Гангстер Виктор Трачев зол как черт.
— Валешин хотел заниматься подрядами на строительство, — говорит Трачев своему главному законнику, громадному каменному человекоподобному изваянию по кличке Медведь, — он этим и занимается. Прекрасно! Что же, он себе возомнил, что может, когда ему взбредет в голову, вновь вернуться туда, откуда ушел, и опять все прибрать к рукам?
Медведь пожимает плечами. Возможно, словосочетание «риторический вопрос» ему и не известно, но различить такой вопрос в речи он умеет.
А Трачев заводится и кипятится все больше.
— Что он думает? — вопрошает он. — Что я стану сидеть сложа руки и глотать все это дерьмо? Что я перевернусь на брюхо и буду терпеть, пока он меня трахает?
Наверно, только это ему и остается делать — так, по крайней мере, решают Даня и Лев, в тот же день заглянувшие к Трачеву, чтобы за стаканом чайку поразмыслить над происходящим и все обсудить.
— Ты урезал долю пахана, — толкует ему Даня.
Чуть ли не на все сто процентов сократил, думает он при этом.
— Чепуха, — говорит Трачев.
— Нет, не чепуха, — настаивает Даня. — Ты что, вообразил, что с детьми несмышлеными имеешь дело?
— Я…
Даня останавливает его движением руки:
— Знаешь, не надо новых оскорблений. И лгать не надо — лучше помолчи в тряпочку. Послушай, Виктор, и это строго между нами. Я согласен, что в делах последнее время разброд и дисциплина слабая. Ты этим и пользуешься. Все мы люди — ничего не попишешь. Может быть, вина тут с обеих сторон.
Но должен тебе сказать без обиняков, Виктор Трачев, что вольница отныне окончена и халявы больше не жди. Пахан вновь стал паханом. Отныне, до тех пор пока ты не войдешь к нам в доверие, собирать дань будем мы и свою законную долю ты будешь получать из наших рук. Тебе придется подтянуться, придумать операции покруче, из тех, что не попадают сразу же в вечерние новости. А если ты, Виктор Трачев, будешь опять создавать нам проблемы, я лично оторву тебе башку и на… прямо в твою разинутую пасть! Спасибо за чай!
Они поднимаются и уходят, оставив Трачева вне себя от злости.
— Я убью его, — говорит Трачев.
— Даню? — осведомляется Медведь.
— И его тоже, — говорит Трачев.
Но имеет-то он в виду Ники.
И он начинает названивать по телефону.