Санни долго ворочалась с боку на бок, не в силах уснуть. Вернувшись домой, она съела чашку «Чирио-уз», овсяная мука с минерально-витаминными добавками, немного полистала телеканалы дистанционным пультом, но ничего ее не увлекало. Несколько раз она брала телефонную трубку, намереваясь позвонить Изабель, и каждый раз не решалась. Чуть позже она попыталась кое-что сделать по работе. Пользуясь разницей во времени, она позвонила в Японию некоторым клиентам, однако дела не клеились. Мысли Санни блуждали вокруг свидания Изабель: вернулась ли она домой и как провела время, где они были, что ели. Она сама не понимала, почему ее это так волнует и не дает покоя. Вне всякого сомнения, Ричард привлекал ее. Раньше ее тоже влекло к другим мужчинам, но между этими влечениями ощущалась явственная разница. Ричард вызывал в ней странное непонятное волнение, очень походившее на то волнение, которое охватывало ее, когда она нападала на след редкой антикварной вещи, о настоящей ценности которой другие знатоки искусства еще не подозревали. Санни владело нервное возбуждение, свойственное человеку, нашедшему что-то уникальное, редкое и желающему разгадать тайну этой уникальности.

Около полуночи устав от ожидания и неизвестности, она стянула одежду и забралась в свою уютную кровать. Сколько она проспала, Санни не знала, когда ее разбудил странный шум в спальной. Проснувшись окончательно, она мельком взглянула на будильник. Было три часа сорок две минуты ночи. Санни нисколько не испугалась шума, слишком он был слабым и тихим, словно дуновение горячего воздуха от обогревателя. Но в июне незачем было включать обогреватель. Санни лежала с закрытыми глазами, пытаясь определить источник шума. Он шел от окна на противоположной стороне спальни. Но окно было закрыто из-за утренних летних туманов. Когда она установила причину шума, ей в первый момент показалось, будто она по-прежнему спит. Кто-то сидел в кресле и читал книгу.

Санни решительно открыла глаза. В комнате было абсолютно темно. Глухой стук ее сердца заглушал шелест страниц книги, которую листал незваный гость. Ей стало страшно. Страх, все сильнее разгоравшийся в ее сердце, казалось, уже пронизывал все ее тело, даже пальцы слегка подрагивали. Вдруг в спальне стало светлее, как будто кто-то поднял оконные шторы. Санни ясно разглядела мужчину: он сидел, закинув одну ногу на другую и слегка покачивая носком начищенной до блеска кожаной туфли.

— Доброй ночи, — раздался бархатный голос Ричарда. — Надеюсь, я не напугал тебя.

— Что ты здесь делаешь? — Слова с трудом слетали с губ Санни.

Ричард поднял вверх книгу, которую читал. Это был ее дневник в розовой кожаной обложке, который ей подарила мать, когда Санни исполнилось семь лет. Санни скрывала его от посторонних глаз на протяжении многих лет скитания по приемным семьям, прятала в укромных уголках, чтобы никто не мог его увидеть. Большей частью эти записи представляли собой излияния на бумаге перенесенных обид и унижений. Приемные родители били ее, другие дети крали у нее то немногое, что она считала своей собственностью, одноклассники не хотели дружить с ней, причем во всех школах, где она училась. Когда Санни переехала жить в дом Лафоржей, она почти перестала вести записи. Теперь же дневник был заперт в ящике письменного стола, а ключ она хранила в прикроватной тумбочке.

— Понимаешь, мне чертовски хочется знать о тебе как можно больше. Я надеялся, что этот дневник, пусть и небольшой, даст мне ответы на кое-какие мучающие меня вопросы. Но должен признать, твой дневник настолько же загадочен и неясен, насколько загадочна и скрытна ты сама. Похоже, Санни, ты не любишь доверять свои тайны никому на свете, не правда ли?

Санни села на кровати и натянула до плеч одеяло, чтобы прикрыться. Ночная сорочка на бретельках слишком откровенно выставляла напоказ ее прелести. Стук сердца гулко отдавался в ушах. Джейкоб был прав. Сейчас должно произойти что-то страшное. Этот человек собирался или убить, или похитить, или обесчестить ее, или сотворить нечто такое ужасное, о чем даже страшно подумать. Санни припомнилась ее стычка с Питером на свадьбе. Как знать, может, ей удастся справиться и с Ричардом. Хотя в данную минуту она чувствовала себя совершенно беспомощной.

Ричард встал и подошел к ее кровати. Санни испуганно отодвинулась назад, пока не уперлась в спинку кровати.

— Я наверное, напугал тебя. Прошу прощения. Я не причиню тебе ни малейшего вреда.

Ричард взял с тумбочки стакан с водой.

— На, выпей, чтобы успокоиться.

Пока Санни глотала воду, он стоял рядом, словно заботливый папаша возле кровати своей дочурки, которой приснился дурной сон. Поставив стакан на место, он опять сел в кресло, старательно поправив брюки на коленях, чтобы не помять их.

— Теперь легче? В ресторане мы разговаривали о твоих родителях, кто они, или точнее, кем были. Ты говорила, что жила с матерью до восьми лет, а отца совсем не помнишь.

— Что ты хочешь узнать о моем прошлом? Что ты хочешь от меня?

— Речь не о том, что я хочу, а о том, что хочешь ты, и о том, что я могу дать тебе. — Он постучал пальцем по дневнику. — Ты догадывалась, что ты особая, не так ли? Это видно из твоих записей. Ты не только была не похожа на своих сверстниц, ты действительно иная. Именно поэтому тебя направили в психушку… — Ричард покачал головой. — Правда, сейчас это называется по-другому, не правда ли? Впрочем, не важно. Что такого необычного ты прежде всего заметила в себе? Наверное, что очень быстро бегаешь, не так ли?

Санни больше не испытывала прежнего страха, его сменили раздражение и злость. Как ловко он пробрался внутрь квартиры, миновав охранную сигнализацию, и как бесшумно выкрал дневник, даже не разбудив ее. Однако вместе с этими противоречивыми чувствами внутри ее возникло непонятное облегчение: наконец-то появился кто-то способный ответить на некоторые мучительные вопросы, не дававшие ей покоя всю ее жизнь, начиная с детства. Кто же она на самом деле? Каким бы странным ни казался Ричард, в нем чувствовалось что-то знакомое, общее, нечто сближавшее ее с ним. Санни даже успокоилась.

Мысленно она вернулась в далекое прошлое, когда ее мать была еще жива. Она вспомнила, как однажды во дворе она играла с другими детьми в мяч. Кто-то неловко ударил по мячу, и тот выкатился на улицу. Санни побежала следом за мячом. Но тут откуда-то возникла машина, мчавшаяся на полной скорости. Испуганно закричала какая-то маленькая девочка. Все вокруг замерли от страха. Санни проскочила прямо перед носом автомобиля и схватила мяч, а машина пролетела мимо нее в нескольких дюймах. Когда дети увидели ее целой и невредимой, они застыли на месте с открытыми то ли от страха, то ли от недоумения ртами. Когда Санни вернулась назад, некоторые из детей нарочно дотрагивались до нее, как бы желая убедиться, что она не призрак. Хотя маленькая девочка, та самая, которая закричала от испуга, наотрез отказалась дальше играть с Санни.

— Да, возможно, все так и есть.

— Видишь ли ты в темноте? — Ричард задал следующий вопрос, круговым движением руки указав на царившую в комнате темень. — Очевидно, да, но все-таки не всегда. В противном случае здесь не было бы ночника. А как твои рефлексы? Не быстрее ли они, чем у людей?

Челюсть у Санни отвисла. Больше всего ее поразило не то, что Ричард считал ее особенности нечто самим собой разумеющимся, а его высокомерное отношение к людям как к другим существам. Кем же он был сам в таком случае?

— Похоже, кое-что проясняется.

Не успела Санни моргнуть глазом, как Ричард присел на край ее постели. Она даже не успела заметить его движений, настолько неуловимо быстрыми они были. Он провел пальцем по крышке ночной тумбочки, а затем внимательно осмотрел его кончик.

— Да, домохозяйка из тебя никудышная. Впрочем, разве не для этого существует домашняя прислуга? Итак, Санни, ты догадываешься, кто ты такая на самом деле?

Она отрицательно помотала головой.

— Ты должна гордиться собой. Ты относишься к очень редкому виду, потому что он запрещен законом. Ты подобна редкой вещи, поэтому в глазах таких созданий, как я, ты бесценное сокровище. Многим хотелось бы завладеть тобой, Санни, прибрать к рукам твои способности.

Санни судорожно сжала края одеяла, ее пальцы подрагивали от волнения.

— Кто же тогда я такая?

— Дхампир — вот кто. Плод любви человека и вампира. — Ричард оглядел ее с нескрываемо довольным видом.

Санни зажмурила глаза, глубоко вздохнула и, немного успокоившись, опять их открыла. Все вокруг выглядело как обычно. Все это ей не снилось! Значит, столь необычная встреча происходит наяву?! Значит, такие удивительные существа, как Ричард Лазарус, действительно существуют?! Он совершенно прав, она всегда догадывалась, что она иная, особая. Санни отмахивалась от этих мыслей, загоняла их подальше в глубь сознания, но они назойливо всплывали, не давая ей покоя. Она пыталась узнать правду от матери, но всякий раз, когда она задавала ей подобные вопросы, ее мать Роза замыкалась в себе, отмалчивалась или глотала таблетки, чтобы избавиться от мрака окружавшего ее отчаяния. Отчаяние, как интуитивно догадывалась Санни, было вызвано ее рождением.

— Как это случилось? Как я появилась на свет?

— Как всегда, обычным путем. Думаю, это не стоит объяснять тебе?

— Нет. Я имела в виду другое. — Санни растерянно потерла ладонью лоб. — Даже не знаю, что хотела спросить.

— Я никогда не понимал, почему люди считают интимные отношения с нами столь ужасными. Вот уже тысячу лет, как люди распространяют мифы о нас. Интересно, откуда только берутся эти нелепые слухи?

— Значит, ты вампир? — прошептала она.

— Разумеется.

— Но, — тут Санни замялась, — тебя же видно днем.

Ричард усмехнулся:

— Да, видно. Солнечный свет опасен только молодым вампирам. К тому времени, когда достигнешь моего возраста, свет станет для тебя не более чем маленьким неудобством. — Ричард взглянул на ее шею и еле заметно облизнулся. — Хотя разговоры о том, что мы пьем кровь — истинная правда.

Санни поежилась, не зная, верить ему или нет. Должно быть, Джейкоб намекал ей на это, имея в виду ее способности. Однако, по мнению того же самого Джейкоба, Ричард был крайне опасен, поскольку преследовал ее, в чем она как раз сомневалась. Вот сейчас Ричард сидел рядом и болтал с ней, словно лучшая подружка, рассказывая о том, о чем Джейкобу, по-видимому, было неохота говорить. Если он опасен, то почему держал себя так, как будто он и опасность не имели между собой ничего общего?

Санни потрогала лоскутное одеяло, под которым она лежала. Старенькое, от частых стирок ставшее мягким и нежным на ощупь, одеяло было сшито какой-то любящей женой с целью сохранить тепло семейных отношений. Хотя Сани купила его на распродаже подержанных вещей, ей нравилось думать, что одеяло специально для нее сшила из лоскутков ее мать. Это вызывало у нее ощущение уверенности и покоя, о которых в детстве Санни могла только мечтать.

— Но почему в глазах вампиров я представляю такую ценность?

— Потому что ты одно из тех созданий, которое способно убивать нас. — Он пригвоздил ее взглядом к спинке кровати. — Что Джейкоб Эддингтон рассказывал тебе обо мне?

— Ничего, — ответила Санни, охваченная порывом защитить Джейкоба.

Ричард поцокал языком.

— Нехорошо обманывать. Разве он не говорил тебе, насколько я опасен для тебя? Разве не убеждал, что от меня надо держаться подальше?

Санни промолчала, она чувствовала, что Ричард читает ее мысли.

— Дорогая, не от меня, а от него тебе следует держаться подальше. Ты разве не знаешь, почему он следил за тобой все эти годы?

— Ты знал об этом?

— Нет, не знал, но сразу понял в чем дело, как только увидел его в ресторане. Джейкоб работает на организацию, которая следит за такими людьми, как ты.

— А он утверждал обратное, якобы они следят за такими, как ты.

— Ну что ж, и это верно. Дело в том, что они боятся меня. И тебя тоже. Джейкоб следит за тобой, чтобы ты не открыла в себе удивительные способности. Если ты овладеешь своей силой, то можешь воспользоваться ею против них.

Ричард ласково провел пальцами по ее обнаженной руке. Мурашки побежали по спине Санни.

— Если это произойдет, у него есть приказ — убить тебя.

— Ты лжешь.

Он схватил ее за руку так сильно, что Санни поморщилась от боли.

— Посмотри мне в глаза.

Она не посмела отказаться. Его темные глаза были бездонными и непроницаемыми.

— Да, поверить другому очень сложно. С какой стати ты должна мне верить? Он защищал тебя все эти годы, во всяком случае, ты так полагаешь. Но оберегать своих заключенных — разве не в этом долг тюремщиков?

Спорить с его непогрешимой логикой было бесполезно, тем более сейчас, в полном мраке, когда она чувствовала себя беззащитной перед ним — всевидящим и всезнающим.

— Согласна.

— Санни, расскажи мне о своей матери.

Она схватилась за грудь и невольно отвела глаза, устремив взор на розовое тату — терновый стебель, с которого свисали три капли крови, напоминавшие слезы.

— Ее звали Роуз? — Вопросы Ричарда, как всегда, попадали в цель.

— Угадал с первой попытки, — прошептала Санни. — Как это тебе удалось?

— Какой матерью она была? — Его тихий вкрадчивый голос подталкивал к откровенности.

— Порой удивительной, порой невыносимой. — Санни сама удивилась собственной откровенности. Возможно, точно так же Изабель поделилась с Ричардом их секретом — совместным пребыванием в институте Эшвуда. — У нее была лекарственная зависимость. Из-за депрессии. Хотя мне кажется, она была единственным человеком, кто понимал меня.

— Как она погибла?

— Однажды в субботу она отлучилась из дому оплатить счета. В то время мы жили в Редфилде, маленьком городке в округе Марин. Там был обнесенный заборчиком дворик, где я играла под деревом. Подъехал черный лимузин, из него вышли двое мужчин. — У Санни защипало в глазах.

— Позволь мне досказать за тебя, что произошло дальше, — поспешил ей на помощь Ричард. — Эти мужчины казались такими любезными, что ты прониклась к ним симпатией. Им было известно о тебе все. Они знали, как зовут тебя и твою мать. Когда они пригласили тебя покататься, ты сразу согласилась.

— Да, все правильно. Но в этот момент подошла мама. Она бросилась на них. — Слезы потекли из глаз Санни. — Это было ужасно. Никогда в жизни я не видела такой отчаянной драки. Потом многие годы мне казалось, что все это мне привиделось. У одного из мужчин была веревка. Он начал душить ею маму.

Ричард закивал головой:

— Но в это момент появился еще один человек. Верно?

Санни удивленно взглянула на него:

— Как ты узнал об этом?

— Незнакомец вырвал тебя из рук тех мужчин и вытащил из машины, не так ли?

— Точно. Но откуда тебе известны все эти подробности?

— Этим незнакомцем был я.

От шока Санни на минуту утратила дар речи.

— Наверное, тебе хочется узнать, кто были те мужчины в лимузине? Это были вампиры, Санни. Их направил Совет, это особая организация, на которую работает Джейкоб Эддингтон. Ты своего рода контрабанда, и они приехали забрать тебя.

— Если я была так им нужна, почему они не повторили попытку?

Ричард пожал плечами:

— Откуда мне знать? Твоя мать мертва. Отец пропал без вести. До тех пор пока ты считала себя человеком, ты не представляла для них опасности. Они только не упускали тебя из виду.

Пальцы Ричарда нежно коснулись ее волос, заправили выбившуюся прядь за ухо, затем он приподнял ее голову за подбородок и опять посмотрел в глаза.

— Поедем со мной в Лондон, Санни. Думаю, мы будем счастливы вместе.

В спальной стало тихо-тихо, слышалось только глубокое взволнованное дыхание Санни. В первый момент ей очень понравилось его предложение.

Они вместе с Ричардом были похожими созданиями: их сближали не только моменты из личной жизни, их объединяла биологическая общность, история культуры их вида, уходившая корнями в тысячелетнее прошлое. Ричард помог бы раскрыться ее способностям, научил бы ее любить, принимая ее такой, какая она есть.

Санни отвернулась. Если все сказанное было правдой, в чем она уже не сомневалась, значит, в равной мере это относилось и к Джейкобу. Как бы странно он ни вел себя по отношению к ней, она не могла так легко забыть его. Санни влекло к Ричарду, однако ее чувство к Джейкобу было намного глубже и сильнее.

— Прости, но в это как-то не верится.

Настроение Ричарда изменилось в мгновение ока, словно ураганный ветер вздыбил спокойную гладь океана. Темно-карие глаза потемнели так, что почти нельзя было разглядеть зрачков. Холод и жестокость блестели в глазах, напоминавших полированный гранит. Ричард нагнулся к Санни, сейчас он походил на хищную птицу, увидевшую кролика.

— Ты смеешь мне возражать? — Голос его звучал тихо, но им можно было резать стекло.

Санни молча натянула одеяло до подбородка.

Он опять схватил ее за подбородок и повернул лицом к себе. Губы его подрагивали, он скалился, словно злой пес, обнажая выступившие длинные клыки.

— Я мог бы убить тебя, выпить кровь и взять себе всю твою силу.

Ричард прикоснулся острыми клыками к ее шее, слегка оцарапав кожу, и тут же облизал капельки крови. Санни зажмурилась от страха. Она не была верующей, но в этот миг начала горячо молиться про себя, как умела. К ее радости, вдруг скрипнули пружины кровати, и Ричард встал с ее постели. Приоткрыв глаза, она увидела, как он застегивает на все пуговицы пиджак. Злость уже покинула его, хладнокровие и сдержанность вернулись, он опять полностью владел собственными чувствами.

— Нет, я не буду убивать тебя. Это идет вразрез с моими целями. Я просто перейду к плану Б.

— Плану Б? — спросила Санни. Ее волнение понемногу уменьшалось, ведь он находился от нее на некотором расстоянии.

— Не выводи меня из себя. Это хорошо всем знакомое выражение.

— Конечно, я его знаю. И в чем состоит твой план Б?

— Со временем узнаешь. А теперь, моя дорогая, ты, наверное, устала. Наша беседа утомила тебя. Тебе надо поспать.

— Но я так и не узнала…

Послышался шорох, по спальне пронесся легкий ветерок, и Ричард исчез. Через несколько минут в комнате стало прохладно, Санни поняла, что, уходя, он оставил окно открытым.