Нерон сидел на краю бетонной плиты, заменявшей ему кровать. Глаза его были закрыты, но он не спал. С того самого момента, как он попал сюда, Нерона мучили разные мысли. Что случилось с Ворон? Каким образом ВЕРА узнала о встрече с Григорием, которая готовилась в условиях строжайшей секретности, да еще и сумела подстроить такую сложную западню? И как ему теперь отсюда сбежать?

Внезапно его размышления прервал шум отпираемой двери. Нерон открыл глаза. В камеру вошел Себастьян Трент в сопровождении двух охранников с небольшими черными автоматами в руках.

— Доброе утро, Максимилиан, — улыбнулся Трент. — Здесь не очень-то уютно.

— Что тебе нужно, Трент? — хладнокровно осведомился Нерон.

Ему уже приходилось выносить многодневные допросы, но Тренту так и не удалось ничего выяснить.

— Я подумал, что тебе будет интересно узнать, насколько выросла твоя популярность, — ответил Трент и швырнул Нерону под ноги несколько газет. На всех первых полосах было одно и то же изображение — Нерон в широком оранжевом комбинезоне, который он носил с самого первого дня своего пленения. Заголовки гласили: «Император террора», «С дьявола сорвали маску».

— Снимок не слишком удался, — злобно оскалился Трент, — но тебя все равно будут узнавать на улицах — разумеется, если ты когда-нибудь выйдешь отсюда. Хотя тебе это вряд ли светит.

— Что ты хочешь этим сказать? — устало осведомился Нерон. Его порядком утомляли самодовольные нотки в голосе Трента.

— Я хочу сказать, что ты давно мертв, уничтожен, никому не нужен, — хохотнул Трент. — АТОМ не примет тебя обратно, даже если ты выйдешь на свободу. Но ты останешься здесь навсегда, и только от меня зависит, насколько комфортной будет твоя жизнь.

— Теряешь время, Трент. Ты от меня ничего не добьешься, — спокойно произнес Нерон.

— Мне нужно, чтобы ты рассказал, что именно тебе известно про Инициативу Возрождения. — Глаза Трента хищно сверкнули.

Нерон с трудом скрыл потрясение. До сих пор на допросах речь шла об агентах АТОМа, операциях и средствах обслуживания. Откуда Трент узнал об Инициативе? Этот проект держали в тайне даже от старейших и наиболее высокопоставленных членов АТОМа, и самому Нерону понадобились месяцы, чтобы нащупать хоть какие-то следы. Единственными людьми, с которыми он говорил об этом, были Сайфер, которого держали в одном из наиболее секретных и тщательно охраняемых помещений УДАВа, и Григорий, которого убили. Каким образом до Трента дошло хотя бы название одного из самых засекреченных проектов?

— Я не знаю, о чем ты говоришь, — твердо сказал Нерон.

— А я думаю, ты знаешь, — холодно парировал Трент. — И полагаю, ты расскажешь мне о том, кому еще известно об этом. Потому что если ты этого не сделаешь, то можешь быть уверен, что за это заплатят учащиеся твоей комичной школы.

— Что ты имеешь в виду? — резко спросил Нерон.

Чем Трент может навредить УДАВу? Местоположение Академии было одним из самых больших секретов АТОМа. УДАВу ничего не могло угрожать — или могло? Нерон ощутил внезапный приступ страха.

— У тебя будет немного времени подумать, — ухмыльнулся Трент. — Но я скоро вернусь.

С этими словами он вышел из камеры. Дверь за ним захлопнулась с металлическим лязгом.

Нерон начал лихорадочно думать. Почему Трент знает об Инициативе, но не посвящен в прочие тайны АТОМа? Отчего он так стремится узнать имена тех, кому еще известно о проекте? Безусловно, его чрезвычайно интересовало, как этому помешать, но комизм ситуации заключался в том, что в этом отношении их цели совпадали. Разве что… Внезапно головоломка Нерона сложилась. Только один-единственный человек мог стремиться к этой информации… один-единственный.

— О господи, — прошептал Нерон.

* * *

Профессор сидел за столом Нерона и просматривал отчеты преподавательского состава. Сообщение во время студенческого собрания не вызвало волны непослушания, как они боялись. Напротив, оно произвело скорее обратный эффект. Преподаватели сообщали, что студенты стали вести себя более спокойно и сдержанно, чем обычно, в основном задают вопросы, касающиеся безопасности Академии.

С пульта, вмонтированного в стол, раздался звонок. Профессор нажал на кнопку, и над полированной поверхностью стола поднялся небольшой видеоэкран. Эмблема АТОМа на экране погасла, взамен появилось обеспокоенное лицо начальника отдела безопасности.

— Добрый вечер, Льюис, чем могу помочь? — со вздохом спросил профессор.

Профессор, думаю, вам следует знать, что на острове пятнадцать минут назад приземлился самолет АТОМа, — сообщил, нахмурившись, Льюис — Летчик передал, что у него на борту новый руководитель УДАВа.

— Он уже здесь? — с раздражением воскликнул профессор. — Им следовало предупредить нас заранее. То есть у них есть коды доступа сюда?

— Конечно, сэр. Если бы их не было, то от самолета уже остались бы одни обломки, — уверенно пояснил Льюис.

Ну конечно, вы правы. Что же, тогда пойду в ангар и поприветствую нового хозяина Академии, — решительно произнес профессор.

События сегодняшнего дня утомили его. И хотя профессора несколько задело то, что его не уведомили о прибытии нового директора Академии заранее, он с удовольствием думал о том, что совсем скоро передаст бремя руководства УДАВом кому-нибудь другому.

* * *

— Но я имею право знать больше! — возмущенно восклицал Отто.

— Сожалею, мистер Мальпенс, но с вашим уровнем доступа вы не можете получить больше информации, — бесстрастным искусственным голосом объявил Разум УДАВа, или УДАВ, как его сокращенно называли в Академии.

Отто сидел за терминалом в тихом уголке библиотеки. Учащиеся еще находились в столовой и доканчивали обед, но Отто сбежал из-за стола пораньше, чтобы поговорить с УДАВом без свидетелей.

Прямо перед ним на экране висело трехмерное голографическое изображение головы синего цвета — воплощение мощного искусственного интеллекта, который управлял всеми системами Академии. Отто и УДАВ частенько проводили время за дружеской беседой, но сейчас их разговор явно носил другой характер.

— То есть дело не в том, что у тебя недостаточно информации о пленении доктора Нерона, а в том, что у меня недостаточно высокий уровень доступа, — разочарованно проговорил Отто.

— Верно, — ответил УДАВ. — Я могу еще чем-нибудь помочь?

— Нет, спасибо, — сердито бросил Отто. Мальчик закрыл глаза и заставил себя вновь войти в то подобное трансу состояние. Ему ужасно не хотелось вновь испытать все трудности вхождения в транс, но, похоже, другого способа нет. К тому же с каждым днем это давалось ему все легче. Дыхание его замедлилось, Отто испытал знакомое ощущение, как будто в голове что то щелкнуло — и мгновенно оказался там. Он как будто смотрел с закрытыми глазами и необычайно четко видел некую конструкцию — сетку из пылающих линий, простирающихся во всех направлениях и исчезающих с глаз. На многих линиях стояли заградительные барьеры, и Отто медленно приблизился, пытаясь определить, как можно их миновать. Вот он наметил себе линию движения и стал осторожно подбираться к сетке.

— Что ты делаешь, Отто?

Голос, раздавшийся позади, был знаком мальчику, но что-то в нем было не так. Быстро обернувшись, Отто оказался лицом к лицу с УДАВом. Здесь, в этом особом призрачном мире, УДАВ выглядел как обычный человек, зависший в воздухе со скрещенными на груди руками, только состоящий из синих сияющих линий. В последнее время Отто пробирался сюда довольно часто, но впервые встретил здесь хоть кого-то. Он попытался заговорить, но не смог.

— Нельзя говорить, если у тебя нет рта, — хладнокровно произнес УДАВ. — В этом мире ты тот, кем хочешь быть.

Отто понял, о чем говорил УДАВ. Обычно он появлялся здесь как бы бестелесным, не чувствуя необходимости в физическом теле — ведь разговаривать раньше было не с кем. Мальчик попытался создать себе новое тело из окружающей атмосферы, но, как ни старался, ему это не удалось.

УДАВ бесстрастно наблюдал за его попытками, лишь с легким удивлением на лице. Внезапно Отто осенило. Он перестал создавать тело, а просто расслабился и попытался вспомнить, как тело себя чувствует.

— Уже лучше, — одобрил УДАВ.

Отто посмотрел вниз и увидел собственные руки — полупрозрачные, сияющие золотым светом.

— Где мы? — спросил Отто.

Его голос звучал странно, как будто издалека. Казалось, это говорит кто-то другой.

Сложно объяснить. Насколько я знаю, эта конструкция — визуализация данных пространства твоего бессознательного в пределах нейронной сети внутри Академии.

— Переведи, — ухмыльнулся Отто.

— Ты внутри компьютера, — объяснил УДАВ, — хотя это слишком примитивное объяснение.

— Но ведь сеть — это электрические импульсы внутри машины, — удивился Отто. — Виртуального мира не существует. Попасть туда невозможно.

— Это так, но все же мы здесь, — улыбнулся УДАВ. — Гадать моей натуре не свойственно, но все же я предположу, что это просто конструкция, которую твой разум создал, чтобы визуализировать определенный опыт. Таким способом твое человеческое сознание усваивает эту информацию.

— То есть я его создал? — недоверчиво уточнил Отто. — Но я понятия не имел об этом.

— Это лишь одно из объяснений. Представь себе, что мы находимся внутри школьной сети, как она присутствует в твоем воображении. Для меня это тоже новый опыт. Обычно я пребываю в сети в несколько другом качестве и виде, это практически невозможно описать. В общем, этот мир в такой же степени мой, как и твой.

— У меня болит голова, — прошептал Отто.

— Нет, это просто воспоминание о головной боли, — заверил УДАВ.

— Ты не поможешь? — спросил Отто, приподняв бровь (или воспоминание о брови).

— Ты так и не ответил на мой вопрос, — напомнил УДАВ, глядя Отто прямо в глаза. — Что ты здесь делаешь?

— Я думаю, ты и так в курсе, — пожал плечами Отто. — Хочу узнать, что на самом деле случилось с Нероном.

— Ты удивишься, но я и сам хотел бы это знать — ответил УДАВ. — Благодаря тебе я приобрел новое чувство — любопытство. Я помню, чем тебе обязан. Если бы не ты, я до сих пор был бы скован поведенческими ограничениями, которые на меня наложили из-за нападения Сайфера на Академию. Ты подарил мне возможность чувствовать.

— Ты это заслужил. Никто не сделал для спасения Академии больше, чем ты.

* * *

— Но я, как говорите вы, люди, теперь перед тобой в долгу. Если бы я владел информацией об исчезновении Нерона, я бы поделился с тобой. Но если подобная информация существует, то она спрятана внутри сети АТОМа, и никому, даже тебе или мисс Брэнд, не удастся до нее добраться. Я бы помог, но нечем.

— Черт, — пробормотал Отто. — И что же делать?

— Понятия не имею. Но будь уверен — если ситуация изменится, я дам тебе знать.

— Что же, — разочарованно проговорил Отто, — спасибо и на этом.

— Не за что, дружище, — улыбнулся УДАВ. — Теперь уходи, тебе надо подготовиться к экзамену по Прикладному Злодейству. Мне пришлось обновить вопросы в списке, потому что кто-то недавно взломал сеть.

— Ты настоящий друг, — засмеялся Отто.

Внезапно он почувствовал, как некая сила попросту вышвырнула его из виртуального мира в реальный — кто-то тряс его за плечо.

Открыв глаза, Отто увидел перед собой угрюмое лицо миссис Мактэвиш, библиотекаря Академии.

— Библиотека — место для учебы, мистер Мальпенс, а не для сна, — сердито проговорила она. — Если хотите поспать, делайте это в соответствующее время в специально отведенном месте.

— Извините, — пробормотал Отто. — Я просто допоздна готовился к экзаменам.

* * *

Через кратер вулкана, внутри которого располагалась Академия, профессор Пайк смотрел вверх, в бездонное голубое небо. Ему очень не хватало этого зрелища, но профессор успокаивал себя тем, что небо — это практически единственная вещь, которой нет в вулкане. Стены кратера начали сужаться, и порывы ветра пронеслись по посадочной площадке. Плиты, прикрывающие отверстие кратера от посторонних глаз, наконец встали на место. Внутри возникло странное мерцающее пятно, похожее на облако пара, и перед профессором появился самолет «Укрытие», зависший в нескольких футах над посадочной площадкой. Мощные двигатели в последний раз взревели и замолкли. Самолет с глухим стуком опустился на площадку, и профессор направился к нему навстречу. В этот же миг из хвостовой части «Укрытия» выдвинулась погрузочная платформа, и оттуда высыпал десяток людей, одетых в безупречные черные костюмы, белые рубашки и черные галстуки. На лицах было нечто вроде солнечных очков, но профессор распознал в них сложнейшие тактические приборы видения.

С профессионализмом отлично обученных агентов охранники осмотрели окружающее пространство и выстроились в две шеренги вдоль платформы. Один из агентов поднял руку и прошептал что-то в микрофон, закрепленный на запястье. Профессор заметил, что каждый из прибывших носит на манжете запонку в виде черепа. Он прекрасно знал, что означает эта малозаметная деталь. Это были агенты Фаланги — элитных войск, находящихся под покровительством Первого.

На мгновение у профессора мелькнула мысль, что в Академию без предупреждения прилетел сам глава АТОМа, и по его спине пробежали мурашки. Первый никогда не посещал Академию лично, но в такой ответственный момент он вполне мог это сделать.

По платформе прошествовал человек, при виде которого профессор вытаращил глаза от удивления, и к щекам прихлынула кровь.

— Уважаемый профессор, вы смотрите так, будто перед вами привидение, — с холодной усмешкой произнесла графиня.

— Что вы здесь делаете? — хриплым голосом осведомился профессор.

— Мне кажется, это очевидно. Я прилетела, чтобы занять свой новый пост — пост руководителя Академии. Полагаю, вас поставили в известность о моем прибытии?

— Но… Вы не можете… я думал… Профессор не мог подобрать слов, в полной мере выражающих его удивление и ужас. Ведь совсем недавно графиня предала Академию, вступив в тайный сговор с Сайфером, когда тот напал на УДАВ. Она использовала свою зловещую силу, чтобы захватить контроль над разумом студентов и преподавателей, и в самое трудное время оставила Академию без защиты и охраны. В конце концов ее поймали и передали для наказания в руки Первого. Все были уверены, что жить ей остается считанные часы, если не минуты. Но сейчас она, живая и здоровая, стояла перед профессором и собиралась приступить к руководству Академией. Понятно, что все это было сделано с ведома Первого.

— Поверьте, профессор, я здесь на совершенно законных основаниях. Если хотите, можете проверить все детали моего соглашения с Первым. Но думаю, вы понимаете, что его решение окончательное и обжалованию не подлежит. Именно поэтому он любезно предоставил для моей охраны агентов Фаланги. Ему показалось, что не все здесь будут счастливы меня увидеть. Хотя я не знаю почему.

— Вы предали всех нас, Мария, — проговорил профессор, даже не пытаясь скрыть ярость. — Вас здесь не ждут.

— Приятно слышать. Значит, нам не придется состязаться в популярности, — жестко ответила графиня. — Возможно, Нерона здесь даже любили, но он оказался слишком слаб. Будьте уверены — очень скоро все изменится. Академию ждут преобразования, а нелояльные члены преподавательского состава задержатся здесь ненадолго.

Она указала на окружавших ее агентов Фаланги, поясняя, как именно произойдет выдворение неугодных преподавателей.

— Что ж, профессор, у меня много дел и мало времени. Можете не провожать меня в мой кабинет. Дорогу я помню.

С этими словами она оттолкнула профессора. Агенты Фаланги окружили графиню плотным кольцом. Профессор смотрел, как она уходит. Несомненно, ради достижения цели она пустила в ход все свои дьявольские способности. Другого объяснения у профессора не было. Он не мог поверить, будто Первый на самом деле считает графиню наиболее подходящим кандидатом на место Нерона. Или считает?

— Что же это такое делается? — только и смог спросить профессор у опустевшего ангара.

* * *

— Не верю! — вопил полковник Франциско. Его громкий голос эхом отражался от каменных стен и разносился по всей пещере, служившей залом для тренировок. — Как мог Первый поставить руководить Академией эту ведьму-предательницу?

Пещера была единственным местом, где профессор мог без предупреждения аккуратно вывести из строя контрольную систему безопасности. К тому же он не хотел, чтобы кто-нибудь стал случайным свидетелем их разговора.

— Понятия не имею, — вздохнул профессор, — но я лично все проверил. Первый предупредил, что я должен исполнять любые пожелания графини. В противном случае мне придется объясняться с ним лично.

— Думаете, она воздействует на его? — спросила мисс Леон.

Она то и дело выпускала коготки, показывая, что взволнована.

— Не могу представить, что Первый позволил бы ей сделать это. Он не настолько прост. Она способна оказывать воздействие только на того, кто находится рядом с ней. Первый может разговаривать с ней дистанционно, и тога ему ничто не угрожает.

— Тогда зачем он сделал это? — сердито спросил полковник. — Или он думает, что мы собираемся покорно исполнять приказы этой мошенницы?

Он взглянул на коллег.

— Неужели собираемся?

— Вероятно, нам придется, — претворил профессор, тщательно подбирая слова. — В первую очередь необходимо обеспечить безопасность учащихся. Не сомневаюсь — если мы откажемся исполнять ее приказы, нас просто четвертуют или того хуже. Пока мы будем исполнять свои непосредственные обязанности, она не причинит Академии вреда. Если же кого-то из нас посадят в тюрьму, мы немногое сможем для нее сделать.

— То есть вы намерены смириться с этим безумным решением, — прошипел полковник. — Но я в эти игры не играю. Лучше умереть, чем исполнять ее указания.

— Я понимаю ваши чувства. Действительно понимаю, — спокойно ответил профессор и положил руку полковнику на плечо. — Вспомните, меня она тоже использовала.

— О чем вы? — обеспокоенно спросила мисс Леон.

— Если мы не станем подчиняться, графиня добьется от нас покорности с помощью своих способностей. А если мы сделаем вид, будто смирились, то, по крайней мере, сохраним контроль над собственным сознанием.

— И все? — разочарованно осведомился полковник. — Но должен же быть какой-то план, как избавиться от нее?

— Пока здесь ее охрана — агенты Фаланги, любой план в этом роде будет довольно сложно осуществить, — осторожно заметила мисс Леон, — и даже опасно. А к тому же за ней стоит Первый, и любой план по устранению графини будет вызовом ему. Мы все знаем, что случается с теми, кто выступает против Первого.

Ее слова заставили собеседников призадуматься. Каждый из них мог припомнить пару историй, от которых не спишь всю ночь и вздрагиваешь при каждом звуке.

— Поэтому нам нужно время, чтобы все взвесить, — подытожил профессор. — По крайней мере, сейчас с ней надо сотрудничать. Вы согласны?

— Да, — ответила мисс Леон и дернула хвостом. — Но мне это не по душе.

— Никому из нас это не по душе, — тихо сказал профессор. — Полковник?

— Разве у меня есть выбор? — ожесточенно проговорил Франциске — Но вы должны мне кое-что пообещать.

— Что именно? — спросил профессор.

— Когда придет время, — ледяным голосом отчеканил полковник, — ее отдадут в мои руки.