Дворец Ричмонд, Суррей, октябрь 1551 года.

Идет октябрь, я уже совсем выздоровела и готова наслаждаться моим новым статусом герцогини Суффолкской. С наступлением холодов потница унялась, и советники и другие придворные вернулись в Лондон. Наконец-то мы с Генри начинаем ощущать преимущества нового положения: нам оказывают повышенное внимание и уважение на придворных праздниках и приемах. Мы приблизились к королю, как никогда ранее.

Другие также воспользовались изменениями в сословии пэров. Граф Уорвик попросту решил усилить свою власть, наградив своих сторонников, и заставил короля устроить раздачу титулов. Уильям Герберт, зять покойной королевы Екатерины, теперь граф Пемброк; Уильям Поль — маркиз Винчестер; а сам Уорвик стал теперь герцогом Нортумберлендом, дабы обеспечить себе старшинство над коллегами. Прочие получили рыцарство.

Генри говорит, что герцог Сомерсет, бывший регент, которого недавно освободили из Тауэра, чтобы он снова послужил королю (хотя и на более скромной должности и при условии, что он станет сотрудничать с новым режимом), видит в этой раздаче почестей враждебный ему выпад Нортумберленда, поскольку лишь он поднимает одинокий голос против власти Джона Дадли.

Нортумберленд недолго это терпит. На совете он обвиняет Сомерсета в измене и снова заключает его в Тауэр. Немногие изменники выходят из этой тюрьмы после однократного обвинения, а дважды не выходит никто.

При дворе царит уныние, пока против впавшего в немилость герцога готовится новое дело. В ноябре становится немного веселее, когда приходит весть, что Мария де Гиз, королева-регентша Шотландии, почтит английский двор своим присутствием по пути из Франции, где она навещала свою дочь, юную королеву шотландцев. К ее приему ведутся пышные приготовления, готовятся развлечения. Ну и мы, соответственно, заказываем себе новые роскошные наряды.