В тот день, когда врач приехал осматривать миссис Мередит, тетя Салли Сильвестер приготовила роскошный обед. Были поданы бифштексы-гриль с салатом, свежеиспеченные хрустящие булочки и кусочки апельсина со взбитыми сливками.

Джим Конрад за столом разговаривал только с Лулу, потому что Лулу никого кроме него не замечала. Миссис Сильвестер была довольна своей дочерью: та вела за столом светский разговор и держалась очень хорошо, а вот Джерри, по мнению миссис Сильвестер, хороших манер недоставало. Джерри не хотела ни с кем разговаривать и сидела молча. Как было бы хорошо, если бы доктор прописал Мейбл вернуться обратно в Сидней. Там можно приодеть Джерри. В Сиднее легче будет найти для Лулу подходящего мужа, да и о Джерри позаботиться придется, видимо, тоже ей, миссис Сильвестер. Как хорошо, что этот парень, Дэвид Ренделл, уехал вместе со своим приятелем, другим ковбоем. Она подозревала, что Джерри вполне могла влюбиться в него, но это было бы глупо — у них обоих нет ни гроша. Однако парню не пришлось долго объяснять, он и сам все понял и пошел искать удачу в других местах.

Между тем на миссис Сильвестер большое впечатление произвел этот новый человек, которого Мейбл так удачно взяла на работу. Ей очень нравилось, как этот молодой мужчина слушал ее, чуть склонив голову набок и внимательно глядя ей в глаза. Никто никогда, даже Лулу, не слушала так миссис Сильвестер.

«По крайней мере, он хорошо воспитан и умеет слушать старших», — решила она про себя.

Правда, она заметила, что он всех слушает так же серьезно. Да, он очень умный человек. Он все замечает, но сам говорит мало.

После обеда Джерри пошла проведать мать.

Никто пока не говорил миссис Мередит, что к ней приедет врач. Джерри не хотелось обманывать мать, но она знала, что эта новость очень расстроит бедную страдалицу. Миссис Мередит была твердо убеждена, что никто не может ее вылечить, и отказывалась от любой медицинской помощи. Сама мысль о докторах всегда расстраивала ее.

Джерри прибралась в комнате матери и оставила ее, чтобы та могла вздремнуть после обеда. Хотя Джерри уже много месяцев не бывала дома в середине дня, бедная миссис Мередит не заметила в этом ничего необычного.

Увидев вдали клубы пыли от машины управляющего соседнего ранчо «Рулу», Джерри спустилась к загонам для лошадей, уселась на перекладину изгороди и задумалась.

Джим Конрад отобрал у нее все, и она не могла заставить себя присоединиться к остальным, поджидавшим врача в доме. Все почему-то слушались Джима Конрада беспрекословно, хотя дело касалось ее матери, а не его.

Примерно через час, когда врач, Джим Конрад и миссис Сильвестер поговорили обо всем в кабинете, врач и миссис Сильвестер пошли в комнату к миссис Мередит. Лулу, только что приняв ванну, в светло-желтом платье с голубой отделкой сидела на веранде. Она заметила, что врач улыбался и выглядел очень довольным еще до того, как осмотрел пациентку.

Из кабинета вышел Джим Конрад, кивнул ей и вскользь улыбнулся. Он подошел к садовому забору и задумчиво посмотрел вдаль, на прерию.

Джим уже говорил Лулу, что она может помочь ему в разборке бумаг в кабинете, и хотя ей совсем не хотелось связываться с делами по ранчо, ее секретарское образование и некоторый опыт в этом деле пришлись бы очень кстати. Более того — она рада была услужить Джиму Конраду. В нем было что-то такое, из-за чего ей хотелось слушаться его приказаний, и Лулу очень приятно было подчиняться ему.

Но он стоял там, внизу у забора, спиной к ней, и казался совершенно неприступным. Лулу знала, что никогда не стоит самой навязываться мужчине — надо предоставить ему самому проявлять интерес… даже если все ограничится короткими, отрывочными разговорами.

Пока она размышляла об этом, управляющий соседней фермы «Рулу» вышел из дома и в свою очередь тоже уставился в спину Джима Конрада.

Он вынул трубку и набил ее табаком.

Потом посмотрел на Лулу.

— Врач говорит, что вашу тетю можно вылечить новыми медицинскими средствами, которые появились совсем недавно. Думаю, вас эта новость обрадует, милая барышня, — добавил он.

Лулу подняла на него глаза и улыбнулась.

— Да, я очень этому рада, — сказала она. — А Джерри обрадуется еще больше. Хотя в это трудно поверить…

Он чиркнул спичкой и раскурил трубку.

— Для меня во всей этой истории тоже есть один интригующий момент, — снова заговорил управляющий, — это возможность познакомиться с Джимом Конрадом. Я очень много слышал о нем и даже представить себе не мог, что увижу его здесь, на «Янду».

— Вы слышали о нем? — удивилась Лулу, с интересом глядя на него. — А он что, так известен?

— Известен? — Управляющий посмотрел в ответ на Лулу с искренним изумлением. — Да среди ковбоев это одно из самых громких имен. Он совладелец, наверное, с полдюжины ферм в одном только Квинсленде.

Лулу была поражена:

— Что же он тогда делает здесь, на «Янду», да еще как наемный работник?

— Наемный работник?! — воскликнул в свою очередь управляющий «Рулу» и даже вынул трубку изо рта от удивления. — Милая барышня, посмотрите повнимательней на этого человека — он не похож на наемного работника. Он сам в состоянии здесь все скупить. Нет такого хозяйства к северу от двадцать шестой параллели, которое он не мог бы вывести из самого запущенного состояния. Это его конек. А потом получает свою долю в деле и тем живет.

Лулу откинулась на спинку.

— А… вот оно что, — сказала она.

Управляющий подошел и сел рядом с ней.

— Вообще в скотоводстве он великий человек. Нет такого дела, с которым не справился бы Джим Конрад. Он в этих краях буквально живая легенда. Его любой пастух знает, не говоря уж о скотовладельцах.

— Так вот почему, наверное, ковбои начали возвращаться сюда, к нам на ферму?

— Да уж поэтому, будьте уверены.

Он слегка откинулся назад в кресле и затянулся трубкой, созерцая спину Джима Конрада, который по-прежнему стоял на краю сада, глядя куда-то вдаль на равнину.

Лулу посидела молча. Нельзя было показывать, что здесь, на ферме, никто ничего не знает о нем.

— И заметьте, — продолжал задумчиво управляющий, — о себе он тоже не забывает. Он, конечно, перевернет все на ранчо вверх дном, до всего докопается, заставит все работать как часы. Но всякий раз уезжает, увозя в кармане приличную долю прибыли.

— А почему он… почему он не останется работать в одном месте? — с искренним недоумением спросила Лулу.

— Да уж когда-нибудь одна из фермерских дочек заарканит его, тогда и останется, — усмехнулся управляющий и лукаво подмигнул Лулу. — Но до сих пор, насколько я знаю, он их любил, но всех бросал, вот так.

— Да… — задумчиво протянула Лулу. — Вообще он мужчина очень привлекательный. Надо думать, у него на счету много романов.

— Да, немало было молоденьких барышень, которые голову из-за него теряли. Так что будьте осторожнее, милая мисс Лулу. — Он снова шутливо улыбнулся ей.

Лулу повернула голову и снова посмотрела на Джима Конрада, стоявшего в дальнем конце сада. В глазах у нее загорелся огонек, который она постаралась скрыть от чересчур словоохотливого управляющего.

В это время Джерри спрыгнула с перекладины изгороди скотного двора и пошла вдоль забора в сторону протоки. Во время сезона дождей протока вышла из берегов, и вода затопила берег. Сейчас вода немного спала, оставив после себя плотный бархатный ковер свежей зелени, густо усеянной крошечными звездочками полевых цветов.

Это было очень красиво. Когда земля начинала одеваться зеленью после влажного сезона на душе у Джерри всегда становилось радостно. Даже сейчас, когда она тревожилась из-за матери, все равно ярко светило солнце, все вокруг было наполнено жизнью и ликованием.

Девушка услышала донесшееся издалека «Э-эй!» и повернула голову в сторону дороги, ведущей наверх к дому. Саймон спускался с холма на старом велосипеде, который сам починил.

— Джерри, тебя все ищут, — сказал он. — А почему ты здесь одна?

Джерри невесело улыбнулась вихрастому мальчишке с песочными выцветшими волосами.

— Мама заболела, и к ней приехал доктор, так что у меня появилась возможность посидеть немного на берегу речки и поглядеть на запруду, Саймон, — ответила она. — Скоро ручей пересохнет, и птицы улетят отсюда.

— А куда, как ты думаешь, они улетят?

Джерри покачала головой:

— Знаешь, до сих пор никто еще этого не выяснил. Куда они улетают отсюда каждый день? Сколько им приходится лететь от тех мест, где они родились, до нашей долины? — Она вдруг замолкла. Помолчав некоторое время, она спросила: — Саймон, а почему меня ищут?

— А, не бойся, Джерри, ничего страшного. Твоя мама поправится. Я видел, как доктор смеялся, когда выходил из комнаты миссис Мередит. А миссис Сильвестер заплакала, а потом сказала, что это она плачет от радости. Джерри, а почему женщины так часто плачут?

У Джерри комок подкатил к горлу, но она с трудом сдержала слезы.

— Наверное… потому, что они слабые… вот почему.

— Ты совсем не слабая. Мой дядя Джим Конрад считает, что ты смелая, как Нэд Келли.

Джерри с удивлением посмотрела на Саймона:

— Он что, сам так сказал?

— Ага. Он это сказал, когда ты ускакала из дому верхом еще до рассвета, чтобы поехать с Биллом Седдоном на пастбища.

— Ах, вот ты о чем. Ну, никакого геройства в этом нет, это обычная моя работа.

— Может, он так сказал потому, что Лулу вообще боится подходить к лошадям.

Они тем временем подошли к повороту, откуда шла прямая дорога к дому на холме, и Джерри увидела Джима Конрада и доктора, спускающихся им навстречу. Доктор что-то беспрерывно рассказывал и, как и говорил Саймон, улыбался, словно был очень доволен собой. Джерри почувствовала, как сердце ее невольно забилось чуть сильнее при виде Джима. Хотя он был холоден и равнодушен, все равно в нем было что-то очень привлекательное.

Доктор поднял руку, чтобы поприветствовать Джерри.

— У нас хорошие новости, мисс Мередит, — сказал он издалека.

Джим Конрад пристально взглянул на нее. Когда он заговорил, голос у него был строгий, даже сердитый:

— Почему ты ушла, Джерри? Мы хотели, чтобы ты первой узнала радостную новость.

— Наверное, я убежала потому, что боялась услышать плохие новости, — извинилась Джерри, хмуро глядя на него. — А может, просто хотела погулять.

— Перестаньте, мисс Мередит, — вмешался доктор. — Доктор Гранстон правильно поставил диагноз вашей матери, — продолжал он. — У нее малокровие, но новые таблетки, которые стали выпускаться совсем недавно, вполне могут восполнить нехватку необходимых компонентов.

— То есть как — моя мама может выздороветь?! — недоверчиво воскликнула Джерри.

— Вот именно. Это совсем несложно. Просто нужно будет принимать таблетки, которые я выписал. Правда, принимать их ей придется до конца жизни, но это, знаете, не страшно. Гораздо легче, например, чем делать инъекции инсулина диабетикам. Но сначала ей надо будет пролечиться в стационаре, чтобы восстановить силы и укрепить организм.

— Вы хотите сказать… что она может совсем вылечиться? Станет снова здоровой? Как мы с тетей Салли, как все нормальные люди?

Доктор снова улыбнулся:

— Конечно… Если будет делать все, что я назначу. Но сначала придется отправить ее в больницу на несколько недель, чтобы провести предварительное лечение. Ваша тетя мне сказала, что у вас есть дом в Сиднее. Думаю, миссис Мередит придется наблюдаться у хорошего специалиста в Сиднее, как минимум, несколько месяцев. Но это уже начало выздоровления. Просто нужно время.

Джерри с трудом оторвала взгляд от лица доктора и посмотрела на Джима Конрада. Тот отвернулся в этот момент и, сорвав веточку с дерева, принялся внимательно ее рассматривать. Он не смотрел ей в глаза. Нет, ни он, ни доктор не могут понять того прилива чувств, который охватил сейчас Джерри, — она едва могла стоять на ногах.

Куда же она сама смотрела все эти годы, пока мама болела? Как хорошо, что Джим Конрад догадался вызвать врача! А она-то считала, что не стоит напрасно беспокоиться…

Доктор продолжал рассказывать какие-то медицинские подробности лечебного курса, но Джерри не слушала его, мысли у нее в голове смешались. Внутри было странное чувство радости и раскаяния одновременно.

Только когда Саймон коснулся ее руки, круговращение прекратилось и мир снова обрел реальность.

— Ой, Джерри, — сказал он. — Ты вся побледнела.

Джим повернулся и вперил в нее пристальный взгляд, который все замечал, но не выдавал никаких чувств.

— Знаешь что, — со знанием дела решил Саймон. — Тебе надо как следует подкрепиться.

Джерри невольно расхохоталась. Саймон, несмотря на совсем юный возраст, был не по годам смышлен. Он взял на вооружение слова самой Джерри и теперь применял их к ней при всяком удобном случае. Причем интонация у него была точно такая же, что у Джерри. В последние три дня она так часто твердила Саймону, что ему «нужно хорошо есть» или «как следует подкрепиться», что мальчик искренне решил, что для Джерри это является решением всех проблем.

— Саймон, — сказала она, глядя на него, — тетя Салли сделала бисквит с ежевикой и кремом к чаю специально к визиту доктора, как думаешь, там что-нибудь для нас осталось?

Все это время доктор внимательно смотрел на Джерри с профессиональным интересом. Но тут он улыбнулся.

— Вам осталось! — шутливо возмутился он. — Да я сам его еще не пробовал. Мы все вас искали.

— Ну, так, может, тогда поторопимся, — сказал Саймон, глядя на Джерри.

— Да-да, Саймон. Идем пить чай. А мужчин оставим, пусть поговорят без нас.

Она быстро пошла вперед по дороге к дому, стараясь не отставать от мальчика, который вел велосипед за руль, так как подъем был очень крутой.

— Ты что-то совсем притихла, Джерри, — сказал Саймон.

— Ты тоже призадумался бы, если бы весь мир менялся на твоих глазах. Надо к этому как-то подготовиться.

— Что ты хочешь сказать — весь мир?

— Ну, весь мир — это дом, это «Янду». А дом у нас старый, развалюха, и нам надо его починить и подновить к тому времени, как мама вернется из больницы. Если бы мы могли нанять людей работать на пастбищах и на ферме, то привели бы в порядок сад, чтобы он стал ухоженным и красивым. Кусты подстричь… цветы посадить… Знаешь, как здесь все было раньше…

Джерри вышла из тени деревьев и теперь снова шагала по солнцепеку. Мир вдруг засверкал для нее новыми, радостными красками, и сердце наполнилось новыми планами и надеждами на будущее.

— Думаю, что мог бы тебе помочь с этим, — серьезно сказал Саймон.

— Конечно, это можно, если только ты здесь пробудешь какое-то время.

— О, мы здесь долго будем. Когда мой дядя Джим Конрад берется за дело, то уж он не уедет, пока не будет на сто процентов уверен, что все работает отлично.

— Ага, значит, он бывал и на других фермах. То есть, я хочу сказать, помимо той, где все разрушил циклон — на ферме твоих родителей?

— Это точно. Он всегда присматривается, где бы заполучить свой кусок от какой-нибудь фермы, где дела идут неважно. Мой папа говорит, что в один прекрасный день он станет как Кидмен — будет совладельцем всех овцеводческих ферм в штате. Я потому и держусь к нему поближе. Потому что хочу когда-нибудь стать владельцем такого ранчо.

Джерри слушала болтовню мальчика, но ничего не говорила. На мгновение сердце у нее похолодело от слов Саймона, но потом она вспомнила про банк и про управляющего, который должен был приехать. Теперь надо только его дождаться.

Реакция Лулу на известие о том, что Джим Конрад — крупный собственник в скотоводческом деле и имеет долю прибыли в нескольких ранчо, оказалась совсем другой, чем у Джерри.

С самого начала Джим показался ей мужчиной незаурядным и очень привлекательным. Теперь же она с радостью узнала, что он к тому же человек состоятельный. Более того, ей казалось, что Джим Конрад заставляет ее проявлять свои лучшие качества. Сразу после школы она закончила секретарские курсы. Она была очень способной ученицей, училась легко и закончила курсы с отличием. Но дело было в том, что она не очень любила трудиться, и, когда ее матери пришлось поехать на ранчо «Янду», чтобы ухаживать за миссис Мередит, Лулу без сожаления бросила работу и поехала с ней, предвкушая беззаботную и праздную жизнь на большой овцеводческой ферме. Она была очень разочарована, когда увидела заброшенное ранчо и ветхий дом без особых удобств.

Поначалу ей понравился ковбой Дэвид Ренделл, впрочем, он был слишком молод и беден. Он хотел получше изучить управление ранчо, чтобы занять пост в какой-нибудь компании в городе, ведущей дела с фермами. К тому же почти все время он проводил в полях… на пастбищах и в загонах, что больше было по части Джерри. Впрочем, что о нем вспоминать — он все равно уехал и бросил ферму, когда дела пошли на спад, — вместе с бухгалтером.

Джим Конрад рекрутировал ее помогать ему с документами. Как ни странно, но, может быть, потому что он всегда хвалил ее за помощь и благодарил, ей самой стало интересно разбираться в делах ранчо. Вернее сказать, ей стало интересно заниматься работой, потому что время от времени Джим Конрад поднимал на нее глаза и говорил:

— Лулу, это замечательно. Ты так много успела сделать за сегодня. Скажу тебе по секрету, если так пойдет и дальше, мы разберем тут все недели за две.

Сейчас она ждала, когда Джим Конрад с доктором вернутся с прогулки к чаю. Она ушла в свою комнату и переоделась в другой наряд. Это было очень милое платье, которое она заказала из Сиднея и долго расстраивалась, что его некуда надеть. Оно висело в шкафу, и ей очень хотелось покрасоваться в нем. Платье было белое с розовым, гладкое, из хлопка, с узким лифом и широкой юбкой.

Она увидела, как Джерри с мальчиком входят в ворота усадьбы и идут к стойке для велосипедов.

Ничто и никто, подумала она, не может заставить Джерри расстаться с этими ее джинсами и рубашкой.

Изящная фигурка Джерри смотрелась очень неплохо, и на ее месте Лулу воспользовалась бы этим. Впрочем, это было даже кстати, что Джерри так одержима фермой и своими стадами. Она ни за что не захочет уехать отсюда. А это дает Лулу шанс побыть здесь еще некоторое время — хотя бы для того, чтобы выяснить, что скрывается под суровой внешностью Джима Конрада.

— Уверена — Джерри останется здесь, — говорила она своей матери. — Я, наверное, тоже пока здесь побуду, чтобы не оставлять ее одну. Даже Джерри, хоть она и неприхотлива, нужно, чтобы кто-то готовил ей еду и смотрел за домом.

Миссис Сильвестер уже успела нарадоваться неимоверному облегчению — что ее сестра вполне излечима и теперь она может вернуться в город. Она поставила на поднос чашки и блюдца для чая и вынесла бисквит с ежевикой, который испекла сегодня утром. Она взбила для него крем и теперь аккуратно накладывала его поверх бисквита, покачивая головой.

— Не знаю, Лулу, ты никогда не интересовалась кулинарией, — сказала она.

— Мама, ты сама мне никогда не разрешала готовить. Ты все время хлопочешь на кухне, а когда в доме две хозяйки, они не только еду портят, но и мешают друг другу. К тому же, мне кажется, я просто должна остаться здесь — ради Джерри. Мы же не можем бросить ее одну.

— Нет, Джерри должна поехать с нами в Сидней. Конечно, за Мейбл я буду ухаживать сама, но все равно…

— Нет, мама, она ни за что не уедет с «Янду», и даже не пытайся ее уговаривать. Ты только нарвешься на скандалы и неприятности. Я тоже считаю, что ей надо сейчас остаться здесь. В конце концов, кто такой этот Джим Конрад — мы его совсем не знаем. Все деньги, что есть у тети Мейбл, хранятся здесь, в доме. Будет катастрофа, если она их потеряет.

Миссис Сильвестер закончила украшать бисквит и подняла глаза на дочь. Взгляд у нее был озадаченный и нерешительный.

— Ты что, правда, хочешь остаться, Лулу? Но тебе ведь здесь было скучно.

— Но это ведь ненадолго, только на несколько недель — пока не приедет этот управляющий из банка. Мы уже столько здесь прожили, что еще несколько недель погоды не сделают.

— Я начинаю беспокоиться из-за этого управляющего. Очень странно, что до сих пор от него ничего не слышно.

— Джерри говорила, что может пройти несколько месяцев, особенно если учесть, что он ведет с собой часть скота.

— Не понимаю, почему он не может прилететь на самолете.

— Ну, так положено, что управляющий приводит на ферму своих лошадей. Их всегда перегоняют по земле, а не везут в грузовиках.

— Ну хорошо… Не знаю… Мне надо подумать. Не знаю еще, что скажет Мейбл. Из нее так трудно стало хоть что-нибудь вытянуть. Она совершенно потеряла ко всему интерес…

Лулу уловила в голосе матери знакомую колеблющуюся нотку. Про себя она довольно улыбнулась и, взяв тяжелый поднос, вышла на веранду. Поставив поднос на стол, девушка остановилась около ступенек, ведущих в сад. Джерри с Саймоном ушли за дом, а доктор и Джим Конрад направлялись по дорожке к дому. Она знала, что прекрасно смотрится, стоя на ступеньках веранды, и что оба — и доктор, и Джим Конрад — оценили это. Нет ничего приятнее для девушки, чем служить объектом восхищения сразу двоих мужчин. И неподвижное лицо Джима Конрада не обмануло Лулу. Любой мужчина в такой глуши не может не откликнуться на заигрывания хорошенькой девушки.

— Вы очень вовремя, — сказала она со смехом. — Чай уже готов, все на столе.

— Для меня это очень приятный случай, — признался доктор, усаживаясь за стол. — Как радостно бывает обнадежить пациента, дать ему будущее. Кстати сказать, где мисс Мередит?

— Я слышу ее голос в комнате тети Мейбл, — ответила Лулу, беря заварочный чайник и принимаясь разливать чай. — Мама как раз тоже пошла туда, так что начнем пока без них, если вы не возражаете.

К тому времени, как Джерри и миссис Сильвестер присоединились к остальным, Лулу уже обо всем договорилась.

— Мы с Джерри остаемся на некоторое время здесь, — заявила она Джиму Конраду. — И не надо закатывать глаза. Каждый мужчина любит, чтобы, когда он возвращается домой, его ждал теплый ужин… все уже решено. Мама и тетя Мейбл сами на этом настаивают.

Джим Конрад нагнулся и взял с тарелки кусочек бисквита.

— Я вижу, вы тут довольно быстро принимаете решения, — сказал он.

— Да, правда, и не меняем их, — кокетливо улыбнулась ему Лулу. — Обещайте же, что вы позволите нам остаться.

В этот момент Джерри с миссис Сильвестер показались на веранде. Джерри успела умыться, причесать волосы и даже слегка подкрасить губы. Почему-то из-за этого она сразу перестала выглядеть такой юной и беззащитной, как прежде. Врач с одобрением посмотрел на нее.

— Полагаю, вам не потребуется никакого врачебного вмешательства после потрясения, которое вам пришлось сегодня пережить, — сказал он, улыбаясь. — Вы стали выглядеть гораздо, гораздо бодрее.

— Ну еще бы, — вмешалась Лулу. — Она же знает, что тетя Мейбл будет иметь самый хороший уход. Кто еще так хорошо за ней присмотрит, как не мама? Правда, Джерри?

Лулу налила чаю матери и подала ей чашку. Та, беря чашку, оглядела ее каким-то рассеянным, озадаченным взглядом. Миссис Сильвестер заметила, что ее дочь надела свое лучшее платье. Она никак не могла понять, чем это вызвано.

Лулу продолжала болтать, щебетала, не давая никому за столом раскрыть рта.

— Джерри, положить тебе бисквита с ежевикой? Тебе не помешало бы поправиться. От тебя и так остались только кожа и кости. Думаю, ты согласишься, что нам надо остаться пока на «Янду»? А то Джим Конрад как будто не очень этим доволен. Должен же кто-то за ним присмотреть, правда? С какой стати целиком доверять ему хозяйство?

Джерри была ошеломлена такой постановкой вопроса. Она уловила взгляд Джима Конрада, который он кинул на нее, удивленно приподняв бровь.

— Мне кажется, мистер Конрад и сам может за собой присмотреть, Лулу, — тихо сказала она. — А вот ранчо, правда, нельзя оставлять. Раз все ковбои, которые хотели к нам наняться, были отправлены вон ни с чем, значит, нам с Биллом Седдоном достанется немало работы.

Джим откусил кусок от пирога.

— Во всех прериях я не знаю ни одного человека, ни из владельцев, ни из рабочих, кто бы называл меня «мистер Конрад», — язвительно заметил он.

В этот момент к столу подошел управляющий «Рулу».

— Я только что был в мастерской, Джим, — сказал он. — Пришлю к вам мастера до конца недели. Есть у меня один отличный механик. Думаю, починит ваш двигатель за пару дней. Вы его поселите здесь, в доме?

— Конечно, — ответил Джим.

— Вот видите? — победоносно заявила Лулу. — Еще одного работника надо будет кормить. Разумеется, на ранчо обязательно должна быть женщина, и даже не возражайте. Джим, так мы остаемся, да, Джерри?

— Если ты со мной здесь останешься, я буду тебе очень благодарна, Лулу, — сказала Джерри. — Вы не против, если я отложу кусочек бисквита для Саймона? Он пошел покормить собак Джима. — На этот раз она забыла назвать его «мистер Конрад».

В этот момент Саймон вышел из-за угла дома на веранду, и Джерри протянула ему кусок пирога на тарелке.

— Поторопись, Саймон, — улыбнулась она. — А то мне пришлось защищать твою порцию от разных поползновений.

Саймон откусил громадный кусок, измазав щеки сливками и ежевикой. Только потом с набитым ртом он поблагодарил Джерри.

— Ну что, драка уже закончилась? — с интересом спросил он.

— Что ты такое говоришь, Саймон? — удивилась миссис Сильвестер. — Здесь никто не дерется.

— А как же Джерри и дядя Джим — он терпеть не может, чтобы женщины болтались на ранчо… а она хочет здесь остаться.

— Ничего, парочку женщин он потерпит, — проговорила Лулу со смехом. — Придется ему смириться с этим, потому что мы решили никуда не уезжать.

— Боже мой… — сказала миссис Сильвестер. — А вы уверены, что это будет прилично? Что вы думаете, доктор?

— Ну, это уж как Джим решит, — ответил доктор с улыбкой.

Между тем Джим, не отрываясь, наблюдал за Джерри, когда она передавала бисквит Саймону. Саймон разинул рот, чтобы откусить громадный кусок от пирога, и Джерри тоже слегка открыла рот, словно сама собиралась откусить этот кусок. Когда она смотрела на Саймона, взгляд ее всегда был добрым и сочувственным. Какое-то время Джим сидел в задумчивости. Потом он повернулся к Лулу:

— Если ты останешься, Лулу, тогда, думаю, Джерри пусть тоже остается, пока мы не наберем работников. А я на это время перееду из дома в комнату за лавкой, которую раньше занимал бухгалтер.

Джерри ничего не сказала, но у Лулу сразу упало настроение.

— А кто же будет вам готовить? Вам надо как следует питаться.

— Может, ты будешь для меня готовить, Лулу? — спросил Джим. — В таком случае я буду приходить есть сюда, в дом.

— Знаете что, — сказал Саймон, дожевывая последний кусок бисквита. — Здесь только и разговоров, что о еде. Мы с дядей Джимом и сами можем прокормиться. Мы уже сколько месяцев сами себе готовили и ничего.

— Вот это по-мужски, Саймон, — одобрил Джим с ноткой сарказма. — Просто женщины решили нас разжалобить. Пойди-ка почисти зубы после сладкого пирога, дорогой друг. А то тут на сотни миль вокруг нет ни одного зубного врача.

Он вдруг резко встал и повернулся к доктору:

— Вам, наверное, уже пора ехать. Завтра отвезу миссис Мередит и миссис Сильвестер на ранчо «Рулу», а оттуда они смогут на самолете добраться до города.

Так он положил конец полуденному чаепитию, более того — снова перешел на командный тон, словно его слово было тут решающим и без его указаний никто ничего не мог сделать.

У Джерри снова упало сердце. Ей было так спокойно и хорошо среди множества народа, за этим большим уютным столом. А когда все разойдутся, особенно когда уедут миссис Сильвестер и мама, она останется одна с Лулу, чтобы выяснить, зачем Джим Конрад объявился на их ранчо.