Он был очень разговорчив. Рэли казалось, что Бадди только и делал, что разговаривал и разговаривал. Ночью, когда закрывались бары, он просыпался от звуков в соседней комнате, и вот уже Бадди в его комнате, будит, произносит его имя умоляющим голосом, а Фриски, которую Рэли держит в руках, зевает. Бадди, как обычно, пьян.

– Иди спать, Бадди, – умоляет он. – Мы можем поговорить утром.

– Сейчас, Рэли, – шепчет Бадди. – Пожалуйста.

Я очень одинок, Рэли. Сделай мне одолжение, пожалуйста, хорошо?

– Только две минуту, Бадди, – произносит Рэли.

А Бадди так благодарен, что готов расплакаться, что тоже обычно, и начинает говорить, говорить. И конечно, это продолжается два часа, а не две минуты. Рэли просто не может понять этого. В конце концов, Бадди может поговорить с докторами в госпитале, и им будет действительно интересно, что он расскажет. Про Корею, например. Рэли даже не хотел больше слушать, что произошло с Бадди в Корее, потому что он уверен, все, что произошло там, это ужасно, раз Бадди от этого заболел. Но ничего не случилось с Бадди в Корее. Он даже не слышал ни единого выстрела. Он, по сути, даже никуда не выезжал из Сеула, который, как говорил Бадди, был большим городом.

– Почему же ты тогда заболел, Бадди? – спрашивает Рэли.

– Я знал, что происходит с моими друзьями, – отвечал он, и в его глазах появлялся испуганный огонек. – Я не мог спать, потому что представлял, как их убивают. Я слышал их крики. Я просто больше не мог вынести всего этого.

– Бадди, но ты же сидел и печатал в кабинете. Ты же рассказывал мне. Ты на самом деле не знаешь, что случилось с твоими друзьями.

– Знаю, – отвечал Бадди, и его глаза загорались злым огнем. – Я представлял это. Именно поэтому я не мог выдержать. Просто не мог.

– Хорошо, Бадди, – говорил ему Рэли, похлопывая его по руке. – Извини меня.

Бадди хотел, чтобы Рэли рассказывал ему о себе, о том, что он думает, что помнит. Он вел себя так же, как сэр Джордж Дин. Он не знал, что отвечать, когда его спрашивал сэр Джордж Дин, а теперь он не знал, что отвечать Бадди. Все вопросы были слишком взрослыми для него. Неужели им нечем заняться, кроме как задавать вопросы пятилетнему ребенку? Сэр Джордж Дин всегда шутил с ним, приглашал жить с собой. У него чудесный дом, там были азиатские слуги, которые всячески угождали ему, выполняли его малейшее желание. Иногда они делали то, о чем он еще только успевал подумать. А теперь рядом с ним был Бадди, который думал только о том, чтобы ему было хорошо и весело.

Бадди разогревал чудесные бобы из консервной банки и резал туда сосиски. Рэли никогда раньше не пробовал такого, это было просто потрясающе. Или они ели спагетти с мясным соусом, тоже очень вкусно. А цыплят Рэли просто обожал. Они пили напитки, которых Рэли раньше не пробовал. Кока-кола или пепси-кола. Рэли нравилось и то и другое, но больше пепси-кола.

Бадди принес ему одежду: рубашку и джинсы, почти новые, хотя он приобрел их в магазине поношенных вещей. Он приносил ему комиксы, которые очень нравились Рэли. Игры. Например, монополию. Как только Бадди объяснил ему правила, Рэли стал обыгрывать его. Шашки. Карты.

Однажды Бадди сказал:

– Я научу тебя играть в футбол. Это лучшая игра, которая учит играть в команде, Рэли. Я был отличным игроком. Именно поэтому я нравился твоей маме. Я нравился всем девушкам. Все выкрикивали мое имя.

– Нет, Бадди, я не хочу учиться, – ответил Рэли. – Пол говорит, что только индивидуальные виды спорта учат тому, что можно рассчитывать только на себя. Пол говорит, что они очень похожи на жизнь. Он так говорит.

– Почему ты называешь его Пол? – спросил Бадди. – Разве он не гордится тем, что ты его сын?

– Он не верит в это, – сказал Рэли.

– Но ты же называешь маму мамой, правда? – озадаченно спросил Бадди.

– Ей так нравится, – объяснил Рэли. – Поэтому.

– Я уважаю то, как ты воспитан, Рэли, – сказал Бадди. – В конце концов, ты же звезда. Может быть, все-таки попробуешь? Сделай мне личное одолжение.

– Нет, Бадди, я не хочу.

А потом Бадди дразнил Фриски, она лаяла, а Рэли дрожал с головы до ног.

– Я терпеть не могу этого, Бадди, – сказал он. – Если ты еще раз сделаешь так, то я очень сильно рассержусь.

У Бадди появлялось такое выражение в глазах, что Рэли начинал испытывать чувство вины, он гладил Бадди по руке и говорил ему, что все в порядке.

И потом, еще фотоаппарат. Бадди постоянно снимал им. Даже тогда, когда Рэли был в ванне.

– Теперь я знаю все твои секреты! – говорил он, завороженно глядя, как фотоаппарат печатает сам.

– Я больше не могу выносить этого, Бадди, – сказал Рэли, покачав головой. – Я должен вернуться домой.

– Еще нет, – возразил Бадди. – Разве мы плохо проводим время? Скажи, что тебе хорошо, Рэли. Пожалуйста, скажи.

Когда Бадди не было дома, Рэли бродил по спальне, под ногами у него крутилась Фриски. Он старался придумать, как бы выбраться отсюда. Если бы квартира выходила на главную улицу, то он мог бы открыть окно и позвать на помощь: Но, может быть, от этого ему было бы только хуже. Бадди мог привязать его и вставить ему в рот кляп, мрачно думал Рэли. Это не означало, что Бадди был плохим парнем. Просто у него что-то было с головой.

– Скажи мне, когда день твоего рождения, Рэли, – спрашивал он его.

– Я уже говорил тебе десять раз, – раздраженно отвечал Рэли, – 22 августа 1952 года.

Он наблюдал, как Бадди хмурил лоб, что-то высчитывал на пальцах, как маленький ребенок.

– Рэли, я должен что-то сказать тебе, – торжественно произнес он. – Я знаю, что ты все равно не поверишь, но это правда, чистая правда, ничего, кроме правды.

– Что, Бадди?

– Я твой отец, – ответил он. – Что ты думаешь обо всем этом?

– Это здорово, – вздохнул Рэли. – Просто здорово.

Рэли стоял у открытого окна, поставив локти на подоконник, глядя на четыре нижних этажа. Внизу видны были грядки с томатами и салатом, которые выращивал Бадди. Маленький садик, огороженный деревянным забором. А за забором ничего. Просто бесконечное пустое пространство. Он высунулся дальше, глядя на пожарную лестницу, но она была не меньше чем в десяти футах. Нужно было что-то, что можно было забросить на нее, чем можно было бы зацепиться. Может быть, связать веревку из белья? Это трудно будет сделать, думал он. Но еще труднее будет взять с собой Фриски, а без нее он не может уйти. Рэли наклонился и погладил розовый животик Фриски, собачка заскулила от удовольствия.

– Ах, Фриски, – проворковал он, – ты просто прелесть.

Вот еще одно дело. Ему нужно найти поводок. Может быть, разыскать моток веревки, которой Бадди подвязывает помидоры.

– Рэли, – позвал его Бадди из другой комнаты. – Я дома, сынок. Угадай, что я принес тебе.

Рэли скосил глаза, когда Бадди отпирал спальню.

Это был телевизор, который Бадди купил за десять долларов у кого-то, кто заболел бы белой горячкой, если бы не выпил чего-нибудь в ближайшие две минуты. Они сидели вдвоем и смотрели мультфильмы. Бадди проголодался и побежал в магазин за мясом и булочками. Он потрясающе запекал булочки с мясом в плите, смазывал их майонезом и украшал помидорами и салатом из своего садика. Они поедали их и хихикали, смотря мультфильмы, которых Рэли никогда раньше не видел. Ему приходилось признать это. Жизнь с Бадди многому его учила.

Рэли проснулся в три часа утра от лая Фриски, Бадди рвало в ванной.

– Бадди, с тобой все в порядке? – взволнованно спросил Рэли, поворачиваясь на бок и стараясь успокоить Фриски. – Я могу помочь тебе чем-нибудь?

– Я пошел с мужчиной сегодня вечером, – со стоном отозвался Бадди, переводя глаза на Рэли. – Я просто не удержался, сынок. Пошел. За компанию. Чтобы услышать, как кто-нибудь скажет мне что-нибудь приятное, ты понимаешь, что я имею в виду?

– Конечно, Бадди, – согласился Рэли, не понимая, о чем тот говорит. – Как насчет стакана молока? Тебе принести?

– Ты ненавидишь своего отца за то, что он так ведет себя? – с пафосом в голосе произнес Бадди. Рэли стало его жалко.

– Бадди… – начал он.

– Я на самом деле не такой, – продолжал Бадди. – Я говорил им, но им было все равно. Многим это даже больше нравится. Твоя мама была моей единственной любовью, сынок. Ты тому доказательство. В Корее у меня были девушки. Но с тех пор как я вернулся, у меня никого не было. Мне важно вести себя хорошо, сынок, чтобы ты мог гордиться мной. Но когда кто-то подходит с добрым словом, на хорошей машине, с деньгами в кармане, я просто не могу устоять, сынок.

– Тебе нужно спать, – сказал Рэли. – Пойдем, я помогу.

– Он сказал мне, что я выгляжу, как Трой Донахью, – пробормотал Бадди. – Ты знаешь, как выглядит Трой Донахью?

– Конечно, – кивнул Рэли.

– Я похож на него, как ты думаешь?

– Не на Троя Донахью, – задумчиво сказал Рэли. – Скорее на Тэба Хантера.

– Тэб Хантер, – повторил Бадди. – Это неплохо, верно? Тэб Хантер тоже симпатичный парень.

Он со стоном поднялся, опираясь на плечо Рэли, и позволил довести себя до гостиной. Рэли наблюдал, как Бадди упал на колени и завернулся в спальный мешок. Он сел на продавленный диван, его сердце сильно билось, рядом с ним тихо сидела Фриски. Он дождался, когда Бадди захрапел. Осторожно, на цыпочках он подошел к входной двери. Повернул ручку. Дверь была заперта.

Он разочарованно покачал головой и посмотрел на спящую фигуру Бадди.