Москва

Женскую фигурку в темном пальто с поднятым воротом и небрежно заколотыми рыжими волосами Сергей заметил издалека. Напугать не хотел, но подошел достаточно тихо и лишь чуть тронул калитку, та протяжно скрипнула — Катька резко обернулась, и в глазах ее застыл ужас. Впрочем, ни звука она не издала. Еще с полминуты они молча стояли напротив мраморного надгробия с именем «Астафьева Екатерина Андреевна». Сергею неприятно было здесь находиться, муторно и тяжело. Он покрутил головой, словно нюхая воздух вокруг, и заметил метрах в двадцати от них похоронную процессию. Этого еще не хватало.

— Тебе бы лучше отсюда уйти, — сказал он.

Катя его как будто не расслышала:

— Это моя самая удачная фотография.

Сергей снова покрутил головой — не понимал он, к чему такое самоедство.

— Кать… ты не волнуйся, с твоими документами все в порядке. Еще месяц — два и ты без проблем сможешь вернуться к своим обычным делам. Ну… представь, что у тебя отпуск, что ли…

Катя его опять не расслышала:

— А я ведь ее не любила. Ты помнишь, сколько она нам нервов попортила с теми документами? И вот, как все закончилось.

Насчет нервов Катька была права: сразу после убийства Андрея Астафьева Сергей разговаривал с Татьяной, но та ему клялась и божилась, что помочь не может, хотя уже тогда было заметно, что она что — то утаивает. То ли ее запугали, то ли она просто выжидала и набивала себе цену — теперь уже не спросишь. Сергей выдохнул:

— Мы не виноваты, что так вышло. На замке в твоей квартире трасолог нашел следы подбора ключей, так что она сама туда вошла.

— Или ее привели… — Катя порывисто отошла от могилки и села на деревянную скамью чуть в стороне. — Ее кто — нибудь искал?

— Искал, — неохотно ответил Сергей, — но, думаю, все уладим.

Катя глубоко вздохнула, как будто пытаясь отделаться от всех лишних мыслей, и, видимо, очень старалась, чтобы голос ее прозвучал весело:

— И как тебе удалось все это провернуть, может, расскажешь?

Сергей, видя, что мировой скорби в ее глазах действительно нет, тоже чуть улыбнулся:

— Технически это было несложно. Когда я отвез тебя в Старогорск — вернулся обратно, поехал в отдел, а Мухин меня, как обухом по голове. Говорит, только что пришла ориентировка — Екатерина Астафьева, ты то есть, погибла. Я сам, во-первых, растерялся, ну и выпалил ему, что только что увез тебя из города.

Потом уже следователь Исаков детали рассказал — про взрыв, про то, что в запертой квартире нашли женский труп. Исаков звонил твоему шефу, тот естественно подтвердил, что ты уехала с работы домой, потому что плохо себя чувствовала. В общем, ни у кого сомнений не было, что в твоей квартире мог быть кто-то, кроме тебя.

— А… это точно была Шорохова?

— Мы с Мухиным в морг ездили… в общем, да это она была. Сомнений нет. Мухину я доложился, как все было, рассказал и про документы, и про тебя. Он — то меня и надоумил не поднимать пока шум. Там, в квартире, перед взрывом ее труп ведь намеренно под тебя пытались загримировать — и одежда твоя, и украшения. Вот Мухин и предложил «включить дурака» и притвориться, будто мы уверенны, что погибла именно ты. И посмотреть, что будет.

— И что было?

— О-о-о… — оживился Сергей, — видела бы ты, что было: Левченко аж поседел от напряга. К Исакову в отдел явился и чуть не клятву с него потребовал, что погибла именно ты, и погибла случайно. Очень он был удивлен, что мы на его шутку купились. Исаков молодец, не раскололся. Ну а мы, пока они соображали, что к чему, спокойно дорабатывали по «Алюминию».

— Так следователь тоже в теме?

— И следователь, и судмедэксперт, который Шорохову вскрывал. Ты не волнуйся, в деле отражено, что погибла при взрыве именно Шорохова, но в рамках спецоперации ее захоронят под другим именем. Имя на памятнике поменять потом не проблема… И медика пришлось подключить: отпечатки пальцев, группа крови. Вот он и составил, опять же в рамках дела, липовый акт вскрытия, где описал, что все совпадает.

— А причина смерти?

— Здесь сложнее. Доктор до сих пор сомневается: газа в дыхательных путях не было, копоти тоже. То есть, получается, умерла она до взрыва и утечки газа.

Катя помрачнела, хотя старалась этого не показывать:

— Ну, доктор, я так понимаю, графу «Причина смерти» тоже подкорректировал? А опознание? До сих пор не представляю, как ты Женьку уговорил на такое пойти?

— А я и не уговорил, — признался Сергей. — Я просто сказал ей, что ты погибла — и все.

Катя повернулась к нему и несколько раз молча хлопнула ресницами, словно по глазам пытаясь определить, неужели он шутит?

— То есть как? Женька и сейчас считает меня погибшей?

Салтыков знал, что Катя отреагирует болезненно, может, даже возненавидит его после такого признания. Но был уверен, что она поймет: другого выхода не было:

— Кать, актриса она плохая! Во — первых, ты права — она просто не позволила бы мне такое провернуть, а во — вторых, ты же ее знаешь… сначала она бы потребовала, чтобы я отвез ее к тебе — убедиться, что ты жива. А потом пожалела бы твоего Диму — он ведь потерял любимую невесту — и все бы ему выболтала.

— Ты бы мог ей все рассказать и про Левченко!

— Она бы не поверила! Ты же знаешь свою сестру — она верит всем вокруг, кроме меня.

Катя его уже не слушала, а, резко сорвавшись со скамьи, направилась к выходу с кладбища, сквозь зубы зло бросая ему на ходу:

— Я еду к ней — мне нужно поговорить с сестрой! Где она, у тебя? На работе?

— Кать… — процессия в двадцати метрах начала расходиться. Некоторые не без любопытства посматривали на них с Катькой.

— Даже не подходи ко мне! — выкрикнула на бегу Катя, еще больше привлекая к себе внимание процессии. — Она живой человек! Как ты мог так с ней поступить? А мама… ее ты тоже этим обрадовал, да? Для большей достоверности!

— Кать…

Сергей быстро догнал ее и, взяв за локоть, повернул к себе.

— Где Женька, отвечай! Мне нужно с ней поговорить…

— Я не знаю, где она! — бешено выкрикнул Салтыков.

Процессия резко отвернулась от них и торопливо зашагала к выходу.

— То есть?

— Твоя сестра не ночевала дома, — вкрадчиво объяснил Сергей. — Пока я был в командировке!

Катя сперва растерялась, но тут же зашипела, яростно грозя ему пальцем:

— Не смей ее обвинять! Ты не имеешь на это никакого права! — но быстро успокоилась, хотя голос ее и дрогнул от слез: — А ты не подумал, что с ней могло что — то случиться?

— Успокойся, что с ней могло случиться? Самая большая Женькина проблема это критика ее профессора…

Он прижал Катину голову к своему плечу и как маленькую похлопывал по спине, убаюкивая. Мечтал только об одном — лишь бы она не начала рыдать. Кажется, помогло, потому что Катя затихла. Потом вдруг оторвала лицо от его груди, несколько секунд смотрела в его глаза и шепнула:

— Я люблю тебя, Сереж…

Сергей этого взгляда не выдержал, взял ее за руку и торопливо повел к машине:

— Пойдем-ка отсюда.

Эти сестрицы его до психушки доведут… что за сумасшедшая семейка… да за что ж ему это?..

Катя больше не противилась и легко позволила отвезти себя в Старогорск. Она детально изучала пейзаж за стеклом автомобиля, и Сергей был готов поклясться, жалела о сказанном. Сам он тоже гнал невеселые мысли — почему она это сказала и всерьез ли? Все, что у них было — давно прошло, и зачем нужно было ворошить старое?

Оторвавшись от дороги, он глянул на Катю. Или не прошло?

— Катя, я Женьку найду, обещаю. Если хочешь, можешь позвонить ей сама.

Она кивнула.

— Мне обязательно возвращаться туда?

— Обязательно, — отрезал Салтыков. И не мог не съязвить: — А в чем дело? Мне казалось, тебе там понравилось? Без дела ты не сидишь, друзьями обзавелась. Даже воздыхатели уже появились. Я тебе поражаюсь, Астафьева… ты же и двух недель там не провела!

— А это не твое дело, — тихо и ласково ответила Катя. — Я женщина одинокая, незамужняя — с кем хочу, с тем и сплю. Ты предъявляй претензии лучше своей Жене, а я надеюсь, что она тебя пошлет. Далеко и надолго!

У Сергея отлегло от сердца — если все-таки огрызается, значит, та фраза на кладбище вырвалась случайно, и теперь она жалеет. И, слава богу.

Просто Сергей чувствовал, что если и Катька чувствует хоть что — то схожее с ним, то у него просто не будет сил оглядываться на преграду в виде его жены и ее сестры.

* * *

Женька шестым чувством угадала, что Сергей приедет именно в понедельник. Вчера сил ехать из маминой квартиры домой у нее просто не осталось. Поговорив по телефону с родственницей Сергея, она нажимала на кнопки сотового, пытаясь дозвониться до мужа — накричать на него, потребовать объяснений и наговорить много — много всего. Сергея она ненавидела. Кира отбирала у нее телефон, пытался объяснить, что ничего она с помощью криков и ругани не добьется. Потом Женя уснула, а когда проснулась, никого в квартире не было. Женя уже знала, что Сергей в городе, но вчерашнего запала — требовать от него объяснений — уже не осталось.

Из квартиры родителей она сразу поехала на работу. Как на зло, у Жени было сегодня всего две пары — как могла она растягивала время, но около трех все равно пришлось ехать домой. Муж действительно было уже — расхаживал с сотовым телефоном у уха и, как обычно, до нее ему не было никакого дела. Женя устала. Ей не хотелось даже ставить его перед фактом, что она знает все про Катю и его аферу. Зачем? Насколько Женя знала своего мужа, он все равно ничего ей не расскажет: снова заверит, что все будет хорошо и оставит наедине со своими мыслями. Ничего не хотелось.

Пока она медленно и лениво вешала пальто в шкаф, снимала сапоги, Сергей успел договорить о своих влажных делах — причем говорил он предусмотрительно скрывшись в кухне и понизив голос — а наговорившись, вихрем пронесся из кухни в прихожую и одним движением надел куртку:

— Жень, мне срочно отъехать нужно по делам, буду завтра утром. Целую. — Все это он произнес, не глядя на жену.

Женька бессильно опустилась на подлокотник кресла и только подумала: «Все».

Потом неожиданно для себя остановила Салтыкова, который уже отпирал входную дверь:

— Сереж, подожди! Нам нужно поговорить…

Салтыков стоял к ней спиной, но Женя знала, что он в этот момент закатил глаза и утомленно вздохнул. Дверь, впрочем, он прикрыл и повернулся к ней:

— Если разговор будет серьезным, может, его лучше отложить?

— Да нет, лучше сейчас, — слишком резко и категорично, что не характерно для нее, ответила Женя. — Просто я хотела сказать, что, наверное, нам лучше пожить отдельно.

Молчание. Женя во все глаза смотрела на мужа — у того не дрогнул ни один мускул на лице. Полное безразличие.

— Какое-то время или навсегда? — только и спросил он.

Очень хотелось неопределенно пожать плечами — дать надежду ему и себе. Возможно, пройдет время, обида уляжется, и она снова вспомнит, как любит Сережу. Все это пронеслось в голове у Жени, она уже покачала отрицательно головой: такие обиды не забываются.

— Ясно, — кивнул муж. Это, оказывается, он просто уточнял.

— Куда ты едешь? В Старогорск? — быстро спросила Женя. Язвительность была ей несвойственна, сейчас она просто хотела, чтобы Сергей понял, что ошибся, не доверяя ей. — Как видишь, я не выдала вашу с Катей страшную тайну.

Хоть какие-то эмоции мелькнули в этот момент на его лице: Женя успела заметить неподдельный ужас, который вскоре равнодушием и почему — то укором. Сергей, мрачно и как — то зло усмехаясь, подошел очень близко к Жене — невольно она даже отступила на шаг:

— Не выдала, говоришь? — Сергей приподнял пальцами ее подбородок и в упор смотрел перепуганной Женьке в глаза. Она не думала, что когда-нибудь ей придется бояться собственного мужа. — Так ты была со своей подружкой, с Кирой Перегудовой? Отвечай!

— Да… — пролепетала Женя.

— Что она знает? Телефон, адрес?!

— Сережа, причем здесь Кира?.. Она ничего не знает, я только называла при ней телефон твоей тетки, но она же не могла запомнить его на слух… Объясни, что случилось?

Вместо ответа Сергей ударил кулаком в косяк, рядом с которым была Женина голова и, побелевший от злости, вылетел из квартиры.

Под оглушительный стук захлопываемой двери Женя тяжело опустилась, почти упала на тумбочку в прихожей. Это что же, сестре снова угрожает опасность? И теперь уже изза нее, Жени? Она с трудом, будто разом обессилев, поднялась на ноги и начала искать свою сумку. Записная книжка была на месте, отчего Жене сразу стало легче. Конечно, Сергей ошибается — Женькато знает свою подругу Киру лучше него. Но тут же она помрачнела: из книжки была вырвана страница — как раз та, на которой был записан телефон и адрес родственницы Сергея. А ведь через нее точно узнать, где Катька, проще простого…

Женя задумчиво, даже немного рассеянно пролистнула свою книжку, отыскивая номера и адрес Киры. Потом нашла авторучку и тщательно заштриховала ее телефоны. Чтобы не было никакой возможности их прочитать, даже если очень захочется.