Они надели пальто и вышли, никого не предупредив. На Джемми была полосатая шапочка, красный шарф и красные варежки, очень оживлявшие его. Он был возбужден, и Лора пыталась успокоить его, придав предстоящему приключению как можно более естественный характер. Она не хотела, чтобы у него было чувство, что они делают что-то запретное. Они принадлежали этому яркому миру в светлый день молитвы, который был подарен им перед приходом настоящей зимы. Она не придерживалась того положения, что уважение к Богу можно проявить только уныло сидя взаперти.

— Куда мы пойдем? — спросил Джемми, когда они оставили подъездную дорожку позади.

— Выбирай ты, — сказала Лора. — Может быть, есть особое место, которое ты хотел бы мне показать?

Он прыгал вдоль дороги рядом с ней, сгусток нервной энергии, с задумчивым, и в то же время целеустремленным видом. Он уже повернул по Догвуд-Лейн в том направлении, куда она ходила вчера.

— Я знаю одно место, — сказал он. — Там, наверху, в лесу.

Когда они миновали руины сгоревшего дома и дошли до узкой тропы, поднимавшейся вверх по холму, он свернул на нее, и Лора не возразила. Раз она окончательно восстала против безрассудной властности, она и это могла записать на свой счет непослушания. Требование Уэйда с самого начала казалось безосновательным, и она рано или поздно собиралась объясниться с ним по этому поводу, дать ему понять, что несправедливо требовать от нее слепого повиновения правилам, которых она не понимала. Несмотря на ее желание и первоначальную готовность угодить Аманде Тайлер, против некоторых вещей восставала сама ее природа. Лучше, если Уэйду это станет ясно с самого начала, притворяться она не будет.

В лесу густой слой листьев мягким ковром покрывал неисхоженную тропинку. Лора придерживала юбки, чтобы не зацепиться за сухие ветки. Джемми охватила непонятная спешка, какое-то странное волнение гнало его все быстрее вперед, несмотря на крутизну подъема.

Вспоминая ребятишек из Пайнвилля, Лора догадывалась, что у него на уме, но ей непонятно было, чем вызвана эта напряженность и возбуждение.

— Ты собираешься показать мне особенное место? — спросила она. — Тайное место?

Он оглянулся через плечо, удивившись, что она поняла.

— Раньше это было что-то вроде тайного места. Теперь — нет.

На середине подъема за поворотом тропинки они неожиданно вышли на открытое место. Здесь пологие берега, покрытые коричневой травой, сбегали к маленькому пруду. На противоположной стороне изящные березы обрамляли края неподвижной воды, отражаясь в ней стройными белыми стволами. Дальше виднелся новый просвет, где тропинка возобновляла свой извилистый бег наверх.

Под голубым небом в золотистых лучах высоко стоявшего солнца поверхность маленькой заводи светилась мерцающим желтым светом и контрастировала с тусклым бурым окружением, как драгоценный камень в оправе из коричневого ковра.

Джемми подбежал к краю воды, напряженно вглядываясь в ее поверхность, казалось, он забыл о присутствии Лоры. Озерцо имело форму неправильного овала, недалеко от того места, где стоял Джемми, камни образовывали естественные ступеньки, которые вели к высокому коричневому валуну, поднимавшемуся над водой и выступавшему далеко вперед.

Лора приблизилась и встала рядом с мальчиком.

— Какое божественно тихое место. Здесь должно быть очень красиво весной, когда деревья покрыты листвой и трава вокруг зеленая. Здесь так спокойно, уединенно и таинственно. Прелестное место для мечтаний.

Джемми почему-то вздрогнул, как от холода.

— Оно ужасно глубокое, — сказал он. — Даже папе с головой. Но когда дует ветер, вода не зеркально гладкая, как сейчас. Тебе надо увидеть его, когда по всей воде бегут маленькие морщинки. Мама говорила, что тогда оно похоже на ртуть.

— Ты часто приходил сюда с мамой? — нежно спросила она.

Он не смотрел на нее.

— Мы приходили сюда почти каждый день в ясную погоду. Мы обычно сидели на том большом камне, и иногда она читала мне, а иногда я ей. О короле Артуре, и Айвенго, и Рипе ван Винкле, и других.

— Возможно, мы сможем возобновить это, когда наступит хорошая погода, — сказала Лора.

Джемми отчаянно замотал головой, и она поняла, что сказала что-то не то.

— Нет, никогда, — вскрикнул он, — совсем никогда. Конечно, подумала она, это место принадлежало его воспоминаниям о матери. Ей не следовало пытаться вторгаться в них. Возможно, они с Джемми сумеют найти другое место для чтения при наступлении теплой погоды.

Странно напрягшись всем телом, он тихо пошел к краю воды, к тому месту, где начиналась естественная лестница к высокому камню, его внимание было приковано к валуну.

— Иногда черепахи выходят на камни погреться на солнце, и их можно поймать. Все мои черепахи отсюда.

Его голос звучал так неестественно, что Лора с беспокойством взглянула на него. Возможно, ему не следовало приходить сюда, где он был счастлив со своей матерью. Ей хотелось найти способ утешить его, но она со всей беспомощностью осознавала, что такого способа нет. Как и для нее, для Джемми существовало только одно лекарство — время.

Он внезапно обернулся к ней, бледный, с потемневшими глазами. Губы у него дрожали, и он сильно сжал их, прежде чем смог говорить.

— Ты думаешь, я убил маму? — выпалил он.

Лора судорожно вдохнула воздух и уставилась на него, не в силах произнести ни слова.

— Она не умела плавать, — сказал он, снова поворачиваясь к воде. — Она упала в это озеро и утонула. И, может быть, это была моя вина. Может быть, я убил ее.

Лора с усилием заставила себя заговорить.

— Конечно, нет, Джемми! Отчего тебе вообще пришла в голову такая глупость?

— Я промочил ноги, а мне не следовало этого делать, — продолжал он бесцветным голосом. — Я легко простужаюсь, и мама уложила меня в постель и сидела со мной почти весь день и читала. Но во второй половине дня она захотела пойти погулять и сказала, что поднимется сюда и попробует найти для меня новую черепаху. Потому что король Артур умер, и мне казалось, что Джиневре одиноко. Но когда дует ветер, эти камни становятся мокрыми и скользкими, на них может быть страшно скользко. Наверное, это и случилось. Она пыталась достать черепаху, когда упала с большого валуна в глубоком месте. Она не вернулась домой. Спустя некоторое время папа пошел ее искать.

Он безутешно замолчал. Лора упала на колени и прижала его к себе.

— Не надо, — прошептала она, — Джемми, дорогой, ты никогда, никогда не должен думать так. Если она поскользнулась, значит, виноват скользкий камень, а не что-либо другое — твоя простуда или желание иметь черепаху.

Он оттолкнулся от нее руками, но не так яростно, как раньше. Сейчас он просто хотел увидеть ее лицо, может быть, найти в нем что-то, что освободило бы его от тайной муки, заставило бы его поверить. Глядя на него, она одновременно думала с жалостью об Уэйде, как он прошел сквозь этот лес и нашел Вирджинию… Не удивительно, что он не хотел, чтобы Лора сюда приходила.

На дальней стороне заводи резко хрустнула ветка. Лора, испуганно вздрогнув, подняла глаза. В том месте, где тропинка возобновлялась, стояла необычная для обстановки Стейтен-Айленда фигура: наполовину скрытая стволом дерева, юная цветная девушка вглядывалась в них широко раскрытыми, влажно блестевшими темными глазами. Она могла бы сойти за какое-нибудь лесное сказочное существо, если бы не ее яркий красочный костюм.

На ней была пышная разноцветная юбка из хлопка: малиновые и зеленые соцветия разбросаны по желтому фону, на плечах красная шерстяная шаль с бахромой, а на голове красный шелковый платок, завязанный красивым бантом. В ушах висели огромные золотые кольца, сиявшие в солнечном свете. Она была совершенно очаровательна, с теплой смуглой кожей и большими внимательными глазами. Она не улыбалась и ничего не говорила, просто долго смотрела. Потом, не успела Лора оправиться от изумления, она повернулась и порхнула вверх по тропе, скрывшись за деревьями.

— Кто это? — спросила Лора.

Джемми, казалось, испытывал облегчение, избавившись от мрачного чувства. Он выглядел почти обычным, отвернувшись от пруда.

— Это всего лишь Ребекка. Если она здесь, значит, Морган Ле Фей дома. Конечно, Морган совсем не Ле Фей на самом деле, а Морган Ченнинг. Но она чем-то похожа на Ле Фей из легенд о короле Артуре, поэтому я ее так зову.

Он пошел к дому, Лора охотно последовала за ним, и ей хотелось чем-то отвлечь и развлечь мальчика. Подходящая тема пришла сама собой.

— Как ты собираешься отметить Рождество, Джемми? Ты уже готовишь всем подарки? И когда мы их откроем — накануне Рождества или в рождественское утро?

Он оглянулся на нее, и в глазах его промелькнул интерес, но почти тут же он покачал головой.

— Бабушка говорит, что Рождество — время молитв.

— Конечно, — согласилась Лора. — Но это также время радоваться и радовать других. В конце концов, это ведь совершенно особый День Рождения. Вы совсем его не отмечаете?

— Отмечали, когда… когда мама была здесь, — сказал он. — Но в прошлом году папы не было, а бабушка была слишком печальна. Я, правда, ходил на вечер к Лордам. Мама миссис Лорд была немкой, она всегда ставила рождественскую елку по обычаю своего народа. Поэтому тетя Серина любит устраивать елку для Темпла и Эдди. На ней были подарки и для меня тоже, и дедушка пришел на праздник.

Дедушка, с удивлением подумала Лора, и вспомнила красивое цветущее лицо в гостиной Тайлеров. Но он, конечно, имеет в виду отца Вирджинии. Ей не пришло в голову, что у него есть еще дедушка или бабушка.

— Знаешь что, — быстро заговорила она, стараясь удержать выражение интереса в его глазах. — В этом году у нас будет чудесное Рождество. Возможно, если удастся достать, мы поставим даже елку. Тебе бы хотелось?

Теперь он был взволнованным маленьким мальчиком. Хотелось ли бы ему? Ох, еще как хотелось бы!

— У меня и о подарках есть кое-какие идеи, — сказала она оживленно. — Мы сейчас же приступим к работе над ними, и у нас будет самый чудесный рождественский праздник.

Они подошли к своему переулку и, подгоняемые интересной целью быстро пошли к дому. Перед самыми ступеньками Джемми застенчиво вложил свою руку в красной варежке в руку Лоры.

— Я рад, что ты приехала, Лори, — сказал он, выдернул руку и побежал вперед, охваченный смущением.

Приятная теплая волна счастья пробежала по ней, когда она смотрела ему вслед. Даже если небеса рухнут, она должна постараться помочь Джемми. Тут она увидела в дверях Элли. По выражению ее лица она поняла, что небеса, похоже, уже сейчас и начнут падать. Но, по крайней мере, она больше не чувствовала себя бесполезной и беспомощной. Благодаря Джемми и его нужде в ней мужество вернулось.

— Миссис Тайлер встала после отдыха, — сказала им Элли со злорадным удовольствием. — Она хочет видеть вас обоих немедленно. И я вполне могу сказать, что она вне себя. Такое поведение в воскресенье!

— Достаточно, — сказала Лора, сама себя удивив превращением в хозяйку.

Зубастая улыбка Элли исчезла, и глаза округлились. Она нечаянно присела в реверансе и пробормотала:

— Да, мэм, миссис Лора.

Лора протянула Джемми руку, и они вместе пошли по коридору предстать пред очи миссис Тайлер.

Старая леди сидела в глубоком кресле у камина, и Лора заметила, что она до их прихода читала из маленькой Библии, которая лежала у нее на коленях. Она обратила на них темный суровый взгляд.

— Можно спросить, где вы были?

— День был такой прелестный, что мы пошли погулять в лесу, — просто ответила Лора.

Губы миссис Тайлер плотно сжались в тонкую линию, совсем как на портрете Джейсона Каулза, что висел позади нее. Но не успела она заговорить, как Джемми встал между Лорой и своей бабкой.

— Лори не виновата, бабушка, — сказал он. — Она не знала, что нельзя выходить из дому по воскресеньям. А я не сказал ей. Так что наказывать надо меня.

Лора положила ладони на его плечи и почувствовала их худобу под своими пальцами. Она знала, что он пытается «защитить» ее от своей бабушки, как когда-то защищал мать. Однако, хоть она и была тронута его порывом, дочь Блэйра в защите не нуждалась.

— Я знала, что вы, может быть, будете недовольны, мама, — сказала она. — Но мы с Джемми чувствуем, что Бог находится и в лесах, так же, как здесь, в доме. Мы не чувствуем, чтобы он был недоволен нами.

На щеках миссис Тайлер загорелись пятна, но она обернулась к Джемми.

— Ты, по крайней мере, знал, что поступаешь дурно. Отправляйся в свою комнату и не выходи оттуда весь день.

Выходя, мальчик бросил Лоре тревожный взгляд, но она ободряюще улыбнулась ему.

— Вы не против, если я сяду? — спросила она, когда дверь за ним закрылась. Она не собиралась стоять, как узник на судилище, спокойно подошла к маленькому стулу напротив миссис Тайлер и протянула ладони к огню. Она чувствовала себя на удивление спокойно и невозмутимо.

— Итак, вы ходили в лес? — потребовала продолжения отчета старая леди.

— Да, на вершину холма. — Лора подняла глаза от огня и прямо встретила взгляд свекрови. — Джемми показал мне заводь, где утонула его мать. Вы знали, что у него какое-то болезненно искаженное представление, будто он виноват в ее смерти? Почему никто ему не помог справиться с этим?

Тяжелые веки на мгновение закрыли глаза миссис Тайлер, она не хотела выдавать своего удивления. Тем не менее, У Лоры было подозрение, что эта странная идея Джемми была его бабушке не известна.

— Никто точно не знает, что случилось, — сказала миссис Тайлер. — Ребенок был в постели весь день. Каким образом он может винить себя?

— Потому что он думает, будто его мать пыталась достать черепаху взамен той, что умерла.

Кольца на руках старой леди вспыхнули, она отмахнулась от такого объяснения.

— Даже если и так? Мальчик читает слишком много книг. Но я желаю обсудить твое поведение, а не его. Я считаю необходимым, Лора, отметить тот факт, что ты не проявила должного желания и готовности войти в жизнь нашего дома. Ты пошла наперекор нашим с Уэйдом желаниям. Я не могу считать твое поведение подобающим хорошей жене.

— Я хочу быть хорошей женой, — сказала Лора. — Но я не думаю, что этого можно достичь, повинуясь законам, которые не кажутся мне разумными.

Миссис Тайлер вздохнула.

— Я полагаю, можно сделать скидку на то, что ты почти ребенок. Остается сожалеть, что тебе позволили расти такой своевольной и упрямой. Это не те качества, которые помогут тебе сейчас. Я не могу сносить такое поведение. Ты хочешь или не хочешь сделать моего сына счастливым?

— Конечно, я хочу сделать его счастливым, — серьезно ответила Лора. — Но мне кажется…

Старая леди не дала ей продолжить.

— Сегодня ты только огорчила его и усилила его несчастье. Когда он узнает о вашей прогулке в лес, он расстроится еще больше. Возможно, тебе лучше отправиться в свою комнату и молиться о прощении и наставлении на путь истинный.

Первоначальное спокойствие начинало предательски покидать Лору, и ей страстно хотелось высказать возражение, готовое сорваться с губ, но она подавила это желание и заставила себя не спеша встать со стула.

— Извините, что доставила вам неудовольствие, — сказала она и тихо вышла из комнаты. Но дойдя до лестницы, она подобрала юбки и побежала наверх бегом, чтобы разрядиться в физическом действии.

Оказавшись в своей комнате, она занялась разведением огня в камине, подкладывая маленькие полешки, пока он не начал весело потрескивать.

Так как она обещала Джемми чудесное Рождество, она должна воздержаться от открытой войны с этой деспотичной женщиной. Ради Джемми и Уэйда она должна найти Способ остаться самой собой и сделать вид, что подчинилась Аманде Тайлер. Но как трудно было сделать это!

По дому внезапно разнесся звонок во входную дверь, Лора поднялась с колен, подошла к своей двери и тихо отводила ее. Поскольку вряд ли это могли быть посетители, должно быть, Уэйд вернулся домой. Сможет ли она поговорить с ним наедине и уладить все между собой?

Она услышала шаркающие шаги Элли и затем ее приветствие.

Мужской голос сказал:

— Привет миссис Тайлер от миссис Лорд, а также поздравление с прибытием домой мистеру Уэйду и его жене. Моя сестра послала консервы и фруктовый пирог.

Это был Адам Хьюм, и Лора продолжала слушать через щелку в двери.

Элли провела его в гостиную миссис Тайлер на задней половине дома, и дверь открылась и закрылась за ним. Лора задумалась. Брат Серины был неприятно прямолинеен при их единственной встрече, но она чувствовала честность в его прямоте. Более того, он оказался другом Джемми. Поэтому ей очень хотелось поговорить с ним.

Она набросила на плечи шаль, чтобы быть готовой, и когда снова услышала звук открывающейся двери, вышла на верхнюю веранду и пошла на переднюю сторону дома.

Когда Элли закрыла за Адамом парадную дверь, Лора тихо его окликнула. Он повернулся, вглядываясь сквозь ветки большого орехового дерева. Сегодня на нем был костюм из черного тонкого сукна, который, казалось, жал ему в широких плечах, в нем не было ничего, напоминавшего элегантность Уэйда. Он еще не надел шляпу, и его рыжеватые волосы сверкали на солнце.

— Приятная неожиданность, — произнес он. — Мне сказали, что у вас страшно болит голова.

Она невольно состроила гримаску и употребила выражение Джемми:

— Я в немилости. Голова у меня не болит.

Он впервые улыбнулся и стал больше похож на свою сестру Серину.

— Я хотела спросить вас кое о чем, — прошептала она. — Джемми говорит, что вы его друг, и я подумала, что, может быть, вы знаете, что ему больше всего хотелось бы получить в подарок на Рождество.

Он посмотрел на нее в некотором раздумье.

— Собаку, — ответил он. — Я еще не встречал мальчика, которому собака была бы так нужна. Он без ума от нашего Усача.

Лора положила руки на перила веранды и почувствовала, как под ее пальцами осыпается серая краска.

— Я попробую, — пообещала она. — Как-нибудь. Может быть получится.

Он задумчиво вертел в руках шляпу.

— Я не уверен, что у вас получится. Сомневаюсь, чтобы бабушка позволила бы ему держать собаку. Думаю, что тут нужен кто-нибудь посильнее вас, чтобы противостоять ей. Это может оказаться крупным сражением, а вы, как я помню, не одобряете войну.

Она отвернулась, не отвечая, но он снова тихо заговорил, в его словах чувствовалась легкая насмешка. Сейчас его не было видно из-за ветки дерева, но она остановилась, чтобы послушать, и он знал, что она не ушла.

— Моя сестра Серина чудовищно любопытна, миссис Тайлер. Она попросила меня извлечь от вас некоторую информацию, если представится возможность. Конечно, она также попросила меня сделать это очень деликатно. Но как вы могли понять, деликатность — искусство, которым я не очень владею. Она хочет знать, познакомились ли вы с миссис Ченнинг.

Он, несомненно, был крайне неучтив, но его прямота приносила даже какое то облегчение после подводных течений и уклончивости, свойственных дому Тайлеров. Кроме того, в ней самой росло любопытство относительно миссис Ченнинг.

— Нет, — ответила она. — Я не встречалась с миссис Ченнинг. Но так как я уже несколько раз слышала ее имя, я очень бы хотела знать, кто она. — Лора вернулась к перилам, откуда могла видеть Адама.

Он махнул в направлении вершины холма.

— Значит, они вам не сказали? Она вдова богатого южного плантатора Николаса Ченнинга. Если вы хотите знать больше, вам лучше спросить Уэйда или его мать. А вот и ваш муж едет.

Она увидела экипаж в переулке перед домом. Он повернул на подъездную дорожку, и Питер помог Уэйду выйти. Адам протянул ему руку для приветствия, и Уэйд со сдержанным видом пожал ее. В любой момент, подумала Лора, Уэйд посмотрит вверх и увидит ее. Подъезжая к дому, он наверняка заметил ее на веранде. Но он так и не заговорил с ней даже после того, как Адам ушел, отвесив ей поклон.

Она видела, как Уэйд медленно поднялся по ступенькам и скрылся в доме. Он был очень бледен и выглядел усталым. Она бросилась в свою комнату, потом в коридор, где могла подождать, пока он поднимется наверх. Он даже не взглянул в ее сторону, прошел прямо к запертой комнате Вирджинии и закрыл за собой дверь.

В смятении Лора вернулась к теплу своего очага и устроилась на коврике перед огнем поразмышлять. Проблемы этого дома с каждым мгновением росли. Если бы только можно было увезти Джемми и Уэйда из этого места, прочь от господства Аманды Тайлер! Какие могут быть у Уэйда шансы когда-либо забыть свою утраченную любовь под этой крышей? Здесь все напоминает ему Вирджинию — а такое положение может стать причиной болезни. Хуже всего была эта закрытая комната — постоянное напоминание о случившемся. Не сохранялась ли она в том виде, как была при Вирджинии, размышляла Лора.

Она неподвижно сидела перед огнем, прислушиваясь. Но единственными звуками, которые долетали до нее, было пофыркивание и постукивание копыт лошадей в конюшне и слабый серебристый звон колокольчика миссис Тайлер, непрерывно призывавший Элли.

Лора поняла, что Уэйд не должен оставаться там один.

Она находилась в этом доме для того, чтобы у него было к кому обратиться в момент необходимости. Она поднялась и тихо вышла в коридор.