Для начала позвольте произнести миллион раз заезженную банальность: удивительное явление, которое именуется «китайскими боевыми искусствами» (и название это далеко не в полной мере передает суть и глубину означенного феномена), — несомненно, такая же драгоценность, как и традиционная китайская медицина. «Боевые искусства» создавались и отшлифовывались в течение многих веков теми людьми, которые могут по праву называться элитой китайской нации, и вклад их в сокровищницу мировой культуры до сих пор еще отнюдь не достаточно оценен человечеством. Мы с вами уже обращались к данной теме в предыдущей книге, но, уважаемый читатель, нельзя объять необъятное — ни в одной отдельно взятой главе, ни в книге, ни в многотомном компендиуме. Позвольте же здесь немного поделиться с вами моими наблюдениями о некоторых особенностях «боевых искусств» Китая в настоящее время, в том числе и кое-какими аспектами, связанными с изучением этих самых искусств россиянами.
«Почему „боевые искусства“, и при этом в кавычках?» — резонно спросит читатель. Почему не воспользоваться всем известным термином «ушу»? Как будто бы это слово в переводе на русский и означает «боевая техника», «техника боя»? Верно, но слишком уж нынче это слово ассоциируется прежде всего со спортом, соревнованиями, медалями и красивыми танцами в цветных костюмах, зачастую с легкими декоративными макетами оружия в руках: к настоящему искусству эти телодвижения имеют не больше отношения, чем пластмассовая моделька танка Т-80 к его реальному стальному прототипу. «Кунфу»? Как мы с вами давно знаем, это название — несколько искаженное китайское слово «гунфу», что обозначает «мастерство» (в смысле владения разнообразными искусствами, в том числе и боевыми, вообще); однако при слове «кунфу» большинство людей прежде всего представляет себе не что иное, как веселенький гонконгский боевик, где шустрые китайцы во главе с няшкой Джеки Чаном бодро машут руками и ногами, отправляют друг друга в нокаут, но через пару мгновений вскакивают и вновь берутся за свое… Этакое вечное «прыг-скок», зимой и летом одним цветом.
Что до кавычек, то, как уже было сказано выше, словосочетание «боевые искусства», к сожалению, более-менее передает смысл и значение только одной стороны тех практик, которые им обозначаются. Мы с вами должны помнить, что до сравнительно недавнего времени (примерно до конца XIX века) умные, практичные, рациональные китайцы не разделяли в своих «искусствах» «внешнее» и «внутреннее», сугубо боевое и чисто оздоровительное; разделение на «вайцзя» (внешние стили) и «нэйцзя» (внутренние стили) произошло, причем во многом весьма номинально, в том числе и в результате взаимодействия китайской культуры с западной. Избегают решительного разделения на «внешнее» и «внутреннее» в процессе собственных тренировок и обучения учеников и нынешние мастера (за исключением, разумеется, «чистых» спортсменов; хотя Китай есть Китай, и редко даже атлет, чья специализация — только и исключительно бои на лэйтае, в своей подготовке обходится без хотя бы азов цигуна), совершенно не зацикливающиеся на обязательной классификации той или иной техники по признакам «для реального применения» и «не для реального применения». Но вот европейцам (в том числе и россиянам), которые полагают Китай «загадочным и иррациональным», а себя как раз — умными и практичными, обыкновенно вынь да положь, дай четкое определение: «для боя» или «для здоровья»? «жесткое или мягкое»?
Иными словами, для китайского адепта «боевых искусств», даже несмотря на его, возможно, не особенно высокий культурный и образовательный уровень, диалектическое единство «внутреннего» и «внешнего», боевого и духовного совершенно естественно и проведение четких границ между ними представляется излишним. Европейский же специалист, даже зачастую посвятивший полжизни изучению «искусств», все никак не может отвлечься наконец от попыток классификации, раскладывания по полочкам и рисования черт и границ. Забавно, что вроде бы все всё понимают, но сделать хотя бы шаг в сторону от привычной «рациональной» идеологии порой бывает трудно…
Светлые перспективы и извилистые тропинки
Прекрасно, что традиции «боевых искусств» в Китае не прервались из-за войн и смут XX века, а ведь именно это столетие (но оно, и только оно, ибо еще в самом его начале даже ихэтуани рубились в основном мечами и копьями) сделало в Поднебесной тотальным применение огнестрельного оружия в разнообразных боестолкновениях. Кстати, не говорит ли нам этот факт о самоценности и самодостаточности феномена «искусств» вне зависимости от применяемости его сугубо боевой составляющей? Разумеется, да. Приятно осознать, что и годы культурной революции, обернувшись трагедией для многих школ и мастеров «боевых искусств», все-таки не смогли прикончить эту удивительную систему, и после относительного затишья 1980-х и отчасти 1990-х годов она снова показалась на свет божий, хотя и не в полной своей изначальной красе.
В последние годы стало понятно, что в Поднебесной действительно сохранились отличные мастера, вполне профессиональные, компетентные и в общем готовые передавать часть своих знаний и умений, причем не только китайским ученикам. И для россиянина, решившего посвятить некий фрагмент своей жизни изучению «боевых искусств» на их древней родине, существует сейчас довольно широкий выбор: можно устроиться в приличную школу и в «околошаолиньской» зоне, и в Чэньцзягоу — родных местах знаменитого тайцзицюань стиля Чэнь, и в традиционной вотчине «даосских» стилей — горах Удан… да и в крупных городах Китая хорошего учителя для себя найти, в принципе, не особенно сложно. Ибо, с одной стороны, прежние запреты на преподавание «боевых искусств» канули в прошлое, с другой — любой стоящий мастер теперь быстро становится известным благодаря интернету и обрастает толпой китайских учеников, слух перекидывается за пределы Китая, и вот уже, глядишь, эта школа открывает даже отдельные группы для иностранцев, да еще и с преподаванием на английском языке. Сервис, однако…
Тем не менее нужно хорошо представлять себе, что только в кино мастер передает все свое искусство любому встречному и поперечному, и вот уж скоро просто панда становится грозной «кунфу-пандой» и все пред ней трепещут и дрожат. В последние годы я с интересом наблюдаю в Китае некоторое количество наших сограждан и значительно большее число западных не-сограждан, мыслящих примерно этими не очень далекими категориями, то есть, в принципе, ждущих несбыточного чуда. Потому что, скажем, шарлатан (таких тоже стало немало, тема-то все более и более денежная) не в состоянии научить ничему хорошему, но и настоящему эксперту делиться всеми своими секретами с рядовыми учениками тоже в общем-то ни к чему…
Да и с нерядовыми, если подумать, тоже. Традиционная линия передачи мастерства в рамках китайской школы нисходит от отца к сыну (с незначительным количеством исключений, в основном — в случаях отсутствия или гибели детей мужского пола), а нарушение обычаев просто так, ни за-ради чего… противоречит китайской прагматичности. Существует предрассудок, что, дескать, китайские учителя «боевых искусств» специально обманывают иностранцев, исправно взимая с последних денежки за обучение, а сами передают истинные секреты только своим соотечественникам. При всем том, что мы с вами знаем об общем отношении китайцев к не-китайцам, это не очень верное рассуждение. В общем-то, по моим наблюдениям, все ученики находятся в системе «учитель — обучаемый» примерно в одинаковом положении, другое дело, что китайский адепт имеет как минимум два преимущества перед иностранцем. Первое — это, разумеется, китайский язык, который иностранцу ох как нелегко освоить до такой степени, чтобы понимать даже не особо тонкие нюансы своего обучения без перевода. Второе — возможность жить в Китае всю жизнь (родина, как-никак), постепенно втираясь к учителю в доверие, обхаживая его регулярно и постепенно выведывая новые и новые компоненты мастерства (ясно, что у иностранца, решись он даже вдруг провести в Поднебесной несколько лет, подобные возможности гораздо скромнее).
Уже несколько лет наблюдаю за жизнью одной весьма приличной и нынче известной в Китае, Европе и России школой «боевых искусств», в которой тренируются многие сотни человек, а на день рождения учителя его бывшие ученики слетаются со всей Поднебесной и из-за границы ТЫСЯЧАМИ, и для поздравительных пиршеств на три дня арендуется большой ресторан, где гости все время сменяют друг друга… Много лет усердный адепт тренируется и стремится попасть в особую, «элитную» группу, куда наставник зачисляет только настоящие «сливки» своей школы, но… попав туда, вскоре обнаруживает, что сын учителя занимается отдельно… и никогда, никогда никому не узнать, что же за тайны передаются от отца к сыну за закрытыми дверями.
Ну, насчет никогда — это я немного преувеличил. Нет ничего, что нельзя было бы в конце концов узнать при большом желании. Но раскрыть вам эту тайну (причем за просто так) я не имею права: «Но йог велел хранить секрет, вот…» (В. С. Высоцкий). А подсказку желающим дать вполне могу: если вы читали замечательный роман Сергея Лукьяненко «Последний дозор», то наверняка помните, что именно подразумевал переход с шестого на седьмой, последний слой сумрака. Очень похоже. Если же «боевые искусства» вас интересуют не очень, то и вовсе замечательно — обойдетесь без ломания мозгов в раздумьях…
Однако и бог бы с ними, с этими передаваемыми из поколения в поколение секретами, казалось бы, и без них в Китае для заморского поклонника «боевых искусств» просто райская жизнь: все настоящее, аутентичное, китайское… учись не хочу! Ладно там секреты, нам бы базовой техникой хоть овладеть… Так и поступает… уважаемое мной меньшинство, а большинство все делает совсем не так. Удивлены? А уж я-то как поражаюсь в последние годы, наблюдая «лаоваев», постигающих китайскую мудрость. Как оказалось, немалое количество зарубежных адептов (и россиян, и прочих граждан СНГ среди них полным-полно) приезжают тренироваться в Поднебесную для того, чтобы получить «корочки» (диплом, сертификат, грамоту участника), подтверждающие, что «Великий и Ужасный» (то бишь главный мастер школы) разрешает им преподавать данный стиль в своей стране самостоятельно, а то и назначает их своими полномочными представителями там.
В результате нередко случается так, что заморский ученичок (часто имеющий, впрочем, некую базу в виде изучавшегося им когда-то карате или сугубо доморощенного «ушу»), протренировавшись в Поднебесной «с нуля» пару недель, получает из рук «гранд-мастера» желанное удостоверение, статус официального члена школы, после чего отбывает восвояси, открывая впоследствии на родине новый клуб или группу по изучению данного стиля. Дальше, правда, порой дает себе труд приезжать в Китай снова и снова (примерно на неделю пару раз в год) для «повышения квалификации» и получения новых справок и дипломов. Все остальное время он успешно промывает мозг уже своим ученикам в своем родном городе, а те валят к нему толпами (как же, настоящий сертифицированный носитель аутентичного «боевого искусства», а не хвост собачий)…
Зачем это все нужно китайскому мастеру (тем более если он действительно мастер, а не шарлатан, и у него полно нормальных, в основном китайских, учеников, и денег, между прочим, полные карманы, и банковская ячейка в придачу)? Ну, для некоторых, вне зависимости от степени их реального мастерства, любой бизнес — это бизнес, а для правильного китайца, хоть он пятьдесят раз патриарх стиля «Зеленый Журавль», бизнес все ж таки лишним не бывает. Для других же обзавестись подобными учениками — способ распространить славу и репутацию своего стиля (школы, клуба) в другой стране: кого-то подгоняет тщеславие (еще одна абсолютно характерная для китайца черта), а кто-то (самый прекраснодушный) мыслит категориями «от корявого — к правильному» и «лучше плохо ехать, чем хорошо стоять»… Да и усиленно вбиваемая последние тридцать лет правительством КНР в сознание своих граждан универсальная концепция «фачжань» тоже играет роль.
А зачем это нужно «двухнедельному» заморскому ученику? Сейчас всех таких субъектов запишете в жадные аферисты? Не торопитесь: да, жулики среди них встречаются, но не так часто, как можно бы было предположить. Много и таких, для кого доходы от преподавания если не на десятом, то уж точно и не на первом месте. «Ага, — скажете вы, — и с этими дело ясно!» — и запоете чудесную песенку Окуджавы: «Антон Палыч Чехов однажды заметил, что умный любит учиться, а дурак учить…» Это ж они самоутверждаются так, вот и лезут со своими крошечными убогими знаниями в учителя! Опять же не стоит спешить с выводами: среди этих коряво двигающихся личностей, безуспешно пытающихся копировать только месяц назад увиденную технику да еще и объяснить ее теперь уже своим ученикам, — немало хороших, добрых и культурных людей. Которых даже у меня, склонного к мизантропии, не поднимается рука зачислить в категорию самоутверждающихся дураков. Вот и остается иногда только изумленно выпучить глаза, как доктор Ватсон, вопрошающий о чем-то Холмса в незабвенном советском фильме: «Но, ч-ч-черт возьми, зачем?!»
Но немало, немало около «боевых искусств» крутится и самых настоящих жуликов, причем по обе стороны границы. Позвольте рассказать вам одну забавную, но при этом поучительную историю…
Подлинная история Чжао Цзяньго
[15]
, или Наглость — второе счастье
В одном царстве, в некотором государстве… маленькому мальчику по имени Чжао Цзяньго не повезло по жизни. Причем несколько раз. Во-первых, родился он в жуткой дыре, где-то в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, где коренные жители до мозга костей ненавидят китайцев, не без основания считая последних оккупантами, и при первой удобной возможности начинают их немножко резать. Во-вторых, благодаря своим не очень-то великим способностям к учебе Чжао два раза оставался на второй год в пятом классе и один раз — в шестом (и это, заметьте, несмотря на общую убогость сельской школы, где ему довелось учиться); получить аттестат о среднем образовании бедному мальчику удалось только за взятку, на которую его родителям пришлось занимать деньги у всех родственников и соседей. К моменту окончания школы Чжао считался низкорослым даже для китайца — что-то чуть выше полутора метров — и страшным настолько, что ему поспешно уступали дорогу даже наглые соседские бараны.
Дальше началась, как водится, полоса везения. Возникший из небытия давно уж позабытый в семье дядя мальчика вдруг оказался… нет, не партийной «шишкой» и не наркобароном из провинции Юньнань (где, как известно, располагается часть знаменитого «Золотого треугольника»), а всего лишь заместителем декана факультета физкультуры университета в городе Н. Но для юного Чжао это было не просто удачей, а настоящим даром Неба, и физкультура в качестве основного предмета показалась ему истинным наслаждением после школьных физики и геометрии. Правда, были еще и другие предметы, но с помощью доброго дяди все вопросы решались ко всеобщему удовольствию…
О, чудо! Ввиду на глазах улучшающихся отношений между Китаем и Россией на факультет пришла разнарядка с двумя местами на стажировку в «побратимском» вузе российского города В., одно из которых дядя Чжао Цзяньго немедленно «прихватизировал» для родного племянничка. Отправляясь через несколько месяцев в Россию, Чжао был просто-таки вне себя от радости. Возможно, в душе он предчувствовал свой звездный час…
Несмотря на невеликий рост и внешность очень маленькой модели тиранозавра, Чжао был неплохо одарен в плане способностей копировать движения других людей: еще в седьмом классе, когда в его деревню наконец провели электричество и у соседей появился первый телевизор, мальчик увидел в нем знаменитого Майкла Джексона и так похоже повторил его танец, что одноклассники не били его потом целую неделю. Более того, несмотря на исключительную тупость к учебе Чжао был весьма наблюдателен и смышлен в житейском плане. И быстро заметил, что его новые русские друзья (на дворе стояли 90-е), насмотревшись видео с Брюсом Ли и Джеки Чаном, почему-то воспринимают каждого попавшего в Россию китайца как непременного носителя традиций «кунГ-фу» (тогда это произносилось непременно с буквой «г» посередине). И легковерны к любому вранью о Китае донельзя. «Ну что ж, — решил Чжао, — не виноватая я, он сам пришел…» И работа закипела.
Несколько месяцев, оставаясь в своей общежитской комнатушке наедине с «видиком» и телевизором, он упорно, раз за разом, просматривал пресловутые «кунГ-фу»-фильмы, старательно повторяя движения главных героев и запоминая их (как я уже говорил, динамическая память у парня была просто обалденная); все это время, находясь в компании русских приятелей и выслушивая просьбы типа: «Ну ты ж китаец, покажи же нам кунГ-фу», — только скромно отнекивался и опускал глазки… Когда через полгода Чжао наконец согласился на очередные уговоры и показал то, о чем его просили, все вокруг восторженно ахнули. А Чжао «признался» своему окружению, что на самом деле он аж трехкратный чемпион Китая, но просто стеснялся об этом сказать…
И жизнь немедленно удалась. Чжао организовали его собственный клуб «кунГ-фу» имени Чжао Цзяньго, его повсюду стали сопровождать ученики, для пущей важности изображавшие телохранителей, а хитрый парень обучал толпы влюбленных в него адептов той «секретной технике», которую продолжал шлифовать по постановочным боям гонконгского кино, взимая за возможность тренироваться у «настоящего китайского чемпиона» такие деньги, что все местные тренеры дружно поперхнулись от зависти… «Боже мой, работает, прямо как в кино!» — сказали местные киношники и пригласили Чжао сниматься в сериалах про бандитов, полицейских и драки… Да, именно в результате такого круговорота дерьма в природе иногда и рождаются звезды! Подражая своему кумиру Джеки Чану, Чжао уже в качестве местечковой звезды посещал все праздники общества российско-китайской дружбы (в городе В. имелось и такое), где, одевшись в серебристый спортивный костюм (детская мечта парня из дикого Синьцзяна), услаждал слух собравшихся довольно фальшивым завыванием китайских песен о любви под караоке…
Карьера кумира легковерного российского населения, великого тренера, киноартиста и певца радовала Чжао, но на горизонте, хотя и в пока туманной перспективе, замаячило возвращение в родной Китай. Ну что ж, наш гений «кунГ-фу» был к этому моменту человеком небедным и давно уже понял, что в России все покупается и продается, были бы средства. И обзавелся дипломом кандидата наук в области физкультуры… И теперь, когда Чжао приезжал на родину утаптывать почву на будущее в университет города Н., для своих бывших учителей он был «доктором наук» и, как следовало из содержания его визиток, «профессором», «тренером национальной сборной России», «почетным советником чего-то там» и так далее. Что характерно, за десять лет жизни в городе В. Чжао овладел русским языком только на уровне «моя твоя понимай нет», но это никоим образом не помешало его развитию как «мастера кунГ-фу» и научного светила. А развитие, как говаривал великий Дэн Сяопин, единственный твердый аргумент (см. выше).
Образование, как базовая конфуцианская ценность, всегда высоко ценилась китайским обществом. Образование, полученное за границей, до сих пор продолжает котироваться в Китае выше, нежели местное. Лица, возвращавшиеся из-за границы с докторской (по западным и китайским понятиям, конечно) степенью, еще несколько лет назад могли рассчитывать на всевозможные милости и приятности со стороны официальных властей, а уж если добавить сюда немного связей и море приобретенной в России наглости…
Но боюсь, вы уже устали… Короче говоря, нынче Чжао Цзяньго — декан факультета в университете китайского города Н., уважаемый человек и даже депутат местного собрания народных представителей. Правда, «чемпионом Китая» он себя на родине не величает: местная спортивная общественность не поймет…
Брюс Ли: жизнь после смерти
Совсем недавно очередной организатор очередной телепрограммы о Китае, которому, как всегда, срочно понадобился консультант по освещаемой теме, получив обещание помощи и поддержки, тут же озадачил автора этого текста списком вопросов, готовившихся для предполагаемого интервью. Самым умным вопросом из перечня был: «Что вы можете рассказать о современном Китае?», все остальные заставили меня немного повздыхать о продолжающейся и даже, показалось мне, крепнущей дремучести наших сограждан (и не самых при этом диких, скажем так) в отношении Востока в частности и базового мировосприятия вообще. Вопрос же: «Кто убил Брюса Ли?» (эту телепередачу вы, возможно, еще увидите) вызвал у меня целый набор разнообразных эмоций…
Конечно, сначала мне стало немного весело: оказалось, некоторые товарищи из телевизора считают меня в вопросах деталей биографии этого великого человека более компетентным, чем членов его семьи и коронеров со следователями, изучавших обстоятельства его смерти. Потом, признаюсь, на глаза навернулась слеза ностальгии: вспомнился первый курс университета, когда на занятия я ходил исключительно со значком с портретом Брюса на груди (за что окружающие не без некоторого основания подозревали меня в легком психическом расстройстве), а в перерывах между этими самыми занятиями — к примеру, между историографией и источниковедением Китая и древнекитайским (была такая большая перемена аж больше часа — в обеденное время), — мы с единомышленниками отрабатывали в полутемном зале спорткафедры комплексы стиля «винчунь»… ну просто полное погружение в «лингвоэтнокультуру» изучаемой страны…
Отсмеявшись и отгрустив, я задумался, что же ответить на этот идиотский вопрос. Что непобедимого Брюса Ли убила аллергия на лекарства (чистая правда)? Во-первых, аудитория (вместе с ведущими) явно настроена на рассуждения не про аллергию, а про участие в деле «китайских „триад“», таинственных дедушек — мастеров искусства «отсроченной смерти», или уж на худой конец про затяжную наркоманию, сгубившую знаменитого бойца и артиста.
Вероятно, в качестве возможных вариантов журналисты и публика так же благосклонно приняли бы гипотезы о пиратах Тихого океана, происках КГБ или кознях злобных инопланетян… Однако, поскольку за излюбленным широким телезрителем таинственным бредом — это не ко мне, намечалось возникновение серьезной проблемы…
По некотором размышлении я решил воспользоваться «виртуальным винчунь», несколько изменив предлагаемую траекторию рассуждений о смерти Мастера и сделав ее менее бестолковой. «Господа, — так я решил начать свою речь, — с момента гибели великого Брюса Ли прошло уже сорок лет; даже если причиной его гибели была и не аллергия на лекарства, то нынче все равно правды не доищешься… Что нам зря терять время? Давайте лучше задумаемся, кому была выгодна смерть Брюса…»
Для начала давайте вспомним, что преподавание «боевых искусств» в Китае уже много сотен лет имеет коммерческую сторону; то есть ученик, поступающий в школу к известному (или не очень) мастеру, как правило, обучался не задаром. Иногда не просто не задаром, а за очень хорошие деньги. И именно плата за обучение часто представляла собой основной доход мастера.
Однако из данного правила существовало и множество исключений: например, изучение «боевых искусств» в монастырских стенах финансовую подоплеку исключало как таковую; отшельник-даос мог (да и, по сути дела, был должен) обучать своих последователей отнюдь не ради денег, а ради общего процесса движения по принципам дао. Легенды тайных обществ Китая, которые мне приходилось просматривать и которые являлись частью «уставных документов» этих самых обществ, повествуют о том, как «сокровенное знание» (включая секреты «боевых искусств») передавалось, скажем, от первого патриарха школы к его последователю: и здесь никакого намека на деньги обнаружить не удавалось…
В уже вполне светских китайских школах рукопашного боя XX века (до революции 1949 года) верные и способные ученики зачастую тренировались бесплатно, иногда со временем становясь кем-то вроде членов семьи своего учителя. Наконец, и в современном Китае нетрудно найти в каком-нибудь парке группу любителей, занимающихся, к примеру, тайцзицюань или цигун, которых бесплатно обучает вполне приличный пожилой инструктор (такой же любитель), и присоединиться к ним.
Иными словами, в практичном и испокон веку отлично «заточенном» под коммерцию китайском обществе «боевые искусства» далеко не всегда являлись частью товарно-денежных отношений; очень часто, если позволяли обстоятельства, искусство существовало просто ради искусства или в рамках религиозной практики. Если же между учеником и учителем (школой) и существовало финансовое взаимодействие, то верность, усердие, способности и благородство находились в ценностной системе координат все-таки выше денег. Кстати, известная легенда говорит, что и сам Брюс Ли тренировался у своего первого учителя совершенно бесплатно, предложив ему своеобразный бартер: занятия танцем ча-ча-ча (Брюс был прекрасным танцором) в обмен на уроки «боевых искусств»… и это, на минуточку, в Гонконге, где, как принято представлять, и ворона бесплатно не каркнет.
Когда во второй половине XX века «боевые искусства» получили массовое распространение на Западе, немедленно произошла их тотальная коммерциализация; древнее мастерство из возвышенной жизненной философии (в том числе) превратилось в обычный товар, который можно купить и продать. Моральные качества учеников и учителей, стремление к самосовершенствованию ради высоких принципов, а не с целью «научиться за десять секунд посылать любого противника в нокаут» (подобные предложения можно встретить сейчас где угодно, хоть в Америке, хоть в России), верность и честь — большая часть этих понятий была быстро и благополучно принесена в жертву мамоне. Западный мир оказался на самом деле намного более практичным, чем «практичный» китайский, и не в пример менее духовным…
Кроме того, адаптация «боевых искусств» в западном мире привела к таким последствиям: во-первых, разнообразные стили и школы расплодились (и продолжают это делать), как кролики, которым никто не мешает, во-вторых, каждый и каждая из них стремится к обособленности и, как правило, противопоставляет себя остальным. Неудивительно, ведь все они представляют собой большие и не очень, а то и совсем маленькие «пирамиды», которые конкурируют друг с другом из-за клиента (платежеспособного ученика) и не интересуются в конечном счете ничем, кроме денег.
И если в старом Китае мастер, создав свою школу и обучая адептов на коммерческой основе, по сути дела, не «торговал» неким продуктом в виде стиля (бренда), а передавал ученикам свое личное умение и навыки и должен был быть готов в любой момент на деле доказать желающим свои личные высокие профессиональные качества, то на Западе «боевые искусства» довольно быстро и очень успешно «обезличились». Отличная идея для недоучки и посредственности — возможность интегрироваться в «пирамиду», прикрыться знаменем разрекламированного бренда и либо зарабатывать с его помощью на жизнь и разнообразные удовольствия, либо тешить свое самолюбие, став «учителем» и наставляя других. Не могу не заметить, пусть здесь и немного не к месту, что моральные и нравственные качества адепта (будь то ученик или инструктор) в формате «пирамиды» и вообще потеряли всяческое значение…
Кстати, не стоит ли вспомнить о том, чем именно в первую очередь владельцы и совладельцы «пирамиды» привлекают клиентов, в том числе и переманивая их из конкурирующих структур? Конечно, рекламой и постоянным самопозиционированием в качестве лучших: «Мы традиционные, они (конкуренты) — жалкие спортсмены, ничего не смыслящие в традициях», «Мы — крутые бойцы, они — лузеры и хилятики, поэтому на спорт у них не хватает здоровья», «Мы — последователи дзена и приведем вас к просветлению, они — ни черта в дзене не смыслят», «Мы умеем по-настоящему биться до крови, а эти эзотерики только разговоры разговаривают…» И так далее и тому подобное.
Может, и неплохо было бы, если бы все эти споры вели большие мастера, каждый из которых может показать конкурентам, что именно он — самый сильный, быстрый и умелый, но… не для этого построены «пирамиды»: функции последних — выкачивать деньги и прикрывать недоучек и бездарностей авторитетом и репутацией бренда, а также портретами великих «мастеров-основателей», давно почивших в бозе. Ну, а если некоему стилю или конгломерации стилей удается получить признание (и финансирование) со стороны организаций официальных, то «пирамида» начинает кормить еще и армию чинуш, присасывающихся к «руководящим органам» данной конкретной «федерации» или «ассоциации».
Приоритет денег привел к постепенному вырождению искусства. Замыкание в рамках одного, пусть даже «самого истинного», «самого традиционного» и «самого боевого» стиля ведет в единственно возможном направлении — к застою и деградации. Кажется, нет ничего банальнее и проще этих фраз, но если внимательно посмотреть на то, как нынче обстоят дела в мире «боевых искусств», то просто оторопь берет: меньшинство двигается по пути совершенствования, большинство — по пути интегрирования в «пирамиду», замыкаясь в рамках бренда и успешно хороня там свои энергию и страсть…
Скажут: но ведь и сам Брюс Ли не обучал своих последователей бесплатно! Наоборот, цены на занятия у него были порой просто баснословны! Верно. Но, даже если не брать в расчет то, что Брюс жил и работал в основном в США, а «с волками жить — по волчьи выть», он-то как раз действовал в полном соответствии с традиционным принципом китайских «боевых искусств», взимая плату за передачу ученикам своих личных знаний и мастерства, приобретенных собственным трудом и размышлениями, а не торгуя готовым «брендовым продуктом», созданным кем-то другим.
Хорошо, ну а как же стиль джиткундо, созданный и пропагандировавшийся Брюсом? Это ли не была очередная «пирамида», просто с живым талантливым мастером в качестве владельца? О нет, джиткундо — это не стиль, это настоящая бомба, заложенная под все существовавшие, существующие и будущие «пирамиды». Миллион раз повторял он своим ученикам: «Джиткундо — это не стиль, это идеология. Это стиль без стиля, это отрицание рамок и барьеров», «Хорошо все, что эффективно», и даже почти марксистское: «Практика — критерий истины…» После трагической гибели Брюса судьба его детища очень показательна. Представители того самого туповатого и косного большинства немедленно превратили своего бывшего учителя в идола, а за его «подлинный стиль» стали выдавать набор характерных для Брюса технических приемов… появилась еще одна небольшая «пирамидка» — кормушка для группки людишек.
Но для представителей того меньшинства, которое отличается открытым умом, самостоятельным мышлением и отсутствием желания непременно залезть в стадо себе подобных, смысл того, что сделал Брюс Ли, переоценить сложно. Для последователя «боевых искусств», который двигается по пути совершенствования, исключительно важным было, есть и будет то, что отрицание стилевых ограничений, слепого преклонения перед «забронзовевшими» авторитетами и в более широком смысле — десакрализация самого феномена «боевых искусств» ради свободного развития личности исходили именно от этого великого мастера, всегда доказывавшего правоту своих теорий на самой что ни на есть практике. Ну а для тех, кто привык и любит существовать в системе «пирамид», стилей и федераций, кормиться и самоутверждаться за счет этой системы, а не благодаря своим личным мастерству и мудрости, лучше было бы, чтобы Маленький Дракон с его идеями вообще никогда не появлялся на свет.
В заключение для поклонников конспирологии: да, если бы любители загонять народ в рамки стилей и федераций вовремя оценили революционное значение идей Брюса, то они бы с удовольствием скинулись и наняли для него снайпера. Чтобы клиентов не отбивал от стада. Кстати, кто знает, до каких высот поднялся бы этот изумительнейший мастер, если бы не его ранняя смерть; возможно, нынешним «разводилам» от «внутренних стилей боевых искусств» всех национальностей пришлось бы злобно кусать локти, наблюдая отток из своих школ тех учеников, которые ценят эффективность и свободное развитие, не стесненное условными барьерами, придуманными кем-то до тебя. Так что вполне уместна была бы легенда о «главарях „триад“», они же мастера и владельцы традиционных школ «боевых искусств», собравшихся на тайную сходку и порешивших разделаться с молодым бунтарем, нарушителем статус-кво и будущим великим реформатором», ну и так далее… В духе «давайте поскорей отомстим за пошатнувшиеся традиции, поруганное кунфу и особенно за потерянные деньги…»
Если без шуток, то, как уже и говорилось в начале этого раздела, об истинных причинах смерти Брюса Ли (если они и простирались за пределы не выявлявшейся у него ранее безобразной аллергии на лекарства) теперь не дознаешься. Да и нужно ли это? Важно другое — звезда Маленького Дракона, этого изумительного представителя китайской нации, по-прежнему освещает путь в «боевых искусствах» всех стран и направлений думающему и свободному человеку. А также иногда здорово портит настроение и бизнес консерваторам, жуликам и бездарям…
Однако переместимся от физических упражнений за стол, ибо кто плохо ест — хорошо драться не может, как любят говорить в Шаолиньском монастыре и его окрестностях…