Лора подождала до понедельника, прежде чем предпринимать какие-либо шаги в отношении Морган. Во-первых, она предпочитала действовать тогда, когда Джемми будет в школе, а Уэйд уедет по какому-то делу Круга.

Затем она также хотела быть уверена, что поступает не импульсивно. Она слишком часто вмешивалась в события, хорошенько не подумав предварительно. Но чем больше она сейчас раздумывала, тем больше чувствовала, что именно ей надо поговорить с Морган и узнать, как она относится к возвращению Ребекки.

После завтрака, как только Джемми и Уэйд ушли, а мама Тайлер была устроена перед окном гостиной, откуда она сразу могла увидеть Амброза, Лора отправилась через лес к дому Морган.

Дождь кончился, и жаждущая земля впитала его. К середине дня все уже опять пылилось под солнцем. Ветви деревьев все еще сдерживали свои зеленые сокровища в почках, дожидаясь нужного сочетания солнечного тепла и дождя, чтобы выпустить их на волю. Только одуванчики заливали все своим цветом.

Дойдя до пруда, Лора увидела Джона Амброза, спускавшегося с противоположной стороны, и пошла ему навстречу.

— Она ждет вас у своего окна, — сказала ему Лора.

— Значит, у нее сегодня прекрасное настроение?

— Настроение у нее прекрасное с тех пор, как она избавилась от собаки. Но я считаю, что она получает прекрасное самочувствие за чужой счет. Может быть, она послушается вашего совета, Джон?

Он с усмешкой покачал головой:

— Эта леди всю свою жизнь не слушала никого, кроме своего отца. Но я приведу щенка, как только скажете.

— Лучше подождать, — возразила Лора. — Мне бы хотелось, чтобы мой муж распорядился об этом.

Что-то зашевелилось на большом камне, выступавшем над прудом, и с плеском упало в воду. Лора следила за расходившимися кругами.

— Черепаха, — сказал старик. — Они любят солнце.

— Скорее бы лето, — сказала Лора. — Здесь будет так красиво.

— Да, — ответил он. — Будет.

Тут она все вспомнила и в раскаянии повернулась к Амброзу:

— Мне очень жаль, простите. Вы должны ненавидеть это место.

Он покачал седой головой:

— Здесь нет зла, которое надо ненавидеть. Во мне нет ненависти к воде озера, не больше, чем к ядовитому плющу, когда он колет меня.

Почти то же самое Лора говорила Ребекке. Она была рада, что он тоже так чувствует. Сейчас она набралась мужества и спросила о том, что давно мучило ее.

— Вирджиния никогда не стала бы накладывать на себя руки, правда, Джон? Что на самом деле произошло?

Он долго молчал, глядя на спокойную воду.

— Ходят слухи, — произнес он наконец. — Я думаю, не стала бы. Но опять же, я никогда не думал, что она выйдет замуж за мистера Уэйда. — Он посмотрел на Лору прямым, грустным взглядом. — Я не из тех, кто понимает странные поступки женщин. Но все-таки я чувствую, что она не стала бы.

— Я никогда ее не знала, — тихо сказала Лора, — но я тоже так чувствую. Если бы только Уэйд мог поверить в это! Лучше бы это были черепахи Джемми, чем то, что думает Уэйд.

Он быстро коснулся пальцами козырька и, отвернувшись, начал спускаться по холму, и она поняла, что им движет внезапный порыв чувств. Она продолжала подниматься по холму, погруженная в собственные мысли, а выйдя из леса на вершину, обнаружила в воздухе слабый запах дыма. Пахло дымом. Иногда на этих холмах горел мелкий кустарник, и ветер разносил дым на мили. Но сегодня ветерок был слабый, и она недоумевала, откуда плывет дымка.

И Хэмлин, и его мать приветствовали Лору лаем. Услышав их лай, к перилам верхней галереи дома подошла Морган, и Лора приветственно подняла руку, как будто они расстались в последний раз не менее, чем в дружеских отношениях.

Морган серьезно поклонилась, но не помахала в ответ. Она осталась у перил и ждала, пока Лора поднимется по подъездной дорожке.

— Вы чувствуете запах дыма? — спросила Лора, подойдя к дому. — Должно быть, горит мелкий кустарник.

— Я вышла посмотреть, где это, — сказала Морган. — Но отсюда ничего не видно. — Она, казалось, ждала, чтобы Лора сообщила о цели своего визита.

— Могу я поговорить с вами? — спросила Лора. Морган несколько сухо кивнула:

— Дверь открыта. Поднимайтесь наверх. Клотильда сейчас занята, а я хочу поискать, откуда этот дым.

Лора взбежала по ступенькам и вошла в парадную дверь. Она раньше не бывала в верхнем этаже этого дома и с интересом осматривалась, поднимаясь по изогнутой лестнице, устланной мшисто-зеленым ковром с цветочным рисунком. Морган ждала ее в широком верхнем коридоре и сразу новела к пустующей спальне в задней части дома. Мебель была закрыта чехлами, и в комнате было темно. Морган подошла к французскому окну и распахнула его.

— Здесь есть балкон, — сказала она, — с него хорошо видно.

Лора вышла на маленький балкон с чугунными перилами, и перед ней открылась панорама бегущих холмов и глубокая долина. Почти не видно было признаков жилья. Кустарник и густые леса карабкались по холмам и долинам, и только виллы богачей вторгались в этот первый ряд холмов, выходивших на залив. Тут и там виднелись отрезки дороги, а иногда расчищенный участок, что говорило о находящейся рядом ферме.

За постройками для слуг и конюшней холм круто спускался вниз. Морган указала на противоположный склон.

— Пожар там. Если день простоит тихий, все, возможно, обойдется. Но при такой суши в лесу мне это не нравится. Что ж, мы ничего не можем сделать, так что входите и расскажите, зачем вы хотели видеть меня.

Тон ее едва ли можно было назвать сердечным, но она провела Лору в маленькую верхнюю гостиную, которая никак не производила более уютного впечатления, чем огромная нижняя. Над мраморной каминной полкой висело круглое зеркало в тяжелой, перегруженной позолотой раме. В центре полки под стеклянным куполом стояла композиция из чучел птиц и искусственных цветов, а по обеим сторонам от нее — высокие итальянские вазы. На ковре был густой орнамент из желтых цветов, этот же цвет повторялся в тяжелых шторах и шелковой обивке позолоченных стульев.

Морган была сегодня в своем излюбленном черном, но без драгоценностей, которые оживили бы мрачный туалет. Лицо казалось бледнее обычного, глаза еще темнее. Лора подумала, что миссис Ченнинг, вероятно, в последнее время плохо спит.

Морган сплела пальцы на коленях и неприветливо посмотрела на Лору. Как обычно, она была прямолинейна и не прибегала к внешней вежливости.

— Я не думала, что вы так скоро придете навестить меня после последнего неудачного визита. У вас какая-то особая цель сегодня?

— Я пришла поговорить о Ребекке, — спокойно ответила Лора.

— Да? — произнесла Морган, ожидая дальнейшего.

— Меня интересует, не собираетесь ли вы предпринять какие-либо шаги в отношении девушки? В конце концов, она была вам полезна и…

— Я предприму шаги, как только установлю место ее нахождения, — сказала Морган. — Она вернется сюда работать, или я выдвину против нее обвинение.

— Обвинение? — эхом отозвалась Лора. — В чем? Широкий рот Морган мстительно искривился.

— Кража, естественно. Эти люди всегда воруют.

— Это неправда! — возмущенно воскликнула Лора.

— Я не привыкла к тому, чтобы мое слово подвергалось сомнению, — заявила Морган, и Лора увидела за этими словами своенравную, обидчивую маленькую девочку. — Целый ряд вещей исчез с уходом Ребекки. Ей никто не поверит.

Лора могла только пораженно смотреть на нее. Ей страшно хотелось сказать этой женщине, что она поверит Ребекке, но она знала, что прямое обвинение в данный момент не принесет ничего хорошего. Во всяком случае, раз девушка хотела вернуться, возможно, это упрощало дело.

— Вам не придется выдвигать никаких обвинений, — приложив усилие, ровным голосом сказала Лора. — Мы связались с Ребеккой, и я полагаю, она вернется к вам, если вы того хотите. Но я думаю, в интересах приличия, вам придется пообещать лучше к ней относиться.

Морган вскочила и прошлась к окну и обратно.

— Как вы смеете указывать мне, что я должна делать! Я ничего не собираюсь обещать ей. Она придет сюда на коленях. Возможно, вы не знаете, как крепко я держу ее в своих руках.

— Из-за ее матери и сестры? Я это знаю. Но нужно ли вам унижать ее дальше? Неужели невозможно быть доброй?

Морган отвернулась от окна.

— А обо мне кто-нибудь беспокоится? Не говорите сентиментальной чуши! Мне начинает казаться, что вы такая же глупая, как Вирджиния.

— Очень хорошо, миссис Ченнинг, — Лора встала, давая понять, что беседа закончена. — Я сама навещу Ребекку и посоветую ей не возвращаться в ваш дом. Я полагаю, сейчас у вас нет никакой возможности причинить зло ее матери или сестре. Когда война закончится, они вам не будут принадлежать. Фактически они и сейчас не принадлежат вам. Что до ваших обвинений против Ребекки, я могу только верить, что вы ошибаетесь и они ни к чему не приведут.

Морган сделала шаг в ее направлении, и у Лоры возникла тревожная мысль, не способна ли эта женщина ударить ее. Потом Морган сделала видимое усилие над собой.

— Очень хорошо! Приведите ее назад, и я обещаю то, что вы просите.

Эта неожиданная уступка казалась странной, и Лора была несколько обескуражена.

— Почему вы так сильно хотите, чтобы она вернулась? — с любопытством спросила она.

В глазах Морган что-то промелькнуло и ушло.

— Она хорошо обучена и полезна мне. Нет смысла осложнять дело, если она хочет вернуться. Ее следовало бы наказать за ее поведение, но раз вы просите, я оставлю это без последствий.

Лора поднялась:

— Благодарю вас, — серьезно произнесла она. — Я дам ей знать как можно скорее.

Она не доверяла словам Морган, но, в конце концов, если к Ребекке снова будут плохо относиться, девушке легче будет уйти во второй раз. А она сама будет узнавать, как идут дела, через Джона Амброза.

Лора вышла в коридор впереди Морган, в тонкую дымку, защипавшую глаза и заставившую закашляться. В задней половине дома было открыто окно, и ветер втягивал в коридор белый туман. Только это был не туман.

— Поднялся ветер, и дым несет в нашу сторону! — вскричала Морган.

Она побежала к пустой задней спальне, и Лора последовала за ней на балкон и вместе с ней стала смотреть на холмы. Как обычно, ветер на Стейтен-Айленде налетел внезапно, и сейчас пожар на противоположном холме был не про» сто пятном дыма, он прожег свой путь в долину и оставил после себя черную тропу. Теперь было видно, что огнем охвачена большая территория.

Лора поперхнулась, когда порыв ветра швырнул в я сторону тучу белого дыма. Морган заломила руки.

— Если этот ветер продержится, мой дом окажется на пути огня! И вокруг нас только мелкий кустарник. Мне надо найти отца. Нужно что-то делать!

Она уже бежала к лестнице, и Лора вслед за ней.

— Ваш отец пошел к нам. Я встретила его в лесу, когда поднималась. Я побегу домой и пошлю его сюда.

— Пришлите также Уэйда, — кричала Морган, — и Адама. Всех мужчин, кого сможете найти. Я скажу конюшему, чтобы он давал сигнал тревоги.

Она побежала в конец дома, а Лора вышла через парадную дверь и заспешила вниз по подъездной дорожке. Потом она приостановилась и оглянулась на дом. Да, медная пластинка с пожарным знаком была прибита около верхнего окна — овальная табличка с изображением двух факелов крест-накрест, и номер страховки. Так что пожарные компании не отвернутся от этого дома по причине неуплаты.

Она ринулась вниз, то и дело спотыкаясь о корни, не щадя себя. Дымовая завеса еще не пробралась в нижнюю часть холма, и Джон Амброз мирно копал в уголке сада у задней части дома. Мама Тайлер критически следила за ним через открытое окно, куда прикатили ее кресло.

— На дом Морган надвигается лесной пожар! — крикнула Лора, вбегая во двор. — Морган говорит, что вам лучше сразу же идти домой, Джон. Питер тоже может пойти туда, а я приведу Адама.

— Лора! — позвала из окна миссис Тайлер, и она нетерпеливо оглянулась на бегу.

— Я не могу сейчас задерживаться, — сказала она старой леди. — Если Уэйд придет домой, пошлите его сразу наверх. Может понадобиться каждый мужчина, какого можно найти. Я приду, как только смогу.

Она видела лесные пожары дома и знала, что может сделать этот безжалостный враг.

Добравшись до Лордов, она не стала ждать, пока услышал вежливый звонок в дверь, а застучала и стала громко Звать Адама. Он подошел сразу же, а за ним — его сестра. Он все еще был бледно-желтый после приступа лихорадки, но уже поправился.

— На дом Морган надвигается пожар со стороны холма, — сказала она им. — Если ветер не переменится, грозит настоящая опасность.

Адам убедил Серину, что она ничем не сможет помочь, и сразу отправился с Лорой. Они вместе пошли к лесной тропе, и Лоре пришлось бежать вприпрыжку, чтобы поспевать за его широкими шагами.

— Вам лучше идти домой, — посоветовал он. — Будьте на страже. Если эта штука выйдет из-под контроля, она может перекинуться и на эту сторону холма. Хотя земли Ченнинг и верхний изгиб Догвуд-Лейн представляют естественное ограждение.

— Я иду с вами, — возразила Лора. — У Морган найдется что делать, и им будет нужна любая помощь.

Он бросил на нее быстрый взгляд, но ничего не возразил. Они берегли силы для быстрого подъема и не разговаривали, пока не достигли уровня озерца, где остановились, чтобы перевести дыхание. Адам был не в очень хорошей форме, и Лора с сомнением посмотрела на него.

— Возможно, вам не следует идти туда. В конце концов, вы недавно болели и…

— Не стоит жалеть меня. Я в порядке, — бросил он. — Вы уже говорили с Морган о Ребекке?

Лора кивнула:

— Сегодня утром. Она берет ее назад, хотя сначала грозилась выдвинуть против нее обвинения, наказать ее — я не знаю, почему она так быстро сдалась.

— Ладно, пошли дальше, — сказал Адам, и они заспешили вверх.

Амброз и Питер были уже на местах. Клотильда, экономка-француженка, и другие служанки носили воду из колодца, а мужчины со стремянок выливали ведра воды на крыши надворных построек и конюшни, которые были ближе всего к опасности. Надо всем висела зловещая белая завеса, и было трудно дышать.

Со стороны дороги раздавались звонки пожарных, и через несколько минут появились лошади, тянувшие тяжелую машину по подъездной дороге, а пожарники-добровольцы были уже возле дома. На некоторых были красные шапки и рубашки, но большинство прибыло в том, в чем застал их сигнал тревоги. Шланг был опущен в колодец, и пожарники качали ручной насос.

Лора несколько мгновений смотрела, как единственная тонкая струя пыталась промочить водой пространство, покрытое мелким кустарником позади владений Ченнинг. Пожарные из конкурирующей фирмы прибыли вскоре после первых, но стояли без дела, наблюдая за распространением огня по холму. Вероятно, они и пальцем не шевельнут, если конкуренты не согласятся «разрезать дыню», поделившись вознаграждением страховой компании. Это зрелище возмутило Лору, но она знала, что бесполезно возражать против этой нелепой системы. Даже если дом сгорит.

Она пошла на кухню и поставила на плиту огромный кофейник. Живительная сила кофе понадобится в предстоящие часы, а вся прислуга была занята работой на пожаре.

Через окно кухни до нее доносились треск и шум пламени. Удушающий запах пожара наполнил весь дом, глаза слезились.

Морган вышла из кладовой с горой мешков на случай, если придется бороться с наступающим пламенем вручную, сбивая огонь. Она взглянула на Лору, очевидно, принимая ее помощь как нечто само собой разумеющееся и сразу ушла со своей ношей.

Лора нашла фаянсовые чашки, которыми пользовалась прислуга, наполнила их горячим кофе и вынесла на улицу, чтобы предложить всем, кто нуждался в подкреплении сил. Ей пришлось проделать это несколько раз, кофе все принимали с благодарностью.

В усадьбе все были заняты лихорадочной деятельностью. Подошли соседи с более отдаленных участков. Все охотно включались в работу, кроме бездельничавших пожарных из второй компании, которые по-прежнему только наблюдали, отпуская шуточки в адрес работающих соперников.

Но огонь все поднимался по холму, и звук ревущего пламени все приближался. Даже на этом расстоянии чувствовался пульсирующий жар. Ветер дул порывами, и иногда казалось, что направление его может перемениться. Но огонь снова и снова набрасывался на холм.

Многие мужчины уже разделись до пояса из-за жаркого солнца и нарастающего жара огня, надвигавшегося на них со стороны холма. Лора не могла не беспокоиться об Адаме, которому, конечно, не следовало находиться здесь и выполнять такую работу после столь недавней болезни. Но она не видела его среди работавших, когда разносила кофе.

Она стала искать его специально и увидела, что он работает один, в стороне от других. Он рубил сухой кустарник, двигаясь к линии противопожарной просеки, начинавшейся сразу за служебными постройками. Лора поставила поднос с пустыми чашками и, взяв последнюю, которую она оставила для него, отправилась туда, где за постройками поднимался и опускался на кустарник его топор. Похоже было, что вскоре начнется рукопашная схватка с огнем, и только мокрая мешковина и одна слабая струя воды будет ему противостоять.

Адам увидел Лору и отбросил топор, вытирая капающий со лба пот. Он широко улыбался, как будто получал настоящее удовольствие от происходящего. Рубашка его была выпачкана землей и прилипала к телу. Сейчас он воспользовался моментом, чтобы стащить ее и бросить на траву. Его мускулистые плечи и сильный торс влажно блестели на солнце.

— Привет, медсестра, — сказал он. — Вы как нельзя кстати.

Он взял чашку, которую она протянула ему, и выпил содержимое несколькими большими глотками. Он стоял, широко расставив ноги, и рука его слегка дрожала, когда он возвращал чашку.

Она пожалела, что призвала его на столь тяжелую работу.

— Вам не следует делать этого, — сказала она. — Лучше бы вам заняться чем-то полегче. Вы, вполне возможно, свалитесь, и тогда другим придется оторваться от работы и тащить вас в дом.

— Я не из слабаков, — ответил он и слегка покачнулся.

Лора выставила руку, чтобы поддержать его, и он неожиданно схватил ее, сильно испугав девушку. Глаза его отчаянно блестели. Она не успела отпрянуть, и он крепко обхватил ее руками и с силой прижался губами к ее губам. Она чувствовала влажное теплое тело под руками, соленый вкус его поцелуя. На какой-то странный, головокружительный миг пульс ее участился и мягкие губы ответили. Потом она яростно отпрянула, вытирая рот ладонью.

Он отпустил ее так же внезапно, как притянул к себе, и засмеялся, уловив ее слабость.

— Ваша лихорадка возобновилась, — отчаянно крикнула она, ненавидя дрожь в голосе. — Я пришлю сюда кого-нибудь немедленно.

Он поднял топор, чтобы вернуться к работе, но сейчас опустил руку и оперся на рукоять.

— Подождите! У меня нет никакой лихорадки. Я поцеловал вас, потому что давно хотел это сделать. Лучше вам поскорее улизнуть в безопасность, чтобы я не попытался снова.

Она не могла найти достаточно колких, уничижительных для него слов. Подобрав юбки, она помчалась к дому, слыша за спиной его ненавистный смех.

Он был ужасный человек — неотесанный, непредсказуемый, опасный. Кровь ее горела гневом, руки дрожали. Она могла только надеяться, что никто не видел случившегося. Но сейчас огонь ревел так пугающе близко, что она выкинула из головы мысли об Адаме.

Крошечные, трепещущие языки пламени добрались до самого края очищенного пространства, как флаги наступающей армии, и над распространяющейся зоной огня поднимался синий дым. Каждый порыв ветра приносил тучи пепла. Защитники стояли наготове с мокрой мешковиной, чтобы сбивать любую зажигающуюся искру, а пожарники на миг передохнули у насоса и подняли шланг, готовясь отбить любую возможную атаку на крышу или стены. Если бы только ветер стих, конюшню можно было бы спасти. По распоряжению Амброза, лошадей уже давно вывели и привязали в нижнем лесу, экипажи тоже перевели в безопасное место. Но помещение для прислуги находилось над конюшней, и сейчас Клотильда и другие выбрасывали свои пожитки в окна или выносили их завязанными в простыни. То и дело Лора замечала Амброза, спокойно и рассудительно действовавшего среди возбужденной толпы.

Теперь времени для кофе не было, вот-вот должно было начаться основное сражение. Лора отнесла поднос с пустыми чашками на кухню и поставила его с грохотом, захваченная вернувшимся тревожным воспоминанием о поцелуе Адама. Еще более тревожным было осознание своего мимолетного ответа на поцелуй. Она намочила платок и вытерла губы. Но времени на личное негодование не было. Надо было делать что-то полезное. Возможно, она может помочь вынести из дома ценности, если опасность увеличится.

Она пошла в коридор, собираясь поискать Морган, и услышала возбужденные голоса, доносившиеся из передней части дома. Было не время для церемоний, и Лора поспешила узнать, в чем дело.

Дверь гостиной была приоткрыта, она с шумом распахнула ее. Морган, похоже, решительно сопротивлялась какому-то требованию, которое выдвинул Уэйд. Лора сразу прервала их.

— Морган! Огонь дошел уже до расчищенной территории. Если он перекинется на конюшню, может случиться все что угодно. Вы упаковали то, что хотите спасти? Может быть, вам придется покинуть дом.

Морган тупо посмотрела на нее, как будто забыла о пожаре. Но слова Лоры, казалось, укрепили намерение Уэйда.

— Ее нужно снять, — настаивал он, обращаясь к Морган. — Ты не должна подвергать ее риску превратиться в пепел.

Глаза Морган загорелись злым огнем.

— Я все еще здесь хозяйка. Я буду счастлива увидеть, как она горит вместе с домом, если уж дому суждено сгореть!

Уэйд отвернулся от нее и пошел в другой конец комнаты. И Лора поняла его намерения. Драпировка над портретом Морган и Вирджинии была раздвинута, и Лора, увидев кухонный нож в руке Уэйда, поняла, что он хочет вырезать холст из рамы.

Морган, однако, опередила его. Состояние ее было явно близко к истерическому.

— Пусть она сгорит, говорю тебе! Я не потерплю, чтобы Вирджиния продолжала смотреть на меня своими бледными глазами. Я все время хотела, чтобы эта картина была уничтожена.

— Перестань вести себя, как героиня из плохой пьесы, — холодно, с упреком произнес Уэйд. — Я всего лишь пытаюсь спасти ценное произведение искусства. В доме есть другие вещи, о которых ты должна подумать, как правильно сказала Лора.

Морган внезапно обессилела, и он легко оттолкнул ее и подошел с ножом к картине. Лора подбежала помочь ему.

— Давай я пододвину письменный стол. Тогда я смогу встать на него и достану верхнюю часть картины. Ее надо спасти ради Джемми. Дай мне нож.

Уэйд удивленно посмотрел на нее, но протянул нож и собрался помочь забраться на стол.

Но как раз в этот момент до них донесся крик снаружи. Морган вздрогнула, как бы очнувшись от каких-то чар, и выбежала из комнаты. На улице что-то случилось. Лора отбросила нож на письменный стол.

— Давай посмотрим, что там, — обратилась она к Уэйду, и он, прихрамывая, отправился за ней в заднюю часть дома.

Они вместе стояли у задней двери, наблюдая неистовую сцену во дворе. Шипя под единственной безуспешно пытающейся сбить их струей воды из пожарного шланга, языки пламени взбирались вверх по коньку крыши конюшни. Они зигзагами метнулись вниз по обшивке, а толпа во дворе беспомощно наблюдала за обреченным зданием. Через несколько мгновений ослепительный взрыв света за окнами показал, что внутри здания тоже все охвачено огнем.

Но теперь ветер, казалось, затихал, к главному зданию через открытое пространство двора больше не летели искры и горящие угли. Пламя перескочило через противопожарные полосы только в одном месте, а вдоль основной линии оно выжигало в стерне черные пятна и затухало.

Через двор к ним подошел Адам. Он был весь в саже, волосы и брови обгорели. Лора быстро отвела от него взгляд, встав очень близко к Уэйду.

— Тебе надо было прийти пораньше, — сухо сказал Адам Уэйду. — Нам пригодились бы лишние руки.

— Боюсь, от меня мало было бы пользы, — признался Уэйд.

Лора могла только возмущенно посмотреть на Адама, ненавидя румянец, заливший ее щеки. Хотя она и отвернулась, она знала, что он заметил, как она покраснела, и забавляется.

Сейчас конюшня и жилье прислуги над ней полыхали огнем, и даже пожарники отказались от дальнейшей траты воды на этот костер. Слева и справа вниз по холму пожар затихал — с одной стороны остановленный покрытым камнями лугом, на котором давно уже были вырублены деревья, а с другой — дорогой, прорезавшей лес и на большом протяжении обрамленной низкой каменной стеной.

Адам растянулся на земле и выглядел совсем больным и не способным больше держаться на ногах. Он повозился с рубашкой, неуклюже застегивая пуговицы, и, обхватив руками согнутые в коленях ноги, опустил на них голову. Если он болен, пусть другие помогают ему, подумала Лора, все еще сердитая и потрясенная.

Уэйд мягко коснулся ее руки:

— Я думаю, дальше оставаться здесь бесполезно. Нам надо вернуться к маме. Она будет тревожиться. Но сначала спросим Морган, можем ли мы что-нибудь еще сделать.

Раздался треск — рухнула крыша конюшни, разметав дождь искр, но сейчас было больше дыма, чем огня, пламя постепенно затухало.

Морган нигде не было видно, и они вошли в дом через заднюю дверь. Клотильда встретила их в коридоре в полной растерянности. Это была худая нервная женщина в черном платье и в белом переднике.

— Пожалуйста! — закричала она Лоре и Уэйду. — Мадам Ченнинг делает там ужасную вещь. Пожалуйста, вы пойдете остановить ее.

Она махнула рукой в сторону гостиной. Лора и Уэйд быстро направились к двери.

Морган забралась на письменный стол, подвинутый Лорой к картине, и стояла на нем, расставив ноги, подняв в правой руке нож. Она с силой рубила центр картины, и белое зияние над ножом ясно показывало, какой ущерб она уже нанесла картине.

— Морган! Остановись! — закричал Уэйд. Он быстро подошел к ней и выхватил нож.

— Отдай! — закричала она, топая ногой по инкрустированной столешнице. — Ты ведь хотел портрет Вирджинии? Вот, я собиралась подарить его тебе. Мне он не нужен — так что вполне можно разрезать картину на две части. Тогда я смогу освободиться от ее взгляда.

Уэйд отступил, чтобы она не могла дотянуться до ножа.

— Я не могу остановить твою истерику. Но совсем не обязательно портить картину. Я хотел спасти ее, а не обезобразить.

Она долго смотрела на него пристальным взглядом, а потом внезапно резко опустилась на стол среди вздыбившихся вокруг нее юбок. Обхватив голову руками, она неудержимо разрыдалась. Клотильда, топтавшаяся в отдалении, подбежала к ней и поднесла к носу пузырек с нюхательной солью. Морган вскинула руку и выбила пузырек. Он ударился о стул и разлетелся, покрывая ковер пятнами. Едкий запах распространился вокруг.

— Убери это прочь от меня! — крикнула Морган. — И уходи! Уходите, вы все! Как будто мало я перенесла сегодня. — Она зло посмотрела на Уэйда. — Ты знаешь, каково это — когда она висит здесь на стене, смотрит на меня, обвиняет меня? Я пыталась спрятать ее лицо за драпировками, но она смотрит на меня прямо через ткань. День и ночь. Что мне делать? Что мне делать? — Она в мучении раскачивалась взад и вперед всем телом, снова обхватив голову руками.

Лора повернулась к Уэйду.

— Я видела такое раньше. Мы с Клотильдой справимся. Иди, пожалуйста, домой. Не нужно заставлять маму дольше ждать. Я приду, как только смогу.

Очевидно, Уэйд рад был не видеть состояния Морган.

— Не задерживайся слишком долго, — сказал он и вышел из комнаты.

Лора твердо взяла Морган за руку.

— Мы уложим вас в постель. Хороший сон поможет вам. Пойдемте.

Спокойный, авторитетный тон, как при обращении взрослого с ребенком, произвел свое действие. Морган конвульсивно всхлипнула, но послушно соскользнула со стола. Лора взглядом прекратила кудахтанье Клотильды и, обняв Морган рукой за талию, спокойно вывела ее из комнаты. В коридоре стоял Адам, опираясь на лестничный столб, как будто ему необходимо было прижаться к чему-нибудь, чтобы устоять. Но Лору он не интересовал. Когда Адам заговорил было, она сурово затрясла ему головой, а Морган, вероятно, даже не заметила его, когда Лора повела ее вверх по лестнице, так как прижимала к глазам платок.

Когда Морган раздели и напоили горячим молоком, она откинулась на подушки и закрыла глаза. Истерика прошла, она обессиленно задремала. Лора отослала Клотильду помогать временно устроить слуг в большом доме и позвать отца Морган. Потом они остались в затемненной комнате вдвоем.

Обнаружив, что уже середина дня и она проголодалась, Лора не отказалась от стакана молока с толстыми кусками домашнего хлеба и джемом, которые Клотильда принесла ей. Сейчас она ела и наблюдала за дремлющей на широкой постели Морган.

Но Морган не спала. Один раз ее тяжелые веки дрогнули и открылись, и она пристально посмотрела на Лору.

— Почему вы добры ко мне?

— Я вам нужна, — просто сказала Лора. Она попыталась придать тону беззаботность и улыбнулась. — Адам говорит, что я вечно с теми, кто во мне нуждается.

В темном взгляде заискрился слабый интерес.

— Я видела, как вы целовали его сегодня утром — в дальнем конце двора.

Лора ничего не сказала. Никакими словами нельзя было бы возложить всю вину на Адама и оправдать себя. Ей только жаль было, что из всех людей именно Морган видела случившееся.

— Я не виню вас за то, что вы перекинулись на другого. При таком муже, как Уэйд. Почему он все еще нужен мне, Лора? Почему я постоянно должна биться с кем-нибудь, чтобы получить его, когда я знаю, что он не стоит этого?

— Успокойтесь, — сказала Лора. — Не говорите того, о чем потом пожалеете. Того, что не является правдой. Вам не нужен Уэйд, а я не перекинулась на Адама. Спите.

Глаза Морган закрылись, она лежала очень тихо. Когда вошел Амброз, она не пошевелилась и не открыла глаза. Лора приложила палец к губам.

— Я посижу, — прошептал он. — Но, думаю, теперь с ней все будет в порядке.

Лора поблагодарила его улыбкой и вышла.

Внизу она приостановилась у двери в гостиную и заглянула. Стол был возвращен на прежнее место, а зеленый бархат скрывал Вирджинию и то место между двумя фигурами, где нож Морган вспорол холст.

Лора вздохнула и быстро пошла к входной двери. Она была невыразимо рада освободиться от эмоционального гнета этого дома. На передних ступенях сидел Уэйд. Его трость лежала рядом, раненая нога была вытянута. Он поднял глаза, когда она начала спускаться по ступенькам.

— Я жду тебя, — сказал он.