Глава 1

Прохладные ладони стерли пот с его пылающего лба. Стивен Честерфилд боролся с тьмой, которая стремилась утащить его обратно в забытье. Головная боль пронизывала мозг, прокатывалась по нему яростными волнами. Рот, казалось, был набит ватой, все тело ужасно болело.

– Выпей, – произнес женский голос, и чашка чая будто сама собой возникла перед губами.

Чай оказался горьким, но он послушно глотнул.

– Знаешь, тебе очень повезло!

Повезло? Он чувствовал себя так, будто ему раскроили череп пополам. Не бьшо сил открыть глаза и посмотреть, кто ухаживает за ним.

– В чем повезло? – с трудом прошептал он.

– Повезло, что у меня не нашлось мышьяка добавить в этот чай, – спокойно заметила неизвестная женщина. – Иначе ты был бы уже мертв.

Он заставил себя приоткрыть глаза. Комната перед глазами расплывалась, Стивен тщетно пытался понять, где находится. И кто эта женщина?

Зрение потихоньку восстанавливалось. Оказалось, что та, что так спокойно говорила об убийстве, походила на ангела. Ее волосы теплого медового цвета были собраны на затылке. Длинные пряди обрамляли лицо с усталыми янтарными глазами. Она была довольно хорошенькая, хотя и осунувшаяся.

Она показалась Стивену знакомой, но имя никак не вспоминалось.

– Ты не выполнил своего обещания. Если бы не ты, мой брат остался бы жив. – Он услышал в голосе женщины муку. Ее глаза блестели, но голову она держала высоко.

Что? Она обвиняет его в смерти своего брата? Это какая-то ошибка. Он и ее-то не знает.

– Кто вы?

– Ты меня не помнишь? – В вопросе ясно слышалось недоверие.

Стивену не было дела до ее раздражения. Проклятье, в конце концов ранен-то он! Но все попытки хоть что-нибудь вспомнить, проваливались в пустоту. Что с ним случилось?

– Вы не ответили на мой вопрос, – настойчиво повторил он. – Как вас зовут?

– Эмили.

Расплывчатые кусочки головоломки вдруг сложились в картинку. Эмили Бэрроу. Дочь барона Холлингфорда. Господи! Они не виделись почти десять лет! Он всматривался в нее, не в силах поверить. Все в ее облике говорило, что она скромная и добродетельная женщина, но Стивен помнил, как она швыряла камнями в его коляску. Сидя на дереве, шпионила за ним. И... поцеловала его, нескладного, неуклюжего подростка.

Он отбросил это воспоминание, обрадованный уже тем, что память в какой-то степени вернулась.

– Что ты здесь делаешь?

– Я здесь живу. – И с преувеличенно бодрой улыбкой добавила: – Неужели ты забыл собственную жену?

От такого откровения он просто онемел. Жена? О чем она говорит? Он не женат!

– Ты, должно быть, шутишь! – Стивен не был импульсивным человеком. Он тщательно планировал каждый свой день. Жениться на женщине, которую не видел много лет, было не в его стиле. Разве что однажды вечером он особенно сильно напился... Нет, это невозможно! Она лжет! И ей-богу, если Эмили Бэрроу хочет воспользоваться его положением, она пожалеет об этом.

– Я никогда не стала бы шутить подобными вещами. – Она протянула ему чашку с чаем, но он только отмахнулся.

Нет уж, больше он не станет ничего пить из ее рук. Неожиданно комната вокруг поплыла, уши наполнил громкий шум крови в жилах. Закрыв глаза, Стивен переждал приступ дурноты. Когда мир выправился, он более внимательно оглядел комнату. Кровать под балдахином из тяжелой голубой ткани, полки с книгами на противоположной стене – он узнал собственную спальню в Фолкирк-Хаус, одном из своих загородных имений.

– Как давно я в Фолкирке?

– Два дня.

– А до этого?

Женщина пожала плечами:

– Ты уехал в Лондон через неделю после венчания. Мы не виделись с февраля. Где ты был?

Он безуспешно попытался охватить ускользающие воспоминания. Но внутри словно возникла зияющая дыра. Он помнил большую часть детства и юности. Он помнил даже, как проверял список расходов в одном из имений... в январе... Но после...

– Какой сегодня день?

– Двадцатое мая.

Февраль, март, апрель, чуть ли не весь май... три с половиной месяца его жизни пропали бесследно. Он закрыл глаза и напрягся, но чем большие усилия он прилагал, тем сильнее болела голова.

– Так где же ты был? – повторила она свой вопрос. В ее тоне звучала тревога, хотя она только что угрожала отравить его.

– Не знаю, – честно ответил он. – Но я определенно не помню, что женился.

– Может, и не помнишь, но это правда.

Что-то здесь не так, она что-то от него скрывает. Похоже, она в отчаянии, что ей некуда идти. Скорее всего, он поймал ее на лжи.

– Можешь уйти, – предложил он. – Очевидно, мое возвращение тебя оскорбило.

В глазах женщины снова блеснули слезы.

– Ты не представляешь, что мне пришлось пережить. Я думала, что никогда тебя больше не увижу.

Она положила больному компресс на лоб, коснувшись мимоходом его щеки. Нежный жест противоречил резким словам.

– Ты не жена мне.

Стивен вгляделся в ее силуэт. Немного худовата, но мягкие округлости груди притягивают взгляд.

– Нет, жена! – Она опустила руки и, не сводя с него пристального взгляда, попыталась сохранить спокойствие. Но это удавалось ей плохо.

Неужели он правда на ней женился? Расстегивал на ней платье, прикасался к шелковой коже, целовал ее? Судя по тому, как она отпрянула от него, вряд ли.

– Мне нужен доктор! – заявил он резко.

– Доктор Парсонс осматривал тебя вчера вечером. Я должна менять тебе повязки и следить, чтобы рана оставалась чистой. Он вернется завтра.

Слова звучали горько, но что-то в ее взгляде противоречило словам. Потерянность или одиночество?

– Почему я на тебе женился? – мягко спросил он.

Она подхватила поднос и направилась к двери.

– Тебе надо отдохнуть. Я с радостью отвечу на твои вопросы, но позже.

– Я хочу знать сейчас! Сядь!

С тем же успехом он мог приказать сесть кирпичной стенке. Если он действительно слетел с катушек и женился на ней, ясно одно: он потерял не только память. Он потерял разум.

...Эмили дрожащими пальцами опустила чайный поднос на столик. Граф Уитмор вернулся. И не помнит ни единой минуты их брака.

Будь он проклят! Несмотря на все усилия держать себя в руках, по щекам Эмили покатились горячие слезы. Его не было так долго, что она почти поверила в его смерть, хотя тела и не нашли.

Она так старалась забыть! На протяжении нескольких последних месяцев она не уставала напоминать себе, что ничего не значила для него.

Уже через неделю после венчания он вернулся в Лондон. В объятия любовницы. А она, наивная женушка, осталась брошенной в этом глухом имении.

Да, она слыхала, что брак часто бывает таким. Но не хотела верить. От его обаяния она просто потеряла голову. Ее мечта сбылась – прекрасный граф сделал предложение девице из благородной, но обедневшей семьи.

Но это ведь всего лишь мечта, правда? Он женился на ней – почему, она не имела ни малейшего понятия – и практически сразу исчез из ее жизни.

Теперь, когда он вдруг вернулся, она почувствовала себя вдвойне униженной. Она смахнула слезы и язвительно рассмеялась. Не стоит он ее слез! И чем скорее снова исчезнет, тем лучше.

Ее раздумья прервал детский крик. Эмили бросилась в детскую, то есть в спальню, временно переоборудованную в детскую, где ее племянник Ройс играл в оловянных солдатиков.

Эти солдатики да книга сказок – вот и все, что он привез с собой после смерти Дэниела.

После очередного воинственного клича раздался младенческий писк. Ройс нахмурился:

– Я не хотел ее разбудить.

– Ничего, все в порядке. – Эмили подняла малышку и прижала к своей щеке.

Ее племяннице Виктории, было всего девять месяцев. Головку ее покрывал мягкий каштановый пушок. Из нижней десны торчали два первых зуба. Малышка потянулась и схватила Эмили за волосы.

Разжимая цепкие пальчики Виктории, Эмили одновременно укрепляла свою решимость. Семья у нее все-таки есть. Она позаботится о детях брата, она поклялась в этом на его могиле!

– Тетя Эмили? – Ройс уселся на полу, подтянув коленки к груди. – Папа за нами еще не приехал?

– Нет, милый. Пока нет. – Эмили до сих пор не сказала Ройсу, что папа никогда не вернется. Как могла она разрушить безопасный мир, в котором обитал племянник? Скоро Ройс и сам все узнает.

Свободной рукой она притянула к себе мальчика и крепко сжала обоих детей в объятиях.

– Я люблю вас обоих. Вы это знаете.

Ройс попытался вырваться.

– Я знаю. А теперь можно поиграть?

Эмили выпустила семилетнего полководца к его оловянным солдатам и уселась в кресло-качалку с малышкой на руках. Виктория плакала, не раскрывая глаз. Эмили похлопала девочку по спинке и тихо позавидовала. Как хорошо было бы повыть вместе с ребенком! Она даже не сразу заметила, как в дверях комнаты появилась тень графа.

– Что ты здесь делаешь? – Она встала, прижимая к себе младенца, как щит. – У тебя снова идет кровь. Не надо вставать.

Он ответил ей ледяным взглядом.

– Это мой дом, кажется. – Его губы сжались от боли, вокруг пролегли морщинки. Темно-каштановые волосы растрепались под повязкой, прикрывавшей висок. Он прислонился к косяку. Жесткая щетина на щеках придавала ему диковатый вид, сейчас он ничем не напоминал лощеного графа.

Внезапно Эмили показалось, что она вообще его не знает. Ни следа не осталось в нем от мальчика, которого она обожала в детстве. Исчезла ленивая улыбка и привычка поддразнивать ее. Его глаза сияли стальным, безразличным блеском. Даже раненный, он олицетворял для нее угрозу.

– Тебе еще рано вставать.

– А тебе было бы удобнее, если бы я сейчас споткнулся, упал и умер от потери крови?

– От твоей крови на ковре остались бы пятна. Зачем давать слугам лишнюю работу.

– Я плачу слугам.

– И после твоей смерти твое состояние продолжало бы это делать.

Обычно она не вела себя как мегера, но сейчас язвительность помогала скрыть страх. Он ведь может и выгнать их.

– Рад видеть, что женился я удачно и жена моя – образец послушания. – Затем он обратил внимание на детей, и глаза его сузились. – Кто это?

– Наши дети.

– Наверное, я запомнил бы, если бы стал отцом.

– Это дети моего брата. Ты их опекун.

– Опекун?

Эмили взглядом умоляла его не говорить больше ничего в присутствии детей. Если Ройс узнает о смерти отца, его сердце будет разбито.

– Мы поговорим о Дэниеле позже.

– Где нянька?

– Мне не нужна нянька! – прервал его Ройс. – Мне нужна тетя Эмили!

– Ройс, успокойся, послушай меня... – Эмили попыталась унять мальчика, но это не помогло.

– Мне не нужна нянька! – завопил он, швыряя на пол оловянного солдатика.

Эмили поняла, что сейчас произойдет.

– Ну-ну, тише. – Она встала и сунула племянницу графу в руки.

Тот машинально взял малышку и держал ее на вытянутых руках, словно опасаясь подхватить заразу.

Она опустилась на колени возле Ройса и попыталась успокоить его.

– Ну вот, все хорошо. Не беспокойся, мы не будем заводить няньку.

– Скоро приедет папа. Он заберет нас отсюда. – Мальчик с дерзким вызовом взглянул на графа Уитмора, но позволил себя успокоить.

Груз вины на ее плечах стал еще тяжелее. Она не сможет долго скрывать от Ройса смерть Дэниела.

– Эмили... – В голосе Уитмора прозвучала явственная тревога.

Она бросилась к графу и успела взять у него из рук Викторию, прежде чем тот без сил опустился на пол и привалился к косяку, застонав от боли, на повязке проступила темная кровь. Она положила малышку в колыбель.

– Помогите! – крикнула она, надеясь, что кто-нибудь из слуг услышит ее. – Кто-нибудь, скорее!

Она опустилась на колени рядом с графом, пытаясь удержать его обмякшее тело. На его губах мелькнула тень улыбки.

– Значит, ты все-таки решила не дать мне умереть, – прошептал он.

Его глаза закрылись, а она пробормотала:

– Еще не вечер.

Стивен вызвал к себе дворецкого Фарнсворта, надеясь получить от него хоть какие-то ответы.

Стивен попытался сесть в постели, хотя даже небольшое усилие вызывало головокружение. Фарнсворт наконец появился. Над розовой лысиной у дворецкого поднимался венчик седеющих волос, румяные щеки были гладко выбриты.

– Расскажите мне, что произошло в ночь моего возвращения, – попросил Стивен.

– Милорд, боюсь, что здесь почти нечего рассказывать. Это произошло два дня назад.

– Кто меня привез?

– Наемный экипаж. Возница не знал, кто вы.

– Но он сказал, кто поручил ему отвезти меня?

– Вы сами, милорд. Возница был очень сердит, ведь происходило все в середине ночи.

– Какие вещи у меня были с собой?

– Никаких. Одеты вы были странно: В ужасные лохмотья, милорд. Они пахли тухлой рыбой, так что я приказал все сжечь.

Его что, перевозили на корабле? Возможно, не сожги дворецкий вещи, он мог бы узнать больше.

– Вы не заглянули в карманы?

– Нет, милорд. Я не подумал.

– Спасибо, Фарнсворт. Это все.

Дворецкий не двинулся к двери.

– Милорд, касательно леди Уитмор?

– Что такое?

– Знаете, сэр, мы сомневаемся, слуги и я...

Стивен под одеялом сжал кулаки. Ну давай же.

– Да?

– Говоря откровенно, милорд, ваша супруга осуществила некоторые... изменения.

– Изменения какого рода? Фарнсворт в смятении ломал руки.

– Я верно служил вашему роду более тридцати лет, милорд. Я никогда не осмелился бы сказать о Честерфилдах что-нибудь дурное. Но я боюсь, что ваша супруга, возможно, зашла слишком далеко.

Стивен подумал, что Эмили, наверное, передвинула вазу в передней на шесть дюймов влево.

Поведение Фарнсворта казалось графу нелепым. Он не может вспомнить последние три месяца своей жизни, а дворецкий беспокоится о том, что его жена зашла слишком далеко?

– Что. Она. Сделала? – выдавил он.

– Она уволила повара, собирается готовить сама.

Дьявол! Эта женщина и правда собирается отравить его.

 

Глава 2

Позже в тот же день резкая головная боль сменилась у Стивена тупой пульсацией и как бы ушла внутрь. Сон не шел. Стивен откинул покрывало и встал. Прошлепав босыми ногами по обюссонскому ковру, он врезался коленом в тумбочку красного дерева, стоявшую в ногах кровати, громко выругался и ощупью направился к камину.

Над туалетным столиком висело большое зеркало. Стивен зажег свечу и всмотрелся в свое лицо. Когда-то он вел упорядоченную жизнь. Теперь из зеркала на него взглянул истощенный человек. На обнаженной груди красовался воспаленный шрам – ножевая рана, которую он совершенно не помнил. Удар по голове был получен недавно. Тем не менее кто-то спас ему жизнь и отправил сюда.

Неопределенность нервировала. Он не помнил свадьбы и связанных с ней событий. Как будто невидимая стена встала между ним и правдой.

Поворачиваясь, он вдруг поймал взглядом что-то темное сзади у основания шеи, повернулся, пытаясь рассмотреть. Это была татуировка.

Он попытался рассмотреть рисунок, но угол был неудобным, увидеть его целиком не получалось. Стивен отступил от зеркала. Он все равно найдет ответы, каких бы усилий это ни потребовало!

Некоторыми из них, несомненно, владеет Эмили. Она держится с ним опасливо. Скорее всего, она солгала ему, чтобы защитить детей. Ей нужен кров, и она решила воспользоваться его домом.

Он не мог поверить, что в самом деле женился на ней. В детстве они дружили. Потом она манила его неземной сладостью первой любви. Его отец, узнав об этом, настрого запретил ему видеться с ней. Как случилось, что их пути вновь пересеклись? И почему он ничего об этом не помнит?

Услышав неясный шум, Стивен выглянул в коридор. Хныкающие звуки немного стихли, затем прекратились. Он прошел по коридору и остановился перед дверью одной из спален, откуда доносились звуки. Он открыл дверь и увидел на кровати под одеялом скорченный силуэт. Для Эмили он был слишком мал. Когда глаза немного привыкли к темноте, Стивен узнал мальчика, которого видел днем. Как его звали? Ральф? Роджер? Мальчик лежал, зарывшись лицом в подушку, худенькие плечи вздрагивали.

У Стивена сжалось горло, но он не двинулся с места, не подошел успокоить ребенка. Он не был его отцом, не был и опекуном, что бы ни говорила Эмили. Не его дело вмешиваться. Да и лучше, если мальчик не будет ожидать от окружающих утешений.

Его собственный отец не раз преподавал ему именно такой урок, пока он не научился сдерживать слезы. Будущий наследник не должен плакать и проявлять эмоции. Отец выбил из него все это, и Стивен превратился в образец самообладания.

Когда рыдания мальчика сменились сонным дыханием, Стивен шагнул вперед. Он поудобнее укрыл ребенка и вышел так же молча, как вошел.

Солнце еще не поднялось, но стук дождя по каменным стенам дома успокаивал Эмили. Лизбет, прислуживающая ей на кухне, разожгла огонь, и, пока Эмили месила хлебное тесто, тепло волнами распространялось по комнате.

Она знала, что слуги смотрят на нее со смесью любопытства и неловкости. Дочери барона нечего делать на кухне. Но отдавать распоряжения прислуге ей было очень трудно, ведь она сама до недавнего времени была почти служанкой.

После смерти папы она приложила все силы, чтобы удержать семью от развала. Главным источником беспокойства, естественно, были постоянные неудачи Дэниела в бизнесе. Никто из родственников не согласился бы им помочь, по крайней мере после...

Она выбросила из головы все мысли, не желая думать о том жутком скандале. После того как Дэниел проиграл все деньги, она сделала то, что должна была сделать, – вышла торговать на рынок.

Он тогда убивался по жене. Она простила его, хотя в результате ей пришлось пожертвовать надеждой прилично выйти замуж.

Но теперь она замужем.

Эмили месила тесто, и ритм простых движений, знакомый дрожжевой запах снимали напряжение, а дело, не требующее мысленных усилий, давало время на раздумья.

Уитмор непременно захочет от нее избавиться. Она разрывалась на части, злилась на него за неверность и за то, что он бросил Дэниела, – и одновременно нуждалась в его покровительстве ради детей.

Лизбет молча начала жарить сосиски для утренней трапезы. Поразительно, но эта девушка с некрасивым лицом и фигурой размером с бочку всегда жизнерадостно улыбалась. Эмили она понравилась с первой минуты знакомства.

– Знаете, а ведь вы привели его в ужас, – заметила Лизбет, переворачивая сосиски. – Мистера Всемогущего, в смысле.

– Графа?

– Да нет, миледи. – Лизбет вспыхнула. – Я имею в виду Фарнсворта, дворецкого. Он сказал хозяину, что вы отослали Генри.

– Очень хорошо – Эмили не волновало, узнает ли Стивен о том, что она избавилась от повара. Этот противный сварливый человечек в последние месяцы бессовестно грабил своего, хозяина, запрашивая какие-то совершенно нелепые цены за продукты.

– И не беспокойтесь о готовке, миледи, – добавила Лизбет. – Мы с миссис Дипфорд обо всем позаботимся, пока не появится новый повар.

– Спасибо, Лизбет. – Эмили знала, конечно, что ее поспешное предложение самой готовить на весь дом невыполнимо, хотя надо сказать, что выражение ужаса на лице Фарнсворта доставило ей неподдельное удовольствие. – Мне жаль, что вам обеим придется больше работать.

– О, Генри давно надо было выгнать.

Все же графу может не понравиться, что она взялась распоряжаться прислугой.

– А еще что-нибудь ты слышала? – спросила Эмили у Лизбет. – О графе, я имею в виду. Он что-нибудь вспомнил?

– Нет, миледи. Я ничего такого, не слышала. Зазвенел звонок, и Лизбет подскочила от неожиданности.

– Это его светлость. Наверное, прикажет принести завтрак в спальню.

– Я отнесу, – предложила Эмили. Может быть, полная тарелка яств поднимет ему настроение и она успеет объяснить, почему вышвырнуть их семью на улицу – не слишком хорошая идея.

Взбираться по черной лестнице с подносом в руках оказалось нелегко, и Эмили уже задыхалась, когда добралась наконец до нужного этажа. Легко постучала в дверь и услышала в ответ:

– Войдите.

Граф сидел в кресле с высокой спинкой и читал «Таймс». На нем были темно-серые брюки, темно-синий сюртук, жилет в тонкую полоску и белая хлопковая рубашка. Темный галстук был повязан на шее простым узлом. На щеках темнела щетина. Он пристально и с интересом посмотрел на Эмили.

Волосы на его голове блестели от влаги, на висках поблескивали капельки воды. Он только что принял ванну, поняла она.

Она представила, как он погружается в наполненную ванну, опираясь мускулистыми руками о бортик, и по спине побежали мурашки. Она ведь видела его плоский живот и шрам поперек груди.

Интересно, каково было бы коснуться его? Что она почувствовала бы, уступив ему? Как прежде...

Невыносимое чувство одиночества вдруг охватило ее. В тот вечер, уезжая в Лондон, он целовал ее так, будто хотел навсегда удержать в объятиях. А теперь можно подумать, что ей все приснилось.

Когда он неожиданно вернулся в Фолкирк, первым порывом Эмили было броситься к нему, обнять и возблагодарить Господа за то, что он жив.

Но он ее даже не узнал. Уитмор ее больше не любит. Он вообще не испытывает по отношению к ней никаких чувств.

– Ты собираешься поставить это или так и будешь стоять, уставившись на меня?

– Ваш завтрак, сир. – Она присела перед ним в фальшивом реверансе.

– Я предпочел бы обращение «милорд». Эмили пошутила, но граф шутки не понял.

– Желаете что-нибудь еще? Может быть, мне земно поклониться и лизнуть ваши башмаки?

– Может быть, позже. – В его голосе прозвучал явный интерес. Судя по всему, граф был не против такого развития событий.

Эмили резко развернулась и зашагала к двери.

– Я с тобой еще не закончил, – сказал он.

Она бросила на него полный яда взгляд, но он, казалось был поглощен чтением газеты. На переносице у него красовались очки.

Он превратился в точную копию своего отца, маркиза. От этой мысли ее замутило.

– Хочешь чаю? – спросила она, усилием воли заставляя свой голос звучать ровно.

Он посмотрел на нее сквозь очки:

– Он отравлен?

Он говорил так надменно, что ей захотелось вылить содержимое чайника ему прямо на голову.

– Ну, этого наверняка не узнаешь, пока не попробуешь, правда? – Она мило улыбнулась и налила чай в тонкую фарфоровую чашку. – С молоком и сахаром?

– Я пью без молока. Меньше шансов, что ты чего-нибудь туда добавишь.

– Если, конечно, я не сделала этого заранее. Сохранив на лице бесстрастное выражение, он отстранил чашку рукой:

– Выпей первая.

– Чай не отравлен.

– Пей.

Эмили поднесла чашку к губам и сделала глоток. Крепкий чай источал ароматы каких-то специй.

– Ну вот. Теперь ты доволен?

– Не совсем. – Граф отложил газету в сторону и указал на еду. – Я хочу, чтобы ты попробовала все на этом подносе.

– Я не голодна.

При этих словах он наградил ее таким взглядом, что было понятно: она лжет и он знает об этом.

– Ты слишком худая. Я не допущу, чтобы слуги думали, что я не кормлю собственную жену. Если ты мне действительно жена.

– Мне все равно, что они думают.

– Зато мне не все равно. И если ты хочешь остаться в этом доме вместе с детьми, ты будешь меня слушаться.

Ну вот. Угроза прозвучала. Щеки Эмили запылали, но она решительно воткнула вилку в сосиску. Затем она попробовала кусочек яичницы. На секунду она даже прикрыла глаза, наслаждаясь едой. В голове замелькали идеи новых кулинарных рецептов. Пока же, милостью Его Надменности, она наслаждалась райским вкусом простого блюда.

– Как видишь, я жива, – сказала она.

Граф позвонил в колокольчик и, не двигаясь, продолжал смотреть на благоверную. У него были серые глаза цвета лондонского туманного утра и решительный рот. Когда-то он казался ей красивым. Сейчас черты его лица, будто высеченные из камня, говорили скорее о силе. Это же статуя! Хладнокровный человек, никогда не выказывающий своих подлинных чувств.

Зачем она поверила его обещаниям? Ну да, граф спас ее и поклялся, что разыщет ее блудного брата и заплатит его долги. Она совершенно потеряла голову и даже не задумалась, зачем ему это нужно.

Появился Фарнсворт.

– Принесите тарелку для леди Уитмор. И еще чаю.

– Нет, правда... мне ничего не нужно.

Темный взгляд графа остановил ее. Когда дворецкий вышел, Стивен сложил руки на груди.

– Мы должны кое о чем договориться. Я отдаю приказания, а ты должна им подчиняться.

– Да, ваше величество.

Очевидно, шутка не показалась ему смешной.

– Кроме того, когда Фарнсворт принесет поднос, ты должна будешь съесть все до последней крошки.

– А если нет?

– Ты ведь хочешь, чтобы дети не остались голодными, так?

Угроза отказать детям в еде вызвала у нее ярость.

– Ты не посмеешь морить невинных детей голодом из-за собственных нелепых прихотей!

– Это не мои дети, – заметил он. – И если ты хочешь, чтобы я дал им кров, одевал и кормил их, ты будешь мне подчиняться.

Стивен поймал ее испуганный взгляд и ощутил легкий укол вины. Судя по виду, Эмили не ела как следует уже очень давно. Если угроза, которую он не собирался выполнять, заставит ее подчиняться, то можно немного и преувеличить.

Ее лицо с выступающими скулами было таким тонким и нежным, что наводило на мысли о хрустале. Огромные дымчато-карие глаза смотрели прямо в душу.

– Ты за них в ответе, – сказала она.

Вернулся Фарнсворт с подносом.

– У меня есть несколько вопросов, и я бы хотел, чтобы ты на них ответила, – начал он. – Начнем со дня нашей свадьбы.

Она сосредоточилась на яичнице и сделала вид, что ничего не слышит. Стивен потянулся и взял ее за левую руку. На безымянном пальце красовалось фамильное кольцо, крупный рубин в золотой оправе. Он потер камень пальцем, ощущая ладонью прохладу ее тонкой руки.

– Я совершенно не помню, как надел тебе это кольцо. Может, ты его просто украла?

Она гневно взглянула на него:

– Хочешь получить обратно?

– Может быть.– Он с усилием всмотрелся в камень кольца, пытаясь вернуть воспоминания.

Эмили попыталась выдернуть руку, но он держал крепко.

– Расскажи мне о нашем венчании.

– В тот день шел снег, – прошептала она, уставясь в пространство потерянным взглядом.

– Мы с тобой любили друг друга? – тихо спросил он.

Эмили задохнулась, и он увидел в ее глазах боль.

– Ты обожал меня! Мы поженились спонтанно.

– Я имею в виду настоящую причину, Эмили.

Она снова опустила глаза в тарелку.

– Я не думаю, что знаю настоящий ответ. Я думала, что небезразлична тебе. Я ошибалась.

– Я что, скомпрометировал тебя? – спросил он, проводя большим пальцем по ребру ее ладони. Ладони у нее были грубыми, как у служанки.

Эмили выдернула руку:

– Нет! И я предпочла бы не говорить об этом.

– Почему ты за меня вышла?

Эмили отставила тарелку.

– У меня были свои причины.

На ее лице он заметил едва прикрытое замешательство. Неужели он когда-то клялся ей в любви?

Она, конечно, хорошенькая, и всегда была такой. Кроме того, она всегда была откровенной и обладала острым, как бритва, язычком. А если она, как говорит, вышла за него замуж под влиянием момента, то ее импульсивность тоже никуда не делась.

– Я должен вернуться в Лондон, – сказал он, меняя тему разговора. Там, в кабинете, у него всегда лежит подробный гроссбух. Если ответы вообще существуют, искать их надо именно там. – Как только я поправлюсь, поедем вместе.

– Нет! То есть я предпочла бы не ездить.

Прозвучавшая в ее голосе тревога вновь разбудила его подозрения.

– Почему ты так боишься Лондона?

– Твой отец не захочет нас видеть. Кроме того, я нужна детям здесь.

– Я найму няньку.

– Я уже взяла малышке кормилицу. Анна сможет позаботиться и о Виктории, и о Ройсе.

– Ройсу, кроме няньки, нужен еще гувернер. Она ничего не ответила, и Стивен попытался сменить тактику:

– Тебе не кажется, что моя семья будет удивлена, если я не привезу с собой жену?

Эмили вспыхнула. Ее сопротивление должно было означать, что на самом деле они не женаты.

– Мне все равно, что они думают! Я не поеду с тобой в Лондон! По крайней мере, сейчас! И никогда! – Она поднялась и решительными шагами вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Она боится. Кроме того, или он, Стивен, очень сильно ошибается, или жена его знает гораздо больше, чем он полагал, о том, что произошло в ночь его исчезновения. И это не предвещает ничего хорошего их совместному будущему.

 

Глава 3

Позже в то же утро доктор Парсонс осмотрел Стивена, проверил повязки и одобрительно кивнул.

– Ваша супруга замечательно за вами ухаживает, – заметил он. – Раны чистые, а ушибы хорошо заживают. Я думаю, что всего через несколько дней вы встанете на ноги.

– Я собираюсь поехать в Лондон, – сказал Стивен. – Через три дня, если получится.

– Милорд, если можно, я посоветовал бы подождать еще неделю.

– Я совершенно не помню, что со мной произошло, – признался Стивен.

– Да, несчастные случаи могут вызывать потерю памяти. Человеческое сознание стремится скрыть, затемнить события, которые не хочет помнить.

– Когда же вернется память? – требовательно спросил Стивен.

– Откровенно говоря, она может совсем не вернуться. В подобных случаях всегда трудно сказать. Рана у вас на голове свежая и ушибы тоже, но я сомневаюсь, что они имеют какое-то отношение к потере памяти. – Доктор на мгновение задумался и добавил: – Но я могу утверждать с уверенностью, что головные боли и боли в ушибленных местах должны пройти в ближайшие несколько дней.

Боль от ушибов, надо сказать, волновала Стивена меньше всего. Он начал подозревать, что натворил немало необдуманного. Скажем, женился на женщине, с которой не виделся десять лет.

После ухода доктора Парсонса Стивен вспомнил свой утренний разговор с Эмили. Да, конечно, он не стал возражать против того, что она взяла на себя заботу о детях. Но она сказала, что теперь он за них в ответе! Это уже прозвучало странно и тревожно.

Стивен решил поговорить с мальчиком. Если он не в состоянии получить ответы у собственной жены, он получит их в другом месте. Он вызвал Фарнсворта и приказал привести мальчика. Минуты шли одна за другой, но никто не появлялся.

Внутреннее беспокойство заставило его подняться и начать расхаживать по ковру из угла в угол. Необходимо научить мальчишку дисциплине и быстрому исполнению приказов. Наконец он открыл дверь и вышел в коридор.

– Ну, ну, иди сюда! – Фарнсворт, наклонившись вперед, манил мальчишку сахарным печеньем. Тот с угрюмым выражением лица бросал на дворецкого дерзкие взгляды, но продвигался вперед, шажок за шажком. – Все хорошо, все в порядке. Иди сюда, ну пожалуйста, – приговаривал дворецкий.

– Фарнсворт, мальчик же не собака! Не обращайтесь с ним как со щенком!

– Милорд, он не слушает. – Дворецкий выпрямился, а мальчишка, как и следовало ожидать, исчез за ближайшей дверью.

– Я разберусь. – Стивен подошел к спальне и взялся за ручку, но дверь оказалась заперта.

– Ключ, пожалуйста, Фарнсворт.

– Милорд, простите, придется пойти за ним. – Дворецкий с явным облегчением потрусил по коридору.

Несколько секунд Стивен стоял у двери и прислушивался. Ясно, что разговаривать с этим мальчиком как с маленьким ребенком бесполезно. Не поможет. Вместо этого он постучал.

– Уходите!

Этого следовало ожидать. Достойный противник не сдается без боя. Но у него есть нужные рычаги воздействия.

– Ты ведь хочешь уехать из моего дома, так? Пауза. Такого вопроса мальчик явно не ожидал.

– Да.

– Я предлагаю честный обмен. Ты расскажешь мне то, что я хочу знать, а я позабочусь о том, чтобы ты мог уехать. – Он не сказал куда, но самым вероятным вариантом в данном случае была школа. В конце концов, мальчику необходимо образование.

Еще более долгая пауза.

Замок щелкнул, дверь чуть приоткрылась. Стивен тщательно спрятал победную улыбку. Не годится нарушать достигнутое равновесие. Пока. Ему нужны ответы, и он рассчитывает, что честность мальчика поможет их получить.

Стивен вошел в комнату. Пара юных подозрительных глаз следила за каждым его движением.

– Роланд, не так ли? – начал он.

– Меня зовут Ройс. – Мальчик бросил на него упрямый взгляд и скрестил руки на груди. – И вы мне не нравитесь.

Стивен пожал плечами:

– Должен сказать, ты мне тоже.

Такой ответ, похоже, встретил одобрение Ройса. Границы прочерчены, вражеские войска выстроены.

– Садись. – Ройс отказался. Стивен приступил к делу: – Как давно вы живете здесь, в Фолкирке?

– С февраля. – Внимание ребенка переместилось на дверь, будто он собирался удрать.

– Вас привезла сюда ваша тетя?

При упоминании Эмили лицо мальчика смягчилось, затем приобрело настороженное выражение.

– Да, она прислала за нами. – Он несколько раз переступил с ноги на ногу.

– Почему твоя тетя вышла за меня замуж?

По бледному тонкому личику Ройса разлился неприкрытый страх.

– Я не знаю! Я хочу к папе!

Стивен смягчил тон:

– Я узнал про твоего отца... – Он хотел привлечь мальчика к себе, но Ройс метнулся к двери.

Стивен перехватил его и не дал убежать. Плечи мальчика затряслись, он разразился рыданиями. Бесполезно, все бесполезно. Он должен был догадаться.

– Что ты наделал? – Дверь распахнулась, и Эмили бросилась обнимать Ройса. – Довел ребенка до слез! – В своей ярости она походила на львицу, которая без раздумий бросается на защиту детенышей. – Он всего лишь ребенок!

– Я задал ему несколько вопросов, – признался Стивен.

Эмили через силу улыбнулась Ройсу:

– Пойди к Лизбет, у нее есть для тебя кусочек пирога. – Этого обещания оказалось достаточно, чтобы ребенок пулей вылетел из комнаты. Когда Стивен с Эмили остались одни, она перестала сдерживаться: – У тебя нет сердца! Что ты ему сказал?

Ее глаза были наполнены страхом и гневом. Видя, что она вся дрожит, Стивен невольно сделал шаг вперед.

– Чего ты так боишься, Эмили?

– Он не знает, что его папа умер.

– Почему?

Ее черты заострились от внезапной усталости.

– Я просто не смогла сказать ему. Мать он потерял при рождении Виктории, а теперь отец...

Стивен осторожно сжал пальцы на ее запястье и почувствовал, как ее пульс участился. У основания шеи он уловил легкий аромат ванили и поймал себя на желании притянуть ее ближе.

– Правда никуда не денется, если о ней молчать.

– А иногда бывает бесполезно говорить правду, все равно никто не поверит. – Она выдержала его испытующий взгляд. – Поезжай в Лондон. Там ты найдешь ответы.

К ней вновь вернулось самообладание. Убранные под черную сеточку золотисто-медовые волосы, чисто вымытое лицо. Старое, не единожды чиненное платье из тусклого, когда-то черного бомбазина с обтрепанным подолом.

Мученица прямо! Вскипев от раздражения, он схватил ее за обе руки, а пальцы левой сжал так, что обручальное кольцо вдавилось в кожу.

– Прекрати увиливать и отвечай на мои вопросы. Что произошло с твоим братом?

– Его убили, пока ты ездил к любовнице! – сказала она, как плюнула. – Он истек кровью.

– У меня нет любовницы, – возразил Стивен. – Неужели ты веришь, что я дал бы человеку умереть, если бы имел возможность помешать этому?

– Нет, – тихонько признала она.

Он придвинулся ближе, надеясь разоблачить ее ложь. Но, положив руку на талию Эмили, он заметил в ее глазах подлинное горе. Ладонь ощутила жар ее кожи под тонким бомбазином, пальцы нашли одну из крошечных пуговок, на которые застегивалось ее платье. Играя с пуговкой, Стивен спросил:

– Кто сказал тебе, что я был с любовницей?

– Люди, которые привезли мне тело Дэниела.

– И что это были за люди? – Его рука двинулась вВерх по ее позвоночнику, перебирая пуговки одну за другой, пока не добралась до самой верхней у основания шеи. Короткое движение большого пальца – и пуговка выскочила из петли.

– Я... я не знаю, – с запинкой произнесла она. – Я подумала, что это твои стряпчие или от твоего отца. Они искали тебя. – Ее рука сжала его пальцы. – Не прикасайся ко мне!

– Почему нет?

– Потому что ты это не всерьез! Ты меня не хочешь! И я тебя не хочу!

Внезапная вспышка памяти. Эмили с распущенными волосами стоит перед камином в ёго спальне в Фолкирке. Ее пальцы спешат расстегнуть его сюртук, лицо разрумянилось от желания.

Мимолетное видение растаяло, и Стивен убрал руку. Откуда это воспоминание? Были ли они любовниками? В сознании опять воцарилась пустота, и разочарование охватило его с новой силой.

Он немного пригнулся, так что их лица оказались очень близко друг к другу.

– Скажи, почему я на тебе женился?

Она была так близко, что он вновь ощутил аромат ванили. Ее глаза затуманились.

– Ты сказал, что хочешь обо мне позаботиться и помочь нашей семье. А мне, дуре, хотелось верить, что ты меня любишь.

Несколько секунд он изучающе смотрел на нее. Под маской горечи на мгновение мелькнула девчонка, она была его лучшим другом тогда, в давние времена. А теперь стала его женой. Потерянные три месяца показались ему длиннее целой жизни.

– Как это произошло? – спросил он. Был ли брак действительно заключен под влиянием момента или его, скажем, заставили силой?

– Это произошло сразу после Дня святого Валентина. В Шотландии. Свидетельство о браке лежит у меня, если хочешь, можешь посмотреть.

– Может быть, позже.

Подобные документы вполне могут оказаться подделкой. Гораздо надежнее послать туда доверенного слугу и проверить запись в приходской книге.

Он подозревал, что не получит от нее честного ответа, по крайней мере, до тех пор, пока она отчаянно сражается за будущее детей.

Эмили снова попыталась вырваться из его рук, но он и на этот раз не отпустил ее.

– Были ли между нами чувства? – спросил он. Ее лицо было так близко, что он кожей ощущал теплое дыхание на своем лице. Стоит чуть повернуть голову, и губы коснутся ее губ в мягком поцелуе. Он ждал, что она попытается его оттолкнуть или опять будет требовать, чтобы он к ней не прикасался.

Но Эмили молчала. Ее тело, казалось, само придвинулось чуть ближе и как-то очень естественно устроилось рядом. Ее руки легли ему на плечи. Прошедшие годы, казалось, опали прошлогодней листвой. Она опять превратилась в девочку, которую он впервые поцеловал в конюшне между стойлами. Только теперь в его руках была зрелая женщина. Красивая темпераментная женщина, одно прикосновение к которой заставило его потерять голову.

Он не стал ее целовать, хотя очень хотелось. Между ними оставалось слишком много вопросов, на которые не находилось ответов.

Когда он выпустил ее из рук и отступил назад, Эмили обхватила себя руками, будто стараясь прикрыться, и спросила потерянно:

– Ты собираешься аннулировать наш брак?

Страх в ее глазах заставил его поколебаться. Хотелось сразу же сказать «да». Вместо этого Стивен ответил правдиво:

– Пока не знаю. Я собираюсь выяснить, что со мной произошло, Эмили. Оставайся здесь, пока я не вернусь из Лондона.

– Куда еще я могла бы пойти?

– Господь милосердный! – При виде Стивена Кристина Честерфилд, маркиза Ротберн, прижала руку к сердцу.

Он обнял мать, и, она крепко сжала его в объятиях – за секунду до того, как ударить кулаком в ухо.

– Мне следовало бы выпороть тебя на конюшне! Ты перепугал меня до смерти. Я уж думала, что тебя украли язычники.

Стивен потер ухо и выдавил из себя улыбку. Кто знает, может быть, его мать права и он действительно успел побывать у них.

– Я сообщил о своем приезде.

– Ты должен был дать о себе знать уже давно. Ты удрал прямо с бала у лорда Карстерса! А потом вообще пропал и с самого февраля ни слуху ни духу.

Леди Ротберн усадила сына и налила ему чаю.

– А теперь ты просто обязан рассказать мне все, что с тобой произошло за это время.

– Рассказывать особенно нечего, – неохотно признался он. – Я поправлялся в деревне, в Фолкирк-Хаус.

– Ты был ранен? – Она протянула руку и нежно похлопала его по тому самому уху, в которое чуть раньше пришелся удар. – Прости меня, Стивен. Я не знала. Но сейчас все в порядке?

– Лучше. Я почти ничего не помню о том, что произошло, и приехал в Лондон за ответами.

Леди Ротберн отхлебнула чаю из чашки, и вокруг ее рта прорезались тревожные морщинки.

– Я поеду к леди Тислвэйт и попрошу ее о помощи.

При упоминании ближайшей подруги матери Стивен с трудом подавил стон. Методы леди Тислвэйт не отличались тонкостью. Перед глазами возникла картинка: дородная матрона стучит в дверь ничего не подозревающего человека своим зонтиком и спрашивает: «Это вы тот варвар, который разбил голову сыну леди Ротберн?»

– Кроме того, – продолжала мать, – думаю, на следующей неделе тебе надо быть на музыкальном вечере у Яррингтонов. Это отвлечет тебя. – Она натянула «жизнерадостную улыбку» и взяла его за руку. – Мы с отцом настаиваем.

При упоминании маркиза Стивена охватило раздражение.

– Мама, я не думаю, право...

– О, что за чепуха! Я точно знаю, что тебе нужно. Чтобы рядом была милая женщина, вот что. А мисс Лили Херефорд скучала по тебе просто ужасно! Из вас двоих получится чудесная пара. Я уже привыкла к мысли, что ты на ней женишься. По правде говоря... – она наклонилась ближе, – мы с твоим отцом уже начали готовить список гостей для твоей свадьбы. Из мисс Херефорд получится идеальная жена для тебя. Это женщина безупречного происхождения.

Материнская тирада заставила Стивена поджать губы.

– Жениться?

Мать рассмеялась:

– Ну конечно, Стивен! Если кого-то в обществе и можно считать завидным женихом, так это тебя.

Она говорила серьезно. Как только смысл сказанного начал проникать в сознание, кровь бросилась Стивену в голову.

Похоже, Эмили Бэрроу все же солгала ему.

 

Глава 4

Его не было всего три дня, но беспокойство Эмили росло с каждым проходящим часом. Все ли в порядке с графом? Полностью ли зажили его раны?

Прекрати! Эмили глубоко вздохнула и наклонилась над зеленными грядками. Он уехал. Именно этого ты хотела.

Эмили срезала ножницами несколько пучков свежего тимьяна для запланированного к обеду жареного цыпленка. Уныние охватило ее. Большая оплетенная зеленью беседка полностью укрывала ее от дома и образовывала тихий зеленый уголок.

Что, если граф вообще не вернется? Или разведется с ней? Горло саднило от непролитых слез, хотя она изо всех сил старалась сдерживаться. Он не любил ее, когда предложил стать его женой. А теперь ей просто придется жить с этим. Она знала, на что идет.

Грубая ладонь зажала ей рот, пальцы злоумышленника сомкнулись на ее горле:

– Пикнешь, и я сломаю тебе шею!

Одним движением он опрокинул Эмили лицом в мягкую влажную землю. Эмили задыхалась, ее охватил жуткий страх.

– Ты ведь знаешь, что произошло с твоим братом, правда?

Сердце стучало быстро и неровно. Значит, враги Дэниела нашли ее!

– Мне нужны его бумаги и бухгалтерские книги, все, что имеет отношение к его инвестициям.

Он немного ослабил хватку.

– Я... я не знаю, – запинаясь, выдавила она, пытаясь приподнять голову и глотнуть воздуха.

Он вновь сунул ее лицом в землю и сдавил пальцами шею.

– Не лги мне!

– Может быть, в доме моего отца...

Неподалеку раздался голос Ройса:

– Тетя Эмили!

– Никому не рассказывай, – предупредил ее злоумышленник и ударил кулаком в ухо. – Или пострадают его дети.

Когда она смогла обернуться, рядом никого не было. Эмили, превозмогая боль, поднялась на ноги и вытерла лицо дрожащими руками.

Они нашли нас! Враги Дэниела, может быть, даже тот самый человек, кто убил его. Зачем ему бухгалтерские книги брата? Деловые вложения Дэниела всегда были исключительно неудачными.

Они больше не могут считать себя здесь в безопасности. В голове замелькали дикие мысли: отправить детей в Америку.., или даже на Восток.

В Лондон. Ей придется отвезти детей в Лондон. Граф, если захочет, сможет защитить их всех. Она не хотела полагаться на кого бы то ни было, кроме себя самой. Но, держась ближе к Уитмору, она и дети будут подвергаться меньшей опасности.

Ее раненое сердце заныло от мысли о том, что скоро она вновь окажется рядом с ним. Она боялась собственной реакции на его прикосновения. Он всего лишь обнял ее, но даже это вызвало воспоминания, которые она так старалась забыть. Соприкосновение обнаженных тел, единение плоти.

Нет! Никогда больше! После брачной ночи она накрепко усвоила урок. Больше такого не случится.

Эмили подумала о нескольких днях путешествия в экипаже и сжала зубы. Конечно, Ройсу такая поездка покажется великолепным приключением, зато Виктория будет вопить всю дорогу.

Она вернулась в дом и обнаружила Ройса на лестнице, он пытался читать привезенную из дома книгу сказок. При виде Эмили он улыбнулся:

– А, вот и вы. Тетя Эмили, вы мне почитаете? Ей очень хотелось сказать: «Конечно!» – но вместо этого она покачала головой:

– Не сейчас. Мы едем в Лондон.

– Искать папу?

Она покачала головой, собирая всю свою храбрость, чтобы сказать мальчику правду, что его папа умер.

Ройс смотрел на нее с подозрением.

- Ройс, твой папа не вернется. – Она мягко взяла руки мальчика в свои. Он вскинул голову:

– Нет, вернется! Папа обещал мне! Он всегда держит свои обещания.

– Это обещание папа не сможет выполнить, Ройс. – В сердце будто что-то оборвалось, по щеке покатилась слеза. – Он умер, милый.

Лицо Ройса застыло. Секунды шли, а он не двигался с места и ничего не говорил, как будто вовсе не слышал ее слов.

– Нет! Я вам не верю! – Он выдернул руки и подобрал с ковра позабытого там солдатика. – Пиф-паф! – и солдатик убил воображаемого врага.

– Это правда. – Эмили хотела обнять племянника, но он вырвался.

– Нет! Я знаю, что он приедет! Он так сказал!

Эмили печально склонила голову. Ройс, не обращая больше на нее внимания, продолжал заниматься солдатиком. Она сжала плечо мальчика:

– Мы выезжаем утром. Собери вещи, которые ты хотел бы взять с собой.

Его поведение изменилось в мгновение ока.

– Я не могу уехать! Папа знает, что мы здесь!

– Я иду на кухню. Попрошу миссис Дип-форд приготовить сегодня вечером твое любимое блюдо.

– Я не поеду! – Голосок мальчика дрожал.

Ничего не ответив, она развернулась, чтобы уйти. Что-то маленькое и острое ударило сзади в плечо и зазвенело по полу. Эмили видела солдатика, которого бросил в нее Ройс, но не остановилась поднять.

За спиной тихонько плакал племянник.

* * *

На следующее утро Стивен разослал курьеров во все приходы по ту сторону от шотландской границы. Иногда в сознании возникали неясные образы. Эмили в его объятиях. Он не знал, правдивы эти воспоминания или нет. Одно он знал точно: за непреодолимой стеной ненависти скрывалась женщина, которая когда-то была ему небезразлична.

...Дверь в библиотеку открылась. За ней стоял отец Стивена Джеймс Честерфилд, маркиз Ротберн, и молча изучал сына. Джеймс – высокий худой – был, как всегда, в черном, на висках среди темных волос серебрилась седина. Да, отец прекрасно знал, как внушить благоговение одним своим видом. Чего стоило хотя бы его прочное убеждение в том, что по крови он, Ротберн, выше всех на свете.

– Не хотел бы ты объяснить свои действия? – начал Джеймс без всякого вступления.

Стивен не поддался на провокацию:

– Я тоже рад вас видеть, отец.

Ни приветствия, ни проявления приязни. Стивена часто охватывали сомнения в том, что его отец испытывал по отношению к своим детям какие-то чувства. Они никогда не разговаривали. После смерти много лет назад старшего из сыновей, Уильяма, отец вел себя так, как будто ничего не произошло. Он никогда не заговаривал о той трагедии. Маркиз твердо верил в долг и традиции. Теперь Стивен наследник и должен соответствовать ожиданиям родителей.

– Мать сказала мне, что ты женился. Подразумевалось – «без моего дозволения».

– Надеюсь, право выбора жены принадлежит мне. В вашем согласии, отец, нет необходимости.

– Ты не прав. – Джеймс выпрямился и стал очень похож на боевого генерала. – Как мой наследник, ты обязан выбрать себе подходящую жену.

– Эмили Бэрроу дочь барона.

– А ее семья не вылезает из скандалов. Никто в обществе ее не примет!..

Стивен внезапно понял, что могло стать истинной причиной его женитьбы на Эмили. Такая женитьба – идеальный способ оказать открытое неповиновение отцу.

– Это все? – спросил Стивен, не опуская взгляда. У него найдется что противопоставить отцу.

– Не совсем. Ты должен позаботиться о том, чтобы никто не узнал об этой твоей... неосторожности, пока я не выясню, как можно расторгнуть брак. Ради тебя самого. Надеюсь, что это еще возможно.

Огласив свою волю, маркиз вышел.

Стивен налил себе бренди и сел, согревая бокал в раскрытой ладони. Отец, кажется, не понимает, что не может больше диктовать сыну свою волю. Он сделал глоток, наслаждаясь молчаливым неповиновением. Ему вдруг пришло в голову, что давно пора поселиться отдельно от родителей. Хватит мучиться в Ротберн-Хаус. Да, конечно, когда-нибудь он получит этот дом в наследство и вынужден будет жить здесь, но пока нет необходимости терпеть постоянное присутствие Джеймса Честерфилда. Завтра, пообещал он себе.

Стивен поставил бокал на столик и вернулся мыслями к Эмили. Под ее изящной хрупкой внешностью скрывается женщина с железной волей, которая почему-то ненавидит его. Она его использует как источник средств для воспитания племянника и племянницы. Точно так же, как он использовал ее для бунта против отца-тирана. Эта мысль отрезвила его.

Неужели Эмили поверила, что он ее любит? Зачем ему было лгать женщине, да еще таким образом? Печально думать, что он повел себя так бесчестно. И все же он не сможет выбросить ее из своей жизни, пока не получит ответы на все вопросы.

После нескольких дней пути в крошечном возке с остановками только на еду и сон в гостинице Виктория принялась вопить во всю силу легких. Часами. Не переставая. Ее кормилица Анна изо всех сил старалась успокоить малышку, но Виктория, несмотря на все усилия женщин, продолжала орать.

Ройс постоянно ныл, угрожал сбежать и отправиться на поиски папы. Эмили напомнила себе, что до Лондона уже недалеко. Начался дождь. Крупные капли забарабанили по крыше возка в такт ударам лошадиных копыт.

Когда Виктория наконец в изнеможении уснула, а взлохмаченная голова Ройса успокоилась на коленях Эмили, возок окружили знакомые виды Лондона.

Я не смогу этого сделать, подумала она в отчаянии. Ну как появиться перед дверями особняка маркиза и потребовать встречи с мужем? Но выбора нет. Фолкирк-Хаус уже небезопасен.

Возок замедлил ход и остановился. Кучер открыл для нее дверь.

– Подожди здесь, – шепнула Эмили Анне.

Кормилица кивнула.

Эмили молилась, чтобы Стивен не отказал им в убежище. Время визитов давно миновало, на улицах бушевал ливень.

Эмили направилась к парадной двери. Постучала, напомнив себе, что нужно вести себя с надменностью настоящей графини.

Открывший дверь лакей изумленно поднял брови. Эмили ответила на его недоумение взглядом, полным решимости.

– Будьте любезны, отойдите от двери. Я не собираюсь оставаться снаружи в такую погоду.

– Вход для слуг с черного хода, мадам.

– Если муж узнает, как вы меня назвали, он будет оскорблен до глубины души.

На лице лакея появилось откровенное любопытство. Эмили расстегнула плащ и шляпку и протянула их ему. С мокрых вещей капала вода.

– О ком мне следует доложить? – спросил он. Судя по всему, он еще не отказался от намерения вышвырнуть ее вон.

– Я леди Уитмор, – сказала Эмили решительно. – И граф ожидает нашего прибытия. – Это не совсем ложь. Стивен же просил ее поехать с ним в Лондон. – Как вас зовут? – спросила она у лакея.

– Я Филлипс, – ответил тот. Он стоял прямо и неподвижно, словно вешалка для шляп.

– Филлипс, мы долго были в дороге. Пожалуйста, распорядитесь, чтобы приготовили наши комнаты, и попросите на кухне приготовить что-нибудь для детей и меня. Ужин пусть подадут в столовой. – Эмили встала перед лакеем, демонстративно скрестив руки с фамильным обручальным кольцом на пальце.

При виде кольца поведение Филлипса резко изменилось.

– Если вы будете добры немного подождать здесь, я сообщу о вашем прибытии лорду Уитмору.

Минута текла за минутой, пока наконец в глубине дома не раздался звук шагов. Лакей вернулся в сопровождении маркиза Ротберна. Эмили сжала шляпку до белизны в суставах.

Маркиз, высокий мужчина с тронутыми сединой волосами, посмотрел на Эмили с нескрываемым раздражением.

– Что происходит, Филлипс? – требовательно спросил он.

– Я здесь, чтобы увидеться с мужем.

Лорд Ротберн кивнул лакею:

– Оставьте нас.

Эмили мгновенно ощетинилась. Понятно, что маркиз собирается ее выгнать. Может быть, Стивен вообще не знает, что она здесь? Паника сменилась отчаянием. После скандала с их семьей у нее не осталось никого, к кому можно было бы обратиться. Она не вправе позволить лорду Ротберну отослать их.

– Вас здесь никто не ждет, – заявил он. – Более того, вы не получите из состояния моего сына ни пенни, ни единого пенни.

– Я не хочу от него денег! Мне они не нужны!

Маркиз посмотрел на вылинявшее платье нежданной гостьи с нескрываемым отвращением.

– Я хочу видеть графа, – повторила она.

Лорд Ротберн, раздраженный ее дерзостью, сложил руки на груди:

– Мне нет дела до ваших желаний. Мой сын не кочет Вас больше видеть. И если вы сейчас же не покинете этот дом, я прикажу Филлипсу вывести вас.

Эмили очень хотелось позвать Уитмора в надежде, что муж спасет их всех. Напрасно.

По кивку маркиза лакей метнулся и распахнул дверь на улицу. Снаружи тугие струи ливня молотили по камням мостовой. Эмили оставалось только умолять. Она не могла уйти просто так.

-– Пожалуйста! Позвольте мне только увидеться с ним на минуту. Я не стану скандалить.

С улицы в городском шуме донеслось негромкое хныканье. Виктория снова проснулась.

Маркиз ничего не сказал. Лицо его выражало каменную решимость. Эмили отступила, и ледяные струи дождя упали на ее обнаженные плечи. Мгновением позже Филлипс пренебрежительно бросил ей плащ, и Эмили едва успела подхватить его, прежде чем дверь с грохотом захлопнулась. Она стояла, не обращая внимания на мокрые волосы и платье.

Медленно ступая на негнущихся ногах, она вернулась к возку. Эмили натянула плащ и надела шляпку, завязав мокрые ленты бантом.

– Мы заходим, миледи? – спросила Анна, подбрасывая Викторию на плече.

Эмили протянула руку и погладила племянницу по головке, пытаясь одновременно сдержать выступившие на глазах слезы.

– Нет.

Конечно, она должна была быть готова к такому исходу. Лорд Ротберн никогда не одобрял их со Стивеном детской дружбы. А Уитмор должен был подчиняться авторитету отца.

– Что мы будем делать? – спросила Анна.

– Не знаю.

Возница ждал ее решения, но ей в голову ничего не приходило. Неужели муж действительно хотел отослать ее? Или это дело рук маркиза? Уитмор мог просто не знать о ее приезде.

Перед мысленным взором Эмили возник красавец-принц, запертый в высокой башне. Или, в данном случае, ничего не подозревающий граф, жена и дети которого замерзают без крова на улице.

Не думая, она вновь распахнула дверцу возка.

– Куда вы идете, миледи?

– Скажите вознице, пусть ездит кругами по улицам не останавливаясь, пока снова не увидите меня.

Ее волевая натура не могла допустить позорного и бездеятельного отступления. Необходимо что-нибудь предпринять. Она подошла ко входу для слуг. Как она и надеялась, дверь оказалась не заперта.

Ее появление вызвало на кухне настоящий шок. Толстая кухарка чуть не уронила металлический чайник с кипятком, который держала в руках.

– Я ненадолго, – сказала Эмили, поднимая вверх кольцо с рубином для общего обозрения. – Я пришла за мужем.

Она отыскала черную лестницу и взбежала по ней, прыгая через ступеньку. Она опасалась, что, придя в себя, изумленные слуги бросятся за ней. Если Стивен здесь, она обязательно найдет его.

Оставляя на полу мокрые следы, она пробиралась по коридору, каждую секунду опасаясь появления маркиза. Выбрав дверь наугад, она вошла.

В комнате с книгой сидела леди Ротберн. При виде Эмили она едва подавила испуганный крик.

– Эмили Бэрроу, что вы здесь делаете?!

– Ищу мужа.

Маркиза в изумлении раскрыла рот.

– А Стивен знает, что вы здесь?

В это мгновение в дверь вбежал лакей.

– Миледи, простите великодушно! Она вошла прежде, чем мы успели остановить ее.

– Все в порядке, – сказала леди Ротберн, отпуская лакея. – Я знаю мисс Бэрроу.

Эмили сдержала вздох облегчения.

– Пожалуйста, простите, леди Ротберн, но я спешу. Скажите, пожалуйста, в какой он комнате.

Леди Ротберн с любопытством посмотрела на нее:

– Мой муж не знает, что вы здесь, не так ли?

– Я должна видеть графа. Я бы не приехала, если бы в этом не было необходимости.

– Он там, дальше по коридору, вторая дверь налево. – Леди Ротберн обратила внимание на вымокшую одежду Эмили. – Не хотели бы вы переодеться? У моей дочери наверняка найдется пара лишних платьев. Ханны дома нет, она в школе, так что возражений не будет.

– Спасибо. Но я ненадолго. – Эмили кивком попрощалась с леди Ротберн и тихонько выглянула из комнаты.

В коридоре никого не было, так что она поскорее метнулась к нужной двери, распахнула ее и влетела в комнату. Стивен раздевался ко сну.

У основания его шеи виднелась черная татуировка, точно такая же, как у ее брата. В брачную ночь никакой татуировки у него не было.

– Что ты здесь делаешь? – Стивен нахмурился и потянул рубашку обратно. – Я думал, что ты собираешься оставаться в Фолкирке.

При виде его обнаженной груди Эмили невольно отступила. Он двинулся навстречу, и Эмили отвела глаза, пытаясь не смотреть на его грудь. Рельефные мускулы там пересекал рваный шрам длиной в несколько дюймов.

– Я передумала. – Она не стала объяснять свое решение. Но даже если она расскажет ему всю правду, он, скорее всего, не поверит.

– Ты же насквозь мокрая! Подойди к огню. Он смотрел на ее волосы, и Эмили сообразила, что потеряла большую часть шпилек. Волосы рассыпались по плечам.

– У меня нет времени. Дети снаружи в экипаже, – сказала она. – Я привела бы их с собой, если бы твой отец не вышвырнул меня на улицу.

Лицо Стивена исказилось гневной гримасой. Он был в ярости. Его жена приехала в Лондон, а Джеймс так отвратительно с ней обошелся.

– Я рад, что тебя это не остановило.

Он шагнул к ней, снял с ее головы шляпку и, вытащив оставшиеся шпильки, провел раскрытыми пальцами, как гребнем, по волосам.

– Встань у огня и согрейся, – пробормотал он. – Я пошлю за детьми слугу.

– Это же не чемоданы! – возмутилась она. – К тому же твой отец не хочет видеть их здесь.

Но Стивена не интересовали желания отца.

– Тогда вот что: я только что купил дом в паре миль отсюда, думаю, он вполне подойдет, хотя там нет слуг, да и мебели немного.

Он положил ладони ей на плечи, слегка помял, и позволил своей руке скользнуть ниже. Ее утомленное лицо завораживало Стивена. Мягкие полные губы дразнили, а женственные изгибы тела заставляли мысленно раздевать ее и мечтать о прикосновении.

– Что... Что ты делаешь? – Ее руки покрылись гусиной кожей, голос задрожал. – Держи свои руки при себе, Уитмор!

Она ведет себя как девственница, не как женщина, на которой он женился. Он прикоснулся губами к ее шее, вдохнув ванильный аромат ее кожи.

По телу Эмили пробежала дрожь.

– Не заставляй меня вспоминать.

Он остановился, но руку ее не выпустил. Его пальцы мягко обхватили тяжелый золотой ободок ее обручального кольца. Она не отталкивала его! Вероятно, однажды между ними было чтсьто большее. Он неохотно выпустил ее из рук.

Плечи Эмили опустились. Стивен надел рубашку и жилет, застегнул пуговицы на сюртуке.

– Идем. Экипаж снаружи?

Она кивнула. Стивен отыскал свой плащ, зонт и последовал за ней. Дождь молотил, и ей приходилось держаться ближе к Стивену, чтобы укрыться от ледяных струй. Он взял ее за руку. Она огляделась.

– Вон там. Я вижу!

Стивен подал сигнал вознице и через несколько секунд помог Эмили подняться в возок. Он узнал кучера из Фолкирк-Хаус и вздохнул с облегчением. По крайней мере, его жене хватило ума взять кого-нибудь с собой. Он сказал вознице, куда ехать.

Стивен сел рядом с Эмили, и мальчик сердито посмотрел на него:

– Что он здесь делает?

– Ройс! – предостерегающе сказала Эмили.

– Я везу тебя к теплой постели, где ты сможешь поспать, – пояснил Стивен.

Ройс нахмурился еще больше и дерзко скрестил руки на груди.

– Я предпочел бы спать где угодно, только не в вашем доме!

Стивен постучал в дверцу возка, давая кучеру приказ остановиться.

– Что ты делаешь? – в ужасе спросила Эмили.

Стивен открыл дверцу.

– Пожалуйста! – пригласил он мальчишку. Дождь стучал по раскрытой дверце, ветер дохнул холодом. Страх и неуверенность заставили Ройса замереть на месте. Увидев, что мальчик не двигается, Стивен захлопнул дверцу.

– Пойми вот что. Я не потерплю грубости, ты будешь уважать мою власть и подчиняться мне.

Лицо Ройса побледнело от ярости, но он заставил себя кивнуть.

– Хорошо. – Стивен дал кучеру сигнал продолжать путь. Но одно точно: с этой минуты они с мальчиком откровенные враги.

 

Глава 5

Стивен отпер дверь своего нового дома. Прежде он принадлежал обремененному долгами вдовцу лорду Бруму. Дом, хотя и небольшой, располагался в прекрасной части города, возле Мэйфера.

В прихожей царил запах плесени, да и весь дом откровенно нуждался в проветривании и уборке. Стивен стоял, положив руку на перила лестницы, и смотрел, как Эмили устраивает детей.

Малышку она прижимала к себе, а Ройс шел рядом, цепляясь за ее юбки. Она держалась уверенно, но ее глаза затуманились усталостью. Как она выдержала двухдневное путешествие в экипаже?

– Здесь нет детской, – извинился Стивен, провожая всех троих наверх, в одну из спален. – И нет слуг. Я собирался перевезти сюда вещи только через пару дней, дом не готов к вашему появлению.

– Дом нам прекрасно подойдет. – Эмили отважилась улыбнуться, и это был первый с ее стороны жест примирения. – Ты не поможешь найти место, где можно было бы уложить Викторию?

Они поднялись наверх, где Стивен отыскал в одной из гостевых комнат два кресла с изогнутыми спинками. Он составил их вместе, чтобы получилась кроватка для малышки.

Эмили погладила девочку по спинке, поцеловала в щечку и неохотно передала малышку Анне. Ройс снял башмаки и нырнул в выделенную ему кровать, где скорчился под одеялом, будто пытаясь отгородиться от всего мира.

Муж ее, похоже, не испытывает к ней никаких чувств. Рассчитывает ли он сегодня разделить с ней постель? Но как она может разделить с человеком ложе, если безразлична ему?

В сердце пробудились воспоминания о свадебном поцелуе, о том, как он уложил ее, нежно любимую, в постель. Он любил ее, и ночь принадлежала им одним. Их тела сливались в единое целое, пока она окончательно не потеряла голову.

Он возник в ее жизни и сумел вновь раздуть прежние чувства, которые она давно похоронила. Каждая девушка мечтает поверить в сказку! Он сделал для нее сказку былью.

Уитмор протянул ей руку. Она заставила себя взять его руку в свою. Он провел Эмили в гостиную, где, как оказалось, успел разжечь небольшой огонь.

Эмили встала перед камином, чтобы хоть немного обсушить одежду. Стивен сел в кресло. Он откровенно наблюдал за ней, и его пристальный взгляд нервировал Эмили.

– Почему ты так на меня смотришь?

– Пытаюсь понять, правда ли мы женаты. – Не отводя от нее глаз, он подался вперед.

– Разумеется. – Она тоже не отводила глаз.

Он поднялся и прошел за ее спиной к двери, чтобы закрыть ее. Эмили было ужасно неуютно. Наедине со Стивеном в темной комнате, освещенной лишь мерцанием углей в камине да единственной свечой, она чувствовала себя совершенно беззащитной. Воздух гостиной буквально звенел от напряжения, и с каждой секундой Эмили нервничала все больше.

В его серых глазах появилась задумчивость.

– Я разослал людей в церковные приходы по ту сторону от шотландской границы. Если это ложь...

– Нет!

Он ей не верил.

Его взгляд понемногу теплел. Он поднял ее руку и приложил к своей щеке. Она почувствовала под пальцами чуть отросшую колючую щетину.

– А постель я с тобой делил?

– Ты оставил меня через неделю после венчания. Мы... так и не осуществили брачные отношения.

– Тогда и аннулировать брак будет несложно. – Он провел ее ладонью по губам, и она с трудом подавила рвущийся наружу протест. Острая боль резанула сердце. Она отдалась ему, а он все забыл. Чудеснейшая ночь в ее жизни ничего для него не значила. – Если, конечно, ты не хочешь разделить со мной постель. – Его голос звучал в темноте призывно и соблазнительно.

Эмили прикрыла глаза и попыталась взять себя в руки. Тело оживало под его прикосновениями, и она ненавидела его за это. Она жаждала его объятий.

– Если тебе нужна женщина, можешь отправляться к своей любовнице, – сказала она ровным голосом.

– Я ведь уже сказал тебе. У меня нет любовницы! Мы с Патрицией расстались еще прошлой осенью. Да и зачем мне любовница, если есть жена?

Она заколебалась, не зная, можно ли ему верить. Но даже если он уехал тогда не к любовнице, она больше не разделит с ним постель!

– Я не буду тебе женой! Разве что возьмешь меня силой.

Серые глаза обрели стальной оттенок.

– Я никогда не стал бы принуждать женщину! Стивен протянул руку и пальцем провел по выступающему кончику ее груди. Сосок под холодной мокрой тканью мгновенно напрягся и отвердел. Он немного поиграл с ним, и в самой глубине женского существа Эмили поднялась горячая волна.

Ее вновь охватили воспоминания о той ночи, ночи их любви. Руки Эмили легли на плечи Стивена, все ее существо потянулось к нему.

Но он вдруг резко отстранился.

– Доброй ночи. – Стивен развернулся и вышел из комнаты.

Эмили осталась одна. Ей хотелось плакать от разочарования, но она прекрасно понимала, что он поступил так намеренно. Он хотел возбудить ее чувства и заставить ее умолять о продолжении.

Но она сделана из более прочного материала, чем граф может себе вообразить. Она никогда не забудет, как он бросил в беде ее и Дэниела.

Никогда больше она не подпустит его к себе!

Всю следующую неделю Стивен избегал Эмили. Спали они в разных комнатах, и он старался не оставаться с ней наедине надолго.

Но затем прибыли доказательства заключения брака. Стивен перечитал письмо по меньшей мере семь раз и все-таки не смог поверить. Женат. Это правда, неопровержимая правда, каждое сказанное ею слово.

В то утро отец пригласил его к позднему завтраку, и Стивен прихватил письмо с собой, в Ротберн-Хаус. Он сидел за столом, без всякого аппетита откусывал тост с джемом и пытался разобраться в путанице мыслей.

Они с Эмили обвенчались в середине февраля в нескольких милях за деревней Грента-Грин. Его посланник подтвердил, что лично видел запись о браке. Несколько дней назад Эмили уже показывала ему свою копию свидетельства. Все в полном порядке.

Полученная информация порождала еще больше вопросов. Почему он на ней женился? Хотел защитить? Или хотел поступить наперекор отцу?

Она его возбуждает, в этом не может быть сомнений. Но как он ни пытался, воспоминания о ней оставались очень туманными. В голову приходили только события десятилетней давности.

Вот Эмили лезет на дерево и хохочет, видя, что он свалился с ветки. Ее светлые волосы рассыпались по плечам, сухие листочки запутались в них...

В столовую вошел его младший брат. Братья были одинаково сложены и вообще похожи, но волосы Квентина отливали легкой рыжиной.

– Не ожидал увидеть тебя здесь, – сказал Квентин вместо приветствия. – Мама говорила, что ты вернулся.

– Отец пригласил меня на завтрак. Думаю, он собирается прочесть мне очередную лекцию. Он полагает, что с шести лет я совсем не повзрослел.

– У тебя теперь есть другое жилье...

– Другими словами, у тебя нет денег.

– Ни гроша!

Когда Стивен с братом виделись в последний раз, Квентина как раз отсылали в Шропшир, в одно из имений семьи. Дай бог памяти, когда же это было?

В январе. Квентин уехал в конце января. Еще одна деталь головоломки встала на место.

– Когда отец разрешил тебе вернуться? – поинтересовался Стивен. Необдуманные траты Квентина всегда служили предметом разногласий в семье, и маркиз отослал своего сына подальше от искушений.

– Два дня назад. – Квентин положил себе в тарелку яйца пашот с грибами и добавил солидный кусок ветчины. – Сейчас ты у нас черная овца.

– Похоже. Я так понимаю, ты ничего не слышал о моей женитьбе?

– Ни слова. Но скоро об этом будет знать весь Лондон.

Стивен ковырялся в тарелке, не в силах ни на чем сосредоточиться.

– А что Ханна? По-прежнему в школе? – Он не виделся со своей шестнадцатилетней сестрой с прошлой зимы.

– Да. Мама уже подыскивает для нее подходящую партию.

Мысль о том, что к его невинной сестренке прикоснется мужчина, потрясла Стивена.

– Что ты, Ханна еще слишком мала! У нее ведь еще не было даже первого сезона в обществе!

– У нашей матушки великие планы, разве ты не знаешь? Она все еще расстроена тем, что ты не позволил ей устроить свой брак. – Стивен поморщился. – Что, неужели твоя жена настолько ужасна? – Заметив недоумение Стивена, он добавил: – Очень уж мрачно ты выглядишь!

«Мрачно» – это мягко сказано. Его разочарование и злость просто не поддавались описанию.

– Да нет, с Эмили все в порядке. – Если, конечно, забыть о том, что он сам не знает, почему женился на ней.

– Ты был здесь в ту ночь, когда я... – он чуть было не сказал «пропал», но поправился: – уехал? Или ты был еще в Тропшире?

– Я был здесь. Матушка вытащила меня обратно в Лондон на несколько дней. По-моему, она думала, что ты собираешься объявить о помолвке с мисс Херефорд, и потребовала моего присутствия.

При этих словах Стивен довольно ухмыльнулся.

– Но планы отца ты загубил, это точно. Вчера вечером за обедом, когда мама упомянула твою женитьбу, я подумал, что без нюхательной соли не обойдется.

То, что Стивен ни разу не выказал ни малейшего интереса к мисс Херефорд, не имело никакого значения. А бедную женщину было жаль.

– Расскажи-ка мне поподробнее, что произошло на балу у леди Карстерс? – спросил Стивен, возвращаясь к предыдущей теме разговора.

– Ты так говоришь, что можно подумать, сам не помнишь. – Взгляд Квентина стал внимательным.

– Так и есть, не помню. – Стивен налил себе свежего чая, добавил сливок. – Последние несколько месяцев у меня сейчас как в тумане. Я знаю, что происходило в январе, и помню все после того, как проснулся несколько недель назад в Фолкирке. Все, что в промежутке – февраль, март, апрель, даже часть мая, – как будто потерялось.

Квентин потер подбородок и кивнул.

– Я помогу чем смогу. Что ты хочешь знать?

– Все.

– Ты искал брата своей жены, лорда Холлингфорда. – Лицо Квентина посерьезнело. – Это последнее, что мы о тебе слышали. Отец разослал людей по всем поместьям, но тебя нигде не было. Мать боялась, что с тобой произошло что-то ужасное.

Ну, нечто ужасное действительно произошло. Шрамы на груди не были плодами воспаленного воображения. И неизвестно, результатом чего.

– Кто-то пытался убить меня, – признался он. – И я не знаю почему.

По лицу Квентина пробежала тень тревоги, но затем он улыбнулся, решив поддразнить Стивена.

– Признаюсь, я тоже пару раз хотел убить тебя.

– Я серьезно.

– Я мог бы стать наследником всех отцовых богатств, – продолжал Квентин, царским жестом указывая на заставленный яствами стол.

– Да на здоровье! – Стивен прекрасно знал, что брат предпочитает свободу, которой может пользоваться как младший сын. Для него же эта независимость закончилась, когда он был в возрасте девяти лет. – Но есть еще кое-что. – Бросив взгляд на дверь, Стивен снял сюртук и расстегнул рубашку. – Не посмотришь? – Он оттянул галстук и указал на татуировку сзади у основания шеи.

При виде изображенного символа лицо Квентина приобрело озабоченное выражение.

– Что это?

– Не имею ни малейшего понятия.

Квентин рассмеялся, но как-то неуверенно:

– Может, ты проиграл пари?

Стивен привел в порядок одежду.

– Может быть. – Хотя сам так не думал.

– Похоже на какой-то восточный язык. Может быть, санскрит.

Он что, успел за это время съездить в Индию? Или это сделали те, кто напал на него? Понять, что это за символ, необходимо.

Стивен перевел разговор на более нейтральную тему, и брат рассказал об одном судовом фрахте.

– Весь доход от продажи груза был украден, – сообщил Квентин. – Мы потеряли на этом немалые деньги.

Стивен достал перо и бумагу и начал записывать.

– Как называлось судно?

– «Леди Вэлиент».

Он надеялся, что при упоминании названия в памяти что-нибудь мелькнет. Но нет. Он помнил, что вложил деньги в это предприятие, и только.

Он начал записывать имена инвесторов, которые могли пострадать в результате этой неудачи. Одним из них оказался виконт Карстерс.

И брат Эмили тоже вложил деньги в рейс «Леди Вэлиент». Он почему-то был в этом уверен.

– Стивен, сейчас не время бухгалтерии.

– Я предпочитаю все подробно записывать.

– И слава богу, что тебе, а не мне придется управлять поместьями!

– Ты предпочитаешь просто оплачивать счета, не заботясь о том, откуда берутся деньги, – заметил Стивен.

– Вот именно! До тех пор, пока вы с отцом меня содержите, все остальное не имеет значения.

Стивен нахмурился. На своем листочке он успел прикинуть потенциальную прибыль и убытки по каждому судну, цифры легко и свободно приходили на ум. Слава богу, хоть что-то знакомое!

Он помрачнел, вспомнив, что Эмили разнесла его прежнюю упорядоченную жизнь в клочья.

– А кто-нибудь еще знает о том, что я женился? – неожиданно спросил он.

– Вероятно, – ответил Квентин. – Слуги всегда сплетничают. Но отец хочет, чтобы все молчали.

Если знают слуги, то знает половина Лондона. Стивен представил, какие о нем ходят сплетни, и поморщился.

– Мы приглашены на музыкальный вечер к лорду Яррингтону, – продолжал Квентин. – Там будет мисс Херефорд.

Стивен едва удержался от ругательства. Она почему-то считает, что небезразлична ему, хотя он не давал к этому повода. Скорее всего, родители ввели бедную девушку в заблуждение. Однако, если он появится там с Эмили, слухи поутихнут.

Он попытался представить жену в бальном платье, с жемчугом и бриллиантами в светлых волосах. Оказалось, что это нелегко. Гораздо проще было представить ее в кухонном переднике, с вымазанными мукой руками. Внутри поднялось напряженное желание. Неужели он все же познал ее, почувствовал под собой нежную упругость ее тела?

В данный момент получить ответ на эти вопросы было для него куда важнее, чем встретиться с отцом и выслушать очередную лекцию.

–Я пойду, если позволишь. – Стивен поднялся.

Но не успел он выйти из комнаты, как в столовой появился Джеймс Честерфилд. Маркиз поднял руку, удерживая Стивена:

– Куда ты идешь?

Стивен встретил обвиняющий взгляд отца столь же прямым и упрямым взглядом:

– Возвращаюсь домой, к жене.

– Она недолго будет твоей женой, – предупредил отец. – Эмили Бэрроу не годится в графини. У ее семьи не было ни пенни, а после того скандала...

– Хватит! – Стивен стиснул кулаки. – Это законный брак, и он ко многому обязывает. Вы не сможете аннулировать его.

Он сам не знал, с чего вдруг взялся защищать Эмили. Какая-то часть его по-прежнему сомневалась: а хочет ли он на самом деле, чтобы Эмили осталась рядом? Но он ни за что бы не дал отцу понять это.

Лицо маркиза покраснело от ярости.

– Если ты будешь настаивать на продолжении этого фарса, я урежу твое содержание!

– У меня есть собственные деньги и инвестиции, – возразил Стивен подчеркнуто спокойно.

– И не вздумай представлять ее в обществе как свою жену! Предупреждаю, что последствия тебе не понравятся.

– Доброго дня, отец.

Джеймс любил командовать окружающими и пользоваться своей властью. Он обожал спорить, и именно поэтому Стивен решительно отказался вступать с ним в дискуссию.

Да, пока он вернется домой, к Эмили. Теперь, когда некоторые факты прояснились, пора принимать решение. А именно: хочет он остаться женатым на ней или не хочет.

Эмили неторопливо шла по улице, наслаждаясь еще не слишком жарким солнцем. Вместо горничной она взяла с собой двух лакеев. Ей казалось, что так безопаснее. Стивен оставил ей достаточно денег для покупки всего, что может понадобиться, но с ними Эмили чувствовала себя непривычно и неловко.

Мысль о деньгах напомнила ей о том, что она сейчас полностью зависит от Стивена. Он и правда спас ее семью, взял на себя содержание Ройса и Виктории. К горлу Эмили подкатил комок.

После того дня она жила как будто в тумане, не понимая, что происходит, не зная, жив ли Стивен.

Я не позволю себе снова попасть под его обаяние!

Тогда она проявила слабость, позволила себе мечтать о нем. Но теперь-то она лучше знает, не так ли? Он никогда ее не любил.

Не плачь, не плачь, не плачь!

Она покрепче схватила сумочку и заставила себя вернуться к делу. Детям нужна новая одежда.

Остановившись перед магазином «Хардинг & Хоуэлл», Эмили решила купить здесь ткань для Виктории и Ройса.

Она оглянулась, пытаясь определить, не идет ли кто за ними, и тут же мысленно прикрикнула на себя. Не глупи! Тому, кто напал на нее в Фолкирке – кто бы он ни был, – нужны были вещи Дэниела. Он не поехал бы вслед за ними в Лондон.

Но Эмили все же не удавалось заглушить беспокойство. Надо купить все необходимое и побыстрее вернуться домой.

Она была все в том же линялом черном платье, которое так не нравилось Стивену.

Кондитерская лавка заставила ее остановиться, чтобы лишний раз вдохнуть крепкий аромат свежего шоколада, смешанный с ароматом свежей выпечки. Но еще большее искушение ей пришлось испытать возле фруктовой лавки. Позади большой стеклянной витрины с ананасами, инжиром и виноградом она заметила корзинки со свежей клубникой.

О небеса! Она представила себе слоеный торт с клубникой, пропитанный соком свежих ягод и украшенный кремом. Монеты как будто сами перекочевали из ее рук в руки продавца. Скорее всего, на рынке в Чипсайде можно было купить ягоды дешевле, особенно если как следует поторговаться. Но в Мэйфере – богатом районе – было определенно безопаснее, и Эмили не хотелось покидать его.

Она неторопливо шла по улице, как вдруг раздался громкий мужской крик. Лошади, запряженные в одну из колясок, встали на дыбы, и лакей еле успел выдернуть Эмили из-под колес.

Кучер с трудом вернул контроль над упряжкой и остановил экипаж. Кто-то толкнул лакея, и он невольно сшиб Эмили в лужу густой грязи.

– Простите, мэм. – Несчастный лакей залился краской и поспешил помочь хозяйке подняться. Второй слуга в это время собрал все ее покупки.

Из экипажа вышел хорошо одетый джентльмен.

– Боже, мисс Бэрроу! Что вы здесь делаете? Эмили вспыхнула, узнав мистера Фредди Рейнолдса. Фредди бьш большим франтом, но сердце у него было доброе. Несколько лет назад Дэниел разрешил ей поехать на семейный праздник в загородное имение Рейнолдсов, после чего Фредди сделался воздыхателем Эмили. Он нередко оказывал ей знаки внимания, получать которые ей было приятно, хотя никаких чувств к Фредди она не испытывала.

– Мисс Бэрроу, я в отчаянии от происшедшего. Я понимаю, никакие мои извинения... Пожалуйста, позвольте мне проводить вас домой.

– Нет, спасибо, со мной все в порядке, правда.

– Милая мисс Бэрроу, я был бы бесконечно рад, если бы вы согласились называть меня Фредди.

Эта идея Эмили не понравилась. Она понимала, что это может привести к новым ухаживаниям. К тому же теперь, когда она замужем, он должен будет понять, что не подобает...

– Мистер Рейнолдс, благодарю вас, но я... наверное, вы не слышали, я теперь леди Уитмор.

– Да что вы! – Его голос переменился. – Я не слышал.

Щеки Эмили залились краской.

– Да. Простите, мне на самом деле пора идти. Было приятно снова вас встретить.

Лицо Фредди застыло.

– Простите меня. Известие о вашем замужестве для меня настоящий шок. – С теплой улыбкой он распахнул перед ней дверцу ландо и поклонился. – Пожалуйста! Поскольку вы упали в грязь из-за меня, позвольте мне загладить свою вину!

– Я не хочу испачкать обивку вашего экипажа. – Выразительным жестом Эмили приподняла свои грязные юбки. – Мне лучше вернуться пешком. Здесь недалеко.

– Не хочу даже слышать об этом! – Фредди снял плащ и расстелил его на подушках сиденья. – Ну вот! Трон ожидает вас, моя прекрасная леди!

Видно было, что он не отступит. Эмили поморщилась при мысли о том, что на прекрасной ткани останутся грязные следы, но смирилась. Еще один отказ только породил бы излишнюю неловкость.

Она решила, что вреда не будет, если джентльмен довезет ее до дома. Один из ее лакеев сел на козлы к кучеру, второго она отправила домой пешком.

– Так приятно увидеть вас вновь! – заговорил Фредди. – Ваша совершенная красота не давала мне спать, и вы не раз являлись мне в сновидениях. Моту я заехать к вам как-нибудь с визитом? Я был бы счастлив вновь оказаться в вашем обществе.

О нет! Так не годится. По крайней мере сейчас, когда ее брак и без того висит на волоске. Граф был бы в ярости.

– Мистер Рейнолдс, я польщена, но, как замужняя женщина, я...

Фредди поднял руку, останавливая ее:

– В таком случае я буду обожать вас издалека. Ничего больше не говорите, миледи.

Вообще-то она хотела не совсем этого, но пусть хоть так. Еще мгновение, и улыбка на лице Фредди сменилась грустным выражением.

– Я хотел бы выразить вам свои соболезнования в связи с потерей брата.

Эмили кивнула. Думать о Дэниеле было по-прежнему больно.

– Спасибо.

– Вы были... с ним в ту ночь, когда... – Фредди, смущенный собственным вопросом, умолк.

Эмили покачала головой:

– Нет. Я предпочту не говорить о той ночи.

– Я понимаю. Пожалуйста, простите. – Он покашлял в смущении и спросил дорогу.

Эмили объяснила ему, и через несколько минут ландо подкатило к дому; При виде ее жилища лицо Фредди потемнело.

– Я горячо надеюсь, что вы счастливы, леди Уитмор. И если у вас когда-нибудь возникнет нужда в друге, пожалуйста, будьте уверены, что я навсегда ваш самый покорный слуга.

Он говорил серьезно, и Эмили невольно вздохнула с облегчением.

– Мистер Рейнолдс, встретить вас снова было очень приятно. – Она улыбнулась.

Фредди улыбнулся в ответ и, помогая спуститься из экипажа, задержал ее руку в своей.

– Я исчезаю, чтобы тосковать в одиночестве в ожидании момента, когда вновь смогу увидеть вас. – Он галантно поклонился и приподнял шляпу.

Эмили стояла на мостовой и смотрела ему вслед, сжимая в руке свертки с покупками.

Смеяться, конечно, не стоило. Дурной тон. Но очень хотелось. Внутри буквально кипело, требуя выхода, веселье.

– Миледи, могу я взять это у вас? – предложил лакей.

– Спасибо, я сама об этом позабочусь.

Войдя, она обнаружила графа, который нетерпеливо вышагивал из угла в угол.

– Где ты была? – Уже задав вопрос, он заметил состояние ее платья и нахмурился. – Что случилось? Ты выглядишь так, будто валялась в канаве.

– Может, и так, – резко ответила она. – Извини, мне надо переодеться.

– Где твоя горничная?

– Вместо нее я брала с собой лакеев. – Эмили сунула покупки в руки ожидающему лакею. – Уберите это.

Стивен вслед за Эмили поднялся наверх.

– Куда это ты направляешься?

Он открыл дверь своей спальни.

– Нам надо поговорить. Наедине. Не хочу, чтобы наш разговор слышали слуги.

Вся кровь в теле Эмили заледенела. Если он хочет говорить с ней наедине, ничего хорошего ждать не приходится. Он хочет аннулировать брак.

Но есть ли способ убедить его... сохранить их отношения? Оставить ее женой? Входя вслед за ним, она с трудом поборола желание развернуться и убежать. Он взял ее руки в свои, теплые и властные.

Он утверждает, что у него больше нет любовницы. И до сих пор он не дал ей никаких оснований сомневаться в этом.

Пусть окажется неправдой, что он был тогда с другой женщиной/ Пусть это все окажется ложью!

Но он и сам не помнит, что произошло на самом деле. Он никогда не говорил, что любит ее, хотя ухаживал за ней больше недели. Он поклялся заботиться о ней и о ее семье, и этого было довольно. Но она-то! Она мечтала о его любви.

Этого не произошло. Через неделю после окончания короткой церемонии он вернулся в Лондон, заявив, что найдет Дэниела и привезет его домой. Стивен закрыл дверь спальни.

– Сядь.

Но сесть в этой комнате было некуда, разве что на его кровать, а этого она делать не собиралась.

– Я постою.

– Я должен извиниться перед тобой, – начал он. – Я обвинил тебя во лжи. Но ты говорила правду. По поводу нашего брака, я имею в виду.

Эмили не ответила. Она по-прежнему пыталась догадаться, что он собирается делать. Наверняка он захочет положить конец их союзу.

– Ты что-нибудь вспомнил об этом?

– Нет. – Он подошел ближе. Эмили едва не подалась назад, но заставила себя остаться на месте. Пусть скажет то, что собирается сказать. – Но я не знаю, следует ли нам оставаться вместе. Это нечестно по отношению к тебе. – Эмили почувствовала себя ужасно одинокой и опустила глаза. Она не будет просить. Что бы ни случилось! – Скажи что-нибудь, Эмили.

– Каких слов ты ждешь? Что мне не надо было выходить за тебя замуж? Что я поступила глупо, когда последовала совету своего сердца и не поняла, что это всего лишь договор? – Эмили смахнула слезу. Она была в ярости на себя за эту слабость.

– Я не хотел причинить тебе боль. – Он протянул руку и коснулся ее плеча. В ответ на легкое касание его пальцев по ее телу пробежала сладкая дрожь.

Эмили ощущала аромат его мыла для бритья, и какая-то часть ее хотела, чтобы он обнял ее и притянул к себе. Ты ему не нужна.

Неожиданно для себя самой Эмили сказала:

– Нам надо начать сначала.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что мы почти не знаем друг друга. Получается, что ты хочешь положить конец браку, который еще не начался.

Казалось, он обдумывает эти слова, рассматривает мысленно со всех сторон. Вот она, возможность, другой может не представиться.

Она сделала шажок вперед. Затем еще один, пока наконец не оказалась совсем рядом, едва ли не в объятиях Стивена. Он взял ее руки в свои.

– Тогда поедем со мной сегодня. Моя семья приглашена на музыкальный вечер у Яррингтона.

– Я... я не могу поехать. – Она напряженно думала, пытаясь отыскать подходящий предлог. Он не поймет ее страхов. – У меня только недавно кончился траур.

– Ты просто прячешься. – Конечно прячется! – Речь – об уважении к моему брату.

– Ты достаточно долго носила траур по нему. – Он притянул ее ближе, положил руки ей на талию. – Если ты и правда хочешь сделать еще одну попытку по поводу нашего брака, ты не должна сидеть дома.

– У меня есть только черные платья.

– Я закажу тебе платье.

– Ни одна швея не сможет так быстро сшить платье!

– Если денег достаточно, любое платье можно подогнать под твою фигуру. Или можешь одолжить у моей сестры. У Ханны есть платья, которые она не надевала ни разу.

Предложение Стивена было продиктовано добрыми намерениями, но если Эмили когда-нибудь решит появиться в обществе, то на своих, а не на его условиях.

А Уитмор, кажется, даже не заметил ее страхов. Прощаясь, он поднял руку и коснулся ее щеки.

– Увидимся вечером.

 

Глава 6

– Вы только посмотрите, миледи! – Горничная Эмили Беатрис, сияя, как начищенный пятак, внесла в гостиную несколько огромных коробок. В радостном возбуждении она разложила коробки на обитом бархатом диване. – Хозяин попросил меня помочь вам приготовиться к сегодняшнему вечеру. Он прислал вам все это.

Эмили открыла самую большую коробку и вытащила оттуда платье из бледно-лиловой кисеи. Белые крылья замысловатых фестончатых кружев, перекрываясь, опускались на юбку, лиф, утопавший в пене все тех же кружев, заканчивался острым мысиком, плечи должны были остаться обнаженными. Она провела пальцами по тонкой ткани и вспомнила, как когда-то сшила себе похожее платье. Она, пока не выросла, перешивала себе платья матери, подгибая подол повыше, а с годами потихоньку отпуская его. У нее так давно не было нового платья! А это платье достойно принцессы. И все же, у Эмили никогда не было первого – да и никакого другого – сезона, и она представления не имела о том, что нужно делать.

Открыв другие коробки, Эмили обнаружила внутри шелковые чулки, нижние юбки, перчатки и, наконец, пару чудесных туфелек из тончайшей кожи.

Никогда в жизни у Эмили не было таких туфелек! Она потрогала кожу, удивляясь ее мягкости. Не в состоянии удержаться, она примерила туфельки и ужасно расстроилась, обнаружив, что они ей малы.

Ну и хорошо! Платье платьем, но она все равно не сможет пойти на музыкальный вечер. Появись она там, Стивен только увидел бы ее недостатки. Граф наивно полагал, что стоит купить ей красивое платье и привести в свой мир, как с ней произойдет чудесная метаморфоза. Нет! Он может нарядить ее в платье будущей маркизы, но внутри она останется прежней Эмили.

А если она к тому же столкнется с лордом Ротберном? Маркиз презирает ее. Нет, не так. Прежде она была для него лишь пылью под ногами, а теперь она опасна для будущего его сына – а значит, она тоже в опасности.

От этой мысль Эмили похолодела, могущество лорда Ротберна превосходило возможности мужа.

Эмили отпустила горничную и осталась сидеть, бездумно касаясь пальцами нового платья. Если бы только...

Дочери Яррингтона по очереди пели и музицировали, а Стивен изнывал от скуки. Он ждал уже больше двух часов, но Эмили по-прежнему не было.

Он никогда не согласился бы пойти без нее. Она сказала, что не успеет вовремя перешить платье, которое он ей прислал, и обещала приехать попозже.

Он почти не слышал, как мисс Джулия Яррингтон исполнила на пианино сонату Моцарта в до мажоре, чем вызвала бурю аплодисментов. Мисс Херефорд, сидевшая рядом, мило улыбнулась Стивену. Он не ответил. Он не собирался избегать ее и тем самым подвергать незаслуженному унижению, но не мог и поощрять ее мысли о браке.

А что с его собственным браком? Эмили заявила, что хочет начать все сначала. Он пригласил ее на вечер, где они могли бы вместе провести время и получше узнать друг друга. Стивен был уверен, что перед двойным искушением надеть красивое платье и провести вечер с ним она не устоит.

А она осталась дома. Это было совсем не похоже на прежнюю Эмили, ту, которую он помнил с детства. Та ничего не боялась и была настоящей сорвиголовой, а однажды даже назвала Стивена трусом за то, что он отказался лезть на крышу дома ее отца.

Что с ней произошло? Он слышал что-то о семейном скандале, связанном со смертью ее отца. Но неужели этого оказалось достаточно, чтобы полностью изменить ее натуру?

Сестры Яррингтон устроили короткий перерыв, и Стивен подумал, не вернуться ли ему домой.

Он поднялся из кресла и направился к выходу. Но его перехватил маркиз.

– Вечер еще не закончился. – В тоне отца явственно прозвучала угроза.

– Я знаю, – ответил Стивен, не повышая голос. – Но я решил вернуться домой, к жене.

– Это ваше венчание – нелепая идея. Уильям никогда не сделал бы ничего подобного.

– Вы правы, – согласился Стивен. – Уильям женился бы на ком угодно по вашему выбору. – Он давно привык к тому, что Уильям был идеальным сыном, идеальным наследником. Он, Стивен, всего лишь не слишком удачная замена.

Отец внезапно просветлел и сосредоточил внимание на чем-то позади Стивена.

– Мисс Херефорд, как вам понравился вечер?

Девушка вспыхнула, опустила глаза и присела в реверансе.

– Очень, милорд. Замечательный вечер!

Отец без слов давал понять Стивену: «Вот женщина, на которой тебе следовало бы жениться».

Стивен вежливо поклонился и принес извинения леди Яррингтон. Улыбнулся отцу напряженной улыбкой и покинул дом.

Когда Стивен вошел в спальню Эмили, горничная как раз расшнуровывала на ней корсет. Вместо того чтобы извиниться за вторжение, он приказал служанке:

– Оставьте нас!

Горничная убежала, прикрыв за собой дверь. Эмили, стоя перед зеркалом, безуспешно пыталась прикрыться. Бесполезно: он прекрасно видел выпуклости грудей под тонкой сорочкой, тонкую талию, подчеркнутую корсетом. Она уже успела снять тяжелый кринолин и несколько нижних юбок.

Стивен медленно двинулся к ней. С каждым его шагом Эмили отступала на шаг назад.

– Что ты здесь делаешь? Это моя комната!

– Я твой муж и имею полное право находиться здесь. – Слова прозвучали резче, чем он хотел, но Стивен ничего не мог с собой поделать. Близость полуодетой Эмили выводила из равновесия.

Ее золотистые волосы были распущены, Стивену ужасно хотелось дотронуться до них, одновременно прильнув губами к ее милым сладким губам.

– Почему ты не пришла? Я думал, что ты хочешь начать сначала! – Протянув руки, он взял ее за талию и развернул к себе спиной. Затем медленно вытащил шнурок корсета еще из одного отверстия.

– Хотела... ну, то есть хочу! – Она опустила подбородок, и он перекинул волосы ей на грудь, продолжая медленно выдергивать шнурок за шнурком. – Но я не могла пойти! – Она вздрагивала от каждого прикосновения Стивена.

Он наклонился и коснулся губами основания шеи Эмили, не обращая внимания на ее смущение. Он хотел ощутить вкус ее кожи, понять, действительно ли она настолько мягкая и нежная, как кажется.

– Стивен, не надо, ну пожалуйста! – прошептала она. Но он продолжал прокладывать губами дорожку вдоль ее ключицы.

– Почему ты осталась дома? – спросил он.

– Я уже ответила. Я в трауре по брату.

– Я тебе не верю. – Он снял наконец корсет, и теперь только тонкое полотно скрывало ее тело. В паху у него напряглось. Он притянул ее к себе и крепко прижал, лаская сквозь тонкую ткань. Прошелся руками по талии; совсем рядом с грудью. – Чего ты боишься?

– Я не могу предстать как твоя жена.

– Почему?

– Твой отец этого не допустит. Он выкинул нас с детьми на улицу! Как, ты думаешь, он поступил бы сегодня? Я ни за что не пожелала бы тебе унижения.

Стивену не хотелось признавать, что Эмили, скорее всего, права. Но ведь он защитил бы ее, если бы кто-то посмел ее оскорбить. Это вопрос чести.

– Тебе следовало бы верить в меня.

– Ты ничего не смог бы сделать. – Она развернулась и посмотрела на него в упор. – Для всех лучше, если я не буду появляться в обществе.

– Так ты уже сдалась, да? – Он не станет удерживать ее здесь против воли. – Хорошо, я отошлю тебя и детей обратно в дом твоего брата. Мы аннулируем брак и пойдем каждый своей дорогой.

– Я не могу снова отвезти их домой. Там почти не осталось мебели, и мне не на что их кормить. Ройс вырос из башмаков, ему нужна новая куртка. Виктории скоро понадобятся платья.

– Я дам тебе денег, сколько нужно. – Эмили молчала, и Стивен подсказал: – Разве ты не этого хочешь? Оставаться свободной и иметь деньги, чтобы заботиться о детях?

– Да. Нет! Не знаю. – Она пыталась унять слезы.

– Который же ответ верен, Эмили?

Она покачала головой и направилась к двери. Повернув ручку, открыла дверь и сказала:

– Я хочу, чтобы ты ушел.

Ее нерешительность пробудила в нем множество вопросов. Чего она на самом деле хочет?

Он притянул ее голову и прижался губами к губам. Он вложил в этот поцелуй все разочарование, которое испытывал, все накопившееся раздражение. Ее губы были слегка приоткрыты, и он почувствовал на языке ее влажную сладость.

Внутри будто взорвалось неожиданное желание. Сперва Эмили пыталась оттолкнуть его, но через несколько секунд ее руки расслабились, а губы ответили на поцелуй. Прошедшие годы, казалось, опали прошлогодней листвой. Она опять превратилась в девочку, которую он впервые поцеловал в конюшне между стойлами. Только теперь в его руках была красивая темпераментная женщина, одно прикосновение к которой заставило его потерять голову.

Он притянул ее к себе, обхватил ладонями ее крепкие ягодицы и прижался набухшей плотью к ложбинке между ногами. Затем вдруг отстранился. Сердце скакало в груди как сумасшедшее. Хотелось сорвать с нее одежду и овладеть ею прямо здесь, немедленно. Он женат уже почти четыре месяца и ни разу не видел собственную жену обнаженной. Что-то здесь не так, категорически не так!

– Ты по-прежнему хочешь, чтобы я ушел? – выдохнул он, едва оторвавшись губами от ее рта.

Лицо Эмили пылало, дыхание вырывалось неровными всхлипами.

– Пожалуйста! Я не могу вынести твоих прикосновений!

Стивен отпустил ее, не в состоянии выговорить ни слова, резко развернулся и вышел, с грохотом захлопнув за собой дверь, соединявшую их спальни.

* * *

Мучительные слезы разрывали ей грудь, хотелось кричать. Все как в прошлый раз. Он довел ее до возбуждения и ушел.

Если бы можно было уехать из Лондона и спрятаться где-нибудь. Находиться здесь, рядом с Уитмором, невозможно. Это только пробуждает и подогревает чувства, которые она хотела похоронить.

Он не против разделить с ней постель. Она знает это. Но, поддавшись искушению, она совершила бы страшную ошибку. Ему нужен всего лишь акт страсти, а для нее... для нее это стало бы возвращением в прошлое.

Сейчас Эмили больше чем когда-либо жалела о своем замужестве. Соглашаясь выйти за него, она не думала о будущем, о том, что значит быть графиней. Его положение обязывает ко многому, и она, Эмили, вряд ли оказалась бы на высоте.

Но и расставаться с ним не хочется, хотя это самое правильное, что можно сделать. Он достоин лучшей жены, чем она. Эмили со вздохом натянула ночную рубашку, пытаясь не думать о муже.

Стивен опрокинул в рот вторую порцию бренди. Что она имеет в виду, говоря, что не может вынести его прикосновений?

Стивену несложно было представить ее полной огня и страсти, как и он сам. Когда-то давно их отношения были именно такими.

В мозгу вспыхнула сцена из прошлого. Эмили смеется и радостно тянет его в свои объятия. Вот только ее лицо... это не лицо молодой девушки. Это лицо его жены. Недавнее воспоминание, одно из тех, что скрыты от него непроницаемой завесой.

Он попытался ухватить и удержать мелькнувший образ.

В видении была женщина... да такая, от одного взгляда на которую захватывало дух. Она обнимала его, а с неба падали снежинки и легкой пылью ложились на меховую оторочку ее капюшона. Ее щеки румянились от зимнего морозца, ее улыбка обещала неземное счастье. Она искушала его пряной темнотой своего поцелуя. Он видел любовь в ее глазах, чувствовал любовь в теплоте объятий.

Да, он дал ей свое имя, а с ним надежность и безопасность. Они договорились вступить в брак, чтобы избавить ее от невыносимых тягот. В ответ она помогла ему освободиться от вмешательства отца. Она просила у него только одно: чтобы он нашел ее брата и вернул его домой. В этом он потерпел неудачу.

Стивен поднялся с кресла, тихо, стараясь не шуметь, открыл дверь в спальню жены. Она уже погасила свечу, и в комнате царила полная темнота.

– Эмили? – прошептал он. Ответа не было. В самом деле, она не хочет, чтобы он к ней прикасался, это ясно. Простейшее решение – освободить и отпустить ее, дать ей второй шанс на счастье. Она заслуживает этого.

Она заинтриговала его, он никак не мог совместить две ее половинки – упрямую девочку-подростка и женщину, которая яростно бросается на защиту племянников и до смерти боится общества. Неожиданно он понял почему. Она ведь не получила воспитания, приличествующего дочери барона. Она же сама призналась, что не хочет поставить его в неловкое положение на публике.

Что, если он даст ей то, чего ей не хватает? Наряды и драгоценности, учителей, возможно, так он сумеет искупить свою вину, хотя бы отчасти.

Утром он пошлет лакея к портнихе и ювелиру с просьбой обеспечить Эмили всем самым лучшим, что приличествует ее новому рангу.

Подумав еще немного, он решил заказать новые башмаки для Ройса и одежду для малышки.

 

Глава 7

Первые цветы прибыли в понедельник. Стивен не обратил внимания на букет желтых тюльпанов. Во вторник доставили ландыши. Среда и четверг ознаменовались маргаритками и сиренью. В пятницу прибыла дюжина роз разных оттенков.

Между прочим, не от него.

Что вообще-то происходит? Неужели, пока он гостил у родных, жена принимала у себя джентльменов с визитами? Стивену хотелось обмотать розами на длинных стеблях шею этого замечательного фата.

Эмили он застал в гостиной, где она ставила цветы в вазу. Она опять была в ненавистном черном платье. Он не понимал, почему она продолжает настойчиво его носить, – настоящий символ мученичества, – при том, что он подарил ей дюжину новых.

– Кто прислал цветы? – спросил Стивен. Ее щеки вспыхнули.

– Фредди... я имею в виду, мистер Рейнолдс.

Фредди Рейнолдс? Этот-то проныра что делает в Лондоне? Стивен не любил Рейнолдса, хотя отец и приглашал иногда их семью на балы или ужин в семейном кругу.

Фредди одевался как денди и умел очаровывать дам совершенно пустыми разговорами об оранжерейных цветах и последних модах.

Стивен взглянул на одну из карточек:

Глаза твои подобны океану,

А губы крови сердца моего красней,

Которую я с радостью бы пролил,

Коль мог бы прогуляться по песку,

Истоптанному ножками твоими.

– Господи, что это? – громко вопросил он.

– Поэзия. – Эмили понюхала одну из роз.

– Между прочим, у тебя не голубые глаза, а карие, – заметил он. – И что еще за песок? Мы в Лондоне, а не в Сахаре.

Его жена что, лишилась рассудка? Он прислал ей жемчуг и чудеснейшее бальное платье, которое она не надела. Зато стоило Фредди Рейнолдсу прислать ей цветы, как она раскраснелась, засияла и принялась подрезать стебли!

– Ты не будешь принимать цветы от других джентльменов. – Стивен бросил розы в камин, и почувствовал себя лучше.

Эмили вздохнула:

– Я сказала ему, что вышла за тебя замуж. Но я знаю Фредди много лет, и он не из тех, кто легко отказывается от ухаживания. Ты, наверное, не помнишь его с тех времен, когда мы вместе росли.

– Я хорошо его помню, и, если он не прекратит, я загоню ему эти чертовы розы в глотку.

Эмили пожала плечами:

– Он сказал, что будет обожать меня на расстоянии.

– Что за чушь!

– Мне кажется, это скорее лестно. Как безответно влюбленный юноша, тоскующий по любимой. Кроме того, мне, наверное, лучше иметь про запас какие-то варианты.

– Что ты имеешь в виду?

– На случай, если ты со мной разведешься, а я решу снова выйти замуж. Ты ревнуешь?

– Вовсе нет. – Только теперь он понял, что она с самого начала дразнит его. Он вздохнул с облегчением и одновременно почувствовал, что мысль о повторном замужестве Эмили рассердила его.

Он купил бы цветы получше: А в поэзии он предпочитает Шекспира или Теннисона.

– А ухаживать я умею лучше твоего Фредди!

– Откуда же мне это знать?

– Но я ведь ухаживал за тобой, прежде чем мы поженились, разве нет?

– Вообще-то нет. Ты проводил меня домой. Я приготовила тебе имбирное печенье.

– Но должен же я был принести тебе хотя бы подарок!

Она показала ему свое обручальное кольцо:

– Ты дал мне это.

– За все время, проведенное с тобой после возвращения в Фолкирк, я ни разу тебе ничего не подарил?!

– Этого времени было не так уж много, всего неделя, а потом ты уехал в Лондон.

– Я не понимаю. Почему ты вышла за меня, если я не подарил тебе ничего, кроме кольца?

– Ты спас меня от прежней жизни. К тому же когда-то мы с тобой были друзьями.

Он взял ее руку и поднес к губам. Эмили с подозрением оглядела его:

– Чем это ты занимаешься? Он ответил лукавой улыбкой:

– Ухаживаю за тобой.

Виктория ухватилась за пальцы Эмили и с решительным видом сделала первые неуверенные шаги по гостиной. Эмили не могла удержаться от улыбки, когда Виктория потянулась вперед и изо всех сил вцепилась в диван. В дверь легко постучали.

– Да? – Эмили обернулась.

Вошел Хардинг, держа на вытянутых руках огромный букет цветов – сложную композицию из роз, гардений, гиацинтов, тюльпанов и вообще всех весенних цветов, какие только можно вообразить.

Цветы снова были от Фредди. Эмили почувствовала себя неловко. Она показала на рояль.

– Пожалуйста, положите вон туда, Хардинг.

– Прибыл, э-э, еще один букет для вас, мадам, – добавил Хардинг. Молодой дворецкий сложил руки за спиной и перекатился на пятки.

Еще один? Фредди что, пытается скупить все цветы в Лондоне? Эмили с трудом сдержала раздражение. Ей хотелось только одного: чтобы этот человек оставил ее в покое.

– Можете положить его рядом с остальными цветами. Если хватит места.

Хардинг поклонился и через мгновение вернулся с небольшим букетиком нарциссов, перевязанным белой лентой. Ярко-желтые цветы напоминали солнышко. Настроение сразу улучшилось.

Цветы были от мужа.

Эмили, тронутая простотой этого подарка, задумчиво потрогала пальцем нежные лепестки. Когда-то давно, когда она была еще девчонкой, он тоже нарвал ей нарциссов в своем саду. Боже, как же ему влетело тогда от матушки! Эмили улыбнулась, вспоминая тот случай.

Он был первым мальчиком, которого она поцеловала и в которого по уши влюбилась. Он был тогда для нее всем.

А теперь? Непонятно.

Неожиданно для самой себя она схватила большой букет и швырнула цветы в камин. Нет, не годится поощрять другого мужчину. Она пыталась использовать Фредди, чтобы заставить Уитмора ревновать, а это нечестно.

Эмили взяла Викторию на руки и отнесла к Анне. Малышка уютно устроилась у нее на коленях. У Эмили защемило сердце. Теперь Виктория и Ройс – ее дети. Она готова на все ради них. Их будущее полностью зависит от нее. Она, и только она, обязана сделать так, чтобы они никогда не лишились любви и заботы.

Но что, если светские сплетницы вытащат на свет божий тот давний скандал? При одной мысли об этом Эмили разнервничалась. Никто ведь не забыл ужасную смерть ее отца. И если те тайны станут достоянием сплетников, она просто не выдержит.

Из комнаты Ройса донеслись радостные крики. Эмили направилась туда и осторожно заглянула внутрь. В комнате царил разгром. Племянник разворотил свою постель, и теперь одна из простыней свисала с настенного подсвечника в опасной близости от газового рожка.

– Я пират! – Ройс увлеченно прыгал на кровати.

– Да неужели? – Она потянулась вверх, чтобы снять простыню – ну, то есть грот пиратского корабля. – Не привязывай это к газовым рожкам, милый. Иначе может случиться пожар.

По его лицу пробежала тень озорной мысли.

– Я мог бы вообще сжечь этот дом. Тогда мы избавились бы от графа.

– Ройс, как смеешь ты говорить такие вещи? – сурово отчитала она мальчика. – Без графа мы быстро оказались бы на улице.

– Но я хочу жить на улице! – заявил Ройс, размахивая башмаком, как абордажной саблей. – Мы могли бы грабить богатых и раздавать бедным! Мы были бы разбойниками, как Робин Гуд!

– А где бы ты спал по ночам? – спросила она, отбирая у него ботинок.

– На дереве, конечно!

– В парке?

Он завалился на матрас, широко раскинув руки и ноги. Эмили начала собирать оловянных солдатиков, раскиданных по всей комнате.

Внезапно ее внимание привлекли видавшие виды старые башмаки. А на ногах у Ройса были новые туфли из прекрасной кожи.

– Где ты это взял? – спросила она.

– Сегодня с утра они были здесь, стояли на крышке моего сундука. – Ройс схватил пару оловянных солдатиков и заставил их яростно сражаться друг с другом. Затем на секунду остановился. – Разве не ты их купила?

Эмили покачала головой.

– Должно быть, это эльфы, – сказал Ройс с понимающим видом и кивнул. – Как в сказке «Башмачник и эльфы».

Эмили задумчиво улыбнулась при упоминании сказки.

– Ну да, ты прав. Это, конечно, эльфы. – Но сама-то она знала, кто купил мальчику ботинки – Стивен, разумеется.

Такая забота с его стороны произвела на Эмили сильное впечатление.

– Сегодня чудесный день. Не пойти ли нам погулять?

Ройс просиял и быстро помог ей привести комнату в порядок. Эмили надела плащ и шляпку и велела одному из лакеев сопровождать их.

Пока Ройс возился с пуговицами, она заметила, что щедрые эльфы снабдили мальчика еще и новой шерстяной курточкой, к которой прилагалась новая шляпа. Он с сияющим видом продемонстрировал ей свои обновки.

– А это Хардинг купил.

Дворецкий тихонько покачал головой, и Эмили попыталась избавиться от чувства, которое вопреки ее воле обволакивало сердце, подобно теплому пушистому пледу.

Направляясь вслед за Ройсом к выходу из дома, она размышляла о том, как примирить себя с этой новой стороной мужа.

Стивен сдвинул очки и потер глаза. Несколько часов, проведенные за чтением бухгалтерских книг в кабинете, не прошли даром. Бесконечные цифры, данные об урожае и арендной плате, аккуратно вписанные его собственным почерком.

Он ни на шаг не приблизился к разгадке вопроса о том, почему кому-то понадобилось нападать на него. О «Леди Вэлиент» и каком бы то ни было украденном доходе тоже не было никаких записей.

Хотелось верить, что шрамы на его груди и голове были результатом столкновения с обычными случайными головорезами. Но татуировка на шее и потеря памяти говорила о другом.

Начни сначала, подумал он и попытался вспомнить, почему уехал из Лондона в начале февраля.

Может быть, Холлингфорд попросил его приехать? Раньше он не рассматривал такой возможности. Брат Эмили не был ему близким другом, скорее знакомым или приятелем. Но Стивен подозревал, что между ним и Холлингфордом могла существовать и более глубокая связь.

Он закрыл глаза и усилием воли попытался вспомнить. Он медленно дышал, стараясь расслабиться и отдаться на волю воображения. Перед мысленным взором появилось старое воспоминание.

Была зима. Шестнадцатилетняя Эмили засыпала ему за шиворот несколько полных горстей снега. Он в отместку сбросил ее со склона, и оба смеялись.

Эмили тогда обхватила его руками, и тело Стивена отозвалось на этот невинный зов. Казалось, время остановилось. Ее ресницы замерли, янтарные глаза пристально смотрели на него. Он поцеловал ее в прохладные губы и почувствовал легкое головокружение. Она улыбнулась и опрокинула его лицом в снег.

Нечего отрицать, ему очень хотелось заполучить ее в постель. Но она боится. Конечно, она поблагодарила его за цветы и платья, но все же... Создавалось впечатление, что она постоянно ждет каких-то несчастий, ждет, что все хорошее вмиг исчезнет.

Может, и исчезнет. В их союзе все было ошибкой. А он по-прежнему не знал, есть ли у них шанс на счастливую совместную жизнь.

 

Глава 8

В дверь библиотеки постучали. Джеймс Честерфилд не любил, когда его беспокоили, особенно когда просил слуг никого к нему не пускать.

– Войдите, – громко ответил он.

При виде сына он вновь почувствовал раздражение. Он пытался объяснять Стивену, почему невозможно сохранить его брак с Эмили Бэрроу. Она не имела понятия о стиле, и никогда не будет иметь, несмотря на свое происхождение. Но Стивен отказывался понимать, что значит долг, по крайней мере делал вид, что не понимает.

Правда, Джеймс подозревал, что время уже упущено. Скандал, связанный с разводом, намного перевесит любой скандал женитьбы на неподходящей кандидатке.

– Я пришел попросить вас рассказать о той ночи, когда я уехал из Лондона. Это было несколько месяцев назад.

Джеймс встал, теперь их глаза оказались на одном уровне.

– Когда именно? В феврале, когда ты сбежал, чтобы жениться на неподходящей юной леди? Или две недели спустя, когда исчез с бала у Карстерсов?

– Во второй раз, – отозвался Стивен. – Я совершенно не помню, что еще произошло в ту ночь, когда я гонялся за Холлингфордом. Вы слышали что-нибудь об этом после моего исчезновения?

– Нет. И мне до этого дела нет.

– Кто-то пытался убить меня, – устало констатировал Стивен. – И если вы не поможете мне понять, что произошло в ту ночь, вторая попытка может оказаться более успешной.

Джеймс не поверил.

– Не преувеличивай.

В ответ на эти слова Стивен расстегнул сорочку и открыл шрам на груди.

– Это похоже на преувеличение?

Вид шрама на груди сына потряс Джеймса. Стивен продолжал говорить еще что-то, но Джеймс не услышал ни слова из сказанного. Он мог только смотреть на свидетельство того, что кто-то пытается отнять у него еще одного сына.

При мысли о первенце, Уильяме, Джеймса всегда окутывала тьма и пустота невозвратной потери. Стивен в роли нового наследника был в общем-то тоже неплох, но Джеймс никогда не был близок со вторым сыном, слишком своевольным и упрямым.

Усилием воли он заставил себя вернуться в настоящее.

Стивен продолжал говорить:

– Я собираюсь выманить его из логова и покончить с ним. Мне нужна ваша помощь. И я хотел бы, чтобы вы не вмешивались в мои брачные дела. Я предпочел бы сосредоточиться на поиске врага.

Джеймс взял себя в руки:

– Что ты хочешь знать?

– Расскажите мне о том, какие дела я вел с ее братом. Я смутно помню Холлингфорда, но мало что могу сказать о нем.

– У него не было ни гроша, – ответил Джеймс. – Позор так проиграть все до последнего пенни.

– Он не был должен мне денег?

– Если ты давал ему деньги, то только из милосердия. Холлингфорд никогда не возвращал долгов.

– Тогда придется выманивать его, – пробормотал Стивен.

– Кого? – Очевидно, не Холлингфорда, ведь тот был давно мертв и похоронен.

– Того, кто пытается убить меня. Джеймс выдохнул.

– Что ты собираешься делать?

– Я хочу устроить бал и пригласить на него всех наших знакомых, – сказал Стивен и мрачно добавил: – Если кто-то пытается убить меня, я хочу, чтобы он узнал о моем возвращении в Лондон.

– Что, если он сделает еще попытку?

– Я буду готов.

* * *

Прошло три дня. По вечерам муж казался немного рассеянным. Он как будто потерял всякий интерес к ухаживанию, которое так удачно начал. Его отношение начало беспокоить Эмили, ей даже захотелось самой сделать первый шаг. Но она не отваживалась – вдруг Уитмор ее отвергнет.

Иногда по ночам Эмили просыпалась. Холодное пустое пространство рядом пугало ее.

Сегодня Эмили очень хотелось чем-нибудь заняться, поэтому она отправилась на кухню. От знакомого аромата свежеиспеченного хлеба стало легче.

Она отпустила слуг и собрала все необходимое для кекса. Растерла масло с сахаром и принялась одно за другим вбивать в тесто яйца. Но и любимое дело не помогло. Ее тревога росла.

Муж вел себя так, как будто они просто друзья, но ей такая жизнь действовала на нервы. Они вместе ели, разговаривали о пустяках и делали вид, что довольны жизнью. На самом же деле ей хотелось знать ответ только на один вопрос: когда он снова ее поцелует? И захочет ли он снова ее поцеловать?

Теперь, больше чем когда-либо, она готова была верить ему. Похоже, он тогда и правда уехал не к любовнице. Ни разу за те несколько недель, что прошли с его возвращения, он не встречался и не проводил время с другой женщиной.

Она обвинила его в смерти своего брата, но это нечестно. Может быть, она никогда не узнает, что на самом деле произошло в ту ночь... Но тогда, при встрече с мужем, ей необходимо было дать волю своему гневу и отчаянию.

Дверь кухни открылась, и вошел граф. Он был гладко выбрит, аккуратно одет и причесан. Он остановился у двери и стал наблюдать за ее ловкими движениями.

– Я так и подумал, что найду тебя здесь.

Эмили вдруг почувствовала, что на кухне по-настоящему жарко.

– В чем дело?

Граф рассматривал ее, как рассматривают кусок шоколада, прежде чем положить в рот.

– Неужели мне нужно искать повод, чтобы поговорить с собственной женой?

Эмили разбила в миску очередное яйцо, смяв скорлупу дрожащими пальцами.

Что с ней такое? Она ведь не собиралась добавлять больше яиц. Чтобы скрыть непонятное волнение, Эмили принялась старательно вымешивать тесто.

– Десять яиц? – заметил он, взглянув на рассыпанные скорлупки.

– Это для кекса, нужно взять всех продуктов по фунту, – объяснила Эмили. – А еще... еще у меня есть клубника.

– Буду ждать с нетерпением.

Глубокий тембр его голоса наводил на мысли о том, что Стивен думал сейчас совершенно о других вещах, которые тоже можно пробовать на вкус.

Стивен протянул руку попробовать. Его палец с тестом исчез во рту, и – господи помилуй – это зрелище живо напомнило ей о его чувственном поцелуе. Она усилием воли вновь сосредоточила внимание на миске с тестом.

Он опять окунул палец в приготовленную смесь и протянул ей:

– Хочешь попробовать?

От мысли о том, чтобы лизнуть его палец, она покраснела.

– Нет, спасибо.

– Жаль. – Палец опять исчез у него во рту. О, он прекрасно понимал, что делает, смущая ее таким образом.

Эмили повернулась к нему спиной, но он воспользовался этим, подошел к ней вплотную и легонько прижал к столу. Он обхватил ее руками за талию и притянул к себе. Она ощутила аромат мыла и почему-то сосновой хвои. Его пальцы поднялись к мягкой округлости ее груди, и у Эмили перехватило дыхание.

– Завтра вечером я даю бал в Ротберн-Хаус.

Она ни о чем не могла думать и почти не воспринимала его слов. Не понимая, о чем идет речь, она с трудом кивнула:

– Хорошо.

– Тебе не обязательно присутствовать. Ты можешь остаться здесь. – Он убрал руки, и Эмили вновь сосредоточила свое внимание на кексе.

Вот как? Не обязательно присутствовать? Охваченная смятением, Эмили не знала, что и подумать. Ведь этот бал – их второй шанс! Первое приглашение она отклонила. Почему же теперь он не хочет видеть ее на своем балу?

Где-то внутри возник страх. Может быть, он хочет, чтобы никто не знал о его женитьбе? Но нет, это невозможно. Она живет здесь уже две недели – вполне достаточно, чтобы о ее присутствии узнал весь Лондон.

Непонятно, хочет ли Уитмор, чтобы она оставалась его женой. Она никак не могла догадаться о его намерениях. Он присылал ей цветы и платья, которые она не носила. Но может быть, это просто дух противоречия и желание не уступить Фредди Рейнолдсу в его ухаживании, а вовсе не чувство к ней.

Если бы она лучше играла роль жены графа, она обязательно появилась бы на балу рядом с ним. Она бы не побоялась взглянуть в лицо собственным страхам и боролась бы за сохранение семьи.

Но ведь она не умеет вести себя в обществе, тем более на балу. Нет, это невозможно.

Думай, Эмили! До бала всего сутки. Этого не хватит, чтобы подготовиться. Мысли бешено проносились, а руки уже сами выливали приготовленное тесто в смазанные жиром формы. Она взяла банку с засахаренным миндалем, и Стивен тут же попытался стащить парочку. Ладонь Эмили инстинктивно легла на его руку, чтобы остановить.

Он подчинился с веселым огоньком в глазах.

– Как, неужели мне нельзя взять орешек? Или ты хочешь сама все съесть?

Она была настолько поражена его веселым поддразниванием, что не возразила, когда он положил засахаренный орешек ей в рот.

Тело невольно напряглось. Эмили страшно захотелось притянуть Стивена ближе для поцелуя. Но нет, этого делать нельзя, она не позволит себе.

Эмили вытерла руки о передник, пытаясь скрыть внезапный трепет. Ей, его жене, предстоит испытание. Ее рассмотрят со всех сторон, оценят и признают негодной.

– Увидимся за обедом. – Он прихватил горсточку засахаренных орешков и зашагал прочь.

Еще один обед, еще один пустой разговор. Еще одна ночь в пустой постели.

Эмили закрыла глаза. Пора решить, чего же она хочет на самом деле, и сделать на это ставку.

 

Глава 9

Кто-то за ним следил. Стивен никак не мог отделаться от этого чувства.

Вечерний воздух был полон весенней прохладой, над дорогой стлался туман. Мерцающие газовые фонари едва проглядывали сквозь туманную дымку. Подъехал очередной экипаж.

Стивен приказал своему кучеру ехать мимо Гросвенор-сквера к Гайд-парку. Кучера, в числе других слуг, недавно прислали из Ротберн-Хаус, парень оказался достаточно дружелюбным и исполнительным. Проехали еще с полмили или немного больше. Вроде бы никто не ехал с ними тем же маршрутом. Время шло, и Стивен вынужден был признать, что ошибся. Они уже почти подъехали к озеру, экипаж замедлил ход и остановился.

– Отвезите меня в Ротберн-Хаус, – сказал Стивен кучеру.

Вместо того чтобы выполнять команду, кучер обернулся. В его руке тускло блеснул револьвер, и Стивен инстинктивно рванулся в сторону, грохнул выстрел.

Проклятье! Стивен схватил нападающего за руку. Дуло револьвера маячило в опасной близости. Ему с трудом удавалось удерживать руку с револьвером чуть в стороне, но палец нападающего по-прежнему лежал на спусковом крючке, готовый к выстрелу.

Стивен резко ударил лжекучера головой в нос и извернулся. Потеряв равновесие, тот подался вперед, и Стивен выхватил у него револьвер и выстрелил. На рубашке кучера расплылось кровавое пятно.

Стивен остался сидеть в экипаже. В ногах лежало мертвое тело. У него получилось выманить своего врага из укрытия. Скорее всего, это был всего лишь наемный убийца. А сам он проявил беспечность и излишнюю доверчивость, что едва не стоило ему жизни..

Цель, похоже, достигнута. Враг знает, что он в Лондоне. И хочет его прикончить.

* * *

Эмили оглядела сверкающую бальную залу в поисках мужа. Она была в том самом бледно-лиловом платье, которое он подарил ей. Нижние юбки и кринолин делали ее платье пышным, как наряд принцессы. Все получилось замечательно, за исключением туфелек. Ей нечего было надеть, кроме бальных туфелек, купленных Стивеном. Жуткая обувь сжимала ее ноги, как в тисках. Приходилось терпеть.

Беатрис позаботилась и о волосах Эмили. Она собрала их в узел и украсила белыми розами.

На мгновение Эмили застыла у двери, боясь сделать шаг. Мало того что она приехала отдельно от Стивена, Эмили даже не сказала ему, что собирается все же появиться на балу. Сопровождала ее только горничная Беатрис.

Она уже успела нарушить, множество правил хорошего тона. Ей не следовало появляться в зале без мужа. Но с другой стороны, а знает ли кто-нибудь о ее замужестве?

Эмили нервно стиснула обтянутые перчатками руки. Что-то сегодня о ней скажут! Она узнала Филлипса – того самого лакея, который несколько недель назад вышвырнул ее на улицу. В другом конце залы леди Ротберн подала лакею какой-то сигнал. Мать Стивена не подошла поприветствовать ее, и Эмили почувствовала слабость в ногах.

Подошел лакей. По выражению его лица можно было подумать, что он видит перед собой неприятное насекомое.

– Не думаю, что вы приглашены, мадам. Эмили изо всех сил старалась сохранить спокойствие. Ее щеки пылали, но она усилием воли заставляла себя высоко держать голову. Не показывай им свои чувства. ..

– Я графиня Уитмор, – негромко ответила она. – Муж будет недоволен, если вы меня не пустите.

Где же Стивен? Без него она чувствовала себя мишенью для любопытных взглядов толпы. Стена. Ей нужна стена, возле которой она могла бы притулиться и подождать мужа.

Неожиданно совсем рядом раздался спасительный голос:

– Мисс Бэрроу! Господи боже, как же я рад видеть вас снова! – Фредди Рейнолдс сиял, как будто она, Эмили, преподнесла ему солнце на серебряном блюде. Он был в алом сюртуке, таком же жилете и черных брюках. Каштановые волосы зачесаны назад, бородка и усы аккуратно подстрижены. – О, простите, я хотел сказать леди Уитмор. Я лелеял надежду вновь увидеть вас, и вот жизнь моя вновь обрела смысл.

Его цветистые выражения, как всегда, вызвали у Эмили улыбку. Она искренне ответила:

– Мистер Рейнолдс, я тоже рада видеть вас.

– Но где же ваш муж? Не может быть, что вы приехали одна!

Впрочем, он не стал дожидаться ответа, которого у Эмили все равно не было, а просто махнул рукой.

– Простите мою смелость, но вы должны позволить мне сопровождать вас! Это была бы честь для меня, леди Уитмор. Огромная честь! Я еще не теряю надежды завоевать ваше сердце.

– Вот уж нет, никакой надежды! – раздался совсем рядом резкий голос графа. Муж был весь в черном, за исключением безупречно завязанного белоснежного галстука. Высокий и импозантный, он смотрел на Фредди сверху вниз с откровенной неприязнью.

Неожиданное появление графа заставило Фредди судорожно вздрогнуть, но он тут же пришел в себя:

– Лорд Уитмор! Сколько лет, сколько зим! Мы давно не виделись, не правда ли?

– Правда. К счастью.

Эмили с немым изумлением наблюдала за откровенно грубым поведением Уитмора.

– Рейнолдс, я благодарна вам за предложение, но теперь, когда мой муж здесь, я не нуждаюсь в эскорте.

После поспешного отбытия Фредди Эмили резким щелчком раскрыла веер. Внезапно ей показалось, что приезжать на бал не стоило.

– Ты вел себя грубо.

Уитмору, казалось, было все равно.

– Почему ты здесь? – Его голос был полон гнева, и хрупкая решимость Эмили тут же растаяла.

Уязвленная его тоном, она уставилась на одно из стоявших неподалеку растений в кадках.

– Ты сказал, что мне не обязательно приезжать, но не говорил, что не хочешь меня здесь видеть. Мне уехать?

– Сначала поговорим. Подожди меня, в саду возле каменных ваз. – Стивен стремительно зашагал прочь.

Эмили огляделась и увидела неподалеку кучку женщин. Они смотрели на нее и о чем-то шептались. Она не знала, какие истории о ней и ее семье ходят по Лондону, но была уверена, что сплетни не слишком лестные. Одна из матрон внимательно посмотрела на нее и демонстративно отвернулась.

Еще несколько бесконечных минут Эмили провела в зале, пытаясь оставаться как можно более незаметной. Затем, приказав Беатрис держаться в стороне, отправилась на поиски садовой террасы и каменных ваз. От земли здесь исходил легкий аромат вербены.

Муж внезапно появился из тени и поманил ее за собой. Они остановились рядом с высоким кустом самшита. Из бальной залы их никто не видел.

Стивен говорил очень тихо:

– Кто-то пытался убить меня сегодня перед балом. Убийца занял место моего кучера. Я оставил его тело в парке и сообщил властям.

– Я думала, что опасность миновала, – сказала она. – Но почему кто-то хочет тебя убить?

– Это может быть связано с одним рейсом торгового корабля, которым я занимался несколько месяцев назад.

– Но какое отношение этот рейс может иметь к нападениям на тебя?

– Квентин говорит, что это предприятие принесло убытки. Вся выручка от продажи груза пропала. С этим предприятием, кстати, – продолжал он, помимо меня и Карстерса, был связан твой брат.

– Дэниел не делал ничего плохого!

– Я его ни в чем не обвиняю. Но скорее всего, меня сейчас пытается убить тот самый человек, который убил твоего брата.

– Но ты сказал, что этот человек мертв.

– Скорее всего, это был наемный убийца. Эмили глубоко вздохнула и опустила глаза.

– На меня тоже было нападение. В Фолкирке, сразу после твоего отъезда в Лондон.

Стивен онемел от изумления, но быстро пришел в себя. Почему она ничего ему не сказала? В конце концов, он ее муж! Он имеет право знать, что тем, кто находится под его защитой, кто-то угрожает.

– Как это случилось?

– Он повалил меня на землю, и это все.

– Ты говорила об этом с кем-нибудь еще?

– Нет. – Несколько долгих мгновений она пристально смотрела на него.

– Я не смогу защитить тебя, если ты будешь что-то скрывать от меня. – Слова Стивена прозвучали более раздраженно, чем он хотел. – Ты должна была сразу сказать мне.

Она слишком долго думала, прежде чем рассказать ему. Что еще ей известно?

Несколько мгновений он изучающе рассматривал Эмили. Ее светлые волосы тускло серебрились в лунном свете. Подаренная им нитка жемчуга слегка колыхалась в такт дыханию.

– Почему ты на меня так смотришь? – прошептала она.

Не говоря ни слова, он увлек ее в густую тень под кустом самшита. У Эмили перехватило дыхание. Одним пальцем Стивен подцепил жемчужную нить и, натянув, провел ею по груди. Сосок, скрытый под тканью лифа, мгновенно напрягся.

– Я думаю, ты знаешь почему.

Его дыхание стало прерывистым и хриплым, но он продолжал игру. Дразнил ее. Искушал. Наконец наклонился и поцеловал в шею. По ее телу пробежала дрожь. Эмили уперлась в его плечи.

– Уитмор, нас может увидеть кто угодно...

– Стивен. – Он легко прошелся губами по ее щеке, двигаясь по направлению к губам. – Раньше ты называла меня Стивен.

Его губы приникли к ее губам и взяли их в плен, жадно впитывая сладость той девочки, которой она когда-то была. И женщины, красавицы, которая постепенно и незаметно завоевывала его.

– Ты целовала меня так, когда мы оба были моложе, – выдохнул он.– Помнишь?

– В конюшне, – шепнула она в ответ. – Мне было шестнадцать.

Он попытался поцеловать ее еще раз, но она отступила назад, в самую гущу самшитового куста, где мелкие веточки сразу же вцепились ей в волосы.

– А твои гости, они знают о нашем браке?

– Вероятно, – согласился он. – Я слышал, как шептались сплетницы.

– И что ты им скажешь?

– Ничего. Лучше пусть все думают, что мне не нужна жена. Это защитит тебя от моих врагов.

Даже ударив, он не смог бы причинить ей столько боли.

– Ты хочешь, чтобы я вернулась в залу и позволила всем думать, что я обманом заставила тебя жениться на мне? Заманила в ловушку? – Она высвободилась из его объятий. – Нет, спасибо.

– Пожалуйста, Эмили, держись от меня подальше сегодня! Позволь мне во всем разобраться.

– А как насчет такой пустяковой подробности, что ты женился на мне по собственной воле?

– Пока этот человек не пойман, тебе лучше избегать общества. А потом я все всем расскажу.

Она резко развернулась и зашагала прочь, ни разу не оглянувшись. На этот раз Стивен позволил Эмили уйти, чтобы выиграть столь необходимое ему время. Но сегодня вечером, когда они останутся одни, он все объяснит ей. Он заставит ее понять, что ему нужна она. В его постели.

Эмили танцевала с Фредди и ловила на себе взгляды незнакомых людей. Ее тело двигалось в танце, на лице застыла улыбка, но внутри бушевал пожар. Муж своим" поведением разрывал ей сердце.

Танец с Фредди закончился, и Эмили поблагодарила партнера реверансом. Фредди отошел поговорить с хозяйкой, а она осталась стоять в группе молодых леди с бокалами лимонада в руках. Они вежливо отвечали ей, но не делали попыток завязать настоящий разговор. Похоже, маркиз уже успел навесить на нее ярлык неприкасаемой. Скорее всего, из бальной залы Эмили не удаляли единственно потому, что она не стремилась к общению с графом.

Стивен сказал, что это для ее же безопасности. Может, это правда. Его рассказ о сегодняшнем нападении потряс ее. Если бы нападение удалось, она могла уже сегодня остаться вдовой.

Бездумно двигаясь по зале, Эмили наткнулась на леди Тислвэйт. Седовласая матрона в шафрановом шелковом платье напоминала огромный одуванчик.

– Мисс Эмили Бэрроу. Какой сюрприз встретить вас здесь! – Леди Тислвэйт откровенно разглядывала Эмили и готова была на многое, лишь бы вытянуть из нее интересную историю. – Или мне следует называть вас леди Уитмор? – Судя по всему, она рассчитывала занять среди сплетниц Лондона не последнее место.

– Леди Тислвэйт, – отозвалась Эмили, слегка наклонив голову в приветствии.

– После трагедии с вашим отцом вы здесь! Я едва верю своим глазам! Ах, какой был скандал! – Эмили промолчала, но удар попал в цель, и леди Тислвэйт прекрасно это понимала. – И вы сумели заполучить графа Уитмора! – Вельможная вдова покачала головой. – Никогда бы не поверила, что он женится на такой женщине, как вы.

– Да, мы женаты.

Почтенная матрона жаждала новой информации, Эмили в отчаянии оглядела залу, надеясь на чудо.

– Ну что ж... – Леди Тислвэйт немного помолчала, обежав взглядом Эмили с ног до головы. – Не хочу быть переносчицей дурных вестей, но говорят, что вас застали в компрометирующем положении и граф женился на вас ради того, чтобы сохранить честь вашей семьи.

– Это неправда. – Эмили стиснула в руках веер, изо всех сил пытаясь сдержаться. – И мне кажется, что наш брак никоим образом вас не касается.

Леди Тислвэйт уставилась на нее так, будто Эмили только что прилюдно дала ей пощечину:

– Милочка, я только пыталась помочь! Вы же хотите положить конец сплетням, не правда ли? Но вы не сможете этого сделать, если не скажете, почему на самом деле граф на вас женился!

– Можете сами спросить его об этом. – Голос прозвучал резче, чем рассчитывала Эмили.

– Ну-ну, милочка. Не стоит обижаться. – Леди Тислвэйт решительно встала на пути Эмили. – Но я и правда подумала, что вас нужно предупредить. Никто другой не посмеет сказать вам об этом. – Эмили глубоко ранило все, что говорила эта противная старуха, но она молча ждала продолжения. – Все знают, что граф собирался жениться на мисс Херефорд задолго до встречи с вами. – С лукавой улыбкой она добавила: – Сказать по чести, вам не следовало бегать за графом. Такое поведение говорит о дурном воспитании.

Эмили стиснула зубы:

– Я никогда не бегала за ним.

Леди Тислвэйт сочувственно улыбнулась:

– Мне кажется, вы этого даже не заметили, но граф сегодня держится в стороне от вас,.

Эмили расправила плечи:

– Он не знал, что я собираюсь приехать. Матрона печально покачала головой:

– Милочка, совершенно очевидно, что вы отчаянно нуждаетесь в советах опытного человека. К примеру, платье на вас слишком простое для такого собрания, как здесь. А бледно-лиловый не гармонирует с цветом вашего лица. Такое впечатление, что вы все еще в трауре. Голубой или розовый подошел бы гораздо больше. – Она понизила голос, как будто собираясь поделиться с Эмили страшной тайной. – У меня есть портниха, с которой вам обязательно нужно встретиться.

– Благодарю. А теперь, вы меня извините...

Леди Тислвэйт подняла руку:

– Загляните ко мне утром, я буду счастлива дать вам несколько советов о том, как следует правильно одеваться. В конце концов, вы дочь барона. Помочь вам освоить необходимый этикет – мой христианский долг. – Матрона похлопала Эмили по плечу и величественно удалилась искать новую жертву.

В глазах Эмили мутилось от непролитых слез. По направленным на нее любопытным взглядам было понятно, что большинство присутствующих разделяют точку зрения леди Тислвэйт. Конечно, граф Уитмор ее стесняется.

Она стояла одна и смотрела, как муж непринужденно общается с гостями и танцует с жеманными девицами, откровенно соперничающими между собой за его внимание. Он ни разу не взглянул на нее.

Эмили стояла возле стола с напитками, когда раздался совсем рядом глубокий голос.

– Полагаю, вы думаете, что сможете незаметно вползти в нашу жизнь. – Конечно, это был свекор. Он пришел прикончить ее и полюбоваться содеянным. Маркиз Ротберн стоял позади нее; делая вид, что вовсе с ней не разговаривает. Но Эмили знала, что его замечание было предназначено ей. – Вы здесь чужая. Вы не могли даже мечтать о том, чтобы войти в нашу семью. Вы ослепили его. Как простая девка. Он не способен ясно мыслить.

– Я не девка, милорд. И не хочу быть мишенью для ваших оскорблений. Я графиня Уитмор, и вам лучше к этому привыкнуть.

Ее манеру можно было бы назвать величественной, если бы руки не дрожали так, что пришлось поставить бокал с лимонадом на столик. Несмотря ни на что, она не заплачет.

 

Глава 10

Сегодняшний вечер оказался хуже всяких кошмаров. Мало того что ей приходится терпеть любопытные взгляды и грязные сплетни о себе, еще и собственный муж не обращает внимания. Неужели этот вечер никогда не кончится? Может, если держаться у стенки и потихоньку продвигаться к выходу, удастся незаметно выскользнуть из залы.

Она начала двигаться, но вдруг, проходя мимо одного из коридоров, услышала негромкие рыдания. Вмешиваться не стоило. В конце концов, это не ее дело. Но очень уж горькими они были. Для кого-то, судя по всему, этот вечер обернулся еще худшими испытаниями, чем для нее.

Звуки привели Эмили к молодой женщине, безутешно рыдавшей совсем рядом с бальной залой – женщине с волосами чудесного каштанового оттенка в льдисто-голубом атласном платье.

– С вами все в порядке? – спросила Эмили. Женщина попыталась вытереть слезы., затем махнула рукой и кивнула:

– Да, все в порядке, – но, когда она подняла взгляд и увидела Эмили, выражение ее лица сменилось откровенной ненавистью. – Это вы! – Эмили растерялась. – Леди Тислвэйт предупредила меня о том, что вы здесь.

– Мы встречались? – спросила Эмили, не зная, что и подумать.

– Я Лили Херефорд. – Ах, отвергнутая девица. – Вы украли у меня лорда Уитмора, – заявила она напряженным голосом. – Мы собирались пожениться.

Было это правдой или нет, но женщина явно верила в то, что говорила. Эмили даже немного испугалась, когда Лили шагнула к ней.

– Если вы считаете, что к вам отнеслись нечестно, вам следовало бы обсудить это с графом.

– А вам следовало бы постыдиться! – упрекнула в ответ мисс Херефорд. – Как можете вы называть себя леди и верить, что ему нужен кто-то вроде вас? Как вы этого добились? Залезли к нему в постель?

Эмили сдержала язвительный ответ.

– Мне кажется, нам нечего больше сказать друг другу. – Она коротко кивнула на прощание и вернулась в бальную залу.

Отыскав у стены свободное место, она попыталась перевести дух и успокоиться. Разумеется, ядовитые слова мисс Херефорд были нацелены на то, чтобы причинить боль и заставить Эмили усомниться в себе.

Почему Стивен женился на ней, если мог выбрать любую женщину? Мисс Херефорд, к примеру, воплощала в себе все достоинства настоящей леди: она обладала прекрасными манерами и свободно чувствовала себя в светском обществе.

Стивен уверенным шагом пересек залу, направляясь прямо к ней. Они на мгновение встретились взглядом, но и на этот раз он не заговорил с ней, как будто ее здесь не было. Он откровенно избегал ее, и Эмили почувствовала, как в ней нарастает злость.

Он прошел мимо, и Эмили услышала его слова: – Кажется, следующий танец мой, мисс Херефорд?

Проходя мимо под руку со Стивеном, мисс Херефорд бросила ей триумфальный взгляд.

Ну хватит! Она не останется здесь больше ни на минуту! Стивен закружил Лили в танце, но при этом не сводил глаз с Эмили. Она узнала этот взгляд собственника, но он не принес ей утешения.

Она направилась к террасе. Ей действительно казалось, что она сможет приспособиться, но это была ошибка. Она не была да и не будет никогда своей в этом обществе.

Воображение услужливо подсунуло картинку: она в бальном платье по последней моде, а джентльмены соперничают за право танцевать с ней. Интересно, каково выслушивать комплименты вместо упреков и советов сходить к хорошей портнихе?

Ей тоже хотелось танцевать в объятиях графа, носить льдисто-голубое атласное платье и драгоценности, знать, что она здесь своя. А если бы он посмел ухаживать за другой женщиной, то горе его ногам – пусть знает, что у ее туфелек острые каблучки.

Ноги Эмили почти сразу начали болеть, так что она сняла свои тесные бальные туфельки и спрятала их за большим папоротником на террасе. Слава богу, под длинными юбками невозможно разглядеть ноги.

Она собиралась тихонько уйти вдбль боковой стены дома. Но ее догнал озабоченный Стивен:

– Что сказала тебе мисс Херефорд?

– Она сердита на наш брак.

– Я этого и боялся. Ты, похоже, готова была выцарапать ей глаза.

Эмили отвернулась и пошла по траве, не обращая больше на него внимания. Подол платья стал влажным от росы, ноги ныли. Мысль избавиться от туфелек оказалась не такой уж замечательной.

Стивен шел за ней, но Эмили не стала спрашивать, что ему нужно. Воздух был напоен буйным ароматом роз из розария леди Ротберн. Доносившиеся из залы отзвуки музыки немного успокоили.

– Теперь я хочу потанцевать с тобой, – сказал неожиданно Стивен и протянул руку.

– Я ужасно танцую. – Она продолжала идти к высоким зарослям самшита, изредка морщась от попадавшего под ноги камушка.

– Да, правда, Фредди хромал после танца с тобой, – признал Стивен.

– А тебя я могу и вовсе покалечить.

В ответ он протянул ей руку:

– Я рискну.

– Я тебя предупредила.

Медленная музыка в доме сменилась живой полькой. Стивен взял ее за руку, но Эмили не справилась с фигурами танца. Ее ноги запутались в юбках, и в конце концов она просто наступила на подол. Стивен попытался подхватить ее, но неудачно, и они вместе упали в самшитовую живую изгородь.

Несмотря на ужасное настроение, Эмили не выдержала и рассмеялась. Что бы сказала леди Тислвэйт, если бы могла видеть ее сейчас? Моя милая леди Уитмор, ронять мужа в кусты – дурной тон, поверьте мне! Даже если он этого заслуживает.

Стивен поднял ее и вытащил из своего жилета отломанную самшитовую веточку.

– Ну, по крайней мере, это было интересно.

– Я танцую даже хуже, чем думала. – Эмили невольно фыркнула и протянула руку, чтобы вытащить из его шевелюры случайный листочек.

– Придется позаботиться об уроках для тебя.

Из залы донеслись первые аккорды медленного вальса. Стивен обхватил ее за талию и притянул.

– Попробуем еще?

Он увел ее глубже в сад, на полянку. Положил руки ей на талию и повел в вальсе. Сердце Эмили забилось чаще, в горле образовался комок. Его глаза отсвечивали в лунном свете тусклым серебром. Если бы не луна, они оказались бы в полной темноте.

Она случайно наступила ему на ногу, и глаза Стивена удивленно сузились.

– Почему ты без туфель?

– Они мне малы. Я не могла больше терпеть.

Стивен неодобрительно покачал головой, а затем вдруг приподнял ее и поставил ногами на свои туфли. Он плотно прижал ее к себе, и в голове неожиданно всплыли воспоминания. Он ведь танцевал уже с ней так, всего за день до отъезда в Шотландию и женитьбы. В тот раз это показалось ей жутко романтичным, а он сам – отважным героем.

– Прости меня за то, как я вел себя там, в зале, – пробормотал он. – Но я не хочу подвергать тебя и детей опасности. Я не простил бы себе, если бы с вами что-то случилось.

Ее щека дрогнула под его теплым дыханием. Когда музыка смолкла, он несколько мгновений удерживал ее в своих объятиях. В призрачном лунном свете его лицо казалось сотканным из теней. Она вдруг поймала себя на том, что не сводит с него глаз и даже дышит в такт с его дыханием.

Она слишком любит этого человека! Тепло его кожи, черты его лица завораживали ее.

На этот раз она сама поцеловала его. Затем он завладел ее губами, проник глубже, так, что их языки соприкоснулись. Это влажное ощущение воскресило в ее памяти их брачную ночь, всю до последней минуты.

Он был тогда воплощением женской мечты, одновременно нежным и страстным. Прекрасное прошлое оказалось таким не похожим на настоящее.

Не думай об этом! Просто побудь с ним сейчас. Он оторвался от ее губ и двинулся губами вниз по плечам.

Она закрыла глаза.

– Ты совсем не помнишь, как это было, да? – Воспоминания неотступно преследовали ее. – Я имею в виду нашу брачную ночь.

– Я бы очень хотел вспомнить. – Его губы играли с мочкой ее уха, руки скользили по спине. – Может быть, ты могла бы сегодня ночью...

Она вдохнула резкий весенний воздух. Он не любил ее тогда. И сейчас не любит.

– Ты женился на мне, чтобы избавиться от мисс Херефорд, – медленно проговорила она. – Я была для тебя лишь средством достижения цели, а не женщиной, на которой ты хотел бы жениться.

– Это не было единственной причиной, и ты это прекрасно знаешь. – Его пальцы мягко обхватили ее запястье. – Не прячься от меня, Эмили.

Мысли о его страстных объятиях не отпускали Эмили. Больше всего на свете ей хотелось быть с ним. Но что, если она станет для него всего лишь развлечением на одну ночь? Ей этого мало!

Она оторвалась от Стивена и отступила прочь, не заметив даже, что за слова вылетали из ее уст, пока она подбирала юбки и разворачивалась, чтобы убежать. Она что есть духу неслась через сад к воротам, где ожидали экипажи. Гравий дорожки впивался в босые стопы.

У ворот она окликнула своего кучера и, сжав веер, забралась в коляску. Через несколько минут лакей отыскал и привел Беатрис.

Всю дорогу домой Эмили старалась ожесточить свое сердце. Но когда он танцевал с ней наедине в саду, в тот момент он снова стал тем мужчиной, в которого она влюбилась без памяти. Красивый, сильный, способный воплотить в жизнь все ее мечты...

Стивен наблюдал, как лорд Карстерс наливает себе бренди в широкий бокал. Он выбрал для этой встречи кабинет отца.

– Спасибо, что согласились поговорить со мной, Уитмор. Рад, что вы полностью оправились после всего, что произошло. – Карстерс опустился в кресло. – Мы не виделись с той ночи, когда вы так неожиданно покинули мой дом.

– Прошу прощения за мой внезапный отъезд, – отозвался Стивен, наблюдая за поведением гостя и пытаясь понять, нет ли в нем чего-нибудь подозрительного.

– В данных обстоятельствах такой поступок вполне понятен. Но, честно говоря, Уитмор, вам надо было немного подождать и взять с собой моих людей. Гнаться за Холлингфордом в одиночку было неразумно. Я удивлен, что вы остались в живых и можете рассказать о том, что выяснили. – Его лицо внезапно посерьезнело. – Он дал вам список?

Стивен понятия не имел, о каком списке говорит Карстерс, но решил подыграть:

– Нет. Я его не нашел.

– Черт! Нам необходимы имена остальных инвесторов. – Карстерс отхлебнул бренди из бокала.

Стивен сохранил на лице нейтральное выражение, гадая, зачем Карстерсу понадобился какой-то список.

– Речь идет о тех, кто вложил деньги в рейс «Леди Вэлиент», так?

– Да, конечно. – Глаза Карстерса подозрительно сузились. – Вы представляете хотя бы примерно, где Холлингфорд держал свои записи? Людей к нему на квартиру посылали?

– Нет. Я только что вернулся в Лондон. – По отчаянному тону виконта Стивен понял, что в деле с украденным грузом есть еще немало опасных тайн. – Случилось что-нибудь еще?

– За последнюю пару недель я получил уже несколько угрожающих записок. Он требует тысячу фунтов, а в противном случае грозит моей семье. – Карстерс со стуком поставил бокал на стол, глаза сверкали от гнева. – Я не мог бы заплатить ему, даже если бы захотел. Я рассчитывал на прибыль от этого груза.

Информация о каких-то финансовых проблемах заставила Стивена быть еще более осторожным.

– Но почему он шантажирует именно вас?

– По-моему, он думает, что я украл эти деньги. – Стивен ничего не ответил, рассчитывая, что Карстерс скажет что-нибудь еще. – И еще одно, Уитмор. Поправьте воротник. Кто-нибудь может увидеть.

– Увидеть что?

С кривой ухмылкой Карстерс вынул запонку и приподнял рукав рубашки. Там красовалась черная татуировка, точно такая же, как у него самого.

 

Глава 11

Стивен отдал плащ лакею и поднялся наверх. В руках он нес бальные туфельки, которые Эмили спрятала за одним из горшечных растений. Да, кто-кто, а его жена всегда готова нарушать правила.

Но он напугал ее сегодня. Стоило ему продемонстрировать свое желание, как Эмили сбежала. Интересно, где она решила сегодня лечь? Их отношения как-то изменились, это бесспорно. Она впервые сама поцеловала его. Да еще когда он меньше всего ожидал этого после жуткого вечера на балу.

Ей пришлось несладко. Бессердечные матроны одна за другой топтали ее чувства, кавалеры не замечали. Он винил себя в том, что не посмел вмешаться. Ему хотелось провести этот вечер рядом с ней, но одного намека на то, что Эмили ему небезразлична, могло оказаться достаточно, чтобы навлечь на нее опасность.

Вообще говоря, опасный для него человек вполне мог присутствовать на балу. Это мог быть даже Карстерс, он принимал активное участие в деле с грузом «Леди Вэлиент». Но можно ли считать его угрозой? Татуировка говорила скорее обратное.

Услышав в одной из комнат негромкий детский плач, Стивен решил зайти и успокоить ребенка.

Он открыл дверь и увидел над спинками сдвинутых кресел головку, покрытую мягкими волосиками. Стивен не помнил ее имя. Он виновато подумал о том, что девочке давно надо было купить кроватку.

Малышка широко улыбнулась, сверкнув двумя зубками в нижнем ряду.

– Да-да-да.

– Ни в коем случае, – серьезно предупредил он ее. – Давай-ка без глупостей. Ну-ка, прекращай шуметь, пока никто тебя не услышал.

Личико девочки сморщилось, она явно собиралась зареветь.

Стивен стремительно шагнул к креслам и подхватил ее на руки, предупреждая сердитый вопль. Он не сомневался, что маленькая хулиганка не постесняется разбудить своим плачем весь дом.

Малышка зарылась лицом в его плечо и завозилась, устраиваясь поудобнее. Ее мягкие волосики пахли цветочным мылом. Стивену захотелось защитить девочку от всех зол мира. Удивляясь самому себе, он поднял ее на вытянутых руках, чтобы рассмотреть получше. Она тихонько фыркала, пытаясь запихнуть в рот кулачок.

– Ты вряд ли знаешь, где спит тетя Эмили.

– Га! – ответила малышка.

– Ты настоящий кладезь информации, милая моя. – Он опустил ее обратно на кресла. Девочка сразу же захныкала, протягивая к нему ручонки. – Спи, маленькая.

Похоже было, однако, что она собирается заплакать, поэтому Стивен повернул малышку на бочок и принялся поглаживать ей спинку. Она тихонько вздохнула и через несколько минут сонно засопела.

Стивен на цыпочках вышел, гадая, означало ее «га!» направо или налево.

Дверь одной из комнат неожиданно распахнулась, и навстречу Стивену выскочила смертельно бледная Эмили.

– Его нет!

– Кого?

– Ройса! – Эмили уже неслась вниз по лестнице. – Я пришла пожелать ему спокойной ночи, а его постель даже не смята. Я думаю, он убежал.

– Почему бы вдруг?

– Вчера он сказал, что собирается искать отца.

– В таком случае искать ему придется долго, – заметил Стивен, но Эмили никак не отреагировала.

Про себя он молился: пусть окажется, что Ройс просто спрятался где-то в доме. В Лондоне ребенок очень быстро встретится с опасностью.

– Как давно он пропал, как ты думаешь?

– Не знаю. Может быть, несколько часов. Его курточки и шапки тоже нет.

Ее откровенный страх граничил с истерией, и Стивену необходимо было успокоить жену. Без четкого логичного плана они никогда не найдут мальчишку. Эмили была уже у самой двери, когда Стивен перехватил ее:

– А дом ты обыскала? Эмили кивнула:

– Я нигде не могу найти его! – Она в отчаянии ломала руки и не вытирала слез, струившихся по щекам. – Что, если мы его не найдем?

– Найдем. Но сначала я хочу поискать здесь.

– Его нет ни в одной из комнат!

– Эмили, в доме огромное количество мест, где может спрятаться маленький мальчик. – Стивен вновь повел ее наверх, Эмили двигалась как автомат. – Какие игрушки у него самые любимые? – Он хотел, чтобы Эмили сосредоточилась на его вопросах и перестала паниковать. Он считал, что его враги не станут отыгрываться на маленьком мальчике, но не чувствовал в этом абсолютной уверенности.

– Он обожает оловянных солдатиков. Но это не важно. Это всего лишь игрушки.

– Нет, для него это не игрушки для него это еамое ценное, что у него есть. Убегая из дома, он ни за что не бросил бы своих солдатиков.

Когда Стивен распахнул дверь в комнату Ройса, его встретили ровные ряды солдатиков. Он взял Эмили за руку и попытался еще раз ободрить:

– Ни один мальчишка не отправится на поиски отца без своих любимых игрушек.

– Но что, если его украл, скажем, тот человек, что напал на меня в саду...

Слова Эмили практически совпали с его собственными опасениями, но он не стал в этом признаваться. Закончив бесплодные поиски, он попытался успокоить Эмили при помощи лжи:

– Не думаю, что кто-нибудь украл его. Я в детстве сам несколько раз убегал из дома.

– Если с ним что-нибудь случилось, я никогда себе этого не прощу.

Шторы слегка колыхались, и Стивен подошел к окну, собираясь закрыть его.

Он еще раз взглянул, не видно ли Ройса, на этот раз снаружи. Недалеко от дома рос высокий старый дуб, протянувший длинную ветку к самому окну комнаты мальчика. Стивен всмотрелся в темноту и попросил Эмили:

– Принеси мне лампу.

Он раскрыл створки окна пошире и направил свет в темноту снаружи. Там, свернувшись калачиком на развилке двух толстых ветвей, спал Ройс в черной куртке и ночной рубашке. Его голова была повязана по-пиратски парой полотняных штанов. Шапка висела на маленьком сучке неподалеку.

При виде этого зрелища Эмили изумленно открыла рот. Стивен передал ей лампу. Эмили пришлось придержать шторы, чтобы он мог вылезти из окна на ветку. Равновесие оказалось шатким, но Стивен ухитрился примоститься на толстой ветке, придерживаясь руками за подоконник.

– Ройс, – позвал он, – пора возвращаться.

Мальчик зевнул и сонно поморгал глазами.

– Я хочу спать здесь.

– Ты заставил тетю беспокоиться.

Не дожидаясь новых возражений, Стивен подхватил мальчика на руки и передал в окно. Когда все они вновь оказались в комнате, Ройс спросил:

– А тот плохой человек ушел?

– Плохой человек?

– Тот, что обыскивал мою комнату. Он хотел унести мои игрушки.

Эмили не двигалась и, кажется, даже не дышала. Кровь отлила от ее лица, оно стало неподвижным и бледным, как у мраморной статуи.

– А как выглядел этот человек, Ройс? – спросил Стивен, помогая мальчику улечься в постель.

– Он был зеленый и с рогами. – Мальчик опять зевнул. – А еще у него был красный хвост.

Эмили заметно расслабилась.

– Это был всего лишь сон, милый. – Она подоткнула Ройсу одеяло и поцеловала его в висок. – Доброй ночи.

Он пробормотал что-то в ответ и натянул одеяло до самого подбородка. Стивен высоко держал пампу, пока Эмили не вышла вслед за ним из комнаты.

– Как ты считаешь, в доме сегодня действительно был кто-то чужой?

– Вообще-то похоже, что у мальчика просто разыгралось воображение.

– А что, если он все это не выдумал? Кто-то же пытался тебя убить!

Он подозревал, что в этом деле как-то замешаны Карстерс и Холлингфорд.

–- Тот человек, что напал на тебя в Фолкирке, – начал Стивен, – что ему было нужно?

– Он хотел получить инвестиционные бумаги, принадлежавшие Дэниелу.

Украденный груз. Вне всякого сомнения, нападавший имел какое-то отношение к этой истории. А раз ему нужны были бумаги, возможно, он хотел скрыть собственное участие в ней.

– Ты отдала ему что-нибудь?

– У меня ничего нет, но я думаю, что он тогда поехал к отцу. У Дэниела хранились там кое-какие вещи, до того, как он... – Голос сорвался.

– Нам надо вернуться в Фолкирк. Я думаю, что твой брат скрывал какую-то информацию. Возможно, это стоило ему жизни.

При этих словах Эмили помрачнела. Стивен даже подумал, что, пожалуй, не надо было ей ничего говорить. Но сегодня он не собирался оставлять ее без присмотра. Слишком много было в последнее время опасных встреч и происшествий. Он проводил Эмили по коридору до ее комнаты и открыл дверь. Но войти не успел: она решительно преградила ему дорогу.

– Куда это ты направляешься?

– Я сегодня ночую здесь. Она сверкнула глазами.

– Ты что, правда думаешь, что после сегодняшнего вечера я хочу, чтобы ты ночевал со мной в одной комнате?

Он понял, что она все еще злится на него. А он ведь думал только о том, чтобы обеспечить ей надежную защиту.

Взяв Эмили за руку, он втянул ее в комнату и запер за собой дверь, а ключ положил в карман.

– Защитить семью – мой долг.

Она гневно взглянула на него, и Стивен понял, что еще не получил прощения за свое поведение сегодня вечером.

– Почему ты меня поцеловала?

– Потому что захотела.

Он подошел к ней сзади и принялся осторожно вынимать из ее прически шпильки. Волосы Эмили рассыпались в его ладонях шелковистой вуалью.

Она прикусила нижнюю губу и решительно обернулась к мужу:

– Спасибо, что купил Ройсу новую курточку и ботинки.

Этих слов Стивен совершенно не ожидал. Руки Эмили мягко опустились на его плечи. Может быть, она еще раз поцелует его? Ему хотелось тихонько покусывать ее губы снова и снова, пока вся Эмили не растает в его объятиях.

Стивен притянул ее к себе. Несмотря на то что Эмили по-прежнему была полностью одета, между ними возникло ощущение близости.

– Почему ты убежала? Её щеки вспыхнули.

– Потому что я... испугалась. – По легкому румянцу на щеках Эмили Стивен понял, что на этот раз она не оттолкнет его.

– А сейчас? Тоже боишься?

Она не ответила. Стивен вновь увлек ее в танец, не спрашивая разрешения.

– А помнишь, как мы с тобой танцевали в первый раз?

– Да. Это было в конюшне в имении леди Вултроп, где все собрались на загородную вечеринку.

– Десять лет назад, – Он выпустил ее из рук и уселся в кресло перед пылающим камином, подняв ноги на решетку. – Мне было семнадцать.

Эмили уселась рядом. Сколько воспоминаний! В юности Стивен так часто наступал ей на ноги! Эмили тогда знала о танцах не больше его, и при неудачном повороте они частенько налетали на перегородки между стойлами.

– Ты тогда упал в навозную кучу.

– Уже десять лет я пытаюсь забыть это. Он придвинул свое кресло ближе к ее.

– Что еще ты помнишь?

Много чего. Как пряталась от родителей, когда те обсуждали, что еще можно продать. Как лежала в летних травах рядом с мальчиком, который, мечтала она, когда-нибудь непременно спасет ее.

При мысли о том, что тот мальчик сейчас находится от нее всего в нескольких футах, Эмили покрылась гусиной кожей.

– Ты ненавидел своего отца, – чуть слышно прошептала она. – Я это помню.

При упоминании маркиза он помрачнел:

– Зато ты всегда могла рассмешить меня. Даже в самые тоскливые моменты.

Стивен встал и опустился перед ней на колени. В его глазах Эмили неожиданно увидела тень того мальчишки, который так отчаянно старался завоевать одобрение отца.

Он положил руки ей на колени и закрыл глаза. Эмили едва удержалась, чтобы не протянуть руку и не дотронуться до его темных волос, чтобы не поцеловать его. Не делай этого, предостерегающе сказала она себе. Стивен не заметил, как она потянулась к нему, а затем вновь отстранилась.

Его руки медленно проникли под ее юбки, чтобы ласкать колени и бедра. Конечно, тонкий слой ткани отделял ее от прикосновения его ладоней, но Эмили прекрасно помнила, как Стивен ласкал ее обнаженные бедра и какие ощущения она при этом испытывала. Боже милосердный, что он делает?

Он потянулся выше, чтобы расстегнуть и снять с Эмили платье, и ее тело как будто вспыхнуло. Сознание кричало, что она должна остановить его, но тело, охваченное растущим желанием, будто потеряло способность двигаться. Кринолин, нижние юбки по одной отправлялись в общую кучу и присоединялись к брошенному платью, а ее нервное напряжение все усиливалось. Наконец он расшнуровал корсет, и Эмили ощутила на себе его руки.

Оставшись только в сорочке и панталонах, она почувствовала себя беззащитной. Тогда все происходило в темноте, он не видел ее раздетой.

Эмили не пошевелилась, когда он опустил руки, поднял ее обнаженную ступню и положил себе на колени. Его палец скользнул по стопе, ладони мягко сжали и отпустили ее ноги, погладили и еще раз сжали, помогая снять напряжение и усталость.

Она закрыла глаза. Боже, подчиняться его рукам было так приятно!

– Посмотри на меня, – решительно сказал Стивен. Эмили не хотела, но он все же дождался момента, когда их взгляды встретились. – Я не позволю никому причинить вред детям. Даю слово.

Она не успела даже вздохнуть, когда он стремительно взял ее ноги и заложил их себе за спину в шокирующем объятии. Его губы слились с ее губами в лихорадочном поцелуе. Тело само все вспомнило.

–Я не люблю тебя, – прошептала она, когда его губы мягко скользнули к ее уху. Не могу. И не буду.

Он потянул сорочку, обнажая грудь Эмили, и медленно провел языком по кругу около соска. Чувствительные пуговки сосков поднялись и затвердели.

– Ты хочешь меня. И принадлежишь мне.

Она ощутила между ногами влажное тепло и поняла, что страстно желает его.

На мгновение Эмили показалось: вот, сейчас она потеряет сознание.

– Стивен, – прошептала она, хватая его руками за плечи и пытаясь притянуть ближе. Желание взяло верх над здравым смыслом. И, когда он внезапно отстранился, она не сразу поняла, что происходит.

Он сунул руку в карман жилета и вытащил небольшой ключ.

– Если захочешь разделить со мной постель, отопри дверь.

Он приподнял ей подбородок пальцем и поцеловал еще раз коротким обжигающим поцелуем, прежде чем вложить в руку ключ. Она едва слышала, как открылась и закрылась дверь между спальнями.

Он оставил выбор за ней. Она могла стать его женой на самом деле, не только по имени. И не могла бы потом обвинить его в том, что он ее принудил.

Иди к нему, умоляло тело. Поддайся искушению. Ему удалось вновь разбудить ее тело. Но он не помнил, как они занимались любовью в брачную ночь. Это не его вина, но ей горько думать, что лучшая ночь ее жизни ничего для него не значит.

Она зажала рот рукой, чтобы подавить рыдание. Она не смеет пойти к нему в постель, потому что снова окажется изнывающей от любви девицей, а он будет безразличен к ее чувствам.

Еще раз ей этого не вынести, она бросила ключ на каминную доску и погасила лампу.

 

Глава 12

– Что ты узнал? – спросил голос.

– Они уезжают в Фолкирк. Я поеду за ними и найду записи.

Граф сам приведет меня к ним.

– Граф должен быть мертв.

– Я больше не подведу вас, милорд. Записи будут уничтожены.

– Позаботься об этом. – Голос смолк на мгновение, затем продолжил: – Применяй любые средства, если возникнет необходимость.

Виктория Бэрроу оказалась предательницей, причем самого худшего сорта. Вместо того чтобы часами рыдать, как по дороге в Лондон, она большую часть пути радостно гугукала у Стивена на коленях, прижавшись личиком к его жилету. Постепенно Виктория обмякла у Стивена на руках, кулачки сжались под крохотным подбородком. Струйка слюны протянулась из ротика девочки к плечу Стивена. Анна, кормилица и нянька Виктории, предложила взять у него малышку, но он отказался. На сердце у Эмили потеплело при виде такого отношения к девочке. Можно было подумать, что это его родная дочь. На мгновение Эмили показалось, что все они – настоящая семья.

– Открой вон тот саквояж, если тебе не трудно, – попросил ее Стивен. – Там внутри есть одна вещь, которую я собирался отдать тебе.

Она расстегнула тугие замки.

– А что я ищу? – Она пошарила внутри, и в конце концов ее пальцы сомкнулись на какой-то книге. – Это?

Он кивнул:

– Открой.

Небольшой томик был густо исписан женским почерком.

– Вот это да! Не могу поверить!' – Книга была заполнена кулинарными рецептами, от сдобных булочек с изюмом до овсянки. – Это просто чудо! - Она не могла сдержать улыбки и забыла о том, что он видит, сколько радости доставил ей подарок.

– Это тетрадь моей бабушки. Я попросил маму прислать ее мне.

Эмили с жадностью листала тетрадь и вдруг заметила, что ноги Стивена удобно расположились совсем рядом с ее ногами. Теплый жар от них, казалось, ласкал ее.

Шли часы. Постепенно стемнело, и Эмили перестала различать бабушкин почерк. Анна взяла малышку, чтобы покормить, и через некоторое время обе они заснули под мерное покачивание возка. Ройс вытянулся на сиденье с закрытыми глазами, положив голову Анне на колени. В его руке был крепко зажат оловянный солдатик.

Теперь, когда все остальные спали, обстановка в возке вдруг обрела черты интимности. Эмили остро ощущала присутствие мужа и почти не отводила глаз от его лица.

Стивен наклонился вперед и взял ее руку. Прикоснулся пальцами к коже, мягко обхватил запястье, у Эмили перехватило дыхание.

– Скоро гостиница, – шепнул он.

Прости господи, но эти обычные слова наполнили ее нетерпеливым предвкушением. Она представила, как прижимается губами к его губам и целует, пока не испытает вновь того тайного трепета, что был прочно связан в ее сознании с его поцелуями.

– Я знаю.

– Не стоит этого бояться. Я не прикоснусь к тебе, пока ты сама этого не захочешь. – Его голос завораживал Эмили и наполнял желанием.

Его пальцы скользнули вверх по ее руке, и по телу пробежала сладкая дрожь.

– Дети, – напомнила она ему.

Он подчинился, послушно подавшись назад.

Эмили незаметно ущипнула себя, ей нужно немного успокоиться. Но она понимала, что хочет Стивена больше всего на свете.

Она отвела взгляд и уставилась в непроглядную темень за окном возка. Экипаж катился и катился, и чем дальше, тем больше ее охватывала тревога.

В гостинице он нанял для них две комнаты: одну для Анны и детей, другую для себя и Эмили. Жена хозяина накормила их вкуснейшей тушеной курицей, сдобренной чесноком и тимьяном. Пока Эмили болтала с хозяйкой о специях и приправах, Стивен поднялся наверх.

После того как Ройс и Виктория заснули, Эмили вошла в комнату, которую должна, была разделить со Стивеном. Анна помогла ей раздеться. Оставшись в хлопковой ночной рубашке, она скользнула под одеяло.

Все было в точности как в брачную ночь. Но если она поддастся и подпустит его к себе, она рискует вновь потерять сердце.

Открылась дверь, и Стивен вошел в комнату, закрыв дверь на засов. Он снял сюртук и жилет, стащил через голову рубашку. Эмили спрятала лицо в подушку, успев перед этим увидеть его мускулистую грудь и черную татуировку у основания шеи.

– Эмили? – шепотом позвал он, укладываясь рядом с ней в постель.

Его теплое тело уютно угнездилось рядом, и она в панике поняла, что он полностью обнажен. Его губы мягко захватили мочку ее уха, рука тихонько легла сверху. Стивен взял ее грудь в ладонь и принялся осторожно поглаживать сосок сквозь тонкую хлопковую ткань.

– Не нужно, – с трудом выговорила она прерывающимся шепотом.

Буря чувственных ощущений вновь разбудила в ней телесный голод. Их бедра соприкоснулись.

– Не бойся. – Его рука скользнула под ткань рубашки и принялась ласкать налитую полную грудь.

– Я не боюсь, – солгала Эмили. Она очень боялась, но не его прикосновений, а собственной неверной решимости.

– Я весь день ждал этой возможности прикоснуться к тебе.

Он пресек ее дальнейшие возражения тем, что повернул ее лицо к себе и поцеловал. Когда их языки соприкоснулись, опытные руки Стивена двинулись по ее телу вниз, дразня и лаская сквозь тонкую ткань. Они спустились к ее животу, осыпали ласками бедра. Эмили напряглась и покрепче стиснула ноги. Скажи, чтобы он остановился, молило сознание.

Но теплые губы Стивена гнали прочь всякую неуверенность, пробуждали и усиливали желание. Если она раскроется и примет его, все будет чудесно, как прежде.

Нет. Будет слишком больно, когда он вновь оставит ее. Она собрала все силы и отпрянула от него.

– Стивен, я...

– Я хочу только доставить тебе удовольствие, – прошептал он, а ее щеки вспыхнули в темноте при мысли о том, что он ей обещает.

Рука Стивена под одеялом осторожно приподняла подол ее ночной рубашки и дотронулась до обнаженного бедра, а затем двинулась выше, в ложбинку между ногами. Озорные пальцы преодолели кудрявые заросли и скользнули внутрь. Эмили невольно застонала. Пламя желания вспыхнуло в полную силу, опаляя своим жаром.

– Я хочу, чтобы ты стала моей женой, – хрипло прошептал он, продолжая поглаживать и заставляя изо всех сил выгибаться ему навстречу. Она жаждала и ждала его, бессознательно водя руками по плотной, упругой коже. – Я хочу проникнуть в тебя, в самую глубину, хочу почувствовать тебя вокруг.

Его слова возбудили ее еще сильнее, по телу прокатилась дрожь желания.

Ей необходимо остановить его. Но она никак не могла собраться с мыслями. Стивен еще увеличил темп, его большой палец уверенно нашел самую чувствительную точку.

Его губы накрыли сосок, а руки продолжали двигаться, возбуждая ее. Еще один палец проник внутрь и ритмично, двигался, не давая ей прийти в себя. Он погружал пальцы все глубже и глубже, не забывая и о клиторе, – и вот наконец ее тело напряглось в экстазе, а спина выгнулась. Яростный шквал освобождения прокатился по телу Эмили, волна за волной, лишив ее дара речи и возможности двигаться.

Прошло несколько бесконечных секунд.

– Раньше такое тоже было, – прошептала Эмили еле слышно. Она не забыла ни единого мгновения их брачной ночи, не забыла, как он заставил ее почувствовать себя прекрасной.

Но что, если он снова бросит ее? Невольные слезы заструились по щекам. Он тебя не любит.

Увидев ее слезы, Стивен встревожился:

– Я сделал тебе больно?

Она покачала головой и прикусила губу, чтобы удержаться от рыданий. Нет, он не сделал ей больно. По крайней мере физически.

– Это было ошибкой, – шепнула Эмили.

Несколько долгих мгновений он молча смотрел в потолок. Затем так же молча перекатился на бок и повернулся к ней спиной.

Эмили с силой стиснула руки. Что она наделала? Зачем снова впустила Стивена в свое сердце?

 

Глава 13

В доме их встретил виноватый Фарнсворт с невнятными извинениями:

– Милорд, остальные слуги прибыли всего несколько часов назад. Прошу прощения, но боюсь, что ваши комнаты могут быть еще не готовы.

– В таком случае пусть их приготовят немедленно. Вещи жены поместите вместе с моими.

Этот приказ вновь заставил Эмили выставить колючки. При одной мысли о ночи, проведенной в гостинице, ее лицо сразу начинало гореть. И этр при том, что она отказалась от близости с ним.

– Я предпочла бы спать в своей спальне.

Взгляд Стивена схлестнулся с ее взглядом в яростном поединке. Но Фарнсворту он спокойно сказал:

– Выполняйте приказание.

Эмили замерла. Так, значит, он зол на нее. Тем не менее она нисколько не сожалела о принятом решении. Слишком много между ними нерешенных проблем и вопросов, на которые нет ответов. У нее еще будет время поспорить об этом.

Виктория проснулась и заплакала, вытирая кулачками глаза. Ройс ничего не сказал. Он вообще старался держаться незаметно и по большей части прятался за юбками Эмили.

– Фарнсворт, приготовьте сначала комнаты детей, – попросила Эмили. Дети были совершенно измотаны дорогой. – Есть хочешь? – спросила она у Ройса. Несколько часов назад они поужинали в какой-то деревне, и мальчик покачал головой. – Тогда давайте-ка оба ложитесь спать. Завтра утром вы почувствуете себя лучше.

Лицо Ройса приобрело встревоженное выражение, он остановился и дернул.Фарнсворта за рукав.

– А мой папа не появлялся, пока меня не было? Дворецкий недоуменно моргнул.

– Прошу прощения? – Он бросил на Эмили и Стивена вопросительный взгляд.

Она покачала головой, посылая ему молчаливое предупреждение:

– Ройс, уже поздно. Мы ведь уже говорили об этом.

– Он не оставил бы нас здесь навсегда. Он обязательно вернулся бы за нами. Я знаю.

Стивен взял мальчика за руку:

– Пора спать, Ройс.

Мальчик вырвал руку, попытавшись одновременно побольнее пнуть Стивена в голень.

– Вы не можете приказывать мне! Вы мне не отец!

– Твой отец умер, – негромко проговорил Стивен. – А ты своими истериками только позоришь его память.

Ройс издал неистовый рев и заколотил кулаками по руке графа.

– Отпустите меня! Я не хочу спать!

Стивен не обратил на это никакого внимания, лишь сказал Эмили:

– Я присмотрю за ним.

Ей отчаянно хотелось вмешаться. Неужели Стивен выпорет мальчика за истерику? Однако решительное выражение на лице Стивена говорило о том, что дальнейшие разговоры будут бесполезны.

Когда вопли наверху неожиданно стихли, Эмили по-настоящему встревожилась. Ее не отпускала мысль о том, что граф мог сделать с мальчиком что-то ужасное.

– Твоей тети здесь нет, защитить тебя некому, так что можешь замолчать, – сказал Стивен Ройсу. – Если и дальше не будешь слушаться, получишь хорошую трепку.

Надо сказать, прежде ему ни разу не приходилось наказывать непослушных детей, да и желания заниматься этим не было никакого. Но, как он и надеялся, угроза сработала. Ройс перестал вырываться и завороженно уставился на Стивена. Причем смотрел он отнюдь не со страхом, скорее с любопытством.

– Что это такое?

В пылу борьбы Ройс схватился за рубашку Стивена и немного спустил ворот. Скорее всего, он заметил краешек татуировки.

Стивен повернулся и показал татуировку целиком.

– Видел такую раньше? Ройс энергично кивнул:

– У папы была такая.

Интересно. Хотя это ничуть не приблизило Стивена к пониманию смысла рисунка, неизвестно откуда появившегося на его теле, возникал логичный вопрос: не следует ли винить в пропаже груза и прибыли Карстерса или Холлингфорда?

– А знаешь, что это означает? Мальчик помотал головой:

– Я просил папу разрешить и мне сделать такую, но он сказал, что пока нельзя. Вот когда я стану старше...

– Твой отец был прав.

– Но я уже стал старше, – заявил Ройс.

– Недостаточно.

Даже ложась в постель, Ройс продолжал смо-греть на Стивена сердито.

– Вы мне все равно не нравитесь!

– Ты мне тоже. Спи.

– А вы теперь мой дядя, да? – поинтересовался Ройс. – Я не хочу этого.

Вообще-то Стивен совсем не думал об этом, но мальчик был прав.

– К моему огромному несчастью, я действительно теперь твой дядя.

– Но если вы умрете, то больше не будете мне дядей, – предположил Ройс.

– Собираешься прикончить меня? Ройс секунду подумал.

– Пока нет. Вот когда стану старше...

– Ты меня успокоил. Зная это, я буду лучше спать по ночам. Не забудь, кстати, заранее сообщить мне, когда соберешься убивать, хорошо?

Ройс закрыл глаза, и на губах его появилась зловещая улыбка. Стивен покачал головой и аккуратно прикрыл за собой дверь. Дальше по коридору было слышно, как заходится в крике Виктория.

Не обратив на шум никакого внимания, Стивен направился в свою комнату. Его багаж находился уже там, Фарнсворт позаботился. А вот вещей жены нигде не было видно.

Ну почему Эмили так упряма? Стивен открыл дверь в ее прежнюю комнату и обнаружил там ее потертый саквояж. А заглянув внутрь, убедился, что содержал он только ее старые черные платья и бледно-лиловое бальное платье из накрахмаленной кисеи. Она не взяла с собой ни обычных платьев, которые он покупал для нее, ни драгоценностей.

А сегодня ночью он заставил ее плакать. Он был совершенно не готов к ее слезам после всего, что произошло. Хоть она и сказала, что он не сделал ей больно, сам Стивен думал иначе.

Он сделал ей очень больно, тем, что не смог вспомнить ни свадьбы, ни первой брачной ночи с ней. И на семейном балу, когда не представил ее обществу как свою жену.

Стивен скинул дорожную одежду и переоделся в шелковый халат. Потом налил себе хереса из графина и сел в кресло. Судя по доносившимся снаружи звукам, Виктория все еще не успокоилась.

Он положил ноги на скамеечку и устроился поудобнее. Интересно, есть у него хотя бы какой-то шанс завоевать любовь Эмили? Он-то думал, что подарки, платья и драгоценности сделают ее счастливой, а она даже не взяла ничего с собой. Стивен неожиданно понял, что почти ничего не знает о своей жене. Только тетрадь с кулинарными рецептами вызвала у нее благодарную улыбку.

Время шло, а Эмили не появлялась. Детский крик иногда затихал, но через несколько минут разражался с новой силой. Стивен не знал, что происходит, но положение требует его вмешательства.

Виктория рыдала, сморщив личико в гримасе. Эмили пыталась качать ее, и никогда еще не чувствовала себя такой беспомощной.

Она прошла через всю детскую из конца в конец, положив девочку на плечо и осторожно покачивая. В новом положении крики Виктории немного ослабли, и она обхватила ручонками шею Эмили.

Ей пришлось пройти по комнате еще раз шесть, прежде чем вопли малышки стихли и сменились иканием. Постепенно глазки Виктории закрылись, и Эмили на цыпочках направилась к кроватке. Но стоило ей положить девочку, как вопли возобновились с новой силой. Эмили опять взяла ее на руки и принялась баюкать. Как могла она думать, что справится? Как могла верить, что из нее получится хорошая мать, если она не способна даже уложить ребенка спать?

Открылась дверь, и в детскую вошел Стивен.

– Почему она не успокаивается?

– Не знаю. Ее накормили, как обычно. Может, она испугалась незнакомой комнаты?

– Не говори глупостей. Малышка еще слишком мала для подобной чепухи. Положи ее в кроватку; она немного поплачет и заснет.

– Я уже пробовала, – запротестовала Эмили.

Вопли Виктории снова усилились, и Эмили опять зашагала по комнате, чуть ли не подкидывая девочку в такт шагам.

– Отдай ее Анне. – Стивен сурово посмотрел на Викторию, как будто надеясь таким образом заставить ее замолчать. – Ей нужно поспать.

– Анна уже пробовала, но малышка никак не успокаивается. – Усталость от поездки навалилась на Эмили со страшной силой, и сохранять спокойствие становилось все труднее.

Стивен протянул руки и взял Викторию. Она тут же с воплями начала отталкивать его кулачками, извиваться и выгибать спинку.

– Ну-ну, успокойся, – мягко сказал он. – Что тут у нас случилось?

Эмили страшно хотелось забрать у него ребенка обратно, но она не посмела. Стивен хотел, помочь, и надо было дать ему хотя бы попробовать.

Стивен тоже принялся ходить, прижимая девочку к себе и поглаживая по крохотным плечикам. Глубоким голосом он бормотал малышке что-то успокаивающее.

– Отправляйся в нашу комнату, – велел Стивен Эмили. – Я приду, как только она заснет.

– Но что, если она не заснет? Что, если...

– Ты устала. Я присмотрю за ней, пока она не заснет наконец. – Он поудобнее устроил девочку на груди, и она теперь тихонько плакала от усталости. Его глаза блеснули. – Ты всегда можешь подождать меня в постели, обнаженная естественно.

Она никак не отреагировала на его подначку и вышла из комнаты. Теперь Виктория издавала какие-то хнычущие звуки.

Эмили закрыла за собой дверь и несколько минут постояла, прижав ухо к двери, потом опустилась на пол и расслабленно привалилась спиной к двери.

Через некоторое время она подтянула колени к груди и опустила на них голову. Усталость давила на плечи, и в конце концов Эмили заснула, – примерно в то же время, когда смолк плач Виктории.

– Леди Уитмор?

Эмили разбудил мужской голос. Она открыла глаза и увидела перед собой Фарнсворта. Спина жутко болела, и Эмили совершенно не представляла себе, сколько прошло времени. Но похоже, утро уже наступило. Фарнсворт держал в руках поднос с чайником. Пожалуй, чашка горячего чая сейчас была для нее дороже всего на свете.

– Я отнесу поднос графу, – предложила она, с трудом поднимаясь на ноги. По шее как будто всю ночь колотили деревянной битой, но Эмили все же взяла поднос из рук дворецкого и кивком показала на дверь:

– Откройте, пожалуйста.

У Эмили при виде сцены в комнате в изумлении открылся рот. Стивен лежал, откинувшись в мягком кресле с высокой спинкой и положив ноги на скамеечку. Виктория тихонько посапывала, вольготно раскинувшись у него на груди.

Она поставила поднос на стол и на цыпочках, стараясь не разбудить, подошла поближе. Темные волосы Стивена растрепались, его сильная рука надежно удерживала девочку в безопасном положении.

Эмили вдруг захотелось сказать Стивену, как она благодарна ему за помощь с детьми. Сильное лицо Стивена, его прямой ровный нос и нежные губы манили и притягивали ее. Не успев даже осознать свой порыв, Эмили наклонилась и прильнула к его губам.

Прикосновение мгновенно разбудило Стивена. Он медленно выпрямился, стараясь не потревожить спящую Викторию.

– Как тебе удалось уговорить малышку заснуть?

– Я приложил теплую тряпочку к ее левому ушку. Она весь вечер дергала себя за ушко, а тепло, кажется, ослабило боль. Наверное, стоит показать ее сегодня доктору Парсонсу.

– Я пошлю за ним. – Эмили налила Стивену чаю и взяла у него из рук Викторию. Малышка застонала во сне. Эмили очень осторожно положила девочку в кроватку.

Стивен отхлебнул горячего чая из чашки.

– Я почему-то сомневаюсь, что ты ждала меня вчера в постели.

– Я спала здесь, за дверью. Стивен, я не думаю...

– Я заставил тебя плакать, – прервал он, не дослушав. – Прошу прощения. Но только за это, не за то, что прикасался к тебе. – Его голос обрел более низкий тембр, заставив ее покраснеть. – Раньше ты меня не целовала как следует.

– Поцелуй означал всего лишь благодарность, – сказала она. – Я не хотела тебя побеспокоить.

– Но я хочу, чтобы ты меня беспокоила. – Он подался вперед.

– Чего именно ты хочешь, Стивен? Ты ведь даже не решил еще, жена я тебе или нет.

– А если решил?

– Мы стали такими разными... Стивен поднялся и шагнул к ней.

– А когда-то это было не так...

Он приподнял пальцами ее подбородок, так что она уже не могла отвернуться, и взял ее лицо в ладони.

– Давай попытаемся, Эмили.

Она потерялась в его бездонных глазах, в его сочувствии. И когда их губы встретились, она не стала сдерживаться и ответила на поцелуй. Ее охватила легкая дрожь, проснулось желание. Ну вот, в который уже раз она не в состоянии устоять перед его чувственными чарами.

Эмили оттолкнула его. Сердце в груди стучало как бешеное.

– Пошли за Анной и доктором. Анна присмотрит за малышкой, пока не появится доктор. А у нас с тобой есть незаконченное дело.

Он притянул Эмили к себе. Она догадывалась о его намерениях, но все-таки отпрянула.

– О чем ты говоришь?

Его рука прошлась по ее позвоночнику сверху вниз и остановилась на тонкой талии.

– Я предпочел бы показать тебе, о чем идет речь. Ведь мы уже делили постель, не правда ли? В нашу брачную ночь?

– Да, но ты ничего об этом не помнишь.

– Прошлой ночью я все вспомнил. Все теперь как на ладони.

– Лжец! – Она не поверила ни единому его слову. – Мне кажется, ты готов сказать что угодно, если это вернет меня в твою постель.

Он серьезно кивнул:

– Да, это так.

– Не слишком хорошая идея!

– Я мог бы показать тебе, что на самом деле это замечательная идея.

– Мне нужно время.

– Что ты имеешь в виду?

Она положила руки ему на плечи.

– Я вышла за тебя потому, что была влюблена в тебя в юности. Но теперь я хочу узнать тебя сегодняшнего.

– Я твой муж. – Его губы вновь жадно прильнули к ее губам.

Она попыталась оттолкнуть его от себя, но чуть не упала.

– Я обещаю искушать тебя, искушать, как никогда прежде, – хрипло проговорил он.

При этих его словах Эмили захотелось отбросить всякую сдержанность и радостно принять его в свои объятия. Но она все еще боялась довериться ему.

– Ну, можешь попытаться, – отозвалась она, и пришла в ужас, поняв, на что дала согласие.

 

Глава 14

Эмили крепко держала Викторию на руках. Доктор Парсонс оставил ей бутылочку укрепляющей микстуры.

– Давайте ей это вечером, перед сном, – сказал он. – Ее беспокоят ушки.

Стивен был рад тому, что Виктории, судя по всему, не грозит вторая такая же ночь, как вчера. Он подавил зевок и подумал, что хорошо бы отдохнуть.

Но сначала ему необходимо было сделать еще шаг к идентификации своего противника. Пока его с Карстерсом и Холлингфордом объединяла только загадочная татуировка.

Войдя в библиотеку, он принялся рыться на своем столе в поисках бумаги для очередного списка, как вдруг заметил за шторой Ройса.

– Выходи. Я вижу, что ты там прячешься.

Ройс осторожно выглянул из-за тяжелой шторы.

Стивен заметил у него в руках потрепанную книгу. Мальчик прятал ее за спиной.

– Что ты там читаешь?

– Ничего.

– Могу я взглянуть?

Ройс покачал головой:

– Она моя.

– Почему бы тебе не почитать ее вслух, чтобы я тоже мог послушать? Может быть, мне понравится. – Он склонил голову набок и прочитал название на корешке: «Благоухающий сад».

Стивен с трудом подавил смех. Надо отдать парню должное, он выбрал одну из самых нескучных книг. Помнится, он и сам пробовал на практике несколько любовных поз, подробно описанных в книге. Но прочесть руководство на французском языке мальчик не сможет.

– Интересная история? – спросил он.

Ройс нахмурился:

– В ней красивые картинки.

Ну еще бы, с усмешкой подумал Стивен. Эмили была бы в ярости, если бы знала, что изучает ее любимый племянник. С другой стороны, Ройс не первый мальчишка, которому удалось отыскать в фамильной библиотеке эту книгу.

– Мне нужна твоя помощь в одном небольшом деле, если ты не против.

– Я читаю, – заявил Ройс. – Сейчас у меня нет времени.

– Ах вот как. Вообще-то речь идет о татуировке, которая была и у твоего отца.

Ройс навострил уши.

– Видишь ли, я хотел бы срисовать узор, чтобы узнать, что он означает. Но татуировка у меня сзади на шее, и я не могу ее как следует разглядеть. Может быть, ты подержишь для меня зеркало?

– Я занят, – возразил Ройс.

Ну что ж, если для того, чтобы привлечь мальчишку, нужно приложить немного смекалки, пусть будет так. Он позвонил Фарнсворту и попросил принести два зеркала. Ройс делал вид, что внимательно изучает изображение пары любовников в позиции крест-накрест. Стивен с трудом удержался от комментариев.

Фарнсворт вернулся, неся зеркала и поднос с фарфоровой тарелкой с аккуратно уложенными ломтиками кекса и ароматными половинками клубничных ягод в сладкой сливочной заливке.

–- Милорд, это прислала леди Уитмор.

Стивен попробовал десерт, наслаждаясь его изысканным вкусом. Похоже, это извинение с ее стороны. Он не сомневался, что приготовление такого блюда потребовало немало времени.

Стивен предложил кекс Ройсу. Тот взял кусочек и принялся обмакивать его в сладкий соус, мыча от удовольствия. Доев, вытер руки о штаны и вернулся к своей книге.

Прикончив десерт, Стивен отставил тарелку, сложил несколько книг в стопку на краю стола прислонил к ним зеркало. Затем расстегнул рубашку и спустил ворот, поместив второе зеркало между колен, чтобы лучше видеть рисунок.

Макая перо в чернильницу, Стивен тщательно перерисовал узор. Замысловатые черные символы напоминали знаки какого-то древнего языка. Квентин, помнится, предположил, что это санскрит.

– Твой папа когда-нибудь бывал на Востоке? – спросил Стивен.

– Да. – Ройс повернул книгу и поднес ее ближе к свету, пытаясь что-то рассмотреть. – И я когда-нибудь тоже поеду в Индию.

– Почему в Индию?

– Наш дворецкий Анант был из Индии. Он рассказывал мне о сражениях между их войсками и нашими. Он сам однажды распорол человеку живот саблей. Когда-нибудь я тоже научусь вспарывать животы.

– Да уж, достойное занятие. – Стивен с удивлением увидел, что Ройс отложил книгу в сторону.

– Я хочу стать солдатом.

Серьезность этого заявления заставила Стивена задуматься.

Ройс подошел и встал рядом.

– Вот здесь у вас неправильно, – сказал он.

Стивен вручил ему перо, и Ройс перерисовал узор заново.

– Спасибо. – Рисунок не походил ни на что виденное Стивеном раньше. – Тебе знаком этот символ?

– У папы был такой же на руке.

– Когда он появился?

– Год назад. Когда он ездил в Индию с Анантом.

– А где сейчас Анант?

– В деревне, наверное. Папа велел ему уехать, когда у нас не осталось денег на слуг.

Так, может быть, именно этот человек способен пролить свет на смысл загадочной татуировки. Стивен отложил рисунок в сторону.

– Значит, ты хочешь стать солдатом?

Мальчик энергично кивнул. Стивен не стал говорить Ройсу, что ему придется научиться управлять своими землями, ведь он унаследовал от деда и отца титул барона.

– Значит, тебе придется научиться ездить верхом, да?

В глазах Ройса внезапно вспыхнула надежда.

– Мы никогда... Я имею в виду, я никогда еще не ездил на лошади. – Ройс ухватился обеими руками за руку Стивена. – Мы можем пойти сейчас?

При прикосновении этой маленькой ладошки у Стивена сердце сжалось в груди. Он всегда хотел стать хорошим отцом, не таким, каким был его собственный. Ройс ему не родной по крови, но он за мальчика в ответе.

– Да, можем. Пойдем.

Они направились к выходу и встретили Эмили. Стивен преувеличенно вздохнул и передал взглядом: «Что же тут поделаешь?» Ройс трещал без умолку.

– И я обязательно научусь скакать галопом и буду скакать быстрее всех! Обгоню кого угодно!

У жены на золотисто-медовых волосах белела полоска муки, и никогда еще ни одна женщина не казалась Стивену такой привлекательной. Ему хотелось зацеловать ее до бесчувствия.

– Кекс был великолепен. – Он поймал руку Эмили и поцеловал внутреннюю сторону запястья, обхватил ее рукой, притянул к себе я поцеловал. Поцелуй получился слишком коротким, но мягкость ее прикосновений и витавший над ней аромат ванили воспламенили его.

– Дядя Стивен, ну пойдем же! – Ройс тянул его дальше, и Стивен в конце концов уступил.

– Позже, – сказала себе Эмили после их ухода. Ей так хотелось верить в то, что Стивен может стать ей спутником жизни и другом!

Фарнсворт деликатно прокашлялся, прерывая поток ее мыслей:

– К вам стряпчий, миледи. Мистер Теренс Робинсон. – И дворецкий передал визитку.

С чем связан этот визит? После смерти брата они не смогли отыскать завещание, и она ни разу не видела мистера Робинсона. Они тогда решили, что титул и имущество автоматически переходят к Ройсу.

Накатил страх. Что случилось?

Она вытерла руки о передник.

– Пожалуйста, подайте ему чай в гостиную. И пошлите за лордом Уитмором.

Дворецкий поклонился и ушел, а Эмили понеслась вверх по лестнице, срывая на ходу передник. В своей комнате она принялась рыться в вещах – ничего подходящего. Почему, ну почему она не привезла с собой ни одного из тех платьев, что покупал для нее Стивен? Придется встретить мистера Робинсона все в том же черном саржевом платье. Только бы Фарнсворту не пришлось долго искать Стивена, думала она.

Эмили глубоко вздохнула и попыталась унять сердцебиение.

Приготовившись к худшему, Эмили открыла дверь и шагнула в гостиную. Мистер Робинсон сидел на кушетке с чашкой чая в руках.

– Леди Уитмор. – Стряпчий брата поднялся и наклонил голову в приветствии. – Спасибо, что приняли меня. – И добавил с теплой улыбкой: – Рад узнать, что ваш муж благополучно вернулся.

– Благодарю вас. – Эмили жестом пригласила его садиться. – Какие дела привели вас в Фолкирк, мистер Робинсон? Нашлось завещание Дэниела?

– Да, мне удалось его обнаружить. Мы потратили несколько месяцев на поиски.

– Но ведь завещание ничего не изменило? Ройс унаследовал титул и земли, разве не так?

Мистер Робинсон кивнул, и Эмили вздохнула.

– Хорошо. Это ведь хорошо, не так ли?

Стряпчий отхлебнул чаю и посмотрел на нее встревоженными глазами.

– Боюсь, что это не все. Нам стало известно, что законным опекуном детей назван ваш дядя Найджел, а не вы с мужем, как мы считали.

Сознание Эмили с трудом воспринимало его слова. Дядя Найджел? Зачем пожилому вдовцу маленькие дети? И почему Дэниел поступил так странно?

– Найджел живет в Индии, – сообщила она мистеру Робинсону.

– Жил. Но не так давно, а точнее, после известия о смерти вашего брата он вернулся в свое имение. Его люди связались со мной, и благодаря ему нам удалось обнаружить завещание. Оказалось, что ваш брат оставил его дяде на хранение.

Подозрения Эмили только усилились. Не слишком ли кстати отыскалось завещание, и именно у дядюшки Найджела? В последний раз она виделась с дядей еще в раннем детстве и почти не помнила. Их семья почти не общалась с ним и до его отъезда в Индию, изредка обмениваясь письмами.

– Но если он вернулся в Англию, почему не приехал навестить нас?

– Он приглашает в гости вас с детьми. Вот письмо. – Мистер Робинсон передал Эмили конверт.

Эмили прочла письмо, и ее руки сами собой сжались в кулаки.

– Он хочет, чтобы я отдала ему детей. – Сдерживать гнев становилось все труднее. – Но дети находятся на моем попечении. Я уже почти год заменяю им мать.

– Да, это правда. Но по закону они теперь вверяются заботе мистера Бэрроу. И если он не согласится передать детей под вашу опеку, у вас нет выбора. – Сочувственно улыбнувшись, мистер Робинсон потянулся к вазочке с печеньем. – Попросите его уступить вам права на детей. Он ведь вполне может согласиться...

Эмили оборвала его:

– Я не отдам детей брата ни Найджелу, ни кому бы то ни было еще. – Она окинула стряпчего тяжелым взглядом и поднялась. – Всего хорошего.

– Простите, леди Уитмор, но если вы не выполните условий завещания, мистер Бэрроу получит право обратиться к властям.

– Я попрошу лакея проводить вас, сэр, – холодно произнесла Эмили.

Стряпчий вздохнул:

– Мне очень жаль, что пришлось расстроить вас, леди Уитмор. Я пришлю вам копию завещания, чтобы вы могли изучить его. И вообще, вы вполне могли бы принять приглашение вашего дядюшки.

Вместо ответа, она скомкала письмо и швырнула его в пламя камина:

– Всего доброго, сэр.

Мистер Робинсон поклонился и вышел.

Главное для Эмили сейчас было сохранить спокойствие. Она не позволит никому забрать у нее Ройса и Викторию, они принадлежат ей. Ей, а не дяде, который почти за пятнадцать лет ни разу не удосужился приехать навестить их.

Наконец появились Стивен и Ройс. Лицо племянника радостно сияло.

– Я ездил на лошади! – задыхаясь от возбуждения, объявил Ройс Эмили. – Лорд Уитмор учил меня пускать ее легким галопом. – В голосе мальчика звучала неподдельная радость.

– Ты хотела меня видеть? – спросил Стивен.

– Позже расскажу, – тихо ответила она ему и переключила все свое внимание на Ройса. – Расскажи мне, пожалуйста, о своей первой поездке.

Она слушала племянника и улыбалась через силу. Посмотрела на Стивена. В том, как он слушал возбужденный рассказ мальчика, можно было различить почти отцовскую гордость.

– Он неплохо справился, хотя завтра, боюсь, ему трудно будет сидеть.

Мальчик убежал, а Стивен посмотрел на Эмили:

– Что случилось?

– Мистер Теренс Робинсон, стряпчий моего брата, наконец обнаружил завещание. Робинсон утверждает, что Дэниел назвал опекуном своих детей моего дядю, только что вернувшегося из Индии.

– Ты видела завещание?

– Пока нет. Он сказал, что пришлет нам копию. – Она с горячностью схватила его руки в свои. – А еще дядя приглашает нас приехать к нему погостить и заодно привезти детей.

– Тебя это встревожило. Почему?

– Слишком внезапно. Почему именно сейчас? Почему Найджел не связался со мной сразу после смерти Дэниела?

– Письма в Индию идут долго, Эмили.

Стивен слегка куснул ее губы, и Эмили поняла, что совсем не может думать, когда он прикасается к ней. Он опустил голову и приник губами к ее шее.

– Пожалуйста! Это очень важно для меня.

– Чего ты боишься? Что-то с твоим дядей?

– Да нет, с Найджелом все в порядке. Но я не понимаю, зачем ему, в его возрасте, опекунство над двумя маленькими детьми? Что-то здесь не так.

– Ройс и Виктория находятся под моей защитой. Не надо бояться. – Стивен взял ее руку и нежно провел большим пальцем по костяшкам пальцев. – Я разберусь в этом деле. Если хочешь, я сам поеду и поговорю с твоим дядей.

– Спасибо.

Стивен опустился на кушетку.

– Перед уроком верховой езды Ройс рассказал мне о вашем бывшем дворецком, Ананте.

– Анант Палту. Да, он работал у нас.

– Если мистер Палту все еще живет в деревне, я хочу завтра нанести ему визит, – сказал Стивен.

– Зачем?

– Он может знать что-то о татуировке. – Он ослабил ворот рубашки и показал ей загадочный рисунок. – Ройс утверждает, что мистер Палту сопровождал твоего брата во время поездки в Индию.

Эмили знала, что татуировка появилась у брата во время пребывания в Индии, но никогда не задавалась вопросом о том, что она означает.

– Одинаковая татуировка – не просто совпадение, – заметил Стивен. – В эти три месяца мой корабль, должно быть, плавал в Индию.

– И как ты думаешь, что означает эта отметка?

– Не знаю. Но собираюсь выяснить. – Подавив зевок, он взял ее за руку и увлек за собой. – А теперь в постель.

Лицо Эмили вспыхнуло. Как может он в такой момент думать о подобных вещах?

– Я говорила, ты слишком торопишься.

Он делано оскорбился:

– Я вовсе, не это имел в виду, милая женушка.

– Что же в таком случае ты имел в виду?

Он встал и поманил ее за собой. Прошел по коридору, поднялся по лестнице и остановился перед дверью их спальни. Ворот его рубашки по-прежнему открывал шею с татуировкой. Эмили живо вспомнила, какие ощущения испытывала при прикосновении к мужу.

Она остановилась и покачала головой:

– Почему-то мне кажется, что это дурная идея.

– Ты слишком подозрительна, – Он сел на кровать, снял сюртук, жилет и туфли. – Я теперь в твоей власти, а не наоборот. Ты вполне могла бы взять меня силой. – Он откинулся на подушку.

– Нет. – Ему не удастся обмануть ее! Она скрестила руки на груди и прислонилась к косяку.

Он встал и подошел к ней.

– Доверься мне, Эмили.

– Я тебе абсолютно не доверяю. – Тем не менее она позволила ему расстегнуть платье. – Почему каждый раз, когда мы остаемся наедине, ты первым делом пытаешься снять с меня одежду?

– Потому что это мне нравится. – И, посерьезнев, добавил: – Ты же не можешь спать во всем этом.

– Спать? – Мысль о том, чтобы погрузиться в мягкую постель и забыться сном, была столь же привлекательна, как мысль о тарелке клубничного мороженого. – Но ведь еще даже не вечер. Нас будут ждать к ужину. И как насчет детей?

– Фарнсворт придержит для нас ужин. И я уверен, что детей он тоже без еды не оставит.

Эмили забралась в постель. Он притянул ее к себе.

– Вот и хорошо! – Рука Стивена уютно легла ей под грудь, лицо оказалось совсем рядом с ее щекой.

Если он думает, что она сможет заснуть в таком положении, он сошел с ума. Наверное, стоит посчитать овец. Вдруг это поможет не обращать внимания на тепло его кожи и дыхание на щеке.

– Смотри, когда я засну, не пытайся воспользоваться этим, – предупредила она, закрывая глаза.

– Не беспокойся, – отозвался он сладким голосом. – Если я попытаюсь воспользоваться твоей беспомощностью, ты об этом непременно узнаешь.

Его руки даже не пошевелились, но соски Эмили ощутимо напряглись.

Одна овца. Две овцы... Шестнадцать овец...

Она схватила подушку и сжала ее изо всех сил. Ее тело жаждало Стивена, но она отказывалась поддаваться слабости. Она слышала, как его дыхание совсем рядом выровнялось, стало более глубоким. Но он по-прежнему прижимал ее спиной к себе.

Это напомнило ей о первой ночи после венчания. С какой нежностью он тогда прижимал ее к себе! На глаза навернулись слезы. Она совершенно не представляет, как он сейчас к ней относится.

 

Глава 15

В деревню они отправились верхом. Стивен, привычный к верховой езде, ехал свободно. Эмили же вцепилась в поводья так, что суставы побелели.

Деревня выглядела пасторально: уютные домики, крытые соломой, струйки дыма из труб. Углубившись в узкие улочки, Стивен знаком показал Эмили ехать за ним. Они миновали таверну, кузницу и сапожную лавку. Тут Эмили окликнула Стивена и велела остановиться.

Он спешился и помог ей спуститься, задержав руки на ее талии. Прошлой ночью он сумел-таки уснуть рядом с ней, не попытавшись заняться любовью, хоть это и потребовало от него невероятных усилий. Он хотел, чтобы она сама повернулась к нему. Ждал, чтобы она захотела его.

Здесь, в деревне, Эмили расцвела и чувствовала себя гораздо свободнее, чем в Лондоне. Возможно, она права, и ему просто надо разрешить ей жить в Фолкирке.

Стивен привязал лошадей возле сапожной лавки. Следующим зданием оказалась лавка аптекаря. Стоило войти внутрь, и ноздри наполнились пряным ароматом корицы и кардамона. Владелец, плотный мужчина с толстыми, отвисшими щеками, при виде Эмили отложил пестик, которым до этого что-то растирал в ступке.

– О, леди Уитмор! – приветствовал он ее. – Какой сюрприз!

– Добрый день, мистер Бармут, – отозвалась она, одарив аптекаря улыбкой. – Могу я представить вам своего мужа, графа Уитмора?

Аптекарь слегка поклонился:

– Милорд!

Стивен тоже приветствовал его и добавил:

– Надеюсь, вы сможете мне помочь в одном небольшом деле. Я ищу человека по имени Анант Палту. Когда-то он служил в доме моей жены.

– Боюсь, что в данный момент Ананта здесь нет, – извинился мистер Бармут. Он бросил быстрый взгляд в направлении задней половины лавки и пожал плечами. – Но я передам ему, что вы его спрашивали. Где он сможет найти вас?

– Через час я буду в имении барона, – сообщил Стивен. – Или, если он не сможет встретиться со мной там, мы будем в Фолкирке.

Эмили напряглась, когда он упомянул дом Дэниела, но ничего не сказала. Он не говорил ей заранее, что собирается обыскать дом.

Мистер Бармут пообещал передать сообщение, и они ушли.

– Зачем ты собираешься ехать в дом Дэниела? Там почти ничего не осталось.

– Если у твоего брата были какие-то записи, имеющие отношение к «Леди Вэлиент», они должны быть там.

– Если, конечно, кто-то другой не нашел их уже.

– Именно это я и собираюсь выяснить. – Он помог Эмили взобраться на лошадь, вручил ей поводья.

Эмили взяла их и вздохнула.

– Ты прав. Поедем посмотрим, можно ли там что-нибудь найти. – Она пришпорила лошадь и перевела ее в галоп.

Стивен последовал за ней. Они миновали деревню и выехали на открытое место. Скромный дом на вершине небольшого холма был окружен цветущими лугами и смотрелся очень живописно.

Лошади поднялись по склону холма и подошли к воротам. Эмили спешилась, не дожидаясь помощи Стивена, взяла свою лошадь под уздцы и повела в конюшню.

Стивену место не понравилось. Когда-то в имении Холлингфорда разводили прекрасных лошадей. Теперь же от былого великолепия остался только полуразвалившийся дом и пустая конюшня. Царивший здесь запах неожиданно пробудил дремавшие в Стивене воспоминания. Он вспомнил, как они с Эмили ехали в Шотландию, вспомнил, какое счастливое у нее было лицо. Через три дня после венча: ния он привез ее в Фолкирк. Она была в простом голубом платье, и в то утро шел снег.

Яркие, живые воспоминания теснились у него в голове, мешая друг другу. Сердце его наполнилось горечью, когда он вспомнил ее улыбку.

– Ты ведь была влюблена в меня, правда?

Эмили привязала свою лошадь в одном из пустых стойл и остановилась, с изумлением глядя на него.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты вышла за меня замуж по любви. Ты призналась мне в этом в день нашего венчания.

– Не помню, что я тогда говорила.

– Ты сказала, что всегда мечтала выйти за меня замуж. Мечтала и надеялась. – Он перегородил ей выход из конюшни. – Я женился на тебе, чтобы покончить с постоянным вмешательством отца. И чтобы увезти тебя отсюда. – Он положил руки ей на плечи. – Ты ведь не знала, что меня прислал твой брат?

Она помотала головой.

– Он попросил меня заехать и убедиться, что у тебя все в порядке. Но когда я увидел это место... – Он сделал паузу и вздохнул. – Здесь нельзя жить. Ты заслуживала лучшего.

– Это уже не имеет значения.

Но это была неправда. Стивен видел, как тщательно Эмили скрывала от него свои эмоции.

– Ты думала, что я влюблен в тебя. Вышла бы ты за меня, если бы знала правду?

Она пожала плечами:

– Ты говорил то, что я мечтала услышать. Мне некого винить, кроме себя самой.

– Уехав, я причинил тебе боль. Прости.

В глазах Эмили мелькнуло какое-то трепетное выражение, но она всеми силами постаралась скрыть свои чувства.

Не ответив на его извинения, Эмили сказала:

– Пойдем в дом.

Господский дом в имении мог похвастаться аж четырнадцатью комнатами. Кирпичный фасад зарос плющом. Оконные рамы сгнили, местами дерево можно было проткнуть пальцем. Этот дом порождал отчаяние.

– Ты уверена, что хочешь войти внутрь? – осторожно спросил Стивен.

– Он ведь не всегда был таким.

Эмили поднялась по битым ступенькам крыльца и отыскала возле двери подвижный кирпич. С трудом раскачав и вытащив его, она запустила руку в образовавшуюся дыру и достала большой железный ключ. Отперла замок и толкнула дверь. Из глубины сразу потянуло запахом гнили.

В доме давно не осталось ничего ценного. Стены пестрели яркими квадратами мест, где когда-то висели картины. На тяжелых бархатных зеленых шторах во многих местах поблескивали паутинки. Направляясь к гостиной, Стивен заметил в углу ветхую кушетку, насквозь проеденную молью.

– А этажерку Дэниел продал, – заметила Эмили. – Незадолго до нашей свадьбы.

– Ты была здесь счастлива? – спросил Стивен.

Она отрицательно покачала головой:

– Они постоянно спорили о деньгах, о том, что продать. После смерти папы...

О трагедии ее семьи долго говорили в бесчисленных гостиных по всей стране. Ее отец, вместо того чтобы попросить о помощи кого-то из более успешных родственников, предпочел повеситься.

– Когда это случилось, ты была здесь?

– Это я обрезала веревку, на которой он висел.

Стивен пораженно спросил:

– А как же твой брат? Где был он?

– Дэниел ушел играть в фаро. В тот вечер он вернулся с деньгами. Это был один из тех редких дней, когда он выиграл.

Стивен обнял ее. Он хотел поддержать ее, дать понять, что ему не безразлично случившееся.

– Трагедии нельзя переживать в одиночестве.

– Я была не одна. Со мной была жена Дэниела. Но она была беременна и ничем не могла помочь. – На лице Эмили появилось странное выражение.– Я должна была найти способ сделать так, чтобы этого не случилось.

– Это не твоя вина. Никто тебя не обвиняет.

– Нет, но это удобный предлог. Он позволяет женщинам света держать меня подальше от своих гостиных. Они все знают, что я пришла отсюда, Стивен. – Она сделала неопределенный жест в сторону разоренной комнаты. – Они знают, что все это я.

– Нет! Это была трагедия, и она ничего не говорит о тебе самой.

В глазах Эмили читалось недоверие. Да, очевидно, что одними шелками и нарядами ее ранимость победить не удастся.

– Пойдем в кабинет брата, – предложила она. – Может быть, там какие-то бумаги помогут тебе вспомнить ночь, когда на тебя напали.

В кабинете царил полный разгром, бухгалтерские книги валялись где попало. Кто-то тщательно обыскал комнату в поисках... чего? Очевидно, доказательств, решил Стивен. Но доказательств чего?

– Он побывал здесь, – предположила Эмили. – Тот человек, что напал на меня.

– Согласен. Но может быть, он что-нибудь пропустил.

Следующий час они провели за разборкой бумаг. Стивен знал, конечно, что семья Эмили разорилась, но увиденное оказалось куда хуже, чем он мог себе вообразить. Всего несколько месяцев назад Эмили жила в этом доме с братом и его детьми.

Он в ответе за благополучие и безопасность своей семьи. Хотя Ройс и Виктория ему не родные, он уже начал привыкать к ним.

Перебирая бухгалтерские книги, Стивен заметил оловянную лошадку, по размеру как раз соответствующую солдатикам Ройса. Когда-то она была выкрашена коричневой краской, которая теперь почти полностью облупилась. Стивен сунул игрушку в карман жилета, рассчитывая позже отдать мальчику.

– Посмотри-ка, – позвала его Эмили, сидевшая над каким-то переплетенным журналом.

Стивен полистал страницы и остановился, наткнувшись на название судна: «Леди Вэлиент». Тот самый корабль, доход от рейса которого был украден. В этом месте в журнале не хватало нескольких листов.

– Это был мой журнал, не Дэниела. Я все это писал. – Он нахмурился, гадая, как все это могло оказаться у брата Эмили.

В комнату вошел темнокожий индус в свободном светло-коричневом одеянии. Он был невысок, двигался с изяществом тигра, стремительно и уверенно. Перед глазами Стивена промелькнуло очередное видение. Этот человек с поднятым ножом наносит кому-то страшный удар... сильная боль заполняет тело Стивена... а позже аромат лекарственных трав.

– Мэм-сахиб, – приветствовал индус Эмили. Странное выражение пробежало по его лицу, когда Стивен собрался было представиться.

– Приятно вновь видеть вас, Анант. – Эмили взяла руки индуса в свои. – Вы хорошо выглядите.

Индус ответил ей улыбкой. Вообще он выглядел рядом с ней как старший брат, всегда готовый встать на защиту любимой сестренки. Он поклонился Стивену и окинул его оценивающим взглядом.

– Сахиб, я вижу, вы оправились от ран.

По тому, как индус говорил о ранах, Стивен рискнул предположить:

– Вы присутствовали при нападении на меня.

– Да, я был там. – На его лице отразилось сожаление. – К несчастью, я появился слишком поздно и не успел спасти жизнь лорда Холлингфорда. Но ваша... – Он оборвал себя и, бросив взгляд на Эмили, принял невозмутимый вид.

– Что произошло со мной после нападения?

Индус вновь взглянул на Эмили:

– Пока я дрался с напавшими на вас, вы скрылись... в другом месте, сахиб.

– Где?

После длинной паузы и заметных колебаний индус признал:

– Это был дом одной женщины. Эмили смертельно побледнела:

– Твоей любовницы!

Стивену хотелось возразить и опровергнуть это заявление, но сделать этого он не мог. Перед глазами вновь замелькали сценки. Вот он, спотыкаясь, бредет по улицам, рубашка его в крови. Да, он тогда нашел убежище в доме Патриции.

– Да, – признал он.

Эмили отвела глаза, как будто смотреть на него ей было невыносимо. Неужели она до сих пор считает, что он был ей неверен? Он истекал кровью, за ним охотились убийцы. О неверности не могло быть и речи. Внутри вспыхнул гнев. Они ведь уже обсуждали это!

Но он видел недоверие жены. Хотя они начали строить свой брак заново, слова слуги могли положить конец этим попыткам. В Стивене вновь поднялось раздражение, но он сумел овладеть собой. Позже. Он поговорит с ней позже.

Он вернулся к расспросам Ананта:

– Почему они хотели убить меня? Это что, были кредиторы Дэниела?

Анант медленно помотал головой:

– Им нужны были деньги, вырученные за груз вашего корабля «Леди Вэлиент». – Голос слуги звучал так, как будто он ощущал эту потерю как свою. – Я слушал, как они об этом говорили. Они пытались отыскать пропавшие деньги и считали, что лорд Холлингфорд должен знать, где они находятся.

Эмили потерла руки, будто пытаясь согреться.

– Дэниел никогда ничего бы не украл. Почему они его заподозрили?

Анант склонил голову:

– Миледи, у него было много долгов.

– Что произошло в Индии, когда вы с ним ездили туда в прошлом году? – задал вопрос Стивен. – Ройс рассказал мне, что у Дэниела появилась татуировка. Это что, надпись на санскрите?

Анант смутился:

– Это китайский, милорд, но боюсь, это все, что мне известно.

Стивен не поверил. Он не сомневался, что отметка на его теле имеет зловещий смысл, и видел, что бывший слуга не хочет его раскрывать. По крайней мере, он теперь знал, на каком языке сделана надпись.

Анант обернулся к Эмили, и его лицо заметно смягчилось.

– А дети, мэм-сахиб? С ними все хорошо?

Эмили выдавила из себя улыбку и кивнула:

– Если захотите, можете их повидать.

Они тихонько заговорили о чем-то, но солнце близилось к закату, и Стивен отозвал Эмили в сторонку:

– Пойди побудь с лошадьми. Прежде чем мы уедем, я хочу поговорить с Анантом наедине.

– Нет ничего такого, что нельзя было бы сказать в моем присутствии, – возразила она.

– Этот вопрос тебя не касается, В глазах Эмили сверкнула злость.

– Меня все касается! Если ты собираешься говорить о моем брате, то я имею право знать, что с ним произошло. – Ее глаза сузились. – Или это о твоей любовнице?

– Мы поговорим об этом позже.

– Поговорим о чем? О том, что ты пошел к ней, вместо того чтобы вернуться к собственной семье? Что я должна думать?

– Я истекал кровью, черт побери! И не собирался набрасываться на нее с любовными ласками. Она спасла мне жизнь!

Плечи Эмили опустились. Он добавил:

– Подожди меня в конюшне.

Она подчинилась, но по выражению ее лица Стивен понял, что разговор этот далеко не закончен.

Убедившись, что она ушла, обратился к Ананту:

– Говоришь, это китайская татуировка. Есть еще один человек с точно таким же знаком на теле. – Стивен тщательно выбирал слова, стараясь не открыть слишком много. – Его имя Карстерс.

– На вашем месте я не стал бы слишком доверять ему, милорд. Этот человек предал лорда Холлингфорда его врагам.

Стивен вспомнил, как виконт сидел у него и признавался в финансовых затруднениях. Может ли быть, что Карстерс сам украл полученные за рейс деньги и пытался свалить вину на Дэниела? Или еще на кого-нибудь?

– Если у меня появятся еще вопросы, вы будете в деревне?

Анант кивнул:

– Я расскажу все, что смогу, сахиб. – Темное лицо индуса смягчилось. – И если позволите, я хотел бы еще раз повидать Ройса и малышку Викторию. Я помогал заботиться о них, когда Лорд Хол-лингфорд был не в состоянии это делать.

Стивен разрешил и еще раз поблагодарил Анан-та за информацию. Индус низко поклонился и скрылся из вида.

В ту ночь в спальне Эмили слабо горел камин. Эмили сидела в кресле, обхватив руками колени. Хлопковая ночная рубашка закрывала ее тело от шеи до лодыжек. Открылась дверь, она повернула голову и увидела входящего Стивена. Он был в ярости.

Эмили невольно сжалась. За всю обратную дорогу в Фолкирк они не обменялись ни словом, и теперь Стивен показался ей похожим на волка, загнавшего добычу.

– Мы не закончили разговор.

Стивен снял сапоги для верховой езды, затем сюртук. Поймал на себе ее взгляд и развернулся, чтобы расстегнуть рубашку. При виде его обнаженной спины щеки Эмили вспыхнули. У основания шеи темнела китайская татуировка.

Непонятная отметка на чужом языке придавала ему опасный вид и делала похожим то ли на хищника, то ли на бывалого наемника. Эмили уже в который раз подумала о том, что может означать этот таинственный знак?

Он подошел и оперся на спинку кресла. Неяркие отблески пламени играли на тугих мускулах его груди. Он стоял так близко, что Эмили почувствовала слабый аромат бренди в его дыхании. Но он, вне всяких сомнений, был трезв.

– О-о... – Она так разозлилась на него сегодня, что едва могла разговаривать. Нет, она просто приревновала его. Еще бы! Другая женщина перевязывала его раны.

Логика говорила, что он не сделал ничего плохого, но ревность не сдавалась. Эмили хотелось выцарапать глаза женщине, которая посмела прикоснуться к ее мужу. Даже если это прикосновение было вполне невинным.

– Ты обвинила меня в том, что я поехал к любовнице и тем самым позволил твоему брату умереть.

Она поднялась с кресла и положила руки ему на теплую грудь.

– Да, это правда. Я злилась при мысли о твоей неверности. И действительно винила тебя в смерти Дэниела. – Она опустила глаза. – Но это было до того, как я узнала правду.

– Клянусь, я не прикасался к Патриции ни в ту ночь, ни после.

Эмили прислонилась пылающим лбом к его груди и поверила.

– Ну что, ты не собираешься кидаться на меня с ножом? Угрожать отравленным чаем? – Он провел руками вниз по ее спине, вдоль позвоночника. Затем мягко притянул к себе и прижал, так что она ощутила его твердую плоть.

Внутри шевельнулся страх, но она подавила его. Она хотела быть сегодня с ним, заявить на него свои права, изгнать из его памяти всех женщин, кроме себя.

Его пальцы пробежались по ее спине, собирая ткань, так что подол рубашки приподнялся до колен и выше. Еще одно движение – и руки проникли под тонкую ткань, а теплые ладони легли на обнаженные ягодицы. Ощутив это прикосновение, Эмили закрыла глаза.

– Я так же раздевал тебя в нашу брачную ночь?

– Я... сама разделась. Я ждала тебя в постели.

При одном воспоминании об этом ее соски напряглись. Его руки ласкали ее бедра, а между ногами нарастал влажный жар. Он с силой притянул ее к себе, и теперь лишь тонкий барьер ткани отделял от нее каменную твердость его естества.

Стивен поцеловал ее. И обоим показалось, что их первая брачная ночь была вчера. Она обхватила его руками за шею и прижалась всем телом.

– Помоги мне все вспомнить, – шепнул он. Эмили подняла руки, и он аккуратно стащил с нее рубашку. Теперь, когда она стояла перед ним обнаженной, взгляд Стивена вспыхнул. Он поцеловал ее снова. На этот раз поцелуй получился требовательным, его губы полностью пленили ее рот. Она и сама готова была сдаться, ее страсть требовала выхода. Он опустил голову к ее груди и прошелся языком вокруг напряженного соска.

Дрожащими руками она расстегнула на нем штаны и высвободила напряженный член. Не в силах устоять, обхватила его ладонью и принялась поглаживать, ощущая под пальцами то его гладкую длину, то закругленную головку.

По выражению лица Стивена было похоже, что его застали врасплох. Его глаза были закрыты, а когда Эмили с легким давлением провела рукой вдоль всей его длины, он с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

– Я уже трогала тебя так, раньше. Не помнишь?

Он покачал головой и застонал, когда большой палец Эмили прошелся по влажной впадинке на самом кончике. Он поцеловал ее с такой страстью, что по ее телу пробежала долгая волна наслаждения.

Он поймал ее запястья и направил ее спиной к кровати. Она легла, ожидая его. Он тут же запустил пальцы в ее влажную глубину. Ритмичные ласки заставили Эмили изо всех сил вцепиться в одеяло.

– Ты моя жена, – прошептал он. – Больше никого нет.

Внутри все сжалось от острого и горячего желания. Он продолжал поглаживать бархатные глубины, и у Эмили перехватило дыхание.

– Я хочу попробовать тебя на вкус.

Она не успела даже возразить, а его язык уже коснулся самых интимных ее глубин, проник внутрь. Она выгнула спину и задрожала от неудовлетворенного желания.

– Стивен!..

Язык Стивена двигался там, внутри, она вцепилась руками в его волосы и широко раздвинула ноги. Накатило сладкое безумие, бедра вздымались и опадали помимо ее воли.

Но вот она ощутила у самого входа кончик его напряженной плоти. Будто дразня, он наполовину вошел в нее. Дыхание вырывалось из нее короткими всхлипами, а он вошел и снова исчез. Теперь его член был полностью покрыт ее влагой.

– Иди ко мне, – умоляюще проговорила она. После мгновенного колебания он наконец полностью погрузился в нее и, обхватив руками ее ягодицы, начал двигаться в мощном ритме, заставляя ее тело отвечать ему.

Она была так невинна в их первую ночь, она ничего не знала, но он любил ее так, что на следующее утро все ее тело болело. Милостивые небеса, как же ей не хватало его все эти месяцы!

Стивен заставил ее закинуть ноги ему за спину. Он целовал ее грудь, с силой всасывая соски.

Эмили дрожала, ее тело радостно принимало его. Он раз за разом полностью погружался в нее, становясь, кажется, еще тверже. Эмили внезапно затопила жаркая влага, и она прикусила губу, чтобы не закричать. Мышцы конвульсивно сократились, сжав его член. Через несколько секунд Стивен выгнулся всем телом и, не выдержав, громко застонал.

Потом он лежал сверху, накрыв ее собой, будто одеялом. Эмили никак не могла успокоить дрожь.

– Я сделал тебе больно? – спросил он.

– Нет, – коротко ответила она. Она не могла 'заставить себя признаться, как ей не хватало Стивена все это время.

Он высвободился, перекатился и лег рядом. Поцеловал в плечо.

– Мне надо вернуться в Лондон.

– Зачем?

– Я хочу еще раз поговорить с Карстерсом о татуировке и о том грузе. – Он осторожно запустил ладонь под ее тело, наслаждаясь шелковистой мягкостью кожи. – И я хочу, чтобы вы с детьми остались здесь.

Мысль о том, что он отправится куда-то сражаться с невидимым врагом, а она останется сидеть с детьми, не понравилась Эмили. К тому же не отпускали мысли о визите стряпчего... Эмили повернулась и посмотрела на Стивена:

– Как быть с моим дядей Найджеяом?

– А что с ним?

– Что, если он попытается забрать у меня детей, пока тебя не будет? Мистер Робинсон сказал, что я должна отвезти их к нему в имение.

– Когда увидим завещание, тогда и решим, что делать. Я уже сказал, что поеду и поговорю с ним. Может быть, мне удастся уговорить его подождать.

– Но что, если все-таки придется их отдать?! Его руки крепче сжали ее.

– Тогда нам придется подчиниться закону. Она отпрянула и вгляделась в его лицо, как будто не в состоянии поверить сказанному.

– Ты не будешь за них бороться?

Он сохранил на лице спокойное выражение.

– Ты что, правда веришь, что я отдам детей чужому человеку?

– Не знаю. – Эмили села.

– Ты не веришь, что я смогу их защитить. – Лицо Стивена потемнело от обиды и раздражения.

– Я боюсь. – В памяти Эмили замелькали картинки. Вот брат, он весело смеется, а ведь он давно мертв, и похоронен, и лежит в холодной земле. – Я не хочу, чтобы пострадал еще кто-нибудь.

– Доверься мне, – требовательно сказал он. – Детям здесь будет безопаснее, чем в Лондоне. Ты не хуже меня это знаешь.

– Нет, не знаю. На меня напали здесь, – возразила она. – Нам надо держаться вместе.

Стивен притянул ее.

– Они добиваются моей смерти, Эмили. Не смерти детей.

Ей невыносима была мысль о том, что он в Лондоне будет подвергать себя опасности. Откинув покрывало, Эмили потянулась за пеньюаром, но он остановил ее:

– Дай мне подумать и разобраться в этом деле. Я сделаю все, что смогу, чтобы дети остались с нами.

– Я не отдам их! – Она смотрела на него полными слез глазами. – Это мои дети, а не моего дяди.

– Может так оказаться, что у тебя не будет выбора.

Неужели он это всерьез? Он не понимает! Хотя рожала их не она, Ройс и Виктория – все, что у нее осталось от семьи. В груди Эмили разыгралась настоящая буря эмоций.

– Мне нет дела до того, что говорит закон!

– А мне есть.

Слова Стивена шокировали ее, лишив дара речи. Неужели он будет следовать букве закона, вместо того чтобы любой ценой сохранить детей? По тому как Стивен сжал челюсти, было похоже, что будет.

А она не сможет оставаться с человеком, который не готов защищать тех, кого она любит.

 

Глава 16

Позднее утреннее солнце бросало острые лучи сквозь щели в плотных занавесях. Стивен сидел один в кабинете и занимался хозяйственными книгами. Вчера Эмили выгнала его из своей спальни, что, естественно, не могло не ухудшить его и без того дурного настроения. Она повела себя как истеричная баба и попросту отказалась выслушивать его разумные доводы. Ему-то казалось, что после проведенной вместе ночи их отношения изменятся.

Если в завещании дети действительно отданы на попечение Найджела Бэрроу, то закон будет на его стороне. Тем не менее он не отдаст их чужому человеку, не проверив истинность его заявлений.

В дверь постучали. Может быть, его жена пришла извиниться перед ним? Но на пороге кабинета появился Фарнсворт.

– Простите, милорд. Это прислали от стряпчего, мистера Робинсона. – И дворецкий вручил Стивену стопку бумаг.

– Спасибо, Фарнсворт.

После ухода дворецкого Стивен вытащил из внутреннего кармана очки, водрузил их на нос и развернул завещание. Он не мог сказать наверняка, является ли этот документ законным, но на первый взгляд все вроде бы было в порядке. Опекуном Ройса и Виктории, как и боялась Эмили, действительно был назван Найджел Бэрроу.

.Стивен прочел завещание дважды, не нашел ничего необычного и набросал короткую записку своему стряпчему. Единственный способ спорить с законом – прибегнуть к помощи специалиста. А пока он подчинится, но с величайшей осторожностью.

Эмили беспокоил тот факт, что завещание неожиданно обнаружилось именно после приезда Найджела, и Стивен разделял ее беспокойство. Очень может быть, что документ этот просто подделка.

Найджел, помнится, пригласил их погостить, намереваясь оставить детей у себя. Может быть, лучше всего принять приглашение. Только так они смогут узнать, достоин ли этот человек доверия.

Если решение принято, не откладывай дело в долгий ящик, решил он. Жена, наверное, будет в ярости, но Стивен хотел посмотреть своими глазами, что за человек ее дядюшка.

* * *

Путешествие заняло полтора дня. К удивлению Стивена, великолепное имение Найджела намного превзошло самые смелые его ожидания. Стивен обратил внимание и на безупречный сад, и на тщательно подстриженные лужайки.

У дяди Эмили не было титула, зато он обладал богатством. Весь дом в Фолкирке мог уместиться в одном крыле его великолепного особняка. Но как мог Найджел Бэрроу жить в такой роскоши и при этом позволять другим членам своей семьи страдать в нищете? Хотя, возможно, Бэрроу посылал деньги, а Холлингфорд их проматывал и проигрывал.

Стивен вышел из коляски и передал свою карточку лакею, открывшему перед ним дверь. Его проводили в гостиную, оклеенную розовыми с голубым обоями. Везде были расставлены столики красного дерева и золоченые французские стулья эпохи Людовика XV, у одной из стен стояло пианино.

Вскоре в гостиной появился пухлый джентльмен со снежно-белыми пышными бакенбардами и жизнерадостной улыбкой. При ходьбе он тяжело опирался на палку.

– Должно быть, вы – граф Уитмор?

Стивен склонил голову, и джентльмен жестом пригласил его сесть.

– Я Найджел Бэрроу. Должен сказать, что очень рад познакомиться с вами. Я надеялся, что с вами будут моя племянница и дети.

– Возможно, в другой раз. – Стивен принял из рук хозяина чашку с чаем, отказавшись от сливок и сахара. Найджел явно был сладкоежкой, в свою чашку он положил три полных ложки сахара.

– Что же в таком случае привело вас сюда? Вероятно, завещание. Я ужасно расстроился, когда услышал о смерти племянника. Кажется, ему очень не везло в делах, он постоянно вкладывал деньги в провальные предприятия. Жаль, что меня не было здесь и я ничем не мог помочь ему.

– Насколько мне известно, год назад он был в Индии. Вы виделись с ним?

Найджел кивнул:

– Конечно, конечно. Он рассказал мне о некоторых своих неудачах, и я одолжил ему денег. – Он печально покачал головой, отхлебнул из своей чашки и добавил еще ложечку сахара. – За годы я послал Дэниелу несколько сотен фунтов, но, судя по всему, Эмили этих денег и не видела. Кстати, я с радостью узнал, что она вышла замуж за вас. Ей и так пришлось пережить слишком много невзгод.

Сожаление его казалось искренним.

– Откуда вы узнали о нашем браке?

– Дэниел написал мне о нем несколько месяцев назад. Мне кажется, он считал, что теперь, когда Эмили устроена, его дела тоже пойдут в гору.

– Эмили очень расстроилась, узнав, что ее брат назвал опекуном его детей вас. Все это время она заменяла им мать.

Найджел тепло улыбнулся:

– Я уверен, что она заботилась о них наилучшим образом. Но когда Дэниел писал завещание, она еще не была замужем.

– А почему вам потребовалось так много времени, чтобы вернуться в Англию? – поинтересовался Стивен. – И кстати, Эмили говорила, что вы ни разу не навестили ни ее, ни детей.

– Именно в это время произошли волнения в сикхской армии. Моим владениям в Индии угрожала опасность. – Сказав это печальным тоном, он вдруг взбодрился: – Но теперь, когда все успокоилось, я могу искупить свои ошибки. Признаюсь, – продолжал он, – я испытываю эгоистичное желание избаловать детей Дэниела, поскольку собственных детей Господь нам с женой не дал. Он поднялся и тяжело налег на трость.

– А теперь пойдемте. Я хотел бы; чтобы вы взглянули на приготовленные для них комнаты. Боюсь, я немного перебрал с покупками. Я никак не мог решить, какие игрушки им понравятся.

Найджел повел Стивена вверх по лестнице. На центральной площадке ему пришлось остановиться и передохнуть. Он улыбнулся Стивену виновато.

– Простите, старость не радость, полагаю. – Он тяжело навалился на трость и мгновение помолчал. Его глаза смотрели серьезно и пристально. – Я всегда буду жалеть, что не смог помочь моему племяннику Дэниелу. Я виноват в этом. – И добавил с тяжелым вздохом; – Но я с нетерпением жду встречи с его детьми. Вы сами видите, средств у меня достаточно и я смогу обеспечить им необходимый комфорт.

Он двинулся дальше по лестнице и провел Стивена в детскую, набитую до отказа всевозможными игрушками и куклами. В этой комнате было все, что только могли пожелать дети.

И все же Стивену не хотелось везти сюда детей. Может быть, дело в том, что дети стали ему небезразличны, и Стивен чувствовал, что расставаться с ними будет тяжело.

– Вы привезете Ройса и Викторию сюда? – спросил Найджел. – Боюсь, что дорога мне противопоказана. И уговорите Эмили тоже приехать. Я был бы очень раз увидеться с ней.

Стивен решил, что придется принять приглашение дядюшки. Он не сомневался, что если здесь что-то не так, то Эмили обязательно все выяснит.

* * *

По возвращении в Фолкирк Стивен решил в первую очередь поговорить с Ройсом, ведь необходимость переезда затрагивала его в первую очередь.

Но он не успел выполнить свое намерение. Оказалось, что Фарнсворт давно хочет поговорить с ним. Стивен согласился его выслушать. Вид у дворецкого был смущенный.

– В чем дело?

– Юный лорд Холлингфорд вызвал здесь в ваше отсутствие ужасный переполох, милорд. Ройс залез на дерево и отказался спускаться.

– И что сделала леди Уитмор?

– Отправила его в комнату без ужина. Но я пообещал мальчишке, что обязательно расскажу вам о его проделках.

– А вы хотели бы сами выпороть его, Фарнсворт?

Кровь прилила к лицу дворецкого.

– Я не посмел бы, милорд. Но мальчика надо бы держать построже, – румянец на его лице приобрел фиолетовый оттенок, – хоть мне и не полагается высказывать свое мнение.

– Нет, не полагается. – Может быть, дворецкий и прав, но Стивену откровенно не понравился его намек на то, что Эмили не умеет воспитывать детей. – Но я обязательно поговорю с ним.

– Спасибо, милорд. – Фарнсворт поклонился, не поднимая глаз от пола, и тихонько удалился.

Стивен поднялся в свою комнату и достал оловянную лошадку, которую привез несколько дней назад из дома Холлингфордов. Затем постучал в дверь комнаты Ройса. Изнутри доносились звуки воображаемого сражения и пушечных выстрелов, которые Ройс с большим энтузиазмом изображал губами. Когда Стивен тихонько вошел, Ройс как раз сталкивал двух солдатиков в игрушечном поединке.

– Мне сказали, ты опять лазил на деревья, – начал Стивен.

Ройс прервал баталию и ухмыльнулся.

– Фарнсворт не мог меня достать. Он был похож на сардельку, весь красный и пыхтел, когда призывал меня слезть.

Стивен с легкостью представил себе дворецкого в описанном виде и едва не рассмеялся. Однако он понимал, что должен проявить твердость.

– Ты должен уважать старших. Кроме того, свалившись оттуда, ты мог что-нибудь сломать себе. Скажем, шею. – Протянув руку, он взлохматил мальчику волосы и положил ладонь на плечо.

Затем Стивен вытащил из кармана жилета игрушечную лошадку.

– Это твое?

Глаза Ройса расширились, по лицу расплылась широкая улыбка.

– Это же конь! Я думал, что потерял его!

Стивен держал лошадку на виду, но не отдавал.

– Ты должен извиниться перед Фарнсвортом. И весь день будешь помогать ему во всех делах. Хороший солдат должен уметь подчиняться.

Мальчик сжал губы, но спорить не стал. Вместо этого он порывисто обнял Стивена за пояс и крепко прижался к нему:

– Спасибо, дядя Стивен!

Этот ласковый жест застал Стивена врасплох. Сам он когда-то тоже пытался обнять отца, всего один раз, после смерти Уильяма. Маркиз тогда оттолкнул его и сказал, что хочет остаться один. Он вдруг почувствовал злость на отца за то, что у того не нашлось для сына доброго слова. Стивен похлопал Ройса по плечу.

– Ты хороший мальчик, – сказал он, – и храбрый. – Ему ужасно не хотелось сообщать Ройсу неприятную новость о том, что ему придется уехать, хотя бы на время. Но лучше всего сказать прямо. – Ройс, ты встречался когда-нибудь со своим двоюродным дедушкой Найджелом?

Ройс покачал головой:

– Он живет в Индии.

– Он раньше действительно жил в Индии, но теперь вернулся. Завтра ты поедешь погостить у него.

– Я не хочу. – Ройс изобразил лошадиное ржание и посадил одного из солдатиков верхом.

– Наверное, Найджел пережил много интересных приключений. Может быть, у него даже есть кривая сабля.

– А как вы думаете, случалось ему вспарывать человеку живот, как Ананту?

Стивен сдержал улыбку:

– Ты мог бы сам спросить у него. Это будет недолгий визит. Ты согласен?

– Я хочу остаться здесь, с вами и тетей Эмили.

– Мы можем поехать все вместе, – предложил Стивен. – Виктория хочет поехать и послушать его рассказы. Она сама сказала мне об этом.

При этих словах Ройс бросил на Стивена подозрительный взгляд:

– Малыши не умеют разговаривать.

– Она умеет. Просто надо выучить ее язык.

Ройс сморщил нос.

– Я вам не верю. – И неожиданно замахал в сторону двери.

Стивен обернулся и увидел в дверях Эмили с Викторией на руках.

– Посмотри, что привез мне дядя Стивен! – воскликнул Ройс. – Он нашел коня! – Мальчишеское лицо сияло абсолютным счастьем, и Стивен порадовался, что догадался прихватить игрушку. Лицо жены смягчилось, но лишь немного.

– Я очень рада.

– И я могу поехать в гости к дяде Найджелу.

При этом сообщении Ройса Эмили застыла на месте и одарила Стивена взглядом полным ярости.

Итак, Ройс согласен обдумать возможность поехать в гости к дяде Найджелу. Однако Стивен чувствовал, что убедить жену будет далеко не просто.

Эмили молчала весь обед и все время, которое они провели в спальне.

– Мы должны привезти детей к твоему дяде, – сказал он наконец. – Я встретился с ним и считаю, что он может дать им дом и хорошее образование.

– Тебе следовало сказать мне, куда ты собираешься! – Эмили сражалась с корсетом, пытаясь самостоятельно его расшнуровать.

Стивен подошел сзади и помог ей справиться с этим непростым делом.

– Я хотел на него посмотреть, – признался он.

– И что ты обнаружил?

– Ничего. У него большой дом, он накупил для детей игрушек. Кажется, он их с нетерпением ждет. – Стивен отступил в сторону.

Эмили сняла корсет и накинула халат. Тонкая ткань натянулась на груди.

– Я знаю своего брата. Он никогда не отдал бы детей чужому человеку. По крайней мере, после того, как я вышла за тебя замуж.

– Дэниел написал завещание до того, как мы с тобой поженились. И Найджел детям двоюродный дед. – Он подошел к Эмили сзади и положил руки ей на плечи. – Завещание имеет законную силу, Эмили. И если мы хотим просить передать опекунство нам, мы должны следовать законной процедуре.

– Но Найджел даже никогда не видел детей! – Она скрестила руки на груди и повернулась к нему. – Он не знает их так, как знаю я. Когда родилась Виктория, Ройс потерял мать. Теперь он потерял и отца тоже. У них осталась только я.

– У них есть не только ты, – тихо возразил он. – У них есть еще и я. Я обещал тебе, что буду защищать их.

Почему, ну почему она не может включить его в свою жизнь и в жизнь детей?

– Я думаю, что нам надо поехать всем вместе. – Он обнял ее и притянул ближе. – Если тебе что-нибудь не понравится, мы уедем.

– Ты никуда детей не повезешь! Их место здесь, и здесь они останутся!

– Ты хочешь идти против закона? – Он нежно поцеловал ее в плечо, пытаясь успокоить. – Поедем, Эмили. Встретишься с ним сама, посмотришь...

– Нет! Я уже сказала, что дети не покинут Фол-кирк. И я тоже.

– Ты ведешь себя нелепо. А тебе не приходило в голову, что там ты будешь в безопасности? Мои враги знают, где мы находимся.

– Я не хочу ехать, – тихо сказала она. – Найджел ничего не сделал для нас, когда мы в имении пытались свести концы с концами. Почему сейчас ему вдруг захотелось нам помочь?

– Он стар, Эмили. Он признался мне, что хочет наверстать упущенное за все эти годы.

– Мне все это не нравится.

– В завещании сказано...

– К черту завещание! Если ты попытаешься увезти детей, я найду способ тебя остановить.

– Как? Сломаешь возок? – Проблеск интереса в ее глазах заставил Стивена пожалеть об этом сардоническом замечании.

– Я сделаю то, что потребуется.

Эмили душила ярость. Если Стивен думает, что увезет от нее детей, он глубоко ошибается. Она мерила шагами свою комнату из угла в угол и пыталась думать. Что она может предпринять?

Проходя мимо зеркала, она на короткий миг поймала взглядом свое отражение. Бледное лицо, осунувшееся и испуганное. Светлые волосы совершенно растрепались. Вид просто кошмарный.

Эмили вынула шпильки из волос и начала их расчесывать. Она должна остановить Стивена. Каким угодно способом, любой ценой. Если соблазнить Стивена, заставит ли это его передумать?

Она натянула халат и направилась вниз, в кухню. Служанки тихонько дремали в уголке, и Эмили, стараясь не разбудить их, приготовила себе чашку чаю. Запах горящего угля смешивался здесь со слабым ароматом вечерней трапезы. Большой деревянный стол в углу был расцарапан в тех местах, где обычно резали овощи.

В голове появилась идея. Времени мало, но может получиться. Эмили открыла ящик и достала оттуда самый острый нож, какой только смогла найти. Непростая задача. Но с другой стороны, ни одно стоящее дело не бывает простым. Решившись, она спрятала в складках платья нож и направилась вверх по лестнице в спальню Стивена.

* * *

На следующее утро Стивен не стал ждать лакея и оделся сам. Он плохо спал ночью. Мысль о том, как уговорить Эмили поехать вместе с ним к Найджелу, не давала покоя.

Он надел рубашку и жилет, застегнул пуговицы. Полностью одевшись, вытащил сапоги для верховой езды и начал натягивать их.

Нога провалилась куда-то внутрь, прямо сквозь подошву. Подметка отвалилась и с громким стуком шлепнулась на пол. Стивен выругался. Открыв гардероб, он понял, что кто-то зверски расправился с каждой парой его обуви. И он знал, кто это был. Так, босиком, они направился в комнату жены и с громким треском распахнул дверь.

– С добрым утром, – зевая, пробормотала она сквозь сон.

– Не смей говорить мне «С добрым утром», – резко сказал он. – Ты испортила мои лучшие сапоги для верховой езды!

– Да, я это сделала! И теперь ты никуда не уедешь из дома. – Она повернулась на другой бок.

Он закрыл дверь, для того, чтобы слуги не могли услышать их разговор.

– Если ты думаешь, что такой ребяческий поступок помешает мне уехать, ты ошибаешься. Я просто одолжу пару туфель у Фарнсворта. – Он присел на краешек кровати и скинул с нее одеяло. Он не позволит ей притвориться спящей и уклониться таким образом от разговора.

– У вас разные размеры.

– Я уеду, когда сочту нужным, и никакие сапоги или их отсутствие мне не помешают.

– А ты действительно хочешь уехать? – вкрадчиво спросила Эмили. Он заметил, что рубашка на ней из тончайшего шелка и не скрывает решительно ничего. – Или, может быть, ты предпочел бы заняться чем-нибудь другим? Слова застряли у него в горле.

– Ты не сможешь диктовать мне свои условия!

– Нет?

Ее руки деловито расстегивали пуговицы и снимали с него сначала жилет, затем рубашку. Наконец он оказался голым по пояс.

– Мы не закончили разговор, – заметил он.

В ответ она опустила корсаж ночной рубашки и прижалась к нему обнаженной грудью.

– Мы действительно не закончили. Я вижу, как сильно ты сердишься.

Надо сказать, что Стивен в данный момент переживал какие угодно чувства, но только не гнев. Ему потребовалось лишь несколько мгновений, чтобы избавиться от остатков одежды.

– Я в ярости!

Он уложил ее на спину и притянул к себе ее бедра. Тело Эмили отреагировало мгновенно.

Он подозревал, что Эмили собирается соблазнить его. Очевидная попытка добиться своего. Но он владеет собой гораздо лучше, чем ей кажется.

Он пристроил кончик своей затвердевшей плоти так, чтобы он легко порхал над ее влажным и таинственным входом, а рукой обхватил грудь Эмили. Она задохнулась, сосок под его пальцами съежился. Она попыталась увлечь его в себя, но Стивен не позволил, он прижал ее к постели и удержал на месте. Прошелся губами по мягкому изгибу над ее ребрами. Затем подразнил большим пальцем самую чувствительную ее точку.

Считается, что хорошая жена должна повиноваться мужу во всем и подчиняться его решениям. На этот раз она зашла слишком далеко. Надо же, испортила лучшую пару сапог! Большинство мужей побили бы своих жен за такое, но у него на уме было более приятное наказание. Он скользнул чуть внутрь.

– Стивен... – прошептала она умоляюще.

Он вышел обратно и принялся нежно ласкать ее набухшие складки. Мягко. Заставляя ее изнывать от сексуального наслаждения самой темной природы.

– Ты что-то хотела?

– Тебя! – выдохнула она.

– Хочешь, чтобы я тебя поцеловал?

Эмили кивнула. Жажда и наслаждение толкали ее к нему. Его рот овладел ее губами, и Эмили застонала. Если у него такие представления о наказании, то она будет выказывать ему неподчинение каждый день все время, какое продлится их брак.

Он прошелся губами по ее шее, вниз к ключице и дальше к плечам. Его мягкий язык пробовал на вкус ее чувствительную кожу, подбирался вплотную к грудям, но не давал самого желанного, того, в чем она нуждалась.

Ее женское существо набухло влагой. Он даже немного испугал Эмили, когда согнул ей колени и прижал их к ее груди. Разведя ей ноги в стороны, он поднялся над ней и вошел глубоко, до предела. Потрясенная Эмили вскрикнула от нового острого ощущения.

Он вышел из нее, вышел невыносимо медленно. Затем снова заполнил ее. И снова вышел, причиняя мучительное наслаждение. Она и сама не знала, когда окончательно сдалась, когда позволила ему лидировать. Непонятно как, но ему опять удалось взять над ней верх.

Новая позиция дала Стивену полную власть над ее телом, позволила скользить вдоль всей чувствительной зоны, доводя ее до безумия.

Наслаждение Эмили возрастало с каждым движением. Он продолжал двигаться, пока ее не унесло ввысь по огненной спирали. Наконец и он не выдержал и поспешил к собственному освобождению.

Он притянул ее к себе и накрыл покрывалом. Она молча плакала. Именно об этом она мечтала все это время. Ее муж снова ее любит.

Но она пыталась использовать сексуальное наслаждение как оружие, и он знал об этом.

Ее тело ощущало жуткую усталость. Она вдруг почувствовала себя в безопасности в его объятиях и прикрыла глаза. Только на мгновение, подумала Эмили. Она поспит только несколько минут.

Яркие солнечные лучи пробились сквозь шторы и добрались до лица Эмили. Она проснулась и в ужасе ощутила рядом пустоту. Она отправилась искать Стивена и детей, но их уже не было.

– Я рассчитываю на вас, Анна, – сказал Стивен в возке по дороге к имению Найджела. – Вы должны постоянно находиться с детьми и обязательно сообщать мне, если заметите в поведении мистера Найджела Бэрроу что-то подозрительное.

Во время первого визита ему не бросилось в глаза ничего необычного, но он хотел быть уверен в том, что все в порядке. Не секрет, что слуги всегда сплетничают о хозяевах, поэтому, скорее всего, если с Найджелом что-то не так, Анна узнает об этом первая.

Кормилица сидела напротив с малышкой на коленях и смотрела на Стивена большими глазами.

– Конечно, милорд.

– Я останусь здесь до прибытия леди Уитмор. Потом я уеу в Лондон. Надеюсь, вы сможете при слать мне весточку, если я вдруг понадоблюсь.

Она кивнула, но вид при этом у нее был очень обеспокоенный.

– Я позабочусь о том, чтобы вы получили достойное вознаграждение за службу, – поспешил он ее заверить. – Вы получите дополнительное годовое жалованье.

– Я обещаю, что буду хорошо заботиться о них, милорд. Но... – она похлопала Викторию по попке и продолжила с еще большей тревогой. – Вы уверены, что леди Уитмор приедет?

– Она появится в самое ближайшее время, – заверил Стивен кормилицу. Он не сомневался, что Эмили уже в пути. Она, конечно, возненавидит его, но у него не было выбора: он должен обеспечить безопасность и ее самой, и детей. Найджел, если он действительно такой человек, каким кажется, вполне может обеспечить им всем безопасное убежище.

Проблема в том, чтобы убедить жену остаться у него. Стивен никогда не встречал такой решительной и упрямой женщины, как Эмили. Он опустил взгляд на пару поношенных кожаных туфель, которые он одолжил у одного из лакеев. Какая глупость!

На следующий день после обеда они прибыли в имение Найджела Бэрроу. Сам Найджел, крепкий и жизнерадостный, встретил их с очевидной радостью. Его снежно-белые бакенбарды стояли дыбом, как флаг на ветру.

– Я так рад, что вы приехали, Уитмор! И дети! А ты, должно быть, Ройс. – Найджел наклонился к мальчику и улыбнулся. – Новый барон Холлингфорд. Копия своего отца, должен сказать.

Ройс испуганно отпрянул, но Стивен ободряюще положил ему руку на плечо и тихонько сказал:

– Все в порядке.

– Я не верю, что вы действительно бывали в Индии, – сказал Ройс, угрюмо ковыряя носком ботинка красивый ковер.

– Был, мой мальчик. Я даже катался там на слоне.

Ройс прижался плотнее к Стивену. Кажется, слова Найджела совершенно его не убедили.

– А это юная Виктория. Настоящая красавица!

Виктория зарылась лицом в шею Стивена и взвыла. Анна предложила взять ее, но Стивен пока отказался. Он сам успокоил Викторию, слегка поглаживая ее по спинке.

Стивен проводил детей в их комнаты. Он надеялся, что Ройс обрадуется многочисленным игрушкам, но мальчик только сильнее сжал в кулаке одного из своих старых оловянных солдатиков.

– Я хочу, чтобы вы остались, – умоляюще сказал он Стивену.

– Я останусь. Но как только приедет твоя тетя, я должен уехать в Лондон. Совсем ненадолго.

Виктория потерла глазки и тихонько заныла. Малышка устала в дороге, и теперь ее, похоже, лучше было уложить спать. Стивен переглянулся с Анной. Кормилица молча понимающе кивнула.

Когда Стивен передал ее Анне, Виктория испустила яростный протестующий крик:

– Па-па-па!

В этот момент Стивену ничего так не хотелось, как вновь подхватить малышку на руки. Расстаться с ней, оставить ее Найджелу оказалось труднее, чем он думал. Но это только на время. Он поговорит со своим стряпчим и попробует уговорить Найджела уступить опеку над детьми им с Эмили. Стивен дотронулся до плеча мальчика:

– Уже поздно, Ройс. Пора ложиться спать. Бросив на Найджела сердитый взгляд, мальчик позволил Анне увести себя в спальню.

– Им потребуется время, чтобы привыкнуть ко мне, – грустно заметил Найджел.

Направляясь вслед за слугой в свою комнату, Стивен попытался выбросить из головы непонятные сомнения, но тревога не отпускала.

Стивен поморщился и пожалел, что не догадался увезти с собой весь свой гардероб. После того, что Эмили сотворила с его туфлями и сапогами, не хотелось даже думать о том, в каком состоянии сейчас находятся его рубашки.

 

Глава 17

Когда экипаж подъехал к дому Найджела Бэрроу, тело Эмили совсем затекло от неподвижности и заледенело от страха. Зеленые поля имения раскинулись на много акров вокруг господского дома, а сам каменный особняк с башенками напоминал настоящий замок.

Муж, конечно, знал, что она поедет вслед за ним. Мало того, когда она проснулась, экипаж и два лакея ожидали ее в полной готовности. Вещи тоже были упакованы.

Прошли уже целые сутки с тех пор, как она последний раз видела Стивена и детей. Она отчаянно скучала по Ройсу и Виктории, сердце замирало от страха за них.

Как мог Стивен уехать и бросить ее? Мысль об этом приводила Эмили в ярость. При встрече она собиралась высказать ему все, что думала по этому поводу. В данный момент ей больше всего на свете хотелось задушить мужа.

Лакей помог ей выбраться из возка. Да, Най-джел живет по-королевски, но что с того? Этот факт только усилил ее нервное напряжение. То, что он богат, не гарантирует, что он будет хорошо относиться к детям.

Немолодой рыжий лакей приветствовал Эмили и принял у нее плащ и шляпку, прежде чем проводить в гостиную.

– Мистер Бэрроу надеялся, что вы приедете, леди Уитмор, – сказал он. – Я Робертс, и если я могу что-нибудь сделать для вашего удобства, вам достаточно только приказать. Я распорядился, чтобы принесли освежающие напитки, и немедленно сообщу мистеру Бэрроу о вашем прибытии.

Оказавшись в гостиной, Эмили решила осмотреться повнимательнее. На стенах гостиной были развешаны пейзажи и портреты людей, некоторые из них были ей знакомы. Она узнала мать и отца, и ее вдруг охватило острое чувство потери. Ей было всего четырнадцать, когда от чахотки умерла мать, а отец...

– Эмили?

Она обернулась и увидела Найджела. Дородный пожилой джентльмен с длинными белыми бакенбардами и лысеющей головой тепло улыбался ей.

– Я рад, что ты приехала. Надеюсь, погостишь у меня немного?

Эмили не ответила. Вообще-то она приехала с твердым намерением забрать Ройса и Викторию и вернуться в Фолкирк. Без всякого вступления она спросила требовательным тоном:

– Где дети?

– Играют наверху в детской. Хочешь их увидеть? Даю тебе слово, я не отправлял их в работный дом и не превращал в рабов. – Глаза Найджела лучились веселой иронией.

– Да, я хочу их увидеть.

– Тогда идем. – Найджел предложил ей руку, и Эмили неохотно приняла ее.

Он тяжело опирался на трость, шел медленно, осторожно. Эмили не ожидала увидеть Найджела таким пожилым и слабым. К тому же подъем по лестнице явно причинял ему боль, которую джентльмен не слишком успешно пытался скрыть.

– А где же лорд Уитмор? – Эмили постаралась задать вопрос невозмутимо, но голос невольно отразил ее нервозность. – Он здесь?

Найджел остановился передохнуть.

– Кажется, он поехал прогуляться верхом. Он сказал мне, что ты скоро должна подъехать. – Он привел ее в западное крыло дома и указал на одну из дверей: – Детская здесь.

Найджел собирался отворить дверь, но Эмили остановила его:

– Подождите минутку, пожалуйста.

Найджел кивнул, и она осторожно приоткрыла дверь. Ройс играл со своими оловянными солдатиками. Солдатики были выстроены стройными рядами вокруг деревянного замка, совсем настоящего, с катапультами и повозками. Мальчик увлеченно сталкивал солдатиков в игрушечной баталии.

Виктория, крепко ухватившись за край ящика для игрушек, упорно двигалась вокруг него, осторожно переступая ножками.

В этот момент Виктория заметила Эмили, и лицо малышки осветилось радостью.

– Ма-ма-ма-ма! – залепетала она. Затем, решив, что до тети надо добраться безотлагательно, опустилась на четвереньки и споро поползла навстречу.

Эмили подхватила малышку на руки и крепко прижала. Она и не подозревала, что по детям можно так сильно скучать.

Ройс тоже ее заметил:

– Тетя Эмили! Наконец-то! – Он подпрыгнул к ней и крепко обхватил.

– Ну как, нравится тебе в гостях? – спросила Эмили.

Виктория уже нашла себе занятие и теперь пыталась запихнуть в рот прядь тетиных волос. Ройс равнодушно пожал плечами:

– Здесь много игрушек.

– Я только что говорил Ройсу, что завтра мы с ним пойдем в конюшню, и он выберет для себя лошадку. – Найджел снисходительно улыбнулся.

Такой откровенный подкуп заставил ее вскипеть. Как смеет Найджел сманивать ее племянника, предлагая ему лошадь? Эмили насторожилась.

– Почему бы нам не пойти поболтать немного? – предложил Найджел. – Я уверен, у тебя ко мне немало вопросов. – Он жестом предложил Эмили следовать за ним.

Эмили вернула малышку Анне. Виктория испустила недовольный вопль, но Эмили поцеловала ее в щечку и погладила по головке.

Оставшись наедине с дядей, Эмили спросила:

– Вы думаете, что привязанность Ройса нужно покупать? Уверяю вас, мой племянник умнее, чем вы думаете.

Улыбка Найджела поблекла.

– Неужели плохо дать мальчику то, о чем он мечтает? Ты бы сделала то же самое на моем месте.

Спуск по лестнице, как и подъем, занял у него немало времени, но в конце концов они добрались до гостиной.

– Почему я должна верить, в вашу искренность, если раньше вы ни разу не пошевелили пальцем, чтобы помочь нашей семье?

– Это неправда. Я уже говорил Уитмору, что каждый год посылал деньги твоему отцу и брату. Не состояние, конечно, но этого хватило бы, чтобы одеть и накормить вас всех.

– Вы ничего не присылали! – Эмили до глубины души возмутила эта ложь. – Вы бросили нас и уехали в Индию!

Найджел побледнел.

– Это сказал тебе брат? – Он выглядел откровенно потрясенным. – Я знал, что он проигрывает часть этих денег, но ведь не все? Ты правда думала, что мне все равно? – Его лицо на мгновение отразило жалость. – Неудивительно, что ты так меня ненавидишь.

Он опустился в бледно-голубое кресло с высокой спинкой и подал сигнал горничной, которая тут же внесла поднос с чаем и закусками.

– Эмили, ты не разольешь чай? Боюсь, мои руки теперь далеко не так сильны, как прежде.

Она разлила чай, отметив про себя, что его лицо кажется усталым и осунувшимся. Вокруг рта залегли глубокие морщины. Когда он добавлял в чай сахар, Эмили заметила, что руки у него дрожат.

– Я все-таки не могу поверить, что Дэниел все от тебя скрывал. Не знаю, что произошло с деньгами, но я должен все тебе объяснить. В частности, по поводу детей. Во-первых, скажи, упоминал ли брат когда-нибудь о наследстве Ройса?

Эмили вспомнила отчаянные попытки Дэниела добыть хоть немного денег.

– Не думаю, что Ройсу досталось хоть что-нибудь, кроме земель, которыми невозможно было распорядиться иначе.

Озабоченность Найджела удвоилась.

– Несколько лет назад Дэниел связался со мной по деловому вопросу. Он хотел вложить определенную сумму в судоходство, деньги для этого он занял у меня. Корабль принес прекрасную прибыль, с которой ваша семья могла бы жить на широкую ногу. Затем, насколько я слышал, он спустил все эти деньги за карточным столом.

Эмили не стала ничего отрицать, хотя ей трудно было поверить, что Дэниел стал бы рисковать будущим всей семьи.

– Да, он играл, но и приносил домой деньги. Лицо Найджела помрачнело.

– Он играл гораздо больше, чем ты думаешь. А теперь о детях. Я видел, что происходит с вашей семьей, и в прошлом году заключил с Холлингфордом соглашение. Я готов был одолжить ему денег на долю в еще одном рейсе, но на одном условии. Ты должна понять, Дэниел проигрывал будущее маленького Ройса. Я не мог допустить этого. Поэтому я попросил на случай, если с Дэниелом что-нибудь произойдет, назначить меня его опекуном. Холлингфорд изменил свое завещание соответственно. Мы с ним взяли прибыль от рейса и отложили на наследство Ройса. Я уверен, ты думала, что я получу от опекунства над детьми какую-то выгоду, – сказал Найджел. – Но, говоря по чести, я пытался всего-навсего защитить их. В конце концов, Ройс мой внучатый племянник и новый барон Холлингфорд.

Эмили поставила свою чашку на стол, едва не задрожав от внезапно накатившего страха. Она посмотрела на Найджела, но он, казалось, разгадал ее мысли и улыбнулся.

– Я вижу, что ты сейчас думаешь, но, честно говоря, дорогая, меня никогда не интересовал титул твоего брата. Ты же видишь, деньги никогда не были для меня проблемой. Я зарабатываю на жизнь покупкой и перепродажей недвижимости, – он подался вперед, – а вот за Ройса я беспокоюсь. Полагаю, Дэниел не говорил тебе, где спрятал деньги, предназначенные Ройсу в наследство. Эмили покачала головой:

– Я ничего об этом не знала.

– Я уверен, что деньги найдутся. А пока я хотел бы поздравить тебя с недавним замужеством.

Но Эмили не собиралась отвлекаться от темы.

– Зачем вам опекунство над детьми?

– Я чувствую себя так, будто твой брат подарил мне шанс побыть отцом. Я хочу испытать это счастье. Наблюдать, как ребенок растет и взрослеет... – На его лице появилась задумчивая улыбка. – Я понимаю твое нежелание расставаться с ними. Ройс – настоящий озорной чертенок, а Виктория – само очарование.

Если Найджел лгал, то по нему этого совсем не было видно. Его интерес к детям казался искренним.

– Если хочешь, можешь пожить с нами, пока твой муж будет в Лондоне, – предложил Найджел. – Наверное, это тебя успокоит.

Эмили вспомнила последний спор со Стивеном, который так ничем и не завершился. Может быть, ей действительно имеет смысл остаться с детьми. По крайней мере, так она будет уверена, что им ничего не грозит.

– У меня с собой всего несколько самых необходимых вещей, – призналась она. – Я слишком спешила приехать.

– Может быть, ты примешь от меня в подарок кое-что из одежды? – спросил в ответ Найджел.

– Нет, на самом деле я...

– Позволь мне сформулировать это так, – сказал Найджел. – По рождению ты имела право на прелестные наряды и самую лучшую еду. Не твоя вина, что твой брат решил иначе. Если позволишь, я попытаюсь возместить эти лишения.

– И все же я...

– Нет-нет, я позабочусь, чтобы все было сделано как надо. И никаких возражений. – Найджел позвонил слуге и сделал необходимые распоряжения.

В его искреннем интересе не было ни капли коварства и никакой фальши.

– А теперь я с огромным удовольствием послушал бы историю твоего замужества.

У нее в голове не укладывалась, что она сидит и мирно пьет чай с человеком, который хочет отнять у нее детей. Но она рассказала ему историю их со Стивеном бегства и венчания в Шотландии, и Найджел, услышав об этом, буквально просиял.

– Превосходно! Рад слышать, что ты заключила такой блестящий союз.

Кроме того, он, насколько я слышал, очень организованный и деловой человек, Эмили вспомнила библиотеку Стивена, в которой всегда царил безупречный порядок, его аккуратный почерк и записи обо всех расходах по имению в специальном журнале. Надо отметить, он и в любви был весьма методичен.

– Тебе, наверное, нравится твое новое положение графини. Ты ведь даже мечтать не могла ни о чем подобном.

Эмили резко выдохнула:

– Я вовсе не графиня!

– Чувствуешь себя недостойной? – предположил Найджел.

– Что вы имеете в виду?

Он пожал плечами:

– Ничего удивительного. Ты не получила воспитания, приличествующего настоящей леди, и вряд ли сможешь чувствовать себя комфортно замужем за графом. Да и с чего бы? У графини множество обязанностей.

– Вы пытаетесь оскорбить меня?

Найджел покачал головой, и его лицо внезапно приобрело проницательное выражение.

– Я предложил тебе помощь. По-моему, твой визит сюда пришелся очень кстати и можно употребить его с пользой для дела. С новыми нарядами и соответствующим обучением. Ты справишься.

Эмили подумала о последнем бале в доме маркиза и передернулась.

– Нет, спасибо.

– Все еще боишься, да? Я думал, что у тебя больше храбрости.

– У меня больше здравого смысла. Свет очень жесток к чужакам.

– И кто же был жесток к тебе? Маркиз Ротберн?

– Откуда вы знаете о маркизе?

Найджел только улыбнулся:

– Свекор нагоняет на тебя страх, да? Пугающая фигура, ничего не скажешь! Но тебе нечего о нем беспокоиться. Я окажу тебе полную поддержку.

Эмили обдумала неожиданное предложение:

– Нет, я не хочу больше с ним встречаться.

– А ты подумала о том, что скажет Виктория?

– Виктория? – От изумления у Эмили приоткрылся рот. – Она же еще младенец.

– А когда она станет старше, какой ты хочешь чтобы она тебя запомнила? Графиней, которая сумела противостоять маркизу и отвоевала себе достойное положение? Или трусихой, которая без конца пряталась?

– Какое право вы имеете поучать меня?

– Я расстроил тебя. Извини, – сказал Найджел. – Поверь мне, я думаю только о твоих интеpecax. – Он поднялся и пошел к двери. – Поступай как считаешь нужным. А пока мои слуги приготовят для тебя комнату. Можешь оставаться и жить у меня сколько захочешь.

После его ухода Эмили встала и прошлась по гостиной. Ее сильно задели слова дяди Найджела.

Она подошла к окну и посмотрела на детей, которые вышли играть на лужайку перед домом, и вдруг остро позавидовала их свободе и невинности. У них будут все возможности, которых не было у нее. Да. Она останется здесь и будет защищать их.

Ее мысли прервал негромкий стук в дверь. Эмили обернулась и увидела Стивена. Он был в костюме для верховой езды, безупречно сшитом по фигуре. Темные волосы растрепались на ветру, и ей пришлось приложить всю силу воли, чтобы удержаться и не поправить непослушные прядки.

– Зачем ты привез сюда детей? Я же говорила, что не отдам их.

– Я и не жду, чтобы ты их отдала. Но ты можешь сделать вид, что подчиняешься завещанию брата, пока я съезжу в Лондон и поговорю со своим \\ стряпчим. Я хочу, чтобы ты осталась у Найджела, здесь ты будешь под защитой.

– Откуда мне знать, что это безопасно?

– Это лучшее, что я могу предложить. Я не хочу оставлять тебя в Фолкирке. – Он взглянул на дверь и понизил голос: – Вы с Анной оповестите меня, если что-нибудь вызовет у вас хоть малейшие подозрения.

– Мне все это очень не нравится. Ты слишком рискуешь. Ты ведь собираешься ехать в Лондон один... – Я предпочитаю поехать один, чем подвергнуть тебя опасности. – Он шагнул к ней и обнял. Эмили опустила лоб на его плечо:

– Ты ведь уязвим и даже смертен, Стивен.

На его жизнь совершено уже два покушения, и вряд ли они были последними. При этой мысли ее тревога возросла многократно.

– Необходимо с этим покончить. Я не хочу всю жизнь в страхе оглядываться через плечо. Кому-то я нужен мертвым, и я хочу знать почему. – Он поцеловал ее. – Думаю, что здесь ты будешь в безопасности. А если вдруг почему-то перестанешь доверять Найджелу, немедленно сообщи мне.

– Только не дай себя убить! – предупредила она. Тот, кто посмеет хоть пальцем прикоснуться к ее мужу, горько об этом пожалеет.

 

Глава 18

– Почему он до сих пор жив? Наемный убийца опустил взгляд, тщательно выбирая слова, боясь, что неудача ему дорого обойдется.

– Убить лорда Уитмора оказалось труднее, чем я думал.

– Этот человек давал бал на виду у всего Лондона. Он от нас вовсе не прятался. Вы могли расправиться с ним в любой момент.

– Он был не один, а на публике. А в других случаях с ним была эта женщина и дети. Вы ведь, кажется, не хотели, чтобы кто-то из них пострадал?

– А что с доказательствами? Вы уничтожили бухгалтерские книги?

– Там ничего нет и уничтожать нечего.

– Идиот! Уитмор всегда и все записывает. Ты думал, что он оставит эти записи у всех на виду?

– У него не было времени что-то прятать.

– Рисковать я не собираюсь. Ищите повсюду, пока не найдете. Я не могу поставить из-за него под угрозу свою репутацию.

– Как вам угодно. – Убийца расслабился. Похоже, наказания за первую неудачу можно было не опасаться. – Он теперь один и без защиты. Убить его будет нетрудно.

– Хорошо. Подведете меня еще раз – крепко пожалеете об этом.

В Эмили воткнули столько булавок, что она чувствовала себя похожей на ежа. По инициативе Найджела приезжавшая несколько раз за последние дни портниха сняла с нее мерки для утренних и вечерних платьев, амазонок для верховой езды и других нарядов.

Эмили искренне наслаждалась каждым мгновением этих замечательных занятий. Но любимым у нее стало платье, присланное мужем. Оно было сшито из тюля цвета слоновой кости, отделано кремовым лимерикским кружевом и розовыми розочками. В таком платье не стыдно было бы появиться и принцессе. Стивен приложил к посылке перчатки в тон, веер и кожаные туфельки, которые пришлись Эмили точно по ноге.

Она вспомнила первую пару бальных туфелек, которую он ей купил. Они оказались настоящим орудием пытки, зато как она танцевала тогда с ним босиком на дорожке ночного сада! И как он поцеловал ее! По спине пробежала сладкая дрожь.

Оказалось, что жить вдали от Стивена гораздо труднее, чем она думала. Ей постоянно снились кошмары, в которых он умирал раз за разом. Так же плохо ей было, пока он пропадал неизвестно где. Но теперь... Если с ним что-нибудь случится, она этого не вынесет. Она тосковала по нему.

Разумеется, это была слабость. Она даже заказала ему несколько пар новых кожаных сапог и туфель, чтобы компенсировать ущерб, нанесенный его гардеробу.

Днем она отвлекала себя от мыслей тем, что возилась на кухне. Обслуживающий персонал имения был с ней вежлив и полностью передал в ее руки бразды кухонного правления. Кроме того, все с удовольствием пользовались плодами ее трудов, ведь Эмили всегда угощала своими десертами слуг, которые забредали на кухню. Кухарка, миссис Грэм, даже поделилась с ней несколькими рецептами соусов.

Несколько часов в день Эмили проводила за уроками. Найджел, верный своему слову, нанял ей учителей танцев и этикета. Эмили твердо решила, что первые неудачи ее не остановят. Она выиграет сражение с призраками прошлого!

Жизнь с дядюшкой напоминала жизнь с Санта-Клаусом. Он купил двух пони: вороного для Ройса и белого для Виктории.

Эмили пыталась протестовать. Она говорила, что Виктории не нужен пони, ведь она делает только первые шаги. Размахивая руками для равновесия и переставляя маленькие пухлые ножки, Виктория, похоже, быстро собиралась освоить искусство ходьбы. Но Найджел не хотел, чтобы Ройс получал подарки, которых не было бы у Виктории.

От такой щедрости Эмили чувствовала себя неловко, но Найджел игнорировал ее протесты и покупал все, что хотел. Его богатство казалось бесконечным, и Эмили, несмотря на все им сказанное, не могла избавиться от чувства обиды за то, что ее семья многие годы едва сводила концы с концами.

Может быть, Дэниел с отцом действительно все тратили. Может быть, деньги уплывали из рук за карточным столом. Но факт оставался фактом: сколько бы ни посылал им Найджел, она из этих денег никогда не видела ни пенни.

В ту ночь она с головой забралась под одеяло и долго пыталась согреться, несмотря на грелку – горячий кирпич, положенный туда горничной. Ее не оставляло беспокойство.

Внезапно дверь в комнату скрипнула и чуть приоткрылась. Эмили с трудом сглотнула.

– Анна? – шепотом спросила она.

Ответа не было. Она замерла. Рука сама собой потянулась к обернутому фланелью горячему кирпичу. От мысли, что в спальню к ней проник посторонний, в ушах застучала кровь. Господи боже, она не будет прятаться под одеялом и ждать, пока неизвестно кто попытается перерезать ей горло.

Как только этот человек подобрался ближе, Эмили метнулась и опустила кирпич на его голову. Неизвестный вскрикнул и опустился на пол.

– Я должен был догадаться, что ты предпримешь что-нибудь подобное.

Голос мужа мгновенно превратил ее испуг в смятение.

– Стивен! – воскликнула Эмили в ужасе.

Она схватила на столе лампу и подкрутила фитиль, добавляя света. Стивен сидел на полу, обхватив голову руками, из раны на виске сочилась кровь.

– Думаю, так будет быстрее, чем умирать от яда. Вот только удар слабоват.

– Что ты делаешь в моей спальне? – Она нашла платок и прижала его к ране.

– Пришел навестить тебя. Вижу, ты так и не простила мне отъезда в Лондон.

– Мне не нравится сидеть здесь, пока ты там рискуешь жизнью. Что, если тебя убьют?

– Ты только что чуть не убила меня.

Он наклонился и положил голову ей на грудь, пока она держала ткань у его виска.

– Надо было предупредить о приезде.

– Да? А как же сюрприз?

– Зато голова осталась бы цела. – Она осторожно отняла платок.

Кровотечение прекратилось, но на месте удара появилась шишка.

– Как дети? – спросил он.

– Неплохо. Найджел их балует, но Ройс все время спрашивает, когда ты приедешь. Мне кажется, он по тебе скучает. – Эмили провела ладонью по его щеке. – Найджел собирается отвезти нас в Лондон. Он уже говорит о том, чтобы снова ввести меня в общество. – Сама она еще не решила, ехать или нет, но дядя продолжал настаивать на том, что она должна посмотреть в лицо своим страхам.

– Нет. Я хочу, чтобы вы оставались здесь, в безопасности.

– Зато ты сумел найти для себя опасность.

– Ты могла бы поцеловать меня в качестве компенсации.

Не дав ей задуматься, Стивен прикоснулся губами к ее губам и провел вдоль них языком. Нити желания сплели на ее коже шелковую сеть страсти.

– А что с завещанием? Ты же уехал разбираться! Можем мы оспорить опекунство над детьми?

– Почему бы тебе не закрыть свой прелестный ротик и не помолчать, чтобы дать мне возможность окончательно погубить тебя? – Его руки проникли под рубашку и легли на ее теплые груди.

По телу Эмили пробежала дрожь. А когда его губы опустились к ее груди и принялись терзать твердый сосок, Эмили забыла все вопросы, которые собиралась ему задать.

Не давая ей возможности опомниться, Стивен уложил ее животом на кровать. Раздвинул ей ноги, и его палец осторожно скользнул внутрь. Ее тело было полностью готово принять его. Он продолжал ласкать руками самые интимные ее места, проникая пальцами глубоко в ее лоно.

– Я думал о тебе каждый день, – пробормотал он ей прямо в ухо.

Я тоже думала о тебе, хотелось ей сказать. Его твердая плоть проникла во влажную тьму, и Эмили лишилась дара речи. Положение делало ее совершенно беззащитной перед ним. Она была не в силах даже пошевелиться и только вздрагивала, ощущая внутри себя его мощные движения.

Прижимая ее руки к постели, он продолжал двигаться. Эмили задыхалась от яростного ритма, ее тело содрогалось в такт его движениям. Его тело вминало ее в мягкую кровать. Он двигался все быстрее, с каждым разом загоняя себя все глубже и глубже, пока Эмили не вскрикнула от внезапно переполнивших ее ощущений.

Достигнув максимума, Стивен еще некоторое время продолжал двигаться внутри нее, медленно и мягко, и в конце концов остановился и лег сверху, не разрывая связи между телами.

– Не возвращайся в Лондон, – прошептала она.

– Придется. – Он медленно отстранился и перевернул ее на спину. – Но сегодняшнюю ночь я проведу здесь.

– Я предпочла бы поехать с тобой. Если мы поедем с Найджелом, то будем в безопасности. Денег у него хватит, чтобы нанять целую армию.

– И я буду ежесекундно волноваться за тебя. – Стивен покачал головой. – Нет. Ты останешься здесь. Через несколько дней я встречусь с лордом Карстерсом и выясню, что ему известно.

– Есть еще одна причина, по которой мне хотелось бы поехать. Я не хочу, чтобы Лили Херефорд касалась моего мужа своими хорошенькими пальчиками в красивых перчатках.

Он хмыкнул и ласково погладил ее по волосам.

– Знаешь, я уверен, что, если бы на балу произошла драка, именно ты вышла бы победительницей.

Эмили не улыбнулась. Он ведь еще не знал, что она изо всех сил старается освоить все, что может понадобиться настоящей графине. Наверное, он уверен, что она, как и раньше, может опозорить его.

Она больше не спрашивала о завещании. Она просто не хотела знать ответ. В настоящий момент ей хотелось только одного: чтобы он до самого утра держал ее в своих объятиях.

...Утром она проснулась и обнаружила рядом с собой пустоту. Простыни еще хранили тепло его тела. Она опустила голову на подушку и закрыла глаза, пытаясь вообразить, что Стивен снова рядом.

Когда же она открыла гардероб, чтобы выбрать себе платье на утро, то увидела, что все ее туфли пропали.

– Вы хотели видеть меня, Уитмор? – Карстерс поднялся из кресла в гостиной, куда проводил его дворецкий.

– Да. Пожалуйста, устраивайтесь поудобнее.

Стивен показал гостю на кресло и улыбнулся приветственно, хотя и питал по поводу виконта определенные подозрения. Он попросил Карстерса встретиться с ним не в его доме, а у родителей, в Ротберн-Хаус. Даже если оказалось бы, что Карстерс причастен к смерти Холлингфорда и покушениям на жизнь самого Стивена, вряд ли он рискнул бы что-то предпринять в таком месте.

– Вы что-нибудь узнали о пропавших деньгах рейса «Леди Вэлиент»? – спросил Карстерс.

– Пока нет.

На столике в углу мужчин ожидал поднос с чаем. Стивен опустился в кресло; тут же подошел мамин кот Александр и негромко замурлыкал.

Стивен обратился к виконту:

– Во время нашей последней встречи вы показывали мне татуировку на руке. Могу я еще раз ее увидеть?

Карстерс нахмурился, но закатал рукав.

– Это были дурные времена, правда, Уитмор? Холлингфорду и мне тогда очень повезло убраться из Калькутты живыми.

– Вы были с ним в Индии?

Анант ничего об этом не говорил.

– Был. Чертовы китайцы! Их чиновники проверяли все суда, идущие в Кантон. Они решили, что мы с Холлингфордом замешаны в контрабанде опиума. Правда... – Карстерс подался вперед и понизил голос: – Мне кажется, Холлингфорд действительно мог возить опиум. Он все время пропадал куда-то со слугой. И не хотел говорить, куда ходит и зачем. Такое уж мое везение, что я попался тогда вместе с ним. Меня заодно и обвинили. – Карстерс закашлялся, лицо его покраснело.

Стивен внимательно рассмотрел татуировку на руке Карстерса, обратив внимание на сморщенную кожу вокруг.

– Они вас заклеймили!

– Ну да. И пришлось потратить немало денег, чтобы уйти живыми. Наказание за контрабанду опиума – смертная казнь. А как вы заполучили свою отметину?

Стивену не хотелось признаваться в том, что в его памяти не сохранилось никаких обстоятельств, связанных с татуировкой. Появилась она, очевидно, в то время, когда он находился на борту корабля. Он ушел от ответа, сказав только:

– Как и вы, я просто оказался в неудачном месте в неудачное время.

Карстерс фыркнул.

– Не повезло, вот что. – Он отхлебнул чаю. – Да, немного удачи мне сейчас не помешало бы. Хотел бы я знать, куда делись деньги после того рейса.

– А записки с угрозами вы больше не получали?

– Получал. На прошлой неделе. В первый раз я занял денег, чтобы расплатиться с этим ублюдком. Но на второй раз меня не хватит. Он требует деньги к завтрашнему дню.

Стивен передал вазочку с печеньем собеседнику, но Карстерс отказался, похлопав себя по животу.

– Как вы считаете, кто требует с вас деньги?

– Полагаю, один из инвесторов. Кто-то, кто думает, что я знаю, где находятся украденные деньги.

– А вы думаете, что деньги взял Холлингфорд?

– Я знаю, что деньги взял он. Кто ж еще? Мы с вами оба знаем, сколько он терял за карточным столом. Он был в отчаянном положении.

Кот замурлыкал. Стивен протянул коту печенье. Карстерс снова подался вперед:

– Если вы найдете список инвесторов, дайте знать об этом.

Стивен наклонил голову, хотя и не собирался делиться ни с кем информацией.

– Я сообщу, если что-нибудь выяснится. – Он поднялся и проводил гостя до двери.

Виконт отбыл, оставив Стивена в прежнем убеждении, что между этим человеком и пропавшими деньгами существует связь. Карстерс все время пытался бросить тень на Холлингфорда, но подозрения Стивена от этого только усилились.

Он устроился в кресле перед камином и задумался. Что он упустил? Стивен закрыл глаза и попытался что-нибудь вспомнить о той ночи. Безрезультатно. Он подозревал, что не узнает ничего больше, пока не найдет список инвесторов, о котором столько говорят. В комнате было тихо. Стивен уже собрался ехать домой, когда заметил в углу неподвижное тело кота. У него похолодела спина, когда он понял, что несчастный кот мертв. Рядом лежал кусочек печенья.

 

Глава 19

Знакомые серые небеса Лондона встретили Эмили, как только она вышла из возка. Найджел настоял, чтобы она сопровождала его в поездке. Стивен, конечно, будет злиться.

– Выше нос, дорогая! Помни, ты дочь барона и жена графа. И не смотри так, как будто ты только и мечтаешь убежать от меня.

Его теплая улыбка ободрила Эмили. Она подняла голову и направилась за дядей в дом. Городской дом с его белыми оконными рамами на фоне темных кирпичных стен выглядел не менее величественно.

Детей они привезли с собой, Эмили не хотела оставлять их в имении. Ройс поначалу скандалил, но после напоминания о том, что в городе он увидится со Стивеном, повеселел.

Слуги почтительно приветствовали Эмили. Ее проводили в комнату, отделанную в кремовых и голубых тонах. Пол покрывал роскошный толстый ковер, огонь в камине гостеприимно приглашал погреться. Она попыталась отвлечься от тревожных мыслей за чтением книги кулинарных рецептов, подаренной Стивеном, но не смогла удержать внимание и принялась расхаживать по комнате.

Мысль о встрече со Стивеном наполняла ее трепетом. А если она осмелится появиться в обществе, как хотел Найджел, Стивен будет в ярости.

Неужели это только из-за опасности, которая может ей угрожать? А может, он стыдится ее? Донимавшие Эмили сомнения усиливались с каждым часом.

Все эти несколько недель Найджел старался внушить ей уверенность. Он часто танцевал с ней, несмотря на боль в колене. По вечерам он вел с ней долгие беседы, выслушивал все ее страхи и опасения, подбадривал.

Она теперь смотрела на него как на одинокого человека, который хочет заполнить свои дни общением с детьми. Но сама по-прежнему не хотела с ними расставаться.

Особенно Найджел был возмущен, когда узнал, что лорд Ротберн отказался признать ее женой Стивена. И поклялся, что заставит маркиза принять ее.

На следующий вечер он планировал отвезти ее на бал к леди Тислвэйт. Он знал, что Стивен там тоже будет. При этом известии сердце Эмили сжалось от дурных предчувствий. Она страстно мечтала увидеть Стивена, но ее пугала мысль о встрече лицом к лицу с леди Тислвэйт.

Как, интересно, отреагирует граф на ее появление? Стивен не хотел, чтобы она появлялась в городе. Маркиз тоже.

Она думала, не нанести ли мужу визит заранее. Конечно, он разозлится на нее. Но будет хуже, если он узнает о ее появлении на балу.

Она надела плащ и шляпку и уже собиралась выйти из дома, когда Найджел остановил ее:

– Эмили, что-нибудь случилось?

– Нет. Я собиралась отправиться с визитом.

– Надеюсь, не одна?

– Конечно нет. Со мной будет лакей.

– Очень хорошо. Но возьми экипаж. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось на улице. – Он вызвал слугу. – Подайте к дверям мое ландо. Леди Уитмор собирается ехать с визитами.

– Здесь совсем недалеко, – попыталась возразить Эмили.

– Ты графиня, моя дорогая, и должна вести себя соответственно. Я с нетерпением жду завтрашнего вечера, когда смогу представить тебя обществу. Ты очаруешь их всех, – и, подмигнув, добавил: – Может, титула у меня и нет, а связей хватает.

– Спасибо, дядя! – Она порывисто обняла Найджела. От него пахло чаем и табаком.

Найджел отечески похлопал ее по плечу:

– Ну что же, приятно погулять!

Его слова немного приободрили ее и добавили храбрости. Вдруг ей пришло в голову, что Стивен может немного смягчиться, если она привезет с собой новые туфли и сапоги, те самые, что она заказала для него взамен испорченных. Велев лакею принести обувь, она вышла из дома и села в экипаж.

Эта поездка по улицам Лондона сильно отличалась от прошлой. Открытый экипаж Найджела, черный с золотом, делал и ее саму заметной фигурой на улице. Цокот копыт, стук колес по булыжной мостовой, крики уличных торговцев окружили ее со всех сторон.

Вскоре ландо подъехало к Ротберн-Хаус. Эмили не собиралась встречаться с родителями Стивена, но леди Ротберн вышла из дома в тот самый момент, когда экипаж проезжал мимо.

– Останови, – приказала Эмили кучеру.

Не слишком удачная идея, – проворчал ее внутренний голос. – Мать Стивена не захочет иметь с тобой никакого дела.

Но ей все равно предстояло вскоре встретиться с леди Ротберн. Неплохо будет, если обе они при встрече вспомнят о правилах приличия и обычной вежливости.

Веди себя как графиня, – попыталась Эмили подбодрить себя.

Эмили приняла помощь лакея и с достоинством вышла из экипажа. Изобразив на лице жизнерадостную улыбку, поприветствовала мать Стивена:

– Добрый день, леди Ротберн.

Маркиза сделала вид, что не услышала, и молча прошла мимо Эмили. Этого Эмили не вытерпела и остановила ее:

– Леди Ротберн, я...

На лице леди Ротберн появилось усталое выражение.

– Не пытайтесь увидеться с моим сыном. Мой муж запретил вам появляться в нашем доме, и будет лучше, если вы уйдете сразу.

– Он здесь? – Эмили была уверена, что Стивен живет не у родителей, а в собственном городском доме.

Маркиза при помощи лакея поднялась в ожидавший ее экипаж.

– Да, он здесь. – Она расправила юбки и сочувственно посмотрела на молодую женщину. – Отпустите его, Эмили. Так будет лучше для всех. Стивену не следовало на вас жениться, хотя вы и были с ним друзьями детства.

– Я дочь барона, – твердо сказала Эмили, – а не дитя трубочиста.

– Вы ничего не знаете о нашей жизни. И никогда не сможете ее понять.

– Вы правы. Я действительно не понимаю, почему вы пытаетесь таким образом манипулировать Стивеном. Он сделал свой выбор.

– Да, он сделал выбор. Он покинул вас и вернулся домой, – сказала леди Ротберн, и каждое ее слово вонзалось в сердце Эмили отравленным шипом. – Все лондонское общество уверено, что вы просто заманили его в ловушку и заставили на себе жениться, а теперь он не хочет иметь с вами никакого дела. Если вы попробуете сказать что-нибудь другое, вас заклеймят, как лгунью. Никто не поверит вашему слову против нашего. Вам лучше было бы остаться в деревне, там вам самое место.

Маркиза закрыла за собой дверцу кареты и уехала. Что произошло? Почему леди Ротберн теперь так против нее настроена?

Ты здесь чужая. Они никогда тебя не примут.

Неужели Стивен думает так же? Она вспомнила последнюю встречу с ним, когда он тайком пробрался в ее комнату. Воспоминание о том, как они занимались любовью, вызвало на щеках румянец и заставило сердце забиться чаще.

Нет. Она не в состоянии поверить, что все его поведение – сплошная ложь. И она не отдаст мужа без боя.

Эмили поднялась по каменным ступенькам к Ротберн-Хаус, держа в руках пакеты с обувью. Резко постучала в дверь.

Филлипс чуть не захлопнул перед ней дверь, когда увидел, кто это. Но Эмили успела положить руку на дверной косяк.

– Я здесь, чтобы увидеться с мужем, графом Уитмором. Он будет очень недоволен, если мне не позволят войти в дом.

– У меня приказ лорда Ротберна...

– Маркиз сейчас принимает? – Она не дала лакею договорить.

Лакей заколебался:

– Это вас не касается.

– В таком случае я делаю вывод, что его нет. – Не дожидаясь разрешения, Эмили шагнула через порог. – Вы рискуете своим положением, если откажете мне в моем праве видеться с мужем.

– Я потеряю место, если маркиз узнает, – пробормотал Филлипс, но не стал ее останавливать. – Вы можете подождать графа в гостиной.

Он проводил ее в комнату, отделанную в сиреневых и голубовато-зеленых оттенках. Оконный проем был увенчан белоснежной лепниной, перед ним красовался диван глубокого бордового цвета.

Эмили вручила лакею пакеты, предназначенные для Стивена.

– Проследите, чтобы лорд Уитмор получил это. Филлипс поклонился и унес пакеты. А Эмили села ждать. Она сложила руки на коленях и всеми силами пыталась успокоиться. Но с каждой минутой желание встать и походить по комнате становилось все сильнее, все непреодолимее. Где же Стивен?

Звук шагов прервал ее невеселые размышления. Каждый шаг графа был полон возмущения, каждый мускул его тела дрожал от ярости. Жесткие серые глаза обожгли ее всей силой его гнева.

– Ты должна была оставаться у, Найджела, – напряженно произнес Стивен. Ой пытался сдержаться, и Эмили понимала, что лучше не доводить дело до вспышки.

– Я тоже рада тебя видеть. – Она поднялась с дивана и отметила про себя, что Стивен не сделал движения ей навстречу, не подошел обнять.

Граф повернулся к ней спиной и встал перед окном. Даже со спины было видно, насколько он напряжен.

– Приходя сюда, ты подвергаешь себя опасности.

– Это я в опасности? Ты приехал сюда специально для того, чтобы встретиться со своими врагами лицом к лицу. – Она подошла к нему и встала рядом. Его аромат пробудил в ней живую память о давлении его горячего обнаженного тела. Эмили закрыла глаза, не в силах заставить себя не думать об этом.

– Найджел приехал сюда вместе с тобой?

– Да. И дети тоже. Дядя собирается представить меня обществу, как полагается.

Он не выдержал и взорвался:

– Нелепая идея! А он не собирается провести тебя парадом перед всеми моими врагами?

Она вскинула голову:

– Между прочим, он привез с собой большую часть слуг. Гораздо безопаснее было поехать с ним.

– Ты не понимаешь, с чем имеешь дело, Эмили! – Стивен наконец шагнул к ней, сокращая расстояние. – Прояви хоть немного здравого смысла! Уже два раза меня пытались убить, а ты ведешь себя так, будто тебе ничто не угрожает.

– Ты ведешь себя точно так же! – Не давая ему заговорить, Эмили подалась вперед и поцеловала его.

Его губы прикоснулись к ней с такой нежностью, что ей захотелось плакать. Господи, если с ним что-нибудь случится, она никогда себе этого не простит.

В его серых глазах появилась тревога.

– Я хочу, чтобы ты вернулась в имение Найджела. Подожди меня там.

Она покачала головой:

– Я не буду стоять в стороне и смотреть, как тебя убивают.

– Я не собираюсь умирать.

– Дэниел тоже не собирался.

Стивен нежно погладил ее шею, пальцы проникли в волосы. Знакомое прикосновение, внезапная трансформация гнева в откровенное желание вызвали невольную дрожь.

Граф крепко обнял жену. Он по-прежнему ничего не сказал о своих чувствах, но слова уже были не нужны.

– Я разобрался с завещанием, как ты просила. Получается, что Найджел действительно является опекуном Викториии и Ройса, – сказал Стивен. – Я могу оспорить завещание в суде, если ты захочешь. Но сомневаюсь, что мы выиграем дело.

– Я хочу вернуть детей, – признала она. – Но он хорошо о них заботится. И обо мне тоже.

Он отступил на пару шагов и оглядел ее новое розовое платье.

– Чудесно выглядишь. Она покраснела.

– На завтрашний вечер у меня есть другое платье. Дядя Найджел собирается отвезти меня на бал к леди Тислвэйт.

– Нет! – Его голос прозвучал резко и предостерегающе. – Ты не пойдешь на бал. – Она вспыхнула, но Стивен продолжил: – Я не хочу, чтобы ты пострадала, Эмили. Пострадала от человека, который добивается моей смерти. И кстати, от светских матрон, которые набросятся на тебя и заклюют.

Прежде чем Эмили успела хоть что-нибудь возразить, он вновь поцеловал ее. Ей захотелось забыть обо всем и вновь отдаться ему. Она обняла его.

– Матроны не стали бы клевать меня, если бы ты представил меня как свою жену.

– Я не могу этого сделать, пока вся эта история не закончится.

Эмили знала, что Стивен всего лишь старается оградить ее от опасности, но все равно его слова глубоко задели ее. Можно подумать, что она недостаточно хороша для него.

– И как долго это будет продолжаться?

– Не знаю.

Между ними вновь поднялась стена, но на этот раз разозлилась Эмили. Она имеет право встать рядом с мужем.

– Я не уеду из Лондона!

– Ты играешь в опасную игру, Эмили. – Его рука предостерегающе сжала ее запястье.

Можно подумать, она сама этого не знает. Но слепое повиновение ничего не дает. Пора сражаться за то, что ей нужно. Она придвинулась ближе к нему, и сердце невольно сжалось в груди.

– На этот раз я не сбегу. Я вообще не буду тебе женой, если ты не признаешь меня своей женой публично. – Ее руки обвились вокруг его пояса, бедра плотно прижались к его бедрам. В глазах Стивена плеснуло желание, но он не пошевелился. – Тебе решать. – Эмили отодвинулась от него. – На балу у леди Тислвэйт, завтра вечером.

Да, замечательный выдался денек, кисло подумал Стивен. С каждым часом все хуже и хуже. Сначала покушение на его жизнь. Затем жена без его разрешения появилась в Лондоне. Он никому не рассказывал об отравленном коте, даже слугам. Он больше не знал, кому доверять.

Зарыв кошачий труп в саду, Стивен подумал, что теперь вина Карстерса не вызывает у него сомнений. Он ведь предложил ему печенье, но виконт отказался. Кроме того, некоторое время Карстерс был в гостиной один и вполне мог добавить яд в печенье.

Но опять же, почему? Почему кому-то так важно избавиться от него? Неужели эти люди боятся, что он что-то вспомнит?

Подобные мысли сводили с ума.

Он сохранил одно из печений и теперь спустился с ним в кухню, где звяканье кастрюль и сковородок смешивалось с болтовней слуг и служанок. При его появлении шум внезапно стих.

Он показал печенье кухарке, миссис Рейне:

– Вы готовили сегодня такое печенье? Дородная краснощекая кухарка нахмурилась:

– Да, милорд. Но на печенье не было сахарной пудры!

Ее недоумение показалось Стивену искренним, и он задал следующий вопрос:

– Кто относил поднос с чаем в гостиную?

– Я, милорд. Но об этой сахарной пудре я ничего не могу сказать. С ней печенье стало бы слишком сладким, я бы так никогда не сделала. Вы ведь не любите слишком сладкого, и я...

– Достаточно, миссис Рейне. – Стивен видел, что паника старой кухарки возрастает.

– Мне так жаль, что вам не понравилось печенье, милорд! Я больше не буду его готовить.

– Скажите, вы отнесли поднос в гостиную уже после появления виконта?

– Нет, милорд, я оставила его вам заранее. Я хотела быть уверенной, что все будет готово к приходу вашего гостя.

– А чай тоже вы разлили?

– Конечно нет, милорд. Иначе он непременно остыл бы.

У Стивена едва не остановилось сердце. Когда он спустился в гостиную, чай был уже разлит по чашкам. Неужели чай тоже был отравлен? Но с другой стороны, Карстерс и сам выпил полную чашку. Он немного расслабился. Скорее всего, если бы в чае тоже был яд, он уже почувствовал бы его действие.

– Спасибо, миссис Рейне.

Он вышел из кухни и вернулся мыслями к жене. Он страшно разозлился на Эмили за появление в Лондоне. Видеть ее в опасности было хуже, чем подвергаться опасности самому. Он этого не допустит. Леди Уитмор не появится на балу, даже если ему придется привязать ее к креслу.

Позже в тот же день Стивен выехал из дома с твердым намерением выяснить, что именно означает татуировка у него на шее. Прихватив с собой револьвер, он велел кучеру отвезти его на окраину Лондона, к лавкам китайских торговцев.

Он был так захвачен мыслями о татуировке, что чуть не пропустил на улице знакомое лицо. Индус, Анант Палту. Так. И что же он тут делает, позвольте спросить?

– Следуй за ним, – приказал он кучеру.

Анант был здесь и в ту ночь, когда был убит Дэниел, Стивен был в этом абсолютно уверен. Они углубились в незнакомые Стивену районы города. Здесь царили загадочные экзотические ароматы, и внезапно в голове Стивена проснулись образы той ночи.

В ту февральскую ночь было холодно. Он тогда выследил Холлингфорда, и след привел его к Темзе. К кораблям.

Четыре человека спорили о чем-то с Холлингфордом, один его держал за локти, не давая двигаться. Легкие Стивена горели, но он спешил изо всех сил, надеясь освободить шурина. Блеснул в лунном свете длинный клинок, и Холлингфорд завалился на мостовую. Стивен в ужасе остановился. Спасать больше было некого.

Сзади раздался шум, и Стивен обернулся – навстречу взмаху кинжала й слепящей боли.

Внезапно видение прекратилось. Стивен прерывисто дышал, ладони его были мокрыми от пота.

– Милорд?

Он вцепился в сиденье и в бортик экипажа и и усилием воли заставил себя глубоко вдохнуть напоенный ароматами воздух.

– Да?

– Милорд, я боюсь, этот человек исчез, – извинился кучер. – Он направился вон к тем лавкам.

Черт! Стивен не ожидал, что воспоминания навалятся с такой силой, но все произошло так внезапно, что на некоторое время он отключился.

– Ждите меня здесь, – приказал он. Инстинкт предупреждал его, что преследовать Ананта не следует, но он чувствовал, что ответы на все его вопросы совсем близко, и не мог удержаться. И вообще, нельзя позволять страху руководить своими поступками.

Стивен нащупал под плащом револьвер.

– Если я не вернусь через десять минут, мне потребуется ваша помощь.

Войдя в одну из лавочек, Стивен ощутил тяжелый запах экзотических благовоний. На дубовом столе были разложены яркие шелка и мешочки с чайными листьями. Женщина в лавке почтительно наклонила голову и прошептала что-то стоявшему рядом пожилому человеку с седой бородой, почти доходящей ему до пояса. Торговец с бледной кожей и миндалевидными глазами приветствовал Стивена:

– Милорд.

Стивен протянул лавочнику небольшой кошелек с десятью шиллингами.

– Я добавлю к этому двадцать фунтов, если вы правдиво ответите на мои вопросы.

Лавочник поклонился еще раз:

– Чем я могу вам помочь, милорд?

– Я ищу человека по имени Анант Палту.

Лавочник обменялся взглядами с женщиной:

– Я о нем слышал. Я могу что-нибудь для вас сделать, милорд?

– Я видел его несколько секунд назад на улице.

Я хочу найти его.

– Держитесь подальше от этого человека. Он принимает опиум и очень опасен.

Упоминание об опиуме заставило Стивена вспомнить и о загадочной татуировке на своей шее. Он ослабил ворот и открыл таинственный знак.

– Можете вы сказать, что это означает? Эта штука появилась у меня на борту корабля. Мне сказали, что это китайский.

На лице лавочника отразилось любопытство.

– Это клеймо преступника, милорд.

– Что же оно означает?

– Такое ставят за контрабанду опиума. Если вас поймают во второй раз, то казнят.

Стивен ощутил странное чувство близости конца. Теперь он знал, что татуировка на его шее точно соответствует знакам на телах Карстерса и Холлингфорда, и понимал, что пропавший груз был гораздо более ценным, чем он считал. В его стоимость входили и деньги за контрабандный опиум.

Но кто виновен в этом? Карстерс? Да, он признал, что ездил в Индию вместе с Дэниелом, но при этом настаивал на собственной невиновности, обвиняя во всем брата Дэниела и Ананта.

Стивен заплатил обещанное и ушел, продолжая прокручивать в голове полученную информацию и последние события. Он не мог избавиться от ощущения, что его время истекает.

 

Глава 20

Эмили не ожидала увидеть Стивена так скоро. Она услышала его голос в прихожей и увидела, как он передает лакею Найджела перчатки и шляпу. Вошел он с напряженным выражением лица, но при виде жены расслабился.

– Что случилось? – спросила она. Неужели он решил-таки представить ее обществу? Или он собирается забрать ее домой? Вряд ли, судя по неуверенному выражению лица.

Он взял ее руку в свои:

– Я расскажу тебе потом. Твой дядя дома?

– У него сегодня вечером дела. Он обещал вернуться позже.

– Он оставил тебя одну?

– Здесь полный дом слуг. Стивен покачал головой:

– Я предпочел бы знать наверняка, что ты в безопасности. Я побуду с тобой до его возвращения.

Она провела его в гостиную. Стивен прцкрыл дверь, и Эмили вновь ощутила тревогу.

– Сегодня было еще одно покушение на мою жизнь. – Он рассказал ей об отравленном печенье, и внутри у Эмили все заледенело.

– Не могу поверить! Как ты думаешь, кто это мог сделать?

– Может быть, Карстерс. Он сам сказал, что ему нужны деньги. Или... есть еще один вариант, который я тоже не могу исключить. Сегодня я видел на улице вашего бывшего дворецкого.

– Ананта? – Эмили нахмурилась, пытаясь осмыслить полученную информацию. – Что он может делать в Лондоне?

– Подозреваю, что его наняли убить меня. Может, и на тебя в саду Фолкирка напал именно он.

– Не верю. Он много лет работал у нас. У него не было никакой причины вредить нам.

– Он тоже был там, когда погиб твой брат. И я думаю, что он связан с нападавшими.

– Надеюсь, что нет. – Несмотря ни на что, ее терзали сомнения и страх, что Стивен может оказаться прав.

Стивен ослабил галстук и приоткрыл татуировку.

– Я кое-что узнал и об этом. Ее нанесли мне в Индии, это на китайском, как и у твоего брата.

Он сел, чтобы Эмили могла рассмотреть знак на его шее.

– Что же это значит? – Она провела пальцем по извилистым, замысловатым знакам, четко отпечатанным на коже.

– Эта надпись обвиняет меня в контрабанде опиума. И обещает смерть, если я попадусь на этом второй раз.

Эмили вздрогнула:

– Но ты же не контрабандист!

-- Нет. Но на корабле, где я находился, мог быть и такой груз. Я ничего об этом не знаю.

– Но... такое путешествие! До самой Индии! – В ее сознании мелькали жуткие образы: Стивен в плену и толпа иностранцев, требующая его смерти.

– Не беспокойся. Я не собираюсь туда возвращаться. Все, что мне нужно, находится здесь.

Он встал и притянул ее к себе в страстном поцелуе. Она всем телом припала к нему. Он оторвался и тихонько шепнул:

– Спасибо за сапоги. И за туфли тоже. Филлипс передал мне сверток.

Его рука скользнула вниз по ее шее, к лежащей на груди нитке жемчужин.

– Мне нравится на тебе этот жемчуг. Он нравился бы мне еще больше, если бы кроме него на тебе ничего не было надето.

По телу Эмили пробежала сладкая дрожь, но она переборола искушение. Ей ужасно хотелось поступить в точности так, как он сказал, но она ведь поклялась не подпускать к себе мужа, пока он не признает ее публично своей женой. И уже почти нарушила свое обещание.

– Стивен, прошу тебя! Остановись!

– Почему?

– Потому что ты относишься ко мне как к любовнице, а не как к жене.

– Ты можешь играть обе роли, – поддразнил он. Эмили не ответила. Неужели он не видит, как ей больно? Почему она должна скрываться от общества, будто виновата в чем-то? Эти мысли вызвали в памяти ужасные воспоминания: бал в доме его родителей, унижения, которые ей пришлось пережить... Несколько последних недель она со всем старанием осваивала светские премудрости и надеялась, что больше не опозорит мужа. Она жаждала показать ему, что способна стать настоящей графиней. Стивен коротко поцеловал ее и добавил:

– Все это скоро закончится.

– Когда? – Она вся ощетинилась от такого безразличия. Он что, думает, что бал у леди Тислвэйт – это просто светское сборище? Для нее этот бал – нечто гораздо большее. – Я устала прятаться, как будто ты меня стыдишься, – продолжала настаивать Эмили. – Сплетницы наверняка решат, что ты планируешь развод.

– Это глупая мысль.

– Почему же? Мы живем отдельно. – Еле сдерживая слезы, она прижалась лбом к его плечу. – Я даже не знаю, позволишь ли ты мне когда-нибудь стать графиней!

Он крепко сжал ее.

– Я не могу рисковать твоей безопасностью. Эмили с трудом сдержала слезы.

– Если бы ничего этого не было, ты все равно никогда не привез бы меня в Лондон. Я так и жила бы в Фолкирке, нежеланной женой.

Он осторожно взял ее лицо в ладони:

– Дело не в том, что я не хочу видеть тебя рядом с собой. Эмили, я не могу рисковать. Мои враги подобрались ко мне вплотную. Ты не появишься на публике, это мое окончательное решение.

– Если твои враги так близко, то зачем ты сегодня здесь появился? Ты привел их прямо к нам.

Он ничего не ответил, только вздрогнул, как будто Эмили его ударила. Не сказав ни слова, он поклонился и вышел.

Слезы наконец прорвались, и Эмили тихо зарыдала. Так много оправданий! Так много причин не допускать ее к себе!

В данный момент она не могла бы сказать, признает ли он ее когда-нибудь как законную жену и желанную женщину.

Стивен вернулся в Ротберн-Хаус только утром с глазами красными от утомления. Он просидел всю ночь в кабинете Найджела и уехал только после того, как услышал, что дядя Эмили вернулся.

Он так долго жил рядом с опасностью, что не мог себе представить иного существования. Кто-то убил Холлингфорда, и Стивен уже не верил, что причина заключалась в его долгах или похищенных деньгах.

Дэниел что-то знал. Скорее всего, о контрабанде опиума, но все записи о судовом грузе и похищенном доходе были уничтожены.

Где-то существовал список инвесторов. И среди них был человек, которого он ищет, – тот, кто не хотел раскрывать своего участия в этом деле.

Стивен отхлебнул из чашки крепкий чай и поднял голову, когда в гостиную вошел отец. Джеймс не слишком хорошо выглядел: волосы подернулись сединой, от углов рта пролегли глубокие морщины.

– Твоя мать сказала мне, что в Лондон вернулась та женщина, – заметил он.

– Вы имеете в виду, моя жена. Джеймс откашлялся и добавил:

– Ее дядя собирается сегодня вечером препроводить ее на бал к леди Тислвэйт. Я подумал, что надо предупредить тебя о сплетнях.

Стивен поднялся, подошел к камину и уставился на тлеющие в нем угли. Он надеялся, что Эмили подчинится его решению.

– Спасибо за заботу. Но у меня есть другие, более серьезные поводы для размышлений, чем то, что обсуждает кучка старых сплетниц. – Он пошуровал кочергой в камине, подняв сноп искр. – Думаю, тебе надо знать, что твой собственный дом теперь тоже небезопасен. Меня вчера чуть не отравили.

Отец замер на месте.

– Что ты имеешь в виду?

Стивен рассказал о коте и отравленном печенье и добавил:

– Я думаю, что убить меня пытается тот же человек, кто украл доход от рейса «Леди Вэлиент».

– Но кто это? У тебя есть подозрения?

Стивен поставил на место кочергу.

– И даже несколько. Но никаких доказательств.

– Может быть, Квентин сможет помочь.

Стивен резко поднял голову:

– Квентин был как-то связан с этим делом?

– Он потерял на этом рейсе немало денег. Моих, между прочим. – Маркиз поморщился и пробормотал что-то о безответственности младшего сына.

Стивен его больше не слышал. Квентин ведь говорил что-то о финансовых проблемах и даже поддразнивал Стивена, что в случае его смерти именно он, Квентин, станет наследником. Неужели за невинными шутками скрывались темные страсти? Стивен просто не в состоянии был в это поверить.

– Где он сейчас?

– Точно не знаю. Кажется, он говорил что-то о визите к лорду Карстерсу. Я надеюсь, что он заинтересуется мисс Херефорд. Может быть, все-таки удастся принять ее в нашу семью, несмотря на то что ты упрямо называешь то существо своей женой.

Но Стивен уже не думал о мисс Херефорд. Ему очень не хотелось думать, что брат может быть как-то связан с врагами, но рисковать он не мог.

– Я найду Квентина.

Отец пересек комнату и положил руку Стивену на плечо. Впервые за много лет он проявил по отношению к сыну какие-то эмоции.

– Будь осторожен.

Стивен крепко схватил отца за руку:

– Буду.

* * *

Через час, когда Стивен появился в доме Кар-стерса, внутрь ему пришлось пробиваться с боем.

– Милорд, лорд Карстерс просил его не беспокоить, – как мог, протестовал лакей. – Он сегодня не слишком хорошо себя чувствует.

– Я ищу своего брата Квентина. – Стивен, не останавливаясь, прошел в глубину дома, вынуждая лакея едва ли не бежать следом.

– Я никогда его здесь не видел, милорд. И уверяю вас, сейчас неподходящее время для нежданного визита к лорду Карстерсу.

Лакей решительно встал перед дверью кабинета, преградив Стивену путь. Черный жилет натянулся на громадном животе, пуговицы грозили отлететь в любую минуту.

– Может, и нет. – Вот только если бы он поел отравленного печенья, со здоровьем у него бьшо бы куда хуже. – Но я должен увидеть виконта.

Стивен попытался протиснуться в дверь – непростая задача, учитывая размеры лакея. Больше лакей не рискнул возражать графу.

Он толкнул дверь, но она оказалась заперта. Стивен резко постучал и требовательно сказал:

– Карстерс, откройте дверь! Молчание.

Он загремел кулаком громче, но ответа не было.

– Ключ у вас есть? – спросил он у лакея. Слуга фыркнул, выражая негодование, и его седеющие бакенбарды возмущенно задрожали.

– Милорд, если хозяин не хочет, чтобы его беспокоили, то мой долг...

– Черт бы побрал ваш долг! Вчера кто-то хотел убить вашего хозяина. Собираетесь вы найти ключ или мне придется выломать дверь?

Лакей продолжал колебаться, но угрожающий взгляд Стивена живо отправил его на поиски.

– В чем дело? – раздался женский голос.

Стивен оглянулся. С лестницы в коридор заглядывала леди Карстерс. Ее темные блестящие локоны свисали в беспорядке, а за спиной маячила горничная с щеткой для волос.

Стивен вежливо наклонил голову:

– Простите, леди Карстерс, но мне необходимо поговорить с вашим мужем. Мдгу я спросить, как давно он уединился в кабинете? – И он в третий раз решительно постучал в дверь.

– С утра. И просил его не беспокоить.

Вернулся дворецкий. Стивен вставил ключ в скважину и повернул. Затем сильно нажал на дверь плечом. Дверь распахнулась.

Кабинет был полностью разгромлен. А в центре лежало тело виконта. Он был мертв.

– Дорогая моя, почему ты не готова? – Найджел открыл дверь в библиотеку, где сидела за книгой Эмили. – Сегодня твой настоящий дебют! И разве ты не собираешься продемонстрировать леди Тислвэйт, что она ошибалась на твой счет?

– Муж считает, что мне не следует там появляться. Он говорит, что это слишком опасно.

– Опасно? О чем это он?

Она рассказала о покушениях на жизнь Стивена.

– Он кого-нибудь подозревает?

Она кивнула:

– Я уверена, что со временем он все вспомнит. Но я боюсь, что с ним что-нибудь случится.

– Да, я тоже думаю, что со временем к нему вернется память. – Он неожиданно широко улыбнулся. – Но, честно говоря, единственное, чего Уитмору следовало бы всерьез бояться, это того, что какой-нибудь денди уведет тебя у него из-под носа.

Она тоже выдавила из себя улыбку:

– Хотела бы я, чтобы это действительно была единственная проблема.

– Ну-ну! Ты что, правда думаешь, что, пока ты танцуешь на балу, что-нибудь случится? Там ты будешь в большей безопасности, чем где бы то ни было еще. И я не собираюсь позволять тебе отсиживаться. – Он осторожно дотронулся до ее подбородка. – Ну-ка, пусть горничная побыстрее оденет и причешет тебя. Встретимся внизу. Экипаж ждет.

Стивену это наверняка не понравится. Но Найджел прав: что, скажите на милость, может случиться посреди бальной залы, среди сотен людей?

Эмили резко вдохнула и схватилась за столбик кровати – Беатрис затягивала корсет. За корсетом последовали несколько слоев кринолина и нижних юбок и, наконец, бальное платье цвета слоновой кости, подаренное Стивеном. Муж не пожалел денег, и все в наряде было идеально, от платья до мягких кожаных танцевальных туфелек, идеально сидящих на ноге.

– Миледи, это принесли для вас. – Беатрис протянула Эмили длинный бархатный футляр.

Эмили открыла футляр и увидела сверкающее бриллиантовое ожерелье. Оно было от Найджела.

От одной мысли о том, чтобы надеть такое украшение на людях, Эмили вся похолодела. И надела вместо бриллиантов нитку жемчуга, подаренную Стивеном.

Эмили закончила сборы и пошла проведать детей. Ройс спал в своей спальне, свесив одну руку с кровати, а другой обхватив подушку. В соседней комнате в кроватке спала Виктория, подтянув кулачки под грудь и выставив попку кверху. Эмили поцеловала пушистую головку и улыбнулась. В детской Ройс оставил свои игрушки где попало. Эмили не удержалась и начала прибирать. Кринолин и корсет, конечно, мешали, но чертика в коробочке она все же подняла с пола и поставила на полку. Книги, стоявшие на полке, покосились и явно собирались упасть, и Эмили аккуратно подровняла книжный ряд. Неожиданно ее взгляд упал на одну из книг, и Эмили замерла. На полке стояла книга сказок – один из последних подарков Дэниела сыну. Много лет назад эта книга принадлежала еще их с Дэниелом деду. Эмили взяла книгу в руки.

Перелистывая сборник, Эмили узнала сказки братьев Гримм, Ханса Кристиана Андерсена и других любимых в детстве авторов. Затем пальцы нащупали знакомую страницу. Это была история «Стойкого оловянного солдатика», любимая сказка Ройса. Однако, листая дальше, не успела она добраться до конца сказки, как увидела, что вместо оригинального текста в книгу аккуратно подклеены несколько страниц с рукописными заметками.

Сердце Эмили замерло. Вот они, пропавшие записи, те, которые искал Стивен. Эмили просмотрела листы и не поняла, что такого важного было в аккуратных столбцах цифр. Добравшись до конца страницы, она обнаружила названия по крайней мере дюжины кораблей с пометками о соответствующих доходах и расходах. В самом конце последней страницы нашелся и список инвесторов, связанных с «Леди Вэлиент».

Одно имя в списке поразило ее, но Эмили отбросила возникшие было сомнения. Она вырвала страницы из книги и спрятала в лифе своего платья. Сегодня она покажет их Стивену, и он, может быть, сумеет в них разобраться.

Смысла расспрашивать леди Карстерс не было; почтенная дама практически впала в истерику. Пока она рыдала и обнимала дочь Лили, Стивен успел просмотреть разбросанные бумаги в поисках чего-нибудь, что вывело бы его на истинного убийцу. Причиной смерти был воткнутый в спину кинжал.

Стивен ощущал холод и отупение. Проще было думать о теориях и списках, чем о том, что сам он в очередной раз избежал смерти.

Но чего добиваются его враги? Должно быть, им нужна информация, знания, которыми, по их мнению, обладали он и Карстерс. Сначала они обыскали дом Холлингфорда, теперь – кабинет Карстерса.

Но они не обыскивали дом отца Стивена – по крайней мере пока. Он почувствовал некоторое облегчение, когда понял, что обитателей его, скорее всего, защитили приобретение им собственного дома и переезд.

Стивен пролистал еще одну стопку бумаг и обнаружил список людей, которые были должны Карстерсу. И здесь Стивен впервые натолкнулся на имя Фредди Рейнолдса. При мысли о человеке, который пытался ухаживать за его женой, в душе вспыхнуло раздражение. Сам он с детства не доверял ему.

Затем раздражение сменилось подозрением. Нити переплелись и сложились в узор, слишком уж правильный. Рейнолдс продолжал ухаживать за Эмили даже после того, как она сказала ему о замужестве.

Имеет ли Рейнолдс отношение к убийствам? С одной стороны, трусливая натура предполагает отвращение к насилию... Стивен не мог себе позволить пройти мимо улики, хотя бы самой слабой. Но сколько таких улик он уже пропустил?

Прибыли представители властей, и Стивен, ответив на несколько вопросов, покинул дом Карстерсов, чтобы отправиться на бал к леди Тислвэйт.

Может быть, там будет и Фредди Рейнолдс. А если будет, то он, Стивен, приложит все усилия и выяснит, что тому известно.

 

Глава 21

Леди Тислвэйт не стала скрывать свое неудовольствие, когда у нее на балу появилась Эмили под руку с дядей Найджелом. На матроне было изумрудное платье с оборками. Она встретила новых гостей, сжав губы в тонкую линию, как будто хотела не пустить Эмили в бальную залу.

– Леди Тислвэйт, я был счастлив получить ваше приглашение. – Найджел поцеловал пухлое запястье и одарил хозяйку очаровательной улыбкой. – Вы, конечно, помните мою племянницу Эмили.

– Разумеется. – Холодный взгляд леди Тислвэйт в одно мгновение обежал весь наряд Эмили.

– Леди Тислвэйт, благодарю вас за гостеприимство. – Эмили вежливо кивнула.

– Не буду скрывать, я удивлена, что снова вижу вас, мисс Бэрроу. Я имею в виду, леди Уитмор, – поправилась она. – Простите, но, поскольку я до сих пор ни разу не видела вас вместе с мужем, мне так легко забыть, что вы замужем!

Не дай ей себя спровоцировать, подумала Эмили.

– Я уверена, что вскоре мы это исправим. – Эмили изобразила на лице радостную, хотя и фальшивую, улыбку. – Мой муж уже прибыл?

– Боюсь, что нет.

Эмили почувствовала, что ее самообладание под угрозой. От одной мысли о новой встрече со Стивеном все внутри сжималось. Она пыталась приготовить себя к тому, что будет им отвергнута.

– Я уверена, что он скоро появится, – вслух сказала она. И помоги мне Господь, когда это случится.

Найджел ласково похлопал Эмили по руке:

– Я, к примеру, только рад его отсутствию. Ведь это дает мне возможность расхаживать по зале в обществе молодой и невероятно красивой дамы. – Комплимент Найджела цомог Эмили немного расслабиться. Вводя ее в залу, он добавил шепотом: – Не забывай, Эмили, ты графиня!

Вовремя сделанное напоминание тоже помогло. Мысли прояснились. Пришло время занять свое законное место и стать настоящей леди Уитмор.

Прикрывшись веером, Эмили дотронулась до лифа и убедилась, что бумаги на месте.

В этих бумагах должны быть все ответы. Дэниел ни за что не стал бы их прятать, если бы они не были так важны.

В этот момент дядюшка отвлек ее:

– Дорогая, хочешь потанцевать? Я уверен, что мое колено выдержит кружок по залу.

– Нет, спасибо. Но вы можете пригласить какую-нибудь другую молодую даму.

– Таких прекрасных, как ты, здесь больше нет, – запротестовал Найджел. – Идем же!

Она не успела отказаться еще раз, как он уже тянул ее на середину залы.

– Я так и не привык до конца к этому танцу, но мне говорили, что вальс нынче в Моде. – Он ободряюще улыбнулся. – Не тревожься, ты прекрасно танцуешь.

От его доброты у Эмили защемило сердце.

Теперь, после оплаченных дядей уроков, следовать его ритму было гораздо проще. Найджел двигался неспешно, аккуратно кружа ее по зале. Постепенно Эмили расслабилась, хотя по-прежнему ощущала на себе чужие взгляды. Леди Тислвэйт выглядела так, будто только что проглотила лимон.

– Вся зала ждет и умирает от любопытства: что сделает Уитмор, когда появится, – сказал вдруг Найджел. – Я, пожалуй, распущу парочку слухов о том, как вы с ним бежали в Шотландию.

– Я бы предпочла, чтобы вы этого не делали, – призналась Эмили. Она хотела встретиться со Стивеном на своих условиях.

– Должен сказать, он опаздывает, – заметил Найджел. – Интересно, почему? Надеюсь, что ничего не случилось.

Эмили даже споткнулась посреди па от мысли о том, что со Стивеном что-то могло случиться. Дядя подхватил ее и помог снова поймать ритм. Но теперь, вальсируя, Эмили двигалась как в тумане. Страх сковал ее.

– Дядя, вы извините меня?

Покинув партнера, она двинулась по направлению к дамской комнате. К счастью, внутри никого не было. Она присела перед зеркалом и взглянула на свое бледное лицо. Со Стивеном ничего не случилось, пыталась она уверить себя.

Но дурные предчувствия не давали ей спокойно вздохнуть. В голове метались мысли «А вдруг...».

– Он приедет сегодня, – повторяла она себе раз за разом. – Я уверена, что приедет.

Но время шло, а Стивена все не было. Осторожный шепоток светских сплетниц превратился в злорадные комментарии почти вслух, а страх Эмили перерос в животный ужас.

В прохладной темноте ночи какая-то неясная фигура скользнула в тень дома Найджела Бэрроу. Тонким кинжалом этот человек быстро вскрыл замки и поднялся наверх, туда, где спали дети.

Сначала он остановился возле комнаты старшего мальчика. Угли в камине давали немного света и отбрасывали по всей комнате длинные тени. На кровати виднелся бугорок – место, где под одеялом свернулся калачиком Ройс. Он всегда чутко спал, и теперь, стоило человеку приблизиться, глаза мальчика распахнулись.

– Ш-ш-ш... – Человек поднес палец к губам. – Я пришел забрать тебя к твоему папе.

Ройс сел в постели.

– Мой папа умер!

– Это они тебе так сказали. Но на самом деле он жив и послал меня за тобой. – Человек протянул мальчику руку. – Ты ведь доверяешь мне, правда?

Ройс кивнул.

– Тогда пойдем, пока никто нас не увидел.

– А как же тетя Эмили и дядя Стивен?

– О них не беспокойся. Они придут утром. Мальчик откинул одеяло и принялся одеваться.

– Но ты должен вести себя тихо-тихо, когда мы будем выходить из дома. Не произноси ни слова, а в экипаже опустись пониже и не высовывайся. – Человек дал мальчику свернутое одеяло. – Возьми.

– А как же Виктория? – запротестовал Ройс. – Я не могу бросить свою сестру!

– Она поедет с нами. – Мужчина протянул Рой-су курточку, тот натянул ее и застегнул пуговицы.

– Вы обещаете, что я встречусь со своим папой? – прошептал он.

– И очень скоро.

* * *

Стивен появился в доме Тислвэйтов сразу после полуночи. Он выяснил состояние дел Рейнолдса и познакомился с его долгами. Получалось, что и Рейнолдс, и брат Эмили были завзятыми игроками, и теперь Рейнолдс отчаянно нуждался в деньгах – настолько отчаянно, что готов был, вероятно, на все.

Увидев в бальной зале лицо жены, Стивен ощутил нарастающий гнев. Толпа расступилась, как будто ждала этого момента, и Стивен направился прямо к ней.

Чудесную шею украшали жемчужины. Платье идеально облегало изгибы тела, по которым его руки путешествовали только вчера ночью. Из замысловатой прически на шею упала прядка волос, на губах еле заметна красная помада. От такой красоты у Стивена буквально захватило дух.

Но почему она не может понять, что он всего лишь пытается обеспечить ей безопасность? Даже сейчас человек, который, скорее всего, не один раз пытался его убить, стоит от нее всего лишь в паре шагов. Он сверкнул глазами на Фредди Рейнолдса, но денди сделал вид, что ничего не заметил.

Подойдя к Эмили почти вплотную, Стивен заметил, что ее дяди рядом нет. Мысль о том, что ее оставили одну, поразила его.

– Ты здесь, – сказала она с заметным облегчением. – Наконец-то! Я беспокоилась о тебе.

– Конечно, я здесь, – пробормотал он негромко. – А вот ты должна была оставаться дома!

Он взял ее за руку и попытался увести к столу с закусками, но Эмили категорически отказалась.

– Я никуда с тобой не пойду! По крайней мере, пока ты меня не признаешь! Мы с тобой и так в центре всеобщего внимания... и сплетен, между прочим.

Вот упрямая девчонка! Он схватил ее и потащил к алькову, где можно было поговорить.

Стивен не успел еще ничего сказать. Откуда-то вынырнул Фредди Рейнолдс.

– Леди Уитмор, у вас все в порядке?

– Да, конечно. – Эмили выдавила улыбку, хотя Стивен видел, что она вне себя от ярости.

Стивен не собирался подпускать этого услужливого идиота к своей жене.

– Держитесь от нее подальше.

Фредди не отступил, а ответил Стивену таким же гневным взглядом. Ростом он был ниже, поэтому ему пришлось при этом слегка запрокинуть голову.

– Кажется, вы мой партнер на следующий танец, Фредди, – вмешалась Эмили, бросив взгляд на свою бальную карточку.

Стивен собирался уже утащить Эмили от Рейнолдса, но не успел. На него накинулась целая стайка любопытных матрон.

– Мой дорогой лорд Уитмор, с каким удовольствием...

– Я слышала поразительную историю о вас и мисс Бэрроу...

– Бога ради, но зачем вам двоим нужно было убегать?

Все они предвкушали новости, которые потом можно будет долго обсуждать на всех балах и приемах. Но у него были дела поважнее.

– Прошу меня извинить... – начал он, наградив собравшихся вокруг него дам суровым взглядом.

Слова замерли на его губах. Он взглянул на Эмили и не мог уже отвести взгляд..Господи, какая же она красивая! Он никогда еще не видел ее такой. Графиня, настоящая графиня. И принадлежит ему.

Эмили стояла в нескольких шагах от группы сплетниц и делала вид, что ничего не слышит. Она ожидала, что он изобразит безразличие. К тому же у Стивена были все основания не замечать ее, ради ее же безопасности.

Но черт побери, ее слишком часто унижали. И если он еще раз откажется признать Эмили своей женой, это никак не защитит ее, а только проделает лишнюю пробоину в корабле их брака.

– Мне надо сказать несколько слов моей жене. – Стивен подчеркнул последние два слова, чтобы каждый мог их слышать.

Эмили повернулась к нему и открыла рот, но так и не смогла произнести ни единого слова.

Леди Тислвэйт, судя по внешнему виду, была близка к обмороку.

Он шагнул к Эмили и поднял ее обтянутую перчаткой руку к губам.

– Поговорим, леди Уитмор?

Эмили бросила на Стивена взгляд, способный испепелить человека.

– Ты мог бы проделать это и поизящнее, – прокомментировала она, беря его под руку.

– Я сделал ровно то, что ты просила.

С этим невозможно было спорить. Пары уже выстроились для кадрили, и Эмили бросила взгляд на Фредди.

– Стивен, я правда обещала ему этот танец.

– Если он прикоснется к тебе, отрежу ему руку!

– Не надо ревновать. Это всего лишь танец!

Эмили старалась не запутаться в сложных движениях танца. Теперь, когда у нее появилась возможность поговорить с Фредди, она вдруг вспомнила, что его имя было упомянуто в бумагах Стивена.

– Я давно хотела вас спросить, случалось ли вам когда-нибудь вкладывать деньги вместе с моим братом в рейс торгового судна?

– Да, к сожалению. Всем известно, что я очень уважал вашего брата, но...

В этот момент произошла смена партнеров. Стивен перехватил Эмили и сразу же увел ее в сторону.

– Ты что, ума лишилась? Рейнолдс участвовал в том предприятии!

– Я знаю, – ответила Эмили сквозь стиснутые зубы. – Я как раз пыталась получить от него кое-какие ответы...

Они поменяли руки в танце и развернулись.

– Прекрати вести себя так, будто ты кукольник, а я твоя марионетка.

Она собиралась двинуться в противоположном направлении, но Стивен ухватил ее за запястье:

– Тебе следует знать, что сегодня убит лорд Карстерс.

Карстерс? Убит? Зачем кому-то его убивать? Смена партнера, и Фредди взял ее за руку.

– Ваш брат заверял меня, что это предприятие – возможность выгодно вложить деньги. Я все еще надеюсь, что пропавшие деньги найдутся, а вот ваш дядя Найджел сомневается в этом.

При упоминании имени Найджела Эмили сбилась с шага.

– Найджел, вы говорите?

– Конечно. По его совету я вложил туда деньги.

– Но он никогда... – начала она и тут же резко остановилась. Расспросы Найджела о наследстве Ройса внезапно обрели смысл. Он искал записи Дэниела, чтобы скрыть свое участие в этом деле. Может, спальню Ройса и правда обыскали в ту ночь?

Стивен тоже расслышал слова Фредди и сразу же понял их смысл. Оба продолжали танцевать, пока не закончилась музыка.

– Найджел! – выдохнула она, когда они наконец остались вдвоем. – Я была ужасно глупа!

Да, она позволила себя обмануть, поверила тому, чему так хотелось верить!

– Я найду его! – Стивен покинул ее и отправился на поиски Найджела.

У Эмили кружилась голова. Что, если Найджел организовал убийство Карстерса? А кто пытался убить Стивена?

Доказательства, скрытые на ее теле, жгли огнем. В этих бумагах – истина. Найджел оказался тем, кому ни в коем случае нельзя было доверять. Пол поплыл под ногами Эмили, когда до нее медленно стало доходить самое худшее.

Дети! Они находятся в его доме!

 

Глава 22

– Леди Уитмор, – раздался стальной голос. Маркиз. Боже милосердный, у нее сейчас нет ни малейшего желания скрещивать с ним шпаги.

Маркиз стоял перед Эмили с видом генерала, готового к решающему сражению. Эмили огляделась, надеясь отыскать Стивена, но его не было видно.

– Что вы хотите?

– Вы знаете, чего я хочу. Тем не менее вы продолжаете исподволь проникать туда, где вам не место! Совершенно не место!

Эмили одним щелчком раскрыла веер и попыталась сдержаться. Не нужно необдуманных слов! Успокойся! Он всего лишь старый скряга!

– Лорд Ротберн, я не хочу, чтобы вы считали меня своим врагом. Я вышла замуж за вашего сына и имею полное право здесь находиться.

– Вы позорите его!

– Нет, – мягко возразила она, не заботясь больше о том, слышит ли ее кто-нибудь из окружающих. – Это вы позорите сами себя. Может быть, это вам лучше уйти.

Слова Эмили громко прозвучали в зале, перекрыв шум толпы. Леди Тислвэйт лишилась чувств, и теперь ее отчаянно старались привести в себя при помощи ароматической соли.

– Вы ничего для него не значите, – сказал маркиз, – а если вы считаете иначе, то вы дура.

– Моя жена не дура! – возразил Стивен. – Раз уж вы решили устроить здесь представление, отец, позвольте прояснить одну вещь. Каждый, кто осмелится публично унизить мою жену, будет иметь дело со мной. – Стивен взял ее за руку. Отринув гордость и сыновний долг, он дал маркизу понять, что ему придется принять Эмили. – А теперь прошу меня извинить, я должен проводить леди Уитмор домой. – Стивен повел ее к двери и понизил голос, чтобы дальнейшее слышала только она: – Найджел уже уехал. Мы тоже должны уйти.

Спеша за Стивеном к экипажу, Эмили даже не оглянулась на бальную залу.

Она сидела напротив Стивена и молча смотрела на него, не зная, с чего начать. Наконец сказала:

–- Спасибо, что вступился. – Стивен рассеянно кивнул. Внимание его было сосредоточено на чем-то другом. – Не знаю, куда уехал Найджел, но...

Эмили наклонилась и поцеловала мужа. Стивен притянул ее к себе, наклонился к ней и приник губами к ее губам. Наконец он отпустил ее, но она продолжала крепко держаться за его руки.

– Я найду его, Эмили! – поклялся Стивен.

– Дети! – напомнила она. – Мы должны защитить их, это самое главное.

По мере приближения к городскому дому Найджела тревога Стивена только усилилась. Если Найджел и правда как-то замешан в смерти Карстерса и Холлингфорда, он не постесняется использовать детей в качестве средства давления.

– Я собиралась показать тебе это раньше, – сказала Эмили, засовывая руку под лиф платья. Она достала оттуда несколько вырванных из книги листов. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять: это пропавший список инвесторов.

– Где ты это взяла?

– Дэниел спрятал их в книге сказок, которую подарил Ройсу, – объяснила Эмили.

Аккуратные столбцы цифр пробудили у Стивена воспоминания. Он вспомнил, как сам вырезал эти страницы из бухгалтерской книги и отдал Холлингфорду на хранение.

– Что это такое?

– Я сам составил этот список. Несколько месяцев назад. – Он тогда записал каждое судно и каждый рейс за последние четыре года, которые не принесли прибыли, вместе с именами инвесторов. – Это недостающие страницы из той бухгалтерской книги, что мы с тобой нашли в имении твоего брата. – Память вернулась сразу, как будто кто-то открыл дверь. – Я обратил внимание, что некоторые суда везли по документам меньше груза, чем следовало бы. А когда был продан груз с «Леди Вэлиент», полученные деньги вообще куда-то делись. Поначалу я думал, что в этом виноват твой брат. – Стивен сложил бумаги. – Он поклялся, что не имеет к потерям никакого отношения. А затем рассказал, что произошло с ним в Индии, когда он и заработал свое клеймо-татуировку. Он подозревал, что настоящий виновник пытается его запугать. Или подставить, чтобы можно было свалить на него вину. Он больше боялся за тебя и детей, чем за себя самого. Он умолял меня присмотреть за тобой и позаботиться о вашей безопасности. Я обещал. Именно тогда я и отдал ему записи на хранение. – Он поцеловал ее пальцы. – Я сначала не собирался на тебе жениться. Но я хотел спасти тебя и к тому же избавиться от планов, которые строили мои родители.

Эмили не помня себя вцепилась в его руку.

Лицо ее вновь отразило недавнюю трагедию.

– А ты помнишь, что произошло с братом в ту ночь, когда он погиб? Почему ты бросил его?

– Я пытался спасти его, но опоздал. Их было много. Если бы я остался, они убили бы и меня.

– Дэниела убил Найджел?

Стивен еще раз перебрал в памяти события той ночи. Большинство из них были в глубоких капюшонах, полностью скрывавших лица, но по габаритам никто из них не походил на Найджела.

– Нет. Это были наемники, но Анант был с ними. Именно он наградил меня этой отметиной. – Стивен провел пальцем по шраму на груди. – И я не сомневаюсь, что в конечном счете украденные деньги попали в карман к Найджелу. – Он положил свернутые бумаги во внутренний карман сюртука.

– Кто заботился о тебе на корабле? – спросила Эмили. – Ты говорил, что твоими ранами занималась... твоя любовница.

– Да, это так. Вместо того чтобы привести врагов к дому моих родителей, Патриция предпочла посадить меня на одно из моих же судов. После этого, полагаю, обо мне заботился экипаж. – Он вспомнил судно, направлявшееся в Индию. Несколько недель он чувствовал под собой раскачивающуюся неверную опору и ощущал приторный сладковатый запах. Опиум, как он теперь понимал. – По прибытии в Индию нас уже ждали китайские чиновники. Они узнали судно и конфисковали его. Они заклеймили меня и отправили обратно в Англию на другом судне, которое направлялось в Портсмут. Там меня избили, в качестве дополнительного наказания. Я с трудом сумел забраться в наемный экипаж и приказал отвезти себя в ближайшее имение. Это был Фолкирк. Эмили была потрясена до глубины души.

– А я! Я отнеслась к тебе просто ужасно! Я очень злилась на тебя из-за Дэниела и твоей любовницы. А ты меня к тому же не вспомнил!

Ему нечего было сказать на это, он никак не мог избавить Эмили от боли и страха. Но он постарается возместить ей все.

– Теперь я помню.

Когда они добрались до дома Найджела, Стивен помог Эмили выйти из экипажа. Эмили тихонько открыла дверь, но никто не вышел им навстречу. Слуги, наверное, были у себя, и только из кухни доносился слабый шум. Эмили бросилась вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Стивен за ней. Дверь в комнату Анны была закрыта, но Стивен нутром чуял, что ждет их в спальнях детей. Как он и боялся, колыбель Виктории и кровать Ройса были пусты.

– Он их забрал! – В глазах Эмили стояли слезы.

Стивен понимал, что слова Эмили сейчас не нужны, но все же сказал:

– Я верну их.

– Чего он хочет?

– Не знаю. – Стивен внимательно оглядел комнату и заметил сложенный лист бумаги, на котором было крупно подписано его имя. Он прочел послание и сообщил Эмили: – Детей увезли в имение Найджела. Если мы хотим увидеть их снова живыми, я должен приехать туда один и привезти все документы, связанные с перевозками.

Стивен передал ей записку.

– Если ты поедешь один, он тебя убьет, – прошептала она.

– Найджел не должен был отъехать далеко, Эмили. Я догоню его прежде, чем что-нибудь случится.

Она покачала головой:

– Их увез не Найджел. Посмотри!

В самом низу листка Стивен не заметил две маленькие буковки: А. П., инициалы автора записки.

– Анант. – В устах Эмили имя старого дворецкого ее семьи прозвучало как проклятие. – Он столько лет служил нашей семье! Я всегда думала, что он нам верен.

Стивену очень хотелось подбодрить Эмили, но, говоря по чести, он не был в этом уверен.

– Побудь здесь до моего возвращения.

Он взял ее лицо в ладони, но Эмили вывернулась, так что поцелуй Стивена пришелся вскользь.

– Ты не бросишь меня! За детей отвечаю я!

– Мы оба за них в ответе, – поправил он.

– А как же я? Ты уйдешь, а я останусь дома? Такое уже бывало. Тогда Дэниел погиб, ты был ранен.

Он разозлился. Она отказывается ему доверять! Он сделает все необходимое для защиты семьи.

– Я не вернусь без детей.

Расставшись с женой, Стивен выбросил из головы все мысли, оставив только ледяную решимость отомстить и вернуть детей. Он не остановится, пока не оправдает себя в глазах жены.

 

Глава 23

– Миледи, маркиз еще в постели! – запротестовал Филлипс. – Еще слишком рано, он не принимает гостей в такое время.

– Я должна его видеть. Это дело чрезвычайной важности.

– Вы ведь знаете, что лорд Ротберн запретил вам переступать порог его дома.

В этот момент Эмили ужасно захотелось повесить лакея прямо на его накрахмаленном галстуке.

– Это касается его сына. Лорд Уитмор может умереть, если вы не позволите мне увидеть маркиза.

Филлипс покачал головой:

– Если вы не покинете этот дом добровольно, я позову констебля.

Но он не успел захлопнуть перед Эмили дверь. Сам маркиз вышел откуда-то и встал позади лакея.

– Пришли, чтобы разрушить этот дом? – сказал он вместо приветствия.

Эмили проигнорировала его неприветливый тон.

– Стивен в опасности. Он уехал за моими племянниками. – Она быстро объяснила ситуацию.

– Чудесная сказка, ничего не скажешь. Не зря говорят, что такие женщины, как вы, лгуньи.

Эмили прикрыла глаза.

– Если вы не хотите потерять еще одного сына, лучше помогите мне.

Маркиз молча повернулся к ней спиной. Филлипс захлопнул входную дверь, и Эмили без сил привалилась к косяку.

Дверь медленно приоткрылась, и Эмили увидела за ней Квентина, младшего брата Стивена.

– Я могу поехать, – предложил он с улыбкой. На лице Квентина было написано искреннее желание помочь. И все же Эмили не спешила доверять.

– Вы ведь тоже вкладывали деньги в рейс «Леди Вэлиент», – сказала она, припомнив колонку цифр, расшифрованных Стивеном.

По лицу Квентина пробежала робкая улыбка.

– К несчастью, да. Потерял все до последнего пенни.

– А вы знали, что мой дядя тоже был инвестором?

Он покачал головой:

– Боюсь, что не знал.

– Именно дядя Найджел похитил доходы от груза «Леди Вэлиент», я уверена в этом. Теперь он уехал и увез с собой моих племянников.

– Мне жаль это слышать. Но я рад буду помочь. Эмили не хотелось втягивать Квентина в опасное дело, но, она отчаянно нуждалась в помощи.

– Стивен уехал вслед за ним в имение Найджела... – Голос отказывал Эмили, но она не выказывала своего страха. – Я знаю, что Найджел не отпустит детей. Он не успокоится, пока не уничтожит Стивена... – и меня, чуть не добавила она.

– Как давно это произошло?

– Его слуга Анант похитил детей несколько часов назад. Мы не сможем их догнать.

Квентин обдумывал какую-то мысль.

– Может быть, существует способ...

Но прежде чем он успел рассказать подробнее, дверь снова открылась.

– Подождите. – На пороге появился лорд Ротберн в черном плаще с капюшоном. На черном фоне светились его серебристые волосы. В руках он держал пару пистолетов. – Это нам потребуется.

– Я поеду, но при одном условии, – сказал он.

– Назовите его.

– После того как мы с Квентином привезем его обратно, вы уедете жить в деревню. И больше не покажетесь в Лондоне.

Эмили подняла голову и прямо встретила надменный взгляд старого маркиза.

– Нет.

Его лицо приобрело озадаченное выражение, и Эмили пояснила:

– Я замужем за вашим сыном, и не оставлю его только для того, чтобы угодить вам. Кстати, я тоже еду с вами.

Маркиз готов был взорваться.

– Не можете же вы думать, что...

Квентин в отчаянии поднял руки:

– Ну, ну. Не надо глупостей, леди Уитмор. Вы останетесь здесь и подождете нашего возвращения.

Она покачала головой:

– Вы забываете, что я прожила несколько недель у дяди Найджела. Я знаю его дом и могу проникнуть внутрь так, чтобы никто не узнал об этом.

– Стивен отвернет мне голову, если я позволю вам поехать, – заспорил было Квентин.

– Но он ведь не узнает об этом, правда? А если вы оставите меня здесь, я просто последую за вами. Одна.

Эмили шагнула вперед, решительно похлопала свекра по плечу и сказала:

– Пора!

Квентин поспешно предложил ей другую руку.

На дорогу до имения Найджела ушло два дня. Стивен дважды менял лошадей. На боку у него висел револьвер, под плащом скрывался нож.

Стивен винил в происшедшем только себя. Расстроенный вид Эмили неотступно преследовал его.

Он вспоминал и смеющуюся рожицу малышки и Ройса. Мальчик напоминал Стивену его самого в детстве – та же готовность слушаться и то же стремление защититься от внешнего мира.

Сознание того, что он по-настоящему любит Эмили, наполнило Стивена решимостью не подвести ее и вернуть детей живыми и невредимыми.

Стивен натянул поводья останавливая лошадь. Вдалеке виднелся главный дом имения Найджела. На окрестные холмы опустилась ночь, и вскоре дом освещало лишь мерцание газовых фонарей.

Стивен не мог идти в дом один: его просто убьют. Нужно действовать тайно. Найджел, вероятно, ожидает его лишь через несколько дней.

Стивен наблюдал за домом, перебирая в уме всевозможные варианты. Давить на Найджела ему нечем, а значит, спасти детей можно только силой.

Нужен отвлекающий маневр, который позволил бы ему подобраться к зданию и подготовиться.

И Стивен знал, как это сделать.

После жуткого путешествия на поезде маркиз велел Эмили оставаться в деревне и ждать их с Квентином.

Ее терпения хватило чуть больше чем на час. Потом в голове Эмили созрел план. Она может проникнуть в дом, оставаясь в то же время невидимой для остальных. Она приобрела в деревне кое-какую одежду, скрыла волосы под чепцом и натянула его поглубже на глаза. Теперь, в простом чепце и скромном сером платье, никто не принял бы ее за леди.

До имения Эмили пришлось добираться пешком. Как она и ожидала, ворота и подходы к дому охранялись.

Один из стражников – крепкий парень с парой пистолетов за поясом – преградил ей путь.

– И куда же это мы направляемся?

Эмили почтительно ответила, не поднимая глаз:

– Прошу прощения, сэр. Меня просила прийти миссис Грэм. Я новая судомойка.

Стражники у ворот обменялись взглядами. Второй пожал плечами и шагнул вперед:

– Я провожу ее.

Эмили изобразила неловкий реверанс.

– Спасибо, сэр.

Эмили обратилась к небесам с горячей молитвой о том, чтобы миссис Грэм ее не выдала.

В кухне царила лихорадочная активность. Миссис Грэм руководила ею с мастерством дирижера.

– Эй, ты, там, порежь хлеб. А ты, Мэри, не забудь проверить клубнику.

Стражник откашлялся, прочищая горло:

– Эта девчонка утверждает, что вы ее наняли. Эмили посмотрела миссис Грэм прямо в глаза.

Остальные служанки замерли и нерешительно переглянулись.

Глаза миссис Грэм широко раскрылись от удивления, но спорить она не стала:

– Ну да. Между прочим, ты могла бы появиться и пораньше. Тебе ведь велено было прийти утром!

– Прошу прощения, мэм, – пробормотала Эмили с еще одним неловким реверансом.

Миссис Грэм взяла Эмили за плечи и кивнула стражнику:

– Спасибо, что привел ее. Если ты голоден, можешь взять там, на столе, мясной пирог.

Лицо стражника расслабилось. Он ушел, прихватив с собой пирог.

Миссис Грэм вручила Эмили чистый передник. В кухне царила полная тишина, все с любопытством глазели на Эмили.

– Пожалуйста, не выдавайте меня, – сказала '' Эмили. – Я не могу вам сейчас все рассказать, но обещаю, что позже сумею вознаградить вас за помощь.

Эмили откашлялась:

– А где мои племянник и племянница – Ройс и Виктория? Наверху с Анной?

– Они здесь, миледи, – ответила миссис Грэм, – а вот кормилицы нет. Мистер Бэрроу нанял в деревне другую женщину ухаживать за Викторией.

– А мой муж?

Миссис Грэм покачала головой:

– Лорда Уитмора я не видела.

От этих слов внутри у Эмили что-то оборвалось.

– Я уверена, что он вскоре появится, – с трудом выговорила она. – А пока я хотела бы остаться здесь, среди вас. Я... могу делать все, что угодно.

Старая кухарка взяла Эмили за руку.

– Я не скажу хозяину ни слова, если вы просите, – заверила она. – И остальные тоже не скажут. – Она решительно посмотрела на служанок. – Никто, кроме нас, не знает, что вы здесь.

– Спасибо.

* * *

Двумя днями позже Стивен вновь приблизился к дому Найджела. Наконец-то он мог быть уверен в своих планах. Теперь его люди, вооруженные и готовые к действию, ждали только сигнала.

Он двинулся к дому с поднятыми руками. Под плащом у него был скрыт заряженный револьвер с шестью пулями. Ворота караулили двое людей Найджела.

– У меня дело к Найджелу Бэрроу. Скажите ему, что приехал лорд Уитмор. – Он ожидал, что при этих словах стражники возьмут его на прицел, но те, к его удивлению, опустили оружие.

– Он ждет вас, – сказал один. – Я провожу.

Стивен последовал за ним, не позволяя себе смотреть туда, где скрывались его люди. Они и так знали, что должны следить за ним и действовать по его сигналу.

Сзади блеснул револьвер второго стражника. Стивен резко обернулся, выхватывая свой револьвер, и выстрелил. Стражник повалился. Почти одновременно где-то в кустах неподалеку от Стивена раздался еще один выстрел. На рубашке первого стражника напротив сердца расплылось алое пятно.

– Они планировали убить тебя прямо здесь, не доводя до дома, – заметил, появляясь из кустов, старый друг Стивена Майкл Тори.

Майкл и Стивен приятельствовали с детских лет, и Стивен полностью доверял другу. Годы военной службы были гарантией того, что Торп без труда сумеет укрыться в любой местности. Стивен кивнул:

– Держитесь в тени. В доме слышали выстрелы и наверняка считают, что я убит.

Он двинулся к высокой самшитовой живой изгороди, окружающей внешний сад. Оттуда можно было подобраться почти вплотную к черному ходу.

Он дожидался, чтобы остальные заняли свои места. Неподалеку горничная выбивала большой ковер. Горничная стояла между Стивеном и дверью черного хода. Наконец девушка положила выбивалку и подняла голову.

Боже милосердный! Эмили!

Стивен подкрался к Эмили сзади, зажал ей рот и утащил за живую изгородь.

– Какого черта ты тут делаешь?

Лицо Эмили побелело, но она продолжала молчать даже после того, как Стивен ее отпустил.

– Я же велел тебе оставаться в Лондоне! Там ты была бы в безопасности!

– Ты не умер, – прошептала она, дотрагиваясь до его лица, как слепая. – Я думала...

– Ты думала, что я собираюсь спасать их в одиночку? – Он вздохнул. – Я же не полный идиот!

– Слушай внимательно. Мои люди сейчас окружают дом и по моему сигналу пойдут в атаку. Тебе сейчас нужно уйти отсюда и вернуться в деревню.

Не дослушав, она энергично затрясла головой:

– Пока нельзя. Я...

– Он хочет убить нас, Эмили. Мы слишком много знаем о его делах.

– Да, я понимаю, но...

– Тогда ты должна понимать и то, что тебе сейчас следует находиться подальше отсюда, подальше от опасности. Как, черт побери, ты додумалась заявиться сюда одна в этом идиотском...

Ладошка Эмили прикрыла его рот.

– Если ты дашь мне сказать, я скажу кое-что важное. Здесь Квентин и твой отец.

Это известие привело Стивена в неописуемое состояние.

– Ты втравила в это дело и их тоже?

– Я хотела помочь тебе. В деревню мы приехали вместе, а здесь они появились несколько минут назад. Кажется, они сейчас в гостиной с Найджелом.

Стивен прикрыл глаза, пытаясь хоть немного успокоиться.

– Они могут погибнуть, и все из-за тебя!

Он скрылся в тени живой изгороди. Одного брата он уже потерял и второго терять не собирался. И теперь у него, похоже, не осталось другого выхода, кроме как сдаться Найджелу.

В глазах Эмили блеснули слезы, губы сжались.

– Я попросила их приехать, потому что люблю тебя. Я не хотела тебя потерять.

С этими словами она направилась к дому. Стивен смотрел ей вслед.

Время растянулось, пока Стивен обдумывал, что делать дальше.

Он вызвал из укрытия Майкла.

– Я иду в дом.

– Мне это не нравится, слишком рискованно, – отозвался Майкл.

– Если не вернусь в течение часа, расставляй людей по местам.

Вот и опять вся ответственность легла на него. Теперь под угрозой оказались все, кто был ему близок. Он должен спасти свою семью или умереть.

 

Глава 24

– У нас неожиданные гости, – сообщила служанкам миссис Грэм. – С визитом прибыл его светлость маркиз Ротберн. – Она бросила на Эмили проницательный взгляд.

– Надо приготовить закуски, – пробормотала Эмили.

Прислуга суетилась, Эмили начала смешивать ингредиенты для кекса, но слова мужа неотступно преследовали ее. Он не хотел от нее помощи и не нуждался в ней.

В душе она изнывала от страха за всех. Она не вынесет, если кто-нибудь пострадает из-за нее.

Неожиданно в голове мелькнула мысль. Да, точно! Так она сможет помочь. Она быстро закончила приготовление теста для кекса и одновременно тщательно, в деталях, продумала свой план. Да, это может сработать. Должно сработать!

Увидев, что миссис Грэм собрала поднос с чаем и собирается подавать, Эмили предложила:

– Давайте я подам.

– Нет. – Миссис Грэм останавливающе подняла руку. – Он вас узнает. Вы не можете туда идти. – И добавила, обращаясь к одной из помощниц: – Клэр, отнеси поднос нашим гостям.

– Подождите! – Эмили пристально посмотрела в морщинистое лицо старой кухарки. – Сначала я должна кое-что сделать.

У входа в дом невидимые руки схватили Стивена сзади, черный мешок опустился на голову.

Он с силой откинул голову назад, ударив ею в лицо своего обидчика. Руку пронзила резкая боль, и Стивен ощутил на ней теплую влажность своей крови.

Шок от полученной раны пробудил и память. Тело Холлингфорда в луже крови на улице, где оно осталось лежать, Анант, размахивающий ножом. Ему удалось остаться в живых. Ножа у него не было, он отбивался кулаками и умудрился отправить Ананта в нокаут.

Стивен изо всех сил оттолкнул противника, сорвал с головы мешок. И уставился прямо в лицо Фредди Рейнолдсу.

В сознание Стивена привел резкий запах. В голове пульсировала жуткая боль. Стивен попытался открыть глаза.

– Уитмор! – Этот жизнерадостный голос мог принадлежать только одному человеку – Найджелу Бэрроу.

Стивен повернул голову на звук и увидел, как лицо Найджела осветилось победной улыбкой.

– Я ожидал вас. Вы привезли записи?

– Нет. Мы оба знаем, что записи – всего лишь предлог.

Найджел покачал головой:

– Жаль, Уитмор, ей-богу, жаль. Если бы вы их привезли, кто знает, может быть, я изменил бы решение и не стал убивать вас.

В предплечье пульсировала боль. Найджел указал на кресло с изогнутой спинкой:

– Посадите-ка его туда.

Стивен дернул головой и увидел позади себя Фредди Рейнолдса. В его глазах не отражалось ни капли раскаяния или сожаления. Пока Стивен безуспешно пытался освободиться от связывавших его веревок, Фредди подтащил его к креслу и усадил.

– Где мой отец и Квентин? – с трудом выговорил Стивен.

– О, они скоро присоединятся к нам, – сказал Найджел. – Я попросил Ананта позаботиться о них, а Фредди приволок вас сюда.

– Анант всегда работал на вас, да? Или когда-то он был верен Холлингфорду?

Найджел с сожалением покачал головой:

– Он начал работать на меня год назад, после того как я взял его семью под свое... – он остановился на мгновение, подыскивая слово, – покровительство, если хотите. Анант понял, что лучше быть верным мне, а не Холлингфорду. К тому же я снабжал его опиумом в любых количествах.

Стивен постарался не выдать своего страха:

– Не было никакой необходимости брать в плен мою семью.

– Ну, они сами виноваты. – Найджел налил себе чашку чаю из серебряного чайника и добавил в нее несколько ложечек сахара. – Но не исключено, что они мне еще пригодятся.

– Эмили считала вас человеком чести. – Стивен сурово посмотрел на Фредди и добавил: – Вы оба ее предали.

– Фредди работает на меня уже несколько лет, – признался Найджел не без гордости. Попробовав чай, он поморщился и добавил еще сахара. – У него много талантов, но самый крупный из них – убийство. Не считая, конечно, вымогательства. Он умудрился выжать из Карстерса целую кучу денег. – Он поднес чашку к губам и выпил чай. – При этом он не внушал никому никаких подозрений, вот что делало его таким ценным помощником.

Фредди застегнул манжеты рубашки. На губах его играла легкая ироничная улыбка.

– Это вы убили брата Эмили, – догадался Стивен. – И Карстерса.

– Ну да, убил, – легко признал Фредди. – Холлингфорд был должен мне большую сумму денег, так что приятно было восстановить справедливость.

Все это время Стивен старался потихоньку, не привлекая к себе внимания, ослабить путы на руках. Но с каждым движением узлы, казалось, только сильнее врезались в кожу.

Время шло, а веревки не поддавались. Стивену очень хотелось взять эти же веревки и затянуть их вокруг шеи Рейнолдса.

– А нападение на мою жену в саду Фолкирка? Это тоже были вы? – произнес Стивен сквозь стиснутые зубы.

– Это был наемник, – отозвался Найджел. – Я послал его поговорить с моей племянницей.

– В смысле, угрожать ей. Найджел пожал плечами:

– На самом деле требовались еще более жесткие меры. Эмили знала, где ее брат держал свои бухгалтерские книги. И я боялся, что там есть записи, которые могут в конце концов привести ко мне.

– Это вы украли выручку от груза «Леди Вэлиент».

– Конечно я. И если бы вы не объявились вдруг неизвестно откуда целым и невредимым, никто бы ничего не узнал. – Он откинулся на кушетке и отхлебнул еще чаю. – Надо сказать, опиум – весьма прибыльный экспортный товар. Досадно, что эти китайцы постоянно лезут не в свое дело и вмешиваются.

– Чего вы хотите, Найджел?

– Это очевидно, Уитмор. Я хочу жить в роскоши. И не важно, откуда я беру деньги. Именно поэтому кое-кого из вас придется заставить замолчать.

– Кстати, где моя племянница? – В его тоне не прозвучало ни малейшего гнева, только легкое любопытство.

– Она в безопасности в Лондоне, далеко от вас.

– О нет, в этом я сомневаюсь. Она, знаете ли, очень привязана к Ройсу и Виктории. А мои информаторы сообщают, что она путешествовала вместе с Ротберном и вашим братом. – Найджел отхлебнул еще чаю. – Я уверен, что мои люди скоро найдут ее.

– Но зачем вам нужно опекунство над детьми? – спросил Стивен. – Зачем они вам?

– Юный Ройс был мне весьма полезен. Он снабжал меня информацией о своем отце. Как опекун детей, я мог получить полный доступ ко всем бумагам и счетам их отца. Не говоря уже о том, что Ройс неплохой мальчишка. Я мог бы оставить его в живых, если вы согласитесь со мной сотрудничать.

– Вы готовы расправиться даже с собственными родственниками?

Найджел прищелкнул языком.

– Ну, ну, Уитмор. Мы же не можем допустить, чтобы вы с Эмили рассказали всему Лондону о моих судоходных делах, правда?

– Но вы же не можете убить всех! Ваши секреты известны слишком многим.

– Полагаю, что вы можете оказаться правы. Придется попробовать, вот и все. – Найджел жестом указал на что-то Рейнолдсу и снова опустился на кушетку. – Надо сказать, что я не слишком люблю этот дом. Хороший пожар позаботится о телах, и никто ни о чем не догадается. – Он подавил зевок и скомандовал Фредди: – Веди сюда маркиза и младшего брата.

Стивен метнул свое тело на Рейнолдса и даже умудрился сбить его, но Фредди сразу же вскочил и ударил его об пол. Во рту появился металлический привкус крови.

– Я хочу убить его прямо сейчас! – сказал Фредди мечтательным голосом и поднес к горлу Стивена нож. – А если он умрет, Эмили будет моей.

– Для человека, настолько увлеченного убийствами, вы плохо умеете доводить дело до конца, – заметил Стивен.

Снаружи раздались звон стекла и выстрелы. Стивен, конечно, не мог видеть своих товарищей, но не преминул воспользоваться неожиданным вмешательством, чтобы вывернуться из рук Фредди. Нож со стуком упал на пол, и Стивен бросился к нему. Связанными за спиной руками он попытался схватить оружие.

Прозвучало еще несколько выстрелов, затем в комнате воцарилось жутковатое молчание. Фредди лежал в луже крови, и глаза его были удивленно открыты. Он не успел осознать собственную смерть. Найджел выглядел потрясенным, хотя во время перестрелки он тоже сделал несколько выстрелов из своего револьвера.

В дверях появился Анант, он крепко держал за руку маркиза.

– Чужаки перебиты, милорд. – Он поклонился Найджелу. Черные глаза индуса были пусты. – Наши люди справились с проблемой.

– А младший сын?

– Вот-вот умрет. Он попытался присоединиться к людям Уитмора и схватил пулю.

Джеймс Честерфилд, казалось, постарел сразу лет на двадцать. Его восковое лицо застыло, ноги заплетались. Анант силой втащил его в комнату.

– Лорд Ротберн! – Найджел улыбнулся и приглашающе показал на кресло. – Как мило с вашей стороны присоединиться к нам!

Стивен спрятал нож за спиной и, стараясь не показывать своих движений, осторожно поднес лезвие к пеньковой веревке, удерживавшей запястья. Освободиться и спасти их всех... Все остальное потеряло смысл. Лезвие соскальзывало, веревка пружинила, но потихоньку поддавалась. Ближе, еще ближе...

– У меня есть деньги, много денег, – сказал Джеймс. – Мы могли бы договориться.

Найджел рассмеялся:

– За много лет я украл у вас и вам подобных столько денег, что вам и не снилось, и все благодаря собственному уму. Ваши деньги меня не интересуют.

– Неужели вы правда считаете, что сможете уйти от правосудия? – продолжал настаивать маркиз.

– У меня есть земли в Индии и Африке, – спокойно пояснил Найджел. Он снова зевнул. Голос его звучал теперь совсем тихо. – И достаточно средств, чтобы скрыть множество грехов.

– Нет, – отозвался негромкий голос. – С вами покончено.

Стивен обернулся и увидел в дверях гостиной Эмили. Она уже вошла в комнату, и теперь Найджел из своего револьвера целился в нее.

При виде Эмили, спокойно стоящей перед его смертельным врагом, Стивен одним рывком разорвал оставшиеся волокна и вскочил, сжав нож в окровавленной ладони. Анант подбежал и сильно толкнул Стивена в спину, так что тот не удержал равновесия и упал на пол. Нож выскользнул из руки, и Стивен, выругавшись, поспешил перекатиться в сторону. Когда он поднялся, нож был в руках Ананта. Индус держал нож с уверенной сноровкой и угрожающе надвигался на Стивена.

Стивен был безоружен, и ему ничего не оставалось, кроме как ждать атаки противника и пытаться перехватить ее. Когда нож по широкой дуге устремился к его голове, Стивену удалось блокировать удар, вцепившись изо всех сил в руку Ананта. Завязалась борьба. На лбу Стивена выступили капельки пота.

– Стивен... – в ужасе прошептала Эмили.

Стивен почувствовал неожиданный прилив сил и сумел-таки выкрутить руку Ананта, сцепившаяся пара наткнулась на тело Фредди. Анант споткнулся и упал. Стивен выхватил нож и с перекатом вонзил клинок в грудь Ананту.

Звук взводимого револьверного курка заставил его вздрогнуть всем телом.

– Впечатляюще, – сказал Найджел, изобразив револьвером насмешливый салют, – но вряд ли это теперь имеет значение. – Он прижал дуло ко лбу Эмили. – Единственный вопрос теперь – кого из вас пристрелить первым.

– Я никогда и ничем не угрожала вам, дядя, – прошептала Эмили. Ее губы дрожали, и Стивен невольно рванулся к жене.

– Еще один шаг, и я нажму на спуск, Уитмор. – Лицо Найджела посерело, руки тряслись.

Стивен замер, при мысли о том, что она может умереть, тело и душу его пронзил ужас.

В этот момент в гостиную через разбитое окно ворвался Майкл и еще двое из людей Стивена. Все трое, не теряя времени, наставили свои револьверы на Найджела.

– Отпустите ее, Найджел, – сказал Стивен.

– Пожалуй, убью ее первой, – отозвался Найджел. – Мои извинения, Эмили. – И он нажал на спуск.

 

Глава 25

Все замерли. И ничего не произошло. Жена Стивена осталась стоять. Револьвер Найджела щелкнул впустую. В барабане не осталось ни одной пули.

Глаза Найджела внезапно закатились, он замертво упал с кушетки на пол. У Эмили тряслись руки, она пыталась удержать крик.

Стивен оттащил ее от тела Найджела, обнял и крепко прижал к себе.

– С тобой все в порядке?

Она кивнула. Стивен осторожно поцеловал ее в висок. Найджел лежал на полу и не двигался, хотя ни на нем, ни под ним не было видно никаких отметин или пятен.

Трое мужчин, попавших в гостиную через окно, в недоумении смотрели вниз на лежащее тело. Никто пока не мог понять, что произошло. Найджел просто перестал дышать.

– Может быть, у него остановилось сердце, – предположил маркиз.

– Или он выпил слишком много настойки опия, – отозвалась Эмили.

Стивен посмотрел на чайную чашку на столике рядом с кушеткой. Да, Найджел пил из нее.

– Но ты же не...

Рот Эмили искривился в неловкой гримасе.

– Наверное, мне не следовало этого делать. К тому же я не знала, сколько нужно добавлять. Я надеялась усыпить его.

– И сколько же вы добавили? – поинтересовался маркиз.

– Два пузырька. И много-много сахара, чтобы скрыть вкус. Он всегда клал в чай слишком много сахара.

Отец закашлялся, но Стивен уловил одобрительный взгляд, брошенный им на Эмили.

– Неплохая идея, должен признать. – Из уст Джеймса Честерфилда эти слова означали не меньше, чем самый цветистый комплимент.

– Где Квентин? – спросил Стивен.

– Остался на всякий случай с детьми, – пояснил Майкл.

– Он сильно ранен?

-- Пули достались одному из наших людей, не Квентину, – поправил Майкл. – И рана, насколько я могу судить, не опасна для жизни.

Стивен ласково положил руку на шею Эмили и прошептал ей в ухо:

– Мне следовало бы приказать выпороть тебя за то, что вмешалась в мужские дела. Тебя могли убить.

– Я не умею слушаться. – Произнося эти храбрые слова, Эмили спрятала лицо на груди мужа.

Он поцеловал ее глаза и ощутил на губах соленые слезы. И не было для него большего счастья в тот момент, чем держать ее снова в объятиях.

– Я люблю тебя, – прошептал он, – и собираюсь принести тебе клятву.

– В том, что никогда не оставишь меня? Стивен покачал головой:

– Клянусь, что никогда не буду пить чай, приготовленный твоей рукой, если ты его сама первой не попробуешь.

У Эмили вырвался невольный смешок, но, подумав немного, она кивнула. А Стивен обернулся к маркизу:

– Есть еще один вопрос. Вы, отец, относились к моей жене без должного уважения.

Маркиз ответил на это заявление обиженным взглядом.

– Вы будете относиться к ней так же, как к моей сестре Ханне, а мама будет во всем поддерживать Эмили. Это понятно?

Лорд Ротберн наконец сдался:

– Полагаю, как дочь барона, она все-таки может считаться подходящей женой.

Разговор был прерван громким воплем, вслед за которым раздался топот бегущих детских ног. Кто-то сорвал с окна тяжелую штору и накрыл тела.

В дверях показался Квентин.

–Может быть, меня теперь тоже кто-нибудь спасет?

На руках он держал орущую Викторию.

– Па-па-па! – громко повторяла она сквозь рыдания и тянула ручонки к Стивену.

Он принял малышку на руки и почувствовал громадное облегчение. Ройс прилип к Эмили и оживленно рассказывал какую-то чепуху, а она гладила его по голове, приглаживая волосы. Стивен обменялся с Эмили взглядом и заметил, что при виде детей тревожные складки исчезли с ее лица.

Ройс потянул Стивена за жилет и спросил:

– Дядя Стивен, вы убили дядю Найджела?

– Нет, – честно ответил тот. – Но он был нехорошим человеком. Он сам навлек на себя гибель и больше не будет тебя беспокоить.

Стивен опустился рядом с Ройсом на колени, и мальчик крепко обхватил его за шею.

– Я хочу поехать домой, дядя Стивен!

– Мы так и сделаем, мой мальчик. Мы поедем домой. – Стивен быстрым движением взлохматил волосы Ройса и поднялся.

Эмили взяла Ройса за руку и подвела к маркизу.

– Это лорд Ротберн.

Ройс во все глаза уставился на неприветливого маркиза и нахмурился.

– А у него не слишком много волос, да?

– Ройс!

При виде огорчившейся жены Стивен подавил смешок. Затем притянул ее в свои объятия и опустил подбородок ей на макушку.

– Мне кажется, пора ехать домой.

В ту ночь в гостинице, оставшись с мужем наедине, Эмили встала перед ним в одной сорочке. Его голодный взгляд был прикован к ней, и она физически ощущала, как от его восхищения по телу поднимается тепло.

Эмили подошла ближе и дотронулась до зажившего шрама на груди мужа. Стивен наклонился и поцеловал ее. Страстный поцелуй растопил внутри последний лед и собрал воедино кусочки ее сердца.

– Я люблю тебя, – прошептала она.

По ее телу пробегали волны желания и страсти.

– Я тоже люблю тебя, – прошептал он.

– И знаешь, тебе очень повезло.

– В чем повезло? – поинтересовался он, поднимая ее сорочку над головой.

Они стояли обнаженными, тело к телу, и Эмили наслаждалась прикосновением напряженного мужского естества к ее мягким бедрам.

Она потянула его к кровати и легла на спину.

– Давай покажу.

Стивен заключил жену в объятия и подумал, что ни одному мужчине на свете никогда еще так не везло.

 

Эпилог

Дом наполнился запахом сгоревшей выпечки. Эмили принюхалась. Что это, пожар? Она понеслась вниз в кухню, где обнаружила Ройса и Стивена. Мужчины стояли и смотрели на плиту.

На Ройсе был аккуратный передник. Из духовки клубами шел дым. Мальчик сморщил нос и сказал:

– Наверное, готово, дядя Стивен.

– Да?

О господи! Неужели миссис Дипфорд сошла с ума, что пустила этих двоих на кухню и позволила здесь хозяйничать? Эмили протолкнулась мимо них и схватила полотенце. Вытащив из духовки обугленный кекс, она сердито уперла руки в бока.

– Очень даже готово! – Она пронзила взглядом мужа. Тот ответил только глуповатой улыбкой. – Что это вы пытались сделать?

– Может быть, удивить тебя? Мы решили испечь тебе именинный пирог.

Именины? У нее? Надо же, совершенно вылетело из головы. Эмили еще раз взглянула на пристыженную парочку и смягчилась.

– Пирог могла бы испечь миссис Дипфорд. – Вам не обязательно было браться самим.

– Мы готовили его с любовью.

Его теплые губы прильнули к ее губам, и из головы Эмили вылетели все мысли. Только когда Стивен отстранился, она заметила, что Ройса на кухне уже нет.

– Умный мальчик, – прокомментировал Стивен. – Придется как-нибудь вознаградить его.

– Ему не обязательно было уходить. – Эмили двинулась было за ним, но Стивен остановил ее.

– Он выполнял приказ. – Стивен сунул палец в маленький глиняный горшочек, с пальца капала шоколадная глазурь. – Вот попробуй-ка! Посмотрим, понравится ли тебе.

Эмили слизнула глазурь с его пальца, взгляд Стивена потемнел, в нем отразилось желание.

– Это ты приготовил? – спросила она.

Он сорвал поцелуй, прикоснувшись к ее сладким губам.

– Миссис Дипфорд.

Сладкая шоколадная масса оказалась на удивление вкусной, и теперь Эмили сунула палец в горшочек. Стивен осторожно взял ее палец и слизал сладость. Как опытный обольститель, он намазал глазурью губы Эмили и принялся поцелуями снимать сладкую массу.

– Мы сегодня приглашены на обед к леди Тисл-вэйт, – напомнила Эмили, когда Стивен на минуту отвлекся от ее губ. Хоть и неохотно, эта матрона начала наконец, по просьбе леди, Ротберн, включать Эмили в список приглашенных.

– Я проклинаю тот день, когда моя матушка взяла тебя под свое крыло, – пробормотал он.

Эмили истратила целое состояние на наряды, которые, как утверждала мать Стивена, просто необходимо иметь в своем гардеробе.

– Давай останемся дома сегодня вечером! – Он притянул ее ближе и крепко прижал к себе.

Эмили обнимала Стивена и всерьез обдумывала его предложение.

– Твои родные будут нас ждать. И мне тоже бы хотелось быть там.

Он погладил ее по голове.

– Поскольку сегодня день твоих именин, я подчиняюсь. Но подарков тебе придется подождать.

Его разочарование было столь явным, что Эмили встала на цыпочки, потянулась и поцеловала его.

– Не всех. – Она запустила руки под его сюртук и, преодолев по пути препятствия в виде жилетки и рубашки, добралась до тела и положила ладони ему на спину. – Может быть, один я разверну сейчас.

– Да неужели? – Голос Стивена слегка охрип, глаза потемнели. Он неторопливо расстегнул и снял сюртук.

Эмили ухватила его галстук и, обмотав вокруг руки, притянула Стивена к себе.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.