Итак, катастрофа явилась в облике олдермена Блеггетта, который, как голодный тигр, расхаживал взад-вперед по противоположному берегу канала. Неужели он пролез в дыру? Олдермен Блеггетт был толст, высок ростом и больше всего походил на продолговатую дыню. На нем было черное пальто до пят и котелок: он держал самое большое похоронное бюро в Баглтауне и сюда, наверно, явился прямиком с кладбища.

— Как он сюда попал? — недоумевал Алек.

Рыжий Уоллес тоже подошел к окну.

— Они, наверно, отперли ворота, — сказал он.

И действительно, ворота были распахнуты настежь, а неподалеку стоял мистер Хардкастл и виднелась внушительная фигура констебля Хедли, одетого по всей форме.

— Вся компания в сборе! — промолвил Алек.

— Через канал им не перебраться! — добавил Рыжий.

— Уж что-нибудь они придумают! — со вздохом заметила Евлалия с другого конца кабины.

Она укладывала халат Абу в бумажный пакет, а он тем временем переодевался в старую рубашку и джинсы.

— Слушай, Рыженький, а вы не можете взять Абу и втроем проскочить на Бонер-стрит?

— Исключено. Они ведь заметят, как мы выходим из главного корпуса. Мы в западне.

— Да, но ведь они не знают, что с нами Абу. Они только увидят, что отсюда вышло трое.

— Нет, наверно, они дознались, что мы здесь не одни. Не стали бы они поднимать столько шума из-за ребят, — сказала Евлалия.

— Что же делать?

— Надо что-нибудь придумать. Они сюда не скоро доберутся.

Олдермену Блеггетту, видимо, пришло в голову то же самое. Он повернулся к своим людям и крикнул:

— Принесите доску или еще что-нибудь, чтобы перейти через канал!

— Досок что-то не видать, мистер Блеггетт! — послышался ответ. — То есть доски-то есть, да только на той стороне, — деловито добавил мистер Хардкастл.

— Может, переплывете на ту сторону и перекинете нам мостик? — иронически сказал олдермен.

Констебль Хедли отвернулся, чтобы скрыть улыбку.

— Не вижу тут ничего смешного, констебль, — сказал Блеггетт. — Лучше бы помогли чем можете.

Полицейский заложил руки за спину и поглядел на кран.

— Мне приказано проверить сообщение о том, что в этом районе скрывается нелегальный иммигрант. Пока что я видел только трех детей. Их я знаю.

— Еще бы тебе нас не знать! — буркнул Рыжий, выглядывая из окна.

Олдермен Блеггетт прохаживался по берегу, а мистер Хардкастл и констебль терпеливо ждали. Наконец Блеггетт повернулся к ним и сказал:

— Обойдите соседние дома и одолжите там доску. И давайте поживей.

Мистер Хардкастл засеменил к воротам, а Блеггетт все расхаживал взад-вперед. Потом он остановился у массивного стального портала.

— Куда ведет эта лестница? — спросил он констебля.

Констебль не спеша подошел к олдермену. Он внимательно оглядел портал и мысленно все взвесил.

— Думаю, этой лестницей пользовались для ремонта крана, сэр.

— Значит, по этой лестнице можно попасть туда?

— Не уверен, мистер Блеггетт. Не так-то просто пройти по той балке.

— Вздор, Хедли, — сказал Блеггетт и снял свое тяжелое пальто, под которым обнаружился черный костюм.

Он снял пиджак, аккуратно сложил его и вместе с пальто положил на траву. Потом закатал рукава своей белоснежной рубашки.

— А шляпу он почему не снял? — спросил Рыжий.

— Он лысый, — прошептал Алек.

Олдермен схватился за нижнюю перекладину лестницы и, тяжело дыша, полез наверх. Констебль Хедли хотел было помочь ему, но потом раздумал. Он пожал плечами и отошел от лестницы. Блеггетт все лез, и лицо его наливалось кровью. Но он не останавливался.

— Да, сила воли у него есть, — пробормотал Рыжий.

— Смотри, что делает! — ответил Алек.

Блеггетт добрался до верхушки лестницы и остановился передохнуть. Постепенно его лицо приобрело нормальный оттенок. Блеггетт, пожалуй, даже стал бледнее обычного, когда посмотрел вниз, в зеленую вонючую глубь канала. Он секунду колебался и начал карабкаться по балке. Потом оседлал ее и медленно пополз вперед.

Блеггетт добрался уже до середины, когда констебль, охранявший ворота, вздрогнул. Выражение его лица, когда он с удивлением уставился на олдермена верхом на балке, рассмешило ребят.

— Сэр, вы уверены, что дело того стоит? Это очень опасно.

— Вздор, констебль, вздор. Там, в том здании, происходит что-то незаконное, — сопя, ответил Блеггетт, — и я землю буду рыть, пока не докопаюсь… Голова идет кругом, когда подумаю…

Это было сказано как нельзя более к месту, ибо как раз в этот момент олдермен потерял равновесие. Он что есть силы ухватился за цепи, свисавшие с маленького ручного крана примерно в метре от балки. Но было поздно. Блеггетт выпустил цепи из рук, и ноги его заскользили по балке.

— Осторожно! — рявкнул констебль.

Но Блеггетт только охнул в ответ и полетел в скользкую тину канала.

В этот момент в воротах появился мистер Хардкастл и двое мужчин в комбинезонах — они несли на плечах длинные доски.

— Вот и мы, мистер Блеггетт! Досочки что надо, подходящего размера! — бодро приговаривал Хардкастл.

Но олдермен ничего ему не ответил. Он поднялся из черной тины. Его прекрасная шляпа погибла безвозвратно. Вместо нее на лысеющей, покрытой белым пухом макушке Блеггетта лежала толстая лепешка вонючего ила.

На берегу констебль стягивал через голову куртку. Мистер Хардкастл оцепенел, потом бросился к берегу. За ним побежали и двое мужчин, но им мешали доски. Олдермен, как победитель на ринге, воздев руки к небесам, медленно погружался в зловонную трясину.

— Надо ему помочь! — охнула Евлалия.

На Алека нашло вдохновение:

— А ну-ка, Рыжий!

С помощью Рыжего Алек освободил рычаг подъемного механизма. Барабан завертелся, потом его заколодило, потом он завертелся снова.

Алек крикнул Евлалии:

— Беги с Абу через задний ход! Они ничего не заметят.

— Ладно, — ответила Евлалия. — Бежим, Абу!

К восторгу Алека, цепь размоталась, скользнула по стреле крана и с грохотом полетела вниз, прямо к тонущему олдермену. Алек высунул голову в одно из разбитых окон.

— Сэр, — крикнул он, — мистер Блеггетт, хватайтесь за цепь! Мы вас вытянем!

Олдермен обалдело посмотрел вверх, схватился за цепь одной рукой, потом другой и повис на ней. Потом, к удивлению Алека и Рыжего, он просипел:

— Вот они где, констебль! В кабине крана. Перебрасывайте доски на тот берег, бегите и хватайте их!

— О, — помотал головой Рыжий, — да он фанатик! Он бы и свою мамашу упрятал в тюрьму, если бы она перешла улицу в неположенном месте.

— Помоги-ка! — попросил Алек.

Вдвоем они схватились за ручку и поднажали. Было страшно тяжело. На конце мертвым грузом повис Блеггетт. Им все-таки удалось сдвинуть ручку с мертвой точки, барабан закрутился, и дело пошло легче. Алек наступил на ручку ногой и выглянул в окно. Олдермен висел над каналом. Он парил между небом и землей; с грязной рубахи капала тина, физиономия была вымазана илом, брюки покрылись зелеными пятнами. Родная мать и та бы его не узнала.

На берегу канала Хардкастл с помощниками крепил доски, пытаясь починить мост Алека. Констебль счел своим долгом остаться на дорожке, ведущей к каналу, и время от времени озабоченно поглядывал на олдермена, который плавно раскачивался на цепи.

— Эй, ребята, вы там с краном справитесь? — крикнул Хедли.

— Если не справимся, на олдермене можете поставить крест! — заорал в ответ Рыжий.

Даже под слоем грязи было видно, как побагровел Блеггетт.

— Ты, паршивый мальчишка…

Рыжий расхохотался:

— Олдермен, я вас обожаю! Наконец-то вы стали черным, мой красавчик!

— Ты смотри, лучше его не заводить… — вмешался Алек.

— Его стоит подразнить, — возразил Рыжий. — Ну что за человек! Мы его спасаем, а он только и думает, как бы нас сцапать.

— Лишь бы Абу с Евлалией успели смыться, — прошептал Алек. — Отдышался, Рыжий? Тогда крутим дальше.

— Смотри, они перекинули доски. Жди их сюда с минуты на минуту!

Они налегли на ручку, цепь завизжала, и олдермен Блеггетт, сохраняя присущую ему величавость, вознесся ввысь. Издалека донесся гудок: ту-ту-ту-ту-у-у!

— Кто это разгуделся? Каждый раз, как мы дома садимся пить чай, кто-то гудит.

— Это папа. Он ведет поезд 15.30 в Баглтаун, — с гордостью объяснил Алек.

— Так он у тебя машинист? Законно. Мой папа тоже хотел устроиться на железную дорогу.

— И правильно! — ответил Алек. — Гляди-ка, олдермен уже у цели.

Блеггетт, весь в черной тине, теперь уже не багровый, а совершенно бледный, вылезал на балку.

— Дальше он сам справится? — беспокойно спросил Алек.

Рыжий оценивающим взглядом посмотрел на балку.

— Куда ему! Ты один продержишься, Шкилетик? Я вылезу наружу и втащу олдермена в кабину. Не слабо тебе?

— Еще чего! — ответил Алек. — Я буду держаться за тормоз. А тебе не слабо?

— Вот еще! — ответил Рыжий и полез из окна ногами вперед.

Ловко, как кошка, он пробежал несколько метров по балке. Потом остановился и ткнул пальцем куда-то вниз:

— А вот и наша доблестная кавалерия!

И действительно, мистер Хардкастл с помощниками, а за ними и констебль Хедли перебрались через канал и теперь сломя голову неслись к крану. Алек придерживал ногой тормоз и смотрел, как Рыжий добрался до олдермена и сел на балку. Потом Рыжий подхватил промокшего толстяка под мышки.

Алек был так поглощен этим зрелищем, что не заметил, как за его спиной с грохотом распахнулась дверь и раздались шаги. В следующее мгновение кто-то схватил его за шкирку и потащил прочь от барабана. Его нога отпустила тормоз.

— Ну вот! — сказал один из мужчин.

Поскольку тормоза теперь никто не держал, закрутился барабан. Рыжий так и остался сидеть верхом на балке с протянутыми руками, а олдермен Блеггетт, издав стон отчаяния, медленно поехал вместе с цепью прямо в канал.

Мистер Хардкастл отпустил Алека, и трое мужчин засуетились, пытаясь исправить сделанную глупость. Алек рванулся к тормозу, но один из них преградил ему путь. Наконец Алек дотянулся до рычага, но тормоз не сработал. Цепь все разматывалась.. Блеггетт был уже по грудь в канале. Его бледное перепачканное лицо опять обратилось к небу.

«Ох, утонет!» — подумал Алек, но сил удержать рычаг не хватало.

И тут за тормоз ухватилась широкая ручища, измазанная машинным маслом.

— Можешь отпустить, сынок!

Алек оглянулся и остолбенел.

Это был его папа.