Дик Шеннон вернулся домой в четыре часа утра. Он проводил Лэси Маршалта до его дома и успел заметить смущение мистера Стэнфорда при этом неожиданном возвращении.

В своей гостиной Дик застал двух людей. Один был сонный, но верный Вильям, второй…

— Мистер Торрингтон, меньше всего я ожидал увидеть вас!

Торрингтона трудно было узнать, его шутливый тон пропал, и Дик убедился в этом, как только тот заговорил:

— Вы очень нужны мне. Моя дочь исчезла!

— Ваша дочь?..

— Моя дочь, Одри. Вы не знали, что она моя дочь? Я не могу вдаваться теперь в подробности, но Одри Бедфорд или Одри Торрингтон, дочь от моей второй жены.

Дик смотрел на него словно сквозь туман.

— Я не нахожу слов, — произнес он наконец. — Одри?.. Она исчезла, вы говорите? Ведь она жила в вашем отеле?

— Вечером она отправилась в город и с тех пор не возвращалась. Я отпустил ее, потому что назначил свидание Мартину Элтону, который хотел мне кое-что сообщить, — отчасти известное мне, а отчасти такое, о чем я догадывался.

Коротко Торрингтон передал свой разговор с Мартином.

— К несчастью для него, я знал все и понял, к чему он клонит, еще до того, как он кончил говорить. Я отдал распоряжение, чтобы Одри зашла ко мне, как только она вернется, так как решил с ней поговорить. В одиннадцать часов ее еще не было. В полночь, когда я послал узнать, пришла ли она, думая, что она отправилась куда-нибудь на бал или в гости, ее все еще не было. Зная, что современные молодые девушки часто не возвращаются домой до поздней ночи, я не тревожился до часу или до двух. Затем я позвонил в полицию. Там мне сказали, что вас нет и что мне дадут знать, как только вы вернетесь. Я не мог больше ждать и явился к вам.

— Куда же она ушла? — спросил Дик. Мистер Торрингтон покачал головой:

— Не знаю. Она никому ничего не сказала. Я не искал никаких следов в ее комнате, пока была еще какая-нибудь надежда на ее возвращение.

— Мы обыщем комнату, — сказал Дик, и они поехали в отель. Дежурный швейцар открыл им, но ничего нового сообщить не смог.

— Молодая леди еще не вернулась, сэр, — сказал он.

Он поднял их на лифте и открыл дверь комнаты Одри. Постель была не тронута, ночной халатик девушки лежал приготовленный на отвернутом одеяле, рядом на маленьком столике стоял стакан молока. Дик подошел к письменному столу и просмотрел все бумаги. Ни одно из писем не смогло навести на след пропавшей.

И тут Шеннон обратил внимание на крошечную корзинку для бумаг, какие ставят во всех комнатах отелей. В ней он увидел порванное письмо. Вывернув корзинку на стол, он сложил отдельные клочки бумаги.

— Это от миссис Элтон и написано сегодня!

Собрав все кусочки, он прочел записку, приглашавшую Одри, прийти пораньше на обед. Внизу была многозначительная приписка:

«Сожги письмо: я терпеть не могу, чтобы мои письма валялись повсюду, особенно в отеле, где каждый может увидеть их» .

— Я отправляюсь к Элтонам. Вы можете остаться здесь, мистер Торрингтон, — спокойно сказал Дик.

Старик запротестовал, но вскоре понял, что так будет разумнее; и Дик уехал один.

Дом Элтонов не был освещен, но Дику Шеннону не пришлось долго ждать, так как в коридоре сейчас же зажегся свет. Открыл Мартин Элтон. Он был в халате и как будто только что встал с постели, но пепел сигары на его халате говорил о бессонной ночи.

— А, Шеннон! Входите. Вы — ранний гость! — сказал он, закрывая дверь.

— Ваша жена не спит?

— Не знаю, я посмотрю. Вы хотите ее видеть?

— Вы оба нужны мне, — сказал Дик.

Когда полицейский комиссар говорит таким тоном, не стоит спорить с ним.

Дора вышла в капоте через несколько минут.

— Вы хотели видеть меня, капитан Шеннон?

— Где Дороти-Одри Торрингтон? — резко спросил Дик.

— Я не… — начала она.

— Вы не понимаете, конечно, что я хочу сказать? Слушайте, миссис Элтон, ваша сестра обедала у вас по вашему приглашению. Вы послали ей письмо, которое просили сжечь, но она не сожгла его, а только порвала. Она пришла в этот дом около шести часов.

Затем ему пришла в голову внезапная мысль, и он добавил:

— Я хочу видеть вашу горничную.

— Милейший капитан Шеннон, зачем вам горничная? Я расскажу вам все, что я знаю. Я не желаю, чтобы сюда вмешивали прислугу, — сухо сказала Дора.

— Пойдите и позовите ее.

Мартин поднялся на верхний этаж дома, постучал в комнату горничной, и был поражен, когда дверь тотчас открылась и горничная вышла, одетая с головы до ног и даже в пальто.

— Что это?.. — начал он. Она рассмеялась:

— Что вам нужно, мистер Элтон?

— С вами желает поговорить капитан Шеннон. Он наводит справки о сестре миссис Элтон. Вы знаете, что она сегодня обедала у нас, и вы скажите Шеннону, что были здесь все время и видели, как она уходила.

Девушка ничего не ответила.

— Вот она, — сказал Мартин, когда привел ее в комнату. Дора посмотрела на нее.

— Почему вы так оделись? — сердито спросила она.

— Потому что я всегда одеваюсь так, когда собираюсь выйти из дома, — ответила горничная.

Это была краснощекая, крепкая, довольно полная молодая особа.

— Вот что, — начал Шеннон, — насколько мне известно, мисс Одри Торрингтон — вы знаете ее как мисс Бедфорд — обедала сегодня здесь.

— Да, она была здесь. Когда она пришла, меня не было дома и я не видела ее. Миссис Элтон послала меня в театр и за час до прихода мисс Бедфорд рассчитала кухарку, так что в доме остались только три человека: мистер и миссис Элтон и мисс Бедфорд.

— Меня вовсе не было дома, — сказал Мартин, сдерживая ярость. — Я был в своем клубе.

— Вы были дома наверху, — спокойно возразила девушка. — Я не видела, как ушла мисс Бедфорд, потому что стояла на другом конце улицы, разговаривая с одним из наших людей. Я заметила только, как отъехал автомобиль, и когда вернулась в дом, мисс Бедфорд, по-видимому, ушла…

— Один из ваших людей? Что вы хотите сказать? — спросил Дик. Горничная не ответила, а вынула маленькую пятиконечную серебряную звезду:

— Я служу в агентстве Стормера; — сказала она и, заметив ужас на лице Доры, продолжала: там же служила и ваша прежняя горничная, миссис Элтон… Я ждала вас, я была уверена, что вы придете, — обратилась она к Дику. — Я могу утверждать, что мисс Бедфорд нет в этом доме: я обыскала его от чердака до подвала.

Лицо Мартина было бледно как смерть, но его жена защищалась до конца.

— Очень романтично, — прошипела она, — женщина-сыщик! Вы были очень плохой горничной…

Девушка спокойно прервала ее.

— Я убирала со стола, — сказала она, все еще обращаясь к Шеннону, — и слила сюда то, что осталось в стакане мисс Бедфорд. — Она достала из кармана маленькую бутылочку от лекарства, в котором на дне было немного жидкости. — А вот это я нашла вечером в шкатулке миссис Элтон.

Дора нагнулась, чтобы выхватить у нее синий пузырек, но девушка ловким движением оттолкнула ее в сторону и отдала пузырек Дику.

— Я убеждена, что это хлорад. На пузырьке нет ярлыка, он был смыт раньше.

Лицо Шеннона было исполнено мрачной решимости. В его глазах, устремленных на лицо Элтона, вспыхнул зловещий огонь.

— Вы слышали, что сказала девушка, Элтон? Где Одри?

— Вы хотите знать? — ответил Мартин. — Хорошо, я могу сообщить вам, но вы заплатите за это, хотя и не деньгами. Дайте мне и Доре двадцать четыре часа, чтобы уехать из Англии. Гарантируйте мне этот срок, и я скажу вам, где Одри. И лучше соглашайтесь на мои условия, Шеннон, — многозначительно сказал он. — Она в большей опасности, чем вы предполагаете! Вы согласны?

— Я ничего не обещаю, — ответил Шеннон. — Даже чтобы спасти Одри, я не выпущу вас. Где она?

— Ищите сами! — вызывающе крикнула Дора. — Если эта женщина-сыщик так много знает, пусть она скажет вам.

Дик больше ничего не сказал. Он быстро вынул из кармана стальные наручники и надел их на Мартина. Тот не сопротивлялся, но когда сталь дотронулась до его кожи, он побледнел еще больше, и его лицо, казалось, сразу постарело. Может быть, в нем проснулись воспоминания юности: уединенные тихие аллеи, зелень лужайки для игр, дом, в котором он был когда-то воспитан…

— Не смейте надевать на меня наручники! — взвизгнула Дора, когда он схватил ее за руку. — Я не хочу, не хочу!

Но женщина-сыщик подскочила к ней сзади, схватила ее за руки. В следующий миг с мужем ее сковали узы более прочные, чем те, которые связывали их до сих пор.