афе пользовалось популярностью у обитателей Непутевого леса. В основном благодаря своей дешевизне. Оно называлось «Чипсы с чаем», и владели им два брата-йети — Спаг Йети и Конф Йети. Это были волосатые угрюмые громилы, до глубины души презиравшие своих посетителей. Спаг кипятил чайник, а Конф резал картошку и обжаривал ее в масле. Еще они по очереди стояли за кассой и грубили клиентам. Идеально слаженная команда.

С утра кафе пустовало, оголодавший народ должен был нагрянуть ближе к обеду.

Уверенной пружинящей походкой Чуча направился к стойке. На нем была новенькая хрустящая футболка вызывающе-красного цвета, а в лапах — портфель. Спаг в это время разливал чай, а Конф нарезал картофель. Оба стояли спиной к дверям.

— Закрыты мы, — проворчал Спаг, не поворачивая головы.

— Знаю, — ответил Чуча. — Я просто хотел заказать столик на четверых.

— Че, правда? Тут тебе не пятизвездочный отель, у нас все по-простому.

— Я заплачу сверху, — важно заявил Чуча. — Я заплачу вдвое больше, если вы повесите на дверях табличку «Закрыто на спецобслуживание»: у меня сегодня важная деловая встреча. Нам нужна тишина, чтобы все обсудить.

Спаг и Конф переглянулись. Они знали о крайне стесненных обстоятельствах Чучи.

— У тебя завелись деньжата? — подозрительно спросил Спаг.

— Точно, — подтвердил Чуча и похлопал себя по карману, который послушно зазвенел. — Я сделал карьеру в шоу-бизнесе. — Он презрительно оглянулся по сторонам. — Надеюсь, больше я сюда не приду. Буду питаться в ресторанах, где на столах свежие белые скатерти, а не засаленные тряпки. Сегодня зашел в виде исключения, меня поздно предупредили о встрече. Ну, так как, по рукам?

— Лады, — сказал Спаг. — Заплатишь двойную цену, и по рукам. — ЧИИИПС? — проревел он в сторону кухни.

— Спасибо, не откажусь, — вежливо отозвался Чуча, оставив на время свой высокомерный тон. Он ничего не ел с утра, кроме половинки банана, и сейчас с удовольствием угостился бы чипсами.

— Это он не тебе, — хмыкнул Конф, в то время как в дверях кухни мелькнула чья-то лысая голова. Она принадлежала маленькому коренастому троллю в мокром фартуке, желтых резиновых перчатках и с ершиком для посуды в руках.

— Гы, — промычал тролль по имени Чипс.

— Живо повесь табличку «Закрыто на спецобслуживание», — приказал Спаг.

— Гы.

— И принеси еще картошки, — добавил Конф.

— Гы, — снова ответил Чипс и исчез в недрах кухни. Вскоре он появился с огромной картонной табличкой под мышкой и заковылял к входной двери. У тролля были до того коротенькие ножки, что руки едва ли не волочились по полу. Зато он был невероятно широк в плечах, шея отсутствовала напрочь, и казалось, что его лысая, как колено, голова росла прямо из туловища.

— Новый посудомойщик? — поинтересовался Чуча.

— Ага, — ответил Спаг.

— Он кроме «гы» что-нибудь говорит?

— He-а. В языке троллей других слов нет. А тебе-то что?

— Да так, ничего. Пожалуй, мы займем вот этот столик у окна, — сказал Чуча. Он окинул взглядом замызганную столешницу и, поколебавшись, поставил свой портфель на пол, к которому он немедленно прилип.

— Вот меню, — гаркнул Спаг и шваркнул на стол замусоленную бумажку с надписью «Чипсы с чаем», нацарапанной неровным почерком. — Во сколько, говорите, заявятся ваши д-д-деловые партнеры?

— С минуты на минуту, — ответил Чуча, прижавшись носом к заляпанному оконному стеклу. — Вот, собственно, и первый.

Артур на всех парах мчался по тропинке в сторону кафе, держа под мышкой пухлую папку с бумагами. Он подоспел к двери как раз в тот момент, когда Чипс вешал на нее табличку «Закрыто на спецобслуживание». Артур попытался протиснуться внутрь, но Чипс перекрыл собой проход. Создалось безвыходное положение.

— Пусти его, — велел Чуча. — Он ко мне.

Чипс отошел в сторонку и приветственно помахал желтой перчаткой.

— Большое спасибо, — поблагодарил его Артур.

— Гы, — вежливо отозвался Чипс.

Артур вошел в кафе, огляделся по сторонам, брезгливо поморщился, взял стул, уселся, пристально изучил столешницу, достал из кармана носовой платок, поспешно расстелил его поверх жирных пятен и только после этого отважился открыть папку.

— Итак, — начал он. — Здесь все счета расходов группы и расписание предстоящих концертов. Думаю, нам надо пробежаться по ним, прежде чем…

— Не стоит заморачиваться, — небрежно перебил его Чуча. — Забудь об том, теперь у нас новый стиль работы. Надо подготовиться к великому событию — «Музыкальной битве». Мы бросим на это все силы, а местные концерты отменим — не стоит отвлекаться по пустякам.

— Но скоро мы выступаем у зомби…

— Я уже все отменил.

— Отменил?

— Ага. А вот и наш барабанщик.

Из-за деревьев как раз показался Шелупоня. Он шел, подпрыгивая и, как обычно, отщелкивая пальцами ритм. В дверях ему пришлось столкнуться с Чипсом, который затаскивал в кафе два увесистых мешка с картошкой.

— Порядок, он с нами, — крикнул Чуча. — Пропусти его, Чипс.

— Гы, — дружелюбно поприветствовал Шелупоню тролль.

— Здорово, приятель, — отозвался Шелупоня. — Проходи давай, я придержу тебе дверь.

Чипс нес мешки с такой легкостью, будто они были набиты не картошкой, а гусиным пухом. Артур, Чуча и Шелупоня проводили его восхищенными взглядами.

— Сильный малый, — заметил Артур.

— Еще какой, — согласился Шелупоня.

— М-да, — задумчиво протянул Чуча.

— Кстати, а где О’Брайен? — спросил Шелупоня, присаживаясь к столу.

В этот момент всех обдало легкой звуковой волной, воздух всколыхнулся и на свободном стуле материализовался О’Брайен.

— Тут он я, — сказал лепрекон.

Он выглядел уставшим и раздраженным. Один его палец был перебинтован, под глазом красовался фингал.

— Что с рукой, старик? — удивленно уставился на него Шелупоня.

— Дверью прищемил.

— А глаз? — спросил Артур.

— Поскользнулся на стамеске, — пробормотал О’Брайен. — Ударился о скамью.

Это была чистая правда. Единственно, он умолчал о том, что стамеска таинственным образом сама спрыгнула с гвоздя и упала прямо ему под ноги. Да и дверь нарочно захлопнулась, если ему, конечно, не померещилось. И это было далеко не все: он потерял ключи, у него сбежало молоко, в кладовке развелись муравьи и выкипел чайник. Несчастья так и сыпались на него с того самого момента, как он впервые не смог расстегнуть три верхние пуговицы на камзоле.

— Эй, вы там заказывать не надумали? — проревел из-за стойки Конф.

— Надумали, надумали, — отозвался Чуча. — Что будете есть, ребята? Не стесняйтесь, сегодня я угощаю.

— Я буду чай, — сказал Артур. — И чипсы. У вас есть острый кетчуп?

В ответ Конф зыркнул на Артура так, что у него отпала всякая охота задавать вопросы.

— Ладно, тогда просто чипсы, — заключил дракон.

— Эй, приятель, и мне чипсы, — сказал Шелупоня. — И чайку для запивки!

— А тебе чего, пикси? — обратился Конф к О’Брайену. Лепрекон насупился.

— Он не пикси, он лепрекон, — объяснил Артур. — У них просто шляпы похожие.

— Мне без разницы, — гаркнул йети. — Что он будет заказывать?

— Ну же, О’Брайен, — поторопил Шелупоня и подтолкнул другу меню. — Выбирай, старик.

О’Брайен редко обедал в кафе, а когда он туда все-таки выбирался, то не любил, чтобы его торопили с выбором, особенно всякие йети, которые не могли отличить лепрекона от пикси.

— Так-так, — призадумался он, — что бы такое съесть. Может, взять, чай? Или лучше чипсов? Что бы выбрать? А может, пуститься во все тяжкие и заказать все сразу?..

— Будьте любезны, четыре чая и четыре порции чипсов, — обратился Чуча к Конфу. — Итак, ребята, приступим. Я все разузнал и разработал план действий. Значит, так. Сегодня у нас среда. В пятницу утром мы садимся в наш фирменный фургон и отправляемся в Грязьеводск. А это значит, что на сборы у нас два дня.

— Какой еще фирменный фургон? — удивился Артур. — Нет у нас никакого фургона.

— Будет, — заверил его Чуча. — Положитесь на меня, и я все устрою. Я же ваш менеджер. Раздобудем фургон и к вечеру пятницы доберемся до Грязьеводска.

— Вряд ли успеем, — усомнился Артур. Он никогда не бывал в Грязьеводске, но успел посмотреть карту и убедиться, что путь туда не близкий.

— Не дрейфь, домчимся с ветерком, — заверил Чуча. — Как приедем — сразу поселимся в «Ритце», — продолжил Чуча и сделал многозначительную паузу, чтобы насладиться произведенным эффектом.

— Что? Мы будем жить в «Ритце»? — задохнулся от восторга О’Брайен. Подумать только, он остановится в самом шикарном отеле! Братья, небось, позеленеют от зависти, когда узнают!

— Ну да, — как ни в чем не бывало сказал Чуча. — Вы достойны самого лучшего. — Он нагнулся, достал из своего портфеля красочный глянцевый буклет и с торжествующим видом бросил его на липкий стол. — Посмотрите, здесь все написано.

Непутевые ребята уставились на буклет с изображением роскошного отеля. Выглядел он впечатляюще.

— Пять звезд, — уточнил Чуча. — Обслуживание по высшему разряду. Пуховые перины. Изысканная еда от лучших шеф-поваров. Пресс для брюк в каждом номере. Круглосуточная курьерская служба почтовых чаек… Словом, любой каприз!

— Что еще за почтовые чайки? — спросил О’Брайен.

— То же самое, что почтовые голуби, только чайки. Так что утром за завтраком сможете просматривать мешки писем от фанатов.

— Сомневаюсь, — сказал Артур. Он взял в руки буклет и задумчиво пролистал несколько страниц. — Не думаю, что у нас есть фанаты.

— Поверь, скоро от фанатов отбоя не будет, — успокоил его Чуча.

— Но это очень дорогой отель, — не унимался Артур. — Видишь? Он стоит двести фунтов за ночь. В два раза больше, чем мы получим, если выиграем.

— Когда выиграем, — поправил Чуча. — Но ведь это только начало. Нас ждет контракт со звукозаписывающей фирмой, забыли? Скоро мы станем миллионерами. Так что пора привыкать жить с размахом. Поэтому мы заявимся в «Ритц», поселимся, закажем еду в номер и заживем, как настоящие трам-тарарамщики. Может, даже выбросим из окна парочку чаровизоров.

— Мы будем бросаться чаровизорами из окон? — прохрипел О’Брайен.

— Если захотим, конечно, — сказал Чуча. — Мало ли, вдруг приспичит побуянить. Можем вообще все там разнести к чертовой бабушке.

— Лучше не надо, — испуганно пробормотал Артур.

— Я же говорю — если захотим. И не смотри на меня так. Я оплачу все убытки.

— Из каких, интересно, средств? — поинтересовался Артур. — Мы еще не успели разбогатеть, а на счету почти не осталось денег.

— Послушай, положись на меня, — похлопал его по плечу Чуча. — Теперь я — ваш менеджер и обо всем позабочусь.

— Эй, Артур, хорош перебивать, — взмолился О’Брайен. — Так что там дальше, Чуча?

— Спать мы ляжем пораньше, — продолжил Чуча, — чтобы с утра проснуться бодрячком. После завтрака поедем на место фестиваля, встретимся с диджеем Бенни Чокнутым и узнаем порядок выступления групп. Бенни Чокнутый будет вести фестиваль, я вам не говорил?

Все остолбенели от восторга. Диджей Бенни Чокнутый вел на радио знаменитое шоу под названием «Полный улет».

— Потом найдем гостевой шатер, — продолжал Чуча, — подкрепимся сэндвичами, поболтаем с другими участниками… Кстати, о них. — Чуча снова нырнул под стол и вытащил из портфеля помятый листок. — Вот полный список, всего пять групп.

— Известных?

— А то. Вот, к примеру, ансамбль скелетов «Билли и черепушки».

— Никогда о таких не слышал, — сказал О’Брайен.

— А вот еще «Тролль и компания».

— Ни малейшего представления.

— «Красотка Бетти и крутые девчонки»? «Веселые Гномихи»?

Все дружно пожали плечами.

— А пятый кто? — спросил Шелупоня.

— Пятые — вы. «Непутевые ребята».

— По крайней мере, у нас самое лучшее название, — просиял Артур, и его охватил внезапный прилив восторга. Да так, что он еле-еле успел сдержать рвущийся из пасти язычок пламени. — Мы как пить дать утрем им носы.

— Утрете, а как же, — согласился Чуча. — Еще бы! Правда, есть одно маленькое обстоятельство, которое меня волнует…

— В чем дело? — забеспокоился О’Брайен.

— Вам нужен певец, — сообщил Чуча.

Над столиком повисла гробовая тишина.

— А вот это уже лишнее, — сухо произнес Артур. — Не нужен нам никакой певец.

— Мне виднее, — сказал Чуча. — Я знаю, парни, вы отлично играете. Но никто из вас не поет, ведь так? А с умелым солистом, который положит слова на ваш улетный музон, вы выйдете на новый уровень. Публика любит группы с певцами. Вам определенно нужен солист, который будет заводить толпу, такой, знаете, в модных штанах и со стильной прической. Все дело в имидже.

— А я думал, все дело в музыке… — пробормотал Шелупоня.

— Мне лучше знать, — повторил Чуча. — Все дело в имидже. Это говорю я, ваш менеджер.

— Да поняли уже, — буркнул Артур.

— Вот и прекрасно. Многого вы добились, пока менеджером был ты, Артур?

— Я делал все что мог, — вскипел Артур. — А ты кто вообще такой, чтобы нами командовать? Чтобы отменять наши концерты и учить нас жить?

— Таков мой стиль работы, парни, — заявил Чуча. — Впереди — настоящая Битва, и мы должны встретить ее во всеоружии. Вы хотите победить или как?

— Конечно, хотим!

— Тогда раздобудьте певца. Иначе капец, уж поверьте мне на слово.

В это время подали обед. Спаг плюхнул на стол поднос, разлив при этом чай и просыпав чипсы, так что Артур еле успел схватить со стола свою папку. Некоторое время все вытирали намокшие колени, а О’Брайен с досадой отметил, что ему досталось больше всех — его штаны вымокли до нитки.

— Значит, так, — проговорил Чуча, провожая удаляющегося Спага тяжелым взглядом, — сегодня вечером мы устроим прослушивание. Я развешу по лесу объявления. Вот, смотрите, я тут уже кое-что набросал. — Он снова нырнул под стол, отодрал от пола прилипший портфель и извлек из него кипу объявлений. — Ну как, нравится?

Текст объявления гласил:

Прадвинутой групе трамтарарамщиков требуеца пивец.

Праслушыванье севодня в сем часоф на студии.

— Поверить не могу, — взвился Артур, обращаясь к О’Брайену, который как раз выковыривал подмокшие чипсы из отворотов брюк. — Не нужен нам никакой певец!

— На правах вашего менеджера я заявляю, что нужен, — твердо сказал Чуча. — А ты что думаешь, Шелупоня?

— Без понятия, — зевнул дьяволенок. — Боюсь, мы немного опоздали.

— Ничего подобного, — заверил Чуча. — Сегодня вечером подберем певца, завтра с ним порепетируем, а в пятницу рванем в Грязьеводск. Времени навалом. Так, что там у нас дальше? Ах да, фан-клуб. Я разместил рекламу в завтрашних «Чертовских ведомостях». Уверен, на нас обрушится шквал писем. А еще я жду расценки от производителей кукол. Надо будет вас сфотографировать, чтобы они представляли себе, как вы выглядите.

Непутевые ребята смотрели на Чучу, открыв рот. Что ни говори, а он был мастером своего дела. Даже Артур не скрывал своего восхищения. Но певец… Зачем он им?

— И наконец, вам нужен новый прикид, — сказал Чуча и достал из своего бездонного портфеля сверток, перетянутый бечевкой. Он развязал веревочку, и внутри оказались…

— О, — вскинул брови Артур, — футболки? Это интересно.

— Классные, правда? — радостно закудахтал Чуча. — Я принес по одной каждого цвета. Вот фиолетовая, черная и еще… м-м-м… бледно-красная. Они все одного размера, зато новые. По крайней мере две-то уж точно. Не стесняйтесь, парни, налетайте.

Артур взял фиолетовую и расправил.

— На ней написано «Лунобзик», — прочитал он.

— Ну да, — не растерялся Чуча. — Это название моего продюсерского центра — «Лунобзик продакшн».

— Может, лучше стоило написать на футболках название нашей группы?

— Не думаю. Это банально. А вы будете выгодно отличаться.

Шелупоня выбрал себе черную футболку, а замешкавшемуся О’Брайену досталась последняя, которая при ближайшем рассмотрении оказалась вовсе даже не бледно-красного цвета, а гораздо хуже.

— Она розовая, — скривился лепрекон.

— Всё зависит от освещения, — сказал Чуча.

— Да нет же, она точно розовая, — настаивал О’Брайен. — Скажи, Шелупоня? — обратился он за поддержкой к дьяволенку, который охотно с ним согласился.

— И что с того? — спросил Чуча.

— Я, между прочим, рыжий, если ты не заметил. Мне не идет розовый!

— А ты попробуй примерь. Вот увидишь, она тебе очень к лицу.

О’Брайен потрогал футболку. Она была какой-то странноватой на ощупь, будто прорезиненной, и очень напоминала сдувшийся воздушный шарик.

— И она далеко не новая.

— Не новая, — согласился Чуча. — Но других новых у меня не нашлось.

Здесь он соврал: у него было полно новеньких футболок, но Чуче они и самому были нужны. Фиолетовая ему не нравилась, черных у него было несколько штук, так что этими двумя он мог пожертвовать. А вот с другими расстаться он никак не мог. К счастью, в глубине одного из ящиков он обнаружил эту розовую футболку. Он понятия не имел, как она туда попала, потому что он ее точно не покупал. Не иначе как с неба свалилась.

Огромная волосатая лапа положила на стол счет.

— Вашщет! — гаркнул Конф. — Гоните денежки.

— Сию минуту, — засуетился Чуча и полез в портфель. — О нет! — заохал он из-под стола: — Подумать только, я забыл дома бумажник. Боюсь, придется расплатиться мелочью. — Он пошарил рукой в кармане брюк, потом ударил себя ладонью по лбу. — Вместо монет я набил карманы камушками! Должно быть, случайно перепутал впопыхах.

— Так уж и случайно? — с подозрением спросил Артур.

— Вечно со мной так, — посетовал Чуча. — Когда я чищу аквариум, я достаю со дна камушки и кладу их на тумбочку, туда, где обычно держу мелочь… Знаете что, парни, не могли бы вы сейчас скинуться, чтобы заплатить по счету, а я вам потом верну наличными. Идет?

Делать было нечего. Непутевые ребята кое-как наскребли нужную сумму и вручили ее Конфу, который не поленился тщательно пересчитать монеты и только после этого заковылял прочь.

— Что же, — просиял Чуча. — Теперь приглашаю всех отведать вкусный обед, которым я вас угощаю.

— Вообще-то это мы тебя уго… — начал было Артур, но вовремя осекся.

— Предлагаю тост! — воскликнул Чуча, поднимая щербатую липкую кружку с мутноватым чаем. — За «Музыкальную битву»!

— За «Музыкальную битву»! — хором подхватили остальные.

— За контракт!

— За контракт!

— За несметные богатства!

— За несметные богатства!

— За всемирную славу!

— За всемирную славу!

— За улетный трам-тарарам! — выпучив глаза, завопил Шелупоня.

— За улетный трам-тарарам! — взревели остальные, а О’Брайен взял и специально пролил себе чай на брюки, чтобы лишний раз показать, какой он неуклюжий.

Словом, они весело провели время.