ПРОЛОГ

Тара Макбрайд не торопилась открывать небольшую пластиковую коробку, зажатую в руке. Девушка думала о том, как умно она поступила, спрятав ее несколько лет назад. Тогда ей еще не исполнилось и 14-ти, но она уже понимала кое-что в жизни. Тара была той, которой судьба «гарантировала» первое место во всем, что бы девушка ни делала…

И вдруг, трудно поверить — за два месяца до ее 29-го дня рождения жуткая неудача. Полный провал.

Она уволена.

Этот факт молнией пронзал мозг. Все произошло вчера, а сейчас она пыталась смириться со случившимся.

Печальное совпадение: в это же время ей пришлось ехать в Гонорию, штат Джорджия, на похороны дяди Джосаи-младшего. Дядя ушел в мир иной, кончились его многолетние страдания, что же касается Тары Макбрайд, то у нее рухнула карьера.

Да, она уволена.

Тара пока еще ничего не сказала своей семье, она просто не могла признаться, даже тем, кто любил ее, что она так глупо прокололась…

— Ну же, Тара, — подтолкнула ее кузина Эмили, которая держала в руках точно такую же коробку. — Открывай свою капсулу времени.

Капсула времени. Именно так три двоюродные сестры — Тара, Эмили и Саванна Макбрайд — назвали три коробочки, в которые спрятали милые безделушки из своего детства. Они завернули эти коробки в пластиковые пакеты, положили в старый сундучок и закопали в лесу за домом Эмили. В тот день девочки дали друг другу торжественное обещание через 15 лет откопать сундук и прочитать письма, написанные самим себе, дабы узнать, сбылось ли то, о чем они мечтали в юности.

Тогда все казалось весьма забавным и стало лишь приключением, скрасившим ленивый летний полдень. Но кому же принадлежала идея закладки капсул времени? Письма предложила написать Тара. Она высокомерно полагала, что со своим умом и амбициями поднимется по карьерной лестнице так высоко, как только пожелает. Тара и не предполагала, во что превратится ее жизнь, когда она снова увидит свое письмо.

Теперь Тара Макбрайд пожалела, что в тот день 15 лет назад они не пошли в кино.

Она в нерешительности взглянула на сестер. Саванна, которой недавно исполнилось 30 и которая была ослепительно красивой, не особенно радовалась, как и Тара, необходимости вернуться в прошлое. Одну только Эмили, похоже, привлекала эта возможность.

Тара подумала, что сегодня Эмили согласилась бы на любое безумие. Ведь утром похоронили ее отца, и она осталась совсем одна в доме, полном неприятных воспоминаний.

Наконец Тара неохотно открыла коробку и стала разбирать ее содержимое. Почетные грамоты, медали победительницы в конкурсах по правописанию, результаты тестов, сообщающие о ее блестящих способностях. И то самое письмо, в котором говорилось о великолепной карьере, ожидающей ее в будущем.

Тара мрачно посмотрела на коробку и вдруг поняла, что у нее никогда не было мечты, которая не внушалась бы ей другими, возлагавшими на девушку большие надежды. А ныне, когда упустила шанс сделать блестящую карьеру, которую ей все предсказывали, она совершенно не знала, что дальше делать. На данном этапе у нее не было планов, которые хотелось бы осуществить.

Тара никогда не чувствовала себя такой потерянной, такой одинокой. И впервые в жизни у нее возникло гораздо больше вопросов, чем ответов.

Так чем же теперь заняться?

 

Глава 1

В полдень в начале июня Тара Макбрайд сидела одна в своей шикарно обставленной квартире в Атланте. Эта квартира как нельзя лучше подходила молодой женщине-адвокату, которая вот-вот вроде бы должна была стать партнером в известной и уважаемой юридической фирме. Но сейчас Тара особо не радовалась домашнему уюту и комфорту. Квартира стоила дорого, и, где взять деньги на ее содержание, девушка не знала: две недели назад она получила… уведомление об увольнении.

Тара сидела, поджав ноги, на кушетке. По телевизору показывали очередной сериал. На чайном столике лежали нераскрытые упаковки с китайской едой. День стоял пасмурный, но Тара не зажигала свет. Мысли ее были черны, как тучи за окном.

Оделась она небрежно — в тенниску, нескладные трикотажные шорты и носки. Светлые волосы падали в беспорядке на плечи. Последние два дня она и зубы-то с трудом заставляла себя чистить.

Время от времени звонил телефон, но Тара не двигалась с места, ожидая, пока включится автоответчик. Ее родственники думали, что она в командировке. Друзья в Атланте, которые знали о том, что произошло у нее на службе, полагали, что Макбрайд уехала по семейным делам. Во всяком случае, вряд ли кто-нибудь мог заподозрить, что она сидит взаперти в состоянии, очень похожем на депрессию.

Тара ненавидела себя за это. Не в ее характере распускать нюни. Но ведь ее никогда еще не увольняли. Тара вообще не знала, что такое неудачи, и теперь она в некоторой растерянности спрашивала себя, что же сделала не так.

Она ведь старалась поступать правильно. Однако делала всегда то, чего от нее хотели другие, и до поры до времени удача ей сопутствовала. Но стоило ей только встать в позу и дать понять коллегам, что они в последнем случае не правы, — она тут же оказалась в проигрыше. Ее уволили.

Теперь Тара не знала, что делать дальше, чьи ожидания оправдывать…

В дверь позвонили. Раз, потом другой. Молодая женщина не сдвинулась с места.

Через мгновение в дверь заколотили. Тара нахмурилась и еще сильнее вжалась в кушетку.

Но стук не прекращался. Он становился все громче и настойчивее.

Тара вдруг поняла, что это похоже на условный сигнал. Не выдержав наконец, вскочила и направилась к двери, намереваясь прогнать незваного гостя.

В раздражении Тара распахнула дверь, даже не посмотрев в глазок.

Человек, который стоял на ступеньках, был похож на героя мюзикла 30-х годов. Серая шляпа на золотистых волосах, желтая рубашка, черно-белые подтяжки и широкие темные брюки.

Теперь, когда дверь открылась, он не торопился входить. Казалось, мужчина и не сомневался, что Тара в конце концов обязательно отзовется.

— О, прекрасно. Ты дома. — Его синие глаза хитро сощурились.

— Блейк? — Тара смотрела на гостя с нескрываемым удивлением. Вот уж кого не ожидала увидеть сегодня на пороге своей квартиры.

— Да. Послушай, у тебя не найдется для меня кофе? Согласен даже на растворимый, хотя вообще-то предпочитаю свежемолотый. Не надо ничего особенного, просто горячий и крепкий кофе.

— Я… э… — Ей казалось, что все происходит в каком-то странном сне.

— Итак, черный кофе без сахара. — Блейк прошел мимо нее в квартиру с таким видом, будто получил приглашение.

Тара еще некоторое время постояла перед распахнутой дверью. Гость проследовал в гостиную, где царил полный беспорядок, и уселся в кресло с высокой спинкой.

— А, «Центральная больница», — заметил он, удобно устраиваясь перед телевизором. — У этих Квартермейнов всегда неприятности, правда?

— Блейк, что ты…

— Если к кофе у тебя найдется печенье, я не откажусь. Но только ничего не готовь, ладно?

Тара перевела взгляд с Блейка на распахнутую дверь, пытаясь понять, почему впустила его. Она просто не могла поверить, что он запросто явился к ней и заказал кофе, как будто здесь обычное городское кафе.

Почти два года Тара страдала от своего увлечения этим мужчиной, понимая, что вряд ли из подобного что-нибудь выйдет. Они почти не общались. Раньше Блейк никогда не бывал у нее в гостях, да у него и не находилось для этого повода. Он просто проводил кое-какие расследования для юридической фирмы, в которой Тара работала до тех пор, она с трудом проглотила ком в горле, пока ее не уволили.

— Блейк, сейчас не самое подходящее время для встречи, — выговорила она, чувствуя себя неловко из-за того, что он застал ее в столь непрезентабельном виде, в неубранной квартире и совсем не в настроении развлекать кого бы то ни было.

— У тебя, я вижу, сегодня выдался свободный денек, — непринужденно заметил Блейк. — Время от времени это бывает просто необходимо. Ужасно не хотелось бы мешать тебе, но надо кое-что обсудить. Поговорим за кофе, хорошо?

Похоже, он не собирался уходить. Тара вздохнула и, пожав плечами, закрыла дверь.

Она ведь не боялась Блейка, и к тому же ей хотелось узнать, зачем он пришел. В фирме о нем ничего плохого не говорили, а для нее не было секретом, как придирчиво относились ко всем, кто работал на «Карпати, Диллон и Делакруа». У Тары сложилось впечатление, что ее бывшие патроны очень уважительно относились к Блейку и его работе.

Итак, она вполне могла предложить ему кофе и удовлетворить свое любопытство.

— Я сейчас, — сказала Макбрайд, поправляя волосы. Блейк, казалось, был увлечен сериалом.

— Не торопись, — кивнул он.

— Это все очень странно, — пробормотала Тара, заходя в кухню и открывая шкафчик, где держала кофе.

Жаль все-таки, что она не потрудилась хоть чуть-чуть подкраситься утром.

Когда через несколько минут Тара внесла поднос с кофе и печеньем в комнату, Блейк по-прежнему с интересом смотрел сериал. Золотистые волосы падали ему на лоб, делая таким привлекательным, что у женщины пересохло во рту. Она особенно остро почувствовала, какими неприглядными, вероятно, кажутся сейчас ее собственные волосы.

Тара сразу обратила внимание на Блейка, когда года два назад впервые увидела его. Он был очень обаятелен и никогда не упускал случая задержаться у ее стола, улыбнуться, пошутить, в общем, немного пофлиртовать.

Втайне она всегда с нетерпением ждала его появлений, но убеждала себя, что может спокойно принимать знаки внимания от него. Главное — относиться к этому не слишком серьезно. Ведь Блейк, увы, останавливался около каждой девушки, и Тара прекрасно понимала, что не относится к тому типу женщин, которыми может увлечься сексуальный, загадочный, свободный, как ветер, мужчина.

И сейчас ей совершенно не нужна его жалость, неужели он пришел к ней выражать сочувствие?

Блейк взглянул на Тару и махнул рукой в сторону телевизора:

— Эти люди никогда ничему не научатся, правда? Прежде чем солгать, убедись, что тебя никто не сможет уличить в данном грехе.

Тара удивленно вскинула брови.

— Вряд ли продюсеры намеревались преподать зрителям урок морали.

— Урок морали? Тара, это же сериал!

— Ты прав. — Она отодвинула в сторону коробки с китайской едой, чтобы освободить место, и поставила поднос на столик. — Я, гм… Вообще-то у меня не всегда такой беспорядок.

Блейк улыбнулся.

— Не оправдывайся. Когда у меня выходной, я тоже не трачу его на уборку.

— У меня не выходной. Меня уволили. — Таре было нелегко в этом признаться, но Блейк знал многих сотрудников фирмы и наверняка уже все слышал. Иначе как бы он догадался, что посреди рабочей недели она будет дома?

Проглатывая печенье, Блейк беспечно взмахнул рукой.

— Отпуск, выходной, увольнение! Какая разница? Тара подумала, что он старается приободрить ее, но это не помогало.

— Очень большая разница, — с горечью проговорила она.

Блейк пожал плечами.

— Главное, что у тебя появилось свободное время. Или ты уже нашла новую работу?

— Еще нет. — Она даже не начинала поиски. При мысли о необходимости признаться новым работодателям, что ее уволили из-за проявленного ею упрямства, к горлу подкатывала тошнота.

Таре Макбрайд за всю жизнь не приходилось никого ни о чем просить. Стипендии в колледже, почетные награды, предложения престижной работы — все само приходило к ней.

— Отлично!

Радость Блейка показалась бестактной. Тара нахмурилась.

— Я рада, что ты так доволен. Он усмехнулся.

— Я не хотел показаться бессердечным. Просто мне необходима помощь в одном расследовании, и я надеялся, что ты окажешься свободна и сможешь помочь мне.

Тара подумала, что ослышалась:

— Расследование? Ты шутишь?

— Нет. — Он сделал еще глоток кофе. — Великолепно. А печенье ты сама испекла? Чудесное.

— Нет, я купила его в булочной, — рассеянно ответила она. — Блейк, я ничего не понимаю. Если тебе нужна канцелярская помощь, то я, правда, не…

Он покачал головой.

— Я знаю, что ты слишком квалифицированный специалист для такого. Но я рассчитывал на твою помощь в кое-какой секретной работе.

Определенно она неверно поняла его. Блейк — частный детектив, а Тара занималась случаями налогового мошенничества. По крайней мере, так было две недели назад. И чем она могла ему помочь?

— Это расследование связано с налоговым мошенничеством? — осторожно спросила Тара.

— Нет. А в какой булочной ты его покупала?

— Что? Ты… О, печенье! В булочной Миллера, через два дома отсюда.

Он надкусил еще одно, сделав очередной глоток кофе.

— В самом деле, очень вкусно, — с удовольствием повторил Блейк.

— Послушай, не уходи от разговора, ладно? — попросила Тара, теряя терпение. — Зачем ты пришел?

Он поставил чашку на столик и слегка наклонился к ней.

— Ты нужна мне, Тара Макбрайд. Ты поможешь мне?

Ближе к вечеру Блейк снова стоял перед ее дверью, чрезвычайно довольный собой — сумел убедить девушку провести с ним время.

Ее необходимо вытащить из дома, решил он, увидев Макбрайд в состоянии депрессии.

Блейк знал Тару почти два года, общался с ней, когда появлялся в офисе фирмы «Карпати, Диллон и Делакруа». Он всегда считал ее красивой женщиной, умной, волевой, с большим будущим. Осторожно выведал, что Тара выросла в маленьком городке и окончила Гарвардский университет.

Блейк и представить не мог Тару Макбрайд растерянной, беззащитной, испуганной.

Заглянув к ней сегодня, он просто хотел выяснить, все ли у Тары в порядке. От любившей посплетничать секретарши Блейк узнал, что Макбрайд уволили из-за конфликта с владельцами фирмы. Секретарша шепнула ему, что Тара выглядела так, будто «со всего размаху налетела на кирпичную стену». Взяла свои вещи и ушла, никому не сказав ни слова.

— Казалось, она вот-вот разрыдается. Я никогда не думала, что увижу мисс Макбрайд такой потрясенной.

После этого разговора Блейк забеспокоился и решил сам узнать, все ли в порядке с Тарой. У него вдруг возникло чувство, что девушке очень плохо.

Увидев Макбрайд, он понял, что, к сожалению, не ошибся.

Ссылаясь на неприятности, сначала она отказывалась провести с ним вечер, но, похоже, его предложение возбудило ее любопытство. Не исключался и тот вариант, что строгая и деловая женщина-юрист неплохо относилась к разного рода приключениям. А уж это-то Блейк мог предложить ей в достатке.

Проведя рукой по волосам, он нажал кнопку звонка.

Женщина, открывшая дверь, была совсем не похожа на унылое, всеми забытое существо, которое он видел днем. Теперь перед ним стояла уверенная в себе Тара Макбрайд. Таковой Блейк всегда и восхищался.

Светлые волосы, собранные в аккуратную прическу, едва заметный, умело выполненный макияж, отличного покроя черный вечерний костюм и черные лакированные туфли на высоких каблуках. Облегающий жакет застегивался на блестящие черные пуговицы. Глубокие карманы с обеих сторон подчеркивали изгибы бедер. Юбка, прямая, чуть выше колен, открывала длинные стройные ноги. Маленькие бриллиантовые серьги, жемчужное ожерелье…

Она была прекрасна. И в ней было все, чего не было в жизни Блейка.

Прогнав непрошеную мысль, он улыбнулся и протянул Таре чудную темно-красную розу.

— Этот цветок напомнил мне тебя. Он такой же строгий, стильный и роскошный. — Блейк не договорил, что цвет розы таил в себе страсть. Страсть, которая уже давала о себе знать. Вручая женщине розу, Блейк коснулся ее пальцев, и при этом мимолетном прикосновении его будто ударило электрическим током. Блейку безумно захотелось заключить Тару в объятия. Но…

«Спокойно, парень. Сегодняшний вечер вовсе не для этого», — сказал он себе.

Польщенная его комплиментом, Тара вдыхала аромат цветка. Как хорошо сказал Блейк, думала она, но ей не верилось, что эта роза и вправду похожа на нее. Она не чувствовала в себе ничего от дерзкого цветка, который держала в руках.

— Спасибо, — произнесла Тара, изо всех сил стараясь говорить спокойно и уверенно. — Я поставлю розу в вазу, и мы можем идти. Если, конечно, ты не хочешь сначала чего-нибудь выпить?

Блейк покачал головой.

— Нет, спасибо.

Тара подумала, что впервые за две недели она с нетерпением ждет, когда выйдет из своей квартиры. Перспектива провести вечер с Блейком, конечно, способствовала ее нетерпению, но дело было не только в этом.

Она устала сидеть одна, утирая слезы. Настало время налаживать свою жизнь. Нужно снова подниматься на ноги.

Однако Тара едва не растеряла вновь родившуюся уверенность в себе, увидев Блейка. Он был неотразим. Светло-серый костюм свободного покроя, белая накрахмаленная рубашка, шелковый голубой с серебряными узорами галстук. Волосы стильно зачесаны.

Он был очень эффектен и, хотя Тара старалась об этом не думать, совсем не подходил ей. Обескураживал и волновал, казался эксцентричным и непредсказуемым. Такой Тара всегда втайне хотела быть, но… она вряд ли могла взволновать кого-нибудь. Молодая женщина незаметно вздохнула. Она решительно не понимала, зачем Блейку понадобилось навещать ее.

Поставив розу в хрустальную вазу, Тара взяла изящную черную сумочку и повернулась к Блейку, который внимательно наблюдал за ней, лениво улыбаясь.

Он церемонно предложил даме руку.

— Идем?

«Сегодняшний вечер — это только бизнес, — напомнила себе Тара. — Мы поужинаем, а если он начнет приставать, я дам ему от ворот поворот».

Но ведь у нее не было причины не получить удовольствия от этого вечера? Тара взяла Блейка под руку. Неожиданно для себя она ощутила под свободной тканью пиджака крепкие мускулы и подумала, что его изящное телосложение ввело ее в заблуждение. Она подняла глаза и увидела, что Блейк, не отрываясь, смотрит на нее. Тара ощутила, как близко они стоят.

Она смущенно кашлянула.

— Я готова, можем идти.

На этот раз его улыбка показалась ей откровенно соблазняющей.

— Милая, я давно готов.

Не зная, что ответить, Тара отправилась вместе с мужчиной в чудесный весенний вечер.

— Картинная галерея? Мы будем ужинать в картинной галерее? — Тара озадаченно взглянула на Блейка, когда он завернул на уже переполненную стоянку перед фешенебельным учреждением Бакхед.

Хотя свободные места были и у самого входа в галерею, Блейк поставил машину с краю. Таре это показалось странным, но она подумала, что он просто хочет оказаться поближе к выходу, когда они соберутся уезжать.

Заглушив мотор, Блейк улыбнулся спутнице:

— Вообще-то мы поужинаем позднее. А здесь мы из-за того расследования, о котором я говорил.

— Расследование? Ты хочешь сказать, что сейчас на работе, а я рядом, чтобы помочь тебе? Он кивнул.

— Да. И ты не представляешь, как мне это нравится.

— Но, Блейк, я, Он распахнул дверцу, прервав ее возражения, обошел свою изящную спортивную машину, открыл дверцу со стороны Тары и помог ей выйти.

— Я даже не знаю, чего ты хочешь от меня, — бормотала она, пока он упорно тащил ее к дверям галереи.

— Улыбнись как можно неотразимей, — небрежно посоветовал Блейк и доброжелательно кивнул богатым на вид супругам средних лет, которые подошли к дверям как раз вместе с ними.

Тара с трудом проглотила комок в горле и выдавила из себя улыбку.

Устрашающего вида мужчина стоял при входе в переполненную галерею:

— Ваше имя?

— Билл Остин, — назвался Блейк, а затем повернулся к Таре. — И гостья.

Охранник взглянул в список, кивнул и поставил галочку на листке.

— Желаю приятно провести время, — сказал он, пропуская их внутрь.

— Я не знала, что твоя фамилия Остин, — прошептала Тара, когда они вошли в зал, полный роскошно одетых гостей.

— Вовсе нет, — спокойно ответил Блейк, подхватывая бокал шампанского с отдельного столика и подавая его Таре. Она автоматически взяла его, стараясь понять, что же все-таки происходит.

— Взгляни сюда, дорогая, — предложил Блейк, подводя девушку к мольберту со столь уродливой картиной, что Тара просто пришла в ужас. Разве это не потрясающе?

— Ну, конечно, — выговорила она, стараясь отыскать хоть что-нибудь привлекательное в грязных зеленых, коричневых и желтых мазках. — Похоже на нечто рядом с конюшней. Странно, что вокруг не кружат мухи.

Не сводя глаз с полотна, Блейк кашлянул. Его голос дрожал от еле сдерживаемого смеха.

— Неужели тебе не хочется приобрести подлинного Макколи?

Тара вскинула голову.

— Если это Макколи, то у меня есть изображение Элвиса, вышитое бисером на черном бархате, — заявила она, убедившись, что никто, кроме Блейка, ее услышать не может.

К удивлению Тары, Блейк наклонился и крепко поцеловал ее в губы. В его синих глазах заплясали веселые искорки.

Тара с трудом перевела дух. Она не хотела, чтобы Блейк догадался, как от его поцелуя бешено заколотилось ее сердце.

Невысокий мужчина в ужасном парике подошел к ним и ослепительно улыбнулся.

— Великолепно, правда? — кивнул он в сторону полотна.

— Потрясающе, — отозвался Блейк. Мужчина выжидающе взглянул на Тару.

— Я… я никогда не видела ничего подобного, — заявила она.

Блейк обнял женщину за талию.

— Мы как раз обсуждали необыкновенную силу, скрытые чувства, переполняющие картину.

Человечек закивал с таким энтузиазмом, что Тара не могла отвести от незнакомца взгляд, уверенная, что парик вот-вот слетит у него с головы. Парик остался на месте.

— Эта картина украсила бы любую частную коллекцию, — как бы между прочим заявил коротышка. Блейк кивнул с серьезным видом.

— Я тоже так думаю. Но мы с женой хотели бы осмотреть всю выставку, прежде чем сделаем выбор.

Тара постаралась сделать вид, что известие о ее супружестве для нее не новость, но ей не удавалось вести себя так же естественно, как Блейк. Было бы лучше, раздраженно подумала она, если бы он сначала посвятил ее в свои планы.

— Конечно, — согласился мужчина в парике. — Пожалуйста, наслаждайтесь вечером. Если я вам понадоблюсь, позовите. Моя фамилия Боткин.

Он отошел от них как бы высматривать в толпе потенциального покупателя. А Тара обернулась к Блейку, надеясь услышать объяснение, но не успела и рта раскрыть, только захлопала глазами от удивления. Человечек фамильярно похлопал ее по ягодицам, проходя мимо! И это никак нельзя было принять за случайное прикосновение.

Черт побери! — подумала она, оборачиваясь с твердым намерением испепелить его взглядом. Однако коротышка поспешил затеряться в толпе.

— Блейк… — начала Тара.

Но муж еще крепче обнял ее за талию и повел к следующей картине, ловко лавируя между людьми и не давая возможности задавать вопросы.

Они переходили от одного полотна к другому, потягивали шампанское и притворялись, что внимательно разглядывают выставленные работы. Среди них только одна не вызвала у Тары отвращения, и она шепнула на ухо Блейку:

— Неужели здесь нет ничего похожего на картины Рокуэлла? — молодая женщина раздраженно сверкнула глазами на еще одну картину, поражавшую буйством грязных красок.

Блейк расхохотался.

— Дорогая, я так рад, что ты уговорила меня прийти сюда. Мне здесь очень нравится.

— Рада это слышать, — ласково ответила Тара.

Но самое странное заключалось в том, что ей на самом деле нравилось быть рядом с ним, и Тара испытывала замешательство, сознавая это.

Да, в последнее время ей действительно не хватало развлечений.

Ход ее мыслей нарушило предложение Блейка. Взглянув на часы, он сказал:

— Дорогая. Мне кажется, что дамская комната в конце галереи.

Блейк явно хотел, чтобы она отправилась туда. Весь вечер Макбрайд не могла понять, зачем он привез ее в галерею? А, собственно, какая разница и почему бы не пойти в дамскую комнату?

Блейк провел ее до конца галереи через бесконечные коридоры и залы. Или нередко бывал здесь, или хорошо запомнил план этажа, потому что ни разу не сбился с дороги. Кивнув в сторону двери с медной табличкой «Леди», он сказал:

— Приведи себя в порядок, счастье мое. А я загляну в мужской туалет, потом встретимся, хорошо?

Думая, что все это как-то странно, Тара кивнула и вошла в дамскую комнату.

Там никого не было. Женщина подошла к огромному, во всю стену, зеркалу, положила сумочку на столик и взглянула на свое отражение. Сейчас она выглядела неплохо — на щеках даже появился легкий румянец. Без сомнения, после того короткого, но незабываемого поцелуя.

Освежив помаду, Тара взяла сумочку, открыла дверь и выглянула в коридор. Пусто.

Макбрайд заколебалась, не зная, вернуться ли ей в центральный зал галереи или подождать Блейка здесь. Ей стало жутковато одной в безлюдном коридоре. Неужели никому из любительниц искусства не нужно в туалетную комнату…

Неожиданно с другого конца коридора послышался странный шум. Тара обернулась.

— Блейк? Это ты?

В мужском туалете раздался глухой стук. Словно тело упало на пол, как мгновенно представилось Таре. Она постаралась убедить себя, что у нее просто разыгралось воображение.

Призвав на помощь всю свою храбрость, Тара направилась к двери в помещение, из которого доносились странные звуки.

Первое, что она увидела, когда вошла туда, был человек, распростертый на полу.

К своему ужасу, Тара узнала того коротышку в парике, который подошел к ним, когда они разглядывали картину Макколи. Лицо Боткина было мертвеннобледным, парик сбился набок, открывая лысину, а на белоснежной рубашке расплылось кровавое пятно.

Тара инстинктивно отбросила сумочку и опустилась на колени рядом с мужчиной.

— Вы меня слышите?

Его пухлая рука коснулась ее жакета, потянула его на себя. Губы человека шевельнулись, Боткин хотел что-то сказать, но только застонал.

— Не пытайтесь говорить, я позову на помощь, быстро произнесла Тара.

— Они знали… — прошептал он, задыхаясь. — Картины были…

Его рука упала на пол, глаза закатились. У Тары по спине поползли мурашки. Она поняла — только что стала свидетельницей смерти человека.

От ужаса внутри у нее все сжалось. Макбрайд вскочила, готовая закричать. Но чьи-то руки вдруг обхватили ее сзади и к кому-то прижали.

 

Глава 2

Тяжелая рука закрыла Таре рот. Она сопротивлялась, тщетно пытаясь вырваться из железных объятий.

— Кто ты, черт возьми, такая? — раздался у нее над ухом мрачный голос. — И что ты здесь делаешь? Что он тебе сказал?

Тара попыталась обернуться и взглянуть в лицо тому, кто удерживал ее. Ей удалось бросить на незнакомца только один короткий взгляд и запомнить его лицо. Он выругался и затем произнес:

— Думаю, неважно, что он сказал. Ты никому не расскажешь об этом.

Ей было трудно дышать. Огромная ладонь зажимала ей нос и рот, не давая перевести дух. У Тары потемнело в глазах. Она впилась зубами в ладонь своего мучителя, но он, похоже, даже не заметил этого.

Женщина пыталась позвать на помощь Блейка, но не могла издать ни звука.

Неожиданно кто-то налетел на них сзади. Тара услышала, как нечто тяжелое обрушилось на голову мужчины. Он рухнул на пол, увлекая ее за собой.

Уверенные руки поддержали Тару.

— С тобой все в порядке? — спросил Блейк, помогая ей встать.

Жадно ловя ртом воздух, она кивнула.

— Что?..

Блейк прислушался. Приближались чьи-то шаги.

— Уходим, — скомандовал он, достаточно грубо толкая Тару к двери. Сейчас же!

— Но…

— Тара, поторапливайся.

Его тон заставил женщину подчиниться без дальнейших возражений. Она позволила схватить себя за руку и вытащить из комнаты. Слева в коридоре маячил мужчина в черном костюме. Он загораживал путь в центральный зал галереи. В его руке что-то блеснуло.

Блейк свернул направо, увлекая за собой Тару. Они вихрем пронеслись по коридору. Наконец он распахнул дверь, которая выходила в узкий переулок.

— Блейк…

— Беги же, Тара!

Спотыкаясь на высоких каблуках, женщина старалась не отставать от него. Что-то ударилось о стену здания рядом с картинной галереей. Осколок кирпича, видно отколовшись от стены, пролетел в нескольких дюймах от щеки Тары.

Блейк выругался и потянул ее за руку.

— Быстрее!

Тара старалась убедить себя, что это, конечно, не пуля, что просто она за последние две недели насмотрелась разных фильмов, но суровый тон Блейка и леденящий душу страх заставили ее рвануться вперед.

Они обежали здание галереи и попали на стоянку, где было полно машин и людей. Не замедляя темп, Блейк подскочил к своей машине, открыл дверцу и завел мотор, как только Тара уселась на сиденье.

На полной скорости они вылетели со стоянки как раз перед носом у черного «лексуса», который заворачивал на стоянку, и «БМВ», подъезжавшей с другой стороны. Тара закрыла глаза, услышав скрип тормозов и возмущенные сигналы водителей. Машину Блейка на секунду занесло, но затем он выправил руль и помчался прочь от галереи.

— Нас преследуют, — сказал он раньше, чем Тара успела перевести дух и потребовать объяснений. — Пристегнись и держись крепче.

Она выполнила его приказ, чувствуя, как дрожат руки.

Тара не осмелилась спросить, что произойдет, если преследователи настигнут их.

Они проехали миль пять, прежде чем Блейк сумел отделаться от погони. Проскакивая район, застроенный великолепными особняками, он то и дело бросал взгляды в зеркало заднего вида, пока наконец не убедился, что сумел ускользнуть. Только тогда он снова обратил внимание на Тару, которая за все это время не проронила ни звука и сидела, положив руки на колени, в ожидании объяснений.

Но он ничего не мог ей сказать. Блейк понятия не имел, почему дело, считавшееся таким простым и безопасным, так запуталось. Он должен был всего лишь получить конверт с информацией от анонимного партнера. Если бы у него возникло хоть малейшее подозрение, что это может быть рискованно, он никогда не потащил бы за собой Тару.

— С тобой все в порядке? — спросил он, с ужасом вспоминая ее в руках бандита и труп на полу. Она ответила вопросом:

— За нами все еще гонятся?

— Мы оторвались от них.

Тара кивнула, не испытав особого облегчения.

— Ты не отвезешь меня домой?

— Очень жаль, но это невозможно.

Молодая женщина бросила на него такой взгляд, которого, как подумал Блейк, не выдержали бы и привыкшие ко всему финансовые инспекторы.

— Что ты имеешь в виду? Почему ты не можешь отвезти меня домой?

— Где твоя сумочка, Тара? — тихо спросил Блейк.

— Я… — Она осмотрелась, затем лицо женщины исказилось. — Я уронила ее, когда увидела того человека на полу.

Блейк, помолчав, произнес:

— Так я и думал. Парень, который схватил тебя, наверное, упал прямо на нее, когда я ударил его бронзовой статуэткой.

Тара нервно сглотнула.

— Ты… правда…

— Я его не убил, просто оглушил. Этот тип, воз можно, находился в той самой машине, которая гналась за нами от стоянки у галереи.

— Не убил, слава богу, — Тара с облегчением вздохнула.

Блейк подумал, что лучше не говорить ей, как ему все же хотелось убить негодяя, причинившего женщине боль. В тот момент его охватила неистовая ярость. Для Блейка подобное было непривычно и просто потрясло его.

— Твоя сумочка у них, — мрачно заметил он, — а значит, они знают твой адрес и у них есть твои ключи. Кто-то, вероятно, уже поджидает нас в твоей квартире.

— Кто-то? — Тара слегка повысила голос. — Кто-то может ждать нас в моей квартире? Ты не мог бы выражаться яснее?

Блейк резко обернулся, еще раз посмотрел в зеркало заднего вида, затем — на нее:

— Боюсь, мне пока нечего тебе сказать. Поверь мне, Тара, я сам не знаю, что происходит. Я думал, это простое и безопасное задание. Но вышло все иначе.

— Пожалуй, — отозвалась Тара с мрачным сарказмом. — Ведь нас пытались застрелить?

Он вспомнил, как пролетевшая пуля отколола от стены осколок кирпича, который едва не задел лицо Тары, и снова задохнулся от гнева. Но ему удалось справиться с собой и ответить достаточно спокойно:

— Боюсь, ты права.

Блейк свернул на шоссе, которое шло под уклон к северо-западу, как раз от дома Тары.

— Куда мы едем?

— В одно безопасное место.

— Кто они, Блейк? Тот человек, который лежал на полу, тот, кто схватил меня, и тот, который стрелял в нас? Какое отношение они имеют к твоему расследованию?

Блейк сам не знал и понимал, что Тару не ободрит его беззаботность.

— Мы поговорим спокойно, когда мне не надо будет следить за дорогой, вывернулся он.

Блейк привез ее в маленький мотель в Мариэтте, старый, построенный, вероятно, в 50-е годы. Крошечные домики располагались вокруг главного офиса. Краска на их стенах выцвела и шелушилась, окна были грязные, но, скорее всего, в этом мотеле им ничего не угрожало.

Мужчина поставил машину на стоянке напротив домика в самом дальнем уголке территории мотеля. Он вытащил из кармана ключ и кивнул в сторону двери.

— Нам здесь никто не помешает, выходи, а я пока кое-куда позвоню.

Тара с сомнением взглянула на домик. Неужели Блейк надеялся, что она пойдет туда с ним? С мужчиной, которого едва знала, и после всего произошедшего по его милости?

Блейк бросил на нее успокаивающий взгляд.

— Надеюсь, ты понимаешь, что со мной ты в полной безопасности?

Нет, она так не думала. Это из-за него она влипла в такую историю, причем впервые в жизни.

— Я хочу знать, что происходит.

— Я тоже, — мрачно отозвался Блейк. — Но мы ничего не узнаем, сидя в машине. Доверься мне, Тара. Она закусила губу, размышляя. У нее достаточно причин не делать этого… Женщина взялась за дверную ручку.

Возможно, она совершала большую ошибку, полагаясь на него… но это был не первый ее промах за последние несколько недель…

Комната оказалась удивительно чистой. Большую ее часть занимала двуспальная кровать. Напротив единственного окна стояли круглый стол и два стула. У противоположной стены ютился длинный шкаф, а сбоку от него пристроился небольшой телевизор. Дверь в другом конце комнаты, вероятно, вела в ванную.

— Это здесь ты обычно живешь? — Тара была немного удивлена тем, что Блейк, имея шикарную машину и дорогую одежду, выбрал такое скромное пристанище.

— Время от времени, — пожал он плечами. — Ты проголодалась?

Тара с недоумением посмотрела на него. Неужели в подобной ситуации он мог думать о еде? А, с другой стороны, почему нет? Ведь факт: она голодна.

— Немного поесть не помешало бы, — призналась Тара.

— Верно. В другой комнате есть кое-какие продукты. Может, принесешь что-нибудь, пока я буду звонить?

Он ведет себя так, словно они просто остановились здесь перекусить после приятного визита в картинную галерею, думала Тара. Она ломала голову над тем, было ли обычным явлением для этого загадочного частного детектива попадать под пули? Женщина была совсем не так спокойна, как, казалось, он. Но затем Тара решила, что сходить с ума ни в коем случае не следует.

Стараясь вести себя так же уравновешенно, как Блейк, она распахнула дверь в другом конце комнаты и обнаружила за ней рядом с буфетом небольшой холодильник. В нем Тара нашла безалкогольные напитки и соки, мясной рулет, сыр, горчицу, хлеб, банку маринованных огурчиков и банку оливок. В корзине на буфете лежали упаковки чипсов и сушеных фруктов.

Она взяла продукты для приготовления сандвичей и отнесла на стол в другую комнату. Как только Тара вошла, Блейк повесил трубку.

— Никто не отвечает, — пробормотал он.

— До кого ты пытаешься дозвониться?

— Хочу получить информацию. — Блейк снова принялся набирать номер.

Тара готовила ужин, поглядывая на детектива. Тому, похоже, не удавалось соединиться с нужным абонентом. В конце концов он швырнул трубку, тихо выругавшись, и какое-то мгновение сидел неподвижно.

Тара не могла отвести от него глаз. Что-то в лице Блейка заставило ее сердце забиться сильнее, но она постаралась убедить себя — это просто нервы.

Он взглянул в ее сторону, и Тара увидела, как Блейк изо всех сил старается изобразить свою привычную беззаботную улыбку. Но уже поздно: она видела его другим. И сейчас, и когда он расправлялся с бандитом, и когда тащил ее к машине, и когда отделывался от преследователей. Это был не тот Блейк, которого она знала. Теперь в нем чувствовались решимость и скрытая угроза.

— Не можешь дозвониться до своего клиента? Что происходит, Блейк? Он вздохнул.

— Я не знаю.

Вовсе не такой ответ она хотела бы услышать.

Блейк снова взялся за телефонную трубку.

— А куда ты теперь звонишь? В полицию? — с надеждой спросила Тара.

— Пока нет. Какой у тебя номер, Тара?

— У меня?

Блейк терпеливо кивнул, барабаня пальцами по телефонному аппарату.

Хотя она и не понимала, зачем ему понадобилось прослушать ее автоответчик, Тара продиктовала свой номер.

Блейк повертел диск, подождал секунду, затем нахмурился и бросил трубку на рычаг.

— Черт!

— Ну, что? — осторожно спросила Тара. Блейк виновато взглянул на нее.

— Ответил мужчина.

Тара похолодела. В ее квартире незнакомый человек! Женщину охватило отвратительное чувство: кто-то незаконно вторгся в ее жизнь.

— Позвони в полицию, — настаивала Тара. — Скажи им, что в моей квартире хозяйничает посторонний. Черт возьми, Блейк, сделай же что-нибудь!

Он встал и взял ее руки в свои, спокойно глядя Таре в таза.

— Успокойся.

— Успокоиться? Успокоиться? Мы собирались просто поужинать вместе. И что? Кто-то убил человека, кто-то пытался меня задушить, какие-то люди стреляли в нас, а мы прячемся в этом грязном мотеле, тем более в то время, когда посторонний хозяйничает в моей квартире. Ты не знаешь, что происходит, но не звонишь в полицию. И ты хочешь, чтобы я успокоилась?

— Можешь закатить истерику, если тебе станет легче.

— Я не собираюсь этого делать.

— Вот и умница!

— Не надо опекать меня, Блейк, — предупредила Тара. — Учитывая то, что произошло, думаю, сегодня вечером я держалась молодцом.

— Ты была великолепна во всех отношениях. И я вовсе не опекаю тебя. Просто стараюсь извиниться за то, что втянул в неприятности. — Его голубые глаза потемнели. — Если бы я знал, что все обернется так ужасно, ни за что не пригласил бы тебя. Я думал, от меня только требуется встретиться с кем-то в мужском туалете, взять конверт и уйти. Я не ожидал больших неприятностей.

Почему-то Тара поверила ему.

— Ты должен был встретиться с тем человеком в парике? Его фамилия, кажется, Боткин? Блейк поморщился.

— Мне, правда, неприятно это повторять, но… я не знаю. Предполагаю, это был он.

— Что?..

Мужчина прервал ее:

— Давай попробуем твои сандвичи, а о серьезном поговорим потом. Тара кивнула.

— Хорошо. Что ты будешь пить? Блейк улыбнулся.

— Хотелось бы двойной бурбон, но сгодится и кока-кола. Сиди, я сам принесу. А ты что предпочитаешь?

— Я видела в холодильнике баночки с апельсиновым соком. — Тара подумала, что для кофе она слишком возбуждена.

Блейк кивнул и направился к холодильнику, а женщина взялась за сервировку стола. В одночасье в маленькой комнате воцарилась домашняя атмосфера.

Но когда они уселись за стол, Блейк все же нахмурился.

— А я-то собирался пригласить тебя в какое-нибудь место получше. Надеялся произвести впечатление сегодня вечером.

— Ну, впечатление на меня ты произвел, и еще какое, — сухо откликнулась Тара. — Теперь расскажи о своем расследовании.

— Мне позвонил один человек из страховой компании, на которую я время от времени работаю, так же как на твою фирму, — начал Блейк.

— Бывшую мою фирму, — пробормотала Тара. Детектив кивнул.

— Звонивший не был моим постоянным посредником в делах, но я не придал этому значения.

— Ты говорил, что он попросил тебя встретиться с кем-то в картинной галерее и забрать конверт? Вместо ответа Блейк задал встречный вопрос:

— Ты когда-нибудь слышала о Джексоне Уилфорте?

— Конечно. Кто о нем не слышал?

Предприниматель-миллиардер считался известной фигурой в штате Джорджия. Жил он на широкую ногу. У него был роскошный дом в Атланте и богатые, похожие на замки загородные владения. Что же касается политики, то здесь он придерживался консервативных взглядов, которые не считал нужным скрывать.

Когда Уилфорт отпраздновал свое 50-летие, поползли слухи, что он предполагает начать предвыборную кампанию, собираясь баллотироваться на пост губернатора или сенатора. Макбрайд даже слышала, что он подумывает об Овальном кабинете.

— Ты знаешь, что Уилфорт страстный коллекционер предметов искусства? Она кивнула.

— Ведь это из его коллекции украли ценные картины?

— Да. Квартиру Джексона Уилфорта в центре Атланты недавно ограбили. Исчезли ювелирные украшения, серебряные приборы, кое-какая наличность, а также несколько полотен, которые он собирался выставить для обозрения в вестибюле местного банка. Уилфорт впервые объявил о подобном намерении, и его заявление привлекло внимание. Вероятно, кто-то выяснил, что картины находились в его квартире, и сумел до них добраться.

Тара нахмурилась.

— Неужели не было охраны?

— Конечно, была. Охранника серьезно ранили, он едва не погиб. Похоже, работали профессионалы.

— А может, все дело во внутренних распрях? — предположила Тара, вспоминая то, что слышала в теленовостях за последние две недели.

Блейк пожал плечами.

— Нельзя исключить и такой вариант.

— Люди из страховой компании, на которую ты работаешь, предупредили полицию о том, что было украдено?

— Да. Меня часто приглашают в таких случаях, чтобы попытаться разыскать украденное или убедиться, что нет мошенничества со страховкой. Но на этот раз мне сказали только, что кое-кто, работающий на галерею Прайс, человек, который боится назвать свое имя, кое-что знает об ограблении. Я должен был встретиться с ним в мужском туалете, взять у него конверт с информацией и быстро исчезнуть.

Потом, выйдя из галереи, проверить содержимое конверта, выяснить, есть ли в нем что-нибудь достойное внимания, и связаться с моим клиентом по телефону. Все очень просто и безопасно. Так я, во всяком случае, думал. Но в мужском туалете никого не оказалось, я пошел за тобой… а все остальное ты знаешь сама.

— Так в чем же все-таки дело? Блейк провел рукой по волосам.

— Я бы сам чертовски хотел знать.

— Почему же ты не позвонишь в полицию? Каждый раз, когда она вспоминала о полиции, Блейк как-то замыкался, и Тара хотела понять, почему.

Мужчина отвел взгляд, взглянул на часы, а затем взял пульт телевизора с тумбочки, на которой стоял телефон.

— Ты собираешься смотреть телевизор? Сейчас?

— Хочу узнать новости. Перед тем, как звонить в полицию.

Тара постаралась набраться терпения, а Блейк сосредоточенно слушал последние известия. Сначала речь шла о национальных проблемах, затем диктор упомянула об ограблении в местной картинной галерее.

— Исчезли деньги и коллекция ценных миниатюр, собранных в офисе галереи для предстоящей выставки. Детали пока не ясны, — произнесла диктор, — но полиция разыскивает светловолосых мужчину и женщину лет тридцати, которые сегодня вечером присутствовали на выставке как мистер и миссис Остин. Если кто-то располагает информацией об этом ограблении, просьба позвонить в полицейское управление Атланты.

Тара в ужасе уставилась на Блейка.

— Полиция разыскивает нас? А как же убитый? И почему они не назвали мое настоящее имя?

— Не думаю, что полиция знает о том, что произошло, больше нас.

— Считаешь, они не в курсе, что в галерее, кроме ограбления, произошло убийство?

Блейк кивнул.

Тара вскочила на ноги и бросилась к телефону.

— Но мы должны кому-нибудь все рассказать. Мы видели его, мы свидетели. Блейк встал у нее на пути.

— Мы подозреваемые.

У Тары перехватило дыхание. Она медленно покачала головой.

— Никто не подумает, что мы имели к этому отношение.

— Мы были там под вымышленными именами, крутились в дальней части галереи. Я уверен, что найдется парочка сотрудников галереи, которые присягнут, что видели, как мы выходили из того офиса. Тех самых сотрудников, которые чуть раньше пытались пристрелить нас.

— Но ведь ты частный детектив и находился там на задании. А я юрист или, в конце концов, была им, пока…

Она закусила губу. Недавнее увольнение из юридической фирмы характеризовало Тару отнюдь не блестяще.

— Вообще-то, полиция не очень жалует частных детективов, — пробормотал Блейк. — А в данный момент я не могу дозвониться до своего клиента, который показал бы, что я находился там на задании.

— Чего-то ты недоговариваешь, Блейк.

Он покачал головой.

— Ничего особенного. Просто… ну, у меня появилось чувство…

Тара удивленно подняла брови.

— Чувство?

Она готова была поклясться, что он покраснел.

— Иногда я знаю, когда что-то где-то происходит не так. И я убедился в этом, когда обнаружил, что данный мне номер телефона не существует.

Тара, прищурившись, разглядывала его.

— Ты… что же? Экстрасенс? Блейк нахмурился.

— Скажем просто. Я доверяю своей интуиции.

— И твоя интуиция подсказывает тебе, что не надо звонить в полицию.

— Точно.

Он взглянул ей прямо в глаза.

— Тара, мне чертовски жаль, что я втянул тебя в эту историю. Я знаю, ты считаешь, мы должны позвонить в полицию и рассказать, что произошло. Пусть они во всем разберутся. Если ты очень хочешь, я рискну, и мы попробуем убедить их в нашей невиновности.

— Но твоя интуиция… подсказывает, что это делать не следует, медленно закончила Тара. Не отводя глаз, Блейк кивнул. Макбрайд с трудом перевела дух.

— У тебя гораздо больше опыта в таких вещах, чем у меня, — ответила она после продолжительной паузы. — Поступай, как считаешь нужным.

Блейк наклонился и быстро поцеловал ее в губы.

— Спасибо, — пробормотал он, — за то, что веришь мне.

Он не должен такое себе позволять, подумала Тара, когда Блейк отодвинулся от нее.

Детектив вновь снял телефонную трубку и набрал какой-то номер.

— Это Блейк. Мне нужна твоя помощь.

Человек, с которым он говорил, по-видимому, без колебаний согласился прийти на подмогу.

Пока детектив давал ему инструкции, Тара поймала себя на мысли: а отказывал ли кто-нибудь вообще Блейку? Тот факт, что она находилась вместе с ним в этой комнате, ввязавшись в совершенно бессмысленное для нее дело, доказывал, что Блейк умел убеждать людей.

 

Глава 3

Дождавшись, когда детектив положит трубку, Тара спросила:

— Ну и что мы теперь будем делать?

Он улыбнулся, очевидно пытаясь ободрить ее.

— Мы можем еще немного побыть здесь… Вдруг его улыбка исчезла. Блейк повернулся к окну, весь напрягшись, как животное, почувствовавшее опасность.

— Что там? — спросила Тара. Похоже, она начинала верить в интуицию Блейка. Тот быстро пересек комнату и слегка отдернул занавеску, — Уходим, бросил он. — Сейчас же. Сердце словно перевернулось в груди у женщины, когда Блейк резко сжал ее руку.

— Что ты там увидел?

— Ту самую машину, которая преследовала нас.

Вот-вот нагрянут нежеланные гости. — Блейк тащил ее за собой к ванной.

— Откуда они узнали, что мы здесь? — прошептала Тара, как будто преследователи могли услышать их через стены.

— Я не… о, черт!

— Что?

— У тебя есть определитель номера.

Он, собственно, не спрашивал, а утверждал, но Тара все равно кивнула.

Блейк сквозь зубы выругался — очевидно, на себя самого. Затем снова потянул ее за руку.

— Давай, мы вылезем в окно.

— А как ты собираешься пробраться к машине?

Блейк уже открыл окно в ванной. Тара увидела, что на задворках маленького домика нет ничего, кроме высоченных сорняков, чахлого кустарника да нескольких деревьев. А дальше находилось какое-то строение, похожее на старый гараж.

Не отвечая, Блейк повернулся, чтобы поддержать женщину, пока та вылезала из окна. Она задрала свою черную обтягивающую юбку повыше, убеждая себя, что сейчас не время скромничать. Вряд ли в данный момент Блейк мог интересоваться ее ногами.

Он гораздо быстрее, чем Тара, скользнул в открытое окно и сразу устремился к гаражу. Макбрайд изо всех сил вцепилась в его руку, стараясь не отставать и ожидая вот-вот услышать окрик или выстрел.

Колючие сорняки и кусты цеплялись за колготки, Тара то и дело спотыкалась на своих высоких каблуках. Но Блейк поддерживал женщину, бормоча что-то ободряющее.

Ее сердце было готово выпрыгнуть из груди. Она убеждала себя, что это от страха, но почему-то чувствовала еще скрытое радостное возбуждение, которое изумляло ее. Господи, она ведь была всего лишь юристом, а не секретным агентом из детективных фильмов!

Пригнувшись и заставив ее сделать то же, Блейк петлял между рядами старых машин, пока не отыскал черный джип, который выглядел получше прочих. С удивлением Тара отметила, что ключ от него был у Блейка уже наготове.

— Садись!

Тара подчинилась.

Как только Блейк завел мотор и тронулся с места, она увидела свет в ванной домика, из которого они сбежали. В окне на мгновение показался темный силуэт. Блейк до предела выжал педаль газа, оставляя за спиной мотель и свою спортивную машину.

Ехали почти час окольными путями, пока не оказались в Карроллтоне, в сорока милях к юго-западу от Атланты. Блейк объяснил, что не собирается уезжать слишком далеко от города, и больше они не обмолвились ни словом за всю поездку. Детектив погрузился в свои мысли, а Тара пыталась разобраться в том, что произошло сегодня вечером.

Через некоторое время они остановились на территории ремонтной станции и припарковались рядом с дверью, на которой была надпись «Мужчины». Блейк порылся в багажнике, схватил вещевой мешок и открыл дверцу.

— Я скоро вернусь…

Она не сразу узнала высокого длинноногого ковбоя, который несколько минут спустя подошел к машине. Теперь на Блейке были джинсы, белая рубашка в стиле вестерн, ботинки и черная шляпа, низко надвинутая на лоб. Даже походка изменилась, он шел неторопливо, слегка раскачиваясь, так что взгляд молодой женщины непроизвольно останавливался на его стройных бедрах. Блейк постучал в стекло.

— Костюм больше подходил для спортивной машины, — усмехаясь, объяснил он. — А джип требует смены имиджа.

Блейк забросил вещевой мешок на заднее сиденье и уселся за руль. Его шляпа едва не задевала крышу авто. Он снял ее и положил на кресло.

— Только не трогай, — произнес Блейк, растягивая слова на техасский манер. — Это шляпа моего прадедушки. Я не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось.

Тара подняла голову, оторвавшись от рваных колготок, с которых снимала колючки.

— Ты не за шляпу бойся! Как бы я не перегрызла тебе горло, если вечер продолжится в том же духе!

Блейк бросил на нее быстрый взгляд и широко улыбнулся.

— Вот это сила, — пробормотал он. Тара открыла дверцу, выбросила колючки, а затем, глубоко вздохнув, резко захлопнула ее.

— Ладно, техасец! Что мы теперь будем делать?

Блейк восхищался самообладанием Тары. Сколько неприятностей свалилось на нее, а она держала себя в руках. И ведь все из-за того, что он пытался найти предлог, дабы провести вечер с самой привлекательной женщиной, которую он когда-либо встречал и которая едва замечала его, когда работала в фирме «Карпати, Диллон и Делакруа».

События с самого начала разворачивались как-то не так. Блейк не привык попадать впросак. Ему еще не приходилось расстраиваться из-за женщины настолько, чтобы забыть прислушаться к своей интуиции, никогда не подводившей его.

Сегодня вечером он допускал одну ошибку за другой. И ему было неприятно осознавать, что это чувство к Таре Макбрайд делает его таким беспечным. Ведь он всегда чертовски осторожен, а теперь…

Лучше бы он пригласил Тару в кино.

Перевалило за полночь. Поворачивая на стоянку другой гостиницы, Блейк искоса взглянул на спутницу и заметил, как она устала.

Мотель, к которому они подъехали, не отличался особенной роскошью.

— Подожди меня здесь, ладно? Я сниму для нас комнату.

— Блейк, может, нам лучше пойти в полицию? — Она испытующе смотрела на него. — Расскажем все. Нам должны поверить.

Мужчина понимал ее надежду, что полиция поможет и разберется в обстоятельствах дела, но не разделял оптимизма женщины. Он слишком давно заботился о себе сам.

— Позволь мне сначала кое-кому позвонить, ладно? Тара колебалась.

— Мы оба устали, — добавил он. — Ничего страшного, если мы отдохнем пару часов, а уж потом постараемся связаться с полицией, ведь так?

— И они вполне справедливо обвинят нас в том, что мы так долго выжидали.

— Тара, у нас нет никаких доказательств. Мы можем только рассказать совершенно невероятную историю о мертвом теле, о том, как в нас стреляли, о погоне. Полицейские, вероятно, не нашли этот труп, раз они разыскивают грабителя, а не убийцу. Мой друг сейчас наводит кое-какие справки. Позволь мне позвонить ему и узнать, что удалось выяснить.

После недолгих размышлений Тара вздохнула и утвердительно кивнула:

— Хорошо, делай, как считаешь нужным. Блейку снова не терпелось поцеловать ее. Детектив пытался убедить себя, что просто благодарен ей за доверие и мужество… но, поскольку он хотел поцеловать Тару с того самого момента, как впервые увидел, не стоило себя обманывать: это было нечто большее, чем простая благодарность. Однако Блейк понимал, что сейчас не время поддаваться чувствам.

Комната в этом мотеле оказалась совсем маленькой. Две кровати занимали ее почти целиком. Между ними стояла тумбочка, а у стены напротив — узкий шкаф. Не было места даже для столика или стульев. Перед ванной, дверь в которую располагалась на противоположном от входа конце комнаты, имелась единственная раковина и вешалка для одежды.

— Конечно, не слишком комфортно, — проговорил, скривившись, Блейк, но зато спокойно. Мы здесь находимся анонимно, и отсюда близко до автострады на случай, если понадобится срочно исчезнуть.

— По крайней мере, в комнате чисто, — устало сказала Тара, садясь на краешек кровати. — Этого достаточно.

Блейк внимательно посмотрел на молодую женщину.

— Когда ты последний раз хорошо спала ночью? Этого Тара не помнила. Она была слишком расстроена крахом своей карьеры.

— Со мной все в порядке, — тем не менее заявила Макбрайд.

— Ты едва держишься на ногах, — сказал Блейк. — Ложись, отдохни. А я позвоню своим людям. Когда надо будет уезжать, разбужу тебя.

Тара не представляла, как можно заснуть в одной комнате с ним, но она устала, так устала, что чувствовала ломоту во всем теле.

— Я просто дам отдохнуть ногам, — пробормотала она, снимая узкие туфли. Блаженное облегчение. Блейк хмуро посмотрел на нее.

— Ты не сможешь как следует расслабиться в этом костюме. Тебе надо раздеться.

Тара представила свой открытый черный бюстгальтер и трусики-бикини. Нет, она ни в коем случае не должна оголяться перед Блейком.

— Мне и так удобно.

Блейк потянулся за своей сумкой.

— Может, я найду что-нибудь для тебя.

— Правда, Блейк, это не…

Он достал черный спортивный костюм и пару белых носков.

— Тебе подойдет. Брюки на тесемках. Тара глянула на его вещевой мешок.

— А что еще у тебя там припрятано? Блейк широко улыбнулся.

— Костюм, рубашка и галстук, в которых я был сегодня, ботинки к костюму, две пары чистого белья, кое-какая парфюмерия. Это вовсе не бездонный мешок.

— А я уже начала гадать, что же ты вытащишь из него в следующий раз!

Блейк удивленно приподнял брови. Заметив, как блестят его ярко-синие глаза, Тара приготовилась к двусмысленному высказыванию, но Блейк просто бросил костюм на ее кровать и произнес:

— Ты можешь переодеться в ванной. А я позвоню Другу.

Тара чуть не поперхнулась, увидев свое отражение в огромном зеркале на двери ванной. Волосы превратились в спутанные космы, а безупречный строгий костюм был помят, к юбке прицепились сухие травинки. Сквозь дыры на тонких колготках виднелась голая кожа.

Даже ее лицо изменилось: стало бледным, напряженным. Под глазами образовались огромные синяки. Неудивительно, что Блейк так уговаривал ее отдохнуть.

Тара сняла жемчужное ожерелье и засунула его в правый карман жакета. А затем быстро выскользнула из вечернего костюма, выбросила рваные колготки в корзину и надела предложенное Блейком. Она подумала, что он уже ходил в этих вещах, и покраснела. Но надо было признать — сейчас спортивный костюм гораздо удобнее вечернего.

Конечно, в нем она едва ли выглядела соблазнительно, критически оценила себя Тара… но, впрочем, в ее планы и не входило очаровывать Блейка.

Лгунья, услышала она свой внутренний голос.

Тара, как смогла, расчесала волосы и вернулась в спальню. Блейк сразу повесил трубку, взглянул на нее и слегка улыбнулся.

— Так тебе будет гораздо удобнее. Немного смутившись, Тара кивнула и заложила прядь волос за ухо.

— Да, спасибо. Ты дозвонился до своего друга? Что-то резко изменилось в выражении лица Блей-ка.

— Ложись, отдыхай, — сказал он, убирая покрывало с кровати. — Мы поговорим позже. Тара внимательно посмотрела на него.

— Ты опять что-то недоговариваешь?

— Ничего серьезного.

Но он избегал встречаться с ней глазами, и Тара не поверила ему.

— Ты говорил, что не станешь ничего от меня скрывать, — строго напомнила она. Блейк вздохнул.

— Даже если это то, чего тебе не хотелось бы слышать?

— Говори. В чем же дело?

— Мой приятель сообщил, что в мотеле в Мариэтте найдена брошенная черная спортивная машина.

— Твоя? Блейк кивнул.

— Он сказал еще, что полиция разыскивает владельца автомобиля, человека, который проживал в гостинице под именем Брэдли Хантер, чтобы допросить его по делу об ограблении в картинной галерее.

— А машина зарегистрирована на твое настоящее имя?

Блейк покачал головой.

— Я взял ее напрокат в одной фирме в Атланте и, когда оформлял документы, представился как Брэдли Хантер.

— А ты когда-нибудь называешь свое настоящее имя? — раздраженно спросила Тара.

— Довольно редко.

Она слишком устала, чтобы думать об этой странности.

— Итак, кто-то пытается сделать тебя главным подозреваемым в ограблении, а возможно, и в убийстве.

— Похоже.

— Зачем?

— Хороший вопрос. Жаль, что я не знаю ответа.

— А почему не называют мое имя? Ведь они знают его.

— Нам известно, что кто-то знает, — поправил Блейк. — Но полиция ли это?

Тара устало провела рукой по волосам, тщетно стараясь разобраться в ситуации, которая представлялась ей абсолютно бессмысленной.

— Если кто-то пытается навесить на нас подозрение, почему не хотят, чтобы полиция разыскивала меня?

Блейк наклонился и заботливо поднял ее нога на постель. Видно, она здорово устала, потому что даже не сопротивлялась.

— Мы сможем поговорить, когда ты поспишь, сказал мужчина, садясь на край кровати рядом с ней.

— Ты мне не ответил, — пробормотала Тара, подкладывая под голову подушку.

— Понятия не имею, почему не назвали твое имя. Возможно, тот, кто преследует нас, полагает, что из тебя можно выудить нечто полезное. А может, боится что, если полицейские первыми найдут нас, ты расскажешь все им.

Тара удивленно вскинула брови.

— Но я ничего не знаю. Я просто случайный свидетель этого кошмара.

— Понимаю, — с горечью сказал Блейк. Тара закрыла глаза. Только на минутку, подумала она.

— Мы должны выяснить, что происходит… Мы должны что-то предпринять, — проговорила женщина, засыпая.

— Так и сделаем, — заверил Блейк, медленно проведя кончиками пальцев по ее щеке.

Тара тут же открыла глаза, почувствовав «неладное».

Лицо Блейка было совсем близко, он смотрел на ее губы так, как она иногда представляла это в своих мечтах. Так, будто она была женщиной, которая могла стать желанной для такого мужчины, как он.

На какое-то мгновение Тару охватил безумный порыв обнять Блейка за шею и притянуть к себе. Но ее безупречная сдержанность не позволила эмоциям вырваться наружу. Она лежала не шевелясь, глядя на него и жалея о том, что все могло быть по-другому.

Через мгновение Блейк с трудом отодвинулся.

— Отдохни немного, Тара. Я буду оберегать твой сон.

Молодая женщина подумала, что уже давно никто не заботился о ней. Все, кого она знала, похоже, не сомневались, что она слишком сильная и уверенная в себе, чтобы зависеть от кого-то другого. Правда, этот имидж она создала сама, но он ей очень мешал в последнее время.

А сейчас Таре было очень приятно, что кто-то позаботится о ней, хоть чуть-чуть. Мысли ее постепенно начинали путаться. Она погрузилась в глубокий сон.

В этом сне мужчина лежал на полу, истекая кровью, и широко раскрытыми глазами смотрел на нее, беззвучно моля о помощи.

Она хотела бежать, звать кого-то на подмогу, но тут перед ней возникли главные партнеры юридической фирмы «Карпати, Диллон и Делакруа».

— Не стойте здесь и не глазейте на него, мисс Макбрайд, — сурово приказал ей Мейсон Карпати. — Позаботьтесь обо всем сами.

— Но я юрист, а не врач.

— Юрист? — Карпати посмотрел на своих коллег, которые в ответ ухмыльнулись. — Неважный юрист. Не зря мы уволили вас.

— Ноя…

Человек на полу застонал и потянулся к ней.

— Разве вы не собираетесь помочь ему? — резко спросил Эрнест Диллон.

Тара обернулась к Лестеру Делакруа, единственному, кто пытался защитить ее в профессиональном плане, но и он в конце концов был вынужден признать, что мнение их постоянного клиента, который требовал увольнения Макбрайд, важнее, чем судьба молодого юриста.

— Пожалуйста, мистер Делакруа, помогите мне. Он взглянул на нее с жалостью и разочарованием.

— Вы не слушали моих советов, мисс Макбрайд. Зачем вы просите меня о помощи сейчас?

— Но ведь это совсем другое дело! Пожалуйста, не заставляйте меня…

Мужчина на полу судорожно вздохнул и закашлялся. Глаза у него закатились.

Карпати мрачно взглянул на нее поверх очков.

— Он умер по вашей вине, Тара.

— Нет, я…

Его коллеги хмыкнули и покачали головами.

— Вы хоть что-нибудь можете сделать правильно, мисс Макбрайд? — ядовито спросил Диллон.

— Но я в этом не виновата, — запротестовала молодая женщина, чувствуя, как по ее лицу текут слезы. — Пожалуйста, я не знаю…

— Вы неудачница, — грустно констатировал Делакруа.

Тара перевела взгляд со своих безжалостных боссов на мертвого человека на полу.

— Но я не виновата, — прошептала она с ужасом, чувствуя себя невероятно одинокой.

— Неудачница. Вы неудачница, Тара Макбрайд. Неудачница.

 

Глава 4

— Тара. Тара, дорогая, проснись!

Женщина сердито нахмурилась, когда голос Блей-ка ворвался в ее сон. Она что-то пробормотала — он не сумел разобрать. Однако почувствовал, как ей больно. Ему захотелось крепко обнять Тару, чтобы прогнать все ее страхи.

Блейк погладил женщину по щеке.

— Тара! Просыпайся, милая, открой глаза. Блейк склонился над ее постелью.

— Ты правда только что назвал меня милой? — спросила она сонным голосом. Его губы тронула улыбка.

— Тебе снился плохой сон. Тара вздрогнула.

— Я что-нибудь говорила? — спросила она, уже собираясь обидеться.

— Ничего связного, — заверил Блейк. — Ты просто металась во сне.

Тара провела рукой по спутанным волосам.

— Который час?

— Почти пять.

— А тебе удалось поспать?

— Конечно. — Он разглядывал ее лицо, которое выражало нешуточное смятение. — С тобой все в порядке?

Тара избегала его взгляда.

— Да, да. Просто глупый сон.

— Это неудивительно после всего, что тебе пришлось пережить. Не хочешь рассказать о приснившемся?

— Нет, — быстро ответила Тара. Блейк кивнул.

— Как хочешь.

Она с трудом приподнялась и села в постели. Блейк подал ей руку и слегка отодвинулся, чтобы освободить место рядом с собой.

— Ну, так тебе удалось разобраться, в какую историю мы влипли? — спросила Тара.

Блейк видел, что она прячет свою беззащитность под привычной маской сурового юриста.

— Я сидел и вспоминал события вчерашнего вечера. Все с самого начала.

— Это интересно. Может, попробуем вместе? Блейк помог ей поудобнее устроиться на постели, но не отпустил ее руку. Наоборот, крепче сжал ее ладонь. А затем детектив попытался сосредоточиться на разговоре.

— Так вот, — начал он, — мы отправились в картинную галерею. Перед этим мне позвонил кто-то, кто знал имена моих постоянных связных из страховой компании.

— Продолжай.

— Мы приехали в галерею и около картины Макколи столкнулись с мужчиной в парике, который, похоже, внимательно за нами наблюдал. Я подумал, что это и есть тот человек, с которым нужно было встретиться, но понятия не имел, что он в опасности. Тем более у меня, и мысли не было втягивать тебя в столь рискованную игру. В условленное время я ждал связного в мужском туалете, но никто так и не появился. Через несколько минут я вернулся в главный зал, чтобы разведать обстановку. Потом снова направился в дальнюю часть галереи. В коридоре по-прежнему никого не было, но вдруг за последней дверью послышался шум. А я ведь заглядывал в ту комнату, перед тем как пойти в зал. Тогда там было пусто.

— Значит, — предположила Тара, — человек в парике появился сразу же после твоего ухода, а тот, кто застрелил его, а потом схватил меня, вошел следом за ним.

Блейк мрачно кивнул.

— Мне следовало ожидать… — пробормотал он с отвращением к самому себе. — Нельзя было позволять себе отвлекаться от дела из-за…

Из-за тебя, чуть не проговорился он, но замолчал на полуслове. Тара вопросительно посмотрела на него.

— Я не должен был торопиться уходить, — сказал детектив.

— Все ошибаются, Блейк.

— Да, но из-за твоей ошибки в юридической фирме, если допустить, что ты все же ошиблась, никто не погиб.

— А если бы ты дольше простоял в коридоре, возможно, тебя тоже убили бы. Очевидно, кто-то не хотел, чтобы ты получил секретную информацию.

Блейк потер ладонью свой небритый подбородок.

— Мне сообщили только, что факты имеют отношение к ограблению Уилфорта.

— И это было настолько важно, что Боткина убили прежде, чем он встретился с тобой.

— Всего лишь предположение. С таким же успехом его мог убить чей-нибудь ревнивый муж или тот, кто на самом деле хотел ограбить галерею. То, что мы там оказались, могло быть простым совпадением.

— И ты в это веришь?

Блейк колебался не больше секунды.

— Нет, я не слишком верю в совпадения.

— Я тоже. Итак, судя по всему, я вошла в комнату сразу после выстрела. Убийца, кто бы он ни был, тут же схватил меня. Он спросил, что я, черт возьми, здесь делаю. — Тара вздрогнула, снова вспомнив этот кошмар.

Блейк, стараясь успокоить женщину, сжал ее руку.

— А затем он спросил, что сказал, умирая, Боткин, когда я наклонилась к нему. Но я при всем желании не могла ничего ответить: ведь этот парень зажимал мне рот.

Блейк резко выпустил ее руку и нахмурился.

— А когда ты успела наклониться к нему? Я думал, бандит схватил тебя сразу, как только ты вошла в комнату.

Тара покачала головой.

— Сначала я его не заметила. Возможно, он спрятался, услышав, что я иду по коридору.

— Расскажи мне все, что там произошло.

— Я увидела человека на полу и кровь у него на рубашке. Опустилась на колени рядом с ним. А затем он сказал…

— Что? — настойчиво спросил Блейк.

— Он сказал: «Они знали, — медленно припоминала Тара. — Картины были…» Блейк опять нахмурился.

— Картины были… А что дальше?

— Не знаю. По-моему, это все, что он сказал.

— И ничего больше? Тара покачала головой.

— Кажется, нет. А потом меня кто-то схватил сзади. Я на мгновение повернулась и увидела лицо этого человека, того, кто, должно быть, застрелил Боткина. А потом появился ты.

— Они знали… — повторил Блейк. — Кто и что знал? О каких картинах он упомянул? Не о тех ли, что были украдены из квартиры Джексона Уилфорта?

Ни на один из данных вопросов у Тары не было ответа.

Она сидела молча.

Блейк, задумчиво уставившись в противоположную стену, вслух высказывал свои предположения:

— Сначала Уилфорт приобрел те картины в галерее Прайс. Он большую часть своей коллекции купил у Лиз Прайс.

— Лиз Прайс?

— Лиз Прайс — владелица галереи Прайс и жена Эйвери Прайса.

— Эйвери Прайса, адвоката? Блейк кивнул.

— Точно. Тот самый Эйвери Прайс, первый адвокат Атланты. Он гораздо старше своей третьей жены, с которой они вместе почти десять лет. Он поставил ее во главе управления галереей почти сразу после свадьбы. С его деньгами и влиянием в обществе она добилась больших успехов. А Джексон Уилфорт один из ее надежных покровителей, и он немало постарался, чтобы ввести эту даму в круг коллекционеров предметов искусства.

— Откуда ты знаешь?

Блейк пожал плечами.

— Я взял себе за правило узнавать все об участниках дела, прежде чем браться за него.

— Итак, Джексон Уилфорт купил у Лиз Прайс картины, которые собирался выставить для всеобщего обозрения. Картины затем украли. Кто-то из галереи знал об ограблении и собирался поделиться важной информацией, но, видимо, был убит раньше, чем успел это сделать. Что он мог знать? И кому теперь известно мое имя и адрес? Какую опасность для них представляю я, «случайная» женщина?

— Понятия не имею о том, что Боткин пытался сказать тебе, Тара, но мы постараемся выяснить это. Тебя преследуют именно потому, что думают — он успел все рассказать. И боятся, что ты кому-нибудь сообщишь об этом. А что касается меня, так они не знают, кто я такой и что мне известно, но, вероятно, надеются, что полиция выведет их на мой след и тогда они смогут расправиться с нами обоими разом.

— Ты думаешь, они все еще в моей квартире? Блейк сжал ее руку в своих ладонях.

— Я не знаю, — мягко сказал он. — Но легко предположить, что сейчас небезопасно возвращаться туда.

Тара глубоко вздохнула, но голос ее прозвучал твердо, когда она в который уже раз спросила:

— Ну и что мы теперь будем делать? Он улыбнулся, поднес ее ладонь к губам и поцеловал.

— Похоже, нам предстоит стать партнерами в данном расследовании, Тара Макбрайд. Как думаешь, справишься?

Она в состоянии справиться, с удивлением поняла Тара. Мысль, что кто-то, неизвестно почему, преследует ее, не приводила в ужас.

Но она не была уверена, что сможет противиться чарам Блейка. У нее ничего не выйдет, если он будет так же улыбаться, брать ее за руку, целовать.

Блейк был опасен для ее душевного покоя, пожалуй, не меньше, чем тот неизвестный, что сейчас, возможно, роется в ее вещах.

— Ты не выспалась, — заметил Блейк. — Не хочешь еще немного поспать?

Она провела рукой по волосам и покачала головой.

— Сейчас я не смогу спать. А вот душ я бы с удовольствием приняла.

Он кивнул, а потом воскликнул:

— Но тебе не во что переодеться!

— А еще у меня нет с собой шампуня, расчески, зубной щетки и нижнего белья.

Блейк поднялся и достал свой «волшебный» вещевой мешок. Бросил на постель пластиковый флакон и джинсовую рубашку.

— Здесь осталось немного шампуня. Рубашку можешь использовать как халат. Я же поищу круглосуточный магазин и куплю все необходимое. Скажи свои размеры.

Неужели он собирался покупать ей белье? Кусая губы, Тара пристально смотрела на мужчину.

— Тара, — терпеливо начал объяснять Блейк, — мы в сложном положении. Не приходится витать в облаках. Пока мы все не выясним, нам придется провести вместе много времени. Только так я могу защитить тебя. До сих пор ты мне доверяла, продолжай в том же духе.

Досадуя на то, что повела себя как глупая школьница, Макбрайд сказала:

— Я, безусловно, доверяю тебе. Просто не совсем представляю, что надо делать. Меня все это выбило из колеи.

— Поверь мне, дорогая, я все хорошо понимаю. — Тон у Блейка был слегка ироничный, но Тара не совсем поняла, почему. — Ну, так какие у тебя размеры?

Тара взяла с тумбочки блокнот и ручку, а затем написала размеры своего лифчика, трусиков, рубашки, джинсов и обуви. Вырвав листок, она отдала его Блейку.

— Я скоро вернусь, — сказал он. — Запри за мной дверь и никому не открывай. Тара кивнула.

— Будь осторожен, Блейк.

Его лицо озарила игривая улыбка.

— Беспокоишься за меня, правда?

— Нет, просто мне очень нужна зубная щетка.

— Какого-то определенного цвета?

— Розового, — без колебаний выпалила она. Блейк поморщился.

— Без нее и не возвращайся, — повелительно произнесла Тара.

Детектив расхохотался и вышел из комнаты.

Нагруженный пакетами, Блейк появился примерно через полчаса.

— Это я, — сказал он, постучавшись и услышав, что Тара подошла к двери. — Я купил тебе розовую зубную щетку.

Дверь распахнулась. Молодая женщина стояла на пороге, свежая, с влажными после душа волосами, в его джинсовой рубашке, едва доходившей до колен и оставлявшей открытыми ноги.

Желание обожгло Блейка так, что у него запершило в горле. Он хотел Тару Макбрайд с того момента, как впервые увидел ее, а сейчас стремление обладать ею стало непреодолимым.

Он приказал себе не сметь даже думать об этом, пока не вытащит ее из неприятностей, в которые сам же и втянул. Но, черт возьми, она так хороша и свежа… И на ней не было ничего, кроме его рубашки…

Тара смутилась, отступила назад, впустила его и заперла дверь. Блейк постарался скрыть свое смятение. Бросив на кровать все пакеты, кроме одного, он сказал:

— Выбор был довольно ограничен, но эти вещи сейчас наверняка пригодятся. Я и завтрак принес. Все приготовлю, пока ты будешь одеваться.

Тара достала из пакетов джинсы, две тенниски, носки, тапочки, дезодорант, дорожный фен и расческу Она зарделась, обнаружив нижнее белье, которое Блейк выбрал для нее: белые кружевные трусики и белый лифчик.

Блейку понравилось, что Тара покраснела. Ему казалось, что это с ней случается не часто.

На дне пакета молодая женщина нашла пудру, румяна, тушь и помаду. Блейку пришлось попросить продавщицу помочь ему выбрать косметику, но это того стоило, судя по реакции Тары.

Блейк надеялся, что она будет довольна, но никак не ожидал увидеть слезы в ее прекрасных голубых глазах.

— Я… э… понимаю, что это не то, что ты, возможно, покупаешь у Сакса или Неймана, но это лучшее, что я мог отыскать здесь.

— Спасибо.

Ее слезы и дрожащий голос потрясли его.

— Тара, это всего лишь косметика!

Она нервно улыбнулась.

— Знаю. Я, наверное, просто не выспалась.

— Тебе надо поесть, — смущенно сказал он, готовый на что угодно, лишь бы она не плакала. — Я принес сдобные булочки. Ты любишь чернику?

Ее улыбка стала веселее.

— Обожаю!

— Или ты хочешь поскорее одеться? Тара сгребла в охапку новые наряды.

— Я быстро.

Проходя мимо него в ванную, Тара секунду поколебалась, потом поднялась на цыпочки и быстро поцеловала мужскую небритую щеку.

— Это было так мило с твоей стороны, Блейк, пробормотала она. Большое спасибо!

Не успев даже подумать о том, что делает, Блейк прижал к себе женщину и поцеловал в губы. Поцелуй был долгим и страстным. Господи, если он не будет соблюдать осторожность, то в конце концов совершит какую-нибудь ужасную глупость. Блейк отступил назад.

— Иди одевайся, пока я совсем не потерял голову.

Тара поспешно заперлась в ванной.

Блейк нервно теребил волосы и обзывал себя дураком. Немного успокоившись, он достал из пакета черничные булочки и кофе.

Впереди у них долгий день, и нет времени для душевного смятения. Как только он выяснит, что, черт возьми, с ними произошло, и решит эту проблему… ну, тогда он посмотрит, будет ли Тара Макбрайд по-прежнему считать его «милым».

Тара избегала смотреть в глаза Блейку, пока они завтракали. Он наверняка считает, что она полная идиотка. Сама не могла понять, почему расчувствовалась из-за дешевой косметики. А что касается поцелуя… ну, она просто не в состоянии сейчас об этом думать.

После завтрака Блейк отправился в душ. Тара сушила волосы феном, наносила легкий макияж.

Она старалась не прислушиваться к звуку льющейся воды и отгоняла мысли об обнаженном Блейке, стоявшем под душем. Но забыть вкус его губ казалось невозможным.

«Завести роман? Не делай этого, Тара», — повторяла она про себя.

Иметь отношения с загадочным, непредсказуемым искателем приключений, тем более частным детективом? Увольте. Тара понимала, что это нереально. Да и сам Блейк разве заинтересуется скучной женщиной-адвокатом?

Тара никогда не умела флиртовать, у нее даже не было постоянного парня в колледже. Ее кузина Саванна говорила, что сестра отпугивает мужчин, потому что чересчур умна.

А сама Саванна в семнадцать лет забеременела, друг же бросил ее. И тогда Тара поклялась, что не станет интересоваться мужчинами.

Она училась, сдавала экзамены, окончила колледж, и ее приняли в юридическую академию при Гарварде. Потом она получила предложение от юридической фирмы в Атланте.

Впрочем, в ее жизни были мужчины. Тара пыталась поддерживать серьезные отношения с подающим большие надежды адвокатом. Но его ревность к ее успехам по службе разрушила их связь.

Роман же с Блейком, по ее глубокому убеждению, обещал ей еще одну катастрофу, еще один мощнейший удар по и так уже уязвленному самолюбию.

Так что больше никаких поцелуев, каким бы милым ни казался ей Блейк…

Она услышала, как открылась дверь ванной, и невольно обернулась. Блейк вошел в комнату. Волосы его были влажными, расстегнутая рубашка обнажала грудь. Тара вдруг почувствовала, что у нее подгибаются колени.

— Я все думал, — сказал Блейк, как бы не обращая внимания на ее волнение, — если мы найдем украденные картины, то, возможно, поймем, что происходит.

— Ну и что ты предлагаешь?

— У меня есть один приятель… — Блейк потер выбритый подбородок и нахмурился, задумчиво глядя на Тару. — Пожалуй, тебе лучше остаться здесь. Безопаснее.

— Нет, Блейк. Я сойду с ума, сидя здесь одна, гадая, где ты и когда вернешься, представляя, что в дверь постучит тот… с пистолетом. Куда бы ты ни поехал, я поеду с тобой.

Он вздохнул.

— Да! Пожалуй, я тоже не захотел бы остаться один.

Блейк взглянул на часы.

— Еще слишком рано. Возможно, нам удастся застать Паука до того, как он займется своими делами.

— Паука? — повторила Тара, надеясь, что она просто не правильно поняла детектива. Мужчина криво усмехнулся.

— Именно так.

— А как его настоящее имя?

— Сложный вопрос.

— О! — Она проглотила комок в горле, а затем решительно вскинула голову. — Ладно, поехали искать этого Паука.

— Позволь мне сначала одеться. Логово монстра не то место, где приятно ходить босиком.

Тара представила мрачное убежище в паутине, но тут же упрекнула себя за чрезмерно разыгравшееся воображение. Она присела на край кровати и стала наблюдать, как Блейк приводит себя в порядок. Кроме того, обратила внимание, что он пристегнул к ноге тонкий кожаный чехол.

— Это… нож? — спросила Тара. Не отвечая, Блейк надел ботинки, поправил джинсы и только тогда взглянул на Тару.

— Никогда не мешает подготовиться.

Сердце Макбрайд екнуло, и ей пришлось напомнить себе, что она сама напросилась ехать с Блейком.

Тот аккуратно собрал вещи и сложил их в рюкзак. Все, что больше не могло им пригодиться, он запаковал в пакеты. Кроме мусора в корзинах, в комнатке не осталось никаких следов их пребывания.

— Мы больше не вернемся сюда? — спросила Тара. Блейк покачал головой.

— Нет. Даже если нам снова придется ночевать в мотеле, я лучше отвезу тебя в другой.

 

Глава 5

Тара обычно старалась не бывать в том районе Атланты, по которому Блейк сейчас вез ее. Вокруг ютились только заброшенные дома и забитые мусором пустые гаражи. Несмотря на ранний час, по улицам уже начали проезжать машины, на разбитых тротуарах попадались прохожие. Мрачное небо над головой вполне соответствовало угрюмой безнадежности этих мест.

Блейк въехал в темный, грязный проулок и остановился, кивнув в сторону железной двери, почти незаметной в полумраке. Здание напоминало заброшенный склад.

— Рано утром Паук обычно на «точке».

— Он здесь живет? — Тара почувствовала, что голос у нее непроизвольно дрогнул.

— Вот именно. Пойдешь со мной или подождешь тут?

Тара схватилась за дверную ручку.

— Я с тобой.

Блейк ослепительно улыбнулся.

— Мне нравится, как ты это говоришь! Она с укором взглянула на него. Как он мог шутить, когда на карту поставлены их жизни? Блейк помедлил, взявшись за щеколду.

— Мне… лучше заранее предупредить тебя: Паук немного… ну, странный.

— Я уже догадалась.

Тяжелая железная дверь оказалась не заперта. Она распахнулась, отвратительно заскрежетав ржавыми петлями. От этого звука по спине у Тары побежали мурашки.

Блейк взял ее за руку, повел за собой.

Внутри пахло плесенью и гнилью. Солнце практически не пробивалось через грязные стекла. В полумраке они осторожно пробирались через груды мусора к самому темному концу здания.

Тара услышала, как в углу что-то зашелестело, а затем раздался звук, будто пискнула мышь. Женщина постаралась не выдать своего страха и вести себя так же непринужденно, как Блейк.

Внезапно из темноты послышался хриплый голос:

— Привет, Блейк.

Детектив замер. Тара подозрительно огляделась, но так и не смогла в темноте обнаружить человека, которому принадлежал этот голос.

— Привет, Паук, — небрежно бросил Блейк. — Как дела?

— Не жалуюсь. А у тебя?

— О! Как обычно. Кто-то пытается убить меня. Другие подозревают в убийстве. Сам знаешь… обычная история.

Паук усмехнулся.

— Надо бы тебе найти работу поспокойнее.

— Да, я уж подумывал податься в бухгалтеры.

— Кто это доверит тебе деньги? А что там повисло у тебя на руке?

Тара машинально взглянула на руки Блейка, не понимая, что парень имеет в виду.

— Это моя подруга Тара, — ответил Блейк, а Макбрайд нахмурилась, догадавшись, что Паук имел в виду именно ее. — Тара, поздоровайся с Пауком.

— Привет, Паук, — сказала она довольно холодно.

— Рад встрече, мэм. Вы тоже шпион?

— Тара не частный детектив, она юрист, — ответил за нее Блейк.

— О! Юрист!

Тара еще больше нахмурилась, услышав, с каким отвращением Паук произнес это.

Голос Блейка звучал определенно весело, когда он сказал:

— Ее только что уволили.

— Что ж ты мне сразу не доложил? — теперь в голосе Паука слышалось явное одобрение. — Зачем пожаловали в мою берлогу?

— Дело об ограблении Уилфорта.

— А что именно?

— Я ищу картины. Все остальное меня не интересует. Только живопись.

— Ничем не могу помочь. — Отказ прозвучал дружелюбно, но твердо.

Тара вопросительно взглянула на Блейка.

— Не можешь или не хочешь? — спросил он.

— Не могу, приятель. Никто не знает, где они. Теперь помрачнел Блейк.

— И до тебя даже слухи не доходили?

— Ты сомневаешься в моих словах, Блейк? — Голос прозвучал спокойно, слишком спокойно. Блейк шумно вздохнул.

— Ты же прекрасно знаешь, что нет, Паук. Я просто расстроен, вот и все.

— Понятно… — Невидимка, очевидно, принял извинение. — Если хочешь знать мое мнение, — через мгновение сказал он, — что-то здесь не так.

— Почему ты так думаешь?

— Никто не болтает об этом. Пожалуй, произошло не обычное ограбление.

— Значит, ты считаешь, что никто из них в нем не замешан?

— Черт возьми! Я в этом уверен. Блейк что-то вытащил из кармана и положил на старую корзину.

— Я ценю твою помощь, Паук.

— Эге, как раз то, что нужно, — вкрадчивым голосом протянул невидимка. — Берегите себя, мэм. Не позволяйте этому мошеннику втянуть вас в передрягу, откуда не сумеете выбраться.

Тара не знала, как реагировать, и только произнесла:

— До свидания, Паук.

Блейк повернулся и повел женщину за собой.

Хотя тяжелые тучи и закрывали небо, Таре показалось, что они выбрались из ночной мглы на яркий солнечный свет. Запахи переулка не бодрили, но по сравнению с затхлой атмосферой старого склада это все-таки был свежий воздух. И как только Паук мог столько времени проводить в своем жутком склепе!

Блейк открыл джип и усадил спутницу в машину, попутно стараясь размять затекшие пальцы. Тара держалась великолепно во время этой странной встречи, но то, как судорожно она сжимала его руку, свидетельствовало — далось ей все нелегко.

— Ну, как ты? — спросил Блейк, усевшись за руль и закрыв за собой дверцу.

— Все хорошо, спасибо, — ответила Тара с почти комической вежливостью.

— Тебе ведь не было там страшно, правда?

— Нет, конечно, нет.

Ее тон заставил Блейка усомниться в правдивости этих слов. Не в силах справиться с собой, он перегнулся через сиденье и поцеловал ее в губы ласково и страстно. После секундного колебания Тара ответила ему.

Когда Блейк отодвинулся, у нее уже не было растерянного выражения лица, которое беспокоило его с того самого момента, когда они вышли с заброшенного склада. Казалось, она наконец очнулась, и ему захотелось поцеловать ее еще раз. Блейк так и сделал.

— Я должен прекратить это, — прошептал он, касаясь ее губ.

— Да, ты прав, — ответила Тара чуть охрипшим голосом.

Блейк нехотя выпрямился, завел мотор и, осторожно сдав назад, выехал из переулка.

Встреча с Пауком не принесла той пользы, на которую надеялся Блейк, но, несомненно, дала повод кое над чем поразмыслить.

Шел дождь. Потоки воды изливались с неба, сопровождаемые оглушительными раскатами грома и ураганным ветром.

— А куда мы едем сейчас? — спросила Тара, когда Блейк выбрался на шоссе.

— Думаю, в другой мотель, — ответил он. — Не искать же в такую погоду информацию на улицах. И мне надо еще позвонить. Мы поищем мотель на другом конце Атланты, например, в Монро.

Тара кивнула. Она больше не интересовалась правилами игры, которым следовал Блейк. После встречи с Пауком ее уже невозможно было удивить.

Они приехали в Монро после полудня и остановились в довольно приличном мотеле. Рядом располагалась закусочная, и Блейк сначала задержался там, сказав, что они поедят в своей комнате.

Он снова нацепил свою черную ковбойскую шляпу и под дождем направился к гостинице раскачивающейся походкой ковбоя. Тара гадала, как он назвался, снимая номер, в этот раз.

Макбрайд странно себя чувствовала, осознавая, что провела ночь рядом с мужчиной, чью фамилию так до сих пор и не узнала. Пожалуй, стоило бы попытаться познакомиться с Блейком поближе, прежде чем вверять ему свою судьбу.

Им удалось проскочить в мотель, сильно не промокнув, и они уселись, скрестив ноги, на соседние кровати, чтобы перекусить.

— Где ты познакомился с Пауком? — спросила Тара, разворачивая свой сандвич.

— В этом районе, — неопределенно ответил Блейк, поднося ко рту банку с содовой. — Большой оригинал, правда?

— Мягко сказано! А почему он не хотел, чтобы мы его увидели?

Блейк пожал плечами.

— Это его маленькая причуда. Он, видишь ли, застенчив.

— Серьезно?

Тара доела хрустящий картофель.

— Должна признаться, я и половины не поняла из того, о чем вы говорили. Тебе удалось узнать от него что-нибудь важное?

— Да, да… — Блейк явно погрузился в свои мысли. Но Тара твердо решила выяснить все подробности.

— И?..

— Что? О! — на его лице промелькнула виноватая улыбка. — Паук чувствует некие внутренние связи, когда речь идет об украденной собственности, которую надо разыскать. Даже если он не сумеет вывести меня прямо на грабителей, он может указать верное направление.

— Но сегодня он не смог сделать этого.

— Гм… Странно, что он ничего не слышал, если учесть, как много было украдено и какую огласку получило ограбление.

— Он, кажется, намекал на то, что люди словно боятся говорить на эту тему.

— Именно так, — согласился Блейк.

— Если бы знать, что тот человек в галерее хотел рассказать тебе, печально вздохнула Тара.

— Придется нам самим как-нибудь все выяснять, бодро произнес Блейк.

Он потянулся к телефону.

— Кому ты звонишь?

— Я знаю одного человека из страховой компании, у которого может оказаться полезная информация для нас.

— Но разве ты сможешь застать его в воскресенье?

— Хороший вопрос. — Блейк начал набирать номер, а Тара занялась уборкой мусора после ленча.

Она подумала, не позвонить ли ей родителям. Тара не знала, что сказать им, но и не хотела, чтобы они наткнулись на негодяя, находящегося в ее квартире. От этой мысли Тару бросило в дрожь.

Блейк с размаху швырнул телефонную трубку на рычаг и тихо выругался.

— Автоответчик, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Тары.

— Надеюсь, ты не стал оставлять ему этот номер?

— Да я и не собирался.

Тара присела на край соседней кровати.

— И что теперь? — устало спросила Макбрайд. Ей вдруг показалось, что она в бегах уже много дней.

Коснувшись ее коленей, Блейк наклонился и взял Тару за руки. С каждым разом это казалось ей все приятнее.

— С тобой все в порядке?

— Вполне, — заверила Тара, стараясь не смотреть ему в глаза. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, коли не звонишь в полицию.

— Дорогая моя, я в этом абсолютно не уверен, — с горькой иронией заметил Блейк.

— А что случится, если мы пойдем в полицию?

— Нас могут привлечь за ограбление, а то и за убийство.

— У них нет доказательств.

— Есть свидетели, видевшие, как в галерее мы разговаривали с человеком, которого вскоре убили. И я не знаю, нет ли у полиции еще каких-нибудь улик против нас?

— А если мы не пойдем в полицию?

— Тогда постараемся выяснить, что происходит, не давая убийце первому отыскать нас.

Тара подумала, что честность Блейка достойна восхищения. Он даже не попытался подсластить пилюлю. Но хотела ли она, чтобы он лгал для ее спокойствия?

Нет, ей нужно знать правду. Раз по стечению обстоятельств стала партнером Блейка в этом расследовании, она желает, чтобы к ней относились должным образом.

— Ну, и что дальше?

Оглушительный раскат грома не дал детективу ответить. Свет в комнате на мгновение померк.

— Возможно, нам просто надо немного подождать. Я постараюсь дозвониться до Билла, человека из страховой компании. А там… решим, как поступить, в зависимости от обстоятельств.

Все время только это и делали, подумала Тара…

Они снова были в скромном номере мотеля. Тишину нарушал только дождь, барабанивший по стеклам. Еще одна уютная комнатка, где две кровати занимают почти все свободное место. И Блейку ничего не остается: только наблюдать за Тарой и про себя размышлять, не провести ли им это время с пользой на одной из кроватей.

Он начал ходить взад-вперед, засунув руки в карманы.

Тара сидела на кровати, скрестив ноги, и смотрела на него. Блейк почти физически ощущал, как ее взгляд следует за ним, когда он пересекает комнату, которая с каждым разом казалась ему все меньше.

— У тебя что, клаустрофобия? — наконец спросила Тара.

Блейк остановился и пожал плечами.

— Возможно. Но не острая.

— А я думала, что детективы привыкают к такому времяпровождению. Разве тебе не доводилось долго томиться, прячась и наблюдая?

— Да, — признался Блейк. — Но когда я сижу в засаде, то знаю, что делаю. Мне известно, что происходит.

— А давно ты стал частным детективом?

— Кажется, лет десять назад. Тара изумленно вскинула брови.

— Сколько же тебе лет?

— Тридцать четыре.

— О! Я думала, ты моложе. Блейк усмехнулся.

— Буду считать это комплиментом.

— Твой отец тоже был детективом? Возможно, офицером полиции?

— Нет, мой отец не был полицейским. Его ужаснула бы одна мысль о подобном. Он не слишком жаловал полицию, как, впрочем, и всех остальных, кто имел отношение к власти. Отец умер, когда мне едва исполнилось пятнадцать.

— А твоя мама? Она жива?

— Они вместе погибли из-за несчастного случая. Блейк до сих пор вздрагивал по ночам от страшных воспоминаний, которые преследовали его каждый раз, когда он давал волю своим чувствам.

— О, Блейк, как ужасно! Потерять родителей еще ребенком. Мне очень жаль.

— Это было давно, — проговорил он, чувствуя неловкость оттого, что она жалеет его.

— Но ведь рана так и не зажила. Некоторое время Блейк молчал, а затем откашлялся и произнес:

— Да, я до сих пор ненавижу больницы. Мама прожила еще несколько дней после того несчастного случая, и больничные звуки и запахи всегда будут напоминать мне о ее смерти.

Он тряхнул головой, словно стараясь отогнать тяжелые воспоминания.

— А твои родители? — спросил он, чувствуя, что Таре хочется поговорить. Возможно, на нее тоже давило замкнутое пространство.

— Они до сих пор живут в Гонории. В этом маленьком городке я родилась. Мой отец — юрист, мама — учительница. Мы респектабельная ветвь семейства Макбрайд, — с усмешкой добавила она.

Респектабельная. Таким словом никак нельзя было назвать его семью! Свидетельство того, какое у них с Тарой разное происхождение.

— В самом деле?

— О, да! Родители не устраивали никаких скандалов в течение тридцати лет. Мои младшие братья и я считались просто идеальными детьми. Я поступила в Гарвард. Тревор работает в Государственном департаменте в Вашингтоне, а самый младший братишка, Трент, заканчивает Военно-воздушную академию. Наша семья весьма отличалась от остальных Макбрайдов. Она служила образцом во всех отношениях, пока я не дошла до того, что меня уволили, добавила Тара, без особого успеха стараясь скрыть свою горечь.

По ее словам, семья Макбрайд могла бы, пожалуй, стать моделью для тех картин Рокуэлла, о которых она заговорила в картинной галерее, или сниматься в каком-нибудь семейном сериале, которые иногда, втайне завидуя, смотрел Блейк.

Сейчас он с любопытством взглянул на Тару.

— Ты не рассказала своей семье о том, что произошло у тебя на службе?

— Нет.

— А почему?

Тара пожала плечами.

— Ты боишься, что они тебя не поймут, что твоя неудача разочарует их?

Макбрайд покачала головой.

— Они и поймут, и поддержат меня, даже если в душе будут разочарованы, но я еще не готова говорить об этом. Ни с кем.

Но она все-таки поделилась своими проблемами с ним, не мог не подумать Блейк с чувством удовлетворения. Интересно, что больше беспокоит Тару, потеря ее статуса или чувство унижения от неудачи.

— Тебе нравилась твоя работа? — спросил он. Она медлила с ответом, и у Блейка появилось подозрение, что Тара и сама не знает.

— Это была просто работа, понимаешь? Я хорошо с ней справлялась.

— А что, собственно, произошло?

— Я отказалась подписать бумаги, представленные мне одним клиентом, которым боссы очень дорожили. Это был довольно сомнительный проект иностранной налоговой зоны. Я изучала его несколько месяцев и решила, что это слишком рискованное предприятие. Я не хотела ввязываться в подобное дело. Клиент закатил скандал, на меня попытались надавить, но я все равно отказалась. Я думала, что, когда выяснится, насколько эта затея попахивает авантюрой, мои патроны возьмут меня обратно. Но они этого не сделали.

Блейк нахмурился.

— Хотя ты была права?

— Рассказываю дальше. Анализ рисков показал, что их ответственность будет не слишком велика, если все развалится. Отвечать в основном будет клиент. Но я могла тоже оказаться виноватой, а начальство спокойно положило бы деньги себе в карман. Клиент найдет другого адвоката, более покладистого, сказали они и отдали мое место кому-то менее щепетильному.

— И как ты теперь собираешься жить?

— Вряд ли я могу рассчитывать на блестящие рекомендации.

— Ты вернешь себе положение на службе, — уверенно сказал Блейк. — На собеседовании ты, бесспорно, убедишь любого работодателя, что знаешь свое дело. Твоя профессия требует силы воли и честности. У тебя есть и то, и другое, и ты обязательно найдешь того, кто это оценит.

Не похоже было, что он полностью убедил ее, но Блейк знал: Тара слишком умна и талантлива, чтобы долго оставаться ни с чем.

— Не сомневаюсь, что ты сможешь добиться многого, Тара Макбрайд. Единственный вопрос, который тебе следует задать самой себе: чего ты на самом деле хочешь?

Прошло достаточно времени с тех пор, как Тара задавала себе этот вопрос. Но всю жизнь она, похоже, делала то, чего хотели от нее другие.

Будь хорошей девочкой, Тара. Учись прилежно, Тара. Поступай в Гарвард, Тара. Стань юристом, Тара.

Блейк, вероятно, понял, что ей необходимо время, дабы обдумать его слова, поэтому изменил тему разговора.

— Как ты думаешь, сколько человек пыталось дозвониться тебе со вчерашнего дня?

Тара закусила губу, потом сказала после минутного раздумья:

— Мои домашние думают, что я уехала из города, а друзья — что я в Гонории. Я не жду никаких звонков.

— Я хотел бы еще раз позвонить тебе домой, вслух размышлял Блейк, мрачно глядя на телефон. — Просто чтобы услышать, кто ответит, если вообще кто-то ответит. Но нежелательно, чтобы нас выследили здесь, как в Мариэтте. Твой телефон примет звонок, если я позвоню анонимно?

Тара виновато покачала головой.

— Мой телефон не пропускает анонимные звонки. Я стараюсь соблюдать осторожность.

— Разумно, — улыбнулся Блейк. — Итак, если я отключу функцию определения номера на этом телефоне, то что я получу?

— Записанное на пленку сообщение, предлагающее тебе избавиться от функции секретности и перезвонить еще раз.

— Это не для нас.

— Неужели у тебя нет сотового?

— Я мог бы рискнуть… но мой мобильник остался в спортивной машине в Мариэтте. Сейчас, вероятно, его изучают в полицейском участке.

Он покачал головой и взглянул на часы. Тара автоматически сделала то же самое. Было почти два часа дня. Еще один раскат грома потряс оконные стекла, и дождь забарабанил по тротуару. Внезапно Тара снова осознала, что они наедине с Блейком в уютном номере мотеля.

Она небрежно соскользнула с кровати.

— Жаль, здесь нечем заняться, чтобы время шло побыстрее, пробормотала женщина, от внезапного смущения не успев подумать, как двусмысленно звучат ее слова.

У Блейка в глазах вспыхнул озорной огонек. Он подвинулся на другой конец кровати, похлопал рукой по матрасу и посмотрел на Тару так, что ее сердце едва не выпрыгнуло из груди.

— Могу подкинуть парочку идей насчет того, как скоротать время, промурлыкал Блейк.

Окинув его уничтожающим взглядом, молодая женщина сказала:

— Мы можем посмотреть телевизор.

— Я думал о более интересном! — воскликнул Блейк с преувеличенным сожалением.

Тара изо всех сил старалась сдерживать непрошеную улыбку. Ну почему, черт возьми, он такой обаятельный!

— Веди себя прилично.

Чрезвычайно довольный собой, Блейк взял пульт дистанционного управления.

— Я попытаюсь, — пробормотал он, включил какую-то мыльную оперу и устроился на кровати поудобнее.

 

Глава 6

Тара не помнила, как уснула. Проснувшись, она обнаружила, что Блейка в номере нет. Слегка отодвинув занавеску, выглянула на улицу.

Сквозь потоки дождя, которые низвергались с неба, она увидела, что черный джип исчез. Блейк оставил ее здесь одну.

Тара пришла в ужас. Как он мог так поступить?

Но постепенно здравый смысл пересилил чувство страха.

Блейк не мог оставить ее. Она не знала, куда он поехал и когда вернется… но не сомневалась, что он приедет за ней. Детектив просил ее довериться ему. И она это сделала.

Тара старалась терпеливо ждать его возвращения. Она переключала телевизионные каналы в поисках чего-нибудь интересного. С грустью подумала о новом романе, который остался на тумбочке в ее квартире.

Заметив вещевой мешок Блейка на полу рядом с кроватью, Тара подумала, что стоит посмотреть, нет ли у него там какой-нибудь книжки. Он ведь разрешал пользоваться его вещами.

Книгу она не нашла, но на самом дне обнаружила пачку визитных карточек, перетянутых резинкой. На каждой карточке была фотография Блейка и стояли разные имена.

Тара все еще держала эти карточки в руках, когда он открыл дверь и вошел в комнату.

— Я искала что-нибудь почитать, — растерянно сказала она.

Он снял мокрую шляпу.

— Ну, и нашла что-нибудь интересное? Стараясь говорить спокойно, Тара пожала плечами, засунула карточки обратно в сумку и произнесла:

— Ничего особенного.

Блейк забросил шляпу на шкаф.

— Неплохо было бы, если бы дождь наконец кончился, — заметил он. — Там можно утонуть.

— А где ты пропадал? — Она старалась сохранить безразличный тон.

— Ездил в Атланту, звонил с платного телефона. В твоей квартире работает автоответчик. Или они уже ушли оттуда, или отслеживают звонки. В любом случае неразумно возвращаться туда сейчас.

Хотя прошло меньше суток с тех пор, как она вышла из своей квартиры, Таре вдруг показалось, что это было давным-давно. Она печально подумала о привычных вещах, о собственной кровати… но постаралась выбросить из головы эти мысли и стала размышлять, как помочь Блейку.

— Вздремнула? — с улыбкой спросил Блейк. — Когда я уходил, ты так сладко спала, что я решил не беспокоить тебя.

— Да, я отдохнула, спасибо. Но ты мог хотя бы оставить мне записку, не удержалась Тара. — Когда я проснулась и не увидела тебя, то забеспокоилась.

— Надеюсь, ты не подумала, что я бросил тебя здесь одну?

— На какой-то момент эта мысль пришла мне в голову, но я почти сразу поняла, что ты вернешься.

— Спасибо за доверие.

— Ты нашел своего приятеля из страховой компании?

— Я дозвонился до него, — нехотя произнес Блейк.

— И?

— Он понятия не имеет о том, что с нами произошло. Он не знал, что меня просили расследовать дело об ограблении Уилфорта. По его словам, не было причин раскапывать еще какие-нибудь сведения, кроме тех, что сам Уилфорт сообщил полиции. И он никогда не слышал имени человека из так называемой страховой компании, который нанял меня.

— Ты веришь ему?

— Да. И это означает, что я вел себя как последний идиот.

— Почему? — рассердилась Тара.

— Я ничего не проверил. Просто начал слепо следовать инструкциям позвонившего мне человека. Да еще и тебя втянул в это дело, не догадываясь, чем оно кончится. Я не знаю, как вымолить у тебя прощение.

— Тебе не за что передо мной извиняться. Ты ведь не представлял, что задание окажется опасным, когда приглашал меня.

— Мне просто нужен был предлог, чтобы вытащить тебя из дома, признался Блейк, к удивлению Тары. — Я думал пробыть в галерее не больше сорока пяти минут, а потом мы чудесно поужинали бы вместе.

— Должна признаться, я немного удивилась, когда ты явился ко мне домой, — заявила она, внезапно смутившись. — Ведь мы не так уж хорошо знакомы.

Он посмотрел на Тару очень серьезно. Ее сердце бешено заколотилось.

— Я всегда хотел это исправить.

Тара вдруг почувствовала, что ей трудно дышать. Так Блейк интересовался ею еще до того, как ее уволили? Действительно, в течение последних двух лет он довольно часто останавливался рядом с ее столом, улыбался, делал остроумные замечания, но Тара убеждала себя, что это в общем-то ничего не значит. Ей и в голову не приходило, что Блейк интересуется ею как женщиной.

Блейк отвел глаза в сторону. Между ними внезапно возникла напряженная тишина, которую нарушало только его прерывистое дыхание.

— Сейчас не время разбираться с личными отношениями. Сначала надо выпутаться из неприятностей, в которые я втянул нас обоих. Я уверен, что пропавшие картины и есть ключ к разгадке. Если мы докопаемся до того, что с ними произошло, то, возможно, узнаем, почему на нас навешивают убийство.

— Они знали, — пробормотала Тара, снова вспоминая последние слова умирающего. — Картины были… — Она покачала головой. — Картины были… что? Украдены? Но это и так было известно.

Блейк рассеянно оттопырил губу, погрузившись в размышления.

Тара, чтобы отвлечь себя от мыслей о неожиданном признании Блейка, начала укладывать вещи в сумку. Костюм, который Блейк надевал накануне, и ее собственный вечерний наряд сильно помялись и представляли печальное зрелище.

Тара встряхнула юбку, разгладила ее и убрала в сумку. Вспомнив, что спрятала свое жемчужное ожерелье в карман жакета, она захотела убедиться, что оно все еще там. Женщина сунула руку в левый карман, но вместо жемчуга вытащила смятый белый конверт.

Тара не понимала, откуда он взялся. Она точно знала, что его не было, когда они с Блейком отправлялись в галерею. Испугавшись, Тара смотрела на конверт так, будто он мог взорваться у нее в руке.

— Что случилось? Что это у тебя? — услышала она голос Блейка.

— Я нашла письмо у себя в кармане, — проговорила она. — Его там не было, когда я надевала костюм.

Блейк нахмурился, пристально разглядывая конверт.

— Ты уверена?

— Абсолютно. Понятия не имею, откуда это взялось.

— Не возражаешь, если я…

Тара отдала ему конверт. Блейк внимательно осмотрел его со всех сторон. Это был обычный запечатанный конверт без каких-либо надписей.

Блейк вытащил из кармана перочинный нож и осторожно срезал печать. Потом вынул два листка бумаги и внимательно просмотрел их.

Через мгновение он тихо выругался.

— Откуда это взялось?

— Я же сказала, что не знаю. Я только что нашла конверт в кармане жакета. Я понятия не имею, кто и когда подложил мне его.

Блейк оторвался от бумаг и внимательно посмотрел на Макбрайд.

— Ты говорила, что опустилась на колени рядом с человеком, который лежал на полу. Не мог ли он тогда подложить тебе этот конверт?

Тара вспомнила, как мужчина пытался ухватиться за ее одежду. Мог ли он?

И вдруг перед ее глазами всплыла картинка — Боткин похлопал ее по бедру. Жест показался ей тогда неуместным и оскорбительным. Но она не думала об этом, когда нашла человека в парике на полу в луже крови.

Блейк, не отрываясь, внимательно смотрел на нее.

— Ты что-то вспомнила? Тара кивнула.

— Думаю, Боткин подложил конверт мне в карман, когда мы разглядывали ту уродливую коричнево-желтую картину. Мне… мне показалось, что он погладил меня по заду. Очевидно, в тот момент он и опустил конверт мне в карман.

— Ты думала, что он… — Блейк озорно улыбнулся, но тут же снова стал серьезным. — Итак, он положил это тебе в карман до того, как должен был встретиться со мной. Значит, он подозревал, что за ним следят.

Тара вспомнила слова умирающего: «Они знали».

— Расскажи мне, что там, — кивнула она в сторону бумаг. — Что это все значит?

— Это значит, — спокойно отозвался Блейк, — что мы отправляемся в город Саванну.

Тара дождалась, когда они уселись в машину, и попросила:

— А теперь скажи мне, что было в конверте и зачем мы едем в Саванну.

— У меня есть причины считать, что картины, украденные из квартиры Джексона Уилфорта в Атланте, всего лишь подделки!

— Полотна, которые он приготовил для выставки? Те самые, из галереи Прайс? Блейк кивнул. Тара нахмурилась.

— Я полагаю, первое, над чем стоит подумать: кто знал, что это подделки? А затем спросить себя, какова вероятность того, что ограбление было разыграно с целью получения страховки. Ведь Паук сказал, что картины не появлялись там, где обычно сбывают краденое.

— Чувствуется мышление юриста, — с восхищением пробормотал Блейк.

— У тебя действительно есть причины думать, что те картины были подделками?

— Если все, о чем говорится в бумагах, — правда, то да.

— Итак, кто-то из сотрудников галереи, предположительно убитый Боткин, знал, что картины — подделки, и связался с кем-то из страховой компании. А тот, в свою очередь, разыскал тебя.

— И об этом узнал кто-то еще и поспешил убрать Боткина. Убийца, видимо, рылся в его карманах, когда появилась ты и помешала ему. Но Боткин уже передал бумаги тебе, хотя ты и не знала.

— Итак, мы на пути к тому, чтобы выяснить, имеет ли к этому отношение сам Уилфорт, — задумчиво проговорила Тара.

— Ты права, — согласился Блейк.

— Не логичнее ли остаться в Атланте? Ведь здесь Лиз Прайс, в чьей галерее куплены поддельные картины. И они были украдены из квартиры Уилфорта в Атланте. И информатор убит в галерее.

— В Атланте для нас сейчас небезопасно. За нами охотится слишком много людей, в том числе, судя по всему, и полиция. У меня такое чувство, что в Саванне мы найдем кое-какие ответы на свои вопросы.

— А, опять это твое чувство. И насколько оно надежно?

— Очень надежно.

— Но ведь вчера вечером в галерее твое чувство не подсказало тебе, что что-то пойдет не так, как было задумано, Блейк поморщился.

— Нет.

— Видишь, не всегда твоя интуиция срабатывает. А что мы будем делать, когда приедем в Саванну?

— Решим на месте.

— Не возражаешь, если я включу радио?

— Конечно, не стесняйся.

Путь до Саванны неблизкий, думала Тара, включив приемник и вращая ручку в поисках приличной музыки. Не хотела бы она провести это время, думая о том, как уютно внутри джипа, когда снаружи льет дождь и рука Блейка всего в нескольких дюймах от ее руки. Ведь их просто свели вместе обстоятельства. Вот и все.

После часа езды они остановились, чтобы отдохнуть и поесть в закусочной маленького городка. Было приятно выбраться из машины и размяться. Дождь прекратился, небо постепенно прояснялось. Таре хотелось надеяться, что это добрый знак.

Макбрайд заказала себе содовую, а Блейк — изрядную порцию мороженого и пирожные. Тара с удивлением наблюдала, как он уплетал все за обе щеки, и вспомнила о чизбургере с ветчиной и жареной картошкой, которые он съел за ланчем. Как же ему удается оставаться стройным, если он столько ест?

Блейк застенчиво улыбнулся, когда она решилась спросить об этом.

— Все дело в обмене веществ. В основном я стараюсь питаться правильно, но время от времени балую себя.

Таре послышались в его голосе нотки техасского произношения.

— Где ты рос, Блейк? Он пожал плечами.

— Везде! Моя семья много путешествовала.

— А давно ты живешь в Джорджии? Он опустил ложку.

— А кто сказал, что я живу в Джорджии? Тара захлопала глазами.

— Хочешь сказать, что не живешь там?

— Только иногда.

Тара вспомнила о старом мотеле в Мариэтте.

— А где ты живешь, когда бываешь в других штатах?

— То здесь, то там.

— И у тебя нигде нет постоянного дома?

— Я довольно часто бываю в Техасе. У меня есть небольшая квартирка на Теннесси-хилл, где я иногда бываю в промежутках между расследованиями.

Тара поняла, что он ведет одинокий образ жизни.

— У тебя нет семьи?

— Я живу сам по себе.

Женщине хотелось еще узнать, почему он так жил? Почему ему нужно было прятать свои машины в гаражах для подержанных авто, заказывать номера в мотелях на вымышленные имена? Зачем вести такой образ жизни: без дома, без семьи… Но она понимала, что все это ее не касается.

Оставив все вопросы при себе, Тара чуть насмешливо спросила:

— Блейк, а тебе никто не говорил, что ты не от мира сего?

Он широко улыбнулся.

— В таких случаях, как мой, чаще говорят «таинственный».

— И тебе это нравится?

— Я привык. Ты точно не хочешь мороженого или чего-нибудь еще?

— Нет, спасибо.

— Тогда поехали дальше.

Прошло много лет с тех пор, как Тара последний раз была в Саванне. Она почти забыла, как прекрасен этот город, с его вымощенными булыжником мостовыми и ветвистыми магнолиями, с его старой архитектурой и буйно цветущими азалиями.

Тара с удовольствием выбралась из машины. Долгая дорога оказалась утомительной. Макбрайд с любопытством оглядывала симпатичные площадки кооперативного комплекса, на территории которого Блейк оставил машину.

— Где это мы?

— У моей подруги здесь квартира. Дама много путешествует, и сейчас ее нет в городе, но она разрешила мне останавливаться здесь.

— У тебя что же, есть ключ? — спросила Тара чересчур небрежно.

— Да, знакомая дала мне один на случай экстренной ситуации.

Похоже, Блейк вел не такую уж и одинокую жизнь. И уж надо быть полной дурой, чтобы придавать слишком большое значение тому, что он ей сказал вчера.

Пятнадцать минут спустя они вошли в прекрасно отделанную квартиру с великолепным видом на реку Саванну. Через стеклянную стену гостиной Тара видела, как огни катеров отражаются в воде.

— Как чудесно, — пробормотала она. Блейк вел себя как дома, он швырнул свою ковбойскую шляпу на низкий столик и сказал:

— Стефани неплохо устроилась. Стефани.

— Очень мило с ее стороны, что она позволила нам тут остановиться. Блейк кивнул.

— Послушай, я хочу принять душ и переодеться, прежде чем начну звонить. Располагайся. В холодильнике наверняка полно разных напитков и соков. В шкафчике спрятан телевизор, если захочешь посмотреть новости.

Однако Тара сделала другое — открыла стеклянную дверь и вышла на балкон, где могла наслаждаться вечерней прохладой после дождя и размышлять обо всем, что произошло.

Она не знала, сколько времени там простояла. Вздрогнула, услышав сзади голос Блейка.

— Красивый вид, правда?

— Да, красивый…

Она обернулась, и слова застряли у нее в горле. Он переоделся в свободную голубую рубашку, серые брюки, сменил остроносые ковбойские ботинки на черные кожаные туфли. Это, конечно, была его собственная одежда, и ее не было в вещевом мешке, который он носил с собой.

Тара заставила себя улыбнуться.

— Да, — повторила она, — здесь чудесно. Блейк прислонился к двери, скрестив на груди руки. Неяркий свет от лампы рядом с дверью падал на него, и от одного взгляда на его стройную фигуру у Тары вновь бешено забилось сердце.

— Я хотел бы пригласить тебя на ужин, — сказал Блейк.

Тара удивленно приподняла брови.

— В прошлый раз твое приглашение обеспечило нам массу неприятностей.

— Я знаю. Но этот ужин необходим для дела. Мы кое с кем встречаемся.

— Еще с одним твоим странным другом?

— Боюсь, что да.

Тара растерянно провела руками по своим новым джинсам.

— Надеюсь, мы идем в не слишком изысканное место, — пробормотала она, чувствуя себя неловко рядом с нарядным Блейком.

— Тебе стоит переодеться.

— Хорошо, у меня есть вечерний костюм. Он, правда, сильно помялся, но здесь наверняка найдется утюг.

Блейк покачал головой.

— Мы тебе что-нибудь подыщем. У вас со Стефани примерно одинаковые размеры.

— Блейк, я не полезу в шкаф твоей подруги. — Тара пришла в ужас от этой идеи.

— Она не будет возражать. Тара покачала головой.

— Нет.

Блейк взял ее за руку и соединил их пальцы в таком интимном рукопожатии, как умел делать только он.

— Пойдем, — настаивал он, — подыщем для тебя что-нибудь.

— Блейк, правда, я…

Но он уже тащил ее за собой, без умолку болтая всякую чушь. Блейк провел ее через шикарную спальню в персиковых и зеленых тонах и открыл стенной шкаф.

Тара в изумлении застыла. За всю свою жизнь она не видела столько одежды. Шелка и атлас. Повседневная и спортивная, вечерние туалеты. На полках коробки с обувью. В прозрачных выдвижных ящичках — шарфики и другие аксессуары. А на верхних полках — различные шляпки.

— Твоя… подруга любит наряжаться, — еле слышно пролепетала Тара.

Блейк уже рылся на полках.

— Это неотъемлемая часть ее работы. Она манекенщица.

Вот оно что, ну, конечно, мрачно подумала Макбрайд.

— Но, Блейк, мы не можем вот так запросто взять ее вещи.

— Поверь мне, она не будет возражать. Ты хочешь, чтобы я позвонил и попросил ее лично тебе это сказать?

— Нет! Я имею в виду…

Блейк остановил свои поиски, взял Тару за руки, поднес их к своей груди и очаровательно улыбнулся.

— Дорогая, у меня правда сейчас нет времени идти за покупками. Надень сегодня вечером что-нибудь из гардероба Стефани, а завтра мы постараемся подобрать тебе еще кое-какие вещи, хорошо?

Он говорил так убедительно, что ее отказ показался бы глупым. К тому же, когда он держал ее за руки и заглядывал, казалось, в самую глубину глаз, Тара совсем теряла голову и не могла ни словом ему возразить.

— Хорошо, только сегодня вечером.

Он поцеловал ее пальчики, и у нее по всему телу побежали мурашки. Их взгляды встретились, и у Тары перехватило дыхание. Ее губы сами собой приоткрылись в ожидании поцелуя.

Но Блейк вдруг отпустил ее руки и снова принялся оживленно рыться в ворохе одежды.

— Нам нужно что-нибудь красивое, но не слишком шикарное. Брючный костюм, видимо, не подойдет, у нее ноги длиннее твоих…

Еще не совсем придя в себя после предвкушения поцелуя, Тара вздрогнула, услышав напоминание о том, где они и зачем.

Блейк вытащил изумрудно-зеленое вязаное платье. Вероятно, на длинноногой Стефани оно смотрелось как мини, а для Тары было как раз средней длины.

Она неохотно кивнула.

— Да, миленькое платьице.

— Стеф часто носит зеленое, этот цвет идет к ее рыжим волосам.

Тара убеждала себя, что невероятно мелко, зло и глупо с ее стороны чувствовать неприязнь к женщине, которую она никогда даже не видела. К женщине, которая впустила их в свой дом и поделилась своей одеждой неважно, знала она об этом или нет.

А Блейк уже пытался подобрать своей спутнице туфли.

— Ты ведь носишь тридцать седьмой с половиной, правильно? Тара кивнула.

— А у Стеф сороковой!

— У меня ведь есть свои туфли, — быстро сказала Тара. — Те черные, на высоком каблуке, в которых я была вчера. Они в машине.

— Я принесу их, пока ты переодеваешься. Можешь принять душ, если хочешь.

Когда через несколько минут она вошла в ванную, отделанную персиковым и зеленым кафелем и прилегавшую к главной спальне, ее переполнило чувство какого-то безрассудного ожидания, и это изумляло Тару. Кто бы мог подумать, что она станет носить чужую одежду, расследовать кражу картин, которая могла быть связана с убийством, окажется наедине с частным детективом?

В бегах, отрезанная от друзей, семьи, привычных и любимых вещей, она должна была, по идее, чувствовать себя глубоко несчастной. Но, к ее удивлению, все обстояло совсем не так.

 

Глава 7

В тот же вечер Тара в сопровождении Блейка вошла в небольшой, но изысканный итальянский ресторанчик. На ней было зеленое вязаное платье Стефани и ее собственные черные туфли на высоком каблуке.

Блейк так и не сказал определенно, с кем они встречаются. На вопросы Тары он лишь ответил, что это его старый приятель, у которого может оказаться полезная для их расследования информация.

Приятеля в ресторане еще не было, и детектив пока заказал столик в самом конце освещенного свечами зала. Для начала он попросил принести им белого вина.

— Приготовься к тому, что мой приятель немного… странный, — сказал Блейк, попробовав вино и одобрив его.

Тара только усмехнулась.

— Хорошо, что сегодня хотя бы обстановка более приятная!

Блейк улыбнулся.

— А вот и Перри!

Тара увидела высокого, худощавого человека с космами рыжеватых волос и глубоко посаженными глазами. Одет он был в черную рубашку и черные джинсы. Что-то в нем заставило Тару насторожиться. Не зря она несколько лет занималась финансовой инспекцией. За время проверок повстречала немало мошенников и сейчас инстинктивно чувствовала, что перед ней человек из их числа.

Тем не менее Блейк и незнакомец сердечно поздоровались.

Несколько минут они говорили о чем-то, обмениваясь неясными замечаниями и загадочными фразами, а затем обернулись к Таре.

— Тара, это Перри. — Блейк, как всегда, не назвал фамилию.

Макбрайд протянула руку, и человек в черном поднес ее к губам, напомнив этим жестом Блейка. Но на этот раз, если бы у нее с собой была сумочка, она покрепче прижала бы ее к себе.

— Блейк намекал, что с нами будет ужинать его подруга, но не предупредил меня, как она прекрасна, медленно, растягивая слова, промурлыкал Перри с чисто южным акцентом. С детства Таре был хорошо знаком этот акцент. В крошечной Гонории так говорили все. Она старалась бороться с ним, пока училась в Гарварде, зная, что южный акцент порой ассоциируется с недостаточной образованностью.

Тара что-то уклончиво ответила Перри и взглянула на Блейка, пытаясь понять, как ей следует вести себя с этим типом.

— Присаживайся, Перри, — предложил Блейк. — Не хочешь выпить? Ты голоден?

Пристроив свое долговязое тело на стуле, рыжеволосый взглянул на Блейка и криво усмехнулся.

— Сынок, ты ведь знаешь, что я всегда голоден. Он, похоже, собирался доказать сказанное. Таре оставалось только молча поражаться, когда Перри зачитывал молодому официанту почти все меню. Блейк вздрагивал, когда его знакомый заказывал что-то особо экстравагантное. Тара догадалась, что оплачивать счет будет именно детектив.

Перри принадлежал к тому типу людей, которые не разговаривают во время еды. Он полностью сосредоточился на поглощении пищи, предоставив Блейку и Таре поддерживать разговор. Очевидно, зная о привычках своего приятеля, Блейк и не старался втянуть его в беседу, пока Перри не опустошил тарелки и ему не принесли десерт и чашку кофе. Только тогда Перри, казалось, созрел для серьезного разговора.

— Ну, Перри, и как твои дела? — поинтересовался Блейк.

— Так себе.

— Все еще работаешь на кругу?

— По-прежнему.

— Круг? — Тара с любопытством перевела взгляд с Блейка на Перри. — Это родео? Перри усмехнулся.

— Не совсем. Блейк кашлянул.

Тара вспомнила о своих подозрениях и нахмурилась.

— Таких, как я, некоторые люди зовут шулерами, мэм, — нисколько не смущаясь, заявил Перри.

— Жулик! — вздохнула девушка.

— Да, так тоже можно сказать, — согласился он.

— Тара, — пробормотал Блейк, — юрист. Перри с любопытством приподнял брови.

— Да? У меня были кое-какие дела с юристами. Можно сказать, мы занимаемся примерно одним и тем же.

У Тары глаза на лоб полезли. Сколько еще у Блейка приятелей, готовых поносить ее профессию!

— Я бы, конечно, так не сказала. Блейк широко улыбнулся, и ей захотелось пнуть его под столом.

— В основном я зарабатываю деньги нечестной игрой в карты и на скачках, — признался Перри.

— Он — хороший друг, Тара. Я, несмотря ни на что, могу доверить ему свою жизнь, — добавил Блейк. Тара смягчилась.

— Вовсе не собираюсь осуждать вас, Перри. Ведь вы пришли, чтобы помочь нам.

— Я не обиделся, мисс, — заверил он, сильно растягивая слова.

Блейк кивнул и перешел к делу.

— Сегодня днем я уже рассказал тебе по телефону кое-что о том, что с нами произошло. Перри кивнул.

— Похоже, у вас серьезные неприятности.

— Можешь ли ты рассказать мне о Джеке Уилфорте что-нибудь, чего я еще не слышал? — спросил Блейк.

Перри пожал плечами.

— Ходят слухи, что он собирается баллотироваться на пост губернатора.

— Это я знаю.

— А еще я слышал, — пробормотал Перри, потягивая кофе, — что он уже несколько лет крутит роман с одной богатой замужней дамой в Атланте.

Блейк вскинул брови.

— Неужели?

— Как будто я сказал что-то необычное! Блейк переглянулся с Тарой.

— Лиз Прайс? — шепнула она. Блейк перевел взгляд на Перри, но тот лишь пожал плечами.

— Я не знаю имен, приятель, это просто разговоры.

— И ты знаешь еще кое-что? Перри откашлялся.

— Возможно.

Усмехнувшись, Блейк что-то быстро передал через стол своему другу.

— Я слышал, что в его коллекции есть пара картин, которых там не должно быть.

— А где они должны быть? Перри снова пожал плечами.

— В любом месте, где прячут краденые картины. Блейк быстро огляделся, а затем еще ближе наклонился к Перри.

— Ты хочешь сказать, что полотна не были украдены?

— Послушай, приятель, я просто передаю тебе уличные разговоры. А что ты сам из этого извлечешь, твое дело.

Перри допил кофе и отодвинул чашку.

— А теперь, если позволите, у меня сегодня вечером еще одна встреча. Приятно было снова увидеться, Блейк!

Мужчины обменялись рукопожатиями, а затем Перри взял ладонь Тары и снова поднес ее к губам. На этот раз он слегка задержал ее руку в своей.

— Мадам, мне было необыкновенно приятно с вами познакомиться.

— Мне тоже, Перри.

Он вышел из ресторана, ни разу не оглянувшись. Тара глубоко вздохнула и озадаченно взглянула на Блейка.

— А что ты ему дал?

— Будем считать, что я просто сделал ставку в его игре в покер.

— Твой друг взял деньги за свою информацию? Блейк пожал плечами.

— Человек зарабатывает себе на жизнь. Вспомнив то, что Блейк оставил на складе для Паука, Тара подумала: друзья детектива, очевидно, дорого ему обходятся. Оставалось надеяться, что их сведения стоили того.

Вернувшись в квартиру Стефани, Тара сбросила туфли и принялась расхаживать по комнате, стараясь соединить между собой все части головоломки.

— У Лиз Прайс и Джексона Уилфорта роман, — начала она.

Прислонившись спиной к книжному шкафу, Блейк наблюдал за ней, скрестив руки на груди.

— Мы не можем пока утверждать это, — предупредил он.

— Правильно. Но, если допустить, что все так, подумай, какой вред причинит им огласка. Уилфорта все считают консервативным, морально устойчивым главой семьи. Лиз Прайс замужем за чрезвычайно влиятельным человеком, который может запросто уничтожить ее и причинить немало неприятностей Уилфорту. Ясно, что они пойдут на что угодно, лишь бы сохранить в тайне их связь.

— Но у нас нет доказательств, прокурор. Тара проигнорировала его насмешку.

— У тебя есть письмо, в котором говорится о том, что украденные картины были подделками. До Перри дошли слухи, что картины вовсе не исчезали из коллекции Уилфорта. Некто из страховой компании, занимавшийся вопросом кражи полотен, связался с тобой и направил в галерею, но теперь ты не можешь отыскать этого человека. Кто же тебе звонил и хотел ли он подставить тебя?

— Хорошие вопросы.

— Но у нас нет на них ответов. И, так как мы собираемся… — Она вдруг замолчала, уставившись на Блейка. — Что ты делаешь?

Пресс-папье, медная собачка и мраморное яблоко, стоявшие на полках книжного шкафа, теперь как будто танцевали в воздухе, подбрасываемые ловкими руками Блейка. Тара завороженно смотрела, как предметы описывали круг, падали вниз, а затем вновь взлетали вверх и снова разлетались, описав новую дугу.

— Я жонглирую, — ответил Блейк, не сводя глаз со своих игрушек.

— Зачем?

— Мне так лучше думается.

Тара еще несколько мгновений наблюдала за ним, а затем спросила:

— А у тебя есть еще какие-нибудь скрытые таланты?

Его улыбка показалась ей откровенно порочной.

— Еще несколько.

Неожиданно кровь бросилась ей в лицо, и Тара поспешила отвернуться. Сделала вид, что смотрит в окно, любуясь отражением луны в темной, как чернила, реке.

Тара услышала, как Блейк поставил безделушки на полки.

— Пойдем спать, — произнес он. Женщина резко повернулась к нему. Конечно, он не имел в виду…

— Прошлой ночью мы не выспались, — пояснил Блейк. — Будем соображать гораздо лучше, когда как следует отдохнем. Я лягу в соседней спальне, а ты можешь спать в комнате Стефани.

Ему, похоже, нравилось смущать Тару, и ее раздражало, что это так легко ему удавалось. Ведь она всегда считала себя невосприимчивой ко всяким намекам и двусмысленностям.

А еще ей совсем не нравилось, что придется спать в постели женщины, с которой Блейк, вероятно, проводил здесь ночи.

— Может, тебе лучше спать в главной спальне, предложила Тара.

Блейк покачал головой.

— Я всегда сплю в соседней спальне, когда приезжаю сюда в гости.

Его слова только еще больше сбили Тару с толку в смысле отношений Блейка со Стефани.

— Тебе надо переодеться, — сказал он. — У Стеф есть ночные рубашки в том чудовищном шкафу.

— А ты не будешь возражать, если я посплю в твоем спортивном костюме? — спросила Тара. — Он… очень удобный.

От его ласковой улыбки у нее задрожали руки.

— Конечно, дорогая, я не буду возражать. Я сейчас его принесу.

Блейк вскоре вернулся с костюмом и парой чистых белых носков. Он протянул одежду Таре и спросил:

— Больше ничего не нужно?

— Нет, спасибо.

Неожиданно ей показалось, что ему явно не хочется уходить.

— Тебе будет здесь хорошо одной? Тара поморщилась.

— Блейк, я очень давно сплю одна. В ответ он слегка приподнял бровь.

— Я просто подумал: после всего, что произошло с нами, ты можешь немного нервничать.

— Со мной все в порядке.

— Ты позовешь меня, если тебе что-нибудь понадобится?

— Ты узнаешь об этом первым, — сухо заявила Тара. Как будто она могла позвать кого-то еще!

— А если тебе опять приснится кошмар…

— Блейк, я же сказала, со мной все в порядке. У меня больше не будет кошмаров.

— Уверена?

— Да.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее в губы.

— Спокойной ночи, Тара.

— Спокойной ночи, Блейк, — проговорила она внезапно охрипшим голосом.

— Тара!

Она проснулась, услышав свое имя, открыла глаза и едва не застонала, увидев Блейка, сидевшего на краю огромной кровати. Волосы у него спутались, и на нем были только темные тренировочные брюки.

Молодая женщина отвела глаза от его обнаженной груди. Неожиданно, ясно вспомнив, что ей снилось, она покраснела.

— Надеюсь, я не говорила во сне, — пробормотала Тара.

Он отвел прядь волос с ее лица, коснувшись теплыми пальцами ее холодной щеки.

— Нет. Ты просто металась. Я испугался, что тебе опять снится кошмар.

Это не было кошмаром, но Тара вовсе не собиралась рассказывать Блейку о приснившемся.

— Который час?

— Седьмой.

— Прости, Блейк, я не даю тебе спать.

Тара чувствовала, что в горле у нее пересохло.

Она схватила с тумбочки стакан с водой и отпила половину. Прохладная жидкость освежила.

— Тебе лучше? — спросил Блейк, забирая у нее стакан и ставя обратно на тумбочку. Тара кивнула.

— Я просто хотела пить.

Он провел большим пальцем по ее нижней губе, смахивая каплю воды. Почувствовав нежное прикосновение, она затрепетала. Эротический сон снова напомнил о себе. А сейчас они были одни в интимном полумраке спальни. Стоит только намекнуть, он окажется в постели рядом с нею.

Блейк поглаживал ее щеку. Затем его пальцы скользнули к подбородку, прикоснулись к ее нижней губе, и она отозвалась на это легкой дрожью.

— Как тебе удается так хорошо выглядеть рано утром? Мне очень трудно сдерживать себя, красавица Тара Макбрайд.

Тара никогда не причисляла себя к красавицам. Самой красивой женщиной в семействе Макбрайд была ее кузина. Саванна. А кузина Эмили — просто симпатичной милой девушкой. Ну, а Тара… Ее считали умной, образованной, довольно привлекательной. Но назвать ее красавицей?..

Это Блейк хорош собой, думала Тара. А его грудь и руки казались такими сильными, такими мускулистыми. Она не могла противиться желанию дотронуться до него. Тара погладила его левую руку… заколебалась. Его тело оказалось даже лучше, чем в ее воображении.

Блейк придвинулся ближе.

— Мне так хочется поцеловать тебя. Тара, — пробормотал он.

Она тоже хотела этого, но все еще боялась сблизиться с ним, боялась снова потерпеть неудачу.

Но Тара не пыталась остановить его, когда губы мужчины прикоснулись к ее губам. И она не оттолкнула его, когда он снова поцеловал ее, на этот раз смело и властно. Тара ощущала тепло мужского тела, и ей безумно хотелось прижать Блейка к себе, чтобы ничего не разделяло их.

Блейк бормотал что-то неразборчивое. Его ладонь поддерживала ее голову. Он целовал Тару с невероятной страстью.

Тара с такой же страстью отвечала на его поцелуи, желая продлить эти сладкие мгновения.

Ее рука легла ему на спину. Мускулы Блейка напряглись, и он застонал.

Пальцы Тары ощутили грубый шрам под его левой лопаткой. Блейк вдруг замер, а затем резко поднял голову.

В следующее мгновение он вскочил с кровати. Его руки дрожали.

Что она сделала такого, почему он резко отшатнулся от нее?

— Ты можешь еще поспать, — сказал Блейк, избегая ее вопросительного взгляда.

Как будто она теперь сможет заснуть!

— Я… — Голос у нее сорвался. — Лучше я встану. Блейк кивнул, повернулся и почти выбежал из комнаты.

— Чувствуй себя как дома, — бросил он через плечо. — Стефани не будет возражать.

Стефани.

И как только Тара могла забыть о другой женщине? О той женщине, в чьей постели она лежала, о той, в чьей постели Блейк, наверное, бывал не раз!

Она соскочила с кровати, дрожащими руками поправляя волосы.

Господи! Какой идиотизм! Влюбиться в жонглирующего частного детектива, у которого нет ни постоянной фамилии, ни постоянного адреса и который частенько обретался в квартире рыжеволосой длинноногой модели. Только полная дура могла позволить себе слишком привязаться к такому человеку. Они просто вынуждены сейчас жить бок о бок, пыталась внушить себе Тара.

Конечно, он весьма привлекателен. Но они не подходят друг другу. Тара не могла позволить себе поддаться искушению и забыть о здравом смысле.

Тара долго стояла под душем, потом сушила волосы феном и накладывала легкий макияж. Она надела джинсы и футболку с красными и белыми полосками. Застилая кровать, Тара случайно толкнула стоящую рядом тумбочку и уронила крошечную фотографию в старинной медной рамке. Поставив ее на место. Тара увидела, что с фотографии улыбается Блейк. Снимок, вероятно, сделали несколько лет назад. Длинные золотистые волосы Блейка будто растрепал ветер, на фото молодой мужчина беззаботно улыбался. Он явно смотрел на того, кто его фотографировал, с нескрываемой любовью.

У Тары появилось ощущение, что фото жжет ей руки. Она поспешно поставила его обратно на тумбочку.

Недолго размышляя, Блейк вытащил из стенного шкафа Стефани зеленую рубашку и летние брюки цвета хаки. Волосы у него были влажными после холодного душа. Он слегка пригладил их.

Надев кожаные туфли, Блейк собрался ненадолго уйти из дома. Мужчина догадывался, что Тара захочет пойти с ним, но надеялся отговорить ее. Здесь она будет в безопасности. А он вдали от нее сможет подумать о том, почему не должен влюбляться в нее всерьез.

Шрам, до которого она дотронулась, остался от пули стрелявшего в Блейка безумца и напомнил еще раз о том, какие они с Тарой разные. У нее было прошлое, о котором он мог только мечтать, и будущее, в котором ему никогда не будет места. Он сомневался, что Тара удовлетворится несколькими ночами без продолжения.

Блейк не представлял, что еще может ей предложить.

Он сидел за кухонным столом с чашкой кофе и газетой, когда вошла Тара. Блейк, как всегда, улыбнулся ей, но женщина заметила, что его глаза на этот раз были серьезны. Она наткнулась на стену, которую он воздвиг между ними.

Что же изменилось так внезапно? Почему он так стремительно отдалился от нее? Тара не могла не думать о роли Стефани в этой неожиданной холодности Блейка.

— Мы должны, — сразу начал детектив, — попасть в особняк Джексона Уилфорта и взглянуть на его коллекцию.

Тара тяжело опустилась на стул.

— Ты хочешь проникнуть в особняк Уилфорта? — тихо спросила она, вспоминая фотографии отлично охраняемой резиденции, которые видела в журналах. — А не думаешь, что это опасно, особенно если сам Уилфорт связан с теми, кто охотится за нами?

— Я же не говорил, что мы должны вломиться туда. — Блейк задумчиво рассматривал газету. — Я сказал, мы должны попасть туда.

— Полагаю, ты не думаешь, что мы позвоним в дверь и скажем: «Простите, мистер Уилфорт, вы не возражаете, если мы посмотрим вашу коллекцию, чтобы убедиться, нет ли среди ваших картин парочки экземпляров, которые случайно были объявлены украденными?»

Блейк взглянул на Тару, отдавая должное ее иронии.

— Я не совсем это имел в виду.

— У меня такое чувство, что у тебя уже созрел некий план.

Блейк широко улыбнулся.

— Похоже, не у одного меня есть интуиция, на которую можно положиться.

И вдруг его улыбка исчезла. Он протянул руку и коснулся пряди ее светлых волос.

— Ты никогда не задумывалась, — спросил он, как бы ты выглядела с рыжими волосами?

— Я…

Он хитро улыбнулся.

— Доверься мне. Тара. Ты будешь великолепна.

 

Глава 8

Блейк не сказал Таре ничего определенного.

— Мне необходимо продумать некоторые детали, заявил он ей.

Когда позднее детектив собрался уходить без нее, Тара возмутилась. Она напомнила, что стала его партнером в этом расследовании и не желает, чтобы от нее отмахивались, как от назойливой мухи.

Но Блейк не слушал женщину. Он заявил, что собирается сделать то, что должен сделать один, и оставил ее в квартире Стефани. Тара несколько минут меряла шагами комнату, взбешенная тем, как легко он настоял на своем, и одновременно мечтая оказаться в объятиях Блейка.

Веду себя как законченная идиотка, раздраженно подумала она.

Неожиданно ей ужасно захотелось поговорить с кем-нибудь из близких. Ее удивило, что в последние две недели, когда в любое время могла это сделать, она не звонила своим родным. А теперь, когда звонить им было рискованно, ее буквально переполняло это желание.

Тара убеждала себя, что звонок из квартиры Стефани не представляет опасности. Никто, кроме самой манекенщицы, не знал, что они с Блейком прячутся здесь, а Блейк, по-видимому, полностью доверял своей подруге.

Глупо думать, что будут проверять звонки в дом ее родителей… Не обязательно следить за ее семьей…

Почему же разумная предосторожность превратилась в навязчивую манию преследования?

Она могла бы позвонить своему брату Тревору в Вашингтон. Но Тревор слишком хорошо ее знал. Он сразу догадается, что что-то не так. Именно поэтому Тара не стала звонить ему после своего увольнения из юридической фирмы. А если бы он узнал, что ее подозревают в убийстве, то сел бы в самолет и уже через час примчался бы в Джорджию.

Ну а младший брат, Трент, еще слишком молод. И он все чересчур близко принимает к сердцу. Не следует его попусту волновать.

Тишина в квартире незнакомой женщины нестерпимо давила на Тару, заставляя ее чувствовать свое одиночество все сильнее. Она еще целый час бродила по комнате, пыталась читать одну из книг Стефани, смотрела из окна на реку и наконец поняла, что больше не может. Ей необходимо с кем-нибудь поговорить, или она сойдет с ума.

Тара взяла телефон и набрала номер единственного человека, который всегда оказывался на месте, когда был нужен. Ровесница Тары, Эмили Макбрайд, лучше всех умела слушать.

— Тара, как ты?.. — тепло отозвалась Эмили, сразу же узнав голос кузины. — Я беспокоилась за тебя.

— Беспокоилась? — удивилась Тара. — Почему?

— Когда мы виделись последний раз на похоронах моего отца, я заметила, что ты чем-то сильно озадачена. А с тех пор, как ты уехала, ты никому не звонила. Тетя Бобби и дядя Калеб боятся, что ты слишком много работаешь. Тетя Бобби так надеялась, что ты позвонишь. Ты уже разговаривала с ней сегодня?

Тара даже не думала, что родители так волнуются за нее.

— Нет, я еще не звонила маме, — призналась она. — Эмили, а ты не можешь оказать мне услугу?

— Конечно. А в чем дело?

— Скажи маме, что я звонила тебе и что через несколько дней я позвоню и ей, хорошо? Возможно, на следующей неделе. Я все еще в командировке, и у меня действительно нет времени, чтобы позвонить ей сейчас.

Эмили немного помолчала.

— Тара, что случилось?

— Это долгая история, — ответила Тара, уже жалея, что позвонила кузине. — У меня кое-какие неприятности, но ничего серьезного. Просто хотелось с кем-нибудь поговорить.

— Ты можешь сказать, что произошло?

— Боюсь, что нет. Но, пожалуйста, не звони мне домой, хорошо? Меня там не будет какое-то время. И попроси маму не звонить туда. Я сама свяжусь с ней, как только смогу.

— Это как-то связано с твоей работой?

— Что-то вроде того, — ответила Тара, чувствуя себя неловко из-за того, что пришлось солгать.

— Но… тебе не грозит опасность? Тара неискренне рассмеялась.

— Конечно, нет. Правда, Эмили, не беспокойся. А как у тебя дела?

— У меня-то все нормально, — ответила Эмили, явно не поверив Таре. Последние две недели я только и делала, что отдыхала. Наверное, больше, чем за весь прошлый год.

Тара знала, что кузине пришлось нелегко. Ее отец умирал долго и мучительно. Эмили пришлось многим пожертвовать, когда она отказалась поместить дядю Джосаю в частную лечебницу.

— Ты передашь маме, что я звонила?

— Я все передам. Тара, а ты обязательно позвони, если тебе что-нибудь понадобится, если что-нибудь случится.

Конечно, придется позвонить, когда вдруг увидит себя на экране телевизора, мрачно подумала Тара.

Просто чудо, что такое еще до сих пор не произошло. И разве жадные до сплетен жители Гонории не обрадуются, узнав, что еще один член семейства Макбрайд подозревается в убийстве. Однажды такое уже произошло с братом Эмили, Лукасом, который 15 лет назад из-за этого уехал из города, и с тех пор о нем ничего не было известно. Тара и подумать не могла о том, чтобы причинить своей семье такую боль.

Она услышала, как ключ поворачивается в замочной скважине входной двери, и ее сердце бешено заколотилось. Блейк вернулся.

— Я должна идти, Эмили. Позаботься о себе, слышишь?

— Ты тоже.

— Я постараюсь, — пообещала Тара и повесила трубку.

Она вытерла неожиданно ставшие влажными ладони о джинсы и повернулась к двери, чтобы встретить Блейка. Она очень надеялась, что не принесла им обоим новых неприятностей, решившись позвонить сестре…

В комнату вошел не Блейк, а высокая, ослепительно красивая рыжеволосая женщина в облегающем вязаном платье выше колен, которое открывало ее стройные длинные ноги. Тара ощутила себя обычной простушкой рядом с этой роскошной дамой.

Вот она какая, Стефани, подумала она, и сердце ее оборвалось.

— Привет! — На лице красавицы появилась абсолютно искренняя и дружелюбная улыбка. — Ты, должно быть, Тара?

— Да. А ты Стефани.

— Точно. А где Блейк?

— Он ушел и не сказал куда.

Стефани покачала головой и вздохнула.

— Он не слишком разговорчивый.

— Очень мило с твоей стороны, что ты позволила пожить в своей квартире, — произнесла Тара, чувствуя себя неловко.

— Блейк знает, что ему и его друзьям здесь всегда рады. Не хочешь поесть? Я не завтракала и умираю с голоду.

Тара взглянула на часы. Было уже почти два часа дня. Где же Блейк?

А Стефани уже направлялась на кухню.

— Ты любишь спагетти? У меня есть соус домашнего приготовления. Просто нужно разогреть его и сварить к нему макароны. И еще в холодильнике наверняка найдутся овощи для салата.

Похоже, они будут вместе готовить ланч, подумала Тара, покорно следуя за хозяйкой дома.

— Блейк сказал, что втянул тебя в одно из своих расследований. Стефани открыла холодильник. — Должна признаться, я удивлена. Обычно он более осторожен и старается не подвергать опасности других людей.

Таре вдруг захотелось защитить Блейка.

— Он ведь не знал, что дело может оказаться рискованным.

Стефани положила в микроволновку замороженный соус и внимательно посмотрела на Тару.

— Ну конечно, нет, — ответила она, и Таре показалось, что ее голос прозвучал как-то задумчиво.

Макбрайд о многом хотелось бы расспросить Стефани, но Тара напомнила себе, что отношения Стефани и Блейка — не ее дело.

— Тебе помочь? — спросила она.

Стефани кивнула в сторону кухонного шкафчика.

— Там внутри есть большая кастрюля. Поставь воду для макарон, а я пока приготовлю салат.

Послушно делая то, что ей рекомендовали, Тара размышляла, где прошло детство Стефани. Ее акцент напоминал акцент Блейка. Интересно, как давно они знают друг друга.

Случайно обернувшись, Тара увидела, как Стефани жонглирует тремя помидорами, направляясь от холодильника к кухонному столу. Быстрые умелые движения ее рук, когда она подбрасывала и ловила ярко-красные шарики, снова напомнили Таре о Блейке.

Заметив ее взгляд, Стефани немного смущенно рассмеялась и осторожно положила помидоры на стол.

— Дурацкая привычка, — пробормотала она. — Если мне в руки попадает хотя бы два предмета, я не могу удержаться, чтобы не начать жонглировать. Это все Блейк, он всегда так делает.

— Значит, ты… давно знакома с ним, — как бы равнодушно заметила Тара.

Стефани с неподдельным удивлением приподняла брови.

— Он что, тебе ничего не рассказал?..

— Вижу, вы уже познакомились, — услышали они голос Блейка, появившегося в кухне.

Тара заметила, как просияла Стефани, и ее сердце болезненно сжалось.

— Блейк! — Даже голос красавицы стал ласковее и мягче, когда она шагнула ему навстречу.

Тара краем глаза наблюдала, как Блейк обнял Стефани, а затем звучно поцеловал в щеку.

— Ты неплохо выглядишь, — заметил он, слегка отстраняя ее, чтобы получше рассмотреть.

Неплохо? Да любому было ясно, что Стефани сногсшибательно красива.

— Ты тоже ничего, — в тон ему ответила манекенщица. — Голоден? Мы с Тарой готовим спагетти на ланч.

Блейк взглянул на Тару, и его взгляд вдруг показался ей немного настороженным, улыбка медленно сошла с его лица. Воспоминание об утреннем поцелуе, похоже, вновь повисло в воздухе.

— Спагетти — звучит неплохо, — заметил Блейк. — Вам чем-нибудь помочь?

— Не путайся под ногами, — зеленые глаза Стефани быстро оглядели Блейка и Тару.

Блейк уселся рядом со стойкой бара. Теперь он был достаточно близко, чтобы поддерживать разговор.

— Тебя долго не было, — сказала Тара, с тоской глядя на него. Удалось что-нибудь выяснить?

— Пожалуй. Думаю, я приближаюсь к разгадке того, что произошло. И я совершенно точно знаю, когда мы проберемся в дом Уилфорта.

— О, господи, — пробормотала Стефани, роняя морковь. — Это действительно так необходимо, Блейк?

— Боюсь, что да, но у меня есть план. Стефани застонала и перевела взгляд на Тару.

— Обычно я спасаюсь бегством, когда слышу эти слова. Возможно, тебе следует сделать то же самое. Блейк слегка улыбнулся и покачал головой.

— Она не может, она нужна мне. От этих слов сердце Тары забилось чаще, но она постаралась взять себя в руки.

— Что я должна делать? — спокойно спросила Макбрайд.

Блейк, не отвечая, посмотрел на Стефани.

— Ты можешь помочь изменить ее внешность? Стефани с любопытством взглянула на Тару.

— Каким образом?

— Сделать ее похожей на одну из девушек Джереми?

— Так вот что у тебя на уме!

Тара хотела бы знать, что же, черт возьми, происходит. Кто этот Джереми? Сутенер? Что, собственно, собирается предпринять Блейк?

Детектив заявил:

— Я уже говорил с Джереми. Это отличный шанс, Стеф, и я не собираюсь его упускать.

Блейк раскрыл утреннюю газету и показал на статью в разделе «Образ жизни». Она была посвящена крупному благотворительному мероприятию, которое должно было состояться в пятницу вечером в огромном загородном особняке местного миллионера Джексона Уилфорта. Главным номером программы, говорилось в статье, станет выступление всемирно известного иллюзиониста Джереми Кейна. Цена билета пятьсот долларов, вход только по приглашениям. Собранные средства передадут приюту для женщин-инвалидов. На приеме ожидается двести гостей.

— Ты хочешь попытаться достать для нас приглашения? — спросила Тара, пока ничего не понимая.

— Не совсем, — пробормотал Блейк.

— Он собирается проникнуть туда незаметно, объяснила Стефани. Вид у нее был слегка обеспокоенный. — Ты «превратишься» в ассистента иллюзиониста, а сам Блейк в… технического работника?

Блейк кивнул.

— Что-то вроде того.

Тара чуть не задохнулась от изумления и ужаса.

— Я? Ассистент иллюзиониста? Одна из рыжих девушек Джереми? Блейк, это безумие!

— Нет, это единственный способ, который я могу придумать, чтобы выяснить все, Тара. Я позвонил своему связному в Атланту и узнал, что полиция все еще разыскивает пару, похожую на нас, в связи с нераскрытым ограблением в галерее. Копы пока не знают наших имен, возможно, потому, что люди, которые застрелили Боткина, надеются первыми добраться до нас. Я подозреваю, что они следят и за твоей квартирой, и, возможно, даже за твоей семьей. Мы можем позвонить в частное детективное агентство Атланты, добавил Блейк. — Мы могли бы даже убедить спецов, что в пятницу вечером во время выставки в галерее была перестрелка, но мы не имеем к этому никакого отношения. Однако у нас нет доказательств, что все дело в Уилфорте. Их не будет до тех пор, пока мы не обнаружим те картины в его коллекции.

— Но мы действительно не знаем, стоит ли Уилфорт за всем этим, заметила Тара, и тут же по выражению лица Блейка почувствовала, что он знает больше, чем рассказал ей.

— Что еще? — настойчиво спросила она.

— У тебя кипит вода, — ответил он, отводя глаза. — Вари макароны, а я пойду приму душ.

— Блейк…

Но он уже вышел из комнаты.

— Тебе не хочется иногда придушить его? — с сочувствием спросила Стефани.

Тара неохотно повернулась к рыжеволосой женщине.

— Да, — мрачно согласилась она. — Иногда хочется.

— Это безумие. У нас ничего не выйдет. Стефани только улыбнулась.

— Доверься мне. Тара. Когда я закончу работу над тобой, тебя никто не узнает. А теперь наклонись над раковиной, я покрашу твои волосы.

Поскольку Блейк убедил ее помочь им, Стефани с энтузиазмом взялась за осуществление первой части плана. Тару особо не интересовало, чем вызван такой энтузиазм. Скорее ее беспокоило, как она сама будет выглядеть, когда Стефани закончит «колдовать».

Эта женщина не могла не понравиться Таре. Она была дружелюбной, веселой, умной, щедро делилась с Тарой своими вещами. Макбрайд видела, что Стефани и Блейк связаны очень тесно, но она начала сомневаться в своем предположении, что эти двое — любовники.

Стефани не позволяла Таре взглянуть в зеркало.

— Посмотришь, когда я закончу, — сказала она, вытаскивая ножницы.

— Стефани…

— Доверься мне, милая. Я знаю, что делаю.

— Но тебе не удастся изменить мою внешность так, что люди, которые ищут нас, не смогут узнать меня.

— Увидишь! — сказала Стефани и срезала прядь ее волос.

— Но даже если тебе удастся изменить мою внешность, я совершенно не представляю, что должен делать ассистент иллюзиониста.

— Я работала с Джереми Кейном последние десять лет. Я тебе помогу.

— Но… — Срезанные пряди упали Таре на лицо.

— Помолчи-ка, а то тебе в рот попадут волосы, посоветовала Стефани. Не волнуйся, у тебя все получится.

Через час Стефани помогла Таре облачиться в изящное черное платье, которое обрисовывало все изгибы ее тела, завила и взбила ее волосы, сделала макияж.

Наконец манекенщица перестала суетиться вокруг Тары и отступила на шаг, чтобы внимательно оглядеть ее.

— Великолепно, — объявила Стефани. — Хочешь взглянуть на себя?

Тара вдруг разволновалась.

— Страшновато.

— Разве я не говорила, чтобы ты доверилась мне? — Стефани взяла Тару за плечи и повернула к огромному, во весь рост, зеркалу. — Ну, что скажешь?

— Это же не я! — еле слышно пролепетала Макбрайд.

Женщина в зеркале просто не могла быть Тарой.

Волосы цвета темной меди кокетливыми завитками обрамляли лицо. Голубые глаза были так мастерски подведены, что казались огромными, с таинственной многообещающей поволокой. Румяна подчеркивали линию скул. Помада смелого ярко-красного цвета делала губы полными и чувственными.

При виде открытого платья с глубоким вырезом, мать Тары задохнулась бы от ужаса. А отец поспешил бы прикрыть ее, хоть чем-нибудь. Тара даже не подозревала о соблазнительной ложбинке у себя между грудями, пока Стефани не нарядила ее в это платье.

— Ты просто великолепна!

— Действительно, — ошеломленно ответила Тара. — Не пойму только, как такое могло произойти с простушкой Макбрайд?

Стефани расхохоталась.

— Подожди, вот увидит тебя Блейк… Точно лишится дара речи.

Тара зарделась.

— Стефани, Блейк и я, мы не… я хочу сказать, мы едва знакомы. Мы просто временно вынуждены быть вместе волею обстоятельств. Манекенщица тихо фыркнула.

— Я видела, как Блейк на тебя смотрит, Тара. Вас соединяет нечто большее, чем «обстоятельства».

Тара еще больше покраснела, вспомнив об их страстных поцелуях в это утро.

Стефани снова расхохоталась.

— Я знала, — воскликнула она, — здесь что-то происходит! О, Блейку иногда для разнообразия полезны встряски.

Тара в полном смятении отвернулась от зеркала.

— Между нами пока ничего нет, но… тебе действительно не будет неприятно, если это произойдет? Вы с ним не?..

Стефани тяжело вздохнула.

— Если честно, иногда мне, правда, хочется задушить его. Тара, послушай, Блейк — мой брат. Макбрайд мгновенно лишилась дара речи.

— Твой?..

— Брат, — повторила Стефани. — Блейк старше меня на пять лет. После смерти родителей меня воспитывал он. Тогда мне было 10, а ему самому едва исполнилось 15.

— Я ничего не знала. Блейк не сказал мне об этом.

— Мы не многим все рассказываем. Несколько лет назад я случайно ввязалась в одно из расследований Блейка, и меня едва не похитил один тип, который рассчитывал таким образом заставить его не разглашать кое-какую информацию. Тогда у Блейка и появилась эта безумная идея, что я буду в большей безопасности, если никто другой не узнает, что я его сестра. Но тебе он должен был сказать правду. Не знаю, почему он этого не сделал.

— Твой брат… — повторила Тара, про себя переоценивая все, что произошло с тех пор, как они приехали в Саванну.

Блейк должен узнать, что она думает по данному поводу, решила Тара, ощутив неожиданный прилив гнева. Он поставил ее в неловкое положение перед дружелюбной и гостеприимной Стефани.

Таре, пожалуй, тоже захотелось задушить его.

Она посмотрела на Стефани, ища сходство с Блейком, и увидела его в некоторых едва заметных чертах.

Господи, ну почему Блейк не сказал правду?

Стефани дотронулась до ее руки.

— Я понимаю, что это не мое дело, что бы там между вами ни происходило. Но… Блейк очень долго был один. Похоже, он ни к кому по-настоящему не привязывается. Я надеялась, что он встретит милую девушку вроде тебя. Я его очень люблю и желаю ему счастья.

— Я знаю, — ответила Тара. — Но, пожалуйста, не пытайся свести нас. Сейчас не самое подходящее время.

И у нее нет причин думать, что именно она та женщина, которая сделает Блейка счастливым. Они с Блейком такие разные. И кто знает, что будет, когда вся эта история наконец закончится?

— Понимаю, сначала ты должна убедиться, что вы оба в безопасности. Но я не могу не надеяться на продолжение ваших отношений, — озорно заметила Стефани. — Ну, мне пора, — сказала она, прежде чем Тара продолжила спор. Так что вы с моим братом останетесь сегодня вдвоем на всю ночь.

— Стефани!

Та в ответ только улыбнулась.

— Я просто подумала, что тебе нужно это знать. А ты, между прочим, действительно очень красива. У Блейка закружится голова, когда он тебя увидит. Если бы я была на твоем месте, немного бы помучила его в наказание за ложь.

— Но он вообще-то не лгал мне, — пробормотала Тара.

— Но и правду не сказал.

— Да. — И к тому же почти ничего не рассказывал ей с тех пор, как они приехали в Саванну.

Тара задумчиво разглядывала свое отражение в зеркале, а Стефани тем временем тихо выскользнула из комнаты.

 

Глава 9

Через несколько минут Тара услышала, как кто-то подходит к двери. Она неохотно оторвалась от большого зеркала, в котором зачарованно созерцала ослепительную женщину, не имеющую ничего общего с серьезной и строгой Тарой Макбрайд.

Вошел Блейк. Когда Тара повернулась к нему, он замешкался, и улыбка медленно сползла с его лица.

Тара с удовольствием наблюдала его изумление. Такие лица бывали у мужчин, когда они впервые встречались с ее очаровательной кузиной Саванной. Но никогда ни один мужчина не смотрел так на нее.

На Тару нахлынул прилив безрассудства, и это чувство оказалось странно возбуждающим.

Блейк перевел взгляд с ее соблазнительных рыжих кудряшек на полные ярко-красные губы, а затем опустил его в сногсшибательную глубину декольте.

— Здорово, — в конце концов проговорил он.

В изумленных глазах мужчины Тара сумела прочесть, что обрела власть над ним.

В прошлом она отпугивала сильный пол своим умом, решительностью, честолюбием, и ей была недоступна истинно женская власть над мужчиной. А теперь она ощущала это, что приводило Тару в восторг. Ведь Блейк сводил ее с ума своей соблазнительной улыбкой, дерзкой, самоуверенной походкой.

— Ну, что скажешь? — Она слегка понизила голос и, раскинув в стороны руки, медленно повернулась, чтобы он мог со всех сторон рассмотреть ее. Кто-нибудь теперь узнает меня?

— Я и сам с трудом тебя узнал, — ответил Блейк. Его голос звучал немного странно.

Тара поправила подстриженные и завитые волосы, прекрасно зная, что при этом движении платье еще соблазнительнее подчеркнет ее грудь.

— Это хорошо или плохо? Глаза Блейка заблестели.

— Я… еще не понял. Он подошел чуть ближе.

— Я всегда считал тебя красавицей, Тара. Но сейчас ты просто убийственна.

— Не очень-то похоже на комплимент. Его глаза не отрывались от ее губ.

— Я и не собирался делать комплиментов. Тара кончиком пальца провела по его губе.

— Будь осторожен, Блейк, — вкрадчиво предупредила она. — Твой взгляд может натолкнуть меня на странные мысли.

Блейк обнял ее за талию.

— Ты сама уже натолкнула меня на эти мысли, пробормотал он, крепче прижимая ее к себе.

Чувствуя себя смелой и коварной, все еще злясь на него, Тара положила руки ему на плечи и подняла голову, придвигаясь к его губам.

— Не хочешь поделиться ими со мной?

— О, да! — Он наклонился и нежно коснулся губами ее губ. Один, потом другой раз. Тара не отвечала, но и не сопротивлялась.

— Тара, — простонал он. — Ты сводишь меня с ума. Я не могу трезво рассуждать, когда ты рядом. Такого со мной никогда раньше не случалось, особенно в разгар расследования.

Его слова и особенно не свойственный ему покорный тон остановили ее. Тара взглянула ему в глаза, напоминая себе, что он солгал ей. Он заставил ее чувствовать себя виноватой за то, что она целовала его в постели Стефани.

Он должен хоть чуть-чуть помучиться за то, что сделал с ней.

Тара поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать Блейка. Кончиком языка провела по его губам, ощутив их восхитительный вкус. В ответ на эту ласку он задрожал, обхватил ее бедра и еще крепче прижал женщину к своему телу. И Тара почувствовала его возбуждение.

— Блейк. — Ее губы едва касались его губ, — Нам не стоит этого делать.

Он запустил руку в ее мягкие завитки волос на затылке и, откинув назад ее голову, впился в губы долгим и страстным поцелуем. Тара прильнула к нему, уже не понимая, кто кого соблазняет.

Блейк медленно прервал поцелуй, еще мгновение их губы соприкасались, а потом он заговорил:

— Возможно, ты права. Но затем он снова набросился на нее. Левой рукой Блейк по-прежнему поддерживал ее голову, а правая скользнула по ее спине, опускаясь все ниже, чтобы обхватить ягодицы. Она ощущала неистовое желание, когда их тела касались друг друга. Если она собирается все прекратить, подумала Тара, то сейчас самое время сделать это.

Тара положила руки ему на плечи и чуть-чуть отодвинулась в сторону.

— Мы должны остановиться, — сказала она, на самом деле мечтая совсем о другом.

Тара желала Блейка так, как никогда не желала ни одного мужчину. Но у нее еще присутствовал инстинкт самосохранения, и он говорил о том, что этот человек мог причинить ей боль. Ведь он скрыл правду о Стефани, утаивал подробности их общего расследования. Она чувствовала, что ее будто предают.

Блейк попытался снова заключить ее в объятия.

— Тара…

— Нет, Блейк. Мы не можем.

— Я согласен, что сейчас не лучшее время, но…

— Нет, — отрезала Тара. — Я не могу так поступить со Стефани. Она была так добра ко мне. Блейк явно удивился.

— Стефани?

Собрав все силы, Тара еще немного отодвинулась от него, чтобы не так чувствовать его близость.

— После всего, что она для меня сделала, я не хочу оскорбить ее, закрутив с тобой роман у нее за спиной. Ясно как день, что она обожает тебя.

Блейк вздрогнул.

— Тара…

Макбрайд провела влажными ладонями по боковым швам платья, отчего оно еще явственнее обрисовало контуры ее тела.

— Ты ведь не будешь отрицать, что она любит тебя? — вызывающе спросила Тара, пристально глядя ему в глаза.

— Нет, — признался он, — но…

Тара кивнула.

— Я так и думала. Тебе должно быть стыдно, Блейк, заигрывать со мной, живя в доме женщины, которую ты водишь за нос.

— Тара, ты ничего не понимаешь. Она вскинула голову, с восторгом ощущая, как великолепно вошла в роль.

— Ты что же, хочешь сказать, что не любишь ее?

— Нет. То есть, конечно, я люблю ее, но… Тара наслаждалась, глядя, как Блейк пытается выкрутиться. Впервые за время их знакомства она видела его по-настоящему смущенным.

— Значит, ты любишь ее. — Она сентиментально вздохнула, надеясь, что не переигрывает.

— Да. Черт возьми, Тара! Она ведь моя сестра. Тара театрально ахнула и прижала руку к сердцу — специально, чтобы еще больше подчеркнуть свое декольте.

— Твоя сестра?

— Да. — Блейк оказался достаточно тактичен, чтобы напустить на себя вид кающегося грешника. — Думаю, мне надо было раньше сказать тебе об этом.

— Думаю, что да! — с негодованием ответила Тара. — Коварный обманщик.

— Но ты ведь уже была в курсе, правда? Тара едва не расхохоталась, уловив в голосе Блей-ка притворную покорность, но гнев почти сразу уничтожил этот порыв.

— Стефани все мне рассказала, — холодно ответила она. — В отличие от тебя она думает, что я не заслуживаю того, чтобы быть в полном неведении.

Блейк взглянул в обвиняющие глаза Тары и подавил вздох. Он знал, что она в конце концов узнает правду и разозлится.

Впрочем, «разозлится» — слишком мягко сказано. Под ее холодным сарказмом скрывалась дикая ярость.

Блейк не знал, как лучше объяснить, почему он ввел ее в заблуждение. Он мог бы признаться, что все дело в привычке. Он давно таким образом защищал Стефани от неприятных моментов, связанных с его работой. Но в данном случае это было просто нелепо. Тара не представляла никакой угрозы для его младшей сестры.

Он мог бы сказать ей, что спрятался за спину Стефани, потому что решил ни в коем случае не пользоваться временной зависимостью Тары от него, но боялся не сладить с собой. Но и это было не все.

Блейк не знал, как объяснить, почему он не хотел слишком сильно сближаться с ней. Она и так уже становилась очень важным человеком в его жизни. И с каждым разом все труднее было напоминать себе, что у них нет будущего. Достаточно вспомнить его жизнь за последние десять лет! Не больше нескольких дней на одном месте, постоянная готовность по первому зову бросить все и ринуться навстречу новому приключению.

Черт, он даже свое настоящее имя редко кому называл.

Некоторое время назад у него появилась глупая мысль, что чем меньше Тара о нем знает, тем легче ему будет сохранить расстояние между ними. Но ничего не получилось.

Тара Макбрайд запала ему в душу с того момента, как Блейк впервые увидел ее. И теперь ему начинало казаться, что он не сможет жить без нее.

— Прости меня, — сказал он, решив, что ни одно объяснение не сможет оправдать его ложь. — Мне следовало сказать тебе.

— Да, — тихо ответила Тара, — следовало.

Она встала вполоборота к нему, скрестив руки на своей соблазнительно приоткрытой груди. Этот неожиданно настороженный жест сказал ему больше, чем она сама, возможно, собиралась дать понять ему. Он обидел ее. А ведь подобное совершенно не входило в его планы.

Но даже чувство вины не могло заставить Блейка перестать гадать, было бы ей так больно, если бы он не нравился ей? А раз переживает, значит…

Но это совсем не должно его радовать, напомнил себе Блейк. Он почти ничего не может ей предложить, что шло бы в сравнение с блестящей карьерой, к которой она стремилась с ранней юности. Пусть сейчас на ее пути возникли препятствия, Блейк не сомневался, что она сумеет их преодолеть и без его помощи. Тара умна, способна. Эта молодая женщина не будет сидеть долго сложа руки.

Возможно, сейчас Таре кажется, что он ей нужен, но это не будет продолжаться вечно. И кому потом будет по-настоящему больно?

— О чем еще ты предпочел умолчать? — бросила через плечо Тара.

— Ни о чем особенном, — заверил ее Блейк. — Сегодня утром я разговаривал с Джереми Кейном, после того, как прочитал в газете, что он собирается дать благотворительное представление в поместье Уилфорта. Джереми согласился помочь нам пробраться в дом.

— У тебя есть описания якобы украденных картин?

— Есть даже фотографии. Мой приятель из страховой компании переслал их мне.

Тара кивнула. Казалось, его сообщение не произвело на нее никакого впечатления.

— Не представляю, как ты собираешься пройти мимо охраны и спокойно разгуливать по дому Уилфорта.

— Я справлюсь.

— Не сомневаюсь, — сказала она, равнодушно пожав плечами. — А зачем я тебе понадобилась? Зачем мне притворяться ассистенткой Кейна?

— Только ты видела того человека, который напал на тебя в галерее. Я же видел только его спину. Если в пятницу он окажется на благотворительном вечере в доме Уилфорта, ты покажешь мне его.

Блейк заметил, что Тара волнуется, но изо всех сил старается скрыть свой страх. И за это он ценил ее еще больше.

— А он меня не узнает? — спросила она чуть изменившимся голосом.

Блейк внимательно разглядывал ее. Все-таки прежняя Тара нравилась ему больше, чем эта ослепительно красивая женщина.

— Он не узнает тебя, — заверил ее Блейк. Тара снова повернулась к зеркалу.

— Я действительно выгляжу совсем по-другому, пробормотала она.

— Ты выглядишь просто потрясающе, — заверил ее Блейк, делая осторожный шаг навстречу. — Ты не стала ни хуже, ни лучше, просто изменилась.

— Надеюсь, что не спасую и не подвергну тебя… не подвергну нас еще большей опасности.

Блейк положил руки ей на плечи — почти обнаженные.

— У тебя все получится.

— Но я не знаю, как справиться с таким заданием. Каждое ее слово говорило ему о ее незащищенности, о тех сомнениях, которые одолевали Тару со времени увольнения из фирмы. Почему для нее так важно всегда быть первой? Никогда не ошибаться, владеть любой ситуацией? Как помочь ей понять, что немного несовершенства только сделает ее более привлекательной.

Он взял ее хорошенькое взволнованное личико в свои ладони.

— Ты сможешь, — повторил Блейк. — Я верю в тебя, Тара Макбрайд.

— Спасибо.

Он не сдержался и поцеловал ее в носик.

— Не стоит благодарности.

Блейк не выпускал ее из своих объятий, и она не делала попыток освободиться.

— Как же я зла на тебя, — пробормотала Тара, хотя сейчас уже не казалась такой разъяренной. От ее взгляда у него подгибались колени и все тело пульсировало от возбуждения.

Коварно с ее стороны надевать такое платье, растерянно думал Блейк, любуясь очертаниями ее мраморно-белой груди. Он ничего не мог с собой поделать, его преследовала мысль, было ли на ней нижнее белье. И ему ужасно захотелось выяснить это.

Ему нечего ей предложить, снова напомнил себе Блейк. Но сегодня вечером…

Руки у Блейка были горячие, сильные. Тара ощущала шероховатость его пальцев, которые касались ее лица, небольшой шрам на ладони. Еле заметная дрожь пробежала по этим рукам, когда она придвинулась к нему чуть ближе.

Заставить трепетать такого сильного мужчину! — Тара ощущала настоящий триумф своей женской привлекательности.

Она уже не могла вспомнить, почему злилась на него. Ни о чем не могла думать, кроме того, как чудесно, когда он так близко и смотрит на нее обожающим взглядом.

Блейк верил в нее, как никто другой, даже больше, чем она сама.

Он считал ее красавицей. Говорил ей это еще до ее перевоплощения.

Одной улыбки Блейка, вот такой, как сейчас, хватило бы, чтобы соблазнить ее. Она устала бороться с ним и с самой собой.

Она желала его.

Желала так, как и представить себе не могла раньше.

Тара поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы. Она увидела, как засветились его глаза в ответ.

Он тоже сходил по ней с ума.

Прежняя Тара, разумная, осторожная и… одинокая, не ввязывалась в подобные истории. Но новая Тара, женщина с локонами цвета меди и чувственными губами, новая отважная Тара хотела от жизни гораздо большего и была готова рискнуть.

И она снова поцеловала Блейка.

Мужчина так крепко прижал ее к себе, что у Тары захватило дух. Но это было так восхитительно!

Платье, которое выбрала для нее Стефани, оставляло спину почти обнаженной. Тара почувствовала прикосновение рук Блейка к своей коже, и все ее тело содрогнулось от едва сдерживаемого желания.

Она закрыла глаза, вся растворившись в поцелуе, давая понять, что сегодня вечером она оставит все попытки сопротивления.

Блейк целовал ее до головокружения. Тара не была уверена, что сможет удержаться на ногах, если он вдруг оставит ее. Блейк только один раз оторвался от нее, чтобы пробормотать:

— Я обещал себе, что не воспользуюсь ситуацией, чтобы соблазнить тебя.

— Это я воспользовалась ею, — прошептала Тара и снова прильнула к его губам.

Тара попыталась расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки Блейка. Затем вторую. Когда они наконец отпрянули друг от друга, чтобы вздохнуть, Тара расстегнула все пуговицы и вытащила рубашку из его брюк.

Проведя руками по его груди, она восхищенно подумала, какой он стройный, мускулистый, поджарый. Тара жадно поцеловала его подбородок, а затем покрыла быстрыми поцелуями шею и ложбинку на груди. Мускулы его слегка дрожали, он пытался сдерживать себя, не мешая ей изучать его тело.

Медленно, очень медленно, дотрагиваясь кончиками пальцев до его бицепсов, постепенно обнажая сильные руки Блейка, Тара сняла с него рубашку.

Он судорожно сглотнул.

Отбросив рубашку в сторону, она обхватила руками его стройную талию, изо всех сил прижалась к нему, нежно провела языком по его соску и сразу почувствовала, как все его тело отозвалось на ее прикосновение.

Через секунду соблазнительное черное платье Тары упало к ее ногам. Слегка покраснев, она стояла перед ним в крошечном черном лифчике, трусиках бикини и черных чулках.

Блейк подхватил ее и крепко прижал к груди. Впервые в жизни мужчина нес ее на руках. Таре всегда казалось, что ей это не понравилось бы.

Как она ошибалась! Сейчас Тара наслаждалась просто волшебным моментом.

Блейк положил ее на постель и присел рядом, снимая ботинки. Тара провела рукой по его спине, задержавшись на грубом шраме под левой лопаткой, который она обнаружила еще утром.

— Откуда у тебя этот шрам?

— Пулевое ранение, — резко ответил Блейк. — Человек, который следил за моим клиентом, выстрелил мне в спину.

Тара проглотила неожиданно подкативший к горлу ком, молча следя, как Блейк отстегивает ножны с правой ноги.

Он не был похож ни на одного мужчину из тех, кого она знала раньше, думала Тара со смешанным чувством ужаса и восхищения. Наверное, поэтому он и возбуждал ее так, как никогда не возбуждал никто другой.

Блейк поднялся и начал расстегивать брюки. Потом помедлил и внимательно всмотрелся в ее лицо.

В ответ она дотронулась до передней застежки лифчика, и крошечная полоска ткани упала на тумбочку.

Блейк, не торопясь, разделся. Тара тихо засмеялась, когда он лег рядом с ней, но он закрыл ей рот поцелуем.

А затем Блейк прильнул к ее груди, дразня соски быстрыми прикосновениями языка и слегка их покусывая. Тара вздохнула и еще крепче прижалась к нему. Она запустила пальцы в его густые золотистые волосы, шепча его имя.

Он снова поцеловал ее, и на этот раз его язык проник очень глубоко. Его умелые пальцы нежно сжимали ее груди, а затем скользнули по животу вниз.

Затем Блейк перевернулся на спину, так что она оказалась сверху.

— Ты ведь собиралась воспользоваться ситуацией? — спросил он с озорной и одновременно вызывающей улыбкой.

Тара вдруг поняла, что лежит на нем почти обнаженная и Блейк ждет, чтобы она сделала… Но Тара Макбрайд вовсе не принадлежала к страстным натурам.

Во всяком случае, прежняя Тара Макбрайд.

Однако она все-таки задвигалась, и ее ноги в шелковых чулках соблазнительно обвили его голые ноги.

Тара услышала, как Блейк глубоко вздохнул, его глаза сузились.

Возможно, новая Тара Макбрайд оказалась не такой уж безнадежной.

Она медленно поцеловала его подбородок, шею, грудь, а затем скользнула вниз и запечатлела влажный поцелуй на пупке. Живот Блейка резко сжался в ответ на эту страстную ласку. Тара почувствовала, как твердеет его плоть. Она коснулась губами нежной кожи чуть ниже пупка.

— О… Тара… — Блейк взял ее за подбородок в тот момент, когда она набиралась смелости, чтобы спуститься еще ниже. — Я вот-вот взорвусь.

Тара улыбнулась и, прижав его руку к губам, поцеловала ладонь.

Она с трудом сдержалась, чтобы не признаться, что еще никто никогда не заставлял ее испытывать такое жгучее желание.

И стремясь доказать, что она способна на это, Тара прижалась губами к его затвердевшей плоти.

Блейк не то застонал, не то засмеялся и притянул ее к себе.

— Тебе нравится чувствовать опасность, правда? — сказал он, сжимая ее в объятиях.

Прежняя Тара могла бы сказать, что ей это вовсе не нравится, впрочем, все равно она не успела ответить, потому что губы Блейка вновь прижались к ее губам.

И не было в мире больше никого, кроме этого мужчины. Тара перестала думать о прошлом и будущем, о том, какие они разные, об обстоятельствах, которые свели их. Она больше не боялась, что недостаточно возбуждает его.

Блейк ласкал ее, пока она не начала дрожать и вскрикивать, так сладки и мучительны были его прикосновения. Она смутно помнила, как Блейк сорвал с нее кружевные трусики, а затем обхватил ее бедра и глубоко вошел в нее. Тара, изогнувшись под ним, с криком блаженства прижимала его к себе, побуждая еще глубже проникнуть в ее горячее лоно. Она охотно отдалась во власть любовного безумия.

 

Глава 10

Татуировка Блейка напомнила Таре о том, как глупо думать, что между ними все изменилось только потому, что она поддалась соблазну и отдала себя во власть его голубых глаз и ослепительной улыбки. Татуировка с внутренней стороны правого запястья. Тара заметила ее, когда он протянул руку, чтобы убрать с ее лица влажную прядь волос. Она не сразу разглядела, что там изображено, но татуировки оказалось достаточно, чтобы вернуться к реальности.

Что она делает? Кто эта рыжеволосая женщина, обнаженная, на чужой кровати? И кто этот мужчина рядом с ней, о котором она так мало знает, но который однажды перевернул ее жизнь с ног на голову? Кто заставил ее влюбиться в него, хотя она с самого начала понимала, что это будет ошибкой?

Постаравшись отбросить неприятные мысли. Тара взяла руку Блейка, внимательно рассматривая рисунок на ней.

— Что это? Волк?

— Лиса. — Блейк немного смутился.

Теперь Тара разглядела крошечный стилизованный голубой силуэт изящного существа, бегущего во весь опор.

— Я был совсем молодым, когда сделал татуировку. Кажется, мне было 19, и я был сильно пьян, — признался Блейк.

— А почему именно лиса? Он пожал плечами.

— Тогда мне это показалось оригинальным.

— О!

Он улыбнулся.

— Ты ведь сама говорила, что я… загадочный.

— «Загадочный» — это твое слово. Я говорила, что ты странный.

Она натянула на себя край простыни. Блейк выскользнул из постели.

— Я скоро вернусь.

Он скрылся в ванной. Тара тут же схватила бело-голубой шелковый халат, который она надевала по просьбе Стефани, пока та колдовала над ней. Одевшись, Тара почувствовала себя гораздо спокойнее.

Из ванной доносился шум льющейся воды. Неожиданно Таре захотелось уйти подальше от смятой постели, небрежно разбросанной одежды и обнаженного мужчины, который был сейчас в ванной. Тара поспешно вышла из спальни, убеждая себя, что ей просто хочется чего-нибудь выпить.

В холодильнике Стефани она нашла апельсиновый, томатный и виноградный соки, содовую и кока-колу. Тара достала баночку с содовой, положила в стакан лед и осторожно налила воду. Потом отпила глоток и почувствовала, как в горле защипало.

Случайно обернувшись. Тара увидела, что Блейк стоит в дверях, наблюдая за ней. На нем были только его брюки цвета хаки. Он скрестил руки на груди и прислонился к дверному косяку. Казалось, он стоит так целую вечность. Его золотистые волосы растрепались, и Тара непроизвольно вспомнила, какие они густые и мягкие.

— Я хотела пить, — сказала она, показывая стакан. Блейк кивнул.

— Я тоже.

— Что тебе налить? — спросила она, направляясь к холодильнику.

Он покачал головой и вошел в кухню.

— Я сам.

Он достал из холодильника банку, открыл ее и поднес к губам. Тара наблюдала, как он пьет, заметила, как блестит его еще влажная после душа грудь, и от этого у нее снова пересохло во рту.

Их глаза встретились. И Тара со страхом подумала, что он мог прочесть ее мысли. Но Блейк только спросил:

— Ты жалеешь о том, что произошло? Она покачала головой.

— Нет. Я знала, что делаю и чего хочу. Только…

— Только что?

— Осталось так много вопросов. Он отвел глаза.

— Ты ведь еще не готов на них ответить?

— Если ты спросишь, я отвечу.

Но Тара вовсе не собиралась вытягивать из него что-нибудь клещами. Если он сам не захочет рассказать ей все о себе, это не имело бы смысла.

— Сейчас я хочу спросить тебя только об одном. Блейк, похоже, был немного удивлен, но кивнул в ответ.

— Хорошо.

— Зачем ты пришел ко мне в пятницу днем?

— Потому что я хотел тебя с самой первой нашей встречи, — хрипло ответил он. — Потому что, когда я узнал, что ты больше не работаешь в этой юридической фирме, я испугался. Ты могла уехать из города, не дав мне возможности увидеть тебя.

Его слова так потрясли Тару, что она не знала, как ответить ему. Хорошо, что она не стала задавать других вопросов. Она не была уверена, что сможет вынести еще один ответ, похожий на этот!

Блейк резко рассмеялся и поставил баночку с содовой на буфет.

— Жалеешь, что спросила? Тара поставила стакан на стол.

— Я же сказала: я не жалею ни о чем. Блейк обнял ее, прижал к себе и впился в ее губы долгим, страстным поцелуем.

— Когда все закончится и ты будешь в безопасности, мы обо всем поговорим.

Тара снова прижалась к его губам, а затем немного отодвинулась и спросила:

— А чем мы займемся сегодня вечером?

— Ты голодна?

— Нет.

— Я тоже. — Он поцеловал ее. — Хочешь посмотреть телевизор?

Тара обвила руками его шею, чувствуя тепло тела Блейка сквозь тонкий шелковый халат.

— Нет.

— Думаю, мы можем сыграть в покер. Тара улыбнулась.

— У меня нет денег. Блейк обнял ее за талию.

— Думаю, игра в покер на раздевание будет пустой тратой времени: на нас ведь почти ничего не надето.

— Да, ты прав. — Тара не могла понять, по каким причинам так быстро возвратилось горячее желание.

Она никогда не считала себя страстной женщиной. Секс не слишком интересовал ее. Блейк показал ей, как много она потеряла.

Тара еще крепче прижалась к нему, с радостью ощутив, что он возбужден не меньше ее.

— Блейк?

Он потерся носом о ее висок.

— Давай вернемся в спальню.

Тара очень нервничала в предвкушении встречи с Джереми Кейном. Отказавшись снова воспользоваться гардеробом Стефани, она надела свои джинсы, тенниску и тряпочные тапочки. Волосы она уложила так, как это сделала Стефани, и теперь у нее на голове красовалась шапка легкомысленных рыжих кудряшек. Она немного дольше провозилась с макияжем. В конце концов Тара решила, что только близкие друзья и домочадцы смогут узнать ее.

— Никак не могу привыкнуть к тому, как сильно ты изменилась, — быстро взглянув на нее, когда Тара вошла в кухню, заметил Блейк.

Дожидаясь Тару, он развлекался, жонглируя яблоками.

— Здорово у тебя получается! Блейк двусмысленно улыбнулся.

— Мне говорили, что у меня очень умелые руки.

— У меня на теле остались отметины от твоих ногтей в качестве доказательства, — пробормотала Тара.

Блейк чуть замешкался, и два яблока шмякнулись на пол. Ему удалось поймать три остальные, но это выглядело уже не так непринужденно.

Тара расхохоталась.

— По-моему, пахнет кофе?

— Налей себе. — Он опустился на колени, чтобы отыскать упавшие яблоки. Вид у него был смущенный.

Очень довольная, что ей удалось вывести его из равновесия, Тара потянулась за чашкой.

После завтрака Блейк отвез Тару в старый театр, расположенный через два здания от городского рынка в отреставрированном историческом районе в центре Саванны. По словам Блейка, Джереми сумел договориться, чтобы ему разрешили использовать пустующее пока здание театра для репетиций.

Он постучал в дверь черного хода, и им тут же открыли. На пороге появился очень крупный человек в растянутой до предела черной футболке с надписью «Джереми Кейн» на груди. Охранник выглядел довольно устрашающе, пока не узнал Блейка и не улыбнулся.

— Привет, Блейк.

— Привет, Пит. Это Тара.

— Мэм! — Пит протянул ей ладонь размером с тарелку. Рука Тары исчезла в ней.

Пит осторожно пожал ее, а затем отступил назад.

— Джереми ждет вас.

Он повел их мимо сваленных в кучу декораций на сцену, где мужчина и две рыжеволосые красотки смотрели на стальную клетку размером с холодильник. Услышав, как они вошли, человек обернулся. У Тары захватило дух.

Джереми Кейн. Она стала поклонницей знаменитого иллюзиониста с тех пор, как впервые увидела его телевизионное шоу.

Артисту было чуть за сорок, иссиня-черные волосы на висках посеребрила седина. Глаза у Джереми были темно-голубые, почти синие, а улыбка — такая же ослепительная и чарующая, как его всемирно известные представления.

— Ты, должно быть, Тара, — проговорил он низким голосом, который она слышала только по телевизору.

Остолбенев на мгновение, она улыбнулась в ответ.

— Да. А вы Джереми Кейн. Я была вашей поклонницей еще в школе.

Она покраснела и, заикаясь, поправилась:

— Конечно, вы ненамного старше меня. Я только хотела сказать, что вы были очень молоды, когда уже стали известны.

Джереми расхохотался.

— Я нисколько не обиделся. Всегда приятно знакомиться с людьми, которым нравится твоя работа. Блейк решительно втиснулся между ними:

— Как семья, Джер?

На лице Джереми появилось нескрываемое любопытство. Он перевел взгляд с Блейка на Тару и обратно.

— Гуэн и дети чувствуют себя хорошо, спасибо. Они присоединятся ко мне в конце следующей недели.

— Сколько лет вашим детям?

— Харри шесть, а Беатрис четыре года. Не хочешь посмотреть их последнюю фотографию?

— Конечно, — откликнулась Тара.

Джереми улыбнулся, помахал у нее перед носом пальцами и, неизвестно откуда, извлек небольшое фото, которое с самым серьезным видом подал Таре. Ей оставалось только ломать голову, не прятал ли он снимок в рукаве или где-нибудь еще постоянно.

В восторге от фокуса, она взглянула на фотографию семьи Джереми. Хотя Кейн был известен тем, что во время шоу его окружали красивые рыжеволосые девушки, женщина на фотографии была брюнеткой с лицом скорее приятным, чем классически красивым. А дети были поразительно похожи на отца, с такими же темными волосами и синими глазами.

— Чудесная семья, — сказала Тара, возвращая снимок.

Джереми на мгновение остановил на ней гордый взгляд, а затем взмахнул рукой, и фотография исчезла.

— Может, когда-нибудь вы познакомитесь. Думаю, тебе понравится моя жена.

— Не сомневаюсь.

— Джереми. — Молодая беременная женщина с золотисто-каштановыми волосами появилась из-за кулис и подошла к ним, держа в руке мобильный телефон. — Простите, что прерываю вас, но тебе нужно ответить, это Морти.

Джереми кивнул и быстро произнес:

— Ноэл, ты, конечно, знакома с Блейком, а это его подруга, Тара. Ноэл — моя личная ассистентка, — добавил он, обращаясь к Таре.

Когда Джереми отошел, Блейк взглянул на часы.

— Скоро придет Стефани, чтобы помочь тебе освоиться с твоей ролью во время шоу, — сказал он Таре. — А я должен идти. У меня назначена встреча.

— Мы позаботимся о ней, Блейк, — сказала Ноэл удивительно певучим голосом. — Тара, познакомься с Паулой и Моникой. В этом турне они будут ассистентками Джереми.

Тара взглянула на Блейка.

— Будь осторожен!

Он наклонился, чтобы поцеловать ее, похоже, нисколько не беспокоясь о том, что все на них смотрят.

— Я буду осторожен, — пообещал он. — Веселись, дорогая, но только не слишком, — добавил он, театрально нахмурившись.

Ноэл приветливо взяла Тару под руку.

— Вот тебе на, — пробормотала она, весело глядя вслед Блейку. — Я давно знаю его, но таким не припоминаю.

— Каким?

— Блейк определенно увлечен, что ж, давно пора! — засмеялась Ноэл.

Когда Блейк вернулся в театр несколько часов спустя, он обнаружил свою любимую, разрезанную на две половины. Из ящика торчала, весело смеясь, голова, а ноги трепыхались в другом ящике, на расстоянии семи футов от первого.

— Джереми, — спросил Блейк, тяжело вздохнув, почему каждый раз, когда я оставляю кого-нибудь на твое попечение, тебе обязательно надо разрезать его на куски?

Тара фыркнула, поворачиваясь к нему лицом, и улыбнулась Блейку.

— Посмотри на меня. Я творю чудеса!

— Ну, точнее, чудеса творят с тобой, — со смехом заметил Блейк. Послушай, Джер, а ты не собираешься снова собрать ее?

Джереми улыбнулся.

— Думаю, это легко устроить.

Он махнул рукой, Паула и Моника тут же сдвинули оба ящика. Сделав несколько театральных жестов, они открыли крышку, и Тара выпрыгнула из ящика.

— Подними руки, Тара, — приказал Джереми, так, как я тебя учил.

Ее руки послушно взмыли вверх, она встала в нужную позицию, приглашая всех к бурным аплодисментам.

Вскоре появилась Стефани, ее рыжие волосы слегка растрепались. Блейк пробормотал:

— Мне показалось, что ноги Тары вдруг стали намного длиннее.

Сестра потянула его за руку.

— Где ты был?

— Улаживал кое-какие дела. — Блейк обнял Тару за плечи и, не в силах сдержаться, быстро поцеловал ее в раскрасневшуюся щеку. — Ты хорошо провела время?

— Это было чудесно! Я и не предполагала, сколько сил люди вкладывают в эти представления. Джереми позволил мне увидеть некоторые фокусы вблизи, но я дала слово никогда и никому не выдавать его секреты.

— Под страхом расчленения, — дружески добавил Джереми. Он взглянул на Блейка. — Она будет неотразима.

— Разве я сам не говорил тебе об этом?

— А как твои дела? Удачный был день?

— Не такой, как хотелось бы.

— Мне очень жаль. Я могу чем-нибудь помочь? Блейк покачал головой.

— Ты и так уже достаточно делаешь. Спасибо. Одна из рыжеволосых девушек тронула Джереми за руку.

— Мы с Паулой собирались осмотреть городские достопримечательности, если на сегодня все. Стефани рассказывала о некоторых интересных местах в Саванне. Хотелось бы там побывать.

Джереми кивнул.

— Веселитесь, только будьте осторожны! Моника поднялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку, будто он был ее старшим братом. Именно так и относились к Джереми его ассистентки, как всегда казалось Блейку.

— Увидимся позже, босс. Джереми повернулся к Ноэл.

— А какие у тебя планы на вечер? Она улыбнулась, положив руку на огромный живот.

— Мы с малышом собираемся немного отдохнуть, и я обещала Джефу позвонить домой. Джереми перевел взгляд на Стефани.

— Стеф?

— У меня важное свидание, — ответила она, виновато улыбнувшись.

Джереми глубоко вздохнул и печально посмотрел на Блейка и Тару.

Блейк не мог сдержать улыбку, заметив грустное лицо друга.

— Не хочешь поужинать с нами? Джереми заулыбался.

— С удовольствием. Большое спасибо. Блейк был рад, что Джереми будет с ними в этот вечер. Он целый день вспоминал ночь, которую они провели с Тарой. Он не хотел давать названия тому, что испытывал к ней. Он боялся, что его чувство обретет еще большую власть над ним.

Блейк взглянул на Тару и нашел, что она слишком ласково улыбается Джереми.

— Мы будем рады, если вы поужинаете с нами, говорила она. — Я хочу, чтобы вы рассказали мне о своей работе.

Блейк почувствовал, что начинает непроизвольно хмуриться. Возможно, это была не слишком удачная идея — пригласить на ужин Джереми. Он и не представлял, что парень так нравится Таре.

Но надо быть законченным идиотом, чтобы сгорать от ревности только потому, что Тара улыбается кому-то.

— Пойдемте, — сказал он чуть более резко, чем намеревался. — Я проголодался.

— О, неужели ты хочешь только есть? — шепнул Джереми так, что его слова услышал только Блейк.

Детектив бросил на друга предупреждающий яростный взгляд.

— Расскажите мне, давно ли вы знаете друг друга, — попросила Тара за ужином в маленьком, тихом ресторанчике недалеко от гавани. — И как вы познакомились?

Она заметила, как Блейк и Джереми обменялись быстрыми взглядами.

— Мы познакомились с Джереми, когда я был еще ребенком, — выговорил Блейк. — Он только начинал тогда свою карьеру и был учеником иллюзиониста Ринальдо Чикконе. А Ринальдо был другом моего отца.

— Это я научил Блейка жонглировать, — похвастался Джереми.

— Жонглировать меня научила мама, — поправил его Блейк. — Ты просто помог мне усовершенствовать мастерство.

Таре хотелось бы еще о многом узнать. О родителях Блейка, о том, кто приютил его, когда они с сестрой осиротели, как он стал частным детективом.

Блейк взглянул на нее и словно прочел эти вопросы в ее глазах.

— Потом, — произнес он одними губами. Тара кивнула и повернулась к Джереми.

— Расскажите мне еще о вашей семье. — Он без колебаний подхватил эту тему.

Тара начала догадываться, что Блейк специально пригласил Джереми на ужин, чтобы не оставаться с ней наедине. Его скрытность причиняла ей боль, особенно после того, как они провели ночь в объятиях друг друга.

Поздно вечером Блейк открыл дверь в квартиру Стефани и пропустил Тару вперед. Она постаралась не коснуться его, проходя мимо, и, войдя, тут же включила свет.

— Стефани сегодня не ночует дома? — спросила Тара, стараясь не смотреть в сторону Блейка.

— Нет. Она со своим другом. Он врач. Думаю, они говорят о свадьбе.

— Ты знаком с ним?

— Он неплохой парень. Надеюсь, они со Стефани будут счастливы. Ей всегда хотелось иметь детей, а ведь годы идут. Пора ей обосноваться на одном месте и перестать мотаться по всему миру.

— Она может растить детей и работать. Джереми ведь так и делает.

— У Джереми есть жена, которая заботится о детях, когда он уезжает в турне. Она говорит, что вообще больше ничем не хотела бы заниматься. А друг Стефани целыми днями принимает пациентов. Кто-то должен будет оставаться дома и воспитывать детей. Вероятно, это ляжет на плечи Стефани. Но она говорила мне, что не возражает.

— А ты, Блейк? — Тара повернулась и взглянула ему в лицо. — А ты никогда не хотел обосноваться на одном месте?

Он вздохнул и отвел глаза в сторону.

— Я долго жил кочевой жизнью, другой не представляю.

— Понятно. Ни обязательств, ни привязанностей. Ты ведь даже боишься признаться, что у тебя есть родная сестра.

Ее резкий тон задел его.

— Ты почти ничего не знаешь.

— Не знаю, верно! — Тара повернулась к окну. Она смотрела на реку, протекавшую внизу, скрестив на груди руки. Ее лицо было отчужденным и задумчивым.

Вспоминая, как светились ее глаза, когда он вернулся вечером в театр, Блейк пытался понять, почему у нее так резко изменилось настроение.

— Тара? Ты расстроена? Я чем-то обидел тебя?

— Со мной все в порядке.

— Я же вижу, что это не так. — Он осторожно шагнул в ее сторону. — В чем дело? Ведь ты так хорошо провела время с Джереми и его компанией.

— Хорошо провела время? Тебе показалось, что я хорошо провожу время, Блейк?

Он подошел к ней и, положив руки ей на плечи, повернул к себе и заглянул в глаза.

— Объясни мне, в чем дело.

Тара вскинула голову и вызывающе посмотрела на него.

— Две недели назад я потеряла работу, которой собиралась заниматься всю жизнь. Затем у меня на глазах умер человек. Кто-то пытался нас застрелить. Кто-то проник в мою квартиру. Мы собираемся пробраться в дом одного из самых могущественных людей страны — пытаемся доказать, что он совершил налоговое преступление, а возможно, и заказал убийство в галерее. Скорее всего, нас арестуют, если только не прикончат, как несчастного мистера Боткина. Действительно, Блейк, я чудесно провожу время.

Он почувствовал себя очень виноватым перед ней. Сейчас он мог бы предложить ей все, что она захочет, даже бросить к ее ногам свою жизнь.

Блейк полюбил ее. Не было смысла отрицать это. Даже если он назовет это как-то по-другому, ничего не изменится. Он давно полюбил ее. И вот что он сделал с ней. И теперь у него не было выбора: еще несколько дней он был вынужден продолжать начатое.

Какие еще доказательства нужны, чтобы понять: ему нечего предложить ей.

Блейк крепко обнял Тару. Она не сопротивлялась, уткнулась лицом в его плечо. Затем глубоко вздохнула и подняла голову.

— Прости, я не должна была переносить на тебя свое раздражение.

— Тебе незачем извиняться. Если бы не я, ты не угодила бы в такую скверную историю.

— И по-прежнему сидела бы дома, мрачно уставившись в телевизор, улыбнулась Тара.

— Но ты была бы в безопасности. Тара покачала головой.

— Блейк, не обращай внимания на то, что я говорила. Я не виню тебя. Просто злюсь на саму себя.

— За что?

Она устало провела рукой по своим рыжим кудряшкам.

— Сегодня мне было очень хорошо. В театре, за ужином. И я внезапно почувствовала себя виноватой, что радуюсь после того… — Она безнадежно махнула рукой.

— Ты часто разрешала себе по-настоящему радоваться жизни, Тара? Я говорю вовсе не о последних трех днях.

Она вздрогнула, и Блейк понял, что задел больное место.

— Я умею радоваться жизни! — Она как будто защищалась.

— Правда? А у тебя есть хобби?

— Я… — Она замолчала, закусив губу, а потом пожала плечами. — Я люблю читать.

— А еще?

— Я работала, — просто ответила она.

— А теперь, когда у тебя нет работы? Что ты будешь делать со свободным временем? Она поежилась.

— Не знаю.

Он поднес ее ладони к губам и поцеловал сначала одну, а потом другую.

— Ты была такой замечательной эти три дня. Ты очень нужна мне.

Ее лицо немного смягчилось, но она покачала головой.

— Тебе никто не нужен, и я в том числе.

— Сейчас, — сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее, — ты сказала первую глупость за этот вечер.

И он поцеловал ее раз, потом еще, еще, и наконец Тара начала отвечать на его ласки.

Она обняла его за шею, изо всех сил прижимаясь к нему.

— Блейк?

Он и сам чувствовал, что сгорает от желания обладать ею. Возможно, занимаясь с ней любовью прошлой ночью, он надеялся снизить остроту своего влечения, надеялся, что сможет овладеть своими чувствами, утолив первый голод страсти.

Он ошибся. Он хотел ее так же сильно, теперь даже сильнее. Его руки обхватили ее бедра.

А губы женщины нежно касались его щеки, теплое дыхание щекотало кожу, неимоверно возбуждая Блейка.

В глазах Тары еще таилось смятение, но она улыбалась, когда, взявшись за руки, они направились в спальню.

 

Глава 11

Этой ночью Тара приняла решение. Ясно, что Блейк хочет сохранить свое прошлое в тайне. Тара подозревала, что он скрывает многое и из того, что происходит сейчас.

Хотел ли Блейк защитить ее или просто не доверял ей — причины не имели никакого значения. Тара окончательно поняла, что никакие фантазии, связанные с Блейком, не могут быть ничем, кроме фантазий. Ей необходимо избавиться от них.

Ощущение растерянности, которое молодая женщина испытала, потеряв работу, давно прошло. Она квалифицированный специалист. Может, это будет нелегко, но найдет другую работу. Всю свою жизнь Тара стремилась во всем стать первой. Пришло время вспомнить об этом. Тара никогда не искала никого, кто мог бы позаботиться о ней. Она сумеет справиться и с Блейком. В пятницу вечером все это так или иначе закончится.

Тара насладится несколькими днями рядом с ним, а затем пойдет по жизни одна. Ведь именно в этом и состоял, как ей казалось, главный принцип философии Блейка.

Блейк пытался, но так и не сумел понять, что творится с Тарой Макбрайд.

После того вечернего разговора в понедельник она сильно изменилась, но в чем именно — он не мог сказать. Она стала более сдержанной, уверенной в себе и больше походила на ту женщину, которую он первый раз увидел в юридической фирме. Да, она улыбалась шуткам Блейка, поддерживала разговор, ночью охотно бросалась в его объятия… но что-то в ней оставалось для него тайной.

Иногда он смотрел на эту роскошную, соблазнительную женщину и думал о том, что же она сделала с настоящей Тарой Макбрайд? Но возможно ли вернуть прежнюю Тару? Вряд ли.

Значит, не судьба. Он все время знал, что их пути пересеклись ненадолго. Ведь он не принадлежал к тем мужчинам, которые способны подолгу оставаться на одном месте. Он сломя голову летел на помощь любому, а затем тихо исчезал. В общем-то, ему нравилась такая жизнь, но… он был одинок.

Впрочем, Блейк считал, что другой жизни и не заслуживает.

В пятницу вечером Стефани вновь взялась за Тару.

— У меня опять получилось, — не без самодовольства заявила она. — Ты выглядишь потрясающе.

Тара посмотрела в огромное зеркало. На ней был яркий костюм с блестками.

— Эти костюмы обязательно должны быть такими открытыми?

В ответ она услышала голос Блейка, который появился на пороге.

— Разве ты не знаешь, почему все ассистентки иллюзионистов обязательно красивые женщины в соблазнительных костюмах? Просто при этом вся мужская часть зрителей больше обращает внимание на ноги женщин, чем на руки иллюзиониста. Таким образом и скрываются секреты его волшебства.

Тара обернулась и, увидев Блейка, сразу почувствовала, как у нее пересохло в горле. Он переоделся в костюм рабочего сцены. На нем были вылинявшие джинсы, тенниска с надписью «Джереми Кейн» и тяжелые рабочие ботинки. Волосы, растрепанные больше, чем обычно, удерживала повязанная вокруг лба красная бандана. Маленькая татуировка на правом запястье бросалась в глаза, как, впрочем, и загадочный шрам на лбу. Блейк выглядел суровым, сильным и немного похожим на человека с сомнительной репутацией. В нем ничего не осталось от того модно одетого обаяшки, который часто появлялся в юридической фирме «Карпати, Диллон и Делакруа».

— А как отвлекают женщин от слишком пристального внимания к рукам иллюзиониста? — спросила она, стараясь не выдать своих чувств.

— Дорогая, когда Джереми Кейн появляется на сцене, ни одна из женщин не может смотреть только на его руки, — насмешливо проговорила Стефани. Особенно когда на нем его черное облегающее трико.

Тара расхохоталась.

— Понятно!

Блейк с отвращением фыркнул.

— Может, мне выйти, чтобы вы могли обсудить этот вопрос более подробно? Стефани ехидно улыбнулась.

— Совсем не обязательно. Я с удовольствием обсудила бы тело Джереми и в твоем присутствии.

— Будь добра, — отрезал Блейк, — избавь меня от этого.

— Мне кажется, мой брат чувствует себя неуверенно, Тара. Возможно, тебе стоит сказать ему, как он хорош в постели, чтобы успокоить его, дразнила брата Стефани, не обращая внимания на его свирепые взгляды.

— О, я думаю, Блейк и сам знает, как он хорош в постели, — весело ответила Тара. Стефани засмеялась.

— Блейк, я говорила тебе, что она мне очень нравится?

Он, слегка нахмурившись, взглянул на Тару. Потом перевел взгляд на сестру и с трудом выдавил из себя улыбку, пытаясь скрыть свое мрачное настроение.

— Она мне тоже нравится.

Стефани взглянула на часы.

— Шоу вот-вот начнется. Все остальные уже переоделись и ждут за кулисами. У тебя есть еще какие-нибудь вопросы, Тара?

Макбрайд покачала головой.

— Думаю, я готова.

Стефани посмотрела на Блейка.

— Джереми с удовольствием взял бы ее на постоянную работу. Он сказал мне, что она одна из самых талантливых учениц, которые у него когда-либо были. Я могла бы обидеться, если бы не думала так же.

Тара почувствовала, что краснеет.

— Джереми — очень строгий босс, — весело заметила она. — Я просто не осмелюсь ошибиться. Манекенщица расхохоталась.

— Он самый настоящий педант, когда дело касается его шоу, но именно поэтому он самый лучший. А за его суровым обращением скрывается доброе сердце.

Блейк помрачнел еще больше.

— Прямо-таки Святой Джереми, — сквозь зубы процедил он.

Стефани нежно улыбнулась и погладила его по щеке.

— Ревнуешь?

— Перестань, Стеф.

Слушая их болтовню, Тара старалась улыбаться, не обращая внимания на свое волнение.

Час назад они въехали через массивные ворота на территорию поместья Уилфорта. Блейк — на грузовике с декорациями и дорожной командой Джереми, а Тара — в лимузине вместе с Паулой, Моникой и Стефани. Сам Джереми должен был прибыть вместе с несколькими почетными гостями.

Джереми запретил Ноэл участвовать в вечернем представлении, хотя Таре говорили, что обычно Ноэл делала последние приготовления за кулисами перед самым спектаклем. На этот раз Джереми поручил это Стефани.

Она, взглянув на часы, сказала:

— Пойду посмотрю, как идут дела. Блейк, ты уверен, что все в порядке?

— Не беспокойся, я знаю, что делаю.

Она поцеловала его в щеку и направилась к выходу.

— Будь осторожен.

— Не волнуйся.

Стефани вышла, оставив Блейка наедине с Тарой. Тара повернулась к зеркалу. То, что она в нем видела, до сих пор изумляло ее. Рыжие волосы, яркий макияж, костюм, который весьма условно прикрывал ее тело… Ноги в черных колготках и на высоченных каблуках казались длиннее.

— Я похожа на уличную девку, — насмешливо заметила она, пытаясь представить себе лица родителей, если бы они увидели ее сейчас.

— Ты выглядишь просто сногсшибательно, — поправил ее Блейк. — Как ты себя чувствуешь?

— Немного нервничаю. Думаю, это просто страх перед сценой.

— Вполне понятно, но у тебя все получится. И, что самое главное, ты будешь в безопасности рядом с Джереми.

Тара отвернулась от зеркала.

— Что ты думаешь насчет этого места? Я не знала никого, кто имел бы дома собственный театр.

— Уилфорт считает себя ценителем искусства. Здесь он устраивает летние представления и ставит музыкальные пьесы, не говоря о многих благотворительных мероприятиях, вроде сегодняшнего шоу.

Блейк скрестил руки на груди, и Тара не могла не обратить внимание на бугры мышц, выступавших из-под коротких рукавов тенниски. Обычно свободная одежда, которую он предпочитал, скрывала его великолепное тело.

— Блейк. — Она дотронулась до его руки. — Обещай мне, что будешь осторожен. Я очень за тебя беспокоюсь. А что, если тебя поймают, когда ты будешь искать…

— Меня не поймают.

— Но кругом охрана…

— Один из охранников работает на меня. Тара заморгала, удивленно глядя на него.

— На тебя?

Он кивнул в ответ, и его лицо стало серьезным.

— Уилфорт нанял дополнительно двух охранников, и один из них — мой человек.

— Рада это слышать. Тебе больше нечего рассказать мне о предстоящем вечере?

Виноватое выражение его лица сказало ей больше, чем слова. Тара вздохнула.

— Когда все закончится, — заверил ее Блейк, — мы поговорим.

Она кивнула и отошла от него.

— Мне пора идти. Я должна встретиться с остальными за кулисами.

— У тебя устойчивая помада? Тара машинально взглянула в зеркало, разглядывая свои ярко-красные губы.

— Да. Что-то не в порядке?

— Просто я не хотел, чтобы она стерлась после того, что я сейчас сделаю.

Блейк нагнулся к ней и впился в ее губы долгим поцелуем.

— Тара, я… — Он замолчал, не закончив фразу. — Мы поговорим позже.

Она только кивнула в ответ, не в силах вымолвить ни слова.

В течение следующего часа Таре время от времени приходилось бороться с желанием ущипнуть себя, чтобы убедиться, что она не спит. Не многим специалистам по налоговому праву выпадала удача выступать в спектакле всемирно известного иллюзиониста. Шоу Джереми было необыкновенно эффектно: громкая музыка, яркие вспышки света, искусно выполненные декорации и, конечно, захватывающее волшебство.

После начала представления Тара только один раз пообщалась с Блейком и успела шепнуть ему, что не видела того человека из галереи среди оживленной публики. А затем Блейк исчез, а Тара вернулась к работе.

Она только наполовину шутила, когда сказала Стефани, что боится ошибиться. Джереми Кейн действительно бывал очень требователен, когда дело касалось его работы. Но Тара не жаловалась, она и сама всегда была достаточно педантична, когда речь шла о делах. Она так же усердно трудилась, готовясь к этому представлению.

Выступление Тары приходилось на самый конец программы. Ее должны были торжественно запереть в огромном стеклянном шаре и покатить по сцене под громкую рок-музыку. В заключение номера Джереми открывал шар, и вместо женщины публике являлся отлично выдрессированный ирландский сеттер.

Все актеры, кроме Тары, при этом находились на сцене. Она должна была прятаться за кулисами, выскользнув туда через секретный коридор, и дожидаться выхода на поклоны. Тара уже почти предвкушала бурные аплодисменты.

Услышав первые музыкальные аккорды, она глубоко вздохнула и вышла на сцену.

Блейк проскользнул в театр как раз тогда, когда зазвучала музыка. Он догадался, что начался номер, который они с Тарой называли «номер с большим шаром», отыскал место в последних рядах и сел посмотреть ее выступление.

Тара вышла на сцену и показалась ему такой красивой, что у него захватило дух. Она улыбалась, и Блейк понял — она довольна собой. Оглядев публику, детектив слегка нахмурился, заметив, что не он один восхищен. Затем он снова перевел взгляд на сцену.

Джереми помог Таре забраться в яркий цветной шар, взмахнул рукой, и Стефани, Паула и Моника захлопнули крышку шара, скрыв Тару от зрителей. А затем началась потеха. Джереми и его ассистенты катали большой шар по сцене, толкали его навстречу друг другу, так что у зрителей наверняка возникала мысль, не выйдет ли Тара оттуда в синяках.

Блейк услышал изумленные возгласы, когда шар открыли, и из него выскочил ирландский сеттер. Он залаял и встал на задние лапы, требуя аплодисментов.

Блейк знал, что Тара должна появиться из-за кулис в облаке дыма, чтобы услышать аплодисменты и в свой адрес.

Но Тары не было.

Блейк заметил, как Джереми чуть нахмурился.

Зрители бешено аплодировали, не догадываясь, что все произошло не совсем так, как было задумано.

И вдруг Блейка как громом поразило страшное предчувствие: с Тарой случилось что-то ужасное.

Блейк ринулся за сцену, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди.

Мускулистая рука, зажавшая ей рот, показалась Таре зловеще знакомой. Она узнала и резкий голос, который прорычал ей в ухо:

— Ты что, думала, я не узнаю тебя только потому, что ты перекрасила волосы? Как только я увидел твоего дружка, сразу понял, что и ты болтаешься где-нибудь поблизости.

Бандит протащил Тару через темное помещение за кулисами к выходу. Она лихорадочно размышляла, где может быть Пит или кто-нибудь еще из команды Джереми.

Похититель выволок женщину через заднюю дверь и потащил в сторону английского сада, расположенного за главным особняком. Тара пыталась сопротивляться, но силы были неравные. Он заломил ее левую руку за спину, и Тару пронзила страшная боль.

Налетчик остановился под раскидистой магнолией, и Тара поняла, что в тени дерева их почти невозможно увидеть. Даже ее блестящий костюм не будет заметен вдали от фонарей, освещавших поместье.

Она слышала над ухом тяжелое свистящее дыхание мужчины.

— Мы пойдем на стоянку с другой стороны театра, прорычал он, — и ты будешь паинькой, поняла?

Тара не смогла бы ответить, даже если бы захотела, потому что его рука по-прежнему закрывала ей рот. Она снова начала вырываться, но в ответ он только рявкнул:

— Тише ты! — и снова дернул ее за руку. — Сама виновата, что оказалась здесь со своим приятелем. Уилфорт может засыпаться со своим дурацким планом, а я не собираюсь погибать вместе с ним. Посмотрим, пожелают ли твои друзья заплатить за тебя выкуп.

— Отпусти ее, Дорин.

Услышав голос Блейка, Тара почувствовала, как у нее от облечения подогнулись колени.

Но бандит еще крепче вцепился в нее. У Тары закружилась голова от боли, она задыхалась.

— Назад. Я не шучу, приятель, я сломаю ей шею. Не успеешь ты и двух шагов сделать, как она уже будет мертва.

Тара не усомнилась, что он может выполнить свою угрозу.

Человек, которого Блейк назвал Дорином, прислонился к стволу магнолии, убедившись, что никто не подкрадывается к нему сзади. Он внимательно следил за Блейком, которого в его черной тенниске и джинсах было едва видно в тени дерева.

— Не подходи, — приказал Дорин. Он еще раз вздернул ее руку, и Тара вскрикнула от боли. Этот крик был приглушен ладонью Дорина, но женщина знала, что Блейк слышал ее.

— Остановись. Я не позволю тебе забрать ее с собой, — предупредил Блейк. Голос у него был низкий и неестественно спокойный. — Полиции все известно. Боткин опознал тебя. Он сказал, что это ты стрелял в него.

Значит, Боткин жив? Неужели это возможно? — подумала Тара.

— Я не собираюсь сдаваться, — в скрипучем голосе Дорина прозвучало отчаяние. — Мне нужны деньги и паспорт. Если хочешь получить подружку, ты поможешь мне.

— Не могу, Дорин, слишком поздно.

— Тогда и для нее слишком поздно! — Он снова заломил руку Тары, и она вскрикнула от боли, одновременно услышав, как что-то хрустнуло. Искры посыпались у нее из глаз, и на мгновение ей показалось, что она вот-вот потеряет сознание.

— Нет! Черт возьми, Дорин, оставь ее в покое.

Яркий столп света неожиданно вырос у ног Дорина, как будто из земли рядом с ними вырвался огонь. На какое-то мгновение Таре показалось, что от боли у нее начались галлюцинации, но Дорин отступил назад, прячась от ослепительных вспышек. Странный свет отразился от блесток, которыми был усыпан костюм Тары. Дорин убрал ладонь с лица женщины, чтобы прикрыть глаза.

Стараясь не обращать внимания на ужасную боль в руке, Тара ударила своего мучителя острым каблуком по голени. Тот вскрикнул и разжал руки.

Что-то просвистело мимо нее и вонзилось в плечо похитителя. Дорин выругался и попятился назад, но через минуту двое мужчин навалились на него. Один из них был в форме охранника, другой — Блейк.

Левая рука Тары безжизненно болталась. Если бы кто-то не подхватил ее, она не устояла бы на ногах.

— Как ты? — спросил Джереми, прижимая ее к себе. Вцепившись здоровой рукой в его черное трико, Тара почти повисла на иллюзионисте.

— Огонь, — прошептала она. — Это вы сделали?

— Неплохая идея, верно? Но я был поражен, увидев, что ты мгновенно воспользовалась ситуацией, чтобы избавиться от негодяя. Отличная работа, Тара.

Со всех сторон стали сбегаться люди. Сверкали огни, многие что-то кричали. А Тара чувствовала, что больше не в силах выносить мучительную боль, которая жгла ее левую руку.

Джереми поддерживал ее, бормоча что-то ободряющее.

А затем появился Блейк.

— Тара. — Он задыхался. — Тара, мне так жаль. Джереми передал женщину в объятия Блейка и сказал:

— Я вызову «скорую помощь».

Тара открыла было рот, чтобы убедить его не делать этого, но из ее пересохшего горла вырвался лишь хриплый, болезненный стон.

— У нее шок, Блейк, — услышала Тара голос Стефани. — Нужно уложить ее на траву.

— Блейк? — еле слышно прошептала Тара, пытаясь ухватиться за его рубашку.

— Не нужно разговаривать, дорогая. Он наклонился к ней, но Тара с трудом различала его лицо. Но все же пыталась кое-что выяснить:

— Я должна… знать. Боткин… жив?

— Да, он жив. Спасибо тебе, Тара. Если бы ты тогда не вошла в ту комнату, Дорин прикончил бы его.

— О, Блейк, я…

— Лежи спокойно. Мы поговорим позже.

 

Глава 12

— У тебя замечательная квартирка! — заметила Стефани.

Тара оглядела гостиную. Она показалась ей какой-то незнакомой, хотя прошло всего восемь дней с тех пор, как они с Блейком вышли отсюда.

— Спасибо.

Видимо, Дорин или кто-то из его пособников побывали в квартире, но большого беспорядка Тара не обнаружила. Дверь не была взломана, ведь ее открыли ключом, который бандиты нашли в сумочке Тары. Сейчас она все это отметила как-то машинально. Несколько выдвинутых ящиков свидетельствовали о том, что Дорин что-то искал — вероятно, что-то необходимое для того, чтобы найти Тару. Но испорчено ничего не было. В хрустальной вазе на маленьком столике еще стояла засохшая красная роза.

При виде ее Тара почувствовала, как сжалось сердце. Она вспомнила ту минуту, когда Блейк принес ей этот прекрасный цветок. Как давно, казалось, это было.

Стефани потягивала минеральную воду, которую Тара предложила ей, когда они час назад вошли в квартиру. Манекенщица сидела в том же кресле с высокой спинкой, в котором восемь дней назад сидел Блейк.

— Какая все-таки мерзость со стороны Дорина распотрошить твою сумочку, — сказала Стефани.

— Ничего страшного, — ответила Тара. Она пожала плечами, и ее левая рука в гипсе так заныла, что заболели даже шея и плечо.

— Может, тебе чем-нибудь помочь? Я с удовольствием сбегаю в булочную, куплю продукты…

— Не надо, не беспокойся. У меня кое-что есть. Тара поудобнее устроилась на софе, положив покалеченную руку на колени. Три часа назад перед полетом из Саванны в Атланту она приняла лекарство, которое предложил ей Джереми Кейн. Его лекарство, его личный самолет — какой он милый! Но лекарство перестало действовать, и сейчас рука тупо ныла.

— Стефани, я так тебе благодарна, что ты проводила меня, но ухаживать за мной не обязательно. Я немного отдохну, а потом, пожалуй, кое-кому позвоню.

Пилот ждет тебя в аэропорту, и ты можешь вернуться в Саванну. Со мной все будет в порядке.

— Не хотелось бы оставлять тебя одну.

— Я уже пять лет живу здесь одна, — тихо сказала Тара.

— Но не со сломанной рукой. Тара слабо улыбнулась.

— Не так уж это страшно. Я не левша. И у меня есть друзья, которые принесут мне все, что я попрошу. Когда сегодня утром я разговаривала с мамой, она даже предложила взять отпуск, чтобы приехать пожить у меня. Но я ее отговорила.

Стефани погрустнела.

— Ты знаешь, Блейк очень переживает, что сам не смог отвезти тебя домой. Но ему нужно было остаться и распутать «клубок» до конца.

— Я понимаю. Я благодарна ему за то, что он сделал все так быстро и я смогла утром дать показания в полиции, а днем вернуться в Атланту. И большое спасибо Джереми, что он разрешил мне воспользоваться своим личным самолетом.

— Они же понимали, как тебе хочется домой. Джереми очень добрый человек. Тара улыбнулась.

— Это точно. Вам с Блейком повезло, что у вас такой друг.

— Теперь он и твой друг тоже. Он сам сказал.

— Я никогда не забуду, как вы все были добры ко мне.

— Ты уверена, что я тебе больше не нужна? Тара покачала головой.

— Вызывай такси. Машина будет через 15 минут. А я приму еще обезболивающее и лягу. В свою кровать, представляешь! — добавила она с искусственным оживлением.

Но Стефани медлила.

— Если тебе что-нибудь понадобится…

— Я позвоню, — пообещала Тара. — Еще раз спасибо за все, Стефани.

Сестра Блейка поцеловала ее в щеку.

— Будь осторожна.

— Не беспокойся.

— Я уверена, что Блейк, как только освободится, сразу же приедет.

— Перестань, он сам извинится, если захочет, — ответила Тара с шутливой гримаской.

— Будь с ним потерпеливее… Хорошо? — Стефани говорила серьезно. — Он никогда раньше никого не любил.

Тара напряженно улыбнулась, но спорить не стала.

— До свидания, Стефани, — только сказала она.

— До скорого к тому же, — улыбнулась Стефани. С этими словами она вышла, и впервые за несколько дней Тара осталась одна.

Вздохнув и устало положив голову на спинку дивана, она подумала — как тихо. Странно оказаться у себя дома, не боясь, что кто-то преследует тебя.

Но еще более странным ей казалось, что сердце ее осталось в Саванне, с Блейком.

Тара знала, что он должен довести расследование до конца. Это его работа, только его. Но у него всегда будет такая работа. Не это расследование, так другое.

Блейк — отличный профессионал. Именно он собрал достаточно доказательств вины Дорина. Блейк обнаружил, что картины, якобы украденные, спрятаны в доме Уилфорта. Он доказал, что Лиз Прайс, которая много лет была тайной любовницей Уилфорта, продала ему эти картины за огромную сумму, хотя догадывалась, что это не оригиналы.

Видно, Лиз Прайс все-таки объяснила Уилфорту, что не стоит выставлять их в салоне. А он ужасно разозлился и решил порвать с ней отношения. Страх разглашения тайны их связи, которое разрушило бы его политические притязания, заставил Уилфорта молчать. Он не хотел рисковать и своей репутацией знатока живописи. Правда, Блейк считал его в этой области не слишком компетентным. Детектив раньше говорил об этом Таре. А еще он говорил, что Уилфорт безусловно был раздражен тем, что его одурачила женщина. Вероятно, чтобы как-то себя реабилитировать в глазах друзей, он решил объявить, что картины украдены. Это мог сделать кто угодно. Тот же Боткин, человек хитрый и жестокий, заинтересованный в том, чтобы нанести удар и Лиз Прайс, и Джексону Уилфорту.

Опасаясь, что его обвинят публично, Боткин сообщил Блейку, что решил предъявить иск страховой компании, которая занимается разбором дел о краже картин и других художественных ценностей.

Еще раньше Блейк провел несколько расследований для этой компании, объединив которые можно было сфабриковать общее дело против владельцев картинной галереи.

Однако Дорин, один из самых высокооплачиваемых агентов Уилфорта, узнал о плане Боткина и по собственной инициативе решил защищать Уилфорта. Правда, он клялся, что не замышлял убийство и даже не предполагал, что дело зайдет так далеко.

Тара до сих пор не могла поверить, что Боткин выжил. Было ясно, что Дорин запаниковал, узнав, что Тара и Блейк ускользнули из западни. Он и его партнер, стрелявший в них, выбежали из галереи, бросив Боткина в малолюдном месте в придорожных кустах, и отправились обыскивать квартиру Тары, воспользовавшись тем, что у них осталась ее сумочка. Они были уверены, что Боткин мертв.

К счастью для Боткина, через несколько минут после отъезда Дорина на дороге появились подростки, случайно болтавшиеся в этом месте в поисках приключений. Они наткнулись на раненого и тут же сообщили в полицию. Через несколько дней Боткин уже настолько пришел в себя, что смог дать показания.

Тара тяжело вздохнула: нет, все-таки у нее в душе творилось что-то непонятное, что мешало ей думать о Блейке легко. Что-то в ней восставало против него. Ее подозревали в убийстве, а Блейк, зная, что Боткин жив, не сказал ей об этом!

Когда она спросила Блейка, почему он ничего не сказал ей, он как-то туманно объяснил, что Боткин был в критическом состоянии. Не было уверенности, что останется жив. Кроме того, было лучше, чтобы Боткин считался мертвым. При этом тем, кто знал правду, была обеспечена безопасность.

Тару такое объяснение не удовлетворило, хотя она и сделала вид, что согласилась с доводами Блейка. Но у нее еще будет время высказать ему претензии.

Блейк оставил Тару в Саванне на попечении своей сестры и успокоился. Макбрайд всерьез обиделась на то, что с той поры Блейк не показывался.

Тара чувствовала, что плакать бессмысленно, но ничего не могла с собой поделать. Слезы лились и лились, еще больше раздражая ее. Не будет она проливать слезы о Блейке, не будет!

И вдруг зазвонил телефон.

— Как поживаешь? — Низкий голос Блейка как ножом резанул ее по сердцу. Тара внутренне ощетинилась, но быстро взяла себя в руки.

— Я? Хорошо. Стефани уехала несколько минут назад, я как раз собиралась принять таблетку и лечь. Слабость, правда, осталась, но это, наверное, после перелета.

— Тебе очень больно? Тебе нужен покой.

— Больно, но терпимо, — солгала Тара, поддерживая руку и растирая кончики пальцев, которые вылезали наружу из гипса.

— Мне не нравится, что ты одна дома. Напрасно ты отослала Стефани. Джереми того же мнения.

— Но я действительно хотела домой. У меня полно друзей, есть родные, что об этом говорить. Я вполне могу в случае необходимости пригласить подругу или сестру.

— Тара. Я… — Блейк сделал паузу, длинную паузу, прежде чем заговорил снова. — У меня сейчас новое дело, — с трудом выговорил он. — Мне нужно немедленно уезжать. Меня не будет в штате какое-то время. Возможно, неделю-две. Если тебе что-нибудь нужно, позвони Стефани, прошу тебя. Ну и кроме того, она всегда знает, как найти меня. Я приеду тут же.

— Не беспокойся, Блейк, все будет в порядке. Мне вряд ли понадобится твоя помощь.

— Тара, я позвоню тебе, как только вернусь. Нам надо серьезно поговорить, но, прошу тебя, подожди.

— Ты, как всегда, обещаешь: все впереди, попозже и так далее. Думаю, лучше, если ты вообще больше не будешь мне звонить. Что толку кормить меня обещаниями? Да и надо ли это тебе или мне?

— Тара, я…

— Боюсь, я никогда не смогу довольствоваться тем малым, чем ты делишься со мной, Блейк, а мне не хочется вытягивать из тебя все силой. Это тяготит меня. Твое поведение — для меня загадка. Мне бы не стоило об этом говорить, но, скорее всего, мы больше не увидимся.

— Извини, — сказал Блейк тихо. — Я хочу… Впрочем, я ничего не могу пока предложить тебе из того, что ты заслуживаешь. — Он замолчал. Чувствовалось, что он раздавлен, но Тара почему-то рассердилась еще больше.

— Скажи, Блейк, а ты не пробовал узнать, как делают женщину счастливой, если она того заслуживает. Спроси своих друзей, как?

В трубке что-то прошуршало. Затем Блейк произнес:

— Тебе будет лучше потом.

— Да, будет. Все будет прекрасно. — Тара вскинула подбородок, пытаясь принять самоуверенный вид. — Что бы ни случилось, я немедленно начинаю искать работу.

— Ты права. Это то, что тебя сейчас поддержит, я имею в виду морально. А раз ты хочешь, ты это сделаешь. Нет ничего, Тара, что бы ты не могла сделать.

«Вот только заставить тебя полюбить меня я не смогла», — грустно подумала Тара.

— До свидания, Блейк. Позаботься лучше о себе.

— Раз никто другой не хочет этого делать, придется самому, — с горечью сказал он. — Я уже привык к одиночеству.

— Ну а я ни о чем не жалею и ничего не прошу. Все, что было, было интересно, я хорошо развлеклась.

— Тара…

— Блейк, ты совершенно особенный, ни на кого не похожий. Что бы ни случилось, ты сохраняешь вокруг себя покров тайны, ты переезжаешь с места на место всегда один. Ты даже имя свое никому не решаешься открыть. Что ж, я надеюсь, когда-нибудь ты встретишь того, кому сможешь довериться… Мне только жаль, что этого не случилось со мной.

— Тара. — Он пытался уловить в ее голосе колебание или нежность…

Но она была непреклонна.

А еще Тара надеялась, что этот телефонный разговор будет ей полезен: она постарается убедиться, что ей лучше без Блейка.

Положив трубку, Тара долго не могла успокоиться. Пыталась рисовать, заняться всякими пустяками, пила таблетки, чтобы заглушить боль. Потом, слегка придя в себя, она кое-кому позвонила. Но мысли ее все равно были, конечно же, с Блейком.

Спустя семь недель Тара сидела на кушетке в своей спальне. Она уже не была ни больна, ни запугана, ни несчастна. Вполне деловую молодую женщину окружали стопки бумаг, скоросшиватель, компьютер с принтером, два калькулятора, коробки карандашей, ручки. На столике остывали две чашки кофе.

— Не сомневаюсь, что мистер Вашингтон в курсе дела, — говорила Тара, потирая пальцами виски. — Ему следовало бы понимать, что он несет ответственность за поражение, которое потерпел в борьбе со своим противником.

— Я ему то же самое говорила. — Прекрасно одетая холеная женщина с яркой, запоминающейся внешностью подхватила слова Тары. — Приятно найти партнера, понимающего тебя с полуслова, — удовлетворенно улыбаясь, закончила она. — Думаю, мы прекрасно сработаемся.

Тара тоже улыбнулась:

— Я рада, что мы нашли друг друга. — Она бросила на стол ручку и потерла руку, которая все еще плохо сгибалась. — Однако мне хочется горячего кофе. А тебе?

— Хорошая мысль. — Кармен Рейс, так звали партнершу Тары, стала собирать бумаги.

— Надеюсь, наш новый офис будет готов к понедельнику, как и обещали.

— Хочется верить… — засмеялась Тара. — Ее слова прервал звонок в дверь. Она удивленно подняла брови. В воскресенье утром, без предварительной договоренности… Молодая женщина даже не предполагала, кто бы это мог быть.

В дверь позвонили настойчивее. Посмотрев в глазок, Тара почувствовала, как кровь приливает к лицу. О Боже!

Кармен подбежала к ней.

— Что такое?

Слегка улыбнувшись, Тара медленно повернула ключ, изо всех сил пытаясь казаться спокойной.

В дверях стоял Блейк с кроваво-красной розой на длинном стебле.

— Здравствуй, Тара. Можно войти?

Тара молча посторонилась, пропуская Блейка. Она боялась, что, стоит ей заговорить, голос выдаст обуревавшие ее чувства. Надо взять себя в руки, твердила она себе, нельзя показать ему, насколько она растеряна.

— Может, предложишь мне кофе? — Блейк безнадежно пытался разрядить напряжение.

Ответом ему было молчание, но Блейк улыбался. Смуглая темноглазая и темноволосая женщина подошла сзади.

— Привет! — Блейк осторожно протянул руку. — Блейк Фоке.

Тара заморгала. Блейк Фоке? Что это — настоящее его имя или он выхватил его из воздуха? Затем она вспомнила про его татуировку и подумала, что, возможно, на этот раз он и сказал правду…

Кармен внимательно и неназойливо изучала его. Изучала, как опытная женщина, имеющая богатый опыт отношений с мужчинами подобного типа интересными, загадочными, знающими себе цену, ускользающими из уже расставленных сетей.

— Кармен Рейс, партнер Тары по адвокатской фирме.

Блейк приподнял левую бровь.

— Партнер?

Тара кивнула. Ей все еще было трудно заговорить.

— Вот, открыли адвокатскую фирму… Мы с Кармен встречались несколько лет назад, когда работали над одним делом, и обменялись тогда координатами. Кармен узнала, что я сейчас свободна, и предложила мне интересную работу. Мы решили организовать совместный бизнес.

Блейк понимающе кивнул.

— Уверен, что это идеальный вариант для тебя. Тара повернулась к Кармен.

— Я знаю, у тебя свои планы на вечер. На сегодня можно и закончить.

Кармен кивнула, но поглядела при этом на Блей-ка с подозрением.

— Не хочешь, чтобы я осталась?

— Нет… Блейк — один из моих старых друзей. Рейс взглянула на розу.

— Что ж, мистер Фоке, было приятно познакомиться с вами.

— Мне тоже. Думаю, мы еще встретимся.

— Мы? — повторила Кармен, переводя взгляд с Блейка на Тару, стоявшую возле двери. — Если это будет зависеть от меня, то, полагаю, встреча состоится.

Тара закрыла за ней дверь и поправила на себе домашний костюм: брючки с майкой-тельняшкой. Наряд ей шел, и она подумала, что на этот раз Блейк застал ее не в таком неухоженном виде, как в свой прошлый визит.

Он протянул розу.

— Это тебе.

Тара осторожно взяла цветок, стараясь не задеть шипы.

— Спасибо.

— Я смотрю, у тебя волосы и сейчас рыжие. Я думал, что ты вернулась к прежнему цвету.

— Нет, я крашу в медь. Мне так больше нравится.

— Вообще-то мне тоже… Как твоя рука?

— Теперь лучше. Почти хорошо. Откуда ты взялся здесь, Блейк? С чего ты вдруг решил узнать, все ли у меня в порядке? Впрочем, ты видишь — все прекрасно.

— Да, я вижу. Новая работа, новые друзья…

— Именно так, — тихо произнесла Тара. — Я делаю то, что хочу сейчас делать… А это далеко не каждый может осуществить в своей жизни. Моя новая карьера, может, и не будет стремительной, не достигнет той высоты, о которой я мечтала, но я надеюсь, что со временем у меня кое-что получится…

— Тара, ты трудолюбива и умеешь идти к цели. Я не сомневаюсь, что ты добьешься всего, чего хочешь.

Она кивнула, глядя на розу и стараясь не показать ему свое волнение, боясь открыть ему то единственное, чего она хотела больше всего, но, вероятно, не получит никогда.

— Вот ты и получил ответы на все свои вопросы. — Тара сказала это слишком резко. Но она хотела — или нет? — чтобы он ушел. Чем дольше Блейк оставался, тем труднее для нее становилось скрывать свои чувства. Тара взяла себя в руки, отвела взгляд. А затем все же спросила:

— Ты уверен, что тебе нечего рассказать мне?

— Блейк Фоке — это мое настоящее имя. Стефани тоже Фоке, — заговорил Блейк. — Наши родители были странствующими циркачами. Мы ездили вместе с ними. Они погибли, когда мы были подростками. Стефани ненамного моложе меня. Во время одного из путешествий, когда устанавливали цирковые конструкции, громадный кусок стены обрушился на родителей и придавил насмерть. Я все время обвинял себя в их гибели — меня в тот момент не было поблизости. Мне казалось, будь я рядом, сумел бы их спасти.

Тара вспомнила, что он говорил ей о гибели родителей, но как-то невнятно. И она, если честно, не очень прислушивалась тогда к печальному рассказу. Сейчас ей было очень стыдно и тяжело. Тара взяла его руки и погладила их, словно пытаясь снять его душевную боль.

— Извини меня.

Он покачал головой и заговорил снова, будто заранее решил наконец сказать все и боялся остановиться, чтобы не передумать.

— Я поставил себе цель — вывести в люди Стефани. Подрабатывал, где только мог, в том числе на карнавалах и балах, пока ей не исполнилось восемнадцать. Мы переезжали из города в город, нигде не задерживаясь. Я не учился, не получил никакого образования, только работал, работал и работал. А Стефани стала заниматься показом мод. Она была уверена в себе и очень хороша. Я гордился и горжусь ею.

— Блейк…

Он поднял руку, словно умоляя Тару помолчать.

— У меня никогда не было настоящего дома, настоящей серьезной работы. Когда мне исполнился двадцать один год, я, постоянно нуждаясь в деньгах, стал подрабатывать разными, порой и не совсем законными, способами и преуспел в этом. Но потом оказалось, что у меня есть способности к подражанию. Я мог пародировать кого угодно, и мне за это хорошо платили. С концертами я переезжал из штата в штат. Я был свободен, и это мне нравилось. У меня были друзья повсюду, но больше половины из них не знали даже моего настоящего имени. Я не мыслил себя женатым, не собирался иметь детей…

Когда я встретил тебя, интеллигентную девушку из респектабельной семьи с гарвардским образованием, адвоката, которая, по моему мнению, могла иметь любых мужчин, каких только захотела бы, я понял, что дорога моей жизни не для тебя.

Тара смахнула слезы, застилавшие ей глаза.

— Блейк…

— Знаю, я был несправедлив к тебе. Знаю, что могу мало сделать для тебя, но разрушать твою налаженную жизнь… Зачем? Ведь я навлек на тебя беду, просто пригласив поужинать со мной. Когда Дорин напал на тебя… когда я узнал, как он покалечил тебя… когда я вспоминал тот кошмарный момент — его нож у твоей шеи, — все это на меня подействовало ужасно… Я проклинал свою глупость и легкомыслие.

— Блейк, ты же спас мне жизнь! Ты и Джереми. Если бы не вы…

Он коснулся дрожащей рукой ее щеки:

— Если бы ты умерла, я бы умер вместе с тобой. А сейчас я в такой растерянности, что не знаю, как мне поступить. Я уже не могу уехать от тебя, жить без тебя…

Тара смахнула слезы.

— Я самый обыкновенный, средний человек, вряд ли я смогу подойти тебе.

— Ты средний человек? Ты, который отдал годы своей молодости, чтобы поставить на ноги сестру? Ты, отказавшийся от образования сам, чтобы его получила она? Ты, который может сделать блестящую карьеру в том деле, которым занимаешься сейчас? Человек, который везде имеет друзей? Да ты просто необыкновенный человек!

Она схватила его руку и прижала к своей щеке.

— Ты пришел ко мне, когда я была одна. Подумал обо мне. И когда мы попали в беду в доме Уилфорта, ты спас мне жизнь. Ты верил в меня, когда я сама потеряла веру в себя. И даже когда ты причинял мне боль, ты делал это потому, что думал обо мне.

— Я люблю тебя, Тара. Я люблю тебя так давно, что ты стала частью меня.

— И я люблю тебя с тех пор, как ты впервые появился в нашей фирме.

Они смотрели друг на друга с такой страстью, что Тара боялась не выдержать и броситься в его объятия.

— Я не стою тебя, Тара Макбрайд. Но я отдам свою жизнь, только чтобы ты была счастлива. Ты веришь мне?

— Мне не нужно никаких жертв. Я нуждаюсь только в твоей любви… Я хочу, чтобы ты любил меня.

— Я буду любить тебя всегда. — Блейк заключил ее в объятия. — Всегда, — повторил он.

Тара крепко-крепко обняла его и замерла.

— Но я не хочу связывать тебя, Блейк. Я буду работать, у меня есть цель. А когда ты решишь объединить наши жизни, мы сделаем это.

— Сейчас, Тара, я думаю и о своей карьере. Попытаюсь организовать частное детективное агентство. Подберу штат, думаю, найдутся солидные платежеспособные клиенты. Но, Тара, мне так нужна семья, нужен свой дом… Поверь, я уже созрел для этого.

— Я не ослышалась? Звучит как предложение выйти за тебя замуж? — прошептала Тара, боясь, что принимает желаемое за действительное.

— То, что я сказал, шло из самого сердца.

— О, Блейк. — Тара окончательно перестала бороться с собой, слезы полились ручьем по ее лицу. — Что же ты так долго молчал?

— Тара, но это лучше, чем если бы я лгал тебе, не проверив свои чувства. И как я мог быть откровенным, не зная твоего отношения ко мне? Я слишком одинок, чтобы поддаться чарам женщины, которая меня не любит. Я слишком много страдал от неуверенности в себе и от обмана со стороны других женщин.

Блейк окончательно потерял над собой власть и прильнул к ее губам.

— Помни, — сказал он, когда они оторвались друг от друга, — я люблю тебя и готов ради тебя на все.

— А ты не исчезнешь как дым? — Озорная улыбка осветила ее лицо. Вдруг ты превратишься в нечто загадочное и неуловимое…

Но он уже нес ее в спальню.

Тара была счастлива, хотя ей хотелось еще о многом спросить его. Но они уже не владели собой. Серьезные мысли молодой женщины смел вихрь страсти, которую обрушил на нее Блейк Фоке.