— Итак, Тесс, вы не можете и думать, чтобы внести это предложение на городском совете на следующей неделе. Мы вынуждены засиживаться до поздней ночи, объясняя каждому, почему городской бюджет уменьшается, а не увеличивается.

Генрих вернул Тесс план на шести страницах, над которым она трудилась почти неделю. Он относился к ее проекту, как к чему-то не более важному и нужному, чем обыкновенная реклама, которую кто-то положил под дворник машины.

— Я полагаю, что совету придется поднять этот вопрос, так как город постоянно растет, что означает необходимость увеличения штатов, — возразила она, взяв план и аккуратно разглаживая верхнюю страницу. — Я бы хотела добавить еще, по крайней мере, одного человека на ночь. И я собираюсь воспользоваться возможностью обсудить свое предложение на ближайшем заседании собрания.

Он самодовольно усмехнулся:

— Чем тебе не нравится Фрэнк? Он отличный коп, моя дорогая. Он всегда был предан работе, и я не могу понять, почему ты на него жалуешься и не доверяешь работать ночью одному.

Она подавила вздох.

— Не волнуйся, Генрих. Твое лицо так покраснело, что если ты не сядешь, то можешь кончить тем, что тебя хватит удар, — она дождалась, пока он сел на стул возле ее стола. — Последние полгода ты всем рассказываешь о дальнейшем росте нашего города, о завлечении промышленных фирм и о новых контактах, связях, приезде большого количества людей. Все это хорошо и полезно, но мы должны начать думать об охране увеличивающегося населения. Если этого не произойдет, мы не сможем работать так же эффективно, как раньше.

— У нас уже 30 лет нет серьезных преступлений, я не вижу причин для беспокойства, — ответил он.

— Возможно, что я люблю все предусмотреть, но написала это не забавы ради, дорогой мэр, — она постучала планом. — Я сопроводила отчет высказываниями шерифов, шефов полиции городов нашего размера и мэров городов, превосходящих нас вдвое. Даже меньшие населенные пункты имеют больше одного патрульного по ночам.

— Я не слышал, чтобы Фрэнк жаловался, что у него много работы.

Тесс чувствовала, что начинает терять терпение.

— Так как он, возможно, не вдумывается в ситуацию, а пускает в ход кулаки, которыми надеется решить проблемы. Когда-нибудь случится так, что он получит сдачи, а за это время что-нибудь произойдет. Да и невозможно мне быть на связи все 24 часа. Я никогда не жаловалась раньше, не жалуюсь и сейчас, но в будущем не стоит на это рассчитывать. Что, если со мной что-нибудь случится? Дневная смена не может еще и ночью работать и оставаться в форме.

Грант поднялся со стула:

— Да, милая, тебя беспокоят проблемы, которые до сих пор тебя не тревожили, — он потянулся через стол и похлопал ее по руке. — Я думаю, вся проблема в том, что ты слишком усердно и много работаешь. Тебе необходимо расслабиться, чтобы провести время с молодым человеком. Я слышал, он патрулировал с тобой город. И, мне кажется, ты бы не взяла его с собой, не будучи уверенной, что ничего не случится. Я прав? — он не ждал ответа. — Так что твоя маленькая головка не должна ни о чем болеть. Обещаю, что в ближайшие полгода мы сможем найти кого-нибудь, чтобы снять с тебя часть нагрузки.

Его улыбка стала еще шире, когда он махал рукой, уходя.

Тесс сидела, глядя на дверь, и вертела в руке карандаш, который через несколько секунд упал на стол, сломанный на две части.

Вильма открыла дверь и заглянула:

— Можно входить или мне лучше повесить на дверь знак, предупреждающий, что нужно остерегаться шерифа? Ведь вы должны быть в гневе после его визита?

Тесс разрешила войти.

— Вам никогда не приходило в голову, что мир стал бы лучше, если бы женщины взяли власть в свои руки?

— Я думаю об этом каждый день. Особенно после смерти Куртиса, когда я обнаружила, что он завел дело в тупик. А ведь он был маляр-штукатур, но не мог справиться, — сказала она, садясь на стул, который только что освободил Генрих. — И, вдобавок, он не застраховал свою жизнь, хотя Грант его агитировал. Он надеялся жить вечно, а не умереть от сердечного приступа, крася стены в доме Джо, — она вздохнула, покачав головой. — Вы знаете, что Джо так и не заплатил мне за работу? Возможно, я положу всю жизнь, но ему придется заплатить за три покрашенные стены. Я собираюсь подать в суд, и еще посмотрим, чем это кончится.

Тесс закрыла глаза, чувствуя, что головная боль от визита мэра увеличивается в присутствии Вильмы.

— Не в обиду будет сказано, Вильма, но вы думаете, стоит?

— Конечно! Я этого так не оставлю! Не могу точно воспроизвести, что я обычно говорю себе, но приблизительно, что если бы мужчины уступили нам свои места и мы стали верховодить не только в доме, то везде стало бы лучше, так как мы не выслушивали бы нелепые оправдания и причины, которые воздвигают мужчины, чтобы ничего не делать, — сделала вывод опытная женщина.

Тесс вспомнила, какой вопрос задала Вильме, сама начав разговор, и сильно пожалела, что спросила. Она знала, что ей не стоит сейчас думать о мужских оправданиях.

— Вы что-то хотели? — спросила Тесс.

Вильма на мгновение задумалась, потом ее лицо прояснилось.

— Господи, забыла, зачем зашла. Хотела узнать, что думает мэр о ваших предложениях расширить департамент. Я видела, он нес ваш доклад.

Тесс кинула обломки карандаша в корзину для мусора.

— Он сказал, что бессмысленно говорить об этом на городском совете, так как сейчас нет денег. Фрэнк же отлично справляется со своей работой самостоятельно, но, может быть, в ближайшие полгода мы возьмем еще кого-то к нам, и тогда станет полегче моей маленькой головке, — сарказм или горечь окрасили ее голос. Возможно, и то и другое.

— Теперь понимаете, что я имела в виду под нелепыми оправданиями? Женщина предлагает нужные изменения, которые все поддерживают. Кстати, если город такой бедный, где Генрих взял деньги, чтобы купить себе шикарный кадиллак и разъезжать на нем повсюду. А сейчас он собирается купить кусок земли у Ларри Кейса, чтобы построить новый дом. Хочет устроить там бассейн…

Тесс навострила уши:

— Покупает землю у Ларри? Там хороших 15 акров. Зачем ему?

— Кто знает, что задумал другой. Наш мэр любит важничать, для этого хорошо бы владеть землей, — она махнула рукой. — Я знаю, его страховое агентство процветает, но я не думала, что дела идут так хорошо. Неужели все деньги от взносов клиентов, Тесс?

Другие источники доходов пришли Тесс в голову, но она не хотела пока о них думать. Она знала, что если бы Джейк слышал Вильму, то получил бы веский аргумент, чтобы остаться. А так как она все еще не отошла от пламенного поцелуя на улице, то не была уверена, что его присутствие — хорошая идея.

— Не сомневаюсь, что Генрих на каждом углу упрашивает людей купить страховой полис, — сказала она осторожно.

Вильма наклонилась вперед. Вспышка волнения мелькнула в ее глазах:

— Может быть, Джейк смог бы внедриться в компьютер Гранта и выяснить, откуда у него деньги. И я не удивлюсь, если его семья занимается контрабандой или чем-нибудь похуже. Вы знаете, такое часто случается с отцами маленьких городов.

Тесс не знала и не хотела знать.

— Это незаконно, Вильма, проникать в компьютер, — она отмахнулась от фразы, как от несущественной.

— Разве это нас остановит! Тем более всегда можно придумать причину. Не для себя же стараемся! — продолжала настаивать Вильма.

— Я так не думаю, Вильма, но спасибо за идею.

Вильма встала:

— Я никогда не доверяла Гранту, Тесс. Он так широко улыбается на людях. А все знают: человеку, который много улыбается, есть что скрывать, непременно, — вынесла она вердикт, когда уходила, — Да, Фрэнк звонил, сказал, что не успел закончить отчет о ночном дежурстве, но обещал, что завтра утром доклад будет у вас на столе.

Вильма вышла, плотно закрыв за собой дверь. Тесс упала на сиденье стула. «Джейк появился, чтобы сделать мою жизнь невыносимой. Генрих обращается со мной, как с глупой девчонкой. Вильма хочет проникнуть в чужой компьютер. Волт боится маленькой старушки. Даже Фрэнк умудрился испортить мне остаток дня. Это чудо, что я еще не сошла с ума».

— Здесь маленький городишко, Роджер, — Джейк спорил, перекладывая телефонную трубку с одного плеча на другое, и держа ее подбородком. — Последнее серьезное преступление зарегистрировано 30 лет назад, когда Флойд Ганвер, сытый по горло банковской системой, пришел в местный банк с ружьем и потребовал свои деньги и чьи-то еще. Он даже не дотронулся до денег, ружье было не заряжено, и шериф выбил его из рук без труда. Потом Флойд настаивал, что всего лишь пошутил.

— Все, что нам удалось узнать, говорит о том, что мы на верном пути, Джейк. Типография должна быть в Кретер Роке. Ты должен обязательно услышать что-то, что подтвердит наши предположения, за что можно было бы зацепиться.

Джейк вздохнул:

— Можешь говорить помедленнее? Тесс взяла меня сегодня утром с собой, и мы объехали все отдаленные места. Имеющиеся здания едва удерживают стены, они не могут быть типографией, которую мы ищем.

— Продолжай, Джейк! А ты что, думал, что она выведет тебя на них? Нужно искать самому.

— Сарказм вас ни к чему не приведет, Дим Витт.

— Черт возьми тебя, Джейк. Ты там, чтобы работать, а не ворошить старые времена, — взорвался он. — Не надейся, что Тесс тебе поможет. Действуй сам. Раньше у тебя не было проблем с вынюхиванием сведений. Что же происходит в этот раз?

Джейк придавил сигарету в пепельнице, которую купил сегодня днем.

— Подумай сам, я здесь всего 24 часа. Не забывай, что уже поговорил со многими, разумеется, пока никто не признался, что совершает преступление. Люди в городе не закрывают ночью домов, так как доверяют друг другу. Как нелепо искать здесь кого-то! Тут место, где даже никто не торгует наркотиками. Они все с другим складом ума. Как из пещерного века.

В бешенстве Джейк передвинул стул в другой конец стола, ближе к телефону, и перекинул через стол записи, которые сделал после прогулки по городу. Они были довольно своеобразные и пространные. Он со многими поговорил, с теми, кто сам хотел, и с теми, кого пришлось вызывать на разговор. Большая часть записей была о Тесс, остальная о городе.

— Постарайся узнать что-нибудь поконкретнее завтра, или я пришлю кого-нибудь, кто будет заниматься делом, а не тосковать по Тесс, — пригрозил Роджер. — Мы хотим, чтобы преступники были немедленно раскрыты.

Джейк выругался в трубку.

— Я так и знала!

Он вскочил, услышав голос Тесс, которому предшествовал щелчок хлопнувшей входной двери. Он начал задыхаться, когда телефонный шнур обмотался вокруг его шеи, так как Тесс схватила телефон и несколько раз обошла Джейка.

— Что происходит? Джейк! Ответь! — ясно звучал голос Роджера.

— Все в порядке. Я просто забыл, что у телефона есть шнур, — ответил Джейк, глядя на Тесс.

Она смотрела зло, готовая разорвать его на части, приближаясь. Ее взгляд метался между Джейком и телефоном.

— Это Роджер?

Джейк кивнул.

— Он позвонил или ты?

— Я.

Тесс снова схватила телефон, не распутав шнур и не освободив Джейка. Он медленно прогнулся назад, чтобы слышать речь в трубке.

— Ответь мне, Джейк, — командовал Роджер. — Что, черт возьми, происходит?

— Роджер! Как приятно снова говорить с тобой. У нас все в порядке. Спасибо за беспокойство, — ворковала она. — Я уверена, вы поняли, что Джейку пришлось уйти. Следующий раз звоните ему сами, так как зарплата шерифа маленького города не позволяет оплачивать телефонные разговоры с вами. Всего доброго.

Она умело размотала телефонный шнур с горла Джейка и повесила трубку.

Он кашлянул.

— Не беспокойся о деньгах, я уже оплатил разговор, дорогая, — проворчал он.

— Я знала, что ты, скорее всего, это сделал, но мне так хотелось его послать подальше, что я не смогла упустить такую возможность, — она расстегнула кобуру с оружием и положила на стол, сверху закрыв своей шляпой. — Скажи мне, остался в городе хоть кто-то, с кем ты не поговорил сегодня днем?

Ее спокойный голос был обманчив, и Джейк легко уловил угрожающие нотки.

— Я думаю, кого-нибудь должен был пропустить.

Она взяла из буфета стакан и налила воды.

— Не понимаю, как это могло случиться. Ты говорил с Даном Волкером, помог отнести покупки домой миссис Шаннон, прочистил раковину Эцду Моррису. Продолжать? — она облокотилась на стол, потягивая воду в ожидании ответа.

— Я лишь старался быть любезным. В конце концов, они в самом деле замечательные люди, и легко быть услужливым им в ответ. Неудивительно, что ты их так любишь.

Она округлила глаза.

— Отдохни, Вилдер. Ты не успокоишься, пока не найдешь преступников. Но здесь их нет. Все равно придется уехать отсюда ни с чем в своей желтой коробчонке, — она резко поставила стакан на стол, слыша, как он задребезжал. — Ты считаешь, что действуешь умело и незаметно, но когда-нибудь придет день, и ты допустишь ошибку. Противник будет умнее и осторожнее тебя, а ты умрешь от пули или от ножевой раны.

Девушка не смогла продолжать дальше. Почувствовав теплоту его тела у себя за спиной, она пошатнулась, и схватилась за стол, прежде чем он заговорил.

— Если так случится, значит, судьба, Тесс. От нее не уйти никому. И я вовсе не считаю, что все могу. У меня шрамы, говорящие об обратном. Но ты заботишься о том Джейке, которым я был пять лет назад. Сейчас я очень осторожен. Роджер мог рассказать тебе, сколько раз я оставался жив, так как знал, что обязан довести дело до конца. Тому, кто скажет, что так и должно быть, я поручил бы пару своих дел и посмотрел, как желание справедливости помогло бы ему выжить.

Тесс опустила голову, но не стала поворачиваться к нему. Она не могла бы поручиться за себя при виде его глаз.

— Значит, это дело жизни? Только его, даже рискуя, ты будешь делать всегда? Ты не сможешь иначе?

Джейк уловил напряжение, страх в ее голосе:

— Ты почувствовала это, потому и уехала? Ты испугалась, что тебя могут убить? Есть ли у меня надежда, что я смогу уговорить тебя вернуться, Тесс? — отважился он.

Она обернулась и оттолкнула его.

— Идиот, ты никогда не поймешь!

Джейк стал обнимать ее, а она снова оттолкнула его. Он замер, что-то заставило его остановиться. Мужчина почувствовал, что если сейчас дотронется до нее, заслужит хороший удар. Он прекрасно знал, что ее лучше не выводить из себя. Тесс гордо прошествовала на кухню. Минутой позже он услышал, как хлопнула дверь ванной. Джейк начал осмотр холодильника в поисках чего-нибудь для приготовления ужина. Исследовав пакет с цыпленком, он попытался вспомнить, как с ним обращаться, затем вздохнул: «Я думаю, мне следует выяснить, что я тогда сказал неправильно, чтобы не повторить ошибку, иначе она вышвырнет меня».

«Черт его возьми! Ненавижу! — Тесс колотила кулаками по кафельной стенке ванной. — Неужели так трудно меня понять? Неужели неясно, что всему причиной он? Скоро я не выдержу и застрелю его!»

Девушка выпрямилась и приспособила душ так, чтобы вода падала ей в лицо, закрыла глаза и подняла голову вверх, потом энергично намылила волосы, ополоснула и вышла из-под душа.

Тесс расчесала мокрые волосы, откинув их с лица, лишь слегка промокнула полотенцем, прежде чем вытирать тело. Она одела голубые шорты и голубую с прямой полоской футболку и, почувствовав себя гораздо лучше, шагнула из ванной.

— Что ты делаешь? — она заглянула на кухню и увидела, что Джейк закрывает дверцу духовки.

— Я не был уверен, как лучше приготовить цыпленка, поэтому положил его на сковородку и добавил соус для мяса, — объяснил он, открывая духовку. Тесс проверила температуру, заглянула внутрь и кивнула одобрительно:

— Все нормально. Где-то через час будет готов, — сказала она, начиная делать салат.

— Я могу порезать овощи, если ты хочешь подсушить волосы, — предложил он осторожно.

— Тепло, сами высохнут.

Джейк облокотился на стол.

— Скажи мне одну вещь, Тесс. Ты приехала сюда, так как решила, что здесь безопаснее? Ты думаешь, что здесь спокойнее и легче? Поэтому ты уехала? Чтобы не бояться?

Ее пальцы сильно сжали нож:

— Не строй из себя психоаналитика, Джейк. Это тебе не идет.

— Я лишь стараюсь понять, объяснить твое бегство.

Тесс разрезала пополам два помидора и отложила их. Потом порезала салат-латук и все смешала в глубокой миске.

— Бегство? Надеюсь, ты не имеешь в виду бегство от работы? Или от самой себя? Хотя, как все мужчины, можешь объяснять мое поведение тем, что я женщина, — высказала она. — Все мужчины одинаковы. Если женщина предлагает или делает что-то, что вы не можете понять, вы начинаете обвинять женские гормоны, так как это легче, чем сесть, выслушать ее и постараться понять.

— Подожди, остановись, — он обнял ее и повернул лицом к себе. — Что-то говорит мне, что ты на кого-то злишься, поделись со мной. Расскажи, в чем дело. А то, что почти каждый мужчина в этом городе женоненавистник, я уже заметил. Не знаю только, почему. Если начать их перечислять, получится очень длинный список, проще взять телефонную книгу и начать с буквы «А».

Она глубоко вздохнула:

— Две недели назад я разработала план расширения нашего департамента. Пока город медленно растет, но тем не менее растет, и нам скоро понадобится больше полицейских. Генрих как-то взял у меня проект, а сегодня принес и сказал, что невозможно представить, что преступность выросла и что мы нуждаемся в расширении штата уже сейчас. К тому же у города нет денег платить зарплату. Поэтому мне не следует забивать мою маленькую головку ненужными делами, наверное, я переутомилась, и мне следует относиться ко всему спокойнее и проще, — закончила она на ноте сарказма. — Он ничего не говорил про гормоны или какие-либо неясные женские эмоциональные расстройства, но подразумевал это.

— Почему ты остаешься здесь, когда с тобой так обращаются? — спросил он требовательно, медленно сжимая ее руки в своих. — Почему ты терпишь?

— Почему? — она передернула плечами. — Самая главная причина в том, что здесь очень много людей, которые верят в меня и, как ни банально это звучит, я хочу показать им, что я заслуживаю их доверия. Следующая причина в том, что я смотрю на красное лицо Гранта, когда он сердится, и надеюсь, что его давление подскочит так высоко, что он упадет замертво.

Джейк засмеялся в ответ на ее мрачные слова:

— Это ужасно — желать смерти человеку.

— Ты смеешься? Ты бы еще больше удивился, если бы узнал, чего желают ему остальные. Странно то, что каждые выборы никто не хочет, чтобы он прошел, а он побеждает.

Она посмотрела на их руки, лежащие рядом. Как она могла забыть его руки?! Загорелая кожа, сильные, когда нужно, пальцы. Нежные, когда нужно… — Я хочу показать им, что женщина может больше, чем хлопотать по хозяйству и воспитывать детей.

Джейк отступил и положил руки ей на плечи.

— Иногда, Тесс, ты в самом деле не похожа на тот тип женщин, которые хотят оставаться дома и заниматься стряпней.

Он отскочил, когда увидел шторм, забушевавший в ее глазах.

— Минутку. Прежде чем ты выстрелишь в меня и убьешь на месте, позволь сказать, что я никогда не думал о тебе, как о мужеподобной женщине. Твоей женственности нет границ. И ты не просто женщина… — его глаза затуманили воспоминания. — Я думаю, что однажды убедился в этом. Не падай духом и не позволяй себя запугивать, — он усмехнулся, увидев, что его слова произвели желаемый эффект.

— Я этого никому и не позволю, — девушка вырвалась из его объятий, но ее гнев быстро улетучился под влиянием Джейка. — Ты стараешься меня утешить. Да?

Он спросил с надеждой:

— У меня получается?

— Наверное. По крайней мере, я решила пока тебя не убивать, — призналась она. — Я знаю очень хорошо, что ты не такой, как Грант и остальные, а если был бы таким, меня не беспокоило бы, что ты спишь в своей маленькой машине. — Она подошла и поцеловала его в щеку. — Знаешь, Джейк, иногда ты такой дурак, а иногда — просто прелесть! Спасибо тебе, что ты сейчас такой хороший, — сказала она и продолжила делать салат.

— Да, да. Может мы еще поговорим о том, какой я хороший?

Она осталась стоять к нему спиной, и он не мог видеть ее улыбку:

— Окажи любезность, не искушай опять судьбу.