В джунглях Лусона

 

Глава первая

Сухой сезон

Январь в Маниле — месяц особенный. Это может сказать каждый, кто хоть раз побывал на Филиппинах в это время года. Яркое, не слишком жаркое солнце, теплое море и белый песок городских пляжей делали этот зимний месяц благодатным раем для многочисленных туристов. К этому моменту сезон дождей уже проходил, а жаркий весенний период, когда от дневного зноя хочется быстрее спрятаться в прохладном номере отеля, еще не наступал. Это было самое лучшее время года для того, чтобы в полной мере насладиться прелестью мягкого климата Филиппин и ласковым дыханием теплых вод Южно-Китайского моря.

Для многих филиппинцев, живущих в столице, январь тоже был благодатным периодом. Наплыв иностранцев вносил существенное оживление в туристический сегмент экономики страны, чем пользовались многие горожане, чтобы получить дополнительные доходы.

Вито Гомес был из их числа. В свои двадцать пять лет он вполне прилично владел нескольким языками и прекрасно справлялся с функциями гида для многочисленных туристических групп, а если особенно повезет, то мог поработать и индивидуально на какого-нибудь богатого европейского клиента.

В этот сухой сезон Вито явно везло. Сначала он поработал гидом для пожилой английской супружеской четы, а когда те уехали, он по рекомендации своего родственника устроился переводчиком к русскому миллионеру, прилетевшему на короткий недельный отдых в Манилу вместе со своей секретаршей. А пару дней назад он (опять же по рекомендации другого своего родственника — водителя в местном туристическом агентстве) устроился переводчиком к японскому журналисту, прибывшему из Саппоро.

Этот японец, как оказалось, был не намного старше самого Вито. К счастью, кроме своего родного языка представитель Страны восходящего солнца свободно владел английским. Вито сразу же предложил тому общаться только на нем. Звали этого японца Татцуо Нагаи.

В первый же день работы журналист попросил Вито помочь ему связаться с редакциями ведущих филиппинских газет. Хотя Вито Гомес не имел никаких родственников в сфере средств массовой информации, он, как и большинство филиппинцев, решил не отказывать своему гостю. Для того чтобы выполнить просьбу японца, Гомесу пришлось обращаться к своему компадре Филиппе Родригесу, у которого был влиятельный родственник, имеющий связи в политических кругах Манилы. Выслушав своего крестника, Родригес помог организовать ему необходимые контакты и протекции в ведущих филиппинских СМИ. Получив от своего компадре список редакций газет с телефонами и именами главных редакторов, Вито принялся обзванивать их, чтобы согласовать время встречи с японским журналистом. Договорившись обо всех деталях, Вито передал список газет и график назначенных аудиенций японцу.

Татцуо Нагаи был очень доволен работой своего филиппинского переводчика, а по совместительству еще и помощника. Всего в списке фигурировало пять наиболее крупных филиппинских газет. Это были «Манила таймс», «Филиппин дейли инкуайрер», «Манила буллетин», «Малайа» и «Филиппин стар».

— Мистер Нагаи, вы возьмете меня на переговоры? — поинтересовался Вито, увидев довольное лицо японца.

— Конечно.

— А о чем вы будете беседовать на этих встречах? Если это не секрет.

Японец, улыбнувшись, ответил:

— Я хочу получить в этих газетах информацию о фактах, имеющих отношение к поиску золота на Филиппинах.

— Вы имеете в виду то золото, которое японцы спрятали здесь во время войны? — не сдержался Вито и тут же осекся, поняв, что этот вопрос может быть неприятен или неудобен для японского журналиста.

— Да, именно это я и имел в виду, — спокойно ответил тот.

— О! Это популярная тема в наших газетах. Я сам много раз читал различные статьи.

Японец, улыбнувшись, кивнул в такт словам Вито.

— А вы сами что-нибудь знаете об этой теме? — поинтересовался он у своего помощника.

— Я? Что вы! Я всего лишь скромный переводчик.

— А может, вы знаете кого-то в Маниле, кто мог бы мне помочь получить эту информацию?

Вито задумался, перебирая в памяти свою многочисленную родню.

— Я не уверен, — через несколько секунд продолжил он, — но мой компадре имеет очень влиятельных родственников, в том числе и в государственных органах Манилы. Я спрошу его об этом.

— Спасибо. Я буду вам обязан, если вы мне поможете.

В душе Вито поднялась волна гордости, ведь на Филиппинах было очень престижным оказать услугу кому-то, кто о ней просил. Считалось, что потом этот человек должен был чувствовать себя обязанным.

— Я хочу попросить вас еще об одном одолжении, — обратился к помощнику японец, заметив по мимике Вито, что тому нравилось выполнять просьбы.

Гомес снова сделал внимательное выражение лица.

— О чем?

— Послезавтра в Манилу из Америки прилетают мои друзья. Это молодая супружеская пара. У них медовый месяц, и они хотят провести свой отдых на Филиппинах. Мне нужно для них найти переводчика.

Выслушав японца, Вито улыбнулся.

— Они будут отдыхать отдельно или вы будете общаться с ними?

— Да. Я буду с ними практически все время их отдыха.

— Тогда почему нельзя воспользоваться моими услугами? — искренне удивился Вито.

— Потому что они русскоязычные. Им нужен переводчик, который знал бы кроме английского языка еще и русский.

Вито Гомес рассмеялся.

— Сеньор Татцуо. Я неплохо знаю русский язык, тем более у меня совсем недавно была прекрасная практика с русскоязычными гостями Манилы.

Японец удивленно посмотрел на переводчика.

— Вы действительно владеете русским языком?

— Да. Я говорю и хорошо понимаю, — ответил Вито на русском языке.

Услышав знакомую славянскую речь, японец удовлетворенно закачал головой.

— В таком случае с послезавтрашнего дня я удваиваю ваше жалованье. А сейчас давайте займемся подготовкой к предстоящим переговорам с редакторами газет.

* * *

В номер четырехзвездочного отеля «Ендза Шангри-ла» вошли двое мужчин. Их лица имели характерные черты представителей японского этноса. Первый, помоложе и выше ростом, был одет в расписанную летнюю рубашку навыпуск и широкие светлые брюки свободного покроя. Второй мужчина с короткой стрижкой имел плотное телосложение. Одет он был в дорогой черный костюм со светлой рубашкой и темно- бордовым галстуком. По его виду чувствовалось, что в этой паре главным был он.

На самом деле статус, который он имел на Филиппинах, позволял ему получать от представителей японской диаспоры любую необходимую помощь и содействие в его миссии. Потому что Риохиро Акаши (так звали этого японца), был специальным посланником самого могущественного клана якудзы «Ямагути гуми».

Мужчину помоложе звали Итиро. Он был местным координатором японской диаспоры. Поставив около платяного шкафа большую дорожную сумку, Итиро, повернувшись к своему спутнику, спросил:

— Господин Акаши, вы хотите отдохнуть с дороги?

— Нет, Итиро. Мы сейчас с тобой сходим и купим мне одежду. Я не хочу выделяться в толпе отдыхающих.

— Хорошо, господин Акаши.

Риохиро нравилось, что здесь, на Филиппинах, к нему относились как к настоящему оябуну, почтительно называя по фамилии «господин Акаши». Это в Саппоро, откуда он был родом, его называли только по имени, поскольку он не был главарем ни одной из банд, а оказывал специфические услуги по устранению неугодных людей по приказу местного руководства клана «Ямагути гуми».

Спустившись на лифте в холл отеля, японцы оставили ключи на ресепшн и вышли на жаркую улицу Манилы.

— Ты знаешь, где здесь можно купить приличную летнюю одежду? — обратился Риохиро к своему помощнику.

— Да, господин Акаши. Рядом есть супермаркет «СМ». Еще можно зайти в «Едза Плазу», но там вещи дороже.

Сделав однозначный выбор в пользу качества, Риохиро остановился на втором варианте. В дорогом супермаркете «Едза Плазу» он выбрал для себя несколько баронгов разной расцветки и с цветными вышивками, пару летних брюк и соломенную шляпу с маленьким полями.

Покончив с покупками, они вернулись в отель. Риохиро Акаши переоделся в местную летнюю одежду, достал из своей дорожной сумки пластиковую папку и пересел к столу.

— Итиро, подойди сюда.

Тот послушно подошел к столу.

Риохиро протянул ему чье-то фото.

— Возьми вот эту фотографию, размножь ее и выдай нашим людям. На ней изображен человек, которого нужно найти. Его зовут Татцуо Нагаи. Он журналист газеты «Асахи симбун». Сейчас он в Маниле. Как только вы его обнаружите, установите за ним скрытое наблюдение. Остальные указания я вам дам позже.

— Хорошо, господин Акаши.

Итиро взял со стола фотографию японского журналиста и убрал ее в карман. Поднявшись, он поклонился и быстро вышел из номера.

* * *

После ряда встреч с журналистами местных газет у Татцуо Нагаи появилось несколько интересных фактов и документов, которые, по его мнению, могли оказаться полезными в поисках исчезнувшего золота Ямаситы. Более того, один из журналистов пообещал Татцуо организовать встречу с представителями племени игоротов, живущих в горах на севере Лусона, которые якобы нашли в окрестностях города Багио тайную пещеру с золотыми слитками.

Присутствуя на переговорах с местными представителями прессы в качестве переводчика, Вито Гомес ощущал свою значимость. Волею случая он вдруг стал свидетелем и невольным соучастником расследования тайны, о которой был наслышан с самого детства. И не он один. На Филиппинах многие говорили о японском золоте, которое свозилось сюда во время войны со всех оккупированных стран Юго-Восточной Азии. Можно было остановить практически любого сеньора в Маниле или Багио и спросить его о спрятанном золоте Ямаситы, как сразу можно было услышать какую-нибудь историю об очередном счастливчике, которому повезло найти часть этих сокровищ.

Больше всего Вито не терпелось увидеть русскоязычного журналиста, который сегодня вечером должен был прилететь из США вместе со своей молодой женой. Ведь именно для него Татцуо собирал информацию о золоте Ямаситы. Тот факт, что русский прибывал в Манилу из США, заставлял Вито рисовать в своем воображении этого таинственного журналиста как некоего отважного героя, который по прибытии на Филиппины обязательно найдет утерянные сокровища. Эта наивная уверенность Вито Гомеса подогревалась яркими впечатлениями, полученными недавно от просмотра американского фильма о приключениях Индианы Джонса.

Вито посмотрел на японца, который иероглифами что-то заполнял в формуляре, лежащем на столе.

— Господин Нагаи, я могу отлучиться на пару часов?

Японец отвлекся от своего занятия и, обернувшись, посмотрел на переводчика.

— Хорошо. Только не опаздывай. Нам надо будет вместе выехать в аэропорт, чтобы встретить моих друзей.

— Не волнуйтесь, я успею вернуться.

Нацепив на переносицу солнцезащитные очки, Вито вышел из номера. В холле отеля он чуть не столкнулся нос к носу с рослым японцем в желтом баронге. Увидев Гомеса, тот сразу же отвернулся от него. Вито мог поклясться чем угодно, что сегодня он уже видел этого сеньора, причем не единожды. Оглянувшись на незнакомца, Гомес быстро покинул холл отеля.

* * *

Проводив взглядом незнакомца в солнцезащитных очках, Итиро знаком подозвал к себе молодого человека, сидевшего на диване напротив огромного телевизора.

— Проследи за ним. Только сделай так, чтобы он тебя не заметил.

Молодой человек, имеющий внешность стандартного филиппинца, молча кивнул и не торопясь вышел следом за Вито Гомесом.

Подождав, пока его подручный скроется за дверями отеля, Итиро быстро направился к телефонному аппарату, висевшему на противоположной стене холла. Набрав семизначный номер, он негромко произнес в трубку:

— Господин Акаши, переводчик покинул отель минуту назад. Я отправил за ним Хосе. Какие будут указания?

— Итиро, — раздался в ответ спокойный голос шефа, — оставь в отеле кого-нибудь за себя, а сам приезжай ко мне. Я дам тебе дополнительные инструкции.

— Хорошо. Я скоро буду.

Сделав все как велел господин Акаши, Итиро на такси отправился в отель «Шангри-ла». Оябун встретил своего помощника в белом атласном халате с логотипом отеля. Пройдя мимо Риохиро вглубь номера, Итиро краем глаза заметил на застеленной кровати сложенный горкой синоби-седзоку, на котором лежал меч ниндзя. Стараясь скрыть свое удивление, Итиро присел возле стола.

Увидев смятение в глазах молодого человека, Акаши еле заметно усмехнулся, прошел к платяному шкафу и скинул с себя атласный халат. Перед взором восхищенного помощника предстало мускулистое тело шефа, испещренное цветными татуировками в виде батальных сцен из самурайской жизни. Даже руки мужчины, вплоть до запястий, были покрыты цветными рисунками. Надев сиреневый баронг с красной вышивкой, Риохиро сразу же превратился в обычного среднестатистического азиата, поскольку глухой стоячий воротник и длинные рукава полностью закрыли все его цветные тату.

Риохиро положил перед своим помощником цветные фото, на которых были запечатлены молодой европеец и симпатичная девушка, явно имеющая азиатские корни.

— Вот еще две фотографии. Размножь их и раздай нашим людям. Эти двое могут скоро появиться в Маниле.

— Хорошо, господин Акаши, — еле заметно поклонился Итиро и принялся внимательно разглядывать полученные снимки.

— Учти, что этот европеец очень умный. Он крайне внимателен к деталям, поэтому твои люди должны быть осторожны. Он не должен знать, что за ним ведется наблюдение.

— Я все сделаю, господин Акаши, — вновь поклонился Итиро.

— И еще. Найди надежных людей из местных, которые могут быть проводниками в горах Центральных Кордильер. Я думаю, что мы скоро отправимся туда.

— Хорошо, я займусь этим.

— И постарайся сам не вести наблюдение за объектом. Твоя внешность сразу выдает в тебе японца. Пусть этим занимаются наши друзья-филиппинцы.

Итиро кивнул в знак согласия.

— Я могу идти?

— Да. Но как только ты найдешь людей, знающих горную местность в Центральных Кордильерах, сразу же сообщи.

— Хорошо.

* * *

Оставшись в одиночестве, Татцуо Нагаи продолжил заполнять формуляр, лежащий перед ним. Это был подробный отчет в Информационно-исследовательское бюро при Кабинете министров Японии о тех действиях, которые он уже совершил и планировал совершить в ближайшее время.

Закончив писать, он взял в руки исписанный лист бумаги и еще раз внимательно все перечитал. Там было написано следующее: «Прибыл в Манилу 22 января. Расположился в отеле „Хайят“ в номере 412. Сразу же по прибытии в Манилу обратился в туристическое агентство „Манила бейс“ для поиска местного переводчика. По рекомендации агентства принял на работу некоего Вито Гомеса, который владеет несколькими языками, в том числе английским и русским. Вито Гомес — коренной житель Манилы, двадцати пяти лет, по национальности тагал, общителен и гостеприимен. Имеет влиятельного родственника, у которого есть связи в органах власти Манилы. Благодаря этим связям мне была оказана необходимая протекция в средствах массовой информации Манилы. На данный момент я имел контакты с редакциями пяти ведущих газет Филиппин: „Манила таймс“, „Филиппин дейли инкуайрер“, „Манила буллетин“, „Малайа“ и „Филиппин стар“. По информации, полученной от филиппинских коллег-журналистов, мне стало известно о нескольких свидетелях, которые могут подтвердить факты об уже найденных золотых предметах и слитках золота.

Сегодня вечером в Манилу прибывает господин Умелов со своей супругой. Проживать они будут в том же отеле, что и я, в номере 418. После приезда русского журналиста я сообщу вам о его дальнейших планах и действиях. С уважением, Татцуо Нагаи».

Запечатав отчет, Татцуо печатными латинскими буквами написал на конверте адрес и имя человека, которому предназначалось это послание: «Токио. Главное почтовое управление, а/я 79, господину Фудзите Сиро». Адрес был подставным, а имя — настоящим, оно принадлежало сотруднику разведки, через которого Татцуо Нагаи держал связь с Информационно-исследовательским бюро Японии.

Спустившись в холл отеля, он спросил у девушки за стойкой ресепшн, можно ли через администрацию отеля отправить почтовую корреспонденцию.

— Давайте ваше письмо, — с улыбкой сказала она, — его сегодня же отправят адресату.

Отдав девушке конверт, японец направился к себе номер. Он не обратил внимания на сидевшего в холле низкорослого филиппинца, который делал вид, что увлеченно читает газету, а на самом деле внимательно наблюдал за ним.

* * *

В здании аэропорта имени Ниноя Акино было свежо и сухо. Теплый влажный воздух Манилы господствовал только за стеклянными стенами международного терминала.

Вито внимательно наблюдал за реакцией Татцуо Нагаи, пытаясь определить, увидел ли тот в толпе прилетевших русского журналиста. Наконец лицо японца просияло. Это означало, что те, ради кого они приехали в аэропорт, появились в зоне выхода пассажиров.

— Господин Умелов! — воскликнул Татцуо и замахал рукой высокому темноволосому европейцу, который неторопливо шагал к выходу, толкая перед собой металлическую тележку с багажом. Рядом с ним шла красивая стройная девушка. Она придерживала большой пакет, лежащий сверху остальной поклажи.

— Добрый день, Татцуо, — произнес в ответ русский журналист и помахал японцу в ответ свободной левой рукой. Девушка тоже махнула ему ладошкой.

Вито отошел чуть в сторону, давая возможность Татцуо выразить свои чувства к гостям. Наблюдая со стороны за крепким рукопожатием двух мужчин, он думал, что так могут приветствовать друг друга только старые верные друзья. Наконец Татцуо обратил внимание на Вито.

— Позвольте представить вам нашего переводчика и по совместительству помощника и гида — Вито Гомеса. Уверен, что он будет вам очень полезен, поскольку Вито свободно владеет не только английским, но и русским языком.

— Вот как? — не смог скрыть своего удивления русский журналист. — Вы действительно говорите на русском?

— Да.

— Отлично. Тогда позвольте мне представиться на моем родном языке.

Вито с радостью кивнул в ответ.

— Меня зовут Олег Умелов, — по-русски произнес он, — а это моя супруга Мария. Впрочем, вы можете обращаться к ней по имени Мэри.

Девушка улыбнулась Вито и, протянув ему руку, представилась:

— Мэри.

— Вито Гомес, — смутившись, ответил молодой человек.

Татцуо нетерпеливо посмотрел на Умелова.

— Мы можем идти к такси. Апартаменты в отеле «Хайят» уже забронированы на ваше имя.

Русский журналист с благодарностью кивнул японцу и, развернув тележку, толкнул ее в сторону выхода.

Выйдя на улицу, Олег и Мэри сразу ощутили теплый и влажный воздух субтропиков. После холодной и промозглой Филадельфии, откуда они только что прилетели, этот цветущий город казался им раем, который они заслужили.

Сняв с тележки дорожные сумки, они пристроились в хвост пестрой многонациональной очереди, которая быстро двигалась в зону посадки такси, где бойко орудовали местные полицейские, регулируя движение таксомоторов. Загрузив свои вещи в синий «Ниссан», Умелов с Мэри сели на заднее сиденье автомобиля. Уже через тридцать минут они очутились возле центрального входа отеля «Хайят». Следом за ними подкатило такси, на котором приехали Татцуо и Вито.

Положив вещи на тележку стюарда, вновь прибывшие оформили документы у стойки ресепшн, после чего все вместе прошли в зону лифтов.

Когда за тремя мужчинами и женщиной закрылись двери лифта, молодой филиппинец, все это время незаметно наблюдавший за ними, вышел из холла отеля и на такси отправился в отель «Шангри-ла».

 

Глава вторая

Белый песок

Только тот, кому довелось провести медовый месяц в ласковом тропическом раю, мог понять всю глубину наслаждения, присущую счастливым молодоженам. Любимый человек рядом, яркое солнце, синее теплое море и белый песок городских пляжей делали каждый день пребывания Олега и Мэри на Филиппинах похожим на сказку.

Умелов наслаждался этими ощущениями, глядя на светящиеся глаза своей жены. Мэри тоже была на седьмом небе от счастья. Им казалось, что так будет продолжаться всегда…

Мэри привстала с белого песка и посмотрела на спокойную гладь моря.

— Может быть, еще искупаемся?

— Только я больше не хочу в тапочках плавать, — тоже приподнялся с лежака Умелов.

— Но нам же сказали, что без них ни в коем случае нельзя. Можно наколоть ногу о морского ежа.

— Тогда поплыли на плот, — предложил Олег.

— Поплыли, — согласилась Мэри.

Они поднялись с песка и пошли к пирсу, где дежурила небольшая лодка, курсирующая межу берегом и плавучим пляжем. Выяснив у аборигена, управляющего лодкой, во сколько им обойдутся два часа купания на плавучем пляже вдвоем, Умелов достал из кармана джинсов шестьсот песо и, не торгуясь, оплатил поездку. Филиппинец благодарно принял оплату, помог Мэри забраться в лодку и, дождавшись, когда в ней разместится Умелов, оттолкнулся от пирса. Лодка резво понеслась в открытое море и уже через пять минут причалила к плавучему пляжу.

С берега это сооружение почему-то казалось хлипким и непрочным. Умелов даже решил, что это всего лишь бамбуковый плот, стоящий на якоре. Но на поверку оказалось, что плавучий пляж представлял собой большую прямоугольную платформу, собранную из синих пластиковых кубов, соединенных между собой большими шпильками, сделанными из такого же пластика, на которых красовался лейбл MAGIC FLOAT.

Выбравшись из лодки, Умелов прошелся по необычному сооружению, проверяя его на прочность. Спасатель, сидевший на шезлонге под большим белым зонтом, засмеялся и показал Умелову большой палец.

— Этот плот крепко привязан? — по-английски спросил сияющего филиппинца Олег.

— Да.

— А какая здесь глубина?

— Пять метров.

— Тут есть акулы или мурены? — с интересом разглядывая местность, спросила Мэри.

— Нет. Они дальше в море, у рифов, а здесь можно встретить только рыбу-дьявола. Но она в это время года не опасна.

Мэри сразу поняла, что речь шла о большом скате, которого называли манта. Все же морская биология была ее основной специальностью.

Спасатель, встав с шезлонга, подошел к молодым людям и протянул им снаряжение ныряльщиков.

— Вот, возьмите маски. Вы можете плавать в открытом море, а можете в защищенной зоне, — при этом он показал рукой на огромный квадратный проем посредине плота, — эта зона огорожена сетками.

Только сейчас до Умелова дошло, каково было предназначение этого, по сути дела, внутреннего бассейна.

Взяв у филиппинца маску, Олег посмотрел на свою жену.

— Ну, где будем нырять?

— Конечно, в открытое море, — не раздумывая, ответила Мэри.

— А может, в защищенном бассейне? — Умелов кивнул в сторону проема.

— Эх ты, трус, — засмеялась девушка, — тут, на мелководье, нет ни одного опасного для человека морское существа. Акул, мурен и морских змей ты здесь точно не встретишь. Я тебе это обещаю как специалист по морской биологии.

Она явно подтрунивала над ним.

— А я и не боюсь, — спокойно ответил Олег, — между прочим, я лучше тебя плаваю и ныряю, так что ты сильна в теории, а я в практике.

Умелов подмигнул жене и, надев маску, спрыгнул с плота в открытое море.

* * *

На бульваре Рохас у здания Љ 1201, где располагалось посольство Соединенных Штатов Америки, притормозило такси. Из него вышел подтянутый мужчина в темных очках. Он держал небольшую дорожную сумку и серый льняной пиджак.

Пройдя к дверям посольства, он предъявил документы морскому пехотинцу, стоявшему у входа, и беспрепятственно проследовал внутрь. Пройдя еще две зоны контроля, мужчина поднялся на второй этаж, где находись помещения политического отдела посольства. Приоткрыв дверь, на которой висела латунная табличка с номером 7, он поприветствовал сидевшего там чиновника:

— Привет, Джо!

— Сэм? Какими судьбами? Тебя ведь вроде бы перевели в Токио?

— Да. Но руководство попросило опять вернуться в Манилу. Им срочно понадобились мои связи на Филиппинах.

Хозяин кабинета Джо Стокер поднялся навстречу своему гостю — Сэмюэлю Хьюстону, который по имени и фамилии был полным тезкой первого президента Республики Техас.

— Где остановился? — поинтересовался Стокер.

— В отеле «Хайят», — ответил Сэм, наливая себе минеральную воду из пластиковой бутылки.

— А почему не на нашей квартире? — поинтересовался Джо, имея в виду съемную квартиру для сотрудников ЦРУ, работающих в Маниле.

— Мне так удобней, — ответил Сэм. Он решил пока не рассказывать Джо о том, что в отеле «Хайят» проживал тот, ради кого его и вернули на Филиппины.

— Я могу тебе быть чем-то полезен? — поинтересовался Стокер.

— Да. Мне помнится, что у тебя были хорошие связи в некоторых средствах массовой информации Манилы.

— А что тебе конкретно нужно?

Сэм ответил не сразу. Сначала он открыл свою сумку и вытащил из нее белый бумажный конверт. Раскрыв его, он извлек оттуда несколько фотографий, на которых был запечатлен какой-то молодой мужчина с симпатичной девушкой.

— Это русский журналист Олег Умелов, — пальцем показал Хьюстон на первый снимок. — А это его жена Мария Умелова, уроженка Филадельфии, гражданка США, в девичестве Мэри Корн. Их свадьба состоялась несколько недель назад в Пенсильвании.

Сейчас они находятся в Маниле. Есть информация, что Умелов прибыл на Филиппины с целью проведения частного журналистского расследования. Он собирает информацию о золоте и ценностях, которые Япония награбила и скрыла во время Второй мировой войны.

— Ты имеешь в виду золото Ямаситы? — переспросил Джо.

— Ну, если тебе будет так угодно, то да.

— И для чего же тебе нужны мои связи в прессе?

Хьюстон присел на стол, положив пустой конверт рядом с собой на столешницу.

— Он журналист. И я уверен, что основную информацию о поисках золота он постарается узнать от своих филиппинских коллег. Возможно, он уже связывался с какими-то редакциями заранее. Я бы хотел, чтобы ты выяснил по своим каналам, были ли такие контакты.

Джо присел на свое кресло и еще раз посмотрел на фотографии. Положив их на стол, он дипломатично спросил:

— Прости, Сэм. Но я не понимаю, почему мы должны заниматься этой ерундой! Ведь про японское золото уже столько написано, что найти что-либо новое в этой истории уже невозможно.

Хьюстон вновь взял небольшую паузу. Он понимал, что таким образом Джо пытался его прощупать. Этот старый лис наверняка захочет связаться с руководством Управления, чтобы подтвердить полномочия Сэма.

«Ну что ж, это его право», — подумал Хьюстон и с улыбкой посмотрел на Джо.

— Руководство Управления очень серьезно относится к деятельности русского журналиста. Больше, к сожалению, я тебе сказать ничего не могу, потому что сам не знаю всей подоплеки вопроса. Зато я знаю другое. Этот журналист появился здесь, в Маниле, не ради своего медового месяца. Он здесь ради своего расследования. И мы должны знать о каждом его шаге на Лусоне.

Джо сделал серьезное выражения лица.

— Хорошо, Сэм. Я сегодня же выясню по своим каналам о его контактах с филиппинской прессой.

— Спасибо, старина.

Хьюстон взял фотографии со стола и засунул их обратно в конверт. На столешнице осталось лежать только одно фото с русским журналистом.

— Надеюсь, тебе достаточно будет этой фотографии?

— Вполне, — согласился Джо.

— Тогда я пошел. Мне еще надо кое с кем сегодня встретиться.

Хьюстон махнул Стокеру на прощание рукой и отправился к выходу.

— Если я что-нибудь выясню, как мне с тобой связаться?

Сэм остановился в дверях кабинета.

— Мой номер в отеле — триста семь. Позвони администратору отеля и оставь сообщение о том, что ты меня искал.

— О'кей, — кивнул Джо Стокер.

Хьюстон еще раз махнул рукой и вышел.

* * *

От белого песка и яркого солнца уже начинали болеть глаза. Умелов перевернулся на другой бок, подставив свою правую сторону под горячие лучи тропического солнца. Мэри тронула его за плечо.

— Олежка, может, на сегодня хватит? А то обгорим.

— Пожалуй, да, — кивнул Умелов и поднялся с лежака.

— Тогда пошли.

Они собрали вещи и не торопясь побрели в зону бассейнов с пресной водой. Окунувшись в одном из них, они переоделись и вышли к центральному входу отеля, где всегда дежурило несколько такси. Назвав свой отель, молодожены плюхнулись в выстуженный кондиционером салон «Ниссана».

— А когда мы поедем в джунгли? — спросила Мэри, прижавшись к плечу мужа.

— Уже скоро. Сегодня Татцуо должен договориться о встрече с человеком, который заочно согласился стать нашим проводником в горных джунглях.

— А почему нам нужен проводник? — Мэри было явно интересно слушать ответы Олега.

— Потому что горные джунгли — очень опасное место. Там можно легко заблудиться и, кроме всего прочего, там живут не тагалы, а игороты. А у этих народов совсем другие обычаи, чем у тех, кто живет в городах и поселках.

— А кто такие тагалы и кто такие игороты? — не унималась девушка.

— Тагалы — это основная народность, живущая на Филиппинах. Практически все, кого ты встречаешь в Маниле, как раз представители этой народности. А игороты — это горцы, которые сильно отличаются от остальных и своим укладом жизни, и своей религией. Когда-то их называли охотниками за головами.

— Почему?

— Потому что они, убивая врага, обязательно его обезглавливали.

— Фу, какая дикость, — поморщилась Мэри, очевидно, представив эту картину.

— Но это все в прошлом. Сейчас они законопослушные граждане. Но тем не менее лучше, если с нами будет человек, который знает их обычаи и нормы поведения. Вот поэтому Татцуо ищет такого проводника.

— А Вито разве не подойдет для этой роли? — наивно поинтересовалась Мэри.

— Вито хороший помощник и хороший переводчик, но он городской человек и к тому же тагал, — спокойно аргументировал свой ответ Умелов.

— Тебе видней, — согласилась она.

Олег внимательно посмотрел на жену и понял, что пришло время поговорить с ней о том, о чем он никак не решался до этого.

— Машенька, — серьезно начал он, — послушай меня, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты со мной отправлялась в эту поездку.

Мэри с недоумением посмотрела на мужа.

— Почему? — в ее голосе прозвучали нотки обиды.

— Потому что эта поездка в джунгли может оказаться очень опасной. У меня нехорошие предчувствия на этот счет.

Олег посмотрел Мэри прямо в глаза в надежде найти в них понимание. Девушка решительно взяла его руку.

— Тогда я тебя тоже не отпущу, — твердо проговорила она.

Олег тяжело вздохнул.

— Пойми, это мой шанс найти истину. Я знаю, что она уже рядом. И еще я знаю, что ты мое слабое звено. Если вдруг с тобой что-нибудь случится, то я просто не смогу дальше жить, — Олег крепко сжал ее ладонь, — так что тебе лучше остаться в Маниле.

— А если со мной что-нибудь произойдет, пока ты будешь в джунглях? Ведь, пока ты со мной, ты меня оберегаешь. А как только я останусь одна, эта защита исчезнет. Ты же не доверишь меня никому другому?

Умелов вдруг осознал, что Мэри была права. Действительно, как он может на несколько дней оставить ее одну в чужой стране, зная, что он сам находится под пристальным вниманием ЦРУ. Ведь это в США цэрэушники действовали с оглядкой на внутренние законы Штатов, а за границей они могли делать все, что угодно. Наверняка в Маниле Умелова уже «вел» кто-то из местного посольства. Он как журналист прекрасно знал о том, что у посольства (а уж тем более американского) были не только дипломатические функции.

Олег еще сильнее сжал ладонь жены.

— Хорошо. Мы едем вместе.

Мэри победоносно улыбнулась.

— Я знала, что ты примешь правильное решение.

Умелов ничего не ответил, молча склонив к ней свою голову.

* * *

Риохиро Акаши несколько раз с силой рубанул воздух коротким мечом ниндзя.

В дверь номера кто-то постучал. Громко выдохнув, японец ловким движением засунул клинок в черные ножны. Приподняв покрывало двуспальной кровати, он быстро сунул туда синоби-гатану, поправил покрывало и пошел к двери.

— Господин Акаши, есть новости, — прямо с порога начал говорить явно чем-то взволнованный Итиро.

— Успокойся и расскажи все обстоятельно, — сухо проговорил Риохиро, взглядом осадив своего помощника.

Осознав, что он и вправду излишне эмоционален, Итиро поклонился и начал спокойно излагать ту информацию, ради которой он так спешил сюда.

— Господин Акаши, я нашел надежного человека, который сможет быть для нас проводником в горных джунглях. Он сейчас ждет нашего ответа. Внизу, в холле.

Риохиро нахмурил брови.

— Зачем ты привел его в наш отель?

— Он надежный человек, господин Акаши. Вам не стоит волноваться. Я могу поручиться за него.

Риохиро сделал жесткое выражение лица, пристально посмотрев на своего помощника. От этого колючего взгляда Итиро стало не по себе.

— За деньги ручайся, за человека никогда, — словами народной пословицы выразил Риохиро свое отношение к самоуверенности молодого кобуна.

— Извините, господин Акаши. Я был не прав, когда сделал этот опрометчивый шаг.

— Запомни на будущее, Итиро. Лошадь познается в езде, а человек — в общем деле, — нравоучительно продолжал Риохиро воспитывать своего помощника, напомнив ему еще одну японскую мудрость.

— Господин Акаши, что я сейчас должен сделать? Может, мне спуститься вниз и сказать проводнику, что встреча будет в другом месте?

— Это глупо. И это может вызвать у него настороженность. Иди и пригласи его ко мне в номер. Скажи ему, что я оказываю величайшее доверие, приглашая его к себе. Входи без стука. Я оставлю дверь приоткрытой.

Итиро, слегка поклонившись, быстро отправился выполнять поручение шефа.

Тем временем Риохиро подошел к платяному шкафу и достал оттуда аккуратно свернутый костюм ниндзя. Взяв из этого набора только ига-бакама и таби, он скинул халат и уверенно надел эти предметы. Достав из-под покрывала меч ниндзя, он обнажил его и начал перед зеркалом имитировать технику защиты от нападения.

Риохиро слышал, как приоткрылась дверь номера и в помещение вошли двое. Прежде чем повернуться к вошедшим, он заметил в отражении зеркала, как вытянулось лицо филиппинца при виде его татуированного торса.

— Господин Акаши, я привел вам нашего друга, — с почтением проговорил Итиро, — его зовут Мигель Родригес.

Японец выжидающе посмотрел на своего шефа, который в штанах ниндзя выглядел еще более устрашающе. Риохиро повернулся к посетителям и рукой показал на центр комнаты.

— Прошу вас к столу.

Филиппинец, ни слова не понимавший по-японски, с открытым ртом разглядывал живого ниндзя. Он был явно ошарашен увиденной картиной.

Акаши сложил меч в ножны и вышел из комнаты. Переодевшись в ванной в обычную одежду, оставленную там заранее, Риохиро вышел к гостям. Присев рядом с ними за стол, он стал обстоятельно спрашивать Мигеля Родригеса о том, что тот знает о джунглях провинций Нуэва и Вискайя, которые располагались в районе Центральных Кордильер. Риохиро неплохо знал английский язык, но в данной ситуации он говорил по-японски, делая вид, что не понимает, о чем говорил его филиппинский собеседник. Итиро не спеша переводил его вопросы на английский язык. В ответ Родригес так же обстоятельно пытался рассказать то, что он знал сам.

За час общения Риохиро выяснил, что Мигель был коренным жителем Багио. С детских лет он с отцом работал в джунглях на вырубке леса в провинции Нуэва. Он был прекрасно знаком с обычаями игоротов, которые населяли горные джунгли, и, самое главное, он знал несколько мест в горах, где можно хорошо и надолго укрыться. Как раз это и нужно было Риохиро Акаши.

В конце разговора Мигель попросил японцев озвучить сумму за его услуги.

— Переведи ему, что мы готовы заплатить десять тысяч песо, если он покажет нам место в Кордильерах, где можно надолго укрыться. Это место должно быть недоступно для других.

Итиро перевел слова своего шефа, после чего филиппинец заулыбался и быстро что-то заговорил в ответ.

— Он сказал, что согласен на такую сумму, хотя ему сегодня сделали более выгодное предложение. Еще Мигель сказал, что он рад послужить настоящему ниндзя.

Риохиро насторожился.

— Спроси его, — обратился он к Итиро, — от кого еще он сегодня получил предложение.

Помощник перевел вопрос филиппинцу, затем обратился к Риохиро.

— Он сказал, что сегодня утром встречался с японцем из отеля «Хайят».

— Спроси, для чего его хотели нанять.

Риохиро терпеливо ждал, пока филиппинец что-то долго объяснял его помощнику. Наконец он услышал ответ.

— Он сказал, что этот японец ищет проводника для участия в экспедиции к пещере, где когда-то было спрятано золото, которое якобы нашел Маркос. Этот японец предложил Мигелю двадцать тысяч песо, но тот отказался.

— А почему он отказался от такой суммы? — перебил своего помощника Риохиро.

Родригес снова начал что-то долго объяснять. Итиро быстро перевел шефу услышанное.

— Он сказал, что слышал об этой пещере, но идти в этот район провинции он боится, потому что это исконная территория нескольких родов илонготов. Он сказал, что четыре года назад в районе деревни Абака, которая находится в провинции Нуэва, разыгралась трагедия. В отместку за случайное убийство одного из членов общины три рода илонготов вышли на тропу войны и стали обезглавливать всех, кто появлялся на их территории. За неделю они обезглавили тринадцать человек из числа местных крестьян и лесорубов. И только вмешательство регулярных войск остановило эту резню. Вот поэтому Мигель боится этого района в провинции Нуэва.

Внимательно все выслушав, Риохиро слегка приподнял свою бровь. Он впервые слышал о существовании на Филиппинах такого дикого вида кровной мести.

— Скажи Мигелю, что я добавляю ему еще десять тысяч песо за его информацию. Сними для него недорогую комнату в каком-нибудь бунгало. И завтра же вместе с ним займись подготовкой снаряжения для нашей экспедиции.

— Хорошо, господин Акаши.

Итиро пересказал Родригесу слова своего шефа. При упоминании о дополнительных десяти тысячах песо лицо филиппинца расплылось в широкой улыбке. Он поблагодарил господина Акаши на своем диалекте и, раскланявшись, удалился вместе с Итиро.

Оставшись в одиночестве, Риохиро положил руки на стол и закрыл глаза. Он был доволен тем, что случайно узнал о планах русского журналиста. В том, что японец из отеля «Хайят» и есть журналист Татцуо Нагаи, Риохиро не сомневался. И то, что он по поручению Умелова пытается найти проводника для своей экспедиции, было как нельзя кстати.

Согласно своему предварительному плану Риохиро Акаши хотел сначала найти и оборудовать в горных джунглях тайное место, где можно было в случае необходимости надолго и безопасно спрятать пленника. После этого Риохиро хотел выманить Умелова на встречу. Во время его отсутствия он планировал захватить в заложники его американскую жену и спрятать ее в горных джунглях. Он не сомневался, что русский журналист, спасая жену, будет вынужден отдать ему письмо, которое являлось опасным компроматом против его оябуна, господина Ацуо Таканиси.

Неожиданная новость, полученная от филиппинца, очень обрадовала японца. Значит, русский журналист сам идет в «открытую пасть дракона», отправляясь в провинцию Нуэва, тем самым упрощая замысел Риохиро. Ведь в джунглях провести захват заложника гораздо проще, чем в городе.

Теперь Риохиро Акаши мог точнее спланировать свои дальнейшие действия.

* * *

Умелов переоделся в свежее белье и достал из сумки лист бумаги с адресом человека, которого он хотел найти в Маниле. Его звали Чарльз МакДуглас. Именно он когда-то был компаньоном некоего Дэна Фаррела, который руководил тайной операцией на Курильском острове Онекотан летом 1985 года. Умелов также знал о том, что Чарльз МакДуглас уже давно занимается поисками японского золота на территории Филиппин. Возможно, МакДугласу было известно, каким образом его компаньон Дэн Фаррел впервые получил информацию о тайнике с золотом, который находился на Курильском острове.

Олег повернулся к Мэри и жестом попросил ее, чтобы она подошла к нему ближе.

— Я все думаю, — обратился он к жене, — как мне лучше сделать подход к этому Чарльзу МакДугласу?

— Давай я к нему съезжу, — предложила подошедшая к мужу Мэри.

— Ты? — Олег сделал удивленное лицо, хотя интуитивно ожидал от нее именно этого ответа.

— По-моему, это хороший вариант. Я молодая и симпатичная женщина, к тому же американка. Думаю, мне будет легче найти к нему подход, чем тебе. А когда я подготовлю почву, то попрошу его о встрече с тобой.

— Хорошо. Но прежде чем звонить ему, давай отправим Вито к его дому. Пусть наш филиппинский друг постарается выяснить какие-нибудь дополнительные подробности об этом МакДугласе.

Олег снял трубку и набрал номер Татцуо.

— Добрый день. Как ваши дела? — на американский манер поинтересовался у японца Умелов. — Вито у тебя? Тогда приходите в мой номер.

Положив трубку, он посмотрел на Мэри.

— Убери, пожалуйста, наше пляжное белье, а то перед гостями неудобно.

Девушка беспрекословно сняла со спинок стульев купальники и убрала их в платяной шкаф.

Дождавшись Татцуо и Вито, Умелов пригласил их к небольшому столу в центре номера.

— Татцуо, ты встречался с проводником? — Олег сразу перешел к главному.

— Да. Но он отказался от нашего предложения.

— Сказал почему?

— Он боится идти в этот район Кордильер.

— А чего именно он боится?

— Не объяснил, — в очередной раз лаконично ответил Умелову Татцуо.

— Где же мы тогда найдем проводника?

В разговор неожиданно вмешался молчавший до этого Вито Гомес.

— Простите, но я думаю, что лучше это сделать в Багио. Я спрошу у моего компадре о его родственниках в этом городе. Если у него есть там родня, то через них мы найдем хорошего проводника. Ведь Багио граничит с провинцией Нуэва.

— Спасибо, Вито, — кивнул ему Олег, — пожалуйста, сегодня же свяжись со своим крестным и выясни этот вопрос. Кроме этого, у меня к тебе есть еще одна просьба.

Умелов протянул филиппинцу лист бумаги с адресом МакДугласа.

— Пожалуйста, съезди вот по этому адресу. В этом частном доме живет человек, который нам нужен. Мне хотелось бы, чтобы ты постарался выяснить у соседей или прислуги, что это за человек, чем он занимается. В общем, меня интересует все, что ты сможешь узнать о нем.

— Хорошо, сеньор. Я могу ехать?

— Да, поезжай. И вот еще, — Умелов протянул Вито две тысячи песет, — возьми на дополнительные расходы.

— Спасибо, — поклонился Гомес и, взяв деньги, сразу же ушел выполнять поручение русского журналиста.

Умелов переключил свое внимание на японца.

— Татцуо, пожалуйста, расскажи мне еще раз о том, что вы успели на сегодняшний день купить для нашей экспедиции.

Японец не спеша стал перечислять Умелову все покупки, которые они делали с Вито. Умелов кивал, слушая японца. Иногда Олег что-то быстро записывал в свой блокнот, лежащий перед ним на столе.

— Итак, давай подведем черту. На сегодняшний день в нашу экспедицию входит шесть человек. Это я, моя жена, ты, наш переводчик Вито, журналист газеты «Манила таймс» Марко Санчес, который согласился помогать в нашем расследовании, и, собственно, тот отставной офицер филиппинской гвардии, который, по словам нашего коллеги, знает, где находится эта тайная пещера.

Татцуо кивнул в знак согласия.

— Что мы сейчас имеем? Арендованный микроавтобус «Форд» на восемь посадочных мест. Из снаряжения у нас есть шесть комплектов спальных мешков, веревки, фонари, противомоскитные сетки, посуда, компасы. Из оружия у нас только пять боло на каждого из мужчин. Нам, наверное, придется просить Вито, чтобы он купил для себя пистолет, ведь в джунглях совсем без огнестрельного оружия нам не обойтись.

Татцуо снова кивнул.

— Может, ты еще что-нибудь вспомнишь, что я мог упустить из виду? — Умелов вопросительно посмотрел на японца.

— Если нам действительно нужно будет спускаться в пещеру, то для длительного освещения могут понадобиться факелы. Еще нам нужны медикаменты и мази от москитов.

Умелов записал пожелания японца в свой блокнот.

— Завтра надо докупить все это.

При этом он показал шариковой ручкой на свою последнюю запись.

— Хорошо, Олег.

Татцуо впервые за все время их знакомства назвал русского журналиста по имени. Умелов улыбнулся японцу.

— Я рад, что мы полностью перешли на «ты».

— Я тоже.

Мэри, все это время стоявшая в стороне, подошла к мужчинам.

— Вы, по-моему, забыли включить в список очень важную вещь. Без нее у нас всех могут быть большие проблемы.

— Ты имеешь в виду ружье? — серьезно спросил Умелов.

— Нет. Я имею в виду туалетную бумагу.

После этих слов все трое в голос засмеялись.

 

Глава третья

Зов джунглей

Молодая симпатичная филиппинка за стойкой реcепшн обратилась к американцу, вошедшему в холл отеля.

— Мистер Хьюстон, вас искал мужчина. Он представился именем Джо и сказал, что вы знаете, кто он.

— Благодарю вас, — улыбнулся Сэм девушке.

Поднявшись в свой номер, он сразу же набрал номер Политического отдела посольства США.

— Привет, Джо.

— А, это ты, Сэм? Добрый день. Тебе передали, что я тебя искал?

— Конечно. Поэтому я и звоню.

— У меня есть для тебя информация. Когда ты сможешь подъехать?

— Прямо сейчас.

— Тогда жду тебя.

Хьюстон положил трубку на аппарат и, подойдя к зеркалу, посмотрел на свое отражение. Оставшись довольным своим видом, он вышел из номера и по служебной лестнице поднялся на один этаж выше. Выглянув в коридор и убедившись, что там никого нет, он сделал скучающий вид и неторопливо пошел по коридору.

Из двери 418-го номера, где проживал русский журналист со своей женой, вышел молодой филиппинец и быстро отправился в зону лифтов. Хьюстон уже знал, что Умелов поддерживает близкие отношения с японцем из 412-го номера, а этот филиппинец, судя по всему, был их переводчиком.

Повинуясь инстинкту разведчика, он устремился за молодым человеком. Стараясь не торопиться, чтобы не вызвать подозрений, Хьюстон спокойно вышел в зону лифтов. Филиппинец повернулся к американцу и добродушно улыбнулся ему во весь рот. Сэму ничего не оставалось делать, как улыбнуться ему в ответ.

— Вам вниз? — вежливо поинтересовался Вито у незнакомца.

— Да, — кивнул Сэм, не переставая улыбаться.

Когда двери лифта распахнулись на их этаже, Вито пропустил американца вперед, после чего зашел сам. Спустившись в холл, филиппинец быстро вышел из отеля и поднял руку, чтобы поймать такси. То же самое сделал и Хьюстон.

Увидев, что незнакомец тоже ждет такси, Вито решил уступить ему свою очередь, но американец наотрез отказался. Филиппинец не стал настаивать, поскольку к входу отеля как нельзя кстати подъехало сразу два автомобиля. Вито сел в первое такси и назвал адрес водителю.

Хьюстон сел во вторую машину.

— Вы говорите по-английски? — тотчас же обратился он к таксисту.

— Да, сеньор.

— Тогда я дам вам двойную цену, если вы не упустите вот это такси, — Сэм пальцем показал на отъезжающую от отеля машину, в которой сидел филиппинец.

— Хорошо, сеньор, — радостно согласился таксист.

Вырулив на дорогу, он быстро нагнал своего коллегу.

* * *

Джо Стокер недовольно взглянул на часы. Уже прошел час с тех пор, как должен был появиться Хьюстон. Но его все не было. Наконец дверь кабинета приоткрылась и в проеме появилась довольная физиономия Сэма.

— Извини, Джо, — с порога выпалил он, — пришлось срочно поменять планы.

Стокер недовольно взглянул на коллегу.

— Мог бы позвонить.

— Прости, старик, но такой возможности не было.

Присев к столу Стокера, Хьюстон как ни в чем не бывало, спросил:

— Так какая у тебя для меня информация?

— Мне даже не хочется с тобой говорить, — буркнул Стокер.

— Джо, дружище, хватит дуться! Я действительно торопился на встречу к тебе. Могу поклясться, что сразу же отправился в посольство после нашего телефонного разговора. Но в холле отеля я увидел филиппинского переводчика, который обслуживает русского журналиста. Он явно куда-то торопился. Я не мог упустить такой возможности и решил проследить за ним. Поэтому и задержался. Зато я узнал кое-что интересное.

Выслушав объяснение Хьюстона, Джо немного смягчился.

— Ладно, — примирительным тоном протянул он, — слушай. Я встречался кое с кем из местных СМИ и выяснил, что к ним действительно обращался русский журналист, но не напрямую. В редакции газет на переговоры приезжал некто Татцуо Нагаи. Он тоже журналист, но работает в региональном подразделении японской газеты «Асахи симбун». По его словам, они с Умеловым проводят совместное журналистское расследование. Тема этого расследования ќ- японское золото, исчезнувшее из Манилы в конце войны. В газете «Манила таймс» мне сообщили, что их журналист Марко Санчес тоже подключается к этому расследованию. Но самое интересное то, что к ним собирается примкнуть бывший офицер личной гвардии покойного президента Маркоса — некто Арсенио Батиста. Этот вояка утверждает, что знает место, откуда бывший филиппинский диктатор тайно извлек огромное количество японского золота. В ближайшие дни они все вместе отправляются в окрестности Багио, чтобы удостовериться в этом.

Хьюстон выслушал эту информацию с огромным интересом.

— Прекрасно, Джо! — вскликнул он. — Ты просто молодчина! Нам нужно обязательно иметь свои уши в этой пестрой компании. Идеальный вариант, если в их экспедицию внедрится наш человек.

— Интересно, как мы это сможем сделать? Журналист из «Манила таймс» никогда не пойдет на такое сотрудничество. К тому же я не смогу вербовать его напрямую. Ведь я общаюсь с прессой не как сотрудник посольства, а как представитель неправительственной организации, используя документы прикрытия. А на то, чтобы подвести к русскому журналисту другого подготовленного человека, уйдет уйма времени.

— Ты прав, Джо. Но все-таки я не зря опоздал на нашу встречу. Проследив за филиппинским переводчиком Умелова, я выяснил, что тот не просто так ездил на окраину Манилы в район Пасиг. Он искал там один дом. Вернее, не сам дом, а его хозяина, которого зовут Чарльз МакДуглас.

— МакДуглас? — оживился Джо. — Не тот ли это МакДуглас, который в свое время активно занимался поисками золота под нашим патронажем?

— Он самый! — возбужденно воскликнул Хьюстон. — Его шефом был покойный Дэн Фаррел. Я хорошо знал старика, потому что одно время был у него в подчинении. Так что кандидат на роль наших глаз и ушей, который может внедриться в их компанию, уже есть. Умелов явно что-то хочет узнать у МакДугласа. Поэтому он и отправил филиппинца к его дому. Держу пари, что завтра Умелов сам наведается к нему в гости.

Стокер внимательно смотрел на Сэма, обдумывая каждое его слово.

— Может, нам стоит вызвать этого МакДугласа в посольство и проинструктировать? — предложил он коллеге.

Хьюстон отрицательно покачал головой.

— Рано. Все должно выглядеть естественно. Пусть сначала они встретятся друг с другом, а потом в дело вступим мы. Кстати, тогда нам уже будет ясно, чего именно Умелов хочет от МакДугласа.

— Пожалуй, ты прав, Сэм. Действительно, не стоит торопиться.

— Вот и отлично. А пока предлагаю заняться архивами. Надо хорошенько покопаться в прошлом этого МакДугласа.

* * *

— Мистер МакДуглас, это я, миссис Корн, — нарочно назвала свою девичью фамилию Мэри в окошко домофона.

— Одну минуту, вам сейчас откроют, — раздался мужской голос, искаженный динамиком.

Через пару минут щелкнул электромагнитный замок, и глухая калитка отворилась. В проеме появилась фигура щуплого филиппинца в сиреневом баронге.

— Проходите, сеньора. Хозяин ждет вас.

Слуга шире приоткрыл дверцу калитки, пропуская внутрь американскую гостью.

Проследовав за филиппинцем, Мэри незаметно оглянулась на ворота. От ее внимания не ускользнул тот факт, что по внутреннему периметру всего забора была натянута колючая проволока.

«Как в тюрьме», — подумала она.

Обойдя дом с левой стороны, они вышли на открытую веранду, где под большим белым пляжным зонтом стоял накрытый столик со стеклянной вазой с фруктами и коробкой шоколадных конфет.

— Сеньора, — поклонился Мэри слуга, — пожалуйста, располагайтесь. Хозяин сейчас к вам присоединится.

Оглянувшись по сторонам, девушка, присела на свободный стул.

Когда филиппинец удалился, она принялась внимательно осматривать внутренний участок, примыкавший к дому. Метрах в десяти от веранды блестело бирюзовое пятно бассейна. Сразу же за ним начинались низкие кусты какого-то тропического растения, над которыми явно потрудился местный садовник. Что находилось за стрижеными кустами, Мэри с этого места веранды видно не было.

— Нравится? — прозвучал за ее спиной мужской голос.

Мэри вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял Чарльз МакДуглас.

— Вы появились так неожиданно, — постаралась оправдаться Мэри.

Хозяин виллы поставил на стол бутылку французского коньяка и присел напротив гостьи.

— Привычка. Еще со времен Вьетнама.

— Вы были во Вьетнаме?

— Где я только не был, — мечтательно закатил глаза МакДуглас, очевидно имея в виду свои похождения во времена, когда он был «зеленым беретом».

Мэри изучающе посмотрела на мужчину, сидевшего перед ней. Ему явно было уже далеко за пятьдесят. Она лихорадочно соображала, с чего же ей начать непростой разговор о его бывшем партнере Дэне Фарреле. Вспомнив наставления своего мужа, она отрыла рот, чтобы начать, но ее опередил хозяин.

— Прошу меня простить, — учтиво произнес он, — я немного задумался. Давайте я налью вам коньяка?

— Благодарю, но я не пью спиртное.

— Похвально. А я, с вашего позволения, выпью.

МакДуглас хлопнул в ладоши и громко крикнул:

— Николас!

Из дома выглянул уже знакомый филиппинец.

— Николас, принеси мне вместо этого коньяка «Джек Дэниэлс».

— Одну минуту, сеньор.

Пока слуга выполнял поручение своего хозяина, МакДуглас подвинул ближе к Мэри вазу с фруктами.

— Угощайтесь.

— Спасибо, — кивнула она и взяла одну ягоду клубники.

Николас поставил на стол бутылку американского виски и быстро удалился. После того как МакДуглас плеснул коричневой жидкости в свой стакан, он наконец обратился к Мэри с вопросом, которого она ждала с нетерпением:

— Так что за дело вас привело ко мне?

Мэри сосредоточилась и проговорила:

— Мистер МакДуглас, вы знали мистера Фаррела?

Услышав знакомую фамилию, американец изменился в лице. Залпом выпив свой виски, он с шумом поставил стакан на стол и быстро заговорил:

— Я не стану спрашивать, кто вы. Если уж вы спрашиваете об этом, значит, вам наверняка известно, что я был хорошо знаком с покойным Дэном Фаррелом.

Мэри напряженно слушала хозяина дома. Он перевел дыхание и продолжил:

— Но только хочу вам заметить, что к делам Фаррела я не имел никакого отношения! Я никогда не лез в эти ваши цэрэушные дела! Я всего лишь занимался поиском японского золота на Филиппинах, а Фаррел финансировал все это. И откуда он брал деньги, меня абсолютно не интересовало.

Мэри хотела возразить МакДугласу, что она не является агентом ЦРУ, как вдруг ее осенило, что данным заблуждением ее собеседника можно воспользоваться. Она пристально посмотрела на Чарльза, решив идти ва-банк.

— Вы знаете, отчего умер мистер Фаррел? — строго спросила Мэри.

Вопрос заставил МакДугласа еще больше занервничать.

— Нет. Я только слышал, что у него что-то случилось с сердцем, а что конкретно, мне не известно.

— Неправда, мистер МакДуглас. Вы прекрасно знаете, что именно произошло с мистером Фаррелом в Филадельфии, потому что вы были в госпитале и встречались с доктором Краучем, который все вам рассказал. Но вы не поверили, что у Дэна Фаррела случился обширный инфаркт. Ведь так?

— Послушайте, миссис Корн, чего вы от меня хотите? — в интонации хозяина сквозило явное раздражение.

— Откуда Дэн Фаррел узнал, что на Курильских островах может быть спрятано японское золото? — в лоб спросила Мэри.

Она явно переигрывала, ведь от нее требовалось лишь подготовить почву для встречи Олега с МакДугласом. Но Мэри вошла в азарт.

— От японского старика, — ответил бывший «зеленый берет», думая, что он отвечает на вопросы сотрудника разведывательного ведомства США.

В эту минуту МакДуглас даже не подозревал, что вывалил девушке сверхважную информацию.

— От какого старика? — переспросила Мэри.

МакДуглас налил в свой стакан еще виски, после чего продолжил:

— Он сам нашел меня. Сказал, что хочет встретиться с человеком, который финансирует поиски золота на Филиппинах. Я связался с Дэном и сообщил ему об этом старике. Фаррел попросил меня снять для него номер в отеле «Шангри-ла». На следующий день он прилетел в Манилу. Мы сначала приехали в номер Фаррела, где он установил записывающее оборудование. После этого Дэн попросил меня привести к нему японца. Лично я присутствовал только при начале их разговора. Мне помнится, старик говорил, что очень нуждается в деньгах и может рассказать о месте, где спрятано японское золото. Потом Дэн попросил меня удалиться.

— Это все?

— Да.

— А вам известны детали их разговора? — Мэри явно вошла во вкус, примерив на себя роль дознавателя.

— Нет. Ведь меня там не было.

— Тогда откуда вы узнали, что речь шла о Курильских островах? Ведь вы нисколько не удивились, услышав от меня эту информацию, — не унималась она.

— Позже Фаррел пересказал мне вкратце суть разговора.

— А что конкретно он вам рассказал?

— По словам Дэна, этот старик служил во время войны на Курильских островах и якобы участвовал в сокрытии ящиков с золотом на одном из этих островов.

— Спасибо, мистер МакДуглас. Вы нам очень помогли. Я с вами свяжусь позже. Пожалуйста, скажите Николасу, чтобы он проводил меня.

Мэри встала из-за стола, давая понять, что сильно торопится. МакДуглас тоже поднялся.

— Николас! — обратился он к слуге. — Проводи сеньору.

Мэри протянула МакДугласу руку.

— До свидания.

— Всего хорошего, — сдержанно ответил хозяин виллы.

Она с достоинством направилась к выходу в сопровождении филиппинца. Как только нежданная гостья скрылась за углом дома, МакДуглас поднял коробку конфет и отключил миниатюрный диктофон, которой лежал под ней.

* * *

— Как ты могла?! — воскликнул Умелов и зашагал взад-вперед по комнате. — А если бы он не поверил в то, что ты сотрудник ЦРУ? Он мог бы запросто выставить тебя за дверь, и тогда моя встреча с ним оказалась бы под большим вопросом. Это просто удачное стечение обстоятельств, что он принял тебя за представителя разведки.

Мэри виновато смотрела на мужа, сидя на диване.

— Зато есть результат, — неуверенно попыталась оправдаться она.

— Пойми, тебе просто повезло. А я не хочу полагаться на слепую случайность. К любому действию всегда надо тщательно готовиться.

— Но я же хотела как лучше…

Умелов сел за стол и знаком показал жене на соседний стул.

— Ладно, присядь и постарайся слово в слово вспомнить весь ваш разговор. Возможно, ты могла упустить какую-либо деталь.

Мэри присела рядом с Олегом и заново пересказала весь диалог с МакДугласом.

Умелов внимательно слушал жену, переспросив ее только тогда, когда она закончила.

— Еще раз вспомни. МакДуглас заранее снял номер в отеле для Фаррела?

— Да. Он именно так и сказал.

— Ты уверена?

— Абсолютно.

— Мне кажется, что МакДуглас лгал, когда сказал тебе, что Фаррел сам потом рассказал ему о Курильских островах.

— Почему ты так думаешь?

Умелов с азартом посмотрел на Мэри.

— Смотри! Фаррел попросил МакДугласа оставить их наедине с японцем. Спрашивается — зачем?

— Может, Фаррел не хотел, чтобы МакДуглас знал о деталях этого разговора? — предположила Мэри.

— Правильно. Тогда возникает логичный вопрос: если Фаррел не хотел, чтобы о деталях его разговора с японским стариком знал кто-то еще, почему он потом рассказал об этом МакДугласу? Напрашивается очевидный ответ. МакДуглас узнал о деталях этого разговора не от Дэна Фаррела.

— А от кого?

— Скорее всего, он установил в номере Фаррела дополнительное записывающее оборудование. Ведь именно он снял этот номер в отеле.

— Ты хочешь сказать, что МакДуглас записал своего шефа на диктофон?

— Вполне возможно. Я даже не удивлюсь, если во время вашей встречи он тоже пользовался диктофоном.

— Не может быть! — уверенно замотала головой Мэри. — Зачем ему все это?

— А ты поставь себя на его место. В твоем доме вдруг раздается телефонный звонок, и некто неизвестный настойчиво просит тебя о встрече. Я бы на его месте именно так и поступил. Мало ли что. Я ведь не знаю, кто и с какими намерениями приедет ко мне в гости. Кстати, что лежало на столике, когда вы с ним разговаривали?

— Ваза с фруктами и коробка конфет.

Что-то быстро сообразив, Олег решительно поднялся и пересел к телефону.

— Вот что, — серьезно посмотрел он на Мэри, — ты сейчас позвонишь ему и скажешь, что с ним хочет встретиться еще один человек, то есть я. Представишь ему меня как своего коллегу. Для него я буду мистером Юргенсом.

— Ты хочешь съездить к нему?

— Да.

Мэри набрала номер телефона Чарльза МакДугласа. Сообщив ему все, что велел ей Олег, она выслушала ответ американца. Прижав ладошкой микрофон трубки, она вполголоса шепнула мужу:

— Он ждет тебя через час.

Умелов кивнул головой. Мэри быстро сообщила МакДугласу, что его условие принято.

* * *

Чарльз МакДуглас оказался именно таким, каким его представлял Умелов. Короткая стрижка, легкая седина на висках и волевой подбородок. Типичный представитель братства «зеленых беретов». На столике, за которым пару часов назад сидела Мэри, по-прежнему стояла ваза с фруктами и лежала коробка конфет.

— Мистер Юргенс, — вопросительно посмотрел на гостя МакДуглас, — хотите виски?

— Если только вы составите мне компанию.

— Николас! — громко крикнул слуге американец. — Принеси нам виски и стаканы со льдом!

Дождавшись филиппинца с заказанной выпивкой, МакДуглас пододвинул к себе два стакана, в которых гремели кубики льда, не спеша разлил по ним немного ароматной жидкости и обратился к Умелову:

— Что еще вы хотели узнать от меня? По-моему, я вашей напарнице рассказал все, что мне было известно о Дэне Фарреле.

Умелов отпил маленький глоток виски и, показав взглядом на коробку конфет, спросил:

— Вы не возражаете?

— Конечно, угощайтесь, — кивнул хозяин виллы.

Олег поднес свою руку к угощению, но вместо того, чтобы взять конфету, быстро поднял всю коробку. Как он и предполагал под ней лежал маленький диктофон.

— Вы фиксируете нашу беседу? — глядя прямо в глаза американцу, спросил Умелов.

МакДуглас явно смутился, не ожидая таких действий от журналиста.

— Поймите меня правильно, — попытался оправдаться американец, — я ведь не знаю, кто вы на самом деле. Это всего лишь мера предосторожности с моей стороны.

Решив развить успех, Умелов резко развернул вектор разговора и широко улыбнулся американцу.

— И правильно делаете, — хитро подмигнул хозяину Олег, — я не буду ходить вокруг да около. Ни миссис Корн, ни я не имеем отношения к ЦРУ. Мы журналисты. Я вижу, что вы деловой человек, и хочу сделать вам выгодное предложение. Я желаю купить у вас запись разговора Фаррела с японским стариком и могу предложить за нее хорошие деньги.

Лицо МакДугласа вытянулось, глаза налились кровью.

— Проклятые щелкоперы! — выдавил он.

Резко поднявшись, он грозно надвинулся на Умелова и, вскинув правую руку в сторону выхода, буквально прорычал:

— Вон из моего дома!

Умелов неторопливо встал и, сделав примирительный жест, стал пятиться к дорожке, ведущей к выходу. МакДуглас, грозно надвигаясь на журналиста, продолжал изрыгать проклятия:

— Бумагомаратели! Это из-за вас я потерял все! Это вы сломали мой бизнес на Филиппинах!

Умелов, пятясь к выходу, вдруг снова расплылся в дружелюбной улыбке.

— Послушайте, МакДуглас, вы ведь даже не спросили, какую цену я готов заплатить за эту запись.

— Я сказал убирайтесь! Мне не нужны ваши вонючие деньги! Даже если вы мне предложите миллион, вы все равно не получите эту запись.

Изобразив на лице крайнее расстройство, Умелов быстро вышел за ворота участка. Лишь удобно устроившись на заднем сиденье притормозившего такси, он наконец дал волю своим эмоциям. Согнув руку в локте в характерный нецензурный жест, он радостно выдохнул:

— Йес-с!

Причина столь бурной реакции русского журналиста была проста. Сумев вывести из равновесия бывшего «зеленого берета», Умелов получил неопровержимые доказательства того, что запись разговора Фаррела со стариком действительно существует. Теперь оставалось придумать, как ее заполучить.

* * *

МакДуглас был вне себя от гнева. Это чувство переполняло все его существо, ровно так же, как раскаленная лава переполняет жерло вулкана, стремясь наружу. После ухода незваного гостя он уже десять минут ходил взад-вперед по участку, швыряя в разные стороны попавшуюся ему под руку садовую мебель.

Николас, из-за угла дома опасливо наблюдая за неадекватными действиями своего хозяина, дожидался, когда тот наконец выпустит пар. Но МакДуглас никак не мог успокоиться. Он продолжал ходить взад-вперед по участку, постоянно прикладываясь к бутылке и мысленно коря себя за свою чрезмерную невнимательность.

Он, как последний болван, повелся на расспросы смазливой американской журналистки! Как он сразу не понял, что она не из ЦРУ?! А этот пижон с восточноевропейским акцентом! Как у него только хватило наглости явиться к нему в дом с подобными предложениями! Ведь из-за таких писак, как он, МакДуглас потерял возможность заниматься поиском золота на Филиппинах.

Эта история случилась уже после смерти Фаррела, когда к власти на Филиппинах пришла вдова оппозиционного политика. Чарльз без особого труда нашел выход на экстравагантную вдову своего знаменитого мужа. Он сразу смог убедить ее в том, что японское золото находится под старинным фортом Сантьяго в центре Манилы и что он сможет найти эти сокровища. При этом Чарльз пообещал вдове определенный процент от суммы добытого золота. Он даже по секрету поведал ей, что сам Фердинанд Маркос, сбежавший из страны после поражения на выборах, хотел начать раскопки под старинным фортом, но не успел. «Зеленый берет» пообещал даме, что она может войти в историю как президент, который вернул стране награбленное золото.

МакДуглас не знал, что подействовало больше: эти высокопарные слова или что-то иное, но после его встречи президент дала согласие на поиск золота под фортом Сантьяго. Правда, выдвинула условие — раскопки должны вестись втайне.

До поры до времени все шло хорошо, если бы не та роковая случайность…

В подземном ходе, за полтора года вырытом наемными рабочими, от небольшого землетрясения выпали подпорки, удерживавшие свод. В результате грунт рухнул, завалив девять копателей. Спасти удалось не всех. Шесть человек погибло. А те, кто выжил, дали интервью местной манильской газете.

С этого дня жизнь МакДугласа превратилась в сущий ад. Журналисты раздули эту историю до национальных масштабов. Президент сразу же открестилась от своей причастности к этой истории, и МакДугласу пришлось отдуваться самому. Только чудом он остался на свободе. Про поиски золота ему пришлось забыть навсегда. Даже американское посольство дистанцировалось от него.

Когда шум вокруг этого дела немного улегся, МакДуглас решил уехать в Штаты. Как говорится, от греха подальше.

Прилетев в Америку, он первым делом навестил Пенсильванский госпиталь, в котором скоропостижно умер Дэн Фаррел. И когда доктор Крауч рассказал ему об обстоятельствах смерти Фаррела, МакДуглас сразу понял, что его шефа убрали люди из ЦРУ.

Первые дни после визита в госпиталь он шарахался от каждого звонка, боясь, что его также зачистят. Ведь он тоже знал немало. В любом встречном ему мерещился агент всесильной спецслужбы. Через неделю МакДуглас понял, что если он не уедет из Штатов, то окончательно свихнется. Оставив дом на попечительство своей сестры, он снова вернулся в Манилу и стал жить отшельником. Только по прошествии трех лет он полностью успокоился и уже начал забывать о грозившей ему когда-то опасности.

А опасаться ему действительно было чего. Ведь этот выскочка-журналист со своей подружкой были правы. У МакДугласа действительно была диктофонная запись разговора старого японца с его покойным шефом. Чарльз сделал ее втайне от Фаррела двенадцать лет назад в номере отеля «Шангри-ла». А как ему было поступить иначе? Ведь МакДугласу тоже хотелось знать, где спрятано японское золото. Он долгое время не решался расшифровать эту запись, ведь Фаррел разговаривал с японцем на его родном языке, а МакДуглас, кроме английского, знал всего несколько иностранных фраз, и то по-вьетнамски. Он долго сомневался, стоит ли снова влезать в эту опасную историю, но любопытство пересилило страх. Он нанял филиппинца, который неплохо знал японский язык. И когда тот перевел МакДугласу смысл записанного на пленку разговора, «зеленый берет» наконец узнал все детали, которые японец когда-то поведал Фаррелу…

Мысли Чарльза прервала трель телефонного звонка. МакДуглас со злостью подошел к телефонному аппарату и, сняв трубку, рыкнул:

— Вы что, не поняли, что я вам сказал?!

Голос незнакомца, раздавшийся из трубки в ответ, был без акцента. Он явно принадлежал не журналисту.

— Мистер МакДуглас, добрый день. Я вижу, визит мистера Умелова вывел вас из себя?

— Кто вы такой, черт вас побери?

— Успокойтесь. Я Джо Стокер, сотрудник американского посольства. Я жду вас в своем кабинете через час.

От этой фразы «зеленый берет» немного опешил. Продолжая сомневаться в том, что это не очередная подстава журналистской братии, он все-таки сбавил обороты и уже более спокойным тоном буркнул в трубку:

— Какого черта мне делать в посольстве?

— Это в ваших интересах. Не повторяйте ошибок других.

При этих словах у МакДугласа перехватило дыхание. Он вдруг отчетливо представил себе Фаррела, который корчился в предсмертных судорогах. Сглотнув комок в горле, Чарльз выдавил:

— Я скоро буду.

 

Глава четвертая

Таинственный незнакомец

В зоне таможенного контроля международного аэропорта Манилы к стойке дежурного офицера, проверяющего документы у приезжих туристов, подошел очередной иностранец. Это был широкоплечий, атлетически сложенный мужчина средних лет с длинными черными волосами, собранными в пучок на затылке, пухлыми щеками, карими глазами и усами с бородкой на манер «испанки». В его ушах блестели небольшие клипсы с черными камнями. В руках он держал чешский паспорт и авиационный билет с рейса Прага-Гонконг-Манила.

Внимательно сверив лицо гостя с фотографией в паспорте, офицер поставил въездную визу и с заученной улыбкой протянул иностранцу документ.

Забрав свой паспорт, чех миновал толпу встречающих и отправился прямо на стоянку такси. Назвав по-английски адрес нужного отеля, он молча погрузил в багажник свой увесистый чемодан, сел на заднее сиденье и загородился от водителя глянцевым журналом.

В отеле незнакомец быстро оформил необходимые документы, поднялся в свой номер и закрыл входную дверь на два оборота. Убедившись, что дверь надежно заперта, он первым делом снял с ушей клипсы и убрал их в боковой карман своей дорожной сумки. Затем он извлек из-за щек силиконовые накладки на десны, делающие щеки более пухлыми. После этих нехитрых манипуляций он присел к большому зеркалу, висевшему над столом, и стянул с головы длинноволосый парик, обнажив при этом свой бритый череп. Затем он осторожно отклеил накладные усы и бородку.

Достав из сумки дорожный набор, мужчина неторопливо открыл его и выложил все содержимое на столик. Вытащив из полиэтиленовой упаковки стерильную салфетку, он с ее помощью снял контактные линзы. После этого он закапал несколько капель тетризолина в глазные яблоки и, сморгнув лишнюю влагу, взглянул на свое отражение. Теперь цвет его зрачков был уже не карим, а серым.

Закончив манипуляции с внешностью, иностранец принялся распаковывать свой чемодан. Первым делом он выложил на бежевое покрывало кровати несколько толстых книжных томов. Открыв одну из книг, он извлек из сделанного в страницах тайника две увесистые пачки американских долларов. Такую же операцию он проделал с остальными книгами. Пересчитав пачки с купюрами, иностранец разложил их на две стопки. Меньшую он убрал в дорожную сумку, предварительно упаковав наличность в непрозрачный полиэтиленовый пакет.

Затем мужчина подошел к телефону и набрал заученный наизусть номер.

— Хелоу, — по-английски с сильным акцентом произнес он, — мне нужен сеньор Санчо Кампос.

— Я слушаю, — раздался мужской голос в трубке.

— Это Иржи Новак. Я в Маниле.

— Где вы остановились?

— В отеле «Интернациональ».

— Я понял. За вами скоро заедут.

— Спасибо.

Новак положил трубку и подошел к большому окну. Оглядев окрестности улиц, прилегающих к отелю, чех задернул тяжелые занавески и вернулся к кровати. Растянувшись на ней в полный рост, он лежал, глядя в потолок, пока трель телефонного звонка не заставила его подняться со своего ложа.

— Сеньор Новак, — услышал он долгожданный голос в трубке, — меня прислал за вами сеньор Кампос.

— Я спускаюсь.

Мужчина надел свой парик, достал из сумки черные очки и, нацепив их на переносицу, быстро вышел из номера.

* * *

В малом зале филиппинского ресторана «Гаспарелли» за столом из ротанга сидел Санчо Кампос. Увидев вошедшего Иржи Новака, он приподнял руку, давая понять, что узнал иностранца. Новак подошел к столу и, сняв солнцезащитные очки, присел рядом с филиппинцем.

— Как долетели? — учтиво поинтересовался Кампос.

— Нормально, — кивнул чех, сняв сумку с плеча и поставив ее себе на колени.

— Что-нибудь заказать?

— Нет, спасибо.

Новак слегка похлопал ладонью по своей поклаже, лежащей на коленях.

— Я привез оплату за ваши услуги.

— Только не здесь, — жестом показал чеху под стол Кампос, — я верю вам.

Чех опустил сумку на пол и задвинул ее между ножками стула.

— Что вы смогли выяснить о человеке, который меня интересует?

Санчо Кампос понимающе улыбнулся:

— Он остановился в отеле «Хайят» в номере четыреста восемнадцать. Вместе с ним проживает его жена. На этом же этаже в номере четыреста двенадцать остановился некий японец по имени Татцуо Нагаи, с которым сеньор Умелов поддерживает тесные взаимоотношения. Их обслуживает местный гид по фамилии Вито Гомес. Он у них вроде переводчика.

— А чем они сейчас занимаются?

— По моей информации, Гомес арендовал для них микроавтобус. Они планируют выехать на нем в Багио. Там они собираются нанять местного проводника и отправиться в джунгли. Кроме того, русский журналист пригласил в эту поездку двух филиппинцев. Один из них — местный журналист, а второй — отставной офицер из гвардии Маркоса.

— Это точная информация?

— Абсолютно, — Кампос широко улыбнулся.

— Это все, что вы смогли выяснить об этом русском журналисте?

— Мои люди, работающие в отеле «Хайят», сообщили мне, что в холле который день дежурят люди, связанные с японской диаспорой.

Услышав эту информацию, Новак напрягся.

— А если подробнее?

— Я дал своим людям команду проследить за теми, кто ведет слежку за сеньором Умеловым. Следы привели в отель «Шангри-ла». Там проживает некий Риохиро Акаши. Он недавно прилетел из Японии.

— Отлично! — одобрительно кивнул Новак. — Мои друзья не ошиблись, когда рекомендовали вас. Вы действительно профессионал.

Филиппинец снова широко улыбнулся и с довольным видом произнес:

— Купюры с портретами американских президентов могут сделать многое.

Чех тоже улыбнулся в ответ.

— Теперь таких портретов у вас будет еще больше. Где я могу вам их передать?

— В моей машине.

— Я готов.

Новак нагнулся, чтобы поднять с пола свою сумку.

— Не торопитесь, — остановил его филиппинец, — это еще не вся информация.

Чех снова напрягся.

— Три дня назад в «Хайят» заехал некий американец Сэмюэль Хьюстон. Мои люди в отеле сделали для меня распечатку телефонных звонков из номера Хьюстона. Так вот, номер, по которому тот звонил, принадлежит посольству США.

Услышав последние слова Кампоса, чех удивленно поднял брови, после чего одобрительно произнес:

— Люблю работать с профессионалами.

— Я тоже, — расплылся в улыбке филиппинец.

* * *

Вито Гомес просто светился от счастья. Последние дни он был нарасхват. Сначала он вместе с Татцуо Нагаи ездил по магазинам, закупая необходимое снаряжение. Потом вместе с сеньором Умеловым ходил в оружейный магазин, где на свое имя приобрел фирменный пистолет марки «Беретта». Правда, выбор за него сделал русский журналист, поскольку сам Вито никогда оружием не владел и даже не имел понятия, как с ним правильно обращаться.

Пистолет обошелся Вито Гомесу в триста с лишним долларов. Справедливости ради надо было сказать, что Вито предлагал сеньору Умелову не тратить такие большие деньги, а приобрести более дешевое оружие у местных кустарщиков с острова Данао. Но русский журналист категорически отказался покупать доморощенный пистолет стоимостью восемьдесят баксов.

Закончив с покупками, Вито начал заниматься подготовкой микроавтобуса «Форд» к предстоящей экспедиции. Он сам поменял на мини-вэне ремни, масло и свечи, после чего отправился на нем к своему компадре за координатами его родственника из Багио.

Покончив с этими важными делами, он наконец вернулся в отель «Хайят». Доложив сеньору Умелову, что транспортное средство полностью готово к предстоящей экспедиции, Вито тотчас же получил указание грузить вещи. Когда в салон «Форда» были перенесены последние сумки, Вито с удовлетворением от проделанной работы перегнал мини-вэн на подземную парковку отеля.

* * *

Отъезд в Багио Умелов назначил на восемь часов утра. За пятнадцать минут до означенного времени Вито Гомес доложил, что машина уже стоит рядом с входом в отель.

Оглядев номер на прощание, Умелов взял жену за руку и решительно двинулся к выходу.

— Ну, как говорится, с Богом!

— Надо присесть на дорожку, — остановила его Мэри.

Олег не стал спорить. Исполнив этот нехитрый ритуал, он снова взял в руку ладошку Мэри, и они наконец покинули номер.

Кроме Вито в салоне старенького «Форда» уже находился Татцуо Нагаи. Он заблаговременно занял место рядом с водителем. Двух других участников экспедиции Гомес собирался забрать в условленных местах.

Первым, кого предстояло забрать Вито, был журналист местной газеты Марко Санчес. На вид ему можно было дать лет двадцать пять, хотя на самом деле журналисту было уже тридцать три года. Очевидно, тагальская внешность придавала ему столь моложавый вид.

Поздоровавшись со всеми, Марко протиснулся в самый конец салона и засунул свой походный рюкзак под боковое сиденье. Вито внимательно посмотрел в зеркало заднего вида. Убедившись, что Санчес уже устроился на своем месте, водитель плавно тронулся с места.

Последним участником экспедиции был отставной офицер Арсенио Батиста. На вид ему было около шестидесяти лет. Левую часть его лица украшал большой вертикальный шрам.

«Форд», потолкавшись по загруженным улицам Манилы, наконец пересек мост через реку Пасиг, вырулил на дорогу, ведущую на север острова, и резво помчался туда, где в горах провинции Бенгет раскинулся город Багио.

Пока мини-вэн петлял мимо рощ с кокосовыми пальмами, Умелов не терял времени даром. Через Вито он расспрашивал новых членов экспедиции о предстоящем маршруте и немного о фактах, относящихся к поиску золота на Филиппинах.

Как оказалось, Арсенио Батиста не первый раз участвовал в подобной экспедиции. Еще будучи на службе в президентской гвардии, он дважды выезжал со своими сослуживцами в горы провинции Нуэва, где (как уверял бывший гвардеец) Маркос в середине 1970-х годов нашел японское золото. Сам Батиста не участвовал в основной фазе этой тайной операции и лично не видел, как изымали золото из тайника в горной пещере. Но, по его словам, подразделение, которым он командовал, участвовало в оцеплении этого участка горных джунглей. Оттуда выехало три грузовика, груженных золотом. Он мог поклясться, что когда грузовики проезжали мимо его поста, он отчетливо слышал бряканье золотых слитков в кузове. Хотя прошло около двадцати лет, Арсенио Батиста прекрасно помнил и место, где находилась пещера, и горную дорогу, ведущую к ней.

Умелов с большим вниманием выслушал рассказ старого гвардейца. Он хотел поподробнее расспросить Батисту о деталях той секретной операции, но Вито, свернув с шоссе на заправку, невольно прервал их разговор.

Пока служащий заправки занимался машиной, Олег и Мэри решили немного размять ноги. Не успели они выйти из мини-вэна, как к ним подскочил местный абориген в цветастом баронге, предлагая купить у него что-то съедобное. При этом он жестом показывал, что блюдо будет очень вкусным. Повернувшись к Вито, Умелов поинтересовался, что ему предлагает этот шустрый негоциант.

— О! Это наше любимое местное блюдо. Оно называется балют.

— Это рыба или мясо? — поинтересовалась Мэри.

— Ни то и не другое, — покачал головой Вито, — это вареные утиные яйца. У нас каждый мужчина должен съедать в день хотя бы один балют.

— Это почему же? — не унималась Мэри.

— Они помогают восстанавливать мужскую силу, — простодушно прокомментировал молодой филиппинец.

Мэри взяла мужа под руку и лукаво посмотрела на него.

— Олежка, давай купим. И я с тобой тоже попробую.

Умелов улыбнулся и знаком подозвал торговца. Рассчитавшись за два яйца, Олег передал их жене, чтобы она почистила их.

— Подожди, — ответила Мэри, — я руки вымою.

С этими словами она отошла на обочину и плеснула на руки газированной воды из пластиковой бутылки. Вытерев влагу носовым платком, она вернулась к Олегу и взяла у него одно яйцо. Попросив его подержать развернутый носовой платок, чтобы складывать туда скорлупу, Мэри принялась очищать яйцо.

Вдруг под расколовшейся скорлупой появился контур птичьего эмбриона с уже заметным клювом и легким оперением. Мэри с криком выронила из рук недочищенное яйцо и, зажав ладошкой рот, побежала к обочине дороги.

* * *

Первые десять минут после того, как мини-вэн отъехал от заправки, Мэри постоянно держала у рта гигиеническую салфетку, пытаясь подавить непрекращающиеся рвотные позывы. Воспоминания о вареном эмбрионе не давали ее организму прийти в нужное равновесие.

Все остальные участники экспедиции деликатно молчали, делая вид, что ничего не случилось. Вито сосредоточенно смотрел на дорогу, коря себя за то, что косвенно стал инициатором этого конфуза. Он, конечно, знал, что многие европейцы не любят филиппинскую кухню, но не предполагал, что будет такая реакция…

Умелов в отличие от других выглядел веселым. Ведь то, что произошло у заправки, было частью приключения, в котором он сам участвовал. Если бы рядом не было Мэри, он обязательно попробовал бы эмбрион на вкус. Но, увидев однозначную реакцию жены на это экзотическое блюдо, он не стал испытывать ее организм на прочность и выкинул нетронутый деликатес подальше от дороги.

Чтобы как-то занять себя, Умелов достал из сумки папку с аналитической запиской. Она была подготовлена им на основании информации, которую он получил из разных источников. Вынув из папки скрепленные листы, он углубился в чтение:

«Информация от Санчеса. В филиппинской прессе было напечатано интервью некоего живого свидетеля тех давних событий. Им оказался 84-летний японец Микио Сакамото, который был майором военной разведки императорской армии, расквартированной на Филиппинах во время Второй мировой войны. По его словам, он сам закапывал ценности в джунглях под огнем наступавших американских войск. Сакамото утверждает, что не менее 10 тысяч золотых монет, весом 35,3 грамма каждая, были доставлены им лично в конце войны из Японии в распоряжение генерала Томоюки Ямаситы. Однако сразу же после этого американцы высадились на острове Лусон, что помешало японцам потратить привезенные деньги. Командование отступавших японских войск приказало частично закопать золото в районе города Багио, а частично распределило по отдельным подразделениям. Во время последних боев, отчаянных и безнадежных, японцы пытались прятать эти монеты в скалах в наспех вырытых ямах. По его мнению, уже после войны многие мелкие „самодельные“ клады, зарытые в последние дни боев, были найдены американцами и местными жителями. Сам Сакамото еще в 1950-х годах пытался отыскать золото, однако потерпел неудачу, поскольку плохо помнил место, где оно было закопано.

По мнению Сакамото, золото генерала Ямаситы действительно было спрятано японской армией на Филиппинах, однако его было несравнимо меньше, чем утверждают поклонники этой захватывающей легенды. Всего, полагает бывший майор, японцы могли спрятать на Филиппинах от 2 до 6 тонн золота. (В этом месте стояла ремарка, сделанная Умеловым чуть раньше: „Возможно, это сознательная дезинформация“.)

В 1988 году в филиппинскую прессу просочилась информация о том, что под фортом Сантьяго в центре Манилы скрытно ведутся поиски золота. При этом несколько рабочих, участвовавших в раскопках, погибло в результате обвала грунта. При журналистском расследовании выяснилось, что группу золотоискателей возглавлял отставной офицер американских частей особого назначения („зеленые береты“) Чарльз МакДуглас. Многие журналисты считали, что разрешение на раскопки под фортом Сантьяго было получено с одобрения президента Филиппин…»

Умелов прервал чтение и посмотрел на жену. Мэри уже убрала салфетку ото рта и молча смотрела в окно.

— Ты нормально себя чувствуешь?

— Да. Все нормально, — чуть сдавленно ответила она.

Решив дать жене время окончательно прийти в себя, Олег больше не стал ее беспокоить и вернулся к тексту:

«Информация из редакции „Особо секретно“. Некоторый свет на судьбу сокровищ Ямаситы пролили интервью вдовы бывшего президента Филиппин Фердинанда Маркоса, а также информация, полученная от нескольких высокопоставленных чиновников администрации бывшего президента. Как рассказал в одном из интервью бывший губернатор провинции Кири-но Орнест Дамай, на протяжении всего периода правления Маркоса под непосредственным контролем президента велись интенсивные поиски кладов Ямаситы. За двадцать лет своего правления Маркосу удалось обнаружить около трети всех запрятанных сокровищ. В обстановке сверхсекретности золото и ценности вывозились за рубеж, где поступали на личные счета Маркоса в иностранных банках. Этим объясняется феноменальное богатство семьи Маркос. Дамай утверждал, что в начале 70-х годов сам лично видел, как золотые слитки, драгоценные камни и золотые статуэтки Будды были извлечены из шахты и погружены на три грузовика. Бывший губернатор писал о том, что сокровища извлекались в основном ночью, под охраной филиппинских военнослужащих и под надзором нескольких японцев — офицеров императорской армии. И Маркос (по его же словам) иногда присутствовал при извлечении кладов.

Уже после смерти Маркоса его вдова на допросах прямо заявляла, что источником огромного состояния ее семьи как раз и было золото Ямаситы. По ее словам, Фердинанд Маркос наткнулся на сокровища еще в конце войны, когда руководил партизанским отрядом, действовавшим в глухом горном районе Филиппин. Еще до своего избрания на пост президента Маркос занимался бизнесом с драгоценностями, но держал свои дела в секрете, поскольку размеры найденных им ценностей были „астрономическими“.

Бывшая первая леди Филиппин рассказала, что когда она впервые обнаружила в доме золотые слитки, то приняла их за какие-то кирпичи (слитки были покрыты слоем свинца) и выбросила на помойку. Она сообщила также, что Маркос хранил золото в тайниках, устроенных в стенах его дома.

Однако филиппинские власти, расследующие финансовые преступления четы Маркос, скептически отнеслись к рассказам вдовы. Они посчитали, что с помощью таинственного возникновения золота женщина попыталась отвести предъявленные ей обвинения в том, что в течение 20 лет она помогала покойному супругу „искать сокровища“ в государственной казне. Судебные власти Филиппин давно обвиняют семейство Маркос в расхищении государственных средств на сумму около 5 миллиардов долларов. По мнению главного прокурора Филиппин Франсиско Моралеса, миф о сокровищах Ямаситы используется только для того, чтобы „скрыть совершенно явный случай коррупции и мошенничества против филиппинского народа“…»

Дочитав последнюю фразу, Умелов улыбнулся. Он отложил бумаги в сторону и взглянул на Мэри. Она по-прежнему смотрела в окно. Но теперь выражение ее лица было совсем другим. Мэри чувствовала себя заметно лучше и явно наслаждалась местными пейзажами. Олег со спокойной душой вновь углубился в чтение аналитической записки.

«…Между тем следы „золота Ямаситы“ всплыли в Нью-Йорке. Летом 1991 года окружной апелляционный суд Манхэттена принял к производству иск гражданина Филиппин Артура Рокаса к холдинговым компаниям в Нью-Йорке, принадлежавшим покойному филиппинскому диктатору Фердинанду Маркосу. Истец требовал выплатить ему возмещение за сокровища, отобранные у него при правлении Маркоса. По словам Рокаса, подручные диктатора отняли найденную им в 1971 году большую статую Будды из чистого золота. Он утверждал, что статуя являлась частью обнаруженного им клада золотых слитков и драгоценных камней, награбленных и спрятанных японскими военными во время оккупации Филиппин в ходе Второй мировой войны. Рокас написал в своем заявлении в суд, что Маркос специально арестовал его в 1971 году. Оказавшись в тюрьме, Рокас под пытками рассказал, где находится клад. Именно на вырученные от его продажи средства супруги Маркос скупили в Нью-Йорке и Европе несколько компаний, владеющих недвижимостью».

— А почему на тех пальмах нет листвы? — раздался голос Мэри.

Умелов повернулся к окну и увидел пальмы, сиротливо торчащие голыми стволами в небо.

— Это каданг-каданг, — с готовностью пояснил Вито, обрадовавшись, что жена русского журналиста снова пришла в себя.

— А что это? — живо поинтересовалась Мэри.

— Это название болезни арековой пальмы. Вот уже несколько лет эта болезнь распространяется по острову.

— Ее же надо остановить.

— Конечно, надо. Но пока средство борьбы с этим недугом еще не найдено.

— Жаль, — произнесла Мэри.

Умелов взял в руку ладонь жены и крепко сжал ее. Она ответила ему тем же, давая понять, как крепко она его любит.

Мини-вэн продолжал нестись вперед, с каждым часом сокращая расстояние до конечной точки маршрута.

А где-то сзади в потоке машин по той же трассе в Багио неслось два джипа марки «Нисан», в одном из которых сидел представитель могущественного «Ямагути гуми».

 

Глава пятая

Багио

Город Багио располагался в южных отрогах Центральных Кордильер острова Лусон. Мягкий климат этого района и прекрасные сосновые леса, окружающие город, по праву сделали Багио классическим горноклиматическим курортом с неимоверным обилием красочных орхидей. Недаром в путеводителе, который Умелов заблаговременно купил в Маниле, этот город был указан как цветочная столица Филиппин. Кроме этого, Багио считался летней резиденцией правительства.

Но не только эта особенность влекла многочисленных туристов в этот райский уголок. Багио слыл местом обитания филиппинских хилеров, чье непревзойденное искусство делать операции без скальпеля было известно по всему миру.

После Росарио шоссе, ведущее из Манилы, плавно перешло в дорогу с английским названием «Кенон роуд». Попетляв по невысоким горным перевалам, эта дорога незаметно влилась в городской пейзаж Багио.

Проезжая мимо обшарпанных домов на окраине, Умелов решил, что они все нежилые, настолько заброшенный был у них вид. Но цветастое белье, развешанное на веревках верхних этажей, говорило об обратном.

Обогнув с левой стороны здание центрального медицинского центра Багио, Вито направил мини-вэн в центр города. Остановившись в районе главного собора, который, судя по путеводителю, слыл одной из основных достопримечательностей Багио, Вито заглушил мотор. Выйдя из тесного салона, участники экспедиции подошли к Умелову в ожидании дальнейших распоряжений.

— Коллеги, — обратился он к собравшимся, — предлагаю сейчас устроиться в какой-нибудь отель, там всем вместе пообедать и за общим столом обсудить наши дальнейшие действия.

Предложение было принято с одобрением. Единственным камнем преткновения стал выбор отеля, где членам экспедиции удобнее было остановиться. Арсенио Батиста хорошо знал Багио и сразу же озвучил три адреса. Уточнив у него цены и уровень обслуживания в этих заведениях, Вито решил проявить инициативу. Видимо, пытаясь сэкономить деньги русского журналиста, он предложил Умелову, Мэри и Татцуо разместиться в одном из вышеназванных отелей. Сам же он вместе с Санчесом и Батистой могли бы (по словам Вито) снять номера за пятьсот песо в гостинице классом ниже. Услышав это предложение своего земляка, Марко и Арсенио утвердительно закивали.

Умелов догадался, что его филиппинские друзья хотят таким образом сэкономить бюджет экспедиции. Недолго посовещавшись с Мэри, он принял единственно верное решение разместиться всем вместе в одной гостинице среднего класса, тем самым сохраняя принцип равноправия. Подходящий отель со странным названием «45» располагался буквально в двух шагах от того места, где они припарковались.

Номера, которые сняли члены экспедиции, были маленькими, но уютными. Правда, имелась одна неприятная особенность — в них не было окон. Когда же Мэри решила вымыть руки, выяснилось, что и туалет с душевой комнатой были общими и находились в самом конце коридора. Но этот недостаток с лихвой компенсировался тем, что места общего пользования содержались персоналом отеля в идеальной чистоте.

Неожиданно Марко Санчесу позвонил коллега из Манилы. Редактор его газеты срочно отзывал его назад. Расстроившись, он попрощался с участниками экспедиции и с хмурым видом уехал на центральный вокзал Багио, пообещав вернуться при первой же возможности. Эта непредвиденная потеря немного расстроила остальных участников экспедиции.

Пока все размещались по номерам, Вито Гомес успел связаться с родственником своего крестного. Заскочив в номер к Умелову и Мэри, он отпросился на пару часов, чтобы встретиться с тем самым человеком, который должен был им помочь найти проводника в Кордильеры. Олег не стал возражать, только попросил Вито зайти по пути в какой-нибудь ресторанчик и заказать для всех обед, состоящий из национальных блюд.

При слове «национальных блюд» у Мэри, стоявшей рядом с Олегом, снова невольно подкатило к горлу.

Заметив реакцию жены, Умелов улыбнулся и добавил:

— Только без утиных яиц.

* * *

Два черных «Ниссана» припарковались на стоянке отеля «Паладин». Из машин молча вышли девять человек и не спеша проследовали в отель, где для них уже было забронировано три номера.

Швейцар, встречающий гостей у входа, обратил внимание, что среди новых постояльцев восемь были японцы, а девятый, скорее всего, местный, поскольку имел характерные черты тагальца. Носильщик попытался предложить им свои услуги, но крепкий низкорослый японец, идущий впереди всех, знаком показал, что они не нуждаются в его услугах. Поднявшись на свой этаж, они все вместе прошли в номер Риохиро.

Встав полукругом возле кресла, в которое присел их шеф, японцы приготовились слушать указания.

— Ты, Итиро, — обратился Риохиро к своему главному помощнику, — возьми людей и найди адрес, где остановился русский журналист со своими сообщниками. Как только выяснишь, сразу дай мне знать.

— Хорошо, господин Акаши, — поклонился Итиро и быстро удалился.

— А ты, Хидэки, — обратился японец к другому помощнику, — съезди в магазин и купи там провизии на десять дней. Завтра утром мы отправимся в Кордильеры, чтобы подготовить место для нашей акции.

Послушно кивнув, второй помощник так же быстро удалился из номера. Посмотрев на оставшихся двоих, Риохиро дал им знак, что они пока свободны.

* * *

Частный одномоторный самолет Cessna-182, совершивший посадку в аэропорту Багио, быстро прокатился по небольшой взлетно-посадочной полосе, вырулил на стоянку и остановился. Через пару минут дверка кабины открылась, и на бетонную площадку бодро выпрыгнул первый пассажир. Это был Сэмюэль Хьюстон. За ним неторопливо спустился Чарльз МакДуглас.

Нацепив черные солнцезащитные очки, Сэм уверенно зашагал в сторону здания аэропорта, где их должна была ожидать машина. Его спутник шел следом, придерживая правой рукой козырек своей бейсболки.

Прямо из аэропорта мужчины отправились на служебную квартиру посольства, которое ЦРУ использовало для своих нужд. Оставшись наедине с МакДугласом в съемной квартире, Сэм в который раз за прошедшие сутки обратился к бывшему «зеленому берету» с вопросом:

— Итак, мистер МакДуглас, какой аргумент вы используете в разговоре с русским журналистом, чтобы он захотел включить вас в состав своей экспедиции?

МакДуглас недовольно поморщился.

— Я же сказал вам, что этого русского интересует Дэн Фаррел. Значит, в разговоре с ним я буду использовать его интерес к моему покойному шефу. Кроме всего прочего, этот журналист наверняка осведомлен о том, что я уже двадцать лет занимаюсь поиском золота Ямаситы на Филиппинах. А писак всегда интересуют подобные тайны.

Чарльз лукавил. Он прекрасно знал, что у него есть железный аргумент, ради которого этот русский будет готов на многое. Имелась в виду та самая диктофонная запись разговора Дэна с японским стариком, которую Чарльз сделал втайне от своего шефа. Но до недавнего времени об этой записи никто не знал. МакДуглас решил не сообщать о ней и цэрэушнику. Он был уверен, что именно информация о Курильских островах, записанная на пленке, в итоге отправила на тот свет Дэна Фаррела.

Сэм пристально посмотрел на МакДугласа.

— По-моему, вы мне что-то недоговариваете, дружище!

От этого пристального взгляда Чарльз сразу же покраснел. Это не ускользнуло от внимания Сэма Хьюстона.

— А ведь вы действительно от меня что-то скрываете, — уже утвердительно повторил Сэм, специально растягивая слова, чтобы добиться нужного психологического эффекта.

МакДуглас лихорадочно соображал, как выкрутится из этой ситуации. И чем дальше затягивалась пауза, тем сильнее он краснел.

— Я думаю, вы совершаете большую ошибку, — продолжал наседать Сэм.

Вдруг МакДугласа осенило. Он громко выдохнул и кивнул головой.

— Да. Я вам рассказал не все, — наконец он ответил Хьюстону.

Выражение лица Сэма сразу же приобрело хищный вид.

— Слушаю.

— Я вам не сказал о том, что этот русский журналист в основном интересовался тем, как именно умер Дэн Фаррел, — выпалил МакДуглас.

— А вы знаете, как он умер?

— Нет, — отрицательно замотал головой Чарльз, пытаясь усилить значение сказанного.

— Тогда почему журналист обратился с этим вопросом именно к вам? — профессионально загонял собеседника в угол Сэм.

Но на этот вопрос у Чарльза уже был готов ответ.

— Потому что он встречался с лечащим врачом Фаррела и узнал у него, что я тоже приезжал в госпиталь и интересовался причиной смерти моего шефа.

Хьюстон усмехнулся.

— А этот парень не промах. Работает профессионально.

МакДуглас еще раз выдохнул. Ему показалось, что ненужная напряженность исчезла.

— Ну что же, мистер МакДуглас. Если Умелов интересуется кончиной Дэна Фаррела, то используйте этот аргумент. Скажите ему, что вы знаете истинную причину его смерти. Но расскажете ее только в том случае, если Умелов согласится включить вас в состав своей экспедиции.

— Допустим, он согласится, и… — МакДуглас на мгновение запнулся, — что я должен буду ему сказать?

— Скажете, что Фаррела отравили специальным ядом, который симулирует сердечный приступ. А причина простая. Он мог рассказать прессе о сорвавшейся секретной операции.

МакДуглас округлил глаза. То, о чем он боялся думать все это время, вдруг так запросто прозвучало из уст этого цэрэушника.

— Это правда? — выдавил он.

Сэм громко рассмеялся, при этом два раза хлопнув в ладоши.

— Нет, конечно! А вы поверили? — продолжал хохотать Хьюстон.

Просмеявшись, он положил руку на плечо МакДугласу.

— Старик действительно был очень болен и умер от сердечного приступа на пороге госпиталя. Я лично читал внутренний отчет о расследовании этого инцидента. Ведь Дэн долгое время работал на нашу контору и в архивах есть копии его медицинской карты.

МакДуглас не поверил Хьюстону. Он решил, что в данной игре лучше вести свою собственную партию.

* * *

Расположившись за двумя сдвинутыми столиками в небольшом ресторанчике, компания во главе с Умеловым шумно отмечала начало первого дня своего увлекательного приключения. Настроение у всех было отличным.

Вито удачно переговорил с родственником своего крестного, и тот пообещал ему помочь найти хорошего проводника. И сейчас, преисполненный своей значимости от выполненного задания, молодой человек с важным видом сидел за столом, слушая очередной рассказ Арсенио о том, как тот служил в президентской гвардии и пробирался по непролазным джунглям в поисках японских тайников.

Мэри, забыв об утреннем конфузе, без опаски пробовала местные блюда, которыми был заставлен весь стол, не забывая делиться с Олегом своими вкусовыми впечатлениями.

За столом солировал Арсенио Батиста.

— …И вот когда мы стояли у входа, — продолжал травить он свою очередную байку, — и думали, что вот в этой самой пещере находится золото Ямаситы, вдруг появился полковник из Манилы, который приказал нам остановиться и вернуться от пещеры в лагерь. Ночью мы слышали, как по горной дороге проехало несколько грузовиков. Скорее всего, к пещере подвозили строительную технику или инструменты. Потом нам приказали встать в оцепление на всех дорогах, ведущих в этот район…

Слушая бравого вояку, Умелов не забывал подливать своим новым знакомым яванского рома, который так здорово развязывал языки всей компании. Неожиданно Олег почувствовал на себе чье-то пристальное внимание. Стараясь ничем не выдать своих предчувствий, Умелов надел солнцезащитные очки, чтобы под темными стеклами не было видно, куда был устремлен его взгляд.

Мэри с удивлением тронула мужа за руку.

— Ты зачем очки нацепил?

— Да в глаз что-то попало. Сейчас проморгаюсь, — быстро солгал Умелов.

Этот ответ, как ни странно, удовлетворил Мэри, и она снова переключила свое внимание на филиппинского рассказчика.

Олег тем временем, не поворачивая головы, внимательно осмотрел весь зал спереди себя. Сидевшие перед ним люди не вызвали у него никакого беспокойства. Теперь нужно было осмотреть вторую половину зала, находящуюся за его спиной.

Рядом с Олегом быстро пробежал официант в клетчатом фартуке. Воспользовавшись этим, Умелов повернулся за ним вслед, якобы стараясь его остановить. Этого мгновения хватило, чтобы он заметил человека, сидевшего за столиком рядом с окном. У незнакомца были черные длинные волосы, завязанные в пучок, пухлые щеки и бородка с усами на манер «испанки». Глаза незнакомца скрывали черные солнцезащитные очки.

Повернувшись обратно, Олег понял, что именно этот человек вызвал его внутреннее беспокойство.

— С тобой все нормально? — голос Мэри вывел Олега из оцепенения.

— Да. Все хорошо, — дежурно ответил он.

Умелов мог поклясться, что он где-то уже видел этого человека. Но где и при каких обстоятельствах? Он вспомнить никак не мог.

Решив еще раз посмотреть на незнакомца, Умелов резко повернулся, якобы ища взглядом официанта. Место, где только что сидел человек с бородкой, опустело. О его недавнем присутствии напоминала лишь незатушенная сигара, сизый дым от которой струился из керамической пепельницы.

* * *

Весь оставшийся вечер в голове Умелова вертелась мысль о незнакомце, который так неожиданно исчез из ресторана. В том, что этот человек вел за ним наблюдение, у Олега не было никаких сомнений. Беспокоило другое: Умелов не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах он уже сталкивался с этим незнакомцем. Первым на ум пришло предположение, что это был один из сотрудников ЦРУ, с которым Умелов мог пересечься весной прошлого года. Он снова и снова перебирал в памяти лица цэрэушников, которые занимались его псевдовербовкой, но сходства с незнакомцем из ресторана Олег так и не находил.

«Может, это кто-то из тех, с кем я раньше сталкивался в процессе моих журналистских расследований в России?» — подумал Умелов.

В дверь номера постучали. Отвлекшись от своих мыслей, Олег поднялся с кровати и подошел к двери. Мэри приподняла голову с подушки.

— Спроси, кто там.

Умелов, проигнорировав наивную просьбу жены, повернул защелку и слегка приоткрыл дверь номера. В коридоре стояла девушка с ресепшн, которая оформляла им документы при заезде в отель. Она улыбнулась и на английском языке постаралась объяснить Олегу, что внизу его ожидает какой-то сеньор. Умелов кивнул, попросив передать посетителю, что скоро спустится.

Наблюдавшая за этим диалогом Мэри присела на кровати и, сдвинув брови, сурово посмотрела на мужа.

— Все! Хватит нам с тобой японских приключений. Ты никуда не пойдешь, — но, увидев взгляд Олега, быстро добавила, — по крайней мере один.

Умелов присел на край кровати.

— Не говори глупостей. Я только спущусь и посмотрю, что это за человек. Если я пойму, что не знаю его, или вдруг почувствую какую-нибудь опасность, то не буду с ним разговаривать.

— Пусть с тобой сходит Вито. Или попроси сеньора Батисту. Он все-таки бывший военный, — не унималась Мэри.

Олег подошел к шкафу и снял с вешалки цветастую тагальскую рубашку с длинным рукавом, купленную в Маниле. Сняв майку, он облачился в эту расшитую национальную одежду и, нагнувшись, вытащил из-под кровати свою сумку. Достав из нее пистолет, приобретенный им накануне, Умелов проверил его предохранитель. Убедившись, что все в порядке, он поднял полы рубашки и засунул вороненую сталь за пояс своих брюк.

Мэри молча наблюдала за манипуляциями мужа. Он тем временем подошел к зеркалу и глядя в свое отражение, проверил, не виден ли под рубашкой силуэт пистолета. Оставшись довольным такой подготовкой, Олег повернулся к Мэри.

— Я скоро вернусь. Обещаю, что все будет хорошо.

С этими словами он вышел за дверь. Мэри, сидя на кровати, со злостью стукнула кулачками по матрасу и в сердцах выдохнула:

— Боже, когда это все закончится?

* * *

Спустившись в маленький холл отеля, Умелов сразу узнал человека, который искал с ним встречи. Это был бывший «зеленый берет» Чарльз МакДуглас собственной персоной.

Олег не смог скрыть своего удивления.

— Вы?

— Да, я, — с достоинством проговорил американец, — а что, собственно, вас так удивило? Вы же сами искали со мной встречи.

Умелов оглядел холл отеля, ища глазами тех, кто мог прийти вместе с МакДугласом. Поняв этот взгляд русского журналиста, «зеленый берет» расплылся в улыбке.

— Я пришел один. Можете не проверять.

Умелов кивнул, давая понять, что верит МакДугласу.

— У меня к вам дело, — продолжил «зеленый берет», — может быть, мы посидим в каком-нибудь ресторанчике и поговорим?

Олег на мгновение задумался, оценивая все риски, которые могли возникнуть в связи с этими действиями, но, не почувствовав своим шестым чувством никакой опасности, дал свое согласие.

— Что же, давайте поговорим.

Умелов прошел к стойке ресепшн и с улыбкой обратился к девушке:

— Если меня будет искать моя жена, скажите ей, что я ушел с сеньором МакДугласом. Она знает, кто это.

Чарльз, стоявший за спиной Олега, расплылся в саркастической улыбке:

— Страхуетесь?

— Положение обязывает, — отшутился Умелов.

МакДуглас показал на выход.

— Пойдемте. В двух кварталах отсюда есть чудесный ресторанчик в европейском стиле. Там нам никто не помешает.

Умелов незаметным движением поправил пистолет под рубашкой и уверенно зашагал к выходу.

МакДуглас на прощание махнул симпатичной служащей отеля и вышел следом за русским журналистом.

* * *

Умелов постарался устроиться за столиком таким образом, чтобы рукоятка пистолета не сильно давила на живот. МакДуглас расположился напротив.

— Что-нибудь выпьем? — предложил он.

Умелов отрицательно мотнул головой.

— Нет, я уже сегодня достаточно принял рома. Но за компанию могу поднять стаканчик мохито.

Чарльз знаком подозвал официанта и сделал заказ: стаканчик безалкогольного мохито и стакан виски Jack Daniels со льдом.

Дождавшись, когда официант удалится, Умелов первым начал прощупывать своего собеседника.

— Скажите, мистер МакДуглас, как вам удалось найти меня в Багио?

Чарльз был готов к этому вопросу, поскольку перед встречей прокрутил в уме все возможные варианты.

— Не забывайте, что я живу на Филиппинах уже почти два десятка лет и у меня много друзей не только в Маниле, но и по всему острову. Так что выяснить, что вы остановились в Маниле в отеле «Хайят», мне не составило большого труда. А остальное, как говорится, дело техники.

Умелов усмехнулся.

— Вы следили за мной?

— А что мне оставалось делать? Вы заявились в мой дом под видом сотрудников спецслужб. А потом стали требовать, чтобы я вам продал какую-то запись. Я был просто обязан выяснить, кто вы есть на самом деле.

«Не какую-то запись, а вполне конкретную, которая у тебя спрятана где-то в доме», — мысленно возразил Умелов своему оппоненту.

— А когда я узнал, что вы готовитесь к экспедиции…

— Простите, что перебиваю вас, — не удержался Олег, — а с чего вы взяли, что мы готовились к экспедиции?

МакДуглас на секунду смутился, но вскоре уверенно продолжил:

— Во-первых, ваш помощник арендовал микроавтобус. Во-вторых, этот помощник с вашим японским другом приобретали вещи, которые будут нужны в джунглях. Я имею в виду веревки, фонари, москитные сетки. Так что догадаться о том, куда вы собираетесь отправиться, мне не составило труда.

«А он неплохо подготовился», — констатировал про себя Умелов и вслух продолжил:

— Допустим, что это все так и было. Но как вы меня нашли в Багио?

— Ну, это вообще пустяк, — махнул рукой МакДуглас, — когда вы утром выехали из отеля, мой человек сообщил мне, что ваша машина отправилась на север острова. Тогда я позвонил своему приятелю в Багио и просил встретить вас на дороге «Кэнон роуд». Ведь это она ведет из Манилы. Заметив вашу машину, он сел вам на хвост и проводил до самого отеля. А дальше я сел в самолет и отправился в Багио на встречу с вами.

— Зачем? — в лоб спросил Умелов, сделав попытку вывести МакДугласа из равновесия.

Но «зеленый берет» даже не повел бровью.

— Как «зачем»? Вы же собираетесь в джунгли на поиски золота Ямаситы. А я, пожалуй, лучший специалист по этому вопросу на Филиппинах. Я думаю, мое присутствие в экспедиции пойдет всем на пользу.

— А с чего вы взяли, что мы отправляемся на поиски золота?

МакДуглас вновь замолчал в замешательстве, но в его памяти тотчас же всплыл инструктаж в посольстве, где Джо Стокер говорил ему о филиппинском журналисте Марко Санчесе.

— У меня есть связи в некоторых местных СМИ, — ответил он, — и я прекрасно осведомлен о том, что филиппинский журналист, которого вы взяли в экспедицию, как раз специализируется на поисках золота.

«Здорово тебя натаскали мои американские „друзья“», — мысленно усмехнулся Умелов.

— Допустим, это так. Но почему вы решили, что я включу вас в наш состав?

— Я же уже вам сказал, что я профи. И у меня много опыта в подобных мероприятиях. И к тому же я мог бы занять место этого Марко Санчеса, ведь, насколько мне известно, его отозвали в Манилу.

Умелов решил, что пора переходить в наступление.

— К сожалению, мистер МакДуглас, я вынужден вам отказать.

— Почему?

— Потому что дело, которым я занимаюсь, является тайной для всех, кто не входит в мой круг.

Чарльз скривил гримасу.

— Какая к черту тайна?! В Маниле с детства каждый знает о том, что где-то в джунглях японцы зарыли золото! Возможно, для вас это и тайна, а для меня это бизнес, которому я посвятил два десятка лет!

Умелов с удовлетворением отметил, что ему снова удалось вывести «зеленого берета» из равновесия.

— Мне кажется, — приступил к завершающему акту Олег, — вам самому хочется попасть в экспедицию. Иначе зачем вы примчались в Багио в поисках встречи со мной.

МакДуглас на несколько секунд задержал взгляд на русском журналисте, затем признался:

— Да, это нужно мне. Мне просто показалось, что вы именно тот человек, который реально что-то знает о золоте Ямаситы.

— Хорошо, — кивнул Олег, довольный ходом разговора, — теперь я знаю, что вам нужно от меня, а вы знаете, что мне нужно от вас. Предлагаю взаимовыгодный обмен.

Чарльз сразу догадался, что речь шла о злополучной записи, но сделал вид, что не понимает сути предложения Умелова.

— О чем вы? — удивленно посмотрел он на журналиста.

— Я говорю о пленке, на которой записан разговор Дэна Фаррела и японского старика.

— С чего вы взяли, что она у меня есть? — постарался выкрутиться МакДуглас.

— Вы сами мне об этом сказали. Помните нашу последнюю встречу в вашем доме? Вы тогда в порыве гнева крикнули, что даже если я предложу вам миллион, вы все равно не отдадите эту запись. Значит, она у вас есть, — подытожил Умелов.

«А он очень умен, этот русский писака», — зло подумал МакДуглас.

— Так что подумайте, — продолжал Олег, — я вас не тороплю. У вас есть еще сутки.

— Я подумаю, — процедил сквозь зубы «зеленый берет», после чего поднялся и небрежно кинул на столешницу две купюры по тысяче песо. МакДуглас уже собирался выйти из ресторана, когда Умелов окрикнул его.

— Я вам не сказал главного.

Американец остановился и, бросив взгляд на Олега, вернулся к столу. Умелов знаком показал ему, чтобы тот снова присел. Чарльз опустился на свой стул. Перегнувшись через стол, Олег почти шепотом произнес фразу, от которой у МакДугласа заколотилось сердце.

— Японец не соврал. Фаррел действительно нашел на Курильских островах золото. И я знаю место, где находится одно из хранилищ.

После этих слов Умелов встал из-за стола и на прощание легонько похлопал по плечу своего ошарашенного оппонента. На выходе из зала Олег услышал за спиной голос МакДугласа:

— Официант! Еще виски.

* * *

Сэмюэль Хьюстон ждал МакДугласа в служебной квартире. Прошло уже три часа, как «зеленый берет» ушел на встречу с русским журналистом. Сэм нервно поглядывал на часы, размышляя, что могло там происходить. Условный стук в дверь прервал размышление специального агента.

На пороге стоял нетрезвый МакДуглас. Пропустив своего подопечного в квартиру, Сэм на всякий случай выглянул в коридор. Удостоверившись, что за Чарльзом нет хвоста, он закрыл дверь на два оборота замка.

— Ну, как прошла встреча?

— Нормально, — выдохнул МакДуглас.

Комната сразу же наполнилась винными парами.

— Зачем же так напиваться? — поморщился Сэм. — Давайте ваш диктофон.

Чарльз беспрекословно расстегнул рубашку. На его обнаженном торсе с помощью лейкопластыря был закреплен микрофон, а сам диктофон был спрятан на поясе брюк.

Сняв с МакДугласа записывающую аппаратуру, Сэм отправил «зеленого берета» в спальню, а сам принялся внимательно прослушивать запись.

Через час он снял наушники и удовлетворенно потянулся. Из спальни доносился храп его подопечного. Теперь Сэму стало многое понятно. Во-первых, МакДуглас действительно не все рассказал ему. Он скрыл, что имеет диктофонную запись, на которой записано, как Дэн Фаррел расспрашивает старого японца о золоте. Во-вторых, русскому журналисту уже известно, что такая запись существует, и он хочет ее заполучить. В-третьих, Умелов откуда-то узнал о спрятанном на Курильских островах золоте. А это значит, что о японских ценностях уже может знать и русская контрразведка. Если это так и русский журналист действительно связан с ФСБ, то зачем он рассказал о золоте МакДугласу?

Сэм откинулся на спинку стула и, закрыв глаза, потер виски. Он попытался вспомнить все, даже самые незначительные, нюансы из той информации о русском журналисте, которую он получил в штаб-квартире в Лэнгли две недели назад.

Тогда ему стало известно, что ЦРУ сумело завербовать Умелова в Германии прошлой весной. Он также узнал, что после удачной вербовки русского журналиста специально внедрили в научную экспедицию, где ему была отведена роль отвлекающей фигуры в секретной операции ЦРУ на Курильском острове Онекотане. Но когда операция вступила в завершающую стадию, Умелова задержали российские пограничники. А это могло означать только то, что, скорее всего, журналиста уже расколи на Лубянке и сейчас Умелов вполне мог работать на российские спецслужбы. Именно поэтому всем агентам ЦРУ, участвовавшим в многоходовой операции под кодовым названием «Золотая лилия», предписывалось не вступать в прямой контакт с русским журналистом.

Но то, что Умелов сегодня сам рассказал МакДугласу о золоте, явно было неспроста. Тут могло быть только два варианта. Либо это была хорошо продуманная акция российской контрразведки, либо русский журналист проявил личную инициативу, поскольку мог иметь какой-то интерес в этом вопросе.

«А в этом что-то есть, — размышлял Хьюстон, — сейчас он женат на гражданке США. Рождество провел в Америке. А вдруг ему у нас понравилось и он готовит себе фундамент для безбедной жизни?»

Прислушавшись к храпу МакДугласа, он подумал, что завтра нужно будет вытрясти из этого искателя сокровищ кассету с записью. И если на ней будет только то, о чем ЦРУ уже и так известно, то ее можно использовать как разменную монету в их большой игре.

Встав из-за стола, Сэм решил пойти прогуляться по вечернему Багио.

 

Глава шестая

Охотники за головами

Два черных «Ниссана» остановились около огромного лауана, растущего прямо у обочины горной дороги. Из первой машины вышел филиппинец и показал рукой на могучий ствол лесного великана.

— Здесь, — уверенно произнес он.

Из машин высыпали восемь японцев и сразу же начали выгружать из багажных отделений провизию, москитные сетки и спальные мешки. Водрузив на себя всю эту поклажу, мужчины углубились в джунгли вслед за местным проводником Мигелем Родригесом.

То, что считалось лесной тропой, представляло собой просвет между деревьями, опутанный свежими побегами ротанга. Для того чтобы пробиться вглубь джунглей, мужчинам постоянно приходилось работать боло, рубя им непослушные ветви и колючки, которые норовили разодрать в клочья одежду непрошеных гостей.

Впереди всех шел Родригес, ловко орудуя большим филиппинским клинком. После него оставалась заметно очищенная тропа. Следом за ним шел Риохиро, осторожно ступая по пестрой подстилке из жухлых листьев и хвои. За ним шаг в шаг двигались его подручные. Родригес невольно улыбался, время от времени поглядывая, как осторожно ступал самый главный японец.

Заросшая тропа, ведущая сквозь джунгли, стала вдруг шире. Вместо огромных лауанов и частокола бамбука появились стволы сосен, которые росли реже. Проводник вышел на ровное место к большому камню, покрытому ярко-бурым мхом, и поднял руку. Здесь можно было немного передохнуть. Видя, как Риохиро снова посмотрел себе под ноги, Родригес улыбнулся.

— Сеньор боится змей? — добродушно спросил японца филиппинец.

— Я никого не боюсь, — хмуро ответил тот, — но я всегда должен быть готовым к опасности.

Родригес расплылся в улыбке.

— В джунглях вам ничего не грозит. Змеи сами боятся человека и убегают, как только услышат его шаги. Уж если и следует сейчас чего-то опасаться, так это только басил. Но пока мы шли, я не заметил ни одной нити.

— А что это за басил? — поинтересовался японец.

— Это такая пушистая гусеница. Она как раз в это время появляется в джунглях.

— И чем она опасна?

— О-о! Если она попадет на открытый участок кожи человека, то у того начинается нестерпимый зуд. Можно даже кожу содрать до костей.

Японцы непроизвольно покосились на заросли. Глядя на них, Родригес снова широко улыбнулся.

— Вы сразу заметите басил. Она натягивает между деревьями свои нити, как паук. И по ним сразу видно, что рядом есть гусеница.

Филиппинец поднял свой боло на плечо и повернулся к Риохиро.

— Вы готовы идти дальше?

— А сколько нам еще осталось?

— Около двух километров. Я думаю, за два часа мы дойдем.

Японец сделал знак, чтобы Родригес начинал движение. Вся группа снова углубилась в джунгли.

* * *

Как и обещал филиппинский проводник, путь до конечной точки маршрута занял почти два часа. Место, куда Родригес привел группу, оказалось огромной поляной, заросшей мелким побегами кустарника, площадью несколько десятков гектаров. С одного края поляна граничила с почти отвесным склоном горы, а с другой были джунгли.

Пройдя через открытое место ближе к склону горы, Риохиро наконец увидел то, ради чего он проделал этот трудный путь. На краю поляны стояли несколько хижин, сделанных из бамбука. Рядом с хижинами в маленькой низине протекал мелкий ручей.

Когда все члены группы вышли на открытое место, Родригес, шедший впереди всех, поднял вверх руку. Все остановились, прислушиваясь, не донесутся ли со стороны хижин чьи-то голоса. Но, кроме стрекота цикад, ничего не было слышно.

Убедившись, что бамбуковые строения покинуты людьми, группа двинулась в сторону маленькой деревни. Остановившись около самой большой хижины, Родригес показал на нее рукой.

— Это дом вождя. Он самый большой в деревне. Можно остановиться в нем.

Японцы как по команде стали снимать с плеч тяжелую поклажу.

— А где люди? — спросил Риохиро, недоверчиво осматриваясь по сторонам.

— Они ушли в прошлом году на новое место.

— Зачем? — вступил в разговор Итиро, нарушив субординацию.

— Это деревня илонготов. Они живут так с незапамятных времен. Выбирают место в джунглях, выжигают их и занимаются земледелием. А когда земля истощается, то они уходят дальше.

Риохиро подошел к хижине и заглянул внутрь.

— А почему ты считаешь, что в эту деревню никто не заявится? Насколько я знаю, в этом районе идет лесозаготовка.

— Лесорубы тут точно не появятся. Они боятся илонготов.

— Почему? — снова встрял в разговор Итиро.

— Илонготы считают места, которые они покинули, своей собственностью. Даже если они уже сюда никогда не вернутся. И если они узнают, что кто-то занял их брошенное жилище или возделывает их землю, то они обязательно вернутся и накажут такого человека.

— А как? — не удержался Итиро.

— Отрежут голову, — ответил Родригес. Он произнес это так буднично, как будто говорил не о жутком обычае филиппинских горцев, а о каком-то незначительном событии, которое происходит чуть ли не каждый день.

Итиро повернулся к Риохиро, ожидая его реакции. Тот выслушал эту новость с невозмутимым спокойствием и знаком руки показал своим подручным, что они остаются в деревне.

— Это именно то, что нам нужно. Я думаю, нашу будущую пленницу здесь никто не будет искать. А с головорезами, — Риохиро положил руку на рукоятку своего меча, торчащего из-за спины, — мы сумеем договориться.

При этих словах своего босса японцы одобрительно закачали головами.

* * *

Сэм уже битый час слушал диктофонную запись, которую МакДуглас передал ему утром. Как и предполагалось, «зеленый берет» не сразу сознался в том, что она существует. Но Хьюстон сумел его уговорить, приведя для этого весьма веские доводы.

Выяснилось, что МакДуглас прятал кассету в специальном тайнике, сделанном в верхней крышке сигарного ящика, который лежал в его дорожной сумке.

Поскольку Сэм Хьюстон прекрасно владел японским языком, то разобрать смысл разговора двух собеседников ему не составило большого труда. Дослушав запись до конца, он выключил диктофон и поднялся из-за стола. Мужчина прошелся по комнате взад-вперед, соображая, стоило ли передавать эту запись русскому журналисту.

Его размышления крутились вокруг одного факта. Японский старик говорил о двух островах: Онекотане и Шумшу. При этом он точно знал место тайника только на Онекотане, а месторасположение тайника на Шумшу ему было неизвестно. Вчера Умелов слил МакДугласу информацию о спрятанном японском золоте именно на Онекотане, значит, скорее всего, об этом тайнике уже знает и российская контрразведка. Выходило, что эта диктофонная запись всего-навсего секрет Полишинеля, о котором и так знают те, кто был в этом заинтересован.

Повернувшись к МакДугласу, который все это время с хмурым лицом сидел на диване, Сэм вынес вердикт.

— Значит, так. Сегодня же встретитесь с Умеловым и согласуете с ним вопрос обмена. Вы ему — диктофонную запись, а он вам — согласие включить вас в свою экспедицию.

— А что мне ему сказать?

— Скажите, что готовы передать ему только копию записи. Но для начала поторгуйтесь. Пусть русский журналист думает, что вы это делаете вынужденно.

— А если он спросит, зачем я так стремлюсь в его экспедицию?

— То есть как «зачем»? — искренно вскинул брови Сэм. — Вы же искатель японского золота! Убедите Умелова, что вы верите в его интуицию, в его счастливую звезду, черт возьми!

— Хорошо. Я попробую, — кивнул головой МакДуглас.

Хьюстон пристально посмотрел на мужчину.

— Только не вздумайте вести свою игру. Это может плохо закончиться.

В голосе Сэма послышались стальные нотки. Чарльз напрягся, но постарался сделать честное выражение лица.

— Вы можете мне доверять, — взволнованно сказал он, — я сделаю все, что вы мне поручите.

— Ну вот и хорошо. Сейчас главное, чтобы Умелов вам поверил. Только не гоните лошадей. Все должно выглядеть естественно.

МакДуглас решительно встал с дивана.

— Я готов.

— Отлично. Тогда вперед, — Хьюстон показал взглядом на дверь.

МакДуглас выжидающе посмотрел на Сэма.

— Вас что-то смущает? — спросил цэрэушник.

— А вы не будете сегодня вешать на меня аппаратуру?

Хьюстон, рассмеявшись, подошел к МакДугласу и панибратски похлопал его по плечу.

— Чарльз, дружище! С этой минуты никаких микрофонов. Я вам доверяю.

МакДуглас прижал руку к груди.

— Я вас не подведу.

— Идите, идите, — слегка подтолкнул своего подопечного к выходу Хьюстон, — и помните, что все должно выглядеть так, будто у вас нет другого выхода.

— Я понял.

Когда за МакДугласом закрылась дверь, дежурная улыбка сразу же слетела с лица Сэма. Присев за стол, мужчина принялся писать отчет в Управление.

Через час Хьюстон уже находился в аэропорту Багио. А еще через два часа пакет с отчетом был в руках сотрудника американского посольства Джо Стокера.

* * *

Конечно, Умелов надеялся, что его наживка с информацией о золоте на Онекотане может сработать, но не ожидал, что все произойдет так скоро. Когда МакДуглас снова появился в отеле, Олег искренне удивился его визиту, но сделал вид, что появление американца было для него вполне ожидаемо. И когда Чарльз начал издалека подходить к условиям обмена, Умелов почувствовал себя рыбаком, который уже подсек крупную рыбешку. Теперь его задача состояла в том, чтобы она не сорвалась с крючка.

Олег заметил, что МакДуглас немного нервничал, объясняя, почему ему необходимо было попасть в эту экспедицию. Было очевидно, что «зеленый берет» вел какую-то свою игру, ведь, по сути дела, экспедиция не преследовала цели найти золото Ямаситы. Но Олег всячески старался показать, что верит в искреннюю заинтересованность МакДугласа.

Когда наступил кульминационный момент переговоров, Умелов предложил произвести обмен немедленно. МакДуглас сделал вид, что решение дается ему с трудом. Олег решил ему подыграть, сказав, что знает, какую информацию японский старик передал покойному Дэну Фаррелу. После этих слов русского журналиста МакДуглас согласился передать ему копию диктофонной записи и засобирался за ней на съемную квартиру.

— Есть! — громко выдохнул Умелов, когда за американцем закрылась дверь.

* * *

Получив от МакДугласа кассету, Умелов пригласил к себе в номер Татцуо Нагаи. Вместе они стали расшифровывать текст старой записи. Поскольку Дэн Фаррел общался со стариком исключительно на японском языке, то помощь Татцуо была просто необходима.

Процесс расшифровки выглядел следующим образом. Умелов включал диктофон и ждал, когда Татцуо сделает знак рукой, чтобы Олег остановил запись. После этого Татцуо переводил услышанное предложение на английский язык. Затем Умелов уже с помощью Мэри записывал это же предложение, но уже на русском языке.

Через два часа работы вся диктофонная запись была переведена на русский язык.

Умелов взял исписанные листы в руки и снова перечитал весь текст с того места, где японец начал говорить о Курильских островах.

«Японец: В конце сорок третьего года я был переведен на остров Онекотан командиром базы торпедных катеров в звании тайса.

Дэн Фаррел: А где конкретно находилась эта база?

Японец: Наша база находилась со стороны Охотского моря. Мы обеспечивали прикрытие острова и проливов от нападения американцев.

Дэн Фаррел: Только вы охраняли острова?

Японец: Нет. Кроме нашей базы на острове находилось еще две береговые артиллерийские батареи, обеспечивавшие прикрытие острова с Охотского моря и Тихого океана. Была также звероферма. А в начале каждой весны на остров привозили несколько сотен пленных, в основном китайцев. Но были и корейцы. Они строили дороги и другие инженерные сооружения. Я имею в виду подземные склады и укрытия. До зимы, как правило, многие пленные погибали, а те, кто оставался в живых, рыли для себя землянки и пытались дотянуть там до весны. Но доживали единицы, поэтому каждую весну на острова завозили новые партии пленных.

Дэн Фаррел: Извините, что перебиваю, но вы обещали мне сообщить информацию о золоте.

Японец: Да, конечно. Летом сорок четвертого года на нашу базу пришла радиограмма. В радиограмме был приказ: выйти на торпедных катерах в море и встретить южнее острова Онекотан морской караван из двух транспортов, которые следовали с острова Матуа. В приказе также говорилось, что торпедные катера должны были взять под охрану эти суда и сопроводить их до острова Шумшу. Встретив караван, я поднялся на транспортное судно, где находился их командир. Им оказался не капитан судна, а офицер разведки, который представился мне как Куроки Такэо. Он передал мне пакет с приказом из штаба Северной группировки. В бумаге из штаба было написано, что я должен выполнять все приказы Куроки Такэо так же, как приказы своего непосредственного командования. Получив указания от своего нового командира, мы пошли курсом на Онекотан. Когда мы вышли на траверс нашей базы, я получил приказ от Куроки Такэо подойти к берегу. Уже на берегу, когда мы остались наедине в бункере, он сказал, что выполняет секретную миссию, которая может повлиять на судьбу Японии. Поэтому все, что мне станет известно в процессе ее выполнения, является государственной и военной тайной императора. И поскольку я и мои подчиненные будут участвовать в этой секретной операции, то после ее окончания ни один из нас не должен капитулировать или сдаться в плен. Он пояснил мне, что в штабе Северной группировки принято решение заминировать базу на случай, если возникнет реальная угроза захвата Курильских островов американским десантом. И я как командир должен буду в этом случае ее подорвать. После этого Куроки Такэо приказал пленным, которых сопровождала специальная конвойная команда, выкопать рядом с основанием командного бункера большую яму, чтобы туда можно было заложить большое количество взрывчатки. После того как была организована эта работа, мы снова вернулись на борт судна и отправились дальше на север, к острову Шумшу. Там Куроки Такэо приказал выгрузить из трюма на берег сто пятьдесят ящиков с маркировкой „специзделия“. Выгрузку производили пленные, которых было не менее трехсот человек. Все они находились в трюмах второго судна. После выгрузки ящиков пленные перенесли их вглубь острова. Куда именно — я не знаю. Эту колонну сопровождала конвойная команда, которая также находилась в составе морского каравана. Всем лично руководил Куроки Такэо. Только к вечеру следующего дня конвойная команда привела пленных обратно на морские транспорты.

Дэн Фаррел: А вы где были в это время?

Японец: Я все это время находился на одном из торпедных катеров вместе со своими подчиненными. Когда пленных загрузили на транспорты, Куроки Такэо отдал приказ идти обратно на юг к Онекотану. Подойдя к острову, он приказал войти в бухту Немо, которая находилась на северо-восточной оконечности Онекотана. Там мы выгрузили еще сто пятьдесят ящиков с маркировкой „специзделия“. После этого пленные перенесли их к Черному озеру.

Я знал, что на берегу озера уже была сооружена подземная галерея. Куроки Такэо приказал мне тоже присутствовать при заложении ящиков в это подземное хранилище.

Весь следующий день пленные опускали в шахту эти ящики. Когда последний ящик был спущен под землю, Куроки Такэо приказал мне вывести всех пленных в бухту и погрузить на транспорт. Сам же Куроки Такэо остался минировать вход в шахту. Вместе с ним остались четыре офицера, которые его сопровождали всюду. Мы прождали их до вечера на берегу бухты, но они так и не появились. Утром я отправился с двумя моими подчиненными к Черному озеру. У меня было предчувствие, что там что-то случилось. Мы обнаружили Куроки Такэо на берегу озера. Он был легко контужен и находился в ослабленном состоянии. После оказания ему медицинской помощи мы узнали, что во время минирования у них сдетонировал один из зарядов. Поскольку он был не в шахте, а у входа, то его выбросило взрывной волной. Мы проверили взорванный вход и убедились, что его подчиненные погибли. Их завалило в шахте. После того как мы вернулись на судно, Куроки Такэо приказал каравану следовать курсом на нашу базу торпедных катеров. Когда мы вернулись на базу, то переправили на шлюпках к берегу около сотни ящиков с взрывчаткой. Потом пленные заложили взрывчатку в основание строящегося бункера. И Куроки Такэо сам установил детонаторы. После этого команда вывела пленных на берег и там расстреляла. С острова морской караван уходил уже без пленных.

В августе сорок пятого года, когда Советский Союз напал на острова, я, следуя приказу, пытался подорвать базу, но детонаторы почему-то не сработали. После пленения нас переправили в Советский Союз, в Иркутскую область, где мы в качестве военнопленных строили разные объекты.

Дэн Фаррел: Позвольте! Вы обещали мне рассказать про золото. А я услышал от вас какую-то странную историю о неких ящиках со специзделиями.

Японец: Я сейчас дойду и до золота. Так вот. В начале пятидесятых годов началось возвращение в Японию, поэтому исправительные отряды, состоявшие из японских военнопленных, стали укрупнять. Когда в наш отряд прибыла новая партия соотечественников, то один из них сказал, что знает меня. Его звали Кюити Накамура. Я пытался припомнить, где мы могли с ним встречаться. Он мне напомнил, что был командиром конвойной команды в морском караване, который мы сопровождали от Онекотана до Шумшу в июле сорок четвертого года. Тогда я вспомнил его. Это действительно был старший сержант из конвойной команды. После этой встречи мы стали с ним часто общаться и решили держаться вместе. Через некоторое время он рассказал мне, что на самом деле было в ящиках, на которых стояла маркировка „специзделия“. Он признался мне, что при первоначальной разгрузке ящиков, когда они только прибыли из Токио, он находился рядом с Куроки Такэо. И когда один из ящиков упал и разбился, то он случайно заметил его содержимое. Это была небольшая золотая статуя Будды. Именно тогда он понял, что в этих ящиках находилось золото. Я попросил его, чтобы он никому больше не говорил об этом. Но через месяц после этого разговора он погиб при странных обстоятельствах. Когда я вернулся в Японию, то зарисовал по памяти место и координаты подземного хранилища, которое находилось на острове Онекотан.

Дэн Фаррел: Вы можете показать это место?

Японец: Место я покажу только после того, когда вы мне заплатите.

Дэн Фаррел: Мне надо подумать.

Японец: Решайте прямо сейчас. Мне срочно нужны деньги для моей дочери. Решайте! Или я сейчас уйду и буду искать других людей, которых заинтересует эта информация.

Пауза (длительная).

Дэн Фаррел: Хорошо. Я согласен. Первую половину суммы вы получите завтра, а остальную — после того, как подробно опишете координаты этого места.

Японец: Я знал, что не ошибусь, когда вылетал к вам в Манилу.

Дэн Фаррел: Езжайте в свой отель, ни с кем не встречайтесь и не разговаривайте. Я сам приеду к вам завтра.

Японец: До свидания.

Дэн Фаррел: Всего хорошего».

Умелов отложил в сторону листы и удовлетворенно потер ладони.

— Ну вот, теперь все встало на свои места.

Увидев такую реакцию Олега, Татцуо вдруг куда-то заторопился.

— Извините, мне нужно отправить открытку своей семье в Японию. Сейчас начался праздник сегацу.

— Конечно, иди, — согласился Умелов и крепко пожал японцу руку, — спасибо тебе, Татцуо. Ты настоящий друг. Я так рад, что нас с тобой свела судьба.

Выйдя из номера Олега и Мэри, Татцуо быстро прошел к себе и запер дверь на два оборота. Затем он сел за стол и начал писать сообщение своему куратору из Информационно-исследовательского бюро Японии.

* * *

Мэри задумчиво смотрела на мужа.

— Ты что? — спросил Умелов, заметив ее странный взгляд.

— Мне кажется, что моего двоюродного дедушку по японской линии звали так же.

Олег вдруг вспомнил эпизод со старинной фотографией японского офицера, когда они вместе с Мэри были в гостях у ее тетки в Филадельфии.

— Ты говоришь о том офицере, который изображен на старом фото в квартире Джессики?

— Да, — кивнула Мэри, — его тоже звали Куроки Такэо. И у меня такое чувство, что мой двоюродный дедушка и офицер, о котором шла речь в этой записи, один и тот же человек.

Умелов тоже задумался.

— Вполне возможно, — протянул он, — расскажи мне о нем все, что знаешь.

— Мне известно не так уж и много. Я знаю, что он был старшим братом моей бабушки. И в отличие от других ее братьев он был кадровым военным. Джессика мне как-то рассказывала, что он якобы служил в Квантунской армии.

— В Квантунской, говоришь? — переспросил Олег, при этом его лицо озарилось какой-то догадкой.

— Да.

— А как он погиб? Ты знаешь об этом?

Мэри кивнула.

— Он пропал без вести в конце сорок четвертого года, когда вылетел на самолете из Токио на Филиппины.

Умелов вдруг хлопнул в ладоши и громко воскликнул:

— Все!

— Что все? — Мэри даже немного испугалась такой бурной реакции своего мужа.

— Все сходится! — Умелов довольно потер ладони. — Понимаешь? Твой двоюродный дед служил в Квантунской армии, которую до сорок четвертого года возглавлял генерал Томоюки Ямасита. Потом Ямаситу назначили командующим Юго-Восточной группировкой, которая занималась обороной Филиппин. Значит, твой дед был офицером по особым поручениям самого генерала Ямаситы!

Мэри в недоумении смотрела на жестикуляцию Олега. Он подошел к жене и взял ее ладони в свои руки.

— Слушай, — с надеждой проговорил Олег, — а у вас в семье остались какие-нибудь письма от Куроки Такэо?

Мэри отрицательно покачала головой.

— Нет. Я не помню, чтобы Джессика мне что-то об этом рассказывала.

Неожиданно лицо Мэри просияло.

— Хотя нет. Одно письмо точно есть. Я его сама лично видела.

— Где оно хранится? У вас с отцом или у Джессики?

— У Джессики. Оно спрятано между старым фото Куроки Такэо и бамбуковой рамкой. Я его случайно нашла, когда была маленькой. Я думала, что это письмо любимой девушке. Я даже отца попросила перевести письмо с японского языка, но он сказал, что читать чужие письма — это нехорошо.

Глаза Олега горели от нетерпения.

— Мне срочно нужно это письмо!

— И как ты себе это представляешь? — постаралась остудить пыл супруга Мэри.

— Позвони Джессике и объясни ей, что мне срочно нужна рамка с фотографией Куроки Такэо. Пусть Джессика вышлет ее скоростной почтой.

— Ты неисправим, — сокрушенно вдохнула Мэри, — хорошо, я сейчас же позвоню Джессике.

* * *

Выйдя из отеля и осмотревшись по сторонам, Татцуо быстрым шагом направился в центр Багио, где, как он полагал, должна была находиться почта. Он не видел, как следом за ним из проулка вышел человек. Судя по внешности, он не был филиппинцем. Скорее всего, незнакомец имел японские корни. Следуя на почтительном расстоянии, неизвестный прошел за Татцуо пару кварталов. Когда он вслед за журналистом вышел на центральную улицу, к нему присоединился еще один мужчина. Вместе они быстро нагнали Татцуо Нагаи и обступили его с двух сторон. Японский журналист испуганно посмотрел на задержавших его незнакомцев.

— Извините, — по-английски произнес он, — вы, наверное, ошиблись?

— Заткнись, тамаэ! — на чистейшем японском языке ответил незнакомец. — Ты сейчас пойдешь с нами.

У Татцуо учащенно заколотилось сердце. Журналист попытался ретироваться, но острый нож, упершийся в его левое ребро, заставил его застыть на месте.

— Что вам от меня нужно? — дрожащим голосом выдавил он из себя.

— Поговорить, — лаконично ответил незнакомец, при этом слегка вдавив лезвие ножа в межреберное пространство своей жертвы.

Лицо Татцуо исказила гримаса боли. Незнакомец ослабил нажим, чтобы Татцуо перестал выгибать свой торс. Когда к перекрестку подкатил черный внедорожник «Ниссан», он снова надавил клинком в ту же точку, давая понять Татцуо, чтобы тот быстрее сел в подъехавшую машину.

Как только японский журналист оказался в салоне «Ниссана», внедорожник тотчас же сорвался с места и быстро скрылся в узких улочках Багио.

* * *

Место, куда привезли Татцуо, оказалось обочиной узкой лесной дороги, ведущей в горы. Остановившись около большого лауана, незнакомцы выволокли Татцуо из машины и, тыча его ножом в спину, заставили углубиться в джунгли.

Лесная тропа, ведущая вверх по склону, была практически свободна от лиан. Захватчики вывели Татцуо на небольшую поляну.

— Жди здесь, — приказал один из них, — сейчас с тобой будет говорить наш оябун.

С этим словами незнакомцы скрылись на лесной тропе, ведущей назад к автомобильной дороге. Татцуо нервно огляделся, пытаясь определить, откуда мог появиться их главарь. Ведь, судя по слову «оябун», которое только что прозвучало из уст одного из рейдеров, он, вероятнее всего, имел дело с одним из кланов японской якудза. Посреди маленькой поляны возвышался большой камень, поросший бурым мхом. Татцуо присмотрелся. Ему показалось, что из-за камня торчит макушка чьей-то головы.

— Я хочу знать, что вам от меня нужно? — несмело начал журналист.

Но «голова» осталась неподвижной. Татцуо неуверенной походкой приблизился к большому валуну. Движения оттуда по-прежнему не последовало. Осторожно обойдя злополучный камень, японец вдруг понял, что голова была вовсе не головой, а большим кокосовым орехом, на который был нацеплен парик и очки в тонкой оправе. А там где должен был находиться рот, на орех был наклеен белый прямоугольник лейкопластыря, на котором виднелись какие-то иероглифы.

Татцуо нагнулся и поднял эту странную «голову». Прочитав иероглифы, он чуть не выронил орех из своих рук, поскольку на лейкопластыре было начертано имя его младшего брата.

— Ты все правильно понял, — раздался за его спиной чей-то голос.

Татцуо непроизвольно вздрогнул. Обернувшись, он увидел незнакомца, облаченного в одеяние ниндзя. Это был Риохиро Акаши. Нижняя часть его лица была скрыта маской.

— Дай мне эту голову, — властно произнес Риохиро.

Изрядно напуганный Татцуо послушно протянул ему орех дрожащими руками.

Риохиро вдруг резко развернул свой торс, при этом выкинув вперед свои руки. Татцуо едва успел заметить блеск разящего клинка. В следующее мгновение орех треснул пополам и разлетелся в разные стороны. Сок и мякоть кокоса, брызнувшая на лицо Татцуо, заставили его интуитивно зажмуриться. Открыв глаза, он увидел в руке только половину ореха, на которой сиротливо болтался оторванный лейкопластырь.

— Ты хочешь, чтобы голова твоего брата разлетелась так же, как этот орех? — грозно произнес Риохиро.

— Нет, — хрипло выдавил из себя Татцуо.

— Тогда приведи жену русского журналиста ко мне.

Услышав эти слова, Татцуо замотал головой.

— Нет, я не могу это сделать. Они мои друзья.

Риохиро усмехнулся, хотя его улыбку надежно скрывала полумаска.

— Ты не там ищешь друзей. Мы оба японцы и должны помогать друг другу.

Татцуо снова отрицательно замотал головой.

— Я не могу. Они мне доверяют.

Риохиро снова усмехнулся.

— Вот поэтому ты и приведешь мне девчонку.

— Нет, — снова попытался возразить Татцуо.

Риохиро молча обошел журналиста кругом, не сводя с него глаз. От этого взгляда Татцуо втянул голову в плечи.

— А куда ты торопился, выйдя из отеля?

Татцуо сглотнул комок в горле.

— Мне нужно было отправить открытку в Японию, чтобы поздравить с праздником мою семью.

— Ты врешь мне. Праздники кончаются через два дня.

Риохиро положил клинок на шею своего визави и свободной рукой бесцеремонно вытащил из куртки Татцуо запечатанный конверт.

— Господину Сиро Фудзите, — с сарказмом прочитал Риохиро имя на конверте.

Распечатав его, он бегло пробежал взглядом по листу бумаги, испещренному иероглифами. После этого Риохиро громко рассмеялся.

— Значит, ты говоришь, что они твои друзья? А как же твой отчет в японскую разведку?

Татцуо, уличенный в предательстве, склонил голову и закрыл глаза.

Риохиро снова положил ему клинок на плечо, но уже тупой стороной и приподнял им подбородок журналиста.

— Только не надо сцен раскаяния. Мы оба служим Японии. Я по-своему, а ты по-своему. Русский журналист для нас чужак. Тем более что с Россией, которая не хочет возвращать нам наши северные острова, у нас особые счеты.

Татцуо молчал. По его лицу было видно, что он сомневается.

— Если ты боишься за девчонку, то я даю тебе слово, что с ней ничего не случится. Да и с Умеловым тоже. Я не намерен их убивать. Мне всего лишь нужно письмо, которое компрометирует моего оябуна. Я знаю, что это письмо находится у русского журналиста. Когда девчонка будет у нас, он будет более сговорчивым.

Татцуо мучительно размышлял над своими дальнейшими действиями, слушая слова грозного незнакомца. Видя сомнения журналиста, Риохиро вытащил из-за пазухи серый пакет и бросил его к ногам Татцуо.

— Надеюсь, это тебя убедит.

Татцуо нагнулся и медленно поднял пакет. Открыв его, он вытащил пачку фотографий, на которых был запечатлен его младший брат. Причем все фото были сделаны в разных местах.

Татцуо вдруг осознал: если он не примет сейчас эти условия, то никогда не вернется из джунглей, а его младший брат погибнет от руки такого же наемника.

— Я согласен, — с трудом выдавил он.

— Я знал, что мы договоримся. Возвращайся в машину. Мои помощники проинструктируют тебя, что ты должен будешь сделать.

Опустив голову, Татцуо поплелся назад по лесной тропе.

 

Глава седьмая

Лусонская пленница

Прошло уже несколько часов с тех пор, как Татцуо Нагаи ушел на почту отправлять поздравительную открытку домой. Умелов уже начал волноваться. Он послал Вито на поиски японского журналиста, но молодой человек вернулся ни с чем. Умелов понял, что с Татцуо что-то случилось.

— Вито, — обратился Олег к своему помощнику, — нужно обзвонить все госпитали. Вдруг с ним произошел несчастный случай?

— Хорошо, сеньор Умелов.

— И обязательно позвони в полицию, — вмешалась в разговор Мэри, — может, у них есть какая-нибудь информация.

— Хорошо. Я все сделаю, — снова кивнул филиппинец и поднялся с места, чтобы немедленно приступить к выполнению поручения.

В номер кто-то постучал.

— Извините, — раздался за дверью учтивый голос консьержки, — сеньор Умелов, вас кто-то просит к телефону.

Олег быстро вышел из номера и почти бегом спустился к стойке ресепшн.

— Алло, я слушаю вас, — по-английски произнес он в трубку.

— Это сеньор Умелов? — вопросом ответил ему незнакомый мужской голос.

— Да.

— Меня попросил позвонить ваш друг сеньор Нагаи.

— Где он? — перебил незнакомца Олег.

— Он в нашей деревне. У него вывихнута нога. Он попросил меня связаться с вами, чтобы вы приехали за ним на машине.

Услышав это, Умелов облегченно выдохнул и вновь обратился к звонившему:

— А как он попал в вашу деревню?

— Его обнаружили наши женщины, когда возвращались из города. Ваш друг лежал на обочине. Рядом с ним лежал мопед. Когда женщины рассказали о незнакомце, наши мужчины взяли тележку и привезли его в деревню.

— Он сказал, что с ним произошло?

— Да. Он сказал, что узнал какую-то важную информацию и поехал ее проверить, но не справился с управлением и упал.

Умелов убрал трубку от уха и показал жестом Вито, чтобы тот подошел к нему ближе. Молодой человек быстро подбежал.

— Сходи за сеньором Батистой, — прошептал ему Олег, — мы сейчас вместе поедем за Татцуо Нагаи.

Вито тотчас же отправился выполнять поручение русского журналиста.

— А где находится ваша деревня? — вновь обратился к невидимому собеседнику Олег.

— По дороге из Багио к озеру Амбуклао. Деревня называется Богоса. Это километров тридцать от города. Вам любой может показать дорогу.

— Спасибо вам огромное за помощь. Мы скоро будем.

Поднявшись в номер, Олег пересказал Мэри содержание разговора с незнакомцем.

— Мы сейчас втроем съездим за Татцуо, — резюмировал он свой рассказ, — я, Вито и Арсенио. А ты подожди нас здесь.

Мэри не стала возражать. Тем более что вместе с ее мужем ехал бывший офицер президентской гвардии сеньор Батиста. Рассказы этого пожилого филиппинца о своем бравом прошлом создавали у нее стойкое ощущение, что на него можно было положиться.

— Пока нас не будет, никуда не выходи из номера! — строго посмотрел на жену Умелов. — Обещаешь?

— Обещаю, — улыбнулась она и поцеловала мужа.

* * *

Мэри снова посмотрела на свои часики. С момента отъезда Олега прошло всего лишь полтора часа, но ей казалось, что целая вечность. Неожиданно в дверь громко постучали. Встрепенувшись, девушка привстала с кровати.

— Кто там?

— Это я, Татцуо, — послышался за дверью знакомый голос японца.

Предчувствуя беду, Мэри быстро подбежала к двери и распахнула ее настежь. На пороге стоял растерянный Татцуо Нагаи. Одной рукой он опирался на бамбуковую трость.

— Что-то с Олегом?! — испуганно спросила Мэри.

Японец печально кивнул.

— Они перевернулись на микроавтобусе на горной дороге. Их сейчас всех отвезли в госпиталь.

Мэри быстро схватила сумку с документами и бросилась к выходу. Растерянный Татцуо не трогался с места.

— Что же ты стоишь? — на ходу крикнула она ему. — Немедленно поехали в госпиталь!

— Да, да. Я уже нанял машину.

Выбежав из отеля вслед за Мэри, Татцуо показал ей знаком на черный «Ниссан», стоявший у соседнего здания.

— Нам вот сюда.

Мэри, не задумываясь, открыла заднюю дверку и юркнула в салон с затемненными стеклами. Татцуо сел на переднее сиденье.

Отъехав пару кварталов, «Ниссан» притормозил. Два японца, дежуривших у дороги, как по команде распахнули задние дверцы внедорожника и, запрыгнув на заднее сиденье, зажали своими телами ошарашенную Мэри. Один из незнакомцев приставил к ее шее длинный нож и по-японски скомандовал водителю:

— Гони!

Джип резко тронулся с места. Неподвижно сидя между незнакомцами, Мэри вдруг с ужасом осознала, что у нее начинается дежавю. Ведь два месяца назад она уже была в подобной ситуации в Москве.

* * *

Приехав в деревню, Умелов сразу понял, что телефонный вызов был чьей-то хитроумной подставой. Вито усердно пытался расспросить местных аборигенов о японском журналисте, но никто из опрошенных даже не слышал о том, что рядом с деревней произошло какое-то дорожно-транспортное происшествие. Сердцем чувствуя уже случившуюся беду, Олег распорядился быстро садиться в мини-вэн и гнать в Багио.

Когда в отеле он услышал от консьержки, что его жена двадцать минут назад куда-то ушла с японским журналистом, он облегченно выдохнул. Мэри была с их общим другом Татцуо Нагаи, значит, ничего страшного произойти не могло.

«Скорее всего, Мэри рассказала Татцуо, что мы уехали за ним, и теперь они поехали искать нас», — подумал Умелов.

Раздумья Олега оборвал вопрос Вито Гомеса.

— Сеньор Умелов. А нам что сейчас делать?

Олег повернулся к переводчику и положил ему руку на плечо.

— Спасибо, Вито, за беспокойство. Думаю, они скоро вернутся. Наверняка они поехали в ту же деревню, но мы с ними разминулись.

— Хорошо. Мы будем в своих номерах, — за двоих ответил Вито и, повернувшись к Арсенио Батисте, пояснил ему: — Надо немного подождать. Они скоро вернутся. Пойдемте в номер.

Дождавшись, когда мужчины удалятся из холла отеля, Олег обратился к консьержке:

— Сеньор Татцуо был один? — обратился он к вежливо улыбающейся женщине.

— Да. Он немного прихрамывал и опирался на трость, — ответила она.

«Прихрамывал? Значит, он действительно попал в аварию. Просто звонивший что-то напутал!» — окончательно успокоившись, подвел итог Умелов.

Он поднялся к себе в номер и внимательно осмотрелся. Тревога снова закралась в его душу. Нигде не было видно сумки Мэри, в которой она хранила все свои документы.

Олег заглянул в свой дорожный баул, надеясь увидеть ее сумочку там. Но не успел он проверить содержимое багажа, как в комнату постучала консьержка.

— Сеньор Умелов, к вам пришел гость. Он ожидает вас внизу.

«Кто бы это мог быть?» — с тревогой подумал Олег.

— Я сейчас спущусь, — крикнул он через дверь.

Быстро облачившись в тагальскую рубашку навыпуск, Умелов достал «Беретту» и, убедившись, что оружие стоит на предохранителе, засунул пистолет за пояс брюк.

Спустившись вниз и увидев в холле отеля человека, который искал с ним встречи, он буквально оцепенел. Это был его старый знакомый — киллер японского преступного клана «Ямагути гуми» Риохиро Акаши. Пару месяцев назад Умелов уже сталкивался с этим головорезом на японском острове Хоккайдо, но тогда судьба улыбнулась Умелову. Олег промахнулся, метнув в него нож, а японец не стал лишать жизни русского журналиста, поскольку в последний момент получил приказ не трогать его.

Появление такого персонажа в отеле, где остановился Умелов, не предвещало ничего хорошего. Риохиро жестом показал Олегу, чтобы тот шел за ним к выходу. Незаметно поправив под рубашкой рукоятку «Беретты», Олег проследовал за японцем на улицу. Риохиро не спеша завернул в проулок и, повернувшись к идущему за ним следом Умелову, демонстративно поднял руки, давая понять, что у него при себе нет никакого оружия.

Олег остановился в пяти шагах от киллера, держа правую руку на уровне пояса. Застыв в тревожном ожидании, он заметил, как откуда-то снизу проулка к Риохиро подошел еще один человек (судя по внешности — тоже японец). Незнакомец встал рядом с Риохиро и на чистом английском языке обратился к Умелову:

— У нас есть для вас информация о вашей жене.

Умелов напрягся.

— Сейчас она находится у нас, — продолжал неизвестный, — нам нужно, чтобы вы вернули письмо, которое компрометирует господина Таканиси. У вас есть для этого три дня.

Услышав эту фразу, Олег мгновенно побледнел. Первым его желанием было выхватить из-за пояса пистолет и расстрелять этих негодяев прямо здесь, на улице. С трудом справившись с волнением, Олег процедил сквозь зубы:

— Где Мария?

Риохиро вполголоса по-японски что-то быстро сказал своему помощнику. Тот, кивнув головой, перевел:

— Она в надежном месте. В горных джунглях. Мы сразу же ее отпустим, как только вы передадите нам оригинал письма, которое хранится у вас.

Умелов ненавидящим взглядом смерил своих врагов. Заметив этот взгляд, Риохиро снова что-то сказал своему подручному.

— Господин Риохиро предупреждает вас, — быстро начал переводить японец, — чтобы вы не делали опрометчивых шагов. Если вы попытаетесь обратиться в полицию, ваша жена будет обезглавлена. То же самое случится, если вы не передадите нам в течение трех суток это письмо.

— У меня с собой нет этого письма, — снова сквозь зубы процедил Умелов.

Переводчик едва успевал переводить с английского на японский и обратно.

— А где оно?

— В Москве.

— Значит, вам придется вылететь в Россию сегодня же, ведь у вас всего три дня.

Олег зло посмотрел на помощника Риохиро, но, справившись с очередной волной гнева, ответил:

— Я смогу сделать так, что мне привезут его сюда, в Манилу.

Услышав от помощника смысл последней фразы, Риохиро расплылся в улыбке.

— Я знал, что мы сумеем договориться, — произнес помощник, глядя на своего довольного оябуна.

Умелов до хруста в суставах сжал кулаки и медленно выговорил:

— Если с Марией что-то случится, обмена не будет.

— Не беспокойтесь, господин Умелов, — сдержанно перевел ответ Риохиро помощник, — нам нужно только письмо. Как только мы получим его, ваша жена вернется к вам целой и невредимой.

Риохиро нагнулся к своему подручному, чтобы сказать еще что-то. Тот, выслушав, кивнул головой и с улыбкой пересказал Умелову требования своего шефа.

— Господин Умелов. Меня зовут Итиро. Мне поручено находиться с вами неразлучно три этих дня. Я буду контролировать каждый ваш шаг. И если вы вдруг захотите нас обмануть и обратиться в полицию, то об этом сразу станет известно господину Риохиро. Я буду звонить своему связному каждые полчаса. Если я не позвоню в условленное время, то ваша жена сразу будет убита.

Итиро слегка поклонился своему шефу и вплотную подошел к Умелову.

Риохиро Акаши, усмехнувшись кривой улыбкой, отправился вниз по проулку.

— Если с ней что-нибудь случится, я вас всех убью! — еле слышно прошипел Олег по-русски, глядя вслед японцу.

* * *

Если бы рядом не было этого Итиро, Умелов непременно дал бы волю своим эмоциям. Но ненавистный японец и красный флажок в виде жестких сроков не давали ему возможности выплеснуть накопившийся гнев.

Олег осознавал, что якудза никогда не бросают слов на ветер. Уж если они о чем-то говорят, то обязательно исполняют сказанное. Помощь полиции в данной ситуации была бы просто бессильна. Во-первых, три дня слишком малый срок, чтобы полицейские смогли вычислить место в джунглях, где удерживалась Мэри. А во-вторых, якудза не стали бы ждать три дня. Они убили бы Мэри сразу, как только им станет известно, что он обратился в полицию.

Умелов также понимал, что постоянно находящийся рядом Итиро был «не единственными глазами» якудзы. Чтобы не вызвать лишних подозрений, Олегу пришлось солгать своим коллегам. Он сказал им, что Мэри с Татцуо пришлось срочно уехать в Манилу якобы для того, чтобы уладить неожиданно возникшие вопросы с посольством. А своего соглядатая, который ходил за ним как тень, он представил участникам экспедиции как еще одного журналиста из Японии.

Олегу стоило неимоверных усилий выглядеть внешне спокойным, хотя под маской напускного спокойствия бушевал огонь ярости и гнева. Тем более что в этом деле был как-то замешан Татцуо Нагаи. Ведь это он увел Мэри из отеля…

Где-то глубоко в подсознании Олег все же надеялся на то, что Татцуо сам стал таким же пленником, как и Мэри. Вся сущность Умелова сопротивлялась тому, что Татцуо мог предать его.

Помимо всего прочего Олегу было необходимо решить еще одну проблему. Этой проблемой был Чарльз МакДуглас. Начало экспедиции было назначено на завтра, и Олегу предстояло придумать для американца правдоподобную легенду, которая могла бы объяснить причину срочного отъезда Мэри. Причем легенда, связанная с поездкой его жены в американское посольство, для «зеленого берета» явно «не прокатила» бы. Умелов был на сто процентов уверен, что МакДуглас был тесно связан с местным филиалом ЦРУ, находящимся под прикрытием посольства США. И этот фактор был самым опасным. Если бы только цэрэушники узнали от МакДугласа, что Мэри попала в лапы якудза, они по законам США обязаны были бы включить механизм защиты своих сограждан. И тогда от Умелова уже ничего бы не зависело, поскольку операцией по освобождению его жены занялся бы Госдеп США.

Все эти мысли роем кружились в голове Умелова. И сейчас он должен был дозвониться в Москву, чтобы немедленно вызвать в Манилу Игоря Мальцева, у которого в сейфе хранилось это злополучное письмо. Олег под неустанным наблюдением Итиро набрал номер своего друга. Поскольку разница между московским и филиппинским временем была приличной, Умелов позвонил Игорю не в офис, а домой.

Трубку подняла его жена Наталья.

— Алло.

— Наташа, привет. Это Олег, — с трудом стараясь сохранять спокойствие, заговорил Умелов, — позови, пожалуйста, Игоря.

— Что-то случилось? — с тревогой спросила Наталья, по голосу Олега почувствовав, что произошло нечто неординарное.

— Нет. Все нормально. Мы сейчас с Мэри на Филиппинах. Просто она немного перегрелась на солнце и у нее поднялась температура. Позови Игоря.

Умелов как мог старался держать себя в руках.

— А его нет, Олег.

— Где он? — напрягся Умелов, боясь услышать, что его друга сейчас нет в Москве.

— Не знаю, — спокойно ответила Наталья, — он уже две недели в командировке. В служебной. Куда уехал — не сообщил. Ты же знаешь, какая у него работа.

Внутри у Олега все оборвалось. Наверняка Игорь никому бы не доверил ключ от своего сейфа. А это означало, что письмо, которое хотели заполучить якудза в течение трех суток, прибыть на Филиппины явно не успеет.

Умелов еле справился с волнением и решил сыграть ва-банк. Он еще плотнее приложил трубку к уху, чтобы Итиро не мог услышать невидимого собеседника и, сделав радостное выражение лица, продолжил:

— Игорь, привет! У меня мало времени, поэтому ничего не спрашивай.

— Олег, ты что… — раздался на том конце провода растерянный голос Натальи.

— Возьми в сейфе письмо, которое я передал тебе на хранение, — как ни в чем не бывало продолжил Умелов, — и срочно вылетай в Манилу. Я жду тебя завтра, в крайнем случае послезавтра. Я сейчас в Багио. Как только прилетишь, позвони в отель. Его название — «45». Я снимаю номер в этом отеле. Все. Жду. До встречи.

Умелов отключил трубку и посмотрел на Итиро.

— Я все согласовал. Письмо будет вовремя.

После этих слов он быстро прошел в свой номер, лихорадочно соображая, что можно было бы предпринять в возникшей патовой ситуации. Итиро, как тень, проследовал за Умеловым.

* * *

Олег демонстративно улегся на двуспальную кровать, всем своим видом давая понять японцу, что сейчас он намерен немного отдохнуть. Итиро покосился на лежавшего с закрытыми глазами Умелова, затем взглянул на свои наручные часы.

— Мне надо сообщить своему связному, что все идет по плану, — обратился он к русскому журналисту.

Умелов демонстративно отвернулся, показывая, что не намерен общаться. Задержавшись у входной двери, Итиро обернулся и сухо сказал:

— Из номера не выходите. Я вернусь через десять минут.

Когда дверь за японцем закрылась, Умелов судорожно вскочил с кровати. Вытащив из шкафа свою сумку, он нетерпеливо расстегнул клапан, достал оттуда сверток, в котором лежали патроны, и пересчитал их.

Олег уже твердо решил, как он будет действовать дальше. Когда Итиро вернется в номер, он под угрозой немедленной расправы заставит его рассказать, где они прячут Мэри. Потом он поедет в это место и силой отобьет свою жену из рук якудза…

Его порыв остановил настойчивый стук в дверь. Олег выхватил из-за пояса «Беретту» и встал рядом с дверью.

— Кто?

— Свои, — по-русски прозвучало за дверью.

Голос был очень знакомым. От неожиданности Умелов чуть не выронил пистолет. Он распахнул дверь и еще больше удивился, увидев стоявшего на пороге незнакомца. Тот снял темные очки и голосом Игоря Мальцева произнес:

— У нас мало времени.

Олег растерянно пропустил гостя внутрь. Сдернув с головы черный парик и выплюнув из-за щек силиконовые валики, он действительно превратился в его друга Мальцева, но без шевелюры.

— Когда обещал вернуться японец? — вопрос Игоря вернул Умелова в действительность.

— Через десять минут.

Игорь посмотрел на свои часы.

— Значит, так. У нас есть пять минут. Быстро говори, какие условия выдвинули похитители.

— Так ты уже знаешь, что Мэри похитили? — растеряно пробормотал Умелов.

Мальцев нервно огляделся.

— Олег, у нас мало времени. Отвечай по существу.

— Они требуют вернуть им письмо, в котором есть компромат на их главаря.

Мальцев, закончив беглый осмотр номера, повернулся к Умелову.

— В какой срок? — лаконично спросил он.

— Мне дали три дня.

— Отлично! Значит, я успею.

— Что «успею»? — Олег выжидающе посмотрел на своего друга.

— Слушай внимательно. Я знаю, где находится Мэри. Мне нужны сутки, чтобы подготовиться к операции. Ты должен мне помочь.

— Ты знаешь, где Мэри? — в голосе Олега засквозила надежда.

— Не перебивай, Олег. Лучше запоминай, что ты должен сделать. Сегодня я позвоню в Москву, и на твой адрес отправят письмо-пустышку скоростной почтой. Скажешь своему соглядатаю, что компромат выслали почтой. Можешь даже сходить с ним в офис DHL и при нем проверить номер заказа. Пусть якудза думают, что письмо уже в дороге. Завтра жди от меня дополнительную информацию. Встречу организуем в час дня в том же кафе, где ты первый раз заметил меня.

Олег вспомнил эпизод, когда за ним в кафе наблюдал облаченный в парик Мальцев.

— На всякий случай сообщаю тебе, что я здесь нахожусь под прикрытием. Меня зовут не Игорь Мальцев, а Иржи Новак. Я чех. Понял?

— Да, — кивнул Умелов.

Теперь он снова обрел уверенность. Ведь операцию по освобождению Мэри начал осуществлять его друг, бывший когда-то лучшим сотрудником специального подразделения военной контрразведки СССР, которое было создано для того, чтобы нейтрализовывать или уничтожать диверсантов во время военных действий.

* * *

Мэри зло отвернулась от протянутой чашки с напитком, которую ей сунул под нос охранник. Выплеснув содержимое чашки на земляной пол, японец ухмыльнулся и, заголив ноги девушки, бесцеремонно их огладил. Мэри лягнула ногой наглого азиата и подогнула колени под себя. Она не могла дать ему пощечину, поскольку ее руки были привязаны к двум бамбуковым стойкам лесной хижины. Азиат, сально улыбнувшись, вышел из хижины.

Девушка не знала, куда именно ее привели, но интуиция ей подсказывала, что это место находилось где-то в джунглях. Когда ее с завязанными глазами выволокли из машины и куда-то потащили, она по стрекоту цикад и щебетанию лесных птиц сразу поняла, что вокруг нее были дикие места. Когда с ее лица сняли повязку, она смогла рассмотреть место своего заточения. Это было просторное жилище с земляным полом. В одном его углу был сделан помост из бамбука, на котором были расстелены стеганые циновки.

Сквозь щели в бамбуковом частоколе было видно, что около хижины постоянно кто-то маячил.

«Наверное, охранник», — подумала Мэри, глядя на передвигающуюся тень.

С улицы то и дело доносились чьи-то возгласы. Неожиданно они стихли. Видимо, охранявшие ее японцы куда-то срочно удалились. Тень, мелькнувшая снаружи, материализовалась в хижине в фигуру Татцуо Нагаи. Он юркнул вдоль стены и нервно посмотрел сквозь щель на улицу. Видимо убедившись, что его никто не заметил, он подошел к Мэри и присел рядом с ней на корточки, поправив ей при этом задранную юбку.

— Простите меня. Я не мог поступить иначе. У меня просто не было выбора. Они грозились убить моего младшего брата.

Мэри смерила презрительным взглядом их бывшего друга.

— Выбор всегда есть, — процедила она сквозь стиснутые зубы и демонстративно отвернулась от Татцуо.

Тот, тяжело вздохнув, быстро удалился прочь.

 

Глава восьмая

Спецназ контрразведки

Олег все сделал так, как ему сказал Мальцев. Утром следующего дня он уведомил своего соглядатая, что письмо с компроматом уже отправлено из Москвы в Багио. Итиро, услышав эту новость, не смог сдержать своей радости. Но сразу звонить своему связному он не стал, поскольку хотел получить от русского журналиста документальное подтверждение этой информации.

Приехав с японцем в офис почтовой службы DHL, Олег попросил на руки копию накладной и сразу передал документ Итиро. Тот немедленно удалился, чтобы по телефону сообщить своему шефу, что все идет по плану и через сутки письмо прибудет в Багио.

По реакции японца Умелов понял, что тот безоговорочно поверил в этот спектакль.

Ровно в двенадцать часов Олег отправился в кафе, где должна была состояться его встреча с Мальцевым. Итиро как тень проследовал за Умеловым. Разместившись за столиком, Олег незаметно огляделся. Среди немногочисленных посетителей Мальцева видно не было.

«Может, он опять кардинально сменил имидж?» — подумал Умелов.

Итиро тем временем попросил меню. Как только официант принес ему полный список блюд и напитков, он сразу же углубился в его изучение. Олег еще раз незаметно обвел взглядом зал ресторана. Он заметил, что прямо у окна сидел пожилой филиппинец в очках с позолоченной оправой. Встретившись взглядом с Умеловым, незнакомец сделал ему еле заметный жест, означающий: «Следуй за мной».

Олег перевел взгляд на Итиро. Но тот даже не поднял головы от красочного меню.

— Я пойду, вымою руки, — на всякий случай вслух произнес Умелов.

Неторопливо встав из-за стола, Олег проследовал за незнакомцем, который уже вышел из зала в коридор с туалетными комнатами и техническими помещениями.

«Неужели это загримированный Мальцев?» — глядя на спину пожилого филиппинца, подумал Олег. Неожиданно дверь, рядом с которой проходил Умелов, распахнулась и чьи-то сильные руки буквально втащили его в темное помещение, служившее местом хранения уборочного инвентаря.

— Тихо! — раздался шепот Мальцева.

Олег попытался разглядеть в темноте силуэт своего друга.

— У нас ровно две минуты, поэтому слушай меня и не перебивай.

Умелов весь превратился в слух.

— Марию держат в заброшенной деревне. Это по дороге в сторону озера Амбуклао, куда ты ездил по ложному вызову твоего японского друга.

— Ты и это знаешь, — не вытерпел Умелов, тем самым нарушив требование Мальцева.

Тот сунул Умелову свернутый вчетверо лист бумаги.

— Вот здесь точная карта, где начинается лесная тропа, ведущая к заброшенной деревне. Главный ориентир — огромный лауан, растущий у дороги. Я на нем оставлю какой-нибудь знак.

Олег послушно кивнул и убрал карту в задний карман джинсов.

— Я начну операцию завтра ровно в двенадцать десять. Ты должен получить конверт в офисе почтовой службы около одиннадцати тридцати. Но не позже. Нужно, чтобы твой японец успел позвонить своим и сказать, что письмо уже находится у тебя и ты готов встретиться с главарем.

— Я понял.

— Как только твой соглядатай позвонит своему связному, сразу нейтрализуй его. Делай что хочешь, но он не должен снова выйти на связь со своими сообщниками. После этого тебе нужно будет приехать к тому месту, которое указано на карте.

Мальцев на мгновение замолчал.

— Если все пройдет нормально, — чуть более приглушенно продолжил он, — то я выйду с Марией к твоей машине не позже половины четвертого.

Олег пожал крепкое плечо друга.

— Спасибо, Игорь.

— Вот еще что. После того, что я сделаю в джунглях, у тебя могут возникнуть большие проблемы с властями. Поэтому будь готов к худшему варианту развития событий. Но помни, что бы ни случилось, мы тебя никогда не оставим одного.

— Я это знаю, Игорь. Но для меня сейчас главное — спасти Мэри.

— Все, время вышло. Возвращайся.

С этими словами Мальцев приоткрыл дверь и, выглянув в коридор, вытолкнул Умелова из каморки.

Олег оглянулся по сторонам и не спеша вернулся в зал.

* * *

Сэмюэль Хьюстон не понимал, что происходило вокруг Умелова. Его очень нервировало, когда он не мог уловить суть событий.

Вроде бы все шло по тщательно выстроенному плану. Даже этот болван МакДуглассыграл отведенную ему роль на «отлично». И вдруг начали происходить какие-то странные вещи.

Сначала Умелов заявил МакДугласу, что начало экспедиции откладывается на неопределенный срок. Затем выяснилось, что жена русского журналиста неожиданно скрылась из Багио в неизвестном направлении. Причем скрылась она не одна, а в сопровождении их японского друга, который, судя по всему, был главным партнером Умелова в предстоящей экспедиции. На этом странности не закончились. Буквально в тот же день рядом с Умеловым появился еще один японец, который как тень стал следовать за русским журналистом по пятам.

Пытаясь понять смысл всего этого, Хьюстон поймал себя на мысли, что не может в них разобраться, поскольку не знает чего-то, что является основой всего происходящего. Но как ему было узнать эту основу?

Хьюстон посмотрел на МакДугласа, который второй день валялся на диване, таращась в телевизор.

— Послушайте, Чарльз. Вам не надоело валяться, как баклажану на грядке?

— Ну, вы же сами не хотели, чтобы я шлялся по Багио.

— Потому что тогда вы бы сразу напились, а мне нужен адекватный помощник. Я и так не понимаю, что происходит.

— А по-моему, все ясно, — лениво протянул МакДуглас, вставая с дивана, — этот русский щелкопер обманул нас. Ему нужна была только кассета. И вся эта экспедиция — блеф, на который он нас купил.

Хьюстон не ответил. Он мысленно прокрутил в голове эту версию.

«А если это действительно так?» — подумал он.

Эта мысль неприятно царапнула по самолюбию Хьюстона. Чтобы не выдать своих сомнений, он подытожил:

— Это покажет время. Давайте подождем до завтра, а там посмотрим, что нам дальше делать с этим Умеловым.

* * *

Татцуо Нагаи не спал всю ночь — его мучили угрызения совести. Как он ни старался прогнать прочь мысли о предательстве, они упорно лезли в голову.

Утром, как только рассвело, он вылез из спального мешка и, пройдя мимо сонного часового, спустился к ручью, чтобы умыться.

Чистая вода несла прохладу. Присев на берегу, Татцуо уставился на бегущий ручей. Прав был кто-то из мудрецов, сказав, что человек может бесконечно смотреть только на две вещи: на горящий огонь или на текущую воду.

Просидев так с полчаса, он умылся и уже хотел идти обратно в деревню, как у него схватило живот. Оглядевшись по сторонам, он решил не портить берег ручья и углубился в джунгли. Продравшись сквозь зеленый массив, Татцуо стал присматривать подходящее место. Найдя небольшой пятачок в этом безбрежном и опасном зеленом океане, он приготовился опуститься на корточки. Вдруг откуда-то сбоку раздались знакомые голоса охранников.

— Давай быстрее, — сказал один из них, — нам надо успеть выкопать две могилы до того, как все проснутся.

Журналист тотчас же забыл о том, зачем он зашел в джунгли, и осторожно ступая, отправился следом за охранниками. Метров через двести они остановились.

— Вот хорошее место, — буднично проговорил все тот же охранник, — здесь низина и много мха. Сейчас верхний слой снимем и в сторону отложим, чтобы им потом могилы сверху прикрыть. А когда ямы выроем, землю подальше отнесем, чтобы в случае чего никто ничего не заметил.

— Сколько копать? — спросил второй охранник.

— С полметра. Для девчонки и этого достаточно. А вторую чуть глубже…

Татцуо Нагаи вдруг с ужасом осознал, что мужчины готовили могилы для него и Мэри. У него все оборвалось внутри.

«Это конец?» — в отчаянии подумал он. Эта мысль буквально пульсировала у него в голове.

Татцуо осторожно начал пробираться назад из джунглей. Пока он шел, в его голове зрел план побега. Зайдя в деревню, он незаметно огляделся по сторонам. Рядом с хижиной, где содержалась Мэри, сидел, опершись на большой чурбак, сонный охранник. Остальные члены банды, скорее всего, спали в соседней хижине. Оценив обстановку, Татцуо незаметно поднял с земли увесистый камень и, подойдя сбоку к сонному часовому, с размаху опустил свою руку на бритый череп своего соотечественника. Тот даже не успел среагировать и сразу потерял сознание. Татцуо нагнулся над охранником, вытащил из его ножен острый нож и быстро заскочил в хижину.

Мэри полулежала на боку со связанными сзади руками. Увидев влетевшего в хижину Татцуо, в руках у которого был нож, она непроизвольно вскрикнула.

— Тише. Я пришел вас спасти.

С этими словами японец кинулся к Мэри и, бесцеремонно перевернув ее на живот, быстро разрезал прочные путы. После этого он поднял ее на ноги.

— Вы можете идти?

Мэри с трудом переставила затекшие ноги.

— Могу. Но не очень быстро.

— Пойдемте! У нас мало времени. Скоро все проснутся.

С этими словами японец взял Мэри за руку и потащил ее к выходу. Переступив через лежащего у входа охранника, чья голова лежала в небольшой лужице крови, они побежали в сторону лесной тропы, ведущей к автомобильной дороге.

* * *

Татцуо старался двигаться к месту их возможного спасения как можно быстрее, но Мэри было тяжело поддерживать столь высокий темп. В результате им приходилось часто останавливаться.

— Ну, еще немного. Скоро мы уже будем на дороге, — старался приободрить свою спутницу Татцуо.

— Все, — шепотом застонала вконец обессиленная Мэри, — я больше не могу. Давай хоть чуть-чуть дух переведем.

С этими словами она тяжело опустилась на большой камень, поросший мхом. Татцуо тоже присел рядом.

— Хорошо, — нехотя согласился мужчина, — только отдыхаем одну минуту. А то нас могут спохватиться.

Мэри, тяжело переводя дух, вдруг повернулась к Татцуо и, глядя ему прямо в глаза, спросила:

— Зачем ты это делаешь? Ты же сказал, что в их руках жизнь твоего брата?

Он не сразу ответил, глядя в землю.

— Они сегодня собирались убить нас, — наконец произнес японец.

— Ты уверен?

Татцуо кивнул головой.

— Я утром увидел, как они рыли в джунглях две… — Татцуо не успел договорить, потому что его взгляд уперся в осколок кокосового ореха с оторванным пластырем, лежащий у камня. Мэри тронула Татцуо за локоть, видя, как у того на лице появилась гримаса ужаса.

— Что с тобой?

— Пойдем быстрее отсюда. Это страшное место.

Татцуо снова взял в руку ладонь Мэри и резко встал с камня. Но не успели они сделать и трех шагов, как на их пути словно из-под земли вырос силуэт ниндзя. Татцуо выхватил из-за пояса нож, загородив собой перепуганную Мэри. Облаченный в костюм ниндзя Риохиро резко выдернул из-за спины синоби-гатану.

— Ты принял не ту сторону, — злобно прошипел он.

Мэри не поняла смысла фразы, поскольку она прозвучала на японском языке. Зато Татцуо прекрасно понял все. Он отступил на шаг назад, выставив при этом руку с ножом вперед.

— Не подходи, — с угрозой в голосе выкрикнул Татцуо.

Риохиро медленно двинулся навстречу беглецам.

— Прежде чем я убью тебя, — растягивая слова, обратился к соотечественнику ниндзя, — скажи мне, почему ты это сделал? Разве тебе не жаль брата?

При этом он медленно надвигался на беглецов.

— Вы все равно бы убили меня! Я сегодня видел, как ваши люди копали две могилы для нас.

Риохиро остановился.

— С чего ты взял, что вторая могила для тебя?

— А для кого же? — немного замешкался Татцуо.

— Она для русского журналиста. Он так хотел попасть в джунгли, что я решил устроить ему это навсегда.

Татцуо продолжал стоять с вытянутой рукой, в которой блестел нож. Мэри, прятавшаяся за спиной журналиста, по-прежнему не понимала смысла разговора двух японских мужчин. Риохиро снова медленно двинулся к беглецам.

— Опусти нож, свяжи девчонку и отведи ее в деревню. Тогда я не буду убивать тебя.

Татцуо отрицательно мотнул головой.

— Я не верю тебе. Ты обещал, что не тронешь моих русских друзей. Как я могу тебе снова доверять?

Риохиро еще ближе подошел к Татцуо.

— Не походи, — закричал тот.

— Это твой выбор, — спокойно ответил Риохиро.

В следующую секунду он молниеносно описал дугу своим мечом, и кисть руки Татцуо, в которой был зажат нож, упала на землю. Из обрубка запястья хлынула кровь. Татцуо интуитивно прижал ее к животу, пытаясь зажать свою рану, при этом он присел на одно колено. Риохиро быстро зашел сбоку к склоненному Татцуо и отточенным движением хладнокровного убийцы отсек тому голову.

Мэри несколько секунд отрешенно смотрела, как обезглавленное тело японского журналиста стало заваливаться набок. Вдруг она буквально взорвалась. Это был всплеск эмоций, смешанных со страхом, переживаниями и ненавистью. Она бросилась на Риохиро, пытаясь выцарапать ему глаза. Тот, опешив от такого неистового порыва, не сразу ответил девушке. Но когда ее пальцы впились в его переносицу, он со всей силой ударил ее по голове рукояткой своего меча. Мэри, отлетев на метр, упала навзничь. Подойдя к ней, Риохиро склонился над телом девушки. Она не подавала признаков жизни. На левой стороне виска была видна вмятина от квадратной гарды.

Через пару минут со стороны деревни на тропе появились остальные члены банды.

Риохиро показал мечом на обезглавленное тело журналиста и приказал своим подчиненным закопать его. Затем он повернулся к неподвижно лежащей Мэри.

— А ее отнесите в хижину.

* * *

Олег показал запястье с часами японцу, который сидел напротив него, развалившись в кресле. Стрелки на циферблате показывали ровно одиннадцать утра.

— Я думаю, письмо уже должно быть в офисе почтовой компании. Я сейчас спущусь вниз и сделаю звонок.

Итиро сразу же поднялся.

— Я тоже спущусь.

— Дело твое.

Выяснив нужную информацию в офисе почтовой компании, Умелов повернулся к Итиро и сообщил:

— Письмо пришло.

— Тогда чего мы ждем? — оживился японец. — Поехали быстрее.

Умелов не тронулся с места.

— В чем дело? — спросил Итиро.

— Я хочу гарантий.

— Каких?

— Если я поеду один и со мной что-то случиться, то я хочу, чтобы об этом узнала полиция.

Итиро замер, лихорадочно соображая, что имел в виду русский журналист.

— Я возьму с собой помощника, — пояснил свою мысль Умелов.

— Зачем?

— Когда я получу письмо и поеду на встречу с вашим главарем, мой помощник запомнит машину и людей, с которыми я уеду. И если я не вернусь к вечеру, то он обратится в полицию.

Итиро вновь замер, соображая, как ему поступить. У него не было четких инструкций на этот счет. Решив, что он все объяснит своему оябуну по телефону и получит от него новые указания насчет помощника Умелова, японец кивнул русскому журналисту.

— Хорошо. Берите своего помощника.

Умелов попросил горничную сходить в номер к Вито и пригласить его спуститься вниз. Уже через пару минут Вито Гомес стоял рядом с Олегом.

— Вито, — обратился к нему Олег, — ты сейчас поедешь с нами.

— Хорошо, сеньор Умелов.

* * *

В офисе DHL было прохладно от работающего кондиционера. Расписавшись за полученную корреспонденцию, Умелов забрал красно-желтый конверт и вышел с ним на улицу. Итиро нетерпеливо ждал у входа. Увидев Олега, он сразу же подошел к нему.

Умелов убрал конверт за спину и жестко посмотрел на японца.

— Звони своему шефу и скажи, что письмо у меня. Я готов к обмену.

Итиро, нервно оглядываясь в поисках своих сообщников, пригрозил Олегу указательным пальцем.

— Никуда не уходите. Я сейчас вернусь.

Отойдя на значительное расстояние — так, чтобы его не было слышно — Итиро набрал условный номер. Сообщив информацию о письме и получив необходимые инструкции, японец вернулся к Умелову.

— Мы подождем здесь, на площади. В течение часа за нами приедет машина, и мы поедем на обмен.

— Хорошо, — кивнул ему Умелов, — но зачем стоять на жаре? Давайте сядем в салон. Там хоть кондиционер есть.

И, не дожидаясь ответа, он отправился к мини-вэну, за рулем которого сидел Вито.

Итиро ничего не оставалось делать, как проследовать за русским журналистом.

Разместившись в салоне напротив Олега, японец уставился на желто-красный конверт. Заметив этот взгляд, Умелов понимающе кивнул головой.

— Мне и самому не терпится посмотреть. Кстати, у Вито в бардачке есть ножницы. Я сейчас попрошу у него.

Олег посмотрел в сторону своего помощника и крикнул:

— Вито достань, пожалуйста, ножницы и передай их мне через нашего друга.

И пока Итиро, обернувшись к водителю, ожидал от него ножницы, Умелов быстро вытащил из-за пояса «Беретту» и засунул под правое бедро. Так, чтобы ему было удобно выхватить пистолет в нужный момент.

Итиро, получив ножницы, развернулся и протянул их Олегу. Но Умелов сделал отрицательный жест рукой.

— Нет. Открывай конверт сам.

С этими словами Олег неуклюже протянул письмо японцу и как бы случайно уронил его на пол. Итиро интуитивно нагнулся, ища конверт. В это мгновение Умелов молниеносно достал пистолет и с силой ударил японца по затылку.

Подняв обмякшее тело Итиро на сиденье, Умелов громко скомандовал:

— Вито, быстро гони в отель.

Ничего не соображающий помощник нажал на педаль газа. Машина резко дернулась с места.

После того как микроавтобус остановился недалеко от отеля, Олег послал Вито за сеньором Батистой. Когда в салоне мини-вэна наконец появился отставной офицер, Умелов вкратце рассказал своим филиппинским друзьям всю подноготную этой истории.

Узнав, что Мэри похищена, Арсенио Батиста изъявил желание немедленно ехать с Умеловым на ее освобождение, но Олег слегка остудил его пыл.

— Сеньор Батиста, наверняка вы умеете связывать пленных?

— Да, — утвердительно кивнул отставной офицер.

— Тогда найдите веревку и свяжите его, пока он не очухался.

С этими словами Олег покосился в сторону Итиро.

Арсенио сразу же покинул салон мини-вэна, чтобы найти подходящую веревку.

— А ты, Вито, не своди с него пистолет, — распорядился Умелов и передал своему помощнику «Беретту», — и помни, что моя судьба и судьба моей жены в твоих руках.

— Не беспокойтесь, сеньор Умелов. Он никуда не денется до вашего возвращения.

— Спасибо. Я ваш должник.

— Удачи вам. Я буду за вас молиться.

— Лучше держи его на мушке.

С этими словами Умелов вышел из мини-вэна. Он торопился. В ближайший час ему предстояло где-то найти другую машину и отправиться на ней в то место, которое Мальцев указал на карте. Умелов никогда в жизни не нарушал закон, но сейчас он был вынужден это сделать, потому что единственным способом найти машину за столь короткое время был банальный угон.

* * *

Получив от своего помощника долгожданную информацию по телефону, Риохиро Акаши первым делом отправил двух людей в Багио, где они должны были забрать Умелова с конвертом.

После этого он собрал остальных своих подчиненных и распределил роли между ними. Первых двух он отправил к горной дороге, откуда начиналась лесная тропа, чтобы они встретили джип с Умеловым и сопроводили русского журналиста до базы. Еще двоим он приказал подготовить засаду на лесной тропе на случай, если за Умеловым будет полицейский хвост (тогда они должны были оперативно сообщить по рации об опасности). Одного человека он на всякий случай оставил у хижины, где уже несколько часов без сознания лежала раненая Мэри. Судя по всему, у нее была проломлена височная часть черепа.

Сам же Риохиро Акаши уединился в своей хижине. Настроив рацию на нужную частоту, он стал ожидать того мгновения, когда ему наконец удастся избавить своего оябуна Ацуо Таканиси от компромата, отравлявшего тому жизнь.

Тем временем бандиты стали выдвигаться на свои позиции. Первыми заняли свое место дислокации те, кто должен был находиться в засаде на лесной тропе. Внимательно осмотрев землю, они прилегли на заваленную листвой моховую подстилку и стали наблюдать за открытым участком тропы, который хорошо просматривался между двумя огромными стволами лесных исполинов.

— Ты не взял с собой фляжку? Что-то в горле пересохло, — обратился один к другому.

— На, держи, — ответил второй, отстегивая ее от поясного ремня.

Неожиданно непрекращающийся стрекот цикад перекрыл громкий шум хлопающих крыльев. Это пролетела стая белых попугаев, чем-то или кем-то встревоженная.

Японец, протянувший флягу, задрал голову вверх. Проводив восхищенным взглядом птичью стаю, он повернулся к своему напарнику, который, отвернувшись, одной щекой лежал на мху.

— Эй, держи фляжку! — легонько толкнул он его. — Ты что, заснул?

Напарник не ответил. Повернув его за плечо, японец понял, почему его товарищ молчал. В его виске зияла дыра от пулевого ранения, через которую толчками выходила алая кровь. Увидев эту картину, он лихорадочно схватился за автомат, но не успел им воспользоваться, поскольку следующая пуля, выпущенная невидимым стрелком, вошла ему прямо в переносицу.

Через минуту из зарослей показалась крепкая фигура Мальцева в камуфлированной одежде. Подойдя к убитым, он профессионально проверил их вещи и, достав из сумки рацию, сменил частоту, на которую она была настроена. После этого он убрал ее в свой подсумок.

— Двое готовы. Осталось еще шестеро, — тихо констатировал Мальцев.

Посмотрев на свои командирские часы, он осторожно двинулся к автомобильной дороге, куда пятнадцать минут назад ушла вторая пара бандитов.

* * *

Как только Риохиро Акаши отзвонились его подручные, дежурившие в Багио, он сразу же понял: что-то пошло не так. В указанном месте ни Умелова, ни Итиро не оказалось. Оябун решил подождать условленного времени, предположив, что по каким-то причинам Итиро все же мог изменить место встречи. Но когда в назначенный срок помощник не вышел на связь, стало понятно, что Умелов затеял свою игру.

Риохиро приказал своим подручным быстро уезжать из Багио и вместе с людьми, которые дежурили на тропе, возвращаться в лагерь. Прошло уже больше часа. За это время ни рация, ни телефон так ни разу и не ожили.

В очередной раз набрав номер своих подручных, Риохиро в ответ услышал только длинные гудки.

Приблизив к губам микрофон рации, он снова произнес позывной:

— Дракон, ответь базе.

Рация продолжала молчать. Это могло означать только одно: с людьми Риохиро Акаши уже что-то произошло.

«Если моих людей арестовала полиция и копы сейчас движутся к лагерю, то я убью девчонку при начале штурма», — решил Риохиро.

Он быстро облачился в костюм ниндзя и вышел из хижины. Солнце уже высоко поднялось над горными джунглями, и резкие тени от высоких деревьев стали сливаться в одну зеленую массу с низкими зарослями.

Обойдя хижину, в которой лежала раненая Мэри, Риохиро приблизился к своему подручному, охранявшему вход. Тот вальяжно пускал сигаретный дым изо рта.

— Как она?

— По-моему, она пару раз приходила в себя, что-то бормотала или стонала.

Риохиро огляделся по сторонам, чутко прислушиваясь к звукам джунглей.

— Брось сигарету и займи огневую позицию за каким-нибудь укрытием. У нас могут быть проблемы, — приказал он.

Подручный с недовольным видом выкинул сигарету и снял с плеча короткий автомат.

— Если бы что-то случилось, наши дали бы знать об…

Он не успел закончить фразу, потому что пуля прошила его насквозь в области шеи. Риохиро мгновенно сделал кувырок через голову. Этот маневр спас его, ибо следующая пуля раскрошила в щепки бамбуковую жердь, из которых состояла стена хижины. Если бы не отличная реакция Риохиро, то эта пуля вошла бы точно в центр его грудной клетки.

Вскочив на ноги, Риохиро запетлял в сторону ручья, рядом с которым начинались густые заросли. Он бежал и чувствовал, как рядом с ним в землю вгрызались пули. Когда до спасительных зарослей оставалось всего несколько метров, одна из пуль все-таки настигла его. Японец развернулся вокруг своей оси и упал юзом в высокую траву.

Выстрелы тотчас же прекратились.

* * *

Мальцев еще раз осмотрел через окуляр прицела своей снайперской винтовки заброшенную деревню. Никакого движения среди хижин не было видно.

Игорь мог бы все закончить раньше, ведь он уже несколько минут держал на мушке часового. Но он ждал момента, когда на линии стрельбы появится их главарь. Как только появился Риохиро, Мальцев решил убрать их обоих спаренным выстрелом, который он многократно отрабатывал в специальном центре, где готовился спецназ военной контрразведки. Но реакция главаря была слишком быстрой, и Игорю понадобилось еще пять выстрелов, чтобы пуля наконец смогла настичь свою жертву.

Поднявшись из укрытия, Мальцев осторожно отправился в сторону заброшенной деревни. Подойдя к хижине, рядом с которой лежало тело первого убитого бандита, Игорь нагнулся к нему. По огромной луже крови темно-бурого цвета он понял, что у погибшего была перебита яремная вена. Поднявшись с корточек, Мальцев отправился осмотреть труп главаря. Но там, где должно было лежать тело бандита в костюме ниндзя, была лишь примятая трава, испачканная кровью. По кровавому следу было видно, что раненый полз в сторону ручья. Дальше его следы терялись. Изготовив винтовку к немедленной стрельбе, Игорь прошел вдоль берега несколько десятков метров вверх и вниз по течению. Но ни самого главаря, ни его кровавых следов Мальцев так и не обнаружил. Он точно помнил, что этот раненый был без огнестрельного оружия, поэтому не боялся выстрела из засады.

Посмотрев на часы, Игорь понял, что времени на поиски последнего недобитого бандита у него уже не осталось.

Вернувшись к хижине, где содержалась пленница, он быстро вошел внутрь. Присев рядом с Мэри, Игорь внимательно осмотрел ее висок. Мэри в очередной раз пришла в сознание. Открыв глаза, она увидела склоненное над ней лицо Мальцева.

— А где Олег? — еле слышно прошептала она.

— Он ждет нас на дороге.

С этими словами Игорь осторожно поднял Мэри на руки и вышел из хижины.

* * *

Умелов решил, что лучшее место, где можно было бы угнать машину, это автомобильная заправка. Поймав такси, он попросил водителя отвезти его к какой-нибудь автозаправочной станции на северо-востоке Багио. Ведь именно из этого района начиналась дорога, ведущая к озеру Амбуклао.

Остановившись у нужной заправки, Олег рассчитался с водителем и стал ожидать подходящего момента. Время шло, а машины, которую можно было бы угнать, все не было и не было. Наконец к автозаправке подкатил микроавтобус «Мицубиси», за рулем которого сидел пожилой европеец. Он помог выбраться своей такой же немолодой спутнице, и они отправились в здание заправочного комплекса. На ходу европеец распорядился залить в бак его авто двадцать литров бензина. Умелов заметил, что ключи остались торчать в замке зажигания. Дождавшись, когда служащий закончит заправку, Умелов описав крюк, подошел к микроавтобусу с той стороны, где находилась водительская дверка. Бесшумно открыв дверь, Олег юркнул на сиденье. Он посмотрел в боковое зеркало и, убедившись, что служащий уже закрыл крышку бензобака, быстро завел мотор и рванул с места.

Глядя в зеркало заднего вида, Олег видел, что служащий заправки даже не обратил внимания, что на мини-вэне уехал совершенно другой человек.

Выехав за город, Олег развернул карту. Сверившись с ней, он уверенно повел машину по дороге, которая вела в горы.

Рядом с местом, которое было указано на карте, у обочины стоял черный «Ниссан» с тонированными стеклами. Умелов притормозил в двадцати метрах от этого джипа и внимательно всмотрелся в заднее тонированное стекло внедорожника: нет ли там кого-нибудь.

Вспомнив, что в указаниях Мальцева ничего не было сказано об этой машине, Олег предположил, что она могла принадлежать бандитам, похитившим Мэри. Осмотрев салон мини-вэна, Умелов заметил на заднем сиденье кожаную сумку, из которой торчали рукоятки клюшек для гольфа. Выбрав самую тяжелую клюшку, Олег вылез из автомобиля и осторожно двинулся к «Ниссану». Обойдя его с правой стороны, он заглянул в салон. Машина была пуста.

Опустив с плеча клюшку, Олег оглядел обочину. Он сразу заметил большой ствол лауана, на котором виднелась свежая зарубка. Вероятно, это был знак, оставленный Мальцевым. Сразу за стволом могучего дерева начиналась лесная тропа. Умелов вошел в джунгли и, оглядываясь по сторонам, осторожно пошел вглубь безбрежного зеленого массива. Пройдя метров сто по тропе, он заметил, что впереди за крупным деревом кто-то прятался. Олег прекрасно видел торчащую ногу в высоком ботинке и руку в защитном камуфляже. Спрятавшись за такой же толстый ствол, Умелов посмотрел на незнакомца, но тот по-прежнему оставался неподвижен. Подождав пару минут, Олег поднял с земли палку и кинул ее в сторону неизвестного. Но он даже не шелохнулся.

Умелов осторожно вышел из своего укрытия. Обойдя дерево, из-за которого виднелась нога незнакомца, он наконец понял, почему этот человек был неподвижен. Перед глазами Умелова предстал труп японского бандита, у которого было буквально снесено полчерепа от выстрела в упор. Чуть дальше на тропе в неестественных позах лежали еще два мертвых человека.

«Неужели это сделал Мальцев?» — подумал Умелов.

Это никак не вязалось с образом Игоря, ведь Олег знал его добрым и компанейским семьянином. Вспомнив, что за годы длительного тесного общения Мальцев ни разу не демонстрировал Умелову свои навыки спецназовца, Олег вдруг осознал, что в этот момент Игорь был не Игорем, а частицей огромной машины российских спецслужб, которая сейчас оберегала его вдали от Родины. От этой мысли сразу стало легче на душе. Олег вдруг всем своим существом почувствовал, что он не один и с ним рядом всегда есть такие же, как и Мальцев, бойцы невидимого фронта. И от ощущения причастности к этой большой и реальной силе Умелов вдруг испытал неподдельное чувство гордости за Россию.

Оглядевшись по сторонам, Умелов хотел было двинуться дальше по тропе, но вдруг вспомнил указания Мальцева. Игорь велел Олегу ждать его в машине у обочины, куда он должен был вывести освобожденную Мэри.

«Они же могут выйти с Марией по другой тропе, которых в джунглях, скорее всего, несколько», — мелькнула мысль в голове Олега.

Развернувшись, он быстро начал спускаться назад к машине.

* * *

Игорь нес Мэри уже больше получаса, практически не останавливаясь. Он очень устал, ему хотелось сесть и передохнуть, но мысль, что Мэри срочно нужна квалифицированная медицинская помощь, гнала его дальше и дальше вниз к автомобильной дороге, где их уже должен был ждать Умелов.

Очень сильно мешала снайперская винтовка, но Игорь как профессионал понимал, что ее нельзя было оставлять в джунглях. Ведь рано или поздно кто-то найдет трупы бандитов, после чего непременно начнется следствие. Возможно, полицейские станут прочесывать все окрестные джунгли, используя местное население, для которых эти дикие леса как дом родной. Винтовка — это металл, который легко обнаружить с помощью металлоискателей там, где земля самая обычная, без металлических включений. Если оставленная Мальцевым винтовка попадет к специалистам, они легко вычислят всю цепочку продавцов и покупателей и выйдут на филиппинских друзей Мальцева. А этого допустить было нельзя — он не имел права их подставлять.

Игорь увидел впереди большой камень, поросший мхом. Он аккуратно опустил Мэри на траву и прислонил ее спиной к камню. Она опять была без сознания, и ее голова безвольно упала на грудь. Игорь поправил ей голову, подложив под основание шеи свою вязаную шапку. Разогнувшись, он перевел дух и прикинул, сколько еще осталось до автомобильной дороги.

Сняв винтовку с плеча, он поискал взглядом место, куда ее можно было бы прислонить. Черная тень, метнувшаяся сзади, заставила его обернуться. И это спасло ему жизнь, ибо он успел среагировать на разящий удар японского меча. Игорь просто интуитивно выставил винтовку на пути смертельного клинка. От этого удара дорогая немецкая оптика разлетелась в разные стороны. Нападавшим был тот самый раненый главарь, который ушел от пули Мальцева.

Игорь снова уклонился от очередного удара, который Риохиро нанес ему своим мечом. Теперь удары посыпались как из пулемета. Игорь еле успевал подставлять цевье винтовки, вращая ее в руках, как мельницу.

«Раненый, а так прекрасно двигается!» — мелькнула мысль в голове Мальцева.

Риохиро только наращивал темп. Казалось, что он специально не хотел убивать Игоря сразу, дожидаясь того момента, когда обессилевший Мальцев сам опустит руки.

Игорь действительно уже стал уставать, еле успевая защищать свою голову или тело от рубящих ударов Риохиро. Неожиданно оступившись о половинку кокосового ореха в траве, Игорь припал на левую руку, выпустив при этом винтовку.

Риохиро понял, что наступил кульминационный момент. Он подскочил к Мальцеву, широко расставил ноги и занес меч над головой поверженного противника, приготовившись нанести ему заключительный рассекающий удар. Но какая-то неведомая сила обрушилась на его правое запястье. Боль от сломанной лучевой кости выгнула дугой тело Риохиро. Он развернулся, пытаясь увидеть, кто сломал его руку, и в то же мгновение второй удар, обрушившийся на его голову, отправил японца в глубокий нокаут.

Мальцев ошарашенно смотрел на Умелова, который двумя ударами клюшки для гольфа буквально разрушил легенду о непобедимости ниндзя. Игорь поднялся, опершись на протянутую руку друга.

— Спасибо, брат. Ты как раз вовремя.

Олег хлопнул Мальцева по плечу.

— Это тебе спасибо.

Обернувшись к лежащей без сознания Мэри, Умелов быстро подошел к ней. Нагнувшись над лицом жены, Олег увидел рану на ее виске. Он почувствовал, как к его горлу покатил комок.

— Ничего. Сейчас у нас все будет хорошо, — тихо произнес он, глядя на любимые черты ее лица.

К Умелову подошел Мальцев.

— Олег, Марии срочно нужна медицинская помощь.

— Да. Да, конечно, — быстро закивал Умелов и поднялся с колен, — надо идти.

Сзади послышался хрип очнувшегося Риохиро.

— Живучий, черт, — прокомментировал Мальцев.

— Что будем с ним делать? — спросил Олег.

— Бери Марию и спускайся к машине, а я вас догоню, — ответил Мальцев, глядя на поверженного врага.

Умелов поднял жену на руки и осторожно понес ее вниз по тропе.

Когда Мальцев и Риохиро остались одни, Игорь подошел к сидящему на земле японцу и поднял с земли его меч.

— Это единственное, что я могу для тебя сделать.

С этими словами Игорь взялся двумя руками за клинок и ритуально передал его поверженному ниндзя. Риохиро принял меч также двумя руками, хотя правая его рука была сломана. Посмотрев снизу вверх на Мальцева, он по-японски ответил:

— Спасибо, что позволили сохранить мне честь.

С этими словами японец присел на колени и, закрыв глаза, начал свою последнюю молитву.

Игорь не стал мешать японцу и тихо ушел вниз по тропе.

А на поляне остался Риохиро, который начал подготовку к ритуалу сеппуку. Ибо для него теперь был возможен только один путь — в далекую страну Еми.

* * *

Осторожно расположив Мэри в салоне мини-вэна, друзья встали у обочины. Игорь протянул руку Олегу.

— Ну, — с улыбкой произнес он, — с этой минуты наши пути расходятся. Встретимся в Москве.

— Спасибо, тебе Игорь.

Друзья крепко обнялись.

— Все, — отстранился Мальцев, — мне пора. Ты вот что… Пока будешь ехать, придумай правдоподобную версию того, как ты оказался здесь и что случилось с Марией. Помни, она гражданка США, так что будь готов к любым неприятностям.

— Я всегда к ним готов, — усмехнулся Умелов.

— Да, и вот что еще. Валерий Петрович просил тебе передать, что этой весной на Онекотане расформировывают пограничную заставу. Так что остров совсем без прикрытия остается. Хорошо, если бы эта информация к американцам попала через источник, заслуживающий доверия. Подумай над этим. У тебя ведь голова светлая.

— А зачем это нужно? — спросил Умелов.

— Не знаю. Я тебе всего лишь пожелание Воронцова передал, — Игорь посмотрел на свои часы, — все, брат. Пора.

Он еще раз обнял Умелова и, вытащив из кармана ключи с брелком, прокомментировал:

— Военный трофей.

Мальцев открыл с брелка черный «Ниссан» и ловко запрыгнул в салон. Через мгновение внедорожник сорвался с места и скрылся за ближайшим поворотом горной дороги.

Олег посмотрел вслед своему другу и поспешил к машине, где лежала его раненая жена.

Быстро сев за руль, он с тревогой оглянулся на Мэри. Она по-прежнему была без сознания.

Лихо развернув мини-вэн на узкой дороге, Умелов помчался в Багио.