Статья в Folha do Sierra о скандале, связанном с самоубийством командующего округом особого военного контроля в Рио-де-Жанейро от 28 июня 2027 года
Командующий округом особого военного контроля в Рио-де-Жанейро, генерал Мартинес был найден мертвым 27-го июня, в своем поместье в городе Сан-Паулу. По результатам судебно-медицинской экспертизы, он погиб в ночь с 26-го на 27-е.
Причиной смерти являлся выстрел в висок из табельного пистолета. По предварительным данным, генерал покончил с жизнью самоубийством.
Что же подвигло блистательного генерала на такой поступок? Мы попытались провести анализ ситуации и сделать выводы.
Со вчерашнего дня в городе начались массовые беспорядки с участием мирного населения и многочисленных местных группировок. В ответ генерал Мартинес заявил о начале в городе антитеррористической операции и введении дополнительных войсковых группировок в Рио-де-Жанейро.
Однако есть гораздо более интересный факт. В день накануне начала массовых беспорядков в сети появилось множество материалов, о связи между военными и группировками, контролирующими нелегальную переправу материалов из Бразильской Аномальной Зоны. В том числе есть информация о конкретных сделках между подручными генерала Мартинеса и представителями международной террористической организации «Новый Рассвет». Той самой, что спровоцировала начало беспорядков.
И даже если принять во внимание версию, согласно которой гибель генерала является хорошо замаскированным убийством, связь этого с нелегальной торговлей оружием очевидна.
Наши аналитики выдвинули несколько версий, с ними вы сможете ознакомиться ниже.
Однако хотим напомнить, что связь с Рио-де-Жанейро прервалась несколько часов назад, и больше никаких новостей оттуда не поступало. Власти выражают опасения, что это является результатом действия электромагнитного импульса взрыва ядерного заряда…
* * *
Сознание возвращалось рывками. Органы чувств включались по очереди. Сначала пришла боль. Потом понял, что мне тяжело дышать – набрать полную грудь воздуха никак не получалось, хотя очень хотелось. Мозг начал потихоньку паниковать.
Вернулось зрение, а потом резко включился слух. От второго, правда, толку было мало: в уши будто ваты напихали. А вот снова видеть было приятно.
Как только я смог навести фокус, стало понятно, что с дыханием. По ходу, я сегодня могу в очередной раз сказать, что родился в рубашке.
Не знаю, как я оказался здесь, придавленный прилетевшей неизвестно откуда бетонной плитой. К счастью, только придавленный, а не расплющенный всмятку. А ведь могло быть гораздо хуже. Могли и ножом по горлу полоснуть, пока я тут валяюсь. Или меня могло не выкинуть на улицу, и тогда бы из одного Артура получилось бы много маленьких.
Ну, или плита могла упасть чуть левее, и тогда меня тонким слоем раскатало бы по земле.
Попытался напрячь ногу – получилось. Попробовал пошевелить большими пальцами ног – вышло. Значит, все в порядке – позвоночник не перебило, двигаться смогу.
Не расплющило меня исключительно потому, что по правую руку была металлическая скамейка. Жесткий каркас ножек ударом буквально вбило в землю. Но не до конца. Вот меня и прижало между плитой и землей.
Попытался двинуться назад. Не особо помогло. Я продолжил дергаться, пока не понял, что выбраться из-под бетонной плиты самостоятельно не получится, после чего расслабился и тупо уставился в мутное небо Рио-Зоны.
Через несколько минут вид мне надоел. Красивый, но однообразный. Все-таки очень хотелось принять вертикальное положение. Желательно – до того, как сюда придут каратели «Рассвета». А в том, что они придут, я практически не сомневался. Оставался вариант, который я из-за своей врожденной упрямости откладывал в сторону, как самый нежелательный – звать на помощь.
Да, прийти на мои крики могли вовсе не те люди, которых я хотел бы видеть, но лучше уж смерть от рук боевиков, чем ждать, пока мной закусит кто-нибудь из местных падальщиков. Хотя даже это лучше, чем загибаться от голода и переохлаждения в течение нескольких дней, лежа в собственных испражнениях.
– Люди! – закричал я, набрав в легкие побольше воздуха. – Тут живые!
Отправят ли командиры «Нового Рассвета» группу на зачистку полуразвалившейся многоэтажки, или решат, что после огненного ада, который они тут устроили, уже точно никому не выжить? Я бы на их месте отправил. Как у нас говорили в свое время: «пуля – дура, а штык – молодец». Правда, если пуля всего лишь дура, то артиллерийские снаряды – это жены самого Люцифера. Черт. Опять хрень в голове какая-то…
Набрав побольше воздуха в легкие, я заорал, но все так же безрезультатно – даже высокая трава отросшего газона замерла, прекратив свое шуршание. Оставалось только перейти на проклятия и этим окончательно сбить дыхание.
– Живой? – раздался знакомый голос. Я не сразу сообразил кто это, но через пару мгновений до меня дошло, что изъясняться на чистом русском языке может только Андрей.
– Знал бы ты, как я рад тебя слышать, дружище, – с чувством ответил я, изо всех сил пытаясь извернуться и разглядеть наемника. – Жаль, что не могу увидеть. Как насчет помочь мне?
– Предлагаешь развернуть очередную операцию по спасению твоей задницы? – в голосе парня слышалась усмешка. – Придется, только сначала надо решить, с чего начать. В плите килограмм семьсот бетона и арматуры, надо хотя бы придумать, как ее сдвинуть.
– А какие варианты есть? – с безнадегой в голосе поинтересовался я.
– Разве что взорвать. Было бы нас хотя бы пятеро, и можно было бы попробовать приподнять эту дуру. Только нас трое, и это считая тебя.
– Не, взрывать себя я не дам, – отклонил я его предложение, предпочитая не выяснять, серьезно ли он об этом, или я стал объектом неожиданно прорезавшегося остроумия. – А, что, наш ОуДжи жив?
– Жив, что с ним станет? Осколок только в задницу поймал, но это так, мелочь. Обработал, объяснил, что с этим настоящий гангстер вполне может смириться… Взрывать он не даст… У самого-то хоть какие-то идеи есть?
– Лебедку, – ответил я. – Или кран. Еще подойдет толпа рабов, если сможешь нагнать. Хотя, думаю, с твоим опытом работы на плантациях это не проблема?
– Шутишь? – в очередной раз усмехнулся Андрей. – Это хорошо. Значит, загибаться ты пока не собираешься.
– Не дождешься, – ответил я и откашлялся. – Слушай, придумай что-нибудь скорее. У меня ноги немеют.
– Есть у меня идея, – заверил наемник и скрылся так же внезапно, как и появился. Снова наступила тишина, периодически нарушаемая то далекими раскатами грома, то не менее далекой стрельбой. Видимо, высотку уже успели отметить как зачищенную, и боевики «Рассвета» схватились со сталкерами в другом месте. Хотя, кто его знает – как говорил местный торговец, практически вся связь в пределах Рио-Зоны легла, и подниматься, судя по всему, не собиралась.
Те, кто привык пользоваться гаджетами, оказались в заднице и, скорее всего, отправились к праотцам. Другие, имевшие коротковолновые радиостанции, без связи не остались, правда, мало было таких. Расслабили людей блага цивилизации, что тут сказать.
Я снова пошевелил ногами. То ли они начали отекать, то ли плита опустилась ниже, однако амплитуда движений, которые я еще мог производить, уменьшилась. Упершись коленями и ладонями в плиту, я стал толкать ее вверх, в надежде непонятно на что, однако через мгновение убедился в полной бесполезности таких попыток. Не тягаться мне с муравьями, поднимающими вес, многократно превышающий их собственный.
Оставалось только не терять присутствия духа, и ожидать прибытия помощи со стороны своих товарищей. В конце концов, может быть, у наемника действительно появилась идея, как вынуть меня из-под завала, не прибегая к членовредительству.
Из-за спины послышалось жужжание и звуки шагов. Через пару мгновений передо мной появился Шон,.. облаченный в спасательную модель экзоскелета «SAVER». Было видно, что негру каждый шаг дается с огромным трудом, и он никак не может привыкнуть к многократно умножающим каждое его усилие сервомоторам.
Вообще первые полноценные экзоскелеты были спроектированы в России для нужд армии. Правда, они больше напоминали «мехи» – огромных шагающих роботов, но с каждым годом становились все меньше и меньше, лишились бортового вооружения, однако по-прежнему выполняли свою функцию – многократно увеличивали физические возможности бойца, давая ему огромную силу, раза в три превышающую возможности даже самого тренированного человека.
А потом кому-то пришла в голову идея выкрасить партию экзоскелетов устаревшего поколения в черно-желтый свет, и выпустить на рынок под торговой маркой «Спасатель», которая с выходом на международный рынок сменилась на «SAVER».
Конкретно это был тот самый, первый «Спасатель», под облупившейся желтой краской металла которого можно было разглядеть камуфляж. Нормально так Стив упакован, если в его владениях такие штуки водятся.
– Что, решил пауэрлифтингом заняться? – мрачно поинтересовался я у бывшего боксера. – Сменить вид спорта?
– Лежи смирно, кореш, – ответил он, никак не реагируя на шутку. – Как только почувствуешь, что можешь сдвинуться, сразу как можно быстрее выползай оттуда. Понял?
– Принято, – хотелось пошутить насчет противоречия его приказов, однако напряжение парня передалось и мне. Если боксер надорвется и выронит плиту, меня точно вобьет в землю. Как гвоздь. Второго удара многострадальная лавочка не выдержит.
С другой стороны появился наемник с ломом в руках – он собирался в меру сил помочь здоровяку-негру. Однако, несмотря на то, что в теории человек в экзоскелете был способен поднять и держать чуть более трехсот килограммов, этого было явно недостаточно. Двое парней в этих костюмах смогли бы без всяких трудов поднять и унести дуру, прижавшую меня к земле. К несчастью, костюм у нас был только один.
Встав по бокам от меня, парни приготовились. Айвэн подложил под лом кирпич, и загнал железяку в щель. Шон уперся ступнями в землю. Он переглянулись, и рванули бетонную плиту вверх. Наемник застонал от натуги, Шон только скрипнул зубами. Повернув голову, я увидел, что его ноги, увитые трубками гидравлических приводов, практически по щиколотку увязли в земле.
В глаза бросился мой «Тавор», лежащий под скамейкой. С виду он был не поврежден, поэтому я позволил себе потратить несколько секунд на то, чтобы снова завладеть оружием, и, опираясь о землю локтями и коленями, принялся судорожно отползать назад, на свободу.
Приходилось гнать прочь упрямо лезущие в голову мысли о том, что будет, если товарищи все же надорвутся и уронят плиту на меня.
Несколько секунд, потребовавшиеся мне на то, чтобы вырваться из-под завала, казались бесконечными. Экстрима ситуации добавляли и торчащие из плиты куски арматуры, норовившие уцепить меня за детали экипировки.
Мгновение, когда я, наконец, оказался на воле, я запомню на всю жизнь. На грудь больше ничего не давило, а возможность снова свободно перемещаться в пространстве приводила меня в неописуемый восторг.
Который поутих, когда я, наконец, смог разглядеть, что осталось от недостроенной высотки.
Два верхних этажа, из тех, где не было даже межкомнатных перегородок, просто перестали существовать, обрушившись вниз, погребя под обломками плит и кирпича все, что прилегало к строению по сторонам. Остальные этажи остались стоять, однако трещины в конструкциях и разгорающийся пожар вряд ли способствовали их сохранности.
Подул ветер, донесший до меня запах густого дыма и паленой шерсти. Все, кто побоялся прыгать, или оказался заблокирован в доме, наверняка были мертвы, или готовились к смерти под завалами.
Сплюнув под ноги густую слюну, я огляделся. Подступы к зданиям были завалены телами в черных комбинезонах. Пулевых отверстий отсюда видно не было, однако в их наличии я был абсолютно уверен – сам получасом ранее отстреливался от наступающих боевиков.
Паскудная штука – артиллерия. Техника изменила весь характер современной войны, извратив ее: теперь бой – не благородное дело. Теперь важен не боевой дух, теперь важно количество снарядов и дальнобойность.
Зачем отправлять солдат, к чему нужны подвиги, если можно просто выжечь позиции противника дотла, после чего бросить немногочисленную группу зачистки и двигаться дальше?
– Что делать будем? – спросил я у терпеливо ожидавших, пока я насмотрюсь на окружающее нас дерьмо, спутников. – Есть какие-то планы?
– Нужно топать к Периметру, кореш, – ответил Шон после непродолжительной паузы. – Тут уж ничего не остается.
– Есть еще кое-что… – я на мгновение замолчал, думая, стоит ли браться за дело, которое может оказаться мне не по силам. – Нужно пройтись по развалинам. Может быть, еще кого раскопаем?
Парни вряд ли ожидали такого предложения.
– Это будет правильно, homie, – кивнул бывший боксер.
– Тут во дворе машина спасателей, – вставил Андрей. – Мы там и взяли экзоскелет. Там ломы, лопаты. Может, медкомплекты есть.
– Не думаете, что эти, – я мотнул головой в ту сторону, откуда предположительно могли заявиться боевики в черных комбинезонах, – пришлют группу зачистки?
– Уже прислали бы, – отрицательно покачал головой наемник. – Их можно не ждать.
Прокопались в развалинах мы часа четыре. Вытащили пятерых. Из тех, что не успели истечь кровью, и не задохнулись, пока лежали под завалами.
Сначала обошли периметр с детекторами движения, пытаясь найти хоть кого-то. Потом уже просто звали. Видимо, именно на это и шел расчет нападавших, ударивших по зданию из реактивной артиллерии. Именно потому они группу зачистки и не прислали. Если бы наемник и бывший боксер не согласились искать выживших, то даже те, кто уцелел после артобстрела, не смогли бы выбраться из-под завалов, и недостроенная высотка превратилась бы в прекрасный склеп для кучи отличных парней.
Она и так превратилась в склеп, правда, в отличие от той гипотетической ситуации, к куче отличных парней нельзя причислить меня. И это радовало.
Израненных и избитых обломками сталкеров мы укрыли в бытовке, брошенной строителями, и сейчас пытались выковырять из-под завала, последнего найденного выжившего – того самого серба, с которым я познакомился в лагере на месте свалки автобусов. Борис мало того, что был абсолютно спокоен, так еще и умудрялся шутить с нами. Железный человек.
Пока мы разбирали обломки бетона, серб рассказал, как спасся из лагеря. Ему повезло. Во время одного из взрывов его отбросило в сторону, и он потерял сознание. В себя пришел только через несколько часов, после чего выполз и медленно двинулся к лагерю на стройплощадке. И тут на тебе. Повезло, ага.
Шон откидывал бетонные глыбы в сторону, пользуясь всей мощью, данной ему сервомоторами экзоскелета. Мы с наемником работали ломами.
Наконец, нам удалось превратить одну большую груду обломков в две маленькие, и я протянул руку засыпанному серой бетонной пылью сербу.
– Помоги тебе Боже, друг, – поприветствовал меня Борис, цепляясь за мою ладонь.
– Спасибо. Только он, наверное, и помогает, – вполне искренне сказал я.
– Какие планы, Борис? – поинтересовался наемник.
– Планы? Валить отсюда, и чем быстрее – тем лучше. – Серб усмехнулся. – Пора признать, что эта ходка не удалась. Лучше уж вернусь в город и завалюсь в свою берлогу. Посплю недели две, а там видно будет.
– Говорят, в городе сейчас неспокойно, – нахмурился Айвэн. – Знаешь что-нибудь?
– Меньше тебя, друг. Когда я дошел сюда из лагеря Рикарду, мне было крайне хреново, и я отлеживался в комнате, пока не случилась та штука… Волна. Ну а потом начался переполох, Стив стал звать всех, кто способен держать оружие, и мне пришлось включиться в игру. Что вообще происходит? – он окинул нашу троицу взглядом.
– Если бы знать, друг, если бы знать… – проговорил наемник. – Нам известно, что «Рассвет» ввел в Зону технику. Не знаю, где они ее взяли и как прошли Периметр. Деньги открывают многие двери, но все же притащить сюда через блокпосты танки и системы залпового огня… Геноцид сталкеров начался с лагеря Рикарду, во время Выброса многие погибли. Насколько понимаю, «Новый Рассвет» на сегодня – единственная организованная сила в Рио-Зоне. И не только. Якобы сразу после Выброса, начались беспорядки в городе. И там тоже участвует «Рассвет». Кроме того, они схватились с вояками и выбили тех с Периметра. Так что сейчас Зону никто не охраняет. Выйти можно беспрепятственно. Главное – дойти.
– А что может помешать? – Вспоминая наше с Айвэном путешествие, я понимал удивление серба. Если бы не «Новый Рассвет», да не раптор, выскочивший на нас недалеко от лагеря Рикарду, поход сюда напоминал бы неспешную прогулку по индустриальному району. Никак не смертельно опасное путешествие. Вот только теперь все было иначе.
– Приборы не работают. Никакие. Вся тонкая электроника умерла. Аномалии сошли с ума, поменяли расположение, их стало больше. Парни, с которыми мы держали четвертый этаж, говорили, что появились новые штуки, которых раньше не видели. А мутанты обнаглели и стали нападать на сталкеров даже там, куда раньше соваться боялись. Этот Выброс что-то здесь поменял. И, к сожалению, не в лучшую сторону.
Ого. А наемник времени даром не терял. Вытянул сколько полезной информации.
– И вы думаете выбираться, да?
– Именно. Кажется, теперь к Зоне нужен новый подход. Я предпочитаю подождать за Периметром, пока его сформируют.
– Ну, помогай тебе Бог, Айвэн.
– Что значит «помогай». Ты что, с нами не идешь? – удивился наемник.
– А этих как оставить? – Серб мотнул головой в сторону раненых и мне стало стыдно. А мы-то про них даже не подумали! Или не подумал только я, а наемник просто собирался их тут бросить?
– И что ты предлагаешь?
– Ничего. Останусь тут. Рано или поздно кто-то придет. Тогда будем думать. Вы не хотите остаться?
Мы переглянулись. Наемник едва заметно покачал головой, предостерегая меня от благородных, но необдуманных решений.
– Нет, Борис. Извини. Нам нужно идти.
Серб покивал.
– Ну вот и я о том же. Идите с Богом. Надеюсь, вы доберетесь без проблем.
А уж как мы надеялись-то!
* * *
Если честно, я опасался, что всю дорогу меня будут мучить угрызения совести.
Ага. Не тут-то было.
Буквально через десять минут после того, как мы покинули окрестности высотки, стало не до того. Сначала на нас накинулась свора собак-мутантов, и мы отстреляли минимум по магазину каждый, прежде чем от них отбились. Хорошо еще, что израильское оружие здесь достаточно популярно, и мы смогли пополнить припасы, когда разбирали завалы. Потом увидели неподалеку целое стадо рапторов, целеустремленно чесавшее куда-то по своим рапторьим делам. Мы не стали выяснять, есть ли среди них друзья и родственники тех, что мы положили в тоннелях. Вместо этого мы дальновидно и рассудительно залезли на деревья, дожидаясь, пока ящерицы-переростки свалят подальше.
Потом Айвэн со своими гайками обнаружил, что место, на котором мы воевали с бандитами и где освободили Шона, стало абсолютно непроходимым из-за расплодившихся после Выброса аномалий, и нам пришлось закладывать огромный, километра в три, крюк. Неподалеку от мусорных холмов, в которых мы укрывались от бойцов «Рассвета», сбежав со стоянки, мы повстречали отряд вооруженных людей, идущих от Периметра. Мне крайне хотелось узнать, не из города ли они, но наемник скомандовал залечь. Не могу сказать, что он был не прав. Лишний риск нам был совсем ни к чему. Срезаться, почти добравшись до Периметра, не хотелось. Мало ли, что у них на уме? И пусть мы не выглядели людьми, возвращавшимися с удачной ходки, нас могли перестрелять просто так, походя.
Теперь уже даже мне, далекому от местных реалий, было видно, что Зона поменялась. И выражалось это не только в небе, приобрётшем свинцовый оттенок и будто придвинувшемся ниже. Это было в воздухе. Кроме того, ощутимо похолодало, погода больше напоминала осенний Питер, чем летний Рио. Ни зеленое, ни красное солнце не пробивалось сквозь низкие тучи. Ветер стал резким, порывистым и колючим, забирался под одежду и неприятно щекотал тело. Зона и до этого была не самым приветливым местом, но сейчас отовсюду так и веяло опасностью и безнадегой.
Бывший лагерь Рикарду мы обошли по широкой дуге. Нечего по руинам шляться. В бинокль наемника я разглядел неясные скрюченные силуэты, бродившие среди закопченных скелетов автобусов. Время от времени они наклонялись к земле, брали что-то руками, и тянули ко рту. Мне подумалось, что скорее всего они едят трупы, и к горлу подкатил противный комок. Судя по реакции Айвэна, силуэты он никак не идентифицировал, и это только сильнее пугало. Мало того, что какие-то твари подобрались настолько близко к Периметру, так еще и видавший виды наемник с подобными не встречался. Мы поспешили покинуть это место.
А еще через час и несколько килограммов гаек, которые Андрей, оставшийся без детекторов, щедро рассыпал вокруг нас, мы вышли к Периметру. Точнее – к тому, что от него осталось.
– Твою-то мать… – Айвэн протяжно присвистнул. – Вот это да…
Я с ним был полностью солидарен.
Проволочного ограждения больше не было. Его просто смело. Бетонный забор зиял многочисленными прорехами, оставленными артиллерийскими снарядами. Будка блокпоста была разрушена, неподалеку замерли три искореженных бронетранспортера. В воротах, которые я так лихо таранил всего лишь пару дней назад, торчал танк. Башня его валялась в нескольких десятках метров левее.
– Ого. Я такого не видел, даже когда парни с Седьмой улицы пытались отжать у Северных заправку и случайно взорвали ее, – протянул Шон, заставив нас с наемником прыснуть со смеху, несмотря на серьезность ситуации.
– Да, друг. Тут разборка была серьезнее, – насмешливо проговорил Айвэн. – Живых нет. Все чисто. Предлагаю понаблюдать еще минут десять на всякий случай, и идти.
– Через ворота? – зачем-то уточнил я.
– Ну, можешь через забор полезть, если хочется. Я не против.
Поняв, что сморозил глупость, я замолчал.
Мы выждали десять минут. А потом для верности – еще десять. Ни одна живая душа в пределах видимости так и не появилась.
– Ладно. Нечего рассиживаться. Пошли. – Наемник поднялся первым. Приготовил автомат, отряхнул комбинезон. – Ну? Вас долго ждать еще?
До Периметра мы дошагали минут за пятнадцать. Андрей явно перестраховывался. По сути, Зоны тут уже не было – ее граница, будто проведенная невидимой рукой, резко обрывалась сразу после коттеджного поселка, маячившего вдалеке. Тем не менее, мутанты вполне могли сюда добраться, и даже выбрести наружу. Кто их теперь остановит-то? Правильно. Никто. Да и люди вполне могли прятаться тут. Правда, эту вероятность я отмел сразу же, как только увидел первый труп военного. В полной экипировке и с оружием. Если бы здесь кто-то был, уж оружия мертвец точно лишился бы.
Напряженные и настороженные, мы миновали ворота. Никто не попытался нас остановить. Некому было. Айвэн повел плечами.
– Знаете… – проговорил он в пустоту. – А ведь при всей нелюбви к воякам, мне было как-то спокойнее, когда они тут стояли. По крайней мере, я мог рассчитывать, что не проснусь в своей постели от того, что какая-то тварь пытается отгрызть мне голову. А сейчас… Мне это место напоминает распахнутые ворота на кладбище с разрытыми могилами. Вроде знаешь, что ерунда это все и живых мертвецов не бывает, а все равно жутко.
Мы промолчали. Действительно, вид разгромленного блокпоста навевал тревогу. Мы поспешили покинуть это место.
– Ну что, как дальше? – Я посмотрел на наемника, когда мы отмахали не меньше километра по убитой, заросшей травой грунтовке, ведущей среди деревьев в сторону города.
– А черт его знает. Раньше я оружие и снарягу оставлял в схроне, тут, неподалеку, переодевался в гражданку и спокойно шел отсюда. А вот сейчас мне этого делать почему-то не хочется.
Словно иллюстрируя его слова, вдалеке начавшее темнеть небо разрезало несколько вспышек, а потом до нас донесся далекий гул. Беспорядки в городе, говорите? Нормальные такие беспорядки, что для их подавления РСЗО применяют. Мы переглянулись.
– Да. Прятать оружие явно не стоит. Но не стоит им и размахивать, думаю, – проговорил я.
– Совершенно верно. Я считаю… Стой!!!
Наемник прыгнул вперед, хватая Шона за капюшон и отбрасывая его в сторону. Негр непонимающе уставился на наемника. Мне его действия тоже были непонятны.
– Назад. Метров на десять. Быстро! – скомандовал Айвэн. Мы предпочли послушаться.
– Эй, что там такое?
Он не ответил. Достал из подсумка гайку, перевязанную бинтом, и, присев, навесом бросил ее вперед. Я было подумал, что парень сошел с ума – гайками кидаться, когда Зона далеко позади, как вдруг раздался дикий треск, волосы мои стали дыбом от выплеснувшейся в атмосферу статики, а впереди, там, куда наемник бросил свой маркер, надулся и лопнул огромный зеленый пузырь. Только концентрические круги пошли по внезапно уплотнившемуся воздуху.
– Какого дьявола? – только и смог пробормотать я.
Андрей повернулся в нашу сторону. Его внезапно побледневшее лицо контрастировало с черным защитным костюмом.
– Это «Пузырь Рамиреса», – выдохнул он.
– Аномалия? Но, dog… Мы же ушли из Зоны. Как?
– Ушли, говоришь? – Айвэн невесело усмехнулся. – А вот не факт. Не факт, что ушли, парни.
Мне ничего не оставалось, как крепко выругаться.