– Это настоящее ружье, да? – спросил Кит.
– Понарошечное, – ответил Тим. Его немного беспокоило то, что творится внизу, на дне каньона. Один из следопытов свалился, трое других залегли за камнями.
– Настоящее, – настаивал Кит. – Тот человек упал, когда ты выстрелил.
– Такие правила. И вообще я тебе сказал не подглядывать.
– У него на ноге что – кровь?
– Красная краска. Теперь давай-ка назад и ложись. Не хочу, чтобы плохие мутанты знали, где мы.
Он и правда сын Бобби Зета: ничего не боится, думал Тим, глядя, как паренек заползает в заднюю часть пещеры. И это хорошо, потому что Тиму надо сосредоточиться.
На раненом. Который сейчас должен заорать, зовя на помощь, – в том-то и была идея. Снять одного, а потом прикончить других, когда они придут на помощь.
Таковы условия игры.
Но там, внизу, лежит очень стойкий ублюдок: зубами оторвал кусок штанины и накладывает себе жгут.
Смышленый стойкий ублюдок, и никто к нему не идет.
Видно, они поняли условия игры.
А у Тима не хватает милосердия всадить пулю ему в голову. Это кажется бессмысленным, и потом, раненый вообще лучше, чем мертвый. Все равно им придется что-то с ним делать.
– Не подходи, – предупредил он мальчика.
– Не подхожу, не подхожу.
Но они не стреляют, размышлял Тим. Хотя для них это был бы вариант: начать палить по пещере, а в это время один выбежит и оттащит приятеля.
Разве что они пока не поняли, откуда по ним стреляли, может, и так.
Или они уже в зарослях, ищут обходной путь.
Тоже может быть.
Плохие мутанты.
Почему, черт их дери, они хотят меня убить? – с некоторой обидой подумал Тим. Почему меня вечно ставят в такое положение?
– Зачем спрашивать «зачем», – вслух произнес он и, задержав дыхание, навел перекрестье прицела на голову упавшего.