Инструкции ветерана с одного из сталкерских форумов

…Вы можете пройти через Периметр разными способами. Просто перелезть через стену, договориться с военными – они тоже люди, и тоже недовольны своей зарплатой. Можете воспользоваться каналом парней из фавел – только не удивляйтесь, если вас после этого ограбят и на длинном поводке отправят собирать артефакты. Можете найти проводника – многие ветераны охотно берут новичков в обучение. Правда, велик риск остаться в аномалии, прокладывая путь для своего наставника. Путей, на самом деле, великое множество. Главное, запомните одно – не пытайтесь пролезть в Зону через канализацию. Во-первых – практически все выходы завалены после того, как твари прорвались под землей в город. Во-вторых – девяносто процентов умников, что решили, будто они самые ушлые, из коллекторов не возвращались. А оставшиеся десять процентов любые подземелья в Рио-Зоне обходят десятой дорогой. Нечего там делать. Не суйтесь…

* * *

Из обезьяньего логова мы выдвинулись не меньше, чем через час. Я тщательно вычистил и автомат, и пистолет – купание в болоте не идет на пользу оружию, достал из рюкзака патроны и набил пустые магазины. Частью патронов поделился с Андреем – благо, калибр один. А вот Шона порадовать было нечем. Подумав, я отдал ему свой автомат, оставив себе дробовик. С людьми воевать мы пока не собирались, а в действенности дробана против мутантов я уже убедился.

Пока я приводил в порядок оружие, наемник приводил в порядок Шона. Он перебинтовал рану заново, сделал ему несколько уколов, и констатировал, что состояние нашего спутника улучшилось. Да оно и так было видно. Кожа негра немного изменила свой оттенок, а в глазах появился здоровый блеск. Я предположил, что следствием недавнего упадка сил у бывшего боксера были болотные испарения, а вовсе не рана. Как бы то ни было, сейчас Шону было лучше, и это не могло не радовать. Разобравшись с оружием и экипировкой, мы двинулись на поиски выхода.

Складывалось впечатление, что постепенно мы опускаемся все ниже. Ровный слой пыли на сухом бетонном полу говорил о том, что люди здесь гости нечастые. От обезьяньих лапок следов хватало, как старых, так и свежих, а вот людских не было вовсе.

Радовало то, что канализацией давно никто не пользовался. Иначе и респираторы не помогли бы, наверное. Да и идти по сухому бетонному полу приятнее, чем брести в вонючей жиже. Интересно, а почему сталкеры не пользуются канализацией? Нет, ну со стороны Периметра – я знаю, мне рассказывали. После того, как выводок мутантов пролез в город, вызвав панику на улицах и оккупировав первые полосы газет на добрые две недели, все подземные коммуникации, идущие из Зоны, просто залили бетоном. Получилось дешевле и надежнее, чем охранять их. Но почему ходами не пользуются сталкеры – я не понимал. Безопаснее же, чем наверху, нет разве?

Айвэн шел впереди. Вел нас, временами замирая, рассматривая что-то, видимое только ему в его навороченных очках, и либо по широкой дуге обходил ловушки, либо подбирал что-то с пола. Поднимал артефакты?

Однако на этот раз он остановился надолго. Слишком. А потом резко развернулся к нам:

– Эй! Вы тоже это слышите?

Я вслушался. Тишина. Кроме далекого звука капель, разбивающихся о бетон, не было слышно ничего.

– Что?

И тут мне стало понятно, о чем он говорит.

Сперва это воспринималось слухом, измученным сначала инфразвуковым артефактом, а потом – воплями крикунов, как далекий свист. Он делался все громче, ниже, потом мне показалось, что пол коллектора едва заметно вибрирует. Стоп! Не показалось! Пол действительно вибрировал, причем – с каждой секундой сильнее. Звук тоже нарастал, постепенно превращаясь в грохот. Через несколько секунд мы бы не услышали друг друга, даже если бы орали, срывая глотки. С потолка что-то посыпалось, я расширившимися от удивления глазами смотрел на тонкую трещину, змеящуюся по стене. А потом вдруг раздался оглушительный удар, пол подпрыгнул, уходя из-под ног, что-то треснуло, меня швырнуло в сторону и последнее, что я почувствовал перед тем, как потерять сознание, – сильный толчок в спину.

Отрубился не только я. Не знаю, сколько мы так провалялись, только когда я пришел в себя, свет от тактических фонарей, закрепленных на автоматах наемника и негра, стал совсем тусклым. Но какого черта? У них же там батареек должно хватать на пару десятков часов? Или мне продали бракованный? Да, но Андрей же со своим пришел! Кстати, где он?

Положение наемника в пространстве легко определилось по виртуозному хриплому мату на русском. Я даже заслушался. Некоторые обороты – так вообще записать захотелось. Жаль только нечем и не на чем. Дождавшись, пока Айвэн выдохнется, я вклинился во взятую им паузу.

– Что это было?

Я поразился, насколько хрипло звучал мой голос. Да что за ерунда? В горле ощутимо пересохло. Я похлопал себя по бокам, на ощупь отыскивая фляжку.

Из темноты снова раздался хриплый мат, на этот раз – на английском. Тут я заслушался еще больше. Выросший в трущобах Шон выдавал такие конструкции, что любой лингвист отдал бы месячную зарплату, чтобы иметь возможность услышать это еще раз. М-да. Один я тут из культурной столицы. Тьфу! Что за бред в голову лезет?

– Айвэн! Что за фигня случилась? – повторил я, дождавшись, когда замолчит уже негр. Пока Шон выдавал цветистые обороты, я успел напиться и теперь глотку не драло наждаком.

– Да я откуда знаю? – Ответ наемника звучал грубее, но я пропустил первую часть его фразы мимо ушей. – Никогда о таком не слышал.

– Может, это землетрясение? – подал голос Шон откуда-то слева.

– Может быть, – буркнул Айвэн. – Правда, сколько я тут живу – никогда не трясло. Хотя раньше, вроде, бывало. Блин, я чуть кирпичей не наложил! Думал все, потолок сейчас обвалится на хрен! – Наемник подобрал свой автомат. – Э! А что с фонарем?

– Кирпичей? – недоумевающе переспросил Шон. Айвэн от него только отмахнулся. Постучал по трубке фонаря. Тот пару раз мигнул и вообще потух.

– Дьявол! – Наемник скинул рюкзак и теперь рылся в нем в поисках батареек. Фонарь на Шоновом (а вернее – бывшем моем) автомате тем временем тоже погас.

– Да какого ху… дожника! – наемник вывернул содержимое рюкзака на пол. – Гребаные «рассветовцы», все перерыли! Где мой фонарик? – Айвэн, наконец, разыскал ручной фонарь и щелкнул кнопкой включения. Мощный луч прорезал темноту и ткнулся прямо в лицо негру, который выругался, закрыл глаза ладонью и отодвинулся в сторону.

Подсвечивая себе фонарем, наемник нашел запечатанную упаковку батареек, снял подствольный фонарь, заменил элементы питания и тот загорелся ровным ярким светом. Айвэн хмыкнул, и протянул пару батареек Шону. Глядя, как негр недоумевающе разглядывает мой автомат, я встал, отобрал у него оружие и поменял батарейки сам. Фонарь заработал.

– Бред какой-то, – пробормотал я. – Айвэн, сколько мы провалялись тут? Неужели фонари успели сесть?

Наемник опустил взгляд на свои навороченные часы и разразился бранью. Потом резко замолчал и поднял голову на меня.

– Не работают.

Я хмыкнул, отвернул рукав и взглянул на свою «Омегу». Фосфоресцирующие камешки светились в темноте, стрелки, окрашенные люминесцентной краской, бодро бежали по кругу. Вот что значит механика, а не понты новомодные! Я стер пыль с сапфирового стекла и повернулся к наемнику.

– А во сколько мы сюда влезли, ты смотрел?

Наемник задумался.

– Из болот мы вышли около семи утра. Минут двадцать бодались с крикунами, потом пока залезли, потом с полчаса шли… часов в полдевятого утра, получается.

Я присвистнул.

– Ты чего? – Айвэн непонимающе уставился на меня.

Я просто шагнул к нему и сунул часы под нос.

– Ну ни хрена себе! А они у тебя точно правильно идут?

– Ну это ж не пластик твой, от землетрясения дохнущий! – возмутился я.

– Что там? – спросил Шон.

– Да ни хрена хорошего. Четыре часа дня.

Теперь выругался Шон.

– Это мы что, без сознания семь часов провалялись?

Мой буркнувший желудок подтвердил, что в школе с математикой у негра было все хорошо. Теперь понятно стало, почему в горле пересохло.

– Да уж. Ладно. Тем более нечего рассиживаться. Пойдемте!

Наемник поднялся на ноги, перехватил удобнее автомат. Я взял наперевес дробовик, привычно пристроился за наемником. Тот опустил на глаза свои навороченные очки и вдруг что-то пробормотал.

– Ну! – мне почему-то вдруг нереально захотелось выбраться наружу. Надоела канализация эта. Теперь, когда я знал, что мы тут не полчаса каких-то, желание вернуться на поверхность было особенно острым. И фиг с ним, что там опаснее.

Стоя посреди коллектора, Айвэн принялся ковыряться с очками, едва слышно щелкая колесиками переключения режимов. Что там у него случилось?

– Дай-ка детектор. – Не оборачиваясь, наемник протянул ко мне руку.

Я расстегнул клапан на кармане разгрузки и вложил ему в руку прибор. Он посмотрел на экран, потряс детектор, понажимал на кнопки. Зачем-то достал из кармана смартфон, зажал клавишу включения: экран не загорался.

Я молча наблюдал за манипуляциями наемника. Наш чернокожий компаньон вообще смотрел куда-то в сторону, будто ничто происходящее лично его не касалось.

Наконец, закончив бороться с отдавшей богу душу электроникой, наемник сплюнул на пол тягучую слюну и громко с расстановкой выругался. Спертый воздух между бетонными стенами коллектора подхватывал его слова и уносил эхом куда-то вдаль.

– Вся электроника сдохла? – поинтересовался я, когда мне надоело слушать ругательства наемника.

– Угу, – не дал однозначного ответа наемник. – Может импульс долбанул какой-нибудь, во время землетрясения… Аномалия разрядилась. А может просто место такое. Не знаю, в общем.

– И, что делать будем? – поинтересовался я, оглядываясь вокруг. Не то, чтобы я искал что-то, что могло нам помочь… В голову почему-то пришла мысль, что вижу я сейчас собственную могилу.

Вернее, склеп для нас троих, вместительный и роскошный.

– Придется подручными средствами, – пожал плечами наемник, снимая с лица очки и убирая их в чехол. В руках у него будто из ниоткуда появился мешочек. – Не знаю, как далеко дойдем, но не сидеть же тут теперь.

Вынув из мешочка гайку, обвязанную белой ленточкой, наемник швырнул ее прямо перед собой. Гайка пролетела несколько метров и исчезла во вспышке, осветившей эллипс границ аномалии.

– Офигеть… – пробормотал я. А ведь могли бы просто вперед пойти. И тогда – все…

Айвэн, на ходу доставая второй маркер, сделал робкий шаг вперед, вжимая голову в плечи, будто ожидая, что вот-вот его поразит молния с небес. Хотя, с небес она, разумеется, не ударила бы ни в коем случае… Неба мы попросту не видели.

А вот долбануть от стены до стены…

На секунду я ослеп и оглох. Разряд, стелясь над землей, ударил из одной точки на стене в другую. Прямая стрела раскаленной плазмы осветила коллектор на много метров вокруг, заставила дернуться от неожиданности и ослепила глаза.

А через секунду меня потащили вперед. Мутным пятном мелькнуло раскрасневшееся лицо наемника, что-то кричащего мне и указывающего в темноту.

Мелькнули и растаяли чьи-то светящиеся глаза. наемник пытался что-то объяснить, но я был не способен воспринимать окружающую действительность, росчерк молнии, оставшийся ожогом на сетчатке, я видел даже с закрытыми глазами. Мне не оставалось ничего другого, кроме как сделать шаг вслед за наемником. Потом еще один. Почувствовал толчок в спину, по инерции шагнул вперед еще два раза и замер, остановленный рывком за плечо.

– Ты чего? – В глазах, наконец, прояснилось, и я увидел перед собой Айвэна.

– А ты чего? – Почему-то у меня не нашлось лучшего ответа.

Наемник лишь покачал головой:

– Нет, так далеко мы не пройдем.

Он достал еще одну гайку, примерился, и спросил у Шона, оставшегося на месте.

– Готов?

Негр выругался.

– Готов, спрашиваю? – Кажется, наемник начал выходить из себя.

– Готов, готов, – кивнул Шон.

– Я начинаю считать, ты продолжаешь. Когда дойдешь до пяти – беги к нам.

– Понял.

– Раз! – Наемник отвел руку, примеряясь для броска. – Два! Три! – Он бросил гайку вперед, снова треснуло, запахло озоном. Едва вспышка погасла, как Шон сорвался с места, и тяжело затормозил возле нас, схватившись за мое плечо.

– Не, так дело не пойдет, – покачал головой наемник. – Во-первых, если тут весь коридор в таких аномалиях – мы их до завтра проходить будем. Кто-то ошибется, и наша компания поуменьшится. А во-вторых… Не все аномалии можно выявить. Есть такие, которые реагируют только на органику. Нам труба без детектора. Однозначно.

И тут кто-то фыркнул.

Наемник среагировал моментально. Быстрый разворот – и луч подствольного фонаря бьет… прямо в насмешливую обезьянью мордочку.

Обезьяне резкий свет не понравился. Прикрыв глаза лапой, она спрыгнула с трубы под потолком, на которой сидела, и припустила вперед, четко по центру коридора.

– За ней! – заорал наемник, срываясь с места. – Бегом!

Я побежал вслед за ним. Сзади топал Шон.

– Айвэн, зачем она тебе нужна? – на бегу пропыхтел я. – Куда ты несешься?

– Это наш единственный шанс! – проорал наемник, ускоряясь еще сильнее. – Нужно поймать эту тварь!

И тут до меня дошло.

Логика в его словах имелась, причем достаточно простая.

Осознав это, я припустил вперед с утроенной силой. Обезьянка все чаще опасливо оглядывалась, с тоской глядя на стремительно сокращающееся расстояние, но скорость не увеличивала. Устала, наверное.

Следы мелких обезьяньих лапок были отчетливо видны в плотном слое пыли, покрывающем бетонный пол коллектора. Вполне надежный способ передвигаться по незнакомой местности.

Особенно без детектора.

– Хватай ее! – закричал вдруг наемник, делая несколько огромных прыжков вперед. Он рисковал попасть в аномалию, но, чтобы добыть нам живой «детектор» вместо подохшего прибора, сознательно принимал этот риск.

Айвэн отсек обезьяне дорогу и теперь мутанту было некуда бежать. Развернувшись, зверюшка показала растянутый в оскале рот, полный мелких зубов, и рванула в мою сторону.

На мгновение я даже подумал, что загнанная в угол животина решится напасть на меня, но она, преодолев разделяющее нас с ней расстояние, резко юркнула вниз, умудрившись прошмыгнуть между моих расставленных ног.

И угодить в руки бывшего боксера, в отличие от меня не оплошавшего.

Обезьяна закричала и попыталась укусить негра за лицо, но он вовремя отвел ее от себя на вытянутых руках, щелкнув по влажному носу. Зверюшка обиженно взвизгнула и замерла.

– Держи ее, – приказал наемник, разворачивая непонятно откуда взявшийся моток прочной веревки.

Через несколько секунд мартышка с крепко затянутой на задней лапе петлей была отпущена на бетонный пол. И тут же попыталась дать деру куда-то в темноту, споткнулась, упала на землю, чуть не перекувыркнувшись через голову.

И снова рванулась в сторону. На этот раз в другую и еще стремительнее, чем в первый раз, однако эта попытка, как и первая, была ожидаемо обречена на провал.

Когда и в третий раз сбежать не удалось, обезьяна принялась дергать веревку. Я наблюдал за мучениями несчастной зверюшки, не понимая, чего ждет наемник. Потом были напрасные попытки перекусить поводок. Какими бы острыми не были зубы мутанта, справиться с прочнейшим тройным плетением они не могли.

Окончательно пав духом, зверек побежал в нашу сторону, встал на задние лапы и потянулся передними к Шону. Тот молча отстранился, видимо, помнил щелканье зубов твари и запах из ее рта.

– Просит, чтобы отпустили, – хмыкнул Айвэн. – Умная тварь.

Вынув из кармана разгрузки шоколадный батончик, наемник двумя пальцами разорвал обертку и протянул шоколадку обезьяне. Быстро выхватив угощение из его руки, мутант в мгновение ока сжевал шоколадку и, состроив умильную мордочку, требовательно посмотрел на меня, будто ожидая, что и я дам ему чего-нибудь вкусного.

Наемник потрепал обезьяну по голове, едва ли не ласково провел ладонью по ушам.

– Умная, – снова прошептал он. – Выведет нас.

Я вовсе не был уверен, что его методы дрессировки сработают. Однако, как оказалось, я напрасно сомневался. Выпросив и употребив еще один батончик, обезьяна размазала по лицу шоколадные слюни, повернулась и побежала в темноту. На этот раз медленно, так, чтобы мы поспевали, будто понимая, что от нее требуется.

Детектор заработал. Обезьяна обошла по широкой дуге с виду абсолютно чистый участок пола, протиснулась по стенке мимо зеленоватой лужи, с виду ничем не отличавшейся от обычной зацветшей воды, и снова беззаботно потрусила по центру коридора. Никто из нас не стал спорить с ее животным чутьем, мы просто следовали за зверьком, стараясь двигаться точь-в-точь по узкой дорожке обезьяньих следов.

Тоннель все тянулся вперед, и конца-края ему видно не было. Как не было и ответвлений. Мне казалось, что движемся мы уже несколько часов. Только светящиеся стрелки «Омеги» говорили, что это не так. Правда, я часам почему-то уже не верил. Черт его знает. Вдруг и правда врут?

Гнетущее настроение, казалось, передалось и моим спутникам. Если в начале пути мы перебрасывались шутками и ничего не значащими фразами, то сейчас тишина тоннеля нарушалась лишь звуком наших шагов и редким попискиванием обезьяны.

Эта тишина уже начала порядком давить на уши, и когда Айвэн пояснял нам, как лучше обходить ту или иную ловушку, распознанную обезьяной, слышать звуки человеческого голоса было даже как-то непривычно.

А потом мы добрались до разветвления. Второй тоннель, идентичный тому, по которому мы пробирались, уходил перпендикулярно вправо. И оттуда тянуло сквозняком. Это что же мы, выбрались, получается? Обезьяна остановилась на развилке. Сделала неуверенный шаг вперед, принюхалась, чуть слышно пискнула и повернулась к правому тоннелю. «Ну давай, милая! Не тяни! Выводи нас отсюда!» – беззвучно бормотал я. Обезьяна вошла в ответвление, углубилась на несколько метров, и вдруг кинулась назад. Запищав, она обежала вокруг нас, заставив Шона подпрыгнуть, чтобы не дать веревке захлестнуть ноги, остановилась в центре и уселась на пол. Снова встала и обвела нас смышленым взглядом, заглянула каждому в глаза, будто пытаясь предупредить.

Я бы, может, и воспринял предупреждение зверюшки, до этого уверенно проведшей нас не меньше чем через десяток аномалий, однако на наемника будто нашло что-то. Все его восхищение звериной смекалкой куда-то испарилось в течение нескольких секунд и, изо всех сил рванув веревку на себя, он зарычал:

– А ну пошла!

Однако понукания делу не помогли. Зверек юркнул за мою спину, надеясь, что я защищу его от разозлившегося наемника, и снова принялся остервенело дергать веревку, пытаясь сорвать петлю с ноги.

Айвэн резким движением притянул обезьяну к себе, пытаясь заставить снова вести нас, однако та лишь заверещала громко, отчаянно, будто ее режут на куски, а потом цапнула наемника за палец.

– Ах ты сука! – заорал наемник и отвесил обезьяне мощного пинка.

Зверь пролетел по воздуху несколько метров в направлении перпендикулярного тоннеля, веревка натянулась, и обезьяна упала на пол. Взвизгнула, вскочила, и метнулась назад, резко вильнув в сторону, и побежала вперед, по тому тоннелю, по которому мы и шли до этого. Туда, куда не очень-то хотела идти еще три минуты назад.

Что-то звонко щелкнуло, хлопнуло, будто лопнула туго натянутая струна и обезьяна исчезла в красной вспышке. Мне в лицо чем-то плеснуло, а в воздухе завоняло кровью и аммиаком.

Стерев с лица покрывшую его плотной пленкой жидкость, я понял, что вспышка была вовсе не красной. В этот цвет ее окрасила кровь несчастной обезьяны.

Я стряхнул с ладони собирающуюся в крупные капли кровь. Обернулся, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Айвэн снимает с ткани разгрузочного жилета мелкие обрывки обезьяньих кишок.

Я заглянул во второй тоннель. Это что же там такое, что несчастный зверь предпочел аномалию?

Думаю, дурное предчувствие в тот момент возникло не у одного меня.

– И что будем делать дальше? – мрачно спросил я, снова посмотрев на наемника.

Тот вытащил из кармана футляр с очками, натянул их на лицо. Попробовал включить, но в итоге с обреченным видом упрятал их обратно. Ладно, хоть ломать не стал.

Как не стал и отвечать. Вытащил гайку, покатал ее в небольшой лужице с обезьяньей кровью и запустил импровизированный органический маркер перед собой, примерно в том же направлении, куда отказывался двигаться зверек. Гайка пролетела с десяток метров, пока не ударилась о бетонный пол, после чего банально исчезла в темноте.

Никакой аномальщины. Никаких вспышек, ничего такого.

Наемник вытащил из кармана следующую гайку и запустил ее так далеко, как только смог. И снова ничего.

– Кажется, выбрались, – тихо произнес наемник. – Не знаю, чего испугалась та тварь. Сломался детектор обезьяний.

Он сделал шаг вперед. Потом еще один. Ничего не происходило. Или обезьяна сошла с ума, предпочтя выходу на поверхность гибель в аномалии, или тут все было не так просто.

Я сделал шаг вслед за наемником и тоже не почувствовал в себе никаких изменений. Нет, конечно, вполне возможно, что сейчас мы получили огромную дозу радиации, ультрафиолета или какого-то другого неизвестного науке излучения…

Втянул в себя воздух. Он стал более сладковатым и менее спертым. Более того, теперь я наконец-то почувствовал хоть какое-то его движение, что означало только одно – до выхода осталось не так уж и далеко.

– Тянет, – обратил я внимание наемника на этот факт.

– Тянет, – согласно пробормотал Андрей. – Только почему-то гнилью тянет.

Наемник вынул из кармана зажигалку, пощелкал колесом огнива. После пятого оборота на конце фитилька появился едва-едва горящий огонек, медленно наклонившийся в сторону бокового хода.

– Ну что, пошли? – Наемник повернулся в нашу сторону. Я лишь согласно кивнул.

А через мгновение стало понятно, чего конкретно испугалась обезьяна.

Атаку я проморгал. Справа что-то мелькнуло, а еще через секунду Андрей уже стрелял. Раптор! Именно с такой твари началось мое знакомство со здешней фауной. Правда, этот был несколько мельче и немного другой окраски – отливал скорее зеленым, чем коричневым.

Подземная разновидность?

Додумывая эту мысль, я уже вскинул оружие и выжал спуск. Глухо бумкнуло, и тварь отбросило к стене. Все же я прав был, сделав ставку на дробовик. Пули напарников пробивали тело ящера насквозь, не нанося особого урона, после чего с визгом и искрами рикошетили от бетонных стен коллектора.

Что-то зашуршало с другой стороны, и из темноты коллектора появилась еще одна тварь. Ее ноги уже оторвались от земли, а развернуться я не успевал. Никак.

Через мгновение увесистое тело мутанта сбило меня с ног. Ящер схватился своими массивными тупыми зубами за ствол дробовика, который я предусмотрительно успел выставить перед собой, и попытался сжевать его.

Я рефлекторно выжал спуск, моля всех известных человечеству богов, чтобы в магазине остался хотя бы один патрон. Молитвы были услышаны, и ошметки будто взорвавшегося изнутри ящера разбросало по полу.

Я лихорадочно принялся набивать магазин патронами.

Из ответвления появилось сразу несколько мутантов. Мы встретили их шквальным огнем в три ствола, в несколько секунд уполовинив их количество.

Все-таки относительно спокойная жизнь размягчает и выбивает из подкорки массу крайне полезных привычек. Например – привычку считать патроны. Боек сухо щелкнул, и я в недоумении застыл на секунду. Одна из тварей смогла прорваться сквозь заградительный огонь напарников, и помчалась прямо на меня.

Андрей стрелял гораздо быстрее и лучше, однако лишний десяток легких пуль не могли спасти меня: тварь приняла их в мясистые спину и хвост, уже промчавшись мимо.

Быть мне крепко пожеванным, если бы не негр. Отбросив в сторону опустевший автомат, он рванулся вперед, крепко схватив раптора за хвост, покрытый скользкой даже на вид чешуей. Не знаю, как ему удалось это…

Мутант, издав металлический звук, безуспешно попытался стряхнуть тяжелое тело бывшего боксера, навалившегося сверху.

Я, наконец, вышел из оцепенения и перезарядился. Хорошая штука дробовик. Только патронов в магазине мало. А еще – зона поражения слишком широкая. Обычно это плюс, только не сейчас: я не мог пристрелить мутанта, не зацепив негра.

Но тут раптор дернулся и… сбросил хвост. Судорожно сокращающийся обрубок остался в руках Шона, а ящер снова рванул ко мне.

Выстрел ударил по ушам, и мутанта с развороченной плоской башкой отбросило назад. Я резко развернулся, беря на прицел черную дыру бокового ответвления, ожидая, что она выплюнет несколько новых ящериц. Однако в пыльном помещении коллектора наступила тишина, разве что теперь слабый сладковатый запах крови и пороха перебил запах гнили.

Наемник, мрачно поджимая губы, светил фонарем в правый ход. Шон вертел в руках оторванный хвост раптора, пытаясь сообразить, как здоровенному мутанту удалось разорвать такие же здоровенные и мощные межпозвоночные диски.

– Вопрос куда идти отпал, – констатировал я, пытаясь отряхнуть штаны от грязи, которой, в отличие от сухого и пыльного основного коридора, здесь хватало. Нечистоплотные рапторы эти. Ящерицы, чего с них взять? Не то, чтобы я волновался о чистоте своего костюма, просто в грязи могло находиться что угодно, начиная от мутировавших штаммов бактерий и заканчивая какими-нибудь нанороботами. Я уже ничему не удивлюсь.

– Готовы? – не поддержал моего шутливого тона Айвэн. Бросив на нас быстрый взгляд, он взял автомат на изготовку и двинулся в темный коридор.

Аномалий можно было не бояться, это стало ясно с первого взгляда. В жидкой грязи было уж очень много следов когтистых лап ящериц. Слишком много, чтобы это место оказалось опасным. А туда, где грязь была нетронута, мы попросту не совались.

Запах гнили тем временем становился все сильнее, а когда мы вошли в следующий коллектор, стал практически нестерпимым. Пришлось натянуть на лица маски респираторов, чтобы хоть как-то дышать.

Помогло не сильно.

На полу валялись гниющие трупы людей и мутантов. Посреди зала лежало два обезьяньих тела, пока еще не тронутых разложением. Совсем свежих. Видимо, из разогнанного нами логова.

Меня, наконец, пробрало. Небольшая задержка, перекосившийся в стволе патрон, и наши тела присоединились бы к этому разбросанному по полу великолепию. Выломанные ребра, выеденные внутренности, пожеванные тупыми массивными зубами конечности. Судя по всему, рапторы попросту не могли рвать мясо зубами, либо не имели нужных пищеварительных ферментов, поэтому и ждали, пока трупы начнут разлагаться.

Айвэн скупым жестом обратил наше внимание на лежащую на подстилке из какого-то тряпья кучу продолговатых предметов.

Несколько секунд ушло на то, чтобы осознать, что конкретно мы видим.

Кладка. Кладка из нескольких кожистых яиц. Мы попали в самое логово рапторов.

И никакая это не подземная разновидность. Это попросту подростки. Поэтому бой прошел гораздо проще, чем если бы это были взрослые ящерицы.

Черт. А где их мама? Ну, или папа? В глубине души мне хотелось, чтобы монстры котировали партеногенез. С одним родителем нам все же будет попроще, чем с двумя, если вдруг взрослому раптору вздумается проведать свое потомство.

Переглянувшись, мы с наемником достали по пистолету и медленно подошли к кладке. Из каждого из этих яиц в будущем вылупится опасный хищник, а такой толпой они могут убить не одного сталкера.

Нужно было уничтожить кладку.

– Там выход, – внезапно произнес негр, указывая куда-то вдаль.

Действительно, бетон коллектора обрушился то ли под собственной тяжестью, то ли под воздействием какой-то аномалии. Сверху осыпалось несколько кубометров грунта, образовав внушительных размеров насыпь, по которой без всяких проблем можно было выбраться на поверхность.

Насыпь наверняка была хорошо утоптана широкими когтистыми лапами. А с неба пробивались лучи закатного солнца. Мы пробродили по коллекторам весь день, черт побери! Пора на свежий воздух.

Я развернулся и навел пистолет на одно из яиц и выжал спуск. Грянул выстрел, пуля с чавканьем вошла в яйцо, расплескав его содержимое по остальным. Рядом стукнул пистолет наемника. Я перевел ствол пистолета на следующее и снова спустил курок.

Это напоминало стрельбу по бутылкам во время загородного пикника. Только почему-то было не так весело. Может быть, потому, что я находился черт-те где, под землей, мы только что отбились от огромных ящериц, за мной охотятся боевики террористической организации, а за Периметром меня, наверное, уже объявили в международный розыск? Да ну, бред какой-то. Наверное, просто съел что-то не то. Вот и настроение не из лучших.

За спиной послышался шум, а потом Шон как-то странно вскрикнул. Как будто он удивился и испугался одновременно. В коллекторе вдруг стало темнее. Я резко развернулся и обомлел.

Мама? Папа? Да хоть дедушка, блин! Во накаркал!

Там, где был выход, заслоняя массивным телом и без того тусклый свет, стоял огромный раптор. Ну, как огромный? Раза в четыре больше тех, которых мы оставили гнить в туннеле. И в пару раз больше того, которого мы замочили с наемником. Но, думаю, нам и этого хватит.

Мутант повел вытянутой мордой, издал горловой клекот, и ринулся вперед – только грязь из-под лап брызнула. Шон открыл огонь, но промахнулся, поскользнувшись. Тварь же, походя, махнула длинным, будто подпружиненным хвостом, и негр, вскрикнув, отлетел в сторону.

Наемник упал на одно колено, и четко, как на стрельбище, всадил две короткие очереди мутанту в голову. Тот лишь покачнулся на миг, теряя равновесие, и замотал уродливой башкой. Его череп был слишком толстым, чтобы пули его пробили, да и скользкая, плотная чешуя обеспечила рикошет. Мутант издал угрожающий звук, и снова кинулся вперед.

Вскинуть висящий на ремне дробовик я уже не успевал, а стрелять в ящерицу из пистолета было бесполезно. Потому я просто прыгнул в сторону, как можно дальше. Упав на бок, я проехался по жидкой, липкой грязи, вскочил, поскользнувшись, и тогда уже выстрелил.

Крупная дробь ударила монстра в бок. Но если маленьких рапторов выстрелы из дробовика рвали на куски, то их родителя выстрел заставил лишь покачнуться. Не теряя времени я выстрелил еще раз. И еще.

На этот раз я считал патроны. У меня оставалось четыре выстрела. Несколько попаданий подряд пробили-таки естественную броню мутанта, по боку сочилась кровь. Тем не менее, на то, что он сейчас свалится бездыханным, похоже не было. Скорее, наоборот. Глаза твари блеснули злобой. Он повернул морду и увидел разбитые яйца.

– Артур! Валим отсюда!

Вой раптора перекрыл возглас наемника. У меня даже в груди екнуло – так много боли и отчаяния было в этом крике. А еще там была ненависть. Много ненависти. И я догадывался, на кого она была направлена.

– Да быстрее же! Не тупи!

Я бросился бежать. За моей спиной ящер шумно поворачивался, сбивая хвостом остатки разбитых яиц. Ну да, чего уж теперь аккуратничать с ними?

Я несся к выходу. Ни наемника, ни Шона видно не было. Черт! Бросили? Да ну! Не может быть! Хотя… Чемодан с деньгами у Андрея, а я оказался слишком беспокойным клиентом. Все логично. Сзади снова раздался вопль мутанта, когти скрежетнули по бетону совсем близко… Ну все.

– Сюда! – гаркнули над ухом. Я резко затормозил, едва не распластавшись на скользком полу, а в следующую секунду крепкие руки наемника уже тащили меня в узкую щель в стене. Я зацепился дробовиком, рванулся, уже практически ощущая затылком смрадное дыхание монстра, и будто пробка из бутылки полетел вперед, сбивая с ног наемника. Где-то сзади стукнул упавший на пол дробовик. Я вскочил на ноги и прижался к стене: места здесь было крайне мало.

Мутант со всего разбега нырнул в щель, однако она была слишком узкой для него. Он рванулся вперед, заверещав и обдав нас нереальной вонью из пасти, дернулся назад – и заорал еще раз. Ящер застрял.

Айвэн рванул что-то с пояса и бросил негру, оказавшемуся зажатым между стеной у самой щели и пастью монстра. Боксеру было невесело: мне показалось, что даже его кожа побелела.

– Шон, давай! – гаркнул наемник. Тот схватил брошенный предмет, секунду разглядывал его, а потом выдернул чеку, и, коротко размахнувшись, метнул осколочную гранату прямо в пасть раптору.

Глупая тварь дернула головой, ловя летящий предмет, и, как мне показалось, даже глотнула его. Я не рассмотрел подробностей, потому что в этот момент упал на пол, вжимаясь в стену, прикрываясь рюкзаком, и молясь, чтобы меня не зацепило осколками.

Осколками не зацепило. Зацепило фонтаном крови и ошметками внутренностей мутанта. Слух отбило напрочь, и это учитывая, что я еще рот успел открыть, догадавшись, что взрыв гранаты, даже внутри мутанта, в таком тесном пространстве будет сомнительным удовольствием. Надеюсь, Шона не контузило напрочь, он же был совсем рядом. А как наемник?

Андрей вяло копошился в углу, держась за голову. Его тоже приложило. Нам повезло, что гранату мутант все-таки глотнул, и это хоть немного приглушило звуковую волну. Если и поймали контузию – то самую легкую, которая пройдет через десять минут на свежем воздухе. Воздух… Мой респиратор болтался на шее, и сейчас в нос мне ударил весь изысканный букет коллектора: запах гниющих трупов, разбитых яиц раптора и его внутренностей, облепивших ткань костюма. Я согнулся вдвое и меня вывернуло. Нет, пожалуй, я теперь понимаю, почему местные сталкеры не жалуют подземные коммуникации. Вверху оно все же как-то попроще.