– Где вы живете? – спросил Зейд, снова втягивая ее в разговор.

Она коротко объяснила. Он кивнул, глядя прямо перед собой.

– Я помню это место. Там стоял маленький симпатичный домик, но кто-то его купил и переделал. А жаль.

– Ничуть не жаль! – возразила Кэтрин с большей горячностью, чем следовало бы. – Очень удобный дом. Викторианские времена, знаете ли, прошли. И во всяком случае, не мы его перестроили. Мы в нем живем всего шесть лет.

– Да, знаю. Я был здесь в то время.

– Я вас не помню, – резко сказала Кэтрин.

– Ну конечно, я же не стоял, опершись о ворота и наблюдая, как вы на тележке возите мебель, – насмешливо протянул он. – А почему вы все время раздражены? Или это я на вас так действую?

– Я ничуть не раздражена… – начала было Кэтрин и замолчала, прикусив губу. Похоже, он принимает ее за дуру. – Но вы, должно быть, понимаете, что существует масса вещей, от которых ждешь неприятностей, – пояснила она.

– А вы не любите неприятности?

– Кто же их любит!

– Согласен. Одно время меня они постоянно преследовали. А вы заметили, что моя тетушка помнит все до мелочей, – проворчал Зейд, и Кэтрин рискнула взглянуть на его профиль.

Он ни капли не был похож на Гарри: весьма мрачен, и его шутки отдают сарказмом. Тем не менее она рискнула продолжить беседу.

– А почему она вас так не любит? В конце концов, вы из одной семьи.

– Не думаю, что она так считает, – тихо сказал Зейд. – Мой отец был ее родным братом, и она была ему преданна так, как сейчас преданна Гарри. Когда отец умер, она собиралась заменить его мне. Но без его ответственности и обязанностей. А моя мать была еще молода и снова вышла замуж.

– Этого человека зовут Барт?

– Да.

Она увидела в темноте, как он улыбнулся.

– Барт хороший человек. Он увез нас в Штаты и усыновил меня. Теперь я веду дела на ранчо самостоятельно.

– А мать Гарри, видимо, не рада, что вы там прижились? – спросила Кэтрин, и он бросил на нее быстрый взгляд.

– Да, это не входило в ее планы. Но про нее вы все сами поймете, деточка.

– Я не деточка! Через два месяца я выхожу замуж, – возразила Кэтрин.

– Надеюсь, она вам это позволит, – медленно произнес он. – Я-то все еще расплачиваюсь за те неприятности, в которые втянул Гарри двадцать лет назад.

– Гарри говорит, что вы вытянули его из неприятностей, а не наоборот. А почему вы приехали сюда, если вас здесь не хотят видеть?

– Меня иногда тянет в родные края просто так, посмотреть. В любом случае, мне иногда хочется увидеть Гарри.

– Но вы остановились в «Золотом тельце»? Кэтрин совсем забыла, с кем разговаривает.

И когда слегка уколола его, он одарил ее таким насмешливым взглядом, что она замолчала.

– А я люблю свободу. К тому же на ферме нет никаких развлечении.

– В Келлердейле тоже нет особых развлечений, – сказала Кэтрин и тут же пожалела об этом, потому что Зейд тихо спросил:

– А вы что-то знаете о них? Я-то думал, что маленькие девочки рано ложатся спать. Или, может, читали о чем-нибудь таком в книжках?

Она замерла, решив больше не произносить ни слова. Что же с ней происходит? Этот человек – кузен Гарри, и она должна вести себя с ним совершенно спокойно. Обычно люди редко раздражали Кэтрин, но Зейд почему-то страшно действовал на нервы. Казалось, вокруг него вибрирует воздух, наполняется какой-то странной энергией, от которой становится душно. Никогда в жизни Кэтрин еще не встречался человек, который бы так сильно ей не нравился.

К великой радости, она увидела впереди свой дом и указала ему, где лучше остановиться.

– Темно, как в аду, – пробормотал он, наклонившись и пытаясь разглядеть дом. – Очень одинокое место. И на самом краю дороги. Поразительно, что отец оставляет вас здесь одну.

– А что он должен делать? Я не подросток, мистер Маккензи. И вполне могу позаботиться о себе сама, – с раздражением произнесла девушка. – Мы оба работаем, и моему отцу приходится летать в разные концы света.

Зейд включил свет в машине, положил руку на спинку ее сиденья и повернулся к Кэтрин.

– Приглашайте Гарри на ночь, – сказал он серьезно, будто эта идея ей самой должна была прийти в голову гораздо раньше. – Я, конечно, не могу посоветовать вам переехать на ферму. Я же не садист. Тетушка вас просто загрызет. – Он ухмыльнулся, и Кэтрин почувствовала, как кровь приливает к ее лицу.

– Мы еще не женаты.

Зейд удивленно уставился на нее, помолчал, а потом его брови сошлись на переносице.

– Да, знаю, – сказал он. – Но вы же помолвлены.

– Не вижу связи, – зло бросила Кэтрин, поражаясь, как дала себя втянуть в такой интимный, вгоняющий в краску разговор. И почему он включил свет? Что ему до нее, до ее дел?

– Мисс Арнолд, а вы уверены, что любите моего кузена? – тихо спросил Зейд.

И она вдруг поняла, зачем он проделал длинный путь из Штатов: хотел убедиться, что кузен не совершает ошибки. Он, видимо, продолжал относиться к Гарри, как к ребенку.

– Вполне уверена. А даже если и нет, то это не должно вас касаться.

– Почему не должно? – Зейд выключил свет и откинулся на спинку сиденья, глядя в темноту сквозь переднее стекло. – Я думал, что девицы вроде вас давно вымерли. Ну что ж, идите домой. Я подожду, пока в окнах загорится свет.

– Можете не ждать! – вскипела Кэтрин, поспешно вылезая из машины. – Я не нуждаюсь в вашей охране! И мне неприятны ваши саркастические замечания!

Зейд оставил без внимания вспышку ее гнева. Он явно не собирался уезжать, пока она не выполнит его требования.

– Насчет охраны я сам решу. Раз взялся доставить вас домой – значит, я отвечаю за вас. И по моей вине ничего не случится с последней на земле девственницей.

Кэтрин повернулась и побежала по дорожке, не думая о том, что может споткнуться в темноте и упасть. Она хлопнула входной дверью. Машина действительно так и не тронулась с места, пока она не включила свет.

Ну и вечерок! И вдруг Кэтрин почувствовала симпатию к миссис Хадсон. Да, Зейд Маккензи действительно невыносим. Поскорее бы он уезжал к себе в Штаты. Не хотелось бы ей с ним встретиться еще раз. Он бесил ее.

Кэтрин приняла душ, расчесала свои черные кудри, все еще кипя от раздражения. Что такое он о себе думает? И ведь она не может рассказать об этом Гарри. Есть во всем этом нечто личное, и она снова покраснела от смущения, вспомнив кое-что из того, что Зейд говорил.

Он стал нападать на нее сразу, с первой же секунды. А Гарри ничего не видел, слишком очарованный своим кузеном. Если бы она весь вечер просидела над пустой тарелкой, никто бы и не заметил. Нет, она не права: Зейд-то как раз заметил. Он весь вечер беседовал с Гарри, но, как она теперь поняла, не упускал ее из виду. И прежде чем Кэтрин успевала взглянуть на какое-то блюдо на столе, тут же протягивал ей его.

Она раздраженно хмыкнула и пошла спать. Единственное хорошее, что было, – это то, что миссис Хадсон сидела, прикусив язык. Похоже, она и впрямь терпеть не может Зейда. Ну что ж, он скоро уедет, и мать Гарри придет в себя. Да и Кэтрин тоже успокоится. Какая удача, что Зейд Маккензи живет не здесь, иначе он бы все время вмешивался и Гарри поддакивал бы всему, что бы ни сказал обожаемый кузен.

* * *

На следующий день у Кэтрин был неполный рабочий день. Она вызвала такси и приехала домой уже в час дня. Но когда позвонила в гараж насчет машины, ей сказали, что та будет готова лишь завтра.

Только она положила трубку, как позвонил Гарри. Он был очень возбужден.

– Кэтти, приезжай немедленно! У меня такой сюрприз для тебя!

Она улыбнулась его горячности, но напомнила ему, что пока без машины. Но разве это препятствие для Гарри.

– Я сейчас приеду за тобой, – быстро нашелся он. – Одевайся потеплее, нам придется побыть на улице.

Гарри не желал слушать никаких отговорок, и Кэтрин послушно пошла переодеваться. Она хорошо изучила жениха. Будучи возбужден, он ведет себя как мальчишка. К его приезду она уже была в джинсах, в теплой красной куртке с капюшоном и в белой шерстяной шапочке.

Гарри не слушал никаких вопросов, просто улыбался, и Кэтрин ничего не оставалось, как ждать, пока сама увидит, что это за сюрприз. Она улыбнулась в ответ. После вчерашнего общения с Зейдом Маккензи она была снисходительна к Гарри.

– Мы должны приехать раньше Зейда. – заявил он, разогнав машину. – Я хочу увидеть его изумление.

Лицо Кэтрин вытянулось, и весь интерес мгновенно пропал. Значит, там должен быть и Зейд Маккензи. Еще был свеж в памяти вчерашний вечер, она чувствовала себя неуютно все утро, старалась заняться чем угодно, лишь бы не вспоминать о нем. А теперь снова придется встретиться с ним лицом к лицу. Если бы она знала об этом раньше, ни за что бы не поехала.

От этой мысли Кэтрин почувствовала себя немного виноватой. Гарри так редко видит кузена, и от нее требуется только быть с ним любезной, пока он не уедет. И если уж она готова смириться с матерью Гарри, почему бы ей не смириться и с его кузеном? Хорошо, на сей раз она попытается. Постарается не обращать внимания на его насмешки…

Это действительно был сюрприз. Гарри въехал во двор, помог ей выйти из машины, подвел к загону.

– Вот! – объявил он, расплываясь в улыбке до ушей.

Кэтрин потрясенно молчала. Это был конь, гнедой жеребец. Его вид как-то не вязался с окружением.

– Какой красивый, – наконец восторженно прошептала она. – Откуда он взялся?

Гарри расхохотался и обнял ее.

– Дорогая, ну ты и шутница! Ты так говоришь, будто он мог случайно забрести сюда. Хотел бы я, чтобы Зейд тебя послушал. Да я купил это великолепное животное!

Странно… Она слышала, как и Гарри, и его мать нередко бросали колкие замечания по адресу тех, кто увлекался верховой ездой. Так что же заставило ее жениха приобрести такого роскошного скакуна?

Кэтрин стояла и завороженно смотрела на коня, радуясь, что у нее на голове шерстяная шапка, потому что дул ледяной ветер. А Гарри был слишком возбужден, чтобы чувствовать холод. Услышав шум подъезжающей машины, он побежал к воротам.

– Жди меня, – велел он. – Это Зейд.

Кэтрин было зябко на ветру, но ей не хотелось идти и здороваться с Зейдом Маккензи. Теперь, когда он уже здесь, ее благие намерения улетучились. Без сомнения, он тоже придет полюбоваться на лошадь, и ей придется или мерзнуть с кузенами вместе или идти в дом и общаться с матерью Гарри. Трудно сказать, что хуже.

Зейд был в плотной, распахнутой на груди, стеганой куртке. Под курткой виднелся черный тонкий свитер. Руки он засунул в карманы.

Он кивнул Кэтрин и, казалось, тотчас забыл о ее существовании. Зейд явно не пришел в восторг от увиденного. Долго смотрел на лошадь, затем Кэтрин увидела, как его губы неодобрительно сжались.

– Ну, что скажешь? – спросил Гарри, дрожа от нетерпения.

– О чем? – Зейд продолжал мрачно смотреть на животное в загоне, и с лица Гарри постепенно сошла сияющая улыбка.

– Да о лошади, черт тебя побери, Зейд! Ты же эксперт в этом деле. Хорошая покупка? Посмотри как следует. Разве не можешь оценить?

– А ты сам не можешь? – насмешливо спросил Зейд.

– Но мне же надо его сначала поймать, – сказал Гарри несколько раздраженно.

Кэтрин переводила взгляд с одного кузена на другого. Она чувствовала, что атмосфера накаляется, но не могла понять почему.

– Обойдем загон. Может, он постоит смирно.

– Вряд ли, – заметил Зейд. – Слишком холодно для лошади стоять на улице. Это же не рабочая скотина. Этот скакун привык к теплой конюшне. А ты даже не накинул на него попону. Я надеюсь, ты хоть застраховал его? Если он постоит здесь еще полдня, тебе придется снова пересесть на «лендровер».

– Я оставил его тут, только чтобы вы поглядели… – принялся объяснять Гарри.

Но Зейд с раздражением перебил его:

– Хорошо. Я уже видел.

Он подошел к забору и резко, громко свистнул. Животное повернулось к нему и тронулось с места легким галопом. Через несколько секунд жеребец стоял возле Зейда, глядя на него умными глазами.

Гарри хихикнул.

– Ты должен научить меня таким приемам.

– И много чему еще, – проворчал Зейд, перелезая через ограду и обходя вокруг лошади, щупая его ноги, разглядывая морду.

– Хороший конь. Я бы не сказал, что это выгодная покупка, но неплохая.

– Что я тебе говорил? – Гарри повернулся к Кэтрин, снова возбуждаясь.

– А теперь уведи его отсюда! – приказал Зейд, перелезая обратно через ограду и отряхиваясь.

– Но я еще не приготовил ему место, – протянул Гарри.

Зейд резко повернулся к кузену, сверля его взглядом.

– Тогда посади его на диван, а матери скажи, чтобы переселилась в кухню. Животному здесь плохо. Оно тут рехнется и станет вроде тебя.

Кэтрин слушала и не знала, что делать. Она чувствовала, что должна вступиться за жениха, обидеться за него, но в глубине души понимала правоту Зейда. Гарри слегка покраснел, но засмеялся.

– Пусть пока постоит под навесом.

Зейд вывел коня из загона и запустил руку в его густую гриву.

– Какого черты ты купил лошадь? – вдруг резко спросил он Гарри. – Ты же никогда в жизни не ездил верхом!

– Я собираюсь научиться, – упрямо сказал Гарри. – Кэтрин тоже может.

– Так это же, – выпалил Зейд, – жеребец-производитель! И если ты собираешься делать то, о чем говоришь, то потеряешь и коня, и жену! Если бы она, бедная, так не замерзла, то сама бы сообразила. Этот жеребец не для женщины. На нем нельзя учиться ездить верхом. Да и с чего у тебя вдруг проснулся интерес к верховой езде, если его раньше и в помине не было?

– Но ты же ездишь верхом, – заметил Гарри, уже готовый сорваться. Кэтрин понимала, что у него достаточно причин разозлиться: Зейд положил его на обе лопатки.

– Я имею дело с лошадьми, – раздраженно сказал Зейд, – потому что на ранчо полно мест, куда ни на чем другом не доберешься. А еще я летаю на вертолете. Не хочешь приобрести?

Гарри принял у него коня и молча отвел под навес. Зейд сердито хмыкнул, явно с трудом сдерживаясь, чтобы не вспылить.

– Не вздумайте даже подходить к этой лошади, – вдруг крикнул он Кэтрин. – Сразу попадете в больницу!

– Да я и не собираюсь, – сказала она спокойно. – Хотя вообще-то я умею ездить верхом.

– Ну конечно! Дочь пилота!

– Ничего подобного, это школьное увлечение, – бросила она зло. – Не думаю, что вам следует срываться на мне, мистер Маккензи. Я вам не родственница. Если Гарри собирается терпеть, это его дело. Но я – нет!

– Хорошо, хорошо, – вдруг произнес он довольно миролюбиво. – Итак, я просто тип с дурным характером. И эта вспыльчивость когда-нибудь меня погубит. А теперь пошли в дом, здесь вам слишком холодно. У меня сейчас подходящее настроение, как раз для тетушки.

– У Гарри же нет ни одной свободной минуты. Я понятия не имею, зачем ему понадобилась лошадь, – размышляла вслух Кэтрин.

Зейд удивленно посмотрел на нее.

– Не можете? А я думал, вы умница. Если не в состоянии догадаться, мне жаль.

Он ничего больше не сказал, только не отрываясь смотрел на нее. И Кэтрин осенило: поклонение кумиру. Гарри хотелось быть похожим на Зейда.

– Но ведь нет ничего плохого в том, если ты кого-то обожаешь, – сказала она, пытаясь защитить жениха.

– Может быть, и нет, – спокойно кивнул Зейд. – Но пора бы Гарри повзрослеть и никого не копировать.

– А разве не приятно, что он так к вам относится? – спросила Кэтрин с упреком. – Почему вы обижаете его?

– Меня больше волнует лошадь, – коротко ответил Зейд. – А без чьего-либо обожания я как-нибудь проживу.

– И все же в отношении к вам Гарри нет ничего дурного, – упорствовала Кэтрин.

В его пронзительном взгляде появилось удивление, а на губах заиграла улыбка.

– Да, я прекрасно понимаю, что не затронул вашего сердца, моя юная леди. – Его голос стал тихим. – По-моему, мы с вами сразу вступили в единоборство.

Он улыбался, а Кэтрин молчала, не зная, что сказать. Тогда Зейд нежно взял ее за руку и повел к дому.

– Давайте войдем внутрь, а то ваше лицо стало цвета вашей куртки, от такой яркости и ослепнуть недолго. Вы не волнуйтесь, я понимаю, что не нравлюсь вам. Но я это переживу.

Кэтрин поджала губы. Она ни секунды не сомневалась, что он переживет, еще бы – его, видите ли, заботит исключительно лошадь. Но, может, в этом-то все и дело? Похоже, люди его совсем не интересуют. Что ж, на первом месте – лошади, за ними – крупный рогатый скот. А женщины – это уж точно – в самом конце списка.

Мать Гарри вышла посмотреть в холл, кто пришел, и тут же быстро удалилась. Они оказались в гостиной одни, и Кэтрин занервничала, потому что в присутствии Зейда чувствовала себя крайне неловко. Казалось, он ни на секунду не спускает с нее насмешливых глаз, и она не знала, куда смотреть.

Миссис Хадсон отважилась на подвиг: приготовила им чаю и принесла на подносе. Гарри вернулся, когда они уже его допивали, почти согревшись.

Ему тоже было не по себе, и Кэтрин подумала, что всему виной Зейд. Пожалуй, у него был самый острый язык во всей вселенной.

Ей нестерпимо захотелось домой, но она не решилась об этом сказать. Машины у нее не было, а повторить вчерашнюю поездку она не собиралась. Неожиданно все решилось само собой. С улицы донесся шум подъехавшей машины, и мать Гарри, уже одетая в пальто, появилась в гостиной и, натягивая перчатки, решительно сказала:

– За мной приехали. Так что Кэтрин приготовит вам ужин. Хороший случай потренироваться. Сегодня мой вечер.

Кэтрин сидела как громом пораженная, и не потому, что не умела готовить. Просто миссис Хадсон допускала ее в кухню! Здесь явно крылся какой-то подвох. Кэтрин совсем не хотелось рисковать своей репутацией хорошей хозяйки, особенно в присутствии Зейда. Но она ничего не успела сказать, Гарри опередил ее:

– А мы сейчас поедем ужинать. Я заказал столик на троих в «Красном льве». Это новое местечко, – добавил он, поворачиваясь к Зейду, – там много света, музыки и хорошая кухня…

Кэтрин испугалась. Она никогда не была там раньше с Гарри. Он перехватил ее взгляд и улыбнулся:

– Судя по слухам. Я заказал столик на семь тридцать.

Времени оставалось как раз на то, чтобы съездить домой и привести себя в порядок.

– Но тогда мне надо переодеться.

– А разве ты не можешь пойти так, дорогая? ты хорошо выглядишь, красное тебе очень идет.

Кэтрин с недоумением посмотрела на него. Красной была куртка. А под ней на девушке был надет серый свитер. К тому же в джинсах она чувствовала бы себя в ресторане неуютно.

– Гарри, я не могу пойти в таком виде, пойми!

– Но у меня еще есть дела на ферме, – возразил он.

Зейд встал и строго посмотрел на обоих.

– Да, у тебя есть дела, Гарри, – согласился он. – Надеюсь, ты не собираешься бросить лошадь, чтобы она всю ночь проторчала у сарая. Короче, я подвезу Кэтрин. Мне самому надо бы переодеться. Я ее закину домой, а на обратном пути заберу.

И снова она оказалась в машине Зейда, нравится ей это или нет. А Гарри, подумала она, совсем утратил желание возиться с лошадью. И она понимала почему. Именно по вечерам у него было полно работы на ферме.

Зейд подвез ее до дому и на обратном пути в точно назначенное время заехал. При нем она все время ощущала неловкость. Как-то странно вышло, но он встал между нею и Гарри, разделил их. И дело было не только в его присутствии. А в его отношении. Она бы не могла точно определить, что происходит.

«Красный лев» был новым рестораном у дороги. Там все сияло и сверкало, было полно народу, в основном молодежь. Все говорили одновременно, играла громкая музыка, и Кэтрин заметила, как Зейд поморщился от досады. Похоже, у них есть нечто общее – обоим это заведение не понравилось.

Гарри помог ей снять пальто, посадил за столик, и ее глаза наткнулись на пристальный взгляд Зейда. В нем не было насмешки. Он смотрел доброжелательно и ободряюще. И ей показалось, что в ярких, пронзительно голубых глазах застыл немой вопрос: как она представляет себе совместную жизнь с Гарри?

Щеки Кэтрин запылали, и она порадовалась, что Гарри так долго не возвращается из гардероба.

– Ну и как я выгляжу, мистер Маккензи? – спросила она, чувствуя, что надо что-то сказать.

Но лучше бы она промолчала. Его глаза оценивающе пробежали по ней, задержавшись на нежном изгибе шеи, на открытых смуглых плечах, на высокой груди.

– Прекрасно, мисс Арнолд. Но для кого – вот что интересно.

Кэтрин потупилась. Давно пора понять, что не стоит бросать вызов Зейду. Гарри и тот не осмеливается. Ее вопрос ничего, кроме его иронии, не мог вызвать. И она прекрасно поняла, что он имеет в виду. Да, сегодня вечером она поволновалась. И слишком много внимания уделила наряду. Ее шелковое персикового цвета платье плотно облегало фигуру, оставляя плечи открытыми. В общем, она была одета слишком роскошно для такого места и совсем не по погоде – даже ее пальто было довольно легким. Глупо, конечно, так вырядиться. Но ей почему-то хотелось покрасоваться перед Зейдом, чтобы он увидел ее во всем блеске и оценил.

Она вздохнула с облегчением, когда вернулся Гарри. Ей хотелось показать Зейду, как они близки с женихом, потому что она всем существом ощущала опасность, исходившую от его кузена.

После ужина Гарри предложил еще посидеть в ресторане. Они приехали на машине Зейда, поэтому пришлось остаться всем троим. И хотя Кэтрин не хотелось танцевать, все же пришлось. Никогда в жизни она не чувствовала себя настолько не в своей тарелке. Она объясняла себе это тем, что Гарри слишком редко выводил ее куда-нибудь. Отсюда и скованность.

Когда, потанцевав, они возвращались к своему столику, Гарри остановила какая-то женщина. Раньше Кэтрин никогда ее не видела. А когда Кэт села на место, Гарри потащили в другую компанию, где все громко разговаривали и хохотали.

– Похоже, нас с вами бросили, – пробормотал Зейд. – Насколько я вижу, Гарри весьма популярная здесь личность.

– Он хороший, добрый человек, почему бы ему не быть популярным?

– Вам кажется, что вы прямо-таки обязаны его защищать? Не забывайте, я тоже на его стороне. Я его любящий кузен. А вы думаете, что еще могло меня сюда привести?

– Что? – тихо прошептала Кэтрин.

Раздался громкий смех, невольно оба повернули головы, и Кэтрин смутилась еще больше. Та женщина повисла на руке Гарри и заразительно смеялась вместе с ним. Кэтрин невольно стала сравнивать себя с ней. Довольно пышнотелая яркая блондинка, явно безо всяких комплексов, она была на редкость сексапильна, и Гарри, похоже, пребывал в возбуждении.

– Потанцуем, – потребовал Зейд, не давая Кэтрин возможности отказаться.

Она не успела ничего сказать, как уже оказалась в его объятиях и заскользила с ним в танце среди шумной толпы. Он вел ее, оберегая от столкновений.

– Смешно, – саркастически пробормотал ее партнер. – Оказывается, это как раз то, что мне сейчас нужно.

– Если бы мы приехали на двух машинах, вы могли бы…

– Уехать и оставить вас здесь? – закончил он, не спуская с нее глаз. – Но я мог бы сделать это и сейчас, Кэт. Разве нет? Вы легко сможете поймать такси. Вы что, хотите, чтобы я ушел?

Кэтрин не ответила. Она не хотела, чтобы он уходил. Если бы он ушел, ей пришлось бы сидеть в одиночестве, пока Гарри наконец не соблаговолил бы вернуться. Тем не менее она по привычке продолжала мысленно защищать его.

Если бы они были вдвоем с Гарри, он не оставил бы ее. Правда, она не была в этом уверена полностью.

Позднее стало ясно, что Гарри выпил лишнего. И когда, наконец, они ушли из ресторана, Зейд запихнул кузена на заднее сиденье, усадив Кэтрин впереди. Нескладный день и плохой вечер. Но она не могла винить в этом Зейда. Кэтрин понимала, что он чувствует то же самое.

Они добрались до дома Гарри. Было поздно, и Кэтрин дрожала от холода. Она даже не поцеловала Гарри на прощание, хотя тот и настаивал на этом. Нервы совсем разыгрались, а присутствие Зейда смущало. Зейд отказался от кофе, посоветовав кузену сразу же лечь спать.

Когда они шли обратно к машине, Кэтрин обратила внимание на напряженное выражение лица своего спутника.

Гарри не только испортил всем вечер своим поведением, он заставил Зейда находиться там, где тому не нравилось. Короче, и для Зейда день выдался никудышный.

Он посмотрел на Кэтрин, снял куртку и накинул ей на плечи. Она чуть не подпрыгнула от неожиданности.

– Мне и так тепло, спасибо.

Он остался в одном свитере, но, похоже, ему совсем не было холодно.

– Нет, не тепло. Вы замерзли. А за меня не беспокойтесь, Кэт. Я очень здоровый мужчина.

Она быстро согрелась, потому что куртка хранила тепло его тела. Кэтрин чувствовала запах его одеколона, который будоражил ее, но ей хотелось сбросить с себя куртку, забраться на заднее сиденье машины, как можно дальше от него…

Следующий день в библиотеке был легким. Из-за холодов все жители сидели по домам, и у Кэтрин появилась возможность разобрать книги. Перебирая их, она наткнулась на ту, которую обещала матери Гарри. Но если книга ей так нужна, могла бы сама зайти. Пока Зейд здесь, лучше держаться от него и от фермы подальше. Так подсказывал Кэтрин внутренний голос.

Взглянув на часы, она увидела, что пора прерваться на ланч, и поспешила закончить начатое дело. Вдруг хлопнула входная дверь. Кэтрин слегка нахмурилась, но не подняла головы посмотреть, кто пришел. Посетитель ее наверняка задержит, а сегодня ей очень хотелось использовать все время, отпущенное на ланч.

– «Рецепты деревенской кухни», пожалуйста.

Услышав знакомый голос, Кэтрин вздрогнула. На нее смотрели насмешливые голубые глаза Зейда. Он стоял возле стойки и улыбался. Она не призналась бы даже себе в том, но ее ноги стали как ватные.

– Извините, но она уже заказана. – Кэтрин заставила себя дерзко взглянуть на него.

– Вы же забыли ее принести. Плохая девочка. Ваше имя теперь навсегда покрыто позором.

Кэтрин невольно рассмеялась и положила перед ним книгу. Казалось, вчерашний вечер забыт, она даже не удивилась, что Зейд сейчас стоит перед ней.

– Хотите задобрить миссис Хадсон? – спросила она насмешливо.

– Никогда не берусь за безнадежное дело. Это не более чем милосердие христианина. И потом, хороший повод, чтобы удрать с фермы. – Зейд с интересом оглядел библиотеку. – Здесь ничего не изменилось.

– Думаю, у вас в Штатах есть библиотеки и получше, – сказала Кэтрин, взглянув на часы. Затем нажала на звонок на стойке и громко объявила: – Библиотека закрывается до двух часов.

– О, власть и сила, – пробормотал Зейд, скривив губы. – Вам поэтому нравится здесь работать?

Посетители стали возвращать книги. Отмечая их, Кэтрин ощущала на себе внимательный взгляд Зейда, который стоял, привалившись к стойке, и явно не собирался никуда уходить.

Когда ушел последний читатель, Кэтрин еще какое-то время делала вид, будто занята, потому что чувствовала, что не может произнести ни слова.

– Идете на ланч? – спросил Зейд.

Она кивнула. И он снова спросил:

– Домой?

– Это далековато. Не хватит времени. У меня же до сих пор нет машины.

– Она будет здесь в четыре, – сообщил Зейд. – Так сказал Гарри. А где вы обычно едите?

– В забегаловке напротив, – прошептала Кэтрин, едва дыша, и вдруг поняла, что не хочет, чтобы он уходил.

Зейд посмотрел на нее долгим взглядом.

– Нет, это мне не нравится. Поедем в «Золотой телец».

– Но… но я…

– Что вы? Что? – Он взял ее за руку и потащил к двери. – Боитесь, что вас увидят с вашим кузеном? Тетушка стоит у плиты, а кого еще это интересует?

– Дело… дело не в этом… – Кэтрин чувствовала, что щеки ее пылают, а внутри все дрожит.

– Я угощаю. Так какие у вас могут быть еще возражения? И давайте поскорее, вы уже, наверное, поняли, что я нетерпелив.

Кэтрин внимательно посмотрела на него. Зейд улыбался. Она неожиданно успокоилась, когда села в его машину, укрывшись от холодных порывов ветра в уютном салоне.

– Пока сюда ехал, включил отопление. Для вас. Похоже, вы слишком чувствительны к холоду, я и подумал, что надо подготовить машину.

– А откуда вы знали, что я сразу соглашусь на ланч с вами?

– Ну, сначала я хотел выяснить, боитесь ли вы меня по-прежнему? Но, пожалуй, вы научились контролировать ваши эмоции, и я подумал, что стоит рискнуть и пригласить вас.

– Я вас совсем не боюсь! – возразила Кэтрин.

– Разве?

Он посмотрел на нее в упор своими насмешливыми голубыми глазами, и ей сразу же стало трудно дышать.

– Может, вы мне просто… не нравитесь. – Она хотела, чтобы это прозвучало как вызов, но вышло очень жалко.

Зейд все еще смотрел на нее, не поворачивая ключ в замке зажигания, потом молча выехал на дорогу. Ни насмешки, ни шутки она не услышала в ответ.

– Извините! – вдруг выпалила Кэтрин.

Он вел машину, не отрывая взгляд от дороги.

– Извинить вас за то, что я вам не нравлюсь, или за то, что вы врете? – тихо спросил он. – Кэт, я свободный человек и решил, что было бы совсем неплохо получше узнать будущую жену Гарри. Я вовсе не собираюсь вас преследовать.

– А я и не думала, что вы меня преследуете. Я просто… Я передумала насчет ланча. Пожалуйста, выпустите меня! – потребовала Кэтрин.

– Нет, не выпущу. Мы уже приехали. И не бойтесь, я не съем вас, закажу что-нибудь более сытное.

С большим облегчением она услышала, что он вернулся к своей обычной ироничной манере общения. Да, Зейд пугает ее, и преследование тут ни при чем. Все дело в нем самом. Но почему он так действует на нее? Почему она дрожит, стоит ей его только увидеть?..