Таш нашла Пенни и Гаса в просторной кухне, где они с совершенно несчастным видом выслушивали бесконечные сетования Алисы Бошомп. Мать Хьюго не переставала ругать вечеринку. Загнав в угол незадачливых слушателей, эта дама, вся в облаке из шифона и в жемчужном ожерелье на тонкой шее, безостановочно щебетала.

– Таш, дорогая! – Алиса погладила ее своей морщинистой рукой. – Я так тебе рада! Какая ты худенькая! Уже видела моего сына?

Таш нравилась резковатая Алиса. Она напоминала ей Этти, но лет на двадцать помоложе. К тому же она была единственной женщиной, с которой считался Хьюго. За это Таш любила ее еще больше.

Но сейчас ей пришло в голову, что она уже час на вечеринке, а виновника торжества так и не видела. Еще Таш вспомнила, что они с Найлом забыли дома подарок: бутылку дорогого коллекционного вина.

– Таш, скажи, у тебя нет какой-нибудь одинокой милой подруги, которая могла бы стать достойной женой моему сыну? – поинтересовалась Алиса. – Я только что говорила этой очаровательной паре, как ужасно иметь двух взрослых сыновей, которые отказываются жениться. Я хочу заиметь внуков, пока мои руки еще способны держать малышей.

Таш поймала взгляд Пенни и еле удержалась от смеха. Хорошо, что всего этого не слышит Хьюго.

– Ну… – Она прокашлялась, раздумывая, следует ли заговорить о Зои, и решила, что нет. – К сожалению, все мои подруги или уже замужем, или имеют возлюбленных.

– Черт возьми! – Алиса ненадолго замолкла. – Как жаль! Понять не могу, что происходит с мальчиком. Он меняет девушек чаще, чем лошадей, но ни к кому не привязывается. Пару лет назад он был влюблен в одну, но она дала ему от ворот поворот. С тех пор все идет хуже и хуже.

– Вы об Аманде? – Таш вспомнила умную и целеустремленную подружку Хьюго, которая предпочла карьеру в городе жизни в деревне.

– Нет, Аманда была просто гарпией, что ты! Думаю, он был только рад от нее избавиться. – Алиса снова наполнила бокал джином. – Нет, та девушка – особый случай. Но Хьюго не счел нужным рассказать о ней такой старой сплетнице, как я. Думаю, они познакомились в отпуске. Мальчик очень тяжело переживал разрыв.

Таш озадаченно посмотрела на Пенни и Гаса, но те обменялись загадочными взглядами и отвернулись. Похоже, они тщетно искали путь к отступлению.

Таш увидела, как к кухне приближается ее невестка.

– Салли! – окликнула она. – Отлично выглядишь! Я и не знала, что ты здесь.

– Я – повсюду! – Салли, смеясь, поцеловала Таш. Она действительно выглядела прекрасно: стройная, волосы красиво убраны, шея открыта, на лице тот минимум косметики, который позволяет выделить красивые губы и выразительные глаза. Кремовое платье подчеркивало все изгибы фигуры, пряча от глаз маленький животик, не пожелавший исчезать после рождения Линуса.

Салли поцеловала Пенни и Гаса и обратилась к Таш:

– Я видела Найла, бедняга выглядит усталым. – Она кивнула на одну из комнат, где, очевидно, сейчас и находился Найл. – Он сказал, что свадьба состоится в деревне. Это потрясающе! Но где же приглашения?

– Скоро будут, – уклончиво ответила Таш. – Мэтти с тобой?

Салли покачала головой:

– Остался с детьми. Я сказала, что у меня сегодня заслуженный выходной. Похоже, Мэтти это не понравилось. Он еще не знает, где я.

– Почему же ты ему не сказала? – удивленно уставилась на нее Таш.

– Я здесь с Лисетт, а Мэтти не одобряет эту дружбу, – объяснила Салли, избегая взгляда Таш. – Ты-то, надеюсь, не против?

Таш хотела признаться, что еще как против, но тут ей в спину ударил холодный порыв ветра.

– Что за?.. – начала Салли и рассмеялась. Обернувшись, Таш обнаружила, что дверь, ведущая из кухни в прихожую, распахнута. Раздался шум мотора, и сначала показалось мокрое колесо, а в следующую секунду в кухню въехал Хьюго верхом на мотоцикле. Именинник сделал круг, вынудив нескольких гостей, включая Софию, отскочить с дороги.

– Боже, какой он чудной! – хихикнула Салли. Таш, которой все это действо показалось невероятно сексуальным, сделала большой глоток вина и нехотя кивнула в знак согласия. Хьюго был великолепен.

Шел дождь, и мокрые пряди волос прилипали к его смеющемуся лицу. Длинные ноги упирались в пол, поддерживая в равновесии огромный мотоцикл. На нем были куртка-дубленка и промокшие джинсы. Хьюго скорее напоминал мятежника, чем почтенного хозяина праздника.

– Какой красавчик, – вздохнула Салли. – Я пыталась утешить себя, что у него наверняка маленький пенис, но Лисетт уверяет, что это не так.

Таш одним махом опустошила бокал. Хьюго заглушил мотор и подошел к матери.

– Не машина, а зверь. Спасибо, мама! – Он поцеловал ее в щеку и сдернул с руля красный бант.

– Этого монстра ему подарила Алиса, – прошептала Салли на ухо Таш. – Похоже, милая старушка решила сгубить сыночка молодым, чтобы снова вернуть себе этот прекрасный дом.

По натянутой улыбке Хьюго и его блестящим глазам Таш поняла, что именинник в плохом настроении. Она уже видела его таким и знала, что буря может разразиться в любую минуту. Не желая оказаться в числе пострадавших, Таш потихоньку выскользнула из кухни и направилась в комнату, где Салли видела Найла.

Он сидел на диване в обществе Зои и ветеринара Джека Фортескью. Рядом, опустившись на мягкий подлокотник, пристроилась Лисетт.

Таш хотела было повернуть назад, но Найл заметил ее и расплылся в улыбке.

– Таш, солнышко! А я тебя везде ищу! – Он пьяно засмеялся. – Хорошо проводишь время?

– Чудесно. – Она кисло улыбнулась, уловив идущий от него запах виски. – Здесь у меня много знакомых.

– Не сомневаюсь! Вот, например, одна из них. Поздоровайся с Лисетт. Не правда ли, она хорошо сегодня выглядит?

– Да, – вяло согласилась Таш.

Девушка ожидала услышать дежурное приветствие и была удивлена, когда Лисетт окатила ее просто ледяным холодом.

– Привет, – неловко пробормотала Таш.

– Привет. – Лисетт вытянула вперед красивую руку. Таш протянула ей свою, слишком поздно осознав, что Лисетт всего лишь хотела взять свой бокал. Струя красного вина пролилась прямо в высокий сапог Таш.

– Боже! – Таш отскочила в сторону и потрясла ногой. – Не переживай, Лисетт, это моя вина. Я такая неуклюжая…

Лисетт не нашла нужным возразить. Она сделала молчаливый знак официантке принести еще одну бутылку и притворилась, что стирает с платья невидимые брызги. Это было тем более нелепо, что все содержимое бокала оказалось в сапоге у Таш.

Внезапно Лисетт улыбнулась одной из своих самых сексуальных улыбок.

– Я слышала, ты согласна одолжить мне Найла на несколько недель? – томно спросила она.

– Что? – Таш казалось, что в сапоге у нее целое море.

– Лисетт говорит о фильме, – сквозь зубы выдавил Найл.

– Ах да, конечно, – Таш изобразила доброжелательность.

– Рада, что ты не против. – Великолепная улыбка Лисетт исчезла, как будто и не появлялась.

Таш переминалась с ноги на ногу.

– Разумеется, я не против. – Она решила не обращать внимания на промокший сапог. – Мне понравился сценарий, в нем много юмора.

Лисетт снова мимолетно улыбнулась, и Таш показалось, что у ее собеседницы начался тик. Лисетт с жесткими нотками в голосе завела речь о предстоящих съемках, распространяясь про актерский состав и график работы. Найл, испытывавший к этому профессиональный интерес, внимательно слушал. Но даже всегда вежливая Зои с трудом подавила зевок.

Таш поймала взгляд подруги и ощутила благодарность за сквозящее в нем сочувствие. Длинное тонкое голубое платье Зои удивительно шло ей, она была похожа на Снежную Королеву.

Послушав Лисетт еще пару минут для приличия, Таш ускользнула в туалет, горя желанием высушить сапог.

Все кабинки на первом этаже были заняты, и Таш подозревала, что их используют не по прямому назначению. За одной дверью, похоже, кого-то рвало, за другой – явно целовались.

Таш заковыляла вверх по лестнице. Ее снова ожидала неудача: все известные ей туалеты оказались закрыты. Она немного знала дом, так как и прежде иногда посещала вечеринки Хьюго. К тому же в те времена, когда их связывало некоторое подобие дружбы, Таш запросто бывала у него и даже однажды осталась обедать. Но ее знание дома все же не было идеальным, и девушка остановилась, гадая, где еще может быть санузел.

Таш толкнула ближайшую дверь – за ней оказалась просторная спальня. В глаза ей сразу бросилась неубранная двуспальная кровать, на смятом одеяле валялась целая гора чистых носков. На прикроватном столике лежала биография Монтгомери в кожаном переплете, сверху покоились очки.

Девушка с облегчением заметила, что другая дверь комнаты ведет в ванную, и, оглядевшись по сторонам, вошла в спальню.

Дверь в ванную комнату была не заперта, и Таш устроилась на самом краешке ванны, опустив ноги на холодное дно. Стараясь сохранить равновесие, она стянула сапог, и капли красного вина, словно капли крови, соскользнули на белую эмаль.

Положив сапог на стульчак, Таш сняла со старинного держателя ручку душа и открыла воду, собираясь ополоснуть липкую ногу. Хлынувшая струя была ледяной, но уже через секунду она превратилась в крутой кипяток. Вскрикнув от боли, Таш не удержалась и свалилась на матерчатый коврик, окатив кафельные стены потоками воды.

И в этот момент, лежа на полу, она с ужасом увидела, что дверь отворилась и на пороге возникли чьи-то длинные ноги. Таш заметила, что ширинка вошедшего расстегнута, очевидно, он собирался спокойно сходить в туалет. Задрав голову, Таш опознала подбородок и нос Хьюго.

– Привет, – пискнула она, глядя на его ботинки в миллиметре от своего лица.

Притормозив, чтобы не наступить на девушку, Хьюго отступил на шаг. Он с удивлением смотрел, как она скрючилась на полу, судорожно прижимая к груди ручку душа.

– Вечно мне везет, – пробормотал он, присев на корточки, так что его лицо оказалась совсем близко. Таш еще раз отметила про себя, какой точеный у него нос. Девушка попыталась встать, но что-то не пускало ее.

– Таш, черт возьми, что ты здесь делаешь? – Он метнул взгляд на ее промокший сапог.

– Мне надо было помыться. – Таш заискивающе улыбнулась, понимая, что сейчас наилучший выход для нее – сказать правду. – Я пролила себе на ногу вино, понимаешь?

– Что же тут непонятного? – В его голубых глазах плескались недоверие и гнев. – А ты не могла воспользоваться другой ванной?..

– Я хотела, но…

– У себя дома, – добавил хозяин, наклонившись, чтобы выключить душ. На полу уже образовалась внушительная лужа.

Ему пришлось практически забраться на нее, чтобы закрыть кран, лицо Таш уткнулось в его упругий живот на уровне ремня. Она вжалась в пол, чтобы избежать этого прикосновения. На Хьюго была свежая хлопчатобумажная рубашка, от которой приятно пахло мужским лосьоном и дезодорантом. Таш подавила желание еще раз вдохнуть этот запах.

Вода перестала течь, Хьюго резко отодвинулся и теперь задумчиво разглядывал гостью. Таш снова попыталась встать, и снова ее попытка не увенчалась успехом.

– Ты ушиблась? – холодно спросил он.

– Нет, – Таш виновато улыбнулась. – Но, кажется, мое платье за что-то зацепилось. – Она глазами показала на молнию, крепко зацепившуюся за мохнатый коврик.

Выругавшись, Хьюго опустился на пол, чтобы освободить пленницу. Чертыхаясь, он тщетно дергал молнию и, осознав, что ничего не выходит, взялся за дело зубами. Его жаркое дыхание обжигало Таш спину, и она почувствовала, что по телу побежали мурашки, а сердце забилось чаще. Дернувшись, когда губы Хьюго коснулись ее шеи, девушка услышала звук расстегивающейся молнии, возвестивший о свободе.

– Спасибо. – Она невольно оперлась на его преклоненные колени, чтобы подняться на ноги.

– Теперь уйди, дай мне спокойно отлить.

Таш выскочила из ванной, чувствуя, как по спине бежит холодок. Самое ужасное, что второй сапог так и остался на месте падения. Она не могла в таком виде спуститься вниз. Таш тихо застонала. Больше всего ей сейчас хотелось оказаться подальше от затопленной ванной Хьюго, но нужно было дождаться его и забрать злополучный сапог.

Чувствуя, как пылает ее лицо, девушка опустилась на краешек кровати и стала ждать. Попыталась застегнуть молнию, но ей удалось сделать это только на две трети: сверху молния ощетинила зубцы и отказывалась повиноваться, как Сноб, когда он капризничал.

Прошло немало времени. Таш нервно грызла ногти и оглядывала спальню, принадлежащую, как стало теперь понятно, Хьюго. Здесь был небольшой беспорядок, который, однако, не шел ни в какое сравнение с бардаком, царящим в ее доме. Дверцы широкого шкафа были распахнуты, и галстуки, как жадные языки, высовывались наружу. Халат небрежно брошен на стул, а из корзинки для грязного белья торчали брюки. Ей пришло на ум, что Хьюго сегодня не ждал любовницу. Спальня не была подготовлена к свиданию, и Таш вдруг догадалась почему: к Кристи приехал жених, а значит, она уйдет сегодня вместе с ним и не останется у Хьюго. Вот из-за чего он в таком плохом настроении!

В комнате на каждой свободной поверхности лежали бумаги, расписания, записки, монеты. Похоже, Хьюго опустошал карманы где заблагорассудится и не трудился разложить все по своим местам. На прикроватной тумбочке Таш заметила два мобильных телефона, плейер и электронную записную книжку. Два ящика были выдвинуты, в одном из них золотой фольгой блестела огромная шоколадка.

Ее живот издал бурчание, взмолившись, как маленький ребенок, тянущий маму за юбку в кондитерскую. Эта ночь отняла у Таш слишком много сил, к тому же она была уверена, что Хьюго не заметит пропажи нескольких долек. В ванной шумела вода. У девушки мелькнула нелепая мысль, что именинник надумал принять душ в разгаре вечеринки или решил продезинфицировать после нее ванну.

Быстрым движением Таш отломила от шоколадной плитки несколько долек и стала торопливо их жевать, как вдруг на дне ящика увидела что-то знакомое. Проглотив шоколад, она суетливо разгребла письма поклонниц, банковские бланки и кредитные карточки, чтобы проверить свою догадку.

В руках у нее оказалась та ужасная открытка, посланная на День влюбленных, со следами помады и ее интимными фотографиями.

Таш только теперь осознала в полной мере, что натворила, отправив Хьюго предназначенное Найлу шутливое послание. На снимках она вышла такой толстой, что почти вываливалась из нижнего белья, фотографии были сделаны плохо: то лицо, то руки оказывались обрезанными, зато непременно показана попка или грудь. Самым отвратительным было то, что Хьюго держал эту открытку при себе. Таш искренне надеялась, что он не собирается ее шантажировать.

Девушка сообразила, что нельзя терять ни секунды: необходимо немедленно уничтожить улику.

Открытка оказалась слишком большой, чтобы уместиться в сумочке. Хорошо бы ее порвать, но плотный картон не поддавался, а две фотографии оторвались и упали на пол. Услышав, что в ванной наступила тишина, Таш заметалась по комнате. На столе перед раскрытым окном лежало несколько спичечных коробков.

Недолго думая, она чиркнула раз, другой… Третья спичка наконец вспыхнула. Открытка, перемазанная клеем и украшенная фотографиями, моментально превратилась в огненный шар, сине-черный дым понесся к потолку. Торжествуя, Таш выбросила ее в окно.

Сильный порыв ветра подхватил компромат и погнал его обратно. Влетев в спальню, горящая валентинка упала в бельевую корзину.

В панике Таш бросилась к ней, но пламя уже занялось, и корзина вспыхнула. Брюки Хьюго потихоньку начинали тлеть. Теряя от ужаса голову, Таш антеннами мобильников попыталась поднять пылающую открытку, чтобы снова выбросить ее в окно. Ей это почти удалось, но тут пылающая ноша издала хлопок и, заискрившись, плюхнулась на пол.

– Черт!

Закричав, Таш попыталась затоптать огонь сапогом, но пластиковая подошва моментально вспыхнула, угрожая спалить ногу. С громкими воплями Таш запрыгала по комнате, как сумасшедший кузнечик.

Появившемуся на пороге Хьюго хватило одного мгновения, чтобы оценить ситуацию. Он метнулся назад и спустя несколько секунд окатил водой полыхающий сапог.

Таш едва дышала от страха. Когда она открыла рот, чтобы попросить прощения у своего спасителя, тот предостерегающе поднял руку. Его лицо было искажено яростью.

– Не хочу ничего слышать, – прошипел он. – Я не в состоянии тебя понять.

Захлопнув рот, Таш проглотила комок и робко кивнула.

Хьюго в собственной спальне выглядел как тигр в клетке. У него были взъерошены волосы, а глаза метали такие молнии, что Таш опасалась нового пожара.

Неприятный запах горящего пластика наполнял комнату. Прикусив губу, Таш подумала, что нужно все-таки пойти и взять второй сапог, но не решалась. После того, как она чуть не затопила ванную Хьюго и чуть не спалила его комнату, она боялась сделать даже шаг.

К счастью, хозяин успокоился и теперь смотрел на нее с неописуемым выражением презрения на лице.

– Прости, – пробормотала она, но Хьюго не желал ничего слышать.

– Замолчи! – Он снова стал ходить взад и вперед по комнате.

Не зная, как поступить, Таш молча смотрела на него. Ей безумно хотелось вернуться в гостиную и напиться. Найл, наверное, уже решил, что она уехала домой без него. Но Хьюго стоял возле двери, и проскользнуть мимо было невозможно. Глядя на него из-под опущенных ресниц, девушка осторожно засеменила к ванной.

Хьюго сорвался с места и преградил ей дорогу; она в испуге отступила, споткнулась и упала на кровать.

– По-моему, ты уже сделала все, что могла, – процедил он. – Хотя, возможно, ты хочешь поджечь кухню или тебе не понравилась одна из моих гостиных?

– Очень смешно. – Таш вздрогнула, заметив, как загорелись у него глаза. Ошибка исключалась: это было зло в чистом виде – Хьюго решал, какого наказания заслуживает ее провинность.

– Я только заберу сапог, ну пожалуйста… – пискнула она, прошмыгнула в ванную и чуть не свалилась, поскользнувшись на мокром кафеле.

Девушка устроилась на стульчаке, вытащила из цветочного горшка свой сапог и стала его натягивать. Ее взгляд упал на бутылку виски, стоящую на полу. Она была уверена, что раньше ее здесь не было. Так же как не было и промокшей газеты, раскрытой на спортивной странице.

Таш поняла, что Хьюго в свой день рождения ушел от гостей и заперся в ванной, стараясь утопить свое одиночество и беды в бутылке. Она почувствовала, как ее сердце сжалось от острой жалости.

Войдя в комнату, девушка обнаружила, что Хьюго уже ушел. Не было и двух фотографий, отклеившихся от открытки, когда она безуспешно пыталась ее порвать.

Вечеринка шла полным ходом. Таш тихонечко пробралась в гостиную, где оставила Найла, Зои и Лисетт. Их там больше не было. Зато на диване сидел Хьюго в окружении шумной компании. Таш увидела Софию, Бена, Стефана, Монкрифов, Бена и Салли. Последняя, заметив Таш, весело ей помахала.

– Дорогая! – крикнула она. – Иди сюда! Мы, как школьники, играем в «правда или желание». Я как раз уговариваю Хьюго раскрутить бутылочку.

Таш покачала головой и объяснила:

– Я ищу Найла, хочу узнать, не собирается ли он ехать домой. – Она покосилась на Хьюго, пытаясь вычислить, в каком он настроении, но тот смотрел в свой бокал.

– Найл уже уехал. – Салли привлекла ее к себе. – Зои нашла Руфуса в туалете совершенно пьяного. Ей нужна была помощь, чтобы доставить сына домой. Найл просил передать, что вернется, как только они уложат Руфуса спать. Зои останется дома, она вымоталась. Держи шампанское, – и невестка протянула Таш бутылку.

Таш прошлепала к столу и села как можно дальше от Хьюго, между Беном и Софией. Бен был пьян, впрочем, он всегда отрывался на вечеринках на полную катушку. София была трезва, как водитель школьного автобуса. Она неодобрительно посмотрела на Таш, когда та за неимением бокала сделала большой глоток прямо из бутылки:

– Тебе не кажется, что это негигиенично?

– А по-моему, это очень сексуально! – Стефан отобрал у Таш бутылку и тоже приложился губами к горлышку.

– Похоже, все гости подарили тебе сегодня выпивку, Хьюго, – хихикнула Салли. – Теперь у тебя винный погреб, как у миллионера!

– Мне всегда дарят бутылки на день рождения, – пожал плечами Хьюго.

– Мне кажется, это самый подходящий подарок для человека, у которого есть все, кроме алкогольной зависимости. – Салли раскраснелась от выпитого вина. – Я смогла купить только портвейн. Таш, вы с Найлом тоже подарили Хьюго бутылку?

Таш собиралась кивнуть, но Хьюго ее опередил.

– Таш и Найл, насколько я знаю, не принесли ничего, кроме своей славы и обаяния. Хотя Таш, надо отдать ей должное, старалась помочь имениннику зажечь свечи на торте, – холодно сказал он.

Вспыхнув, Таш пробормотала что-то невнятное о том, что оставила подарок дома.

– Лучше бы ты оставила там Найла, – проронил Хьюго.

Таш подняла на него глаза. Хьюго сверлил ее взглядом.

– Пожалуй, я выпью, – прошептала она.

– Значит, играем в «правда или желание». – Пенни, положив ноги на колени мужа, открывала новую бутылку шампанского. – Чья очередь? Твоя, Таш?

– Я выбираю желание, – вздохнула она. Гас потер ладони:

– Думаю, мы должны придумать что-нибудь пикантное. Воспользуемся отсутствием Найла.

Выпив уже половину бутылки, Хьюго сверкнул глазами. Таким Таш его еще не видела.

– Пускай, – протянул он, смакуя каждое слово, – она проедет на моей новой игрушке до конца Двадцати Акров и обратно.

– Боже, ты доверишь ей свой мотоцикл?! – Тед взвыл от удивления и зависти. – Меня так ты заставил ущипнуть за зад твою мать…

– Это, – улыбнулся Хьюго, – было гораздо опасней. Взглянув на побледневшее лицо Таш, он поджал губы.

В этот миг выстрелило шампанское Пенни. Пробка подскочила вверх почти на два метра. Поймав на себе взгляд Хьюго, Таш дерзко посмотрела на него в ответ.

– Разве у тебя на том поле нет скота? – спросил Бен.

– Нет. – Хьюго, не мигая, глядел на Таш.

Она не осмеливалась отвернуться. Он бросил ей вызов. При всех. Не иначе, хотел наказать.

– Но это опасно! – Пенни сделала большой глоток. – Уже очень темно.

– Таш, не делай этого! – София не на шутку обеспокоилась. – Ты убьешься.

– Я согласна. – Таш гордо подняла голову и смерила взглядом Хьюго.

– Вот и умница, – усмехнулся он. – Ну пошли.