Ждать пришлось недолго. Спустя пять минут мужчины прошли мимо убежища и стали спускаться вниз. Этого времени вполне хватило, чтобы ринуться из шкафа и направиться на верхний этаж. Я старалась, как могла, не совершать лишнего шума. Адреналин пульсировал по крови. Как безумная ворвалась в первую попавшеюся по пути комнату, санузел, и стала думать, куда приткнуть свой тощий зад. Кроме как в душевой кабине, укромных мест, чтобы скрыть пребывание в доме, не было. Я смело ступила прямо в обуви на белоснежную эмалированную поверхность неглубокой ванны, присела на корточки и включила небольшую струю воды. Подставив открытый рот прямо к крану, ощутила, как холодная жидкость освежила гортань. Отпив, по меньшей мере, с пол литра, выключила воду и застыла в ожидании. Комната находилась вдали от места преступления, и кроме тишины в этом месте услышать ничего другого нельзя было. Я вжала шею в плечи.

«Ну, что, час икс настал?»

«Милая, а вы нетерпеливы».

«Это означает — да или нет?»

«Вылезьте и смотрите сами».

Почему-то захотелось повиноваться воле Цезаря. Я приподнялась, почувствовав, как остолбенели ноги, выпрямила штаны и распахнула пластиковые двери кабины. Тишина. Тогда осмелилась выйти наружу. Вновь ничего. Приоткрыв входную дверь, просунула голову и осмотрелась. Полная идиллия. Даже пылинки не пролетало.

«Смелее».

«Легко говорить».

На лестничной клетке тоже царил покой. Мысленно даже удивилась, как в самом пекле, когда совсем недавно разгоралось пламя ада, могло быть столь безмятежно и фривольно. С делала шаг вперед. Заглянула за перила. Низ был чист. Прижавшись к бетонной стенке, просеменила на первый этаж, приостанавливаясь, чтобы услышать, так ли мертвенна была тишина. Прошла мимо гостиной. С ужасом взглянула на недопитый чай, по-прежнему стоявший в кружке на столике. Окинула взором лосиные рога, которые помогли избежать смерти. Вспомнила первое пребывание в доме Мартыновых. Фото Петра с широкой улыбкой, держащего диплом некого престижного ВУЗа.

И отчего-то отчаянная догадка осенила естество. А что если весь каламбур был затеян ради него? Ради светлого будущего наследника имения? Что если отец ради сына решился на преступление и убрал существующую преграду, в виде Хорикова. А затем, уже сын ради себя и своего перспективного будущего убил отца, попытавшись спихнуть смерть на кого-то из ресторана. Сам-то он уже не являлся учредителем и отошел от дел. Вряд ли бы подозрения пали на него. Учитывая, что претендентов было куча. Ведь именно со слов красавца было известно, что в его адрес постоянно лились угрозы, а также попытки лишить того жизни. Но проверить на практике слова парня было невозможно. И он знал об этом. Поэтому легенда становилась частью реальности. Сын за отца. Но причем же тут были остальные элементы. Петров, Романов? Они тоже решили обеспечить будущее компаньону?

Вышла на задний двор, туда, где располагался бассейн. Подбежала к беседке и схватила брошенную спортивную куртку. Быстрым движением накинула ее на себя, чтобы скрыть кровавые следы, а также пятна грязи. Вынула мобильник из кармана, но тот не ловил связь. Со злостью запихнув аппарат обратно, осторожно стала пододвигаться к калитке. Ноги практически не слушались. Зубы стучали от нервозности. В любую минуту мог появиться Мартынов и прикончить меня. Я с ужасом озиралась по сторонам. Неужели он поджидал у входа? Но чтобы проверить данную гипотезу, нужно было подойти вплотную к калитке. Прочитав молитву и досчитав до одиннадцати, протянула руку к кнопке, которая предназначалась для открытия замка. Раздался характерный звук и дверь отворилась. Я затаила дыхание. Сердце отстукивало последние биения. Как в замедленной съемке сделала шаг. От страха зажмурила глаза и приготовилась к самому худшему. Однако ничего ужасающего не произошло. Улица была пуста. Недолго думая, подскочила к соседней калитке и стала с силой давить на идентичную кнопку вызова связи, мысленно молясь, чтобы хозяин оказался дома.

— Да-да?

— Гости!

— А Олег Юрьевич оказался настойчивее, чем я предполагал, — криво улыбнулся Николя. — Представляете, не поверил моим словам, заявив, что докопается, в конце концов, до правды!

Я не могла разобрать ничего из сказанного, отчасти из-за головной боли, смешанной с нервозностью, отчасти от шока при встрече с убийцей. Любезный Николя отпаивал гостью теплым какао, преподнесённым с шоколадными кексами, я же тщетно пыталась унять дрожь в теле. Столько всего нужно было обдумать, но сил совершенно не оставалось. Меня собирались убить. Убить. Это слово прочно осело в глубине сознания. Лишить права на жизнь. И за что? За банальное любопытство?

— Вы сменили прическу? Очень мило…

— Да, работа под прикрытием иногда предполагает смену имиджа, — ответ прозвучал автоматически. Я даже не задумывалась о смысле произнесенных слов.

— Я, конечно, польщен вашим повторным визитом, но, может, вы поясните, в чем его суть?

— Да, пришла пора открыть карты, — отчеканила я, перевоплощаясь в работника следственного комитета. — В деле Несмирной есть некоторые продвижения, но присутствуют и подводные камни. Понимаете, о чем идет речь? — блондин отрицательно покачал головой. — Мы столкнулись с рядом проблем, и, учитывая ваше благосклонное отношение к правоохранителям, решили еще раз уточнить некоторую информацию, которой вы могли бы обладать. Поясню. В деле фигурирует фамилия, которую вы слышали не один раз — Мартынов. Я правильно озвучила ее?

— Да-да, а в чем дело? Каким образом Петр может быть связан с убитой девушкой?

— Не убитой, во-первых, а во-вторых, может. Но это тайны следствия. Ваша задача заключается в том, чтобы помочь нам или же отказаться от содействия милиции.

— Я готов к сотрудничеству. Что вас интересует?

— Как давно вы знаете семью Мартыновых? — на этот раз блокнота не было, поэтому оставалось пристально следить за Фирсовым, чтобы тот ничего не утаил.

— Они, как вам известно, соседствуют с моим особняком. В Семково много богатых и известных людей…

— Про свежий воздух уже осведомлена, меня интересует следующее. Как долго вы знакомы и может ли вы назвать данное семейство благополучным?

— Знаю лет десять, может, двадцать. В мои годы счет времени пропадает. Насчет благополучия вопрос сложный. Я могу показаться субъективным в собственной оценке.

— Мне интересна ваша субъективность, господин Фирсов. Продолжайте, прошу вас. У меня мало времени, — скоро пропажа трупа должна была всплыть на поверхность. Коленки тряслись под столом.

— Тогда приготовьтесь слушать. Тут целая история, которую надо начинать с самого начала…

«Петя, или более знакомый нам, Петр Леонидович, по рассказам добрых людей был незаконнорожденным. Родился он от какой-то неизвестной крестьянки, имени которой не упоминалось. Сын с матерью жили вдвоем в небольшом селе, что находилось неподалеку от столицы. Жили бедно, от зарплаты до зарплаты. Мать его тогда работала дояркой на местной ферме и обеспечить беззаботное будущее отпрыску не могла. Когда Пете было около десяти лет, женщина поведала тому страшную тайну — рассказала, кем являлся родной отец мальчика. Петя был несказанно рад, потому как перед ним открывались новые горизонты. Столичный магнат, Мартынов Леонид, успешный ресторатор и бизнесмен имел интрижку на стороне, которая и привела к появлению на свет ребенка. Новость принесла птицу счастья в обветшалую жизнь бедняков. У четы появился план. Мать написала письмо, в котором указывалось о внебрачном сыне и фото, которое подтверждало написанное послание. Сын был очень похож внешне на отца.

Леонид, отец Пети, на тот момент был уже не молодым, полным сил человеком, а мужчиной средних лет со всеми вытекающими последствиями. Здоровье частенько барахлило, да и проблемы с сердцем не отпускали его. Но, узнав ошеломительную новость, которую курьер доставил лично в руки знатному господину, он пришел в смешанные чувства. С одной стороны, была радость, так как появился единственный, долгожданный наследник, сын, гордость и достояние. Тот, кому можно было передать нажитое имущество и дело всей его жизни. С другой же стороны, появились значимые противоречия с законной супругой — госпожой Мартыновой. Впрочем, ее можно было понять. Женщина наотрез отказывалась от возможности признания отцовства супругом спустя десять лет неведения. В семье начались разлады, переходящие в крики и угрозы развода. Мартынов стоял на том, что благосостояние семьи позволяло помогать бедному мальчику, даже не смотря на отсутствие прямых доказательств его измены. Наверняка, бедная женщина сразу же раскусила неверного мужа, который без суда и следствия кинулся выворачивать кошелек наизнанку. Но остатки гордости не позволяли той идти на попятную, она стояла на своем. Или развод или этот ребенок. И как бы ни была велика радость от появления наследника, мужчина сделал выбор в пользу супруги.

Так история слегка позабылась, тем более вскоре Виолетта Викентьева забеременела. Новые зарубежные технологии позволяли сделать искусственное оплодотворение, которое должно было привести к зачатию малыша. Чета Мартыновых рискнула на это. И выиграла. Выиграла не только в битве за счастье стать родителями, но и право заново зажить дружно и мирно. Первые три месяц прошли без осложнений, но потом что-то пошло не так. У беременной случился выкидыш. Были попытки сохранить плод, потом море слез и проклятий. А потом наступила пустота. Женщина не смогла справиться с утратой и наложила на себя руки, покончила с собой. Перерезала вены прямо в ванной комнате, что находилась при платной палате в родильном отделении.

После похорон горемычный супруг впал в глубочайшую депрессию, перестал выходить в свет, забросил дела. Уволил всю прислугу, разгромил особняк, оставив нетронутым только спальню, которая напоминала ему о покойной возлюбленной. Потом причастился к алкоголю, который стал поистине товарищем в горьком деле. Леонид бы спился, если бы не одно „но“, которое впоследствии стало роковым.

Вести о кончине госпожи Мартыновой распространились по округе, вышли за границы столичной жизни и угодили прямо в руки наследнику, пускай и не законному, престола. Тот долго не думал, так как второй шанс выпадал не каждому. Он поехал в город на сбережения матери и выполнил вторую часть плана. Ему удалось вывести отца из депрессии, а самому остаться в столице на постоянное проживание. Ему была выделена комната на втором этаже, нанята гувернантка».

— Как вы уже поняли, речь шла про Мартынова Петра Леонидовича. Но тогда его нарекали по фамилии матери — Непутевым Петром Николаевичем.

— Как-как? — я-то думала, что меня уже ничем удивить нельзя было.

— Петром, — Николя рассеянно посмотрел на гостью.

— Это я как раз-таки поняла. Повторите фамилию.

— Непутевый.

— А вы откуда владеете такой информацией?

— Так это, я же уже говорил, мы соседствовали.

— Это вам рассказал Мартынов, то есть Непутевый? — нервно покусывала губы. Все оказалось не так, как предполагала.

— Нет, не он. Видите ли, я узнал эту историю от горничной, которую пригласили в дом после прибытия Петра. Мальчик сам рассказал женщине историю своей жизни, когда между ними наладились доверительные отношения.

— Ясно. А что теперь с этой горничной?

— Ничего.

— В смысле? Она жива или нет?

— О, конечно, жива! Что вы?! — Николя замахал руками, отгоняя злых духов. — У нее все в порядке, можете не беспокоиться. У нее трое маленьких детей и живет она в частном загородном доме. Кроме того, у нее есть прекрасный муж, очень богатый и знатный человек.

— Полюбопытствую. Кто именно этот знатный вельможа?

— А это действительно важно для дела? — Фирсов скорчил жалостливую гримасу, но я была безжалостной.

— Э…

— Вы будете тянуть время, которого у следственного комитета нет?

— Ладно, сдаюсь, но не для протокола. Это я! Я отец троих детей и супруг информатора, — выдохнул Николя, закрыв лицо руками.