Гораций не дышал. Антигона метнулась к Сайрусу и потянула его на сиденье у окна. Макси улыбнулся и пристроился за их стол рядом с Горацием, придвинул его чашку с кофе и аккуратно выбрал ломтик бекона с тарелки.

— Ну что ж, — начал он, с аппетитом прожевывая добычу. — Ты спрашивал обо мне. Какая честь! Но разве сейчас подходящее время для долгих историй? Ваш дорогой братец пропал. Может быть, я могу вам чем-то помочь?

— Вы можете его вернуть, — прорычала Антигона. — Хотя, для начала, не надо было его похищать.

— Не надо было? — И Макси атаковал тарелку с тостами Антигоны. — Сладкая моя, не надо было, не стоило, незачем — таких слов нет в моем лексиконе. Что они вообще означают? Я сжигал дотла города и убивал пачками королей, в то время как остальные неудачники зубрили всякие «не надо». Ма cherie, если Макси может, то Макси должен. — И он приблизил свое маленькое, оскаленное в улыбке лицо к Антигоне. — А Макси может всегда.

Антигона съехала вниз по дивану, впившись ногтями в ногу Сайруса.

Сайрус схватил со стола нож.

— Где Дэн? Что вы с ним сделали?

Щербатая улыбка Макси стала еще шире.

— Ты что, хочешь порезать меня вот этим? Я ведь не масло.

Гораций наконец смог встать на ноги и буквально начал брызгать желчью.

— Мистер Робеспьер, вы пес, убийца, демон и настоящая отрава. Но в конце концов и на вас найдут управу. Орден еще понаблюдает, как вы будете гнить в земле, как и все остальные.

Макси подцепил Горация за рукав и с силой дернул его, заставив сесть на место.

— Орден? Эти задыхающиеся от спеси гуси Брендона? Слушай, ты, толстый адвокат, я переживу всех ваших мудрецов, всех ваших хваленых исследователей, а тебя и подавно переживу. Так что замолкни.

Он повернулся к Сайрусу:

— Малыш, у тебя есть то, что мне нужно, или нет? Отдай мне это. Я отведу тебя к братцу, и вы больше никогда не разлучитесь, даже если сушу поглотят моря. Я готов поклясться тебе в этом. — Он утер рот рукавом. — Зуб и ключи. Что они для тебя по сравнению с жизнью брата? Просто отдай их мне. Что тебе еще остается делать? Ты не можешь сбежать. Не можешь скрыться. — Он жестоко ухмыльнулся. — Или… Когда Дэниэл уже будет мертв, я и тебя порежу на ремни, так что ты сам будешь умолять меня забрать их. Ну что, сможешь меня остановить?

Он достал пару длинных, узких ножей с почерневшими от времени деревянными ручками и источенными до зеркального блеска лезвиями и красноречиво положил их на стол. Они будто были сделаны для потрошения рыбы. Или чего-нибудь еще покрупнее.

Сайрус почувствовал, как пальцы Антигоны на его ноге сжались еще сильнее. Пэт ушла. Фермеры невозмутимо попивали свой кофе. Гораций окаменел от страха.

Сайрус медленно выдохнул, в то время как мысли в его голове проносились с бешеной скоростью. Ключи сами по себе ничего не значат. Но он не может отдать Макси зуб. Только если не… Он не может. А без зуба ключи не работают так, как нужно.

Сайрус положил руки на стол, как раз напротив ножей, и посмотрел прямо в желтушные глаза Макси. Им надо выбираться из кафе любой ценой. Он распрямил ноги, подобравшись, как пружина, и готовясь к броску.

— Ну и? — Макси поднял брови. — Выбирай свою дорожку, юный Сайрус Смит. Буду ли я тебя любить или же ты меня очень сильно разозлишь?

Сайрус вихрем рванулся на стол, обрушив на лицо Макси шквал из тарелок, сосисок, яиц и прочего их содержимого. Ножи со звяканьем упали на пол, и Сайрус со всей силы замахнулся, целя в челюсть Макси. Но промазал. Макси уклонился и ударил Сайруса в шею. Задохнувшись, тот осел на кашу из картофельных оладий прямо перед Горацием.

— Бегите! — воскликнул Сайрус, но бежать было некуда. Макси уже вскочил на ноги, держа наготове свои жутковатые ножи. Из кухни поспешно выбежал огромный бородатый мужчина в фартуке и направился к ним, но остановился, когда увидел полицейскую форму.

Макси шагнул вперед, сверля их бешено горящим взглядом и оскалив свои звериные зубы. По его форме стекала смесь из яиц и апельсинового сока. Сайрус сполз под подоконник, едва сдерживая слезы. Гораций встал. Антигона скрючилась на диване.

— Хватит, — сказал адвокат. — Хватит. Отпусти детей. Я дам тебе все, что нужно.

Максимилиан засмеялся. Шрам на его шее запламенел.

— Нет, — ответил он. — Нет. Ты не можешь. Ключи, молодой Смит. Отдай их мне. Сейчас же. Перед тем, как умрешь.

Сайрус успел заметить, что над ним пролетела какая-то тень, и оконное стекло с грохотом разбилось вдребезги.

Макси повалился навзничь. Стекло осыпало лицо, шею и грудь Сайруса, подскакивало градом кристаллов по столу. Сайрус увидел над собой длинный оружейный ствол, который стрелял снова и снова, изрыгая широкие языки пламени, но ничего не слышал.

А затем Гораций одним прыжком взлетел над ним и бросился в разбитое окно. Антигона подняла Сайруса на ноги и потащила за собой в зияющую дыру. Он зацепился коленом за подоконник, взвыв от боли, и он вдвоем рухнули за окно, прямо на чей-то старый велосипед, в высокую траву и гравий.

Сайрус встал и поковылял вслед за сестрой, вокруг домика, к большому черному автомобилю. Гораций был впереди и уже бросился на заднее сиденье. Худощавый водитель, такой высокий в своем строгом черном костюме, держал для них открытой дверь. Его огромная пушка была нацелена на кафе.

Поблизости стояла полицейская машина, и за ней спрятались двое людей. Водитель снова выстрелил. И еще раз. Оставив заднюю дверь открытой, он одним прыжком спрятался за колесом. Антигона нырнула в машину, за ней последовал Сайрус, приземлившись лицом прямо на подозрительно мягкий половик. Машина, резко стартуя с места, подняла в воздух фонтан гравия и с ревом понеслась к дороге. Задняя дверь сама собой захлопнулась от рывка.

Тяжеленный автомобиль мягко покачивался на колдобинах, повторяя все изгибы дороги и проглатывая неровности. Он был старым — Сайрус понял это с первого взгляда, — но легко мог дать фору новенькому гоночному авто.

— Мне плохо, — пробормотала Антигона. — Мы уже должны были быть мертвы. Кажется, меня сейчас стошнит.

Сайрус медленно выдохнул.

— Меня тоже. — Он держал ключи на груди у шеи, сжав их так сильно, что металлический футляр зуба больно впивался в его ладонь. Чуть сильнее — и выступит кровь, но отпустить его он был не в силах.

Антигона нервно дергала ногой. Она зажмурилась и порывисто взъерошивала волосы на голове. Сайрус огляделся вокруг, а затем посмотрел на разделительное стекло: он хотел увидеть водителя. Хотел посмотреть ему в лицо, этому человеку с огромным пистолетом.

Гораций сидел спиной к водителю, склонив голову и массируя виски. За окном проносились заросли кустарника, пастбища, дорожные знаки и отражатели, с такой же бешеной скоростью, как кадры в некоторых домашних фильмах Антигоны.

Она подняла глаза.

— Макси мертв, да? — Она осторожно ткнула замершего адвоката ногой, и он посмотрел на нее. — Пожалуйста, скажите мне, что он мертв.

Гораций вздохнул, и автомобиль мягко подскочил и сделал поворот. Адвокат покачал головой.

— Этот человек, урожденный Себастьян де Бенальказар, появился на свет в испанском городе Кордова более пятисот лет назад. Он был конкистадором и путешествовал с Понц де Лейном до Флориды, где Понц застрелил его. Он бежал в Южную Америку и попытался стать там губернатором, учинив среди инков и собственных соотечественников дикую резню. Его вешали, закалывали, отравляли и даже пропускали под килем корабля, но безрезультатно. Наконец Орден поймал его, когда он пытался пробраться в Европу, и его держали без еды и воды больше двух веков подряд, пока какие-то идиоты не выпустили его на свободу. Он появился во Франции под псевдонимом Максимилиан Робеспьер. Там его страсть к разрушению достигла поистине революционных высот. Больше трех тысяч французов, в том числе Людовик XVI, Мария-Антуанетта и несколько наиболее влиятельных французских представителей Ордена были отправлены им на гильотину. Сам Орден был не в состоянии поймать его, и все это продолжалось до тех пор, пока против него не поднялся народ и он сам не был обезглавлен на той же гильотине — вы ведь заметили ужасный шрам на его шее, не так ли? Когда его голова оказалась в корзине, а тело в телеге палача, дело пошло на лад. Он был снова заключен в тюрьму, но бежал из французского поместья Ордена во время Второй мировой войны.

Гораций сначала посмотрел на Сайруса, затем на Антигону и озабоченно нахмурил брови.

— К превеликому моему сожалению, ответом на ваш вопрос будет: «Нет». Мертв — это точно не про него.

Сайрус сглотнул. Его горло сжалось, а змеиное ожерелье стало неожиданно тяжелым. Ему нечего было сказать. Он не хотел верить, но после всего, что он уже видел, не мог. Сайрус посмотрел на сестру, в ее взволнованные темные глаза.

Автомобиль проехал еще немного, обогнул фургон, и вдалеке показался мотель. Сайрус припал к окну. Лучница возвышалась на своем шпиле. Но она больше не была золотой. Она была бледной и безжизненной.

Как только автомобиль приблизился к ней, она снова начала сиять. Зуб вернулся.

— А это еще кто? — И Антигона указала в сторону мотеля.

В бетонных обломках рылись трое мужчин. Четвертый выскочил из фургона Скелтона. Все они заозирались, когда мимо проехал автомобиль. Двое были почти одинаковыми, бледно-салатового цвета на дневном свету. Двое других были одеты в безрукавки. И с татуировками. Один бородатый, а другой лысый.

Водитель проигнорировал двойную сплошную и обогнал сразу две машины. Через две минуты они уже приближались к городу. И светофорам. Первый горел красным.

— Эм… — Сайрус сел повыше.

Они пролетели на красный.

Антигона завертела головой, разглядывая салон. Они слегка притормозили из-за напряженного движения и проехали следующий светофор. Антигона схватила брата и вдавила его в сиденье.

— Сай, у нас проблемы. Мы не можем пристегнуться.

В машине не было ремней безопасности.

Они набирали скорость и легко обогнали полицейский автомобиль, практически задев его за боковое зеркало. Сайрус и Антигона болтались по салону, наблюдая, как полицейская машина включила было свои проблесковые маячки, но быстро скрылась за горизонтом. Они уже проехали город. Вокруг растянулись поля, впереди лентой пролегала скоростная автострада.

Гораций откашлялся.

— Прошу вас, не волнуйтесь. Это настоящая красавица. Она сошла с конвейера в тысяча девятьсот тридцать восьмом году и на скоростных испытаниях показала скорость более трехсот километров в час. Так что им нас не догнать. Ганнер даже еще не поддал газку как следует, да, Ган?

Сайрус оглянулся и стал разглядывать руки водителя на руле. И тут на крышу авто с грохотом обрушилось что-то.

В кожаном потолке появилось отверстие, и из обивки стали выпадать крошечные перышки. Еще. И еще. Неумолимо, как удары молота. Словно гигантский град. Град из чистого свинца.

Автомобиль повело. Стекла в окнах разлетелись вдребезги. Дождем посыпались пули.

Гораций резко дернулся и повалился в сторону.

Автомобиль соскочил с дороги, ревя, слетел с насыпи и сорвал проволочную ограду. Сайрус стукнулся головой о потолок и схватился за дверь. Антигона с Горацием катались по полу.

— Держитесь крепче! — воскликнул Ганнер и выкрутил руль до отказа. Машину заболтало из стороны в сторону, со скоростью взлетающего самолета они понеслись по полям с выгоревшей травой. О двери стучались и скреблись метелки злаков, а вокруг поднялось облачко из пыли, пыльцы и изорванных сухих травинок.

Стоя на коленях, Сайрус смотрел в окно. От них во все стороны разбегались истошно мычащие коровы, которые никогда в своей жизни не должны были бегать, двухтонные живые молочники на четырех копытах, покрытые крупными черными и белыми пятнами. Одна из них в ужасе замерла на месте, не зная, в какую сторону податься.

Сайрус уже сгруппировался, но автомобиль вовремя свернул, и он больно стукнулся лицом об окно. Где-то позади упали на пол Антигона и раненый Гораций.

Еще одна ограда проскрежетала по капоту и взлетела в воздух, а они уже гнали вниз по холмам, миновали амбар, фермерский домик, разгромили чей-то сад, затем проехали под деревом и отправили на околоземную орбиту чью-то старую покрышку, перескочили через канаву и с заносом проехали по дорожке из гравия.

— Все целы? — И Ганнер посмотрел на них через зеркало заднего вида. — Мы все живы?

— Нет! — Антигона пыталась положить адвоката на спину между двумя сиденьями. — Остановитесь! Горация ранили в плечо, прямо у самой шеи.

— Мы не можем останавливаться. — Ганнер покачал головой. — Он дышит?

— Кажется, да! — прокричала Антигона. Она склонила ухо к самому рту Горация, он закашлялся и испачкал ее щеку кровью.

— Нужно чем-нибудь прижать рану! — крикнул Ганнер. — Сайрус, открой окно и протиснись наружу. Мне нужно, чтобы ты следил за небом следующую пару миль. И держитесь! Я не хочу вас потерять!

Сайрус послушно опустил окно и тут же оглох от свиста воздуха, громыхания гравия и рева мотора.

Водитель бросил ему пару очков, похожих на мотоциклетные.

— Надень их и застегни потуже! — крикнул он. — Туже!

Антигона, бледная как полотно, припала к полу, прижимая скомканный пиджак к плечу маленького адвоката. Взглянув в наполненные ужасом глаза сестры, Сайрус сделал глубокий вдох, натянул очки и высунулся в окно, прямо в гущу урагана.

Ухватившись за потолок салона, Сайрус оперся пятой точкой о дверь и стал поднимать подбородок над крышей. Очки так тряслись на лице, что Сайрус всерьез опасался лишиться носа. Крыша автомобиля была вся усыпана дырами, а позади них на дороге образовался небольшой торнадо из пыли и грязи. Очень осторожно Сайрус попытался посмотреть вверх. Поначалу, поскольку голову болтало на ветру, он успел различить только два белых следа от самолетов. И птиц. Трех. Может быть, ястребов или воронов. Они кружили в высоте.

Нет, они слишком большие для птиц. И крылья неправильной формы. Воздушные змеи? А может быть, дельтапланы? Между тем три фигуры в небе слетелись вместе и выстроились треугольником. Они стали снижаться, следуя за машиной.

Сайрус повернулся по ходу движения автомобиля и тут же ощутил его фантастическую скорость: целый рой жуков расшибся в кашу о его лицо. Вдалеке, от края до края, безупречным зеркалом лазури растянулось озеро Мичиган. Подле него, словно игрушечные модельки, столпились домики Милуоки.

Через мгновение, отплевываясь и вытирая запачканное лицо, Сайрус рассказал водителю, что увидел.

— Нам нужно в госпиталь, — заявила Антигона. — Нужно вызвать полицию.

— Нам нужно изменить маршрут, — в тон ей отозвался водитель. — Парадный вход теперь для нас заказан. Они будут поджидать. Конечно, мы потратим больше времени, но вы успеете. И не волнуйтесь о Горации. Еще рановато. Он переживал и более страшные вещи. Умирать он просто не умеет. — Автомобиль разогнался еще быстрее. — Давайте-ка посмотрим, как быстро умеет бегать наша старушка.

Сайрус и Антигона скакали по салону вокруг потерявшего сознание адвоката, как попкорн в сковородке. Они пытались по очереди зажимать ему окровавленное плечо, пока Антигону не начало мутить и Сайрус не отпихнул ее прочь.

— Ну, давай же, Гораций, — бормотал он, изо всех сил налегая на рану. Но машину очень трясло, и руки тряслись вместе с ней, не в состоянии сохранить давление. Ему еще не доводилось видеть столько крови, он никогда не чувствовал ее на пальцах, которые уже стали слипаться с тканью скомканного пиджака.

— Его лицо, — сказала ему в спину Антигона. Она никак не могла отдышаться. — Оно побелело. Сайрус, он умирает.

— Нет! — Сайрус изо всех сил уперся ногами в дверь и еще больше сжал руки, несмотря на тряску.

В конце концов они выехали на ровный асфальт, но повороты уже не были такими плавными, и Сайрусу пришлось изрядно постараться, чтобы не налетать на сестру и не биться о двери.

Движение становилось все более напряженным, и вскоре автомобиль сбавил ход. В окнах начали сменять друг друга дома и другие постройки. Повороты стали более резкими, со всей силы направо, со всей силы налево и даже сопровождаемые визгом покрышек развороты на 180 градусов.

Антигона посерела и покрылась испариной. Руки Сайруса ходили ходуном, когда он прижимал окровавленный ком пиджака к шее маленького адвоката. Кровотечение почти прекратилось. Наверное, больше нечему было течь.

Машина с визгом затормозила у большого мусорного контейнера. Ганнер выскочил наружу и распахнул им дверь.

— Скорее! — Он схватил Антигону за руки и вытащил ее из машины. Затем он схватил Горация за лодыжки и потянул его так, что тот оказался на улице, сидящим прямо в грязной луже на асфальте.

Сайрус вылез сам и огляделся. Они оказались в заброшенном, вонючем переулке, но поверх запаха мусора и нечистот, возникая, похоже, из гигантского вентиляционного отверстия в кирпичной стене, разносился аромат свежей пиццы.

Водитель отскреб Горация от асфальта и, шатаясь, побрел к входу в переулок. Его подошвы громко цокали.

Сайрус схватил сестру, и они прошли за человеком в черном костюме по переулку на маленькую площадь. Редкие прохожие все без исключения останавливались, провожая взглядом гигантскую фигуру с бездыханным телом наперевес.

Сайрус посмотрел вверх, внимательно разглядывая небо. На голубом фоне был виден одинокий черный силуэт, практически неподвижный, зависший на одном месте.

— Сайрус, — начала Антигона, — зачем мы здесь?

Между тем великан, изогнувшись, умудрился пролезть в небольшую застекленную дверцу. Нежно зазвонил маленький подвесной колокольчик. Над центральным окном золотыми буквами было выложено название заведения.

— «Пицца Майло», — прочел вслух Сайрус. — Не знаю, но похоже, что мы должны зайти.

Было еще очень рано, и пиццерия пустовала. Она даже еще не открылась. Из кухни высунулись два поваренка, наблюдая, как водитель со своей раненой ношей ковыляет через весь зал к неприметной двери в самом дальнем углу. Пол был вымощен черно-белой плиткой, и дряхлые колченогие стулья еще громоздились на столах. В углу жизнерадостно чирикал доисторический игровой автомат с Пэкмэном.

— Привет, — буркнул Сайрус.

— Мы еще не открыты. — И один из поварят угрожающе поднял заляпанную соусом ложку. — Вы не можете здесь находиться.

— Мы пробудем здесь всего секундочку, — отозвалась Антигона и, схватив Сайруса за запястье, потащила его за собой через ряды столиков.

Положив Горация так, чтобы он опирался на старый унитаз, Ганнер придержал для них распахнутую дверь.

— Что? — опешила Антигона. — Чем это мы сейчас будем заниматься?

Водитель поманил их к себе, захлопнул дверь и запер ее на ключ. Они оказались в крошечной уборной, слишком тесной даже для двоих, не говоря уже о трех людях обычных габаритов и одном ростом выше дверного косяка.

— Это один из старых проходов, — сказал водитель. — Он был закрыт уже так давно, что я даже не могу припомнить точно. Может быть, его перекрыли. Не могу сказать, когда им пользовались в последний раз. Лучше держитесь за раковину.

Автоматический настенный освежитель воздуха обдал сосновой эссенцией щеку водителя.

— Вот черт! — Он поморщился и сплюнул, пытаясь проморгаться, затем наклонился и снял крышку со сливного бачка унитаза. Погрузив руку в воду, он начал там что-то нащупывать. Сработал слив.

— Что за… — Сайрус не успел договорить.

Пол под ними содрогнулся и рухнул вниз.

Сайрус всего раз за свою жизнь падал с лестницы, и это происходило по прямой траектории. А здесь была какая-то винтовая лестница, обвивавшая старую чугунную сточную трубу. И еще он падал вместе со своей сестрой.

Охая, отплевываясь, ударяясь и сталкиваясь друг с другом, они катились и подскакивали по металлической лестнице, пока не рухнули мешками на холодный, мокрый камень. Поблизости журчала вода.

Антигона застонала.

Сайрус столкнул ее с себя и сел, кашляя в темноту. В потолке над ними он видел далекую освещенную уборную. Унитаз висел в воздухе, и ноги Горация болтались по сторонам. Водитель, широко расставив ноги, вглядывался в темноту.

— Вы целы? — окликнул их он. — Я же вам сказал, держитесь за раковину.

Взвалив маленького адвоката на плечо, он стал аккуратно спускаться по лестнице. В самом низу он дернул какую-то цепь, и зажегся целый ряд лампочек.

Они были в туннеле. Стены были сложены из кирпича, покрыты чем-то гадким, липким и черно-зеленым, и сходились где-то высоко вверху.

Сайрус встал на ноги. Всего в полуметре от места, где они упали, каменный пол обрывался и за небольшой насыпью мимо проносилась темная вода. А над ней на толстом тросе висела объемная корзина.

Сайрус оглянулся на сестру. Поежившись, она с трудом встала.

— Ого. И что дальше? — Она взглянула на корзину. — Ну уж нет. Мы в это не полезем.

— Это будет совсем просто для вас, — ответил водитель. Не снимая с плеча Горация, он выкатил откуда-то из темноты стремянку и подтолкнул их к краю парапета.

Зажав ногой заглушку на стремянке, он начал подниматься вверх. Лестница подозрительно скрипела и прогибалась под его весом.

— Нет. — Антигона затрясла головой и посмотрела на брата. — Мы ведь даже не знаем, куда идем. Я не полезу в заплесневелую корзину, болтающуюся над какой-то сточной канавой в промозглом темном туннеле.

Водитель между тем положил Горация в корзину и перегнулся через узенькую лестницу.

— Мы что, так просто сгнием непонятно где? А что, если трос оборвется? Почему мы все делаем так, как вы скажете? Мы даже не знакомы.

Сайрус оглядел туннель. У него в голове сейчас стучал набат, его мир разлетелся на куски, но он уже знал, что сделает. Он присел у канавы и омыл свои окровавленные липкие руки в прохладной воде.

— Не время сейчас, Тигс, — сказал он. — Мы немедленно лезем туда.

— Я — Ганнер Лоуни, — представился водитель, устало вытерев лоб рукавом костюма. — Племянник Джонни. Попал в переделку и переехал сюда из Техаса около десяти лет назад. Я должен был стать Учеником в Ордене, но не сложилось. И все-таки я нашел свою нишу. — Он улыбнулся. — Я умею водить и стрелять. В данный момент, конечно, абсолютно бесполезно. — И Ганнер кивнул на корзину. — А теперь полезайте. Я должен вернуться в машину и выбраться отсюда.

— А почему вы считаете, что мы сами справимся? — спросила Антигона.

— Потому что вы должны, — отрезал Ганнер. — Залезайте сюда, а я скажу, что вам делать.

Сайрус плеснул водой себе в лицо и поднялся на ноги. Антигона что-то проворчала и последовала за братом, подталкивая его к крутой, неустойчивой лестнице. Он аккуратно поднялся на нее, вздрагивая каждый раз, когда узенькие ступеньки вздыхали под его руками, а когда добрался до верха, выяснилось, что до края корзины еще надо дотянуться. Он притянул ее к себе, закинул ногу и перевалился внутрь, к Горацию.

Маленький адвокат застонал, и корзина закачалась.

Сайрус сел и вытянул руки навстречу Антигоне. Они ухватили друг друга за запястья. Антигона сжала зубы и от страха вытаращила глаза.

— Сай, если ты отпустишь, я тебя просто убью!

Сайрус улыбнулся.

— Если я отпущу, ты просто поплывешь вниз по реке.

Антигона прыгнула, стукнулась коленом о бортик корзины и повалилась вниз.

— Замечательно! — воскликнул Ганнер. — Сайрус, в передней части корзины должен быть рычаг. Дерни его по моему сигналу.

Сайрус нашел рычаг и стал ждать. С его ладоней пудрой осыпалась ржавчина.

Корзина резко дернулась, и в туннеле раздался скрежет крутящихся шестеренок. Сайрус привстал и заглянул за бортик корзины. Ганнер стоял у другого рычага в стене. По берегам реки начали открываться две большие заслонки. Течение обходило их, ускоряя их движение.

В потолке загрохотали какие-то механизмы, похожие на американские горки.

Сайрус посмотрел вверх. Корзина висела на изъеденном плесенью тросе, пропущенном через крюк с лебедкой, прямо над шумящей водой. По сторонам лебедки свисали два крючка поменьше с более тонкими канатами, поднимавшимися к потолку, где огромная пружина толщиной с ногу Сайруса поскрипывала и понемногу растягивалась.

— О боже. — Сайрус закусил губу и плюхнулся на ноги сестры. Антигона держала на коленях голову Горация и косилась на его раненое плечо.

— Кровотечение совсем прекратилось, — сказала она. — По крайней мере, снаружи.

Звяканье под потолком постепенно замедлилось. Прозвучал последний металлический щелчок, и затем воцарилась тишина.

— Доберитесь до Галерии! — раздался голос Ганнера в туннеле. — Кто-нибудь заберет Горация к госпитальерам. А сейчас ухватитесь покрепче и дерните за рычаг. Я разыщу вас позже, в Эштауне.

Сайрус придвинулся к сестре.

— Ну, Тигс, держись. Это идиотизм. Полный идиотизм… Ты готова?

Антигона всхлипнула и нервно поправила волосы.

— He-а. Даже не близка к этому. Ни на капельку. Так что давай.

Сайрус дернул за рычаг.