Он замолчал и показал рукой в сторону моря. Над Атлантикой уже сгустились сумерки, на гребнях волн играли отблески лунного света.
В первую секунду я ничего другого не увидел. Потом, вглядевшись туда, куда указывал Боб, я разглядел человека, бредущего по черной воде.
— Кто это? — насторожившись, спросил Фэрфэйн. — Кто-то из курсантов?
— Едва ли…
Но я подумал о том же. Может быть, мы упустили из виду какого-нибудь слабака вроде Боба, который только что закончил дистанцию. Другому человеку здесь попросту было нечего делать.
Но это был не курсант.
На нем не было гидрокостюма и акваланга — только странные, сильно блестящие серебристые плавки. Выйдя из воды, человек пошел прямо к нам, и чем ближе он подходил, тем загадочнее выглядел.
Лунный свет искажает цвета. Все оттенки красного и зеленого он превращает в серый. Может быть, все дело было именно в лунном свете. И все-таки кожа незнакомца была чересчур белой, бескровно-белой, словно рыбье брюхо. Его походка тоже показалась мне странной. Сначала я подумал, что это из-за ласт, но человек приблизился, и стало видно, что он не в ластах.
И все-таки страннее всего были его глаза. Их молочные белки словно фосфоресцировали, а зрачки были бархатно-черными.
Я быстро высыпал жемчужины обратно в мешочек, вложил его в цилиндр и закрутил крышку. Иденитовая оболочка снова засветилась голубоватым сиянием.
В нескольких шагах от меня незнакомец остановился. Его странные глаза не отрывались от цилиндра. Я заметил, что на поясе плавок незнакомца висит длинный моряцкий нож.
— Привет… — тяжело дыша, почти задыхаясь, произнес гость из моря. — По-моему, вы нашли… то, что я потерял… я видел…
У него был хрипловатый, глухой голос, хотя говорил он без акцента. Ему то и дело приходилось переводить дыхание, что, впрочем, было неудивительно для уставшего пловца, но в сочетании с его странными глазами и бесцветной кожей одышка производила не очень приятное впечатление: с такими субъектами лучше общаться в людном месте, в светлое время суток.
— То, что мы нашли — наше! — с вызовом возразил Фэрфэйн. — Если тебе нужны жем…
Я успел прервать его на полуслове:
— Если вы действительно хозяин этой вещи, то сумеете подробно описать ее.
Луна светила ярко, и было заметно, как на лице незнакомца мелькнуло раздражение, почти ярость. Но он тут же подавил его и сменил на обезоруживающую улыбку (я тут же заметил его удивительно ровные и белые зубы).
— Разумеется, — согласился он. — Это вовсе не трудно. Указывая на цилиндр, он вытянул руку — рука незнакомца тоже была не совсем обычной формы.
— Но я не обязан рассказывать о содержимом, пока вещь находится у вас в руках! Так что я могу сказать, что у меня пропал иденитовый контейнер.
— Не вздумай отдать ему это! — прорычал Фэрфэйн. — Пусть для начала скажет, кто он такой. И на каком основании претендует на нашу находку.
Похожая на звериную лапу рука незнакомца потянулась к ножу, в темноте ясно послышалось его глубокое прерывистое дыхание. Сейчас человек дышал гораздо чаще и глубже, чем в тот момент, когда вышел из воды. Он задыхался и хрипел так, словно только что закончил марафонскую дистанцию…
— Хорошо, я представлюсь, — неохотно согласился незнакомец. — Меня зовут… Джо Тренчер.
— Откуда ты?
— Издалека… — Он сделал паузу и снова глубоко, с хрипом втянул воздух. — Я приплыл из Кермадека.
Кермадек! Так ведь это подводный город, в котором жил Джейсон Крэкен. А расположен он на подводном нагорье между Новой Зеландией и впадиной Кермадек.
— Далековато вас занесло, мистер Тренчер, — сказал я.
— Да, далековато. — Он то ли коротко кашлянул, то ли усмехнулся. — Я не привык к суше. У нас в Кермадеке все по-другому.
Он говорил «Кермадек», хотя официально этот подводный город назывался Кермадек-Доум. Впрочем, местные жители наверняка употребляли сокращенное название. Я решил не зацикливаться на мелочах.
— А вы не могли бы объяснить, что вы здесь делаете?
— С удовольствием, — прохрипел Тренчер. — Я отбыл из Кермадека (он опять назвал город коротко) в деловую поездку на своей личной подводной лодке. Вы понимаете, я не слишком хорошо знаю эти места. Как назло, у меня сломался сонар. Я был на глубине тысяча метров и примерно в течение часа шел на автопилоте в направлении подводного города Саргассо. После этого я помню только, что покинул свою субмарину и спасался вплавь. — Он обвел нас невозмутимым взглядом. — Скорее всего, я налетел на подводную гряду где-то неподалеку… А иденитовый контейнер всплыл на поверхность. Естественно, я весьма благодарен вам за то, что вы нашли его. Теперь, когда вы вернете его мне… — Он опять вытянул руку.
Я отступил назад.
Меня оттеснил Фэрфэйн.
— Не тебе решать, что нам делать! — резко бросил он Тренчеру. — Если это действительно твоя вещь, мы имеем право обратиться в суд и получить вознаграждение. Ну а тебе еще надо доказать, что ты ее хозяин.
— Без сомнения, я докажу это, — сказал человек, назвавший себя Джо Тренчером. — Но разве не ясно, что все мое имущество, кроме этого контейнера, осталось на дне океана вместе с обломками подводной лодки? Какие доказательства я могу представить?
В разговор вмешался молчаливо слушавший нас Эсков:
— Еще один вопрос, мистер Тренчер. Может быть, вы объясните, что произошло с вашим гидрокостюмом — ведь вы, наверное, не могли обойтись без него?
— Не мог обойтись? Конечно, не мог! — быстро ответил незнакомец (хотя этот вопрос чем-то задел его). — У меня был и гидрокостюм и акваланг — а как бы я мог выжить без них после аварии?!
— И что же со всем этим стало?
Тренчер зашелся в приступе кашля, но мне показалось, что это была его очередная уловка.
— Мое снаряжение… оказалось неисправным, — наконец прохрипел он. — Я всплыл на поверхность и понял, что не могу снять свою маску… Я задыхался, мне пришлось расколоть и выбросить ее…
— Ты врешь, Тренчер! — жестко возразил Роджер Фэрфэйн.
Я ждал, что после этих слов незнакомец набросится на нас.
Он подобрался, слегка присел и опять потянулся к рукоятке своего кинжала. Из его горла вырывался свистящий хрип, а молочно-жемчужные глаза сузились до угрожающе блестящих щелок.
Но человек выпрямился и обнажил в холодной улыбке свои белые зубы.
— Вас надо бы поучить вежливости, молодой человек, — все так же зло блестя глазами, сказал он Фэрфэйну. — Я не люблю, когда меня называют лжецом.
Роджер сглотнул и подался назад.
— Ладно, ладно, — примирительным тоном произнес он. — Я просто хотел сказать, что ваша история кажется не очень убедительной. К тому же вы, наверное, знаете, что в контейнере спрятано кое-что ценное.
— Знаю, — коротко бросил незнакомец.
— Если вы тот, за кого себя выдаете, — вмешался я, — назовите нам человека, который подтвердит, что вы — это вы.
Он отрицательно покачал головой. Я опять невольно обратил внимание на его странную мертвенно-белую кожу.
— В этих местах меня никто не знает.
— А к кому вы плыли в Саргассо? Может быть, мы сможем связаться с этим человеком по радио?
— Я не могу афишировать имена своих деловых партнеров. Хотя, если вы действительно можете связаться с Кермадек-Доум, я назову вам несколько имен. Например, мой адвокат Морган Уэнсли…
— Морган Уэнсли?! — изумленно переспросил я. — Но мне же известно это имя! Так зовут человека, который передавал письмо Джейсону Крэкену!
— Крэкену?
Гость из моря резко отступил назад, словно фамилия Крэкен таила в себе скрытую угрозу.
— Крэкену? — переспросил он, опять приседая и хватаясь за нож. — Что вам… Что вам известно про Джейсона Крэкена?
Он жадно хватал ртом воздух, прищуренные глаза тревожно блестели.
— Его сын, Дэвид, был курсантом нашей академии, — объяснил я. — Кроме того, он был моим другом. Но он исчез. А вы знакомы с мистером Крэкеном?
Джо Тренчер вздрогнул, словно его окунули в ледяную воду. Похоже, их новый знакомый всю жизнь боялся человека по фамилии Крэкен. Он явно испугался, и страх сделал его еще более опасным и непредсказуемым.
— Мне доводилось слышать эту фамилию, — пробормотал он. Его глаза опять впились в иденитовый цилиндр в моих руках. — Послушайте, я спешу. Мне нужна моя вещь!
— Если вы скажете, что находится внутри контейнера — мы сразу отдадим его вам, — настоял я на своем.
Белое лицо Тренчера исказилось безобразной гримасой. Было ясно, что он с большим трудом подавил приступ ярости.
— В контейнере спрятаны деньги… — Он замолчал, с хрипом втягивая воздух и выжидающе посматривая на нас. — Да, деньги. И еще важный юридический документ… — Он опять закашлялся. — И жемчужины…
— Да вы взгляните на него! — закричал Фэрфэйн. — Он ничего не знает точно!
Тренчер и в самом деле говорил как-то не очень убедительно. Хотя в принципе он ни разу не ошибся.
— А что это за жемчужины? — спросил я.
— Жемчужины из впадины Тонга!
Обитателю Кермадека немудрено было догадаться об этом.
— Сколько их?
На бледном лице Тренчера смешались ярость и страх. В течение нескольких секунд мы слышали только хриплое дыхание.
— Я не знаю, — наконец признался он. — Я всего лишь исполняю поручение. Поручение Моргана Уэнсли. Он попросил меня доставить этот контейнер. Я не могу в точности перечислить, что там находится, потому что вещи принадлежат Уэнсли.
— Так, значит, это не твои вещи! — торжествующе воскликнул Фэрфэйн.
— Я отвечаю за них, — прохрипел Тренчер. — Мне придется возмещать ущерб. Так что… — Он снова стал приближаться ко мне. — Отдавайте без разговоров!
Я был уверен, что сейчас начнется драка, — до которой чудом не дошло дело раньше. Но между мной и Тренчером оказался Боб Эсков.
— Послушайте, Тренчер! Давайте пойдем к начальнику академии. Я думаю, он быстро во всем разберется. Если контейнер действительно принадлежит вам, вы его получите. И у нас будут гарантии того, что все вышло без обмана.
— Нет, по-моему, это не выход, — запротестовал Фэрфэйн. — Пусть лучше во всем разберется адвокат моего отца. А контейнер пока останется у нас…
Тут взгляд Роджера остановился на кинжале Тренчера, и он стал более сговорчив.
— Ладно, черт с вами. Пошли к начальнику.
Я посмотрел на Тренчера. Вид у него был агрессивный, и все же он одобрительно кивнул головой:
— Да, это подходящее решение. Не думайте, что я избегаю встречи с законом. Пусть ваш начальник убедится в моих правах и решит это дело по справедливости.
И вдруг человек неожиданно обернулся и посмотрел на море.
— Смотрите! Да смотрите же туда!
Мы все стали вглядываться в темнеющие просторы.
— Что это может быть? — приглушенным от волнения голосом спросил у меня Боб.
Мне трудно было ответить на вопрос друга. Примерно в километре от берега из воды показалось что-то странное. Как я уже говорил, луна светила ярко, и все же я не мог хорошо разглядеть, что это было. Во всяком случае, это было что-то очень большое…
В какой-то момент мне показалось, что из воды поднялась толстая, как ствол дерева, шея, увенчанная огромной головой — такой же змеиной головой, какую я видел над палубой учебного судна.
В ту же секунду я получил страшный удар в ухо, и у меня потемнело перед глазами.
Я не получил травмы. Просто какое-то мгновение я ничего не видел и не слышал.
Я не потерял сознание — потому что чувствовал, как падаю на землю, но не мог пошевелить и пальцем. Это был точно рассчитанный удар каратиста, поразивший меня в нервный центр.
Постепенно реальность снова обрела четкие очертания. Я услышал хруст песка под чьими-то ногами и всплеск воды.
— Держи его, Эсков! — раздался отчаянный крик Фэрфэйна. — Он забрал жемчуг!
Но обеспокоенный Боб растирал мне виски.
— Слава Богу, кость вроде цела, — пробормотал он. — Когда ты смотрел на море, этот гад саданул тебе ребром ладони… Считай, что тебе повезло, Джим. От такого удара можно было навсегда остаться калекой.
Через пару минут я встал на ноги. Я едва мог пошевелить шеей, но симптомов перелома не было.
У края воды стоял взбешенный Фэрфэйн. Человек по имени Тренчер исчез.
— Он стукнул тебя, схватил контейнер и побежал к воде, — объяснил Боб. — Роджер бросился за ним, но стоило ему увидеть лезвие ножа — и он тут же замер на месте. А Тренчер тем временем ушел в воду. Вот и все…
Услышав наш разговор, к нам подбежал Фэрфэйн.
— Чего болтаете? — заорал он. — Следите за водой! Он не мог далеко уйти. На поверхности пока никто не появлялся, а он обязательно вынырнет, ведь у него нет акваланга! Нам надо вернуть жемчуг!
Он схватил меня за руку.
— Ты должен догнать его, Иден! Если вернешь жемчужины — половина твоя!
— Не пойдет, — отрезал я. — Боб тоже должен получить свою долю. Делим поровну все, что получим от этого предприятия. Согласен?
Фэрфэйн на мгновение задумался, но ситуация складывалась не в его пользу.
— Согласен. Только не дай ему уйти!
— Хорошо, — сказал я. — Вот что я предлагаю. Мы все сейчас надеваем маски, ласты и акваланги — гидрокостюмы нам не понадобятся. Потом заходим в воду, плывем вперед и ждем, когда он высунет свой нос. После этого мы окружаем его и тащим к берегу. Ты прав, Роджер, — он не сможет проплыть и сотни метров, ни разу не поднявшись на поверхность.
Мы быстро надели водолазное снаряжение и зашлепали по мелководью, заходя в спокойное, тихо плескавшееся море.
— Не забудьте про его нож! — прокричал я, и мы поплыли от берега, отыскивая среди волн белое лицо со странными мерцающими глазами.
Прошло несколько минут.
Слева от меня плыл Фэрфэйн, справа — Боб. Мы то и дело оглядывались по сторонам. Кроме нас, в воде никого не было.
Прошло еще несколько минут. Я ничего не видел. В отчаянии я взмахнул ногами, согнулся пополам и ушел под воду. Ощущение было не из приятных. Я как будто попал в черную тушь, в межпланетное пространство, где не было ни света, ни гравитации. «Верх» и «низ» отсутствовали. Иногда в кромешной тьме появлялось едва заметное пятнышко света — это фосфоресцировал кто-то из обитателей моря. Я вполне мог потерять ориентацию и удариться головой о дно. Опасаясь этого, я замер, сделал глубокий вдох и задержал дыхание. Через секунду меня вытолкнуло на поверхность.
Я поднял над водой голову и осмотрелся.
Справа от меня, примерно в пятидесяти метрах, кричал и бил по воде руками Эсков. Совсем рядом со мной, как торпеда, рассекал воду Фэрфэйн.
— Плыви туда! — задыхаясь, прокричал он. — Боб, кажется, нашел его!
Я, не долго думая, рванулся к Эскову, потом все-таки высунулся из воды и крикнул:
— Боб, не забывай про нож!
Нас не надо было подгонять. Через несколько секунд мы окружили едва шевелящегося в воде человека.
Но где же его нож? У этого человека не было никакого ножа.
Не было у него и жемчужно-молочных глаз, и мертвенно-бледного лица.
Мы молча посмотрели на пловца, потом друг на друга и, не говоря ни слова, стали буксировать ослабевшего ныряльщика к берегу.
Вскоре мы вытащили его на песок пляжа.
Я оглянулся на море и невольно вздрогнул. Сколько же там еще загадок! И голова огромной рептилии, и белоглазый человек, который выхватил у меня контейнер с жемчугом… Где они скрываются теперь?
А самая последняя, совсем уже необъяснимая загадка?
Ослабевший пловец, которого мы вытащили на берег, не был Джо Тренчером, но мы сразу узнали, кто он такой.
Это был Дэвид Крэкен, наглотавшийся воды и совершенно обессиленный.