Даллас понадобилась еще неделя, чтобы разрушить хрупкую оборону Полли и выяснить наконец ее истинное отношение к продаже ребенка.

Это произошло почти случайно. Они вернулись домой после похода в бакалейную лавку и увидели перед дверью квартиры Полли маленький сверток. Полли с трудом наклонилась, чтобы поднять его.

– Интересно, что это такое?

Даллас переложила пакет с покупками в другую руку.

– Пойдем ко мне. Выпьем кофе. Ты сможешь открыть сверток у меня, если захочешь.

Полли согласно кивнула, подозрительно разглядывая завернутую в коричневую бумагу коробку.

Даллас убрала продукты и поставила на плиту чайник.

– Ты что, собираешься просверлить это взглядом? – спросила она Полли, изучавшую сверток.

– Пожалуй, открою.

Полли разорвала и отбросила бумагу, под которой оказалась маленькая белая подарочная коробка, сняла крышку.

Услышав громкий вздох, Даллас подошла поближе, чтобы выяснить причину ошеломленного вида Полли.

Белый хлопчатобумажный комбинезончик, невероятно мягкий на вид, одинаково годился и для мальчика, и для девочки. Как и крошечные белые вязаные башмачки.

– Какая прелесть! – воскликнула Даллас. – От кого это?

Дрожащими руками Полли достала из коробки маленькую квадратную карточку.

– От Блайвенс, – без всякого выражения сказала она. – Чтобы было в чем принести домой ребенка.

– Как странно, – нахмурилась Даллас. – Не ожидала от нее.

– Наверное, она знала, что мне не придет в голову купить что-нибудь. Они хотят, чтобы ребенок хорошо выглядел перед покупателями.

– Полли, ты ведь не хочешь отдавать своего ребенка, правда? – тихо спросила Даллас. – И я вижу, что тебе больно,

Полли яростно затрясла головой, все еще не поворачиваясь к Даллас.

– Ты с ума сошла. Я никогда не хотела этого ребенка. Не планировала его. Надо было отделаться от него, как только я поняла, что беременна, но я, наверное, была тогда не в себе, а потом оказалось слишком поздно. Но это не значит, что у меня не хватит мозгов использовать случай.

– Ты действительно считаешь, что можешь счастливо жить на деньги, которые получишь, продав собственного ребенка?

– Ладно, – тихо сказала Полли. – Может, и нелегко отдать Майре ребенка. Я бы хотела, чтобы все было иначе. Понимаешь, чтобы я не видела ребенка. Но так не получается. И у меня нет выбора…

– Ты можешь оставить его.

– Да, конечно, – фыркнула Полли. – Я не знаю, как кормить его, что делать, если он заболеет… черт, я даже не смогла бы помочь ему с домашними заданиями.

– Есть люди, которые помогут тебе со всем этим.

– Даллас, я не могу быть ничьей матерью, – подавленно повторила Полли. – Ты не понимаешь.

– Почему?

– Все дело в том, кто я такая. То есть я планирую все изменить, как только доберусь до Мичигана. Может, найду настоящую работу. Но я не смогу начать новую жизнь, если придется заботиться о ребенке.

– Сможешь, если захочешь.

– Как? Вернувшись на улицу? Ты считаешь, что такая мать нужна ребенку?

– Совершенно не обязательно возвращаться на улицу.

– Ты не понимаешь, – повторила Полли. – Черт, ты что, никогда раньше не видела проститутку?

– Какое это имеет значение? Это была твоя жизнь. Твой выбор. И теперь у тебя есть выбор. Ты можешь продать ребенка людям, которых деньги волнуют больше человеческой жизни… или можешь сохранить его. Воспитать. Сделать из остатка своей жизни что-то стоящее. Даже если ты не хочешь ответственности, ты можешь поступить справедливо по отношению к ребенку. Ты можешь отдать его официальному агентству по усыновлению. Там тщательно отбирают потенциальных родителей, убеждаются, что ребенок попадет к людям, которые смогут хорошо воспитать его, а не к тем, у кого есть деньги, но нет совести.

– Ты и вправду наивна, – прошептала Полли. – Ты веришь, что бывшая проститутка может стать хорошей матерью… и что так называемое законное усыновление гарантирует ребенку безопасный, счастливый дом. И ты действительно думаешь, что Майра будет спокойно стоять в сторонке и смотреть, как я обманула ее. Может, еще скажешь, что мой труп не выловят из реки?

– Я не так наивна, как ты полагаешь, – возразила Даллас, хотя слова Полли обожгли ее, ведь Сэм бросил ей в лицо почти такое же обвинение. Она не наивна… жизнь постаралась. Но что плохого в надежде на лучшее? Даллас знала, что удача улыбается не всегда и не всем. В своей работе она сталкивалась с самыми темными сторонами жизни и очень редко ловила отблески светлых ее граней. – Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, – сказала Даллас, уже обдумывая завтрашние планы.

Полли снова пожала плечами и отвернулась.

– Послушай, я не хочу больше об этом говорить. Ни сейчас, ни потом. Я уже пожалела, что захотела помочь тебе. Ты неосторожна, из-за тебя мы обе закончим жизнь в реке.

– Я буду осторожна, – пообещала Даллас.

– Тогда держи рот на замке, слышишь? Со своим ребенком делай что хочешь, а меня оставь в покое. Если не желаешь иметь дело с Майрой, тогда тебе лучше исчезнуть. Найди другое жилье. Здесь для тебя небезопасно.

– Спасибо за заботу.

Терпение Полли лопнуло. Она устало потерла поясницу, покачала головой и подхватила свою коробку.

– Тебя слишком много, Пуласки. Пока.

Даллас вздохнула. Она сделала все возможное, чтобы убедить Полли отказаться от выбранного ею сомнительного пути.

* * *

Бесплатная клиника была больше похожа на сумасшедший дом. Беременные женщины толпились в крошечной приемной, некоторые – в сопровождении малышей, носившихся по помещению с криками и визгом. Жужжали компьютеры, плакали дети – кто от страха перед осмотром, кто от боли прививок. Даллас только удивлялась, как женщина-регистратор умудрялась оставаться такой спокойной и невозмутимой.

– Я Даллас Пуласки, – сказала она, убедившись, что Полли не отстала. – Думаю, меня ждут.

Женщина за конторкой даже не моргнула.

– Дальше по коридору, третья дверь слева, – сказала она.

Даллас повернулась к Полли, удивленной этим разговором.

– Ты пойдешь со мной? Пожалуйста.

– Хорошо, пойду, если доктор не будет возражать.

– Не будет, – уверила ее Даллас и пошла по коридору. Дойдя до третьей двери слева, она остановилась, сделала глубокий вдох, мысленно произнесла короткую молитву и взялась за дверную ручку. – Вот мы и пришли.

Даллас пропустила Полли в кабинет, вошла за ней и решительно закрыла дверь. Спиной к ним стоял мужчина, поглощенный изучением какого-то сложного медицинского оборудования, стоявшего в углу. Когда женщины вошли, он обернулся.

Полли остановилась как вкопанная.

Даллас сглотнула комок в горле и мысленно скрестила пальцы.

– Привет, Сэм!

Сэм обошел стол и удобно оперся о него.

– Привет, – сказал он, не сводя глаз с нахмуренного лица Полли. – Привет, Полли.

– Какого дьявола ты здесь делаешь? – спросила Полли и повернулась к Даллас:

– Если ты знала, что он здесь, зачем притащила меня?

– Полли, мы с Сэмом хотим поговорить с тобой. О твоем ребенке. Мы хотим помочь тебе. Мы можем помочь тебе, если ты нам позволишь.

Полли прищурилась… но тут же глаза ее расширились.

– О, черт, – пробормотала она, отступая на шаг. – Ты – полицейская ищейка! – прошептала она обвиняюще.

– Мы оба полицейские.

– Я арестована?

– Ты не арестована, – успокоила ее Даллас. – Ты не сделала ничего незаконного… пока не сделала. Мы предлагаем тебе помощь и неприкосновенность. В обмен на сотрудничество, конечно.

Полли ответила коротко, но выразительно.

Даллас вздохнула.

– Я ожидала такой реакции. Вначале.

Полли молча слушала, как Даллас объясняет, что они хотят от нее в обмен на обещанную юридическую неприкосновенность. Сэм мудро держался поодаль, прижавшись спиной к двери, скрестив на груди руки, несомненно убежденный, что Даллас справится лучше его.

– А если я откажусь?

– Тогда мы пустим слух, что ты разговаривала с полицейскими. Даже без доказательств Майра и ее дружки не рискнут продолжать дело. Или они исчезнут, или ты.

– А если я все равно откажусь? – с вызовом спросила Полли. – Если я просто выйду отсюда и уеду куда-нибудь на автобусе?

– Конечно, ты можешь это сделать, признала Даллас. – У нас нет права законно остановить тебя. Но ты просто окажешься одна в чужом городе, с ребенком, который может родиться в любой момент, а о тебе даже некому будет позаботиться.

– Обо мне и сейчас никто не заботится, – с горечью сказала Полли. – Вам нужна только моя помощь, чтобы арестовать Майру и Блайвенс.

– Мы поможем тебе. Тебе и твоему ребенку, – это все, что сказала Даллас.

Полли дотронулась до своего живота. Мимолетно. Затем взглянула на «живот» Даллас.

– И где же нашли беременную полицейскую? – проворчала она.

Даллас улыбнулась.

– Не нашли, – ответила она, поднимая подол блузы.

Полли бросила один взгляд на бандаж и выругалась.

Даллас подошла к ней.

– Полли, ты же не хочешь продавать своего ребенка этим людям. Мы знаем, кому они продают детей. Неужели ты не понимаешь, что покупатели – это те люди, которым отказывают официальные агентства? Неужели ты действительно хочешь, чтобы твой ребенок попал в их руки?

– Я думала, что поступаю правильно, – пробормотала Полли. – Просто не видела другого выхода.

– Знаю. Ты не понимала, что у тебя есть выбор. Но он есть. Ты можешь сохранить своего ребенка, получить льготы, которые помогут воспитать его… или отдать его в хорошую семью, которую сама выберешь, если захочешь.

Полли глубоко вздохнула.

– Они убьют меня.

– Нет. – Сэм заговорил в первый раз после того, как поздоровался с Полли. – Они вас не тронут. Не тронут, если вы будете сотрудничать с нами.

– Я слышала о людях, которые сотрудничали с полицией и погибли.

– Случалось, – признал Сэм. – Но не на этот раз. Во-первых, организация ничтожна. Мы выследили эту Майру, она частный адвокат, не раз подвергавшийся расследованиям за сомнительные дела. Похоже, она работает вместе со своим сожителем, за которым тянется длинный хвост разных махинаций. Вероятно, Блайвенс – их единственная сообщница. У нас нет достаточных улик, чтобы привлечь их к суду, но с вашей помощью мы сможем арестовать их.

– Я сама заслоню тебя и твоего ребенка от пули, – спокойно сказала Даллас.

– Всё слова, – недоверчиво бросила Полли.

– В этом не будет необходимости, – резко заметил Сэм, хмуро взглянув на Даллас.

Она улыбнулась ему.

– Да. Я тоже в этом уверена.

Но Даллас дала обещание искренне, и они оба это знали.

Пусть Сэм сейчас поймет, что она всегда будет отдавать работе все свои силы. Она не станет бессмысленно рисковать – умирать она не хочет, даже героически. Но опасность всегда ходит радом.

Полли переводила внимательный взгляд с Даллас на Сэма и обратно.

– Вы действительно парочка, так? – с любопытством спросила она.

Даллас откашлялась, чувствуя, как краснеют щеки. Сэм вдруг увлекся набором пинцетов и ватных тампонов на столе.

– Мы… э… мы напарники, – ответила Даллас и быстро сменила тему:

– Так ты будешь помогать нам?

– С чего это вдруг? – спросила Полли, не отводя взгляд.

– Ради твоего ребенка, – ответила Даллас, доверившись своей интуиции.

– Ладно, я это сделаю, – пробормотала Полли. – Может, и сдохну, но сделаю. Не похоже, что вы позволите мне выбирать, – с негодованием добавила она.

– Сдохнете, если не будете соблюдать осторожность, – предупредил Сэм. – Придется играть честно, Полли. Вы должны следить за тем, что говорите и как говорите. Блайвенс и ее дружки не должны заподозрить никаких изменений.

Полли выставила вперед бедро и откинула назад черную гриву.

– Я умею мошенничать.

– Не сомневаюсь, – ответил Сэм, даже не пытаясь скрыть радость.

Взгляд Полли вполне мог спалить его шевелюру. Даллас хмуро посмотрела на него. Сэм поднял руки, сдаваясь.

– Ладно, оставляю все вам. Желаю удачи.

– Почему-то мне кажется, что она нам понадобится, – прошептала Полли.

Даллас мысленно согласилась с ней.

– Ну, я свободна? – ядовито спросила Полли. Теперь, когда выбор был сделан за нее, только так она могла притвориться, что контролирует ситуацию.

– Мы уйдем вместе, как и пришли, – ответила Даллас.

Сэм коснулся ее руки.

– Полли, пожалуйста, подождите в приемной пару минут. Мне нужно поговорить с Даллас.

Полли страдальчески вздохнула, закатила глаза, взглянула на часы.

– Десять минут. Потом я ухожу, с тобой или без тебя, – сказала она Даллас.

Даллас кивнула. Она подождала, пока за Полли закроется дверь, и вопросительно посмотрела на Сэма.

Он двумя пальцами поднял ее подбородок, посмотрел в глаза.

– Ты выглядишь усталой. Она пожала плечами.

– Плохо спала сегодня: сомневалась, удастся ли этот разговор.

Даллас не сочла необходимым добавить, что тревожные мысли об их отношениях принесли ей гораздо больше бессонных часов, чем задание.

– Она поможет нам?

– Сказала, что поможет. Думаю, Полли даже рада возможности изменить ситуацию. Пусть винит нас, если хочет, но нутром она понимает, что именно этого ждала по мере приближения родов.

– Все еще пытаешься превратить ее в святую? – весело спросил Сэм.

– Я прекрасно понимаю, кто она. Но все равно она мне нравится. Ладно, мне пора. Полли нервничает.

– Еще минутку! Я хотел кое-что сказать тебе. Сегодня утром мне звонил Брэшер: у него для меня хорошие новости. – Сэм умолк.

– Какие же? – нетерпеливо спросила Даллас.

– Я иду на повышение. Начальник отдела по расследованию убийств в Пятом участке. Брэшер сказал, в моем возрасте это просто подарок судьбы. И я должен гордиться этим.

У Даллас перехватило горло.

– Он прав, – еле выдавила она. – А что ты ответил ему?

– Сказал, что подумаю. Правда, у меня было всего несколько часов…

– И?…

Он пожал плечами.

Даллас от души сожалела, что Сэм так неудачно выбрал время для своего сообщения. Полли нетерпеливо ждет ее в коридоре, а этот вопрос требует серьезного обсуждения…

– Когда ты собираешься дать ответ? – спросила она.

Он снова пожал плечами.

– Не знаю. Я предупредил Брэшера, что сначала закончу это дело, а потом приму решение.

И опять он не сказал, что они обсудят это вместе. Но если ему не важно ее мнение, почему он поделился с ней? Хотя, если вспомнить, она никогда не ждала приглашения, чтобы высказать свое мнение… тем более в таком важном деле.

– Это не то, чего ты хочешь, Сэм, – не смогла удержаться она.

Он избегал встречаться с ней взглядом.

– Может, и так, – согласился он. – Перемена ритма жизни, канцелярская работа, значительное повышение жалованья.

– Это не то, чего ты хочешь.

Сэм нетерпеливо взглянул на нее. Заладила одно и то же!

– Ты не можешь это знать. В последние дни даже я сам не знаю, чего хочу.

– Я знаю. – Даллас обвела рукой кабинет, в котором они стояли, указала на полки с медицинскими приборами и лекарствами, сложное оборудование, так заинтриговавшее Сэма. – Вот чего ты хочешь. И всегда хотел.

Его глаза вспыхнули старой, голодной тоской и погасли так быстро, что Даллас еле успела заметить эту вспышку. Когда он заговорил, его лицо ничего не выражало.

– Я уже сказал тебе: слишком поздно. Надо быть полным идиотом, чтобы отказаться от удачной карьеры, гарантированного будущего и погнаться за юношеской мечтой.

– А мне кажется, было бы глупостью отказаться от мечты.

– Не помню, чтобы я просил у тебя совета, – холодно заметил Сэм.

– Да, ты прав: это не мое дело. – В голосе Даллас слышалась горечь. – И вообще, меня ждет Полли, я пошла. – Даллас открыла дверь.

Сэм поймал ее за плечо прежде, чем она успела выйти в коридор.

– Береги себя, – прошептал он. – Не делай глупостей, слышишь?

– Снова учишь меня работать, Перри? – спросила она. Оскорбленное самолюбие еще причиняло боль.

– Просто мне небезразлично, что с тобой случится, – поправил он с вымученной улыбкой.

Ей нечего было ответить на это. Почему-то щипало глаза. Даллас кивнула, подтянула «живот» и ушла.