Джордж Кроссмен с изумлением следил за выражением лица Ким. Она ощутила его изучающий взгляд по опыту общения с приятелями своих сестер.
— Не беспокойтесь. Джон всегда производит на людей обманчивое впечатление при первой встрече. На самом деле он отличный парень. Посмотрите на Майри. Она познакомилась с ним год назад. Между нами: мне кажется, он ей нравится.
Даже не глядя на этих двоих, Ким знала, что они оживленно беседуют друг с другом, приближаясь к угловому столику, за которым уже сидела группа мужчин.
— Мне непонятно, почему вдруг доктор Эндрюс изменил решение. Я имею в виду, разрешил мне приехать, — произнесла Ким.
— Никто не знал о человеке, который прислал письмо. Нам просто подошло, что он умеет печатать и рисовать. Также отличная рекомендация…
— Знаю, — смущенно прервала Ким, — когда-нибудь я расскажу вам, почему она была такая хорошая.
— Просто блестящая. Мы и не подозревали, что Ральф Синклер может такое сочинить. — Кроссмен широко улыбнулся и продолжил: — Джон попросил проверить рекомендацию и сказал, что мы возьмем этого парня, потому что у нас нет другого выбора.
— Правда? — Ким удивленно подняла брови. — Неужели Ральф Синклер написал мне такую отменную характеристику?
— Более того. Он чуть не плакал из-за того, что вы уезжаете. Говорил нам такие слова, которых нет и в почтенных словарях. Этого было достаточно, хотя мы и узнали, что мистер Ким Вентворт на самом деле мисс Кимберли.
— Я просто забыла предупредить Ральфа, что временно поменяла пол. Естественно, только на бумаге.
— Короче говоря, — продолжал Джордж, — мы сообщили начальству, что выбранный кандидат оказался женщиной. Нам дали добро. Потом мы рассказали все Джону Эндрюсу.
— Он разозлился?
— Просто бушевал.
— Отлично. Люблю, когда у меня есть враг. Я к этому привыкла. Была окружена врагами в родной семье, если не считать брата Джеффа, да и то не всегда. Зато когда я в ярости, то не стану мучить кошку или вырывать с корнем красивые цветы, а вместо этого обращу свой гнев на врага. Вы, правда помогли получить мне эту работу?
— Конечно, не через труп Джона Эндрюса, но за его спиной.
— Спасибо, — тепло поблагодарила Ким. — Теперь я вас обожаю.
— Теперь вы понимаете, почему Майри Болтон тоже взяли. Одна женщина — это катастрофа, зато две могут уравновесить друг друга. Кроме того…
— Знаю, не говорите. Потому что у нее есть мозги, а доктор Эндрюс за это простит любого.
«К тому же Майри красива, модно одевается, и у нее потрясающая фигура», — подумала про себя Ким, украдкой разглядывая Майри и доктора Эндрюса. Внезапно Ким широко раскрыла глаза и нахмурилась: молодой человек за соседним столиком смотрел на нее. Она уже где-то видела его.
Ким передернула плечами.
— Что означает сей философский жест? — вежливо осведомился Джордж.
— Просто бросила разгадывать одну загадку. Я пыталась вспомнить, где уже видела этого молодого человека с намеком на бородку и карими глазами. Возможно, он просто кого-то напоминает. В Кроли полно студентов…
Джордж обернулся и посмотрел на дальний столик.
— Парень напротив Джона Эндрюса? Это Стивен Коул. Не думаю, что вы его прежде встречали. Он приехал из Сиднея. Работает в частном гербарии на востоке страны. Он принадлежит какому-то толстосуму.
— Не знала, что вы принимаете людей из частных учреждений. — Интерес Ким к молодому человеку угас. — Похоже, здесь принципы доктора Эндрюса по отношению к чужакам не действуют.
— Мне кажется, Джон Эндрюс вам не нравится. Не делайте поспешных выводов, Ким. Когда вы его узнаете получше, то, возможно, перемените мнение.
Ким улыбнулась:
— Когда я его прощу, вы первый об этом узнаете. Обещаю.
— Они уходят, — заметил Джордж Кроссмен, отодвинул стул и поднялся. — Перед отъездом мы договорились встретиться, кажется, в пятнадцатом номере. Устроим небольшой праздник.
— Приглашены все? — неуверенно спросила Ким.
— Конечно. Кстати, не забыть бы проверить фургоны. Похоже, Джон слишком занят этой прекрасной леди. Прошу прощения, Ким. Увидимся позже.
— Обязательно.Ябы хотела черкнуть пару строк брату. Он передаст остальным, что со мной все в порядке.
Ким так хотелось сбежать от своей семьи, и она говорила себе, что больше не хочет никого из них видеть. Но, оказавшись здесь, она вдруг решила отправить телеграмму. Наверное, она все же их любит. Кроме того, нужно было поблагодарить Джеффа за десять долларов, которые он подарил ей на прощание.
Остальные участники экспедиции направлялись во двор. Мимо прошел доктор Эндрюс, увлеченно беседуя с Майри. Ким осталась ждать у стойки, но к ней никто не вышел. Столовая опустела. Официантки исчезли, и управляющий все не показывался. Ким вышла на улицу и оглядела слабо освещенный двор.
Перед дверями номеров стояли пять жилых автоприцепов, три «лендровера», джип, собственный фургон Ким и пыльные автомобили. Машины управляющего среди них не было. Значит, он еще не вернулся и Ким не может отправить телеграмму. Она ощутила разочарование. Чтобы избавиться от него, развернулась и с веселым видом зашагала к своему номеру. Майри оставила ключ в двери, но самой ее не было видно.
В номере Ким вымыла руки, привела в порядок лицо и причесалась, а потом отправилась бродить вокруг гостиницы. Пятнадцатый номер находился в дальнем углу двора, и на стук в дверь открыл только усталый работник гостиницы.
— Простите, я ищу остальных участников экспедиции. Мне сказали, что они в этом номере…
— Я их видел с бутылками и прочим добром. Понятия не имею, куда они ушли.
— Ничего, я их найду, — улыбнулась Ким.
Кирпичная гостиница была выстроена с таким расчетом, чтобы противостоять ураганам, обрушивающимся с северо-западного побережья в сезон дождей. Стены были толстые и непроницаемые. Из-за стен не доносилось ни звука. Никто и не подумал оставить дверь открытой для Ким. Надо отдать им должное: это просто невозможно было сделать. В каждом номере был кондиционер, поэтому двери нужно было держать закрытыми. Ким постучала в другую дверь, и на этот раз открыла женщина.
— Твои друзья могут быть в одном из номеров по другую сторону. Но ты не слишком молода для таких вечеринок?
Ким показалось, будто ее ударили по голове. Неужели она выглядит как ребенок? Никто не поинтересовался, где она. Ни Майри, ни даже дружелюбный Джордж Кроссмен. Слишком молода!
В целях самозащиты Ким привыкла напускать на себя беззаботный вид. Но в глубине души какой-то тоненький голосок нашептывал ей, что она только ухудшает положение. Тогда она говорила себе, что такие голоса для того и существуют, чтобы их задушить в самом зародыше. А теперь? Она стояла одна посреди двора, легкий восточный ветер шевелил умирающую траву и прикасался к листве эвкалиптов. О ней забыли!
Ким прикусила губу и вернулась в свой номер. Даже Джордж Кроссмен забыл про нее. А ей он показался таким милым. Наверное, он решил, что с ней скучно.
Ким уселась на кровать и скинула туфли, с удовольствием отметив, что сидит именно на той кровати, которую выбрала для себя Майри. Как только ей станет получше, она переложит вещи Майри и ее ужасную книгу на другой столик. Это кое-чему ее научит. Ким питала такие надежды на этот побег, на незабываемое приключение в глуши. Она хотела стать новым человеком, в рабочем комбинезоне сидеть за рулем собственного фургона… Она опустила голову на подушку и закрыла глаза. Нет, плакать она не будет. Она никогда не плачет. Из принципа. Но все-таки обидно, что Джордж Кроссмен… Нет, не надо думать о нем. Лучше она будет думать об этом молодом человеке с жидкой бородкой и красновато-коричневыми глазами. Где она видела его? В дверь требовательно постучали. Ким открыла глаза, но не пошевелилась. «Это не Майри, ключ-то в замке. Может, Джордж Кроссмен? Или наконец вернулся этот ужасный управляющий?»
Стук повторился, на этот раз еще более настойчивый. Ким опустила ноги на пол. Ей так не хотелось открывать, не хотелось вновь испытывать разочарование, потому что, несмотря ни на что, внутри еще теплилась слабая надежда, что ее все-таки пригласят. От третьего стука она вздрогнула. Так и быть: Ким открыла дверь. Ее серые глаза расширились от удивления. Жаль, что она не причесала волосы. За дверью стоял доктор Эндрюс. Одной рукой он облокотился на дверной косяк, и весь его вид излучал великодушное терпение.
— Что же вы прячетесь? Мы ждем вас уже полчаса.
— Меня? — изумилась Ким. — А почему меня? То есть я хотела сказать: вы уверены?
— Вы ведь участник экспедиции? Мы устраиваем вечер в номере Сейджа. Джордж Кроссмен ведь вам говорил…
— Я не смогла вас найти.
— Мы в двадцать пятом номере. Его нелегко заметить, потому что он в самом дальнем углу. — Эндрюс выпрямился. — Так вы идете? Вообще-то это приказ. Перед отъездом я всегда даю участникам последние инструкции. — Он слегка приподнял брови и посмотрел на Ким, словно никогда не видел ее прежде. — Вы не заболеете? — внезапно спросил он, раздраженный такой возможностью.
— Я никогда не болею, — твердо заверила его Ким.
— Отлично. Так вы готовы? Тогда идем!
— Я бы хотела причесаться…
— Ладно, я подожду.
— Не беспокойтесь, я сама найду дорогу.
— Я же сказал, подожду. — Внезапно голос доктора Эндрюса чуть потеплел. На улице было темно, но свет, падавший из номера, смягчал выражение его лица. — И не забудьте про пудру. У вас нос блестит.
Ким не могла поверить ушам. Ей было наплевать, блестит у нее нос или нет.
— Я посижу на улице. Четыре минуты? Идет?
— Да. — Внезапно Ким улыбнулась. Эта улыбка могла разрушить тюремные стены, но Джон Эндрюс отвернулся.
— Даже не четыре минуты, а три, — произнесла Ким.
Все-таки за ней пришли. И не кто-нибудь, а доктор Эндрюс!