Если бы командор Дэвид Корвин получал прибавку к жалованью каждый раз, когда ему приходилось рисковать своей жизнью, сейчас у него накопилось бы достаточно денег, чтобы купить где-нибудь подержанную луну и убраться туда ко всем чертям, подальше от этой проклятой войны. С другой стороны, то же самое мог сказать о себе почти каждый, кто служил сейчас в том, что называлось Вооружёнными Силами Земли. Он ещё не был в их рядах в те дни, когда существовала Земля, придававшая смысл этому названию, но ему приходилось видеть старые плакаты в вербовочных пунктах. Там было написано что-то насчёт самых захватывающих приключений. Если бы только они знали...

Если попытаться охарактеризовать то, что его окружало, он вынужден был признать, что и минбарский крейсер, висящий прямо перед ним над пустынной планетой, которая была далеко не так пустынна, и на которую спустился капитан в компании величайшего героя всех нарнов и таинственного инопланетянина, много лопотавшего о судьбе и о Великой Машине, и стоящая рядом минбарская сатаи, с которой у капитана определённо наладились какие-то дружеские отношения, несмотря на тот факт, что она была сатаи, а значит, была среди тех, кто вёл войну против Земли, не заслуживая, таким образом, чего-то меньшего, чем медленная и мучительная смерть, и всё это на борту, в самой рубке ни больше, ни меньше, чем... короче, это и была его рабочая обстановка.

И он чувствовал себя в ней довольно неуютно.

Стратегия сражений с минбарцами много лет отрабатывалась капитаном. Раньше думали, что уничтожить крейсер Минбара невозможно. Они были быстрее земных кораблей, сильнее земных кораблей и у них была какая-то система маскировки, не позволявшая наводить на них орудия.

Но потом, была "Чёрная Звезда".

То был, ни больше, ни меньше, флагманский корабль минбарцев, и капитану удалось уничтожить его. Корвин тогда не был на "Вавилоне", но он помнил, какой был праздник, когда весть об этом достигла Земли. И что с того, что капитану пришлось использовать мины и ложный сигнал о помощи? Это сработало. Минбарцев можно было побеждать. Это внушило всем надежду.

Надежду, которая, увы, не оправдалась. Даже капитан не мог ничего поделать, чтобы остановить испепеляющий натиск минбарцев, направленный на Землю, который закончился уничтожением планеты. Не выжил практически никто. После этого минбарцы повернули к Марсу, и тут явился капитан, обрушивший на них настоящую бурю неистового огня; даже минбарцы, видя это, застыли на месте на достаточно долгое время, чтобы люди сумели уйти. Среди этих людей был и Дэвид Корвин, и именно тогда его судьба впервые пересеклась с судьбой капитана.

И вот теперь, Дэвид Корвин был заместителем капитана и старшим офицером на борту "Вавилона", и вид минбарских крейсеров был для него обычным делом. Даже если учитывать то, что он никогда не переставал ощущать страх и гнев при виде существ, которые разрушили его дом и убили его семью. Месть — такая штука, тяга к которой никогда не проходит, и, что касается Корвина, то он предпочитал её поданной к столу в горячем виде.

Но сейчас, в рубке вместе с ним была минбарка.

Корвин никак не мог решить, как он должен относиться к сатаи Деленн. Он не видел её слишком часто, и предпочёл бы, чтобы так было и впредь. Он слышал кое-какие детали, выясненные во время её допроса офицером Службы Безопасности Уэллсом, и он знал, что её роль в развязывании войны против землян была велика. С другой стороны, капитан, кажется, доверял ей — он, даже, прервал её допросы и выделил ей жилище на борту "Вавилона". И получил за это хорошую головомойку от Правительства Сопротивления. Корвин никак не мог понять, что же заставило капитана относиться к минбарке таким образом, но капитан был, как-никак, капитаном, и у него, несомненно, были какие-то причины. Корвин терпел её присутствие, но ему никто не мог приказать получать от него удовольствие.

— Это "Трагати", — сказала сатаи Деленн. — Вы должны дать мне возможность поговорить с ними.

Корвин не слушал её. Знание обычной процедуры боя с минбарским кораблём было, можно сказать, записано в самом сердце командора. На них нельзя наводить ракеты непосредственно, так что нужно использовать метод заградительного огня, и надеяться, что удастся найти правильное направление и частоту. Ещё нужно послать в атаку Старфьюри — как для того, чтобы связать боем истребители минбарцев, так и затем, чтобы на большой крейсер обрушивалось как можно больше заградительного огня. Когда нанесено достаточно повреждений, чтобы появился тепловой захват корабля, нужно отвести Старфьюри в оборонительную позицию вокруг своего корабля, запустить теплочувствительную термоядерную бомбу — купленную по баснословной цене у нарнов — и позволить ей проделать весь путь до минбарца. Иногда это не срабатывало, но чаще всего такая тактика приносила успех, особенно если её проведение было подкреплено удачей и мастерством капитана.

Корвин не был капитаном, и он не обладал ни его везением, ни его мастерством, но его положительным качеством было упорство. Капитан был на поверхности планеты, и у него был приказ от Правительства Сопротивления, гласящий, что планета должна быть объявлена принадлежащей землянам. Корвин скорее выбросится в космос, чем допустит, чтобы из-за него капитан потерпел неудачу.

Если, конечно, у него будет возможность выбора.

* * *

У капитана Шеридана в этот момент были свои проблемы...

Земля тряслась под его ногами. Шеридан не очень хорошо понял детали, но и Затрас, и его почти что брат-близнец уверяли, что Варн умирает, и что Машина умирает вместе с ним. Ей нужен был тот, кто управлял бы ей, удерживал бы Машину и планету (если между этими двумя вещами была какая-то разница) от распада. Очевидно, что Варн был явно не в лучшей форме, планета была в нестабильном состоянии, и Машина автоматически реагировала на всё, что, как ей казалось, представляло угрозу.

Например, на два корабля, стоящие на орбите. Шеридан понял из сообщения минбарцев, что по их кораблю была выпущена ракета. Они решили, что она пошла с "Вавилона", в то время как на самом деле она была из Машины. Минбарцы либо не поняли этого, либо им было наплевать. В других обстоятельствах, Шеридан сумел бы вмешаться, но сейчас он был очень сильно занят.

Минбарский капитан набросился на него, нацеливая удар посохом в голову Шеридана. Ему удалось присесть и отпрыгнуть назад, уворачиваясь и от посоха, и от падающих повсюду на трясущийся пол камней.

Шеридану приходилось несколько раз драться с минбарцами врукопашную. Последнее такое приключение закончилось для него сильной болью в голове и путешествием на Минбар в кандалах с билетом в один конец. После этого он сделал для себя кое-какие выводы.

Правило первое. Минбарцы быстрее тебя, значительно быстрее. И ещё они сильнее, раз могут размахивать этими своими идиотскими железяками так, будто те сделаны из воздуха. Если возможно, держись от них подальше.

Правило второе. Если ты можешь подстрелить их издалека, сделай это. Нечестно, да, но что в этой войне честно?

Шеридан делал всё, что мог, чтобы выполнить правило первое, и пытался последовать правилу второму, но затратил слишком много долгих секунд на восстановление собственного баланса, так что у него почти не оставалось времени, чтобы достать пистолет. И он понимал, что у него может появиться не более одного шанса, чтобы выстрелить.

— Г'Кар! — заорал он. — Да помоги же мне, Боже правый!

Шеридан не был уверен, услышал ли его нарн. Даже если так, то Г'Кар ничем не подал вида, и Шеридану ничего не оставалось, как продолжать драться в одиночку.

* * *

Лита Александер не могла выспаться уже много месяцев. Конечно же, глубокий сон без сновидений был свойственен лишь тем счастливцам, которые не потеряли всё, что им было дорого вместе с Землёй, но это было совсем другое. В её кошмарах не было горящей Земли, умирающих людей, минбарцев. Это были... странные сны. Очень странные сны.

Это был один лишь голос. Он был похож на десятки переливающихся мелодичных шёпотов, которые катились к ней откуда-то издалека, и соединялись в один голос непередаваемой силы. Голос, который снова и снова задавал один и тот же вопрос:

— Кто ты?

Он непрестанно пел в её снах, он звучал в её мыслях. Иногда она слышала его наяву, даже когда работала. Она вынуждена была сократить свои коммерческие сеансы с нарнскими торговцами, ибо слышала этот голос всякий раз, как входила в чей-нибудь разум. У неё почти не было поручаемой официально работы с тех пор, как капитан Шеридан забрал сатаи Деленн — и Лита была рада этому. Сканирование Деленн было одним из самых жестоких и травмирующих испытаний в её жизни.

Поэтому Лита была одна, наедине с голосом, который пел ей и задавал ей вопрос, на который она не знала ответа. И когда она оставалась одна, этот голос начинал звучать громче.

Поэтому ли она начала преследовать Маркуса? Она отнюдь не была уверена, что он интересуется ей так же, как она им. (Боже, эти глаза! Может, хоть во сне она сумеет обрести покой). Но, тем не менее, она продолжала охоту за ним, потому что одиночество становилось невыносимым. Она буквально льнула к нему, продвигая степень открытости их взаимоотношений с такой скоростью, что ему было явно не по себе, но она всё равно продолжала делать это. Когда он был тут, она старалась не упустить ни одного момента, в который она могла бы побыть рядом с ним, в надежде, что эта близость поможет ей задушить навязчивый голос. Она знала, что его обязанности включали пребывание вместе с капитаном Шериданом в качестве телохранителя, но ей всё равно нужно было находиться рядом с ним.

Когда его не было на планете, она начинала пить, в тщетной надежде стать настолько пьяной, чтобы не слышать этого голоса. Нарнскую выпивку было, вероятно, легче достать на Проксиме, чем какой-либо ещё товар. Здесь было много таких, которые желали бы утопить себя и свою память в вине. У Литы почти не было друзей, которые бы могли позаботиться о ней, не дать спиться, но Маркусу не нравилось это её пристрастие. Он сам когда-то был алкоголиком, и явно опасался, что она станет тем, чем он был раньше. Она тоже боялась этого, и она никогда не пила при нём. Потому что ему было больно от этого, и, кроме того, самого его присутствия было достаточно, чтобы заглушить голос.

Но сейчас Маркуса не было, он несколько дней назад улетел куда-то вместе с капитаном Шериданом. Ему угрожала опасность. Она чувствовала это. Она не могла понять, что же это было, но она ощущала, насколько эта опасность была велика. Она так часто бывала внутри его сознания, что её мысли стали прокладывать себе пути, подобные тем, по которым шли его мысли. Она слышала, как учащается биение его сердца, и в мысли начинает вползать страх. Она хотела быть вместе с ним... она хотела...

Но только не вместе с Шериданом. Она сканировала его однажды, просто из любопытства, и ужаснулась пылающей внутри него злости. В душе, Шеридан был как бы мёртв. Просто его тело ещё не заметило этого. Лита боялась, что эта внутренняя смерть Шеридана заведёт его в такую ситуацию, из которой он уже не выберется, и что Маркус, по своей воле, уйдёт вслед за ним.

— Кто ты?

— Я не знаю, — мысленно завопила она в ответ. — Оставь меня в покое! Кто ты? Чего ты хочешь?

Снова боль. Она должна была запомнить. Никогда не задавай этот вопрос. Никогда.

— Прости, — тяжело дыша, подумала она. — Прости... я не понимаю.

— Понимание — это клинок с тремя гранями. Очнись!

— Что?

— Они здесь. Очнись!

С криком, она проснулась, хотя это и не принесло ей избавления от голоса. Она вдруг почувствовала чьё-то присутствие неподалёку от себя. Что-то двигалось и следило за ней. Её сердце начало биться с удвоенной частотой. Она услышала звук, похожий на щелчки и жужжание.

Тот, кто сидел в её голове, кому принадлежал этот голос, был в гневе.

Рот Литы, вдруг, открылся сам собой, но слова, вырвавшиеся из него, принадлежали не ей, и даже сам голос был не её:

— Прочь! Они не для вас! Убирайтесь отсюда! Вон!

Щелчки стихли, и Лита вновь упала на кровать, слишком выжатая, слишком усталая, слишком напуганная даже для того, чтобы думать. Всё её тело было покрыто липким потом, и каждый мускул отдавался болью.

Лита Александер так и не смогла выспаться в эту ночь, но это не означает, что ей не снились сны.

* * *

— Лита?

Маркус Коул медленно, удивлённо, с нежностью произнёс её имя. Он не понимал, почему он это сделал. Лита была на Проксиме, это несомненно. Она была в безопасности. Её просто не могло быть здесь, в кокпите Старфьюри, рядом с ним, глядящим прямо на огромный минбарский крейсер.

— Как ты там, Маркус? — раздался голос из системы связи.

Это была лейтенант Ниома Конналли, ведущая истребительной эскадрильи Альфа.

— Не приходилось раньше драться, а?

— Э... нет. То есть, приходилось, но не так.

— Не беспокойся. С тобой будет всё в порядке. Этот корабль гораздо больше нас. Видишь, в него легко попасть.

— А как насчёт их истребителей? Их больше, чем нас.

— Именно так. Значит, в них тоже трудно промахнуться.

— Ты всегда такая оптимистка? Прямо как... Кэтрин.

— Прости, кто?

— Да так. Неважно.

По идее, Маркус был телохранителем капитана Шеридана. Он должен был быть там же, где капитан. Он не пилот-истребитель. Но дела сложились иначе, и капитан отправился на планету без него, а Маркус оказался за управлением Старфьюри, на которой у него было всего лишь около тридцати часов лётной практики, а перед ним висел в пространстве корабль, бывший гордостью минбарского флота.

Кэтрин сказала бы ему, что он слишком пессимистичен, но Кэтрин больше не было, её поглотил ад, разверзшийся на Веге-7. Она погибла, и он так и не успел сказать ей, как он любил её. Да и как бы он мог? Она была женой его брата. И его брат тоже погиб.

А теперь перед Маркусом были те существа, на которых лежала ответственность за их гибель. В каком-то тёмном углу его сознания гнездилась мысль, что колонию на Веге-7 разрушили не минбарцы. Он помнил, как чёрный корабль вздымался из-под земли, и как другой чёрный корабль пришёл, чтобы помочь своему собрату. Но здесь не было тех кораблей, здесь были минбарцы.

— Открыть огонь, — снова раздался голос Ниомы. — Ах да, и, конечно же, не вздумайте погибать.

Маркус собирался последовать этому совету, но он сомневался, что хоть одна живая душа расстроилась бы, если бы он поступил иначе.

* * *

Г'Кар поднял голову и встретился взглядом с минбарцем, стоящим на коленях по другую сторону тела умирающего Варна. Минбарец — Драал — посмотрел ему в глаза и медленно кивнул. Тот, кого выберет Машина, унаследует её силу. Соревноваться здесь было неуместно. Нарн. Минбарец. Воин. Учитель. Всё это не имело значения.

Машина была всем.

— Машина... скажет вам всё... что будет нужно, — хрипло прошептал Варн. — В основном... всё инстинктивно... но нужно... время... чтобы научиться. Надо быть... сильным... быть... готовым... быть... ах...

— Быстрее! — торопил их Затрас. — Машина разрушается, Варн умирает. Нет, не хорошо.

— Нет, нет, — возразил Матрас. — Варн умирает и Машина разрушается. Ты всегда говоришь неправильно. Один из вас должен заменить Варна, да. Стабилизировать Машину, и...

Раздался треск, сверкнула вспышка плазменного оружия, и Матрас вздрогнул. Он поднял голову, и Г'Кар понял, что Шеридан с Калейном продолжают драться.

— Нет, нет! — кричал Матрас. — Нельзя драться! Не здесь! Не сейчас! Здесь не место, чтобы драться, нет!

— Не работает, — прокомментировал Затрас. — Ты не сможешь словами отменить годы ненависти. Войдите в машину, стабилизируйте планету, и вы остановите их драку.

Г'Кар посмотрел на Драала. Старый минбарец понял. Он слышал в себе зов Машины. Он всем своим сердцем чувствовал, что прав. Г'Кар низко поклонился ему. Драал поднялся на ноги и двинулся вперёд. Его движения были неторопливыми, а пол трясся всё сильнее и сильнее с каждой минутой. Затрас побежал вслед за Драалом, указывая ему на разные агрегаты Машины и что-то говоря, в то время, как Г'Кар и Матрас остались рядом с умирающим Варном.

Г'Кар не чувствовал разочарования. Это место должно стать оплотом Света. Было очень мало мест, которые были бы подобны этому. И, кроме того, Г'Кару необходимо было вернуться домой, в Г'Хоражар, к своим агентам — рейнджерам. Он должен сражаться с Врагом.

Г'Кар глядел, как Драал остановился рядом с ячейкой, в которой раньше находился Варн. Он уже был готов, с помощью Затраса, войти в неё...

Всё произошло одновременно: раздался звук, сверкнула вспышка, и мелькнувший в воздухе заряд плазмы ударил Драала прямо в спину. Минбарец упал лицом вперёд. Затрас пытался поймать его, но Г'Кар понял, что в этом уже не было смысла. Драал либо уже был мёртв, либо был при смерти.

Планета неистово заходила ходуном, как бы в скорбном рыдании по тому, кто должен был стать её хранителем.

* * *

Сьюзен Иванова прошла три коридора и два раза прислонялась к стене, чтобы отдышаться, прежде чем перестала дрожать. Она знала, что её страх лишён основания, и знала, что ей поручена задача, которую она должна выполнить, но всё, что ей приходило в голову — это воспоминание о голосе, который говорил с ней, голосе, который знал, что она такое, и какая сила стоит за её спиной. Казалось, даже её союзники испугались этого голоса — они покинули её, впервые за многие годы, оставив её наедине со страхом.

Зачем она вообще зашла туда? То, что она должна была сделать этой ночью, не имело никакого отношения к Лите. Было ли это какое-то извращённое самоистязание, или она хотела воспользоваться шансом, чтобы преодолеть свой самый большой страх?

Если даже так, этого не получилось. Теперь она боялась ещё больше, чем раньше.

— Да, я знаю, — прошептала она. — Я знаю.

Её союзники разговаривали с ней. Они злились. Она чуть не выдала их секрет. Здесь был враг.

— Я разберусь с ней, — сказала Иванова. — Пожалуйста. Поверьте мне.

Пора снова возвращаться к делу. Иванова знала, куда должна была идти, но тот крюк, который она сделала, чтобы зайти к мисс Александер, стоил ей многих потерянных минут. Её союзники щедро снабдили её своими маскировочными устройствами, так что ни один из охранников Службы Безопасности не заметил её, кравшуюся мимо. Все думали, что она сейчас спала в своей комнате.

Вице-президент Морган Кларк наверняка именно так и думал. Он был до крайности удивлён, когда она разбудила его.

— Свет, — пробормотал он.

Она сбросила маскировку, и стояла в ногах у его кровати, глядя, как остатки сна в его глазах сменяются растущим пониманием. Он был один. Его жена была убита на Марсе, и он не женился второй раз.

— Девушка, что вы здесь делаете? — спросил он. — Я...

Девушка? Она не знала, принять ли это как комплимент или как знак высокомерного отношения к себе.

— Вы очень важны для моих друзей, господин вице-президент, — сказала она. — Вы амбициозны и аморальны. Нам нравятся такие качества. Вы можете пойти далеко, и вы пойдёте. С нашей помощью.

— Что? Что вы хотите этим сказать?

— Чего вы хотите, господин вице-президент? Чего вы хотите?

— Что вы имеете в виду? Как вы прошли мимо охраны?

— Это моя проблема. Ну? Ах да, вам нет нужды отвечать. Я знаю, чего вы хотите. Вы хотите власти. Вы хотите, чтобы Человечество снова заняло своё истинное место. Вы хотите стать архитектором, который восстановит здание земной цивилизации. Нам нравятся такие устремления. Вы можете оказать нам ценную услугу, господин вице-президент, и сейчас, в качестве награды, я позволю вам увидеть моих друзей.

Она видела, какими большими сделались его глаза, когда сопровождавшие её Тени обрели видимые очертания. Он задохнулся, не в силах вымолвить ни слова.

— И ещё у меня есть маленький подарок для вас.

Сьюзен протянула вперёд руки и раскрыла сложенные до этого ладони.

Страж распахнул глаз.

* * *

Шеридан не совсем хорошо понимал, что случилось. Ему, наконец, удалось вытащить своё оружие, и он был достаточно осторожен, чтобы не подпускать Калейна слишком близко. Пол шатался, и он, пока что, не мог попасть в неприятеля.

Внезапно, тряхнуло так, что теперь сам Калейн не удержался на ногах. Шеридан утвердился покрепче и прицелился...

... и тут тряхнуло ещё раз. Он упал на бок, и его палец нажал на спуск. Выстрел прошёл мимо Калейна и попал прямо в Драала.

Калейн остановился и несколько мгновений смотрел в сторону Драала. Шеридан был слишком ошеломлён, чтобы стрелять.

И тут Калейн вновь повернулся к Шеридану.

Он бросился в атаку.

* * *

Маркус перестал думать. Всё, чем было занято его сознание — это корабль, что маячил перед ним, одновременно устрашающе огромный, прекрасный, и смертоносный. Всё, чем было занято его тело — это уход от оборонительного огня и стрельба по цели, при этом сила его выстрелов не играла никакой роли. По крайней мере, он хоть что-то делал.

Но нет. Он не мог делать даже этого. Апатия охватывала его.

— Маркус! Осторожно! — завопил голос Ниомы.

Он вздрогнул. Прямо ему навстречу вырвался истребитель минбарцев. Сверкнул выстрел, и двигатель Старфьюри разлетелся на куски. Он судорожно пытался ответить, но каждый его выстрел шёл мимо цели, либо был слаб, либо не вредил врагу.

— Прыгай! — кричала Ниома. — Маркус, прыгай!

На Проксиме-3, Лита Александер зашлась криком — его именем.

* * *

Г'Кар посмотрел на труп Драала, потом на Варна.

— Иди... — прошептал тот. — Иди...

— Ты слышал, — сказал Матрас. — Иди в Машину. Возьми Машину. Теперь она твоя. Твоя! Иди!

Г'Кар понял. Вот, значит, какова его судьба. Он поднялся и бросился бегом к Сердцу Машины. Вся планета грозила развалиться на части. Ей нужен был хранитель. Ей нужен был он.

Затрас быстро показывал ему, как закрепить себя в Сердце. Г'Кар, делая это, зашептал молитву Г'Квану...

И Машина приняла его.

* * *

Первое, что почувствовал Шеридан — планета перестала содрогаться. Второе — колоссальная, невидимая сила, которая швырнула его наземь. Его пистолет выскочил у него из руки. Он охнул, ударившись об пол, и поднял взгляд вверх. Калейн точно так же лежал на земле, и его оружие было далеко от него. Шеридан перевёл взгляд на Сердце Машины.

— Бой окончен, — сказал Г'Кар. — Я остановил вас, и я остановил ваши корабли. Это место — убежище от надвигающейся Тьмы. Тут не будет насилия. Это место принадлежит Свету.

У обоих из вас есть потенциал, чтобы стать солдатом Света. Когда вы поймёте это, возвращайтесь сюда и приносите клятву верности Армии Света. А теперь, уходите, и не возвращайтесь, пока не будете готовы к этому.

Шеридан и Калейн хотели что-то возразить, но Г'Кар отрезал:

— Прочь! Или я уничтожу ваши корабли, и вас вместе с ними.

Калейн поглядел на Шеридана.

— Чтоб ты сдох, Старкиллер!

— Скажи Синевалу, что я не могу дождаться следующей встречи. Назначь мне с ним свидание, хорошо?

Калейн зарычал от ярости и рванулся прочь из зала, подхватив на ходу своё оружие.

Шеридан поднял свой пистолет, но вместо того, чтобы направится к челноку, подошёл сперва к телу Драала и медленно закрыл глаза минбарца.

— Минбарцы не делают так со своими умершими, — сказал Г'Кар.

— Я знаю, но Калейн, кажется, забыл о нём.

— Его кремируют здесь. Ведь он почти стал частью этой машины. Его собственный народ, может быть, и предал его забвению, но память о нём будет жить.

— Я... виноват. Я не хотел сделать так.

— Тогда скажи это Деленн. Она знала его, и она любила его. Скажи ей, что ты виноват. Не мне.

Шеридан поглядел на Г'Кара и повесил голову. Он ушёл, направляясь к своему челноку. Он не видел, как Г'Кар огляделся вокруг со смесью ужаса и благоговения на лице.

— Святой Г'Кван, — вырвался его вздох. — Правильно ли я поступил?

— Конечно, — ответил Затрас. — Конечно. Мы научим тебя, как пользоваться Машиной, и ты будешь ей пользоваться. Оплот Света. Один среди ночной тьмы, но теперь, хотя бы, есть надежда.

— Я тоже так думаю. Мне нужно будет выйти на связь с Неруном и Та'Лоном. Наша старая крепость была разрушена. Теперь у нас есть новая.

— Хорошо, хорошо. Да, очень хорошо. Иногда, всё происходит правильно.

— Не для всех из нас.

Затрас посмотрел туда же, куда и Г'Кар — на Драала.

— Да. Да, не для всех, но иногда, для некоторых, всё происходит правильно. Чего же ещё нужно?

Г'Кар, вдруг, всколыхнулся. Он не совсем понимал, почему, но он знал, что то-то было не так. Но...

— Не волнуйся, — сказал Затрас. — Мы не должны вмешиваться. Это судьба, да. Мы не вмешивались тогда, мы не можем вмешиваться и теперь.

— Но... — Г'Кар вдруг понял. — Я делал это. Машина делала. Или... Я буду делать это?

Затрас улыбнулся.

* * *

Шеридан возвратился на "Вавилон" и выслушал, как Корвин доложил ему о четверых погибших в бою и о повреждениях корпуса и прочих систем. Великая Машина запустила несколько ракет, чтобы не дать кораблям уничтожить друг друга, и одна из этих ракет немного повредила двигатели гиперперехода.

"Вавилон" выжил и теперь, но каждый раз за это приходилось платить цену. Маркуса сильно контузило, когда его Старфьюри была уничтожена, но его сумели вытащить и доставить в Медлаб. Доктор Кайл сказал, что ему нужен только отдых.

Всё это прошло по краю сознания Шеридана. Он подошёл к сатаи Деленн и простыми словами попросил её придти на обзорную палубу, чтобы поговорить с ним. Он печально посмотрел на планету и пронаблюдал, как ушёл "Трагати". Ещё один враг, ещё одна смерть на его совести, ещё четверо из его экипажа не вернутся домой.

И он не выполнил порученную ему миссию. Евфрат не стал территорией Земного Содружества. Теперь он принадлежал одному нарну, который, всего вероятнее, использует его для борьбы с теми самыми союзниками, которые были сейчас надеждой землян.

У Шеридана, видимо, возникнут большие проблемы с Правительством Сопротивления, но это его не волновало. С ними он справится. Он не мог представить себе, как он станет сейчас рассказывать Деленн о том, как он убил её друга.

Но он знал, как делать трудные вещи, и, когда она пришла в сопровождении двух охранников, он, глядя на неё, медленно, методично, изложил детали смерти Драала.

Она склонила свою голову, и некоторое время не могла сказать ни слова. Наконец, она подняла взгляд и заговорила:

— Я знала. Я каким-то образом поняла, что он умер. Он был последним, что оставалось у меня в память об отце.

— Я... ах, чёрт. Простите. Это был... несчастный случай.

— Я не виню вас, капитан. Ни вас, ни Калейна, ни Г'Кара. Что случилось, то случилось, но от этого не становится легче. Я... я увижу его вновь, когда моя душа возродится в другом человеке, или когда я пройду сквозь завесу... но теперь... Теперь мне кажется, что я потеряла всё, что я когда-то любила. Отца, Дукхата, Неруна, Майян, а теперь и Драала. Я одна.

Шеридан не нашёлся, что сказать. Он просто отвернулся и стал смотреть на планету под кораблём. Сейчас она казалась такой мирной, такой спокойной. Непохоже, что этому месту была уготована судьба стать оплотом Света.

— Он там? — спросила она.

Шеридан кивнул в ответ.

— И он умер, пытаясь исполнить свой долг?

Он ещё раз кивнул.

— Он бы отдал свою жизнь за других?

Молчаливый кивок.

— Значит, он умер счастливым. Я рада за него.

Шеридан посмотрел на неё, и увидел её глаза. Она тоже смотрела ему в глаза. Стояла тишина — двое говорили без слов.

И тут внезапно вмешалась судьба. Корабль сильно покачнулся. Шеридан упал, ударившись о стену, а Деленн удержалась на ногах, уцепившись за пластик. Шеридан врубил коммуникатор.

— Корвин, что за чёрт? Нас атакуют?

— Нет, сэр. Тахионное излучение. Зашкалило аж под потолок. Одному Богу известно, в чём... О, Боже!

— Корвин, что происходит?

И тут Шеридан увидел это сам. Оно возникло из ничего перед кораблём, прямо там, куда он смотрел. И он тут же узнал его.

И не он один.

— Благословенный Вален! — послышался вздох Деленн.

— Этого не может быть!

Она повернулась к нему.

— Вы узнаёте это?

— Да, — сказал он. — Это Вавилон 4.