«Колково» было маленькое поселение, состоящее из трех десятков хат. Машину мы оставили у съезда на проселочную дорогу и дальше пошли пешком. Первым зданием на нашем пути стал местный клуб, закрытый на утреннее время. Дальше следовал сельский магазин. Туда мы и направились. Внутри было уютненько. Несколько стеллажей с одеждой — халаты, платья, вышедшие из моды лет сорок назад, резиновые сапоги сорок третьего размера, нижнее белье в виде панталон и еще некоторое тряпье. Дальше шла полка со свежим хлебом. К этому часу как раз завезли свежую партию, от которой вкусно пахло выпечкой. Стеллаж с рабочим инструментом и полка с детскими игрушками. За прилавком имелся скудный ассортимент алкогольной продукции, выставленный в ряд над головой продавщицы.

— Здравствуйте! — улыбнувшись, подошла к кассе. — Лейтенант Горемыкина к вашим услугам.

Женщина, что стояла в качестве обслуживающего персонала, опешила от напора посетительницы и удивленно приподняла тонко выщипанные брови. Чикотиллин сохранял непроницаемую маску на лице, так что распознать, о чем он думал в это миг, было практически невозможно. Но если вы, конечно, не являлись господином Цезаревичем. В идя смятение дамы, ткнула под бок напарника, лениво протягивая:

— Покажите ей значок, — на удивление Михаил вынул удостоверение, на мгновение развернул его перед глазами опешившей продавщицы и быстрым движением спрятал его вновь в нагрудный карман рубашки.

— Где она? — так же растягивая по буквам, произнесла я.

— Кто она? — испуганно переспросила кассирша, падая телом за заднюю стенку помещения.

— Непутевая, кто же еще? — нахально ответила, с презрением осматривая бедный интерьер магазина.

— Галька то?

— Именно.

— Так на месте, как всегда.

— Конкретнее, уважаемая. Мы тут не местные, как видите. Из столицы прибыли.

— А, так это, я покажу, — женщина вышла из-за прилавка, прошла к выходу и указала рукой на коровники, стоявшие чуть левее от жилых домов, которые находились как бы в низине. Она работает на ферме, вон там.

Я благодарственно кивнула за оказанную помощь и, прикупив одну буханку свежей выпечки, подхватила Михаила под локоток, чтобы перейти к следующему пункту плана.

На первый взгляд расстояние между коровниками и местным супермаркетом показалось менее существенным. Однако пришлось пробираться к указанному месту около получаса. Вначале мы с господином Чикотиллиным искали мост через речку, которая со временем превратилась в позеленевшее болото. Затем пытались выйти на тропу, проложенную сквозь высокие заросли осоки, которая вела в нужном направлении. И только проделав указанный путь, очутились подле невысокого деревянного ограждения с калиткой.

— Ну и запах, — проронила я, оглядывая местный бомонд.

— А что ж вы хотели, это вам не городские земли.

Я хотела сказать любезному Чикотиллину, что то место, в котором выросла, тоже не отличалось масштабами и индустриальными новшествами, однако, заметив, что несколько женщин стали невзначай осматривать вновь пришедших гостей, одетых по их меркам чересчур празднично, двинулась вперед, несмотря на то, что кеды утопали в смеси из грязи и навоза.

— Извиняюсь! — крикнула через забор.

Самая молодая женщина, голова которой была обмотана косынкой, повернулась в сторону и вопросительно уставилась на даму, сидевшую на перевернутом жестяном ведре. По этому жесту поняла, что последняя была старшой. Остальные тоже невольно стали кидать немые вопросы в сторону королевы хлева. Та лениво встала, а навскидку в ней было килограммов сто двадцать, не меньше, откинула со лба прилипший волос, выплюнула слюну на землю и спросила:

— Чего вам, люди добрые?

— Лейтенант Горемыкина и майор э…

— Майор Ласточкин, — Чикотиллин снял несуществующую шляпу. Я же мысленно поблагодарила того за содействие следствию.

— Я так понимаю, вы тут главная?

Женщина криво улыбнулась, предоставив на всеобщее обозрение отсутствие двух передних зубов. Я-то сразу заприметила, что та как-то странно шепелявила. Теперь и причина нашлась.

— Ясно. Как вы понимаете, приехали мы с господином Ласточкиным не просто, чтобы с вами поболтать, — попыталась отворить калитку, но прилипшая грязь мешала приложиться, как следует. — Дело у нас. И очень важное.

Калитка наконец-то поддалась. На носочках прошмыгнула за ограждение, проклиная местную навозную ферму. Вонь стояла невыносимая. Как только эти бедолаги здесь работали? Мне хватило каких-то пяти минут и нос тянуло обратно к свежему воздуху. А они будто и не слышали смрада! Михаил кстати тоже был невозмутим. Неужели пахло одной мне?! Напарник прошествовал похрамывающей походкой за мной, прикуривая не менее противный табак. Я подумала, что идея приглушить навоз парами тлеющего никотина была не самой плохой.

— Ищем гражданку Непутевую, знаете такую? — молодая красавица тут же опасливо посмотрела на атаманшу. Две другие доярки тоже не смогли скрыть недоуменных взглядов, направленных на разыскиваемую даму. — Ясно. Это вы.

— Кто вам сказал? — женщина вновь плюнула на землю, складывая руки крест-накрест на необъятной груди.

— Все сказали, — обвела руками присутствующих. Та, что была моложе всех, прикрыла лицо руками, показывая, что ее рот был на замке.

— Разве? — удивилась нахалка.

— Ладно, хватит разводить базар! — нашелся Чикотиллин. — Вы или не вы Непутевая, все равно! Отойдем в сторонку, или же придадим дело огласке. Как сами пожелаете. Пока у нас несколько вопросов, но в случае вашего отказа от сотрудничества, придется применить административные меры воздействия.

— За что? — выпалила доярка.

— За препятствие следствию.

Как ни сопротивлялась Непутевая, ей все же пришлось отойти в сторонку для частной беседы. Так как посреди коровников разговор стал бы достоянием всей деревни, мы направились в дом к хозяйке, который находился около магазина на горочке. Я сделала вывод, что самые привилегированные жители жили на вершине села, там, где было больше зелени и света. А по мере уменьшения значимости постояльцев, спускался к низине и дом, к тому самому месту, где располагалась ферма. Вот такая нехитрая комбинация просматривалась. Непутевая заняла самое сладенькое местечко, вряд ли это было совпадением. Скорее уж некто постарался за госпожу доярку и отстроил новый дом. Я критично осмотрела строение в два этажа, черепичную крышу и обшитые сайдингом стены. Да, этот дом, ни в какие сравнения не шел с теми хатами, которые тянулись изгибающей ниткой по деревне.

— Проходите, только сразу скажу, воды в доме нет. Сын еще не наносил, так что чаю тоже нету!

Больно хотелось! Еле сдерживалась, чтобы не накинуться на мерзавку, которая с первого взгляда раздражала наглостью, высокомерием и презрением к людям. Мизантроп вот точное определение таким существам.

Уже внутри поняла, что внешний лоск был только прелюдией. Внутри все было гораздо прозаичнее. Немытый годами пол, по которому даже в обуви ступать было противно. Заляпанные грязью окна, между двойных стекол которых еще махали крылышками не вымершие мошки. Переполненная урна отходов, над которыми кружили мухи и осы. Одна даже попыталась укусить за ухо, но сильно завизжав и приняв боевую позу, дала врагу отпор, выкидывая правую руку вперед. Уж не знаю, что стало с той осой, но вот удар пришелся по лицу весомой хозяйке. Чертыхнувшись и чуть не упав на пол, Непутевая все же устояла, злостно покосилась на меня и, не сказав не слова, прошла на кухню. Там она указала рукой на два стула. Я присела на один из них, Чикотиллин же остался стоять подле меня. Тогда доярка сама расселась на стуле, закидывая ногу за ногу, что далось ей не с первого раза.

— Итак. Что вам нужно?

— Так вы уже не отрицаете, что вы гражданка Непутевая?

— Допустим.

— Что значит, допустим? — встрял разгневанный напарник. Видимо, эта особа раздражала не меня одну. — Или да или нет! Разве вы не поняли, что ваши дела плохи!

— Плохи!? — передернула доярка, улыбаясь. — Отчего же плохи. Денег хватает, сын скоро жениться на местной красавице — внуки пойдут. На днях приходил свататься Иван, вдовец, хата которого видна из окна, — проследила взглядом и увидела небольшой одноэтажный деревянный дом. Крепкий, надежный и досмотренный. — Что же тут плохого?

— А то, — перешла я к действиям. — Что это все скоро может закончиться.

— Что вы говорите? — она облизала губы. — Ну, да ладно. Затянули мы с разговором. Чего пожаловали, спрашиваю. Нету времени прохлаждаться. Без начальства бабаньки разойдутся.

Я выпустила пар, досчитала до шести и продолжила:

— Всплыли некоторые детали убийства господина Хорикова, — на фамилии последнего пухлая дама напряглась. — Вам эта фамилия известна?

— Допустим.

— Дальше. Вы нашли тело. Это тоже допустим, или как?

— Я нашла.

— Дальше. Возникает череда вопросов. Первый, почему вы нашли?

— Как почему? — женщина в растерянности развела руками в стороны. Первый признак того, что в доме запахло ложью. Она точно что-то скрывала. Я нутром чуяла, еще в столице. Только услышав ее фамилию, только прочитав первые упоминания о свидетельнице, которая отыскала среди деревьев место захоронения господина Хорикова, тут же поняла, что дама оказалась там неслучайно. Более десяти лет никому не попадался на глаза холмик, в который был воткнут крест, со слов следствия.

— Почему вы? Что вас заставило увидеть крест, или что вы там увидели? — шла напролом, видя как Непутевая лихорадочно соображала. Нельзя было дать ей шанс обдумать ответ. Такие, как она, уж умели выкрутиться из любого конфуза.

— Шла мимо вот и увидела. Черный крест посреди поляны.

— Черный говорите?

— Ну, да, вроде черный…

— Уверены?

— Да это было много лет назад! Уже не помню точно!

— Ладно, опустим. Но само место, наверняка, отчетливо отобразилось в вашей памяти?

— Ну…

— Как? Или вы каждый раз натыкаетесь на нечто подобное?

— Ну…

— Тогда ответьте, когда вы забрели на поляну, остались ли следы чьего-либо пребывания на земле?

— Да нет.

— Ни следов, ничего?

— Нет.

— Ладно. Но вы притронулись к кресту…

— Ничего я не трогала! — взмокшая доярка насупила редкие брови.

— Но в протоколе говорится, что имеются ваши отпечатки пальцев на том самом кресту, что был найден на месте захоронения господина Хорикова, — Михаил хранил полное молчание. Я же видела, как медленно, но верно попадала прямо в цель.

— Этого не может быть! — теперь ручьи струились по шее и спине упитанной женщины. Я тоже смахнула капли с груди и продолжила.

— Почему вы так считаете?

— Не может и точка!

— Но в протоколе написано…

— Кто-то подставил меня, что ж тут непонятного! — Непутевая стала вытирать грязной тряпкой пылающее лицо.

— Но зачем кому-то подставлять вас? Думаю, ошибки нет. Вы просто, не осознавая, что делали, случайно прикоснулись…

— Да не трогала я ничего! — вскочила разъяренная бестия, откидывая полотенце в сторону. — И трогать не могла!

— Почему вы так уверены в этом? Вот следствие гласит…

— Да не могла я трогать крест, потому что…

— Потому что никогда не были на месте находки могилы?

— Да! Не была! — дама вновь упала на стул, хватаясь за больное сердце. Мое же сердце ликовало от очередной победы.