На душе было крайне дерьмово. Случайный провожатый, с которым мы в такой короткий срок встряли в невероятное количество переделок, таковым уже не воспринимался. Дым стал товарищем, напарником. И в итоге я здесь, а сталкера разорвали долбаные шустрые зомби. Неправильно это. И дело даже не в том, что я остался один в Зоне, под землей, на территории какого-то сраного комплекса. Дело не в том, что мне придется выбираться отсюда самостоятельно, а я понятия не имею, как это сделать. Хотя какая, на фиг, разница теперь, в чем дело?

Я тяжело поднялся. Перевел ноутбук опять в спящий режим, закрыл и уложил его в рюкзак. Сам рюкзак водрузил на законное место, поправил налобный фонарь, взял автомат на изготовку и пошел вперед. Дыма жалко, но надо отсюда выбираться.

С этой стороны двери коридор немного отличался: он был чуть шире, а двери были с обеих сторон, тоже закрытые. А еще – коридор поворачивал теперь вправо, а не влево. Едва шагнув за угол, я невольно дернулся. На полу лежало тело солдата. В руках труп сжимал автомат. Рядом валялся пустой магазин. Видимо, скосили солдатика во время перезарядки. Носком ботинка я перевернул тело.

Хм. Пулевые. Как интересно, однако. И кто его так? Свои? Вообще, забавные дела тут творятся, как погляжу. Один этот комплекс чего стоит. Как из кино. «Амбрелла», блин. Надеюсь, Красной Королевы из старого фильма не будет? Мне только ее для полного счастья не хватает.

Рассмотрев бойца, я двинулся дальше. Через несколько метров я обнаружил еще два трупа. Тоже солдаты. Тоже расстреляны. Что тут происходило, черт побери? Кто-то напал на комплекс? Но кто о нем мог знать? Ведь даже стражи, обустроившие в подвалах «Биофарма» схрон, о нем не подозревали! «Все чудесатее и чудесатее».

Коридор снова резко повернул и соединился с еще одним, идущим перпендикулярно. Справа этот новый коридор заканчивался массивной раздвижной дверью. Створки ее были наполовину разведены, с обеих сторон виднелись знаки биологической опасности. Немного подумав, я двинулся туда.

Дойдя до двери, я остановился в проеме, оглядывая открывшуюся мне картину.

За дверью был достаточно большой зал. По периметру стояли столы с компьютерами. Одна стена примерно по пояс была застеклена. Бронестекло, судя по всему. На полу валялись кресла и непонятные темные кучи. Подойдя ближе и рассмотрев их, я с трудом подавил тошноту. Это были растерзанные тела в некогда белых халатах. Перевернув носком ботинка одно из них, я все же не выдержал, и согнулся в порыве рвоты. Организм с шумом исторгал из себя остатки вчерашнего ужина. Живот ученого был распорот от паха до горла, внутри вяло копошились черви. Рядом с телом лежал планшетный компьютер. Подняв гаджет, я машинально коснулся кнопки разблокировки, и к моему удивлению, экран засветился, оживая. Хмыкнув, я коснулся сенсора, открывая последние файлы. В диспетчере отобразился длинный список видеофайлов. Со странным чувством, ощущая себя причастным к одной из тайн Зоны, я наугад ткнул в первый из них. Запустился медиапроигрыватель, а крошечный динамик издал слабый звук. Найдя ползунок громкости, я выкрутил его на максимум. На экране появилось лицо ученого. На заднем плане мельтешили фигуры в белых халатах. Видимо, ученый использовал девайс для записи видеодневника. Что ж, посмотрим.

Ученый на экране прокашлялся и заговорил неожиданно глубоким голосом.

– День первый. Начинаем эксперимент. Объект – рядовой Кущенко. Неделю назад попал под воздействие аномалии, по классификации Федорова известной как «магнит». Вблизи аномалии резко снижается до минимума заряд батареи любого электрооборудования, включая защищенное. Воздействие на человека – не исследовано. После контакта с аномалией рядовой впал в кому. Начальником экспедиции было принято решение о транспортировке бойца на резервную базу «Биофарм». По дороге рядовой Кущенко пришел в себя, и стал проявлять агрессивные реакции, схожие с реакциями измененных, известных как «зомби». Был связан, на базе помещен в карантин. С течением времени стало понятно, что человеческая сущность утрачена рядовым полностью и навсегда. – Кто-то тронул ученого за плечо, тот отвлекся, что-то произнес в сторону и снова повернулся к камере. – Учитывая, что изменения, произошедшие с рядовым, необратимы, согласно восемнадцатому подпункту третьей части контрактного соглашения служащего Изоляционных Сил, при необходимости тело погибшего военнослужащего предоставляется научному корпусу с выплатой дальнейшей компенсации семье погибшего.

Я аж поперхнулся. Вот уроды! Погибшего! Он же живой еще! А они и рады стараться, подопытного кролика нашли! Не приведи господь к таким живодерам в руки попасть!

Тем временем камера повернулась в сторону бронестекла. Стало видно стоящее в глубине зала кресло вроде стоматологического, к которому эластичными ремнями был пристегнут молодой человек. Выглядел он, насколько удавалось рассмотреть на видео, и правда как зомбак, только поактивнее. Все время дергался, пытаясь вырваться. На шее проступили вздувшиеся мышцы, а лицо было искажено зверским напряжением. Научник, тем временем, продолжал.

– Рядом с рядовым наблюдаются кратковременные сбои в работе оборудования. Оборудование не выключается, но его данные становятся недостоверными. По моей теории, часть аномальной энергии осталась в теле рядового. На месте сработавшей аномалии остался предмет неизвестного происхождения, в дальнейшем – артефакт «конденсатор» по той же классификации Федорова. Артефакт накапливает энергию, извлеченную «магнитом» из окружающей среды. При активации артефакта (сильном сжатии) энергия выплескивается в виде электромагнитного разряда. Я считаю – тут профессор зачастил, приглушив голос, – что сейчас электромагнитная составляющая, или душа, если хотите, рядового Кущенко, находится внутри артефакта. Мы попробуем разрядить артефакт, направив разряд на рядового. Я думаю, это может помочь вернуть его к жизни, – камера снова повернулась, демонстрируя научного дрона, подкатывающего к рядовому. В вытянутом манипуляторе дрон сжимал артефакт. Приблизившись к рядовому вплотную, дрон прижал артефакт к его телу и щелкнул манипулятором. Раздался дикий вопль, а потом картинка исчезла.

Зябко поежившись, я поискал чистое место и присел. Это становится весьма интересным. Если вытащить запись из Зоны и выгрузить ее в Сеть – это ж какой скандал разгорится, а? Ничего себе пункт контракта – на живых бойцах артефакты испытывать. Нормальный ход! Почему-то мне кажется, что, если все это дело выплывет, очень со многих широких погон полетят звезды. А то и сами погоны послетают. Ну-ка, что там дальше?

Я щелкнул пальцем по иконке следующего файла, и снова увидел лицо того же ученого.

– День второй. Эксперимент провалился. Освобожденный разряд спалил электронику дрона и все оборудование в лаборатории. Наша техника не пострадала, что еще раз подтверждает эффективность электромагнитного экрана, установленного в лаборатории.

Рядовой Кущенко в себя так и не пришел, хотя разряд спровоцировал однократное проявление стандартной человеческой реакции на боль – боец закричал. До этого на внешние раздражители, включая болевые, рядовой не реагировал.

«Болевые раздражители», скажите-ка! Вот уроды! Это чего они с ним делали, на что он не реагировал? М-да. Весело тут у них. Тем временем ученый начал говорить вовсе интересные вещи.

– Я считаю, что причина провала эксперимента – в непонятной субстанции, закрепившейся у рядового на затылке. При первичном осмотре замечена не была, из-за малого размера. Теперь же она значительно увеличилась, и продолжает расти. Я думаю, это симбиотический пара-зит, подхваченный рядовым по неаккуратности во время экспедиции. Возможно, он и стал причиной того, что Кущенко, плохо себя почувствовавший, попал в аномалию. Сегодня мы попытаемся установить природу этого новообразования.

Все интереснее и интереснее! Я запустил следующий файл. На этот раз ученый был сильно обеспокоен и говорил быстрой скороговоркой.

– Я был прав! Это какой-то симбионт-паразит! Рентген показал, что он теперь связан с мозгом Кущенко. Тончайшие нити проросли сквозь кожу рядового, – ученый на секунду запнулся, заглянул в лежащий перед ним журнал и поправился: – объекта номер восемьдесят девять и вступили с ним в симбиотическую связь. Паразит больше не увеличивается, но стало меняться само тело объекта. Ногти увеличились, огрубели, и теперь больше похожи на когти животного. Меняется и скелет объекта. Наблюдается деформация позвоночника и прочих костей скелета. Меняются, грубея, кожные покровы. К сожалению, мы не можем наблюдать, что происходит с внутренними органами объекта, так как рядом с ним любое оборудование практически моментально выходит из строя.

Камера повернулась в сторону лаборатории, и я увидел нечто сгорбленное, покрытое темным налетом. Но поразило меня больше другое. Внезапно по телу лежащего «объекта» пробежали голубые искры. Пробежали – и исчезли. А ученый, судя по отсутствию комментариев с его стороны, ничего не заметил.

Лихорадочный жест – и запущен новый файл. Мне становилось все интереснее. Если на прошлом видео ученый выглядел слегка встревоженным, то сейчас он был всклокочен и небрит.

– Мы заблокированы в лаборатории! – я напрягся. – Снаружи перестрелка! Охрана доложила о нападении на базу! А наши приборы регистрируют мощный Всплеск снаружи! Но ничто не должно помешать дальнейшему эксперименту! Как только охрана разберется с нападающими, мы доставим сюда «Суггестор» и проведем первые испытания!

Следующий ролик, похоже, был снят всего через несколько минут. Странно, но ученый на нем еще больше походил на безумца. Хотя мне казалось, что больше уже нельзя.

– Мы наблюдаем невероятнейший феномен! Современная наука такого еще не видела! Этого просто не может быть, но мы же смогли записать это! Объект… Объект периодически исчезает! Просто исчезает! Куда? Куда он перемещается в этот момент? Неужели мы смогли вплотную подойти к разгадке возникновения Зоны? Ведь это… Это означает другое пространство! Другое измерение! Человек не может просто так исчезнуть из нашего пространства, а все датчики фиксируют, что объекта в эти доли секунды нет в помещении! Объект немедленно надо доставить на Большую землю для изучения, но лаборатория до сих пор заблокирована, а наверху бушует мощный Всплеск! Как только вертолеты смогут вылететь… Э! Стоп! Что это! Сколько его уже нет? – бросив планшетник на стол, ученый обернулся и что-то кричал коллегам. Камера захватывала лишь потолок и часть противоположной стены, на фоне которой суетился персонал. Вдруг в помещении что-то треснуло, вспыхнула синяя вспышка, и тут же раздался дикий крик боли.

– Нет! Нет! Что это? – шум, снова треск, снова вспышка. И новый крик. Зажужжала дверь, раздалась беспорядочная стрельба, которая тут же захлебнулась. И снова крики.

Планшет дернулся, и мазнул камерой по помещению.

– Я должен! Я должен это снять! Это… Это телепортация! Это невозможно, но я вижу это! – раздался дикий грохот, помещение будто вздрогнуло и опустилась темнота. Камера погасла на секунду позже.

Следующий файл, щелчок. На экране – темное помещение, время от времени озаряемое вспышками аварийных огней. Камера находится низко, как будто человек, держащий ее, сидит на полу. Так и есть. Повернувшаяся камера показала ученого с совершенно безумными глазами, укрывшегося под столом.

– У нас вырубилось все оборудование. Теперь у нас нет связи ни с охраной, ни с Большой землей. Но она нам уже не поможет. Он был здесь! Он появился из ниоткуда! Он… Он убил всех. Всех! Я один остался в живых! Я попытаюсь выбраться наверх и привести помощь! Надеюсь, у меня это получится!

Ученый выбрался из-под стола. Камера мазнула по окровавленным трупам, лежащим на полу. Профессор тяжело задышал, и двинулся к выходу.

И в этот момент раздался треск, как от электрического разряда, и синяя вспышка на миг ослепила камеру. А когда свечение угасло, в тусклом свете аварийных ламп я мельком увидел темный сгорбленный силуэт. Силуэт дернулся, раздался крик профессора, и изображение закувыркалось. Раздался глухой стук, когда планшет ударился о пол, и картинка погасла.

М-да. Дела. Не, я реально хочу это кому-нибудь показать. Вот честное слово! Я решительно сунул планшет в рюкзак. Мало ли что еще интересного в памяти устройства найдется? Экспериментаторы, блин. Но кто напал на комплекс? Я обвел взглядом зал, будто пытаясь найти ответ. И частично нашел.

Камера! На потолке маячил черный защитный колпак! Все, что происходило в комплексе, – записывалось. И нападающие тоже на камеру не могли не попасть! Та-а-ак, где у них тут видеосерверы?

Странно, но разгадать загадку нападения мне почему-то показалось очень важным. Главное, чтобы видеосервер был не в той части коридора, что осталась за дверью. Иначе добраться туда будет, мягко говоря, проблематично. Да и не пойду я туда, здесь поищу. А не найду – ну и фиг с ним. Что поделаешь?

Схватив автомат, я выскочил из зала.

Где может быть видеосервер? Узнать это было не так сложно. Происходи все в современном здании, где проводка убрана в кабель-каналы и под фальшпотолки – ответ на этот вопрос был бы гораздо сложнее, однако здесь такими мелочами не заморачивались. Все провода были проложены прямо по стенам, и отличить толстенные силовые кабели от тонкой «лапши» видеонаблюдения было несложно. Особенно учитывая, что последняя тянулась отдельным пучком, во избежание наводок. Выставив ствол автомата, я пошел вперед. Впервые с момента попадания в подземный комплекс мне стало сильно не по себе. Чем было вызвано чувство страха, оседающее на лопатках под комбинезоном мелкими каплями пота, сказать было сложно – то ли нападением «шустриков», то ли просмотром видеодневников научника. Так или иначе, мне больше не казалось, что в этой части подземелья нет никого кроме меня и успевших окоченеть трупов охраны. Двигаясь вперед, я проскочил развилку, в конце которой осталась дверь, разделившая нас с Дымом, – я перешел в ранее неисследованную часть комплекса.

Обстановка тут несколько отличалась от всего, увиденного прежде: то ли аварийная сеть здесь была повреждена, то ли просто не сработала автоматика – двери по обе стороны коридора были открыты. Какие-то – полностью, какие-то – наполовину. В них не хотелось не то что заходить, но даже заглядывать. Что-то внутри меня настойчиво шептало: «не задерживайся, иди вперед». Впрочем, после наглядной демонстрации экспериментов, что здесь проводились, особого желания устраивать себе подробную экскурсию у меня не было. Аварийные лампы не горели, и я снова включил оба фонаря – подствольный и налобный. Стены коридора хранили следы боя. Вот след от рикошетов, а здесь со стены сбита штукатурка – следы осколков от разорвавшейся ручной гранаты. Несколько раз мне попадались трупы охранников, застывшие в самых разных позах. Не будь я «заряжен добром из схрона стражей по самое “не балуйся”», я бы обязательно провел местную инвентаризацию. Только, памятуя о стрельбе в десантном отсеке бронетранспортера, палить из «калаша» внутри щедрого на эхо подземного комплекса желания у меня не было. А охрана лаборатории вооружена была исключительно этим заслуженным оружием.

То и дело оглядываясь, я, наконец, добрался до двери, в вентиляционное отверстие над которой и заходили провода системы видеонаблюдения, собранные во внушительный пучок. Наверное, сюда мне и нужно.

Сдвигающаяся вбок дверь была разблокирована, но в щель, оставшуюся между ней и стеной я пролезть не смог бы, даже сняв рюкзак и все снаряжение. Подумав, я вернулся по коридору к замеченному ранее пожарному щиту, и достал из-под разбитого стекла изогнутый ломик, одна сторона которого была окрашена в красный. Чувствуя себя Гордоном Фрименом из старой, но не ставшей от этого менее любимой, игры, я вернулся к дверям, давя идиотский смех. Даже обстановка вокруг напоминала декорации ставшего культовым в свое время шутера, третью часть которого так и не дождалось гейм-сообщество. Вставив ломик в щель, я налег на свободный конец всем телом, толчками расшатывая двери. Дело пошло, хоть и не сразу. Спустя пару минут я наконец смог протиснуться в образовавшийся проем.

Пост наблюдения был тут. Перешагнув через труп еще одного охранника, я направился к пульту. К сожалению, как я и подозревал, он был обесточен. Окинув взглядом пару серверных шкафов, стоящих в глубине комнаты, я отогнал глупую мысль подключить жесткий диск к ноутбуку и скопировать последние записи. Даже будь у меня шнурок с нужным переходником, на то, чтобы слить всю инфу с массивов, ушло бы слишком много времени. Да и не поместится весь объем у меня на жестком диске. Придется искать другой вариант.

В принципе, можно было бы плюнуть на все, и отправиться дальше в поисках выхода на поверхность, если только лифт, по шахте которого мы с Дымом сюда спустились, не был единственным способом выбраться из подземного комплекса, в чем я сомневался. Но что-то мне подсказывало, что запись нападения даст мне некоторые ключи к происходящему в Зоне. Надо оно мне было? Пожалуй, что нет. Вот только слишком сильна была привычка обладать информацией. Информация правит миром. На первый взгляд бесполезные данные, будучи поднятыми в нужное время, могут изменить практически любую ситуацию. И я не мог не воспользоваться такой возможностью.

В теории, мне нужно было лишь найти повреждение в аварийной сети. Не может быть такого, чтобы часть комплекса была к ней подключена, а часть – нет. Тот конец коридора, из которого я пришел, был запитан. Значит, повреждение где-то посередине. Смогу я его устранить? Думаю, что да. А значит, нечего тут торчать, пялясь на мертвое без электричества «железо». Нужно идти искать обрыв.

Отчего-то слепая кишка коридора сейчас мне показалась еще более зловещей, чем раньше. Что со мной происходит вообще? Бред какой-то. Как ребенок, оставшийся вечером дома один, ей-богу. Но, хотя я внутренне старался всячески над собой подтрунивать, странное состояние не отпускало. Будто предчувствие. Выругавшись сквозь зубы, я на всякий случай сменил магазин и дослал патрон в патронник.

Долго обрыв искать не пришлось. В том месте, где коридор поворачивал, возле лаборатории безумных экспериментаторов я нашел распределительный щит. Попавшая пуля или осколок гранаты просто-напросто выбили кабель из клемм. Щелкнув во избежание эксцессов переключателем, я обесточил клемму, и вставив в нее конец кабеля, зафиксировал его зажимом. Отвернув голову в сторону, самыми кончиками пальцев вытянутой руки я вернул тумблер в положение «вкл».

Мигнувший свет заставил меня дернуться, и на какую-то секунду я подумал, что устроил короткое замыкание и оставил без электричества весь комплекс. Однако уже через пару секунд светильники снова зажглись, разве что несколько тусклее. Это не повлияло на общую освещенность – ведь тот конец коридора, из которого я пришел, теперь тоже засветился кроваво-красным заревом аварийных ламп. Сдержав торжествующий возглас, я отправился обратно в серверную, то и дело оглядываясь по сторонам.

О том, что замысел удался, я узнал, пройдя всего несколько метров, когда вздрогнул от писка включившихся источников бесперебойного питания. Оставшиеся без нагрузки приборы громко жаловались динамиками спикеров-пищалок. Повеселев, я вернулся в серверную.

Морщась от писка бесперебойников, я отыскал нужный мне шкаф по проводам, подключенным к платам видеозахвата, и мягко утопил кнопку включения. Загудели раскручивающиеся вентиляторы охлаждения, защелкали магнитные головки жестких дисков, и помещение наполнилось шумом множества винчестеров. Надо же! А я думал, сейчас везде используются твердотельные накопители. Как бы с этого антиквариата данные не посыпались от аварийного выключения.

Перебравшись через невысокую перегородку, ранее отделявшую пульт оператора от серверной плексигласовой стенкой, я включил операторский комп и провел пальцем по сенсору монитора. Все двенадцать дисплеев, полусферой охватывающие кресло оператора, включать я не стал – не знаю, от чего питается комплекс, но проверять эту штуку на выносливость мне совсем не хочется. Сдохнет еще от перегрузки, и останусь я тут с двумя фонариками. Если при свете меня мандраж бьет, что ж в полной темноте-то будет?

Экран засветился, и я выругался. На жидкокристаллическом дисплее проступило окно запроса пароля. Я мысленно представил мучительные часы, а то и дни брутфорса и едва не застонал. Ну вот не хочу я ломать больше ничего! Не та обстановка, чтобы просидеть тут месяц в надежде, что моему компу удастся поломать армейский пароль. Мощности одной машины для этого не хватит, нужна сеть. Теоретически, я мог бы организовать ее с помощью других компов, находящихся в комплексе, но и это не давало гарантии, что дело увенчается успехом. Вот доступ бы к внешней сети да вычислительные мощности ботнета, арендованные у какого-нибудь ушлого вирусописателя – тогда да, дело бы пошло. Но о доступе к сети придется забыть на долгое время. В Зоне она недоступна. По крайней мере, пока я не добрался до берлоги Рута. Вот только доберусь ли я до нее в итоге? Что-то дорога затянулась. И где она закончится – о том и сам Цифровой Призрак не ведает.

Стоп. А чего я, собственно, велосипед изобретаю? Повернувшись, я шагнул в сторону тела оператора, морщась от неприятной процедуры, перевернул его на спину и рванул у него на груди форменную рубаху.

Так, есть. На шее две цепочки. Одна – с личным жетоном, а вторая… А вот на второй висела пластиковая карта, внутрь которой запаяны аварийные коды.

Хмыкнув при виде надписи «Вскрыть только в случае чрезвычайной ситуации», я разломил карту надвое и извлек из нее пропитанную противопожарным веществом бумагу, сложенную в несколько раз. Превосходно. Найдя в начале одной из строк цифробуквенное обозначение сервера видеонаблюдения, я, ничтоже сумняшеся, отстучал на клавиатуре тридцатидвухзначный пароль из букв разного регистра и в разной раскладке и случайным образом подобранных цифр. Ну надо же! Хоть где-то порядок. А то видел я секретные объекты с паролем «Бэтмен навсегда», выведенным маркером на стикере, приклеенном к монитору.

Мигнув экраном, система проглотила код и вознаградила меня доступом к оболочке программы видеонаблюдения. Пощелкав клавишей трекбола по обозначениям камер, я быстро определился с нужными, вывел их на экран, и кликнул по ссылке архива.

Нападение произошло во время Всплеска – вот все, что я знаю. Единственный Всплеск, датой которого я располагаю, произошел вчера. Да и тела не производили впечатления сильно уж залежавшихся, даже душка еще не было. Может, конечно, виной тому сухой воздух подземелья, в котором разнообразных бацилл и микробов гораздо меньше, чем на поверхности, но что-то мне подсказывало, что трагедия в комплексе разыгралась не так давно. Перемотав на вчерашний вечер, я кликнул по иконке воспроизведения, облокотился на пульт, и приготовился смотреть.

Картинка на экране, поделенном на сектора, каждый из которых соответствовал своей камере, ожила. Не сказал бы, что тут была прямо невероятная движуха, но все же как-то поживее, чем сейчас выглядело. Хмыкнув невольному каламбуру, я ускорил воспроизведение.

Время от времени по коридору проходили люди в белых лабораторных халатах, под которыми виднелись оранжевые научные комбинезоны. Прохаживалась охрана, баюкая в руках автоматы. Что-что, а службу ребята тащили справно. Как же их врасплох-то застали?

Ответ на этот вопрос я получил очень быстро. Камеры были без микрофонов, и звук не писался. О том, что в коридоре прогремел мощный взрыв, я догадался по взметнувшейся пыли и обломкам, выплеснувшимся из дальней части коридора, – той, где я еще не был. Охрана мигом утратила скучающий вид. Один из бойцов припал на колено и, высунувшись из-за угла, выпустил несколько коротких очередей. Его напарник тем временем подскочил к двери той самой лаборатории, и вжикнул магнитной картой по щели картридера. Над дверью тут же зажегся красный фонарь, а сама она плавно закрылась. Боец, в первую очередь позаботившийся о безопасности ученых (хотя где им было безопаснее – в коридоре под пулями нападающих или в запертой лаборатории с жаждущим крови бывшим рядовым Кущенко – еще большой вопрос), не успел укрыться. Автоматная очередь бросила его на пол, а следующая, пришедшаяся выше края бронежилета, довершила дело. Камера мигнула, на миг засветившись, а когда картинка вернулась к нормальному режиму, охранник, успевший укрыться за углом, уже лежал на полу, истекая кровью. По коридору пробежала с пулеметом наперевес темная фигура, и я в порыве чувств аж стукнул кулаком по столу. Черные! Долбаные Дети Черной, растуды ее в блястер, Луны!

Я лихорадочно заелозил трекболом, ища картинку с других камер. Наконец мне это удалось, и я увидел сам момент атаки. Черные не стали миндальничать со взломом картридера, они просто вынесли направленным взрывом толстенную дверь, сестру-близняшку той, что разлучила нас с Дымом. Не ожидающие нападения, да еще и во время Всплеска, охранники не смогли оказать сколько-нибудь значимое сопротивление и были уничтожены уже в первые минуты боя. А потом…

Много я бы дал за то, чтобы камеры в коридоре писали звук – тогда бы я понял, что террористы хотели от ученых, которых они поочередно выводили в коридор, и о чем-то спрашивали, перемежая вопросы ударами ног и прикладов. Вот только ученые не знали ответа. Или не хотели его давать.

Потерявший терпение террорист на экране вскинул автомат и короткой очередью разнес череп седому научнику, стоявшему до того на коленях с руками за головой и решительно мотающему головой в ответ на реплики Черного. Еще один боевик приволок откуда-то из-за края кадра еще одного сотрудника, и грубо бросил его на пол рядом с телом убитого. Короткий допрос – и второго ученого постигла участь коллеги. Через минуту Черный приволок откуда-то еще одну фигуру в белом халате, и я невольно ахнул.

Это была совсем еще молодая девчонка. Лаборантка или юное дарование – не знаю. Увидев своих коллег мертвыми, девчонка согнулась пополам в рвотном спазме. Скотина, стоявшая рядом, ударила девушку коленом в живот, и та рухнула на колени. Без паузы тот же урод ударил ее ногой в голову. Брызнула кровь. Я наблюдал за происходящим, сцепив зубы. Суки. Какие же суки. Много чести – воевать с барышней! Эх, мало я ваших товарищей наверху покрошил. Видел бы это раньше – ни один не ушел бы!

Главный боевик что-то спросил у девушки. Та замотала головой. Получив удар тяжелым ботинком в грудь, она упала на спину, и главный тут же наступил ей на горло. Меня начало колотить. Да, сентиментальный мушкетер, знаю, но вот не терплю я, когда с женщинами так обращаются. Тем более – с молоденькими и симпатичными.

Наконец, главарь нападающих добился того, что ему было надо. Во всяком случае я истолковал происходящее именно так. Нагнувшись, он намотал длинные темные волосы девушки на кулак, и рывком подняв ее с пола, увлек за собой.

Снова поиск нужной камеры – на этот раз получилось быстрее. Трое Черных и девушка стояли возле каких-то ну прямо чересчур мощных дверей. Такие не факт что и взорвать можно, не вызвав обрушение коридора. Видимо на это строители и рассчитывали. Черный пихнул девчонку к двери, она обернулась и что-то сказала. Террорист коротко кивнул подчиненному, и тот быстро зашагал назад. Вернулся он через минуту, волоча за собой труп первого научника. Приподняв тело, он приложил ладонь профессора к сенсорной панели. То же самое с другой стороны двери сделала девушка. Тяжелые створки медленно разошлись в стороны. Помощник главаря метнулся внутрь.

Вышел он гораздо медленнее, неся перед собой на вытянутых руках штуковину, больше всего напоминавшую тяжелый космический бластер, каким его показывают в плохих фантастических фильмах. Главный кивнул, повернулся к девчонке, и выстрелил ей в голову. На стену коридора брызнуло кровавыми сгустками, а террорист отошел к стене и направил автомат внутрь лаборатории. В кадре появились еще несколько бойцов Черных. Подхватив неведомую штуковину, они бережно укутали ее в несколько слоев какой-то материи, упаковали в большую черную сумку, и устремились вперед, пропав из кадра. Главный посмотрел им вслед, и открыл огонь, целясь куда-то в открытые двери. Изображение замигало, зарябило помехами. Потом в коридоре погас свет, и темноту разрезал только узкий луч тактического фонаря Черного. Через секунду картинка пропала, а когда появилась вновь – на экране остался только труп девушки да засохшая кровь на стене. Тайм-трекинг в углу экрана показывал текущее время минус пятнадцать минут – то есть тот момент, когда я запустил питание.

Я стоял, уставившись невидящим взглядом в статичную картинку на мониторе. Глянцевый экран едва заметно бликовал, отражая мои сжавшиеся в тонкую ниточку губы и перекошенные от злости черты лица.

Это отражение меня и спасло. Заметив движение у себя за спиной, я резко отпрыгнул в сторону, и острый костяной нарост раздробил операторский пульт, а не мою спину. Перекатившись через плечо, я уперся коленом в пол и вскинул автомат, наведя ствол на врага.