Пророчества Валена настолько широко известны, что нет никакой необходимости повторять их здесь. История Валена известна гораздо меньше. О, некоторые её моменты неоспоримы. То, что он появился ниоткуда, доставив нам большую космическую военную станцию, которая обеспечила нас средствами, чтобы нанести поражение Врагу, не подлежит обсуждению. То, что он был самым великим из нас, также не обсуждается. То, что он был 'минбарцем, рождённым не от минбарца', широко известный факт, это притом, что лишь немногие из нас понимают, что это означает.
Однако многие другие факты окутаны туманом противоречий, и многое зависит от того, к какой касте принадлежит рассказчик. Для воинов Вален был одним из них, самым великим из них, даже Синевал не смеет этому противоречить. Они говорят о Валене, как о разрушителе империй, как об источнике света во тьме, как о страже долга и ответственности. Грустно осознавать, что сами они утратили многие из тех достоинств, что, как утверждают, унаследовали от него.
Для религиозной касты Вален был высшим проявлением миротворца, приносящим мир в царство войны, приносящим радость в царство горя. Они говорят о человеке, который сформировал Серый Совет, победил вражду, объединил расы после многолетних бесполезных конфликтов. Они говорят о человеке, чьи проповеди покоряли многотысячные толпы.
Для нас... мы говорим о нём, как о человеке, заложившем основы нашего народа. Другие касты всегда были склонны относиться к нам с известной долей презрения. Их высказывание 'воины сражаются, жрецы молятся, мастера строят' было предназначено демонстрировать нам наше место. Мы - чернорабочие, простые трудяги, неспособные поднять глаза к небу.
Вален показал нам нашу роль иначе. Нет никакого позора в нашей работе. Мы - творцы, и не только мостов, храмов и кораблей, но и надежды, правосудия и безопасности. Мы - фундамент, на котором покоится весь наш народ. Вален знал это, и поощрял это в нас. Есть записи, - я верю в их достоверность, - его бесед с лидерами различных родов мастеров. Он постиг наш долг, он понял нашу цель и нашу силу.
Как и относительно многих других фактов его жизни, нет никаких надёжных свидетельств обстоятельств его смерти. До сих пор многие отказываются верить, что он вообще умер. Некоторые воины уверены, что он победил смерть, и они ещё увидят его возвращение на За'ха'дум, чтобы раз и навсегда уничтожить Врага. Жрецы считают, что его душа освободилась и уже бесчисленное число раз возрождалась в новом облике. Воины верят, что его душа жива, и ждут того дня, когда он вернётся к нам. Они полагают, что должны остаться чистыми и достойными него.
А во что верим мы? Во всё и ни во что. Мы знаем, кем был Вален, и знаем, как он жил. Разве это не важнее того, как он умер?
И что касается его возвращения... если мы будем такими, какими он хотел нас видеть, то в его возвращении не будет никакой нужды, поскольку он никогда не покинет нас...
Выдержки из книги Мастер, Воин, Жрец: этюды о Валене, написанной и опубликованной Катс из Пятого Рода в год, известный землянам как 2250. Все копии считаются уничтоженными вместе с Тузанором, Городом Печалей.
* * *
Я вернулся.
Первые слова, сказанные Валеном в День Возвращения.
Храм Варенни, Йедор, 31 декабря 2259 года по летоисчислению Земли.
* * *
Бывают моменты в истории, которые позже называют критическими, определившими направление дальнейшего развития вселенной. Такие моменты часто потом бывает трудно определить, но ещё сложнее бывает понять это их непосредственным участникам. Ха'Кормар'А Г'Кар определил их в одной из своих наиболее известных речей как моменты перехода - "когда будущее притаилось в ожидании, формировании самого себя" - и как моменты откровения - "когда будущее только что родилось".
Следуя этому определению, все события последней недели были одним длинным моментом открытия. Минбар, одна из старейших цивилизаций галактики, пал. Национальные раскол, внутриполитические конфликты, геноцид и внешний враг, - чаша судьбы оказалась переполнена. Семена крушения Минбара были посеяны много лет назад - возможно, даже тогда, когда Вален только объявился среди минбарцев. Ключевые моменты последней недели ускорили все эти случайные элементы и с ужасающей силой обрушились на минбарский народ.
Их мир был опустошён, их небо сокрыто за ядовитыми облаками и обжигающими ливнями, их земля безвозвратно отравлена. Такова была месть человеческой расы.
И всё же раздоры продолжались. Минбар стал свидетелем новой борьбы за власть между соперничающими фракциями. Но вот казалось она наконец завершилась. Синевал из клана Клинков Ветра, формально Избранный и энтил'за, а теперь ещё и Примас Nominus et Corpus древних врагов минбарцев, охотников за душами, победил своего противника - воина Калейна - в древнем устройстве Колеса Звёздного Пламени. Каким-то образом Синевал выстоял перед его смертельной яростью и остался в живых, единственный кроме Валена.
Так должно было свершиться. Проблема ушла в небытие. Синевал должен был править Минбаром.
Этот исход не вызывал ни у кого вопросов.
Момент откровения. Лишь несколько секунд смог Синевал насладиться своим триумфом прежде, чем предстать перед новым испытанием. Вперёд выступил некто, осенённый сошедшим из древних мифов ангелом. Он отбросил свой капюшон и сказал пять простых слов.
— Я вернулся. Моё имя - Вален.
Г'Кар изменил галактику в момент перехода и момент открытия, когда формировалось настоящее и будущее. Он добавил одну единственную деталь.
Будущее всегда рождается в боли.
* * *
Синевал обратил свой взгляд не на того, кто назвал себя Валеном, но на парившего над ним ангела. Люди шептали имя 'Валерия'. Синевал подумал о совершенно другом его имени, но не произнёс его вслух. В последние дни ему стало казаться, что он единственный видит разницу между тем, чем являлись ворлонцы на самом деле, и тем, чем они были по их словам.
Он шагнул к вновь прибывшему. Толпа затихла. Они собрались здесь как беженцы, укрывшиеся в единственном уцелевшем здании Йедора. В течение нескольких дней они ожидали здесь чуда, и теперь они увидели сразу три: Синевала, пережившего Колесо Звёздного Пламени; появление Валерии; и возвращение Валена.
И все же многие из них боялись. Синевал был воином. Воином, который стоял рядом с охотниками за душами, который победил одного из своих собственных людей, и который, если слухи были верны, отказался от собственного народа во время этой бомбардировки. Присутствовавшие здесь воины конечно так не думали, но жрецы и мастера... они не доверяли ему.
Синевал остановился в нескольких дюймах перед Валеном. Он заглянул в его тёмные глаза, проникая в самые глубины души стоявшего перед ним человека.
Вален был величайшим среди них. Единственный. Основатель Серого Совета. Список его достижений можно было продолжать бесконечно.
Весь храм притих. Катс из мастеров наблюдала за этой сценой. Она не двигалась. Она не дышала. Она больше чем кто-либо ещё чувствовала трагедию момента, и потенциал для ещё более худшего. Охотники за душами около Синевала - его почётная охрана - безмолвствовали. Что бы они сейчас не видели, что бы сейчас они не думали, они держали это при себе.
Синевал хмыкнул и пошёл прочь. Не сказав ни слова, он покинул святилище. Оба охотника за душами последовали за ним, не отрывая взгляда от Валена, наполненного... почти жадностью. Взгляд Катс метался между Синевалом и Валеном, её мысли разрывались. Если это действительно был Вален, если... если это действительно он, то конечно она должна остаться здесь, выслушать его слова. И всё же она поклялась в личной преданности Синевалу, поклялась следовать за ним через тьму и огонь, присягнула...
Она решила и покинула святилище вслед за Синевалом. Она догнала его у самого выхода. Он остановился, услышав её торопливые шаги, и кивнул ей.
Догнав его, она ничего не сказала, ожидая его слов.
— Это печалит меня, - медленно сказал Синевал, - печалит то, что он не тот, за кого себя выдаёт. Он воплотил в себе почти всё, что я мог бы ожидать у реального Валена. Что ни назови, всё это ворлонцы реализовали в нём, это почти сработало. Почти.
— Что... что вы сказали? Вы уверены?
Синевал с сожалением кивнул. - Я уверен. - Он направился к челноку, что должен был доставить его назад в Собор. Катс последовала за ним, ей пришлось поторопиться, чтобы поспеть за его широкими шагами. - О, его осанка... голос, внешний вид... всё правильно. Всё кроме его глаз.
— Его глаз?
— В них нет опыта, нет мудрости, нет храбрости. Они были пусты... Совершенно пусты. Это не Вален, хотя я почти хотел, чтобы это был он.
— Вы... вы могли бы оспорить его. Вы могли бы сказать остальным, вы могли бы сделать...
— Сделать что? Я уверен, он убедит их. Жречишки особенно постараются поверить ему. Их великий объединитель вернулся, чтобы спасти их от монстра, который привёл сюда шаг-тотов, и который не падает ниц перед каждым их словом. Позвольте им верить, миледи. Они всё ещё мой народ, не его. Он может называть себя Валеном, он может называть себя Единственным, он может называть себя так, как пожелает. Это не сделает его настоящим. Я правлю здесь, и я буду продолжать править, независимо от того, сколько ложных Валенов представят мне ворлонцы.
— Я последую за вами, Избранный, - спокойно сказала она, в этих словах, сказанных так мягко, было больше силы, чем во многих других, произнесённых гораздо более сильными людьми. - Я последую за вами через тьму и огонь.
— Почему? - внезапно спросил он, и она остановилась. Она произнесла эту присягу перед бомбардировкой, несколько недель назад. Тогда она сказала это, потому что он спас её, и потому что другой отважный мужчина также поклялся ему. Теперь она верила в свою присягу больше, чем когда-либо.
— Потому что вы могли бы управлять небесами, если бы захотели. Потому что вы пережили Колесо Звёздного Пламени. Потому что я верю в вас. Потому что я... потому что я сделаю это.
— Ах, прекрасные слова, миледи. Я на самом деле считаю, что у вас сердце воина.
Она улыбнулась. - Я счастлива со своим собственным сердцем, Избранный. Я не больше и не меньше, чем кажусь.
— Я сомневаюсь в этом. - Он махнул ей, и они вновь тронулись к челноку, но на сей раз более медленно. Он приноровил свой размашистый шаг к её маленьким шагам. - Вы говорили о Колесе Звёздного Пламени. Вы знаете, как я выжил?
— Нет. Некоторые сказали бы, что вы были избраны, как был избран Вален.
— Избран? Да, но избран кем, интересно? Я действительно выжил тем же способом, что и Вален. Я обманул всех тем же способом, что и Вален. - Глаза Катс на мгновение расширились, но она была не особенно удивлена. - Несколько... простых модификаций в моём жезле, и когда я поднял его над головой, он создавал силовое поле. Смертельная радиация текла вокруг него, и я остался в живых. Действительно, очень просто. Вален поступил точно также. Небольшая беседа с несколькими душами и виндризи, и я смог изобразить то же самое.
Катс улыбнулась. - Вы гораздо изворотливее, чем я считала, Избранный. Что вы будете делать с Ва... с ним? - Он нисколько не беспокоит меня. У меня есть свои обязанности, и здесь, и в других местах. Если они поверят ему, я позволяю им верить. Я всё ещё правлю здесь. Я и никто другой. Я буду вести дела с этим ложным Валеном и с его хозяевами ворлонцами... должным образом.
Пойдёмте, миледи. Боюсь, нас ждёт много дел.
— Да, прошептала она. - Это правда.
* * *
Он говорил, и его слова воспламеняли их сердца. Они не смогли бы вспомнить, что именно он сказал, но там, где только что были засвидетельствованы три чуда... стоя там, с парящим над ним ангелом из легенд, он мог бы говорить ни о чём и всё же удерживать их внимание в течение многих часов.
Его первая речь к ним была достаточно простой. Речь осмысления, воспоминания, печали по павшим и намерений на будущее. Он ничего не сказал о Синевале, или Колесе Звёздного Пламени, или Тенях, или землянах.
Они могли подождать.
Его слова освобождали и в то же время сдерживали их, приводили в восторг и давали им видение будущего и прошлого. Он проник в их желания и соткал для каждого из них гобелен, в котором они были центром всего сущего.
Он говорил, и когда его слова были произнесены, он повернулся и ушёл, исчез, как будто его никогда и не было. Ангел исчез вместе с ним, и люди, ставшие свидетелями чуда, остались одни, молча, переживая увиденное.
Это было начало. Могло быть больше слов, больше речей, больше красноречия и чудес. Он мог бы привязать их к себе, увлечь их за собой, возжечь их умы и умиротворить их души.
И затем... и... тогда...
Он не знал.
Они могли подождать.
* * *
Этот день для Литы Александр не был удачным. Конечно не многие из последних дней были для неё удачными, но этот она могла бы поставить в один ряд с некоторыми неловкими и весьма смешными случаями, что свалились на неё за последние два года. Она решила, что по сравнению с некоторыми из них, этот день не был таким уж и плохим, он просто немного... раздражал.
Она откровенно скучала. И была весьма расстроена. Она постоянно находилась на борту Пармениона на случай столкновения с Тенями, поскольку телепаты представляли собой в некоторой степени оружие против них. Лита никогда лично не проверяла эту теорию, да и не горела желанием проверить, но факт был в том, что в отсутствие Теней она играла роль рыжеволосого балласта.
Так что она могла лишь беспомощно смотреть, как её соплеменники продолжают уничтожать с орбиты целую планету. Она просто сидела в то время, как её корабль участвовал в кровавом и жестоком сражении. Она предприняла весьма незначительные усилия, чтобы как-то помочь восстановлению Минбара, но по уважительным причинам, ей просто не позволяли спуститься на планету.
И вот сегодня она услышала нежное пение в своём сознании, указывавшее, что ее ворлонский пассажир готовился что-то сказать, а также почувствовала некоторые... главным образом... специфические эмоции её телепатической связи с Деленн. Лита не знала, чем именно занималась Деленн, но, несомненно... она находила это забавным.
Она вздохнула и вернулась на свою узкую койку. Она подумала, что могла бы иметь каюту и побольше, но создатели Пармениона не слишком беспокоились о комфорте, а она по возможности старалась держаться подальше от остальных офицеров.
Она слышала отдалённый смех и спросила себя, чем же занята Деленн. Эти психические узы, были приятными время от времени, но иногда весьма раздражали. По некоторым причинам это было...
Маркус!
Лита вздрогнула от этой мысли, она пыталась сопротивляться воспоминаниям, что вырывались из тайников её памяти. Она задыхалась и начала тихо дрожать. О, не сейчас, не сейчас, пожалуйста! Маркус Коул... её самая большая любовь, мертв уже девять месяцев или около того. И в течение большей части этих девяти месяцев она сумела избегать мыслей о нём. И вот теперь по каким-то причинам воспоминания вспыхнули в её сознании. Его взгляд, его запах, его реакция на её поцелуй, его смерть...
Пение усиливалось, становилось всё громче и громче, и она скатилась с койки, встала на колени, пытаясь закрыть уши руками. - Прекрати это, ублюдок! - Шептала она. - Прекрати!
Нежный звук, словно дуновение ветерка. Память, - сказал ворлонец. Вспомни павших. Сосчитай потерянных.
— Я... не хочу вспоминать его! - резко бросила она. - Просто... ради бога, оставьте меня одну!
Кош Наранек, её личный ворлонский соучастник. Деленн должно быть очень долго носила его, пока сущность ворлонца не перешла к Лите во время обычного телепатического сканирования. Было лишь несколько моментов с тех пор, когда она не сожалела о том опыте. О, её связь с Деленн была чудесна, но не сам ворлонец, без которого она смогла бы этого делать.
— Так что же будет сегодня? - спросила она. - Новые загадочные замечания? Думаю, мне повезло, что вы не явились ко мне во сне на этот раз. - После последнего визита она не смогла заснуть целых три дня.
Отчёт. Здесь есть другой. Встреться с ним.
— Другой, кто? Другой ворлонец?
Другой мечтатель.
— Кто? Послушайте, ради бога, почему вы не можете хотя бы раз сказать мне что-нибудь прямо? Что, чёрт возьми, происходит?
Понимание - клинок с тремя гранями. Очень хорошо. Учись.
Лита собиралась что-то сказать, когда некая сила прорвалась через внешние слои её сознания и явила себя её внутреннему взору. Она увидела другого ворлонца, - у этого был синий защитный костюм. Её опыт общения с ворлонцами не был богатым, но этот... он ей не нравился. Он казался несколько... недоброжелательным. Или даже неприятным.
С ним был кто-то ещё, гуманоид. Минбарец. Минбарец с... скорее всего... бриллиантовыми... золотистыми глазами. Он, казалось, смотрел прямо на неё. Он...
Ещё один взрыв в её сознании, и она увидела кое-что ещё. Сражение, земные корабли против минбарских. Минбарцы побеждали. Легко. Они рвались к планете, сине-зелёный мир... О, боже, это же Земля! Это...
Что-то дрейфовало в космическом пространстве. Корабль. Старфьюри. Там кто-то был, медленно плыл в пространстве, кричал, пойманный в ловушку внутри стеклянной коробки. Он мог видеть... Он наблюдал за ними...
Зрение Литы прояснилось. Она задохнулась в отчаянии. Она поняла, что вся дрожит. На мгновение она была там... там... видела Землю, когда...
Понимание. Знание.
— Если ты когда-нибудь ещё раз сделаешь это со мной, ублюдок, то я... я... - Она не знала, что сделает тогда. Она сомневалась, что вообще смогла бы что-нибудь сделать с этой лишённой чувств глыбой. - Кто он? Боже мой, ты... же видишь...
Мечтатель. Мужчина, что смотрит на следы в пустыне.
— Хорошо, здесь даже больше смысла, чем я обычно слышу от вас. Куда я должна идти?
Вниз. Его место там. Место тишины и исцеления. Найди его, и поговори с теми, кого найдёшь там.
— Слишком много направлений. Какое я должна выбрать?
Ты поймёшь.
— Не слишком много помощи.
Ты поймёшь.
— Прекрасно, прекрасно. - Лита поднялась с пола и начала натягивать куртку и ботинки. Спуск на Минбар сам по себе не был хорошей идеей, но это было, несомненно, лучше, чем выслушивать лекции ворлонцев. Конечно она должна была найти командора Корвина, чтобы договориться о челноке, возможно, даже получить эскорт, возможно...
Внезапная вспышка. Минбарец рядом со вторым ворлонцем. Такие сверкающие золотистые глаза. Такие... красивые золотистые глаза. Если смотреть только на них, он выглядел почти как человек, она видела.
Плыть в стеклянной клетке.
Наблюдать за гибелью своего мира.
Такие золотые глаза...
* * *
— Джон?
— Гм?
— Джон... ты когда-нибудь... рождался... заново?
— Что?
Деленн из рода Мир, бывшая сатаи Серого Совета, а в настоящее время президент Объединённого Совета Казоми-7, теснее прижалась к мужчине, что, несомненно, был любовью всей её жизни, и попыталась яснее сформулировать свои ощущения. Это помогло бы, если бы она сама понимала, что же она чувствовала. Было так много... крови между землянами и минбарцами и между ними обоими в частности. Деленн долгое время не была уверена в своих чувствах к Джону, и потребовалось недавнее открытие Синевала, чтобы подтвердить их. И ему тоже, очевидно.
Однажды Драал сказал ей: 'Свобода, подобно любви, является странной вещью. Вы замечаете её только тогда, когда она находится в опасности, или когда она ушла.'
— Возрождение, - медленно сказала она. - Я... думаю, это самое подходящее слово. Мы называем его Нафак'ча. Это церемония, проводимая, чтобы отметить великие перемены, грядущие или уже произошедшие. Это время для... размышлений о прошлом, о надеждах на будущее. Время для заживления ран и единения. Время для... многого другого.
— Это звучит заманчиво. - Он улыбнулся и сжал её в объятиях. Она не хотела, чтобы он отпускал её. - Это... это звучит заманчиво, Деленн. Что я... мы должны делать?
— Мы должны отдать что-то, что представляет для нас большую ценность, и открыть тайну, которой прежде ещё ни с кем не делились.
— Гм. У вас существуют довольно странные церемонии. На родине мы проводим такие церемонии, просто напиваясь где-нибудь.
— Может быть в другой раз.
— Хорошая идея. Насколько... официально это должно быть? Вам нужно много народа или...?
— Для церемонии это не так важно, но девять - ... подходящее число. Это имеет большое значение для нас. Я... я хотела бы попросить Литу, если... ты не против?
— Конечно, нет. Ты можешь просить всё, что хочешь. В конце концов это ваша церемония. Девять, ты сказала? Почему бы тебе не попросить Дэвида?
— Д... Дэвида?
Джон раздражённо щёлкнул языком. - Извини. Командора Корвина.
— О! Конечно... Да. Есть ещё кое-кто, кого я хотела пригласить. Я... думала об этом несколько дней. Было пролито так много крови, так много потревожено старых ран. Нам нужен момент единения, воспоминания.
Он поцеловал её в шею, запустил руку в волосы. - Конечно. Сколько времени тебе потребуется, чтобы всё организовать?
— Если я... начну прямо сейчас, то мы сможем провести её сегодня вечером. Но я... - Она смутилась. - Джон, Я... - Он вновь поцеловал её. - Джон... Нафак'ча имеет... и другие значения. Она может иметь много значений. Одно из них... соединение. Соединение душ. Я сказала бы, что это... подобно... мм... это как...
— Деленн, я... я понимаю. Это просто... - Он вдруг напрягся, его руки соскользнули с её талии. - Всё... прекрасно... - Он вздохнул. - Я... люблю тебя. Ты знаешь это?
Она улыбнулась, хотя и с сожалением. - Я всё подготовлю. У нас есть ещё время, Джон. Хотя бы немного. Нафак'ча поможет.
Он хихикнул, хотя смех его был фальшивым. - Я понимаю. Конечно, Деленн. Иди. Я давно уже должен был связаться с Дэвидом. Он вероятно думает, что я дрыхну где-то или ещё что-нибудь.
— Что же, он узнает. - Она встала, выскользнув из его объятий. Она начала поправлять платье, которое, так или иначе, оказалось весьма... в беспорядке. Она обернулась, чтобы посмотреть на него, сидевшего в кресле, его мундир был расстёгнут. Он выглядел... гораздо моложе. Его глаза сияли, что бывало так редко. Она знала его уже два года и никогда не видела, таким счастливым, как сейчас.
Её сердце было готово разорваться.
Она медленно наклонилась к нему, положила ладони на его грудь. Она поцеловала его, нежно, долго, страстно, а затем выпрямилась и улыбнулась, надеясь, что он не разглядел в её глазах то, что она видела в его. - Я люблю тебя, - прошептала она. - Я всегда буду любить тебя.
Он улыбнулся и коснулся её щеки. Она в свою очередь улыбнулась, и отвела глаза, чтобы скрыть притаившуюся в них боль. Затем она отвернулась и направилась к двери.
У двери она остановилась. - Джон... я думаю... думаю, я должна пригласить Синевала.
— Если ты... считаешь, это хорошей идеей.
— Это хорошая идея. Мне вовсе не хочется. Он мне не нравится, и его последние действия тоже, и всё же... Он должен присутствовать. Его душа так же сильно нуждается в возрождении, как и мо... как наши.
— Если ты так хочешь. Он мне тоже не нравится, но... - Он пожал плечами. - Поступай, как считаешь нужным, Деленн. Я буду с тобой.
Она кивнула. - Я... спрошу его, - тихо сказала она. Затем она покинула комнату.
Церемония Возрождения. Возможность излечить раны и установить будущие связи. Но как она могла смотреть в будущее, когда ни у неё, ни у Джона не было такого будущего, чтобы ждать его?
* * *
Есть некоторые моменты в его воспоминаниях, которые противоречат тому, что он знает как реальность. Он - Вален, он - спаситель минбарцев, бич Теней, он... землянин.
Кэтрин... странное имя. Кто это? Кто...?
Голос в его разуме. Сладкозвучный голос, но состоящий не только из слабых дуновений ветра и шелеста осеннего воздуха. Голос вздохов умирающих, скрежета костей на ветру, звуков ночи, убивающей солнце.
- <Это не важно. Вспоминай только то, что мы выберем тебе вспоминать. Знай только то, что мы скажем тебе знать.>
— Я... - Он помотал головой. - Да. Всё правильно. Вы - ворлонцы. Вы - ангелы. Вы - наши союзники. Да... да, Я... я помню теперь. Я... уверен.
- <Не думай. Просто повинуйся.>
Блистающий свет воссиял перед ним, и он увидел перед собой образ бога. Он пал на колени, и прошептал просьбу на языке, которого не помнил. Он увидел себя, стоящим на коленях и взывающим к богу, которого он не мог увидеть тогда. Он... он...
Кто-то вошёл. Сюда? Это место... священно. Место, посвящённое ворлонцам... ангелам. Это их святилище. Разумеется, сюда никто не мог войти. И особенно... землянин?
Он встал, вновь узнавая своё тело. Напряжение мускулов, скрип костей. Иногда он чувствовал, что его тело мешает ему. А иногда он чувствовал, что это единственная связь, что осталось у него, связь с... чем-то. Так много дыр в его разуме, в его памяти, в нём самом.
Это женщина, земная женщина. В течение одной секунды он изучает её. Она красивая, высокая, рыжеволосая. Его глаза на мгновение задержались на её волосах, и он спросил себя, почему он смотрит на них. Ни у кого из его расы нет волос, кроме тех немногих, кто выращивает их на подбородке. У неё большие настороженные глаза. В них глубина, глубина, что скрывает всю её душу, глубина, что намекает на боль, которую она испытала, и которая всё ещё не ушла.
Она остановилась, смотрит на него, её глаза, кажется, проникают в его собственную душу. Он спросил себя, что она видит там, и он спросил себя, почему это её волнует. Затем она увидела ангела, парящего над ними, и её рот открылся, словно она задыхалась. Она сделала один шаг вперёд и застыла, её голова откинулась назад, её прекрасные глаза были потеряны для него. Свет начал изливаться из её рта, и он закрыл глаза. Это не для него. Здесь ему не место. Он знает своё место. Оно... где-то...
Он шагнул к ней. Он не знает почему. Она затронула какие-то струны в его душе. Тоска по чему-то забытому. Возможно, его память?
Он подошёл к ней и взял за руку. Она была скрыта под перчаткой. Она не вздрогнула от его прикосновения. Она даже не знала о нём.
Он тоже носит перчатки. Он не знает, почему он отказывается от них, позволяя им упасть на пол. Они не кажутся более важными. Его рука нежно касается её щеки. Она теплая. Так много времени прошло с тех пор, как он касался другой (земной?)... другой... женщины. По крайней мере, физически. Она теплая. Это приятное ощущение.
- <Повинуйся>, - шепчет голос грохочущих костей и скрежещущего ветра. Он отступает назад и останавливается в ожидании. Они разговаривают. О чём-то, чего он не знает, и это не его обязанность - знать. Он слуга, а не хозяин. Он инструмент, а не плотник.
Но он помнит теплоту её кожи, и что-то начинает шевелиться в его воспоминаниях. Что-то...
* * *
— Церемония возрождения? - Синевал выглядел так, словно собирался расхохотаться. Катс смотрела на него с удивлением. Его охотник за душами 'почётный страж' беспокойно зашевелился, но Синевал выглядел скорее удивлённым, чем сердитым.
— Наш мир лежит в руинах, наш народ умирает, наши здания разрушены, явился ложный пророк, а... а Деленн хочет провести Церемонию Возрождения... - Он рассмеялся. - Это так похоже на жрецов. Решение всех проблем... помедитируйте, и всё наладится.
Катс улыбнулась. - Это так не похоже на решения воинов, которые просто уничтожают проблему. - Он обернулся и пристально посмотрел на неё. Она не испугалась взгляда, который мог бы смутить даже ворлонца, но лишь ещё более выправила свою осанку. - Я собираюсь пойти туда, Избранный, с вашего разрешения конечно?
Он вздрогнул. - Вам не нужно разрешение, миледи. Ваша душа принадлежит вам.
Она улыбнулась и коротко кивнула. - И... я считаю, вы тоже должны прийти, Избранный.
— У меня есть обязанности, миледи.
— И сколько из своих обязанностей вы сможете выполнить, когда рухнете от истощения? Когда вы спали в последний раз?
Его взгляд потемнел. - Перед тем, как Дирон попыталась убить меня.
— Избранный... Вы должны отдыхать. Вы должны спокойно поразмышлять, вспомнить, отдохнуть... Нафак'ча - не просто одна из глупых религиозных церемоний. Это возможность проститься с прошлым, принять будущее, поделиться тайной...
— Тайной? - Его глаза на мгновение вспыхнули, и она увидела, как некая мысль промелькнула у него в голове. - A... тайна... Да, у меня есть тайны, и не только у меня. Деленн, Шеридан... возможно... да... возможно. - Он посмотрел на неё и вдруг улыбнулся. - Похоже сегодня вы мой голос мудрости, миледи? Мой ангел-хранитель?
— Я приду, раз вы так хотите.
Она произнесла это просто, без нажима. В этом не было необходимости. - Я теперь ваша совесть.
— Которая нужна каждому правителю, - прошептал он. - Что же, очень хорошо, моя совесть и мудрость. Я приду на церемонию Деленн. Я чувствую, что смогу получить там... кое-что стоящее, в конце концов.
Катс нахмурилась, но только на мгновение. Синевал всегда оставался Синевалом. Хотя он ни за что не признался бы в этом, но за своими заботами он совсем потерял вкус к жизни. Она поклялась заставить его подумать ещё о чём-нибудь другом, даже если только на одно мгновение.
Этого было бы достаточно.
* * *
Соновар медленно шёл по улицам разрушенного города, не глядя ни направо, ни налево, но только прямо вперед. Он слышал тихие стоны, отчаянные крики, сердитое хныканье вокруг. Его это не волновало. Кто они для него? Слабаки. Дураки. Люди, которые не знали, что нужно прятаться от дождя.
Соновар не был рождён в Йедоре, но он часто бывал здесь. Он не любил этот город. Он вообще не любил города. Он ненавидел людей. Он испытывал крайне неприятное чувство, когда находился среди людей. Слишком многие из них были просто слабыми, напыщенными, глупыми. Сила должна править, это было очевидно.
Он искал кого-то, кого-то, кто однажды обладал силой, но, так или иначе, потерял её. Точно так же, как и вся его каста.
В конце концов, Соновар нашёл того, кого искал. Калейн ссутулился в углу, тихо хныкая. Его костяной гребень практически разложился, открывая скрытую ранее тонкую мембрану. Его глаза слепо смотрели в небо. Его пальцы процарапали глубокие царапины на лице.
Соновар вздохнул. Калейн мог стать символом. В конце концов, он противостоял Синевалу. Он был символом.
Соновар помог встать павшему воину. Это ещё не конец. Пусть Синевал и этот новый 'Вален' сражаются за эти бесплодные камни. Он будет там, чтобы получить своё.
Начинался дождь. Соновар сердито вздохнул и помог Калейну выпрямиться. Они должны были уйти отсюда как можно быстрее.
* * *
Лита Александр наконец обнаружила своё сознание, продирающимся через слои её разума, она шаталась, почти падала. В течение неопределенно долгого времени она была пленником, каналом, через который текла беседа. Она не любила эти моменты.
Он бросился вперед и поймал её, удерживая пока она не восстановила равновесие. Его руки чувствовали холод даже через одежду. Он снял перчатки, заметила она отвлечённо. Она подняла голову от его рук, и посмотрела на его глаза. Они были... золотистые.
Она медленно отодвинулась от него. Минбарец. Ещё один минбарец. Но этот был... другим. Она видела слабый круг света вокруг его головы. Почти нимб, абсурдная мысль. Вероятно это признак его связи с ворлонцами. Слабый психический след недавней демонстрации.
Он смотрел на неё, его золотые глаза, казалось, проникали в её душу. Она чувствовала себя странно... открытой перед ним. - Кто ты? - Прошептал он.
Она вздрогнула. Бесчисленное количество раз она слышала этот вопрос в своих снах от разума, что жил в ней. Она не знала ответа, и так и ответила ему.
— Кто я? - спросил он. Этого она тоже не знала.
И тут она обнаружила, что её рот открывается, её глаза заполняются светом, её сознание снова гаснет. Она успела лишь отчаянно крикнуть: Нет! - прежде, чем чужие слова потекли из её рта. Прежде натиск живущего в ней ворлонца - Коша? - был словно волна прилива, неумолимо двигающаяся вперёд, сметая всё на своём пути. На сей раз это была лишь тонкая струйка, слабый поток, прогрызающий нору через границы её сознания. Она осознавала, что делает и говорит. Вот только сделать что-нибудь с этим она не могла.
- <Учись>, - сказал чужой голос из её рта. - <Повинуйся, Предрождённый. Ты будущее через прошлое. Этого не должно было случиться. Пока нет. Ни один из вас не готов. Вы должны подготовиться. Времени слишком мало. Она твой проводник. Учись у неё. Постигай её. Будь с ней во всём. Повинуйся.>
Лита пошатнулась, когда дух Коша покинул её разум. - Хотела бы я, чтобы он хоть как-то предупреждал меня, когда в следующий раз сделает это, - чуть слышно сказала она. - В этом есть для вас какой-нибудь смысл?
— Я... не знаю... Возможно. Кто ты?
Она поморщилась. - Опять этот вопрос. Я Лита Александр. Я телепат с корабля Земного Содружества Парменион. А вы?
— Вален. По крайней мере, так они мне сказали. Я... помню... кое-что об этом. Но об остальном - ничего. Я понимаю тактику, стратегию, риторику, но вот, кто я... кем являюсь... этого я не знаю. Иногда единственная вещь, которая кажется мне незыблемой... - Он огляделся. - Он ушел.
— Да, ворлонцы ушли. - Лита внезапно хихикнула. - Я говорю о ворлонцах, словно являюсь экспертом. Ладно, вы выглядите как обычный человек. Я попытаюсь... научить вас. Чему-нибудь. У вас есть какие-нибудь идеи?
— Я... я хочу пройтись. Увидеть это место, этот мир, этих людей. Я... я хочу увидеть мой дом.
Лита пожала плечами. - Вы босс. Я так думаю. Пойдёмте. Я не знаю окрестностей и могла бы влипнуть в неприятности, но если вы будете со мной... Даже не знаю. Столько лет прошло с тех пор, как мои поступки определялись здравым смыслом.
— Правда? - Он, казалось, задумался о чём-то. Его золотистые глаза на мгновение вспыхнули. - Думаю, что, возможно, вы правы.
* * *
— Вы хотите меня что?
Командор Дэвид Корвин смотрел на стоявшую перед ним женщину и вдруг понял, что как много он забыл за последние месяцы. Деленн могла выглядеть как человек. Она могла бы даже действовать время от времени как человек. Но она не была человеком. Ни один человек не мог бы никогда высказать подобную идею.
Нафак'ча - время воспоминаний. Уверена, в свет того, что случилось, у вас может возникнуть потребность в такой церемонии.
— Я... Послушайте, это сумасшествие. Я занят. Вы много помогали капитану в последнее время... - Она слегка покраснела, и Корвин замешкался. На мгновение. Он не хотел знать, что означает этот румянец. - И я благодарен вам. Мне действительно нужно обдумать всё, что случилось, но... я всё ещё человек. Я... я не вижу причин, почему я должен принимать участие в каком-то минбарском фестивале.
— Джон попросил меня пригласить вас, - мягко сказала она. - Мы нуждаемся в единении наших народов. Моё изменение должно было помочь достигнуть этого единения...
— Оно сработало не слишком хорошо, не так ли? - Она вздрогнула, и Корвин немедленно пожалел о своих словах, но сказанное...
— Нет, - твёрдо сказала она. - Это не сработало, но я буду продолжать и продолжать свои попытки... пока не умру. Я отдала своё тело, и я отдам свою жизнь, чтобы компенсировать то, что было сделано. Мой народ разваливается, мой мир обратился в пепел, друзья, которых я знала всю свою жизнь, мертвы или отказываются признавать меня. Единственная надежда, оставшаяся у моего народа, - диктатор, чьи методы я ненавижу.
Но я буду продолжать попытки, потому что это то, что я должна сделать. Я люблю Джона, и я делаю для него столько же, сколько он сделает для меня. Пожалуйста... вы же его друг. Ради него, пожалуйста...
Корвин посмотрел на неё. Её лицо сияло искренностью, и всё же, она была минбаркой... или большей частью была минбаркой?
Капитан просил за него.
— Эх, майор Кранц может позаботиться о корабле на некоторое время, - сказал он. - Я буду там.
Её улыбка могла бы осветить галактику.
* * *
Галерея Шёпотов была пуста. Зал Приёмов был погружён в тишину. Белый туман Грёз обвил лодыжки Синевала, пока он осматривал всеми покинутый зал.
Грёзы пережили бомбардировку. Храм Грёз был расположен в горах к северу от Йедора, в древнем месте, предшествовавшем Валену, предшествовавшем даже вражде каст. Это было странное место.
— Пусто, - прошептал он. - Я приходил сюда... перед тем, как ушёл. Я приходил сюда в поисках ответов. И не получил ни одного.
Катс испуганно озиралась. Она никогда прежде не бывала здесь. Синевал был здесь дважды, и каждый раз это изменило его жизнь. - На что это было похоже? - спросила она. - Это место... оно мертво. Здесь нет никакой жизни.
— Нет, только разрушенные мечты и потерянные души. Кто бы ни дал название этому месту, у него было хорошее чувство юмора.
— Почему здесь? Из всех мест, где можно было провести Нафак'ча, почему здесь?
— Где может быть лучше? Место прошлого, место будущего... Типичная религиозная тарабарщина. И всё же... я могу понять её причины.
— Мне не нравится это место.
— И мне тоже. Миледи... что здесь неправильно?
— Я... я не понимала, пока я не пришла сюда... они хотят увидеть, не так ли? Они все. Они соберутся, чтобы увидеть их все. Все мои тайны.
— Я так не думаю. У нас у всех есть тайны, миледи. Это не повод для стыда.
Она прошла дальше в зал, туман почти скрыл её от Синевала. Он быстро оглянулся назад, где в дверях стояли при исполнении служебных обязанностей два охотника за душами. Часто он забывал об их присутствии, но они были там, причиняя такой же дискомфорт, о котором говорила Катс. Но альтернатива была бы ещё хуже.
Синевал сделал выдох. - У меня множество тайн, миледи. Некоторые из них заслуживают особого внимания... я пришёл сюда, чтобы раскрыть их. По политическим мотивам, но это едва ли соответствует духу церемонии, не так ли? Ну да ладно, я должен открыть вам тайну, которую никогда не рассказал бы никому другому.
— Я не любил Дирон. Я никогда никого не любил и сомневаюсь, что когда-либо полюблю. Я... уважал Дирон. Я восхищался ею. Она мне нравилась. Но она видела то, чем я стану, и она боялась этого. Если я перестану думать, я тоже буду бояться этого.
— Всю свою жизнь я искал власти, приближался к ней шаг за шагом. Я никогда не понимал почему, пока не попал в Собор. Мне нужна власть, потому что только тогда я смогу сделать то, что должен сделать.
— Миледи... я никогда не был предназначен править. Не было никакой божественной судьбы, никакого предначертания Валена. Я правлю сейчас, потому что я сам сделал себя правителем, и ни по какой другой причине.
Едва различимая за туманом фигура Катс остановилась. - Спасибо, - прошептала она. - Теперь моя очередь, полагаю... я задолжала вам тайну.
— Только, если вы чувствуете, что способны на это. Вы уже дали мне больше, чем я мог бы просить вас, миледи. И я не буду спрашивать вас о ваших тайнах.
— Нет... нет, вы... в праве знать это. Когда я... была его... пленницей... Калейн мучил меня. Он заставлял меня кричать, он заставлял меня умолять, он заставлял меня признаться в убийстве и измене. И... я сделала это. Я сказала ему всё, что он хотел слышать, молясь, чтобы это сделало его счастливым хотя бы на некоторое время. Я умоляла его, я валялась у него в ногах... я даже просила Козорра помочь мне.
— Я всегда считала себя сильным человеком, но, похоже, я оказалась недостаточно сильной. Возможно, если бы...
— Нет, миледи. Не имело никакого значения, насколько сильной вы были. Никто не может сопротивляться подобной пытке. Никто.
— Но... возможно...
— Нет! - Синевал шагнул к ней через туман. Он нежно взял её за руки. - Вы вынесли, миледи. Вы вынесли, потому что знали, что делаете это ради своей касты, вы должны были так поступить. Вы один из самых сильных людей, каких я знаю.
— Она улыбнулась и посмотрела на него. - Спасибо, милорд, - прошептала она. - Мы открыли друг другу наши тайны.
Он кивнул, ослеплённым сиянием её глаз. - Кажется, это они. - Синевал отступил от неё, как только Деленн вошла в зал. Он видел, как она входила, и он поймал момент её замешательства. Казалось, у неё были свои воспоминания об этом месте. За ней вошёл Старкиллер, и за ним - ещё один землянин. Синевала окатила волна презрения. Осквернить это место присутствием землян... Как же сильно пали жречишки?
Деленн игнорировала присутствие охотников у двери, хотя и не сумела совсем их не заметить. Она прошла в глубину зала и коротко поклонилась в сторону Синевала. Он возвратил её поклон.
— Спасибо, что пришли, - тихо сказала она.
— Мне это доставило удовольствие, - без тени притворства ответил он.
Все замолчали, когда Старкиллер подошёл к Деленн. Охотники за душами начали медленно обходить их, чтобы встать рядом с Синевалом. Деленн тихо вздохнула.
— Я так понимаю, мы должны начать с тайны, - сказал Синевал. - Каждый из нас должен открыть тайну, которой никогда ни с кем прежде не делился. - Деленн кивнула. - Тогда позвольте мне быть первым. Есть кое-что относительно меня, чего вы не знаете... ни один из вас. Кое-что я храню в тайне после нападения на Землю.
— С тех времён родилось немало тайн, - сказал другой голос. Одновременно отеческий и старый, наполненный мудростью и силой. Как бы хотел Синевал, чтобы это был голос того, чьим именем он всегда действовал. Но это не был голос Валена, и как только ложный пророк вошёл, лицо Синевала искривилось в высокомерной презрительной усмешке.
— Ты посмел прийти сюда, самозванец? - спросил он. - Здесь тебе не место. Возвращайся назад к своим хозяевам ворлонцам.
Деленн и Шеридан казались удивлёнными. Возможно, это не их рук дело. Позади ложного Валена шёл ещё кто-то... земная женщина. Синевал не узнал её.
— Нас должно быть девять, не так ли? Наследие церемонии, преподанной вам Валеном. Теперь нас девять.
Деленн и Синевал взорвались одновременно. - Мы не можем считать этих монстров. - Здесь не место для ворлонских игрушек. - Вален заставил замолчать их обоих.
— Теперь нас здесь девять. И это правильно. Здесь время и место для тайн, которые будут открыты, для правды, которая будет предъявлена, для многих других вещей, на которые должен пролиться свет. Моя тайна и ваша, Синевал Проклятый, и ваша, Благословенная Деленн.
— Так знайте же: я - Вален. Я - тот, за кого себя выдаю, и всё же я - не он. Моя тайна состоит в том, что некогда, я был землянином. Моё имя было Джеффри Синклер.
Туман стал холоднее.