшейся двери. Краткая вспышка света, когда кто—то вошел и вновь тьма.

Тьма и запах. Запах цветка апельсина. Это было невозможно, но все же это был цветок апельсина, словно в детстве, в саду его отца.

А затем был свет и воспоминания тридцатилетней давности угасли. Минбарка стояла перед ним. Он уже видел ее — спорящей в Зале.

— Приветствую. — она говорила негромко. По—английски. — Меня зовут...

— Сатай Деленн. — перебил он ее. Она могла бы выглядеть почти... почти беззащитной, если бы не огонь, горевший в ее глазах... очень близко к поверхности. Она, казалось, изучала его. — Я слышал ваше имя в разговоре Совета. И вы одна из тех, кто хотел отправить меня сюда.

— Вы говорите на нашем языке? — в ее голосе не было удивления.

— Вы не единственная, кто умеет подбирать и складывать вместе обрывки чужой речи. Итак, что помешает мне разорвать вас здесь и сейчас?

— Можете попытаться, но вы проиграете.

— Меня можно убить лишь однажды. Что мне терять?

Она медленно кивнула.

— Несомненно, у вас есть и что—то, ради чего стоит жить?

— Да. Есть. Надежда, что смогу убить еще несколько из вас прежде чем сдохну!

Теперь она казалась удивленной. — Какая ненависть. — прошептала она по—минбарски и затем что—то о Валене. — Как вы можете жить с такой ненавистью?

— Просто, когда десять лет это — все что у тебя есть. Вы забрали мою жизнь, мой дом, родителей, сестру, дочь... вы забирали у меня все, пока я не захотел оставить себе хотя бы ненависть.

— И вам это удалось?

— Возможно. Какая разница.

— Тогда я хочу задать вопрос. Почему вы не напали на меня? Я — Сатай. Я воплощение всего, что вы ненавидите. Почему вы не попытались убить меня?

— Потому что вы ждали этого. Я не стал бы Звездным Убийцей делая лишь то, что от меня ждут.

— Вы, кажется, почти гордитесь этим титулом...

— Заслужен в бою, подарен мне врагами. Чертовски верно, я им горжусь.

— Я равно горда моим титулом. Сатай. Возможно, вы поймете это, капитан?

— Возможно. Надо полагать, вы здесь для моего допроса?

— Нет. Я лишь хотела поговорить.

— И ждете, что я в это поверю?

— Нет. — прошептала она. Она погасила светильник и ушла, оставив Шеридана, смотреть вслед ней, и только тающий запах цветка апельсина был следом ее присутствия.

— Интересно, верно? — сказал другой голос. Женский голос. Говорящий по—английски.

— Кто?... где вы?

— В точности здесь, капитан. А, может, немного света... — появился маленький тусклый огонек, выхвативший женское лицо в углу камеры. — Я вошла, когда вошла она, и спряталась тут. Она меня не видела. Вам не стоит беспокоится об этом.

— Я вас тоже не видел. Что вы тут делаете, и как вы сюда попали? На Минбаре не слишком много людей.

— У меня есть несколько... друзей, здесь и сейчас. Не беспокойтесь, капитан. Я пришла чтобы увидеть вас. Поговорить. После этого мы оба уйдем отсюда.

— Именно так? Просто выйдем в эту дверь?

— Точно.

— Только с моей удачей... Заперт в минбарской тюрьме с сумасшедшей или галлюцинацией.

— Едва ли сумасшедшая, капитан, и вполне настоящая. Кстати, меня зовут Сьюзен Иванова и я хочу задать вам один вопрос. Достаточно простой вопрос.

— Капитан, что вы хотите?