В России возникла практика антимонопольного преследования субъектов малого и среднего предпринимательства (МСП). Федеральная антимонопольная служба (ФАС России, ФАС) задумывался как орган, призванный защищать потребителей и малый бизнес от крупных участников рынка. Более того, предшественник ФАС до 2004 года так и назывался – Министерство по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства.
Однако по иронии судьбы на практике происходит ровно наоборот – по некоторым оценкам до 80% своих усилий ФАС России направляет против МСП и некоммерческих организаций. Даже по самым «боевым» статьям (картель и злоупотребление доминирующим положением) доля дел МСП в 2013—14гг. составила 64% и 36% соответственно (рис 1). Другими словами, называются «монополистами» – со 100% долей рынка в границах торгового центра, кинотеатра, городской площади, пекарни, чердака или стены дома, «организаторами и участниками картельных сговоров» субъекты МСП, включая индивидуальных предпринимателей, и даже ТСЖ и садовые некоммерческие товарищества (СНТ).
Источник: , , СПАРК-Интерфакс
Наоборот, с крупными компаниями у ФАС зачастую складываются неплохие отношения. За 2004—2014 гг. ФАС одобрила все, за редчайшим исключением, крупные слияния, а также недружественные поглощения крупными компаниями более мелких конкурентов. То есть антимонопольный орган немало поспособствовал монополизации российской экономики.
Несмотря на то, что суды в 2013—2014 гг. почти половину дел ФАС против МСП признали незаконными, защита от претензий ФАС России связана для малого бизнеса с немалыми финансовыми и временными затратами. Более того, зачастую такие дела ФАС России ведут к устранению «неугодных» предпринимателей с рынка. Приведенные в данной книге примеры свидетельствуют, что ФАС использует размытые нормы антимонопольного законодательства для предъявления претензий к МСП и даже ТСЖ, которые ничего общего не имеют с защитой конкуренции или потребителей: схожесть цен, «сверхприбыль» в 14 тыс. руб., включение в себестоимость оплаты за Интернет. Но чаще всего ФАС банально вмешивается в хозяйственные споры, выступая на стороне недобросовестного предпринимателя, захотевшего устранить неугодного конкурента. То есть орган, призванный защищать конкуренцию, ее своими действиями устраняет.
В этой книге мы собрали 100 примеров дел ФАС, которые иногда могут вызвать улыбку, а иногда – искреннее возмущение. Открывает список «картель батутов» – дело, ставшее широко известным, но, как видим, перечень курьезов батутами далеко не ограничивается. На самом деле, таких примеров гораздо больше – десятки тысяч, но 100 наших примеров дают достаточно полное представление о практике антимонопольного правоприменения.
каждый заинтересовавшийся может узнать подробности дела его номеру, который указан в скобках, в базе судебных решений . Большинство из приведенных 100 дел – дела, оспоренные в суде. Что творится в делах, до суда не дошедших, даже сложно себе представить. Ведь зачастую у МСП и ТСЖ просто нет ресурсов на судебные тяжбы, поэтому далеко не все дела против микробизнеса попадают в суд и предаются огласке.
Что такое малый бизнес?
В России зарегистрировано 5,6 млн. субъектов МСП, на которых занято 25% занятых в экономике, он чуть более 20% ВВП. В развитых странах эти показатели, как правило, выше: от 35% до 80%. Развитию МСП не в последнюю очередь мешают административные барьеры, в т.ч. преследования со стороны ФАС и риск признания абсолютно любой компании «монополистом».
Критерии отнесения хозяйствующих субъектов к субъектам МСП установлены Федеральным законом «О развитии малого и среднего предпринимательства в РФ» (209-ФЗ).
27 января 2015 года Правительство Российской Федерации утвердило Антикризисный план, в котором пункт 24 предусматривает увеличение в 2 раза предельных значений выручки (оборота), указанного в таблице 1, для отнесения хозяйствующих субъектов к категории субъектов МСП.
В развитых странах приняты схожие критерии размера МСП. Например, Рекомендации Европейской комиссии 2003/361/EG устанавливают годовой оборот для малой компании в 10 млн. евро, для средних —50 млн. евро. Поэтому говорить, что к МСП в России может быть отнесена крупная по мировым меркам компания, которая теоретически может быть «монополистом», некорректно.
Всегда ли антимонопольщики России преследовали малый бизнес?
Известные американские экономисты Эдвард Л. Глейзер и Андрей Шляйфер еще в 1995 году заметили:
«В 1992 году под давлением со стороны западных спонсоров, Правительством Российской Федерации создан антимонопольный орган для разрешения проблемы концентрации в различных отраслях экономики по решению проблем промышленной консолидации. Однако сразу стало очевидно, что новый орган не мог противостоять политической власти крупных предприятий, и он даже не пытался регулировать их деятельность. Вместо этого, антимонопольный орган приступил к составлению списков малых фирм, таких как пекарни, обосновывая это тем, что такие фирмы обладают некой „локальной монопольной властью“, и могут ей злоупотреблять. Малые предприниматели должны были постоянно получать согласования органа, и часто давать взятки просто для того, чтобы выйти из реестра монополистов. Антимонопольный орган не сделал ничего для решения реальных проблем развития рынков, создав лишь административные барьеры для небольших фирм, и выгодные возможности для своих сотрудников».
Однако это были все-таки эксцессы, и преследование со стороны антимонопольного органа большими проблемами не грозило.
Все изменилось с приходом к руководству ФАС в 2004 г. Игоря Артемьева, который энергично начал наращивать административные и карательные «мускулы» ФАС. Поначалу казалось, что они будут использоваться против крупных монополистов. Однако впоследствии (примерно с 2010 года) стало очевидно, что весь новый арсенал бьет в первую очередь по МСП. Крупным компаниям тоже доставалось, но многие из них научились договариваться с руководством ФАС.
ФАС называет малый бизнес монополистом? В научном мире и за рубежом крутят у виска
Называть малый бизнес монополистом и наказывать его возможно только в России. В США, например, самым маленьким из фигурантов антимонопольных дел за последние годы является компания Transitional Optical, оборот которой в 2012 г. составил около 800 млн. долл. США (около 45 млрд. руб.). В России же почти ежедневно возбуждаются дела против компаний с оборотом менее 1 млн. руб. и индивидуальных предпринимателей.
Еврокомиссия в Директивах №2004/C 101/07 и №2001/C 368/07 установила, что соглашения между компаниями-конкурентами (горизонтальные соглашения – картели) допустимы, если суммарная доля рынка участников составляет 10%. Другими словами, европейцы пришли к выводу, что если участники рынка с долями, например, 6% и 4% заключают соглашение, то на конкуренцию это влияние не оказывает. При этом, если в Директиве 2001 установлен закрытый перечень самых опасных соглашений, которые не допустимы даже при незначительной доле рынка (ценовые картели, сговор на торгах), то Директива №2004/C 101/07 таких исключений не делает.
Эти нормы были адаптированы в законодательство практически всех европейских стран. В Китае разрешены все соглашения между малым и средним бизнесом. Даже в США, где закон Шермана с 1890 года запрещал картельные сговоры без оговорок, на основе прецедентных решений с 1970-х годов стали разрешать соглашения с суммарной долей участников 7%, а с 1990-х годов эта планка повысилась до 20%.
Нет примеров того, чтобы малый бизнес назывался монополистом, и в практике других развитых и развивающихся стран, тем более в таком массовом порядке. Это чисто российское изобретение.
Профессиональным экономистам также непонятно, как можно называть малый бизнес монополистом – ведь небольшой оборот компании означает низкие барьеры входа, и даже если какой-нибудь МСП попробует «злоупотреблять своей монопольной властью», быстро появятся новые игроки на рынке. Экономист С. Б. Авдашева заметила, что вопрос, который у нас много лет обсуждают – может или нет малое предприятие занимать доминирующее положение, относится к категории вопросов: можно или нет воровать серебряные ложки.
Должна ли ФАС заниматься малым бизнесом?
Наши предложения заключаются в том, чтобы ввести «иммунитеты» для малого бизнеса, работающего на конкурентных рынках по статьям 10 и 11 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ, за исключением ценовых картелей и сговоров на торгах. Через 2 года, после мониторинга ситуации, необходимо распространить указанные иммунитеты и на средний бизнес.
Будет ли крупный бизнес дробиться, чтобы получить иммунитет? Нет, так как согласно закону 209-ФЗ «дочки» крупных компаний, в т.ч. иностранных, а также ГУПы и МУПы не являются малым бизнесом. Субъекты естественных монополий (небольшие котельные, водокачки и т.д.) также останутся под контролем.
При этом, зачастую ФАС России под предлогом пресечения деятельности небольших естественных монополий наказывает небольшие промпредприятия, у которых на балансе есть котельная или водокачка (примеры №№31, 32, 34, 38, 41,42). Поэтому, если доля естественно-монопольной составляющей выручке МСП не превышает 10%, иммунитет, по нашему мнению, должен предоставляться.
Закон «Об основах госрегулирования торговой деятельности» (381-ФЗ), который также регулирует ФАС, изначально был написан для пресечения злоупотреблений крупных торговых сетей, однако зачастую ФАС использует этот закон для преследования МСП и поставщиков-товаропроизводителей (№№94, 95) Видимо, необходимо ввести иммунитеты для малого бизнеса и по закону о торговле.
Требования к рекламе и правила госзакупок, очевидно, должны быть едины для всех. Однако регулирование ФАС в этих сферах имеет те же изъяны: многомиллиардные бюджетные расходы на закупки, которые активно обсуждаются в СМИ, зачастую остаются без внимания ФАС, при этом возбуждаются дела по закупкам пряников для санатория и еды для детского сада (примеры №№22, 23, 93, 97). Поэтому надо освободить от контроля ФАС мелкие закупки.
По делам о рекламе основным «клиентом» ФАС также становится МСП. И хотя выводить МСП из-под требования закона о рекламе было бы неправильно, необходимо в целом либерализовать требования: уменьшить свободу действий чиновника в части признания рекламы недобросовестной путем четкого определения понятий непристойных и оскорбительных образов, сравнений и выражений в рекламе, разрешить запрещенную у нас конкуренцию брендов и не штрафовать бизнес за ошибки в словах и номере собственного телефона в рекламе.
Не является ли преследование мало бизнеса «детской болезнью» ФАС?
Мы не знаем примеров, чтобы антимонопольщики какой-либо страны поначалу «набивали руку» на малом бизнесе, а потом брались за более крупные расследования.
В США антимонопольная политика сразу была ориентирована на борьбу с крупными трестами. Уже в 1911 г. нефтяной монополист Standard Oil был принудительно разделен.
То же самое характерно для стран ЕС – изначальная концентрация на небольшом числе крупных расследований. Страны Восточной Европы быстро, еще в 1990-е гг. адаптировали законы ЕС, то есть перешли к модели небольшого числа крупных дел.
В Китае до 2011 г. вообще не было антимонопольных органов, и конкуренцию активно развивали отраслевые министерства и региональные власти. Китайские антимонопольщики сразу же сконцентрировались на крупных картельных случаях и нарушениях при закупках, выйдя в 2014 г. на 6 место в мире по размеру картельных штрафов – $290,2 млн.
Антимонопольным органам России уже почти 25 лет. Примерно в половине стран антимонопольные органы моложе, и ни у кого нет таких детских болезней с преследованием малого бизнеса, как у ФАС.
Правительство поручило ФАС не преследовать малый бизнес. Но ФАС пока не слушается
О необходимости прекратить антимонопольное преследование МСП неоднократно отмечалось Правительством РФ (Поручения от 04.07.2013 № ДМ-П13—4698, от 30.06.2014 №ДМ-П36—4825, от 03.06.2014 № АД-П13—4090 и др.), Докладах Минэкономразвития (от 28.07.2014 № ДО5и-693), доклада Бизнес-омбудсмена Б. Ю. Титова Президенту РФ.
Однако вплоть до настоящего времени ФАС России поручения не выполняет. Руководство ФАС России отказывается признавать факты антимонопольного преследования МСП, по сути, вводя общественность и руководство страны в заблуждение.
27.01.2015 Правительство РФ утвердило Антикризисный план, в котором пунктом 25 предусмотрены «меры «по установлению иммунитетов в части злоупотребления доминирующим положением и заключения незначительных антиконкурентных соглашений для предпринимателей, которые не обладают значительной рыночной силой».
Однако ряд заявлений руководства ФАС, в т.ч. официальный пресс-релиз на сайте свидетельствует о том, что ФАС не собирается выполнять Антикризисный план, утвержденный Правительством. Сойдет ли с рук руководству ФАС такое беспардонное нарушение субординации и невыполнение правительственных поручений, как сходило и прежде – до сих пор остается открытым.
ФАС стреляет по своим, иностранцы довольны
В США 92,2% антимонопольных штрафов налагается на конкурентов американского бизнеса. В ЕС крупнейший антимонопольный штраф наложен на американскую корпорацию Microsoft – 2,2 млрд. евро. Таким образом, антимонопольная политика все более становится частью политики внешнеэкономической, и даже внешнеполитической.
Это утверждение пока неприменимо к России, где только один крупный штраф пока наложен на иностранную компанию. И даже в части более мелких штрафов известны всего 4 случая, когда были оштрафованы иностранные компании, то есть доля иностранных компаний в числе наложенных штрафов не превышает 0,62%.
Таким образом, ФАС бьет почти исключительно по своим. При том, что иностранные компании доминируют на многих российских рынках (пиво, табачная продукция, фармацевтика, многие товары народного потребления и т.д.).
Участились случаи, когда жалобы иностранных компаний на отечественный бизнес, в т. ч. МСП, ФАС «отрабатывает» с усердием, достойным лучшего применения. Особенно вопиющим стал пример №13, когда за нарушение иностранной корпорации ФАС штрафует российский малый бизнес, а не саму корпорацию.
Ниже приведены дословные цитаты руководителя ФАС И. Ю. Артемьева, демонстрирующие политику двойных стандартов в отношении:
